Друг из будущего (джен)

В этот раз Гарри не стал медлить и отправился в библиотеку сразу же, как только последние студенты скрылись в Общих гостиных своих факультетов. Он успел прежде, чем на свои дежурства начали выходить преподаватели — а отныне они выходили ровно в девять, как только все отработки надлежало проводить до ужина. Библиотека встретила его тишиной — и в другое время здесь было очень мало народу, в последнее время Гарри начал это замечать. Он начал читать книги этим летом, когда выносить Дурслей стало совсем тяжело. Он открывал книгу и тут же забывал, что сидит в пустой необжитой спальне, переносился в другие места навстречу опасным приключениям, даже если читал лишь описание магических существ. После того, как он дочитывал последнюю страницу, он откладывал книгу в сторону и ложился на кровать, представляя все, что только что прочитал. Мысленно он ставил себя против этих существ и с легкостью посылал защитные заклинания, которые, что было досадно для него, ему негде было практиковать. К концу лета Гарри отважился и попросил маму Рона прислать ему книжек, потому что не хотел рассказывать об этом Гермионе — она могла подумать, что он наконец осознал тягу к знаниям, а это было не совсем так — и не хотел рассказывать Рону и слушать его удивления. Все, что он мог сказать в свое оправдание, кроме изматывающего одиночества и тесных стен, что все прочитанное могло бы ему когда-нибудь пригодиться, ведь он не всегда будет прятаться за стенами Хогвартса.

Библиотека встретила его зажженными факелами — похоже, их просто забыли потушить. Это было удобно для Гарри, не нужно было брать громоздкий фонарь и бояться, что выдашь себя ненароком скрежетом железа. Он прошел к уже знакомому столику и снял мантию, повесив ее на подлокотник. Он боялся, что не сможет вспомнить, где брал нужные книги, но стоило ему посмотреть на стеллаж Темных Искусств, как он без труда нашел нужные. Он еще вечером задал себе два вопроса: какие чары могла наложить на него Лили, и каким образом Волдеморт не умер, а лишь лишился своего тела.

Вздохнув, Гарри пододвинул лестницу к нужному стеллажу, рассудив, что если Волдеморт лишился тела, но остался каким-то образом жив, значит, замешана была душа волшебника. Хотя Гарри смутно себе представлял, как такое может быть. Темная магия такого уровня находилась на самой верхней полке и включала в себя лишь пять книг, которые, несмотря на наложенное заклинание, продолжали злобно рычать и изворачиваться, лишь бы их не трогали. Вероятно, в последний раз их брали в руки много лет назад, поэтому книги... одичали. Гарри справился с одной и прижал ее к себе двумя руками, посмотрев на остальные — нет, с этими он разберется позднее.

«Еще во времена волшебного Средневековья ведьмы и маги выигрывали дуэли, используя неведомое доселе заклинание, символом которого является яркий зеленый свет. Утверждали, что распознать неведомое заклинание можно и по звуку, но защиты от него найдено не было. Лишь тем, кому повезло уклониться или спрятаться за стеной каменной, выживали. Магической формулой позже назвали «Авада Кедавра», но не все могут воспользоваться ею. Убийство — верный способ разделить душу свою на части, и сколько раз убьешь ты другого, на столько частей будет разделена душа твоя. Более не познаешь ты светлых чувств, не будешь снисходителен, ослепит тебя жажда крови, мести и зла. В чернейшую мглу превратиться душа твоя, если решишь ты использовать его. Но чистый помыслами не одолеет заклятье это, только если по-настоящему не захочет наслать его и увидеть смерть жертвы своей, если не будет готов отдать часть души своей вместо жизни другого».

Гарри поморщился и проскользнул взглядом пару строчек. Далее текст шел ровнее, буквы проступали четче, и казалось, что текст был написан спустя какое-то время после первого отрывка.

«Наряду с заклинаниями «Империус» и «Круцио», данное заклятье было признано Непростительным и отнесено к разделу черной магии согласно постановлению 2.16 «О границах светлой и темной магии», принятым в 1717 году после принятия новой магической Конституции. По данному новым Министерством Магии описанию, данным заклятьем считается любое использованное, свидетели которого подтверждают яркий зеленый свет и характерный звук в случае отсутствия умерших жертв. Биологическое действие данного заклинания стоит описать как полную и мгновенную остановку всех функций жизнедеятельности организма, единовременную смерть как нервной системы с полным прекращением работы всех нейронов головного и спинного мозга, противоестественную остановку внешне здорового сердца, замедление тока жидкости и погружение организма в так называемый физиологический стазис, который возможно было бы предотвратить и вернуть волшебника к жизни, если бы не действующая магия волшебника, предотвращающая любые попытки вернуть жертву к жизни, считая своего хозяина живым и здоровым. Доказана полная остановка работы любых биологических мембран без присутствия остаточного действия насосных систем и проникающих свойств, не удается зафиксировать любые электрические импульсы с момента поражения заклинаниям. Цепь переноса электронов и дыхательная цепь разрываются одновременно в различных местах, не предусмотренных естественной системой восстановления. Иными словами, все системы человеческого организма распадаются на составляющие и перестают взаимодействовать друг с другом. Смерть наступает мгновенно при попадании луча в любую часть тела волшебника или маггла. Внешне человек остается полностью здоровым, повреждений органов или организма не наблюдается, результаты вскрытия положительных ответов не дают».

Гарри потер глаза и решил, что в этой книге информации даже больше, чем он хотел бы найти. Он хотел закрыть книгу и найти другую, но его внимание привлекла последняя строчка, написанная словно бы наспех и маленьким шрифтом.

«Доподлинно известно, что после поражения этим заклинанием выжило лишь два человека — Гарри Поттер и Волдеморт, 31 октября 1981 года.»

Гарри удивленно перевернул книгу, посмотрев на обложку — «Полная и подлинная история темномагических заклинаний под редакцией посмертного кавалера Ордена Мерлина Iстепени Вариуса Леопольда Бэдвелла». Старичок в причудливой шляпе на первой странице книги подмигнул ему и показал на Самопишущее перо. Книга пишется сама. Только поэтому она знает, что Волдеморт выжил.

Открыв обратно страницу с Авадой, он еще раз пробежался по строчкам. Над «частью души» стояла сноска, которой Гарри в прошлый раз точно не видел. Он пролистал книгу на нужную страницу, но там было лишь несколько скупых фраз.

«Хоркрукс (термин введен Херпо Грязным, Древняя Греция) — средство для достижения темным магом бессмертия. Является прямым нарушением естественных законов природы и человеческой морали. »

Гарри задумался, отодвинув книгу. Он неосознанно рисовал пером на листочке какие-то символы, а сам думал, как же может быть связано заклинание Авады, частями души и бессмертием, которое само собой уже нарушает законы природы. Но ведь Дамблдор и Фламель создали Философский камень, который дарил им долгую жизнь, он ведь тоже нарушал природу, но противоестественным деянием это не называли. Даже наоборот, Фламеля занесли в список знаменитых людей и печатали его фотографию на карточках. Значит, нарушение законов природы относилось к тому, как делается этот хоркрукс, и он, очевидно, как-то связан с частью души.

Он зевнул и отложил книгу в сторону. Для него разговоры о душе были чем-то далеким, при мысли о ней Гарри вспоминал, как в дом к Дурслям звонили проповедники из Свидетелей Иеговых, и как однажды дядя Вернон чуть не спустил одного такого с крыльца. Но для волшебников, скорее всего, душа была чем-то иным, и об этом надо было точно кого-нибудь спросить.

Он пролистал еще пару книг, взглянул на огромные стеллажи с книгами по Защите от Темных Искусств и снова зевнул. Вряд ли он был в состоянии искать ответы на другие вопросы, когда все еще думал о прочитанном.

Фактически, у любого волшебника есть шанс без проблем убить другого, стоит только подождать момент. Но одновременно с этим никто не делает этого — есть границы морали, одинаковые с магглами. Только у тех есть пистолеты, а у волшебников — волшебные палочки. Но если у магглов эта мораль, казалось, существовала почти всегда, одновременно с обществом, то у волшебников только тогда, когда они поняли, что это грозит им самим. Об этом Гарри думал, возвращаясь в свою спальню.

* * *

На следующее утро за завтраком Гарри не мог перестать зевать. Он лег спать только под утро, не в состоянии перестать думать, а когда наконец забылся сном, то тут же почувствовал, как его трясут за плечо. Все еще чуточку обиженный Рон будил его и тут же спрашивал, не хочет ли Гарри сегодня полетать. Гарри давно думал, что Рон хочет попасть в команду, тем более что через год Вуд, Алисия и Кэти поступят на последний курс. Но он не хотел летать, пока не найдет ответы на свои вопросы. Каждый раз, когда он садился на метлу, все мысли вылетали из головы, и тогда это было облегчением, но не сейчас.

Он уже жевал тост со сливочным кремом, когда зачем-то посмотрел на профессорский стол. На него смотрели одновременно и Ремус, и Снейп, и он удивился, как только на нем нашлось место для двух таких значительных взглядом. Если Ремус хотел ему о чем-то сказать, то Снейп скорее злился, что ему нужно об этом сказать такому дураку, как Гарри. Такие взгляды могли объединить их только в случае возвращения Сириуса, и Гарри моментально дожевал свой завтрак и поднялся едва ли не раньше всех, побежав в сторону холла и не ответив на возмущенный вопрос Рона о тренировке на метлах.

— Наткнулся на границе владений Хогвартса на двух авроров, едва ноги унес, — донесся приглушенный голос из спальни, когда Гарри влетел в кабинет Ремуса.

— Сириус! — и он бросился обнимать крестного, радуясь, что он вернулся. Он заметил и бинты, и сосредоточенно колдующую над ним Тонкс.

— Я же сказал, что я вернусь, — в целом Сириус выглядел не так плохо. — Это было даже на руку, теперь они подумают, что я отлеживаюсь где-нибудь и в Хогвартс пока не полезу. Пришлось в грязи изваляться, но дело того стоило, — он подвинулся, чтобы Гарри сел рядом с ним. — О чем тебе еще рассказать? — он притянул мальчика к себе за плечи и широко улыбнулся.

— Ты пообещал научить тактике убегающего, — рискнул спросить Гарри.

— Да, я обещал? — притворно удивился Сириус. — Сам себя будешь учить, немаленький уже парень. Давай представим, ты бежишь...

— Ничего, что я тут тебя лечу? — раздраженно фыркнула Тонкс. — Посиди ровно еще пять минут, и можете хоть на ушах стоять. У меня и так плохо получается Накладывающее швы.

— Ай, — дернулся Сириус, когда по мановению палочки призрачная нить стянула порез на боку, еще не забинтованный. — Шрам останется!

— Да мало на тебе шрамов, — отмахнулась Тонкс. — Не на колдомедика училась, не пыхти, — она заставила бинт заматывать рану самостоятельно и вышла из спальни. — Вот теперь можете начинать, а я могу сказать, что ничего не видела, — донесся ее голос из кабинета.

— У тебя были моменты, когда тебе нужно было убегать? — спросил Сириус Гарри.

— Близко к тому, — согласился он. Он рассказал Сириусу о компании Дадли, о том, как Квиррел поймал его, и как он чудом спасся от василиска.

— Ты же понимаешь, что нормальный парень твоих лет не должен переживать такое, — тихо сказал Сириус. — Любой ребенок.

— Да все нормально, — нахмурился Гарри. Он не хотел об этом вспоминать. — Как убегать?

— Самое тяжелое — когда тебя уже поймали. Тогда все внимание угрожающих сфокусировано на тебе. Есть три момента — когда тебя еще не заметили, и тебе нужно лишь убежать так, чтобы не заметили, когда тебя заметили, но не успели ничего сделать, а ты уже бежишь, или когда тебя поймали. Без палочки остаются лишь маггловские способы. Всегда важнее всего отвлечь внимание — так у тебя больше шансов убегать. Немагическим способом можно соврать о том, чего больше всего боится подозреваемый — клоун идет, полиция, а затем снизойти до насилия, — Сириус фыркнул. — Если ударить в центр колена, почти сто процентов вероятности того, что ты его сломаешь. Но целится тебе будет некуда, так что лучше просто бежать, тем более если их двое или трое. Если у тебя осталась палочка в руках, и тебя еще не схватили, но точно собираются, есть два абсолютно детских заклинания — иллюзия и фейерверк. Любой звук отвлекает внимание, даже если кажется, что на него не отвлекутся. Первое, чему подвержен каждый — страх за самого себя, поэтому он все равно обернется, даже если знает, что это. Доводилось пускать фейерверки?

— Эрегуло! — из палочки Гарри вылетел сноп красных искр.

— Это сойдет, только если тебя не видят и не знают, где ты, твое точное месторасположение, — кивнул Сириус. — Лучше всего взорвать что-нибудь неподалеку. Здесь мы взрывать не будем, но формула проста — «Бомбарда». А если между тобой и другими что-то стоит, то лучше использовать «Экспульсо» — и на них полетит, и взорвется.

— А как создавать иллюзию? — полюбопытствовал Гарри.

-« Иллюзионис», — немедленно ответил Сириус. — С точным представлением того, что ты хочешь изобразить. Вообще магическая формула должна уточнять, что, но проще обойтись воображением. Попробуешь?

Гарри кивнул. Он направил палочку на пространство перед кроватью и подумал о первом, что пришло в голову. Образы постепенно сложились в двух улыбающихся молодых людей.

— Ты так сильно хочешь увидеть их, а мы даже не можем тебе показать, — Гарри открыл глаза и посмотрел на призрак своих родителей. — Не очень натурально! — тут же поспешил прервать момент Сириус, видя слезы в глазах Гарри. — Попробуй то, что ты можешь представить до малейших деталей,— Гарри с удивлением, равным удивлению крестному, разглядывал маленькую дверь, такую настоящую, что можно было потрогать руками.

— Гарри, это... — догадался Сириус.

— Забудь, — Гарри убрал морок. Он был благодарен Ремусу за то, что тот наконец-то зашел

— Мы идем ловить его сегодня ночью. Пойдешь с нами? — предложил он, постукивая по двери.

— Спрашиваешь, — протянул Сириус. — Но я без палочки.

— Мы придумаем...что-нибудь.

* * *

Как предполагается Гарри сидеть в гостиной и дописывать злосчастное эссе по истории магии, если через час они пойдут ловить неизвестного Питера? Они так и не придумали, как найти Сириусу палочку. Снейп, скривившись, после уговоров согласился дать ему зелье, на время высвобождающее стихийную магию, но она была на уровне любого ребенка. Сириус, однако, только поблагодарил его, посерьезнев с того момента, как Ремус сказал ему о Питере, и без колебаний выпил, не прокомментировав то, что Снейп даже на горшок без зелья не сходит.

Поняв, что читает одну и ту же строчку в сотый раз, Гарри отложил учебник в сторону. Все меньше и меньше гриффиндорцев оставалось в гостиной, и через полчаса Гарри остался один. Завтра с утра все собирались на второй поход в Хогсмид, потому так рано отправились спать, обсуждая будущие покупки. Но Гарри уже знал, что не пойдет. Завтра, если все получится, будет самый захватывающий день в его жизни.

Его взгляд нет-нет, да и натыкался на сумку, в которой лежала сложенной мантия-невидимка. У него не было карты, но он прекрасно знал, как они поведут Сириуса так, чтобы никто не заметил. Тонкс обещала прикрыть их здесь, в замке, и останется, вероятно, около коридора, если кто-то пойдет мимо, когда они выйдут из коридора с бессознательным Петтигрю.

Черт, у Петтигрю даже оружия нет, это не может быть опасно! Он соскочил с дивана и поднял сумку с мантией. Ремус и Сириус прекрасно распознают его мантию, поэтому ему нужно быть в два раза осторожнее. Он просто не мог усидеть вдалеке от разворачивающихся событий.

И снова он бежал по темным коридорам, рискуя на каждом повороте в кого-нибудь врезаться. Что, если они ушли раньше? Что, если ушли другим выходом?

Но как только он остановился за углом от нужного коридора, он услышал шорох открываемого портрета. Когда он выглянул, он успел заметить черную мантию Снейпа. Подождав минут пять, он подкрался к портрету и произнес заклинание.

Пока он шел по уже знакомому темному и мрачному коридору, он почти забыл, куда он идет. Он думал, будет ли эта встреча такой же неожиданной и опасной, как на первых двух курсах. И тогда он шел неподготовленным. Сириус рассказал ему, что, прежде всего, если ты страстно желаешь влезть в какую-нибудь передрягу, нужно всегда оставаться подготовленным. Вот и теперь, скользя взглядом по камням, Гарри думал, как он сможет подготовиться, если даже не знает, на что способен четвертый Мародер. Вероятно, если у него нет палочки, он попробует ее достать. Это значит, что даже если Гарри не собирается выступать на первый план, понадеявшись на мантию, это не значит, что ему не помешает перестраховать собственную палочку.

— Иллюзионис! — и в другой его руке появилась иллюзия его собственной палочки, достаточно похожая на оригинал, чтобы ошибиться в темноте. Свою же настоящую Гарри спрятал в рукав и пришивающим заклинанием закрепил так, чтобы ее можно было вытащить.

Он вылез у Ивы и ткнул в нужный сук, чтобы открылся ход в Хижину. Теперь ему нужно было быть осторожнее — если Петтигрю побежит на него, главное — не растеряться. Но до самой лестнице в разваливающуюся Хижину Гарри так никого и не встретил. Он поднялся по скрипучим ступенькам, не издав ни единого звука — достаточно было ступать как можно ближе к стене. Толкнув дверь, он прислушался. Все внимание троих мужчин было приковано к дрожащему обрюзгшему человечку у другой стены, и Гарри беспрепятственно скользнул в тень.

— Ремус, Сириус, мои дорогие друзья! — сладким и полным страха голосом позвал их человечек. — Я т-т-так рад, что с вами все в п-п-п-порядке!

— О, с нами все чудесно, но за тебя не поручусь, Толстяк, — Сириус рванулся вперед, практически рыча, но Ремус остановил его одной рукой. — Убить тебя было бы слишком милосердно.

— Мы не будем разговаривать здесь, — покачал головой Ремус. — У нас для тебя есть удобнейшая клетка, Питер, тебе придется пройти с нами и рассказать все, как есть. Может быть, мы тебе поверим.

— С-с-северус, почему ты с ними, вспомни, что было в школе, — бросился Питер к ногам Снейпа, но тот лишь отодвинулся. — Верно, ты всегда был Нюней, — Петтигрю оскалил острые зубы, его верхняя губа противно приподнялась. Через секунду он уже синел и держался за собственное горло.

— Было бы неплохо, если бы он все-таки мог говорить, Северус, — напомнил ему Ремус, не особенно желая препятствовать, впрочем.

Северус брезгливо прекратил заклинание и полой мантии вытер палочку.

— Хватит комедии, — вновь подал голос Сириус. — Связываем его и тащим обратно, делов-то.

Все трое подняли палочки. Гарри вжался в стену.

Питер неожиданно широко улыбнулся и на глазах уменьшился до размеров крысы. Два заклинания и волна стихийной магии ударили в то место, где он только что стоял. Крыса бросилась вдоль стены, и все трое развернулись, заново прицеливаясь.

Но тут же остановились. Гарри медленно выдохнул и попробовал пошевелить запястьем . В цепкой хватке пальцев Петтигрю была его рука с ложной палочкой, и Гарри был только рад тому, что на этот раз действительно подумал головой, прежде чем нарушать правила.

— Думаешь, мальчишка, я не узнаю это сияние, — и Петтигрю разразился высокой тональности хихиканьем, заставляя Гарри поднять руку еще выше и упереть иллюзию палочки в горло. Он, будучи чуть ниже его ростом, не мог видеть выражения лица Гарри, и тому удалось подмигнуть Сириусу.

— В следующий раз я лично привяжу тебя к стулу, Поттер, — прошипел раздраженный Снейп.

— Знает ли твой хозяин, С-с-с-с-северус, с кем ты якшаешься? — Петтигрю аж хрюкнул от удовольствия. — Ты ведь тоже должен был почувствовать это. Хозяин возвращается, — он аж дрожал от восторга.

— Тебе лучше отпустить мальчика, — предупредил бывшего друга Ремус, поднимая палочку.

— Рискнешь жизнью мальчика? — если Хвост додумается сам взять палочку, все преимущество было бы потеряно. Его рука схватила бы только воздух, и он все понял. Поэтому Гарри решил действовать немедленно. Он приподнял руку с пришитой палочкой, направил ее в сторону и прошептал:

— Эрегуспульсо! — и в углу комнаты взорвался огромный фейерверк с невообразимым грохотом. Гарри не хотел мешать да заклинания, но он не смог вспомнить правильно первое.

Питер рванулся в сторону, отпуская Гарри, скорее от неожиданности, чем от страха, и Гарри откатился в сторону, стоило им упасть на пол. Сириус среагировал лучше всего — он отлично понял знак Гарри. Стихийная магия ударила по непонимающему Хвосту и практически размазала его по стене. Раздался неприятный хруст. Глаза Хвоста закатились, и он, бессознательный, как мешок грохнулся на дощатый пол.

— Рад, что ты не пропустил мимо ушей мои советы, — улыбнулся Сириус.

— Хвалишь его за то, что он нарушил правила и последовал своей глупости? — раздраженно прошипел Снейп. — В таком случае, вытаскивать его из неприятностей придется каждый год.

— Ну на этот раз он хотя бы пришел подготовленным, — спокойно возразил Ремус, накладывая связывающие Хвоста путы незнакомым заклинанием. — И все-таки нам придется поговорить о том, что ты ослушался, Гарри. Не только двух профессоров, но и крестного отца.

— Я хотел помочь, — попытался сказать в свое оправдание Гарри. Он чувствовал себя виноватым, но триумф собственной сообразительности затмил его сознание.

Они начали обратный путь, левитировав бессознательного Петтигрю перед собой.

— Метка? — поинтересовался Сириус у мрачного Снейпа.

— А что, нельзя? — огрызнулся тот, не смотря на давнего врага.

— Ну несамостоятельно, — протянул Сириус, продолжая подначивать Снейпа.

— Скажи себе спасибо.

— Как в черную магию подаваться, так я крайний, — восхитился Сириус. — Подумаешь, школьные стычки. Гарри, ты из-за оскорблений Малфоя собираешься подаваться в темные маги?

— Прекрати нести вздор, Блэк! — разъяренно завопил профессор зельеварения. — Что сделано, то сделано, и только мне за это отвечать.

— Мог бы сразу отмести все вопросы о том, собирается ли Волдеморт снова затевать свою маленькую кампанию по захвату власти, — миролюбиво поднял руки Сириус.

— Сириус, я надеюсь, ты понимаешь, почему мы не можем... — обратился Ремус к другу, выглядя виноватым. — Как только это закончится, мы обязательно расскажем обо всем и предоставим свои воспоминания, если потребуется.

— Здесь тюрьма классом повыше будет, — без какой-либо обиды в голосе, даже весело, ответил Сириус. — Давайте разговорим этого ублюдка.

* * *

— Даже Веритасерум будет для него слишком мягким способом развязать ему язык! — Сириус ударил кулаком по столу. Петтигрю оставили в кабинете, предварительно закрыв дверь, привязанным так крепко, что он не мог бы двинуть ни одной конечностью, если бы пришел в сознание. — А я ведь даже не предлагал заклинания поопаснее, а имею право!

— Полученные Веритасерумом свидетельства без разрешения на то суда будут недействительны, Сириус, — покачал головой Ремус.

— Подправим воспоминания, — возразил Снейп, скучающе изучая обоих друзей. — Все это ваши детские игры, давно пора начинать готовиться. Даже если Волдеморт не найдет способ вернуть себе тело, у нас все равно будет шанс остановить его в любой момент. А если зелье не пригодится, так оно и лучше.

— Это заметно, — отмахнулся Ремус.

— Только если мы не представим это как встречу старых друзей, — улыбнулся Сириус и поставил стул перед Петтигрю, развернув его к нему спиной, и сел, заметив, что тот приходит в себя. — Доброе утро, Питти! Как тебе спалось? — он подпер щеку рукой. — Правда лучше, чем мне в Азкабане?

Петтигрю только молча смотрел на него, облизывая окровавленные губы. Удар о стену, видно, вышел сильнее, чем можно было предположить.

— Сотрясение мозга не вызывает немоту, поверь старому аврору, — Сириус оглянулся на Снейпа. — Тащи свое варево. Или я попрошу у Гарри палочку.

— Ты не станешь использовать ничью палочку, Сириус, иначе твою магию можно будет тут же заметить, — Ремус повернулся к Гарри, собираясь выпроводить его.

— Пусть мальчишка останется, — неожиданно подал голос Снейп, когда Гарри, сопротивляясь, уже подвели к двери. — Для него это важнее, чем для всех нас.

Гарри впервые с такой благодарностью посмотрел на профессора зельеварения. Тот, однако, тут же вернул себе презрительную мину, но это мальчика ничуть не смутило. Ремус посмотрел на Гарри некоторое время, изучая выражение его лица, а затем кивнул.

— Пока Гарри здесь, я, по крайней мере, не буду его избивать, — глухо прокомментировал Сириус, вновь посмотрев на злобно-довольного Питера. — Но это не значит, что я этого не сделаю, когда он уйдет, — и Сириус довольно отметил мелькнувший в глазах Хвоста страх. — А ведь именно крысы разносят чуму, как мы могли утешать тебя, Питти, если ты с первого курса был подлым трусом?

— Это неправда, — в глазах Питера стояли злые слезы.

— Так значит ты решил, что раз ты крыса, надо соответствовать, — деланно-легкомысленно вел беседу Сириус. Он кивнул Снейпу, даже не отметив, что у того флакончик с зельем уже был с собой.

— Давай мы с тобой выпьем за здоровье Джеймса и Лили, — Сириус резко встал со стула и за волосы рванул Питера так, что тот запрокинул голову и открыл рот. Снейп влил в него весь флакончик, спрятав пустой флакон во внутренний карман мантии.

— Когда же ты предал нас, Питер? — начал допрос Сириус, вернувшись за свой стул и сложив руки на спинке стула.

— Я не придавал вас, — за секунду Сириус обернулся к Снейпу, взглядом спрашивая, сработало ли зелье, прежде чем Петтигрю продолжил. — Это вы предали меня. Вы сказали, мы будем равными, но получалось, что это я таскаюсь за вами, а вы не берете меня с собой. Как это замечательно, всегда быть в тени Джеймса Поттера и Сириуса Блэка! Как это прекрасно, в пору свиданий получить письмо от девушки, что нравится тебе, а затем узнать, что она лишь хочет узнать от тебя, как ей понравиться красавчику Сириусу Блэку!

— Из-за девушки? — поморщился Блэк. — Из-за какой-то дуры пятикурсницы ты предал лучших друзей?

— Вы мне никакие не друзья, — сорвался на визг Петтигрю. — Я не успевал убежать и получал наказание за четверых, я всегда соглашался, когда вам было что-то надо, но вы никогда не спрашивали, нужно ли что-то мне. Вы даже не проявили сочувствия, когда моя бабушка заболела, и мне пришлось уехать на целую неделю! Вы даже не спросили, где я был!

— Если бы ты хотел, ты бы нам рассказал, — невозмутимо вмешался в разговор Ремус. — Меня ведь тоже не спрашивали, пока я не начал предупреждать, что буду исчезать.

— Самый умный Ремус, — переключил свою злость на него Петтигрю. — Я мог бы получать лучшие оценки, но вместо этого был вынужден слушать, что ты всегда на первом месте. Мне нужно было сидеть ночами в библиотеке, пытаясь выучить хоть страницу, а вам никогда не нужно было заниматься. Вы звали меня в эти дурацкие мародерские приключения, и я получал двойки, тогда как вы — пятерки! Я должен был оправдать бабушкины надежды, а вместо этого плелся в хвосте. Даже если о проделках говорили, никогда не признавали моего участия, и вся слава доставалась вам!

— И все это из-за зависти? — с искренним сожалением спросил его Сириус. — Нельзя прыгнуть выше головы, Питти, ты такой, какой ты есть.

— Может, мы закончим с сентиментальными воспоминаниями и перейдем уже к делу? — надоело слушать это Снейпу. — Когда ты присоединился к Волдеморту?

— Я подслушал разговор Малфоя о том, кто дает неограниченную власть и позволяет начать новую жизнь. Я попросил его привести меня к Лорду, и он так скривился, как будто я дерьмо, прилипшее к его дорогому ботинку, — проорал, брызгаясь слюной, Питер. — Но Лорд был другим. Он увидел мой потенциал. Он быстро сделал меня своим помощником, как я уделал Малфоя! — он с искренним наслаждением вспомнил этот момент. — И теперь я единственный, кто помогает Лорду, когда все эти надутые павлины отвернулись от него! Я нашел для него единорога, я ношу ему книги, я слежу за Поттером, я жду приказа, я верен ему!

— Да у тебя даже Метки не было, какой же ты помощник, — заклинанием Снейп порвал посеревший рукав. На грязной коже отчетливо была видна побледневшая, но четкая Метка.

— Я получил ее, когда доказал верность своему Господину! — Петтигрю снова захрюкал. — В ту ночь, когда я сказал ему, где прячутся Поттеры, я получил эту Метку!

— Дамблдор знал о твоей связи с Волдемортом? — равнодушно задал следующий вопрос Снейп.

— О да, — хихикнул Петтигрю. — Он нашел меня и привел на собрание в этот дурацкий Орден, говорил о том, что я внесу свой вклад в победу, а сам зыркал на мою руку! Но я получил приказ от Лорда выяснить, где скрываются Поттеры, и я выяснил, несмотря на старого дурака. Он думал, что я приведу Волдеморта к Поттерам, а он схватит там его и победит, но все не так было! Он даже не пошевелил своей бородой, когда я вместе с Лордом пришел в эту богом забытую дыру! Там никого не было, даже охранных чар!

— Дамблдор лично заколдовал дом Лили и Джеймса, — нахмурился Сириус. — Ты лжешь.

— Не может, — скривился Снейп, как будто его лично обвинили в некачественном зелье. — Если он это говорит, значит, он в это верит.

— Он доверил Тайну тому, кто только вступил в Орден, и снял чары на нужную ночь? — Сириус говорил так, словно и сам до конца в это не мог поверить.

— О да, он был очень услужлив, — протянул Петтигрю. — Сначала он прикончил Джеймса, а затем и Лили — как она кричала! Как я мечтал! — и тут же в него полетели два заклинания, и стул с Петтигрю тут же опрокинулся, а сам Питер потерял сознание.

— Вот кто по-настоящему сошел с ума, — не скрывая гнева, сказал Сириус, возвращая палочку удивленному Гарри. — Извини, — он кивнул Снейпу, убиравшему свою. Ремус вздохнул, проверяя состояние пленника, и обернулся к остальным.

— Я думаю, мы услышали все, что должны были знать, — тихо сказал он. — Мы пригрели на груди змею, и вот, чем она отплатила.

— Даже у змеи есть понятие о чести, — немедленно отреагировал Снейп, обиженный за свой факультет.

— Нам нужно запереть его там, где не поможет его анимагическая сущность, где его никто не сможет найти, пока мы не придумаем, что с ним делать дальше, — Ремус сел на диван, разворачивая карту Мародеров. — Только в подземельях найдется такое место, я полагаю.

— Я найду для него подходящую дыру.

* * *

— Он помогал Волдеморту, а значит, тот в самом деле ищет способ вернуть себе тело, теперь это стоит принимать как факт, — позже глубокой ночью повторил Ремус, когда они снова собрались в его кабинете. Снейп, скрестив руки на груди, стоял позади дивана, Гарри свернулся клубочком в кресле, а на самом диване сидели Сириус и Тонкс. Она пропустила весь рассказ Петтигрю, вынужденная отлучиться на свое ночное дежурство, но позже ей все рассказали Ремус и Сириус. — Существует такой способ или нет, он его придумает. Если мы хотим остановить все это, нужно решать прямо сейчас. Как именно вы предполагали остановить Волдеморта?

— Мы смогли просчитать только те моменты, во время которых возможно повлиять на Тома Реддла. То, как можно это сделать, мы не рассматривали — мы вообще не думали, что во время войны кто-то в самом деле отправиться на подобную миссию.

— Слизеринцы ценят только собственный долг, — заметил Снейп. — Если сделать так, что путешественнику во времени Волдеморт будет должен по-настоящему, не то, от чего можно отказаться, а, допустим, Клятва или что-то в этом роде, вполне возможно будет правильно потребовать ее исполнения в нынешнем времени.

— Само появление такого человека в прошлом изменит историю,— возразил Сириус. — Ты говорил, что знаешь, как это предотвратить?

— Найти родственника того человека, которого мы будем отправлять, и послать человека на то место, где только что побывал его дальний родственник. Похожих магических отпечатков будет два, но на короткий период история этого не заметит. Без сбоев в мире не работает ни одна система.

— Но мы обсуждали, что история найдет то место, которое показано в основных воспоминаниях, а не добавочных.

— Я полагаю, Зелье может сработать в нужные нам стороны. Он отправит человека в то время, которое нужно по основным заклинаниям, но в то место, где его магический след будет актуален, — предложил Ремус.

— Зелье не самое терпимое к подобным изменениям. Для этого нужно изменить порядок добавления воспоминаний, однако это, в общем-то, возможно, — подтвердил Снейп. — Но использованные воспоминания пропадут полностью. Необходима будет копия всех использованных. Лучше, если копий будет много, и все копии должны быть сняты с оригинала, иначе мы потеряем достоверность.

— Как сделать копию воспоминаний? — спросил Гарри, вслушиваясь в интересный разговор.

— Копирующим зельем, конечно, чем вы слушаете на уроках, — тут же ответил Снейп, награждая мальчика знаменитым «ты-болван» взглядом. — Копирующее зелье — наиболее точный способ воспроизведение любого предмета, содержащего магический отпечаток. Достаточно приготовить основу — если мы будем копировать воспоминания, то основа должна содержать такую же субстанцию, но с пустыми воспоминаниями, как, допустим, бывает после Обливиэйта. Копирующее зелье может вместить в себя многие воспоминания, но так как нам будет нужен, вероятно, набор воспоминаний, дублированный для перестраховки, Копирующих зелий понадобится два или три. Это значит, что человека нужно подвергнуть двум или трем обширным Обливиэйтам, чтобы получить основу. Весьма негуманный и опасный способ, конечно, не стоит говорить, что приготовление этого зелья для таких нужд запрещено.

— Значит, допустим, у нас есть список моментов, нужные воспоминания, и человек, чье участие полностью подходит под нужные цели. Он отправляется в необходимые моменты и по обстоятельствам раз за разом становиться предметом внимания Волдеморта. За идеал возьмем Клятву Долга. По возвращении достаточно устроить встречу этого человека и Волдеморта, а как требование — прекращение войны.

— Звучит прямо-таки по-настоящему выполнимо, — съязвил Снейп.

— Ты либо хочешь освободиться, либо нет, — внимательно посмотрел на него Ремус. — Но без тебя мы зелье не сварим, и ты это знаешь. Так что просто попробуем, а язвить будем потом.

К удивлению Гарри, Снейп замолчал и с независимым видом отступил, проговорив:

— Но и кого же мы будем отравлять, на кого мне настраивать это зелье?

— Я полагаю, на Гарри, — вздохнул Ремус.

Все молча посмотрели на мальчика. Он не совсем понял, что в этом такого сложного и почему все так не хотят соглашаться с Ремусом.

— Почему обязательно он? — спросил Сириус, с сожалением смотря на крестника.

— Потому что, вероятно, Волдеморт не просто так не может оставить Гарри в покое, — объяснил Ремус. — Я полагаю, по мнению директора, рано или поздно Гарри придется снова объявить себя Героем и выступить против возродившегося Волдеморта, и тогда никто не может гарантировать его безопасность.

— Ты не говорил мне об этом, — Сириус готов был встать на защиту Гарри даже под угрозой смерти.

— Потому что я не был точно уверен, — вздохнул еще раз Ремус. — У нас больше нет знакомого мальчика, который подходит по возрасту, магической силе, владению парселтангом и способностью задеть Волдеморта больше, чем Гарри.

— Значит, решили, — кивнул Снейп и направился к выходу. — Мне нужно время, чтобы подумать над основой, завтра я скажу, что потребуется для нее, — и вышел.

— Это опасно, Ремус, — тихо обратился Сириус к другу. — Я не могу согласиться на то, что под удар мы поставим Гарри.

— Думаешь, мне это решение далось так просто? — взорвался Ремус. — Так или иначе, решать будет сам Гарри. Он давно не ребенок.

— Гарри, скажи мне, ты понимаешь, что именно потребуется и для чего мы будем делать все это? — обратился Сириус к Гарри, на колени опускаясь перед креслом.

— Не совсем, — покачал головой Гарри. — Но если что, я готов. Если я подхожу, почему бы и нет.

— Кто-то выбрал для тебя такую жизнь, Гарри, — Сириус погладил его по плечу. — И я обязательно выясню, кто это сделал.