Сердце Катерины. Повесть I. Возрождение Эрафии (джен)

Теперь для восстановления западных границ осталось только закончить войну с Крюлодом. Катерина долго не получала известий с западного фронта и уже начала беспокоиться: всё ли там в порядке, да и вообще, жива ли Адель? И вот однажды в спальню к королеве с сияющим видом влетела служанка, обычно доставлявшая ей письма.

— Ваше Величество, варваров разбили! — выпалила она, потрясая в воздухе запечатанным конвертом.

Поймав вопросительный взгляд Катерины, женщина принялась обяснять:

— К нам тут гонец прискакал с запада, привез вот это письмо, я его, понятное дело, расспросила, что там и как, а он говорит — всё, победа! Наконец-то! Знаете, у меня ведь близ крюлодской границы мама в деревне осталась, старенькая совсем, я ее год не видела, а теперь смогу к ней наведаться! Вы ведь меня отпустите, правда?

— Конечно, поезжай, — улыбнулась королева.

— Ой, спасибо, Ваше Величество! — утерев рукавом выступившие на глазах слезы радости, служанка сунула ей в руки конверт и нетерпеливо выбежала за дверь.

Послание оказалось от Адели, и писала она следующее:

«Ваше Величество!

Рада сообщить вам, что с божьей помощью крюлодские завоеватели полностью изгнаны с наших земель. Они сражались упорнее, нежели таталийцы, и всё же оказались бессильны против воинского и магического искусства наших бракадских союзников. Решение Великого Визиря помочь нам в этой войне — воистину подарок небес. Потери у нас были совсем небольшими, в сравнении, конечно, с теми, что мы несем едва ли не в каждом бою с нихонцами. К сожалению, этого нельзя сказать о населении освобожденных провинций — крюлодцы дотла сожгли четыре города, а жители многих деревень частью перебиты ими, а частью уведены в рабство. Но, как бы то ни было, теперь иноплеменная погань более не сможет бесчинствовать на священных землях Эрафии. Что же до меня, то я продолжаю выполнять ваше поручение — призываю лордов к подчинению короне, и каждый день молю богов, чтобы они скорее даровали нам победу над нихонскими супостатами. Надеюсь, пресветлые Эрлоир Хранитель и Илвантай Судия услышат мои молитвы».

Катерина удовлетворенно отложила письмо в сторону. Ну вот, хотя бы на западные земли пришел долгожданный мир. Хотя бы там больше не будут бедствовать и погибать люди, и многие, подобно ее служанке, смогут наконец встретиться с родными и близкими, с которыми разлучила их эта война. И, само собой, приток рекрутов и ресурсов с освобожденных территорий должен приблизить победу над главным врагом. Надо будет наградить Адель, она заслужила это в полной мере. Жаль всё-таки, что она намеревается по окончании войны вновь уйти в монастырь. Ну пусть не лежит у нее душа к ратному делу, но ее недюжинные способности могли бы найти достойное применение на дипломатическом или каком-нибудь ином поприще. Катерина была бы рада оставить девушку при дворе, тем более что та нравилась ей и чисто по-человечески, но что же делать — у каждого свой путь, и если уж Адель решила посвятить себя служению богам, значит, так тому и быть.

По случаю победы Катерина распорядилась вывесить в городе флаги и устроить фейерверк. Вечером в небе над Стедвиком засверкали, переливаясь разными цветами, яркие огни. Королева поднялась с постели и, тяжело опираясь на трость, подошла к окну. Дворцовая площадь была полна народу, люди обнимались, поздравляли друг друга. Сквозь приоткрытое окно до слуха доносились оживленный гомон толпы и восторженные возгласы, сопровождающие каждый залп фейерверка. Катерина вздохнула. Разгром варваров — это, конечно, хорошо, но когда же наконец настанет время праздновать окончательную победу над Нихоном?

А менее чем через две недели она получила такое письмо от Кристиана:

«Ваше Величество!

Теперь мы, наконец, знаем, как нихонцы сумели столь быстро и беспрепятственно захватить Эрафию. Масштабы системы их подземных коммуникаций поражают воображение — сейчас уже возможно в полной мере оценить ее размах. Как удалось выяснить, еще задолго до нынешней войны эрафийские подземелья были колонизированы выходцами из Нихона. Врагам, проникшим на территорию страны через туннели, проложенные для этого под Нихонским проливом, не составило большого труда привлечь колонистов на свою сторону, после чего осталось лишь объединить уже существовавшие подземные дороги в одну сеть. Это позволило неприятелям наносить удары одновременно в нескольких местах, сохраняя элемент неожиданности, из-за чего эффективно сопротивляться им было практически невозможно. Кроме того, они значительно превосходили эрафийскую армию по численности и постоянно получали через туннели подкрепление из Нихона. С учетом всего этого остается лишь удивляться, как нам удалось удержать хотя бы часть территории. Скажу честно: я с самого начала не верил в возможность благополучного исхода этой войны. Но теперь ситуация изменилась. Обнаружив главный туннель, ведущий из Нихона на территорию Эрафии, мы готовы гнать по нему противника обратно. И ничто уже не сможет нам помешать. Победа будет за нами, и она уже близка!».

Дочитав письмо, Катерина едва сдержала торжествующий крик. «Победа уже близка!» — песней звучали в мозгу слова Кристиана. Если бы позволяло здоровье, она бы, пожалуй, пустилась в пляс по комнате или изрубила все тренировочные манекены. Оставаться в Стедвике было уже невтерпеж, и, несмотря на протесты врачей, королева, не долечившись, отправилась на фронт. Но, пока она туда добралась, всё уже практически закончилось. Нихонцев оттеснили к самому морю, оставалось освободить лишь несколько городов и деревень на восточном побережье. Долгая изнурительная война подходила к концу — это чувствовалось по настроению эрафийских воинов и местных жителей, по их измученным, но сияющим радостью лицам, по разговорам о планах на будущее. Казалось, сам воздух был пронизан неуловимым ощущением приближающейся победы.

— Вы уж там поскорей побейте супостатов-то этих, — просила сгорбленная сухощавая старушка, вышедшая встречать королеву, когда та проезжала через недавно отбитую у нихонцев деревню. — А то мне внучкиной свадьбы надо дождаться. Она еще год назад замуж собиралась, да война помешала — жених на фронт ушел. Я уж каждый день молю богов, чтоб вернулся целым и невредимым, да и мне чтоб дожить до их свадьбы-то…

Катерина приобняла старую женщину за плечи:

— Давайте надеяться, что боги вас услышат. А мы сделаем всё для того, чтобы победа пришла поскорее. Вот увидите — вы еще и на свадьбе погуляете, и правнуков понянчите.

В выцветших глазах старухи блеснули слезы:

— Спасибо, Ваше Величество! Я буду молиться и за вас тоже, — и она сделала благословляющий жест дрожащей рукой.

Катерина нашла Кристиана в одном из приморских городов. С усталым, но довольным видом он сидел в портовой таверне и, вопреки обыкновению, пил пиво в компании рыцарей. Собравшиеся встретили вошедшую королеву восторженными криками. Один воин на радостях обнажил меч и принялся трясти им над головой; другой, неловко отшатнувшись от размахивающего оружием приятеля, опрокинул бутылку и залил пивом весь стол. Кристиан, который, в отличие от прочих, выглядел почти трезвым, поднялся с места и поприветствовал Катерину коротким поклоном.

— Рад снова видеть вас, — сказал он, выходя вместе с ней на улицу. — Как вы себя чувствуете?

— Гораздо лучше. Известия о ваших победах подняли меня на ноги быстрее, чем все усилия придворных лекарей. Раны еще не совсем зажили, но, во всяком случае, я в состоянии бить врагов.

Она, конечно, покривила душой: не до конца затянувшиеся шрамы болели весьма ощутимо, особенно когда приходилось долго трястись по разбитым дорогам. Наверное, врачи, не желавшие отпускать ее из Стедвика, были правы, но Катерина ни за что не призналась бы в этом не только Кристиану, но даже и самой себе.

В глазах рыцаря отразилось мрачное торжество:

— Да мы их уже почти добили. Как только перекрыли выходы их главного туннеля, дело пошло быстро. Теперь обратно на нашу территорию им ходу не будет — мы там всё контролируем и на земле, и под землей. Им остается только отступить в Нихон по их собственному туннелю под проливом.

— А можно ведь привести войска в Нихон и по морю, — предложила Катерина, глядя на причалы порта. — В этом городе есть верфь?

— Есть.

— Вот и хорошо. Построим побольше кораблей, а затем часть армии под вашим командованием пересечет на них пролив. Найдите вход в подводный туннель с той стороны и ждите, когда я выгоню по нему врагов вам навстречу. - Будет исполнено, Ваше Величество! — в глазах Кристиана сверкнул недобрый огонек. — Мы им там такое побоище устроим… Но, может быть, лучше сделать наоборот?

— Что — наоборот? — не поняла Катерина.

— Я имею в виду — мне добраться до Нихона по туннелю, а вам по морю? По подземельям идти очень тяжело, а вы только оправились после ранения.

— Нет-нет, — запротестовала королева. — Я нормально себя чувствую и пойду через туннель.

Кристиан понимающе кивнул:

— Хотите, значит, своими глазами увидеть ту дорогу, которой они пришли?

— Да. И заставить их пройти ее в обратную сторону, — решительно заявила она.

— Ну ладно, не буду лишать вас такого удовольствия.

По распоряжению Катерины на верфях началось строительство кораблей, и вскоре Кристиан со своим отрядом отправился на них через пролив, чтобы ударить по врагам с тыла. Катерина тем временем отбивала у нихонцев последние города, которые они еще удерживали. Населения там почти не было: кого не убили подземцы, те попрятались от них по окрестностям. Теперь же уцелевшие жители возвращались из лесов и присоединялись к армии Катерины, горя желанием отомстить ненавистным подземцам за разоренные дома и убитых родственников. Впрочем, некоторые города и большинство деревень враги покинули сами, поняв всю бесперспективность своего положения. Как и предсказывал Кристиан, они ушли в подземные ходы, которых в этой области было особенно много — входы в них обнаруживались почти у каждого более или менее крупного поселения. Глубоко под поверхностью земли все эти норы соединялись, вливаясь в общий туннель. По нему неприятельские воины могли двигаться лишь в одном направлении — к проливу и далее в Нихон. Те вражеские отряды, которые попытались пройти в другую сторону, наткнулись на неприятную неожиданность в виде недавно построенной под землей эрафийской крепости и вынуждены были повернуть обратно.

Вскоре последние захватчики покинули эту прибрежную территорию, и Катерина со своей армией вслед за отступающими врагами спустилась в мрачные подземные глубины. Туннель под Нихонским проливом разительно отличался от заплесневелых извилистых нор, пронизывающих эрафийские подземелья. Прямой и широкий, он освещался столпообразными сооружениями с горящим внутри газом; стены были облицованы каменными плитами, а дорога вымощена булыжником. Похоже, строили его на века.

Королева ехала молча, в суровой задумчивости оглядывая расстилающийся перед нею путь. Чуть больше года назад по этому туннелю орды безжалостных завоевателей шли в Эрафию, грозя навеки ввергнуть ее в пучину мрака. И вот теперь жалкие остатки их разбитого войска той же дорогой позорно убираются ни с чем — вот только сотен тысяч загубленных ими жизней уже не вернуть, и не забыть, сколько зла и горя принесли они на священную эрафийскую землю…

Численное превосходство было теперь на стороне эрафийцев, и неприятели, опасаясь ввязываться в сражения, покорно отходили туда, где их должен был уже ждать Кристиан. Впрочем, войско Катерины продвигалось вперед довольно медленно. Постоянная нехватка кислорода отнимала у измученных людей последние силы, и приходилось часто останавливаться на отдых. Во время привалов королева, уединившись в палатке, со стиснутыми зубами втирала прихваченную из Стедвика мазь в свои раны, от сырости подземелий разболевшиеся сильнее прежнего. Лекарство отвратительно воняло смесью серы, дегтя и тухлой рыбы, но было весьма действенным: боль стихала, сменяясь приятным теплом и легким покалыванием. Эрафийские воины не знали, сколько времени они уже находятся здесь — не видя небесных светил, определить время суток было невозможно. Казалось, что переход по этому мрачному подземелью длится уже целую вечность, и все мечтали об одном — наконец выбраться отсюда, увидеть небо и солнце и вдохнуть свежего воздуха.

Но вот Катерина, двигавшаяся с армией на восток, увидела впереди бьющие с потолка снопы солнечных лучей.

— Смотрите! — воскликнула она, указывая на них. — Это выход из-под земли!

Радостное оживление возникло в рядах воинов: они поняли, что уже миновали пролив и достигли Нихона. Сразу после выхода туннель круто повернул в сторону, и взору открылся полуразрушенный город, над которым гордо реяло эрафийское знамя. Очевидно, отряд Кристиана справился с поставленной задачей.

Когда Катерина подъехала к городу, стражники отворили ворота, и из них вышел улыбающийся Кристиан. Королева привыкла видеть его лицо хмурым и сосредоточенным, но сегодня оно сияло, и как же ему шла эта широкая торжествующая улыбка! Наверное, никогда еще он не выглядел таким довольным.

-Я вижу, вы здесь с ними уже разделались? — спросила Катерина, невольно любуясь им.

— А как же! Ваш план был просто гениальным. Город, правда, взяли с большим трудом, но когда вы пригнали сюда этих гадов по туннелю, мы их тут встретили самым лучшим образом. Уверен, для них было большим сюрпризом увидеть нас здесь! В общем, большую часть мы перебили, а остальные ушли туда, — Кристиан указал рукой на продолжение туннеля, ведущее вглубь территории Нихона. — Мы не стали их преследовать.

Катерина бросила угрюмый взгляд в указанном Кристианом направлении. Жаль, сил не хватит сполна рассчитаться с супостатами за всё сотворенное ими! Разрушить бы до основания этот проклятый Нихон — и даже не во имя сокрушения мирового зла, о чём народ Эрафии мечтал со времен Риона Первого, а просто для того, чтобы кошмар нашествия подземцев никогда более не повторился. Но, к сожалению, не судьба: после полутора лет жестокой войны эрафийская армия настолько обескровлена, что о продолжении наступления не может быть и речи.

— Правильно сделали, — заверила королева Кристиана. — Лишние потери сейчас ни к чему. Мы и так преподали неприятелям урок, который они вряд ли когда-нибудь забудут.

-Да, больше уж они к нам не сунутся, — согласился он.

Катерина обернулась и некоторое время стояла в задумчивости, глядя на туннель, из которого только что пришла. Наконец она спросила:

— Это единственный туннель, ведущий отсюда в Эрафию? Или есть и другие?

— Других мы не нашли, — покачал головой Кристиан. — Может быть, они и есть, но этот — наверняка главный.

— И еще я хотела спросить вот о чем. Смогут ли мои воины вернуться домой на ваших кораблях? Насколько я помню, на них были свободные места.

— Да, свободных мест предостаточно. Тем более что у меня многие погибли. Так что на кораблях запросто поместятся все наши люди — и мои, и ваши. Ну а захотят больше простора — здесь рядом стоит верфь. А что, вы решили возвращаться назад по морю, а не по туннелю?

— Да я хочу вообще разрушить этот туннель, чтобы отрезать нихонцам путь в Эрафию. Думаю, его можно обвалить взрывом — наверное, среди наших алхимиков найдутся такие, кто знает толк во взрывчатке.

Кристиан изумленно глянул на Катерину.

— Удивительно, — протянул он. — Мы с вами мыслим совершенно одинаково. Я тут тоже думал над тем, что этот поганый туннель надо бы грохнуть к чертям собачьим… И, знаете, мы можем обойтись даже без взрывчатки. Подождите минутку.

Кристиан скрылся в одном из городских зданий и через некоторое время вышел оттуда вместе с высоким широкоплечим джинном.

— Вот, познакомьтесь, — сказал он Катерине. — Это Даремиф Абу Хасан из Бракады.

— Мое почтение вам, королева, — произнес джинн неожиданно высоким голосом, энергично тряхнув головой. И только теперь Катерина увидела болтающуюся у него за спиной пышную и длинную темно-синюю косу, перехваченную золотыми кольцами. Оказывается, джинн был женского пола, хотя по его мощной фигуре и грубым чертам лица догадаться об этом было трудно.

— В битве за этот город Даремиф проявила себя настоящей героиней, — сказал Кристиан. — Уж на что нихонцы сильные колдуны, так она оказалась гораздо искуснее их. Ух, если б вы видели, что она им здесь устроила! Всё тряслось, по всему подземелью летали громы и молнии… А теперь она может помочь нам обвалить туннель. Так, Даремиф?

— Так, — согласилась женщина-джинн. — Мы сконцентрируем атмосферную энергию и с ее помощью пробьем свод туннеля, а океанские воды сделают всё остальное. Только сначала надо всем выйти на поверхность, а то утонем.

— Хорошо. Я займусь этим, — сказала Катерина.

Она поручила одному из своих командиров организовать вывод людей из подземелья, а затем поднялась сама вместе с Кристианом и Даремиф. Когда они оказались на поверхности, в глаза им ударил солнечный свет, после полутьмы подземелий казавшийся ослепительно ярким. Все трое жадно вдыхали соленый морской воздух, особенно Катерина, долгие дни безвылазно проведшая в душных туннелях. Наконец королева произнесла:

— Ну что ж, давайте приступим.

Даремиф, подозвав к себе других джиннов, подошла к берегу над тем местом, где пролегал главный туннель. Она встала в некотором отдалении, а остальные джинны окружили ее широкой дугой. Затем Даремиф произнесла какую-то формулу, и зримые нити энергии потянулись от нее во все стороны к джиннам, которые дружным хором повторили заклятие. Колеблющиеся нити превратились в набухшие скрученные жгуты, метнувшиеся к волшебнице, и она исчезла, накрытая коконом силы. Потом это мерцающее облако поднялось, слилось в гигантскую переливающуюся каплю и скользнуло к кромке прибоя. Там заклубилась бурая мгла, поднялась гигантским грибом, а потом приняла форму воронки и будто ввинтилась в землю. Почва под ногами вздрогнула, и перед глазами пораженных зрителей закипели морские воды, бурным потоком устремившиеся вниз. Огромные куски берега отрывались и тонули в бушующих волнах. Даремиф что есть духу мчалась к Катерине, впереди нее вихрями неслись другие джинны.

— Уходим! — прокричала она армии, заворожено наблюдающей катаклизм. — А то и нас захватит!

Все быстро отбежали на недальний взгорок, где опять прикипели взглядами к картине буйства стихии.

— Что ж, на карте появится новый залив, — констатировала довольная волшебница.

— Да, знатный потоп ты им устроила, — усмехнулся Кристиан, дружески похлопав ее по плечу.

— Сами виноваты, — злорадно откликнулась Даремиф. — Незачем было селиться под землей, подобно крысам. Всё хотят быть поближе к преисподней, к своим темным богам — а те им не очень-то помогают.

— Да не к богам поближе, а от извержений подальше, — хмыкнул Кристиан. — Видала, какой вулканище торчит у них посреди острова?

— Ну вот и сидели бы тихо в своих крысиных норах. Так нет же — полезли в Эрафию, вот и поплатились. Теперь им еще долго придется откачивать воду из своих пещер... Правда, Ваше Величество? — чародейка обернулась к стоявшей рядом Катерине.

— Правда… — рассеянно отозвалась королева.

Она почти не слышала, о чем говорили Кристиан и Даремиф. В голове у нее была лишь одна мысль: вот она — долгожданная победа! Лишь сейчас, видя, как бурные волны растревоженного магией океана заливают нихонские подземелья, Катерина по-настоящему осознала и поверила: эта ужасная война действительно закончилась. Да, победа досталась дорогой ценой, потребовала чудовищного напряжения сил и огромных жертв, и нескоро еще Эрафия оправится от причиненного врагами невиданного разорения. Но главное — больше не будет всех этих кровопролитных сражений, позади уже все тревоги и трудности, боль потерь и моменты беспросветного отчаяния. И осталось только сесть на корабли и вернуться домой.

Вдалеке суетились воины, устанавливающие палатки. Даремиф пошла искать своих товарищей, а Катерина и Кристиан еще долго стояли у кромки воды и смотрели на волнующееся море, за которым едва угадывались очертания гор эрафийского берега. Странно, но королева, так мечтавшая о победе, не испытывала сейчас бурной радости — скорее уж неимоверное облегчение, будто камень с души свалился. Хотелось обнять Кристиана и, может быть, даже расплакаться на его груди, давая выход накопившимся эмоциям, но вокруг были люди, и приходилось соблюдать приличия.

— Ваше Величество, — несколько смущенно произнес Кристиан, — я, кажется, сделал для вас и вашего королевства всё, что мог. Можно мне теперь вернуться в Энрот?

— Вы не поедете с нами в Стедвик? — удивилась Катерина.

— Мне нет смысла туда ехать. Отсюда я доплыву до Энрота гораздо быстрее, а ехать через Стедвик — это лишний месяц пути. Мне жаль расставаться с вами, но… Понимаете, мне нужно в Энрот. Очень нужно! — Кристиан умоляюще заглянул в глаза королеве. — Ведь я же не знаю, изгнали оттуда криган или нет. Если нет — я просто обязан принять участие в этой войне. Это мой долг.

— Разумеется, ведь Энрот — ваша родина. Но я думала, вы примете участие в параде в честь нашей победы, -голос королевы дрогнул.

Кристиан развел руками:

— Я бы с удовольствием, но, сами понимаете — не могу…

Катерина вздохнула. Разумеется, она прекрасно понимала чувства рыцаря, и сама на его месте поступила бы так же. Но к тому, чтобы прямо сейчас расстаться с верным боевым товарищем, полтора года делившим с ней все беды и радости, она была не готова. Кто знает, доведется ли еще когда-нибудь увидеться с ним?

— По крайней мере я должна наградить вас, — произнесла королева, тщательно скрывая сожаление. — Кристиан, вы много сделали для победы над врагом и заслужили право носить генеральское звание. Я хотела торжественно объявить об этом в Стедвике, на торжествах в честь окончания войны. Но ладно уж, придется как-нибудь потом. А сейчас примите от меня хотя бы вот это.

И она протянула ему свой меч.

— Спасибо, — поклонился Кристиан, глядя на Катерину с искренней признательностью. — Это большая честь для меня.