Наставник. Охота за наследством (джен)

Если и существовало в этом мире что-то, что люди неразрывно пронесли сквозь глубину веков, так это любовь к условностям. Еще вчера в глазах «элитного» общества магов Андромеда Тонкс и Гермиона Грейнджер были чем-то вроде пустого места, причем даже родная сестра Андромеды вынуждена была встречаться с ней тайком, дабы не потерять свое место в «свете», но маленький листок пергамента чудом изменил это положение. Когда почтовая сова принесла Андромеде официальное приглашение посетить дом Сириуса Блэка вместе с детьми и ученицей, Гарри поначалу не понял, зачем нужны такие сложности, но миссис Тонкс объяснила ему подобный официоз, которого Гарри никак не ожидал от своего крестного.

— В волшебном обществе хватает предрассудков, – чуть поморщилась Андромеда. – Обычно они доставляют одни неудобства, но иногда оказываются полезными. В данном случае любой волшебник, официально принятый в доме Блэков, автоматически входит в «высший свет» волшебного сообщества. В этом плане Блэки и Лэстрейнджи всегда считались «законодателями приличий». Меня, а значит, и Нимфадору, фактически изгнали из общества за «неприличный», по мнению отдельных идиотов, брак. А Сириус одним росчерком пера вновь сделал нас «достойными леди». Мне-то все равно, что воображают о себе эти напыщенные идиоты, но благодаря Блэку я теперь могу свободно общаться с сестрой. Нарцисса слишком любит светскую жизнь, так что нам приходилось идти на разные хитрости.

«Интересно, Сириус не забыл не только вас с Нимфадорой, но и Грейнджер, – задумчиво заметил наставник. – Но при этом он не прислал приглашения Тэду. Ну-ка, попробуй поработать мозгами и понять, почему он поступил именно так, а потом проверим твою версию у Андромеды».

«Сириус явно показал, что хорошо знаком с этикетом, – Гарри почувствовал азарт от игры в детектива и постарался не ударить лицом в грязь. – А значит, отсутствие упоминания Тэда в письме неслучайно. Поверить в то, что крестный станет пренебрегать человеком из-за его происхождения, это бред, тем более что он пригласил в гости Гермиону. Скорее всего, Сириус заранее поговорил с Тонксами, и это решение принято ими совместно. Но в чем его причина я не понимаю».

Несмотря на то что Дурсли старательно отучали Поттера задавать любые вопросы, жизнь вместе с Тонксами показала мальчику, что в своей новой семье ему незачем уподобляться улитке. Поэтому Гарри, пусть и с некоторой робостью, поинтересовался у Андромеды, почему Сириус пригласил только их. И очень удивился, столкнувшись с неизвестными ему обычаями волшебников.

Точнее говоря, не волшебников, а тех, кто считал себя «светским обществом» волшебного мира. Эти люди, большинство которых на самом деле не могло похвастаться более-менее древним происхождением, тем не менее, обладали большими состояниями, а следовательно, и влиянием. И они до сих пор считали, что живут во времена д’Артаньяна со всеми этими дуэлями и прочими глупостями. И если вне своего кружка распространить свои взгляды им было довольно проблематично, то уж внутри «светского общества» все эти анахронизмы считались обязательными.

— Для меня это приглашение имело значение лишь как возможность нормально общаться с Нарциссой, – пожала плечами женщина. – А лезть в так называемый «свет» у нас с Тедом нет ни малейшего желания. Если они считали нас «недостойными общения» неделю назад, то я считаю их таковыми и сейчас. А Тэд не получил приглашения, чтобы какой-нибудь идиот, возомнивший себя великим бретером, не послал ему вызов на дуэль. Играть в их игры у нас нет никакого желания.

— А Вам они не могут его послать? – забеспокоился Гарри. – Или Нимфадоре.

— Ну, мы-то с дочкой леди, а вы с Гермионой еще дети, – отмахнулась Андромеда. – Так что картель пришлось бы посылать самому Сириусу Блэку, как лицу, введшему нас в свет. А на это, поверь, у всех этих любителей дуэлей попросту не хватит духу. Не забывай, твой крестный и в молодости считался сильным бойцом, ну а уж после его побега из Азкабана…

«Не удивлюсь, если и во времена д’Артаньяна с дуэлями дело обстояло точно так же, – насмешливо заявил Гарольд. – Все эти хваленые бретеры, скорее всего, вызывали лишь тех, кто слабее. А в сторону тех, кто может дать сдачи, лишний раз вздохнуть боялись».

Данная картина была хорошо знакома Гарри по его школьной жизни еще до попадания в волшебный мир, так что Поттеру и в голову не пришло спорить по этому поводу. Конечно, обидно было, что взрослые маги, да еще и называющие себя элитой, ведут себя словно неразумные дети, но требовать от мира совершенства было бы наивностью.

* * *

— Сириус, ты, кажется, говорил, что убирался здесь, – Нарцисса Малфой недоуменно оглядела холл дома на площади Гриммо. – Да и твой домовик вроде бы еще жив. Ты что, запрещаешь старику Кричеру поддерживать порядок?

— Цисси, ты просто не видела, что здесь было до того, как Сириус вернулся, – рассмеялась Андромеда. – По сравнению с тем, что было, когда мы сюда впервые зашли с Гарри, теперь в доме идеальный порядок.

Видимо, дом решил показать, что миссис Тонкс слишком оптимистично смотрит на окружающую реальность, и показал, что он еще далеко не «приручен». Когда занавеси, висевшие справа на стене, распахнулись и из-за них показался портрет Вальпурги Блэк, матери Сириуса, Гарри, уже знакомый с этой леди, успел зажать уши руками. Благодаря этому он сумел достойно встретить акустический удар, вызванный яростными криками миссис Блэк, принявшейся поливать грязью как гостей дома, так и его хозяина.

А вот тем, кто был рядом с ним, так не повезло, хотя Сириус и предупреждал всех, что дом еще не полностью избавился от своих «особенностей». И если взрослые женщины лишь слегка поморщились, то Нимфадора, благодаря навыкам, полученным в аврорате, тут же выхватила палочку, дабы сокрушить любого врага, кто попадется под руку. А вот Гермиона и Драко Малфой с непривычки вжали головы в плечи, испуганно оглядываясь. Впрочем, порядок был быстро восстановлен Сириусом, который взмахом палочки закрыл занавеси, после чего портрет тут же умолк.

— Хотел его убрать отсюда, но… традиция, – вздохнул Блэк. – На случай, если придут гости, допущенные в дом, даже когда в нем нет хозяев, их встречает бывшая хозяйка. Можно назвать это проявлением хороших манер.

«Всю жизнь мечтал, придя в гости, получить на свою голову ушат помоев, – рассмеялся Гарольд. – Вот, ученик, прекрасный пример, к чему могут привести лучшие намерения, реализованные через одно место».

«Да уж, шутка не очень, – согласился Гарри. – Но ведь этот портрет наверняка исключение. Вот женится Сириус, и все будет в порядке. В смысле потом, нескоро…».

«С эти портретом в холле Блэк никогда не женится, – скептически хмыкнул Наставник. – Разве только догадается привести сюда свою невесту не раньше, чем она станет его женой».

Тем временем вся компания прошла в гостиную, и Гарри убедился, что Нарцисса была не совсем права. По сравнению с тем, что Поттер видел здесь в прошлый раз, комната смотрелась очень даже ничего. Собственно говоря, грязь была убрана, и теперь гостиная выглядела как декорация к фильму о темных магах. Темные деревянные панели стен, на которых плясали тени от неровного света люстр, и черный зев камина, из которого, казалось, в любой момент мог вылететь дракон, придавали атмосфере в комнате должную мрачность, а мощный дубовый стол, занимавший большую часть комнаты, идеально подходил для того, чтобы строить за ним какие-нибудь зловещие планы.

— Ладно, Сири, не обижайся, но здесь действительно не помешает хорошенько поработать палочкой, – Андромеда посмотрела на Блэка так, как обычно смотрела на Нимфадору после того, как та заявляла, что навела наконец порядок в своей комнате. – Давай, до обеда я вместе с детьми займусь гостиной, а ты с Цисси и Нимфадорой пройдешься по дому и убедишься, что ребятам можно по нему ходить.

«Вернее, Нимфадора с Нарциссой убедятся, что там действительно безопасно, – прокомментировал ее речь Гарольд. – И что-то мне подсказывает, что это будет не лишним».

С разумным предложением все согласились, и дети принялись помогать Андромеде приводить гостиную в достойный вид. Миссис Тонкс действительно знала толк в бытовых чарах и здесь развернулась по полной. Как оказалось, существовало немало редко употребляемых заклинаний, предназначенных специально для чистки и освежения старого дерева и кожи. В современных домах подобные материалы были редкостью, так что Гарри и Гермиона узнали для себя немало нового. Гарольд, который сам был не слишком силен в бытовых чарах, подбадривал Поттера, утверждая, что для самостоятельной жизни ему совсем не помешает научиться достойно содержать свой будущий дом, ну а Гермиона как всегда была рада узнавать новые для себя вещи.

Драко поначалу с прохладцей отнесся к перспективе освоить «непрестижные» заклинания, но, как хорошо успел узнать Гарри, Андромеда под внешней мягкостью была весьма строгой женщиной, и Малфою пришлось испытать это на себе. В итоге, под насмешливые взгляды хаффлпафцев Драко с завидным усердием тренировал далеко не самое сложное заклинание натирания паркета, сквозь зубы сообщая, что подобной работой должны заниматься исключительно домовые эльфы. Сам же Гарри сумел освоить заклинание чистки картин, требующее серьезного контроля за магией, но после издева… тренировок Наставника у Гарри с этим проблем не было.

* * *

Судя по тому, как основательно Андромеда организовала уборку гостиной, у Гарри стали возникать подозрения, что с одной этой комнатой они не управятся и до первого сентября, но все оказалось не так уж страшно.

— Мама, ты представляешь, мы с Сириусом устроили охоту на пикси, на счет, и я выиграла! – ворвалась в гостиную Нимфадора. – Но там их еще много осталось, мы с ребятами после обеда тоже можем поохотиться. Ого, а у вас тут, я вижу, дела идут. Комнату не узнать!

Оглядевшись, Гарри понял, о чем говорила Дора: результат их трудов действительно впечатлял. Теперь эта комната была уже не резиденцией зла, а скорее, жилищем аристократа. Все вокруг смотрелось надежным, сделанным на века, и в то же время напрочь отсутствовали признаки неухоженности.

— Племянница действительно обставила меня, – сокрушенный тон Блэка плохо сочетался с его довольным лицом. – Я же в этом году натренировался с ребятами, думал, легко разгромлю ее.

— Так это вы специально разводили дома пикси, чтобы нам было на ком тренироваться? – уважительно посмотрела на Сириуса Гермиона. – Я думала, вы их где-нибудь в школе нашли.

— Ну, собственно, я их не разводил, они за десять лет, пока здесь никто не жил, сами развелись, – слегка смутился от незаслуженной похвалы Сириус. – А в Хогвартсе их всех местные домовики поразогнали, так что действительно пришлось приносить своих.

— И кстати, насчет обеда, Сири, – Нарцисса с видимым удовольствием устроилась в кресле, которое перед этим Гарри целый час приводил в порядок. – Я, признаться, проголодалась, пока наводила порядок в трофейной комнате. Когда ты сказал, что свалил туда все найденные интересные артефакты, я не думала, что ты выражался буквально.

— А ты, сестренка, первым делом направилась именно туда, – улыбнулась Андромеда. – Помню, и в детстве ты всегда сразу же бежала в эту комнату, когда приходила сюда.

— Ну, там и в самом деле есть на что посмотреть, – чуть смутилась Нарцисса. – Очень хотелось, чтобы дети увидели эти вещи в достойном виде.

— Отлично, после обеда и пойдем все вместе, – одобрил эту мысль Сириус. – А пока воспользуемся кое-чем действительно полезным из числа этих самых древних артефактов.

С этими словами Блэк с загадочным видом достал из нагрудного кармана белоснежный платок и небрежно бросил его на стол.

— Леди, как великую победительницу пикси, прошу вас коснуться сего предмета вашей палочкой, – шутливо поклонился он Нимфадоре.

Под удивленные вздохи детей платок растянулся, превратившись в скатерть, накрывшую весь стол, и на ней появилось множество блюд. В нос сразу же ударил вкусный запах свежеприготовленной еды.

— Это скатерть-самобранка, она позволяет бесконечно долго сохранять еду свежей и именно в том виде, в каком они были на нее поставлены, – Андромеда ласково погладила ткань. – К сожалению, эти артефакты изготавливались только на востоке, и насколько я знаю, в Англии имеется всего две таких скатерти.

«Вот, люди не ерундой занимаются, а действительно полезные вещи создают, – наставительно произнес Гарольд. – Узнать бы секрет их производства, не пришлось бы промышлять обменом золота. И кстати, обрати внимание на свою подружку Грейнджер, по глазам вижу, что она полностью согласна со мной».

Гермиона и в самом деле проявила живейший интерес к редкому артефакту, аккуратно ощупывая скатерть. Было заметно, что девочке очень хочется узнать, какие чары на нее наложены, и только то, что вокруг полно людей, удерживало Гермиону от того, чтобы сразу же приступить к исследованиям.

— Миссис Тонкс, а ее раньше никто не пытался изучить? – не удержалась от вопроса Гермиона. – Ведь она наверняка не один год находилась у Блэков.

— Точнее сказать, не одно столетие, – Андромеда принялась разливать суп по тарелкам. – Но, увы, разобраться с этими чарами так никому и не удалось. Так что вы с Гарри можете продолжить многовековую традицию и попробовать на ней свои силы. Тем более что в этом году вы начинаете изучать руны, а если вы внимательно присмотритесь к тому, как соткана эта скатерть, то убедитесь, что она вся представляет собой сплошное переплетение рун.

Гарри не замедлил последовать совету Андромеды и поразился тому, что на первый взгляд самая обычная ткань была соткана совершенно безумным узором, в котором его взгляд при всем желании не мог обнаружить даже намека на порядок. Вспомнив, как выглядели руны в учебнике, который он благодаря стараниям Гарольда и Андромеды уже успел не просто прочитать, а почти что выучил наизусть, Гарри действительно разглядел в узоре смутно знакомые знаки. Но здесь приходилось усиленно приглядываться, так как переплетения нитей весьма сильно отличались от четких рисунков в книге.

«Да, похоже, с идеей быстро разбогатеть я сильно поторопился, – разочарованно протянул Наставник. – Но не будем отчаиваться, у тебя, ученик, еще все впереди. К тому же здесь упоминалось, что сегодня мы увидим еще кое-что интересное».

И если насчет того, что он сможет когда-нибудь разобраться в подобных вещах, Поттер сильно сомневался, то вот в том, что чудеса еще не закончились, он убедился очень скоро. Возможно, Нарцисса и производила впечатление избалованной бездельницы, но судя по тому, что они увидели, войдя в комнату трофеев, она тоже знала толк в бытовых чарах. И кроме того, миссис Малфой, безусловно, обладала отменным вкусом, так что вся обстановка зала казалась единым целым, хотя в нем были собраны вещи, на первый взгляд, мало совместимые друг с другом.

Центральное место в комнате занимал висящий на стене большой портрет женщины-воительницы, под которым висел тускло блестящий меч самого зловещего вида. Леди на портрете занималась тем, что старательно начищала латные перчатки, не обращая внимания на вошедших людей.

— Это портрет Проксимы Блэк, прославившейся тем, что она боролась за права женщин, – Нарцисса слегка поклонилась портрету. – Именно благодаря ей леди получили право заседать в Визенгамоте.

— Такая деятельность достойна самого глубокого уважения! – восхищенно воскликнула Гермиона, и Гарри обратил внимание, что портрет на миг одобрительно улыбнулся. – И удивительно, что столь важное событие не отражено в учебнике!

— Видимо, потому, что авторы не хотят пугать детей методами, которыми она этого добилась, – хмыкнул Сириус. – Этот меч гоблинской работы не зря висит рядом с ней. Насколько я помню семейные предания, именно им она отрубила головы сорока восьми членам тогдашнего Визенгамота, а оставшиеся три оперативно проголосовали за права женщин, не желая последовать за своими коллегами. Ну и кроме того, этим самым мечом она убила пять драконов, двенадцать мантикор, пятьсот гоблинов и около двух сотен магов.

— Но ведь они же были волшебниками, – недоверчиво протянул Драко. – Как можно победить их мечом, словно обычных маглов.

— Возможно, они тоже так считали, – лицо Сириуса приняло уморительно серьезное выражение. – Вот только леди Блэк, к их сожалению, придерживалась иного мнения. К тому же, согласно легендам, палочкой она владела не хуже, чем сталью.

«Да уж, если твоя подружка возьмет на вооружение методы этой леди, то министерству не поздоровится, – насмешливо заметил Гарольд. – А с учетом того, как Грейнджер восхитилась борьбой этой Блэк за равноправие женщин, я бы заранее заявил о ее полной поддержке. Голову, знаешь ли, стоит поберечь».

Одного факта почти полного избиения Визенгамота было бы вполне достаточно, чтобы Проксима прославила свое имя в веках, но, как оказалось, она этим не ограничилась. Как пояснила Андромеда, Проксима Блэк очень гордилась своей славой великой воительницы и поэтому в один прекрасный день направилась во Францию, дабы разобраться со знаменитой французской ведьмой Жанной, которая явно пыталась украсть ее лавры. И хотя ей удалось победить француженку, увы, неблагодарные потомки забыли о столь великом деянии.

— Она сражалась с Жанной д’Арк? – удивилась Гермиона. – Но ведь Французскую Деву сожгли, а в учебнике написано, что настоящие ведьмы не боялись аутодафе. Магия ведь позволяет защититься от пламени.

— От обычного — да, – небрежно кивнула Нарцисса. – Но Проксима знала об этом не хуже вас, и она была действительно талантливой ведьмой. Именно ей принадлежит честь создания заклинания «Адского пламени».

«Да уж, до чего доводит женская ревность! – восхитился Гарольд. – Помнишь, мы читали, что это одно из самых знаменитых темных заклинаний».

«Угу, и помню, как ты сокрушался, что мне оно недоступно, – подтвердил Гарри. – Хотя сам же признал, что обычные универсальные заклинания могут поджечь все не хуже его, тем более если добавить зелье абсолютного горения или обыкновенный напалм. Он, кстати, обошелся нам в пять раз дешевле».

«Вот, наконец-то стал правильными категориями мыслить, – довольно произнес Наставник. – Умные люди берут все лучшее от обоих миров, а не кривят свой нос от «неправильных» идей. И, кстати, кое-кого из таких умных сограждан ты прекрасно знаешь».

Да уж, Тонксы служили прекрасным примером подобного отношения к жизни, причем весьма положительным примером. Конечно, они не имели того влияния в обществе, какое было у Малфоев, но, откровенно говоря, они и не стремились к этому. Их гораздо больше привлекала спокойная комфортная жизнь, и, надо сказать, они весьма преуспели в этом.

— Цисси, тебе удалось отыскать эту прелесть? – Андромеда смотрела на аккуратно выложенный на столе набор женских украшений. – Я думала, что уже не увижу этот гарнитур.

— Представь, он валялся в грязной пыльной коробке, – Нарцисса сурово поджала губы. – Кто-то совсем не ценит прекрасное.

На взгляд Гарри, украшения действительно были неплохи. А Гарольд тут же назвал круглую сумму, за которую без труда можно было бы продать драгоценности.

— Да уж, большую гадость еще поискать надо, – поморщился Сириус. – Впрочем, спорить с женщинами об украшениях — это заранее проигрышное дело.

— Почему гадость! – возмутилась Нимфадора. – Гарнитур, конечно, слегка старомодный, но все равно чудесно смотрелся бы на любой девушке!

— Вот-вот, на этом вы все и ловитесь, – усмехнулся Блэк. – Попробуй-ка оценить их опасность, госпожа аврор.

Девушка приняла вызов, и под снисходительные ухмылки старших волшебников несколько минут старательно колдовала над украшениями.

— Они же абсолютно чистые от магии! – Дора недовольно уставилась на дядю. – Это что, глупая шутка?

— Нет, Нимфадора, это, увы, не шутка, – Андромеда подошла к столу, на котором лежали украшения. – В обычном состоянии действительно невозможно обнаружить хоть какие-то чары. Но вот если расположить украшения, как положено, то все становится намного интереснее.

Женщина аккуратно разложила украшения так, словно они были бы одеты на человека, и предложила дочери проверить гарнитур еще раз.

— Это… но так же не бывает, – девушка неверяще посмотрела на стол, потом передвинула одно из колец и резко взмахнула палочкой. Если Гарри еще не мог повторить подобное заклинание, то уж увидеть его результат он был в состоянии. Он тоже мог бы поклясться, что бриллианты и золото, лежащие не столе, раньше были начисто лишены волшебства, но теперь...

— Вот это и отличает действительно красивую магию от современных поделок, – прочувствованно произнесла Нарцисса. – Чары плюс магия рун и результат перед вами. В свое время на балах волшебников запрещали использовать артефакты, излишне привлекающие внимание, но кое-кто научился обходить эти правила.

— Я поняла, что там наложены чары, повышающие привлекательность владелицы гарнитура, – задумчиво произнесла Нимфадора – Но там было еще что-то и, по-моему, темное.

— Молодец дочка, – довольно заметила Андромеда. – Сами Блэки никогда не носили эти украшения, зато охотно одалживали их «заклятым» подругам. Гарнитур действительно делал женщину привлекательнее, зато незаметно старил ту, кто его носит.

— Вот я и повторяю, редкостная гадость, – поморщился Сириус. – И в этой комнате хватает и других столь же «приятных» вещей. Хотя сам принцип маскировки чар заслуживает восхищения, но вот его применение…

«Вот, поэтому я и настаивал, чтобы ты изучал руны, – самодовольно произнес Гарольд. – С их помощью можно создать действительно великое волшебство. Но для этого надо учиться, учиться и еще раз учиться».

* * *

Как нетрудно догадаться, Андромеда не смогла признать дом Сириуса подходящим для проживания детей, так что в итоге Блэк большую часть лета прожил у Тонксов, а на площадь Гриммо время от времени устраивались набеги, в ходе которых волшебники общими силами пытались зачистить дом до состояния, делавшего его действительно безопасным. Увы, древняя магия не собиралась сдаваться без боя, так что эта война грозила перейти в затяжную стадию.

В ходе посещений дома Сириуса Андромеда всегда брала с собой Гарри и Гермиону, которая, будучи ее личной ученицей, в глазах ревнителей древних обычаев, практически была членом семьи, а Нарцисса никогда не забывала прихватить с собой Драко. Конечно, на глазах взрослых волшебников дети старались не демонстрировать некоторую неприязнь, принесенную из школы, но время от времени они оставались одни. И если Гарри было по большому счету плевать на Малфоя, то вот последний явно искал приключений на одно место. Во всяком случае, когда рядом не было взрослых, он считал своим долгом показать свое пренебрежение Гермионе. Видимо, Драко никак не мог примириться с мыслью, что рожденная в обычном мире девочка оказывалась стоящей рядом с ним на социальной лестнице, во всяком случае в глазах людей, к чьему мнению приходилось прислушиваться.

— Ужас, приходится возиться в этой пыли, словно домовой эльф! – Малфой скорчил презрительную гримасу, разглядывая комнату, которую им поручили привести в приличный вид. – Одно дело Грейнджер, которой сам Мерлин велел усиленно трудиться, а совсем другое представитель древнего волшебного рода!

— Как раз тебе труд пойдет только на пользу, – Гарри ударил оглушающим заклинанием по шторе, и оттуда вывалилось четыре пикси. Еще парочка оказалась невредимыми, и они принялись летать по комнате. – А то ты даже с этими тварюшками справиться вряд ли сможешь.

Тут Гарри, конечно, слегка преувеличил, так как после года обучения под руководством Сириуса все их однокурсники без труда справились бы с одним-двумя пикси. Но вот пока Малфой задыхался от возмущения, хаффлпафцы уже разобрались с мелкими тварями. В общем-то, Поттер сознательно провоцировал Малфоя, так как давненько хотел проучить этого зазнавшегося типа, вот только Гарольд настойчиво требовал, чтобы Гарри при этом не сам первым начал бы драку, а постарался спровоцировать противника, чтобы тот выставил себя задирой. А с учетом обидчивого характера Малофя большой проблемы в этом не было.

— Конечно, только с этим «учебным материалом» и можешь сражаться, – злобно прошипел Драко, справедливо решивший, что Поттер насмехается над ним. – А попробовал бы ты сразиться с реальным противником!

— Это с тобой, что ли? – как можно небрежнее поинтересовался Поттер. – Ну, если ты решишься вызвать меня, обещаю сильно не бить.

— Гарри, прекрати напрашиваться на драку! – возмутилась Гермиона. – Просто не обращай на Малфоя внимания, он и сам заткнется.

— О, Поттер решил отмазаться благодаря своей подружке! – насмешливо процедил Драко. – Конечно, только с девчонками и можешь возиться.

— Да неужели! – Гарри впился взглядом в лицо Малфоя. – Ну, раз ты решился меня вызвать, то к вашим услугам, сударь!

Гермиона еще разок попыталась отговорить ребят от поединка, но, видя безуспешность своей попытки, с гордым видом удалилась в угол, демонстративно скрестив на груди руки.

— Ну что, Малфой, начнем на счет «три», считаем вместе, – деловито заявил Поттер, отходя от противника. – Готов? Тогда ОДИН…

Но закончить ему не удалось, так как внезапно открылась дверь, и на пороге появилась Нарцисса Малфой. Гарри и Драко сразу же утратили весь свой боевой пыл и по мере сил постарались слиться с окружающей местностью. А посмотрев на Гермиону, Гарри поймал ее взгляд, в котором можно было прочитать написанную крупными буквами фразу: «А Я ЖЕ ТЕБЕ ГОВОРИЛА!».

— Как я вижу, кто-то решил порадовать нас интересным зрелищем, – Нарцисса подчеркнуто обратилась к одной Гермионе, одновременно движением палочки превращая два старых стула в удобные кресла. – Ну что же, мисс Грейнджер, давайте присядем и посмотрим, что нам продемонстрируют мальчики.

Нарцисса с ледяным спокойствием устроилась в кресле и кивнула Гермионе на соседнее. Девочка аккуратно присела на краешек, с подозрением поглядывая на миссис Малфой. Что-то в голосе женщины заставляло детей напрячься.

— Ну что же вы, продолжайте, не заставляйте ждать леди, – холодно отчеканила Нарцисса – Ан гард!

«Чую какой-то подвох, но вот какой понять не могу, – тяжко вздохнул Гарольд. – Постарайся все сделать нормально, раз уж попались».

Гарри и сам не хотел ударить лицом в грязь, поэтому отдал четкий салют Драко и, дождавшись ответа, изготовился к бою.

— Стоп! Что это вы сейчас изобразили, позвольте спросить? – Нарцисса предельно холодно оглядела ребят и повернулась к Гермионе. – Мисс Грейнджер, я полагаю, наши дуэлянты думают, что им удалось изобразить салют. Не знаю как вам, а мне, признаться, давненько не приходилось видеть столь убого его выполнения.

Если Гермиона и могла бы что-нибудь ответить на это заявление, то тон голоса Нарциссы однозначно указывал на то, что всем окружающим лучше помолчать. И женщина подтвердила это, тут же приступив к тренировке ребят в правильном отдании приветствия. До сего дня Поттер полагал, что он неплохо знаком с правилами хорошего тона, но миссис Малфой ясно показала, что он сущий дикарь по сравнению с тем идеалом, что существовал в воображении Нарциссы. Женщина с маниакальным упорством требовала от них с Драко раз за разом повторять одни и те же движения, причем не прощала даже отклонение на миллиметр от определенной ей траектории.

Поначалу Гермиона смирно сидела в кресле, но было заметно, что она внимательно следит за каждым движением ребят, и, в конце концов, девочка начала повторять за ними движения. Видимо, Нарцисса ободрила подобное рвение, так как женщина предложила девочке не мучиться и присоединиться к «дуэлянтам».

Это мучение продолжалось несколько часов, причем ребята не продвинулись дальше отдания салюта, а остаток энтузиазма сохранился лишь у Гермионы, но было заметно, что и она держится лишь на морально-волевых. Но Нарцисса не собиралась останавливаться и, удобно устроившись в кресле, раз за разом идеально холодным голосом отдавала команды и столь же деловито указывала детям на недостатки в их исполнении. У Гарри до смерти болела рука, которой он раз за разом выполнял требуемые движения, и он уже готов был просить пощады у безжалостной тетушки, но детей спасла Нимфадора.

— Я их нашла! – выкрикнула девушка, открыв дверь. – Здесь тетя Нарцисса тренирует ребят.

В комнату вошли Андромеда и Сириус, с интересом оглядев обстановку. Судя по всему, увиденное вызвало у них определенные ассоциации, так как на лицах старших волшебников тут же расцвели довольные усмешки.

— О, детишки решили показать свое мастерство в дуэлях, – с откровенно деланным участием протянул Сириус. – Цисси, судя по всему, мы увидим это шоу не раньше, чем через три года.

— Не преувеличивай, мальчики демонстрируют гораздо больший прогресс, чем некоторые присутствующие здесь маги, а мисс Гренйджер при этом еще и действительно старается, – насмешливо откликнулась волшебница. – Так что, думаю, через год они будут волне готовы.

Ответом ей послужил дружный вздох Поттера и Малфоя, вживую представивших ад бесконечных тренировок с Нарциссой. Впрочем, сочувствия у остальных волшебников они не встретили, если, конечно, не считать за него откровенный хохот Блэка.

— Цисси, сознайся, что всю жизнь мечтала стать учителем, – сквозь смех выдал Сириус. – Представляю, как «любили» бы тебя школьники.

— Ну, уж всяко побольше, чем кое-кого, – отпарировала Нарцисса. – Хотя сама идея, что я стала бы работать за деньги… это полный бред.

— Не волнуйся, сестренка, с учетом того, сколько платят в Хогвартсе, это было бы все равно что задаром, – Андромеда укоризненно посмотрела на сестру. – Один твой костюм стоит больше, чем Сириус заработал за год.

— Серьезно? – удивилась женщина. – А Люциус еще жалуется, что МакГонагалл требует от попечительского совета увеличить финансирование школы! Нужно будет высказать ему свое «фи». Впрочем, глядя на трех не самых бестолковых учеников Хогвартса, я нахожу в предложении Сириуса рациональное зерно.

— Ты собираешься сменить внешность и идти преподавать ЗОТИ? – поперхнулся Сириус. – Цисси, сразу говорю, это плохая идея.

— Не стоит понимать меня столь буквально, – отмахнулась миссис Малфой, мечтательно уставившись в пространство. – Но вот если жена члена попечительского совета на благотворительных началах будет преподавать правила этикета, разумеется, факультативно, это сможет хорошо отразиться на политической карьере Люциуса.

«А по-моему, ей просто понравилось мучить учеников, – скептически заметил Гарольд. – Хотя подобная рационализация не может не восхищать».

— Если ты будешь вести занятия как сегодня, боюсь, все ученики разбегутся, – усмехнулась Андромеда. – Хотя признаюсь, сама по себе идея не плоха.

— Оставь, трое добровольцев у меня уже есть, – отмахнулась Нарцисса, указав на Гарри, Драко и Гермиону. – Надеюсь, дети, вы не откажетесь ходить на мои занятия и порекомендуете своим друзьям присоединиться к нам?

Хотя Гарри считал, что лично для него было бы наилучшим держаться как можно дальше от «дорогой тетушки», но под требовательными взглядами Нарциссы и Андромеды он тут же поспешил согласиться с мнением женщины, как, впрочем, Драко и Гермиона. Но в отличие от ребят, девочка, похоже, и в самом деле полагала, что уроки этикета принесут им пользу.

* * *

Когда раздался громкий стук в дверь в доме в глубине Паучьего переулка, Северус Снейп с неудовольствием оторвался от котла, в котором готовилось очередное «условно незапрещенное» зелье, предназначенное для продажи постоянным обитателям Лютного переулка. Бывший преподаватель зельеварения, год назад ставший парией в волшебном мире, не ждал гостей, но и не думал, что ему стоит опасаться нежданного визита. Скорее всего, это заявился кто-нибудь из эксклюзивных клиентов, желающий заказать нечто, о чем не стоит распространяться даже в Лютном. Такие типы хоть и не часто, но все же появлялись на пороге дома Снейпа, так что бывший профессор Хогвартса заранее придал себе как можно более угрюмый вид, неизменно производящий на подобных личностей должное впечатление.

Когда Снейп открыл дверь, он на секунду даже растерялся, увидев вместо закутанной в балахон фигуры, излучающей таинственность, хорошо знакомого ему одноногого аврора. Аластор Муди был последним человеком, которого следовало ожидать в гости. Впрочем, долго удивляться Снейпу не пришлось, так как вместо приветствия Муди изо всех сил зарядил кулаком в глаз хозяину дома, отчего зельевар на какое-то время ушел глубоко в себя.

Очнулся Снейп в собственной гостиной от струи воды, которой его щедро поливал незваный гость. Муди гордо восседал в любимом кресле Снейпа, а сам зельевар отрабатывал взаимодействие опухшей физиономии и довольно потертого ковра, лежащего на полу. Вид грязных ботинок Муди, чьи подошвы находились в нескольких сантиметрах от носа Снейпа, также не добавлял настроения хозяину дома.

— Это тебе за Альбуса, – прокаркал аврор. – Он, конечно, натворил глупостей, но мы были друзьями, если это слово что-нибудь значит для тебя. И он заслуживал иной участи, чем умереть от руки упиванца, которого сам же и спас от тюрьмы.

— Ты, старый идиот, не помнишь, что я сделал это не по своей воле! – рявкнул хозяин дома, однако грозный взгляд аврора заставил его сбавить обороты. – Но, конечно, окажись рядом ты, все было бы совсем иначе.

Яда в голосе Снейпа вполне хватило бы, чтобы отравить половину учеников Хогвартса, однако это не произвело впечатления на Муди. А вид собственной палочки, торчащей из кармана мантии аврора, заставлял Северуса проявлять благоразумие и ограничивать проявления своего праведного гнева.

— Если бы я был там, то такого позора, что случился в тот день, точно не было бы, – жестко отчеканил Муди. – С террористами следует разговаривать лишь одним способом, тем самым, что использовал Поттер. А уж у меня опыта побольше, чем у любого первокурсника. Но я сюда пришел не разбираться, кто что мог бы сделать, а за этим.

Муди кивнул на плечо Снейпа, и тот лишь сейчас заметил, что рукав его мантии разрезан на всю длину. Зельевар без труда сложил два и два, так что цель визита старого аврора стала ему понятна. Судя по всему, у того появились основание считать, что она могла исчезнуть, и Муди решил проверить свои догадки столь оригинальным способом. Если бы Метка действительно исчезла, Снейп с удовольствием простил бы аврору любые его прегрешения, и он не сомневался, что большинство упиванцев, что обретались в настоящее время на свободе, были бы солидарны с ним. Ждать чего-нибудь хорошего от старого хозяина, от которого все они публично отреклись, было бы несколько наивным. Но, увы, чуда не случилось, и это значило, что Волдеморт по-прежнему, скорее, жив, чем мертв.

— Вижу по роже, что ты меня понял, – оскалился Муди. – И кто бы что ни думал, но я дождусь того момента, когда эта тварь отправится в небытие. А до того времени ты будешь внимательно следить за своим «украшением» и старательно докладывать мне о любых изменениях в нем. Тебе все понятно?

— С чего ты решил, что я буду на тебя работать? – попытался возмутиться Снейп.

— С того, что иначе я упрячу тебя в Азкабан, – аврор презрительно посмотрел на зельевара. – Если ты думаешь, что я не раскопаю твои сомнительные сделки с запрещенными зельями, то ты очень сильно ошибаешься. Так что я пришел не предложить тебе работу, а лишь сообщить, что с сегодняшнего дня ты мой агент.