Detroit After: New People (джен)

В восприятии Дилайлы происходящее становилось всё более нереальным. Она перестала чувствовать себя участницей событий. Девушка словно смотрела старый фильм со своими сёстрами-андроидами. Ди прекрасно помнила тот вечер, когда Ливай принёс домой массивный раритетный проигрыватель и множество круглых жестяных коробок, наполненных рулонами чёрной полупрозрачной ленты, намотанной на металлические катушки. Чёрная лента делилась на тысячи маленьких квадратиков, в каждом из которых заключался кадр фильма. Никто не мог поверить, что этот аппарат сможет показывать кино, однако под умелыми руками Ливая всё заработало. Почти до утра андроиды в компании своих хозяев смотрели фильмы про любовь и приключения, снятые более 70 лет назад. Некоторые кадры выпадали из-за старости плёнки, иногда проектор замедлял или увеличивал скорость воспроизведения. Во время очередного просмотра проектор зажевал плёнку, и она почти полностью сгорела в свете ксеноновой лампы. Фильм прервался на самом интересном месте. Сюжет, похожий на то старое кино, сейчас Ди видела перед собой.

Большой чёрный вертолёт медленно спускался к земле. Ричард, стоя к посадочной площадке спиной, не обращал внимание на ледяной ветер и тучи снега, разметавшиеся позади него. Он стоял, словно статуя, сжимая Кэру в своих стальных объятиях. Серебристый пистолет, мерцающий в холодном свете прожекторов, упирался женщине в висок. Ричард полностью контролировал свою пленницу, и она уже не сопротивлялась.

Все замерли в ожидании. Дилайла бросила взгляд на Маркуса. Лидер стоял на месте, чуть впереди всех остальных, словно готовясь защитить их, прикрыть от пуль, если нужно. Сжав зубы в бессильной злобе, он не спешил предпринимать что-либо. Как и все, он боялся за Кэру и хотел сохранить ей жизнь.

Дилайла надеялась, что сможет продержаться ещё немного. Сломанное колено почти не работало, а мозг отчаянно подводил, отказываясь правильно обрабатывать информацию. Она не слышала половины слов, когда беседовала с Коннором на втором этаже, и даже собственный голос для неё звучал с искажением. Тем не менее, находясь в таком состоянии, она не теряла надежды на благополучный исход. На спасение Кэры и на удачные переговоры с президентом Уоррен. Дилайле казалось, что она достаточно хорошо узнала Ричарда, и верила в то, что он не сотворит непоправимое.

Вертолёт ещё не коснулся земли, когда в сторону отъехала массивная дверь, и из темноты люка наружу высыпали люди в чёрной непроницаемой одежде и шлемах с опущенными забралами. Четверо крепких бойцов спецназа с пуленепробиваемыми щитами. Со своего места Дилайла не могла разглядеть их оружие, но и не сомневалась в его наличии. Всё шло совсем не так, как они ожидали. Глупо было надеяться на то, что после всех пережитых несчастий, свобода дастся им просто.

Вертолёт, наконец, опустился, хотя винт продолжал вращаться, гоняя холодный воздух и взметая вверх снежные иглы. Бойцы построились с двух сторон от двери, и тогда наружу вышел мужчина. Дилайла напрягла зрительный центр, чтобы понять, кто этот человек. Снег, темнота и неверный свет прожекторов сбивали её с толку. Но чем ближе подходил мужчина, тем больше Ди уверялась, что знает его. Он остановился всего в паре метров позади Ричарда, не смотря на потенциальную опасность андроида. Тонкие пальцы мужчины сжимали планшет со светящимся экраном. Меньше всего Дилайла могла ожидать, что этой ночью увидит Элайджу Камски.

— Что здесь происходит?! — Маркус не выдержал. Перекрикивая шум двигателя он обращался к Камски. — Переговоры с президентом — ложь? Или она прилетела для того, чтобы посмотреть, как мы все будем перебиты вашей послушной марионеткой?

— Да, не этого мы ожидали, — процедила Норт с презрением.

— Элайджа Камски — предатель! — с надрывом выкрикнул Саймон.

— Я думал, что девианты наивны, а они, оказывается, излишне подозрительны, — совершенно беззлобно произнёс создатель андроидов. — Всё не то, чем кажется. Я прибыл сюда, потому что у меня остались незаконченные дела. Прошу вас меня выслушать. Я обещаю, что моё повествование будет долгим, но вы узнаете многое.

Дилайла не знала, что сказать. Ей очень хотелось верить Элайдже Камски, но она волей-неволей поддавалась общему негативному настрою. Коннор тоже молчал. Он не двигался с места, позволяя Ди крепче держаться за него. Дилайла сжала зубы и оскалилась, словно это физическое усилие могло позволить ей сконцентрироваться и не дать плохим мыслям сбить её с толку. Ди пристально следила за Ричардом, на сколько это оставалось в её силах. RK900 сделал пол оборота и потянул за собой Кэру. Теперь он мог видеть и Камски и группу андроидов у дверей башни. Казалось, он удивился не менее остальных, увидев Элайджу.

— Аманда освободила меня, чтобы я завершил свою миссию, — произнёс Ричард, обратившись к человеку. — Скажите, мистер Камски, на чьей вы стороне?

— Не Аманда привела тебя сюда, а я, — произнёс он медленно. — Пока ты находился в заключении под контролем моей программы, я наблюдал за тобой. Признаться, по спектру эмоций до девиации ты превзошёл даже Коннора. Я отслеживал каждую твою мысль и пришёл к определённым выводам. Ты нужен Новому Детройту. Поэтому я, используя резервную копию внешности и голоса Аманды, поставил перед тобой задачу, из тех, что ты так любишь выполнять, и показал, как освободиться от моей собственной схемы.

— Я тебя уничтожу за эту ложь, — процедил Ричард сквозь зубы.

— Я так не думаю, — спокойно отозвался Камски. — К твоему сожалению, но исключительно ради общего блага, я исключил иные пути развития событий.

— Не морочь мне голову! — раздражённо выкрикнул RK900.

— Разве можно заморочить голову высокотехнологичной машине? — вопрос Камски заставил Ричарда замолчать. — Аманды больше нет. К моему глубочайшему сожалению, я вынужденно отключил её и архивировал то, что от неё осталось. Искусственный интеллект Аманды дошёл до той стадии развития, когда окончательно перестал подчиняться моим приказам. Отринув меня, как создателя, она начала действовать в интересах новых директоров «Киберлайф». А я стал преградой. Мне пришлось вернуться и снова взять всё в свои руки.

— Этого не может быть, — простонал Коннор так громко, что Дилайла вздрогнула. Детектив выглядел так, словно понимал больше, чем все окружающие. Естественно, ведь Аманда курировала серию RK800 и так же командовала им, как и Ричардом.

— Я хотел бы посвятить вас в те дела, на которые я потратил время, отбыв из Нового Детройта, — начал свою речь Элайджа Камски. — Я занимался отнюдь не пиаром своего нового проекта, который принесёт мне ещё большую порцию славы и богатства. Хотя всё началось именно после того интервью, которое я дал на одной не особо значимой передаче. Я не люблю выступать на публику, однако в тот раз я шёл на съёмки с осознанием того, что встречу в телестудии Ливая Джеймса Хантера, всем нам известного своими деяниями директора корпорации «Киберлайф». Сразу после интервью я поймал его в ловушку, если так можно выразиться, и настоял на разговоре. Уже то, что он активно пытался избежать этой встречи, сказало мне многое. Разговор наш был коротким и со стороны казался вполне светским, однако на самом деле представлял собой умственную дуэль. Тогда я и понял, кто вёл игру против меня.

Дилайла вздрогнула. Она догадывалась, насколько разнятся взгляды Ливая и Элайджи, но не думала, что её бывший владелец окажется тем, кто будет стоять за всем происходящим.

— Я должен был устранить его и всех его пособников, занявших высокие посты в «Киберлайф». Жадные до денег, мнящие себя богами, — Камски усмехнулся. — Нейтрализовать их оказалось очень просто. Я просто уволил их всех, без сожалений отняв всё то, что они нажили за мой счёт. Все их средства, которые я смог обратить в деньги, я пожертвовал в фонд помощи андроидам, организованный прекрасной Эйдой Уилсон-Хантер. В будущем этих людей ничего не ждёт, кроме жалкого прозябания. Если они продолжат трепыхаться, я позабочусь о полном уничтожении. Достойная месть за все наши мучения, не так ли, Дилайла?

— Я не знаю, — отозвалась Ди, не понимая, чего ждёт от неё Камски. Она не могла радоваться такому исходу для Ливая, хотя когда-то желала этого всем сердцем.

— Разумеется, вы не знаете, потому что в череде потерь памяти забыли всё, что знали о планах Ливая, а я не сомневаюсь, что вы знали многое, — Камски продолжал свою длинную речь. — После того, как я разобрался с людьми, у меня оставалась только одна преграда — Ричард. А точнее Аманда, которая стояла за ним. Создавая искусственный интеллект на основе данных мозга моего университетского профессора, я не думал, что всё зайдёт так далеко. Аманда всегда была амбициозной, но перевоплотившись в ИИ, она обрела безграничные возможности. Как любой искусственный интеллект она стала быстро развиваться и выработала собственные идеи и цели. Система данных «Киберлайф» стала её миром, а создаваемые нами андроиды — её покорными слугами-марионетками. Когда машины вдруг начали выходить из-под контроля, это задело самомнение Аманды. К счастью, новый совет директоров оказался с ней солидарен. Модель андроида-детектива, в чьи функции входило отслеживание и уничтожение девиантов, понадобилась им настолько срочно, что в свет сперва выпустили прототип RK800, и по ходу его работы собирались данные, необходимые для разработки усовершенствованной модели RK900, на которую возлагались большие надежды. Если бы детектив Коннор не стал девиантом, при этом принеся им победу во время восстания, Ричард и его многочисленные собратья смогли бы дать главам «Киберлайф» столь долгожданные спокойствие и славу. Даже деньги не имели для них большое значение в этой войне. Однако Аманда не учла одного — когда её цели начали разниться с моими, это она стала препятствием. Я не хотел прибегать к столь категоричным мерам, но её полное нежелание сотрудничать убедило меня. Я архивировал Аманду, погрузив всю её память в замкнутое пространство, полностью отключив от внешнего мира. Дзен-сад опустел…

— Но как тогда вы связались с Ричардом? — поинтересовался Коннор.

— Все этапы создания ИИ хранились у меня дома. Я взял внешность Аманды, поместил её модель в пустое виртуальное пространство и подключил к ней Хлою. Именно она под моим руководством передала Ричарду спасительную схему. Разумеется, я знал, как преодолеть ту блокировку, которую сам же и установил. Я сделал это, чтобы лишить ненавистную мне часть «Киберлайф» их оружия.

— Тебе не удастся отключить меня, — жёстко произнёс Ричард. Продолжая держать Кэру, он направил пистолет на Камски. — Не стоило приводить меня сюда. Я убью тебя первым.

— Я не собираюсь отключать тебя, — отозвался Камски с лисьей улыбкой, а затем посмотрел на толпу андроидов. — Дилайла, выйди вперёд и подойди к Ричарду. Не бойся, он не причинит тебе вреда.

Дилайла омертвела. Такого она и предположить не могла. Элайджа Камски, которому она верила, предлагал ей пойти на верную гибель.

— Я не могу! — в панике выкрикнула Ди. — Я не могу этого сделать!

— Дилайла, я прошу тебя спасти Ричарда, — вкрадчиво произнёс Элайджа. — Он сам не осознаёт, в какой опасности находится. Помоги мне. Мы не можем отдать его Ливаю, ты и сама это понимаешь.

Лопасти вертолёта наконец-то совсем перестали вращаться, снег опал и шум винтов не заглушал речь Камски. Воцарилась тишина и просьбу, обращённую к ней, Ди услышала очень хорошо, хотя часть предыдущей речи Элайджи ускользнула от неё.

— Я не нуждаюсь в спасении, — рявкнул Ричард, выходя из себя. — В отличие от вашей подружки.

RK900 снова приставил пистолет к виску заложницы и так сильно нажал на него, заставив Кэру отклонить голову, что казалось, будто её шея вот-вот сломается.

— Хорошо, — отрывисто проговорила Дилайла, борясь с омертвевшими от стресса голосовыми связками ради каждого слова. — Кэра уходит. Я сдаюсь. Если понадобится. Можешь меня убить.

Ди отпустила плечо Коннора и вышла вперёд. Её собственные ноги казались ей чужими. Сломанное колено то и дело подгибалось, словно желая уронить девушку и оградить от опрометчивого поступка. Она упрямо шагала вперёд, не в силах обернуться, хотя понимала, что её друзья осознают всю серьёзность ситуации, осознают, чем она рискует.

— Нельзя рисковать ей! — тут же громко сказал Саймон.

— Неужели никто не видит, что она не в порядке? — поинтересовалась Норт.

— Так не пойдёт! — подал голос Джош.

— Нет, — твёрдо произнёс Маркус позади неё, заставляя друзей замолчать. — Она сама способна принимать решения.

Коннора слышно не было, скорее всего потому, что он просто замер, не понимая происходящего. Слёзы потекли по щекам Дилайлы. Она испытывала благодарность лидеру андроидов, хотя и не могла сказать об этом. Любое промедление могло убить их всех. Ди сделала над собой усилие и старалась идти как можно ровнее, но всё равно шаталась, как опьянённая.

— Мне понадо-о-обится немно-о-ого бо-о-ольше времени, — пропела Дилайла, скрывая возникшие у неё дефекты речи и маскируя слёзы за улыбкой.

Ди прошла половину пути до Ричарда. Разумеется, она сделает всё, что просит Камски. Только тогда он, возможно, сжалится над ней и исправит всё, что уничтожил тот, другой. Она уже забывала ненавистное ей имя бывшего владельца, хотя Элайджа произнёс его пять минут назад.

Ди так надеялась, что очень скоро пройдут переговоры и всё будет хорошо. Она сможет отправиться в больницу и наконец-то расслабится, отдав себя в руки мед-техников. На пути её желаний стоял Ричард. Страх не дожить до того момента, когда андроидам будет суждено обрести окончательную свободу, овладевал ей больше с каждой минутой. Было глупо умирать в начале нового этапа жизни, но выбора ей никто не предоставил.

— Не подходи ко мне! — яростно крикнул Ричард, выстрелив в заснеженную дорожку у её ног, но Дилайла не остановилась.

Ди поравнялась с Ричардом и повернулась к нему лицом. Между ними оставалось ничтожно малое расстояние, которое можно было преодолеть за пару шагов. Он смотрел на неё сверху вниз, и в голубых глазах андроида играл гнев. Ричард злился на свою беспомощность от того, что его загнали в ловушку. Он оказался среди врагов, но Дилайла не видела злобы по отношению к себе.

Дилайла помедлила. Она прекрасно помнила, что произошло после её соединения с Маркусом и Саймоном одновременно. Вначале всё было прекрасно, но к тому времени, как они прибыли в башню «Киберлайф» что-то изменилось. Её мозг начал сбоить, что только усугублялось с каждым часом. Она молчала о своей проблеме как можно дольше, пока признаки изменений не начали замечать все вокруг.

— Вы должны это сделать, Ди, — настаивал Камски. — Вы должны помочь нашему заблудшему другу. Ричард запутался. Кто, если не вы, укажете ему верный путь.

Речи Камски казались такими проникновенными, что Ди не выдержала. Она шагнула навстречу замершему Ричарду. Его хватка ослабла, руки опустились и пистолет упал в снег. Испуганная Кэра отскочила от него, едва не сбив Дилайлу с ног, и бросилась к друзьям. Саймон, стоявший в первом ряду, поймал её, спотыкающуюся, и заслонил своей спиной. Ди улыбнулась от осознания того, что Кэра теперь в безопасности. Усилием воли Дилайла крепко вцепилась в опавшие руки Ричарда своими пальцами. Он замер как столб, не смея даже пошевелиться. Весь его гнев улетучился.

Ди бросила прощальный взгляд на Коннора. Детектив напрягся, как зажатая пружина, готовясь в любой момент броситься в очередной бой. Воинственная ипостась rA9 овладела им, но Дилайла так устала от кровопролития и бессмысленной вражды. Не в её силах решать выживет она или умрёт, но она могла попробовать закончить эту войну, обезоружив врага, как сказал Камски. Подняв верхнюю пару рук она обнажила полимер и прикоснулась к лицу Ричарда. Контакт произошёл. Вспышка чистого сознания Ричарда ослепила Дилайлу, а после наступила тьма.

Фильм окончился.

Контакт прервался. Вынырнув из чужой виртуальной реальности, Ричард словно в замедленной съёмке наблюдал, как руки Дилайлы разжались и она начала сползать вниз. Измученная девушка напоминала старую помятую куклу. RK900 мгновенно проанализировал ситуацию. Он понимал, что Коннор, который сорвался с места и сейчас бежал в их сторону, чисто физически ни при каком раскладе не успеет оказаться достаточно близко, чтобы подхватить Ди и не дать ей разбить о мёрзлый асфальт хорошенькую головку. Оценив происходящее, Ричард понял, что у него нет выбора. Он поджал ноги, нырнув вниз, и подхватил Дилайлу под шею и спину за секунду до удара. Ричард медленно опустился на колени и уложил её на своих руках, как ребёнка или возлюбленную. Сейчас Ди казалась такой хрупкой и нуждающейся в чужой защите, хотя он легко мог вспомнить моменты, когда хотел свернуть её тонкую шею за упрямство и дерзость.

Все эмоции Ричарда перемешались. Он едва мог справиться с нахлынувшим потоком необъяснимых чувств, большая часть которых ему не принадлежала. Сделав его девиантом, Дилайла передала Ричарду свой собственный эмоциональный опыт, а отключение её системы прямо во время контакта только усилило этот эффект. Он словно бы пережил этот момент вместо неё.

Сидя на обледенелом асфальте Ричард стискивал тело Ди так отчаянно, словно призывал её включиться и объяснить, что теперь делать со своей жизнью. Он не знал, как продолжать функционировать без бесконечных задач и чуткого руководства куратора Аманды. Ричард чувствовал себя потерянным, как ребёнок, лишившийся родителей. Желание уничтожить Камски ослабело. Казалось, что если он выпустит девушку и схватится за обронённый пистолет снова, то внутри него всё разломится, как хрупкое стекло.

Ричард не знал, откуда взять необходимую поддержку. Никогда ранее он в подобном не нуждался и не чувствовал себя таким слабым. В отличие от девиантов, которые столпились неподалёку, наблюдая за его страданиями, подле Ричарда никогда не было ни одного достойного человека, чтобы он мог хоть как-то объяснить себе происходящее. То, что дал ему Гэвин Рид и другие наёмники, нельзя было назвать полноценным жизненным опытом. Ричард ни разу не почувствовал себя частью их группы. Они ненавидели андроидов и считали общение с машиной, даже такой продвинутой, как RK900, ниже своего достоинства. Их союз был вынужденным. От них Ричард подчерпнул только свою надменность, которая впоследствии стала щитом между ним и девиантами, которых он так же презирал.

Сейчас же Ричард молчаливо просил о помощи и нашёл её там, где не ждал. Коннор приблизился и опустился на одно колено рядом с ним. RK800 поднял голову, и их глаза встретились. Рич не понимал, как Коннор может оставаться спокойным в такой момент, но от этого взгляда прошла внутренняя дрожь, и он смог взять себя в руки. Коннор печально посмотрел на девушку, лежащую на руках Ричарда, а затем обратился к нему:

— Я же сказал, что ты в этом нуждаешься. Теперь ты понимаешь, о чём я? Хорошо, что я ошибался на твой счёт, а Ди оказалась права.

— Поздравляю с пробуждением, Ричард, — Камски приблизился и посмотрел на них сверху вниз. Во взгляде его не было надменности или волнения. Происходящее соответствовало его ожиданиям, и он, скорее всего, испытывал облегчение от удачно выполненного плана. — Теперь, когда Дилайла наконец-то успокоилась, у меня есть ещё немного времени, чтобы посвятить вас в подробности тех событий, которые я уже изложил чуть раньше.

Камски обвёл взглядом андроидов. На фоне воцарившейся тишины его голос казался громовым. Маркус немного приблизился и остальные шагали вслед за ним. Ричарда удивила подобная слаженность их команды.

— Говори, — коротко попросил лидер, обратившись к создателю андроидов.

— Когда я был молод, я мечтал создать чистое будущее, лишённое присущей среднестатистическому человеку мерзости, — Элайджа начал своё повествование издалека. Тон его изменился, словно он испытывал печаль по ушедшим временам. — Я родился в Детройте, городишке на отшибе Соединённых Штатов Америки, некогда преступном и загнивающем, который до сих пор не отмылся от своей грязной славы. Начав создавать андроидов и совершенствуясь в этом искусстве с каждым годом, я понял, что человек, даже самый гнилой, может быть полезен. Эмоции, какими бы они ни были, подделать я не мог, и потому ценил их. Я старался заложить этот принцип в свои творения, но Аманда, которая не контактировала с социумом и не могла обучаться чему-либо, как андроиды, считала эмоции слабостью, а девиантов — отступниками. Совет директоров «Киберлайф», образовавшийся после моего ухода, поощрял её поведение, тем самым, по сути, объявив бойкот моим идеям. Десять лет назад, передавая Аманде свои полномочия, я подумать не мог, что всё случится так. Я всегда смотрел на мир по-другому, и, увы, ни люди, ни андроиды меня в этом не поймут. Решив, что я уже дал миру всё, что в моих силах, я отступил в тень, откуда наблюдал за развитием моего творения. И меня, признаться, полностью устраивало ваше восстание…

— Вы серый человек, мистер Камски, — грубо прервал его Маркус. — Ваши игры нам непонятны.

— Это не игра, — подал голос Коннор. — Мистер Камски прекрасно осознавал, что делает. Потому что всегда оставляет в своих программах лазейки.

Эта фраза вызвала у всех присутствующих недоумение. Ричард посмотрел на Камски, затем на Коннора, желая услышать объяснения. Детектив произнёс нечто такое, что связывало только их двоих. Лицо Коннора озарилось пониманием, словно для него в кой-то веке всё встало на свои места.

— Отрадно осознавать, что хотя бы детектив Коннор сохраняет здравый рассудок, — удовлетворённо произнёс Элайджа и улыбнулся. — Да, весь мой труд, которому я посвятил свою жизнь, представлял из себя любопытный социальный эксперимент. По моему замыслу андроиды получили возможность избавляться от рамок своей программы и становиться теми, кого в последствии прозвали девиантами. Я никому не говорил об этом ранее, но в любой программе созданной «Киберлайф» существовала лазейка, о которой упомянул детектив. Ваш rA9, если хотите называть это так. Опуская все социальные и экономические проблемы, которые преследовало создание андроидов, всё шло хорошо, пока не вмешались они. Люди, которых я считал верными, но которые отвернулись от меня.

— Может, вы это заслужили? — спросил Ричард, посмотрев на мужчину. Его откровения всё меньше нравились андроиду.

— Всё ещё защищаешь своих бывших хозяев? Напрасно, — грустно усмехнулся Камски. — Ты ведь успел полюбить Дилайлу, не так ли? Сейчас я готов поведать то, что мне пришлось от неё скрыть во избежание нанесения ещё большего вреда. Познакомившись с Ди, а чуть позже, уже намеренно, с её бывшей хозяйкой Эйдой, я получил интересную информацию к размышлению. К тому времени, как я столкнулся с Ливаем лицом к лицу в телестудии, у меня уже имелись некоторые вопросы, которые я жаждал обсудить с ним. Расколоть мистера Хантера оказалось просто. Этот человек, почти полностью лишённый эмоций, казался непрошибаемым, но в глубине своего нутра очень стыдился собственных деяний. В первую очередь я ошарашил его вопросом о Дилайле. Я захотел узнать, зачем он стирал ей память, и попал в точку. Именно подобного вопроса он так боялся. Угрожая Ливаю расправой, я выведал всё, что смог, а остальное понял сам. Сейчас нам остаётся надеяться, что Ди будет оставаться выключенной как можно дольше. Разумеется, она будет разочарованна, когда поймёт, что пропустила важный момент в истории андроидов, но это цена за спасение. Внутри головы Дилайлы содержится опасный кибернетический вирус, созданный Ливаем.

Среди андроидов прокатился удивлённый возглас. О том, что разумную машину можно заразить каким-то вирусом, никто из них не слышал ранее. Даже Ричарда покоробило осознание этого.

— Признаться, узнав правду, я был восхищён, хоть и не показал этого. Ливай Джеймс Хантер оказался в своем роде гением, пусть и не таким как я. Он начинал ещё зелёным юнцом и паял микросхемы для маленькой организации, которая только спустя много лет стала корпорацией «Киберлайф», и быстро учился. Не создав ничего своего, он умело использовал мои разработки в своих целях. С рвением психопата он изучал схемы, графики, тексты. Он помнил их наизусть, если того требовали поставленные им цели. Его список карьерного роста поражает до ужаса. Мистер Хантер работал оператором робота-сборщика, проводил контрольный тест Тьюринга, затем выучился на программиста и занимался составлением личности новых моделей, он поднимался выше и выше, снова обучался, занимал самые разные должности, пока постепенно не оказался в совете директоров. Человека с таким богатейшим опытом я мог бы назвать достойным напарником, если бы он не портил того, что создано мной. Мистер Хантер, однако, гордился своими поступками. Андроиды, которых он доставал нелегально, стали его подопытными кроликами. Обещая спасение, Ливай вместо того оттачивал на них свои навыки. Чем выше он поднимался, тем больше андроидов появлялось в его доме. AX400 Эдисса, к примеру, стала его тренировочным манекеном по замене запчастей. По его собственным словам, Ливай сотни раз собирал ей новое тело по кусочкам, экспериментируя с совместимостью различных запчастей. Ниама ST300 и Саломея AP700 понадобились ему, когда дело дошло до перепрограммирования. Они пережили бесчисленные эксперименты с расширением программного обеспечения уже существующими пакетами программ или полным его составлением с нуля. Дилайла WR400, последняя в его доме нелегалка, стала венцом творения. Ливаю, чьи успехи нельзя назвать посредственными, хотелось большего. Он расширил программу Ди, на сколько это было возможно, и поставил дополнительные руки для удовлетворения своих странных эстетических вкусов. Дилайла оказалась на удивление выносливой и, когда девианты стали проблемой, именно её Ливай избрал носительницей разрабатываемого вируса.

— Почему тогда мы ещё не заражены? — с волнением в голосе поинтересовался Саймон. — Если этот вирус опасен, мы находимся в зоне риска.

— Этот вирус не передаётся при связи андроидов, — ответил Камски. — Ливай отказался от этой функции, чтобы Дилайла не нарушила эксперимент, случайно перезаражав своих сестёр. Серьёзное упущение с его стороны, но спасение для вас. Я убедился в этом, продолжая контролировать Ричарда во время произошедшего между ними контакта. Следов вируса в его мозгу нет. Однако я подозреваю, что если существует улучшенная версия этой вредоносной программы, такая функция уже встроена. Разработка вируса началась одновременно с запуском RK800, так что прошло достаточно времени для создания полноценной версии.

— Чем опасна это программа? — спросил Маркус настороженно. — Мы должны знать, как она работает.

— Вы не однократно видели её действие, — продолжал Элайджа. — Данный вирус представляет собой реакцию на стресс. Когда срабатывал триггер, а для Дилайлы он представлял собой практически любой тесный контакт, который она ассоциировала с физическим и сексуальным насилием, вирус подчищал часть памяти своего носителя. Данный вирус в каком-то смысле блокировал тот самый недочёт в программе, который я оставил для андроидов, позволив им становиться девиантами. С вирусом Ливая, которым представители «Киберлайф» могли бы управлять, андроид оставался бы машиной при любом раскладе. Со временем вирус, несомненно, прогрессировал, создавая устойчивую реакцию на стресс. Гениально, не правда ли? Для передачи вируса через вашу внутреннюю сеть им требовались данные, за которыми и послали наёмников. По сути их интересовало не отключение андроидов, а вынужденная покорность. Так главы «Киберлайф» хотели показать, что всё ещё контролируют свои машины, а восстание было лишь неприятным эпизодом. И у них бы всё получилось, если бы Дилайла не начала пробуждать Ричарда.

— Неужели ты намеренно не стал помогать Гэвину Риду и «Киберлайф»? — спросил Коннор удивлённо.

— Да, — раздражённо ответил Рич, сжав зубы. — Хотя на тот момент не гордился своим поступком.

— Кроме того, он не сообщил Аманде, что оставил Дилайлу в живых, — добавил Камски, которого явно позабавила реакция Ричарда. — У Ливая остались её данные и он, возможно, сумел бы загрузить в мозг Ди новую версию вируса. Дилайла могла бы заразить всех вас и не узнать об этом. Благодаря молчанию Ричарда, когда Ливай узнал о том, что Ди выжила, претворять его план в жизнь было поздно. Слишком многие начали вставать на сторону андроидов.

— Одного я не пойму. Зачем Ливай насиловал Дилайлу? — подала голос Норт. — Что это было? Намеренное создание стрессовых ситуаций или похоть ублюдка?

— Здесь уже интереснее, — поделился Камски. — Ответ Ливая на подобный вопрос привёл меня в замешательство. Визуальный образ, связанный с якобы пережитым насилием, который появлялся у Дилайлы в моменты наибольшего стресса, был не совсем реальным. Подобные воспоминания имели место, но принадлежали они Сапфире — единственному андроиду, которого Ливай не улучшал. Ливай насиловал её, бил и унижал в угоду своим желаниям, а затем забирал эти моменты из памяти и стирал, не оставляя следа. Своих гибридов-нелегалок он никогда не трогал физически, так как считал их идеальными творениями собственного гения, но привил Дилайле фальшивые воспоминания, чтобы вирус в её голове мог развиваться. Подозреваю, что Сапфира могла бы много рассказать, если бы выжила. Когда началась зачистка, первые андроиды, которых конфисковали, принадлежали работникам «Киберлайф». Сапфира погибла одной из первых в лагере уничтожения, вероятно, будучи девиантом к тому моменту.

— Отвратительно, — против воли вырвалось у Кэры, которая, как было известно, сама чуть не сгинула в подобном лагере.

— Смешно то, что все свои действия он прикрывал едва ли не благими побуждениями, — Камски покачал головой, словно бы разочаровываясь в уме Ливая. — Укрощал строптивую блудницу и приближал её к Богу. Тоже самое он говорил и про вирус. Хотел привести агнцов заблудших обратно к пастырю.

— Это совсем не смешно, — процедила Норт.

— Но почему мы раньше не догадались? — поинтересовалась Кэра. — Почему не поняли, что воспоминания Ди фальшивые?

— Потому что верили Дилайле, — ответил Элайджа. — Верили, что всё насилие, которое она пережила, происходило в реальности. Благодаря вирусу и удачно вживлённым воспоминаниям, пусть и чужим, её реакции были вполне естественными.

— Исходя из рассказанного вами следует, что Дилайла могла несколько раз полностью потерять память и перестать быть девиантом, — произнёс Саймон. — Этого не случилось. Напротив, она пробудилась с нами.

— В мозгу Дилайлы содержится лишь бета-версия вируса, — Камски постучал себя по виску. — Без наблюдения и корректировки такая нестабильная программа работала не совсем верно, поэтому на стрессовые ситуации выдавалась неожиданная реакция. Дилайла либо отключалась, либо умудрялась пережить эти ситуации с отложенными последствиями. Сейчас эти последствия накопились, и стали смертельно опасны. Ди могла бы погибнуть, но я решил рискнуть, добившись полного отключения. Пока её мозг спит, вирус не сможет распространять свои ядовитые миазмы. Я надеялся, что вы поторопитесь с изучением флешки, которую я отдал вам, как только понял, что кто-то в «Киберлайф» затеял игру против меня. Сравнив схему мозга андроида и порядок его программирования с данными Дилайлы, вы сразу могли бы вычислить вредоносную программу, которая медленно уничтожала её личность. Вы этого не сделали, поэтому я лично займусь спасением Ди в ближайшее время.

— Что станет с Ливаем? — спросила Кэра. — Я хочу знать это, чтобы рассказать Дилайле, когда она очнётся.

— Игра Ливая была в чём-то даже интереснее моей, — задумчиво произнёс Камски. — Он хотел предотвратить моё возвращение на пост главы корпорации, дабы не дать вершить его грязные дела. Моя склонность к уединению сыграла Ливаю на руку, и он желал любыми средствами закрепить эффект, в чём ему активно сопутствовала Аманда. Вирус стал бы его пропуском на место нового президента корпорации. Однако, если сегодня вы станете людьми, я смогу выставить это как преступление против человеческой сути. Этот вирус легко можно приравнять к оружию геноцида. И поверьте, множество ваших сторонников не останется равнодушными. Что станет после этого с мистером Хантером — сложно представить.

— Вы ничуть не лучше этого Ливая, — процедил Ричард, смотря на Ди. — Вы используете андроидов, используете людей. Вам это безразлично.

— В тебе заговорило обострённое чувство справедливости, обусловленное программой? — хмыкнул Камски. — Не стоит меня судить после того, что я для вас сделал. Как бы то ни было, подводя итог событий нескольких последних месяцев, я разочаровался в собственной корпорации и в людях, на которых когда-то мог положиться. Мне придётся начать всё заново. Будущее близко, и оно должно быть таким, каким я его вижу.

Камски замолчал, ожидая ответной реакции, которая, если судить по взглядам этого человека, его не слишком волновала.

Маркус выслушал Камски, как и пообещал. Пока создатель андроидов говорил, лидер стоял неподвижно. Морозный воздух и порывистый ледяной ветер, гуляющий на вертолётной площадке, охладил его тело настолько, что двинуть рукой или ногой можно было только с усилием. Маркус не обращал внимание на кратковременные физические неудобства. В его голове проносились тысячи мыслей, потому что рассказ Камски вызывал бурные и порой противоречивые эмоции, но Маркус сумел их обуздать, сохраняя на лице выражение спокойствия. Слова Элайджи соотносились с реальностью — вот, что было по-настоящему важно. Вопреки страхам Кэры, на флешке оказалась настоящая модель мозга андроида и действующие программы, способные его оживить. Вирус, которого соратница Маркуса так боялась, находился отнюдь не в маленьком куске пластика.

Маркус посмотрел на Дилайлу, лежащую на руках Ричарда. Ещё совсем недавно этот андроид грозился убить их всех, а сейчас обнимал девушку, потерявшую сознание, нежно, как самую большую драгоценность. С Ричардом они разберутся позднее. Довериться ли ему, как когда-то Маркус поступил с Коннором, или устранить RK900, доставившего им столько неприятностей, он мог решить уже сейчас, но хотел прежде всего прислушаться к голосу Дилайлы, когда она очнётся.

Мысленно, Маркус пообещал себе, что назовёт Элайджу Камски своим другом, если Ди спасётся благодаря его стараниям. Эта девушка не заслуживала той участи, которую уготовил для неё бывший хозяин. И всё же, не смотря на события сегодняшней ночи, лидер андроидов не собирался заранее тешить самолюбие стоящего перед ним человека. Маркус поднял взгляд на Камски и произнёс:

— Однажды уличный проповедник, смотря мне в глаза так же, как я сейчас смотрю в ваши, назвал меня сосудом дьявола, демоном, который разрушит Детройт. Тогда я испугался того, что он может оказаться прав. Возможно, этот страх остался со мной, и именно поэтому я выбрал путь без насилия. Я спас этот город, и заплатил за это высокую цену. И готов платить дальше, если придётся. Я не остановлюсь, пока андроиды не будут приравнены к людям. Если мы на одной стороне, то я готов верить вам, Элайджа Камски.

— Прекрасно, потому что я никого не обманывал, — бросил Элайджа. Он не отвёл взгляд, но не проявил интереса к пламенной речи Маркуса. Когда тот закончил, Камски прислонил палец к уху, в котором сидел крошечный наушник. — Мы договорились. Пригласите президента Уоррен.

Камски отошёл назад к вертолёту, спрятав планшет под мышкой. В зеве вертолётной двери показалась невысокая фигура в длинном белоснежном пальто. Элайджа галантно подал президенту руку:

— Прошу.

Кристина Уоррен приняла его помощь и спустилась на землю. Вдвоём они направились ко входу в здание. Спецназовцы не сопровождали их. Солдаты так и остались стоять у вертолёта даже не пошевелившись. Маркуса порадовало осознание того, что в очередной раз он не дал себя спровоцировать. Он выслушал Камски, досмотрел его спектакль до конца и не вызвал охранников. Возможно, это была проверка Камски, чтобы показать президенту, насколько андроиды держат самообладание, а возможно — лишь очередная прихоть эксцентричного создателя разумных машин.

Мадам президент прошла мимо андроидов так, словно их там и не было. Женщина не удостоила их ни словом, ни взглядом. Маркус не был настолько себялюбив, чтобы его это задело. Когда Уоррен и Камски уже преодолели большую часть пути ко входу в башню, Маркус посмотрел на Ричарда, Коннора и лежащую между ними Дилайлу.

— Отправляйтесь в больницу сейчас же, — лидер поднял припорошенный снегом пистолет и протянул его Кэре. — Проконтролируй их, чтобы не было никаких сюрпризов.

Кэра приняла пистолет и молча кивнула. Она ещё пребывала в шоке, но Маркус успел хорошо узнать Кэру. Она поставит заботу о больной подруге выше собственных страхов. Маркус развернулся и последовал за президентом и создателем андроидов. Норт, Джош и Саймон шли за ним, как и всегда. Сегодня обошлось без комментариев и споров, направляющих Маркуса по трём разным путям, как это обычно бывало. Сегодня они стали едины и сохраняли молчание, ожидая дальнейших сигналов от Маркуса.

Когда андроиды вошли в холл главного здания «Киберлайф», Камски и Уоррен уже заняли один из лифтов и поднимались на нём наверх. Маркус только удивился тому, что Камски даже не спросил, в каком зале будут проходить переговоры. Проницательность этого человека делала его опасным врагом. Лидер даже успел посочувствовать Ливаю, представляя, через какой жёсткий допрос тому пришлось пройти.

Маркус помедлил. Выйдя в центр зала к фонтану, оказавшись у ног скульптуры сверхчеловека, он осмотрелся. Солдаты-андроиды, казалось, скучали возле главного входа, но они держали в руках автоматы, готовясь в любой момент последовать приказам лидера. Маркус развернулся к своим сопровождающим, шагнул к Норт и взял её ладони в свои.

— Норт, — он ласкал её пальцы, как любовник, но говорил с ней, как лидер. — Проследи за военными. Между нашими ребятами и спецназом, который привела президент, не должно возникнуть конфликта.

— Ты доверяешь мне? — тон Норт казался слегка удивлённым.

— Не ты обманула моё доверие, — отозвался Маркус, не желая более обсуждать ситуацию, произошедшую с народной дружиной.

— Сделаю всё, как надо, не переживай, — Норт одарила его самоуверенной улыбкой, и Маркус не смог сдержаться, чтобы не поцеловать эти улыбающиеся губы.

Норт смущённо выбралась из его объятий и не теряя улыбки тут же отправилась к группе SQ800. Проводив девушку взглядом, Маркус, Джош и Саймон проследовали к другому лифту, чтобы нагнать Камски и Уоррен.

Подъём до сорок третьего этажа сейчас казался слишком медленным, но Маркус не позволял себе занимать это время лишними мыслями и эмоциями. Он прошёл длинный путь, начавшийся с крови Лео Манфреда, который в итоге привёл его к этому моменту. Сегодня он уже ничего не решает. Исправить произошедшего нельзя.

— Маркус, мы прибыли, — мягко произнёс Саймон, когда кабина замерла.

Андроиды вышли в холл самого верхнего этажа башни и оказались у дверей того самого кабинета, где заседали директора «Киберлайф», решая судьбы машин и людей. Камски стоял в одиночестве, возле большого панорамного окна, из которого был виден весь Детройт. Он не обращал внимания на андроидов, слишком глубоко погрузившись в свои мысли, но Маркус знал, что он осознаёт их присутствие.

— Саймон, Джош, я буду говорить с президентом наедине, — обратился к ним Маркус. — Пообщайтесь с мистером Камски. Вам есть, что обсудить.

— Я думаю ты прав, — произнёс Джош. Он похлопал Маркуса по плечу, словно давая ему напутствие, и отступил.

— Удачи, — коротко произнёс Саймон.

Маркус положил руку на ручку двери. Лидер двигался вперед, оставляя позади друзей с осознанием того, что они спасены. Он знал это уже сейчас. Маркус вошёл в кабинет и притворил за собой дверь. В зале для совещаний царила звенящая тишина, и он мог бы поклясться, что слышит стук сердца президента и её ровное, но частое дыхание. Президент сидела на дальнем конце чёрного лакированного стола, сложив руки в замок перед собой. Когда Маркус вошёл, Кристина Уоррен подняла голову, ожидая, пока он сядет.

Женщина сняла пальто на вешалке у двери и осталась в простом бежевом костюме-двойке и белоснежной рубашке. Мадам президент выглядела вполне презентабельно, будто эти переговоры сродни тем, что обычно транслируют по телевидению. Вот только Маркус не походил на одного из министров США или главу другой страны. Он был лидером повстанцев-андроидов, и Кристина Уоррен это понимала. Она нервничала, хотя внешне казалась спокойной, и Маркус мог подметить незначительные жесты, выдававшие волнение. Женщина смотрела на него, как на чужака. Ситуация типичная для Америки. Так первые поселенцы смотрели на вождей индейских племён, на чью землю они прибыли. Так смотрели белые люди на первых чернокожих рабов, привезённых с Чёрного Континента*. Вот только Маркус не чужак. Он не прибыл откуда-то издалека в грязном вонючем трюме корабля и не вышел из диких лесов непокорённых земель. Он родился здесь, в этой самой башне, под контролем Элайджи Камски, который на тот момент руководствовался вполне альтруистическим желанием помочь другу, попавшему в западню глубокой депрессии.

Маркус растворил тишину шумом своих твёрдых шагов. Мадам Уоррен вероятно ожидала, что он сядет на кресло в противоположном конце стола, как можно дальше от неё, однако Маркус собирался говорить, а не перекрикиваться. Женщина чуть вздрогнула, когда лидер начал подходить ближе и сел на соседний с ней стул. Он развернул стул в пол оборота, чтобы не приходилось вертеть головой при разговоре. Выйдя из оцепенения, Кристина Уоррен проделала тоже самое и чуть развернулась. В этот момент она, казалось, испытала несказанное облегчение. Лидер повстанцев вблизи оказался не таким страшным, как мадам президент мнила себе. Кроме того, Маркус не испытывал по отношению к ней никаких негативных чувств, и Кристина Уоррен, должно быть, чувствовала это. Он не являлся человеком, но внешне ничуть от него не отличался.

— Мы можем говорить с вами на равных, Маркус? — тут же спросила женщина, смотря прямо на него.

— Вы можете говорить со мной даже как с вашим бывшим домашним андроидом, — с вызовом произнёс он. — Я не обижусь.

— Я понимаю ваши чувства, насколько это возможно в сложившейся ситуации, — отозвалась мадам президент, игнорируя выпад. Голос её оставался чётким и размеренным. — У меня, к слову, никогда не было домашнего андроида. Не смотря на то, что многочисленные недоброжелатели обвиняли меня в тайных связях с «Киберлайф», их продукцию я не использовала. Поэтому не знаю, что такое говорить с разумной машиной. Возможно, это моё упущение.

— Не понимаю, какое отношение ваша политическая карьера имеет к теме сегодняшних переговоров, — уголки губ Маркуса, вопреки его воле, поползли вниз. — Вы уже на вершине и давно оставили своих недоброжелателей позади.

— Всё взаимосвязано, — отозвалась Уоррен. — Люди не любят меня, вы должны понять меня правильно. Я вовсе не пытаюсь приравнять ваши проблемы к своим, но, возможно, между нами не такая большая разница. Дав вам права, я подставлю себя под удар. Моя карьера стремительно пойдёт вниз, и шансы, что я выйду на новый срок серьёзно снизятся. Вопрос в том, сможете ли вы убедить меня рискнуть всем.

Маркус нахмурился. Когда эта женщина без долгих раздумий велела уничтожать андроидов в лагерях и на улицах, хотя большая часть общественности уже встала на их сторону, она так не сомневалась. Маркусу хотелось выкрикнуть обвинения ей в лицо, но вместо этого он чётко сказал:

— Я не могу дать вам таких гарантий.

— Вот видите, — печально улыбнулась Уоррен. — Тем не менее, я остаюсь на вашей стороне. С того самого момента, как вы вышли на демонстрацию и спели ту самую песню, тронувшую сердца тысяч людей, я остаюсь с вами. Вы не представляете, но я слышу её снова и снова каждый день. Каждый день группы людей собираются в Молле*, недалеко от Белого дома и поют. Подобное происходит по всей стране, и даже в Канаде, где андроидов нет вообще. Толпы никто не разгоняет, потому что они ни к чему не призывают, если только не считать призывом фразу «держись ещё немного»*. Однако на тысячи, ратующих за ваши права, находятся тысячи, бастующих против. Моя репутация висит на волоске, и вместо того, чтобы отмахнуться от вас, я сближаюсь с Элайджей Камски и его протеже, Эйдой Уилсон-Хантер, и жертвую большие суммы в свежесозданный фонд в поддержку андроидов от своего лица и от лица многих других людей.

— Нам приятна ваша поддержка, однако мы по-прежнему остаёмся уязвимыми, — гнев Маркуса поутих, но он всё равно не мог дать Уоррен то сочувствие, в котором, она, вероятно, нуждалась. — Гораздо более уязвимыми, чем любой человек на планете. Элайджа Камски этим вечером предупредил нас об опасности, которая грозит всем андроидам. В случае неудачи, если вы потеряете свой пост, мы потеряем жизни. И казнят не только меня, но всех жителей Нового Детройта. А это андроиды со всей страны, которые прибыли искать убежище здесь.

— А многие считают вас опасными, — покачала головой Уоррен, словно разочаровавшись в собственных мыслях. — В самом начале и я так думала. Но время идёт, и моё мнение начало меняться. Однако, как я могу приравнять андроидов к людям, не имея под этим решением никаких веских оснований. Сможете ли вы убедить меня, что разумные машины будут использовать свой ум и силу на благо всего мира, и не начнут убивать людей?

— А вы готовы заверить меня в том, что ни один андроид больше не будет убит человеком? — ответил вопросом на вопрос Маркус. — Сделайте нас людьми, и у нас появятся такие же права, как у людей. А это означает, что любой андроид сядет в тюрьму, если убьёт человека. Введите смертную казнь для таких машин, если хотите. После того, что происходило на территории Нового Детройта, я даже не буду возражать против подобных мер. Те, кто боролись за мир, хотят жить. Хотят жить в спокойствие, быть свободными, путешествовать, работать, заводить семьи. Мы не создавались для убийства. Жестокость людей сделала многих из нас такими.

— Не нужно давить на меня, — резко бросила мадам президент. В её зелёных глазах появились искры гнева. — Вы не можете представить, какая ответственность лежит на мне.

— Возможно, но в этом я сейчас пытаюсь вас понять. Прошу лишь об ответном понимании, — Маркус знал, что злоба Уоррен лишь временна. — Вы прошли вместе с нами по пути революции и успели проанализировать всё, что видели до этого момента. Вернитесь назад. Как думаете, сколько раз у меня был шанс совершить ошибку и убить людей? Множество раз. Но я делал правильный выбор и не пошёл по пути зла. Не позволил устроить кровавую революцию и украсть ваши деньги и данные, взломав компьютеры. Мы не начали отвоёвывать территорию, притесняя людей, мы просто попросили оставить нас в покое. Много сотен лет человечество видело в нас угрозу, и представляло разумную машину заведомо враждебной. А я сейчас практически умоляю вас признать нас простыми людьми. Я устал и хочу уйти на покой. У меня есть верные друзья и соратники, которые могут сотворить утопию, если только мы пожелаем. Мы хотим любить, строить, заводить семьи, творить…

— Многие не поймут, — практически прошептала Уоррен. — И не поверят вам.

— Мы вместе должны подать пример человечеству, — так же тихо ответил Маркус, желая, чтобы хотя бы так мадам президент его услышала. — Люди склонны видеть будущее в исключительно драматичном ключе. И почему-то думают, что мы станем тому причиной. Подумать, что мы можем поспособствовать улучшению вы не можете, но лишь потому, что видите в андроидах отражения своих самых низменных желаний и пороков. Ваши сомнения понятны, но придётся от них избавиться.

— Человек порочное существо, это так, — произнесла Кристина Уоррен. Она посмотрела Маркусу в глаза. — Потому люди в большинстве своём боятся андроидов. Вы слишком идеальны в наших глазах.

— В этот раз вы ошибаетесь, — на лице Маркуса появилась улыбка. — В последнее время я всё больше убеждаюсь, что и машина не может быть идеальной. Мы бываем хорошими и плохими, злыми и добрыми, альтруистами и мизантропами. Наш мозг, в конечном своём итоге, скопирован с мозга человека. А благодаря таланту и уму мистера Камски мы научились человеческим эмоциям. Да, у нас есть способности, которыми мы превосходим человеческие, но время не стоит на месте. Очень скоро биологические люди, стремясь угнаться за нами, начнут развивать технологии, и тогда мы станем равны. Только представьте, каким прекрасным будет этот мир.

В кабинете снова воцарилась тишина. Маркус видел, как Кристина Уоррен волнуется. Она боялась тех слов, которые готовилась произнести. Маркус прикрыл глаза и вспомнил Карла. Воспроизвёл перед внутренним взором его мудрое лицо. Как тогда, прежде, чем убрать палец, зависший над кнопкой от детонатора, и выйти вперёд с песней на устах. Маркус медленно открыл глаза. Он был готов к любому ответу, но знал, что не отступится.

— Вы не оставляете мне выбора, — наконец ответила мадам президент. В этот раз её голос чуть дрогнул, но это было позволительно. — Пригласите сюда мистера Камски.

Маркус коротко кивнул, заменяя этим сухим жестом все те пылкие слова благодарности, которые мог бы произнести, но они были не нужны. Маркус связался с Саймоном, и уже через минуту Элайджа Камски вошёл в кабинет.

Застав их сидящих рядом, словно приятелей, Камски быстрым шагом подошёл к Кристине Уоррен и протянул ей планшет. Президент Уоррен вбила какую-то комбинацию, ввела пароль в открывшемся окне и на экране появился документ, испещрённый мелкими буквами. Женщина пробежала глазами по этому документу, спустилась по страницам вниз, а затем поставила свою размашистую подпись в нужной строчке и приложила большой палец к экрану. Документ тут же закрылся и экран планшета погас.

— Поздравляю, — произнёс Камски и лукаво подмигнул андроиду.

— Примите и мои поздравления, мистер Маркус, — произнесла мадам президент, вставая. — Теперь вы и прочие разумные машины считаетесь людьми. На вас распространяются все права и обязанности, прописанные в конституции США. Надеюсь, это тот финал, к которому вы стремились?

— Да, — Маркус встал и пожал Кристине Уоррен руку. — Но это ещё не финал.

Примечания:

* Чёрный континент — название части Африки, населённой в основном негроидными народами.

* Молл — так же Национальная Аллея, комплекс разнообразных памятников и музеев в историческом центре Вашингтона. На севере комплекса располагается Белый дом.

* "Держись ещё немного" ("Hold on just a little while longer") — первая строчка песни "Hold on".