Легенда о вечной любви (гет)

Близился Весенний Бал, который по многовековой традиции проводился ежегодно в конце первого весеннего месяца — марта. Это мероприятие можно было поставить в один ряд вместе с балом в честь Хэллоуина и Рождественским балом, а всё потому, что туда допускались только старшие курсы, начиная с пятого. Именно поэтому все в срочном порядке искали себе пару, чтобы не быть одиноким в такой день.

Сириус говорил, что гриффиндорская гулянка в честь выигрыша кубка по квиддичу — событие более масштабное и оно гораздо круче, чем все балы вместе взятые,поэтому он не понимает всей этой шумихи, поднявшейся в последние дни. Но, тем не менее, даже он собирался туда пойти, на что была одна основная причина: день проведения Весеннего Бала — это день рождения его лучшего друга Джеймса Поттера, то есть 27 марта. К тому же, там будет много красивых девчонок, что тоже очень повлияло на выбор Блэка.

Девушки, начиная с пятого курса, оббегали абсолютно все магазины для выбора самого лучшего платья ещё за две недели до начала торжества, поэтому сейчас большинство из них придумывали себе ошеломляющие прически, элегантный макияж и всё, что требовалось им, чтобы быть неотразимыми. По всему Хогвартсу то и дело слышался шепот, обсуждения, советы и споры. Иногда дело доходило даже до слёз и истерик по поводу того, что кому-то что-то не понравилось, и этот кто-то имел глупость сказать, вернее, даже намекнуть об этом несчастной девушке, которая тут же восприняла всё слишком близко к сердцу.

Но самой главной темой для обсуждений всех сплетниц Хогвартса, да и вообще всех людей, находящихся в замке стал вопрос: кто с кем пойдёт на Бал? Шепоты об этом слышались везде: кому-то не понравилась только что сложенная пара, кто-то, не найдя себе пару, считал, что в жизни всё слишком несправедливо и он или она достойны лучшего, а кто-то и вовсе не понимал традицию приходить парами. В любом случае, многие девушки игриво строили глазки всем парням, а те в свою очередь либо ужасно стеснялись пригласить понравившуюся леди, либо же никак не могли определиться с кем пойти, ведь выбор был ну очень велик. Но были и такие, кто уже определился с выбором, и сейчас просто наслаждались, наблюдая за всей этой суматохой. Одним из этих счастливчиков был Джеймс Поттер, пригласивший Лили, которая к огромному удивлению многих жителей замка, да и к удивлению самого Поттера, согласилась. Это и было не менее главной темой для тех же сплетниц, недовольству которых не было предела, ведь из сотен девушек, с радостью согласившихся бы пойти с ним на бал, Джеймс Поттер выбрал Эванс — ничем не приметную, по их мнению, девушку.

Если Джеймс не обращал на это никакого внимания, то Лили это порядком волновало. Ещё бы, десятки взглядов, в которых читалась ненависть и зависть, теперь сопровождали её везде, куда бы она не пошла. К тому же, по школе поползли слухи о том, что Эванс каждый вечер на протяжении вот уже многих дней ходит в спальню к Поттеру, где они подолгу остаются наедине, выпроводив оттуда остальных. Догадки и предположения о том, чем же они там занимаются, были самыми разнообразными, но ни одна из них не отражала действительности.

Лили и правда каждый вечер приходила к Джеймсу, чтобы продолжить курс лечения. Остальные Мародеры в это время тактично исчезали, не желая им мешать. За эти десять дней раны Джеймса стали менее заметными, некоторые даже почти исчезли, но лицо оставалось изуродованным рубцами, несмотря на все усилия Лили и чудодейственные лекарства.

Говоря по правде, Поттера это волновало ничуть не больше, чем Снейпа шампунь. Причиной этому послужила Лили Эванс, отношение которой к Поттеру поменялось за эти несколько дней больше, чем за шесть лет учёбы. Конечно, изменения были в положительную сторону, поэтому Джеймс радовался и абсолютно не обращал внимания на мелкие невзгоды, к которым относились и его травмы, и дружеские насмешки Сириуса.

Повод летать на крыльях счастья у Джеймса Поттера был очень весомый: на Весенний Бал он идет вместе с Лили Эванс. И то ли по удачному стечению обстоятельств, то ли благодаря расстановке звезд на небе, в это день ему исполнялось 17 лет. Ну и как тут не радоваться?

27 марта 1977 года.

Джеймс, зевая, перевернулся на спину и, улыбаясь самому себе, продолжил свой сон. Сегодня можно было никуда не спешить, поэтому парень даже не думал просыпаться. Печально, но его планам не суждено было сбыться. Как только он уснул тем самым сладким утренним сном, комнату заполнил оглушительный, противный звук, подобный свисту, а за ним последовали несколько хлопков.

Поттер резко подскочил, на ходу схватив волшебную палочку, но, видимо, без очков он не смог рассчитать траекторию движения, поэтому сейчас лежал на полу, продолжая сжимать в руках палочку.

К нему приближались несколько фигур, которые он разглядеть ну никак не мог из-за плохого зрения. Рукой он нащупал очки, свалившиеся на пол, точно так же, как их хозяин.

Он надел их и на секунду зажмурился, а когда открыл глаза, стремительно отскочил, увидев... Бродягу, наклонившегося над ним, а теперь валяющегося на полу вместе с ним. Он безудержно хохотал, не в силах остановится.

— Сохатый, неужели я, — он продолжал смеяться, — неужели я такой страшный?

Джеймс обернулся и увидел Рема с Питом; они сгибались от смеха пополам. Вся комната была усыпана конфетти, а в руке Блэка он заметил штуковину, которая, наверняка, издавала те противные звуки, когда он, ничего не подозревающий человек, мирно спал. Мысленно он окрестил её «дуделка».

— Бродяга, ты не представляешь, насколько мне надоела твоя рожа за эти семь лет! — смеясь, произнес Джеймс.

— Поэтому ты так испу... — Блэку не хватало воздуха от продолжительного смеха, — ... испугался? Ты бы видел свое лицо! Я бы отдал свою волшебную палочку, чтобы увидеть это ещё раз!

— Ну, тогда давай сюда палочку, Бродяга! — невозмутимым тоном, наконец-то перестав смеяться, ответил Ремус.

Три удивленных взгляда устремились на него, но он спокойно продолжал.

— Тебя что-то смущает, Бродяга? Или жаль палочки?

— Рем, объясни мне, пожалуйста, как ты повторишь это великолепие Сохатого? Этот театр одного актера? — Блэк, ухмыляясь, поднялся с пола.

— Я не думаю, что мне это удастся, но вот моей колдокамере это сделать очень легко, — улыбаясь, ответил Ремус.

— Неужели ты, — Сириус восторженно удивился, — ты снял это?

Ничего не сказав, Люпин молча бросил Блэку фото на котором красовалось испуганное, невыспавшееся и просто до ужаса смешное лицо Поттера.

— Соха-а-а-а-а-а-а-тый! — завопил Сириус. — Как думаешь, это фото достойно того, чтобы висеть на доске объявлений?

Вскоре Джеймс, увидев фотографию, и сам дружно хохотал с остальными.

— Черт подери, Сохатый, у тебя же День рождения! — резко опомнился Бродяга.

— Желаю, чтобы ты остался таким же хорошим другом и человеком, как сейчас, — Ремус по-дружески обнял Джеймса и вручил ему подарок: книгу «Финты и фишки квиддича».

— Пусть все мечты сбываются, — тихо пробормотал Пит и протянул Джеймсу коробку сладостей.

— А теперь Господа Мародеры, в частности, Господин Сохатый, я рад вам презентовать свой подарок, над которым я думал не много не мало — почти месяц. Ведь это очень важно, а главное сложно — выбрать подарок для друга. Сначала, каюсь, я думал подарить тебе статую Эванс в полный рост, но вскоре передумал, потому что не хочу, чтобы ты засыпал с ней или не умер от счастья. Поэтому вот, — с этими словами он вытащил из шкафа огромный сундук и передал его в руки Джеймсу.

Открыв этот сундук, лучший друг Сириуса ожидал увидеть всё, даже крокодила, выпрыгивающего оттуда, но никак не то, что там оказалось. Аккуратно разложенные приборы, средства для ухода за метлой и всё, что могло понадобиться Джеймсу для квиддича лежало в этом сундуке.

— Спасибо, парни, — Поттер посмотрел на своих друзей, и в его взгляде застыла благодарность, — это просто невероятно.

— Но это ещё не всё! — крикнул Блэк. В этих словах чувствовалась излишняя радость, переполняющая его, что, естественно, никому не понравилось. Как правило, после этих слов и случались самые грандиозные шалости и события, к тому же не всегда приятные.

Самодовольно улыбаясь, он крикнул:

— Акцио!

Тут же к нему прилетело что-то напоминающее футболку.

Когда он развернул её, все вопросы мгновенно отпали, ведь там красовалась огромная надпись: «Олени тоже люди».

Парни снова покатились от хохота, а Джеймс держал в руках эту футболку и недоумевающим взглядом смотрел на надпись.

— Бродяга!!! — заорал он во все горло, когда к нему пришло осознание «гениальности» подарка Сириуса.

— Эй, только рога не распускай! — весело крикнул Блэк, увидев лицо Джеймса. — Обязательно носи её перед Эванс, я уверен — она оценит!

Но долго обижаться на Блэка не мог никто, ведь это был исключительный человек, обладающий невероятным обаянием и умением притягивать к себе абсолютно разных людей. Поэтому Джеймса наполнила невероятная радость и гордость за своих друзей, которую он не мог объяснить. Но теперь он понимал, что тогда, в Хогвартс-экспрессе, он сделал правильный выбор, подсев именно к тем, кто вскоре стали неотъемлемой частью его жизни.