You raise me up (джен)

— Алан, как ты думаешь, насколько плохо всё с головой у принимающих решения личностей? А то прототип силового поля пока не способен остановить ядерную бомбу, и меня это беспокоит. Сильно беспокоит. А так же то, что моё прекрасное, замечательное и крайне дорогое оборудование будет уничтожено, — доктор погладил ближайший к нему сканер ладонью, бросив косой взгляд на собеседника. — А ещё радиация. Нет, деньги у нас есть, и это не проблема. Проблема в том... чтобы в краткие сроки всё заполучить, развернуть и установить взамен. Меня это бесит, — голос приобрёл знакомые рычащие нотки. — Поставщики, логистика, сроки, идиоты на местах и возможный брак... Вот почему именно здесь и сейчас?!

— Принимая во внимание все доступные мне данные, а также то, что о нашем и наших гостей местоположении, очевидно, кому-то известно, срок варьируется от двух дней до месяца в зависимости от степени их желания избавиться от нас всех скопом, — невозмутимо ответил Стоун, привычно разминувшись с прошмыгнувшей мимо "деткой" доктора, спешащей по своим делам, на пути к нему.

— Думаю, Уолтерс и компания изменят этот срок в зависимости от скорости распространения заразы и её убойности. Но всё равно придётся разворачивать спутниковую связь на максимум, чтобы пробиться и напомнить о том, какая я бяка, когда мёртв.

— Не уверен, что у нас хватит мощностей на текущий момент.

— Естественно, не хватит с этим дурацким генератором! Вот почему если какое-то дерьмо, то разом изо всех щелей, а не дозировано? А от этих животных всё перегорит к чертям. Тут тоже надо что-то придумать.

Айво нервно постучал пальцами по приборной панели. Сильная ограниченность возможностей угнетала. Но, по крайней мере, он здесь, на своей территории, а значит, всё ещё способен на многое. Осталось только решить, на что именно.

— Полагаю, самый оптимальный сценарий для нас сейчас — немного выждать, собрать достаточно ресурсов и пробиваться за пределы оцепления. Без сомнений, оно там уже наверняка есть, — продолжил говорить Стоун, уверенно приближаясь.

— Хм-м... стоит отдать приказ о расконсервации подземного тоннеля? Хотя он не настолько длинный, как бы мне хотелось. Это в который я скинул кучу железного хлама и провальных образцов. Может, среди них есть что-то интересное, но я уже не помню, так как это было четыре года назад.

— Тоннеля? Разве что во время прорыва, до этого в нём не будет смысла. Там нет ничего ценного, я проверял перед консервацией. Кроме того, он ведь выходит в южных кварталах, там и до этого творилось невесть что. Вдобавок он может оказаться повреждённым на каком-нибудь участке. В целом, теоретически, вдвоём здесь мы могли бы продержаться больше года при текущих условиях, однако нам доподлинно не известно, сколько пищевых ресурсов потребляют инопланетяне. Хотя Ваковски вроде бы не жаловались на резко просевший бюджет.

— Год нам бы никто не дал, Стоун. Чувствую, если не вмешаться, придётся мигрировать на другую планету, — Роботник оттолкнулся ногой от пола и, попутно набирая команды на перчатках, поехал в сторону других приборов, ворча и постепенно распаляясь всё больше и больше. — Нас окружают примитивные существа с примитивными желаниями: есть, спать, совокупиться, смотреть ролики в тик-токе. Они просрут все полимеры. И мы реально окажемся в полном и беспросветном фильме ужасов, сделанном на коленке недоучкой!

Он даже начал раздражённо размахивать руками в такт своим словам, но Стоуна таким было не пронять.

— Что ж... хотя у нас и есть возможность подобной миграции, мне бы этого не хотелось. Придётся нам с вами опять брать всё в свои руки, док. Без вашего гения с этим безобразием никто и никогда точно не справится, — подсластил пилюлю бывший правительственный агент.

— Мир, что ли, на досуге захватить? Всё равно вожусь как со своим, — буркнул Айво, сгорбившись над прототипом. — Отвёртку. Да, вот эту.

— А оно вам надо? — Ал перебросил доктору необходимый предмет и примостил зад на край стола, сложив руки на груди. — Ведь тогда вокруг будет постоянно вертеться куча чинуш, совать какие-то бумажки, отчёты, ныть, и совершенно не останется времени на науку.

Роботник издал тяжёлый вздох и потянулся, прежде чем снова зарыться в электронные внутренности.

— Но есть вариант всех перебить и заменить роботами, — заметил он с усмешкой. — И зомби не будет, потому что винтики невкусные... О, да не смотри ты на меня так, я шучу.

— Предпочту остаться в, так сказать, натуральном виде, а не виде программы.

— Почему?

— А разве в моём паспорте где-то написано "Джарвис"?

— Могу написать, — док поиграл отвёрткой в руке, словно что-то черкает ручкой.

— Нет уж, спасибо, — Стоун передёрнул плечами и снялся с места, чтобы отправиться к себе.

— Но ты всё-таки подумай! — крикнул Роботник ему вслед. — Отсутствие потребности в поедании мозгов могу гарантировать!

— Я всё равно категорически отказываюсь! — был ответ.

* * *

Не мудрствуя лукаво, Алан забурился на кухню, чтобы приготовить латте. Он был как раз где-то на середине процесса, когда двери открылись, впуская в помещение супругу того злосчастного полицейского.

— Мне надо чем-нибудь занять руки, — по-простому сказала она, проходя мимо, чтобы выбрать в холодильнике ингредиенты и начать готовить картофельный салат. Стоун не возражал. Напротив, он подумал, что стоило бы присоединиться к этому благому делу и сделать что-то... ненавязчивое для излишне впечатлительных молодых организмов, но в то же время достаточно питательное. Например, пасту с морепродуктами. И ещё какой-нибудь салат из свежих овощей.

Кастрюли с водой отправились на плиту, нож размеренно застучал по доске. Латте отправился к Айво "детка"-экспрессом. Конечно, обычно Стоун предпочитал относить напиток лично, но сейчас не хотелось мотаться туда-сюда через полбазы, пока в ближайшей перспективе замаячила возможность расположить к себе одного из посторонних. И она не заставила себя ждать.

— Насчёт сегодняшнего... эм-м... инцидента... с тем... человеком. Не поймите произошедшее неправильно, Соник — славный ребёнок, и он вовсе не хотел... ничего дурного. Ох... боюсь, он очень тяжело воспринял всю эту ситуацию.

Что ж, судя по извиняющемуся тону и общему внешнему виду гостьи — настал его звёздный час.

— Миссис Ваковски... — очень понимающе начал говорить Стоун, ненавязчиво переместившись поближе к этой довольно красивой, на его взгляд, женщине.

— Мэдди.

— Мэдди, — согласился он. — Поймите. Вы всё ещё не привыкли к подобному, в отличие от нас, но в целом... это происшествие — его стоит воспринимать несколько иначе. Порадуйтесь, что это были не вы или ваш муж.

— Но это неправильно!

— С точки зрения обывателя — да. Однако я на самом деле сильно удивлён тому, что до сих пор все его приключения обходились без подобных случайных жертв. Вы ведь и сами проходили по очень тонкой грани.

— Откуда вы?.. Ах, да. Но послушайте, мистер...

— Зовите меня просто Алан, — добродушно отозвался он.

— Алан, всё это время мы старались растить его так, как это принято в социуме, а то, о чём вы говорите... это точно не в рамках социальных норм.

Стоун вздохнул.

— Мэдди, оглянитесь вокруг и подумайте ещё раз. Нынешняя ситуация совершенно далека от рамок норм, и наша задача — сделать пребывание всех здесь присутствующих достаточно комфортным, чтобы избегать конфликтов. Вашему... воспитаннику сейчас и так нелегко. Если продолжать давить на него с этой стороны, лучше ему точно не станет. Наиболее оптимальное решение — сделать вид, что ничего особенного не произошло. Да, случилась неприятность. Но люди и так умирают каждый день. А в этом городе теперь... о чём-то таком и вовсе глупо говорить.

— Но жизнь бесценна!

— Вы ведь не знали этого человека и секунды. Какой он был? Хороший, плохой? Может, он любил мучить котят. Или, напротив, содержал приют для бездомных животных. Мы уже не узнаем. Это пройденный этап.

Мэдди кусала губы, с опущенной головой слушая размеренный голос Стоуна, вливающийся в её уши, и кромсала несчастный картофель тонкой соломкой.

— В нашей ситуации главное — не помочь незнакомцам, а выжить, поймите, Мэдди, — продолжил говорить Алан. — Сохранить тех, кто дорог, намного важнее.

— Я... я понимаю, — а вот её голос дрогнул, и миссис Ваковски, к большому внутреннему удовлетворению собеседника, вытерла слёзы с глаз тыльной стороной ладони. Сложно принять, да. Но дурить вроде бы должна поменьше теперь.

— Вот и славно. Вам стоит постараться донести это и до остальных членов семьи, чтобы они не рвались... на подвиги. И лично от себя я бы попросил вас объяснить им, что не стоит лишний раз провоцировать доктора. Между ними было много всякого, я не спорю. Как и с тем, что доктор — непростой человек со сложным характером. Однако и воплощением вселенского зла он тоже не является. Просто... так сложились обстоятельства.

— Ха-ха, — невесело отозвалась Мэдди. — Но, думаю, я понимаю, что вы имеете в виду, Алан. Чем меньше конфликтов, тем выше наши шансы? Всех нас.

— Именно так. В текущей ситуации нам всем не помешает что-то вроде перемирия.

— Однако я не могу ничего обещать, если он начнёт первым.

— Думаю, доктор примет это к сведению.

Они кивнули друг другу и снова вернулись к готовке. Стоуну, правда, ещё некоторых моральных усилий стоило не бросить взгляд в ту сторону, где, как он знал, находились камеры наблюдения, однако сдержаться было не так уж и трудно. Раз уж Айво до сих пор не прискакал верхом на прототипе, результаты своей деятельности Ал ещё успеет оценить. Лично. Потом.

А ещё его слух успел засечь тихий шорох недалеко от дверей.

Что ж. Тем лучше.

Прошло ещё совсем немного времени, прежде чем всё было подготовлено, и роботы начали сервировку стола по приказу Стоуна. Однако сегодняшний ужин ввиду обстоятельств был особенным, а потому и в это привычное действие пришлось внести корректировки, проследив за тем, чтобы никаких триггеров поблизости не наблюдалось.

Не хватало тут ещё лишних происшествий, в конце концов. Так что... ничего, что могло бы напомнить об инциденте, не допускалось, и корректировки пришлось вносить на месте, то и дело заворачивая проворные машины с не теми ингредиентами. Например, с кетчупом.

— Куда ты это ставишь, корыто с гайками, — проворчал Алан, выхватывая из манипулятора неподходящую соусницу. Отирающийся рядом и явно решивший проследить за ним Том, которого приманили сперва на кухню, а потом и в столовую аппетитные запахи, с недоумением уставился на это. — Что? Мы ведь не будем стрессировать животинку? — Стоун с намёком покрутил ёмкость с влажно-красным содержимым, обычно совершенно безобидным и даже вкусным, прежде чем сунуть её в лапку тому роботу, который возвращался на кухню.

— Он не животинка! Но... да, не будем, — Ваковски сжал кулаки, но не признать чужую правоту не мог.

И этот попался.

— Что на ваш взгляд ещё следует убрать? — продолжая придерживаться рамок вежливости, поинтересовался Стоун и уточнил. — Не поймите меня неправильно, я отношусь к этому... созданию довольно ровно и лояльно, он мне даже... скажем так, нравится, несмотря на их плохие взаимоотношения с доктором. Но. Если он принесёт нам вред или убытки, мне придется принять меры. Поэтому электромагнитные импульсы от психоза мне совсем не нужны. Как и лишние трупы. Вы ведь понимаете, о чем я?

— Понимаю, — Том сцепил зубы, но в то же время принялся за дело, осматривая стол. Даже указал на пару предметов, которые показались ему подозрительными, и Алан великодушно их убрал. После этого они разошлись, чтобы пригласить на трапезу остальных.

У них был сегодня нервный день, но Стоун не отказал себе в удовольствии бесшумно подойти к занятому прототипом Роботнику, чтобы возникнуть за его спиной подобно тени и, терпеливо дождавшись, пока тот вытащит руки из электронных внутренностей, сказать:

— Ужин.

И увернуться от полетевшего в него гаечного ключа.

Какое удовольствие, право слово.

— А-а-а-а!!! Стоун, чтоб тебя!

Внутренне Алан улыбался во весь рот, но на самом деле не выдал себя и движением мускула, сказав:

— Ужин готов. Сегодня пришлось убрать часть продуктов во избежание новых инцидентов, но если хотите, потом отдельно, так сказать, для себя, можно будет приготовить что угодно.

Айво кивнул, вытер руки замасленной тряпкой и отбросил ту в сторону на привычное место.

— Посмотрим, — сказал он. — Не буду говорить ничего конкретного насчёт всей той чуши, что ты там нёс... в конце концов, это твоя работа — разговаривать с людьми. Продолжай. Но ты же помнишь: они в курсе, что я не пушистенький беленький зайчик на лугу, и ты их не переубедишь в этом, да и я не буду пытаться.

Внутренняя улыбка Алана стала ещё шире.

— Конечно. Просто сглажу несколько острых углов, чтобы они нам не мешали.

Быть с кем-то на одной волне, право слово, восхитительно.

Решительным шагом Роботник вошёл в столовую, окинул присутствующих взглядом и занял место во главе стола. Стоун спокойно устроился на место подле него, хотя наедине они обычно располагались друг напротив друга, чтобы удобнее было разговаривать, глядя на собеседника. Остальные заняли оставшиеся стулья, но было заметно, что им достаточно некомфортно, в том числе по тому, как люди и инопланетяне невольно старались держаться поближе друг к другу.

— Приятного аппетита, — слегка добавив в голос доброжелательности, сказал Алан, прежде чем все приступили к еде. Он намеренно выбрал сегодня фарфалле для готовки: во-первых, весь присутствующий зверинец относился ориентировочно к подростковой группе по возрасту, и подобная форма еды могла их расположить и заинтересовать; во-вторых, бабочки из ярко-жёлтого теста гораздо меньше походили на вывалившиеся кишки, чем те же спагетти или, например, лапша.

Застольный разговор не клеится. Впрочем, никто особо и не пытался сейчас пообщаться с остальными. Айво горел своим драгоценным прототипом защитного поля, но не хотел разбрасывать перлы своей мудрости и гениальности перед чужаками, которые точно не оценят всего великолепия его замысла (хотя Алу на эту тему пришлось выслушать уже немало. И да, док был бесконечно гениален, раз даже его самая ебанутая идея могла начать работать и без исполняющего желания изумруда, но... в общем, он его понимал, однако не в три часа ночи же поднимать спящего человека из постели и тащить на демонстрацию!). Стоуну в принципе было лень сейчас показывать налево и направо излишнее дружелюбие, да и смотрелось бы это слегка сомнительно; можно было только тихо порадоваться про себя, что эти люди научили красную ехидну вести себя за столом, и та теперь не разносит тарелки и вообще всё вокруг при каждом удобном случае. Ваковски ели не с превеликим аппетитом, конечно, но достаточно спокойно, а вот если с кем и были точно проблемы по части питания, так это с Соником. Тот вообще выглядел довольно уныло и вяло ковырялся вилкой в еде, неохотно отправляя кусочки в рот.

Стоун про себя отметил, что давить на него сейчас тоже не было вариантом. Однако стоило проследить, чтобы это состояние не усугубилось, а, напротив, свернуло своё развитие в нужную им с доктором сторону. Это будет полезно. Так что никаких "если ты не поешь, то у тебя не будет сил, чтобы кого-нибудь спасти" или любой другой подобной чуши, о нет. Пусть себе сидит. Даже хорошо, что остальные не стремятся говорить.

Тот, ради кого всё это было устроено, тем временем находился в полном раздрае. День, который с утра обещал быть самым обычным, ну, разве что сулил некоторое количество приключений, внезапно уверенно разделил пьедестал рейтинга худших дней в жизни Соника вместе с тем, когда Длинный Коготь отправила его в этот мир. Тогда он спрятался и долго ждал её, но она так и не пришла за ним. Это, а также страх и голод погнали его дальше, в конце концов, приведя в Грин-Хиллз... впрочем, Соник не любил вспоминать эти дни. Однако сейчас они прямо-таки прорывались из памяти, как набивка из дыры в стареньком кресле-мешке, и не было никакой заплатки, которая могла бы помочь это исправить.

Сегодняшний день обещал веселье, может, не очень лёгкую, но победу над врагом — в очередной раз.

Если так подумать... всё началось уже до того времени, как они прибыли в этот городок. Тогда опустевшие улицы казались специальной уловкой, призванной избежать ненужных жертв.

А что же было на самом деле? Они ведь пробыли в логове врага максимум час, прежде чем их проводили обратно, а зомби уже были там. Заражение происходило быстро, но чтобы охватить населённый пункт численностью около сотни тысяч человек, всё-таки нужно некоторое время. И из этого вытекала ещё одна неприятная истина: "злодеи" в такой ситуации среагировали гораздо лучше "героев". Без вмешательства Стоуна — чёрт побери, того Стоуна, злобного помощника психанутого Эггмана; Стоуна, что взорвал несколько зданий и из-за этого стал виновником гибели людей — Соник наверняка сегодня снова бы остался сиротой, лишившись тех, кого всего год назад начал называть папой и мамой. В отличие от нелепо серьёзного Алана-на-мосту, с которым было так уютно молчать и в кофейне которого продавались вкусные пончики, они оказались не готовы к чему-то подобному.

Но хуже (и одновременно лучше) всего было то, что их, в конце концов, приютил тот самый Эггман. "Человек с непростым характером, но не воплощение зла" — так сказал Алан Мэдди на кухне.

И нет, ему не было стыдно за то, что он подслушал этот разговор. В конце концов, он большую часть своей жизни делал именно это, прибившись к людям Грин-Хиллза: подслушивал и подсматривал, пытаясь хотя бы на мгновение почувствовать себя там, среди людей, своим. Немного заглушить грызущее его тупыми зубами одиночество. Болезненное. Ноющее.

Стыдно было, скорее, за то, что раньше он так легко думал о том, что убил Роботника. И что отправил его в мир грибов. Сейчас почему-то это вспоминать было неприятно. Сейчас это было не "какой я молодец, что защитился", а... иначе. Ему ведь рассказал тот правительственный тип, после знакомства с которым сильно хотелось помыться, что происходило после того инцидента с выбросом энергии. Какие были последствия. И стало кристально ясно, почему за ним начали охоту.

В день этого злополучного разговора он решил побегать далеко от дома, чтобы освежить голову и перестать себя грызть, и чисто случайно остановился на мосту. Увидел человека. Захотелось помочь. Не просто чтобы немного стало легче, а потому что нельзя в таких случаях делать вид, что ничего не происходит. В итоге просто посидел молча, ни о чём не думая, и в хорошей компании, зная, пожалуй, только имя. Даже не хотелось прерывать ту тишину, нарушаемую исключительно звуками природы.

И не знал, что это сообщник Эггмана. С другой стороны, это бы тогда ничего не изменило — взрывы ещё не состоялись, а доктор считался мёртвым.

Иронично. Он его считай что убил дважды, и сегодня пришёл побеждать в третий раз. В итоге именно их команда оказалась спасённой.

Пожалуй, на чужом месте... вот так из раза в раз выкарабкиваясь обратно к жизни, Соник бы тоже себя невзлюбил до дрожи от иголок до кончика хвоста. И на порог бы себя не пустил, не говоря уже о том, чтобы дать ночлег и накормить. А Эггман... ничего, сидел. Только морщился периодически, глядя на него.

Сонику на себя смотреть не хотелось. Он оказался не героем, а трусливым убийцей, который так и не смог заставить себя прикоснуться к мёртвому телу, а потому за него это сделал Наклз.

— Первый раз всегда сложно, — сказал он тогда, похлопав Соника по плечу, и принялся за дело. Никаких последних почестей — тело просто швырнули подальше от входа, и там на него набросились зомби, жадно пожирая. Одному из них вообще не было важно, что "пища" даже не задерживается у него в желудке, вываливаясь обратно наружу через дыру в животе. Словно всё, что они знали — это как работать челюстями, перемалывая мясо в фарш.

Зрелище было отвратительное, но Соник заставил себя смотреть до самого конца, поскольку в том, что это случилось с тем человеком, была его и только его вина.

Испугался. Захотел сделать всё быстрее. Как же это было глупо, учитывая его способности!

И враг над ним даже не посмеялся. Поиздевался немножко, но он там сам виноват, спрашивал от шока слишком глупые вещи. При этом доктор совершенно спокойно посоветовал избавиться от тела и назвал это "маленьким недоразумением".

И пусть ему говорили, что для них он по-прежнему их Соник, и что они знали, что ему не хотелось подобного исхода и вообще... Сидеть в относительном уюте стандартной жилой комнаты на базе было слишком тяжело. В любой момент мог кто-то подойти к двери, постучаться, заговорить... даже мысль об этом была невыносима, и потому Соник после окончания ужина забился в самый дальний угол переплетения коридоров, который нашёл, и затих там.

Тут никого нет. Никто не смотрит. Не важно, что с пониманием или сочувствием, просто не смотрит. Здесь вряд ли кто решит пройтись, территория огромная.

Возможно, его будут искать. А возможно, проявят тактичность и оставят в покое. Это было бы предпочтительнее.

Спать совершенно не хотелось. Он бездумно рассматривал не убранные за панели в этой части коридора коммуникации, пыльные сварочные швы, свисающие провода... судя по небольшой куче мешков в другом углу и каким-то ящикам, здесь планировались ремонтные работы.

Здесь текла своя жизнь.

Здесь совершенно не было ему места.

Зачем они вообще решили прийти сюда именно сегодня? Их ведь не просили. Просто предупредили, что доктор жив и снова планирует много всякого, что определённо не принесёт никому добра. С хорошими такими подробностями последних "подвигов" и жертв...

Какие же они предсказуемые. Ещё и не смогли убедить Тома с Мэдди остаться дома. "Это же ведь совсем не опасно, эффект неожиданности", — хотелось передразнить ту фразу, которой убеждали, почему они могут и втроём сбегать...

Мир, который его приютил, оказался слишком хрупким, и ёжик не знал, что делать дальше, как помочь. Что он вообще может, чтобы остановить это всё? Когда смотришь фильмы в жанре конца света, ощущения совершенно другие.

— Я не заказывал настолько глубокое погружение, — попробовал он пошутить, но голос звучал жалко. Соник соврал бы себе, сказав, что ему не страшно.

Он сидел без движения очень долго, и лампы давно погасли, оставив синего ёжика в темноте... пока где-то вдали не раздались неуклонно приближающиеся шаги.