Назревающая война (II) (гет)

Тем временем, пока Иккинг совершал своё первое в жизни превращение в Ночную Фурию и, соответственно, Беззубик обучал его на первом уроке способности летать и просто привыкнуть быть драконом, одна из таких крылатых рептилий, опередив отряд Громгильды, пересекла зелёную цветущую границу, пролетая над раскалёнными безжизненными землями Предвратности. Синекожий Злобный Змеевик не успел заметить прошедшего сквозь грань. Ведь неизвестный дракон успел покинуть Измерение Драконов в тот момент, когда Парящий-над-Демонами только приказал синему генералу стеречь приграничную зону от неожиданного и повторного вторжения демонов и их подручных.

Огненно-пламенный по окраске кареглазый дракон, вытянувшийся, словно здоровенный змей, испещрённый загадочными руническими символами по всей передней части бежевого чешуйчатого тела, покрытого слегка вогнутыми полосами, активно взмахивал здоровенными чёрными крылами. Кошачий взгляд четырёхлапого, немного когтистого… нет, не исполина… скорее ростом между Беззубиком и представителями Ужасных Чудовищ… устремлялся в сторону Чёрной Тайны.

Жуткие гигантские деревья с зубастой пастью и высотой с семиэтажный земной дом, заметили в вышине странного дракона. Необычная крылатая рептилия знала прекрасно, что волшебство этих исполинов, под названием, как вы помните, Хуорны, не способно было проникнуть в её сознание. Дракон спикировал вниз, пролетая над чёрным густым туманом, ведущим в Междумирье Чёрной Тайны. Нет. Этому зверю нужно было попасть в совершенно иное Измерение.

Когда таинственная рептилия оказалась прямо над беспросветной пеленой, открылось серое шарообразное свечение, засасывающее в себя всё. Его сила втянула в себя дракона. Вскоре, он очутился в пустынной местности. В ней не было ничего, за исключением трещин в земле, образующих целые сети по своему внешнему виду, длиною образовавшихся в них «нарисованных» клеток в две человеческие ноги сорокового размера. Отсутствовали всяческие вулканы, потухшие и действующие. В Измерении не проносились, иногда вздуваясь в пузыри и образовывая ядовитый туман лавовые реки. Ни какого-либо малейшего шороха, лёгкого шелеста, движения. Кроме виднеющихся над отправившимся сюда драконом высоко расположенных, как в Предвратности, подземно-небесных угольных очертаний, плотных, словно дым, скоплений туч, стремящихся закрыть собой от всяческого взора пепельно-пламенные оттенки неба.

Дракон принюхался. Затем резко выдохнул через большие чёрные ноздри, из которых вышел маленький горячий парок.

«Хм, интересно, — размышлял он в голове. — Так, — дракон огляделся вокруг. — Надо найти его. Только вот, где конкретно искать? Прочёсывать каждый угол этой местности. Выглядит, конечно, обнадёживающе, учитывая пустынность Междумирья. Но я столько времени истрачу здесь. Должно быть, он прячется где-то посреди… — он усилил зрение и заметил за монотонным горизонтом что-то огромное, белое и жутко пугающее. — Ох, да ладно», — отплёвывался про себя дракон, устремляясь в сторону передёргивающего его сознания зрелища.

* * *

— Прости нас, отец! — склонила крылатая брюнетка голову перед Салеосом. В ответ,= Герцог громко захохотал. Хохот раскатом пронёсся по Обители Любвеобильной Боли, не достигая лишь каземата.

— Моя дочка! — улыбался демон. — Не Астрид в этот раз являлась нашей целью. Хотя меня,= безусловно бы обрадовал такой неожиданный поворот событий. Пока вы, следуя моему приказу, атаковали Парящего-над-Демонами, один из наших драгоценных союзников разрушил Круг Менгиров в Измерении Драконов.

— Что? — разгневалась Хезер. — Выходит, мы едва не отдали свои жизни в качестве отвлекающего манёвра? — Ада молчаливо, не выказывая эмоций, наблюдала за перебранкой отца и дочери.

— Зато твой риск весьма оправдался, моя дорогая дочь.

Демон состроил кривую улыбку, отчего Хезер ещё больше пришла в бешенство. Она прорычала, как человек.

— Да ну? И что в этом Круге Менгиров такого было важного? — возмутилась Хезер.

— Его сила могла быть использована против нас. Страшно представить, что могло бы случиться, если бы Парящему удалось исполнить ритуал, и высвободить из Астрид Хофферсон нашу «законную» принцессу Ада, — пробасил Салеос. Он положил человекоподобную руку на правое нежное плечо дочери и посмотрел ей в глаза. — Но истинная цель заключалась не в этом.

Гнев юной девы сменился новым удивлением.

— Так скажи мне, для чего, отец?

Демон глубоко вздохнул.

— Я скажу не раньше, чем вернётся наш союзник, — затем Салеос резко хваткой пальцев сжал суккубе плечо, отчего у неё ноги непроизвольно подкосились и она упала на колени. — Придержи свои амбиции, кшатрия! — угрожающе, утробно рыча, в дальнейшем произносил демон. — Иначе я поступлю с тобой таким же образом, как и с твоей матерью!

— Она тебя… слишком сильно любила, хоть и была человеком! — превозмогая неприятную боль, говорила кшатрия. — Настолько сильно, что попросила меня после смерти отыскать тебя… — зелёные круглые глаза, полные ненависти, уставились в демоновы карие, лишённые страха. Многие демоны в Аду боялись смотреть в глаза своим повелителям. В Нижнем Мире это считалось признаком неуважения и сурово наказывлось. Но Хезер было наплевать на эти бессмысленные для неё правила.

Всё, что её держало в этом мире — клятва. Невзирая на верность слову, данному находящейся на смертном одре матери, она сдерживала свою ненависть. Сдерживала свою жажду мести. Пропускала мимо зелёных глаз безумие и стремление к жажде власти своего отца. Хезер знала, что в скором времени власть, впитанная давным-давно у матери Дэтомоны, Лилит, иссякнет. Тогда демоны разорвут его. Его же подчинённые мечом и кровью пойдут на него. И тогда она освободится. От клятвы и от желания отомстить.

— О, довольно лукавить, дочь моя, — ухмылялся демон. — Я знаю, что тебя на самом деле держит здесь. Уж точно не я, — пробасил Салеос.

Правда… было нечто ещё, что держало Хезер в Аду. Нефилим по имени Иккинг Хэддок. Вот была на свете куда желаннее цель пребывания в этих давно покинутых Богом местах. И сражалась она не столько с Дэтомоной, сколько с Астрид. Не ради бессмысленной власти над Адом. Не ради поглощения души единственной дочери Лилит. Только этот зеленоглазый худощавый, но бесстрашный и смелый паренёк, который из самоубийцы превратился в создание из древней легенды. Хезер это ещё больше вдохновляло на битву с Астрид и завоевание Иккинга.

Кшатрия ничего не ответила отцу и полетела через большое окно дворца прочь из Адских Просторов. По пути ей повстречался тот самый загадочный кареглазый дракон, который направлялся во дворец. Он проник через это же окно и приземлился в паре метров во дворце от Герцога.

* * *

Хезер была не так жестока, какой старалась всегда казаться всем. В школе являлась лишь напускной сплетницей и задавакой. А необыкновенная женственная красота дополнительно подпитывалась её демонической половиной. Брюнетка с обаятельными зелёными глазами, по законам Ада, считалась истинной кшатрией. Кшатрией по рождению. Отцовский жестокий характер демона подавлялся её личными эгоистическими наклонностями. Желание быть лучшей среди всех, во всём преуспевать, и быть любимой только одному юноше, от которого она с детства — а точнее, с первого класса — не могла отвести глаз, подавляли различные представления о понятии настоящей дружбы, добропорядочности. Иккинг постоянно держался от неё в стороне, в компании своих лучших друзей. Он никогда не понимал на самом деле, что она чувствует к нему. За обличием напористой и не в меру упрямой девушки скрывалась маленькая зеленоглазая малышка, оставшаяся без матери, которую приютила одинокая бездетная пара. И эта пара, спустя тринадцать лет, погибла в автокатастрофе. Двойной удар по сердцу одинокой Хезер за её не столь долго прожитую жизнь. Внутри начала образовываться пустота, которую она старалась заполнить мыслями о юноше. Что, однажды она понравится ему и будет счастлива с ним. Хезер всей своей кшатрийской душой знала, что Иккинг — единственный человек, кто из всего класса мог её понять. Ведь он, как и Хезер, рано — даже ещё раньше — лишился матери. Но из-за характера, который она воспитывала в себе самостоятельно, упустила возможность откровенно признаться Иккингу в своих истинных чувствах.

Демон внутри Хезер не пробуждался очень долго. Невзирая на её чувства к зеленоглазому обаятельному парню, он, в отличие от Дэтомоны, находящейся в Астрид, не подталкивал ни к каким развратным действиям. Возможно, потому, что не Иккинг по Судьбе был ей предназначен в качестве любимого. Вероятно, из-за того, что она являлась кшатрией по рождению, а у таких, в отличие от той же Хофферсон, не существовало внутреннего противоборства между человеческой и демонической половиной, и такие были намного сильнее кшатрий, приобретших демонов за счёт подселения. Однако эти домыслы невозможно было проверить.

После смерти её приёмной семьи к ней явился демон, который привёл её в свои владения. Да, этим самым демоном был Салеос. Он внаглую свободно бахвалился тем, как соблазнил мать Хезер. Что та являлась его дочерью, будущей наследницей Адских Просторов. Герцог пробудил в ней её демоническую половину с помощью магии, в результате чего она предстала в образе суккубы. Прекрасные чёрные крылья, выросшие на лопатках, стреловидный, тоненький, длинный хвост, касающийся кончиком пола, и серебристое платье вместо повседневных привычных ей узких джинсов и короткой, доходящей до пупка белой рубахи без рукавов — многие одноклассники, в том числе из параллельного потока заглядывались на неё и колошматили друг друга из-за её невероятной притягательности. Во всём остальном Хезер хранила человеческий облик. Новоиспечённая кшатрия испугалась вначале своего обличья, а первое превращение в огромную, красную, летающую и устрашающую зверюгу едва не бросило её в припадок. Салеос прекрасно знал, что в ней присутствует демоническая половина. Однако он никогда не видел, как юная девушка обращается в Дракона-демона.

Хезер смирилась с тем, кто она есть, за очень короткое время. Юная кшатрия уяснила для себя: теперь она знает, кем является. Что перед ней открыты новые горизонты. Новые возможности. И целый мир, пусть весьма мрачный и угрюмый. А если учесть, что она не просто кшатрия, да ещё наполовину является демоницей-соблазнительницей, то теперь ей удастся приманить Иккинга в свои когтистые ручки. Теперь ей удастся его покорить, и она сможет, наконец, заполнить пустоту в собственной душе. Хезер, впервые, обрадовалась — в какой-то степени, — что у неё появился отец, который открыл перед ней нечто удивительное и невообразимое пониманию простому смертному.

Однако дошедшее до неё известие, что суккубы пленили душу несчастного парня по приказу отца, полностью перевернуло её сознание. И, более того, в ней снова разгорелось пламя, жаждущее сжечь коварного, беспринципного и подлого Герцога Адских Просторов.

С этой минуты Хезер решила для себя, что пора начинать действовать. Она могла оборачиваться в дракона и легко была способна испепелить весь его дворец своим жарким пламенем. А кровавая кислота, секрет которой она познала чуть позже, позволяла ей испепелять само демоническое семя, заложенное в каждом демоне этого огромного мира.

И хотя Салеос не стал ей мешать в том, чтобы она могла забрать Иккинга к себе, необходимо было уладить следующее — убрать с дороги соперницу, Астрид, которая в эти минуты находилась в каземате. Наедине… С Иккингом…

Каждый раз, когда Хезер впоследствии вспоминала об этом и о смелых словесных выпадах, моментально перевернувших от ярости всё внутри, она кричала, подобно потревоженному призраку, оторванному от Великого Сна.

Ей было плевать на планы, которые строил Герцог. Она возжаждала убрать Астрид с пути. Но, не получилось. Убила Ночную Фурию. Но, благодаря чуду, которое в последнюю секунду совершил Иккинг — и она неведомым образом об этом узнала, закинув голубоглазую в захлопнувшийся портал, — Хезер вернулась в момент, когда пребывала в школе на уроке физкультуры. И всё помнила, что с ней произошло, чему она очень сильно поразилась…

* * *

Погруженная в воспоминания Хезер совершала одинокий пролёт над пустынными землями Предвратности, которые она достигла во время очередных размышлений об Иккинге. Ада не посмела лететь за своей госпожой, ибо прекрасно помнила, как та её чуть не придушила за то, что с наслаждением пытала Карасика в каземате отца. Как вырвала сердце Беззубика… А когда Хезер погружалась в ностальгию, то ей хотелось довершить удушение ненавистной ей слуги.

Внезапно от глубоких мыслей её оторвало увиденное явление. Загадочное белое свечение проносилось над просторами Предвратности. По форме оно напоминало дракона. Но не абы какого. Хезер приготовилась оборачиваться на случай, если к ней слишком близко подлетит загадочная субстанция или, того хуже, начнёт атаковать.

— Что ты за существо? Как будто дракон. — пригляделась Хезер.

— Хезер! — просипело призрачное существо, взмахивающее перед ней своими белоснежными, как и оно само, крыльями. — Отыщи Беззубика, моего сына.

Та широко раскрыла глаза от поражённости. Пред ней предстал дух Ночной Фурии. Она не видела, чтобы он шевелил губами во время произнесения слов. Правда облик Ночной Фурии скорее напоминал то, что осталось от неё… Призрак походил на скелетообразное чудовище. Вместо гордого драконьего лика у него присутствовал череп, в которых зияло по паре огромных глазниц. Весь скелет покрывала белоснежная, полупрозрачная, но очень яркая, словно свет солнца, выглядывающего из-под облаков, пелена.

— С чего бы мне помогать дракону? — недовольно буркнула Хезер. — И откуда ты знаешь моё имя?

— С того, что ты сама отчасти дракон, — отвечало белое загадочное свечение.

— ЧТО? — возмутилась она.

— Послушай меня, кшатрия, — мягким голосом просил призрак отца Беззубика. — Мой сын… он должен разыскать последних живых сородичей до того, как их найдёт Салеос. Они сторожат секрет, который не должен попасть в руки ни одного демона.

— Но я ведь демон, — усмехнулась Хезер. — Почему ты думаешь, что я сейчас просто не возьму и не расскажу об этой новости своему отцу, Салеосу? — удивлялась она наивности духа.

— Ты — кшатрия по рождению, но носящая в себе не только демона. Твой внутренний демон связан с драконом. Что это за дракон — никто доподлинно не знает и не помнит. Возможно, только Парящий, если он ещё жив, может дать тебе ответ на этот вопрос.

Хезер притихла. Ведь Герцог ещё не знал, в кого именно она превращается. В её душу закралось сомнение: может, это действительно правда — и необходимо прислушаться к словам загадочного свечения?

— Это не получится, — печально вздохнула Хезер, вспоминая недавние события в Измерении Драконов. — Я недавно атаковала Парящего и Беззубика тоже.

Глаза духа узрели в зелёных очах искорки совести и сожаления.

— Ты просто запуталась, девочка. В тебе смешалось множество чувств, и ты не знаешь, какое из них настоящее. Любовь вперемешку с ненавистью, клятва, соединённая с отвращением, человеческая составляющая и объединённая с демоном, который слился с драконом… Всё это не важно, если ты мыслишь сердцем, а не разумом, — ласково, по-отечески поясняла полупрозрачный Ночная Фурия.

Хезер, впервые с момента смерти матери, пустила слезу. Такую многозначащую для неё поддержку никто не оказывал ей. Ни делом… Ни словами… Никогда. Ни одноклассники, ни демон, ни приёмные родители, ни Иккинг… Никто не хотел её слушать и знать, что она чувствует. А этот призрак, словно открытую книгу, в один миг прочитал все переживания и эмоции, что захлёстывали её уже длительное время. И дал исключительный совет:

— Найди свой путь. Следуй просто за тем, что у тебя в сердце.

— Но, как я это сделаю? — истерично возразила Хезер. — Если я явлюсь в Измерение Драконов, меня просто убьют, — еле слышно произнесла она, впадая в горечь. — К тому же из-за меня погиб Беззубик …

— Он не погиб… — прошипел призрак. — Он жив… — Хезер оживилась, услышав радостную для себя весть.

— Тебя не убьют, — из свечения неожиданно появилась чешуйка, размером с большой палец на руке кшатрии. — Отдай её Беззубику. Тогда он тебя выслушает. Не сомневайся в себе, Хезер. И следуй своему сердцу. Отбрось иллюзии.

Как только прозвучало последнее слово, свечение растворилось, вернув перед глазами Хезер былые, унылые краски Предвратности.

Теперь ей предстояло принять трудное решение, от которого, похоже, зависело не только её собственное благополучие или кого-то другого. На кону стояло нечто большее.

* * *

Демон потирал руки, ожидая новостей.

— Думаю, ты нашёл то, за чем я тебя посылал, — широко улыбался Салеос.

— Нет. Там нет ничего, кроме тонн разнообразных драконьих костей. Его костей или других, подобных ему, там нет, — довольная гримаса исчезла с лица демона.

— А стражи? — интересовался демон.

— Никаких следов. Ни живых, ни мёртвых. Сплошная пустошь из драконьего могильника, — отвечал дракон. — Правда… Я заметил одно странное свечение, что парило над Драконьим Капищем.

— Проклятье! — разозлился Салеос, выхватив свой пламенный меч, которым хотел срубить голову дракона за бесполезные новости и трату мало остающегося и спешно тикающего времени. Всего несколько дней — по адским меркам — осталось до того, как его подопечные выйдут из-под контроля. — «Куда же они могли податься?» — задумался про себя демон, убравший меч обратно в стальные ножны на кожаном, перекинутом через плечо поясе. — Погоди. Свечение? — он мгновенно ринул к дракону, схватив его за горло, желая задушить. Демон понизил голос и взглядом желал испепелить его. — И ты ничего не сделал?!

— Я же предупреждал вас, господин… — хрипло, глотая кислород, произносил дракон. — До смерти боюсь нежити.

— На что оно было похоже? — продолжал напирать на него Салеос.

— Я не разглядел толком. Оно находилось очень далеко.

— Куда конкретно оно направлялось? Это ты видел? — угрожающим тоном спросил демон.

— Нет. Я скорее вернулся сюда, чтобы доложить вам об этом, господин. Вдруг это что-то важное? — взволнованно утверждал дракон.

— Ладно… — Салеос выпустил из мёртвой хватки дракона. Тот приземлился на две передние лапы, откашливаясь. — Думаю, это свечение было не просто свечением. Мы стали опаздывать. А враги начали нас опережать, — загадками заговорил он. — Придётся действовать более решительно. А их, как угодно, но разыщи. Прочеши ещё раз всю Долину. Ибо они — последние, кто знают о Её расположении! — крикнул во всё горло демон.

— О ком и о чём идёт речь, мой господин? — полюбопытствовал дракон.

— О мистическим образом выживших после войны, что была больше двухсот лет назад в Долине Обречённых, — вздохнул Салеос. — О Ночных Фуриях. А о чём… — грозно поглядел на него Герцог. — Это ты узнаешь не раньше, чем мы отыщем следы Ночных Фурий, — он ещё раз оглядел красного дракона. — Если не отыщешь… что ж… тогда прибегнем к тактике выжженной земли! Он нам всё скажет, — грозно произнёс демон.