Друг из будущего (джен)

— Оборотень, — прошептал Гарри. — Но ведь....

Ему следовало думать об опасности, о том, что может сделать с ним это существо, о том, что Снейп кричал ему убираться отсюда. Он мог лишь чувствовать, как его сердце разрывается от осознания того, что он не сможет жить с Ремусом. Никакие побои, наказания в виде лишения еды или чулан не сравнится с тем, что раз в месяц единственный человек, который близок ему, будет становиться неуправляемым и жаждущим крови монстром. Это была его болезнь.

— Поздно, — прошипел Снейп. — Может теперь директор поймет, насколько Люпин опасен.

— Но ведь это не Ремус, — дрожащим голосом возразил Гарри. Ни один из них не двигался и старался дышать как можно реже.

Оборотень повел носом. Рык смолк на секунду, после чего зверь сделал пару осторожных шагов вперед.

— Это то, что он есть, Поттер, и всегда им был, — прорычал Северус не хуже оборотня. Он тяжело дышал, но не отрывал взгляда от оборотня.

— Потому дружба для него самое счастливое воспоминание, — Гарри сделал шаг вперед, но рука Снейпа остановила его. — Он ненавидит своего волка.

— Его вол стар так же, как и он сам, они давно спелись, — теперь настал черед Северуса отступать. Но стоило ему сделать шаг назад, как оборотень снова зарычал. Его глаза налились кровью, и теперь его взгляд был по-настоящему ужасающим.

— Он просто старается жить нормальной жизнью, почему вы мешаете ему? — спросил Снейпа Гарри, преисполненный жалости к Ремусу. — Как вы можете понять, что такое — хотеть нормальной жизни!

— Да что ты вообще знаешь о моей жизни, Поттер, — прошипел Снейп.

Оборотень снова шагнул вперед. Северус попятился, и в его широко раскрытых глазах застыл страх.

— Бегите, Поттер, черт вас дери! — взревел Снейп и первым побежал обратно к выходу.

Гарри рванулся за ним, но тут же споткнулся о выступающий камень и полетел на пол. Он разбил колено и ощутимо разодрал кожу на ладонях. Подняв голову, он увидел в глазах Снейпа борьбу. Снейпу было страшнее, чем самому Гарри, но он не мог оставить его прямо так, перед носом у оборотня.

Но даже если бы он хотел, он бы не успел добежать. Он достал палочку и медленно направил ее на оборотня.

Зверь не понимал таких угроз. Гарри замер, ощущая кожистый нос, обнюхивающий его с макушки до плеча. Он боялся даже дышать, но вместе с этим в его голове билась беспомощная мысль — это же Ремус, Ремус не может! Наконец он не удержался и всхлипнул. В ту же секунду оборотень припал к земле, пропуская заклинание над собой. Могучие челюсти разомкнулись, и Гарри с особенной четкостью видел, как Снейп думает, что потерял его, Гарри.

Но вместо того, чтобы перекусить мальчику горло, оборотень схватил его за шкирку мантии и поднял. Гарри был, тем не менее, слишком большим мальчиком, чтобы зверь смог поднять его таким образом. Поэтому оборотень опустил его на землю и снова пихнул носом под руку.

— Ремус, — обрадовано прошептал Гарри и без какого-либо страха тут же перевернулся на спину, смотря на оборотня снизу вверх. Оборотень снова подпихнул его носом, призывая к чему-то, и Гарри свернулся калачиком, обняв колени. Тогда оборотень снова поднял его за воротник мантии и потрусил к выходу, зарычав, когда Снейп пошел за ним.

— Поздравляю, Поттер, вас признали волчонком, — ехидно заметил Снейп, как только за ними закрылся проход.

— Давайте никому об этом не расскажем, — сказал Гарри, улыбаясь и смотря на закрывшийся проход. Там, внизу, остался Ремус, даже в своем страшном облике признавший его своим, и теперь его надежда пожить с Люпиным снова обрела свои очертания. К его великому удивлению, Снейп кивнул и в общем выглядел пристыженным. Но Гарри был слишком счастлив, чтобы это заметить.

* * *

— Черт возьми, можно было бы и отменить занятия, — ворчал невыспавшийся Рон. — Я получил тяжелую психическую травму, всю ночь ворочался на жестком полу, как мне полагается после этого отвечать уроки? Или я должен рассказывать Блэку с ножом основы трансфигурации? Прости, Гарри.

— Кто будет вести ЗОТС, интересно, — Гарри оглядел преподавательский стол. Он тоже, как и Рон, не выспался — они вернулись со Снейпом к пяти часам утра и только чудом никому не попались на глаза. Снейп попрощался с ним чрезвычайно холодно и удалился в свои подземелья, но судя по выражению его лица, он не спал ни минутки.

— А почему ты думаешь, что Люпина не будет? — спросил Рон, засовывая за щеку огромную ложку каши и намазывая при этом тост джемом.

— Я знаю, что Люпина не будет, — он не хотел сообщать друзьям этот секрет. Почему-то ему показалось очень личным, знать, кто есть профессор на самом деле, и он сомневался, одобрит ли Гермиона присутствие в школе преподавателя-оборотня.

— Тяжелая выдалась ночка, — плюхнулась рядом с Гарри Тонкс, и все стало почти как прежде. — Обидно, что профессора Люпина сегодня не будет. Я читала твое домашнее задание — оно потрясно, Гарри!

— Ты делала что? — немедленно покраснел и разозлился Гарри. — Тонкс! Как тебе не стыдно читать чужие работы!

— Ты оставил ее на столе, что мне было делать, — развела руками Тонкс. — Ладно, не комплексуй.

— А ты откуда знаешь, что профессора Люпина не будет? — дошло до Гарри во вторую очередь. Он сузил глаза, подозрительно разглядывая аврора. Та покраснела и поперхнулась булочкой с маслом.

— Ну он мне сказал, — уклончиво ответила она, в свою очередь подозрительно уставившись на Гарри. Гарри поставил локти на стол и поставил подбородок на сложенные ладони. Тонкс повторила его жест, и они принялись пилить друг друга взглядом.

— Ты знаешь! — наконец вынесли вердикт они друг другу.

— Знаешь что? — с набитым ртом поинтересовался Рон, тут же хватая бокал с соком и едва не выливая его на стол.

— Да так, — отмахнулись они оба и продолжили пилить взглядами.

— Почему он тебе сказал, а мне нет? — обиженно спросил аврора Гарри.

— Потому что директор не разрешил ему вообще ничего тебе рассказывать, — сболтнула Тонкс и тут же закрыла рот обеими ладонями сразу. — Прости, я не должна была этого говорить. Он сказал, пока не поймаем Блэка, так что не переживай особенно. И мне он не рассказывал, я сама догадалась.

— Мы их еще не проходили, — оставалось только сказать в свою защиту Гарри, и он наконец уделил внимание своему завтраку.

— Ну это же так круто! — возразила аврор, весело листая отобранный у Гарри учебник по ЗОТС. — Вот, смотри, в конце года будут.

— Круто, как же, — протянул Гарри. — Скажи ему об этом...

— Нет, серьезно, мне не нравится узнавать новости последним, — выдал наконец Рон, когда они поднимались к кабинету Защиты. — Ты так и не сказал, что произошло прошлой ночью. Ты вернулся со Снейпом, я все видел. Сперва Малфой, теперь вот Снейп — ты их там приучаешь и дрессируешь, или что? Научи отца, ему вечно Малфой палки в колеса вставляет.

— Дрессирую, да, на вытаскивание и втаскивание меня в неприятности, — драматично возвестил Гарри. Проходивший мимо Гойл намеренно толкнул его мощным корпусом и с громким хрюканьем прошел дальше.

Идущий за ним Малфой незаметно покрутил пальцем у виска. Лицо Рона снова вытянулось, и Драко ухмыльнулся, помахав рыжеволосому.

— Я начинаю его жалеть, — наконец выдал Рон. — Дружить с такими дебилами — это же печальное зрелище! С кем поведешься, от того и заведешь волшебных вшей. Так мама говорит всегда, — ответил он на веселый взгляд Тонкс, случайно услышавшей последнее высказывание.

— Знаешь, — преувеличенно серьезно заметил Гарри. — То он говорит и про тебя. Двойные стандарты.

— Но ты же ему не веришь, правда? — подозрительно спросил Рон, но как только шагнул в кабинет Защиты, тут же замолк, заметно побледнев. — Как будто нам не хватало его на Зельях.

Гарри поднял голову и обнаружил за столом Люпина мрачного Снейпа, скрестившего руки на груди. Он разглядывал каждого приходящего ученика как свою новую жертву, и всем становилось не по себе. Только Гарри широко ему улыбнулся, и выражение лица Снейпа помрачнело пуще прежнего.

— Ты как будто бы и рад, — медленно выговорил Рон, стараясь как можно быстрее оказаться в безопасности — за своей партой.

— Нет, просто улыбайся — это всех раздражает, в особенности — Снейпа, — хмыкнул Гарри и занял свое место. — Вообще-то я подумываю о том, чтобы сесть на первую парту.

— Гарри, ты наконец-то взялся за ум! — Гермиона зашла в класс последней и заняла одно из первых мест. — Я была бы рада делить с тобой первую парту!

Гарри улыбнулся Рону и взял свои книги, чтобы сесть прямо перед носом Снейпа. Всю дорогу до первой парты он проделал, сражаясь на кровопролитной дуэли взглядами с профессором, пока Снейп не сдался и не начал урок.

— Страница двести семнадцать, — провозгласил он, пролетев между рядами. Сидевшие на последних партах тут же вытянулись по струнке, понимая, что этот урок будет как Зелья, только не о Зельях.

— Но оборотни, сэр, это же только в конце года! — возмутилась Гермиона, первой открыв нужную страницу.

— Пять баллов с Гриффиндора. Впредь, мисс Грейнджер, извольте поднимать руку, — отрезал Снейп, пиля взглядом Гарри.

Гарри задумчиво почесал пером голову и обернулся на Тонкс, но встретил такой же обеспокоенный взгляд. Если Снейп расскажет об оборотнях подробно, а еще и заставит писать сочинение о том, как распознать оборотня, многие рано или поздно могут догадаться о тайне Люпина, а это было бы катастрофой.

— Сэр, — он поднял руку и выдержал еще одну дуэль.

— Да, Поттер, вам уже что-то непонятно? — как само собой разумеющееся бросил ему Снейп, но это ничуть не смутило Гарри. В конце концов, он видел профессора без мантии, в одном лишь костюме для сражений, когда занятие окклюменции затянулось, и он был, вероятно, первым в истории, кто видел Снейпа-без-мантии, и это точно давало ему преимущество.

— Я только хотел спросить, почему вы ведете это занятие, — абсолютно по-детски честно спросил его Гарри и сложил руки на парте, как прилежный ученик. Выводить Снейпа из себя показалось забавным.

— Потому что я обладаю достаточной компетентностью, чтобы заменить профессора Люпина, когда он плохо себя чувствует, — последние слова он произнес с нажимом и как можно четче. — Наше занятие мы посвятим оборотням, потому что вы отстаете.

— Но это только второе занятие, как мы можем отставать! — воскликнула Гермиона.

— Еще минус пять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер, и сумма удвоится, если вы не научитесь себя вести, — рыкнул на нее Снейп.

— Сэр, — Гарри смиренно поднял руку. — С точки зрения авторов учебника, изучение Темных сил идет от простых к сложным, а оборотни — древнейшее создание темной магии, завязанное на крови. Более того, основная информация об оборотнях включена в дополнительный раздел, что поясняется авторами как отсутствие в ней надобности, ибо все оборотни, по мнению Министерства магии, подвержены обязательной регистрации и состоят на учете. Можете ли вы объяснить, почему мы начинаем именно с них?

— Потому что, мистер Поттер, преподаватель здесь я, и преподаватель имеет право выбирать тему согласно подготовке студентов. Я думаю, вы вполне готовы к усвоению этого материала, — Снейп бросил на него уничтожающий взгляд, но Гарри только очаровательно улыбнулся ему. Он без лишнего труда понял, что оборотни — самый главный страх профессора зельеварения. Кажется, Гарри пора было записывать темы, которые он хотел бы обсудить с Ремусом. — Начнем с определения...

Гарри снова обернулся на Тонкс. Она сидела в кресле около окна в самом конце класса и мечтательно смотрела на небо. Этот урок обещал быть очень, очень интересным.

* * *

— Думаешь, он уже вернулся? — обратился с вопросом Гарри к Тонкс. Та хотела, видимо, хотела задать ему тот же вопрос. Она пожала плечами, стараясь выглядеть не очень заинтересованной. Они сидели тем же вечером в Общей гостиной и нашли общение друг с другом очень приятным, решив написать Снейпу шутливое сочинение на тему того, как распознать оборотня. Каждая новая деталь, которой они характеризовали Ремуса, вызывала новую волну смеха, стоило им представить кислую мину Снейпа.

— Пиши золотые глаза, — сказала Тонкс, приложив ладонь ко рту. — Ты в курсе, что никто не собирается делать это задание? Я слышала девочек на последней парте. Они надеятся, что он вернутся, и Снейп спрячется обратно в свои подземелья.

— Может у других оборотней они другого цвета, — возразил Гарри, пересаживаясь с подушки на кресло. — Я вообще-то ничего про оборотней не знаю. То что мы пишем, оно ведь весело, но Снейп прав — мы ничего о них не знаем.

— Так давай почитаем, — предложила Тонкс, открывая учебник. — Можешь поразить профессора Люпина своими знаниями.

— Мне кажется, эта не та тема, о которой он хотел бы говорить, — медленно ответил Гарри, беря в руки учебник. Он читал внимательно, но взгляд сбивался, словно он не хотел этому верить. Неожиданно он очень захотел рассказать Тонкс о том, что вчера случилось, но вовремя одумался — она, наверное, должна рассказывать директору обо всем, и он подставит ее под удар, если попросит сохранить новость в секрете.

— Ты какой-то бледный, это на тебя общение с профессором Снейпом влияет? — Тонкс толкнула его в плечо и заразительно улыбнулась.

— Нет, я просто... — «устал от тайн», — закончил он мысленно. Он вернул книгу Тонкс и попросил у Гермионы ее справочник, взятый из библиотеки дополнительно. Она не садилась за сочинение Снейпу, но решила всерьез взяться за изучение проблемы оборотней.

— Гермиона, есть такое поверье, можно до Мунго дочитаться, — бросила подушку в Гермиону Тонкс. Она поняла обеспокоенный взгляд Гарри и попробовала ее отвлечь. — Я слышала, Рон в первый раз сегодня в библиотеку зашел и потерялся. Так и не вернулся, — она развела руками, показывая, что в Гостиной и правда не было рыжеволосого друга. Гермиона подняла голову от книги и недоверчиво уставилась на нее, но затем все-таки отложила учебник и вышла из гостиной.

— Он же утки драит в больничном крыле, зачем ты... — тут Гарри понял. — Нет, Гермиона не догадается, зачем Снейп выбрал эту тему. Не сразу, во всяком случае, точно.

— Знаешь, Гарри, тебе, наверное, многого не договаривали, раз ты такой догадливый, — заметила Тонкс. — Еще только шесть часов, мы можем заглянуть на чай к профессору Люпину и узнать, как у него дела? — предложила она, ерзая на кресле.

— Не усидеть на месте? — хитро предположил Гарри. — Пойдем. Расскажем, какой злой был профессор Снейп.

Тонкс, улыбнувшись, тут же вскочила на ноги, возвращая себе естественный цвет волос. Гарри подумал, что если все девушки так странно ведут себя, то он еще и правда слишком маленький, чтобы понять разговоры о любви и прочих их капризах. Но наверное, его мама была не такой.

Если в нее влюбился даже Снейп.

От этой мысли Гарри совсем повеселел и бросился за Тонкс.

* * *

— Ну, кто первый? — нерешительно спросила она у Гарри перед самой дверью. Казалось, что в кабинете кто-то был — под дверью была полоска света. За дверью кто-то совершенно точно ходил.

— Давай я, — Гарри постучал. Прошла, казалось, вечность, прежде чем дверь открылась, и в проеме показался очень усталый Ремус.

— Гарри, — измождено улыбнулся он мальчику. — Я знаю, у тебя очень много вопросов, но я сейчас болен и вряд ли могу ответить тебе на них. Здравствуй, Нимфадора, — кивнул он аврору, и та вспыхнула, собираясь высказать ему все, что думает, на «Нимфадору». Потом он посмотрел на упрямые взгляды обоих гостей и вздохнул. — Я только вернулся. Я правда едва стою на ногах.

— У тебя кровь, — Гарри показал на воротник его рубашки и решительно отпихнул профессора вглубь комнаты. Люпин послушно отошел, впуская мальчика и аврора. — Ты в порядке? — требовательно спросил Гарри, замечая следы крови не только на воротнике, но и на его руках.

— Я... — Люпин не нашелся, что ответить. — Я только что вернулся, — повторил он. — Гарри, я хотел бы тебе объяснить, но я сейчас еще очень плохо соображаю, — принялся оправдываться он.

— Гарри, я держу, а ты посмотри на его спину, — неожиданно тихим и мягким тоном произнесла Тонкс. Гарри кивнул и тут же обошел профессора, не оказавшего, впрочем, никакого сопротивления. Рубашка была цела, но потемнела, как если бы намокла от крови. Тонкс отпустила руки Люпина, пока тот несчастным взглядом смотрел то на одного, то на другого.

— Мне не придумать оправдания, — наконец поднял он руки в воздух. — Это заживет через несколько часов. Я же, в конце концов, оборотень, — это прозвучало настолько печально, что Гарри не смог больше стоять в стороне. Он обнял Люпина, понимая, что он не забрал его от Дурслей потому, что боялся причинить вред. И несмотря на ночной страх, он безгранично доверял ему и верил, что у Ремуса найдется объяснение для любой проблемы. Он хотел напомнить ему о вчерашнем, но вовремя вспомнил о присутствии Тонкс, тут же почувствовавшей себя неловко.

Дальнейшие объяснения прервал чей-то слабый стон. Гарри тут же отошел от Ремуса и с вопросом посмотрел на него, прежде чем осмотреть кабинет. Судя по всему, звук шел из спальни. Ремус оказался быстрее, чем Гарри и Тонкс. Он уже стоял в проеме, когда Гарри только подбежал, и собой закрывал все, что там происходило. Он двигался слишком быстро для человека, что дало основания думать, что его превращение еще полностью не закончено.

— Господи, там же, — Тонкс, встав на цыпочки, заглянула через его плечо в спальню и тут же с огромным удивлением и болью в глазах отступила, поднимая волшебную палочку и открывая рот, чтобы произнести заклинание.

— Нет, — очень тихо приказал Ремус. Через секунду он уже оказался перед аврором и прижимал ее к стене, ладонью закрыв ей рот и отшвырнув палочку. — Прошу, не надо. Я плохо контролирую себя, — он говорил тем тоном, который пугал совершенно точно не громкостью звука.

Гарри осторожно зашел в спальню. Он не мог понять, что так напугало Тонкс. Он видел чью-то темную фигуру, свернувшуюся на двуспальной кровати. Он узнал только тогда, когда на колени опустился перед кроватью и смог убрать с лица отросшие волосы. Это был его крестный отец, и, судя по всему, он умирал.

— Ей больно, Ремус, — произнес Гарри, выйдя из спальни. Он чувствовал себя опустошенным.

— Да, прости, пожалуйста, — Люпин тут же отпустил аврора, принявшуюся растирать покрасневшие места. В ее глазах стояли слезы, и она смотрела на профессора защиты с осуждением. — Я бы сказал, что могу все объяснить, но это было бы ложью.

— Почему здесь тот, кто хочет убить меня, Ремус? — не выдержал Гарри. Даже несмотря на все догадки, несмотря на все оправдания и истории, если бы этого не было, а Ремус все равно привел Блэка в школу, и тот на самом деле оказался убийцей? Гарри чувствовал себя так, будто его предали.

— Гарри, он всегда был моим лучшим другом. Он признал мою болезнь и не позволил мне остаться в одиночестве. Он может рассчитывать хотя бы на шанс все объяснить мне, — несмотря на слезы Гарри, Ремус не собирался бросаться извиняться. Он вытирал руки мокрым полотенцем и следил за молчаливой Тонкс. Она все еще стояла у стены, где он оставил ее, и потирала запястья. Слезы в уголках ее глаз так и не пролились. — Он заслужил это. Он истощен так, что уже никому не сможет причинить вреда. Чем ты в него швырнула, Нимфадора?

— Иссушающим. Оно бы забрало временно всю силу, и он бы стал не опасен, — пробормотала Тонкс дрожащим голосом. Она не знала, что должна была делать в этот момент.

— У него и так не было силы. Он добрался сюда лишь на вере. Твое заклинание забрало остатки. Сейчас он в своего рода магической коме, — Ремус снял испачканную рубашку и, поморщившись, попытался замочить ее в тазу с водой. Он повернулся спиной к Гарри и Тонкс, и те в ужасе увидели три огромных царапины, идущие от правого плеча наискось по всей спине. По огромному количеству старых. Напряженность зверя еще не покинула его тело, и шрамы проступили вместе с мышцами спины гораздо сильнее. От этого было еще страшнее.

— Оно заживет, — устало повторил Ремус, заметив ужас на их лицах. — Были страшнее. Я не мог себя контролировать в раннем возрасте.

— Иву посадили для тебя, — начала понимать Тонкс. — Но как ты вообще попал в школу?

— Директор пригласил меня. Отец объяснил ему, что я опасен и не умею контролировать себя, но Дамблдор отмахнулся. Он сказал, что я должен получить образование. Я получил его. И что? Вот он я, все так же каждый месяц живу в ужасе от превращений, а заклинания мне не помогают, — развел руками Ремус и вытер полотенцем маленькие царапины на предплечьях, которые больше походили на...скользящие следы зубов. — Я и так о многом просил каждого из вас. Это, — он кивнул в сторону спальни, уже не скроешь. — Гарри, я хочу спросить тебя, — он опустился на колени перед растерянным мальчиком. — Если бы Рон однажды оказался беглецом из тюрьмы, и ты так и не знаешь, был ли он виноват, дал бы ты ему возможность выговориться или отрекся от него навсегда? — он держал Гарри за запястья и смотрел на него так, как если бы от решения Гарри зависела его жизнь. Его глаза светились тем же светом зверя, какой Гарри помнил ночью. И он так же помнил, что оборотень, жаждущий крови, позаботился о нем и сам вынес из своего убежища, пока мог держать себя в руках. Он знал, что Ремус не позволит кому-либо причинить ему вред.

— Я бы выслушал его, — наконец ответил Гарри, и Ремус благодарно кивнул, отпустив его. — Можно я...?

— Конечно. Я связал его, но вряд ли он очнется, — Люпин подошел к Тонкс, и она отступила от него на шаг. — Я знаю, в чем причина твоей неуклюжести, Нимфадора.

— Мне кажется, это сейчас не самое важное, — попыталась отрезать она. Но у нее не получилось, и она всхлипнула. — Как я могу покрывать того, кто спас самого разыскиваемого преступника в волшебной Британии, будучи аврором?

— Я не прошу тебя покрывать меня, — покачал головой Ремус. — Просто выслушай меня, хорошо? — он взял ее за руку — она попыталась вырваться, но тут же прекратила — и усадил на потрепанный диван. — Я не знаю, почему в детстве тебе не хватало внимания. Может быть, твой отец пропадал на работе, а мать — в волшебном мире, и они очень редко пересекались, чтобы общаться друг с другом и с тобой. Тебе приходилось вытворять нечто особенное, чтобы привлечь их внимание. Но это было уже после, твои розыгрыши, что вдохновляют близнецов, — она против воли улыбнулась. — Но ребенок не в ответе за свою реакцию и не может творить еще шалостей, способных привлечь внимание. Поэтому ты стала неуклюжей. Каждый раз, когда ты спотыкалась на ровном месте, или разбивала что-нибудь, все внимание обращалось к тебе. Но ты не помнишь этого. А твоя неуклюжесть так и осталась с тобой, — он отпустил ее руку. Она, покраснев, смотрела на свои колени. — Я прошу помочь не мне. Я прошу помочь твоему дяде. Любой заслуживает справедливости, это же кодекс авроров? — она кивнула. — Мне нужна будет помощь, чтобы привести его в чувство.

* * *

Гарри сидел на коленях перед бессознательным крестным отцом и думал. Нет, он уже совершенно точно знал, что Сириус Блэк пришел не за ним — он бы разглядел и фотографию, и очки, но это значило, что информация о статусе пожирателя смерти тоже сомнительна. Он не боялся этого очень худого мужчину с грязными волосами и исцарапанной кожей. Он его жалел. Ему никогда не приходилось ни о ком заботиться, но ему так порой не хватало этого в детстве, что он притаскивал в чулан змеек и разных животных. Но еды иногда не хватало и ему, и он выпускал их. Сидя здесь, в спальне Люпина, он смотрел на самого опасного преступника и отчаянно хотел о нем позаботиться.

Потому что о самом Гарри никогда не заботились.

Он вышел в кабинет Ремуса с твердым намерением отстоять свое на это право, но Тонкс, он понял, уже была на их стороне. Она с демонстративным недовольством отмывала уже бледнеющие царапины от крови и сообщала Люпину все, что о нем думает. Тот только улыбался и думал о чем-то своем. Будь Гарри постарше он бы, возможно, почувствовал себя не в своей тарелке, но сейчас он хотел немедленно привести крестного в чувство.

— Я хочу поговорить с ним, — выпалил он, сев на колени перед Ремусом.

— Гарри, — его глаза уже стали обыкновенно-светлыми, как у человека, а не оборотня, и Гарри совсем успокоился, находясь рядом с ним. — Пока мы не выведем его из комы, никто не сможет поговорить с ним. И я не знаю, как это сделать, пока не знаю, — покачал головой Ремус на незаданные вопросы. — Мы можем привести его в порядок, но любое магическое вмешательство может привести к его смерти. Все исцеляющие, очищающие — все это нельзя применять ни в коем случае.

— Но как вытащить его из комы теоретически? — настойчиво продолжал Гарри.

— Нам нужен один очень талантливый зельевар, я полагаю, — вздохнул Ремус. — Но Небеса должны упасть на землю, чтобы Северус Снейп спас Сириуса Блэка.

— Это из-за того случая, когда Снейп оказался перед тобой-оборотнем? — спросил Гарри. Ремус удивленно посмотрел на него, а потом закрыл лицо руками. — Я хотел сказать, это было круто, — он улыбнулся. — Ну, перемещаться так.

— Я очень надеялся, что это был сон, — покачал головой Люпин. Тонкс смыла кровь с полотенца, прислушиваясь к их разговору. — Это не круто, Гарри, это очень опасно. Но как ты оказался там?

— Была карта, — начал Гарри, но Ремус тут же застонал, прервав его.

— Мародеров, карта Мародеров, — он потер лоб. — Я мог бы догадаться, что она все еще в замке. Пожалуйста, расскажи мне, что случилось ночью, а я обязательно отвечу на все твои вопросы, но после.

Гарри рассказал ему все — и про нападение Сириуса, и про разговоры Дамблдора, и про поход со Снейпом по проходам в направлении Хижины. Чем дальше рассказывал Гарри, тем мрачнее становился Ремус, и тем обеспокоеннее — Тонкс.

— Мне полагается рассказать об этом директору прямо сейчас, — начала Тонкс. — Но мне почему-то кажется, что он об этом прекрасно знал.

— Иначе бы он не отозвал старост от дверей. Все так хотели, чтобы ты узнал, кто я есть на самом деле, — он тяжело пересел со стула, где Тонкс смывала кровь с его спины, обратно на диван. — Они думали, что ты отвернешься от меня.

— Почему я должен от тебя отворачиваться. У меня что не родственник, то чудак, — улыбнулся Гарри. Это вызвало у Ремуса волну смеха. Отсмеявшись, он улыбнулся Гарри в ответ.

— Просто ты очень похож на Джеймса, Гарри. Он всегда был очень благородным человеком, — он похлопал Гарри по плечу и откинулся на подушки. — По-моему, я не спал ни секунды.

— Я не благородный. Я просто... — он покраснел. — Япростооченьтобойдорожу.

— Ты что? — не понял Люпин, а затем приоткрыл один глаз. — Это ты мне так говоришь, что ты меня любишь, Гарри? — он поддразнил его.

— Просто у меня было не то, чтобы очень много таких Ремусов, — смутился он, а Тонкс впервые за вечер рассмеялась.

— Гарри, ты очень необычный мальчик, — признала она. — Потому и мы, все такие необычные, собираемся вокруг тебя.

— Но ты все-таки любишь меня, правда? — не собирался так просто забывать Ремус Гарри его оплошность.

— Я просто хочу сказать, что ты был бы лучшим крестным, — Ремус как раз напал на мальчика со щекоткой, и тот едва смог произнести это сквозь смех.

— Гарри, пожалуйста, не говори так, — тут же изменился в лице Люпин, как если бы слова причинили ему немалую боль. — У Сириуса не было возможности побыть твоим крестным. Может. Когда-нибудь ты дашь ему шанс это исправить.

Гарри лежал на коленях Ремуса, обдумывая сказанное. Получалось, что Ремус уже верит в невиновность Сириуса, даже не выслушав его. Но, наверное, Гарри мог его понять — и ему хотелось верить, что его крестный окажется хорошим человеком.

— Ладно, нам пора приниматься за дело, — он поднял Гарри за руки и поставил его на ноги. — У нас есть пара часов до отбоя, и тогда никто нас не потревожит. Или скажем, что я учу тебя патронусу, — Гарри улыбнулся. — В любом случае, чем скорее мы начнем, тем быстрее перед нами предстанет нормальный Сириус Блэк. Слегка недокормленный, но когда-то же он был страшно красив.

Гарри помог ему подняться с кресла и посмотрел на Тонкс. Она уже не выглядела как сомневающийся человек. Скорее, ее смущенный и растерянный взгляд чаще останавливался на Люпине, чем на бессознательном преступнике. Гарри мысленно застонал — он ничего не понимал в происходящем, но как-то Люпину удалось не только сбить его, Гарри, с толку, но и заставить аврора пойти против своей должности.

Он помог Ремусу дойти до спальни — тот едва держался на ногах, несмотря на то, что тот усиленно возражал, когда раздался стук. Они переглянулись — это мог быть кто угодно.

— Делаем вид, что занимаемся, — решил Люпин, похромав к середине комнаты. Тонкс под его руководством мгновенно нашла в шкафу ему рубашку и тут же плюхнулась на диван с независимым видом, словно весь вечер тут и сидела. Гарри немедленно встал с серьезным видом напротив Ремуса. Они захлопнули дверь в спальню, и только тогда Ремус пошел открывать дверь.

— Конец комедии, оборотень. Я знаю, что Блэк здесь, — на пороге, крайне злой, стоял Северус Снейп с палочкой наготове. — А теперь отойди и дай мне связать его и доставить к директору, чтобы его бросили догнивать в Азкабане. Я говорил о тебе Дамблдору, — он встретил пылающий взгляд Ремуса. — И эта девчонка, и мальчишка, ты очаровал всех. Браво, но теперь пришла очередь заканчивать ваши мародерские игры. Блэку место в тюрьме.