Секрет И (гет)

Наутро они дружно решили отдохнуть от гостей и визитов, и установили на свой номер чары необнаружения, чтобы никто из волшебного мира их не беспокоил. В результате за весь день они покидали свой номер только для того, чтобы сходить на завтрак, продлить пребывание в отеле, посетить тренажёрный зал, да поплавать в бассейне.

Через день они, правда, сняли на утро чары, чтобы получить «Ежедневный Пророк» и несколько писем для каждого. В газете на первой полосе красовалась фотография Снейпа пятилетней давности и была напечатана статья неизвестной молодой журналистки, в которой было сказано, что бывший директор Хогвартса выжил и вернулся в Англию, но пока журналистам не удалось найти никого, кто бы заявил, что видел его лично. Министр магии факт возвращения героя подтвердил, но подробности сообщать отказался.

На следующем развороте газеты было размещено множество писем читателей.

Большинство придерживалось мнения, кратко выраженного в трёх тезисах: 1)хорошо, что он жив; 2)свой долг перед Магическим миром он полностью выполнил, 3) теперь он имел право и исчезнуть, и вернуться, и вообще жить, как ему хочется, не объясняя всем и каждому причины своих поступков.

А ещё была целая подборка писем от разгневанных поклонников и поклонниц. Если кратко суммировать их претензии, получалось следующее:

«Это полное безобразие. Каковы бы не были его причины, обманывать общественность недопустимо! Мы его жалели, могилу такую красивую сделали, несколько книжек о нём написали, над которыми рыдали все домохозяйки Магической Британии. А теперь получается, что всё это было враньём? Это нечестно! Если уж обманул всех тогда, то и не вылезал бы уже, не портил людям красивую легенду»

Гермиона, прочитав это, скрипнула зубами от злости и пообещала придумать адекватный ответ, а Снейп тут же вспомнил, что мудрая Минерва его о чём-то таком предупреждала два дня назад и решил скорректировать планы на сегодняшний день.

Он спросил Гермиону, нет ли у неё в Лондоне каких-нибудь дел, которые она могла бы сделать, пока он будет решать некоторые свои вопросы. И, в который раз заметил, как моментально она цепенеет, стоит ему заикнуться о том, чтобы им разойтись в разные стороны на несколько часов. Нет, она не устраивала истерик, не попыталась использовать эмоциональный шантаж, принимая вид несчастной плачущей сиротки, не погружалась в обиженное молчание. Вот и теперь она постаралась выглядеть беззаботно, улыбнулась, бодро протараторила, что ей как раз нужно сделать маникюр-педикюр, походить по магазинам, навестить Поттеров, но всё же… Он видел, чего ей это стоило. И ему это не нравилось.

Он не хотел в очередной раз начинать разговор на тему «Ну, что ты себя накручиваешь, я же скоро вернусь, ты что, мне не веришь?», потому что опасался, что так, слово за слово, они дойдут до вопросов «В чем дело? Я, что, на шаг в сторону отойти не могу?» Он не хотел ссориться, и не хотел расстраивать её, но с трудом представлял, что со всем этим делать.

* * *

Накануне у них уже имел место неприятный инцидент, когда он уговорил её пойти «покачаться» в тренажёрный зал. Северус делал силовые упражнения на руки-ноги-спину-пресс, соскучившись по ежедневным тренировкам, к которым приучил себя во Франции. Гермиона, поняв, что на силовых тренажёрах ей делать нечего, решила покрутить педали велосипеда в другом конце зала. И надо же было такому случиться, что в этот момент в зал вошла высокая красивая фигуристая особа лет тридцати, цепким взглядом обвела зал, и, разумеется, направилась к Северусу, плавно покачивая бёдрами. Пристроившись на ближайший к нему агрегат, она попросила его помочь выставить подходящий для неё режим, потом спросила, надолго ли он остановился в отеле, а потом невзначай уронила ему под ноги электронный ключ, на котором маркером был выведен номер её комнаты («Ах, я такая рассеянная, всё время путаю цифры»). Северус терпеть не мог, когда его отвлекают во время любого занятия, тем более, тренировка требовала усилий и концентрации, да и дамочка не интересовала его от слова «совсем», поэтому отвечал он довольно односложно, электронный ключ ей отдал, но никакого интереса не проявил. Однако, когда он встал со своего снаряда и посмотрел на Гермиону, он невольно поёжился. Она яростно крутила педали и старательно смотрела в другую сторону, но волосы, выбившиеся из причёски, закрутились в пружинки и встали дыбом, что было очень плохим знаком: не дай Мерлин ещё случился стихийный выброс магии. Обычно такое бывает только у детей, но он знал, что сильная ведьма в нестабильном эмоциональном состоянии иногда тоже может удивить. Прошипев «Твою ж Моргану!», Снейп быстро пересёк зал, схватил её в охапку и, не позволив отвернуться, ввинтился взглядом в её глаза:

— Смотри на меня! Я_не_бегаю за каждой девицей, которая передо мной крутит задницей и хлопает ресницами. Мне_это_не_нужно. Понятно?

Несмотря на его грубый тон, Гермиона слегка успокоилась, и к её лицу стали возвращаться краски.

— Я ничего не…

— Я видел.

— Я не нарочно.

— Знаю, знаю, успокойся, — он ещё немного подержал её в своих руках, а потом взял за локоть и повёл к дверям. — Пошли в бассейн. Ты плавать-то умеешь?

— Умею. Но больше люблю плавать под водой. Смотреть на рыбок там всяких, или ракушки собирать.

— Рыбок с ракушками в маггловском бассейне наколдовывать, пожалуй, не будем. Но, если хочешь, могу тебе монеток на дно набросать, чтобы было что пособирать. Или посиди в джакузи с пузырями, пока я в бассейне свою дневную норму по плаванию выполняю.

— Нет уж, лучше монетки собирать.

— Пошли, купим тебе очки для плаванья, а то глаза ещё заболят от такой воды.

Больше о случившемся не говорили, но ужин Северус на всякий случай заказал в номер. Во избежание.

* * *

И вот теперь Гермиона опять изо всех сил старалась не подавать виду, что она нервничает.

Единственное, что Северус смог придумать прямо сейчас, это доказать ей проверенным веками способом, что она для него по-прежнему желанна. По крайней мере, на время это помогало, настроение у неё улучшилось, и она почти успокоилась.

Когда они оделись для выхода, Северус снова заплёл её пышные волосы в замысловатую косу, пообещал зайти за ней к Поттерам в шесть часов вечера и провести вместе вечер в «одном таком месте с красивым видом из окна». Затем он добавил, что, раз уж она собралась сделать маникюр, то пусть заодно и купит подходящее платье и «всю сопутствующую ерунду» и вручил ей одну из своих маггловских кредиток.

— У меня есть деньги! — попробовала возмутиться Гермиона.

— Вот и прекрасно, во Франции пригодятся, а сегодня — это просто мой подарок.

Он рассчитывал на то, что, хоть Гермиона и была весьма неординарной ведьмой, но всё же она была девушкой, и что такое времяпровождение не оставит её равнодушной и отвлечёт её от тревожных мыслей.

Они попрощались до вечера, повесили на дверь номера табличку «не беспокоить» и аппарировали прямо из номера каждый по своим делам.

Гермиона с непривычки провела не меньше четырёх часов в магловском торговом комплексе, подбирая наряд, набор косметики «и всю прочую ерунду». Затем она договорилась с Джинни о своем визите, и ещё полтора часа провела у так называемого мастера ногтевого сервиса — немного нервного и жеманного молодого человека, который долго причитал на тему «Как может современная молодая женщина так запускать свои рукти-ногти», потом спорил с ней, пытаясь убедить, что она остро нуждается в наращивании ногтей длиной как минимум в один дюйм. Но, в конце концов, они пришли к согласию, и по окончании всех процедур расстались вполне довольные друг другом. Прихватив уменьшенные покупки, Гермиона аппарировала на крыльцо дома номер 12 на площади Гриммо.

* * *

Северус, следуя своему намеченному плану, переместился в гостиную своего дома в Провансе и, для начала, достал свой мобильный телефон, привычно порадовался, что маги во Франции не так консервативны, как в Британии, и все-таки вписали в свою жизнь такое полезное изобретение. Включив аппарат, он набрал номер, по которому не звонил уже почти полгода.

— Целитель Жерар? Северус Снейп. Да, давно не общались. Мы можем переговорить? Мне нужна помощь… Нет-нет, не рецидив… Конечно, можно совместить твоим с обедом... Понял, буду через час.

Затем он позвал заскучавшую без дела эльфийку:

— Присси!

— Хлоп! Здравствуйте, мистер Северус, сэр!

— Здравствуй, Присси. Меня кто-нибудь искал?

— Никто не приходил, но Присси приняла много писем для мистера Снейпа, Присси сейчас принесёт.

Снейп в очередной раз похвалил себя за то, что привязал доставку рабочей корреспонденции к своей лаборатории, и письма от поставщиков и заказчиков не настигали его в самых неподходящих местах Европы и Великобритании. Он велел эльфийке по-быстрому приготовить какой-нибудь обед, затем внимательно просмотрел письма, написал ответы, извинившись перед несколькими заказчиками за кратковременную задержку с поставкой, и пообещал выполнить свои срочные обязательства до конца следующей недели.

Затем он оставил Присси поручение подготовить дом и бассейн в саду к вечеру понедельника, быстро поел, перекурил и трансгрессировал к воротам клиники.

* * *

Минут через двадцать Снейп закончил свой рассказ, а доктор Жерар — свой обед.

— Вот так обстояли дела всё это время. Мне не с кем посоветоваться, но, насколько я понимаю, это же в некотором роде тоже последствия войны, значит, по твоей части?

Целитель попросил у официанта счёт, расплатился и предложил пройтись по ближайшему парку.

— Так будет проще, — пояснил он.

Они шли в молчании несколько минут, прежде чем Жерар, наконец, заговорил.

— Итак, что мы имеем. Ты переживаешь за её эмоциональное состояние. А ещё ты винишь себя за то, что она в этом состоянии находится. Ты не знаешь, что делать, и от этого злишься. И боишься, что не сможешь скрыть от неё то, что ты злишься. А она всё равно это чувствует, и ещё больше нервничает. Да, ты прав, это проблема.

— Замечательно. И что со всем этим делать?

— Смотря, чего ты больше хочешь. Пожалуйста, самое простое решение: бросить всё и сбежать. Можно посложнее: спровоцировать её на взрывную реакцию, сообщить, что тебе не нужна такая истеричка и гордо удалиться.

— Она не истеричка.

— Какая разница, какая она? Я говорю про выходы из ситуации.

— Какие, к дракклам, выходы? Зачем бы я к тебе пришёл, если бы считал, что могу просто взять и уйти? Уж как это сделать, я бы и сам додумался.

— Я хочу, чтобы ты мне сказал прямым текстом: ты в принципе можешь бросить её, и вернуться к привычному образу жизни? Скажи это вслух: да или нет.

— Чёрт, — Северус шумно выдохнул сквозь зубы. «Как же я не люблю это ковыряние в мозгах и разговоры по душам». Он помолчал, словно набираясь сил, и всё же выдавил из себя признание. — Нет. Это вообще не рассматривается. Я не оставлю её. Даже если всё будет плохо. Но хочется-то, чтобы было хорошо. Мы столько вынесли за эти годы, вообще чудо, что мы сошлись, я не могу потерять это снова. Но что мне делать-то? Я понимаю, что ей нужно время, чтобы успокоиться, и дальше всё будет проще, но я… скажу прямо, я боюсь. Она всегда была сильной и смелой, она держалась, даже когда ей было страшно. Она всегда готова была дать отпор, если считала нужным. Между прочим, когда мы встретились, она в первый день два раза чуть не прибила меня, но я не в претензии. А с тех пор, как мы вместе… Сегодня четвёртый день всего, из них мы первый день друг с другом объяснялись, второй день — ещё много с кем, и только вчера весь день вместе провели спокойно. И, вроде бы, всё хорошо, но мне кажется, что с каждым днём она всё больше боится, что все вот-вот закончится. Мне больно это видеть, я сразу вспоминаю, как она жила эти годы после войны. Вспоминаю, что мне её бывший жених показал. И чувствую себя последним мерзавцем. А ещё… Как ни странно, получается, что пока меня рядом не было — она держалась, мы сошлись — и… Она и сейчас держится, но я же вижу, что она более-менее спокойна, только когда мы одни и в обнимку сидим. Жерар, скажу тебе честно, давно уже я ничего не боялся, а сейчас боюсь.

— Чего именно?

— Что я не справлюсь, А она нервничает каждый раз, когда не знает, где я. Позавчера мне нужно было побывать в Хогвартсе, поговорить с коллегами. Разговор был трудный, я не мог прерваться на полуслове, надо было расставить все точки над «i», иначе не стоило и начинать. В итоге я опоздал минут на сорок. Гермиона ничего не сказала, никаких сцен, но когда я вернулся, у неё лицо было такое, как будто она сейчас в обморок упадет. Пришлось экстренные меры прямо в баре принимать, чтобы успокоить её.

— Какие ещё экстренные меры?

— Ну, как «какие»? Скажем, эффективно переключил её внимание.

— Каким образом?

— Ну, что ты, как маленький! — взорвался Снейп.

— Я не из любопытства спрашиваю, мне нужна ясная картина, — заметил доктор. — Ну, хорошо, я понял. И как, помогло?

— Да. Я тогда подумал: «Ну, ладно, мало ли, перенервничала, бывает». Но дальше… Мы сейчас в отеле живём, так получилось. Так вот, вчера утром она ещё спала, я решил сходить на ресепшен, продлить наше пребывание на несколько дней. А там очередь была, в общем, минут двадцать меня не было. Когда я вернулся… Ох, ладно, пришлось опять экстренно успокаивать. Нет, я не против, но… Да, надо было её разбудить-предупредить, но в номере же вещи мои оставались, с чего она вообще взяла, что я ушёл? И нет, она опять же не скандалила, но я всё равно понял, о чём она подумала. А сегодня ночью я на балкон вышел на пару минут буквально, а она проснулась, вскочила, включила свет… Я сразу стукнул в стекло, что я здесь, и она сделала вид, что хотела просто выпить воды, но я же не идиот. Я вернулся, обнял её, а у неё сердце колотится, будто она пять миль пробежала. А главное — я видел её лицо в первую секунду. Это… С этим надо что-то делать. И ещё пара случаев, и всё за одни сутки. Я не хочу пугать её, но я же не могу превратить её в хомячка, положить в карман и везде носить с собой!

— Нда. А сейчас она где?

— Я рискнул, оставил её при деле, а потом она к друзьям собиралась пойти. Я постараюсь не опоздать сегодня, но всё равно, это же не решает проблему! Последнее, чего я бы хотел, это снова её потерять. Да я бы женился на ней хоть сейчас, даже перетерпел бы все муки подготовки к свадьбе, если бы думал, что это поможет...

— Даже так?

— Даже так. Но что толку? Если я прав, и она всё время ждёт подвоха… Ну, предложу я ей, а она начнёт думать, с чего вдруг такая спешка, ещё подумает, что я решил жениться на ней из жалости, или вообще, из чувства вины. Я не знаю, чего от неё ожидать, она всегда была непредсказуемой. И я не уверен, что она вообще в порядке, возможно, ей не помешала бы твоя помощь. Но она к тебе не пойдёт, если я заикнусь об этом, она подумает, что я решил, что у неё «не все дома». Ей для успокоения нужно, чтобы я был рядом, весь такой спокойный и непоколебимый как скала. Я стараюсь, но я и сам… Я ведь за эти пять лет почти в норму пришел, а сейчас, после всех этих разговоров и объяснений… Я последние две ночи, считай, толком не спал. Курить снова стал по пачке в день, с войны такого не было! Мне бы самому хоть неделю отлежаться, в себя прийти без новых стрессов, но как я ей это предложу? Я держу себя в руках, но боюсь сорваться. Она тоже держится, но нервы… Хорошо хоть, что она уже знает, как я к ней отношусь. Доказательства видела.

— Доказательства? — удивился Жерар.

— Патронус изменился, — нехотя признался Снейп. — Но у меня стойкое ощущение, что знать-то она знает, а верить- не верит, и держится только за счёт своей логики и силы воли.

Они дошли да небольшой площадки у фонтана, присели на одну из скамеек и установили звуконепроницаемые чары от случайных прохожих.

— Хорошо, Северус. Запрос понятен. Для начала попробуем назвать вещи своими именами. Поправь меня, если я ошибаюсь. Из твоего рассказа следует, что она умом тебе верит, но подсознательно ждёт, что вот-вот закончится. То ли с тобой что-то случится, то ли тебя в любой момент окрутит и уведёт другая ведьма. Или даже маггла. Так?

— Как-то так, да.

— Ну, что я могу сказать, — вздохнул целитель. — Она очень долго была остро несчастна, в результате её психика к этому адаптировалась, и это стало её нормой. А теперь, после столь резкой перемены, эта самая психика стремится вернуться в привычное разнесчастное состояние. Даже против её сознательного желания. А дальше за это цепляется уже чувство вины, и твоё раздражение «ну как же так, почему не верит, я же не собираюсь её бросать!». И ты боишься, что напряжённость будет расти с обеих сторон, и всё это когда-нибудь да прорвётся. А потом крик-скандал-оскорбления-битьё посуды, и так далее. Потом примирение, но осадок останется. А потом снова начнёт расти напряжение, и далее по кругу. И в конце только недоумение: «и чего мне во Франции не жилось?»

— Ну, это самый худший сценарий, но — да, ты меня правильно понял.

Жерар поднялся с места и сказал:

— Пошли.

— Куда?

— Ко мне в кабинет. Будем план составлять. Что с тобой делать.

— Со мной?

— А с кем? Её здесь нет, здесь ты. Значит, будем работать с тем, кто есть. Ей ты можешь пока разве что зелье успокоительное подавать, уж сам придумай, как её уговорить. А вся остальная работа будет на тебе.

— Но как оно поможет, если главная проблема — её состояние?

— Проблема, на которую ты можешь повлиять — это ваши отношения. Конечно, лучше бы работать с вами обоими, но ты прав, она вряд ли оценит такое предложение от тебя. Могу тебе по секрету сказать, что ты зря сомневаешься в эффективности работы с одним "элементом" из пары. Как говорят в нашей профессии, «танго танцуют двое». Если один из двоих меняет своё поведение, то меняется все их взаимодействие, а в итоге — и поведение второго участника, — целитель посмотрел на Снейпа и невольно фыркнул. — Расслабься, я не собираюсь расспрашивать «как тебя в детстве обижала мама».

— Да уж, надеюсь.

…

Часа через два Северус встал и протянул руку своему конфиденту.

— Ну, что ж, пока остановимся на этом. Спасибо тебе.

— За что?

— За прочистку мозгов.

— Вообще, это моя профессия, если ты помнишь.

Дойдя до дверей, Северус задержался:

— А хорошо, что меня так через год после войны так переклинило.

— Почему?

— Иначе я бы никогда в жизни к тебе не попал. У нас в Английском Волшебном мире вообще таких специалистов нет. Некоторые маги краем уха что-то об этом слышали, но они уверены, что всё это ерунда, годится только для слабаков или психических больных. Если бы меня тогда обстоятельства с тобой не свели, я бы сейчас не знал, куда идти, с кем посоветоваться. Да и вообще бы, скорее самый худший сценарий разыграл, чем стал бы хоть с кем-то откровенничать.

— Ну, что тебе сказать? Развивайте свой Волшебный мир, нельзя же иметь настолько костное мышление.

— Ладно, я подумаю. Потом. Всё, я пошёл.

— Удачи.

— Спасибо.

Когда Снейп покидал клинику, он уже чувствовал себя гораздо спокойнее, и примерно знал, что дальше делать.

Снова заскочив на минуту в свой временный дом в Провансе, Северус переоделся и переместился обратно в Лондон. Там он нанёс несколько визитов в здании Министерства, договорился о том, что встреча с Попечительским Советом Хогвартса состоится в ближайший понедельник и пообещал после заседания дать небольшое интервью для «Ежедневного Пророка». Затем он посетил ещё одно место, где забронировал отдельную кабинку на половину восьмого этого вечера. «Не совсем то, что я планировал раньше, но красивый вид из окна, безусловно, будет»

Ровно в шесть часов он придал лицу привычно невозмутимое выражение и постучал в дверь дома на площади Гриммо.

* * *

Дверь открыл Поттер в потёртых джинсах и маггловской футболке.

— Добрый вечер, профессор. Проходите на кухню, там все наши собрались. То есть…

— Какие «все наши»?

— Ну, Рон… с Габриэль. Джордж, Невилл, Луна, Билл, Флёр… хотя нет, Флёр сейчас наверху с Джинни и Гермионой. Все пришли, хотели с ней увидеться, расспросить. Ну, вы понимаете… Заходите, профессор, вам все будут рады.

— Не сейчас, Поттер… Я бы зашёл, но у нас очень мало времени. Где Гермиона, она готова?

— Я не знаю, над ней там Джинни с Флёр колдуют. Ну, платье, там, причёску.

— Гарри! — раздался возмущённый голос его супруги, которая быстро спускалась со второго этажа. — Кто тебя за язык тянет!.. Здравствуйте, профессор. Гермиона сейчас спустится, она уже готова, сейчас только с Джеймсом попрощается и придёт. Хотите что-нибудь выпить? Чай, кофе?

— Потанцуем, — хмыкнул Снейп и задумчиво посмотрел на пару своих бывших учеников, что-то прикидывая в уме. — Ничего не нужно, спасибо.

Он обвёл взглядом холл и вежливо отметил:

— Здесь стало гораздо приятнее. Светлее, чище, и вообще… А где нога тролля, об которую все спотыкались?

— А мы её в музей войны сдали.

— Хм-м. Оригинально. И что же она там символизирует?

Джинни фыркнула, а Гарри развёл руками:

— Ну… Она нам всё время мешала, а выбросить как-то рука не поднималась. И Кикимер громко возмущался. А тут Министерство музей решило открыть, и мы решили кое-что из этого дома отдать для музея, типа экспонаты из Штаб-квартиры Ордена Феникса, все дела. Вот ногу тролля отдали, портрет Вальбурги Блэк вместе с куском стены, ещё много чего…

Профессор движением брови изобразил удивление:

— А Вальбурга-то к Победе каким боком?

— Ну, это… мать героя двух магических войн. Даже двух героев. Как-то так.

— Какие вы, однако… находчивые! — усмехнулся Снейп. — И что, портрет теперь орёт там на весь музей?

— Вообще-то, это была идея Гермионы. А портрет… Может, он там и орёт, но его поместили в нишу и закрыли маггловским пуленепробиваемым стеклом, там толщина два дюйма, так что…

В этот момент Северус почувствовал какое-то движение на лестнице, ведущей на второй этаж, и быстро развернулся. И, как он ни старался сохранить лицо непроницаемым, но в его глазах отразились нежность и тепло. Гермиона спускалась по лестнице и смотрела на него. Когда их взгляды встретились, её лицо на мгновение озарила ничем не прикрытая радость.

Северус попытался что-нибудь сказать, но все связные мысли, как назло, вылетели у него из головы. Разве что «Зато теперь мы не будем вместе выглядеть как отец с дочкой-старшеклассницей», но говорить это он почему-то не хотел.

Надо было признать, что с покупкой одежды она справилась: коктейльное платье из плотного шёлка, с узкими рукавами три четверти и горловиной типа «лодочка», не длинное и не короткое, оно открывало стройные ноги с изящными коленками, не сильно обтягивало бёдра, зато подчёркивало тонкую талию и аккуратную грудь. А цвет… Глубокий, многослойный, сочетающий и различные оттенки прелой осенней листвы, и тёмное золото, и тонкие терракотовые прожилки. И этот цвет удивительным образом оттенял цвет её глаз.

Стараниями Джинни и Флёр её образ был завершён.

Туфли были той же расцветки, что и платье, «не иначе, без колдовства тут не обошлось». Причёску оно оставила ту же, которую он сделал ей ещё утром, только добавила пару красивых заколок. Макияж, аксессуары, маникюр — всё было безупречно. Но главное… «Ох, Мерлин! Только бы не сделать нечаянно какую-нибудь глупость. Не причинить ей снова боль… Не погасить этот тёплый свет в её глазах, когда она смотрит на меня…»

— Мисс…- он слегка тряхнул головой. — Гермиона, ты выглядишь… вполне приемлемо для… сегодняшнего вечера. «Тьфу ты, все навыки по ухаживанию растерял»

Чёртов Поттер не выдержал и фыркнул, а его жена демонстративно закатила глаза, но Гермиона, кажется, не обиделась.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Я сейчас попрощаюсь с ребятами, и можно идти.

Снейп, наконец, встряхнулся, и нормальным голосом спросил:

— Ты не замёрзнешь? Там не так уж жарко.

Гермиона махнула рукой в сторону вешалки:

— Я и плащ заодно купила.

Мужчина кивнул:

— Отлично. Иди, прощайся, я подожду снаружи.

Гермиона дошла до кухни и скрылась за дверью. Снейп проводил её взглядом и обернулся к хозяевам дома:

— Поттер, ты не будешь против, если я ненадолго украду твою супругу?