ll. Стеклянная кровь (гет)

Жизнь в Кэр-Паравале стала чередой унылых и однообразных дней. Все были заняты делами, планами, аудиенциями и прочими обязанностями. Юстас настаивал на том, чтобы возобновить турнир. И, наверное, все были бы рады хоть какой-то встряске, но её, кажется, не предвиделось. Новостей от разведки об Орландии было мало, потому приходилось выбирать какие-то другие решения и думать, как добывать информацию.

Ночами Эдмунд очень много думал. И думал конкретно о том, чтобы действительно устроить себе хоть какую-то встряску. Так же ему показалось, что у них со Стефани давно не было нормальных свиданий. И, наверное, это его вина. Джентльмены же чаще всего приглашают на свидания, верно?

Но Эдмунду не хотелось чего-то банального, не хотелось простой встречи на один день или вечер. Стефани только и делает, что без конца учится, читает, сидит либо с Лили и учебником по этикету, либо с Джейсоном за химией, либо с Корнелиусом за чем-нибудь еще. У нее, бедняжки, уже голова кругом идет. И, как следствие, под глазами появились круги.

И вот наконец-то возникла прекрасная идея!

С утра пораньше Эдмунд направился к кабинету Питера. Там они с Каспианом рассматривали карты и о чем-то спорили, в общем, как обычно. Верховного короля частенько бесили все, а в особенности — Каспиан. И это было взаимно.

— Послушай, Пит, если мы просто ворвемся туда, то потеряем людей.

— Зато если мы не двинемся в Орландию, то потеряем время и силы. Сколько можно ждать?

— Они погонят на войну мирное население! Мы что, будем убивать своих?! — перешел на крик Каспиан, но тут дверь открылась, и вошел Эдмунд в отличном расположении духа.

— Хвала Аслану! Эд, помоги решить один вопрос, мы тут поспорили… — начал было Питер, но, поняв, что младший брат его не слушает, тут же прервался.

— Давайте вы будете спорить потом, без меня. Пит, я хотел попросить об одолжении. Все уже в курсе, но последнее слово за тобой.

— Что еще за одолжение? — напрягся Питер, зная, что обычно все эти просьбы ничем хорошим не заканчивается.

— Слушай, у нас есть какие-нибудь дела в замке Мираза?

— Нет, совсем нет… Мы отозвали оттуда постояльцев и весь персонал из-за опасности. А что?

— Я хотел свозить туда Стефани. Подумал, что нам с ней не помешает романтический круиз и небольшое приключение, — Эдмунд с улыбкой посмотрел на Питера и Каспиана, но те совсем не разделили его энтузиазма.

Первым молчание нарушил Каспиан:

— Знаешь, я тоже давно хочу съездить куда-нибудь с Лили, да никак не задается.

— Слушай, Эд, я даже не знаю. В чем вот, ты мне скажи, необходимость туда ехать? Мало ли, попадете в засаду или исчезните…

— Брось, мы это уже проходили, — не собирался сдаваться Эдмунд, — ты же знаешь, что я всё равно возьму и сбегу, как в прошлый раз.

— Допустим, я разрешу вам ехать. Ты надолго туда собираешься?

— На лошадях туда пара дней пути, переночуем в замке, а потом двинемся обратно, — Эдмунд понимал, что победа в этом споре на его стороне, и потому продолжил давить: — Пожалуйста, Пит, я же и так никогда ни о чем не прошу.

— Он прав, Пит. Эд уже взрослый, — подтвердил Каспиан, скорее из чувства противоречия Питеру, чем из желания помочь Эдмунду. Хотя это тоже было далеко не на последнем месте.

— Так и быть. Стеф вроде тоже уже девочка с боевыми навыками. Единственная просьба — возвратитесь, пожалуйста. И возьмите у Джейсона противоядие, — нехотя сказал Питер после некоторых раздумий.

— Слушаюсь, — с этим Эдмунд пояснил Питеру и Каспиану все детали своего плана, а им нужно было просто подыграть.

* * *

«Сегодня, как и во все предыдущие дни, мне пора идти на занятия. С одной стороны, мне нравится, а с другой — я от них устала. Ощущение, будто я в школе, на уроках. Разве что нет надоедливых одноклассников, которые постоянно отвлекают.

Я не писала в дневнике уже несколько дней, но просто ничего необычного не происходит. Мы все таскаемся с одними и теми же проблемами, которые надоедливо подсовывают всё больше разнообразных аспектов, которые приходится рассматривать и разрешать.

Если честно, то я безумно скучаю по Эдмунду. Вроде бы да, мы живем под одной крышей, вместе ходим в столовую и занимаемся фехтованием. Но иногда мне так не хватает простого человеческого разговора. Или маленького приключения. Только не как то, в котором Эдмунда целовала сирена! Этого мне не надо!

Иногда я частенько прохожу мимо нашего с ним портрета и любуюсь им. И всё-таки ни одна краска не сможет показать Эдмунда таким, какой он есть. Таким милым, красивым, добрым и смелым. Таким человеком, от котрого веет справедливостью. А еще я, наверное, с сегодняшнего дня вернусь к своему старому хобби — целовать его в любой момент времени и при любых обстоятельствах».

С этой мыслью Стефани закрыла дневник, вложив в него закладку-веревочку, на конце которой болтался брелок в форме штурвала корабля. Что ж, никто, наверное, так и не заметил, что Эванс таким нахальным образом своровала эту тетрадь в кожаной обложке с «Покорителя Зари».

Взяв тетради и пару учебников, Стефани направилась на второй этаж замка, где и располагался её учебный кабинет. Корнелиус уже ждал внутри. Сдав ему тему по истории про первых правителей Нарнии до столетнего правления Колдуньи и решив небольшой тест почти без ошибок, Стефани приступила к изучению новой темы. Как раз к пришествию к власти Джадис.

— Итак, записывай. Колдунья пришла к власти в… — начал было Корнелиус, но его прервал стук в дверь. Учитель не без некоторого раздражения открыл пришедшему, и на пороге Стефани увидела Эдмунда. Корнелиус долго с ним о чем-то разговаривал, а потом король подошел к Эванс и взял её за руку.

— И куда ты меня повел? — уже в коридоре решила поинтересоваться Стефани, видя, что Эдмунд напряжен до предела.

— Питер срочно вызвал нас к себе. Это что-то наверняка важное.

— А до окончания занятий подождать было нельзя?

— Видимо, нет, — со вздохом подтвердил Эдмунд и, не дав Стефани сказать еще хоть слово, завел её в кабинет к Питеру.

— Простите, что отвлек вас от дел, — начал было он, наконец объяснив в чем, собственно, заключается причина присутствия Стефани здесь, — но это было очень важно.

— Да, Пит, мы тебя слушаем, — с нетерпением отчеканил Эдмунд и скрестил руки на груди.

— Недавно в Северных землях, около замка Мираза, снова началось что-то непонятное. Мы с Каспианом думаем, это войско Аргона. Но нужно проверить.

— Постой, постой! — не веря в услышанное, прервала Питера Стефани, поняв, на что он намекает. — Ты хочешь сказать, что мы с Эдом должны отправиться туда?

— Я подумал, что вы достаточно взрослые, чтобы с этим справиться, — Питер засиял уверенной улыбкой, а Стефани заметила, как радуется Эдмунд, и сама, вне себя от счастья от того, что их отправили на какое-то действительно серьезное дело, кинулась обниматься с Питером.

Сообщив Лили, Корнелиусу и Джейсону, что она прервет занятия на несколько дней, Стефани с энтузиазмом бросилась собираться. И не вот так вот наспех, как это было, когда они с Эдмундом утекали на Одинокие острова, а с продуманностью и серьезным подходом.

Эдмунд быстро собрал сумки с продовольствием и своими собственными вещами и пришел помогать Стефани. А то она так разволновалась, что не могла даже толком понять, что может им пригодиться.

— Так, ну, во-первых, тебе понадобится твой меч. Он в оружейной. На всякий случай возьми еще и кинжал, может пригодиться, — наставническим тоном заговорил Эдмунд. — Во-вторых, тебе нужно одеться в доспехи. За этим обратись к Сьюзен, она тебе поможет. В-третьих, нельзя себя нагружать лишними вещами. Возьми карандаш, дневник и больше ничего не стоит.

— Понятно, хорошо.

Стефани сразу потянулась к шкафу за своей любимой тетрадью и по досадной случайности, зацепив брелок штурвала за платье, обронила дневник на пол. И как назло он открылся на той странице, где была робкая попытка Стефани нарисовать портрет Эдмунда в профиль.

Стефани было кинулась поднимать дневник, но ладонью задела бархатную руку Эдмунда, который намеревался сделать то же самое.

— Не смотри! — прокричала Стефани и попыталась отобрать свой дневник, но Эдмунд скорее на уровне рефлекса, чем умышленно, поднял руку вверх.

— Это что, мой портрет?

— Эд, отдай, это мое! — с деланой обидой выкрикнула Стефани, снова попытавшись отобрать дневник, но Эдмунд резко повернулся к ней спиной и принялся рассматривать свой «портрет».

— Ну, портрет мой, значит — не отдам, — съехидничал Эдмунд, и Стефани показалось, что он крайне недоволен. Хотя у него, когда внимание к чему-то зашкаливает, всегда такое сморщенное, как изюм, выражение лица.

— И часто ты здесь рисуешь? — наконец нарушил он нервное молчание.

— Иногда, чтобы разбавить сухой текст, рисую, да, — от волнения Стефани прожевывала половину слов.

— У тебя хорошо получается, — похвалил её Эдмунд, возвращая дневник ей в руки. — Если тебе еще чуть-чуть подучиться, то вообще будет очень хорошо.

— Ты правда так считаешь? — щеки Стефани покрылись краской. Мнение Эдмунда всегда для нее было самым важным.

— Стал бы я тебе врать? — улыбнулся Эдмунд, и от этого Стефани стало так светло и радостно, что она, как обычно, схватила его за ворот рубашки и притянула его губы к своим губам.

Эдмунд, который уже, пожалуй, привык, тут же запустил свою руку Стефани в волосы и нежно ответил на поцелуй. Так они и простояли, всё больше прижимаясь друг к другу, пока их не прервали.

— Нет, ну вы хоть дверь закрывайте! — посмеялась Сьюзен, а Стефани и Эдмунд неловко улыбнулись. Великодушная королева не стала их отчитывать и перешла к сути дела: — Так, Стеф, я добыла тебе костюм с бронированной тканью примерно по твоему размеру. Пока тебя не будет, накажу портнихе, чтобы она пошила специально для тебя. Не понимаю только, как я раньше об этом не подумала.

— Спасибо огромное! — Стефани приняла подарок и поспешила нарядиться. Этот костюм был снизу пошит из легкой ткани цвета морской волны, а сверху, на корпусе, — из какой-то очень твердой коричневой ткани, которая должна была затруднить прохождение оружия через тело. Единственное, рукава были Стефани немного длинноваты и юбка тоже, но она, по крайней мере, не запиналась.

— Ну как тебе? — с участием спросила Сьюзен, внимательно разглядывая Стефани.

— Нравится. Это же не бронелифчики, как из комиксов.

— Бронелифчики? — усмехнулся Эдмунд и вспомнил, что это ему тоже когда-то казалось странным.

— Никогда не понимала в этом смысла, — подтвердила Стефани и, собрав все свои сумки, они с Эдмундом двинулись в оружейную, а затем и в конюшню.

Стефани столько раз читала в истории и нашего мира, и этого мира о великих сражениях и полководцах, что ей порой хотелось так же. А потом она вспоминала, что собственноручно убила Белую Колдунью и участвовала в битвах! Но ведь тогда Стефани боролась исключительно с помощью магии, а сейчас ей предстоит сражаться на мечах, показать то, чему она научилась за это время.

Стефани оседлала Изабель, а Эдмунд какого-то другого коня, которого, кажется, звали Гром. По его пылающему улыбкой лицу я поняла, что он тоже рад, что Питер сам наконец-то что-то ему доверил. Просить даже не пришлось.

— Волнуешься? — спросила Стефани, чтобы как-то завязать разговор.

— Немного. Давно у нас с тобой не было совместных приключений. Я подумал… Я подумал о том, что Питер увидел, что мы с тобой уже зачахли в этом дворце. Я люблю Кэр-Параваль, но иногда мне там становится скучно.

— А я хочу какой-нибудь бал. Потанцевать, попить пунша, познакомиться с кем-нибудь… — мечтательно вздохнула Стефани и улыбнулась, скорее своим мыслям, чем Эдмунду.

— Всё будет, Стеф, всё будет. Беды ведь не могут длиться вечно.

* * *

Так, за разговорами прошло несколько часов. Выехали они рано днем, а теперь было совсем темно. Эдмунд показал на карте маршрут, который проходил через Великие леса, затем через Холм Аслана, а потом, идя вверх по Беруне, они должны были достичь тельмаринского замка, в котором некогда жил Каспиан. Там Стефани никогда не была.

— Остановимся на привал, — в приказном тоне сказал Эдмунд и слез с коня. Стефани тоже спрыгнула с седла и осмотрелась по сторонам. Отчего-то это место казалось Эванс знакомым.

За разговорами и беседами Эдмунд быстро рассказал и показал на практике Стефани технику разведения костра. Ноги Эванс уже очень устали сидеть в седле, и потому перерыв был очень кстати. Она достала плед и расстелила его на траве. Эдмунд положил голову ей на колени, и Стефани принялась поглаживать его спину.

— Эд, а почему мне кажется это место знакомым? — решила всё-таки спросить она, наслаждаясь их одиночеством. Конкретно в этот момент, когда их приветствовала лишь тишина, Стефани переполняло чувство, будто мир создан только для нас.

— Наконец-то ты это спросила! Думал, самому придется намекать, — ухмыльнулся Эдмунд и погладил Стефани по щеке. — Я специально остановился на привал именно здесь, потому что именно в этом месте ты впервые меня поцеловала.

Стефани вновь огляделась. И правда: те же два бревна, на которых они сидели с Джейсоном, Питером, Кэрол и Люси, те же деревья, что укрывали их от ветра, то же прожженное кострами место… Самое начало нарнийских путешествий…

— Ты заранее это планировал?

— Можно и так сказать. Мне просто захотелось сделать для тебя что-нибудь приятное. Подумал, что немного освежить твою память будет полезно.

На это Стефани только улыбнулась, наклонилась к Эдмунду и потерлась носом об его нос. А затем прошептала:

— Ты у меня самый лучший.

— Стеф? — позвал он, и Стефани все превратилась в слух. — А не хочешь еще больше скрасить ночь?

— А это как? — сделала она вид, что не поняла, на что намекает Эдмунд.

— А это вот так, — Эдмунд притянул её голову к своей и слил их губы воедино. Затем Стефани почувствовала, как его нежно кончик его языка касается его шеи, отчего по всему моему телу начали бегать мурашки. Эванс принялась снимать с него сначала доспехи, а за ними и всю остальную верхнюю одежду, пока не добралась до пуговицы на его штанах.

Тем временем Стефани ощущала настойчивые поглаживания по всей линии позвоночника и то, насколько легче ей стало дышать после потери одежды.

Когда их тела слились воедино, Стефани почувствовала бескрайние тепло и нежность. Чудесно, когда люди могут делать друг другу приятно различными способами.

С Эдмундом она всегда чувствовала себя счастливой. Неважно, что они делают: обнимаются, разговаривают, целуются, сидят молча или еще чего получше, Стефани с ним очень хорошо. До умопомрачения. До потери дыхания. До головокружения. Они сливались воедино и долго наслаждались друг другом, пока не захотели спать.

Они уснули под одним одеялом, ощущая тепло и дыхание друг друга. Даже жар. И какой же Эдмунд иногда романтик. Может ведь, когда захочет. Наверное, не найдется таких слов в мире, которые могли бы описать любовь Стефани к нему. Она любит его, и все на этом.