You raise me up (джен)

Стоун не сказал бы, что в его жизни что-то критически изменилось с тех пор, как он окончательно выбрал свою сторону. Всё было ожидаемо. Что положительные, что отрицательные последствия просчитать было несложно. Главное, что он занимался тем, что ему нравилось. И его больше никто сильно не бесил.

Хотя всё же изменения были... Например, во взаимоотношениях с доктором.

Нет, он не стал белым, милым и пушистым (это что-то из области фантастики), но явно был терпимее. Правда, исключительно к самому Стоуну, не более. Остальные же старались общаться с ним по минимуму, но контакты сохраняли. Особенно старался Уолтерс, потерявший, как выразился сам доктор, "карманную собачку" и очень бесившийся от этого факта.

Выражение лица при разговоре об этом у Айво было... специфическим. Слишком большая смесь эмоций негативного характера, при этом не выплёскиваемая фонтаном наружу, что было бы привычнее этой промораживающей, но спокойной злости. И это настоящее лицо без "маски" было намного страшнее показного. Стоун и не подозревал, что доктор их настолько ненавидит.

— Ну вы, конечно... где вы, и где "собачка"? — он тогда даже не сдержался, настолько это звучало настоящим оксюмороном. Айво на это лишь покачал головой и сделал пару глотков кофе.

— Я не выдавал и десяти процентов своих возможностей, так что... это корректное, хоть и обидное сравнение. Но разве должно было быть иначе? Стоун, это за себя любимого можно сражаться, используя весь свой потенциал, а какой смысл снабжать кого-то там или защищать чужие интересы? Я что, имбецил?

При посторонних излишне яркое демонстративное поведение возвращалось, но при общении с глазу на глаз он был просто собой. Тоже экспрессивным и взрывным, но без наигранности, а ещё периодически спокойным, словно это нормальный человек. Опасное заблуждение, но, пожалуй, так было намного лучше.

— И вы собираетесь мстить? — ответ на этот вопрос был очевиден, но он всё же спросил. У Стоуна до сих пор оставалась потребность в подобного рода вопросах, когда всё понятно, но нужно ещё и услышать. Доктор на это больше не психовал, закрывая глаза на подобную странность своего приспешника.

У всех свои тараканы.

— А ты как думаешь? Я так просто спущу им с рук "вас не существует и никогда не существовало"? — усмехнулся учёный, а затем повернулся к экрану с одному ему понятными графиками и диаграммами. — Но в этом деле слишком много нюансов. Уолтерс знает, что я не шучу и вооружу его врагов не только информацией, но и технологиями, спровоцируй он меня. При этом он не может это просто так оставить. Действовать же будет только при полной уверенности в своей победе. Он не авантюрист. Он выжидающий и очень терпеливый человек, который косит под простачка. Признаюсь, я был удивлен, что ты смог застать его тогда врасплох... а свою месть я как следует охлажу.

Стоуну пришёл довольно объёмный файл, и он с вопросом во взгляде посмотрел на шефа. Тот не заставил долго ждать.

— Поизучай на досуге, — посоветовал доктор. — Часть людей — лишь говорящие головы, а те, кто на самом деле управляет этими куклами, чуть дальше. Финансовые кланы и так далее, и тому подобное. Уолтерс тварь... но он зло привычное, а там, наверху, есть куда менее адекватные люди. Да, мне нужно и удовлетворить себя, и не заполучить новых проблем. Всё же основная масса людей слишком примитивна, это даже не смешно. Обезьяна с гранатой нам может слишком дорого обойтись. Особенно, если это — ядерный чемоданчик.

* * *

Только натренированная выносливость и врождённое упрямство позволили людям не отставать от трёх резвых зверьков, что стремительно продвигались всё дальше и дальше по коридорам, то спускаясь вниз, то поднимаясь вверх, то сворачивая налево или направо на поворотах, следуя за указателем на экранчике гаджета. Без этого заблудиться на вражеской базе было раз плюнуть. Что вообще творилось в голове у архитектора этого сооружения, никто и представить не брался: в конце концов, пытаться влезть в голову Айво Роботника — себе дороже. Скорее, с ума сойдёшь.

Каким ещё чудом их не засекли и не открыли полномасштабную охоту прямо в коридорах — загадка. Однако выбраться отсюда тогда было бы не так уж просто. Впрочем, об этом никто сейчас и не думал.

Уговорить людей остаться дома не получилось, но уже победой было то, что они держались чуть позади. Упрямство было подкреплено теми фактами, что они участвовали в предыдущих приключениях, но это не очень радовало инопланетных созданий. Люди слишком хрупкие. Но об этом можно подискутировать и позже — их мысли были заняты очередным спасением мира, на которое их мягко подтолкнули...

— Мы уже близко, — проговорил Тейлз, глядя на экран своего гаджета. Они бы ускорились ещё, чтобы побыстрее застать злодея в его логове, но не делали это для того, чтобы не оставлять людей здесь в одиночестве. — Вот! За этой дверью!

Красные молнии опутали кулак Наклза, прежде чем тот ударил и вышиб толстый слой металла с мясом, отчего тот с грохотом упал на пол.

— Сдавайся, Эггман! Тебе и твоим машинам не справиться с нами! — храбро крикнул Соник, вваливаясь в образовавшийся проём, слегка дымящийся и потрескивающий обрывками проводов. Следом за ним внутрь комнаты проникли остальные и замерли кто как, наставив на противника своё оружие, которое было создано лисёнком.

— И я говорю этому индюку… — доктор Роботник осёкся на середине фразы. Вместе со Стоуном он медленно повернул голову в сторону вторженцев и немного сильнее сжал вилку, которой до этого размахивал в порыве эмоций. Агент же отпил немного из стакана, как и собирался до того, как их прервали, и поставил тот на стол. Вторженцы — это плохо, особенно такие, но это не повод паниковать. Здесь есть система с усыпляющим газом, и вообще... это же добрые зайки, а такие не убивают своих врагов. Так что незапланированная природой дырка в голове появиться не должна.

— Эй, это же ты! — воскликнул ёж. — Я помню тебя! Ты Алан! Что ты тут делаешь? Он взял тебя в плен?

И, пожалуй, такого начала диалога Стоун не ожидал. Синее создание смотрело на него с искреннем удивлением. Гхм... Ах, да.

— Я здесь работаю. И вообще, вы не могли бы... заглянуть попозже? — спокойно проговорил Стоун, оглядывая разношёрстную компанию. Он ещё не определился, что с ними делать, и нужно ли вообще. Слишком уж внезапными были эти, с позволения сказать, гости.

Откуда они вообще здесь нарисовались? И что с охранной системой?

— Нет, мы должны разобраться с этим прямо сейчас!

— Но у нас обед, — возразил Стоун.

— А потом вы сбежите! Знаем мы вас! — выкрикнули ему в ответ.

Алан и Айво в ответ на такую эскападу не нашли ничего лучше, как обменяться взглядами и парой уточняющих ситуацию жестов вроде вопросительного поднятия брови и ответного пожатия плечами, а затем продолжили трапезу. В конце концов, никто не заставлял вторженцев заявляться именно сейчас, верно? А обед лучше есть, пока тот горячий.

Стоун неторопливо доел суп и промокнул губы, прежде чем перейти ко второму блюду, в то время как Роботник воткнул свою злополучную вилку в как следует прожаренный кусок мяса и начал терзать его идеально заточенным ножом. Отрезал кусочек, попробовал. Осмотрел сервированный стол, прикинул расстояние.

— Стоун, передай мне клюквенный соус.

— Вот, пожалуйста.

— Благодарю.

Лёгкая расслабляющая музыка снова стала слышна в воцарившейся тишине. Тихонько позвякивали приборы.

— Можно мне красный перец?

— Держи.

— Спасибо, доктор.

Приём пищи продолжался под неловкое молчание героев. У кого-то из них заурчало в животе.

Мэдди смутилась и мысленно прокляла свою утреннюю идею устроить себе разгрузочный день.

Соник начинал скучать, но не знал, с чего теперь начать. По идее, надо было сражаться, но всё пошло не по плану. Не нападать же на них, когда они тихо-мирно кушают? Это совсем не по-геройски. Но... но они ведь должны были отреагировать совсем не так! Это же Эггман! Он спит и видит, как бы распотрошить Соника на лабораторном столе!

Только реальность была другой. Его больше интересовали содержимое тарелки и собеседник, чем инопланетный синий ёж.

Это даже как-то... обижало. Чуть-чуть.

Или это коварный план?

— Мне сообщили, что завтра будет готов новый вариант вашего костюма. Желаете пойти на примерку?

— Пожалуй. Вечером.

— Тогда стоит взять с собой пару зонтов. Будет затяжной дождь.

— Надеюсь, без сильного ветра.

— Примерно до восьми метров в секунду.

— Сойдёт.

— Эй, вы двое! Вы ничего не забыли, на секундочку? — наконец, подал голос ёжик.

— Мы вас на обед не звали. Можете подождать в коридоре, — равнодушно ответил Стоун.

— Вот ещё!

— Тогда ждите здесь. Так вот, доктор…

Сесть незваным гостям никто так и не предложил, не говоря уже об остальном. Наконец, спустя пару десятков очень долгих, ещё более неловких минут трапеза под перекрестьем прицелов подошла к концу. Айво отложил в сторону приборы и промокнул губы салфеткой, как и Алан. Роботы споро погрузили опустевшую посуду на подносы и унесли, а потом вокруг обитателей базы и вторженцев замерцали щиты, отрезая их друг от друга.

— Ну, что ж, теперь можно и поговорить, — резюмировал Роботник, набирая команды на своих перчатках. Это была прекрасная возможность протестировать силовое поле, ну, и так, по мелочи. Не каждый день к нему заходят на огонёк. — О, конечно, очень мило, что вы пришли так все сразу, я польщён... но нельзя было это сделать через недельку? Я бы прикупил себе в лабораторию всякого...

— Вот поэтому мы и пришли сейчас! — был храбрый ответ героев.

— ...однако раз уж так вышло, сперва придётся обсудить с вами вопрос компенсации за выбитую дверь.

— А не хочешь обсудить вопрос компенсации за все разрушения, которые причинил сам?! — возмутился Том, когда переварил то, что услышал.

— Кхм-кхм, — позволил себе вмешаться Стоун. — Не то, чтобы я не хотел вас огорчать, но на самом деле этот вопрос уже давно улажен. Так что давайте лучше обсудим нашу дверь.

Герои снова переглянулись. Их руки уже довольно ощутимо устали от оружия, однако надо было продолжать, но драки… как-то не получалось.

— Эй, Эггман! Тебе меня не поймать! — снова крикнул Соник и приготовился бежать, невзирая на щит. Но тот пока держался. Майлз достал из рюкзачка какой-то прибор и стал изучать барьер. Застрять тут он тоже не хотел. Ехидна же недовольно принюхался и решил протестировать вражеский подлый манёвр своей силой.

— Я что-нибудь с этим сделаю. Рано или поздно. Так или иначе, — пообещал доктор, с улыбкой наблюдая за показателями.

— Алан, а как же ты? Почему ты работаешь на этого сомнительного типа? Не думаешь сменить команду? Мы же так хорошо проводили время вместе!

— Я чего-то не знаю, Стоун?

— Ничего такого, о чём стоило бы беспокоиться. Так, случайная встреча, — небрежно сказал тот, вытянув под столом ноги и скрестив лодыжки. При этом не забыл отметить наивность этого синего создания.

Ну да, ведь нет ничего проще, чем "сменить сторону" только из-за того, что они не пытались друг друга убить при общении.

Какой же он ребёнок.

— Ничего себе «ничего такого»! — возмутился ёжик. — Да ты прыгнуть оттуда хотел!

— Глупости. Я медитировал.

Кажется, этот ответ никого особо не убедил. По крайней мере, Роботник точно посмотрел на Стоуна с подозрением.

— Так, скажи, ты, синее… тц… создание, откуда он там собрался прыгать? — собрав в горсть всю имеющуюся у него в наличии тактичность, проговорил доктор.

— С моста! Здоровенного! Высоченного!

Алан со вздохом прикрыл лицо рукой. Похоже, ему тут никто не собирался верить.

— Каким образом мы перешли от борьбы с Роботником к обсуждению дверей и попытки самоубийства? — шёпотом спросил Ваковски у жены. Та пожала плечами.

Алан снова вздохнул. Эти их тихие переговоры он тоже слышал, пусть Соник с Айво и орали гораздо громче.

— Может, мы прекратим уже осуждать мои жизненные выборы? Если вы так хотите подраться, давайте поедем куда-нибудь за город, что ли, — устало проговорил Стоун. Он бы предпочел тихо посидеть за расчётами, а не вот это всё. И кому потом организовывать строительные работы, заключать контракты и прочее, прочее для восстановления? Конечно, ему.

— Да-да, а то я вам тут счёт выставлю ещё и за оборудование, варвары, — согласился Роботник и состроил нехорошую улыбочку на своём лице. — А с тобой мы ещё поговорим, Стоун. Потом.

Тот закатил глаза, но покладисто ответил:

— Хорошо, доктор.

— Проводи пока наших... незваных гостей. Я присоединюсь к вам позже.

Доктор ушёл, а барьер исчез.

На этом моменте вторженцам пришлось подниматься и топать на выход. Впрочем, было заметно, что в этих переплетениях коридоров Стоун ориентируется, как рыба в воде, в отличие от них, и легко может сделать с ними, что угодно, даже завести куда-нибудь не туда. Однако он не сделал этого, а перед последней лестницей, ведущей на первый наземный этаж, к процессии присоединился Роботник, выскользнув из-за очередной неприметной двери и поправляя рукава.

— Карета будет подана через пятнадцать минут сорок две секунды, — не без ехидства сообщил он, и в этот момент ярко вспыхнул, а затем погас свет. И пусть герои тут же нашли самого подозрительного типа в округе, который мог бы это провернуть, их уверенность столь же быстро подрастерялась, ведь тип возмущённо завопил. — Какого дьявола?!

— Не имею ни малейшего понятия, доктор, — ответила темнота равнодушным голосом Стоуна.

— Включить аварийное освещение! Включить, я сказал!.. Чёрт!

Тейлз покопался в рюкзачке и выудил оттуда фонарик. Темнота немного рассеялась, и неяркий свет выхватил из неё растерянные лица присутствующих. Кроме, разве что, Стоуна, но тот в принципе был малоэмоциональным.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! Грёбаные спутники! Какого?.. — продолжал негодовать Роботник.

— Что, игрушки подвели? — не преминул подколоть его Ваковски.

— Стоун, возьми этих за шкирку и вышвырни отсюда немедленно!

— Как скажете, доктор. Господа, леди. Пройдёмте. У нас небольшие технические неполадки.

Ругающийся на гремучей смеси языков доктор снова скрылся во тьме, а Стоуну пришлось вручную открывать дверь в конце лестницы. И пусть шла эта металлическая дура тяжеловато, доверять это кому-то другому он не собирался: сломают ещё, а ему отвечать.

— Прошу на выход, — проговорил Стоун, когда закончил со своим делом, и дневной свет из окон попал на ступени. Вторженцы поспешили выбраться из окончательно ставшего негостеприимным места. Однако им не удалось даже выйти на улицу, потому что через незапертую входную дверь, которую они же и оставили открытой, в помещение неторопливо проникло несколько человек в изорванной, окровавленной одежде. Кажется, они что-то хрипели.

— О Боже! — воскликнула Мэдди. Она дёрнулась было, чтобы помочь людям, но Том придержал жену, выставив руку перед её грудью.

— Погоди, — сказал он. — Кто вы? Что случилось? Вам нужна помощь?

Люди повернули головы на звук голоса и начали приближаться.

— Даже если им и нужна помощь, я не уверен, что с такими травмами в принципе живут, — заметил Стоун, который всё ещё был тут. Должен же был убедиться, что их гости действительно отсюда ушли, верно?

— С чего ты взял это?

— У этой женщины дыра в груди, а за мужчиной тянутся кишки по всему полу вместе с остальной требухой. У второго вообще мозги видны и полчелюсти нет. Я не уверен, что с таким смог бы вообще подняться, не говоря о том, чтобы так резво передвигаться, — невозмутимо перечислил замеченные нюансы Стоун. — Да и вдобавок сегодня отнюдь не Хеллоуин.

— Э-э-э-э-э...

Все потрясённо разглядывали странных людей и пытались склеить в голове начавшую рваться картинку мира, пока где-то снаружи не раздался пронзительный женский крик:

— А-а-а-а-а!!! Кто-нибудь! Помогите-е!

Через широкие окна было прекрасно видно, как пытающуюся убежать девушку схватил другой человек, который был весь в грязи, и впился зубами в её руку. Кровь брызнула в стороны. Несчастная пыталась отбиться, однако её уже окружили другие, и вскоре очередной крик оборвался.

Неаппетитное зрелище, но очень доходчивое.

— Эти гости мне не нравятся ещё больше, чем вы, — наконец, резюмировал Стоун и достал пистолет, ногой оттолкнув подобравшуюся слишком близко к нему женщину с дырой в груди. Обычно он женщин старался не трогать, конечно, но близкое знакомство с окровавленной леди сегодня в его планы не входило. Особенно учитывая увиденное.

— Стой! Не стреляй! — крикнули ему, на что Алану очень захотелось дать этому идиоту по шее. Ох уж эти "силы добра". Но что взять с гражданских?

— Это вторжение на частную территорию, — терпеливо ответил он. — И вдобавок чёрт знает что ещё.

Женщина оскалилась и попыталась напрыгнуть на Стоуна, но тот больше не стал церемониться и выстрелил. Однако это не то, чтобы сильно остановило её: только отбросило на небольшое расстояние.

Это точно не было чем-то нормальным. С такими ранами не то, что не бегают — не живут.

Уж в том, как убить человека, Стоун разбирался профессионально.

Она должна была быть мертва.

— Что за дьявольщина? — пробормотал Ваковски, поняв, что выстрел этого Стоуна не принёс никакого результата — ту странную женщину лишь немного отбросило. Ему и самому пришлось отбиваться от оскалившихся мужчин, у одного из которых вдобавок вытек глаз. Сложно объяснимый суеверный страх медленно, но верно вступал в свои права. Мозг пытался рационально осмыслить то, что происходило, но все предположения разбивались о доводы логики, что подобное не может существовать в их обычном нормальном мире!

Но в нормальном мире нет и говорящих инопланетных ежей, лис и ехидн, на минуточку.

Оружие, сделанное Майлзом, сработало немногим лучше, чем пистолет Стоуна. Другой вопрос, что поднимать его против человека лису было не очень приятно. Сам Алан, уже поняв, что от пуль толку не будет, по-простому вытолкал женщину на улицу, использовав в качестве щита и заодно направляющей силы барный стул на длинной металлической ножке. Его примеру последовали и остальные. Сразу после того, как последний из непонятных людей оказался на улице, за ними заперли дверь и только после этого смогли выдохнуть спокойней.

— Ничего не понимаю, — сказал Стоун, касаясь стекла пальцами, на что их грязные гости с той стороны ударились в стеклянную поверхность. Но это был прозрачный материал, который особенно устойчив к проникновению снарядов, поэтому и его и использовали здесь, а не обычный продукт оконной промышленности, так что Алан даже не дернулся в сторону от резкого движения полутрупов. В отличие от его более живых гостей.

Это было нелогично, странно и стопроцентно опасно. Они не должны шевелиться от слова "совсем". Но они шевелились, двигаясь вслед за его рукой.

С подземного этажа выбрался раздражённый, но тоже вооружённый Роботник.

— Веселитесь без меня? — прорычал он.

— Доктор, происходит что-то странное. На нас напали, — с ноткой невозмутимости ответил Стоун, отворачиваясь от прозрачного дверного проёма и начиная движение в сторону шефа.

— По-твоему, я не заметил этого ещё час назад?

Соник возмущённо открыл рот, собираясь на-гора выдать всё, что думает по этому поводу. Происходящее изрядно напугало и ввело в замешательство и его. Но Стоун, проходя мимо, поставил ему щелбан, чем словно сдул колючий шарик подобной наглостью.

— Не эти. Там, снаружи, что-то происходит. Это были люди с агрессивным поведением и несовместимыми с жизнью травмами. Нам пришлось их вытолкнуть отсюда во избежание, — объяснил ситуацию Алан.

— Эй, смотрите! Смотрите! Она ещё жива! Мы должны помочь! — воскликнул Тейлз, ткнув пальцем в окно, где девушка, что не так давно стала жертвой нападения и лежала без движения, пошевелилась и начала подниматься. У неё было обезображено лицо, отсутствовала рука, одежда и тело были изодраны безжалостными пальцами.

— Что-то я сильно в этом сомневаюсь, — прокомментировал открывшееся зрелище Стоун и слегка нахмурился.

— Судя по количеству крови вокруг, она точно не должна была встать, — согласился Айво, переместившись поближе и облокотившись на подоконник. — Любопытно…

— Что в этом любопытного? Это ужасно! — воскликнул Ваковски, который смотрел туда же. Доктор на него лишь чуть скосил глаза. В его приоритете было куда более интересное зрелище, но... посторонний шум раздражал. Особенно от конкретно этого индивидуума, пробуждающего не самые приятные воспоминания... и возникало навязчивое желание кинуть его за дверь, чтобы проверить гипотезу о том, что эти твари интересуются мозгами, как их медийные сородичи. Хотя... а есть ли тут мозг?

— Тебе не понять. Ты примитивен.

— На минуточку, именно от этого примитивного ты...

— Тс-с-с, — палец Роботника уперся в губы говорившего. — Прикрой свой громкий ротик ненадолго, будь столь любезен. Я анализирую.

Ваковски отшатнулся.

— Чёртов псих! — пробормотал он.

— Спешу тебя огорчить, я в полностью здравом рассудке. А теперь молчи.

Повисла тишина. Мешать Айво размышлять не хотел никто, разве что Стоун по прошествии нескольких минут вмешался:

— Позвольте заметить, доктор, что их даже пули в голову не берут.

— А если разрывные? — уточнил тот.

— Не пробовал.

— Огнемёт? Электричество?

— Аналогично.

— Значит, стоит их испытать. Стоун, за мной! — объявил Роботник и развернулся в сторону входа на подземные этажи.

— Эй, вы куда? — донеслось им вслед.

— В оружейную!

— Чего-о?! Эй, вы же не будете жечь этих несчастных огнемётом?! — возмутился Том, глядя на то, как Айво торопливо спускается вниз по ступеням.

— Именно что будем! — донеслось уже снизу.

Соваться в логово врага, когда там даже света нет, никто больше не осмелился. Эта непонятная ситуация давила, и хотелось хотя бы в чём-то удостовериться и понять, что всё в порядке. Людям и не только им требовалась психологическая точка опоры... только отыскать её не выходило.

Мэдди попыталась дозвониться сестре, но безуспешно.

— Связи нет, — сказала она, нервно сжимая свой смартфон. Гаджет равнодушно показывал полное отсутствие как телефонной связи, так и интернета, а так же намекал, что зарядки хватит всего на пару часов активного пользования.

— У меня тоже.

— Мои приборы не работают, — растерянно добавил лисёнок. — Ни связи, ни навигации, ничего такого нет.

Хотелось обвинить во всём мерзавца Эггмана, ведь подобное провернуть было как раз в его силах, но тот первым из них вознегодовал по поводу невозможности нормально работать со своими творениями. Потому в данном вопросе они были не одиноки.

— Может, кто-то установил глушилку? — предположил Том. — Ну, знаете, такая штука, чтобы никакой сигнал не мог пробиться. Но это очень мощная глушилка. Вероятно, мы попали под её воздействие, потому что тоже находимся здесь.

— Да, наверное, всё дело в ней.

— Классно придумали!

— Знать бы нам про эту штуку раньше, — даже Наклз согласился с такой теорией. Она ему очень понравилась, ведь лишала коварного противника стратегического преимущества и возможности нанести подлый удар.

— Значит, всё, что нам нужно сделать — это выйти отсюда, из поля действия глушилки!

Однако сказать было проще, чем сделать. Всё-таки после этих слов все посмотрели на дверь. А из-за неё на них пялилась всё та же злополучная троица, которая, похоже, не собиралась никуда уходить, только периодически начинала скрести руками по стеклу, оставляя на некогда идеально чистой и безупречно прозрачной поверхности грязно-бурые разводы.

Соник приблизился к этим людям, предусмотрительно не открывая двери, и оптимистичным голосом обратился к ним:

— Эй, мэм! Вы не могли бы сказать своим друзьям отойти? Мы хотели бы выйти!

Женщина с дырой в груди никак на это не отреагировала. Она только издавала мычащие звуки и пялилась на... людей, что были внутри. Именно Мэдди и Том были центром её внимания. Как и остальных её спутников.

— Они и впрямь странные какие-то. Обычно меня хотя бы пугаются, — Соник наклонил голову вбок, помахал рукой перед носом людей за стеклом, но не получил вообще никакой реакции. Только когда он перекрыл возможность смотреть на свою семью, странная троица поменяла положение, чтобы "цель" снова была им заметна.

Это действительно сильно напрягало. Перед глазами встало видение Тома и Мэдди в таком же покорёженном состоянии и с остановившимися мутными глазами.

Воображение у ежа было хорошим, он никогда на него не жаловался... сколько раз оно выручало дождливыми одинокими вечерами.

Но вот сейчас было совершенно не к месту. Его аж передёрнуло, а по иголкам пробежал заряд...

— Это совершенно не смешно.

К тому моменту, когда на лестнице из минусовых этажей вновь раздались шаги, Том неловко скрючился на барном стуле, стараясь не смотреть в сторону двери. Слишком уж ярким и пугающим было сейчас в его памяти то, как начала биться в стекло женщина, стоило лишь ему приблизиться. И выражение её глаз... у нормальных людей такого не было. Даже у людей, которые были под какими-нибудь веществами. Разве что... у трупов.

Да, Грин-Хиллз — мирный городок, однако и здесь случалось такое, что люди умирали. От старости, например. А Том всё-таки работал в полиции, и не только скучал на обочине пустой дороги, болтая с едой. Выражение мёртвых глаз он прекрасно помнил. И у той женщины, как и у тех двух, что болтались рядом с ней, было такое же.

— Как будто в дурацкий зомби-фильм попал, — бубнил себе под нос Том. — Такого же не бывает, верно? Да не-е-ет, точно не бывает. Или это какой-то придурок решил снимать тут своё кино, никакого не предупредив? Определённо...

Мэдди присела рядом, обхватив себя руками. Ей тоже было не по себе. И невозможность дозвониться до родни угнетала. Ей бы просто услышать в трубке знакомый так часто недовольный голос. Услышать, что всё хорошо, что она опять придумала какую-то чушь, что ходячих мертвецов не существует, а это просто какой-то дурацкий фестиваль, о котором она не знает... Только интуиция говорила, что это совершенно не фестиваль. Так реалистично и так долго люди не способны играть.

Даже трио зверьков притихло, не зная, что делать в таком случае. Это была слишком нестандартная ситуация.

Именно такую картину и застали вооружённые огнемётами Айво и Алан, выбравшись на первый этаж.

— Стоун, открывай дверь! — скомандовал Роботник, взяв своё оружие наизготовку. — Поприветствуем гостей как следует!

Женщина с дырой в груди снова забилась в стекло, стоило только Алану приблизиться. Остальные двое тоже оживились. Он передёрнул плечами, но выполнил указание, тут же отойдя в сторону. Однако даже заряд пламени в лицо не остановил буйную троицу. Тогда Айво пнул ногой в живот неугомонную дамочку, и та вывалилась обратно наружу, прихватив с собой дружков.

— Стоун, разрывные!

Тот достал пистолет и выстрелил три раза. Грохнуло три мини-взрыва, и тела у двери, наконец, затихли.

— Закрывай!

Хлопнула дверь и щёлкнул замок, снова отрезая группу от внешнего мира.

— Значит, если снести им башку, они угомонятся, — резюмировал Роботник. — Очень любопытно.

— Вы... вы что, их убили?

— Ну, да.

— Ой! — пискнул Тейлз. — Кажется, меня тошнит... — и зажал лапками рот. Впрочем, не он один.

— Не на пол, пожалуйста, — вздохнул Стоун. — Его только с утра вымыли как следует. Он, конечно, уже не идеально чист, но... В уборную. Вон туда, первая дверь направо.

Соник подхватил хвостатого друга под мышку и унёсся в указанном направлении — лишь дверь хлопнула. Стоун только мысленно порадовался, что сделал в тех помещениях хорошую звукоизоляцию. Только всеобщего блевотного приступа ему тут не хватало.

Судя по лицу доктора, тот придерживался того же мнения.

Когда двое зверьков вернулись, присоединившись к основной группе, Айво отвлёкся от переборки очередного оружия и заметил:

— А вам не кажется, что вы... несколько загостились у нас? Не то, чтобы я не рад вашему визиту — я категорически не рад, — но, полагаю, наша очередная... стычка откладывается. Вам здесь делать нечего, иными словами.

— Но как мы уйдём? На улице творится невесть что...

Щёлкнул предохранитель, и доктор отложил своё экспериментальное детище в сторону.

— А ваша машина?

— Мы оставили её в паре кварталов отсюда. На... на всякий... случай.

— Погодите, кольца! — воскликнул Соник. — У нас же есть кольца! Наклз, доставай!

— Но у меня нет.

— И у меня, — добавил Тейлз. — Разве не ты должен был взять их?

— А разве не кто-нибудь из вас?

Роботник что-то неразборчиво рыкнул, закрыл лицо ладонью во всемирно понятном жесте, а потом взглянул на Стоуна, как бы спрашивая: "И вот это они меня вроде как победили? Точно-точно? Насколько же мне было плохо тогда?". Тот лишь на пару коротких мгновений склонил голову набок, как бы соглашаясь с этим.

— Так... значит, нам нужны ещё варианты.

Повисла тишина — в который раз за последнюю пару часов. Роботник размышлял, неторопливо слоняясь по помещению и потирая пальцами подбородок. Стоун отслеживал ситуацию на улице и в целом не отсвечивал. Остальные следили за перемещениями доктора и подавленно молчали.

— Я мог бы сбегать...

— Соник, это может быть очень опа...

— Захлопнитесь оба.

Айво напряжённо размышлял, но не мог прийти к единому выводу, который казался бы ему ответом на возникшие вопросы. Прибить вторженцев хотелось всё больше. Ещё и снова кто-то начал бубнить...

— Кажется, я сказал вам всем закрыть свои ротики, клювики, мордочки или что у вас там есть, или надо дополнительно обмотать их скотчем? — раздражённо проговорил он, вскинувшись на группу.

— Это не мы! — тут же открестилась Мэдди. — Это... кажется, это с улицы.

— Стоун?

— Сейчас, — ответил тот и с пистолетом наизготовку открыл дверь. В помещение тут же ворвался сухой мужской голос.

— Повторяю: всем оставаться в укрытии. Объявлен режим повышенной опасности в связи с утечкой вируса, которая была произведена террористами. Не покидайте своих домов, сделайте запас питьевой воды. Не открывайте двери незнакомцам. Избегайте контактов со странно выглядящими людьми. Если сделать этого не удалось, ни в коем случае не позволяйте им укусить вас. Пути эвакуации готовятся. Не пытайтесь уехать из города самостоятельно. Ожидайте дальнейших указаний, — говорил некто из общегородской системы оповещения.

— Это уже точно не кино снимают, — потрясённо проговорил Ваковски.

— Да неужели? — со злой иронией уточнил Роботник. — Не отвечай. Это был риторический вопрос. На них не отвечают.

— Я в курсе, мистер чокнутый технарь, — огрызнулся Том.

Они бы продолжили перепираться, но снова услышали, как кто-то зовёт на помощь, и на перекрёсток выбежал человек, который пытался оторваться от толпы странных.

Потом мимо замершего у двери Стоуна промелькнула синяя молния, метнувшись туда и обратно с небольшим промедлением, которого хватило на звонко сказанное: "Я спасу тебя! Держись крепче!"

Будь здесь кто-то из русских, он мог бы вспомнить детский стишок, который заканчивается строками: "Нету картины прекрасней на свете: слева пол-Пети и справа пол-Пети!". Однако тут таковых не наблюдалось, и потому реакция была несколько иной.

— Пол. Я же просил. Чёртов пол, — негромко, но внушительно проговорил Стоун и захлопнул дверь. Где-то там, на улице, упали ноги. В здание вместе с синим ежом прибыла только верхняя половина "спасённого".

Что ж, и синим-то теперь Соника тоже можно было назвать лишь отчасти. В основном ему сейчас больше подошёл бы эпитет "кровавый". Верхняя половина тела в его руках дёрнулась ещё несколько раз, надсадно хрипя, прежде чем затихнуть.

Стоун прикинул теперешний масштаб уборки, и ему стало ещё грустнее. Тейлз снова зажал рот руками и убежал в уборную.

Соник выронил тело и сделал несколько шагов назад, попеременно переводя взгляд со своих рук на верхнюю половину того, что недавно было живым человеком, потом обратно и на окружающих. В конце концов, его взгляд остановился на Айво, который задумчиво пошевелил усами, кусая губы, и произнёс:

— М-м-м... детка. Тебе нельзя спасать людей в режиме стресса. Они, видишь ли, от этого... немножко умирают.

— Ты же можешь что-то сделать?.. — пожалуй, это был первый раз, когда Соник с такой надеждой посмотрел на своего врага. Но зря. — Может, соединить его обратно, и всё такое?

Однако это, кажется, была плохая затея.

— Я что, по-твоему, похож на Франкенштейна? Или Иисуса? — вкрадчиво произнёс Айво.

— Э-э-э... но разве не...

— Не помню, чтобы когда-нибудь застал себя за превращением воды в вино. Да и по воде, аки посуху, тоже как-то не ходил.

— Так да или нет?! Пожалуйста!

— Стоун, тебя случайно не апостол Пётр зовут?

— Нет, доктор.

— Да хватит издеваться! Да или нет?!

— Извини, мой колючий, — Роботник ненадолго наклонился к Сонику, чтобы небрежно потрепать его кончиками пальцев по ещё чистым иголкам, затем отдёрнув руку, пока не шибануло электричеством как следует, и выпрямился. — Но подобное не в моей компетенции. Просто выкинь это туда, где взял, пока оно... не начало шевелиться. Нам тут такого не надо.

— Я?! В-выкинуть?!

— А кто? Стоун, что ли? Так это не он сюда эту дрянь приволок.

— Это не дрянь! Это... это...

— Маленькое недоразумение. Просто выброси его отсюда, и мы дружно закроем на это глазки, — сказал Айво и направился в подземные этажи. — Вы как хотите, а я собираюсь наконец-таки включить чёртов генератор. Стоун, проследи, чтобы они не забыли закрыть дверь после уборки, и дуй ко мне. Их самих можешь пока не убирать отсюда, но чтобы был порядок. Всем всё понятно?

И, не дожидаясь ответа, ушёл.

* * *

В результате исследований Айво смог установить следующее: электричество в городе в принципе существует, но по какой-то причине именно у них вместе с резервным генератором за номером один оно приказало долго жить. Благо, второй и третий запустить удалось, и сейчас электричество работало в режиме экономии, отчего коридоры освещались тусклым светом только там, где срабатывали датчики движения.

В результате своей работы робототехник успел понаблюдать за тем, как Стоун разводит незваных гостей, которые таким нехитрым образом превратились уже во что-то вроде... незваных постояльцев, по отсеку в жилом блоке, показывает, где находятся кухня, столовая и ближайшая комната отдыха, а потом направляется к нему.

— Я смог восстановить локальную сеть на базе, но доступа к другим у нас пока ещё нет, — сказал Роботник, стоило только Алану переступить порог лаборатории, крутанулся в любимом кресле и сложил пальцы домиком. — Не нравится мне эта история с террористами. Как-то уж очень одновременно с... этими. Но их спрашивать бесполезно.

— И, тем не менее, я попробую, — Стоун на несколько секунд прикрыл глаза. — Доверительная беседа за едой, думаю, вполне располагает к откровениям. А ещё лично мне не нравится... продукция этих загадочных террористов. Уж очень, знаете ли, напоминает...

— Зомби? — доктор нервно дёрнул уголком губ. — Да. Сказал бы, что это бред, не будь я знаком с некоторыми разработками подразделения Эмбер. Однажды даже лично.

— Что, там всё прямо настолько?.. Думаете, что они могут...

— А почему я, по-твоему, говорил тебе к ним не лезть даже в страшном сне? Не лезть, не подходить и по возможности не взаимодействовать.

Стоун коротко и нервно рассмеялся:

— Мне это всё тоже совершенно не нравится.

Они переглянулись. На мониторах было видно, как осваиваются Ваковски в отведённом им пространстве.

Роботник носком туфли медленно отстукивал неровный, рваный ритм по ближайшей железяке, наблюдая за тем, как на ней остаются вмятины от ударов.

— И, тем не менее, это ещё не самое плохое, что есть у данной неуравновешенной особы. У неё и у смежных подразделений довольно много проектов с биологическим оружием, различные вирусы, бактерии, модификации, химическое оружие... — наконец, продолжил он. — Не только внутри страны, но и в других. Лаборатории в чужих странах — это забавное решение... зато в случае ЧП проблемы как бы и не у тебя. Проект по живому оружию и усовершенствованию этой самой живой силы идёт отдельным пунктом и в тесной связи с Грином и Смитом... ну, тем, который по генетике, — мужчина раздраженно помассировал виски, словно это могло хоть как-то помочь, и откинулся в кресле, смотря теперь не в монитор, а вверх, на потолок. Стоун же отметил, что пора делать кофе. — Это не входило в сферу моих интересов, но я всё равно собирал всю доступную информацию. И... я не удивлён и удивлён происходящему одновременно. То, что это есть — я знаю. Но то, что это вырвалось за пределы, действительно больше похоже на диверсию.

Выражение лица Стоуна постепенно приобретало всё более хмурые оттенки.

— Тогда кому могло понадобиться подобное?

— Мало психов? Далеко не все могут просчитать свои действия даже на пару шагов. А о чём-то большем и говорить нечего. Всеобщая дебилизация только набирает обороты.

— И, тем не менее, это всё звучит... крайне сомнительно.

— Какая похвальная тактичность в столь неординарной ситуации, Алан, — то ли похвалил, то ли подколол док. — Или это может быть похоже на то, что у дамочки окончательно поехала крыша. Но, между нами говоря, она бы обставила это всё куда эпичнее и масштабнее. И начала бы с Китая.

При чём тут именно китайцы, Стоун не совсем понял. Дело в личной неприязни? Масштабе страны? Ещё каких-то условиях? Впрочем, это не было сейчас важным, так что информация была просто принята к сведению и задвинута в дальний угол памяти. До востребования.

Айво тем временем закончил пинаться и рассматривать плафоны на потолке, вместо того набрав несколько команд и выведя свою последнюю разработку в голограмму, чтобы покружить среди неё, подправить пару деталей и уточнить:

— Алан, как ты думаешь, насколько плохо всё с головой у принимающих решения личностей? А то прототип силового поля пока не способен остановить ядерную бомбу, и меня это беспокоит. Сильно беспокоит.

— Алан, как ты думаешь, насколько плохо всё с головой у принимающих решения личностей? А то прототип силового поля пока не способен остановить ядерную бомбу, и меня это беспокоит. Сильно беспокоит. А так же то, что моё прекрасное, замечательное и крайне дорогое оборудование будет уничтожено, — доктор погладил ближайший к нему сканер ладонью, бросив косой взгляд на собеседника. — А ещё радиация. Нет, деньги у нас есть, и это не проблема. Проблема в том... чтобы в краткие сроки всё заполучить, развернуть и установить взамен. Меня это бесит, — голос приобрёл знакомые рычащие нотки. — Поставщики, логистика, сроки, идиоты на местах и возможный брак... Вот почему именно здесь и сейчас?!

— Принимая во внимание все доступные мне данные, а также то, что о нашем и наших гостей местоположении, очевидно, кому-то известно, срок варьируется от двух дней до месяца в зависимости от степени их желания избавиться от нас всех скопом, — невозмутимо ответил Стоун, привычно разминувшись с прошмыгнувшей мимо "деткой" доктора, спешащей по своим делам, на пути к нему.

— Думаю, Уолтерс и компания изменят этот срок в зависимости от скорости распространения заразы и её убойности. Но всё равно придётся разворачивать спутниковую связь на максимум, чтобы пробиться и напомнить о том, какая я бяка, когда мёртв.

— Не уверен, что у нас хватит мощностей на текущий момент.

— Естественно, не хватит с этим дурацким генератором! Вот почему если какое-то дерьмо, то разом изо всех щелей, а не дозировано? А от этих животных всё перегорит к чертям. Тут тоже надо что-то придумать.

Айво нервно постучал пальцами по приборной панели. Сильная ограниченность возможностей угнетала. Но, по крайней мере, он здесь, на своей территории, а значит, всё ещё способен на многое. Осталось только решить, на что именно.

— Полагаю, самый оптимальный сценарий для нас сейчас — немного выждать, собрать достаточно ресурсов и пробиваться за пределы оцепления. Без сомнений, оно там уже наверняка есть, — продолжил говорить Стоун, уверенно приближаясь.

— Хм-м... стоит отдать приказ о расконсервации подземного тоннеля? Хотя он не настолько длинный, как бы мне хотелось. Это в который я скинул кучу железного хлама и провальных образцов. Может, среди них есть что-то интересное, но я уже не помню, так как это было четыре года назад.

— Тоннеля? Разве что во время прорыва, до этого в нём не будет смысла. Там нет ничего ценного, я проверял перед консервацией. Кроме того, он ведь выходит в южных кварталах, там и до этого творилось невесть что. Вдобавок он может оказаться повреждённым на каком-нибудь участке. В целом, теоретически, вдвоём здесь мы могли бы продержаться больше года при текущих условиях, однако нам доподлинно не известно, сколько пищевых ресурсов потребляют инопланетяне. Хотя Ваковски вроде бы не жаловались на резко просевший бюджет.

— Год нам бы никто не дал, Стоун. Чувствую, если не вмешаться, придётся мигрировать на другую планету, — Роботник оттолкнулся ногой от пола и, попутно набирая команды на перчатках, поехал в сторону других приборов, ворча и постепенно распаляясь всё больше и больше. — Нас окружают примитивные существа с примитивными желаниями: есть, спать, совокупиться, смотреть ролики в тик-токе. Они просрут все полимеры. И мы реально окажемся в полном и беспросветном фильме ужасов, сделанном на коленке недоучкой!

Он даже начал раздражённо размахивать руками в такт своим словам, но Стоуна таким было не пронять.

— Что ж... хотя у нас и есть возможность подобной миграции, мне бы этого не хотелось. Придётся нам с вами опять брать всё в свои руки, док. Без вашего гения с этим безобразием никто и никогда точно не справится, — подсластил пилюлю бывший правительственный агент.

— Мир, что ли, на досуге захватить? Всё равно вожусь как со своим, — буркнул Айво, сгорбившись над прототипом. — Отвёртку. Да, вот эту.

— А оно вам надо? — Ал перебросил доктору необходимый предмет и примостил зад на край стола, сложив руки на груди. — Ведь тогда вокруг будет постоянно вертеться куча чинуш, совать какие-то бумажки, отчёты, ныть, и совершенно не останется времени на науку.

Роботник издал тяжёлый вздох и потянулся, прежде чем снова зарыться в электронные внутренности.

— Но есть вариант всех перебить и заменить роботами, — заметил он с усмешкой. — И зомби не будет, потому что винтики невкусные... О, да не смотри ты на меня так, я шучу.

— Предпочту остаться в, так сказать, натуральном виде, а не виде программы.

— Почему?

— А разве в моём паспорте где-то написано "Джарвис"?

— Могу написать, — док поиграл отвёрткой в руке, словно что-то черкает ручкой.

— Нет уж, спасибо, — Стоун передёрнул плечами и снялся с места, чтобы отправиться к себе.

— Но ты всё-таки подумай! — крикнул Роботник ему вслед. — Отсутствие потребности в поедании мозгов могу гарантировать!

— Я всё равно категорически отказываюсь! — был ответ.

* * *

Не мудрствуя лукаво, Алан забурился на кухню, чтобы приготовить латте. Он был как раз где-то на середине процесса, когда двери открылись, впуская в помещение супругу того злосчастного полицейского.

— Мне надо чем-нибудь занять руки, — по-простому сказала она, проходя мимо, чтобы выбрать в холодильнике ингредиенты и начать готовить картофельный салат. Стоун не возражал. Напротив, он подумал, что стоило бы присоединиться к этому благому делу и сделать что-то... ненавязчивое для излишне впечатлительных молодых организмов, но в то же время достаточно питательное. Например, пасту с морепродуктами. И ещё какой-нибудь салат из свежих овощей.

Кастрюли с водой отправились на плиту, нож размеренно застучал по доске. Латте отправился к Айво "детка"-экспрессом. Конечно, обычно Стоун предпочитал относить напиток лично, но сейчас не хотелось мотаться туда-сюда через полбазы, пока в ближайшей перспективе замаячила возможность расположить к себе одного из посторонних. И она не заставила себя ждать.

— Насчёт сегодняшнего... эм-м... инцидента... с тем... человеком. Не поймите произошедшее неправильно, Соник — славный ребёнок, и он вовсе не хотел... ничего дурного. Ох... боюсь, он очень тяжело воспринял всю эту ситуацию.

Что ж, судя по извиняющемуся тону и общему внешнему виду гостьи — настал его звёздный час.

— Миссис Ваковски... — очень понимающе начал говорить Стоун, ненавязчиво переместившись поближе к этой довольно красивой, на его взгляд, женщине.

— Мэдди.

— Мэдди, — согласился он. — Поймите. Вы всё ещё не привыкли к подобному, в отличие от нас, но в целом... это происшествие — его стоит воспринимать несколько иначе. Порадуйтесь, что это были не вы или ваш муж.

— Но это неправильно!

— С точки зрения обывателя — да. Однако я на самом деле сильно удивлён тому, что до сих пор все его приключения обходились без подобных случайных жертв. Вы ведь и сами проходили по очень тонкой грани.

— Откуда вы?.. Ах, да. Но послушайте, мистер...

— Зовите меня просто Алан, — добродушно отозвался он.

— Алан, всё это время мы старались растить его так, как это принято в социуме, а то, о чём вы говорите... это точно не в рамках социальных норм.

Стоун вздохнул.

— Мэдди, оглянитесь вокруг и подумайте ещё раз. Нынешняя ситуация совершенно далека от рамок норм, и наша задача — сделать пребывание всех здесь присутствующих достаточно комфортным, чтобы избегать конфликтов. Вашему... воспитаннику сейчас и так нелегко. Если продолжать давить на него с этой стороны, лучше ему точно не станет. Наиболее оптимальное решение — сделать вид, что ничего особенного не произошло. Да, случилась неприятность. Но люди и так умирают каждый день. А в этом городе теперь... о чём-то таком и вовсе глупо говорить.

— Но жизнь бесценна!

— Вы ведь не знали этого человека и секунды. Какой он был? Хороший, плохой? Может, он любил мучить котят. Или, напротив, содержал приют для бездомных животных. Мы уже не узнаем. Это пройденный этап.

Мэдди кусала губы, с опущенной головой слушая размеренный голос Стоуна, вливающийся в её уши, и кромсала несчастный картофель тонкой соломкой.

— В нашей ситуации главное — не помочь незнакомцам, а выжить, поймите, Мэдди, — продолжил говорить Алан. — Сохранить тех, кто дорог, намного важнее.

— Я... я понимаю, — а вот её голос дрогнул, и миссис Ваковски, к большому внутреннему удовлетворению собеседника, вытерла слёзы с глаз тыльной стороной ладони. Сложно принять, да. Но дурить вроде бы должна поменьше теперь.

— Вот и славно. Вам стоит постараться донести это и до остальных членов семьи, чтобы они не рвались... на подвиги. И лично от себя я бы попросил вас объяснить им, что не стоит лишний раз провоцировать доктора. Между ними было много всякого, я не спорю. Как и с тем, что доктор — непростой человек со сложным характером. Однако и воплощением вселенского зла он тоже не является. Просто... так сложились обстоятельства.

— Ха-ха, — невесело отозвалась Мэдди. — Но, думаю, я понимаю, что вы имеете в виду, Алан. Чем меньше конфликтов, тем выше наши шансы? Всех нас.

— Именно так. В текущей ситуации нам всем не помешает что-то вроде перемирия.

— Однако я не могу ничего обещать, если он начнёт первым.

— Думаю, доктор примет это к сведению.

Они кивнули друг другу и снова вернулись к готовке. Стоуну, правда, ещё некоторых моральных усилий стоило не бросить взгляд в ту сторону, где, как он знал, находились камеры наблюдения, однако сдержаться было не так уж и трудно. Раз уж Айво до сих пор не прискакал верхом на прототипе, результаты своей деятельности Ал ещё успеет оценить. Лично. Потом.

А ещё его слух успел засечь тихий шорох недалеко от дверей.

Что ж. Тем лучше.

Прошло ещё совсем немного времени, прежде чем всё было подготовлено, и роботы начали сервировку стола по приказу Стоуна. Однако сегодняшний ужин ввиду обстоятельств был особенным, а потому и в это привычное действие пришлось внести корректировки, проследив за тем, чтобы никаких триггеров поблизости не наблюдалось.

Не хватало тут ещё лишних происшествий, в конце концов. Так что... ничего, что могло бы напомнить об инциденте, не допускалось, и корректировки пришлось вносить на месте, то и дело заворачивая проворные машины с не теми ингредиентами. Например, с кетчупом.

— Куда ты это ставишь, корыто с гайками, — проворчал Алан, выхватывая из манипулятора неподходящую соусницу. Отирающийся рядом и явно решивший проследить за ним Том, которого приманили сперва на кухню, а потом и в столовую аппетитные запахи, с недоумением уставился на это. — Что? Мы ведь не будем стрессировать животинку? — Стоун с намёком покрутил ёмкость с влажно-красным содержимым, обычно совершенно безобидным и даже вкусным, прежде чем сунуть её в лапку тому роботу, который возвращался на кухню.

— Он не животинка! Но... да, не будем, — Ваковски сжал кулаки, но не признать чужую правоту не мог.

И этот попался.

— Что на ваш взгляд ещё следует убрать? — продолжая придерживаться рамок вежливости, поинтересовался Стоун и уточнил. — Не поймите меня неправильно, я отношусь к этому... созданию довольно ровно и лояльно, он мне даже... скажем так, нравится, несмотря на их плохие взаимоотношения с доктором. Но. Если он принесёт нам вред или убытки, мне придется принять меры. Поэтому электромагнитные импульсы от психоза мне совсем не нужны. Как и лишние трупы. Вы ведь понимаете, о чем я?

— Понимаю, — Том сцепил зубы, но в то же время принялся за дело, осматривая стол. Даже указал на пару предметов, которые показались ему подозрительными, и Алан великодушно их убрал. После этого они разошлись, чтобы пригласить на трапезу остальных.

У них был сегодня нервный день, но Стоун не отказал себе в удовольствии бесшумно подойти к занятому прототипом Роботнику, чтобы возникнуть за его спиной подобно тени и, терпеливо дождавшись, пока тот вытащит руки из электронных внутренностей, сказать:

— Ужин.

И увернуться от полетевшего в него гаечного ключа.

Какое удовольствие, право слово.

— А-а-а-а!!! Стоун, чтоб тебя!

Внутренне Алан улыбался во весь рот, но на самом деле не выдал себя и движением мускула, сказав:

— Ужин готов. Сегодня пришлось убрать часть продуктов во избежание новых инцидентов, но если хотите, потом отдельно, так сказать, для себя, можно будет приготовить что угодно.

Айво кивнул, вытер руки замасленной тряпкой и отбросил ту в сторону на привычное место.

— Посмотрим, — сказал он. — Не буду говорить ничего конкретного насчёт всей той чуши, что ты там нёс... в конце концов, это твоя работа — разговаривать с людьми. Продолжай. Но ты же помнишь: они в курсе, что я не пушистенький беленький зайчик на лугу, и ты их не переубедишь в этом, да и я не буду пытаться.

Внутренняя улыбка Алана стала ещё шире.

— Конечно. Просто сглажу несколько острых углов, чтобы они нам не мешали.

Быть с кем-то на одной волне, право слово, восхитительно.

Решительным шагом Роботник вошёл в столовую, окинул присутствующих взглядом и занял место во главе стола. Стоун спокойно устроился на место подле него, хотя наедине они обычно располагались друг напротив друга, чтобы удобнее было разговаривать, глядя на собеседника. Остальные заняли оставшиеся стулья, но было заметно, что им достаточно некомфортно, в том числе по тому, как люди и инопланетяне невольно старались держаться поближе друг к другу.

— Приятного аппетита, — слегка добавив в голос доброжелательности, сказал Алан, прежде чем все приступили к еде. Он намеренно выбрал сегодня фарфалле для готовки: во-первых, весь присутствующий зверинец относился ориентировочно к подростковой группе по возрасту, и подобная форма еды могла их расположить и заинтересовать; во-вторых, бабочки из ярко-жёлтого теста гораздо меньше походили на вывалившиеся кишки, чем те же спагетти или, например, лапша.

Застольный разговор не клеится. Впрочем, никто особо и не пытался сейчас пообщаться с остальными. Айво горел своим драгоценным прототипом защитного поля, но не хотел разбрасывать перлы своей мудрости и гениальности перед чужаками, которые точно не оценят всего великолепия его замысла (хотя Алу на эту тему пришлось выслушать уже немало. И да, док был бесконечно гениален, раз даже его самая ебанутая идея могла начать работать и без исполняющего желания изумруда, но... в общем, он его понимал, однако не в три часа ночи же поднимать спящего человека из постели и тащить на демонстрацию!). Стоуну в принципе было лень сейчас показывать налево и направо излишнее дружелюбие, да и смотрелось бы это слегка сомнительно; можно было только тихо порадоваться про себя, что эти люди научили красную ехидну вести себя за столом, и та теперь не разносит тарелки и вообще всё вокруг при каждом удобном случае. Ваковски ели не с превеликим аппетитом, конечно, но достаточно спокойно, а вот если с кем и были точно проблемы по части питания, так это с Соником. Тот вообще выглядел довольно уныло и вяло ковырялся вилкой в еде, неохотно отправляя кусочки в рот.

Стоун про себя отметил, что давить на него сейчас тоже не было вариантом. Однако стоило проследить, чтобы это состояние не усугубилось, а, напротив, свернуло своё развитие в нужную им с доктором сторону. Это будет полезно. Так что никаких "если ты не поешь, то у тебя не будет сил, чтобы кого-нибудь спасти" или любой другой подобной чуши, о нет. Пусть себе сидит. Даже хорошо, что остальные не стремятся говорить.

Тот, ради кого всё это было устроено, тем временем находился в полном раздрае. День, который с утра обещал быть самым обычным, ну, разве что сулил некоторое количество приключений, внезапно уверенно разделил пьедестал рейтинга худших дней в жизни Соника вместе с тем, когда Длинный Коготь отправила его в этот мир. Тогда он спрятался и долго ждал её, но она так и не пришла за ним. Это, а также страх и голод погнали его дальше, в конце концов, приведя в Грин-Хиллз... впрочем, Соник не любил вспоминать эти дни. Однако сейчас они прямо-таки прорывались из памяти, как набивка из дыры в стареньком кресле-мешке, и не было никакой заплатки, которая могла бы помочь это исправить.

Сегодняшний день обещал веселье, может, не очень лёгкую, но победу над врагом — в очередной раз.

Если так подумать... всё началось уже до того времени, как они прибыли в этот городок. Тогда опустевшие улицы казались специальной уловкой, призванной избежать ненужных жертв.

А что же было на самом деле? Они ведь пробыли в логове врага максимум час, прежде чем их проводили обратно, а зомби уже были там. Заражение происходило быстро, но чтобы охватить населённый пункт численностью около сотни тысяч человек, всё-таки нужно некоторое время. И из этого вытекала ещё одна неприятная истина: "злодеи" в такой ситуации среагировали гораздо лучше "героев". Без вмешательства Стоуна — чёрт побери, того Стоуна, злобного помощника психанутого Эггмана; Стоуна, что взорвал несколько зданий и из-за этого стал виновником гибели людей — Соник наверняка сегодня снова бы остался сиротой, лишившись тех, кого всего год назад начал называть папой и мамой. В отличие от нелепо серьёзного Алана-на-мосту, с которым было так уютно молчать и в кофейне которого продавались вкусные пончики, они оказались не готовы к чему-то подобному.

Но хуже (и одновременно лучше) всего было то, что их, в конце концов, приютил тот самый Эггман. "Человек с непростым характером, но не воплощение зла" — так сказал Алан Мэдди на кухне.

И нет, ему не было стыдно за то, что он подслушал этот разговор. В конце концов, он большую часть своей жизни делал именно это, прибившись к людям Грин-Хиллза: подслушивал и подсматривал, пытаясь хотя бы на мгновение почувствовать себя там, среди людей, своим. Немного заглушить грызущее его тупыми зубами одиночество. Болезненное. Ноющее.

Стыдно было, скорее, за то, что раньше он так легко думал о том, что убил Роботника. И что отправил его в мир грибов. Сейчас почему-то это вспоминать было неприятно. Сейчас это было не "какой я молодец, что защитился", а... иначе. Ему ведь рассказал тот правительственный тип, после знакомства с которым сильно хотелось помыться, что происходило после того инцидента с выбросом энергии. Какие были последствия. И стало кристально ясно, почему за ним начали охоту.

В день этого злополучного разговора он решил побегать далеко от дома, чтобы освежить голову и перестать себя грызть, и чисто случайно остановился на мосту. Увидел человека. Захотелось помочь. Не просто чтобы немного стало легче, а потому что нельзя в таких случаях делать вид, что ничего не происходит. В итоге просто посидел молча, ни о чём не думая, и в хорошей компании, зная, пожалуй, только имя. Даже не хотелось прерывать ту тишину, нарушаемую исключительно звуками природы.

И не знал, что это сообщник Эггмана. С другой стороны, это бы тогда ничего не изменило — взрывы ещё не состоялись, а доктор считался мёртвым.

Иронично. Он его считай что убил дважды, и сегодня пришёл побеждать в третий раз. В итоге именно их команда оказалась спасённой.

Пожалуй, на чужом месте... вот так из раза в раз выкарабкиваясь обратно к жизни, Соник бы тоже себя невзлюбил до дрожи от иголок до кончика хвоста. И на порог бы себя не пустил, не говоря уже о том, чтобы дать ночлег и накормить. А Эггман... ничего, сидел. Только морщился периодически, глядя на него.

Сонику на себя смотреть не хотелось. Он оказался не героем, а трусливым убийцей, который так и не смог заставить себя прикоснуться к мёртвому телу, а потому за него это сделал Наклз.

— Первый раз всегда сложно, — сказал он тогда, похлопав Соника по плечу, и принялся за дело. Никаких последних почестей — тело просто швырнули подальше от входа, и там на него набросились зомби, жадно пожирая. Одному из них вообще не было важно, что "пища" даже не задерживается у него в желудке, вываливаясь обратно наружу через дыру в животе. Словно всё, что они знали — это как работать челюстями, перемалывая мясо в фарш.

Зрелище было отвратительное, но Соник заставил себя смотреть до самого конца, поскольку в том, что это случилось с тем человеком, была его и только его вина.

Испугался. Захотел сделать всё быстрее. Как же это было глупо, учитывая его способности!

И враг над ним даже не посмеялся. Поиздевался немножко, но он там сам виноват, спрашивал от шока слишком глупые вещи. При этом доктор совершенно спокойно посоветовал избавиться от тела и назвал это "маленьким недоразумением".

И пусть ему говорили, что для них он по-прежнему их Соник, и что они знали, что ему не хотелось подобного исхода и вообще... Сидеть в относительном уюте стандартной жилой комнаты на базе было слишком тяжело. В любой момент мог кто-то подойти к двери, постучаться, заговорить... даже мысль об этом была невыносима, и потому Соник после окончания ужина забился в самый дальний угол переплетения коридоров, который нашёл, и затих там.

Тут никого нет. Никто не смотрит. Не важно, что с пониманием или сочувствием, просто не смотрит. Здесь вряд ли кто решит пройтись, территория огромная.

Возможно, его будут искать. А возможно, проявят тактичность и оставят в покое. Это было бы предпочтительнее.

Спать совершенно не хотелось. Он бездумно рассматривал не убранные за панели в этой части коридора коммуникации, пыльные сварочные швы, свисающие провода... судя по небольшой куче мешков в другом углу и каким-то ящикам, здесь планировались ремонтные работы.

Здесь текла своя жизнь.

Здесь совершенно не было ему места.

Зачем они вообще решили прийти сюда именно сегодня? Их ведь не просили. Просто предупредили, что доктор жив и снова планирует много всякого, что определённо не принесёт никому добра. С хорошими такими подробностями последних "подвигов" и жертв...

Какие же они предсказуемые. Ещё и не смогли убедить Тома с Мэдди остаться дома. "Это же ведь совсем не опасно, эффект неожиданности", — хотелось передразнить ту фразу, которой убеждали, почему они могут и втроём сбегать...

Мир, который его приютил, оказался слишком хрупким, и ёжик не знал, что делать дальше, как помочь. Что он вообще может, чтобы остановить это всё? Когда смотришь фильмы в жанре конца света, ощущения совершенно другие.

— Я не заказывал настолько глубокое погружение, — попробовал он пошутить, но голос звучал жалко. Соник соврал бы себе, сказав, что ему не страшно.

Он сидел без движения очень долго, и лампы давно погасли, оставив синего ёжика в темноте... пока где-то вдали не раздались неуклонно приближающиеся шаги.

Эта база, как и многие другие, имела в своей конструкции довольно большое количество помещений различного назначения, в том числе не только общую кухню, которой сейчас в отсутствие посторонних предпочитали пользоваться её обитатели, но и личную, принадлежавшую исключительно Айво и имеющую собственный запас продуктов, которые он предпочитал. Ночной дожор, когда не хочется далеко идти — что может быть лучше?

Именно там доктор и находился в данный момент, наблюдая за тем, как Алан опустил на сковороду-гриль как следует промаринованные куски мяса, и те начали аппетитно шкворчать, отчего помещение стало наполняться вкусными ароматами, а рот — слюной. И, чтобы не истечь ею заранее, Айво решил обсудить некоторые рабочие моменты, которые хотелось, но не моглось обговорить при чужих.

— Стоун, ты случайно не помнишь, тут где-то рядом был магазин радиодеталей или вроде того? Никогда не интересовался, а мои сохранённые карты дико глючат и находят вместо нужного мне всякую ересь... Бесит! Надеюсь, я не поймал никакой вирус в систему, это было бы невовремя, но сейчас всё перепроверю... Думаю, нам стоит передать привет Уолтерсу, не затягивая с этим. Понятия не имею, что ещё могут в противном случае устроить эти обезьяны с хлебом вместо мозгов... прости, хлебушек, я не хотел обидеть тебя сравнением с этими имбецилами.

— Полагаете, нам необходимо совершить вылазку? — отозвался Ал и перевернул мясо. Чего-то подходящего поблизости он не припоминал. Воспользоваться онлайн-картами для поиска тоже было затруднительно, как и спросить у прохожих. До чего же неудобно! Искать самостоятельно можно было до скончания жизни и даже пройти мимо сто раз только потому, что не знаешь, в каком закутке располагается нужный тебе вход. Впрочем, с технологиями Роботника муки поиска наверняка можно было облегчить.

— Нам в любом случае пришлось бы это делать. К тому же... не знаю, может, ловушку им какую соорудить? Это, конечно, не совсем мой профиль, но я хочу изучить этих... зомби. Посмотреть, что там накрутила Эмбер. Возможно, попробовать получить что-то своё, но обратное на этой основе.

— Вакцину?

— Вроде того. Так что нам понадобится пара штук.

Доктор не особо рвался на роль спасителя или что-то типа того, но довольно пессимистичный взгляд на мир вокруг позволял ему чётко понять, что без его вмешательства люди обречены. Нет, конечно, это было бы забавно. Смотреть на рожи, что притворяются доброжелательными, и всё такое. В иерархии этого мира он занимал особую строчку и без подобных формальностей, а захватить мир — не такая уж и сложная задача, если посидеть и подумать. Другой вопрос, что тогда, хоть эго и будет удовлетворено, действительно совершенно не будет времени на науку. Как и при условии всеобщего вымирания. Право слово, если мир наводнят трупы, кто тогда будет выращивать кофе или другие продукты? Делать нужные вещи на заводах, добывать ресурсы? Нет, роботы могут это делать тоже, порой даже эффективнее, но биологическая масса, занятая подобными мелочами, как-то привычнее и более самовоспроизводящаяся. Так что придётся немного поиграть в "Plague Inc" наоборот в декорациях реального мира.

— Это может быть опасно, — осторожно заметил Стоун, пока доктора не понесло дальше в научные дебри.

Спрашивать про то, есть ли нужное оборудование, было бессмысленно: если он уже строит такие грандиозные планы, то наверняка есть. Или придётся смародёрить так же, как будущие радиодетали. Но тут нельзя ничего предотвратить. Увы, когда дело доходит до доктора — это можно только возглавить.

* * *

Ночью в это время нормальные люди должны спать и видеть десятый сон.

Не то, чтобы Стоун считал себя нормальным, но бессонница после такого насыщенного дня была совершенно не кстати. Ладно бы у незваных гостей, им это даже отчасти было бы полезно.

Но не спит именно он. Даже переодеваться и идти в душ не было ни малейшего желания, словно по венам течёт концентрированный ристретто вместо крови.

От нечего делать Алан достал из ящика стола ноутбук и, удобно расположившись на постели, включил его. Раз не выходит спать, то хоть чем-то полезным займётся.

Несмотря на то, что их с доктором гости — это силы "бобра", которые за всё хорошее против всего плохого, бывший агент им всё равно не верил. Всеобщее благо и прочие "положительные" лозунги периодически допускали всякое лицемерное передёргивание, поэтому... ему действительно следовало наладить контакт с каждым из незваных гостей. Во избежание.

Анализ аудио-дорожек на предмет ключевых слов, чтобы не слушать все часы записей, а только нужный кусочек, жрал определённое количество энергии, но он мог себе это позволить. Всё же послушать или прочитать то, о чём говорили эти ребятки, никогда не помешает.

К его удивлению, в их речи не оказалось ничего особо криминального. Да, им не доверяли, но это было в рамках нормы в подобной ситуации. Единственное, что беспокоило чужаков конкретно в этот момент — то, что куда-то смылось синее создание, находящееся в сильном эмоциональном раздрае.

Алан лишь понадеялся, что оно не рванёт.

Ввод нескольких команд, поиск помех, и вот ёжик прекрасно угадывается в кадре одной из камер.

— Как глубоко ты забрался, мой хороший, — отметил он, когда понял, какой именно участок зафиксировал живность.

Это было довольно отдалённое от жилых помещений ответвление, но поблизости от выхода к законсервированному тоннелю и от подъёмника на один из небольших неиспользуемых полигончиков в черте города.

Стоун отложил ноутбук в сторону и, отметив на карте нужную точку, отправился туда.

Всё же лучший момент в ближайшее время вряд ли появится.

Он не стал пугать Соника бесшумным появлением, позволив себе ступать как обычный человек. Ни к чему дополнительные психозы и так не слишком уравновешенного существа. Возможно, у него хорошо развит нюх, и его бы почувствовали и так, но он не стал нагнетать.

В этой части подземного комплекса было тихо, темно, мрачно и несколько не убрано, потому что руки ещё не успели дойти до ремонта и прочих необходимостей.

Как только они исправят ситуацию с энергией, сюда следует отправить небольшую армию роботов-уборщиков, отметил в своей голове Стоун. Для начала.

Неестественно большие глаза, практически незаметно светящиеся, вполне могли кого-то напугать. Но не Ала, который остановился всего в шаге от Соника, а затем прямо там уселся на пол, спиной касаясь пыльной стены и согнув ногу в колене.

— Депрессуешь? — участливо поинтересовался он.

— Алан? Да нет, нет, просто сижу и думаю о всяком. Ну и огромную территорию вы тут себе отгрохали, надо сказать! И... если тут нельзя и мешаю, то могу уйти в другое место.

Настроение у ежа действительно было ниже плинтуса, и это не изменилось с момента ужина.

— Нет, здесь можно. Я к тебе.

— Я... мне не нужно сочувствие.

— Как скажешь.

Стоун не стал прерывать возникшую тишину. Так нужно. Объект теперь должен сам начать разговор, иначе получится, что он навязывается, а это может плохо сказаться на установлении контакта.

Где-то явно капала вода. Раз в несколько секунд, но его тонкий слух это прекрасно слышал... и это немного подбешивало. Потому что только протечки или ещё какой напасти им не хватало для полного счастья.

— Длинный Коготь была права, — спустя некоторое время тихо сказал ёж. — Мне нужно было отправиться на планету грибов, мне не место в этом мире. Я подслушивал, врал, сбегал, подвергал опасности людей, а теперь... теперь ещё и убиваю. Самолично. Не просто рядом пробегал, из-за чего что-то могло произойти, а... этими самыми руками. Я не герой. Герой берёт ответственность за других. А я не смог даже... взять ответственность за то, что сделал.

Освещение вокруг к тому времени снова потухло, светилась лишь пара специально оставленных лампочек где-то вдалеке. Различить общие очертания можно, да и только. И это, разумеется, было сделано намеренно: когда плохо видишь собеседника, говорить становится легче.

— Знаешь, ты сейчас описал подавляющее большинство людей, — заметил Стоун. — Правда, если убрать слова про смерти. Это скорее к прошлому и более ранним векам относится.

— Не смешно, — буркнул тот.

— А ты видишь, что я смеюсь? Соник, никто не говорит, что убивать налево и направо правильно. Только ведь никто из здесь присутствующих так не поступает.

— Я забыл, что любая жизнь бесценна, а это равносильно. И... — ёжик перестал буравить взглядом стену и посмотрел на своего собеседника, — вот как ты так легко убил столько человек? Объясни. Мне не понятно, как можно после этого так спокойно сидеть, разговаривать, жить?

— Люди умирают каждый день. И про какой именно момент моей биографии ты интересуешься сейчас? Когда я работал на правительство, убивать было моей профессией, между прочим. Да и к тому же доктору меня приставили, чтобы я его убрал, стоило ему хоть немного... рыпнуться против своих хозяев, а не чтобы помогал, хотя официально всё было обставлено именно так.

— Ч... что? — кажется, об этом факте ему умолчали. Алан не был удивлён. Разговор пошёл отнюдь не по намеченному плану, но он не считал, что это плохо. Разбивать розовые очки — довольно приятное занятие.

— Или ты думаешь, что сверху находятся исключительно добрые и отзывчивые люди, которые пекутся о всеобщем благе и своём народе? Чушь. Человеческая история построена на крови и продолжает строиться так и сейчас.

— Но это неправильно! — воскликнул ёжик.

— Почему?

— Потому что... потому что из-за этого страдают другие!

— Вот так им и скажи. А пока — это повсеместная практика, и не дай Бог какая-то страна перестанет подчиняться гегемону того или иного региона. Ты ведь понимаешь, о чём я говорю?

Честно говоря, Стоун ожидал, что Соник решит избавиться от его общества и уйти, но тот всё так же сидел рядом. Переваривал.

— Они врут, да? Впрочем... в тот момент ты уже не работал на них. Почему же ты взорвал тех людей?

— Так тебе доложили, — утвердительно сказал Алан, кивнув самому себе. Это было понятно изначально, но следовало озвучить для синего создания. — И наверняка сообщили исключительно то, что психопат Стоун ни с того, ни с сего сделал зло, просто потому что мог, а затем они с доктором под злобный смех скрылись в закате?

— Ну-у-у... примерно так, — согласился тот, внимательно слушая собеседника. У него даже ушко было повёрнуто к Стоуну. Прелесть какая.

— Спешу тебя разочаровать, всё было не в настолько чёрно-белых красках. Хотя... это всё равно не является тем, чем я могу гордиться. Не то, чтобы я оправдывался, но у меня... не было иных шансов на то, чтобы отстали бескровно как от меня, так и от доктора. Оттуда возможен выход исключительно на тот свет: ты либо под полным контролем, либо в гробу. Всё просто. Я ведь иду по проекту как эксперимент и живое оружие, а ещё я спас доктора. Того, кто был очень нужен правительству в качестве, как он сам выразился, "карманной собачки". Спас, вытащил из чудовищного состояния, в котором он был как из-за последствий пребывания на другой планете, так и первых дней на этой после. То ещё приключение на грани, когда он мог в неадеквате меня убить. И даже несколько раз пытался... пару раз почти успешно, — мужчина словно невзначай потёр шею, припоминая некоторые эпизоды. — Но я смог.

— Он пытался тебя убить, а ты всё равно с ним? — удивление было довольно искренним. Ёж даже коснулся его плеча, пытаясь придать своим словам больший вес. — Алан, он бросил Наклза, когда тот в нём нуждался. Ты никогда не думал, что он бросит и тебя?

— Он сейчас адекватен, так что нет. Не могу сказать, что он всерьёз надеялся, что у него получится, но да, это была неплохая попытка... защититься. Потом состояние стабилизировалось, и этого больше не повторялось. Проблема оставалась в бывших... работодателях. Как ты думаешь, каким образом с ними можно было договориться?

— Слова бы не сработали? Наверное, нет, — ёж сам ответил на свой же вопрос. — Просто я никак не привыкну к такому.

— Увы. А как я был бы рад, если бы слова значили хоть что-то на верхних уровнях. Договорился — и все всё соблюдают, не ждёшь удара в спину, яд или снайпера. Мир стал бы определённо прекраснее.

Снова капнула вода, сбивая Стоуна с мысли. Уже поздно, и по-хорошему им обоим надо спать. А ещё проверить, что там так выводяще из себя капает!

— А ты врёшь? — задал вопрос ёжик, так до сих пор и не отодвинувшись от него. Это был хороший знак, как и то, что тот с ним до сих пор разговаривает.

— Ложь требует слишком много затрат. Её нужно продумать, в неё нужно верить, её необходимо помнить. Приличная трата ресурсов мозга. Но да, я умею это делать, меня этому учили. Поэтому будь осторожнее с военными, которые не тупые солдафоны, а переговорщики. Так, совет на будущее, если мы всё-таки выживем.

— Мне не нравится твоё слово "если".

— Мне тоже страшно, и я не буду ничего обещать. Так вот, те злополучные смерти... — Стоун решил вернуться к изначальному вопросу. — Буду откровенен — единственным способом сделать так, чтобы от нас отъеб... отстали с наименьшими потерями, на тот момент был исключительно шантаж чужими жизнями. Да, это аморально, но... сработало ведь. А могло обойтись вообще без жертв, не думай Уолтерс, что он самый умный. Он посчитал, что обезвредил угрозу, и уже отдал приказ меня упаковать, а я просто не ввёл код, который должен был отсрочить взрыв. Не смог — если бы я дернулся, то обзавёлся стильной дырочкой во лбу. И произошел бум.

Кисть в белой перчатке сжалась в кулак, а синее ухо дернулось, но ёж ничего не сказал.

— Знаешь, Соник... это было бы даже смешно, будь это просто строчками на бумаге или пикселями в игре, а не реальными людьми и жертвами. С другой стороны, убей он меня сразу, без попытки прощупать вербально, постепенно взорвалось бы больше сотни объектов, и ему пришлось экстренно договариваться с доктором, чтобы снизить это количество... меня такой вариант тоже устраивал. Тебе, наверное, дико такое слышать, ведь на твоем пути встретились исключительно добрые люди. Но человечество отнюдь не всё такое.

— То есть тебя бы устроило отдать за его будущее свою жизнь вместе с теми несчастными? Я пытаюсь понять, честно, но у меня плохо выходит. Это как какой-то фильм про мафию!

— Так и я не прошу понимать или принимать. Ты задал вопрос — я ответил, попытавшись объяснить свою мотивацию. Мир не чёрный и не белый, дорогой мой. И я свои грехи не скрываю. Они мои. И мне с ними жить, но это не повод всю жизнь посыпать голову пеплом. Я такой, какой есть, и другим не буду. И... за хороших людей вроде твоей семьи тебе нужно держаться всеми руками и ногами, а не думать, какое ты зло. Сейчас ты один из немногих, кто может хоть что-то сделать для чьей-то защиты, но... это не повод пытаться спасти всех и каждого. Тебя банально не хватит, или повторится недавний эпизод потери контроля над способностями и кровавый кирдык спасаемому. Всё же те другие люди тебе никто, а эти двое — дороги. Они любят тебя, беспокоятся о тебе, волнуются о твоём состоянии, пока ты пребываешь здесь в унынии. Смертный грех, к слову.

— Да ну тебя! — ёжик ткнул Стоуна в плечо. Несерьёзно, даже немного шутливо, при этом оставаясь всё в том же невесёлом состоянии задумчивости. — Кстати, а у тебя есть семья?

— У меня никого нет кроме доктора и пары придурков-приятелей. А семья... она была довольно большой. Просто вымерла, стоило лишь мне попасть в ряды экспериментального курса академии. Как и у части моих сокурсников. Забавное совпадение.

— Извини.

— Да ничего, — ответил Стоун. Он лишь надеялся, что это создание не начнёт жалеть уже его. Это было бы лишним. — Я ничего не чувствую уже давно. Это могло быть просто совпадение. Дерьмо случается.

Очень хотелось закрыть глаза и вздремнуть прямо там. Что-то этот разговор его пожевал больше необходимого.

Может, он реально способен влиять на психику людей? Возможно, неосознанно. Стоун прислушался к своим ощущениям. Кажется, положительного отношения всё же многовато.

— Алан, — на этот раз в голосе Соника чувствовалось беспокойство. Он даже его толкнул несильно, привлекая внимание. — Ал!

— М?

— Ты говорил про то, что тебя так просто не оставят в покое. Я правильно понял, что... ты это повторишь?

Стоун сдержал рвущуюся наружу улыбку. Соображает.

— Да. Если меня снова загонят в угол, я это сделаю опять.

— Но... почему? Разве тебе не жалко других людей?

— Себя мне жальче. Доктор тоже... озвучил свои условия и то, что произойдёт, если его убьют. В правительстве и военных ведомствах знают об условиях, на основе этого они пытаются снова наладить мосты. Если им... тому же Уолтерсу, например, не жалко людей, то они попробуют нас убить или пленить. Если люди для него что-то значат — отстанут. Если нет, то нет. Если да, то да. И... Соник. Скажи мне как тот, кто пытается быть объективным. Они ведь нарушили условия? Вы ведь не сами решили прийти именно сегодня и именно сюда?

— Но... даже если и так... э-это всё равно несправедливо. По отношению к тем людям. Они же не виноваты! А вы все, получается, играете их жизнями. Т-ты же не будешь никого взрывать из-за этого?!

— Вообще-то должен. Так да или нет? Скажи мне это.

— М-мы сами пришли! Могли и не идти!

— Озвучь мне, "да" или "нет", на основе всей имеющейся у тебя сейчас информации. Будь честен хотя бы с самим собой.

Он молчал. Минуту, две, пять. Но всё же ответил, при этом поднявшись со своего места и встав перед Стоуном. Глазки ещё оставались зелёными, но в них то и дело проскальзывала голубая энергия. Он нервничал. А вот бывший агент был кристально спокоен.

— Да, нами воспользовались, и ты имеешь право злиться. Но я очень тебя прошу. Не надо. В мир и так вырвалась зараза, умирают люди. Не нужно плодить ещё больше зла. Пожалуйста, Ал.

— Восхитительно бережное отношение к людям, правда? Вы не могли не пойти. Вам дали триггер, цель... но не озвучили последствия.

— Алан. Пожалуйста, нет.

Он просил. Не угрожал, не говорил что-то геройское вроде "я остановлю тебя" и бла-бла-бла.

Способный к развитию объект. И это хорошо.

— Мы это уже обсуждали с доктором. Могу пообещать тебе, что сейчас мы не тронем никого... хотя это наверняка посчитают слабостью и с удвоенным упоением попробуют нас уничтожить. Будет забавно, если этот вирус, что косит людей, оказался здесь не случайно, причём одновременно с вами. Это ведь так удобно — убрать столько целей разом. Хотя зомби-ёжик — это уже перебор.

На словах с обещанием Соник не смог сдержать облегчение, но потом напряжение вернулось. Всё это очень дурно пахло.

Они поговорили ещё немного, прежде чем решили, что им обоим будет лучше поспать, и Алан довёл своего собеседника (но не до ручки, конечно) до спальни, а потом отправился к себе. С трудом нашёл силы на то, чтобы умыться и не переодеться, а хотя бы стащить с себя одежду и упасть в постель, практически мгновенно отключившись. Как ему показалось — всего на пять секунд, не больше, прежде чем ощутил чужое присутствие и услышал голос Роботника:

— Сто-оун.

Так Алан понял, что спокойно поспать ему этой ночью хера с два удастся.

Этот так просто не отстанет.

Ночь — совершенно особенное время. Айво всегда это знал. Да, он был в курсе про биоритмы, мелатонин и прочее, что позволяет биологическим организмам функционировать без сбоев, но подобные проблемы были решаемы и без перекраивания своих плохих привычек (спасибо спираченным у Эмбер Митчелл материалам). Работать ночью было даже в чём-то комфортно: пока все эти одноклеточные Билли и Джоны спали в своих кроватках вместе с Мэри и Джессиками и видели десятый и так далее по счёту сон, ему никто не мешал. Никаких звонков, никаких тупиц вокруг... красота. Разве что из других часовых поясов к нему мог кто-нибудь постучаться, но правильно созданная репутация отваживала большую часть жаждущих общения, так что в основном его старались не беспокоить.

Продуктивность в стиле жизни "сова", как правило, повышалась именно в ночи, хотя он больше склонялся к тому, что он какой-то птеродактиль в этой странной классификации, потому что иногда заряд вдохновения мог его поднять в шесть утра и заставить устроить забег по лаборатории, мастерской или полигону до часа ночи почти без перерыва. А было бы вообще не "почти без", а просто "без", если бы не Стоун.

Поэтому, несмотря на поздний час, доктор посчитал, что сейчас самое время заняться выяснением причины, по которой главный резервный генератор вдруг ушёл в отказ. Мало того, что это было совершенно не вовремя, так ведь ещё и последняя проверка показывала вполне адекватные показатели. Он ещё долго должен был работать и не халтурить. И уж тем более не устраивать такую подставу.

Пока роботы послушно нагружались инструментом, который мог понадобиться в работе, Айво бросил последний взгляд на камеры. Незваные гости тоже легли спать, кроме, разве что, Соника, но было легко догадаться, где тот находится. Где ещё, как не в зоне дальнего угла одного из коридоров, которая внезапно выдала аномалию? Беспокоиться об этом, впрочем, смысла тоже не было, ведь, похоже, эту особенность заметил и Стоун, направившись туда. А значит, данная проблема будет решена, и это маленькое чудовище не решит ему в чём-то помешать. Стоун всегда мастерски капал на мозги.

Немного подумав, Роботник направил к нему несколько машин: для того, чтобы по возможности послушать, о чём говорят эти двое, ну, и для защиты — чисто на всякий случай. Глаз да глаз за этим горе-самоубийцей!

А различными звукозаписывающими устройствами надо оборудовать не только основные, но и дальние коридоры и помещения. Да. На всякий случай.

Кивнув самому себе, доктор покинул лабораторию и, самую малость пританцовывая, погашал в направлении нерабочего генератора. В уши его через наушники лились музыка и голос Стоуна (от последнего он периодически насмешливо фыркал). В целом обстановка была настолько расслабляюще спокойной, что Айво не сразу понял, что произошло, когда мимо него кто-то прошёл. И только шагов через двадцать до него дошло, что что-то здесь не так, и кто-то абсолютно несанкционированный шляется по его базе!

От этой мысли Роботник затормозил столь резко, что следующая за ним стайка роботов замерла очень близко к нему. Потом развернулся так, что полы плаща ощутимо хлестнули по бёдрам, и убавил звук, достав из кобуры пистолет.

— Это ещё что за? А ну стоять!

Очередной вторженец даже не вздрогнул, продолжая тащиться вперёд, подволакивая одну ногу, на которой осталось не так уж и много в районе сухожилий. Порванная и грязная одежда, куски мяса висят... да это же очередной ходячий труп!

Сзади тоже раздалось шарканье, и мимо Айво прошла ещё парочка таких же. Один и вовсе едва не задел его плечом. И при этом — ноль внимания на него самого. Полное пренебрежение!

А ведь он точно не зомби. Никаких признаков, и на кровавенькое не тянет.

У него здесь даже вода добывается из личной скважины и проходит дополнительный цикл очистки перед употреблением, между прочим. И пусть хоть кто-то назовет его параноиком после этого!

— Нихуя себе, — весьма несдержанно эмоционально высказался доктор отнюдь не на английском. — А пошли-ка вы нахер отсюда!

На этот раз он говорил ещё громче. Вероятно, именно поэтому зомби притормозили, повертели бошками, однако больше никаких признаков заинтересованности не выказали и продолжили свой унылый путь.

— Блядские трупы. Они издеваются! Шляются тут, как у себя дома. И им плевать на меня, — резюмировал Айво, тем не менее, продолжая держать опасные элементы на прицеле еще и самостоятельно (детки не в счёт). Мало ли что? У него пока нет достаточной доказательной базы, что эти твари не решат всё-таки перекусить конкретно им, а также информации об их скорости и прочих особенностях. Телевизионная же жвачка для мозгов подсказывала довольно широкий спектр возможного поведения тварей. Ночной дожор, луна, романтика... — Это потому, что настала ночь, или потому, что им не интересен лично я? И как они вообще тут оказались? Надо глянуть по камерам. А этих... пожалуй, стоит пустить на опыты, раз уж пришли. Ну-ка... — и опустил пистолет, тут же начиная быстро набирать команды.

Как он и предполагал, роботы отлично справились с ролью пастушьих собак для заблудших на его территорию зомбечек, и теперь они "паслись" в любовно обустроенном для них на скорую руку загоне в углу лаборатории. Доктор же в это время посмотрел записи и убедился, что неспокойные мертвецы явились как раз из той самой области, куда он собирался. Собственно, только поэтому они и встретились. А ещё это значило, что в идеальной защите его замечательной базы возникла некислая такая лазейка, в которую мог пролезть много прижизненных лет переедающий гамбургеров труп.

Такую проблему откладывать в дальний ящик не стоило. Это могло быть опасно. Беглый просмотр успокоил доктора: других гостей на его территории нет... по крайней мере, там, где есть камеры. А ещё выяснилось, что он слишком зависим от основного энергетического узла...

Роботник пустился в обратный путь. Добравшись до зоны, где обрывались всяческие намёки на камеры и электричество в целом, он заглянул во тьму, прежде чем включились встроенные в роботов прожекторы, осветив путь. На первый взгляд не было ничего необычного. Дымом или горелой проводкой тоже не пахло, да и была вероятность, что подобные ароматы уж точно добрались бы до его носа к этому времени.

Поджав губы, доктор шагнул в неизвестность, активируя сканеры. Относительно нынешних условий экономии энергии жрали они прилично, но совсем в никуда соваться было бы глупо.

— Ничегошеньки, — пробормотал Айво, глядя на результаты, которые получал прямо на ходу. — Тут тоже ничего... и здесь... и... о!

В потолке за поворотом обнаружилась загадочная дыра, которой раньше здесь явно не было, а также груда обломков под ней.

Сверившись с планировкой на всякий случай, доктор убедился, что до недавнего времени здесь располагались технические шахты, а теперь они все дружно обрушились.

Вот и причина того, почему здесь перебило электричество. Он бы, конечно, предпочёл, чтобы просто предохранитель полетел, а не вот это вот всё, но... ладно.

— Так, малышки, ну-ка наверх! —приказал Роботник своим машинам, и те послушно умчались ввысь, а потом принесли ему обратно картинку, от которой он выругался. В заднюю стену базы на первом наземном этаже въехал грузовик, раскурочив ту как раз в том самом месте, где располагался ключевой узел, отвечающий за подачу питания от общегородской сети, а также основного генератора. И — ну, конечно же, а как иначе! — через образовавшийся проём между стеной и грузовиком просочилось несколько зомби, которые бесцельно бродили по запертому помещению и, судя по всему, иногда падали в бывшие технические шахты, а ныне — грёбаную дыру, в которую провалился и вполне себе не застрял тот тухлый толстяк, который сейчас обретался в загоне с двумя другими.

— Просто восхитительно, — упражняться в сарказме здесь было не перед кем, но промолчать не было сил. Доктор отдал приказ на разведку и зачистку наземной территории. Благо, там было немного. — Идеальное завершение дня. Только спящей Годзиллы мне не хватает для полноты картины.

Разумеется, оставлять всё это так, как есть, было нельзя. Однако и решить, что с этим делать, тоже оказалось не так просто.

Можно было перекрыть этот участок, заблокировав двери наверху и внизу, а потом сидеть без надежды на основной генератор. Кто знает, сколько дохляков набьётся сюда, например, в ближайшую пару часов? А дней? То-то же.

Выставлять здесь дежурного, чтобы отстреливал беспокойные трупаки на подходе? Больше боеприпасов израсходуется.

Оставалось только дождаться зачистки тех зомби, что были здесь сейчас, и заделать чем-нибудь — да хоть теми же обломками — участки между грузовиком и стеной, чтобы больше никто не пролез. Ему не нужны подобные гости от слова вообще.

— Вот тебе и починил генератор,— проворчал Айво, наблюдая за тем, как его детки приступают к выполнению команд, подтаскивая куски стены к тому месту, где она ещё утром была целой и невредимой. До ушей донеслись и первые не слишком громкие звуки выстрелов.

Не то, чтобы ему было жалко людей — а особым человеколюбием он никогда не страдал — но подобное расточительство человеческих ресурсов ему не нравилось. А то ли ещё будет, если правительство не озаботится предотвращением утечки этой дряни дальше. И нет ли таких прецедентов и в других краях? Если это диверсия, то заражение могло пройти в нескольких точках мира одновременно.

Сигнал от его спутников не ловился, а оторванность от информации тоже не прибавляла оптимизма. Только догадываться и просчитывать несколько сотен различных вариантов исключительно теоретически — совсем не то, и подобное использование ресурсов крайне бесполезно.

И если сверху сидит кто-то вроде него, то этот край в самое ближайшее время будет уничтожен, дабы это всё не распространялось дальше.

Следовательно, у них очень мало времени. И первое, что ему нужно — это связь. Выяснить, что происходит, и на основании этого либо предложить своё силовое поле и нетрадиционный способ выжигания всего здесь к хренам, либо начать экстренную эвакуацию.

Можно было начать и с неё, но никто не даст гарантии, что вокруг не то же самое.

Это было бы даже смешно.

Некоторое количество времени и ругани на куче языков мира спустя (а быть полиглотом весело) до неприличия бодрый Роботник ворвался в комнату своего приспешника.

— Стоун.

Естественно, тот не выдал никакой реакции, ведь лежал в кровати при выключенном свете. Но когда и кого это останавливало?

— Сто-оун, — не растерялся доктор и позвал снова, но уже более протяжно.

Тот даже не заворочался.

— Стоун!

Ни шороха в ответ.

— Стоун, вставай! —провозгласил Роботник и потянул с глубоко несчастного от такого ненормированного рабочего графика Алана одеяло.

— Чего вам, док? — наконец, соизволил тот отозваться, лишившись сего, несомненно, важного для крепкого и здорового сна предмета.

— Пошли, что покажу!

— Четыре ночи, алло... Какие пошли?.. Что у нас там случилось? Второе пришествие? Вторжение розовых инопланетных пони-убийц, какающих радугой?!

— Всё не настолько плохо. Но ты должен это увидеть!

Стоун попытался спрятать голову под подушку, но и ту у него отобрали, вынуждая подчиниться и, закутавшись в халат, плестись за до сих пор полностью одетым и прямо-таки до неприличия бодрым Роботником в лабораторию, гадая, что на него нашло на этот раз. И обещая самому себе, что он продолжит пугать доктора. Ибо нефиг.

— Стоун, смотри!

Сон тут же как рукой сняло. В углу лаборатории за перегородкой вяло тусовалось несколько зомби, при виде прибывших тут же заинтересовавшихся происходящим.

— Это... что? Это... как? — только и проговорил Ал, всё ещё подозревая, что он не проснулся.

— Это мои зомбечки. Зомби-овечки. Зомбечки, — не без гордости пояснил Айво, приближаясь к ним, пока Алан стоял с лицом лица и даже не знал, как на это всё реагировать. — А теперь гляди фокус. Оп! — и сунул руку внутрь импровизированного загона. Вытащил. Снова сунул и вытащил. И опять. Стоун от таких трюков едва не заорал, а потом всё-таки взял себя в руки и заорал:

— Да вы с ума сошли! Прекратите немедленно!

Доктор соврал, если бы сказал, что видеть настоящие эмоции этого камешка ему не нравилось. Ещё такие непривычно яркие...

— Мне кажется, они ночью мирные. Сам попро... а, нет, не мирные. Но меня они, в отличие от тебя, не хотят. Ходят мимо. Здорово, правда?

— Нет, доктор, это пиздец, — искренне сказал Алан и ударил себя по лицу в душераздирающем фейспалме. Спать ему уже точно расхотелось.

* * *

Утром Мэдди и Алан снова встретились на кухне. Женщина некоторое время смотрела на него и на наполовину опустошённую большую чашку кофе, в которой был отнюдь не латте, а потом озвучила очевидные, в общем-то, выводы:

— Вам бы поспать.

— После еды, — мрачно ответил Стоун, снова прикладываясь к напитку и надеясь, что тот подкинет ему хотя бы немного бодрости, а не только заполненный мочевой пузырь в будущем. Но, увы, эти надежды были тщетны. Нет, если бы дело было только в одной ночи с девизом "бодрость в кредит", то такой реакции тушки не было бы. Но он и до этого ограничивался слишком коротким сном, потому что было слишком много дел. По этой причине даже его тренированная выносливость сейчас сказала: "Иди спать, олух". И это было не вовремя. Совсем.

Собственно, как и всё остальное.

Если кофе не сработает, придётся принимать кое-что серьёзнее. Или поспать.

Мэдди тем временем поставила чайник. На этой территории она чувствовала себя более-менее уверенно. Всё же почти привычное занятие, обстановка, где она знает, как и что использовать, а ещё частично пропадало ощущение своей бесполезности в творящемся вокруг кошмаре. Телефон здесь было, чем зарядить, но связь до сих пор отсутствовала, так что это был просто бесполезный кирпичик. Женщина хотела было спросить по этому поводу, не получилось ли что, но понимала, что нет, у них так же глухо.

— Живность ест овсянку? — спросил зевнувший Стоун.

Мэдди немного покоробило это слово, но она понимала, что он, в принципе, в праве их назвать между собой и намного хуже. А интонация, с которой был задан вопрос, не подразумевала что-то негативное. Она зря заморачивается, обращая на это внимание.

— Да, они всеядны.

— Ох, как удобно. А то, поедай они исключительно морских ежей с западного побережья Тихого океана, у нас были бы проблемы, — пошутил мужчина. — Это я утрирую, но если подумать... Ежи всеядны и по сути хищники, как и лисы. Мы отнюдь не вегетарианцы, так что тут проблем нет. А вот с нашим красным другом проблемы могли быть. В природе ехидны питаются муравьями, термитами и иже с ними, а так же мелкими моллюсками и червями.

— Ну, нам повезло, что они другие.

— Угу, — он снова зевнул. — Точно едят?

— У меня они всё едят, — обманчиво мягко улыбнулась Мэдди. В ответ ей отсалютовали оставшимся кофе.

— Тогда предлагаю остановиться на этом варианте, добавив туда ягод и фруктов. А для приверед и любителей всего модно-сахарно-вредного... где-то у нас были эти готовые завтраки из кукурузных хлопьев и запас молока.

В таком предложении нельзя было усмотреть ничего дурного, и потому они разделили обязанности: пока одна готовила кашу, другой нашёл нужные образы продуктов и распорядился их доставить, поставил размораживаться голубику и нарезанные на кубики персики и зелёные яблоки. Игра в "не-дай-бог-эта-срань-похожа-на-кровь-или-кишки", по прикидкам Стоуна, должна была продлиться ещё максимум пару дней, а там он уже начнёт постепенно возвращать в обиход привычное меню. Ещё несколько разговоров с Соником только помогут в этом. Как и запланированная ими с доктором на ближайшее время вылазка.

Несмотря на всю нетривиальность происходящего и ограниченность возможностей в данной ситуации, Алан чувствовал, что ему... весело. Интересно. Не скучно. В глубине души ему не хотелось, чтобы это всё заканчивалось слишком быстро, то есть в ближайшее время. Даже несмотря на ту встряску, что устроил ему посреди ночи док. Бр-р-р! При воспоминании о том, как этот гений от науки суёт руки едва ли в зубы зомби, до сих пор слегка потряхивало. Однако к Айво они относились так, словно его нет и не было никогда. А вот Алану лучше было к ним не приближаться — реакция была очень яркая и бурная, словно он необыкновенной вкусноты сочный стейк, который подвесили над загоном, а эти создания не ели недели полторы. Такие ассоциации возникали в голове.

Был ли виноват в таком раскладе изумруд или ещё что-то — ни Роботник, ни Стоун понятия не имели, они могли только предполагать. Но этим можно было воспользоваться... пусть и с умеренной осторожностью. Даже если существует что-то, что переводит живые существа в разряд несъедобного, то на какой срок? То-то же.

За завтраком стол непропорционально разделился на любителей здоровой и не очень пищи. Логично, что двое из трёх зверушек были больше рады безудержному обилию углеводов в своих тарелках, а последний в принципе не особо привередничал и ел, что давали. К углеводоедам, и секунды не раздумывая, присоединился Том, а остальные предпочли полезную кашу. Айво ещё немного поморщил нос на хлопья, да и в принципе был не очень рад фруктовой каше, но отказываться от еды и не собирался. Правда, кофе выпил больше обычного, но для не знающих его настолько хорошо, как Алан, людей, в этом проведении не было ничего странного. Впрочем, тот и не сомневался, что догоняться яичницей с беконом они будут после, примерно через час-другой. Или даже позже.

По крайней мере, Стоун не сомневался в том, что сейчас благополучно завалится в кровать, чтобы ещё немного отдохнуть, очень уж богатой на события выдалась прошедшая ночка, а срочных приказов пока не поступало. Да, над ними довлела неизвестность, но идти в состоянии "никокос обыкновенный" — это не вариант.

* * *

Когда Айво и Алан, неторопливо экипировавшись и приготовившись к вылазке в неприветливую наружу, подошли к выходу из подземной части базы, их ждал вполне ожидаемый сюрприз в виде их "любимых" и дорогих гостей (и пусть кто поспорит, что шкурки трёх инопланетян мало стоят). Правда, тут были и люди.

— Эй! Куда это вы намылились? Удрать решили? — сложив руки на груди, перегородил путь Том. На первый взгляд тот выглядел как человек, который уверен в своих действиях, но стоило немного приглядеться, и становилось заметно, что он нервничает. Роботник закатил глаза, посмотрев на потолок с раздражённым видом, и сжал руку в перчатке в кулак.

— О, неужели мне теперь нужно разрешение властей на то, чтобы заниматься тем, чем я хочу? — процедил он, приближаясь к полицейскому, чтобы оказывать на того вдобавок ко всему моральное давление с высоты своего роста, а не только эго, и резко выкинул кулак вверх, остановившись в каких-то миллиметрах от его челюсти, выпростав указательный палец так, чтобы тот упёрся в чужой подбородок, безжалостно задирая тот. — Вот только в каком сладком сне тебе почудилось, что именно ты здесь власть?