Трансцендентальная грусть (джен)

Визиты к Лорду всегда выматывают до предела.

— Северус, я оказал тебе высокое доверие. В твоих руках — будущее нашего мира.

Ну, если Крэбб — это наше будущее, то я туда не хочу.

— Волшебники скоро станут править на всей Земле, а маглы наконец-то займут положенное им место: под нашими ногами! Они будут ползать, а мы — их давить.

Вот во что могут выродиться детские обиды. Люди, берегите детей! Потому что они вырастают!

— Ты со мной согласен?

— Да, мой Лорд. Абсолютно.

А попробуй не согласись, когда у тебя в альтернативе только смерть в тяжких муках.

Залез ко мне в голову. Что ж тебе показать-то? Мой ментальный телевизор мгновенно переключился на канал весёлых картинок: маленькие голые маглы копошатся в земле, а по ним тяжёлой поступью идут Крэбб и Гойл во главе с Лордом. Получилось так красочно, что меня чуть не вырвало.

Лорд довольно усмехнулся — понравилась моя трансляция. Кушайте, не обляпайтесь.

И вдруг:

«Северус, это немыслимо!» — прозвучало в голове голосом Макгонагалл.

А ты откуда взялась? Антенна, что ли, забарахлила?

Лорд насторожился — я обмер. Его змеюка подняла голову и плотоядно посмотрела на меня. По-моему, она ко мне неровно дышит, и в списке её гастрономических пристрастий я стою на первом месте.

Но тут Лорд захихикал — я тихо выдохнул, а Нагини разочарованно улеглась обратно.

— Макгонагалл всегда любила влезать куда не следует. Она даже меня стыдила в своё время. Потом я нашёл к ней подход. У неё была… такая крепкая, розовая…

Я не хочу это слушать, не хочу.

— … и мы с ней так плодотворно…

Бла-бла-бла-бла.

— … В общем, анимагии она меня так и не научила, но, благодаря ей, я значительно продвинулся в трансфигурации.

Уф, кажется, я не услышал ничего, что могло бы пошатнуть моё целомудрие.

— Но целовалась она отменно. Хочешь посмотреть?

Кто, я?! Нет!!!

— Это большая честь, мой Лорд.

В истории я так и останусь первым и единственным, с кем Лорд поделился своими интимными воспоминаниями. Но, склоняясь к Омуту памяти, я подумал, что это будет последнее, что я видел в жизни.

Что и говорить, юный Лорд и столь же юная Макгонагалл были хороши, как киношные герои. И целовались так, что моя вторая голова не выдержала накала страстей и с любопытством устремилась вверх. Первая же голова искала ответ на загадку: зачем Лорд мне это показывает? Отгадка лежала на поверхности: он даёт мне убийственный аргумент, чтобы поставить Макгонагалл на место.

Когда я оторвался от зрелища, он заметил:

— Ты — прекрасный слуга, мой друг Северус.

Так слуга или друг?

— Но ты слишком уважителен к возрасту. Поверь мне, чем человек старше, тем больше у него грехов. Надеюсь, теперь голос моей давней подружки не будет вызывать у тебя угрызений совести?

— Да, мой Лорд.

— Кстати, в постели она была… так себе. Но показывать я тебе это не буду. Или ты хочешь взглянуть?

Кажется, он начинает бесноваться. Нагини с надеждой приоткрыла глаза. И что мне отвечать? Скажешь «да» — подумает, что обнаглел. Скажешь «нет» — подумает, что мне на него наплевать. Ладно, пусть услышт привычное.

— Да, мой Лорд.

Он одарил таким взглядом, что у меня перед глазами пронеслась вся жизнь… И вдруг захохотал. Нагини злобно клацнула зубами.

— Ну, ты и наглец, Северус! Ладно, ступай, наведи порядок в школе, а самое главное — у себя в голове. Но без фанатизма! Нам хорошие учителя нужны.

* * *

«Без фанатизма» — это он о Макгонагалл. Мол, можно её погнобить, но не сильно, без эмоций, так сказать. Потому что — хороший учитель. Или потому что в своё время имела отношения с Лордом. Никогда не знаешь, что хуже: когда Лорд крушит всё подряд, или когда вдруг становится сентиментальным. Ведь просчитать логику сентиментального тирана — всё равно что найти чёрную кошку в тёмной комнате. Особенно, если эта кошка может в любой момент вцепиться когтями в самое драгоценное, что есть у джентльмена. В душу.

В школе меня ждал очередной сюрприз. Униженные мытьём уборных гриффиндорцы отыгрались на Малфое. Учитывая, где они были накануне, и так понятно, чем они в него кинули. Тоже мне — храбрецы: нашли самую беззащитную жертву во всём Хогвартсе! Ведь за него свои уже не вступятся, а чужим только в радость посмотреть, как некогда гордого отпрыска некогда гордого рода смешивают с дерьмом. Увидев бледного, опечаленного Драко, я вскипел. Все на одного — как это по-гриффиндорски!

Я вызвал Макгонагалл в кабинет директора. Думаю, портрету Дамблдора будет интересно послушать, какие взаимоотношения связывали строгую, принципиальную Минерву с потенциальным властителем мира.