Столкновение или... притяжение? (гет)

Прошло несколько дней с того момента, как Эго узнал о новом критике. Все эти дни его голову не покидали мысли об этой молодой девушке. Безусловно, такое внимание общественности к персоне мадемуазель Локонте несколько били по его самолюбию. Он ведь привык, что все слушали только его и никого больше, привык, что абсолютно всё внимание общественности и прессы сосредоточено на нём.

Безусловно, Антуан видел в Кэтрин Локонте своего конкурента. Он в негодовании вновь и вновь перечитывал её хвалебную статью, понимая, что у неё уже появились единомышленники. Поползли слухи о том, что, возможно, Эго и не такой уж гениальный критик. Некоторые и вовсе после всего произошедшего перестали читать его статьи.

Но Эго так просто не собирался сдаваться. В его голове назрела идея — писать новые статьи, давить, давить настолько, чтобы у юной мадемуазель даже язык не поворачивался сказать что-нибудь поперёк.

Ох, как же он желал отомстить ей. Но отомстить так, чтобы эта месть оказалась тихой, никому не заметной.

Сегодня Эго пришло приглашение на банкет. Он с удовольствием согласился, мысленно понимая, что, возможно, встретит на нём Кэтрин Локонте.

«Наверняка её тоже пригласили, как одного из самых уважаемых критиков Парижа. Да кто она такая! Выскочка! Написала одну статейку, точнее, даже статеечку, и думает, что после этого все дороги перед ней открыты?! Ох, как же вы ошибаетесь, мадемуазель Локонте...» — думал с ироничной улыбкой Эго, завязывая свой самый лучший галстук перед зеркалом. До банкета оставалось ещё много времени, однако он был перфекционистом, любил, чтобы всё было идеально, поэтому всегда собирался на мероприятия задолго до их начала.

Прошло ещё некоторое время. Эго заметно нервничал. Он то ходил по своему кабинету взад-вперёд, то вальяжно садился в шикарное чёрное кресло, то снова ходил по комнате и думал. Он думал о своих дальнейших перспективах, думал также и о своей репутации, об авторитете. С появлением этой молодой девчонки всё могло дальше пойти наперекосяк, ведь он только-только недавно обрёл власть...

Подойдя к окну, Эго посмотрел вдаль. Из его жилища открывался великолепный вид на город, а также и на Эйфелеву башню. Уже стемнело, город горел разноцветными огоньками. Снова шёл дождь, и такая погода полностью соответствовала тому, что Эго чувствовал в душе на данный момент. Или же эти ощущения были у Антуана давно, даже ещё тогда, когда в его жизни ещё не существовало мадемуазель Локонте?

Определённо, да. Но сам он полностью отвергал и не хотел признаваться себе в том, что давно уже живёт неполной серой жизнью. Это можно было понять по его эмоциям и чувствам — с большим трудом можно припомнить, когда же на лице Эго в последний раз была радостная искренняя улыбка.

Размышления прервал вошедший в кабинет слуга Гигльстерн, который оповестил хозяина о том, что автомобиль с водителем ждёт его внизу.

* * *

Зал для банкета выглядел безупречно: ало-золотистые обои, дорогая мебель, огромная хрустальная люстра в центре, переливающаяся всеми цветами радуги — всё говорило о том, что в этой комнате собралась высшая интеллигенция Парижа.

Повсюду слышалась чистая французская речь, что придавало атмосфере ещё больше некого шарма.

Антуан Эго повстречал здесь многих своих знакомых и коллег, с которыми учтиво поздоровался, но не более того. У него сейчас не было совершенно никакого настроения с кем-либо заводить беседу. По правде говоря, он уже был зол сам на себя за то, что согласился приехать на этот, по его мнению, никчемный и дурацкий банкет. Эго даже и не знал, в честь чего он был организован.

Безусловно, он с кем-то перебрасывался парочкой слов, но чувствовал себя невероятно одиноко в этом обществе.

Вдруг совершенно неожиданно в Эго врезалась молодая девушка с бокалом вина, которая поспешным шагом шла ему навстречу.

Красное пятно от вина тут же расползлось по дорогущему пиджаку Антуана.

Тот едва сдерживал себя, чтобы не взорваться от негодования.

— Пардон, месье! — искренне и с большим беспокойством извинилась девушка. — Здесь столько народу!

— Не стоит извинений, мадемуазель, — покачал головой Эго, вежливо улыбнувшись. Он демонстративно вытирал платком пятно, поэтому ещё не успел рассмотреть лицо своей собеседницы достаточно хорошо.

— А вы, должно быть... месье Антуан Эго? — с каким-то волнением и даже беспокойством в голосе спросила девушка.

— Как же вы догадливы... — усмехнулся Антуан и поднял взор на девушку. В следующее мгновение до боли знакомые карие глаза буквально пронзили его. Эго пораженно понял, кто сейчас стоит перед ним.

— А вы... мадемуазель Кэтрин Локонте, если не ошибаюсь?

— Да, это я! — доброжелательно ответила та и обворожительно улыбнулась. Выглядела она просто идеально: слегка завитые каштановые волосы красивым ручейком спадали ей на плечи, вечерний макияж подчеркивал её естественную красоту лица, а шикарное блестящее платье до пола нежно-сиреневого оттенка подчеркивало её фигуру.

Антуан в следующее мгновение понял, что вновь начинает утопать в этих глазах, как тогда, когда он впервые увидел её фотографию. Нежный цветочный аромат её духов ещё больше начал дурманить его...

Но в следующее мгновение он откинул от себя это наваждение и, вежливо улыбнувшись, ответил:

— Да-да, я читал вашу недавнюю статью... Она весьма занимательна, скажу я вам. Однако, по моему мнению, вы ещё слишком пылки и юны, чтобы делать такие однозначные заявления. Вы многого не понимаете, мадемуазель, — в его глазах мгновенно проскользнула усмешка.

— Почему же? — вмиг посерьёзнела Кэтрин. Она, конечно же, знала, какой Эго человек, ей многие о нём говорили и рассказывали, но она даже и подумать не могла, что он вот так откровенно будет насмехаться над ней.

— Да потому... — он сделал паузу, пытаясь придумать что-нибудь максимально едкое. — Да потому, что вы ещё совершенно ничего не смыслите в том, что вы делаете. Поёте такому убогому заведению такие... дифирамбы, если можно так выразиться. По моему мнению, вы несколько глуповаты для того, чтобы называть себя критиком, — ответил Эго, едва сдерживаясь, чтобы откровенно не засмеяться. Однако довольная ухмылка уже давно расползлась по его лицу.

— Да как вы смеете! — мгновенно вспыхнула Кэтрин. — Вы... Вы!.. Вы не человек! Что вы вообще о себе возомнили?! Только и можете унижать других, писать разгромные статьи да придираться к каждой мелочи! У вас нет сердца! Вы зверь! — последнее выражение Кэтрин буквально выплюнула ему в лицо со всем своим негодованием, которое сейчас вспыхнуло у неё в душе.

Эго же, полностью взбешённый такими заявлениями о своей персоне, подошёл почти вплотную к Кэтрин и, схватив её за руку, прошептал ей на ухо:

— Даже не думайте. Ничего у вас не выйдет, милая мадемуазель Локонте. Вы никто по сравнению со мной, пустое место. А меня лучше не злить. Только попробуйте сказать ещё что-то против... — он не успел договорить, так как она со злостью вырвала руку:

— Не смейте прикасаться ко мне! Это мы ещё посмотрим, кто кого! Ненавижу вас! — выкрикнула она Эго в лицо и, злобно сверкнув своими карими глазами, быстро развернулась и пошла прочь к своим друзьям и знакомым, которые уже давно перешёптывались между собой, глядя на эту картину.

Эго злобно сжал кулаки. Он люто ненавидел, когда кто-то смел ему перечить. А здесь это был кто? Какая-то несносная молодая девчонка!

«Вы ещё пожалеете об этом, ох как пожалеете, мадемуазель Локонте... Я своего так просто не отдам, даже и не надейтеся...» — думал про себя Эго, направляясь к выходу из зала.

Было уже абсолютно понятно, что в ближайшее время об этом инциденте будут кричать все главные газеты города, обсуждая столкновение двух критиков. Но Антуану было всё равно. Он не собирался отступать и уступать только потому, что появилась эта девчонка!

Однако было и ещё одно чувство, которое было для Эго совершенно непонятным. Он всё никак не мог забыть её полные искренностью карие глаза, в которых ему хотелось утонуть. От этого какое-то совершенно непонятное и еле заметное тепло разливалось по его телу...

Как же давно он не чувствовал ничего подобного!

Гости стали расходиться.

Ночь постепенно вступала в свои права, опускаясь над столицей Франции.