Хроники несвершившегося Апокалипсиса (джен)

Четвертым Всадником оказался чуть ли не мальчишка. От чего зависел облик, Смерть так и не понял, но вот стиль поведения явно передавал возраст внешнего вида. Потому как мальчишка — Голод, поправлял себя Смерть каждый раз, его зовут Голод — сверкал восхищенным взглядом темно-голубых глаз и хвостом таскался за Войной. А значит, и за Завоевателем. Типичное поведение ребенка, пытающегося подражать взрослым... ну или хотя бы старшим братьям.

Называть Войну и Завоевателя взрослыми у Смерти просто язык не поворачивался. Смерть был реалистом и понимал, что они больше дурачатся, чем работают, но результаты уже были впечатляющими. Что будет дальше, представлять не хотелось, хотя и было чрезвычайно интересно.

Всадники подчинялись Смерти. По крайней мере поначалу. Причем его самого это поражало: Война признал его сильнейшим, а преданность Завоевателя, хоть тот и выставлял её напоказ, словно играл какую-то роль, не вызывала сомнений. Голод просто не знал, что можно как-то по-другому — такой пример перед глазами. И самовлюбленный Завоеватель и яростный в действиях Война — они практически беспрекословно слушались.

Может еще и потому, что они практически постоянно действовали вместе. Завоеватель заставлял правителей желать власти, сокровищ, подданных — всего того, что можно отобрать силой у других. Война шел всегда среди воинов — и вселял в их сердца ярость битвы и пламя ненависти. Война вдохновлял убийц, а Завоеватель был их судьей и палачом.

Кто бы посмел обвинить их в чем-то? Да, их сотрудничество было идеальным. И продолжало таким быть не смотря ни на что.

Но...

Началось все с того, что один из людей, с кем работал Завоеватель, решил в знак признательности и восхищения сделать ему подарок. И не придумал ничего лучше, чем отдать корону. На самом деле это был просто обод серебристого металла, даже без каких-либо драгоценных камней, без узоров. Но корона, по сути своей, — символ власти, Белый Всадник и есть та самая одушевленная власть, потому реакция Завоевателя была непредсказуемой. Словно сила, данная ему, увеличилась и люди, прежде просто следовавшие его советам и иногда приказам, стали будто марионетками в руках Завоевателя. Теперь ему практически не нужно было разговаривать с ними, только в самом начале, только чтобы они попались в его сети и тогда.. они становились безвольными куклами, выполняющими его волю. Отпала и необходимость постоянно находиться рядом, теперь Завоеватель мог наблюдать со стороны за делом рук своих, но он предпочел идти вместе с Войной по полям сражений и люди, до этого знавшие в пылу битвы лишь ярость и ненависть, ощущали собственную неуязвимость и безнаказанность. Это делало битвы еще более жестокими, еще более кровавыми, еще более смертоносными. Война был в восторге, а Завоеватель и не думал снимать корону. И все продолжалось, и повторялось раз за разом, все ярче, все темнее, все страшнее...

Смерть узнал об этом слишком поздно, особенно если учесть, что он как раз должен был следить за остальными Всадниками, — причем от еле разыскавшего его Голода. Тот в ужасе сбежал, когда увидел что происходит. И теперь их было не остановить. Чем таким они смогли напугать Черного, который обычно откровенно веселился, разговаривая с умирающими не людьми уже даже, а чуть соображающими скелетами, обтянутыми кожей, он не знал.

Смерть пытался вмешаться, вплоть до отчаянной попытки выгнать Завоевателя из Всадников — да кто бы ему позволил оставить лишь троих? —, но наткнулся на отпор двух воинственно настроенных Всадников. Завоеватель и Война продолжали действовать вместе. Вот только теперь наблюдать за ними было страшно.

Это был единственный раз, когда Смерть разозлился. Им было дано все! Весь мир, практически бессмертие...

Завоеватель забыл обо всем. Не думая ни о ком, ни о чем, только о собственном удовольствии, наслаждаясь, упиваясь своей властью над людьми, он продолжал подчинять себе мир.

Тогда Смерть нашел ему замену. Некоторое время назад, случайно, он обнаружил еще одного претендента — даже претендентку — на роль Белого Всадника. Пока без имени, но достаточно способную, чтобы переиграть Завоевателя.

Смерть вздохнул. Завоевателя необходимо было приструнить. И раз его свела с ума власть — что ж, значит отберем именно власть.