Северус, ты слишком странный! (гет)

— Вот, мисс Хупер, ваше рабочее место, — проговорил Стэмфорд и указал Молли на один из столов, стоящих в патологоанатомической лаборатории госпиталя Святого Бартоломью. — Вы пока располагайтесь, а я вернусь через полчаса и дам вам первое задание.

— Хорошо, доктор Стэмфорд, — еле слышно отозвалась Молли.

Стэмфорд одобрительно похлопал её по плечу и покинул лабораторию.

Молли положила на стол блокнот, поставила в пластиковый стакан набор ручек, включила компьютер и села. Ей хватило двух минут, чтобы «расположиться», и теперь она не знала, что делать до возвращения Стэмфорда.

Молли осмотрелась: лаборатория была светлой, просторной, оборудованной по последнему слову техники. Кажется, ей повезло именно сюда устроиться на работу.

Вдруг она заметила, что находится в лаборатории не одна: в противоположном от неё углу за столом сидел мужчина лет сорока пяти и что-то быстро и резко писал в блокноте, периодически сверяясь с цифрами, светящимися на мониторе его компьютера.

— Доброе утро! — поздоровалась Молли.

Он прекратил писать, поднял голову, пристально посмотрел на неё, ничего не ответив, просто кивнул и вернулся к своему занятию.

В принципе, Молли давно привыкла к тому, что мужчины не очень-то обращают на неё внимание, но сейчас поведение конкретно этого мужчины её задело: он же её коллега, им же нужно будет работать вместе, соответственно, хотя бы на её приветствие он должен был ответить.

— Меня зовут Молли Хупер, — сказала Молли чуть громче, чем, наверное, следовало. — Я новый лаборант.

Мужчина положил ручку на стол и снова посмотрел на Молли.

— Скажите, пожалуйста, здесь где-нибудь есть кофейный автомат? — ещё сильнее обидевшись на коллегу, спросила Молли.

Мужчина оторвал сзади блокнота лист, что-то размашисто на нём написал, встал, подошёл к Молли и протянул эту записку ей.

«Извините, мисс Хупер, я не могу говорить, потому что я немой», — прочитала Молли и моментально покраснела.

«Простите, пожалуйста!» — написала Молли на этом же листе.

«Я немой, а не глухой», — ответил он ей и улыбнулся.

Молли, ещё сильнее смутившись, улыбнулась ему в ответ.

«Кофейный автомат находится за поворотом в конце коридора», — добавил он, и Молли поразилась тому, какой красивый и понятный у него почерк.

— Спасибо, — пробормотала Молли. — И ещё раз простите! Хотите, я угощу вас кофе в честь моего назначения?

«Не люблю кофе. И я как можно скорее должен доделать мою работу».

Мужчина повернулся и пошёл к своему столу, а Молли пошла к автомату, чтобы пережить возникший неловкий момент в одиночестве.

Вернувшись через двадцать минут в лабораторию, Молли не увидела в ней немого незнакомца. Бумаги на его столе были аккуратно сложены, а компьютер был выключен. Вероятно, мужчина ушёл из лаборатории через другую дверь. Молли поняла, что даже не спросила его имени.

Пришёл Стэмфорд и дал ей задание. После этого Молли спросила:

— Скажите, пожалуйста, доктор Стэмфорд, а кто сидел за этим столом, когда мы зашли в лабораторию?

— Профессор Снейп, — ответил Стэмфорд. — Он токсиколог, но постоянно здесь не работает — его иногда привлекают для дачи консультаций. Кстати, он немой и… немного необычный.

— Да, я это уже поняла.

— Но специалист он классный, — продолжил Стэмфорд. — И вы наверняка ещё много раз поработаете вместе.

После этой встречи с профессором Снейпом Молли не видела его месяц, но вспоминала каждый день. Она попыталась больше узнать о нём. Все говорили, что профессор Снейп — замечательный специалист, а ещё говорили, что он не всегда был немым, но мнения о том, почему он потерял голос, разнились: одни утверждали, что ему перерезал горло какой-то маньяк, а другие — что в горло его укусила ядовитая змея. Были ещё и третьи, которые говорили, что последовательно произошли оба этих события. Подробностей никто не знал, и Молли решила, что слухи, как это обычно бывает в больших коллективах, слишком сильно разрослись, а причина немоты профессора Снейпа была куда более прозаичной.

* * *

Десять лет назад

Нарцисса и Беллатрисса покинули дом Снейпа, а через полчаса куда-то ушёл и Хвост. Снейп, сидя на диване в гостиной, пил чай и думал о том, что он никогда из всей этой ситуации живым не выпутается. Тут до весны бы дожить…

Его грустные размышления прервал громкий и уверенный стук в дверь. Не ожидая ничего хорошего от нежданного гостя, Снейп поставил чашку на стол и пошёл открывать.

За дверью стоял очень смутно знакомый Снейпу молодой человек, одетый в щёгольский тёмно-синий костюм-тройку из тонкой шерсти. В правой руке он держал серую пластиковую коробочку с большой красной кнопкой в центре.

— Северус Снейп? — спросил молодой человек.

— Да, — осторожно ответил Снейп.

— Меня зовут Майкрофт Холмс. Я представляю правительство. Британское правительство.

Снейп удивлённо приподнял брови.

— Маггловское британское правительство, — уточнил Майкрофт, сделав акцент на слове «маггловское».

— Та-а-ак, — протянул Снейп, почему-то ожидая, что его сейчас арестуют. — И что?

— Нужна ваша помощь. Очень срочно.

— Маггловскому британскому правительству нужна моя помощь? — поразился Снейп.

— Нет. Лично мне нужна ваша помощь. И если вы мне поможете, маггловское британское правительство перед вами в долгу не останется, — начав заметно нервничать, проговорил Майкрофт.

— Ладно. Заходите, — сказал Снейп, пропуская Майкрофта внутрь и спросил: — Мы же с вами где-то раньше встречались, да?

— Да, в Министерстве магии. Вы тогда вместе с вашим министром магии и мистером Дамблдором были на встрече с нашим премьер-министром, а я был с ним.

— Понятно. Так что вы от меня хотите, мистер Холмс?

Майкрофт несколько секунд собирался с мыслями.

— Через три дня, примерно в восемь вечера, мой брат Шерлок умрёт в госпитале Святого Бартоломью, — тяжело вздохнув, сказал он. — И я очень хочу, чтобы этого не случилось.

— Откуда вы знаете, что произойдёт через три дня?

Вместо ответа Майкрофт вытащил из кармана хроноворот на тонкой золотой цепочке.

— Мне удалось достать вот это, — ответил он. — Я был в госпитале и увидел, как доктор Миллер, нейрохирург, идёт ко мне и нашим с Шерлоком родителям, чтобы сообщить о смерти Шерлока. Я эту новость лично не слышал — я просто ушёл и воспользовался хроноворотом.

«Какой шустрый молодой человек», — мельком подумал Снейп, а вслух спросил:

— Если у вас есть хроноворот, почему бы вам не предотвратить попадание вашего брата в больницу?

— Я смог достать только такой хроноворот, который может отправить меня на три дня назад в прошлое, причём только один раз, а Шерлок к моменту смерти находился в госпитале уже две недели.

— Что с ним случилось?

— Его сбил грузовик.

— Ясно. И от меня-то вы чего хотите?

— Чудодейственных зелий и лечебных заклинаний! — воскликнул Майкрофт. — Я слышал, что для магов нет ничего невозможного в контексте медицинского обслуживания!

— И при чём тут я?

— Вы же зельевар!

— Во-первых, мистер Холмс, я именно что зельевар, то есть, по-вашему, химик, а не доктор. Во-вторых, я — школьный зельевар. Вот вы бы доверили своё лечение вашему школьному учителю химии?

Майкрофт вспомнил своего очень странного учителя химии, от которого по непонятной причине постоянно пахло луком, и внутренне усмехнулся.

— А, в-третьих, даже если бы я мог вам помочь, у нас есть закон, по которому это делать запрещено, и разговаривать тут не о чем.

— Можно подумать, вы всегда поступаете по закону! — возмутился Майкрофт. — Мне, например, известно, что вы являетесь членом не очень-то законной организации. Даже двух не очень-то законных организаций! И, думаю, по поводу своей низкой квалификации в вопросах колдомедицины вы тоже лукавите. Вы умеете изготавливать нужные зелья, вы можете найти для меня хорошего специалиста, вы наверняка знаете множество лечебных заклинаний и вы сможете мне помочь!

— Да зачем бы мне это делать?!

— А затем, мистер Снейп, что вам в будущем не помешает помощь такого человека как я. Вы со своими соратниками творите такое, что вам наверняка будут нужны пути отхода. И я всё могу: сделать вам любые документы, создать вам новую личность, обеспечить охрану, переправить за границу. Что угодно! А ещё я могу вам заплатить. Я не очень богат, но кое-какими деньгами располагаю. Только спасите Шерлока, я вас умоляю!

Снейп глубоко задумался.

— Очень заманчивое предложение, — медленно проговорил он. — И я склонен его принять.

— Отлично! — обрадовался Майкрофт.

— А что это у вас за устройство? — спросил Снейп, кивнув на коробочку с красной кнопкой.

— Если я нажму на эту кнопку, сюда ворвётся отряд лучших бойцов спецназа. Это было на случай, если бы наши переговоры зашли в тупик.

— Несмотря на то, что вы аж из правительства, вы крайне наивный молодой человек, — констатировал Снейп.

У Майкрофта была с собой полная история болезни Шерлока, и Снейп за три дня разработал детальнейший план его спасения: благодаря своим связям нашёл колдомедика, когда-то уволенного из госпиталя Святого Мунго за махинации с медикаментами, и тщательно у него проконсультировался, сварил два десятка лечебных зелий. Всё это время Майкрофт жил у Снейпа, чтобы не создавать парадоксов с двумя Майкрофтами Холмсами в одном городе. Хвосту Снейп представил Майкрофта как дальнего маггловского родственника, и Хвост только кивнул — дела Снейпа были ему совершенно не интересны.

* * *

Первое зелье начало действовать, и щёки Шерлока порозовели.

— Ну что, помогает? — дрожащим голосом спросил Майкрофт.

— Думаю, помогает, — отозвался Снейп.

На пути в палату Снейп подкорректировал память доктору Миллеру, и теперь тот направлялся к родителям Шерлока и Майкрофта чтобы сказать о том, что состояние Шерлока стабильное и за ночь вряд ли изменится. После Снейп наложил на палату Шерлока заглушающие и магглоотталкивающие чары и приступил к его лечению по плану уволенного колдомедика.

Уволенный колдомедик явно хорошо знал своё дело: Шерлок пошёл на поправку, хотя и довольно медленно.

Майкрофт каким-то образом смог устроить Снейпа в госпиталь на стажировку, и теперь у Снейпа был пропуск. Снейп сделал из этого пропуска портключ в подсобку госпиталя Святого Бартоломью, чтобы иметь возможность периодически контролировать состояние своего пациента и не вызывать у работников госпиталя лишних вопросов своим присутствием.

Шерлок полностью выздоровел к Рождеству.

А в мае стажёр Снейп внезапно ввалился в приёмный покой госпиталя. На нём была очень необычная одежда — что-то типа монашеской рясы, его горло было перерезано, а в окровавленных пальцах он сжимал пропуск.

Две недели врачи боролись за жизнь стажёра Снейпа и смогли её спасти, но голос он утратил навсегда.

— Не прошло и года, — констатировал Майкрофт, войдя в палату к Снейпу.

Снейп кивнул и отвернулся к окну.

Майкрофт сдержал своё слово и сделал для Снейпа недостающие документы, нашёл ему новое жильё и помог поступить в университет.

* * *

На улице крупными хлопьями валил снег. Молли любила такую погоду — она всегда помогала ей сосредоточиться.

Дверь распахнулась, и в лабораторию стремительно вошёл профессор Снейп. Снежинки ещё не растаяли на его почти чёрных волосах и воротнике его пальто, и Молли это показалось очень красивым, хотя и несколько странным — лаборатория была на третьем этаже, но профессор Снейп дошёл до неё с нерастаявшими снежинками.

Увидев Молли, Снейп взял блокнот, открыл его, что-то написал и показал ей.

«Доброе утро, мисс Хупер!», — прочитала Молли.

— Доброе утро, профессор Снейп! — воскликнула она.

Он снял пальто, сел за стол, а Молли им залюбовалась: он был таким притягательно загадочным, этот немой профессор-токсиколог, с которым несколько лет назад произошло что-то страшное. А ещё он был очень умным — за месяц Молли прочитала несколько его научных публикаций и осталась под большим впечатлением. Да и в обычной мужской привлекательности немому профессору нельзя было отказать: он был стройным, подтянутым, у него были прекрасные тёмно-карие глаза и он очень красиво писал в блокноте, держа карандаш изящными длинными пальцами.

Несколько минут Молли думала о Снейпе, лишь иногда поглядывая на него, и тут он посмотрел на неё в ответ и нахмурился. У Молли возникло ощущение, что он прочитал её мысли, и ей от этого стало жутко.

* * *

«Отравление этиленгликолем!» — написал профессор Снейп в блокноте и трижды подчеркнул эту запись.

— Нет! — отозвалась Молли. — Я не вижу всех признаков!

Они спорили так уже минут десять. Она говорила всё громче и громче, а он писал ей в ответ в блокноте, и его буквы становились всё более острыми и размашистыми.

Снейп постучал карандашом по слову «этиленгликолем» и взглянул Молли прямо в глаза. Она ощутила, что воздух как будто моментально наэлектризовался, и этот заряд прошёл по её коже, приподняв волоски на руках. Молли поморщилась, потому что ощущение было неприятным, а Снейп повернулся и быстро ушёл из лаборатории.

Молли прочитала все его записи с начала спора и поняла, что он был прав.

Через пять минут Снейп вернулся, принёс два стакана с кофе и поставил один из них на стол Молли. Его кофе был чёрным, а её — со сливками и с сахаром. Молли любила именно такой.

— Вы же говорили, что не любите кофе, — хмыкнула она.

Он тяжело вздохнул и потянулся за карандашом, и Молли почувствовала себя виноватой в том, что причиняет ему неудобства: каждый раз, когда он вынужден был ей отвечать, ему приходилось писать, и поэтому их силы в спорах (а они теперь часто спорили!) априори были неравными. Молли дотронулась до его руки и сказала:

— Не надо, не пишите. Я поняла, что кофе вы не любите, но иногда пьёте, потому что наш автомат больше никаких напитков не продаёт.

Снейп кивнул и всё-таки взял карандаш.

«Этот кофе довольно вкусный», — написал он.

— Я согласна, что это было отравление этиленгликолем.

«Я вам про кофе, а вы мне про этиленгликоль. Давайте сделаем в работе небольшой перерыв».

— Давайте.

Они молча пили кофе, а Молли думала, что если бы профессор Снейп мог говорить, они бы вели сейчас непринуждённую беседу, и она узнала бы о нём что-нибудь интересное. Хоть что-нибудь интересное о профессоре Снейпе Молли очень хотела бы узнать, но не заставлять же человека писать о себе сочинение! Молли улыбнулась этой мысли, а Снейп улыбнулся ей в ответ.

«Мне нравится с вами работать», — написал он.

«Мне тоже», — написала ему Молли.

Он отхлебнул кофе, и Молли подумала, что его губы после этого наверняка будут немного горькими, и ей тут же захотелось проверить это на практике.

Он снова взглянул ей прямо в глаза, а Молли вдруг подумала, что сейчас был бы самый подходящий момент для поцелуя: вечер, в лаборатории кроме них никого, горели только две настольные лампы, обстановка была по-настоящему интимной.

Снейп отложил карандаш, провёл пальцами по руке Молли, наклонился к ней и действительно аккуратно коснулся губами её губ.

Внезапно в лаборатории вспыхнул яркий свет, и в неё вошёл уборщик.

— Ой, я вас не заметил! — воскликнул он. — Думал, что все давно ушли! Извините, если помешал!

Профессор Снейп посмотрел на него с такой ненавистью, что Молли подумала — будь его воля, он бы немедленно превратил уборщика в таракана, однако в реальном мире уборщику кроме тяжёлого профессорского взгляда, направленного ему в спину, ничего не угрожало.

— Нет, не помешали, — ответила Молли уборщику. — Мы уже собирались уходить.

«Я вас провожу», — написал профессор Снейп в блокноте.

«Хорошо», — написала она.

Через пару минут они вышли из госпиталя и пошли к метро, и Молли в очередной раз почувствовала неловкость: она могла говорить о чём угодно, а он мог только писать ей в блокноте. Сейчас шёл дождь, было темно, и наверняка держать в руках блокнот и зонтик и писать карандашом было довольно сложно, поэтому Молли молчала и думала о том, о чём именно они могли бы сейчас разговаривать. А ещё ей стало казаться, что того почти случившегося поцелуя не было и она его нафантазировала.

— Вы поедете на метро? — спросила Молли, когда они дошли до подземного входа на станцию.

Он отрицательно помотал головой.

— Тогда мы пришли. Спасибо, профессор Снейп.

Он вопросительно посмотрел на неё.

— Спасибо за то, что проводили, — объяснила Молли.

Он улыбнулся ей. Молли подумала, что можно ещё раз попробовать его поцеловать, но не решилась, повернулась и, не оборачиваясь, пошла вниз по лестнице.

* * *

В следующий раз Молли и профессор Снейп увиделись только через две недели. Всё это время Молли непрерывно о нём думала. Днём она о нём думала, а ночью видела сны с его участием один непристойней другого. Профессор Снейп буквально поселился в её внутреннем мире.

Молли зашла в лабораторию и увидела его сидящего за столом. Он тут же встал, взял блокнот и карандаш, но не стал ничего писать и положил их обратно, обошёл стол, подошёл к ней и поцеловал по-настоящему.

Молли почувствовала, как её охватила волна восторга и чистейшего желания. Он отстранился от неё и как-то по-особенному посмотрел ей в глаза. Она снова ощутила неприятное покалывание на коже как от удара током, но оно быстро прошло. Он усадил её на стол и принялся расстёгивать пуговицы на её блузке. Молли испугалась, что кто-то может зайти в лабораторию, но почему-то отчётливо поняла, что в этот раз никто не зайдёт. Откуда у неё взялась эта уверенность, она не смогла бы объяснить, да и думать ей об этом в данный конкретный момент совсем не хотелось.

Реальность, что, в принципе, редко с нею происходит, оказалась куда лучше снов Молли, которая не могла похвастаться слишком большим сексуальным опытом.

Слова некоторое время были им не нужны, а когда они вновь понадобились, Молли совсем растерялась. Во-первых, впереди был ещё целый рабочий день, а, во-вторых, надо же было что-то сказать своему новому… любовнику? Так же будет правильно? Молли пожалела, что голоса в их… паре нет не у неё.

Он взял карандаш, занёс его над блокнотом и задумался.

«Может, сходим куда-нибудь вечером? В ресторан?» — наконец написал он.

«Обычно люди поступают в другом порядке: сначала идут в ресторан, а потом занимаются любовью», — написала она ему, потому что вслух такое никому бы никогда не сказала.

«Так что насчёт ресторана?»

«Я согласна. Приглашай».

* * *

Всего через месяц Молли переехала жить к Северусу. Это произошло очень легко, потому что их действительно тянуло друг к другу. Молли иногда жалела, что у них никогда не будет задушевной беседы, а только переписка, но она думала, что со временем полностью к этому привыкнет. Она как-то предложила Северусу выучить язык жестов, но он сначала вообще не понял, о чём идёт речь, а потом отказался его учить и даже, как показалось Молли, обиделся.

«Я могу общаться с тобой в письменном виде», — написал он тогда.

— Ладно, — согласилась Молли и больше не поднимала эту тему.

Вообще в постоянной тишине были свои плюсы, и эта тишина часто была довольно уютной: по вечерам они сидели в разных концах дивана и читали. Молли готовилась к каким-нибудь очередным экзаменам, а Северус любил читать детективы, фантастику и фэнтези, и по его лицу Молли видела, что ему очень нравится это занятие. Большинство из этих книг люди обычно читают в юности, но, кажется, он читал их впервые. Также происходило и с фильмами. Молли иногда казалось, что Северус никогда не видел даже абсолютные хиты, но спрашивать его о детстве она не решилась.

Ещё Северус отлично и самозабвенно готовил и во время готовки выглядел так поглощённым этим процессом, что был похож на ведьму из диснеевского мультфильма. Молли это очень забавляло, а её сердце переполнялось нежностью.

Она часто думала о том, каким был его голос до того, как он его потерял, и что же с ним тогда произошло, но даже не представляла, как завести об этом разговор.

Со временем они научились понимать друг друга с полуслова.

Как-то субботним вечером они лежали в постели, разгорячённые, и Молли тихо-тихо сказала:

— Я люблю тебя.

— Я тоже, — услышала она такой же тихий ответ, произнесённый низким очень приятным голосом.

Молли вздрогнула, открыла глаза и попыталась понять, что только что произошло: этот ответ она услышала не ушами, а как будто ощутила сразу в голове, как будто приняла его всей душой. Северус же лежал с закрытыми глазами и, кажется, дремал. Молли подумала, что ей приснился короткий сон.

Однако через неделю идиллия закончилась.

В то утро Молли пошла в душ, а Северус возился на кухне. Молли включила воду, но тут услышала звон разбивающегося стекла.

Она выбежала из ванной и увидела, что на полу лежат осколки стеклянной миски. Северус стоял к ней спиной. Он небрежно махнул рукой, и осколки тут же собрались обратно в целую миску, эта миска влетела ему в руку, он поставил её на стол и вернулся к мытью посуды.

Молли почувствовала прошедший по коже электрический заряд и замерла.

— Северус, — кое-как пискнула она, — что это было?

Он резко к ней повернулся, и она увидела, что он смутился.

— Что это было? Как это? Как ты это сделал?

Молли почувствовала на коже ещё один заряд.

Северус посмотрел ей в глаза, и она услышала его голос в своей голове:

— Это была магия, Молли. Я применил магию.

— Ай! — вскрикнула Молли и схватилась за голову. — Больно!

— Почему тебе больно?

— Ай! — Молли показалось, что её голову сейчас разорвёт от боли.

Он обеспокоенно взглянул на неё, схватил карандаш и блокнот и быстро написал:

«Тебе больно от моей магии?»

— Ты умеешь передавать мысли на расстоянии! — воскликнула Молли.

«Да, умею».

— А читать ты их тоже умеешь?! — спросила Молли, поражённая внезапной догадкой.

«Да, умею».

— И давно ты копаешься в моей голове?!

«Молли, чтение и особенно передача мыслей — это крайне сложный процесс, требующий сильной концентрации и использования множества магических сил. Я это делаю крайне редко. И с тобой больше не буду так делать».

— Ты понял, что ты мне нравишься, и решил меня соблазнить!

«А обычные люди поступают как-то по-другому?» — написал Северус и усмехнулся. В этот момент он показался ей очень чужим и очень страшным.

— Северус, ты слишком странный, — пробормотала Молли и почувствовала, что сейчас заплачет.

«Давай собираться на работу, вечером поговорим».

Через несколько минут они стояли возле входной двери квартиры Северуса, Молли потянулась к ручке, а Северус взял её за руку, и они… тут же оказались в коридоре возле двери лаборатории.

Северус широко улыбнулся, открыл дверь и сделал приглашающий жест.

Вечером Молли собрала вещи и ушла от Северуса.

Со следующего дня Северус больше не появлялся в лаборатории. Говорили, что он нашёл себе другую работу где-то в Шотландии.

* * *

Молли видела, как Шерлок пролетел мимо окна лаборатории, и почувствовала, что её сердце едва не остановилось от ужаса.

Когда она выбежала на улицу и увидела Шерлока лежащим на тротуаре, она поняла, что он абсолютно, безнадёжно мёртв. Отрешённо Молли как профессионал подумала, что вместе с кровью из головы Шерлока вытекало мозговое вещество, и его было слишком много.

Тело Шерлока положили на больничную каталку, и Молли пошла за ней по коридору.

В коридоре же внезапно выяснилось, что Шерлок ещё жив: он захрипел и поднял руку, словно пытаясь кого-то ухватить. Агония, как знала Молли, иногда принимала причудливые формы. Она решила на неё не смотреть и осталась в коридоре.

Однако через три часа Молли узнала, что травмы Шерлока не такие уж серьёзные и его жизни ничего не угрожает. Его даже не стали держать в реанимации, а положили в обычную палату.

Ничего не понимая, Молли пришла в палату Шерлока и увидела стоящих там Майкрофта Холмса и профессора Снейпа. Молли не видела его три года. Он совсем не изменился.

— О, мисс Хупер, — проговорил Майкрофт, — проходите, пожалуйста. Наш прыгун скоро проснётся и, я уверен, попросит его извинить за то, что всех так напугал.

Шерлок и вправду выглядел очень хорошо — лучше, чем вчера вечером, когда он сидел в лаборатории и о чём-то размышлял, кидая резиновый мячик в стенку.

Молли вопросительно посмотрела на Северуса, а он ей подмигнул.

Северус ещё пару минут постоял возле кровати Шерлока, оценивая его состояние, а потом что-то написал Майкрофту в блокноте. Майкрофт кивнул, и Северус направился к выходу.

Молли вышла следом за ним и тронула его за руку.

— Это ты его спас? — спросила она.

— В этот раз моя помощь не потребовалась, — услышала она ответ в своей голове и не почувствовала никакой боли.

— В этот раз?

— Я спас его несколько лет назад после того, как он прыгнул под грузовик. У меня тогда совсем не было опыта в медицине, и, кажется, я сильно перестарался. Теперь у Шерлока совершенно невероятная для маггла, то есть… обычного человека, регенерация. С годами она, конечно, ослабевает, но он всё равно намного более живуч, чем все остальные. Майкрофт меня срочно вызвал, но сегодня моя помощь не потребовалась. Шерлок восстановился сам.

— У меня сейчас не болит голова от твоей магии, — тихо сказала Молли.

— Я практиковался все эти годы, — ответил он. — Не хотел больше никому делать больно своими… странностями.

— Я рада за тебя! И спасибо тебе за Шерлока!

Северус пристально посмотрел на Молли и она услышала в своей голове холодный ответ:

— Меня ждут в Эдинбурге.

Молли не успела ничего ответить, а он отошёл от неё на несколько шагов и тут же исчез.