Сад голубых пионов (гет)

Сердце Пионы грохочет ужасающе громко, так что не слышно собственных мыслей, ноги, кажется, напрочь прирастают к земле, а немой крик застревает в горле. Она едва ли может сдвинуться с места, каждый шаг кажется удушающе медленным, но это и хорошо, потому что Пиона готова наделать ужасных ошибок. Сердце ее подскакивает к самому горлу и падает в пятки, лоб покрывается липкой испариной, а в животе будто узел сворачивается, давящий на легкие.

Гарри прижимает хнычущую Малену к себе и шепчет бесконечные извинения, а Драко стоит, широко распахнув глаза, и на лице его — будто белая маска. Медленно он переводит взгляд на Пиону, вздрагивает всем телом, но в лице не меняется.

Рядом с ними валяется метла, на ковре — следы крови, и Пиона обходит их по широкой дуге, падает на колени и буквально выдирает дочь у Гарри из рук.

У Малены ссадина на виске и катятся слезы, а еще неестественно вывернутая нога и порванные рукава. Пиона утирает ладонями ее щеки, сглатывает горькую слюну и судорожно вспоминает, есть ли у нее зелье от переломов.

— Мам, я…

Гарри, кажется, что-то пытается говорить, но Пиона совершенно не слышит, прикипает взглядом в ране на виске дочери и осторожно целует ее. Сердце ее все еще гремит в горле, точно растянутая в нитку пружина, внутренности свиваются в узел, а ладони мелко подрагивают. Пиона зачем-то представляет образ лежащей на полу Лили с распахнутыми руками и пустыми глазами, и, подхватив Малену на руки, спешит в кабинет.

Нужное зелье находится быстро, а на беспорядок Пиона совершенно не обращает внимания. В ушах у нее звенит и грохочет, точно взаправду бьются бесконечные склянки, а от едких запахов зелий мутит и кружится голова. Пиона, кажется, пугается больше, чем нужно, но ничего не может с собой поделать: Малена продолжает хныкать от боли, хватается пальцами за ее мантию и крепко сжимает зубы, чтобы не закричать.

— Матушка, — Драко дергает ее за рукав, но Пиона не оборачивается.

Следом за одним зельем Пиона дает Малене другое, баюкает на руках и целует мокрый висок. Рану на виске она обрабатывает тоже, заклеивает пластырем просто на всякий случай и обещает дочери, что совсем скоро больно больше не будет.

Собственные шрамы болят и пульсируют, и Пиона протяжно вздыхает и тяжело опускается в кресло, продолжая прижимать Малену к себе, жмурится до ярких пятен перед глазами и вытягивает вперед ослабевшие ноги. Усталость наваливается океанскими волнами, шумит осенний прибой, а из открытого окна тянет первой грозой.

— Что случилось? — спрашивает Люциус, и густая тишина вокруг Пионы лопается.

Гарри, такой же заплаканный, как и Малена, уснувшая у нее на руках, тянет его за рукав, и в голосе Люциуса Пиона слышит звенящие нотки. Подходя ближе, он будто бы невзначай треплет Драко по светлой макушке, хлопает Гарри по плечу и опускается на колени перед Пионой, осторожно касаясь пальцами ее сцепленных рук.

Звон в ушах исчезает, и теперь Пиона слышит, как бушует снаружи гроза. Яркая молния освещает светлую комнату, высвечивает белым и оседает запахом искристого пепла.

— Что случилось? — повторяет Пиона, переводя взгляд с Драко на Гарри, и те переглядываются и испуганно жмурятся.

В комнате удушливо пахнет лекарствами, так что даже открытое окно не способно выветрить запах. Отчего-то Пионе чудится яростное лицо Абраксаса, приказывающего ей убираться, и она снова жмурится и утыкается носом в макушку Малены.

— Я дал Малене метлу, — Гарри вздергивает подбородок, но тушуется, стоит Пионе взглянуть на него, — она очень просила, так что я подумал, что дома ничего страшного…

Голос его постепенно стихает и в конце концов исчезает в грохоте ливня. Малена вздрагивает во сне, прижимается к Пионе теснее, и она гладит ее по спутанным волосам, избегая касаться заклеенной пластырем ссадины.

— И? — Люциус гладит ладони Пионы успокаивающе, но голос его дрожит будто от ярости.

Рядом слышится судорожный вздох, и Пиона вдруг вспоминает о Драко. Тот стоит рядом с креслом, цепляется за подлокотник и не сводит испуганного взгляда с отца. Гарри же громко шмыгает носом, утирает лицо рукавом и переминается с ноги на ногу, не решаясь продолжить.

В комнате повисает мучительная тишина, гремит за окном гроза, и Пионе чудится, будто мелкие капли бьют ее по щекам.

— Она взлетела очень высоко, не удержалась и упала, — голос Драко хрипит, будто мятая бумага.

Тело его мелко дрожит, пальцы сжимают подлокотник кресла до побеления, и Пиону на мгновение охватывает оглушающая, сводящая с ума ярость. Метла, валявшаяся в гостиной, принадлежала ей, вовсе не была детской и летала куда угодно, в отличие от игрушечной. Пиона знает, что Малена грезила взрослыми метлами, отказываясь от детских подобий, но все равно не может представить, чтобы ее сыновья позволили сестре такие опасные игры.

— Идите в комнаты, — в конце концов цедит Пиона, и сама относит Малену в спальню, приказывая Добби пристально следить за ее состоянием.

Пиона выходит на улицу, буквально вываливается наружу, подставляет лицо холодному ливню и ловит взглядом расчертившую небо белую молнию. Молчаливое бездействие Люциуса отчего-то ужасающе ее раздражает, и она рада, что он не идет за ней следом. Пиона вытягивает ладони, набирает в них дождь и выплескивает себе на лицо, умываясь то ли собственной яростью, то ли жгучим отчаянием.