Apple Pies and Other Amends (гет)

— Итак, — пробормотала Гермиона в свой бокал вина. — Вполне возможно, что я действительно встречаюсь с Драко Малфоем.

Гарри вздрогнул от ее признания, а Джинни победоносно вскрикнула.

— Я так и знала! — практически закричала она, заставляя других посетителей модного маггловского ресторана бросать сердитые взгляды на их столик. — Я знала это! Знала!

Гермиона вздохнула и поставила на стол свое вино, "Шато Марго" 1989 года, потому что она была намерена побаловать себя, пока рядом нет Драко. Сегодня вечер пятницы, ночь перед ее следующим... ну, хорошо, свиданием с Драко, и она наконец решила сделать чистосердечное признание Гарри и Джинни. За хорошей едой. И большим количеством "Бордо".

— Ты был прав в своих подозрениях, Гарри, — призналась она. — Но клянусь, это как-то само прокралось в мою жизнь. Я даже не понимала, что происходит, пока ты не подкинул мне эту идею прошлым вечером.

— У меня это хорошо получается, — сказал Гарри с мудрым кивком. Джинни только закатила глаза и наклонилась поближе к Гермионе.

— Выкладывай. Выкладывай все.

— Я даже не знаю, с чего начать, на самом деле.

— Начни с секса, это самое интересное, — предложила Джинни. — Всегда лучше начинать свой рассказ с того, как вы переспали.

Гарри от неожиданности подавился, и несколько еще более раздраженных посетителей снова посмотрели на их столик. Гарри выглядел так, как будто он собирается продолжать это громкое шоу, выражающее всё его отвращение к картине, которую ему нарисовало воображение, поэтому Гермиона яростно замахала руками, чтобы опровергнуть предположение Джинни.

— Нет, нет, нет! Все совсем не так. Я не думаю, что мы специально начали встречаться друг с другом; скорее... "де-факто встречаемся". Как бы это еще назвать? Я имею в виду, мы еще даже не целовались. Ну, за исключением того случая, когда я поцеловала его в щеку на прошлой неделе. И две недели назад. Но я поцеловала его две недели назад, только чтобы вывести из себя, так как он не спросил моего разрешения, прежде чем соединить наши ками...

— Что он сделал? — Гарри задохнулся от возмущения.

— О, это было просто недоразумение. Видишь ли, Драко заметил, что я втайне ненавижу аппарацию...

— Ты ненавидишь аппарировать?— удивленно спросила Джинни, и в то же время Гарри понимающе кивнул. Гарри, несомненно, помнил тот день, когда Гермиона отлично сдала тест на аппарацию. Точно так же, как он помнил тот день, когда этот мерзкий Пожиратель Смерти, Яксли, вцепился в нее во время войны и таким образом похоронил ее доверие к аппарации.

— Ненавижу. Почти так же, как летать на метле. Так что Драко технически пытался сделать что-то приятное для меня. Хотя и раздражающе навязчиво.

— Да уж... — сказал Гарри.

— Но вместе с тем это было в какой-то степени мило, — возразила Гермиона. — Я думаю, он просто не знал, как сдержать расточительность. Как и вино, которое он открыл на нашем первом ужине. То есть, Мерлин, бутылка "Шеваль Бланк" 1947 года наверняка стоит дороже, чем моя квартира...

— Но ведь это Малфой, не так ли? — усмехнулся Гарри. — Всё добро напоказ. Как эти его дурацкие павлины.

Гермиона нахмурилась из-за того, как грубо он ее перебил.

— Драко даже не нравятся эти павлины. Оказывается, они враждебны к Плеяде.

— Пле... Что?

— Плеяда. Филин Драко. Которого я обожаю, и который всегда очень мил со мной. Особенно учитывая то, что мы заставили его таскать письма между нами за ужином на прошлой неделе, почти четыре часа, пока он наконец не устал и...

— Вы с Малфоем посылали друг другу сову с письмами? За ужином?

Гермиона почувствовала, что краснеет.

— Ну, стол в Малой столовой довольно длинный и ...

— В Малой столовой?

— Да.

— Малая столовая. Она меньше, чем что?

— Чем Большая столовая. Очевидно.

— Очевидно. Во всяком случае, стол в Малой столовой имеет длину около девяти метров, и это означает, что вы едва слышите друг друга с противоположных концов зала...

— Подожди, у Малфоя есть стол, который считается маленьким при длине в девять метров?

— Да.

— Господи, Гермиона, ты как будто каждую неделю ужинаешь с Брюсом Уэйном.

— Именно это я и сказала! Но, конечно, Драко не понял аналогии.

— Кто такой Брюс Уэйн? — спросила Джинни.

— Бэтмэн, — одновременно ответили Гарри и Гермиона.

На что Джинни поинтересовалась:

— Кто такой Бэтмен?

Гарри и Гермиона одновременно покачали головами.

— Чистокровные, — вздохнули они оба.

Гермионе неприятно признавать это, но вино действительно улучшило ситуацию.

Их разговор становился все более нестройным, к нарастающему негодованию всех остальных посетителей ресторана. Опьянение наслаивалось на недопонимание, и они спорили все громче и громче, пока Гермиона не испугалась, что их вышвырнут из ресторана, прежде чем они успеют закончить есть. Она налила Гарри и Джинни по бокалу "Шато Марго" в надежде, что они будут пить вместо того, чтобы перебивать её и возмущаться. Затем она продолжила свой рассказ.

Она опустила некоторые детали, например, как часто нога Драко случайно или как бы случайно задевала ее под столом. Или то, как в её животе теплело, а в голове все кружилось, когда ее глаза встречались с его глазами дольше, чем на несколько секунд.

Но она рассказала Гарри и Джинни о множестве других вещей, таких, как выпечка, разговоры и его родители. Она рассказала им о бутылке Огдена, которая, по-видимому, до сих пор стоит закрытая на кухне, и о макарунах с лаймом, и о том, как он смотрел на нее, когда она пила "Шеваль Бланк". Когда она добралась до того, как они по очереди порезали пальцы, и том, как Драко засунул ее кровоточащий палец в рот, Гарри почти залил дорогим красным вином весь их стол.

— Что?

Гермиона съежилась от воспоминаний.

— Я знаю. Это было определенно... что-то.

— Да, — фыркнул Гарри, звук, который он издавал только, когда был немного пьян.

— И это что-то называется антисанитария.

— Но и что-то символичное, да?

Как только Джинни задала вопрос, они с Гарри обменялись встревоженными взглядами. Затем они оба оглянулись на Гермиону.

— Он все еще, ну ты понимаешь?...

— Аристократ, думающий только о чистоте крови? — закончила Гермиона за Гарри.— Я так не думаю. Нет, если он сделал что-то подобное с моим пальцем. После того, как он исцелил меня, Драко фактически признался, что больше не верит в этот чистокровный бред. Но я знаю, что ему нужно время, чтобы смириться со своим собственным дерьмом. Может быть, вся жизнь.

— Неужели ты готова так долго ждать? — резко спросил Гарри.

Однако Джинни потянулась через стол, чтобы взять Гермиону за руку.

— Что говорит тебе твое сердце, дорогая?

Гермиона молча покусывала нижнюю губу, прежде чем ответить.

— Мое сердце говорит мне, что Драко меняется. То, что он знает, что был плохим человеком, и его тошнит от этого знания. Буквально. Он хочет быть лучше, пытается стать лучше. И я думаю... Я думаю, что хотела бы быть рядом, чтобы увидеть результаты.

За столом надолго воцарилась тишина, даже после того, как им принесли чашки с шербетом. Гарри все еще был погружен в свои мысли, вяло ковыряя ложкой тающий десерт, когда Гермиона подала голос.

— Гарри, если тебе от этого станет легче, я разрешаю тебе заколдовать его, если он причинит мне боль.

Гарри пьяно ухмыльнулся.

— Гермиона, если Драко Малфой причинит тебе боль, я просто буду первым в очень длинной очереди людей, которые захотят его заколдовать.

Джинни пошевелила бровями.

— Очевидно, включая Грегори Гойла.

При этом Гарри и Гермиона издали дружный стон.

— Если тебе от этого станет легче, Гермиона, — сказала Джинни, снова шевеля бровями, — я понимаю тебя. Я имею в виду твое физическое влечение.

Голова Гарри так быстро повернулась к невесте, что запросто могла оторваться.

— Что значит, ты "понимаешь её физическое влечение"?

Джинни пожала плечами.

— К Малфою. Он не урод, это сто процентов. И у меня есть довольно яркие воспоминания о том, как его задница выглядела в штанах для квиддича.

— Знаешь, я тоже играл в квиддич, — проворчал Гарри.

— О, уж я-то это знаю.

Джинни положила руку ему на плечо, и Гарри наклонился к ней так близко, что ее нос коснулся его щеки.

— Почему ты думаешь, я выхожу за тебя замуж, Поттер?

На этот раз застонала только Гермиона. Возможно, потому, что ее рот — единственный, который в данный момент не был занят поцелуями. Она в отчаянии попросила счет, надеясь, что вопреки всем её страхам, они смогут покинуть ресторан до того, как их вышвырнут за нарушение законов о приличиях.