Закат мракоборца (гет)

Глава 3

I was so high I did not recognize

The fire burning in her eyes

The chaos that controlled my mind

Whispered goodbye and she got on a plane

Never to return again

But always in my heart

This love has taken its toll on me

She said Goodbye too many times before

And her heart is breaking in front of me

I have no choice cause I won't say goodbye anymore

Maroon 5 “This love”

— Буйабес, трюфели, фондю, рататуй, таленад, ниццкий салат, киш, дюжину круассанов, крем-брюле, профитроли... — продолжал перечислять Гарри названия из меню под все расширяющимися глазами официанта. И только назвав едва ли не половину меню, он вспомнил, что явился сюда, собственно, не один. — Флер, а ты что будешь?

— Я...

— Месье, вы уверены, что подобная сумма вас не стеснит, все же у нас...

Молча поймав взгляд вмиг взбледнувшего официанта, Гарри с негромким щелчком отстегнул с пояса ножны, после чего с грохотом припечатал ими крышку стола.

— Прошу прощения, месье, — склонил голову подтянутый темноволосый мужчина с короткими усиками, выглядевший солиднее иных посетителей, и все же, garcon.Все-таки Гарри был чуть-чуть злопамятным. — Если я вас оскорбил...

— Что вы, месье, никаких проблем, — одним движением стянув с головы капюшон, он учтиво кивнул. — Если бы вы меня обидели, вы бы об этом уже узнали. Флер?

— Я... — список, озвученный девочкой, оказался короче Поттеровского. Ненамного.

Жареные улитки, лягушачьи лапки, сырые устрицы... кого повпечатлительнее, например,Малфоя, подобные блюда могли испугать. В случае же Гарри Поттера... всяко лучше, чем пицца. И уж тем более то, чем он питался несколько месяцев в Свартальфхейме. Что действительно вызывало уважение Гарри, так это аппетит девочки.

Конечно, ела она грациозно и удивительно аккуратно, но! Она едва-едва от него отставала, а самого Гарри даже гоблины уважительно оглядывали во время пира. В целом, волшебники, оборотни и, похоже, вейлы в любом случае отличаются от магглов повышенной прожорливостью. Хотя большую часть энергии для своих способностей они поглощают из окружающей среды, но даже этого недостаточно. И чем выше магический потенциал, тем больше энергии нужно. Подойдет все: пирожные, шоколад, огневиски, «лимонные дольки»... ну и, конечно, кровь и плоть разумных. Последним злоупатребляли только ведьмы, оборотни и темные маги, а вампиры без крови и вовсе жить не могли.

Предаваясь размышлениям Гарри расправился и с первым, и со вторым, и вот уже приступил к десерту, ловя себя на странном ощущении, будто бы на него наложили Империус. Невероятная легкость в теле, тепло поднимается изнутри и желание, чтобы так продолжалось вечность. “Imperio” было бы самым страшным заклятьем из тройки, если бы действовало на всех безоговорочно. И даже притом, что волшебники с достаточно сильной волей, зная, с чем столкнулись, могли его побороть, если воля нападавшего не была крепче. В первую войну именно оно доставило волшебникам большего всего неприятностей. Когда, подчиняясь заклятью врага, тебя в любой момент могут попытаться убить собственные дети, родители, друзья, и просто знакомые... отец говорил, что было непросто.

Самим непростительным Гарри никто пока не учил, но уже здесь, в Провансе, дядя Северус попытался наложить на него «Imperio» и приказать использовать магию. Радоваться или горевать, а сила воли Поттера оказалась крепче. Даже совместная попытка с Сириусом закончилась пшиком, а вот отец к «веселому» эксперименту присоединяться не стал. Рисковать воздействовать своей магией на, и без того «не самый здравый» рассудок Британии, аврор категорически отказался.

Вейловские чары оказывали влияние отнюдь не только на Поттера, так что Гарри представилась занимательная возможность испытать на практике некоторые таланты Траина. А именно: вселять в окружающих ужас. Получилось очень забавно, хотя и плохо для посещаемости кафе: сначала отдыхающие поворачивали головы к закутанной в легкую голубую атласную мантию Флер, затем замечали клинок на столе, переводили взгляды на его обладателя... резко отворачивались, и через несколько минут все повторялось снова. Даже официант, когда двое уже почти разобрались с десертом, проходя мимо столика из светлого дерева, лишь на секунду задержался, чтобы оставить книжку со счетом, и тут же сбежал обслуживать остальных.

— Merci, `Арри Поттер`, я нико`да раньше не быть здесь. — Промокнула губы салфеткой Флер, — нужно будет обязательно показать grandmama это место, «Méditerranée». Сколько я быть должна?

— Нисколько, я был груб, и просто обязан искупить свою вину, — страдальчески вздохнул Гарри, мысленно рассуждая, что волшебникам, в принципе, и не нужно быть изобретательными в названиях.

— По-твоему, один невежливый слово может иметь цена золотом?

— Конечно. Оно запросто может стоить жизни, — недоуменно пожал плечами Гарри, вставая со стула.

— Быть мудрый слово, и очень взрослый, — сосредоточенно нахмурилась Флер.

— Не обращай внимания, просто я его где-то слышал, — лениво отмахнулся он, отодвигая стул за спиной девочки. Почему-то в этот момент ему вспомнилась неподражаемая манера отца совмещать уроки этикета с занятиями боевой магией...

— Не думаешь, что тебе пора возвращаться на скалу? — спросил Гарри, положив на книжку мешочек с золотом. Двадцать два галеона, семь сиклей, подумать только, треть зарплаты мелкого министерского клерка за один обед. Гарри даже представить не мог, как вообще эти люди живут. Ну, а он оставил в мешочке двадцать пять.

— Скала! Я еще не видеть скала!

Не успел Гарри сказать хоть что-то, а входная дверь уже хлопнула о косяк, звонко позвонив в колокольчик. Беззвучно чертыхнувшись, он бросился следом на улицу.

Легкая фигурка в голубой мантии будто порхала среди толпы, с невероятным для человека изяществом огибая прохожих. Будто пушинка. Окинув непрерывный поток отдыхающих мрачным взглядом, Гарри задрал голову, рассматривая верхние этажи особняков, на секунду присел и рванул в воздух.

Ухватившись за деревянные перила балкона, он оглянулся, и, примерившись к крыше дома на противоположной стороне улицы, вновь оттолкнулся. Сверху, как Гарри и думал, разобрать, куда мчится девочка, оказалось гораздо проще. И, что даже принесло ему некоторое облегчение, за ними следили. Едва колышущийся из-за мантий невидимок воздух, что почти незаметно на фоне парящих крыш, и легкий, едва уловимый запах, хорошо маскируемый морским ветром. Хорошо, но именно, что незаметно «почти». Весело прищурившись, Гарри снял «невидимую шляпу», и побежал вслед за девочкой по крышам.

В отличие от вейлы, его движения были под стать выдавленному на нагруднике дракону, даже при своем невысоком росте Гарри казался невероятно массивным и способным снести на своем пути любые препятствия. Развевающийся за спиной плащ, то, распахиваясь, принимающий форму крыльев, то кажущийся длинным черным хвостом, лишь усиливал впечатление нечеловеческой природы последнего Поттера. Через несколько минут безумного бега показались крайние дома поселения. Дальше полоса берега отворачивала к югу и находились магические причалы, а прямо впереди возвышались скалы.

— Раааргх! — грозно рыкнув, Гарри оттолкнулся от края крыши и пролетел у девочки над головой.

Пожалуй, из всех способностей ему не хватало именно самолевитации. Даже при том, что аппарация гораздо полезней, мгновенно перемещаться теоретически мог любой взрослый волшебник, а вот полеты... летать без подручных средств были способны лишь два мага в Британии.

Остановившись, Флер весело улыбнулась, попутно пытаясь отдышаться, порыв ветра сорвал с ее головы капюшон и золотистые волосы девочкиразметались в воздухе. Поймав взглядом солнечный зайчик, Гарри едва не промахнулся при приземлении. Лишь каким-то чудом ему удалось в последний момент извернуться и упасть на ноги. Земля отчетливо вздрогнула.

— А ты быть быстр `Арри Поттер. Для человь`ек.

— Можно сказать, что способен обогнать птицу, — прищурился Гарри.

— Insolent! — возмущенно оглядев наглеца, Флер фыркнула и быстро крутнулась на каблуках. Закружившийся ветер плавно поднял ее вверх на скалу, щедро обдав Гарри потоком песка. — А так ты уметь?

— Нет, но... — оттолкнувшись от земли, Гарри приземлился в двух шагах от нее. От удара о камень в воздух поднялось облачко каменной крошки. — Мне и ненужно.

— О! — только и нашла, что сказать Флер.

Какое-то время двое безмолвно осматривали окрестности с вершины утеса. Казалось, они только встретились, но солнце уже начало неумолимо клониться к закату. Потеря ориентации во времени, еще один верный признак империуса. На секунду Гарри пришла в голову мысль кольнуть себя в руку кинжалом, чтобы проверить реакцию болевых рецепторов, но решил, что это будет выглядеть странно. Поиск причин не проводить проверку, кстати, тоже один из признаков заклятья подвластия. Он вновь вспомнил самодовольную ухмылку тянущего его за собой в пропасть тролля...

`Арри поч`ему ты носить плащ?

— Солнечный свет. Я искупался в тролльей крови, и теперь солнце обжигает меня. Пройдет со временем.

— Как сделать Сигги?

— Почти, только здесь еще фигурировала дядина лаборатория и котел, — с жизнерадостной ухмылкой кивнул Гарри. Отвернувшись от солнца, он сбросил капюшон и болезненно сощурился. Гарри не любил врать, но иногда правда может оказаться гораздо более захватывающей, нежели любые выдумки. И гораздо более страшной. — А почему в плаще ты?

— Чары. Пока быть доброй, окружающие пускать слюни. Как только злиться — бежать без оглядка, — грустно улыбнувшись, Флер провела когтем по лбу, сбрасывая с глаз челку. — Иногда казаться, магия быть проклятие, а не дар.

Увидев слезы в глубине глаз девочки, Гарри почувствовал желание ее успокоить и защитить. Нет, до чего удивительная штука, эти вейловские чары! Он быстро шагнул вперед.

— Мне знакомо все это. Слюной, хвала Тору, не истекают, но эти вечные «Мистер Поттер, не желаете ли вы...», немногим лучше, и пугать вроде бы неплохо выходит. И все же думаю, ты неправа. Что может быть плохого в том, что ты чуточку больше, чем человек? Носить маску, казаться не тем, кто есть, бояться кого-то испугать, или разочаровать... магглы занимаются тем же без всякой мистики. Только дурак может быть понятен каждому, так что нужно просто найти людей, которые тебя поймут, и которые достойны доверия. — Гарри так и не понял, когда ее ладонь оказалась у него в руках.

— Быть забавно, что мне это говорить потомок Сигги.

-Ну, его опыт достаточно поучителен. А учитывая, что моих родителей предал их лучший друг, кому разбираться в подобных вещах, как не мне?

— `Арри Поттер быть эксперт по пред`ательство и вероломность?

— Нет, пока еще только учусь.

— У тебя щека быть обожжена.

— Я же говорил, не стоит пренебрегать техникой безопасности, и тем более, тянуться к ингредиентам через кипящий котел, — важно заметил Гарри, подняв воздух палец.

— Это быть неумно, — задорно улыбнулась Флер, и ему в этот момент стало как-то легче. Нет, определенно империус!

-Такова участь мудреца, поступать неразумно, чтобы потом набраться бесценного опыта.

— Дур`ак!

— Что только не сделаешь ради мудрости, — обреченно развел руками Гарри.

Перемигнувшись с ним, Флер громко хихикнула.

— Мне пора уходь`ить. Пока изготовят волшебный палочка, я быть здесь еще две недели. Встретиться ли мы снова?

— Если понадобится, я возьму эту скалу штурмом! — Резко одернул полы плаща Гарри, отчего за его спиной будто бы распахнулись черные крылья.

— Лов`ить на слове, `Арри Поттер, — прищурив правый глаз, Флер отступила на шаг, послала ему воздушный поцелуй, и, повернув пуговицу, растворилась в голубой вспышке

Гарри еще долго стоял на краю утеса, невидяще глядя на солнце, сближающееся с оранжевой в закатных лучах водой Средиземного Моря. Его кожа быстро покраснела, глаза почти ничего не видели, а спину мозолили четыре напряженных взгляда «невидимок», но сейчас его подобные мелочи не беспокоили.

* * *

— Nie dumai o sekundah s visokah, nastupit vriemia sam poimesh naviernoe... — самозабвенно пропел Сириус, глядя на возвращающегося по тропинке из города зельевара в черном костюме. Вообще, тот с утра аппарировал в Британию для переговоров с какими-то поставщиками, а возвращался пешком потому, что кое-кто привык отдыхать только с заблокированными каминами и под антиаппарационным куполом.

Сверля раздраженным взглядом спину «давнего друга», Сириус едва слышно зарычал. Разведчик, мать его Эйлин.

С начала лета они вроде бы примирились, и решили забыть о старых обидах, но что ему, что Снейпу, было тяжело отбросить давнюю взаимную неприязнь. Как бы там ни было, Сириус совсем не забыл, за кого у лорда просил сальноволосый, пусть и начал иногда мыться с тех пор. Да, он знал, что как только выяснилось, что дитя пророчества — Гарри Поттер, Снейп вступил в Орден Феникса, но... в задницу, Сириус, мягко говоря, не любил Сопливиуса и в школьные годы.

Что бы о нем ни думали окружающие, он бы никогда не стал устраивать кому-то рандеву с оборотнем ради шутки. У него была кузина Беллатрикс, мечтающая указать магглам место, которого они заслуживают, Регулус, родители, кичащиеся достижениями, к которым сами не имеют ни малейшего отношения, слизеринские ублюдки, расхаживающие повсюду с задранными носами, и вещающие о том, как скоро поставят всех на колени, и тысячи других причин, чтобы устроить Снейпу шу... к дракклам, какая шутка? Это была именно, что попытка убийства.

Едва ли среди этих причин хотя бы десятая часть относилась к самому Снейпу, а тех, что относились, точно не было достаточно, чтобы лишать кого-нибудь жизни, но... проклятье, кем вообще нужно быть, чтобы устроить кому-то свидание с оборотнем, ради шутки? Нет, несколько кандидатов, конечно, было, но таких людей почему-то никто не считает весельчаками и балагурами.

Сириус знал, что делал, когда «проговорился» о Визжащей Хижине, а Северус, в свою очередь, «знал, что он знал», так что каждая встреча была серьезным испытанием для обеих.

— Никогда не догадывался, что тебя увлекает русский кинематограф, Блэк, — вывел его из мечтательного состояния голос мракоборца, в двух шагах потягивающего виски. С высоты участка перед особняком Блэков открывался отличный вид на волшебный поселок и Сэн Рафаэль. Стеклянный глаз просто намертво прикипел кпляжу.

— Что ты, это Игорь. Удивительно грамотный человек, иногда кажется, будто он знает все.

— Игорь... да, пожалуй, он один из умнейших людей, кого я только знаю. Один из немногих волшебников с докторской степенью в теоретической физике, — рассеяно вздохнул мракоборец, разминая шею. — Когда мы познакомились в начале семидесятых, он работал в советском отделе тайн, у них целый научный городок в Украине был, там еще что-то рвануло года так два назад...

— А как он попал к красноглазому? — задал интересующий его вопрос Сириус. О катастрофе у русских, в Дурмстранге знали лучше, чем в Англии, хотя...

— Глупо вышло. Игорь всегда увлекался искусственным разумом, а все тексты по этой теме мало того, что запрещены, так еще и стоят недешево. Древние греки, атланты, гипербореи... в наше время волшебники и близко не могут подойти к тому, что с легкостью делали маги древности. А бюджетные деньги не бесконечны даже у русских.

— И...?

— И в какой-то момент Каркаров начал подрабатывать, чтобы свои исследования окупить. Перегонял контрабандой бронебрюхов через Карпаты, торговал алмазами, перевозил в Скандинавию байкальскую рыбу, незаконно вел археологические раскопки... в общем, на пару-тройку смертных приговоров, преступлений себе обеспечил.

— Е..!

— То-то же, мы вчетвером как-то ему помогали с драконами. Потом пару раз вместе ездили на раскопки, еще кое-какие дела... ладно, все это былое. В общем, однажды госбезопасность поймала его на горячем, и Каркарову пришлось податься в бега. Ничего по-настоящему вредного он не совершил, так что искать его совсем уж рьяно не должны были. Не повезло с выбранной страной.

— Британия...

— Да, темный маг редкой силы, государственный преступник, и все-такое. У нас тогда Томми как раз решил показать зубки, так что ко всем подозрительным...

— Его бросили бы в Азкабан, не разбираясь, — мрачно кивнул Сириус. С некоторых пор о родном министерстве он не строил иллюзий.

— Или, сразу отдали дементорам, все равно чужестранец. Тем более, было за что, — пожал плечами Аластор.

— И тут Реддл сделал ему предложение, от которого нельзя отказаться...

— Верно. Нельзя отказаться. Вояка из него еще тот, но Игорь никогда в бой и не рвался. А вот, как ученый он мог бы принести немалую пользу, да и принес, в принципе. К счастью, Реддл предпочитал набирать личную силу, и старался не обучать последователей больше необходимого. Армия инфери и боевых големов в первой войне была бы лишней.

Немного помолчав, Сириус, будто пес, встряхнул головой.

— Кстати, а он все-таки русский или нет?

— Сам у него-то спрашивал?

— Спрашивал, но не совсем понял, он сказал «Каркаров Игорь Альбертович, украинец с еврейско-татарскими корнями». Это русский, или нет?

Аластор долго и пристально всматривался в лицо бывшего ученика, будто пытаясь увидеть что-то, мысль там, или сознание...

— Ну... да, — преувеличенно серьезно кивнул Аластор. — Русский.

— О, я так и думал, — состроил понимающее выражение лица Сириус. На мракоборца впечатления не произвело.

— Конечно, Блэк. Конечно, — добродушно покачал головой Аластор.

Несколько минут были слышны лишь приказы женщин домовикам, крики чаек, да редкий плеск огневиски. Замолчав, двое ушли каждый в свои мысли.

— Что тебя гложет, Блэк? — криво ухмыльнувшись в ответ на недоуменный взгляд, Аластор безнадежно вздохнул. — Да, заметно. Если я не лезу ко всем подряд в душу, это не значит, что я ничего не вижу.

— Я «вижу тебя насквозь»?

— Именно.

— Ремус, — немного помявшись, все же заговорил Сириус. — Мы виделись пару раз после моего освобождения, его, как и всех, в Азкабан не пустили. Ходил к Дамблдору, завалил прошениями министерство... и я ему верю.

— И?

— Ох, звал обратно. Говорил, что всем орденским ужасно жаль. Мы ведь как семья были тогда. Дамблдор просил передать извинения...

По поводу Альбуса и извинений мракоборец мог много чего сказать, и, тем не менее, он продолжал безмолвно сверлить ученика добродушным взглядом стеклянного глаза.

— В общем, я предложил ему поработать в Дурмстранге. Даже в Штатах положение оборотней примерно соответствует статусу индейцев, латиносов и чернокожих, а у нас... даже не знаю, стоило ли воевать, если все осталось, как было.

— И?

— И он не может предать доверие нашего глубокоуважаемого директора. Британию ждет война и потрясения, и Ремус просто не может позволить себе отсиживаться за спинами мирных жителей. — Закончив тираду, Сириус смачно выругался.

— Это его выбор.

— Ремус мой друг.

— И? Ты не думай, будто меня волнует то, что он оборотень, по мне, так хоть кентавр, главное, чтобы человек был хороший. Но где был этот «друг», когда тебя засадили остаток жизни гнить в Азкабане?

— Он ничего не мог сде...

— Не продолжай. После «Он ничего не мог», что-то еще добавлять не имеет смысла. Что сделал бы Джеймс, попади ты в подобную ситуацию, когда он был жив? — Опустошив бутылку, Аластор с размаху запустил ее в море. Возвращаться в особняк за добавкой ему было лень, но еще оставалась фляжка.

— Подозреваю, здесь был бы замешан динамит, или вручную прокопанный подводный туннель к Азкабану... — мечтательно улыбнулся Сириус, вспоминая лучшего друга.

— И это, мать его, правильно. Не можешь помочь своим близким по закону — в жопу закон! Не можешь сам взять Азкабан штурмом — найми армию, подкупи авроров, да что угодно! Нет денег — заработай, займи, укради, отними у кого-то, в конце концов! — Резко оборвавшись, Аластор раздраженно дернул щекой. — Знаешь, Блэк, злые люди, добрые люди, честные, вероломные... в конечном счете любые заслуживают гораздо больше уважения, чем никчемные. Чем те, кто только и могут, что сидеть, да жаловаться на жизнь. Чего встал? Записывай давай!

— Эм, у меня некуда...

— Вот потому, Блэк, я грандмастер защиты, а ты всего-навсего боевик-недоучка.

Хлопнув себя рукой по лицу, Сириус картинно «посыпал голову пеплом». Ему было невыносимо стыдно за постаревшего, когда-то великого человека.

— Аластор, ты не знаешь, где Гарри? Драко целый день его ищет, — спросил Сириус, неторопливо приближаясь к застывшему у края обрыва мракоборцу. — Нехорошо так говорить о племяннике, но, кажется, у меня уже скоро начнет дергаться глаз.

— Если где-то пропадает, значит так ему нужно, — отвернулся мракоборец от моря. — Он достаточно взрослый, чтобы самому принимать решения.

— И все же, не слишком ли много свободы? Забредет в какой-нибудь темный переулок...

— ... и тогда на Лазурном Берегу Франции станет парой-тройкой придурков меньше. Видел шлем тролльего вождя, Блэк? Пока вы стояли в приемной в Вормсе, я успел кое о чем расспросить гоблинов. Так вот, троллей было больше шестидесяти.

— Совру, если скажу, будто меня это ничуть не пугает. Я в его возрасте только и делал, что дулся на мать за «несправедливые» наказания, да... да, и вроде бы этим все ограничивалось, — вспомнив кое-что из детства, Сириус озадаченно почесал затылок.

— Это пророчество, проклятье, надеюсь, я не сделал хуже, сам Мерлин не разберется, как они работают. К счастью, Гарри гораздо умнее меня в свое время, и добрее.

— Добрее? — с сомнением хмыкнул Сириус.

— Не веришь? Зря. В отличие от него, я никогда не задумывался, как мои поступки скажутся на окружающих, — медленно покачал головой Аластор, продолжая внимательнейшим образом изучать пляж. Конечно, он просто искал диверсантов. Едва ли в подобное объяснение поверил хоть кто-нибудь, не касайся дело самого параноидального аврора Британии. Вот они, годы самоотверженного труда во благо приобретения репутации. — Честно говоря, только о себе всю жизнь и думал. Ах.

Нащупав флягу, Аластор принялся неторопливо отвинчивать крышку. Тихий плеск волн, теплый соленый ветерок с моря, постепенно затихающий с приближением сумерек стрекот цикад... то ли некстати вспомнившийся оборотень виноват, то ли было что-то такое в воздухе, но ему отчаянно захотелось повыть на луну. Даже несмотря на то, что до полнолуния еще долго.

— О чем думаешь, Моуди?

— Закат, Блэк. Посмотри, солнце опускается в воду, будто раскаленный металл при закалке. Когда-то мои предки, умерев, отправлялись в закат на драккарах.

— И почему перестали?

— Земли, золото, власть, все это легко проиграть в кости, в карты, или на спор. В какой-то момент кораблей стало хватать не на всех, живым они все же нужны больше, чем мертвым. А затем мир изменился, и там, на западе уже отнюдь не Вальхалла. Не думаю, что кому-то захочется после смерти попасть в Соединенные Штаты.

— Еще бы, — нервно передернул плечами Сириус. Если в маггловском мире «Дикий Запад» после войны с Гриндевалдом приобрел для Старого Света некий лоск и видимость цивилизации, то в волшебном мире все происходило несколько медленнее. Вуду, шаманы индейцев, демонопоклонники...

В общем, помимо «коренных жителей», исповедующих достаточно оригинальные традиции, там собралась едва ли не вся мразь и отребье старого мира. Не только воры и мелкие жулики, но также маньяки, сектанты, спятившие чернокнижники... там до сих пор творился самый настоящий кромешный ад, и появляться на улицах без боевых артефактов, а лучше, армии, было, мягко говоря, небезопасно.

— Блэк, мое время подходит к концу. Я должен был погибнуть еще тогда, в семьдесят четвертом, и сейчас лежать в Годриковой Впадине вместе с братьями. — Устало вздохнул мракоборец, поглаживая ладонью посох.

— Аластор, как ты можешь такое говорить?

— Ртом. Я чувствую. Жил как зверь, а теперь вот хочется забраться в нору поглуше. Обещай, что поддержишь Гарри, когда ему понадобится помощь.

— Я все еще его крестный. — Мрачно кивнул Сириус. — У тебя много времени?

— Гарри нужно познакомить с нужными людьми, передать ему титул, с магией этой его разобраться, и, конечно, хотелось бы еще разок плюнуть красноглазому в рожу.

Пинком отправив камешек в полет с края обрыва, Сириус цокнул языком, и нервно потеребил мантию.

— Вассалы?

— Кто бы ни служил Поттерам, я с этими людьми незнаком. В любом случае, они сами придут к нему, если захотят возобновить обязательства. А у Моуди вассалов нет. Так что просто несколько обязанных, и, просто преданных мне людей, министерских шишек, авроров, зельеваров, контрабандистов, скупщиков краденного... пара знакомцев в маггловских структурах, если еще не все отошли от дел.

— Ты собираешься назвать его лордом до совершеннолетия?

— Передать дела — да, но кольцо носить буду, пока смогу, — закрыв флягу, Аластор покачал головой, и указал рукой себе за спину. — Ладно, как-нибудь в другой раз договорим, нас уже заждались, похоже. О, а вон и Гарри уже возвращается.