Кобыла (гет)

«Ну и кобыла!» — досадливо подумал Астарион, когда друидка рухнула на него. Завалилась, едва он потянул её назад. Соскользнув с него на землю, она неизящно крякнула, а эльф удивился тому, что не услышал хруста собственных костей. Конечно, у него они были крепче, чем обычно, но в крепко сбитой туше этой дурынды было, по ощущениям, не меньше двухсот фунтов сплошных мышц.

Спешно приставив кинжал к горлу незнакомки, Астарион цокнул языком и приподнялся на локте, чтобы рассмотреть её. И, нужно признать, зрелище его разочаровало. Не была бы эта дылда ростом в шесть футов, он бы принял её за гнома-переростка. Коренастая фигура, дополненная широкими плечами и мускулистыми ручищами, так и наводила на подобные мысли.

— Тс-с-с, — прошипел он. — Ни слова. Ты же не хочешь, чтобы я перерезал твою… нежную шейку? М-м-м?

Нежная шейка? Ирония тут же показалась Астариону неуместной, ведь её напрягшееся от вздутых вен горло напоминало шею быка. Но от его слов её сердце забилось быстрее, пульсация крови ускорилась. Эльф отметил это и незаметно сглотнул мгновенно наполнившую рот слюну.

Широкая мозолистая ладонь друидки уперлась в его локоть. И без того не особо миловидное лицо исказилось от досады.

«Ещё бы ей не злиться», — едко отметил про себя Астарион, ведь эта дура, как последняя простачка, купилась на дешевый трюк с мозгоедом, якобы спрятавшимся в кустах. Она приблизилась, явно намереваясь помочь прекрасному эльфу в беде, а угодила в ловушку.

Вот только эту длинную морду Астарион узрел не впервые. Не так давно друидка прошла мимо его капсулы и даже не повернула морду на зов. Нет, на её месте Астарион поступил бы так же. Вот только он не был на её месте. И он точно не мог как ни в чём не бывало разгуливать по тому кораблю. Особенно в такой интересной компании, которая сопровождала тогда эту Кобылу.

— Отвечай, это тебя я видел на корабле? — зло прошипел Астарион.

Её зелёные миндалевидные глаза сузились, а уголки губ поползли вниз. Кажется, теперь, смотря на него, Кобыла тоже не испытывала особого восторга. Астарион прижал острие к её шее сильнее, показывая, что настроен серьёзно. Друиды имели дурную привычку обращаться во всякую погань, потому дать ей открыть рот было неразумно.

— Просто кивни.

Вот только вместо кивка Кобыла без предупреждения ударила его лбом — невероятно твердым лбом, к слову — и оттолкнула. Неожиданно ловко для своих габаритов она откатилась, поднялась на ноги и приняла боевую стойку, выставив кулаки и втянув шею в широкие плечи.

«А может, и не кобыла, а медведица», — промелькнуло в голове Астариона, когда он пригнулся для быстрой атаки, но в этот миг проклятый паразит под его черепом зашевелился, и мир перед глазами покачнулся.

Астарион увидел костёр и тёмные фигуры перед ним. Ощутил боль, которая показалась такой знакомой. Прежде чем он осознал природу этого ощущения, видение изменилось. Вокруг были знакомые улицы Врат Балдура, по которым Кобыла и бежала, спасаясь от щупалец, затягивавших беглецов в иллитидский корабль. Видение растворилось так же быстро, как и возникло. Женщина напротив, скривившись, потирала виски. Но удивлённой при этом она не выглядела.

Сам же Астарион…

— Что? Что это было? — потрясённо переспросил эльф, выставляя вперед острый кинжал.

— Это иллитидская личинка, — хрипло созналась друидка. — Она нас так… соединила. Опусти оружие, мы не враги.

Астарион с недоверием зыркнул на спутницу Кобылы: хорошенькая жрица-полуэльфийка в ответ с недоверием взирала на него, но при этом явно не испытывала желания ввязываться в заварушку. Её Астарион тоже помнил: вместе с Кобылой и не менее уродливой гитьянки она прошла мимо него. С ними ещё было странное существо, напоминающее мозг, отрастивший конечности. Именно из-за него Астарион и решил, что Кобыла заодно с синей тварью, засунувшей червяка в его глаз.

От воспоминаний слёзные протоки загорелись, напоминая о вспышке боли, так похожей на…

Астарион мотнул головой, отгоняя тёмное воспоминание, смердящее мерзостно-сладковатой гниющей кровью. И всё же… это странное чувство, охватившее его одновременно с друидкой… Астарион просто знал, что Кобыла не врёт.

— Выходит, они схватили и тебя?

В этот раз Кобыла кивнула. И он снова знал, что это правда — она была такой же… жертвой, как и он сам. Открытие бесило, ведь Астарион ненавидел ощущать себя чьей-то добычей. Представлять себя хищником было куда приятнее.

— А я-то собирался украсить окрестности твоими кишками, — с ухмылкой поведал Астарион, распрямляясь и убирая кинжал. Мастерски изменив тон голоса на воркующе-галантный, он добавил: — Приношу свои извинения.

— Извинения принимаются, — почти не раздумывая, отозвалась друидка и тут же широко улыбнулась, демонстрируя по-лошадиному крупные, но ровные зубы. — Возможно, на твоём месте я поступила бы так же.

«И правда, тупа и покорна, как домашняя скотина, выращиваемая на убой», — пренебрежительно отметил Астарион, сделав улыбку ещё милее.

Он привычным жестом поправил упавшие на лицо белые локоны. Необходимость выглядеть привлекательно стала его второй сутью за эти годы, и Астарион находил эту привычку весьма полезной. Вдобавок к покладистости Кобыла выглядела довольно сильной, и возможный союз с нею мог принести ему выгоду. Так пусть считает его неотразимым. С такими дурнушками, как она, трюк с очарованием работал безотказно.

— Меня зовут Астарион, — представился эльф, склоняя голову в изысканном поклоне. — Я был во Вратах Балдура, когда эти… твари меня сцапали.

— Я — Элина, — ответила Кобыла, пытаясь повторить его движение.

Вышло у неё ожидаемо неловко, но Астарион сдержал эмоции. Он успел заметить острые кончики ушей, поднимавшие каштановые остриженные до плечей волосы — признак присутствия в друидке эльфийской крови. Полукровка? Скорее всего. Но всё же он бы и не взялся гадать, что за коктейль из генов намешан в этом неприглядном теле. Он бы не удивился, если бы в её родословной присутствовали и орки.

— Я тоже была во Вратах, когда всё случилось. Возвращалась из порта и оказалась недостаточно быстрой, чтобы улизнуть от щупалец корабля.

К радости Астариона, её рассказ оказался весьма лаконичным.

— Так тебе уже что-то известно об этих… червяках? — уперев руки в боки, спросил эльф, заодно проверяя целостность рёбер.

— Да, к сожалению. — Кобыла заметно стушевалась. — Они превратят нас в иллитидов.

Сначала эльф решил, что слух его подводит. Он моргнул, открыл рот, но не произнёс и звука, пытаясь осмыслить то, что только что услышал. Волна отрицания пошла по его телу прохладной дрожью.

Нет! Не могла же злоебучая судьба быть настолько жестокой к нему? Он всмотрелся в длинное лицо Кобылы, но та не походила на шута. Значит, едва он поверил, что сбросил одно ярмо, как провидение накинуло на него новое.

— Что ты сказала? Превратят нас в… — Приступ хохота не дал ему договорить. Согнувшись от истеричного смеха, Астарион схватился за живот.

Друидка озабоченно зыркнула на него, но Астариону было всё равно на то, что она могла принять его за безумца. Он закатывался, выпуская наружу боль, что копилась в нём все эти годы. Ведь… всего на краткий миг Астарион поверил, что в кои-то веки ему повезло!

Когда он выпал из того проклятого корабля и не разбился, то посчитал это удачей. Но, когда пыль осела и кожи коснулись лучи солнца, списать всё на простую случайность оказалось сложнее. Он ведь не горел! Убрав руки от лица, Астарион долго смотрел на себя, не веря в реальность происходящего. Рассветные лучи — кошмар и несбыточное желание последних двух веков — ласкали его алебастрово-белую кожу. И в тот миг, закрыв глаза, Астарион почти поверил в чудо.

«Нужно взять себя в руки», — подумал он и почти тут же подавил в себе это лживое веселье.

Тоскливо посмотрев в сторону залитой солнцем долины, Астарион ещё раз хмыкнул. Дневной мир казался таким ярким, что впору было принять его за божественное воздаяние, дарованное в уплату его страданий. Платой богов, что столько лет не внимали его отчаянным мольбам об избавлении. Но нет… Всё это было очередной обманкой. Разве он не усвоил за эти годы, что за любым щедрым даром сокрыта всего лишь тушка дохлой крысы?

— Ну естественно, паразит превратит меня в чудовище, — произнёс Астарион, расфокусировав взгляд. Он не произнёс вслух роковое «снова», но язык обдало горечью от этого открытия. — Конечно, как могло быть иначе?

— Ну, пока мы не обратились, — рационально заметила Кобыла, переступая с ноги на ногу. — Послушай, Астарион.

Звук собственного имени привлёк его внимание.

— Мы с Шедоухарт намерены поискать способ спастись. — Слова она тоже подбирала неловко. Астариона это раздражало, но, кажется, он вполне удачно скрыл это чувство пустой улыбкой. — Ты можешь пойти с нами. Если хочешь, конечно. Держаться вместе... это разумный выбор. Согласен?

Предложение не вызвало в эльфе особого энтузиазма. Он осмотрел ещё раз Кобылу, потом её спутницу. Последняя выглядела перспективнее, но отчего-то полностью отдала инициативу этой рохле.

Ещё вопрос, кому от такого союза будет больше пользы. Не случилось бы так, чтобы из следующей заварушки ему пришлось вытаскивать этих двух. Помогать кому-то, тем более безвозмездно, Астарион не любил. Хуже того, испытывал стойкое отвращение к любому проявлению альтруизма и бессмысленного милосердия. Жизнь под пятой Хозяина научила его одному: жалость — это самая коварная ловушка.

Астарион осмотрелся. Восточнее дымился корабль иллитидов, разбросав гигантские щупальца по побережью. Ему вспомнилось отвратительное существо с шевелящимися отростками вместо рта, которое подносило к его глазу извивающегося зубастого червя. Он помнил лиловые и до предела бесстрастные глаза мозгоеда, в которых не было и проблеска хоть каких-то чувств. Астарион помнил бесов, сновавших по кораблю. Помнил рык драконов и гитьянки, которые ими управляли. Он встрял во что-то скверное, непонятное, и неизвестность пугала. А Астарион, сколько бы ни храбрился внешне, очень часто испытывал страх. Жил им. Хотя... скорее существовал.

За двести лет рабства присутствие рядом липкого ужаса стало частью его натуры. Страх царил в каждой частичке его тела. Бурлил в каждой капельке крови. Мелкая дрожь правила остатками его души, будто король-пьянчуга — клочком затхлых болот. Астарион мог делать вид, притворяться плутом, но он отчётливо осознавал, что под всем этим напускным лоском и весельем он всего лишь... жалкий трус, вздрагивающий от звука шагов Хозяина.

— Ну что же, — оскалился Астарион, поворачиваясь к Кобыле. — Предлагаешь мне прибиться к вашему небольшому стаду? — Он сделал вид, что задумался, и коснулся пальцами гладкого подбородка. — А не такое уж и плохое решение в данных обстоятельствах. Веди.