Другие берега (гет)

Это был тяжелый вечер, все были на взводе: Рон все время психовал, придирался к словам и вообще вел себя просто по-хамски, а все потому, что он был голоден. Да, когда Уизли не мог досыта набить свой желудок, его настроение резко ухудшалось и тем самым настроение портилось у всех остальных. К слову сказать, Гарри и Гермиона наравне с ним могли похвастаться пустыми желудками. Их ужин, как и у Рона состоял из черствого плесневелого хлеба и горячей воды, но в отличие от него они не выражали на каждом шагу свое недовольство, а просто молча переносили невзгоды. Но вот вечное брюзжание друга им уже начинало надоедать. Нервы у всех были на пределе.

Действительно, сегодня была очередь Гарри делать вылазку под мантией-невидимости в деревню, в поисках съестного, но как назло там он натолкнулся на пожирателей смерти и во избежание неприятностей предпочел унести оттуда ноги, оставив друзей и соответственно себя без еды. Грейнджер полностью оправдывала поступок Гарри. Она считала, что еда не является важнее их жизни. Поттер, конечно, чувствовал свою вину и порывался еще раз посетить деревню, но Гермиона его не пустила, объяснив это тем, что пожиратели там были неспроста, похоже они напали на их след и вместо того, чтобы думать о еде и ее поиске им лучше начать собирать вещи. Определиться с новым местом дислокации ребята так и не смогли, найти общий язык в такой напряженной обстановке было очень сложно, и каждый из них разбрелся по разным углам.

Ребята уже несколько месяцев скитались по всей Британии в поисках крестражей, и они успели уже изрядно подустать. Вот именно эта усталость и сказывалась на их настроении, а невзгоды лишь усугубляли и так тяжелое состояние троицы. Столько времени прошло, а они словно застряли на месте. А как все хорошо начиналось. Их блестящая операция в Министерстве закончилась очень удачно — заветный крестраж был теперь у них в руках. Но эйфория от первой победы быстро прошла, друзья теперь понятия не имели, как его уничтожить, так как ни одно известное им заклинание не причиняло зловещему медальону даже малейшего вреда. Взаимные обиды и претензии нарастали словно снежный ком, стычки Гарри и Рона возникали все чаще, а Гермиона была словно между двух огней, пытаясь утихомирить то одного, то другого. Всем было тяжело, напряжение все время витало в воздухе, и достаточно было одной искры, чтобы разгорелся новый скандал. И эта искра не заставила себя долго ждать.

— Ну конечно! Почему я об этом раньше не догадалась? — воскликнула Гермиона и отложив книгу, которую только что читала, побежала к столу, где лежала целая стопка учебников. Она быстро нашла нужное издание и, открыв книгу, села на лавку. Просмотрев оглавление, Грейнджер нашла нужную страницу и стала читать. Ее глаза быстро пробегали строчку за строчкой и одновременно с этим губы изогнулись в довольной улыбке.

Все это время Гарри молча наблюдал за подругой, лёжа на кровати. На его душе было так паршиво, что он даже не подозревал, что Гермиона нашла действительно что-то стоящее, но ее победный возглас: «Так вот значит чем можно уничтожить крестражи!» заставил его вскочить на ноги, и буквально в считанные секунды он оказался рядом с ней.

— Я знаю, как уничтожить крестраж! — широко улыбаясь, повторила Грейнджер. — Яд Василиска, он разрушает любую магию, даже такую сильную как крестраж.

— Отлично, — без особого энтузиазма проговорил Поттер и сел на скамью напротив подруги. — Только не говори, что в твоей сумочке завалялось пару его клыков.

Гермиона бросила на Гарри гневный взгляд, возмутившись тем, что он позволяет себе с ней ёрничать. Она деловито поправила воротник своей блузки и продолжила.

— Нет, конечно, клыков Василиска у меня нет. Но вот послушай, что здесь написано про меч Гриффиндора, — ведя пальцем по строчке, она начала читать.

«Никакая грязь, которая со временем оседает на магловских серебряных вещах к мечу не пристает. Однако меч вбирает магическую силу всего, к чему прикоснется, это лишь закаляет его».

— Ну и что это значит?

— А то, что когда ты убил им Василиска в подземелье, он вобрал в себя убийственную силу змея. Вот почему Дамблдор завещал его тебе, Гарри!

— Точно! — Поттер подпрыгнул на своем месте от переполняющей его радости. — Гермиона, да ты просто умница! Какая же ты молодец! — он на эмоциях протянул свои руки к ее ладоням в знак благодарности за такое важное для них открытие.

Грейнджер немного смутилась от такой похвалы, и ее щек коснулся еле заметный румянец.

— Нет, ты просто гений! — не унимался Гарри, пребывая в состоянии эйфории. Ведь эта находка Гермионы оказалась для них очень важной. Теперь они знают, чем можно уничтожить крестраж.

— Ну, я просто стараюсь подмечать такие вещи, которые с первого раза не видны. И сопоставляю, то, что возможно сопоставить, — произнесла довольная Гермиона, не отводя взгляд от своего друга.

Неожиданно свет в палатке погас, погрузив ребят в кромешную тьму, и через мгновение опять зажегся, стоило Рону нажать на делюминатор, который ему завещал сам Альбус Дамблдор.

— Да, я еще здесь! Ваш беспомощный друг, из-за которого вы застряли в этой глухомани! Вы ведь считаете именно так, — недовольно произнес Рональд. — Даже не думайте, что я буду радоваться еще одной обнаруженной вашей дряни. Вы не учли, что меча у нас нет, и мы понятия не имеем где он. Да, вот так быстро я разрушил все ваши воздушные замки.

— Не пойму, Рон, у тебя какие-то проблемы? — возмутился Гарри.

— У меня проблемы? Это у тебя проблемы, а не у меня! — бросил ему в лицо Уизли и, резко развернувшись, зашагал в сторону выхода, но Поттер не дал ему уйти.

— Нет, ты договаривай. Не держи в себе! Скажи все, что думаешь. — Гарри уставился на друга немигающим взглядом. Он понимал, что скандал назревал уже очень давно. Эта недосказанность все время нависала над ними. Когда, если не сейчас?

Грейнджер же была сильно напугана, она впервые видела ребят такими. Нет, конечно, они и раньше могли повздорить, но сейчас в их глазах горел огонь и этот огонь был совсем не добрым, он мог сжечь все на своем пути.

— Мальчики, успокойтесь. Вам надо остыть. Мы все устали…

— Не вмешивайся, Гермиона, нам уже давно нужно поговорить! — Уизли отодвинул подругу в сторону и готов был продолжить выяснять отношения.

— Я слушаю, говори!

— И скажу! — Рональд сжал перевязанную руку в кулак и продолжил. — Да я считаю, что ты выдохся, ты зашел в тупик и не хочешь в этом признаться. Ты тянешь нас на дно! Ты не лидер!

— Я тяну вас на дно? — удивлению Поттера не было предела. — Да я и никогда не претендовал на место лидера. Это ты у нас все время в лидеры метишь! Ты не можешь жить в чужой тени.

— Гарри, не надо! — Гермиона хотела, хотя бы Гарри убедить в бессмысленности высказывания взаимных обид, но он ее уже не слышал.

— Да, меня всегда бесило, что тебя все преподносили до небес. Хотя ты из себя ничего не представляешь. И как не странно в этом помогли тебе мы! Согласись, ты один не достиг бы таких высот. Ситуация, которая сложилась сейчас, только доказывает это, — Уизли смаковал каждое сказанное им слово. — Без нас ты никто! Мы пошли за тобой, доверились тебе. И что из этого вышло? На данный момент мы не продвинулись и на шаг.

— Хочу заметить, что один крестраж у нас уже есть!

— Ну да и мы понятия не имеем, как его уничтожить. И только не надо мне сейчас твердить про меч. Он пропал и шансы найти его нулевые. Не обманывай себя! Я сожалею, что поверил тебе и пошел вслед за тобой. Я ведь думал, что ты знаешь, что делать?

— Рон, я рассказал вам все, что узнал от Дамблдора. И если ты не забыл, я хотел уйти еще перед свадьбой. Ты меня тогда остановил, убедив, что вместе мы сила. Вижу от былой силы уже ничего не осталось? — Гарри был заведен до предела и даже не пытался сдерживать себя. — Ты, наверное, думал, что мы будем останавливаться в пятизвездочных отелях, будем находить каждый месяц по крестражу, и уже к Рождеству ты вернешься к своей мамочке?

Гермиона в это время смотрела то на одного своего друга, то на другого и понятия не имела, как остановить это безумие.

— Нет! Я думал, что мы хоть чего-то достигнем к этому времени. Все рискуют жизнями ради тебя. Ты думаешь почему я все время слушаю радио? Я просто не хочу там услышать имя отца, матери, сестры или братьев.

— Ты думаешь я его не слушаю? — закричал что есть силы Поттер, но Уизли его перебил.

— Вам то что, вы своих родных хорошо припрятали! — Рональд кинул презрительные взгляды на друзей, выразив на лице всю ту боль, что он испытывает, слушая сводку о погибших.

Тут взгляд Гермионы упал на шею Рона. Цепочка с медальоном зловеще блестела под его футболкой.

«Как же я сразу не догадалась!» — подумала Грейнджер.

— Рон, сними его! Ты давно уже с ним ходишь. Иначе не говорил бы так.

Уизли пропустил слова подруги мимо ушей, его внимание было приковано только к Гарри.

— Ты вообще сам слышишь, что ты несешь? — уже не выдержал Поттер и схватил друга за грудки. Все, что касалось его родителей, он воспринимал очень болезненно. И тем более сейчас, когда на его плечах лежал такой неподъемный груз.

— Что, правда глаза колет? — съязвил Рональд, упираясь здоровой рукой Гарри в грудь, пытаясь освободиться от его хватки.

— О какой правде ты говоришь? Я не звал тебя с собой. Я изначально собирался сам исполнить порученное мне дело. Если хочешь, убирайся! Я не держу! — Поттер, наконец, отпустил Рона, оттолкнув его в сторону.

— Отлично! Раз ты так хочешь! — Уизли метнулся к своей кровати, взял рюкзак и, перекинув его через плечо, подошел к Гермионе.

— А ты, идешь со мной или остаешься с ним?

— Рон, одумайся, мы же обещали Гарри, — Гермиона едва сдерживала слезы. Она даже не подозревала, что перепалка ребят зайдет так далеко.

Уизли быстро снял медальон и, крепко сжимая его в руке, поинтересовался еще раз.

— Так ты со мной?

— Рон, я не могу… — проглатывая подступающие слезы, проговорила она.

— Я все понял, — он вложив в ее руку цепочку с крестражем и одарил таким взглядом, что ей сразу все стало ясно без слов. Откинув полы палатки, Уизли сделал шаг и оказался на улице, Гермиона тут же выскочила вслед за ним.

Гарри так и остался стоять на своем месте, он был сейчас зол, желание остановить друга у него даже не возникло. Поттер прокручивал все сказанное им и Роном и не мог понять, как они дошли до этого. Он и сам понимал, что наговорил лишнего, мог бы и промолчать, но не промолчал. И вот, что из этого вышло. В какой-то растерянности он стоял на одном месте и не мог даже пошевелиться, до него доносились крики Гермионы, где она просила Рона остаться. Но характерный звук хлопка, дал понять, что Рон больше не с ними, он трансгрессировал.

На ватных ногах Гарри добрел до своей кровати, сел и вновь застыл в неподвижной позе. У него в голове не укладывалось, неужели это конец. Его друг, который был столько лет с ним рядом, вот так просто решил в миг все разрушить. Конечно, за это время между ними было всякое и ссоры и недопонимание, но они месте всегда находили выход из любой ситуации, а вот сейчас не смогли. Наговорили друг другу гадостей и на этом распрощались.

«Эх, зря я указал ему на дверь», — стал корить себя Поттер. — «Почему я не сдержался. Почему не промолчал? Хотя и он хорош, так быстро согласился, даже не попытался понять меня, войти в мое положение».

Пребывая в таком состоянии Поттер не сразу заметил, что Гермиона вернулась уже в палатку и, так же как и он разместилась на своей кровати. Она тоже молчала, обсуждать случившиеся у нее не было сил. Винила ли она кого-нибудь в этой ситуации? Да, винила! Она считала, что виноваты оба, эти упертые бараны не смогли услышать друг друга, договориться, они слышали лишь себя, упиваясь собственными проблемами, а до проблем другого им в этот момент дела не было. Уход Рона Гермиона переживала очень тяжело, как не пыталась она сдержать слезы, но они все равно катились по ее щекам. В ее голове творилось что-то невообразимое.

«Как он со своей рукой перенес трансгрессию, не случилось ли чего? И как он там сейчас один? Куда направился? Сможет ли уберечь себя от опасностей?» — куча вопросов и все без ответов.

На предложение Рона пойти с ним Грейнджер, даже не задумываясь, ответила отказом. Она понимала, что для Гарри ее присутствие сейчас важнее, чем сопровождать обиженного друга, который через день или два, все равно пожалел бы о своем решении, а вернуться назад уже не было бы невозможно. А чего стоила для Гермионы его фраза: «Я все понял». Эти слова словно ножом полоснули ее по сердцу. Конечно, он подумал, что между Гарри и Гермионой что-то есть и именно из-за этого она не пошла с ним. Уизли и не поймет, ведь она сейчас выбирала не между ними двумя, а исходя из того, кому была сейчас нужнее. А Рон все понял так, как хотел это понять. И это Гермиону еще больше заставляло злиться на него.

Эту ночь ребята провели почти без сна, каждый страдал о своем. Уже под утро Гарри сморил кратковременный сон и он даже не заметил, как Гермиона взяла у него мантию-невидимости и сделала вылазку в ближайшую деревню. Из того, что ей удалось раздобыть она приготовила завтрак и, оставив его на столе, пошла проверить окрестности.

Проснувшись, Поттер сразу учуял аппетитные запахи и тут же подошел к столу, еду он проглотил за считанные секунды. Несколько дней голодовки не смогли пройти бесследно, и от ароматной яичницы у него закружилась голова.

Как же многое значит сытый желудок, буквально разомлев от съеденной пищи, Гарри заулыбался, пока не вспомнил о событиях минувшего вечера, его улыбка мигом слетела с лица. Как бы ему хотелось, чтобы все это оказалось лишь плохим сном, но нет — это был не сон. Гарри обернулся, кровать Рона заправлена, его вещей нет. С тяжелым сердцем он отправился на поиски Гермионы.

Гермиона ходила по лесу, недалеко от палатки. Свежий воздух не доставлял ей былого наслаждения. Она обходила окрестности машинально, бросая печальный взгляд из стороны в сторону. Голова была забита сплошными проблемами и Рон там занимал не последнее место. Голос Гарри заставил ее обернуться.

— Спасибо за завтрак!

— Не за что, — произнесла она.

— Ты хоть сама поела?- спохватился Поттер и пожалел, что не спросил ее об этом раньше, чем проглотил всю еду.

— Ела, — вновь односложно ответила она и, ни проронив больше ни слова, пошла к палатке. Было видно, что разговаривать Гермиона не хотела. Гарри решил не настаивать и молча проводил ее взглядом. Сам он остался на улице, видеть подругу в таком подавленном состоянии он не мог и предпочел отсидеться на свежем воздухе. Поговорить об их новом открытии они так и не успели, а ведь сейчас на повестке дня стоял вопрос — где может находиться настоящий меч Гриффиндора.

Поттер сел на землю и облокотился о дерево. Голова просто разрывалась от многочисленных мыслей. Что будет дальше, он не знал, поступок Рона все перевернул с ног на голову. Еще вчера днем Гарри и представить себе не мог, что вот так в одночасье он лишится друга. Считал ли Поттер себя виноватым в том, что произошло? Скорей всего да, и от этого ему было вдвойне паршиво. Можно же было промолчать, уйти от конфликта, но он этого не сделал. Все произошло на эмоциях, как всегда. Кто бы мог подумать, что этот глупец не просто надуется, а возьмет и трансгрессирует.

«Вот, что за идиот? Нас ведь везде разыскивают. Где он будет прятаться? Домой ему нельзя — это первое место где его будут искать. Не удивлюсь, если за его домом ведется слежка, а обман с упырем давно разоблачен», — Поттер тяжело вздохнул, перед его глазами возникло растерянное лицо Уизли. Обида мгновенно притупилась, стоило ему представить, что сейчас ждет Рона — скитание, только сейчас он совсем один. У Гарри защемило сердце, от одной мысли, что его друг в данный момент может находиться в беде, и все взаимные обиды тут же ушли на второй план. Теперь Поттер мог только представить, что сейчас должна чувствовать Гермиона, ведь Рон для нее очень дорог.

«Она всем сердцем любит этого олуха. А он словно слепой, — про себя возмутился Гарри. — «Я знаю, он ее тоже любит, но настолько в глубине души, что даже сам не верит в это», — Поттер потер рука об руку, пытаясь согреться. На улице заметно похолодало, погода портилась прямо на глазах. Еще совсем недавно ярко-голубое небо затянуло мрачными тучами и в воздухе запахло дождем.

«Бедная, как же она сейчас мучается. Гермиона предпочла остаться со мной из чувства долга, понимая, как этим ранит возлюбленного. А вот теперь будет изводить себя угрызениями совести, одновременно с переживаниями о Роне», — Гарри схватил огромный булыжник, лежащий неподалеку, и с силой бросил его в сторону. Спустить пар ему так и не удалось, а вот разрушения наделать получилось. Камень угодил прямо в куст, обломав при этом несколько веток. Характерный хруст разбавил гробовую тишину леса.

Полы палатки раскрылись, Гермиона выглянула на улицу и обратилась к нему со словами.

— Я слышала шум.

— Прости, это все из-за меня, — он поднял на нее виноватый взгляд. — Вокруг все спокойно, я слежу за этим.

Ничего не ответив, Грейнджер вновь укрылась в палатке. Вся та боль, что съедала ее изнутри, с легкостью читалась на ее лице. Равнодушно смотреть на страдания подруги Гарри было сложно. Как бы он хотел разделить ее боль пополам, чтобы облегчить ее состояние, но понимал, что это невозможно, слишком большой груз упал на ее плечи и, зная ее, делиться этим грузом она ни с кем не будет.

Уже стемнело, а Гарри до самого вечера не осмелился зайти в палатку. Во-первых, видеть Гермиону в таком состоянии ему было мучительно больно, а во-вторых, ему тоже нужно было побыть одному, переварить все то, что произошло накануне. Разные мысли бешено скакали у него в голове, вызывая жуткую мигрень. Он то и дело подбрасывал в костер поленья, они при этом начинали весело трещать, а яркие языки пламени пускались в безудержный пляс. Поттер не отводил взгляда от этого завораживающего действа, которое с наступлением темноты становилось все загадочнее. Голос Гермионы неожиданно отвлек его от этого увлекательного занятия.

— Гарри, иди ужинать.

Грейнджер все так же была немногословна и, не успев произнести всего несколько слов, исчезла в палатке.

Поттер поднялся с земли, отряхнулся и зашел внутрь. Стол был накрыт на одного, он повернулся в ее сторону.

— Я уже поела, — предугадывая его вопрос, произнесла Гермиона. Она сидела на своей кровати, обхватив себя руками, ее отрешенный взгляд был направлен куда-то вдаль.

Тишина в палатке стояла просто идеальная и уже начинала давить на уши. Гарри потянулся к радио, которое стояло неподалеку, на тумбочке, и повернул ручку громкости по часовой стрелке. С щелчком зазвучал голос диктора, сообщая о последних новостях.

Гарри проглотил подступающий к горлу комок и сел за стол. Ему стало, как то не по себе, сложившаяся обстановка его очень удручала. За последнее время он уже отвык есть в одиночестве, это утро было большим исключением, обычно они трапезничали втроем, шумно обсуждая события дня и строя грандиозные планы. А сейчас несмотря на невероятное чувство голода, которое он сейчас испытывал, Поттеру даже кусок в горло не лез. Не чувствуя даже вкуса еды, он просто поглотал жареные яйца, вприкуску с ржаным черствым хлебом и запил все это чаем без сахара. Он время от времени кидал взгляд на Гермиону. Она словно неживая застыла без движения, уставившись в одну точку.

— Спасибо, все было очень вкусно, — произнес Гарри, расправившись с ужином, а в ответ не услышал ни звука.

В этот момент на волнах радиоприемника заиграла песня. Мелодия была настолько знакомая сердцу, что оно в миг бешено заколотилось у него в груди. Причину этому Поттер понять не мог, но какая-то неведомая сила заставила его встать из-за стола. Он подошел к приемнику и прибавил громкость, ему очень хотелось, чтобы эта мелодия заполнила собой всю палатку, потом его взгляд упал на подругу, которая на это даже не отреагировала. Недолго думая, Гарри подтянул свои джинсы, заправил в них рубашку и двинулся к Гермионе. Он остановился возле нее и протянул к ней правую руку. Грейнджер нехотя подняла на него свой уставший взгляд, она не могла понять, что он от нее хочет. В ее глазах стоял немой вопрос. Но Поттер не стал ничего объяснять, а просто взял ее за руку и помог встать, затем он аккуратно приподнял ее волосы и снял с шеи, цепочку с крестражем. Оказывается, что этот злосчастный предмет, от которого просто разит негативом, все это время висел на ее шее, угнетая и без того ее плохое состояние. Гарри отложил медальон в сторону. Гермиона послушно стояла рядом, кажется, у нее даже не было сил сопротивляться или как-то возражать другу. Поттер взял ее руки в свои, и начал медленно двигаться в такт.

К слову сказать, Гарри был не большим любителем танцев, но именно сейчас ему захотелось таким образом встряхнуть подругу. Гермиона нехотя пыталась подражать его движениям, с лица все так же не сходила маска вселенского горя, а тело будто отказывалось ее слушаться, но Гарри надежду не терял. Мелодия постепенно набирала темп и ребята едва за ней поспевали, осознавая сами, как же они сейчас комично выглядят со стороны, хотя смотреть на них было не кому. Здесь они были совершенно одни.

Поттер начал кружить Гермиону, добавляя в танец все новые и новые движения, чем очень ее развеселил, было видно, что она, наконец, расслабилась и долгожданная улыбка вновь озарила ее лицо. Гарри даже не подозревал, что будет так радоваться этому, ведь именно ради этих мгновений он все это и затеял.

Поттер улыбался ей в ответ и продолжал веселить своими неуклюжими па. Да, королем танцпола он никогда не был и двигался сейчас так, как чувствовал.

Когда мелодия слегка сбавила ритм, резко отпала надобность быстро двигаться, и они смогли завершить этот танец, заключив друг друга в объятья.

Руки Гарри плавно легли на талию Гермионы, а ее руки опустились на его плечи. Она на мгновение смогла забыть обо всех проблемах, как будто и не было всех этих неприятных событий и они вовсе не находятся в бегах. Здесь и сейчас были лишь он и она. Ее голова плавно легла на его грудь, и по телу разлилось приятное тепло. Звуки музыки доносились где-то далеко, она давно перестала их слушать, приятное умиротворение внезапно наполнило ее душу.

Ощущения Гарри немного отличались от того, что чувствовала сейчас Гермиона, тут умиротворением и спокойствием даже не пахло. От такой близости подруги его сердце настолько стало биться часто, словно он только что пробежал марафон, а на самом деле он еле переставлял ногами и всего лишь на всего держал в своих объятьях девушку, подругу, которую знал с самого детства. Сердце предательски норовило выпрыгнуть из груди и пульс наверно уже начал биться где-то в районе горла. Ощущения были, мягко говоря, необычные, он даже не подозревал, что его тело может так отреагировать на безобидный танец. Гарри находился сейчас в неком замешательстве, в придачу к этому запах духов Гермионы уже начал сводить его с ума, вдыхать этот аромат так долго и в таком количестве было просто самоубийством.

Этими духами Грейнджер пользуется уже несколько лет, их подарил ей сам Гарри на ее шестнадцатилетние, таким образом, он решил немного разбавить череду подаренных ей книг. Хотя сделать такой подарок он бы сам не догадался. Продавщица, узнав для какой цели, он в очередной раз в ее лавке выбирает книгу, буквально за шиворот выгнала его из павильона и отвела в парфюмерный магазинчик, где сама же и сделала выбор — и он оказался просто потрясающим. Аромат этих духов, как нельзя лучше подходил расцветающей, во всех смыслах этого слова, Гермионе. Этот завораживающий запах словно менялся вместе с ней, взрослел, становился волнующим. Стоило Поттеру услышать этот запах на ком-нибудь, как тут же вспоминал Гермиону и на душе сразу становилось невероятно тепло. Каждый раз удивляясь, такой силе аромата.

Вот и сейчас волнующие нотки духов продолжали кружить его голову, опьяняя его и без того взбесившиеся и не поддающееся контролю тело.

Стоило музыке остановиться и наваждение в тот же миг закончилось, ребята замерли на своих местах, как вкопанные, уставившись друг на друга. Они стояли сейчас очень близко и выглядели растерянными. Гермиона резко изменилась в лице, будто груз проблем вновь упал на ее плечи, она тут же отвела взгляд в сторону и первой вернулась на свое место. А вот Гарри еще несколько минут не мог пошевелиться, из-за бешеного сердцебиения он даже забыл, как дышать, мысли путались, а тело словно одеревенело. Не без труда Гарри все-таки взял себя в руки, подошел к столику, где стояло радио, и сделал громкость тише, так как голос диктора его уже начал раздражать, затем он опустился в кресло и замер, прислушиваясь к себе. Едва справившись с дыханием, некое волнение стало нарастать с новой силой, стоило ему взглянуть на подругу.

«Да, что это со мной чет возьми происходит!» — про себя выругался Поттер, он начал глубоко дышать, но от этого волнение лишь становилось больше и глубже, что еще больше разозлило его. Он подорвался с кресла и выбежал на улицу.

Гарри просто необходимо было выйти на свежий воздух, проветриться, слишком он разгорячился. Поттер жадно глотал воздух ртом, подставляя ветру свое раскрасневшееся лицо. Порывы воздуха ласково трепали его и без того взъерошенные волосы, живительная прохлада явно шла ему на пользу. Через несколько минут он уже устроился у костра, который за это время уже едва подавал признаки жизни, но угли еще тлели. Гарри подкинул в него несколько поленьев и вновь раздул огонь, послышался треск. Костер начал разгораться. Только теперь Гарри смог спокойно подумать.

«Что это на меня нашло? Ведь я и танцы — две вещи совершенно не совместимые, — про себя усмехнулся Поттер. — Вот это я учудил! Все получилось настолько спонтанно и незапланированно. Но я действовал только из благих побуждений. И смею заметить, они возымели свою силу. Гермиона на эти несколько минут стала прежней. Она улыбалась! Значит, я старался не зря. Мне нужно, как можно быстрее вывести ее из этого состояния. Да, я тоже переживаю из-за выходки Рона и волнуюсь за него. Но ведь уже ничего нельзя изменить. Его нет, и мы вынуждены продолжить поиски, без него».

Где-то вдалеке послышался шум, Гарри напрягся, прислушался. Это была сова, ее громкое уханье эхом разносилось по всей округе. Поттер выдохнул с облегчением, только непрошенных гостей им сейчас не хватало. Хорошо, что защитные заклинания действуют, ведь егеря не дремлют и ищут их повсюду.

Ветер усилился и стал продувать Гарри до самых костей. Он придвинулся к костру, вытянув руки к пламени огня. Поттер едва мог двигать пальцами, они заледенели от холода, он крепко обхватил себя руками, пытаясь согреться, стоило ему прижаться подбородком к груди, как он вновь ощутил до боли знакомый запах. Гарри тут же обернулся, подумав, что Гермиона где-то рядом, но нет, он был здесь совершенно один, просто его свитер благоухал ее духами и в памяти тут же всплыла совершенно непонятная реакция его собственного тела.

«Да, вот такого я от себя совершенно не ожидал. И как можно объяснить мое чрезмерное волнение? — Гарри задал сам себе вопрос, но вот ответа, как не пытался, найти, так и не мог. — Странно. Я ведь не маленький и уже не раз испытывал подобное при случайной встрече с Чжоу, потом было то же самое с Джинни. Это волнение перед девушкой, которая очень нравиться. Но как я могу испытывать такие чувства к Гермионе? — удивился он. — Может потому, что я парень, а она девушка и очень даже красивая. Это естественно, — неожиданно для самого себя ответило его собственное подсознание, и он тут же попытался этому возразить. — Нет, она не может привлекать меня в этом плане. Да, согласен она замечательная, но Гермиона мой друг. Бесспорно, я люблю ее и даже очень, но как сестру и не более. А моя реакция абсолютно ничего не значит. Просто я вынужденно расстался с Джинни, это наложило на меня определенный отпечаток. А еще мы долго скитаемся, условия тяжелые, куча неприятных событий произошло, да и обстановка нервная. Я просто перенервничал вот и все», — мысленно произнес Гарри, убеждая самого себя, что не стоит переживать из-за случившегося.

В подобных мысленных спорах Гарри провел свое дежурство у палатки и до самого утра убеждал себя, что Гермиона для него всего лишь друг и подобного с ним больше никогда не случится. Как же он ошибался…

В отличие от Гарри Гермиона провела эту ночь спокойно. Ей стало легче, нельзя сказать, что ее волнение за Рона прошло, нет, она безумно переживала за него, ее сердце рвалось на мелкие кусочки от безысходности происходящего. Просто этим вечером Гарри удалось вытянуть ее из состояния оцепенения, ей было до того тяжело, что она просто запечатала свое горе внутри себя и оно разрывало ее изнутри. Теперь Грейнджер поняла, что жизнь на этом не закончилась, надо идти вперед с надеждой. Надеяться, что Рон без них не пропадет. А может даже решит вернуться. А еще надеяться на то, что им все-таки удастся закончить начатое, ведь миссия на них возложена очень большая. Гермиона поняла это только сейчас. Кто его знает, может медальон действовал на нее так угнетающе или она сама спровоцировала свое состояние, но одно известно точно до Грейнджер наконец-то дошло — она не одна, Гарри тоже переживает не меньше ее и они сейчас должны держаться друг друга.

Танец. Вот о нем Гермиона вспоминала с теплотой. Нет, он не вызвал в ней такую бурю чувств, которую сполна испытал при этом Гарри, но зато этот танец дал ей ощущение мужского плеча рядом, защиты, поддержки в конце концов. Для нее танец был сугубо дружеским, не интимным.

После бессонной ночи Грейнджер уснула быстро, а проснулась от шума, который исходил из их импровизированной кухни. Открыв глаза, она лицезрела такую картину. Гарри, пританцовывая на месте, с силой дул на руку, сковорода стояла перед ним на столе, и от нее до самого потолка валил дым, а комната постепенно наполнялась едким запахом гари. Судя по всему, Поттер решил приготовить завтрак и у него что-то пошло не так.

Гермиона встала с кровати и решила помочь горе-повару.

— Доброе утро!

— Ой, ты уже встала. Прости. Я тебя разбудил, — пряча руку за спиной, проговорил Гарри.

Гермиона не церемонясь, перехватила его руку и взглянула на ладонь. Там красовался огромный волдырь.

— Нужно обработать, — строго произнесла она и зашагала к своей сумочке. Одним взмахом палочки она заставила взмыть в воздух нужный пузырек и тут же вернулась к Поттеру.

— Пустяки, это излишне. Пройдет! — стал возмущаться он, но спорить с Грейнджер было бессмысленно, она быстро взяла его в оборот и усадила перед собой на стуле.

Гермиона ловко открыла пузырек, притянула его руку к себе и произнесла.

— Потерпи, сейчас будет больно, — она аккуратно опрокинула емкость, на ладонь Гарри полилась темно-коричневая тягучая жидкость и, едва соприкоснувшись с его кожей, стала пениться. Отложив пузырек в сторону, Грейнджер обхватила двумя руками его руку, наклонилась над ней и, сложив губы в трубочку, стала дуть на рану.

Боль Поттер даже не почувствовал, она была конечно: тупая, ноющая, усиливающаяся с каждой каплей волшебной жидкости растекающейся по его ладони, но другие чувства были сильнее. Ласковое прикосновение рук подруги и ее дыхание вновь разбудили его внутреннего зверя, разгорался пожар, который было уже не потушить.

Гермиона взглянула на застывшего перед ней Гарри.

— Ты как? Все нормально? — она пыталась понять, причину его оцепенения. Ведь Гарри не издал ни звука, а насколько ей было известно эта настойка в самом начале вызывает довольно сильную и острую боль, постепенно утихает, тем самым заживляя рану.

Грейнджер не ожидала такой реакции, она привыкла устраивать танцы с бубном, когда лечила Рона. Тот все время стонал, жаловался и требовал в такие моменты к себе особого внимания, а тут совершенно ничего. Удивление, да и только!

— Все хорошо, — едва выдавил из себя Поттер, пытаясь справиться с непонятным для себя наваждением.

— Боль скоро пройдет, — она виновато посмотрела на него, отпуская его руку. Грейнджер взяла пузырек с зельем и отнесла его обратно в сумку, а затем вернулась к столу. Окинув взглядом обеденную зону, она, наконец, поняла, как именно Гарри получил ожог. Он решил сделать несколько дел одновременно: пожарить картофель и сделать салат. Картофель начал подгорать, отсюда и дым столбом. Вот он и схватил впопыхах сковородку голыми руками, отсюда и ожог.

Молча проведя расследование, Грейнджер дотушила картофель, дорезала салат и накрыла на стол, про себя посмеиваясь.

«Правильно говорят, что мужчинам на кухне делать нечего!» — нет она не злорадствовала и высоко оценила рвение Гарри сделать ей приятное, помочь в конце концов, но когда помощь была ценой жертв… Вот такую помощь она не приветствовала.

Поттер все это время сидел за столом, приходя в себя, повторение вчерашнего его явно не обрадовало. Только он для себя все объяснил, как вновь то же самое.

«Что это? Зачем опять? — мысленно негодовал Гарри. — Недосып? Ну да. Я же две ночи не спал. А разве такое бывает от усталости? — сам себе задал вопрос Поттер и тут же на него ответил. — Конечно бывает! А еще нервы у меня не к черту. А говорят от нервов все проблемы. Точно, виноваты нервы», — наконец успокоился он.

— О чем задумался? — поинтересовалась Гермиона, усаживаясь на стул.

— Да так не о чем, — Гарри придвинулся к столу и, положив руки перед собой, продолжил. — Прости меня, я доставил тебе хлопот. Хотел, как лучше, а получилось то, что получилось.

— Ты прав вот такой ценой лучше больше не помогай! Каждый должен заниматься своим делом, — строго произнесла она и поняв, что ее слова прозвучали грубо, Грейнджер тут же решила исправиться. — Я правда ценю, что ты решил сделать для меня приятное, но… — Гермиона потянулась через весь стол и взяла его за руку.

И тут еще не потухший пожар внутри Гарри вновь начал разгораться, смутив его до безобразия, что явно отразилось на его лице.

Гермиона видя такую реакцию друга, резко убрала руку, запнувшись на полуслове.

— Прости. Больно да? — обеспокоенно затараторила она.

А ведь Гарри действительно было больно и болела совсем не рука. Щемило где-то в области груди, а правильней сказать в сердце. И как ни странно эта боль была не физическая, а эмоциональная. У него болела душа, стонала, кричала от любви, в которую Гарри всевозможными способами отказывался верить.

— Нет, — сухо ответил он, немного отстранившись.

«Ну вот, наговорила ему лишнего. Неужели не могла промолчать или выразиться по-другому? Теперь он, наверное, обиделся на меня», — Грейнджер мысленно отругала себя. — Он так резко изменился в лице. Ну да, как бы ты отреагировала на подобное? Ведь я понимаю, Гарри таким образом хотел отвлечь меня от плохих мыслей. Вчера пригласил на танец, сегодня собственноручным завтраком решил удивить. А я не благодарная!»

Не переставая ругать себя, Гермиона разложила еду по тарелкам и молча начала есть. Как оправдать себя она не знала. Слово ведь не воробей.

Так, не проронив ни слова, они быстро расправились с едой. Гарри вытер рот салфеткой и произнес.

— Спасибо!

Затем он вышел из-за стола и направился к выходу.

— Ты куда? — крикнула ему вслед Грейнджер.

— Пойду, соберу немного хвороста, на эту ночь уже не хватит. А завтра, думаю нужно выдвигаться, — с эти словами Поттер скрылся за полами палатки.

«Выдвигаться, — про себя повторила Гермиона и не нашла в себе силы даже встать из-за стола. — Это означает, что больше не будет надежды на возвращение Рона. Ведь если они поменяют место, то уже все, они больше могут не увидеться никогда. Вот только она себя настроила на положительную волну, как вновь нахлынуло уныние. Конечно, Грейнджер понимала, что они не могут сидеть вечно на одном месте, это небезопасно, да и поиски крестражей никто не отменял. Но вот сердце кричало об обратном: «Еще чуть-чуть! Еще хотя бы денек!»

Пока Гермиона вновь окунулась в свои страдания, Поттер страдал не меньше нее, а может даже больше. Он быстрым шагом бродил по лесу, пробираясь между колючих кустов и часто посаженных деревьев в поисках хвороста, но за все это время так ничего и не собрал. Гарри просто шел и рассуждал.

«Нет. Я ничего не могу испытывать к Гермионе. Она моя подруга, я просто к ней привык вот и все. Еще бы, ведь сейчас мы находимся вместе двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. В последнее время мы вообще не расстаемся, вот и крышу временно снесло. Я ведь люблю Джинни! Или любил… — на мгновение его умозаключения прервались, ему сложно было разобраться в своих чувствах. С Уизли-младшей они расстались незадолго до свадьбы Билла и Флер, и это была полностью его инициатива. Это расставание было вынужденным, и он надеялся, что она все поймет. В этой жестокой войне их ничего не должно связывать, даже чувства. Он день за днем старался выцарапать эту любовь из своего сердца, но у Гарри плохо это получалось, она всегда была в его мыслях. Вот и сейчас он вспомнил Джинни, ее улыбку и веселый смех и так тепло стало у него на душе, словно ласковое солнышко согрело его своими лучами. И на этом все, былой страсти скорей всего уже не было. Неужели она прошла? Разве это возможно? Гарри даже мысли такой не допускал. Но время беспощадно, а расстояние и того хуже, они совместными усилиями старательно стирают связь между ними. Приятные воспоминания — это наверно единственное, что время пощадило.

Поттер остановился и закрыл глаза. Он попытался представить Джинни, ту хрупкую девушку с огненными волосами, россыпью веснушек на лице и задорным взглядом. Не сразу, но у него это получилось, он хотел кое-что проверить. Сначала ее образ был не четким, размытым, но вскоре Гарри смог разглядеть в своем сознании, родные сердцу черты. Он замер, прислушиваясь к себе, к своим чувствам и ощущениям. Несмотря на то, что это встреча была не настоящей, но всматриваясь в знакомые черты, он испытал настоящую радость и не более. Поттер напрягся, вызывая в себе хоть малейший отзыв своего тела, но не было совершенно ничего: сердце, как назло не стало биться чаще, внутри не возникал былой пожар, рассудок больше не туманился от одного ее взгляда. Да, это была не живая девушка, а лишь ее иллюзия, но даже эта иллюзия отзыва в его сердце больше не вызывала. Гарри открыл глаза, от напряжения голова слегка закружилась, и он крепко схватился за ствол дерева, чтобы не упасть.

«Ну что. Это лишний раз доказывает — я бесчувственный чурбан! Я просто не могу любить!»

— Любовь здесь больше не живет! — произнес он и с силой ударил себе в грудь. Злость. Вот, что сейчас чувствовал Гарри. Он неожиданно вспомнил, зачем он сюда пришел и, насобирав охапку хвороста, направился к палатке.

* * *

Гарри уже несколько часов складывал вещи в гордом одиночестве, а Гермиона просто стояла на улице и, уцепившись руками в шарф Рона, смотрела куда-то вдаль. Конечно, она не хотела покидать это место и как могла, пыталась отсрочить этот момент. Они должны были это сделать еще два дня назад, но Грейнджер уговорила Поттера остаться еще ненадолго. Он согласился, потому что не мог ей отказать, да и как тут откажешь. У него сердце было не на месте при одном только взгляде на нее. Но больше ждать было нельзя, егеря уже несколько дней бродили рядом с их убежищем, наверняка что-то заподозрили. Гермиона тоже это понимала, так как сама столкнулась с ними этой ночью и уже утром заговорила о переезде, хотя в глубине души очень не хотела уезжать.

Грейнджер едва сдерживала слезы, наблюдая, как Гарри одним взмахом палочки заставил палатку сложиться и отправиться в ее сумочку, которую удерживал в своей руке.

— Кажется все готово, — произнес Поттер и огляделся по сторонам, вокруг ничто не могло выдать, их присутствие здесь. Убедившись, что все в порядке он добавил. — Можем отправляться.

Гермиона молча махнула головой, но с места не сдвинулась, она сжимала шарф Уизли в руках, да так сильно, что ее пальцы побелели. Гарри терпеливо ждал, он понимал, как ей сейчас не просто.

Наконец Грейнджер сделал несколько шагов вперед, и остановилась у дерева, тяжело вздохнув, она повязала шарф вокруг ствола и только после этого подошла к Гарри и встала возле него. Поступок подруги Поттер, конечно же, не одобрил, шарф будет служить лишним доказательством их присутствия здесь, но с другой стороны может это и к лучшему, он не будет больше напоминать ей Рона и доставлять лишние страдания, в последнее время она с ним не расставалась. Гарри взглянул на шарф и, мысленно попрощавшись с другом, взял Гермиону за руку и с хлопком они растворились в воздухе.

Новое место в корне отличалось от предыдущего. Густой лес сменился рельефными холмами с огромными валунами. Сразу после трансгрессии Гермиона отошла в сторону, чтобы Гарри не видел её слёз, которые она уже с трудом сдерживала. Поттеру пришлось все хлопоты по обустройству взять на себя. Первым делом он стал расхаживать по периметру и с каждым взмахом палочки произносил новое защитное заклинание, затем он установил палатку и разложил вещи.

* * *

К тому, что Гермиона стала неразговорчивая, Гарри уже почти привык, но мириться с этим он не собирался. Ещё несколько дней назад Поттер обрадовался, что она начала оживать и потихоньку выходить из этого состояния оцепенения, но вот смена места вернула всё на круги своя. Теперь у Гарри созрел план — сделать всё возможное, чтобы Гермиона не грустила.

К реализации плана он приступил прямо с утра следующего дня. Изучив карту местности, Гарри укрывшись под мантией-невидимости отправился в ближайшую деревню. Она оказалась очень маленькой, всего пару десятков домов и небольшой рынок. Вот на этом рынке Гарри и решил отовариться. Конечно, он был под мантией и выступить в роли полноценного покупателя не мог, но за то, что брал, Поттер непременно оставлял плату. А взял он немного картофеля, моркови и яиц, две булки хлеба и кусочек пирога с яблоками. Шарлотку Гермиона очень любила, вот он и решил побаловать её сладеньким. А ещё умудрился взять кулёчек леденцовых конфет и изюм в шоколаде, они были такие аппетитные, что он не смог удержаться.

Прикупив провизии, Гарри уже собирался уходить, но вдруг прямо у самого выхода из рынка он буквально замер на месте. Поттер стоял, уставившись на цветы. Несколько букетиков белых хризантем были с силой втиснуты в маленькое, белое, эмалированное ведерко. Гарри едва завидев цветы, тут же вспомнил о Гермионе. Он не знал какие цвета она любит, и любит ли вообще, но ему почему-то очень захотелось ей их подарить. Ведь девушки всегда радуются цветам, а Гермионе сейчас очень не хватает этой радости. Недолго думая, пока бабушка-торговка обсуждала последние новости со своей соседкой, Поттер быстро выхватил из ведерка букетик и рядом с ним оставил несколько купюр. Стоимости цветов он не знал, поэтому оценивать эту красоту ему пришлось самостоятельно. Увлекшаяся беседой старушка даже не заметила этого обмена и продолжала рассказывать про свою нерадивую невестку.

Гарри шёл с покупками в обеих руках и был очень рад, словно выступал сейчас в роли Санты и вот-вот должен был подарить радость. Он вошёл в палатку и огляделся, Гермионы нигде не было. Поттер все выгрузил на стол кроме цветов. Он застыл с букетом в руках и не знал, как себя с ним вести.

Гарри никогда не дарил девушкам цветов. Глупо конечно звучит, ведь у него к этому времени было уже две девушки, но вот цветов он им, почему-то, не дарил. С Чжоу всё началось так же быстро, как и закончилось. С Джинни отношения были такими же стремительными, период ухаживания благополучно был пропущен, так как Уизли все взяла в свои руки. Именно поэтому такое простое действие, как подарить цветы, вызвало у Гарри большие проблемы. С одной стороны, что сложного, просто возьми и вручи букет, сделай человеку приятное. Но вот с другой стороны, все не так просто, Гермиона — его подруга, он знает её с детства и вот такие жесты он для неё не делал никогда, впрочем, как и для других. Он был озадачен, нужно ли при этом что-то говорить или нет? И вообще ведь у нее не день рождение и повода для этого нет.

В общем Гарри вместе с цветами приобрел для себя очередную головную боль, но желание сделать подруге приятное всё равно было сильнее, и он не придумал ничего лучше, чем просто положить цветы на её кровать. И только он это сделал, как в палатку вошла Гермиона.

Гермиона вошла в палатку со словами.

— Доброе утро!

— Доброе, — ответил Поттер и отошел к своей кровати. С замиранием сердца он застыл в ожидании ее реакции.

Грейнджер сначала подошла к столу. Ее сразу привлекли покупки и она начала их раскладывать. Ассортимент еды, которую принес Гарри, ее очень удивил. Сладкое давно не было на их столе, они всегда предпочитали покупать, что-то сытное и, которое долго не портится. Максимум с чем они пили чай — это печенье и то это было в самом начале из тех запасов, что взяла с собой Гермиона еще в Норе. А тут, словно праздник какой-то: несколько видов конфет, да и еще ее любимый пирог. Грейнджер любила сладкое, не до фанатизма конечно, когда без сладкого не представляют свою жизнь, но побаловать себя вкусненьким она была не прочь. И тогда словно по волшебству мир начинал играть разными красками. Вот и сейчас, увидев столько конфет, Гермиона не смогла скрыть своей радости и с улыбкой произнесла.

— Я поставлю чай, — она захлопотала на кухне, а Гарри был уже весь в нетерпении.

Поттер молча наблюдал, как подруга налила в чайник воды и поставила его на плиту, затем принялась расставлять блюдца с чашками на столе, после этого она выбрала самую красивую миску и высыпала в нее конфеты, только после этого ее взгляд неожиданно упал на свою кровать. Там лежал сверток.

«Неужели сюрпризы еще не закончились? Что же это может быть?» — с этими мыслями Грейнджер порхнула к своей кровати. Какое же было ее удивление, когда она среди упаковочной бумаги разглядела белые нежнейшие цветы. Сказать, что Гермиона была удивлена — это не сказать ничего. Что-то, но вот цветы на своей кровати она точно не ожидала увидеть.

— Какие же они красивые! — воскликнула она и прижала букет к груди, ее сердце начало биться чаще, а взгляд сам собой сразу упал на кровать Уизли. Грейнджер на мгновение подумала, что он мог вернуться и вот таким способом попытался заслужить ее прощения, может даже и конфеты он принес. Но какое же было ее разочарование, когда она увидела, что его кровать была пуста: ни куртки, ни рюкзака. Грейнджер с надеждой огляделась по сторонам, Рона нигде не было, но зато был Гарри, который сидел неподалеку и боковым зрением наблюдал за ее реакцией.

«Значит, это был Гарри, — про себя подумала Гермиона. Конечно, она немного расстроилась, но быстро взяла себя в руки, так как ни в коем случае не хотела этим обидеть друга. Она даже почувствовала некую вину перед ним. — Глупая, как я могла надеяться на то, что Рон вернется и найдет нас так просто на новом месте. Это ведь невозможно! Так, мне нужно успокоиться и больше даже не мечтать об этом, иначе я могу сойти с ума, — она поднесла букет к лицу и вдохнула его аромат и тут же почему-то вспомнила о маме и о доме. Их двор всегда был усыпан цветами, с самой весны до поздней осени цветение одних цветов сменялось другими и почти полгода они радовали глаз. Ее мама с самого детства прививала ей любовь к природе, она научила ее, как ухаживать за растениями, чувствовать их и, отдавая им свою энергию, получать ее с торицей взамен.

Немного горькие, но все равно приятные воспоминания нахлынули на Гермиону. Она еще немного полюбовалась цветами, провела рукой по нежным лепесткам и неожиданно спохватилась, что их нужно поставить в воду. Грейнджер вернулась на кухню, положила цветы на стол и стала искать емкость для них. Довольно быстро среди посуды она нашла подходящий кувшин, набрала в него воды, затем освободила цветы от упаковочной бумаги и, расправив их листочки, поместила их в глиняную емкость. Недолго думая, кувшин она поставила на тумбочку у своей кровати.

Поттер не находил себе места, он не мог понять угодил ли он ей с подарком или нет, и уже начал сомневаться уместен ли был его подарок в такой ситуации? В общем, заниматься самоугнетением для Гарри было обычным делом.

К этому времени вскипела вода в чайнике, и он оповестил всех об этом громким свистком.

— Гарри, иди к столу, — позвала Грейнджер, разливая кипяток по фарфоровым чашкам.

Поттер нехотя встал с кровати, он себя чувствовал немного неловко, реакция подруги была необычной, она до сих пор никак не отреагировала на его подарок. Хотя тот факт, что цветы она отнесла на свою тумбочку, говорило о том, что они ей понравились, для него этого уже было достаточно.

Ребята уселись за стол, и между ними повисло неловкое молчание, никто не решался начать разговор. Гермиона сделала это первой.

— Спасибо!

— Не за что, — произнес Гарри и опустил взгляд, уставившись на белую чашку с голубым орнаментом, от которой красивыми завитками вверх поднимался пар.

— Я чувствую твою заботу, и правда очень ценю это, — она крепко сжала в руке чайную ложечку, ей сложно было подобрать нужные слова. — Ты столько для меня делаешь, а я вместо того, чтобы быть тебе опорой заставляю лишь волноваться. Я ведь и правда в последнее время была сама не своя. Я замкнулась в себе, окунулась в свои проблемы и отстранилась от тебя, тем самым заставила переживать. Прости.

— Ты не должна извиняться. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Поверь, я чувствую то же самое. Да, что душой кривить я один во всем виноват. Столько наговорил Рону, да и еще на дверь ему указал. И самое главное, ведь даже не попытался его остановить, — Поттер вновь уставился на чашку, эти воспоминания были для него слишком болезненные, ведь угрызения совести одно из самых сильнейших чувств.

— Нет, только не вини себя! Значит, так должно было случиться. Это был его выбор, а вот мы с тобой из-за этого теперь страдаем, — она сделала небольшую паузу и потом продолжила. — Гарри, я знаю, что и тебе очень тяжело, а я вот повела себя, как эгоистка. Мне очень стыдно. Прости меня, пожалуйста, — она тяжело вздохнула, хотела еще что-то сказать, но подступивший комок к горлу не дал ей этого сделать. За все это время они с Гарри ни разу не разговаривали по душам, а все держать в себе было уже невозможно.

Поттер не выдержал и встал из-за стола, он подошел к ней и обнял ее. Объятья между ними были обычным делом, они всегда поддерживали друг друга, и он не мог понять, почему сейчас между ними возникла некая отстраненность, и он решил это исправить. Гарри прижал ее к себе, нежно обняв за плечи, она выглядела сейчас такой беззащитной и хрупкой, что ему захотелось укрыть ее сейчас от всех проблем и невзгод. Когда ее плечи стали слегка содрогаться от рыданий, у него внутри все перевернулось, женские слезы — вот с этим противником он сражаться был не в силе. Гарри всегда терялся при виде женских слез. Он мог победить дракона, выстоять в битве с самым сильным противником, но стоило ему увидеть плачущую подругу, он сам становился беззащитным. Аккуратно подбирая слова, Поттер произнес.

— Не переживай. Рон обязательно справится. И мы справимся. Уверен, он уже сто раз пожалел о том, что ушел. И ругает себя, почем зря.

— Я знаю, — утирая слезы, произнесла Грейнджер. — Очень надеюсь, что он не попадет в руки пожирателей.

— Не попадет. Рон выкрутится, он сможет, — Гарри с еще большим трепетом прижал ее к своей груди, испытывая при этом, очень нежные чувства, потом немного отстранился и заставил подругу взглянуть ему прямо в глаза.

— Обещай, что больше не будешь плакать. Мне очень тяжело видеть тебя в таком подавленном состоянии. Вот честно я тогда не знаю как себя вести, видишь, меня тянет на различные подвиги, — улыбнулся он. — Надеюсь, тебе цветы понравились?

— Очень, — она шмыгнула носом и улыбнулась ему в ответ. — Я настолько люблю цветы, ты даже представить себе не можешь. И несмотря на то, что они со временем увядают, я за эти несколько дней успеваю насладиться ими и зарядиться положительной энергией, — Гермиона сразу оживилась. — А еще я люблю сладкое и шарлотку! Ну надо же! Ты меня настолько успел изучить за это время. Я очень дорожу нашей дружбой, — в ее глазах засверкали лукавые искорки. Гарри сидел на корточках прямо напротив нее и не отводил от нее взгляда. Грейнджер пригладила его взъерошенную челку на бок, но она все равно торчала во все стороны. — Даже не проси больше тебя стричь. Они у тебя растут с невероятной скоростью, — она еще раз наградила его своей улыбкой, пытаясь усмирить его непослушные волосы.

Гарри был доволен, как никогда, здесь и сейчас он получал искреннее наслаждение: его подруга с ним разговаривает, улыбается, и нет больше недосказанности между ними. Они излили друг другу свои души и разделили боль на двоих. Взаимная поддержка дорого стоит, это лучше, чем сидеть и молча страдать по разным углам.

— Пока мы с тобой болтали наш чай, наверное, уже остыл. А я уже хочу попробовать конфеты в шоколаде. Не поверишь, я уже забыла их вкус, — просияла Гермиона.

Поттер вернулся на свое место, на сердце у него отлегло. Жизнь налаживалась.

* * *

Вечером этого же дня Гарри лежал на кровати, перед ним быстро размахивая маленькими крылышками, летал золотой снитч, тот самый первый его трофей. Дамблдор завещал его ему. Он им троим, сделал посмертные подарки. Рону достался делюминатор, который он использовал, как выключатель света для баловства, Гермионе была завещана книга сказок Барда Бидля, а вот ему, кроме снитча, еще достался меч Гриффиндора. Тут и без слов понятно, что эти подарки были им сделаны неспроста, в них был сокрыт какой-то смысл, но вот ребята никак не могли до него дойти. Все, кроме меча пока для них оставалось загадкой. Они уже поняли, что именно меч может уничтожить крестраж, а вот его местонахождение для них оставалось загадкой, так как было известно, что он неожиданно пропал.

Поттер лежал и разглядывал маленький неугомонный шарик, ловил его и опять отпускал.

«Что же в нем сокрыто?» — про себя подумал Гарри, приглядываясь к снитчу. Он поднес его ко рту и подышал на него, надеясь, может на нем есть какая-нибудь надпись, рисунок или еще что-нибудь. И тут его удивлению не было предела. Сразу же, как он убрал снитч ото рта тут же на его поверхности по кругу побежали буквы, складываясь в слова, и он смог прочитать следующее: «Я открываюсь под конец».

— Гермиона! — тут же закричал Поттер и так быстро подорвался с кровати, что чуть не упал. Грейнджер сидела в кресле и читала книгу, она была очень удивлена, так как не могла понять, что же могло случиться у Гарри.

— Я все это время ломал голову, для чего мне Дамблдор мог оставить мой первый снитч. Я пытался его открыть, но, увы, он не открывается.

— Я тоже думала, что Дамблдор возможно что-то положил в него, ведь они обладают телесной памятью. Мне казалось, стоит тебе взять его в руки и он откроется. Но ничего такого не произошло.

— Все верно ведь они обладают телесной памятью. Но свой первый снитч я поймал не рукой. Я чуть не проглотил его. Помнишь? Смотри, — он прикоснулся губами к шару и на нем тут же забегали буквы. — Как ты думаешь, что это может значить? — он передал шар в ее руки и расположился на полу прямо у нее ног.

— Я открываюсь под конец, — шепотом проговорила Гермиона. — Даже не знаю, — задумалась она. — Видимо эта тайна откроется нам чуть позже. Ты же знаешь Дамблдора, он был невероятным стратегом. Он заранее все спланировал и был уверен, что мы обязательно найдем разгадку. Ты знаешь, я тоже кое-что нашла, — проговорила Грейнджер. — Я уже не раз прочитала эту книгу, — она указала на сказки Барда Бидля в своих руках. — И вот меня немного смутил вот этот знак, — Гермиона пролистнула несколько страниц и, найдя нужную, показала ему странный рисунок. Там был изображен круг внутри, которого был треугольник, поделенный надвое чертой. — Тебе не кажется, это странным изображать подобный рисунок в детской книжке. И да, он не напечатан, а выполнен чернилами. Интересно кому это понадобилось?

Гарри пригляделся к рисунку и неожиданно заявил.

— Знаешь, а я уже видел его. У отца Полумны был точно такой же медальон. На свадьбе Била и Флер я имел честь с ним познакомиться и сразу обратил внимание на украшение на его шее. Он мне сразу бросился в глаза. Я подумал, что это их специальные символы и штучки, которые присущи их семье. Я тогда не придал этому большого значения, а вот теперь так не думаю.

— Возможно, Ксенофилиус сможет пролить свет на этот знак. Как ты думаешь, может нам нужно его посетить?

— Можно конечно, но сначала я хотел бы побывать в Годриковой Впадине. Не знаю почему, но меня тянет именно туда. Я как узнал, что Дамблдор тоже из этих мест, то больше чем уверен, что он, возможно, спрятал там что-нибудь. Там ведь может находиться меч. Что скажешь? — Гарри вопросительно посмотрел на нее.

— Не знаю, но это возможно, — Гермиона на мгновение задумалась, а потом продолжила. — Это место много значит и для Лорда. Он потерял там свою силу. Там-то он и будет тебя ждать, — вздохнула она. — Но с другой стороны Дамблдор действительно мог оставить в Годриковой Впадине какую-нибудь подсказку. Возможно, нам и нужно отправиться туда, чтобы больше не гадать.

— Спасибо, что поняла меня, — Гарри еще ни разу не был на месте гибели своих родителей, просто не находил в себе сил, а сейчас видимо созрел. Он очень боялся туда отправиться и в то же время очень этого хотел. И ему даже не верилось, что это может произойти так скоро.

Эта ночь выдалась очень ветреной и ребята решили, что никто их них на улице не будет дежурить, и они оба переждут непогоду в палатке. Порывы ветра порой были такой силы, что их временное укрытие просто ходило ходуном. Естественно ни Гарри, ни Гермиона не смогли сомкнуть даже глаз, они лежали на своих кроватях и прислушивались к ужасающим звукам разбушевавшейся стихии.

— Я, наверное, пойду, укреплю палатку, — проговорил Гарри. — Боюсь, что еще чуть-чуть и мы можем остаться без крыши над головой.

— Хорошо, только будь острожен. По звукам там творится что-то ужасное, — еще бы, ведь они расположились практически на пустыре. Возле них росло всего несколько деревьев, которые умудрились как-то вырасти среди камней, и больше в округе ничего не было. Поэтому ветру здесь, было, где разгуляться.

— Хорошо, буду! — повысив голос, произнес Поттер, пытаясь перекричать завывающий, словно дикий зверь ветер.

Не прошло и несколько минут, как до Гермионы донесся характерный звук удара и крик Гарри.

Гермиона, услышав крики, тут же подскочила с кровати и выбежала на улицу. Там действительно было какое-то светопреставление. Ветер был такой силы, что просто сбивал с ног. Ей приходилось предпринимать не малые усилия, чтобы удержаться на одном месте. Было очень темно, она зажгла палочку, чтобы хоть что-нибудь разглядеть. И стала аккуратно пробираться по огромным валунам в поиске Гарри. Его нигде не было.

— Гарри! — закричала она, но ее голос унесло далеко ветром. Ответа не последовало. — Гарри! — не теряя надежды, еще раз прокричала она. Грейнджер уже начала переживать, как натолкнулась на какие-то ветки, подсветив палочкой, она разглядела под упавшим стволом лежащего лицом к земле Поттера и не на шутку испугалась.

— Венгардиум левиоса! — что есть силы, прокричала она и отбросила ствол дерева в сторону. Затем тем же заклинанием Гермиона подняла Гарри с земли и перенесла его в палатку. Уложив его на кровать, Грейнджер бросилась к нему и с замиранием сердца стала нащупывать его пульс. Ее руки тряслись, пульс никак не удавалось найти, у нее уже началась паника. Она очень надеялась, что он был просто без сознания. Вид, растущей прямо на глазах шишки на лбу у Гарри, в добавок ко всему прочему, привел ее в настоящий ужас — зрелище было не из приятных. Наконец, на шее Поттера она смогла обнаружить пульсирующую жилку и, выдохнув с облегчением, Гермиона побежала за своей выручай-сумочкой. Там она быстро нашла настойку, приводящую в чувства и, откупорив крышку от пузырька, подсунула спасительный сосуд Поттеру под нос, присев при этом на край его кровати.

Противно пахнущая жидкость быстро оживила Поттера, он сразу открыл глаза и с отвращением отстранился от этого зловонья.

— Гарри, как ты? Голова болит? Кружится? — убирая пузырек с настойкой в сторону, с волнением произнесла она. — Скажи, сколько пальцев ты видишь? — Грейнджер показала ему два пальца на руке. Ей нужно было проверить, не потерял ли он ориентацию.

У Гарри все плыло перед глазами, сфокусировать свой взгляд на пальцах он не мог, поэтому определить их точное количество у него никак не получалось. Он видел то, четыре, то шесть пальцев, поэтому Поттер перестал себя мучить и поднял взгляд на Гермиону. Тут фокусировка произошла на удивление очень быстро. На него сейчас с волнением и с большой теплотой смотрела его подруга, от этого раскалывающаяся и пульсирующая боль в голове сразу перешла на второй, а возможно и на третий план. По его телу разливалось приятное тепло, и он понял, что никого красивее на свете он еще никогда не видел и не придумал ничего лучше, как произнести свои мысли вслух.

— Ты такая красивая!

— Что? — переспросила Гермиона, опуская руку. Она достала из сумочки другой пузырек, уже с экстрактом бадьяна и аккуратно стала обрабатывать лечебным составом огромную шишку Поттера.

— Говорю, что ты очень красивая, словно фея, — не задумываясь, повторил он. Гарри находился в каком-то забытье, поэтому не совсем себя контролировал. Говорил то, что первое приходило на ум, и считал это правильным. После удара и резкой боли, только открыв глаза, он увидел Гермиону, и с каждым ее прикосновением боль исчезала, он просто благоговел при виде ее.

— Фея? Видимо тебя сильно ударило, — Грейнджер усмехнулась, заканчивая обработку его шишки. — Гарри, как же ты меня напугал! Что же это такое? В последнее время я только и делаю, что тебя лечу. Почему ты стал таким травмоопасным?

— Не иначе, как сглазили, — улыбнулся он. — А если серьезно, то я и сам уже задавался этим вопросом, — произнес Поттер и попытался встать, но Гермиона ему помешала.

— Нет-нет, тебе пока нельзя вставать. Вдруг у тебя сотрясение мозга!

— Глупости это. Было бы чему сотрясаться, — усмехнулся Гарри. — Не переживай все со мной нормально.

— Ага, нормально! Ты потерял сознание. Вон шишка, какая на голове! Это не шутки! — возмутилась Грейнджер. — тебе нужно отлежаться несколько дней.

— Гермиона, какие несколько дней! Мы завтра должны отправиться в Годрикову Впадину.

— Об этом не может быть и речи! Еще неизвестно какие могут быть последствия от удара, — возмутилась Грейнджер.

— Уверяю тебя, твои волнения напрасны. Видишь, даже ничего не болит, — Поттер пытался убедить ее в обратном. — Ты самый лучший колдомедик. Завтра утром буду, как огурчик, — Гарри всячески хотел задобрить подругу, он очень не хотел, чтобы такое недоразумение, как его шишка помешала ему попасть в Годрикову Впадину. Поттер чувствовал, что ему нужно попасть туда именно сейчас.

— Скажешь тоже колдомедик. Да я толком ничего не умею, — смутилась Грейнджер и хотела встать с кровати, но Гарри остановил ее..

— Не скромничай, — он взял ее за руку, ему как никогда хотелось ее присутствия, она была необходима ему, как воздух. Ему почему-то казалось, что если она уйдет сейчас, исчезнет с его поля зрения, то он даже не сможет дышать. — Могу поспорить, что если ты просто посидишь со мной рядом, то сможет исцелить меня лучше всяких лекарств.

— Даже так! — засмеялась Гермиона. — Ну, ты и льстец! Ладно, если тебе не станет хуже, завтра отправляемся. Но для этого ты должен сейчас, как следует отдохнуть. Сон — лучшее лекарство, — она высвободила свою ладонь из его руки и стала рыться в своей сумочке, которая все это время лежала у нее на коленях. Грейнджер достала очередной пузырек, его содержимое было цвета фуксии, очень яркое, сразу бросающееся в глаза. Она быстро освободила пузырек от крышки, взяла стакан, который стоял на тумбочке рядом с кроватью Гарри, и налила в него немного яркой жидкости. — На, выпей это, и ты сможешь сразу уснуть, — с этими словами Гермиона передала стакан Гарри

— Хорошо! — Поттер послушно взял из ее рук стакан и быстро осушил его, затем вернул его обратно на тумбочку и повернулся на бок. Ему до чертиков не хотелось, чтобы она от него уходила, но удерживать ее рядом силой он больше не мог, свое разочарование он решил компенсировать здоровым сном, поэтому сделал все, как она просила. — Спокойной но… — закончить фразу он уже не смог — здоровый сон настиг его очень быстро.

— Спи. Так-то лучше! Надо же, ты на удивление послушен, — Грейнджер взяла плед и накрыла им Гарри, затем вернулась на свою кровать и взобралась на нее прямо с ногами. Ложиться спать — у нее не было желания. Ей показалось, что на улице ветер немного утих, но его периодические завывания сильно резали слух. Опять был беспокойный день. А как все хорошо начиналось. Происшествие с Поттером этим вечером ее очень расстроило, она действительно за него испугалась.

«А что если бы он… Нет, я даже думать об этом не хочу! — Гермиона схватилась за голову и на мгновение закрыла глаза. — Нам нужно быть очень осторожными. Ну надо же даже банальная стихия вот так просто может забрать жизнь». — Эти несколько минут, что Грейнджер приводила в чувства Гарри, для нее показались вечностью. Осознание того, что могло произойти, ее сейчас повергло в шок. Страх за друга буквально парализовал ее. Она оглянулась на кровать Поттера, он крепко спал.

«Ох, Гарри, Гарри, заставил же ты меня поволноваться», — подумала она, прислушиваясь к звукам на улице. Несколько часов Гермиона сидела вот так и не могла сомкнуть глаз, она думала обо все на свете, но на удивление даже ни разу не вспомнила о Роне. Сон ее все-таки сморил и, укутавшись в плед, она заснула.

Сонная настойка замечательно сделала свое дело. Поттер беззаботно проспал практически до самого утра, такого крепкого сна у него давно уже не было, а какие были сны — яркие, красочные. Кратковременные сюжеты сменялись одни другими. В одном из сновидений он увидел себя и Гермиону. Они оба находились в каком-то красивом месте, где было буйство природных красок. Грейнджер просто светилась от счастья, смеялась и кружилась вокруг себя. На ней было красивое расклешенное платье ярко-голубого, словно летнее небо цвета, волосы распущенные и завитые в аккуратные ровные локоны. Гарри стоял и любовался ею. Ощущения были невообразимые, его просто разрывало от множества эмоций: восхищения, радости, умиротворения и огромной любви. Да, именно любви. Любви к этому чудесному месту, любви к жизни и любви к той, что сейчас кружилась от переполняющего ее счастья. Неожиданно Гермиона остановилась и посмотрела прямо ему в глаза, а он в свою очередь не сводил с нее своего взгляда. Между ними будто была какая-то ментальная связь, они чувствовали и понимали друг друга без слов. Поттер сделал несколько шагов ей навстречу, взял ее за руки и после этого произнес всего несколько слов.

— Я люблю тебя!

На этом прекрасный сон резко прервался, и чудесное место тут же сменилось мрачным и очень грязным помещением, чем-то похожим на темницу. Теперь перед Поттером появился мужчина в возрасте, в очень неприглядном виде, грязный и растрепанный. В глазах его читался страх и ужас. Гарри даже не сразу в нем узнал Оливандера, если бы сам не назвал его по имени. Гарри не был сторонним наблюдателем, а выступал сам в роли того, кто склонился над мастером волшебных палочек и одним своим видом приводил его в ужас. Потом Поттер услышал, как он сам говорит совершенно не своим голосом.

— Говори, почему так произошло?

Мастер волшебных палочек ответил, что-то бессвязное и в этот момент в него полетело заклятье, он скорчился от боли и вновь прозвучал вопрос.

— Ты мне ответишь, что это было?

— У вас одинаковая сердцевина, — скорчившись от боли и, лежа на каменном полу, ответил пленник.

— Что это значит? — вновь закричал Гарри грубым голосом и тут же послал в бедного старика еще одно заклятье.

После очередного круцио Оливандер не сразу смог говорить, а лишь открывал рот, словно рыба. Гарри видел, как он сам с силой толкнул мастера ногой, приводя его в чувства.

— Ваши палочки не могут причинить друг другу вреда, — на одном дыхании, наконец, произнес Оливандер.

— И что. Что мне делать?

— Другая палочка, — с трудом выдавил из себя пленник, тяжело дыша.

— Мне нужна самая лучшая, самая сильная. Говори, есть такая? — Гарри вновь склонился над Оливандером, тот весь съёжился от страха, но вынуждать на новую порцию круциатуса не стал.

— Есть, — ответил он.

— Ты мне ее дашь, — буквально прошипел Поттер прямо на ухо пленнику, склонившись над ним.

— Я… Я не смогу этого сделать. У меня ее… нееет, — заикаясь и запинаясь, произнес Оливандер, отворачиваясь от мучителя.

— Так сделай мне ее!

— Я не могу сделать такую. Но она существует, я знаю, — с каким-то благоговением произнес мастер палочек.

— Где мне ее искать? — взяв за грудки Оливандера, вновь прошипел Гарри. — Ну, Говори!

— Я слышал, она была у Грегоровича.

Тут же видение стало размытым и Поттера с силой выдернуло из него, он открыл глаза, был весь в поту, хотя в палатке было совсем не жарко. Гарри привстал на кровати, он тяжело дышал, пытаясь отойти от случившегося. Он понял, что вновь попал в сознание Волан-де-Морта. Ему не трудно было догадаться, что именно в его роли он сам только что выступал, это состояние само по себе было ужасным. Тем более пленника, которого мучил Лорд Гарри знал лично, что еще больше усугубляло его состояние.

«Волан-де-Морта взбесило то, что он тогда не смог меня убить, — Гарри стал анализировать свое видение. — Вот значит, что. В наших палочках одна сердцевина, — он утер лоб, его знобило. — О какой это палочке говорил Оливандер? Он назвал Грегоровича — он ведь тоже делает палочки, — вспомнил Поттер, — Неужели ему удалость сделать самую сильную палочку?» — удивился он.

Гарри постепенно приходил в себя. Такие спонтанные проникновения в сознание Темного Лорда были для него очень мучительными и энергозатратными, ему никак не удавалось этому сопротивляться, но, несмотря на это, он не желал от них избавляться, так Гарри мог хоть немного проследить действия и ход мыслей своего злейшего врага. Только Поттер очень переживал, чтобы Лорд таким же образом не мог проникать в его мысли, и еще страшнее не стал контролировать его действия. Он понимал, что Волан-де-Морт может и специально посылать ему видения, такие, которые он считал нужными и выгодными для него, как например, было с видением, про Сириуса. Но это видение было совсем не таким, Темный Лорд готовиться к встрече с ним и похоже хочет быть во всеоружии.

Гарри немного расслабился и облокотился на подушку, но в таком состоянии он пробыл не долго, так как неожиданно вспомнил другой свой сон — про Гермиону. В его сознании постепенно пронеслись все мельчайшие детали этого сна, включая эмоции. Он прочувствовал каждую из них и мысленно остановился на влюбленности.

«Вот это сон", — Поттер прокручивал снова и снова сюжет сновидения и получал от этого настоящее удовольствие. Образ счастливой Гермионы никак не желал выходить у него из головы. Он даже прикрыл глаза, чтобы картинка воспоминания была более реалистичной. Приятное напряжение внутри него увеличивалось по нарастающей. Дыхание стало неровным. Гарри вспомнил ощущения из сна, которые он испытывал при виде Гермионы и сопоставил их с ощущениями, которые он чувствует в последнее время при виде подруги. Они были очень похоже. Так же Гарри вспомнил и слова, которые он произнес во сне и шёпотом их повторил.

— Я люблю тебя… — через мгновение Поттер открыл глаза и так же шепотом добавил. — Неужели я люблю? Я люблю! — радостно произнес он и тут же прикрыл рот рукой, бросив взгляд на кровать подруги. Она так сладко спала, что он ни в коем случае не хотел ее разбудить.

«Значит я не бесчувственный чурбан. Я могу еще любить и люблю! Ну да, я ее люблю и не, как подругу, а как девушку. Она меня волнует, да не просто волнует. Мне просто крышу от нее сносит. А я глупый все пытался этому найти оправдания. Оправдания больше не нужны! Оказывается все просто — я люблю! Ну, надо же!» — он чуть не рассмеялся в голос и вновь прикрыл рот рукой. Справится со своими эмоциями, ему было очень сложно, его бросало то в холод, то в жар. Гарри встал с кровати и быстрым шагом пошел к выходу. Находится на одном месте, он просто не мог, ему срочно нужно было на свежий воздух, чтобы разрядиться.

Нет, Поттер не верил в сны, и не сам сон сыграл решающую роль в осознании чувств к Гермионе. Чувства были всегда, просто в последнее время они стали сильнее проявляться, а до этого у него было ярко выраженное отрицание этих чувств. А сон просто помог сопоставить очевидные вещи, послужил благородным пинком или ментальным подзатыльником, открыв ему глаза на истину.

Гарри хотелось кричать на весь мир о своем открытии.

— Я живой! Я люблю! Значит мое сердце, после всего случившегося со мной, еще способно на это чувство! — самодовольно повторил он. Поттер с радостью подставлял свое лицо прохладному ветру, чтобы он хоть немного смог охладить его пыл. Стихия уже миновала, ветер был уже не такой сильный, и потоки воздуха благополучно справлялись со своей задачей. Гарри стоял и жадно вдыхал морозный воздух, который с легкостью охлаждал его легкие, но вот тот пожар, который разгорелся у него внутри он охладить так и не смог. Ни ветру, ни морозу это было не под силу. Теперь это чувство Гарри будет беречь ото всего и всех.

В голове у Поттера сейчас было столько вопросов, и он на них тут же пытался найти ответы. Этих «Почему?» было бесконечное множество: «Почему же я понял это только сейчас? Ведь Гермиона всегда была со мной рядом. Нет, я больше чем уверен, что мои чувства к Гермионе не возникли вот так спонтанно в одночасье, они были и до этого. Мы дружим с детства, еще тогда я привязался к ней всем сердцем. Видимо эти чувства дали свой росток очень давно и я взращивал его в своем сердце год за годом и одновременно с этим запечатывал это чувство глубоко внутри себя. Гермиона давала мне все, что мне так было нужно. Взрослея, наши потребности менялись, так же как и мы. Да, я влюблялся, любил и страдал, но этот опыт был для меня очень полезен. Мне нужно было это пережить, чтобы понять важность настоящих и истинных чувств, которые я видеть и признавать отказывался, ограничиваясь дружбой. Ведь не всегда очевидное, мы принимаем за истину. Эх, почему я не разобрался в этом раньше и позволил Гермионе влюбиться в Рона. Да, она ведь любит Рона…», — и, дав себе этот утвердительный ответ, тот задор, с которым он воспринял новое чувство, немного утих.

«Ну, вот Гарри, добро пожаловать вновь в клуб неразделенной любви, — Поттер тяжело вздохнул. — Она ведь любит ни кого-нибудь, а твоего друга. И самое ужасное ты об этом прекрасно знаешь. И тут ничего не поделаешь. С этим нужно смириться».

Подобные мысли в один миг вернули его с небес на землю, в ту реальность, которую он совсем не хотел, но у него не было другого выбора, как смириться с ролью вечного страдальца от любви.

Поттер начал уже замерзать и с большой неохотой вернулся в палатку. Он сел в кресло прямо напротив кровати Гермионы. Она спала и совершенно не догадывалась, какие страсти кипят сейчас из-за нее в душе у Гарри. За такой маленький промежуток времени он испытал невероятный спектр чувств от небывалой радости до глубокого разочарования.

«Ничего, я научусь с этим жить. Жил ведь раньше и сейчас смогу. Видимо у меня судьба такая — вечные испытания в любви. Я вынужден уйти на второй план. В ее сердце только Рон, там нет места для меня, к сожалению, — осознавать такое ему было мучительно больно. — Я не смею им мешать, просто не имею права, — и только он почти смирился со своей несчастной судьбой, как его второе «Я» тут же мысленно возразило, — Это глупо! Рон и Гермиона не пара. Они не вместе. То, что Уизли занимает в ее сердце особое место, еще ничего не значит. Ты тоже есть в ее сердце и только от тебя зависит — станешь ли ты для нее чем-то больше. Не отдавай ее так просто, борись. Тем более Рона сейчас нет, и у тебя есть все шансы завоевать ее сердце, — с этими мыслями Гарри сразу воспарял духом. — А ведь и правда Рон и пальцем не пошевелил, чтобы быть с Гермионой. У меня действительно есть сейчас шанс и я просто не могу его упустить».

План к действию у Поттера созрел очень быстро. Конечно, он не планировал сразу огорошить ее прямо с утра, оповестив о своих чувствах, действовать он будет очень аккуратно, чтобы не спугнуть, окружит заботой и вниманием, будет очень тонко намекать, а там уже дело будет за ней.

Гарри больше не сомкнул глаз, еще бы после такого разве уснешь? Он сидел и просто смотрел на спящую Гермиону. Поттер до мельчащих деталей изучил черты ее лица, хотя он и так знал их не плохо. Умиротворение — вот что сейчас излучала Гермиона. Он любовался ее губами, волосами, руками, изгибом ее бровей — в общем всем. Гарри понимал, что приняв такое решение, он должен быть готов на большие поступки, легко не будет — это очевидно, но он готов был рискнуть всем.

Открыв глаза, Грейнджер увидела Гарри, который пристально смотрел на нее, каким-то странным, задумчивым взглядом. Она очень удивилась.

— Зачем ты встал? Тебе же еще нельзя, — поинтересовалась Гермиона, поднимаясь с кровати.

— Не волнуйся. Я себя хорошо чувствую. Голова не кружится и не болит.

Она подошла к нему и ощупала его лоб.

— И шишка стала меньше, — произнесла Гермиона. — Это хорошо, что тебе лучше. Тогда почему ты так рано проснулся?

— Да так ничего особенного просто Лорд решил оповестить меня о своем времени провождении, — усмехнулся он.

— Ты опять проник в его сознание? — забеспокоилась Грейнджер, направляясь на кухню. — Ты же знаешь — это опасно. Не позволяй ему.

— Гермиона, я же уже говорил, что не могу это контролировать и если честно, то и не хочу. Так хотя бы могу знать, чем он дышит.

— Смотри, чтобы он не узнал, чем дышишь ты, — она бросила ему в ответ, наградив недовольным взглядом. Грейнджер за него очень переживала и видела, в каком он обычно бывает состоянии после вот таких вылазок в сознание Лорда.

— Да ладно тебе не ругайся. Зато теперь я знаю, что он просто взбешен, после того, как не смог тогда убить меня при последней нашей встрече. Он пытал Оливандера, выяснял, почему так произошло. Оказывается наши с ним палочки близнецы — ни я, ни он не можем причинить друг другу вреда. То есть ею он убить меня не сможет. Мастер палочек предложил ему альтернативу — другую палочку. Темный Лорд в таком случае потребовал самую мощную.

— Да?- удивилась Грейнджер, — А что есть разграничения по силе палочек? Я думала — это все зависит от способностей самого волшебника.

— Выходит, что есть. Хотя, я не уверен, что существует деление по силе палочек. Как я понял речь идет о конкретной палочке и Оливандер даже сказал где ее искать.

— Даже так?

— Да. Он назвал Грегоровича. Сказал, что она в последний раз была у него.

— Так это же мастер волшебных палочек. Неужели ему удалось создать самую могущественную?

— Что-то мне с трудом в это верится, — проговорила Гермиона, накрывая на стол. — Такое неравенство в палочках просто недопустимо и самое главное об этом нигде не написано. В противном случае я бы знала.

— Возможно, нет сведений потому, что это не совсем законно. Поэтому об этом знают лишь посвященные в эту тайну, — Гарри сидел вполоборота и наблюдал за подругой.

— Может быть Оливандер солгал, чтобы Лорд отпустил его, — предположила Грейнджер.

— Кто его знает, — пожал плечами Поттер. Он уже не знал чему можно верить, а чему нет.

— А если действительно существует такая палочка и он ее найдет. Представляешь, что тогда будет? Он станет еще сильнее.

— Он и так сильнее с палочкой или без нее. Сейчас Лорд непобедим! Наша задача поскорее найти все крестражи. Ну и еще отыскать меч, — добавила Гарри.

— Ты прав, — лицо Гермионы стало серьезным, она понимала, какая ответственность сейчас лежит на них, а особенно на Гарри. — Ладно, давай иди завтракать и будем собирать вещи, — произнесла она, приглашая Поттера за стол.

* * *

Ребята закончили последние приготовления. Вещи были собраны и они на пару снимали защитные заклинания с места, где пробыли совсем недолго.

Гарри и Гермиона к посещению Годриковой Впадины подготовились очень тщательно, даже наряды продумали до мелочей. На Грейнджер было одето приталенное платье чуть ниже колена цвета спелой вишни, длинное драповое пальто, почти такого же цвета, что и платье, только чуть темнее, а еще черные ботинки на шнурках и шляпка. Гарри тоже нарядился, как лондонский Денди. В черных наглаженных брюках и в пальто цвета молочного шоколада, да и еще и в шляпе — он выглядел очень солидно. Они понимали, что отправляются в деревню, где все друг друга знают и незнакомцев сразу заметят, тем более школьников, которых везде ищут. Поэтому Гарри и Гермиона будут изображать супружескую пару, которая приехала к кому-нибудь в гости на праздники.

Поттер стоял и, не скрывая своего восхищения, смотрел на Гермиону. Вот такой он не видел ее никогда. Безусловно, она нравилась ему в любом виде, но сейчас он не мог отвести от нее взгляда.

Гермиона заметила это и тут же поинтересовалась.

— Неужели что-то не так? — она опустила глаза, чтобы убедиться в обратном.

— Нет. Просто любуюсь. Ты всегда выглядишь потрясающе, а сейчас просто слов нет. Тебе очень идет.

— Гарри, перестань! — Грейнджер немного смутилась. — Ну, все равно спасибо, — улыбнулась она и добавила — Думаю мы можем отправляться, — она протянула ему руку, но он не успел взять за нее. Поттер пошатнулся и чуть не упал, взгляд стал какой-то отрешенный, зрачки сузились.

— Гарри! — она подхватила его под руку и усадила на камень. Гермиона сразу поняла, в чем дело — эти симптомы она уже выучила наизусть. Он вновь умудрился попасть в сознание Лорда.

И это было действительно так, Поттер сейчас выступал в роли Волан-де-Морта и допрашивал его очередную жертву. Картинки допроса были просто ужасающие, от напряжения Гарри всего трясло. Даже после того, как жуткие видения прекратились, он еще долго не мог прийти в себя.

— Ты как, Гарри? — проговорила Гермиона дрожащим голосом. Она очень за него испугалась и, присев на камень рядом с ним, обняла за плечи.

— Все нормально, — тяжело дыша, произнес Поттер, пытаясь переварить, все то, что он сейчас увидел. Его трясло.

— Каждый раз, когда это происходит я просто места себе не нахожу, — запричитала Грейнджер. — Расскажи, что ты видел.

— Он кого-то пытал, истязал и мучил. Скорей всего это был Грегорович, он спрашивал у него за палочку. Тот ответил, что у него ее нет, палочку украли. Волан-де-Морт видимо не поверил и применял круциатус множество раз. Крик Грегоровича до сих пор стоит у меня в ушах, — Гарри схватился за голову. — Это ужасно, — он на мгновение замолчал, а потом продолжил. — Лорд снова и снова задавал ему один и тот же вопрос: кто мог украсть у него палочку? Грегорович ответил, что не знает, кто это сделал, так как было темно, и он не успел разглядеть его лица. Потом Волан-де-Морт наверное понял, что мучить его бесполезно и проник в его сознание. В этот момент я видел молодого парня, высокого, светловолосого. Это продолжалось всего несколько секунд, в руках у него действительно была палочка, он выпрыгнул в окно.

— Ты узнал этого парня?

— Нет, я никогда не видел его.

— Теперь он будет разыскивать того, кто украл палочку у Грегоровича, — догадалась Гермиона. — Похоже, он не успокоится. Теперь это стало его целью. Нужно будет поискать хоть какую-нибудь информацию об этой палочке. Раз она есть, значит должно же быть, хоть что-то.

— Ты права. А еще нужно разузнать, кто был этот парень. Может нам удастся опередить Темного Лорда, — добавил Гарри, поднимаясь с камня. — Все я уже в порядке. Не будем терять время, — он помог встать Гермионе и, взяв ее за руку произнес, — Ты готова?

— Да! — с этими словами ребята с хлопком растворились в воздухе.

* * *

Гарри и Гермиона появились на безлюдной улице, она была длинная и узкая, по обе ее стороны стояли маленькие, аккуратные домики, похожие друг на друга, как близнецы. Неподалеку была церквушка, оттуда доносилось торжественное песнопение. Ребята огляделись.

— Раз мы с тобой изображаем супружескую пару, то предлагаю вам прогуляться, миссис Поттер, — улыбнулся Гарри, взяв свою спутницу под руку. Сказав это, вроде бы и в шутку он испытал невероятное чувство. Пусть даже воображаемым, но ему было приятно назвать себя ее мужем.

— Миссис Поттер значит? — улыбнулась Грейнджер. — Ну уж нет, сейчас не то время, максимум на что я могу согласиться, так это на двойную фамилию, — она с радостью поддержала игру своего друга.

Они медленно пошли по заснеженной улочке, снег похрустывал под их ногами. Гермиона понимала, какие чувства сейчас должен был испытывать Гарри: он здесь родился, здесь умерли его родители. Оказаться в этом месте было волнительно и тяжело одновременно. А еще — очень опасно.

— Нужно было использовать оборотное зелье, — оглядываясь по сторонам, произнесла Грейнджер.

— Нет, я оказался здесь впервые за долгое время. Очень долгое, — добавил он. — Поэтому хочу быть самим собой.

Гермиона тяжело вздохнула и крепко уцепилась за его руку, у нее было какое-то нехорошее предчувствие и она с опаской приглядывалась ко всем прохожим, которые встречались на их пути. Чем дальше они шли, тем прохожих становилось все больше. Вот мимо них прошел горбатый старичок с авоськами. Его взгляд ей показался очень подозрительным, да и женщина с ребенком, как-то на них странно посмотрела. Ей почему-то было не по себе.

Когда ребята проходили мимо церквушки Грейнджер неожиданно произнесла.

— Гарри, сегодня же сочельник. Ну надо же, как быстро летит время.

На это Поттер ничего не ответил, его взгляд был направлен в сторону кладбища, которое находилось через дорогу от церкви.

— Как ты думаешь, там могут быть мои родители?

— Думаю, могут.

— Я бы хотел их найти, — с этими словами Гарри двинулся к воротам кладбища, они были полуоткрыты. Ребята вошли внутрь и решили разделиться, чтобы ускорить поиски.

Гермиона не спеша пробиралась между памятниками, некоторые из них были запорошены снегом и приходилось приглядываться к надписям. Атмосфера здесь была не очень комфортная, умиротворением, как некоторые говорят, здесь совсем не пахло. Грейнджер все это время не покидало чувство тревоги. Неожиданно ее взгляд упал на надгробье. На нем была надпись: «Игнотус Певерел», а рядом нарисован тот самый символ из книги сказок. Гермиону это заинтересовало, она хотела позвать Гарри и стала искать его, но неожиданно заметила, как он стоит у одной из могил, что находилась у ограды. Грейнджер сразу догадалась, что он нашел их.

Гермиона нерешительно подошла к нему сзади, как будто боялась помешать. На этом месте действительно нашли покой родители Гарри. На надгробии была надпись: «Светлой памяти Джеймса и Лили Поттер».

С трудом проглотив подступающий комок, Гермиона сделала шаг вперед, она присела на колени перед могилой, словно хотела отдать дань покоящимся здесь и одним взмахом палочки наколдовала венок из нежных белых цветов.

Гарри стоял рядом и тяжело вздохнул, он шмыгнул носом, так как удерживать слезы он уже не мог. Глупости говорят те, кто утверждают, что настоящие мужчины никогда не плачут. Нет, они плачут, но только иногда, и по особому случаю. А случай у Гарри был очень особый. Он оплакивал сейчас своих маму и папу, с которыми злая судьба его разлучала еще в раннем детстве. Поттер был слишком мал, чтобы помнить их, но верные друзья родителей никогда не давали ему забыть о них, да и он сам никогда не забывал. Они всегда были в его сердце и словно незримый щит охраняли его и оберегали от всех невзгод.

Гарри утер слезы рукавом, на морозе они быстро замерзали, превращаясь в льдинки. Его переполняли смешанные чувства. Разве можно ощущать одновременно радость и горе? Горе от потери и радость оттого, что он, наконец, оказался на этом месте. Эти противоречивые чувства слились воедино, разрывая Поттеру душу, и тут же соединяя ее в одно целое.

Гермиона поднялась с колен и подошла к Гарри. Левой рукой она обняла его за плечо, а правой взяла за руку, чтобы он почувствовал ее поддержку, и он чувствовал, и был очень благодарен ей, за то, что она сейчас была рядом.

Грейнджер только могла представить, какая буря эмоций творится сейчас у Поттера внутри. Его слезы ее ничуть не смущали, она не считала их проявлением слабости. На самом деле эти слезы служили очищением его души, таким образом, многолетняя боль, наконец, нашла выход. У Гермионы тоже задрожали губы, она смотрела на памятник сквозь радугу слез, крепко сжимая руку Гарри, но неожиданно она заметила, как скользнула тень у соседней могилы. Она пригляделась, никаких движений больше не было, но беспокойство уже закралось у нее внутри.

— Гарри, мне кажется, за нами следят, — прошептала она. — Думаю, нам нужно уходить.

Поттер стал оглядываться по сторонам, в округе никого не было, кроме них самих, лишь голоса певчих доносились из церкви.

— Ты права, нас не должны здесь увидеть, — Гарри последний раз бросил взгляд на памятник, под которым покоились его родители и мысленно с ними попрощался, затем поддерживая Гермиону под руку, они покинули территорию кладбища.

Уже стемнело, ребята двинулись вверх по улице, освещение которой было настолько плохим, что им приходилось приглядываться, чтобы хоть что-нибудь разглядеть перед собой.

— Куда мы идем? — шепотом поинтересовалась Гермиона. Она все время оглядывалась, так как постоянно чувствовала на себе чей-то взгляд. Но разглядеть в такой темноте кого-то было очень сложно. Зажигать палочки они не стали, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, поэтому шли в кромешной тьме.

— Я ищу свой дом, — проговорил Гарри и уверенно двигался по длинной узкой дороге. — А вот и он, — добавил Поттер, лишь мельком взглянув на развалины.

Гермиона очень удивилась, что Гарри даже не остановился возле него, а пошел дальше. Он миновал еще несколько домов и только потом замер на месте.

— Если я не ошибаюсь, здесь живет Батильда Бэгшот, — произнес он, так как из рассказа тетушки Мюриэль, с которой Гарри познакомился на свадьбе Била и Флер он узнал, что автор учебников по истории магии, и по совместительству очень хорошая знакомая Дамблдора, жила по соседству с его родителями, ровно через три дома прямо напротив крытого рынка. И действительно торговые прилавки под большим навесом аккурат расположились напротив этого дома. Неожиданно Поттер заметил, как из соседнего окна сквозь шторку на них глазеет какой-то мужчина. — Ты права за нами наблюдают.

— И мы не можем знать, какие у этих зевак намерения. Здесь все друг друга знают, чужаки их настораживают. Время сейчас такое, — еле слышно произнесла Гермиона.

— Пойдем быстрее. Я бы хотел встретиться с Батильдой. Мне кажется, Дамблдор мог оставить ей меч.

Идею Гарри посетить Батильду Гермиона не очень поддерживала, но она пошла вслед за ним, надеясь, что он знает, что делает.

Ребята решительно направились к дому, им нужно было выяснить не оставил ли им Альбус Дамблдор еще какие-нибудь подсказки, от безысходности они хватались за малейшую соломинку. Поттер волновался не меньше Гермионы, опасаясь, что они могут попасть в ловушку. На всякий случай он попросил подругу немного отойти от дверей, и пошел первым.

Гарри настойчиво постучался в дверь, но хозяйка, похоже, открывать не спешила. Он постучал еще раз, но результат был тот же. На третий раз от настойчивых ударов дверь открылась сама по себе. Поттер осторожно заглянул внутрь.

— Миссис Бэгшот, вы дома? Можно к вам зайти? — из открытой двери повеяло теплом, судя по всему дом отапливался, а из дальней комнаты был виден свет.

Держа палочку наготове, Гарри зашел внутрь, приказав Гермионе, держаться за ним. Она послушно зашагала следом, прислушиваясь к малейшему шороху.

Первая комната, в которую они вошли была совсем не большой, крошечной, там и одному развернутся было не где, а вот следующая, напротив, оказалась просторной и очень уютной. Мебели было не много, но вся она была подобрана со вкусом. Белоснежный диван и два кресла были расположены вдоль стены, журнальный столик из черного дерева стоял в самом центре, а на нем лежала стопка книг и кружка недопитого чая. Кружевные салфетки были просто повсюду, они лежали везде: на спинках кресел, диване, на столе, даже на подоконнике под цветочными горшками. Самой Батильды в комнате не было, но вокруг была такая обстановка, которая говорила о том, что хозяйка только что была здесь, просто на минутку отошла.

В камине вовсю горели дрова, весело потрескивая, а над ним на полочке стояло множество фотографий. Возле них и остановился Гарри. Он беглым взглядом пробежал по всем колдофото, но остановился на одном. Там был изображен светловолосый парень. Он стоял в красивом костюме и улыбался.

— Гермиона, — прошептал Поттер. — Смотри! Это тот самый юноша, которого я видел в сознании Лорда. Выходит Батильда его знает. Интересно где она сама? — он огляделся по сторонам и заметил лестницу, ведущую наверх. — Миссис Бэгшот! — еще раз позвал Гарри, чтобы не застать старушку врасплох. Он, аккуратно ступая на ветхие ступеньки, стал подниматься на второй этаж.

Грейнджер обернулась и посмотрела на колдофото. Этого юношу она тоже видела в первые. Сама она стояла у журнального столика, одна из книг, которая лежала на нем ее очень заинтересовала. Это была довольно толстая книжка, с очень громким названием «Жизнь и тайны Альбуса Дамблдора» под авторством Риты Скитер. Об этой нашумевшей книге Гермиона слышала очень много и решила на нее взглянуть. Она открыла ее и ей в глаза сразу бросилась надпись выполненная красными чернилами: «Дорогая, Батильда, огромное спасибо за твою помощь! Хотя возможно ты об этом не помнишь».

«Ах, ты мерзкая писака! Выудила информацию не совсем законным путем и была такова», — Гермиона хотела еще немного ознакомиться с книгой, но услышала на верху какой-то шум и тут же бросилась туда, а книгу прихватила с собой. Да, воровать было не хорошо, но ее любопытство оказалось сильнее моральных принципов.

В считанные секунды Грейнджер преодолела несколько лестничных пролетов и оказалась на втором этаже, где-то в дальней комнате были слышны звуки борьбы. Она со всех ног побежала туда. Гермиона на мгновение замерла в дверном проеме, в комнате было темно, лишь изредка ее освещало очередным проклятьем, летевшим в противника. Как оказалось, Гарри стоял в правом углу и очень настойчиво атаковал пожирателя, который был в черной мантии и маске, скрывающей его лицо. Очередное проклятье Поттера ударило точно в цель, отбросив противника в противоположный угол комнаты и только Грейнджер хотела перешагнуть порог, чтобы трансгрессировать вместе с Гарри, как в этот самый момент увидела луч желтого цвета, который летел прямо в нее. Гарри успел поставить щит и луч растворился, не достигнув цели, но не успела Гермиона перевести дух, как неожиданно услышала хлопок слева от себя. В комнате появился кто-то еще, он тоже был в черной мантии. Грейнджер тут же послала в него обезоруживающее проклятье, но тот успел ловко увернуться, она вновь хотела ударить по нему экспелярмусом, но ее отвлек яркий поток зеленого света, который в этот самый момент несся прямо в Гарри, но голубой луч тут же сквозанул с левой стороны и достиг Поттера быстрее, сбив его с ног. Гарри упал, его палочка выпала из рук и отлетела в сторону, а авада пролетела у него прямо над головой, здорово раздолбив при этом стену. Все произошло в считанные секунды, Грейнджер уличив момент бросилась к Гарри, манящими чарами она притянула к себе его палочку и схватив Поттера за руку, перенесла их обоих в безопасное место.

* * *

Среди множества деревьев ребят разбросало в разные стороны. Было темно. Первым на ноги поднялся Гарри, он быстро нашел место дислокации подруги и поспешил к ней.

— Гермиона, ты как? — Поттер помог ей встать и с беспокойством посмотрел на нее.

Грейнджер не могла проронить ни слова, настолько она была под впечатлением от того, что произошло. Она понимала, что если бы эта авада достигла цели, то был бы конец всему: надеждам на лучшее будущее, на спокойную жизнь, на мирное существование. Да и вообще свою жизнь без Гарри Грейнджер даже не представляла. Она сидела в какой-то прострации, будто мир рухнул в одночасье. Сам факт «а если бы» не давал ей сейчас покоя.

— Гермиона, скажи хоть что-нибудь? Ты меня пугаешь, — Поттер крепко взял ее за плечи. — Ты не ранена? — Гарри вновь задал ей вопрос и уже сто раз пожалел, что сунулся в эту Годрикову Впадину. — Ну пожалуйста, только не молчи, — умолял он.

— Гарри, ты же мог сегодня погибнуть, — дрожащим голосом наконец произнесла она, едва сдерживая слезы.

— Да, было дело, — согласился он. — Этот пожиратель, действительно запустил в меня аваду. Видимо я его здорово разозлил. Судя по всему, он ждал меня наверху. Не успел я появится в комнате, как тут же стал атаковать его буквально без перерыва — пожиратель не успевал отбиваться, вот и решил, наверное, мне отомстить, — усмехнулся Поттер.

— Гарри, ты же мог погибнуть! Как ты этого не понимаешь! — воскликнула она. — Нельзя быть таким беспечным. Если бы с тобой что-то случилось, что было бы со всеми нами… -она запнулась на полуслове, — Что было бы со мной? — тихо, буквально шепотом добавила она.

От ее слов Гарри словно ударило током. Эту ситуацию Гермиона настолько приняла близко к сердцу — это тронуло его до глубины души. В отличии от нее он привык, что ему все время грозит опасность, он время от времени со смертью встречается лицом к лицу и аваду в свой адрес он уже встречал неоднократно. Слова подруги неожиданно подарили ему надежду, ведь это означало, что у него еще не все потеряно, он ей все-таки дорог. Поттер заключил ее в объятья и произнес.

— Даже не думай об этом. Я тебя не покину никогда. Слышишь? Я просто так не сдамся смерти. Раз никто из нас не может жить спокойно, пока жив другой. Я обещаю тебе. Я убью его первым! — даже через одежду Гарри ощущал, как сейчас быстро бьется ее сердце. — Вот видишь меня словно оберегает счастливый случай. Я почти всегда выхожу сухим из воды. Вот и сейчас благодаря тебе я спасся от смерти. Это ведь твое заклятье отбросило меня в сторону? — он отстранился от нее, чтобы посмотреть в лицо. — Спасибо тебе! Ты мой ангел-хранитель, — Гарри провел рукой по ее вьющимся локонам. Свой головной убор Гермиона давно уже потеряла и ее волосы развевал ветер, растрепав когда-то аккуратную прическу.

— Нет, — Гермиона замотала головой из стороны в сторону. — Я не успела отреагировать. Когда я увидела зеленый луч, летящий в тебя я растерялась, — проглатывая подступающий комок к горлу, — проговорила она.

— Если не ты, тогда кто меня спас? — Гарри был очень удивлен.

— Второй пожиратель послал в тебя отталкивающее проклятье.

— Так их было двое? Странно, я видел только одного, — задумался Поттер. — Это была ловушка, он меня уже поджидал наверху. Я сражался только с одним, второго там не было.

— Он появился чуть позже. Сразу после моего прихода. Я видела, как второй пожиратель возник в комнате, — Гермиона пыталась анализировать ситуацию. — Не могу понять зачем ему понадобилось тебя спасать? Ведь он специально сбил тебя с ног, так как видел, как в тебя летит авада.

— А может это был кто-то из наших? — предположил Гарри.

— Не думаю, — возразила ему Гермиона. — Я видела, что на нем была маска пожирателя.

— Значит одно из двух: этот кто-то просто перепутал заклинания или среди пожирателей появился наш сторонник, — предположил Поттер и наконец опомнился, что они до сих пор не поставили защиту на место куда прибыли и стал рыться в своих карманах в поисках палочки, а когда не нашел ее задал подруге вопрос — Гермиона, ты случайно не знаешь где моя палочка? Мне кажется я выронил ее в доме Батильды. Вот не задача, — выругался он.

— Ах, да, — Грейнджер вспомнила, что сразу после того, как притянула палочку Гарри манящими чарами и перенесла их суда, она засунула ее в карман пальто. Гермиона полезла в карман и достала палочку Поттера, она почему-то была согнута в одну сторону.

— Что это с ней? — удивился Гарри, — взяв из рук подруги свою палочку. Он попытался выровнять ее, но она развалилась на две половинки. — Сломалась, — с досадой произнес он.

— Прости. Возможно когда я переносила нас сюда в нее попало заклятье и она раскололась.

— Как ты думаешь, ее можно починить? — с надеждой произнес Поттер.

— Даже не знаю, — тяжело вздохнула Грейнджер. Она помнила, что когда у Рона поломалась палочка, то ни одно заклинание починить ее так и не смогло, даже волшебный скотч не помог палочке вернуть былую силу, поэтому без особого энтузиазма Гермиона произнесла. — Можно попробовать. — она взяла палочку Гарри и, направив на нее свою, произнесла. — Репаро! — но палочка даже не думала соединяться. Она перепробовала еще несколько заклинаний, но результат был прежним.

— Ладно, не мучайся больше. Ты лучше поставь защиту, а я займусь палаткой, — произнес Поттер и взял из рук Гермиону ее сумочку, он раскрыл ее и вытащил оттуда брезентовую палатку и сразу приступил к ее установке. Конечно он был расстроен, оказаться сейчас без палочки ему нужно было меньше всего. Гарри был очень зол на саму ситуацию. Но делать было нечего возмущаться бесполезно — это уже произошло и он был уверен, что они потом, что-нибудь придумают.

Гермиона ходила по кругу и произносила защитные заклинания уже машинально. Куча мыслей не давали ей покоя. Она чувствовала за собой вину. Ей было очень стыдно, что из-за нее Гарри оказался без палочки, без защиты. К его недавней смертельной опасности добавилось еще и это. Закончив, она посмотрела на своего друга. Даже без палочки он хорошо справился с установкой их жилища.

Пока Гарри занимался обустройством в палатке, Грейнджер разожгла костер и села рядом с ним погреться. Мороз на улице был крепким, ее руки просто заледенели и уже не слушались ее. Она поднесла ладони к огню, языки пламени начали свой безумный танец, переплетаясь друг с другом. Гермиона невольно залюбовалась, но мрачные мысли так и не дали ей расслабиться. Она вновь и вновь возвращалась к событиям минувшего вечера, перед глазами все время возникала одна и та же картина — зеленый луч летящий в Гарри.

«Не зря у меня было плохое предчувствие, — подумала она, грея руки у костра. — Ну надо же я чуть не лишилась самого дорогого. Дорогого? — она удивилась своим мыслям и тут же нашла объяснение. — Ну да, Гарри очень дорог мне. Он мой друг. Иначе и быть не может. Мы столько пережили вместе». — она невольно вспомнила события минувших лет. И правда набралось не мало воспоминаний — аккурат на небольшую книгу. Сколько Гермиона себя помнила она всегда была рядом с Гарри, за исключением школьных каникул, и это действительно довольно большой период времени, практически половину своей жизни они знают друг друга. Грейнджер всегда старалась быть для него опорой, поддержкой, потому что она была ему просто необходима. Они росли вместе, взрослели, помогали друг другу преодолевать проблемы, которые невольно возникали на их жизненном пути. Они настолько сроднились с ним, что уже стали единым целым. Гермиона только что осознала, что могла потерять сегодня часть себя и от этого ей стало еще страшнее. Такая болезненная привязанность к другу, ее немного смутила, но эти чувства были вполне оправданы. Гермиона настолько была занята своими мыслями, что даже не сразу заметила, что из палатки вышел Гарри и накинул на нее плед со словами.

— На улице холодно ты можешь простудиться, — он сел у костра рядом с ней.

— Спасибо, — она действительно очень продрогла, ветер усиливался, а учитывая, что был мороз, то он пробирал до самых костей. Забота Гарри ей была очень приятна. Она плотней закуталась в кашемировую материю, продолжая еще дрожать под ней.

— Что это за место? — оглядываясь по сторонам, произнес Поттер. Вокруг были видны лишь высокие деревья, посаженные на одинаковом расстоянии друг от друга словно под линейку. Ели, сосны и другие деревья выстраивались в линию идеально ровными рядами.

— Это Королевский лес Дин. Мы с папой и мамой очень любили бывать здесь по выходным. Он такой, как и прежде, — она тяжело вздохнула, — Хотя кого я обманываю. Он очень изменился и я тоже. А родители его сейчас даже не узнали бы, впрочем, как и меня, — воспоминания о маме и папе для нее в последнее время были очень болезненные. Она тяжело переживала из-за того, что сама собственными руками лишила их воспоминаний о себе. Но Гермиона была вынуждена так поступить ради их же блага, но все равно не могла с этим смириться.

— Не грусти, мы обязательно доведем начатое до конца и твои родители вернуться обратно. Я тебе обещаю! — Поттер положил ей руку на плечо и тут же ощутил, что она дрожит словно осиновый листок. — Ты же замерзла совсем! Так, давай быстро в палатку. И не вздумай возражать! Я сейчас напою тебя чаем и подежурю сам, — строго проговорил он, заметив, что она хотела что-то сказать.

Гермиона послушно пошла в палатку вместе с Гарри. Он усадил ее на кровать, а сам снял пальто, повесил его на стул и пошел делать чай. Вскоре он вернулся к ней с чашкой горячего напитка и аккуратно вложил его в ее руки.

— Сейчас ты быстро согреешься, — Поттер встал напротив нее, обхватив себя руками.

Тут Гермиона заметила на его шее медальон. Гарри ходил с ним уже несколько дней, не снимая, и она за переживала.

— Сними его и отдай мне, — Грейнджер указала на крестраж и протянула к нему руку.

— Я могу еще его поносить, — возразил он.

— Я сказала сними.

Поттер больше спорить не стал, снял цепочку с медальоном со своей шеи и передал его Гермионе, а сам сел на ее кровать.

— Так то лучше, — произнесла Грейнджер, она поставила кружку с чаем на тумбочку и надела на себя медальон. Вместе с крестражем на ее сердце легла какая-то тяжесть. Гермиона взяла кружку чая обратно и, обхватив ее обеими руками, поднесла к губам. Она сделал глоток горячего напитка, приятное тепло разлилось по ее телу и она ту же подумала.

«Ну надо же, какой Гарри внимательный. Так приятно когда тебя окружают заботой. Он и пледом укрыл и чаем напоил. Сразу чувствуешь себя девушкой, а не просто подругой, — улыбнулась про себя она, млея от такого внимания. Но это продолжалось не долго, Грейнджер сделала еще несколько глотков и уже совсем согрелась, приятные мысли о Гарри неожиданно прервались мозговым штурмом Гермионы. — Ну надо же я так восхваляю Гарри, а о Роне совсем забыла. Разве это правильно? Он там сейчас совсем один, может замерз и скорей всего голоден. А голодать он совсем не любит. Представляю, как он от этого страдает. Бедный. Гарри со своей заботой и чрезмерным вниманием совсем сбил меня с толку», — она разозлилась на себя за то, что так просто поддалась влиянию Поттера. Гермиона залпом допила напиток и со стуком поставила чашку на тумбочку

— Ну что согрелась уже? Может еще чаю? — поинтересовался он.

— Нет, не хочу! Я больше ничего не хочу! — она повысила голос. — Гарри, прошу тебя, больше не надо ничего!

— Ну не хочешь больше чая, хорошо, — он встал с кровати, взял ее кружку с тумбочки и хотел отнести на кухню, как Гермиона вновь заговорила.

— Нет, ты не понял не надо больше ничего: ни чая, ни пледа, цветов и конфет тоже не нужно! Теперь ясно?

Гарри смотрел на нее немигающим взглядом.

«Что это на нее нашло?» — подумал он, а потом произнес.

— Хорошо. Но я ведь только хотел.

— Я знаю, что ты хотел! — перебила она его. — Сразу тебе скажу — больше не надо! Не хочу! Это все излишне. И вообще оставь меня в покое. Прошу тебя уйди. Я хочу побыть одна!

Гарри хотел еще что-то сказать, но она не унималась.

— Прошу тебя, уходи! Я не хочу тебя сейчас видеть!

Поттер развернулся и, даже не накинув ни куртки, ни пальто, в одном свитере выскочил на улицу! У него внутри все кипело, а холодный ветер как раз принялся студить его пыл.

«Ну и ладно уйду!» — в сердцах подумал Поттер, выскочив на улицу. Он сел у тлеющего костра и продолжил свои возмущения. — «Я совсем не понимаю этих девушек. Что им вообще нужно? Не оказываешь знаки внимания — обижаются, а оказываешь — злятся! Хотя, — задумался он. — Гермиона не просила меня за ней ухаживать. Да и вообще на кой сдались ей мои знаки внимания, она же влюблена в Рона! Так вот значит почему она, так разозлилась, — догадался Поттер. — Я ей не нужен…»

От этих мыслей словно камень упал Гарри на сердце, да что там камень — огромный булыжник придавил его с такой силой, что ему даже трудно стало дышать. На улице был далеко не май месяц, морозец крепчал, и вдобавок к этому пошел снег, да такой частый, что уже в районе вытянутой руки ничего не было видно. Он не спеша укрывал белым покрывалом землю, деревья, от души заваливал толстым слоем палатку, падал Поттеру на голову и залеплял очки, а он даже с места не сдвинулся. В одном свитере он сидел, обхватив себя крепко руками, и молча страдал.

«Какой же я самонадеянный, подумал, что у меня получится добиться ее расположения. Глупец, просто идиот! Не прошло и дня, как я оказался самым слабым звеном и мне указали на дверь. Видимо я не могу сравниться с Роном. Кто бы мог подумать, что я буду соперничать со своим лучшим другом и проиграю ему. Как же горько осознавать, что твои чувства безответны. Я вновь и вновь разочаровываюсь в любви. Мне уже нужно смириться с ролью третьего лишнего», — подумал Поттер, уставившись в одну точку, хотя из-за снега от практически ничего не видел, костер давно уже погас, а он даже не обратил на это внимание, сидел и мысленно добивал себя, каждой сказанной про себя фразой.

Гермиона же злилась не меньше Поттера. Ее будто распирало устроить скандал, но единственного своего собеседника она благополучно выставила прочь, поэтому довольствовалась малым — возмущалась про себя.

«Что это Гарри вздумалось делать мне разные приятности! Чтобы я забыла о Роне и больше не страдала? Так ему это удалось — я вообще перестала о нем думать. Это ведь ненормально! Так не должно быть! Я люблю…, — на этой фразе Грейнджер запнулась, — даже про себя она не смогла произнести имя Уизли с полной уверенностью. — Да что же это со мной творится! Кроме Рона мне не нужен никто! — Гермиона хотела убедить в этом саму себя, но у нее это плохо получалось, все равно оставалось сомнение. — Не стоит Гарри оказывать мне знаки внимания. Нет, это просто недопустимо — это стирает тонкую грань дружбы, а нам этого делать нельзя», — у нее внутри все просто кипело. Грейнджер злилась на Гарри, но на саму себя она злилась в первую очередь. Гермиона считала, что он позволил себе лишнего, а это просто недопустимо. А еще ей было очень стыдно за то, что она, так быстро поддалась его влиянию и что греха таить внимание Гарри ей было очень приятно и вот из-за этого она испытывала еще больший стыд.

От внутренних переживаний Гермиона была сама не своя. Внутри нее началась настоящая борьба добра и зла. Что-то ей подсказывало, что она зря так обошлась с Гарри, он ведь ни в чем не виноват и одновременно с этим она все равно приходила к мнению, что все сделала правильно — проблему нужно резать на корню. Эти многочасовые метания уже начали выводить ее из себя и от этого она начала задыхаться, как будто что-то невидимое медленно и уверенно сжимало ей горло. Уже из последних сил она схватилась за цепочку и с силой дернула ее, разорванная надвое она осталась у нее в руках. Ей тут же полегчало. Злосчастный медальон она убрала в шкафчик тумбочки и какое-то время приходила в себя. Только сейчас Гермиона осознала, что на нее нашло какое-то наваждение, она не узнавала саму себя, свое поведение ей сложно было оправдать. Грейнджер раз за разом прокручивала в памяти свои слова, сказанные Гарри, и от этого ей становилось невыносимо, чувство стыда просто съедало ее изнутри. Ей только оставалось признать свою вину за такое свинское поведение и немедленно попросить у Гарри прощение.

Она выбежала во двор и очень испугалась от увиденного — Поттер, сидел весь в снегу, словно каменная статуя . Она тут же бросилась к нему со словами.

— Гарри! — он трясся от холода, как осиновый листок. И на ее слова не реагировал. — Пошли быстро в палатку! — Гермиона попыталась его поднять, но Поттер даже с места не мог двинуться — его тело заледенело. Кое-как ей удалось его увести в палатку, она уложила его в кровать и укрыла одеялом.

— Гарри, прости меня. Я даже не знаю, что на меня нашло. Я сама себя не контролировала. Ну как, как я могла тебя выгнать? — сквозь подступающие слезы произнесла она. — Ну и ты хорош, почему не мог мне возразить? И почему вышел на улицу раздетый? — она была сама не своя, видя, как ему сейчас плохо. — Хотя нет. Ну в чем ты виноват? Это только моя вина. Гарри, прости меня, пожалуйста.

Сам Поттер молчал. Она смахнула остатки снега с его головы и вытерла лоб, снег мгновенно растаял и превратился в воду.

— Да ты весь горишь! — воскликнула Грейнджер и побежала за своей сумкой. Она стала доставать из нее все новые и новые баночки, микстуры, но все это было не то. Чего только не было в ее сумке: оборотное зелье, несколько видов заживляющих настоек, средства от переломов, даже косторост занял там свое почетное место, но вот средства снижающую температуру она с собой не взяла. Собиралась она в спешке и поэтому даже подумать не могла, что с ними может что-то подобное приключиться кроме ссадин, переломов и ран. А зря. Единственно, что она нашла — это настойка придающая сил. Недолго думая, она попыталась напоить ею Гарри, но как Гермиона не старалась он не смог ее проглотить — целебная жидкость выливалась из его рта.

Грейнджер немного растерялась и чувствовала себя сейчас беспомощной. Она видела, что Гарри очень плохо и совершенно не знала, как ему помочь. Он лежал под одеялом и сильно дрожал. Гермиона подбежала к своей кровати, сорвала с нее одеяло и укрыла им Поттера.

«Что же делать? Ему как можно скорее нужно сбить температуру», — подумала она.

Гермиона пошла на кухню, налила воды в миску, затем взяла тряпочку и, вернувшись к Гарри, стала прикладывать примочку к его лбу.

Гарри дернулся всем телом, как только ледяная тряпица коснулась его лба. Его бил озноб и подобное охлаждение он переносил очень тяжело. Глаза Поттера были закрыты, так как время от времени он впадал в забытье.

«Бедный, бедный Гарри, — про себя причитала Грейнджер. — Ну вот как я так могла?» — не проходило и минуты, как она вынуждена была менять примочку, потому что она быстро нагревалась от его тела. Воду Гермиона тоже уже сменила несколько раз. На улице давно рассвело, а Грейнджер продолжала сидеть у постели Поттера, а результата не было. Гарри уже начал бредить.

— Гермиона, — хриплым голосом произнес он, не открывая глаз.

— Да, Гарри, я здесь. Я рядом с тобой, — коснувшись рукой его щеки, произнесла она. Гермиона смотрела на него сквозь радугу слез, видеть мучения друга ей было очень тяжело. — Все будет хорошо. Ты поправишься. Обязательно поправишься! — проглатывая слезы, она продолжала говорить, гладя его по голове.

«Он должен выкарабкаться. Ну не может же быть такого, что какая-то простуда возьмет над ним вверх. Нет, такого же не бывает, — подумала она. — А если бывает? — неожиданно испугалась Гермиона и сразу вспомнила, сколько было таких случаев, когда больные сгорали от температуры за несколько дней. И тут ее одолел небывалый страх за Гарри. — Надо быстро сбить ему температуру. Эти примочки ему совсем не помогают», — Грейнджер встала с кровати и начала глазами искать свою сумку, в такой суматохе она даже забыла куда положила ее. Оказалось она лежала рядом с ней на кровати Гарри. Гермиона взяла палочку и для быстроты приказала выскочить из сумки книге, которая ей была так нужна. Учебник по целительству, на свою удачу она прихватила с собой и он пришелся ей, как раз кстати. Она листала страницу за страницей в поиске нужного заклинания. Но вот от жара не было совершенно ничего, только микстуры, а там в составе такие ингредиенты, которых у нее в наличии нет. И вновь Гермиону охватило отчаяние.

— Как же мне быть! — воскликнула она, но в голову, как назло, ничего не приходило.

— Герм… — Герми…на, — Поттер вновь попытался произнести ее имя, но сказать его полностью он уже не мог, не было сил.

— Гарри, милый держись. Я что-нибудь придумаю. Ты только не сдавайся! Слышишь? Я умоляю тебя! Все будет хорошо! — она вновь положила ему на лоб холодную примочку. Сдерживать слезы ей уже не удавалось, они предательски катились по ее щекам, и она то и дело утирала их рукой.

Время тянулось бесконечно долго. Весь день Грейнджер провела у постели Гарри. Она все это время ни ела, ни пила и ей даже не хотелось. Даже суток еще не прошло с того момента, как Поттер заболел, а ей казалось, что пробежала уже целая вечность. Каждую секунду она молилась, чтобы ему стало легче, но улучшений не было. Гарри впал в забытье, он не реагировал на ее слова, только изредка стонал, чем еще больше заставлял ее сердце обливаться кровью.

— Гарри, миленький, прости меня пожалуйста. Все твои мучения только из-за меня, — сквозь рыдания причитала над своим другом Гермиона, устроившись на полу возле его кровати — Если с тобой что-нибудь случиться. Я... Я никогда себе этого не прощу. Нет, только не это! — уже в голос рыдала она, на секунду представив, что эта дрянная болезнь может так запросто погубить Гарри. Очень долго она не могла успокоиться, но все-таки взяла себя в руки.

«Ну, что ты расклеилась? -сама себя отругала Грейнджер, вытирая глаза. — Разве слезами делу поможешь? Давай думай!»

Она набрала в грудь побольше воздуха и медленно выдохнула, чтобы нормализовать свое состояние, после безудержного плача ей было тяжело прийти в себя. Она проделала это несколько раз, прежде чем смогла рационально взглянуть на ситуацию и не страшить себя раньше времени.

«А может мне отправиться в магловскую аптеку и взять там необходимые лекарства или к примеру в магазин магических ингредиентов? В Косой аллеи я наверняка смогу что-нибудь найти!» — Грейнджер спешно посмотрела на время, чтобы убедиться, что нужные ей магазины еще работают, но неожиданно вспомнила, что если она трансгрессирует из этого места, то уже никогда не сможет сюда вернуться — оно под защитой, найти его будет невозможно. А снять защиту и оставить здесь Гарри в таком состоянии было просто нельзя — это очень опасно. И радость от отличной идеи тут же улетучилась. Она стала вновь искать выход и действительно вспомнила кое-что. Однажды, готовясь к очередному уроку по целительству она натолкнулась на нетрадиционную и ни кем недоказанную медицину. Там было написано, что в некоторых европейских странах было принято больного, у которого был жар обтирать спиртом, разбавленным водой. Те, кто испытал на себе подобное лечение действительно подтверждали, что температура очень быстро шла на спад. У Гермионы не было другого выхода, как попробовать.

«Может действительно поможет? — подумала она. — Хуже все равно не будет».

Конечно у Грейнджер в сумочке не завалялась бутылочка спиртного для подобных целей, но вот одна настойка, которую она прихватила с собой, была на спирту, ее нужно принимать вовнутрь, чтобы получить успокаивающий эффект, и для растирки она вполне подойдет.

Гермиона среди запасов быстро раздобыла эту настойку и направилась к своему больному. Он лежал неподвижно, тяжело дыша. Она откинула сначала одно одеяло, потом другое. Поттера бил сильный озноб. Грейнджер сняла с него свитер и расстегнула рубашку. Голый торс друга ее немного смутил, внутри у Гермионы возникло легкое волнение. Она потерла ладонь о ладонь, чтобы они согрелись, затем налила в руку немного настойки и стала растирать Гарри. Ее руки скользили по его груди, шее, плечам. Внутреннее волнение все нарастало, Грейнджер чувствовала себя неловко. Закончив, она вновь накрыла Гарри двумя одеялами, чтобы он пропотел.

Ожидания были мучительно долгими, желаемого облегчения все не наступало. Гермиона не отводила от Поттера взгляд, всматриваясь в такие знакомые и родные черты. Сейчас ей казалось, что дороже Гарри для нее никого нет, и она бы все отдала лишь бы он поправился. Грейнджер время от времени пробовала его лоб, он оставался горячим. Она терпеливо ждала.

«Должны же быть улучшения. Обязательно должны! — Гермиона смотрела на него не отрывая взгляда, он стал для нее таким родным за последнее время. Его неудачи и проблемы она переживала, как свои. Особенно сейчас, когда на Гарри стали сыпаться неприятности, как из рога изобилия. Ей очень хотелось быть его опорой и поддержкой. Все другие мысли сами собой отошли на второй план: смертельная опасность в лице Волан-де-Морта и его приспешников, крестражи тоже временно перестали ее волновать и о Роне с того момента, как заболел Гарри, она даже не вспоминала — состояние Поттера для нее было сейчас важнее всего.

Когда на лбу Поттера проступил долгожданный пот, счастливей Гермионы в данным момент не было никого на свете. Она радовалась, как дитя, за малым только не стала хлопать в ладоши. Грейнджер подождала, когда ее друг пропотеет хорошенько и только потом переодела его в чистую сухую рубашку и сменила одеяло. Все это время Гарри спал и Грейнджер была этому очень рада, ведь, как известно во сне человек лучше борется с болезнью. Уже глубокой ночью Грейнджер смогла попить чай и, не смыкая глаз, продежурила над Гарри до самого утра — он так ни разу и не проснулся.

— Странно, Гарри спит уже больше суток, — произнесла Гермиона, когда на улице уже совсем рассвело. — Все это время он ничего не ел и не пил, — забеспокоилась она.

«Без еды еще куда ни шло, — подумала она. — А вот без воды совсем нельзя. Его надо, как-нибудь напоить», — спохватилась Грейнджер. Она пошла на кухню, поставила чайник греться и пока он закипал решила проверить свои запасы чая. Она очень любила травяной чай. У нее были припасены цветки ромашка и липы, плоды шиповника, засушенные ягодки. Все это она засыпала в маленький пузатый чайник и залила кипятком. Когда напиток настоялся Грейнджер налила его в чашку и добавила несколько ложек меда. Чай получился очень ароматный, дав ему немного остыть она понесла его к своему больному.

— Гарри, просыпайся! — Гермиона села на его кровать с чашкой в руках, но он продолжал крепко спать, — Гарри, вставай! — она слегка дернула его за плечо, — но Поттер даже с места не сдвинулся.

«Да что же это такое!» — она уже начала нервничать. Гермиона поставила кружку с чаем на тумбочку, которая стояла рядом с кроватью, и стала настойчиво будить Гарри, но как она не старалась, ничего не помогало и тут Грейнджер подумала о самом страшном. — А что если …», — закончить мысль она уже не успела и в испуге бросилась ему на грудь, чтобы услышать биение его сердца. Секунды ожидания были настолько мучительные, что от страха за Гарри она сама чуть не лишилась чувств. В таком напряжении Гермиона не была уже давно — нервы просто на пределе и стоило ей услышать долгожданный стук, как ее тут же прорвало. Слезы брызнули из ее глаз и она просто разрыдалась на его груди, заливая слезами рубашку.

Биение сердца Гарри до этого было спокойным и размеренным, но с того момента, как Гермиона обняв его за плечи расплакалась, оно стало биться сильнее, как будто он и не спал вовсе.

— Гарри, родной мой, ну что же ты меня так пугаешь? — всхлипывая, проговорила Грейнджер. — Я больше такого точно не переживу, — выпрямив спину, и утирая слезы произнесла она. — Живой! — проговорила Гермиона и с большой нежностью расправила ворот его рубашки. — Тогда почему ты не просыпаешься? Почему не встаешь? — но в ответ была лишь тишина. Гарри абсолютно все слышал, но вот встать он никак не мог, даже открыть глаза ему было сложно. Сон, глубокий сон одолевал его. И причиной тому была настойка, которой Гермиона натерла Гарри. Да, с температурой она справилась довольно не плохо, но вот и успокоительный эффект она ему тоже дала с лихвой. И так его успокоила, что он даже был не в силах пошевелиться. Прикосновение Гермионы, ее плачь, слова, он все слышал, но ответить ей не мог, не мог сказать ей, что с ним все в порядке и она зря расстраивается, но периоды сознания были кратковременные и его вновь одолевал крепкий сон.

«Час от часу не легче, — думала Грейнджер, сидя у кровати Гарри. Она держала его за руку. Ей было легче, когда она чувствовала его тепло, энергию. — Почему же он не встает?» — и тут Гермиона, как на грех вспомнила про летаргический сон и кому. Эти медицинские термины ее очень напугали. Многодневный страх за Гарри ее уже вымотал, она выплакала все глаза в ожидании улучшений его состояния. Вторые сутки были на исходе, а он так и не пришел в себя. Обессиленная Гермиона, сидя на его кровати, периодически отключалась и от каждого шороха просыпалась.: то завывал ветер на улице, то дикий зверь бродил неподалеку, а вот Гарри все так же спал. После очередного пробуждения Гермиона ощутила пробирающий до самых костей холод, она очень замерзла, ее взгляд тут же упал на печь — оказывается огонь в ней погас и палатка больше не прогревалась.

Грейнджер поднялась с кровати и стала искать глазами дрова, чтобы вновь растопить печь, но дров не было — они закончились. Гермиона накинула куртку и вышла на улицу, чтобы раздобыть сухих веток. Уже стемнело и под снегом это сделать было гораздо сложнее.

В этот момент, наконец, проснулся Гарри. Он чувствовал себя прекрасно, так долго Поттер еще никогда не спал. Молодой организм отдохнул, набрался сил, только вот пустой желудок давал о себе знать, а еще ему очень хотелось пить. На тумбочке он нашел кружку с чаем, правда он уже остыл, но это ему не помешало залпом его осушить. Утолив жажду, Гарри встал с кровати и огляделся — он искал Гермиону, но ее нигде не было. Волнение тут же закралось у него внутри.

Все, что пережила Грейнджер за эти несколько дней ему было известно, ведь он все слышал и чувствовал, его сердце особенно разрывалось, когда она плакала у него на груди. Как же ему хотелось в эти минуты обнять ее, прижать к себе и успокоить, но он не мог. Эта злополучная настойка надолго лишила его сил, расслабив настолько, что он на время потерял способность управлять своим телом. Такая реакция Гермионы задела его до глубины души и не смогла оставить равнодушным, а еще подарила надежду на то, что он все-таки сможет ее завоевать. Поттер решил поскорей ее найти и сообщить, что с ним все хорошо. Прямо на ходу Гарри занырнул в теплый свитер, надел куртку и отправился на ее поиски.

Был поздний зимний вечер. Королевский лес Дин выглядел сейчас действительно по-королевски. Многочисленные деревья словно невесты примерили белые наряды и собрались в чудесный хоровод. Погода была ясная, а небо настолько чистое, что каждую звездочку было видно на огромном небосводе. Легкий морозец пощипывал Гермионе щеки, подарив здоровый румянец. Она ходила в поиске сухих веток, но как назло ничего не находила. Толстый слой снега покрывал всю землю, спрятав их под собой. Так она добрела до небольшого склона и стоя на краю стала разгребать ногами снег, разговаривая сама с собой.

«Все страдания Гарри только из-за меня. До сих пор в голове не укладывается, как я могла наговорить ему такое, да и еще и выгнать? Я просто ненавижу себя за это! Бедный мой Гарри, — подумала она и обратила внимание на совершенно безобидно местоимение «мой» и повторила его еще раз, только уже вопросительно. — Мой? — она задумалась, какой смысл был заложен в этом слове — мой друг? Гермиона в этом очень сомневалась, хотя признать, что Гарри для нее нечто большее, чем просто друг она пока не решалась. В этот самый момент перед ее глазами пронеслись все те приятные моменты, которые она пережила за последнее время: их с Гарри танец, сюрприз в виде сладостей и цветов, его такая ненавязчивая, но аккуратная забота, комплименты в конце концов и его взгляд полный нежности. Все это и много другое оказывается она хранила в своей памяти с особым трепетом. И тут среди стольких приятностей, ее неожиданно охватила тревога, — А что если Гарри… — эту страшную мысль даже про себя она боялась озвучить до конца. — Нет! Нет! И еще раз нет! Я этого просто не переживу. Я не смогу без него!» — она безрезультатно елозила ногами снег, превращая его в лед, а в глазах застыли предательские слезы и одна за другой они катились по лицу и словно маленькие звездочки блестели на ее щеках, которые разрумянились от мороза.

Гермиона неожиданно почувствовала, как кто-то коснулся ее плеча, она испугалась и, оборачиваясь, у нее промелькнула мысль: «Неужели я забрела слишком далеко — за пределы защиты?» Быть пойманной ей очень не хотелось и она резко повернулась, выставив палочку вперед, чтобы посмотреть в лицо противнику, но неожиданно поскользнулась. Сильные руки подхватили ее, не дав упасть, но спаситель похоже сам не смог устоять на месте и этому причиной был лёд, который так старательно раскатала Гермиона. Падение было неизбежным и как назло ребята находились на краю склона и кубарем покатились по снежному покрывалу.

От страха Гермиона закрыла глаза, все произошло буквально в считанные секунды, единственное, что она чувствовала — это сильные объятья из которых она никак не могла вырваться. Периодические удары о землю смягчались незнакомцем. Когда падение, наконец, закончилось, приоткрывая глаза Грейнджер с ужасом обнаружила, что палочку она обронила. Ее охватил страх. Нет, не за себя, а за Гарри. Он ведь там был сейчас совсем один, больной и беззащитный.

Грейнджер, лежа на земле и, широко раскрыв глаза, смотрела на того, кто сейчас навис над нею. Незнакомцем, который скатился вместе с ней со склона оказался никто иной, как Гарри, он был весь в снегу и улыбался ей. Гермиона не могла поверить в это и снова зажмурилась.

«Этого не может быть, — подумала Грейнджер. — Гарри сейчас лежит в палатке. Он очень болен и не может быть здесь. У меня галлюцинации. Но я бы все отдала, чтобы это оказалось правдой», — она вновь открыла глаза и снова увидела улыбающегося Гарри. Гермиона протянула руку и коснулась его щеки, она была слегка колючей от щетины.

— Неужели это ты? — шепотом произнесла Грейнджер, до конца не веря в происходящее.

— Я, — Гарри смотрел на нее и не мог насмотреться. Ее волосы немного растрепались, дыхание было не ровным и одновременно таким волнующим. В свете луны да еще на белом снежном покрывале она была такой соблазнительной и желанной. От ее близости у Поттера помутился рассудок. Его взгляд упал на ее полураскрытые алые губы, которые так манили его. Сдерживать себя он уже не мог и поддался инстинкту. Гарри приник к ее нежным и трепетным губам, застав врасплох.

На его удивление Гермиона не стала сопротивляться, не сразу, но она ответила ему на поцелуй, как будто ждала его, после всех страданий и неприятностей он стал для нее настоящей наградой. Тепло его губ, прерывистое дыхание и такие крепкие объятья не давали шансов к отступлению. Да она и не собиралась отступать. Этот фейерверк эмоций захватил ее с головы до ног и не отпускал ни на секунду, даря новые и неизведанные до этого мгновения ощущения.

Поцелуй Гарри был таким волнующим и нежным, без слов, с помощью него, он хотел рассказать ей о своих чувствах — серьезных и глубоких. Наконец, здравый смысл взял вверх над инстинктами и Поттер неожиданно понял насколько его поступок был безрассудным — он взял сейчас и без каких-либо объяснений поцеловал подругу. Даже не спросив у нее разрешения. Оторвавшись от ее губ, с трудом преодолевая свое волнение, он прямо ей на ухо чуть слышно произнес:

— Прости. Я не удержался, — затем, несмотря ей в глаза, Гарри поднялся на ноги и помог встать Гермионе. По его поведению несложно было понять, что он чувствует себя неловко. Поттер готов был провалиться от стыда сквозь землю и вместо того, чтобы объясниться он сказал следующее. — Ты зачем так далеко зашла в лес? Мало ли что могло случиться. Да и холодно, а ты одета легко, — он говорил сейчас первое, что приходило ему в голову. Лишь бы не молчать.

— Я просто хотела… — нерешительно начала Гермиона, запнувшись на полуслове. Она и сама себя чувствовала сейчас не в своей тарелке и ей было так же не удобно, как и ему. Собравшись с мыслями, Грейнджер продолжила, — Хотела набрать сухих веток. Печка в палатке потухла. Вот и… — судя по всему Гермиона решила подыграть Гарри, чтобы замять этот неловкий момент и за одно отругать его. — Я как раз одета хорошо, в отличие от тебя. Ты еще недавно тяжело болел, бредил. Это тебе надо теплее одеваться! Теперь ты знаешь, что может из этого выйти, — эмоционально выпалила она и еще добавила. — Кстати, я очень рада, что тебе лучше. А еще я хочу попросить у тебя прощение…

Гарри немного выдохнул, он обрадовался, что Гермиона не накинулась на него с кулаками за поцелуй, не отругала его за это и не потребовала объяснений. Сейчас он к ним точно не был готов. Поттер нерешительно взглянул на подругу. Он не сразу смог понять, за что она просит у него прощение. Это ведь он поцеловал ее без спроса и ему впору извиняться, а не ей.

— Это ведь из-за меня ты так сильно заболел. Я правда не знаю, что на меня тогда нашло. Я тебе таких глупостей наговорила, я правда так не думаю, — Грейнджер опустила взгляд, ей было очень стыдно и она бы сейчас умерла если бы не высказалась.

Поттер опешил, он уже совершенно забыл об этом инциденте — поцелуй затмил собой все, стерев одним махом неприятные воспоминания.

— Так. Давай забудем об этом. Сейчас все хорошо, — он взял ее за плечи и заглянул ей прямо в глаза, в них читалась растерянность и непонимание происходящего. То же самое чувствовал и он. Ему срочно нужно было менять тему разговора и, немного подумав, Поттер произнес. — Я… Я так голоден — слона бы съел. Ты, наверно, возвращайся в палатку собери что-нибудь на стол, а я поищу дрова.

Гермиона тут же согласилась. Она тоже считала, что им сейчас просто необходимо побыть вдали друг от друга, все переварить и обдумать. Грейнджер быстро зашагала в сторону палатки, внутри у нее творилось, что-то невообразимое, она даже не вспомнила о потерянной палочке — этот поцелуй перевернул все с ног на голову. И она понимала, что уже не будет так, как прежде. Войдя в палатку, Гермиона сразу пошла на кухню и все делала машинально: нарезала, расставляла тарелки и столовые приборы.

«Не могу понять, почему Гарри сделал это? Неужели я дала ему повод? — задумалась Грейнджер. — Нет, я повода ему не давала! Да и с чего ему меня целовать? — возмутилась она. — Ведь просто так не целуют. Да, есть поцелуи дружеские, но они ведь в щеку, а не в губы». — она села на скамейку и на мгновение вспомнила их поцелуй, все те эмоции и чувства, что она испытала в этот момент. Гермиона провела кончиками пальцев по своим губам, они еще помнили прикосновение его губ, таких теплых и нежных. Как не крути, но это был первый в ее жизни поцелуй. Таким ли она его представляла? С этим ли человеком? Нет, не таким и конечно она никогда не представляла себя целующуюся с Гарри — со своим лучшим другом, но что ни говори этот поцелуй стал для нее большой неожиданностью, приятной неожиданностью. Об этом поцелуе она вспоминала с большой теплотой. Гермиона даже заулыбалась.

«Неужели Гарри в меня влюблен? — задумалась Грейнджер, пребывая еще в состоянии эйфории от событий этого позднего вечера. — Да быть такого не может! Как он может в меня влюбиться? Нет, я бы это заметила. А такие чувства не происходят спонтанно, любовь не возникает вот так на пустом месте, — она действительно не могла поверить, что ее давний друг, которого она причисляла к лучшим, вот так внезапно в нее влюбился. Она готова была сослаться на что угодно — на то, что его так сильно ударило деревом и у него в голове все перемешалось или, что это последствия тяжелой болезни и все это скоро пройдет, но вот поверить, что это настоящая любовь она никак не могла. — Нет, быть этого не может! Я уверена, Гарри сейчас придет и обязательно все объяснит». — она посмотрела на накрытый стол, волнение внутри нее уже давало о себе знать. Она просто не находила себе места. Гермиона даже не знала хочет ли она этих объяснений или нет. Грейнджер встала и зашагала по палатке взад и вперед.

«Я уверена Гарри скажет, что это было мимолетное наваждение, просто мужская слабость. Я слышала у них такое бывает. Ну типа, долго без женщины и все такое. Когда для них любая особь женского пола, кажется самой прекрасной. Ведь так и есть — Гарри кроме меня уже много месяцев никого не видит. Вот и все», — такое объяснение ей почему-то не очень понравилось. Она даже надула свои красивые губки, где-то в глубине души ей хотелось верить в обратное, что он увидел в ней не просто особь женского пола, а действительно воспылал к ней искренними чувствами, но вот только мысль эту она и близко к себе не подпускала, чтобы потом не разочаровываться. Да, было у нее такое качество — все просчитывать наперед.

А вот Гарри в этот момент ходил между деревьев, в поисках дров. Он набрал уже целую охапку сухих веток и поленьев, палочку Гермионы он тоже нашел и спрятал ее надежно в карман. Желудок Поттера уже буквально прилип к спине от голода и уже начал переваривать сам себя, но вот возвращаться в палатку он не торопился. Просто он не мог найти в себе силы войти внутрь, так и бродил вокруг их временного жилища, страдая от голода. Он боялся посмотреть Гермионе в глаза, Гарри не знал с чего начать разговор, ему ведь нужно было с ней объясниться. Больше отмолчаться не получится и делать вид, что ничего не произошло просто нельзя! О своем поступке Гарри не жалел, а наоборот удивлялся своей смелости. Все произошло настолько спонтанно. Естественно он не планировал ее целовать и вспоминал эти прекрасные мгновения, не скрывая улыбку. Вот так и ходил он вокруг палатки с довольным лицом.

«Ну надо же, как я осмелился на поцелуй. Конечно мне не должны за это дать орден Мерлина, но в коем-то веке я сделал что-то стоящее. Я доволен собой, — поежившись от холода, подумал Поттер, подбирая очередное полено. — Бесспорно я не должен был делать это без спроса. А с другой стороны, как я мог ее об этом спросить, ведь она и понятия не имеет о моих чувствах? Хотя, сейчас наверное уже имеет… — он задумался, понимая, что больше ему отвертеться не удастся и придется все объяснять. — Даже не знаю, как начать разговор. Объясняться в любви оказывается так сложно. А если она откажет? Если предпочтет Рона? Что тогда — дружбы конец? Смогу ли я и дальше быть ее другом? Не знаю, — в голове у Поттера одна мысль опережала другую, — В таком случае, лучше бы я ее не целовал и объясняться сейчас не пришлось бы и переживать из-за этого», — вот так за несколько минут он уже успел пожалеть о случившемся. Его уверенность в себе — оставляла желать лучшего.

«Вот почему я сначала делаю, а потом думаю? И что теперь? — он сам себе задал вопрос и тут же на него ответил. — Будь уже мужиком пойди и расскажи ей обо всем! Сколько уже раз ты лицом к лицу встречался с опасностью и ничего, а тут просто нужно рассказать своей подруге о том, что у тебя на сердце. Только и всего, — Поттер попытался сам себя убедить, что это сделать очень просто, но похоже его доводы были не очень убедительными. — Ага только и всего. Это чертовски сложно! Это очень сложно. Стоит мне взглянуть ей в глаза и я тут же теряю дар речи. Нет, это гораздо сложнее встречи с опасностью. Когда не знаешь чего ожидать в ответ, решиться на признание невероятно сложно».

— Ты скоро? — голос Гермионы неожиданно прервал диалог Гарри с самым лучшим собеседником, то есть с самим собой.

— Я уже иду, — произнес Поттер. Мучительно и медленно умирая от волнения, он вошел в палатку вслед за Грейнджер.

Гермиона, опустив взгляд, подошла к Гарри и прямо у него из рук взяла несколько поленьев, а затем пошла разжигать огонь в печи. Смотреть в глаза Поттеру она не решалась, так как понимала, что он вот-вот начнет непростой разговор и из-за этого очень нервничала. Конечно Гермиона уже знала, что она ему ответит. За то время, что Гарри бродил вокруг палатки Грейнджер подготовила хорошую и обоснованную речь. Она сможет ему все объяснить, чтобы не обидеть его чувства. Естественно Гермиона планировала остаться с ним друзьями. Ведь у них есть общая цели и к ней они должны идти с холодными сердцами. Она была уверена, что сейчас не время для любви. А вот то, что она ответила на его поцелуй Грейнджер объясняла тем, что просто Гарри застал ее врасплох. Она этого не ожидала, поэтому не сопротивлялась, просто не среагировала должным образом.

Грейнджер обернулась и посмотрела на Поттера, который в данный момент стягивал с себя куртку и вешал ее на стул. Она тут же отвела взгляд и произнесла.

— Комнаты скоро прогреются, — Гермиона закрыла дверцу небольшой дровяной печи и протянула ладони к огню, чтобы погреться. — Мой руки и живо к столу, — скомандовала она и уже в предвкушении непростого разговора отошла от печи и зашагала на кухню.

Гарри сделал, как она сказала и молча сел за накрытый стол. Поттер смотрел прямо перед собой, было видно, что он очень напряжен и сосредоточен. Даже аппетитная еда не смогла изменить его настроения, расслабиться никак не получалось. Страх перед разговором пересилил чувство голода.

— Приятного аппетита. У нас с тобой очень поздний ужин, — проговорила Гермиона и села за стол напротив Поттера . Напряжение между ними чувствовалось даже в воздухе.

— Спасибо, — еле слышно произнес Гарри и приступил к еде. Он очень быстро стал работать ложкой и, поглощая пищу, от волнения даже не чувствовал ее вкус. Поттер понимал, что больше молчать нельзя. Рано или поздно ему все равно придется это сделать и чем это будет раньше — тем лучше.

— Гермиона, — неожиданно произнес он, взглянув на нее.

— Да, — Грейнджер тоже подняла на него свой взгляд, при этом подумав: «Ну вот и все сейчас Гарри мне все расскажет. Так, Гермиона не волнуйся», — она попыталась взять себя в руки, чтобы ничем не выдать своего волнения.

Стоило Поттеру заглянуть ей в глаза, как вся подготовленная речь тут же улетучилась у него из головы и он промычал, что-то бессвязное.

— Я это. Ну как его. Ну… в общем передай мне хлеба.

— Хлеба? — удивилась она.

— Ну да.

— Так он лежит перед тобой, — Грейнджер указала на тарелку с хлебом, который был нарезан ломтиками в виде треугольников.

— Ах, да. Я не заметил, — Гарри взял кусочек хлеба и тут же отправил его в рот, при этом ругая себя за то, что никак не может решиться на разговор. Поттер продолжил есть, собираясь с мыслями и, подбирая подходящий момент.

Гермиона тоже ела молча. Она понимала, что Гарри сложно начать разговор и старалась всем своим видом дать ему понять, что это ее ничуть не волнует, хотя уже просто изнывала от нетерпения — ей хотелось все прояснить.

— Я хочу тебе сказать, — вновь начал Поттер. Он решил сделать еще одну попытку и стал аккуратно подбирать слова.

Гермиона была вся во внимании. У нее прямо на лице читался призыв: «Ну же, Гарри, давай смелей». Это еще больше смутило Поттера и он вновь повторил тоже самое.

— Я сказать тебе хотел.

— Что ты хотел сказать мне, Гарри? — Грейнджер решила ему помочь, — Я тебя слушаю.

«Ну все, сказал «А» теперь говори и «Б», — подумал Поттер. — Пути назад уже нет», — он открыл рот, чтобы произнести эти заветные несколько слов.

Гарри не отводил взгляда от Гермионы и еще несколько секунд пытался подобрать нужные слова, решая, как лучше начать — издалека или сразу по существу. Он смотрел сейчас на ту, что сидела перед ним и видел подругу детства, которую знал уже очень много лет, а с другой стороны он видел красивую девушка, да к тому же еще и умную, очень привлекательную и такую желанную для него. Он не хотел ее потерять. Если она откажет ему, то у него больше не будет надежды. Без надежды — его смысл жизни будет потерян. Поттера охватил страх и он вновь произнес совсем не то, что собирался.

— Хотел сказать, чтобы ты передала мне соль. Несоленое…

Гермиона молча передала ему солянку и, не произнеся ни слова, вышла из-за стола. Эта нерешительность Гарри уже начала ее раздражать. Она села в кресло и стала читать книгу, которую давно хотела прочесть, ту саму, что она позаимствовала в доме Батильды, но из-за болезни Гарри никак не могла этого сделать.

«Вот и не буду с ним разговаривать. Пусть уже взрослеет и учится говорить о том, что его волнует, а не держит все в себе. Не маленький уже. А может это для него лишь баловство и он ко мне абсолютно ничего не чувствует, поэтому ничего и не говорит? — неожиданно подумала Гермиона, открыв книгу. Конечно у нее заиграла обида, но тут Грейнджер неожиданно вспомнила. — Ой, из-за всего происходящего я даже не поинтересовалась, как он себя чувствует. Он ведь так сильно болел, — спохватилась она, вновь одарив его своим взглядом. — Нет не буду с ним разговаривать. Я обиделась. Судя по тому, как он страстно целуется, то чувствует он себя вполне хорошо», — Гермиона пришла к такому выводу и сразу погрузилась в чтение.

«Ну что же я за болван. Даже элементарных вещей сделать не могу. Разве сложно признаться в своих чувствах? Я уже наворотил дров и обратного пути нет, — Поттер вновь изводил себя угрызениями совести, за свою слабость. — Неужели я трус? Давай, Гарри, покончи уже с этим и будь, что будет», — Поттер решительно поднялся со скамейки и пошел в сторону Гермионы, но не дошел до нее всего несколько шагов — упал.

Увидев это, Грейнджер тут же подбежала к нему, села на пол и положила его голову к себе на колени. Эти мучительные минуты проникновения Гарри в сознание Лорда всегда ей казались вечностью. Его тело было напряженно, а зубы стиснуты, словно он испытывал нестерпимую боль. Наконец, когда его мышцы расслабились, а взгляд стал ясным Гермиона выдохнула с облегчением, каждый раз она вместе с ним переживает эти нелегкие минуты.

— Ты как?

— Нормально, — тяжело дыша, произнес он и привстал, облокотившись на пол. — Лорд уже у цели. Он нашел вора. Это пожилой мужчина, истощенный до такой степени, что просто кожа да кости. Выглядел он ужасно и судя по одежде — заключенный. Мне очень бросилось в глаза, что этот старик в отличие от остальных не склонил голову перед Лордом, он держался очень смело, самоуверенно и такого ему наговорил, — Гарри перевел дыхание и только затем продолжил, — Сказал, что он идет неправильным путем, поэтому непременно проиграет. Еще сказал, что ему ничего не поможет, даже если он соберет все дары смерти. Лорд возмутился и ответил ему, что не верит в эти глупые сказочки. А тот с особой надменностью произнес: «Зачем тогда ты ищешь один из даров, если не веришь в них?» Старик еще сказал, что он зря к нему пришел. Лорд от этого был просто в ярости и пытал его с особой жестокостью. А старик лишь смеялся ему в лицо. Представляешь?

— Так он сказал ему где палочка? Если старик в заточении естественно у него ее отобрали. Она в Министерстве? А возможно он спрятал палочку.

— Нет. Перед смертью старик произнес, что палочка нашла вечный покой и находится с ним.

— С кем? — Гермионе не терпелось узнать его имя.

— Я не расслышал, в этот момент я выпал из его сознания, — с досадой произнес Поттер. Он уже немного отошел, поднялся на ноги и помог встать Гермионе, — Если бы мы знали кто этот старик, возможно, поняли, кого он имел ввиду.

— Я не уверена, но похоже я знаю кто это, — проговорила Гермиона и пошла за книгой Риты Скиттер, которую оставила на кресле. — Та фотография, что ты видел в доме Батильды, мне кажется здесь она тоже есть. Вот взгляни, как ты думаешь это он? — Гермиона открыла книгу на нужной странице, там действительно был изображен светловолосый молодой человек.

— Да, это он!- воскликнул Гарри и его взгляд упал на надпись под колдофото и он прочитал вслух, — Геллерт Грин-де-Вальд. Знакомая фамилия. Я слышал о нем.

— Еще бы ты о нем не слышал, — произнесла Гермиона. — Это тот самый волшебник, который еще до Лорда собирал сторонников и хотел весь мир перекроить под себя. Он считал, что волшебники главнее маглов и не должны прятаться от них, а наоборот обязаны подчинит их себе. Он тоже собирал сторонников по всей Европе. Вспомнил?

— Да, я вспомнил. Прости, совсем уже забыл школьную программу, — Гарри не спеша подошел к столу и сел на скамейку. Гермиона последовала его примеру. — Это ведь с ним дрался Дамблдор?

— Да и благодаря ему этого темного волшебника, наконец, поймали и закончились многолетние бесчинства, что тот учинял по всему миру. Это было очень жестокое время, столько крови пролито...

Гарри внимательно слушал Гермиону и листал книгу, на одной из страниц он увидел еще одну фотографию — там был изображен Геллерт с юношей его же возраста и благодаря надписи под фото Поттер узнал, что это был Альбус.

— Не понимаю Дамблдор и Грин-де-Вальд были друзьями? — поинтересовался Гарри, увидев вместе, двух заклятых врагов. — И вообще, что это за книга? — он взглянул на обложку и очень удивился, увидев в коллекции книг Гермионы, писанину Риты Скиттер. — Откуда она у тебя? — Поттер быстро задавал один вопрос за другим, даже не дав ей ответить.

— Книгу я позаимствовала в доме у Батильды. Да, мне стало интересно, что она могла написать такого про Дамблдора, что эта книга надела столько шума в магическом мире.

— Это же Скиттер! Там нет и доли правды! — возмутился Поттер. — Тебе ли это не знать!

— Я знаю, что Скиттер любительница выдуманных сенсаций, но только не в этом случаи. Смотри, — она взяла из его рук книгу и показала памятную надпись. — Видишь. Это написала сама Рита. Выходит она обманом вытянула у Батильды всю информацию о семье Дамблдоров. Думаю, основная часть, что здесь написана — правда, хоть и горькая.

— Выходит Дамблдор действительно дружил с Грин-де-Вальдом?

— Да, но совсем недолго. Кстати, Геллерт — это двоюродный внук Батильды и когда он однажды приехал погостить к ней на летние каникулы, то она сама познакомила его с Альбусом. Они действительно очень сдружились. Здесь написано, что они были просто не разлей вода и днем и ночью строили какие-то грандиозные планы. Но продолжалось это недолго, их дружба закончилась так же быстро, как и началась. Батильда рассказывает, что однажды поздно вечером Гереллет поспешно стал собирать вещи и уехал ничего ей не сказав, а на утро она узнает, что у семьи Дамблдоров произошло несчастье — их сестра Ариадна трагически погибла.

— Ты мне такие вещи рассказываешь, что у меня волосы просто встают дыбом. Почему Дамблдор нам никогда про это не рассказывал?

— Гарри, возможно он просто не хотел выносить сор из избы. Скорей всего эти воспоминания болезненны для него.

Гарри подорвался со своего места и зашагал по комнате.

— Сколько у него еще было от нас тайн? — возмутился он.

— Не знаю. Я еще не дочитала книгу до конца, — тихо произнесла Гермиона. — Как ты думаешь Дамблдор может быть тем, кто заполучил всесильную палочку? — неожиданно осенило ее.

— А что, это возможно. Ведь Дамблдор победил его на дуэли и скорей всего стал ее хозяином. Точно! Мы на правильном пути, Гермиона. — обрадовался Поттер и сел на скамейку, которая стояла у стола. — Поэтому Гереллет сказал, что она покоится с ним. Теперь все ясно — хозяин палочки мертв и это Дамблдор. Только я не пойму, что он там плел про какие-то дары смерти. При чем здесь они? Может он того — двинулся умом из-за многолетнего заточения?

— Нет, Гарри, он не тронулся умом. Я похоже знаю о чем идет речь, — Гермиона поднялась со своего места и пошла на поиски своей сумочки, там она быстро нашла книгу сказок Барда Бидля, с которой уже много месяцев не расставалась. — Я поняла почему Лорд сказал, что не верит в эти сказки. — она оглянулась на Поттера и произнесла . — Есть сказка про трех братьев, именно в ней говорится про дары смерти.

— Что это за сказка? — Гарри не понимал о чем она говорит.

— Вот послушай, — Грейнджер прямо на ходу открыла нужную страницу и, сев рядом с Гарри, начала читать:

«Жили-были трое братьев, и вот однажды отправились они путешествовать. Шли они в сумерках дальней дорогой, и пришли к реке. Была она глубокая — вброд не перейти, и такая быстрая, что вплавь не перебраться. Но братья были сведущи в магических искусствах. Взмахнули они волшебными палочками — и вырос над рекою мост. Братья были уже на середине моста, как вдруг смотрят — стоит у них на пути кто-то, закутанный в плащ.

И Смерть заговорила с ними. Она очень рассердилась, что три жертвы ускользнули от неё, ведь обычно путники тонули в реке. Но Смерть была хитра. Она притворилась, будто восхищена мастерством троих братьев, и предложила каждому выбрать себе награду за то, что они её перехитрили.

И вот старший брат Антиох, самый воинственный, попросил волшебную палочку, самую могущественную на свете, чтобы её хозяин всегда побеждал в поединке. Такая волшебная палочка достойна человека, одолевшего саму Смерть! Тогда Смерть отломила ветку с куста бузины, что рос неподалеку, сделала из неё волшебную палочку и дала её Антиоху.

Второй брат Кадм был гордец. Он захотел ещё больше унизить Смерть и потребовал у неё силу вызывать умерших. Смерть подняла камушек, что лежал на берегу, и дала Кадму.

-Этот камень,- сказала она- Владеет силой возвращать мёртвых.

Спросила Смерть младшего брата Игнотуса, чего он желает. Игнотус был самый скромный и мудрый из троих братьев и не доверял Смерти, а потому попросил дать ему такую вещь, чтобы он смог уйти оттуда и Смерть не догнала бы его. Недовольна была Смерть, но ничего не поделаешь — отдала ему свою мантию-невидимку.

Тогда отступила Смерть и пропустила троих братьев через мост. Пошли они дальше своею дорогой, и всё толковали промеж собой об этом приключении да восхищались чудесными вещицами, что подарила им Смерть.

Долго ли, коротко ли, разошлись братья каждый в свою сторону.

Антиох странствовал неделю, а может, больше, и пришёл в одну далёкую деревню. Отыскал он там волшебника, с которым был в ссоре. Вышел у них поединок, и, ясное дело победил Антиох — да и как могло быть иначе, когда у него в руках Бузинная палочка? Противник остался лежать мёртвым на земле, а Антиох пошёл на постоялый двор и давай там хвастаться, какую чудо-палочку он добыл у Смерти, -с нею никто не победит его в бою.

В ту же ночь один волшебник пробрался к Антиоху, когда он лежал и храпел, пьяный вдрызг, на своей постели. Вор унёс волшебную палочку, а заодно перерезал Антиоху горло.

Так Смерть забрала первого брата.

Тем временем Кадм вернулся к себе в деревню, а жил он один-одинёшенек. Взял он Камень, что мог вызывать мёртвых, и три раза повернул в руке. Что за чудо — стоит перед ним девушка, на которой он мечтал жениться, да умерла она раннею смертью.

Но была она печальна и холодна, словно какая-то занавесь отделяла её от Кадма. Хоть она и вернулась в подлунный мир, не было ей здесь места и горько страдала она. В конце концов Кадм сошёл с ума от безнадёжной тоски и убил себя, что бы только быть с любимой.

Так Смерть забрала второго брата.

А Игнотуса искала Смерть много лет, да так и не нашла. А когда Игнотус состарился, то сам снял Мантию-невидимку и отдал её своему сыну. Встретил он Смерть как давнего друга, и своей охотою с нею пошёл, и как равные ушли они из этого мира.»

Как только Гермиона закончила Поттер произнес.

— Ты серьезно думаешь, что это может быть правдой? Дары смерти — это же смешно!

— Постой, Гарри, а что если это действительно так. Я только что вспомнила, Крам много рассказывал мне про свою школу и известных учеников, которые учились там. Грин-де-Вальд учился в Дурмстранге, правда не закончил обучение — его отчислили за жестокость, которую он проявлял к своим сокурсникам, — произнесла Грейнджер и, закрыв книгу сказок, продолжила. — Он мне еще рассказывал, что Грин-де-Вальд еще в школе был одержим поиском даров смерти. У него даже был свой символ, который олицетворял дары. Гереллет даже на стене школы его нарисовал, а в дальнейшем он оставлял его везде где учинял свои злодеяния.

— Не могу поверить в это. Зачем такому сильному волшебнику гоняться за символами из детской сказки. — возмутился Гарри.

— Но один дар он ведь нашел. Значит они действительно существуют, — задумалась Грейнджер,. Она поднялась со своего места и пошла к тумбочке, которая стояла у ее кровати, Гермиона открыла дверцу тумбочки и стала быстро перекладывать книги, в поиске нужной. Наконец, она нашла, что искала и тут же вернулась к Гарри и начала быстро листать огромный том истории магии. Неожиданно Грейнджер воскликнула, — Я так и знала! Символ Грин-де-Вальда — этот тот же самый знак, что нарисован в книге сказок Барда Бидля. — она показала Гарри рисунок, изображенный на странице книги — это был треугольник, который находился внутри круга и поделенный линией пополам. — Послушай, что здесь написано. Круг олицетворяет воскресающий камень, треугольник — мантию невидимости, а линия, которая делит треугольник пополам — всемогущую палочку, — Этот знак еще называют знаком Певереллов. Те, кто верят в дары смерти и искали их утверждают, что именно братья Певерелл стали прототипом детской сказки. Удивительно! — произнесла Гермиона, оторвавшись от чтения. А я ведь видела этот знак на одном из памятников в Годриковой впадине. Если я не ошибаюсь это была могила Игнотуса Певерелла и он умер уже довольно давно. Кстати, в сказке говориться, что одного из братьев звали Игнотусом. Значит это действительно правда!

— Даже так? — удивился Поттер . — Выходит, что о дарах известно уже много лет, а то и веков. Странно, почему мы до сих пор не знали об этом? Я, к примеру, впервые слышу о дарах Смерти.

— Не знаю, — проговорила Гермиона. — Может потому, что в это верили лишь единицы. Как ты понимаешь в сказку мало, кто может поверить если сам лично не увидит хотя бы один из даров. Возможно, Грин-де-Вальд был в их числе. Вот и искал дары, чтобы быть непобедимым. Как ты уже понял ему это было очень необходимо. Как впрочем и Лорду, особенно сейчас.

— Ну да, он уже близок к цели. Палочка покоится вместе с Дамблдором — это очевидно. — Поттер вновь поднялся со своего место и нервно заходил по комнате, словно загнанный зверь в клетке. — Поверить в это не могу! Теперь понятно почему Дамблдора так все боялись — он был непобедим. Палочка сейчас в могиле вместе с Альбусом, его похоронили вместе с ней, — Гарри тут же вспомнил, тот горький момент прощания с директором Хогвартса. Столько людей тогда собралось проводить его в последний путь. Для Гарри эти воспоминания были одними из самых горестных. Ведь тогда он потерял намного больше чем просто директора, он был для него всем — поддержкой, опорой в его не простой миссии, он вел его за собой, а теперь Гарри остался один и совершенно не знал в каком направлении двигаться.

— Да, Гарри, это очень похоже на правду. Для Грин-де-Вальда это была последняя дуэль, потом его заключили в тюрьму, которую он же сам и создал для своих недоброжелателей. Возможно Дамблдор знал о дарах. Кто его знает на какой почве так неожиданно между ними возникла дружба. Они были тогда молоды и вполне могли загореться такой необычной идеей.

— Нда… Вот это новости.. .Неужели Лорд пойдет за палочкой?

— Уверенна, что пойдет. Возможно, что он уже завладел ей, — тяжело вздохнула Грейнджер. — Для него нет ничего святого. Он стольких уже убил людей и разворотить чью-то могилу — для него ничего не стоит.

— Это точно, — согласился с ней Гарри. — Теперь нам нужно быть начеку и как никогда все усилия положить на поиски крестражей, но как назло у нас нет ни одной зацепки где они могут быть и что из себя представляют.

— Ты только не падай духом, — Гермиона повернулась к Гарри и посмотрела ему прямо в глаза. — Мы вместе и у нас все получится.

— Как же хочется верить в это, — от всей этой информации у Поттера голова шла кругом. Само существование даров его повергло в шок. — Интересно кто-нибудь нашел остальные дары? — неожиданно поинтересовался Гарри.

— Не знаю. Судя по всему, все охотились за палочкой. Кто же откажется обладать таким уникальным оружием, — предположила Грейнджер. — А, что если твоя мантия-невидимости, которая досталась тебе от отца и есть еще один дар?

— Глупости! Быть такого не может — это обыкновенная мантия, уверен таких очень много.

— Нет, Гарри, таких мантий, как у тебя больше нет. Ты и сам это прекрасно знаешь, — улыбнулась она. — Обычные мантии недолговечны, им срок службы от силы год-два. А твоя давно преодолела этот рубеж, а со своей задачей справляется до сих пор отлично. Ну и о том, что того, кто спрятался под ней вообще обнаружить невозможно тебе тоже не нужно рассказывать. Я давно заметила, что твоя мантия уникальна. Так что — все может быть.

— Нет не может! У моей семьи нет ничего общего с Певереллами!

— Это тебе так кажется. Они жили давно и вполне могут быть твоими родственниками. Тем более Игнотус Певерелл жил в Годриковой впадине — это уже о многом говорит, как и то, что именно ему, если верить сказке, досталась в дар от Смерти мантия-невидимости.

Гарри, наконец, перестал мерить шагами комнату и сел на скамейку рядом с Гермионой. Его сейчас переполняли невероятные чувства и вместо того, чтобы продолжить разговор о дарах он почему-то произнес:

— Гермиона, я так тебя люблю! — эта фраза вылетела из его уст так непринужденно и свободно, что он даже сам удивился, ведь еще несколько часов назад он и двух слов связать не мог, а сейчас говорит об этом так легко.

Грейнджер была очень удивлена такому повороту событий. Она действительно не ожидала услышать подобные слова от него именно сейчас. Нет, она ждала от Гарри объяснений, но только сразу после поцелуя и очень злилась на него, что он делает вид, будто ничего не произошло. Но в данный момент это застало ее врасплох и сама подача этих слов ее очень смутила, и она почему-то подумала, что Гарри это говорит не совсем серьезно и имел ввиду совсем другую любовь. Гермиона улыбнулась ему и произнесла.

— Я тоже очень тебя люблю, Гарри, ты же знаешь. Мы ведь с тобой друзья.

Мы с тобой друзья — эта фраза выбила Гарри из колеи и он тут же возразил.

— Нет, ты не поняла меня, Гермиона, — Поттер заерзал на скамейке и взял ее за руку. — Я тебя по-настоящему люблю, не как подругу, а как парень любит девушку. Понимаешь? Я знаю, что это для тебя большая неожиданность, как и мой поцелуй. Прости меня, я должен был сначала рассказать тебе о моей любви и только потом… — Поттер на мгновение замолчал, чтобы собраться с мыслями и вновь продолжил, крепко сжимая ее ладонь. — Ты знаешь я, наконец, осознал, что всегда тебя любил. Просто никогда не задумывался об этом. Ты постоянно была рядом и давала все, что мне было нужно. Не поверишь, я оказывается трус и боялся даже себе признаться в том, что я тебя люблю. Видимо настала пора взрослеть. И я не могу больше скрывать это. Я люблю тебя так сильно, что мне сложно даже передать это словами. Ты же знаешь я не мастер говорить, — Гарри тяжело вздохнул, опустив взгляд, смотреть в глаза Гермионе ему было невыносимо, тот азарт, с которым он начал признание куда-то пропал, и теперь он до дрожи в коленях боялся ее отказа и, вновь подняв взгляд, неуверенно продолжил. — Я больше всего на свете боюсь тебя потерять. Обещай, что несмотря ни на что мы по-прежнему останемся друзьями. Я понимаю, что мое признание на тебя сейчас свалилось, как снег на голову. Я не тороплю тебя, такие решения так быстро не принимают. Я готов ждать столько, сколько будет нужно. Умоляю, дай мне хотя бы один шанс завоевать тебя и я непременно им воспользуюсь. А там решение будет за тобой, кого из нас ты выберешь.

Гермиона молча слушала Гарри. Она была в растерянности и настолько смущена, что боялась даже двинуться с места, внутри у нее велась невероятная борьба — перед ней встал не простой выбор. У нее была дилемма между правильным и логичным решением и тем, что она на самом деле чувствовала. Руководствоваться своими чувствами Грейнджер не привыкла и уже давно приготовила для Гарри ответ.

Гермиона ощущала сейчас, с какой невероятной нежностью Поттер сжимает ее ладонь и ей от этого стало не по себе, она нервно сглотнула и произнесла.

— Мой ответ нет. Я не стану давать тебе даже один шанс…

* * *

В большой, просторной комнате с высокими потолками стояли двое, один из них склонившись в поклоне, проговорил.

— Милорд, наконец вы прибыли. У меня для вас есть новость. Очень важная, — его голос немного дрожал, мужчина выпрямился и, поправив свою мантию, продолжил. — Среди нас есть предатель!

— Предатель? — удивленным и довольно спокойным голос произнес его собеседник. — Ну же, Гойл, говори кто предатель?

— Это Снег! — на одном дыхании выпалил мужчина.

— Значит Снег говоришь, — повторил второй и, задумавшись, неспеша обошел вокруг Гойла, а затем резко остановившись возле него, произнес. — Ты уверен в этом?

— Абсолютно!

— Доказательства. Мне нужны веские доказательства!

— Милорд, и они у меня есть!

— Я тебя внимательно слушаю, — произнес Реддл, нежно поглаживая тонкими, длинными пальцами, свою новую палочку. — Только помни, я жестоко наказываю за вранье!

Гойл нервно сглотнул, его лоб тут же покрылся испариной

— Ну же, я тебя слушаю. Мое время слишком дорого, — он взглянул на настенные часы, а потом посмотрел прямо в глаза Гойла. — А ты знаешь, я терпеть не могу, когда его у меня напрасно отнимают.

От этих слов у Гойла и вовсе пропал дар речи и он уже пожалел, что попросил встречи с Темным Лордом, но быстро собравшись с мыслями, он продолжил.

— Милорд, как вы и предполагали Поттер все-таки решил заявиться в Годриковой Впадине. Это было накануне Рождества, в сочельник. Он прибыл туда с девчонкой, третьего с ними не было. Мы проследили за ними и устроили ловушку в доме Батильды Бэгшот, так как мальчишка отправился именно туда. Я чуть не поймал его, но мне помешал Северус. В тот момент, когда я атаковал Поттера, он своим заклятьем отбросил его в сторону. Я уверен, что это сделал именно он, тем самым позволив ему и его подружке сбежать. Как это можно объяснить если не предательством? — закончив, Гойл гордо выпрямил спину, ожидая похвалы за свою бдительность. Реакция Лорда его очень удивила, вместо похвалы он подошел к нему в плотную и угрожающе произнес.

— Ты мне точно обо всем рассказал? Чтобы вынести приговор одному из вас за провал операции я должен знать все подробности.

— Нннет, милорд, как можно. Я... Я рассказал вам все, — заикаясь от волнения, произнес Гойл и нашел в себе силы добавить. — Я уверен, что Снег заслуживает наказание — это по его вине наша операция провалилась.

— Да? Ты так считаешь? — буквально у его лица, обжигая своим дыхание, произнес Реддл и, поднеся свою палочку к его горлу, не без удовольствия проговорил. — А я считаю наоборот — это ты заслуживаешь наказания!

— Я? Но за что, милорд? — весь дрожа, произнес Гойл.

— Как за что? — удивился Том, — А разве за неисполнение приказов не наказывают?

— Нет, не было такого! Я четко следовал им, клянусь вам, — поспешил оправдаться он.

— А мне так не кажется, — с силой надавливая на его горло палочкой, произнес Реддл. — Я говорил, что мальчишка мне нужен живым? Говорил? — заорал он и его голос эхом пронесся по комнате.

— Да, говорили.

— Я говорил, что Поттера хочу убить сам? Говорил?

— Говорили, — произнес Гойл, побледнев от страха, понимая, что его дело плохо, похоже Лорд знает о том, что на самом деле произошло в Годриковой Впадине.

— Не поверишь, Северус опередил тебя и доложил мне о провале операции первым. А так же он рассказал мне о том, как ты, Гойл, хотел убить авадой мальчишку! Тут действия Снега были оправданы, он в отличие от тебя четко следует моим указаниям! Конечно, за то, что упустили мальчишку вы получите оба, но а ты, в отдельности ответишь еще и за аваду, — словно змея прошипел ему Лорд прямо на ухо. — А вот каким будет наказание я еще не решил, — прежде чем удалиться произнес Лорд, оставив своего собеседника в состоянии полнейшего шока.

* * *

Слова Гермионы ударили Гарри словно ножом по сердцу. Он чувствовал невероятную боль и она была такой силы, что реальность временно перестала для него существовать. Эта была душевная боль, не физическая и справиться с ней Поттеру было не под силу, он впал в забытье, осознавая, что пришел крах всем его надеждам, всему тому, что он так бережно хранил в своем сердце. Сейчас Гарри стоял неподвижно и немигающим взглядом смотрел на Гермиону и совершенно не слышал о чем она говорит, да ему и не интересны были ее оправдания отказа, а Грейнджер тем временем продолжала свою речь.

— Я действительно не могу дать тебе шанс, но только потому, что он тебе не нужен. Тебе не надо меня завоевывать. Ты уже завоевал, — она неожиданно замолчала, так как справиться с волнением ей было сложно и смущенно опустив взгляд, она проговорила. — Я тоже очень люблю тебя, Гарри. Я, как и ты долго не могла признаться себе в этом. Тебе ли не знать, как сложно разобраться в своих чувствах и не спутать их с дружбой. Я немного сомневалась, но теперь я точно уверенна, что никакая это не дружба. Я люблю тебя, как девушка любит парня, — она впервые в жизни в принятии важного решения руководствовалась не умом, а сердцем. Именно ее сердце подсказала ей верный ответ. Гермиона улыбнулась и посмотрела на Поттера — он стоял словно истукан и ничего не говорил, а его лицо не выражало совершенно никаких эмоций, должной радости от услышанного не последовало, поэтому Грейнджер решила поинтересоваться, — Гарри, ты мне ничего не хочешь сказать? — реакции было ноль и она дернув, его за плечо, повторила свой вопрос, — Почему ты молчишь? Скажи что-нибудь.

От ее слов Поттер, наконец, пришел в себя. Все то, что было сказано взволнованной Гермионой Гарри конечно же не слышал, и не мог понять зачем она его мучает своими расспросами и что вообще она от него хочет услышать.

— А что я могу сказать, — начал он, — Мне очень жаль. Но ты не переживай я справлюсь. Давай оставим все, как есть. Просто останемся друзьями, — на этой фразе Гарри повернулся к ней спиной и зашагал к выходу, так как говорить что либо он уже не мог, предательский комок уже подступал к горлу.

Теперь уже Гермиона не понимала, что происходит, из слов Гарри она вообще ничего не могла понять, то он говорит ей о своей любви, то теперь предлагает остаться друзьями, но так просто отпустить она его не могла.

— Постой! Ты вообще слышал о чем я только что тебе говорила?

— Слышал, — через силу произнес он, — Ты отказала мне и я пообещал смириться с этим. Что ты от меня еще хочешь? Пожалуйста, не мучай меня, мне и так тяжело! — переходя на крик, произнес он и уже раскрыл полы палатки.

Теперь Гермиона догадалась, из-за чего у Гарри была такая реакция, он просто не так ее понял, а правильнее сказать просто не слышал ничего из того, что она говорила ему после слов о шансе.

— Постой же ты! Я люблю тебя!

Эти слова Гермионы намертво пригвоздили его к полу.

— Я говорила, что не могу дать тебе шанс, потому что он тебе не нужен, ты уже завоевал меня! — она вновь повторила свои слова.

Тут Поттер резко обернулся и посмотрел ей прямо в глаза, чтобы убедиться, что это все происходит на самом деле, а не в его безумном воображении.

Гермиона улыбнулась ему и закивала головой, чтобы дать ему понять, что все, что она сказала сейчас действительно правда.

— Я люблю тебя, — без слов, одними губами произнесла она и тут Поттера было уже не удержать, он тут же бросился к ней и, заключив в свои объятья, закружил по комнате. Его переполняли сейчас такие невероятные чувства, что он готов был обнять весь мир.

Гермиона крепко ухватившись за него, весело смеялась. А потом, пытаясь побороть приступы хохота, взмолилась.

— Ну все, Гарри, хватит. Я уже закружилась.

Только тогда Поттер поставил ее на ноги, крепко удерживая в своих объятьях, и прошептал ей прямо на ухо.

— Пожалуйста, повтори еще раз.

— Я люблю тебя! Люблю! Люблю! — с удовольствием затараторила Грейнджер, у нее голова сейчас шла кругом и не только от того, что ее закружил Гарри, она улыбаясь смотрела на него, а лицо Поттера почему-то ни как не хотело останавливаться на месте и все время куда-то уплывало, в следующий момент она произнесла, — Как ты думаешь если я попрошу тебя о поцелуе это будет слишком?

— Нет — это будет в самый раз, — не скрывая улыбку, ответил ей Поттер.

Просить о поцелуе дважды его было не нужно и он с удовольствием приступил к этой приятной миссии. Он слегка коснулся губами ее губ, с особой нежностью, выражая все те чувства, которые так долго от нее скрывал, потом он проделал это еще и еще раз, словно подготавливая Гермиону к самому поцелую, дразня ее. И когда пик желания был уже на пределе он со всей своей страстью приник к ее губам, пытаясь выпить из них всю сладость до последней капли, до самого остатка. Гермиона полностью доверилась ему, наслаждаясь, каждым мгновением и ей так хотелось, чтобы сейчас время остановилось, эти минуты бесконечного счастья для нее были очень дороги.

Такого поцелуя Гарри не дарил еще ни кому, и никогда не подарит- это была его личная история любви, которой он поделился только с ней, с его единственной возлюбленной...

* * *

Парочка влюбленных на несколько дней выпали из реальности, им так хорошо было вместе, что они не хотели больше думать ни о чем, заботы о крестражах временно отошли на второй план, смертельная опасность в лице Лорда тоже — на первом месте были их чувства.

Однажды вечером они сидели на кровати Гарри, Гермиона удобно устроилась у него на груди, а он нежно приобнял ее.

— Ты знаешь, мне до сих пор не верится, что это все происходит на самом деле. Порой кажется, что это все мне просто снится и я до ужаса боюсь проснутся, — проговорил Поттер, крепче прижимая ее к своему сердцу.

— Я чувствую тоже самое. Мне сейчас так хорошо, так хорошо... Я не хочу, чтобы это все закончилось.

— Не закончится, я тебе обещаю! Я сделаю все, чтобы нашему счастью ничего не помешало. Я в себе чувствую такую силу, что смогу сейчас свернуть даже горы, не то, чтобы расправиться с Лордом. Я верю у нас все получится и крестражи мы найдем и злодея победим, — улыбнулся он и неожиданно заметил, что Гермиона подозрительно притихла, — Эй, ты чего? Не веришь мне?

— Конечно верю, просто...

— Просто, что?

— Да так, ничего, — проговорила Грейнджер и уткнулась носом в его грудь.

— Нет уж, давай договаривай! Что тебя так расстроило? — настаивал Поттер.

— Просто я сейчас вспомнила о Роне. Как он отнесется к нашим отношениям?

— Ну ты нашла о чем горевать, — стал успокаивать ее Гарри. — Хорошо отнесется и будет за нас очень рад!

— Ты правда так думаешь? — удивилась Гермиона.

— Правда. Я уверен, так и будет. Как только этот искатель приключений объявится и расскажет нам где он пропадал все это время, я поговорю с ним, как мужчина с мужчиной, все ему расскажу. Конечно, он немного по возмущается, это ведь в его репертуаре, — усмехнулся Поттер, но в конце концов смирится с этой новостью. — Гарри еще долго рассуждал, о том, как пройдет их встреча с Уизли и, неожиданно посмотрев на свою возлюбленную, обнаружил, что она уснула, облокотившись на его плечо, да так сладко, что ему не захотелось ее будить и он просидел без движенья до глубокой ночи, пребывая в мечтах об их совместном счастливом будущем. Но одно обстоятельство все-таки заставило его на время расстаться с Гермионой — он услышал на улице шум и решил узнать, что там происходит.

Поттер аккуратно уложил возлюбленную в свою кровать, укрыл пледом и, одевшись, вышел из палатки.

Выставив палочку Гермионы вперед, Поттер вышел на улицу, он прислушивался буквально к каждому шороху. Ему все казалось подозрительным: завывание ветра в ветках деревьев, хруст снега, даже под своими ногами и уханье сов вдалеке. Он боялся пропустить опасность. Поттер несколько раз обошел палатку — вокруг не было ни души, но он все равно не успокоился и, устроившись рядом с тлеющими углями костра, решил подежурить на всякий случай. Мало ли что. Легкий морозец пощипывал ему щеки, сделав их пунцовыми. Сейчас Гарри был счастлив, как никогда. Такого внутреннего спокойствия и умиротворения он не испытывал очень давно, ничего не могло сравниться с этим чувством: ни первый полет на метле, ни победа на квиддиче. Он сидел и смотрел на огонь костра, который постепенно разгорался, так же точно, как чувства к Гермионе у него в душе. Но неожиданно его умиротворение кое-что прервало, где-то вдалеке Поттер заметил светящуюся фигуру, он тут же привстал и насторожился, быстро соображая, откуда может исходить свет.

Приглядевшись, Гарри догадался, что свет исходит от патронуса. Крепко сжимая палочку в руке, он направился к волшебному созданию — это оказалась красивая и грациозная лань. Как только Поттер к ней приблизился, она поклонилась ему и стала пятиться назад, намекая, чтобы он шел за ней. Гарри, не раздумывая, зашагал за животным, от волнения его сердце готово было выпрыгнуть из груди, он не знал куда ведет его лань, поэтому был наготове.

Поттер пробирался сквозь колючие ветки можжевельника, спотыкаясь и падая, чтобы поспеть за животным. Лань двигалась очень быстро, но вскоре она замерла на месте, стоя поодаль. Гарри тоже остановился, соображая с какой стороны ему ждать опасность, но животное несколько раз ударило копытом о землю, как будто показывало, что здесь для него что-то есть, затем лань резко сорвалась с места и бросилась бежать. Поттер тут же подошел к тому месту, на которое указывал патронус и какое было его удивление, когда он обнаружил там меч, а большее удивление он испытал, когда взял его в руки — это был меч Годрика Гриффиндора, тот самый, который завещал ему Дамблдор.

Невероятная радость тут же сменилась тревогой.

«Кто мог мне его передать?- тут же задумался Поттер и стал искать глазами убегающий патронус. — Нужно за им проследить. Возможно это кто то из Ордена», — догадался Гарри и бросился бежать за ланью, прихватив с собой меч.

Яркая точка мелькала среди деревьев. Гарри бежал за ней изо всех сил, он старался не упускать ее из веду, поэтому совсем не смотрел под ноги. Поттер почти догнал ее, но она неожиданно растворилась среди деревьев, а он сам оказался на тонком льду, в центре небольшого и круглого озера. И помимо пульса, который ужасно бил у него в ушах и даже в горле, Гарри услышал треск под своими ногами. Спустя несколько секунд он оказался по самые плечи в ледяной воде, ощущения были не из приятных — словно тысячу мелких иголок вонзились разом в его тело. Поттер барахтался в воде, в одной руке он держал палочку, а в другой удерживал тяжелый меч, Гарри пытался уцепиться за лед, но его тонкие края ломались под его тяжестью.

Вскоре от охлаждения тело Поттера перестало его слушаться, бросать палочку или меч он не собирался и продолжал везти бесполезную борьбу за свою жизнь пока окончательно не выбился из сил. Конечности его заледенели настолько, что он едва мог ими двигать, и тут он неожиданно догадался выкрикнуть.

— Асцендио! — возлагая большие надежды, на спасительное заклинание. Но палочка Гермионы нового хозяина, в лице Гарри, отказывалась слушаться и вместо того, что бы вытолкнуть его из воды она наоборот посодействовала тому, что он полностью погрузился под воду и вынырнуть у него уже не получилось- не было сил. В один миг он перестал чувствовать боль, какая-то легкость появилась во всем его теле. В последние минуты своей жизни Поттер лишь сожалел о том, что не смог сделать Гермиону счастливой, а еще сетовал на то, что какая же у него оказалась нелепая смерть... Перед тем, как расстаться с сознанием он увидел вспышку яркого света, виднеющуюся, сквозь толщу льда, а потом лишь темнота...

— С какими же идиотами мне приходится иметь дело! — в тиши ночного леса раздался грубый мужской голос. По взмаху его палочки тело Поттера оказалось на поверхности и было перенесено на берег озера. После этого волшебник в длинной черной мантии и капюшоне высушил одежду Гарри согревающим заклинанием и, наклонившись над его телом, подсвечивая палочкой, стал проверять его зрачки.

Находясь в полусознательном состоянии, Поттер приоткрыл глаза и сквозь яркий свет он смог разглядеть расплывчатое лицо ни кого-нибудь, а самого Снега и прежде чем он смог сообразить в чем дело Гарри вновь увидел вспышку света и перед тем, как отключиться услышал характерный звук трансгрессии — хлопок. Очнулся он уже от массивных ударов по щекам и истерических криков до боли знакомого голоса.

— Гарри, Гарри, очнись же! Гарри!

Это был голос Рона, который срывался на крик.

Следующий удар по щеке Гарри прервал на лету уже машинально, резко открыв глаза, и подорвавшись с земли.

— Прости, друг. Я понятия не имел, как привести тебя в чувство. Ты не подавал признаков жизни — я испугался, — в следующее мгновение Уизли бросился на шею Поттера и начал крепко его обнимать. — Я так рад, что тебя нашел, а еще я рад, что с тобой все в порядке.

— Я тоже очень рад, — освобождаясь из объятьев друга, проговорил Гарри и, поднявшись на ноги, добавил. — Выходит это ты вытащил меня из воды? Лань тоже была твоя?

— Ты был под водой? Нет, я нашел тебя здесь без признаков жизни. А лани никакой здесь не было. Думаешь лань тебя спасла? — поинтересовался Рон.

— Да нет, лань — это патронус. Я увидел ее у палатки и пошел за ней.

— Аааа, понятно, а я подумал настоящая, — произнес Уизли, почесывая затылок, — И куда она тебя привела?

— Не поверишь, она привела меня к мечу Гриффиндора. Кстати, где он? Эх, я наверное обронил его в озере и палочку тоже, — расстроился Гарри и стал осматривать то место, где только что лежал, в надежде найти пропажу, но в темноте мало, что было видно.

Рон, чтобы помочь ему, зажег свою палочку и все потерянные им вещи были тут же найдены, они аккуратно лежали неподалеку.

— Вот они! — с восторгом воскликнул Поттер. Он подобрал с земли меч и палочку и крепко прижал их к груди, — А я думал, что они остались в озере. Представляешь, я погнался за потронусом, хотел увидеть того, кто оставил мне меч и не заметил, как оказался на середине озера и провалился под лед.

— Могу поспорить, что тот, кто хотел передать тебе меч и тот, кто спас тебя — одно и тоже лицо и этот кто-то очень хотел, чтобы ты, наконец, выполнил свою важную миссию. Однозначно — это был наш друг! — Рон перекинул свой рюкзак на другое плечо и улыбнулся. — Неужели ты ничего больше не помнишь?

Поттер напряг свою память и неожиданно в ее обрывках появилось лицо Снега, в лучах яркого света. Гарри тут же подумал, что это не может быть правдой и является лишь частью кошмара его жизни, которое неожиданно выдало его больное воображения. И это неудивительно — после такого стресса и не такое может привидится. Северус — пожиратель и никак не может быть тем, кто передал ему меч, а тем более спас его.

— Нет, совершенно ничего не помню. Я сразу подумал, что это может быть кто- то из Ордена, возможно Люпин... Только почему он предпочел остаться незамеченным?

— Не знаю, может так было нужно или в целях безопасности. Ну в общем думаю для этого были свои причины. Главное меч у нас, — произнес довольный Рон. — Кстати, как Гермиона? Я бы хотел поскорее ее увидеть, — он нервно стал топтаться на одном месте.

— Гермиона? С ней все нормально, она спит в палатке, — наконец, Поттер осознал, что вместе с радостью обнаружения меча и возвращения друга ему еще предстоит непростая миссия — объясниться с Роном по поводу их отношений с Гермионой, но сейчас начинать этот непростой разговор он почему-то не решился, отложив на потом.

— Тогда пойдем поскорее к ней! Представляю, как она обрадуется, увидев меня, — проговорил Уизли весь в нетерпении.

— Пойдем, конечно, — Гарри с тяжелым сердцем пошел первым, а Уизли поплелся вслед за ним.

— Почему ты не спрашиваешь где я был все это время? — неожиданно поинтересовался Рон, видимо ему не терпелось рассказать о своих приключениях.

— Теперь спрашиваю, — проговорил Гарри, — Ну и где ты пропадал? Давай рассказывай.

— Если честно, в тот день, когда я ушел от вас, я и сам не знаю, что на меня нашло — наваждение какое-то. Сразу после того, как трансгрессировал я тут же хотел вернуться обратно, но сколько не пытался, так вас и не нашел. Потом я долго скитался по лесу, даже к егерям однажды попал, но они такие недотепы оказались, что мне ничего не стоило от них улизнуть, — усмехнулся Уизли, с гордостью рассказывая о своих подвигах, — А однажды, за день до сочельника я неожиданно услышал твой голос.

— Мой? — переспросил Гарри.

— Да твой, ты произнес мое имя, оно прозвучало прямо из этой штуки, — Уизли достал из кармана делюминатор и показал его Гарри, — Затем из него вышел шар света и прошел сквозь меня, вот здесь, — он тыкнул пальцем себе в грудь, — Мне резко захотелось трансгрессировать и я перенесся на какой то пустырь, там абсолютно ничего не было, только камни и погода тогда была просто ужасная. Я долго искал вас, но так и не нашел. А сегодня произошло тоже само, только из делюминатора раздался голос Гермионы. Она произнесла мое имя и в этот же момент появился шар света и проник мне прямо в сердце. Я вновь не удержался и трансгрессировал, и попал сюда. К счастью, здесь я нашел тебя, — на этой радостной ноте Уизли, наконец, закончил.

— Ничего себе, значит этот делюминатор не так прост, как кажется, — проговорил Гарри.

— Это точно, — протянул довольный Уизли, шмыгнув носом, похоже он до сих пор был под впечатлением от происходящего.

— Странно, палатка должна быть где-то здесь, я точно это знаю, но почему-то ее не нахожу, — неожиданно произнес Гарри, оглядываясь по сторонам.

— Ничего, скоро утро, станет светло и мы ее обязательно найдем.

— Боюсь, что я далеко ушел от зоны защиты, поэтому ее не вижу, — расстроился Гарри и нервно потер в области груди. Там он обнаружил медальон, еще утром он надел цепочку на свою шею, а сейчас крестраж стал словно раскаленным и уже начал прожигать его кожу. Поттер тут же его снял, — Чует опасность душенька Лорда, — проговорил Гарри, крепко держа меч в руке.

— Так эта мерзость с тобой? Гарри, давай, наконец, уничтожь его! — воскликнул Уизли, — Он давно этого заслуживает!

Поттер аккуратно уложил медальон на ближайший камень и, взяв меч двумя руками уже прицелился, как вдруг неожиданно произнес.

— Если хочешь, это можешь сделать ты? — предложил Поттер, обращаясь к другу.

— Хочу! — воскликнул Уизли, еще не представляя, что же его ждет впереди. Он тут же сбросил свой рюкзак на землю и взял меч из рук Гарри. Рон уже хотел по нему ударить, как неожиданно медальон раскрылся и из него вверх поднялось черное, как смоль облако. Уизли стоял на земле, как вкопанный и боялся даже пошевелиться, он немигающим взглядом уставился на это облако, а на его лице отражалась вселенская боль.

— Рон, давай бей! — закричал Гарри, стоя неподалеку, он не мог понять, почему он медлит, — Ну же ударь по нему!

А Уизли сейчас просматривал сводку самых неприятных в своей жизни новостей, противных голос сообщал ему о таких вещах, которые он никогда бы не хотел больше услышать. Гарри уже сорвал голос, умоляю его, наконец, уничтожить крестраж, но он все стоял.

Неожиданно слова Поттера все-таки дошли до адресата и, набравшись смелости, Уизли с диким криком и со всего размаху ударил по медальону мечом, ударной волной ребят разбросало в разные стороны, яркое пламя взмыло в воздух и тут же исчезло, оставив на камне обугленный, черный медальон.

— Гарри, ты в порядке? — послышался голос Гермионы. Она подбежала к Поттеру, который уже поднимался с земли и бросилась к нему на шею. — Я проснулась и, не обнаружив тебя, очень испугалась, — она прижалась к нему и тут неожиданно услышала очень знакомый голос, который раздался у Поттера за спиной.

— А меня ты не обнимешь?

Увидев Рона, Гермиона даже не знала радоваться ей или огорчаться. Внутри была какая-то неразбериха. С одной стороны — это большая радость, вот он стоит сейчас перед ней живой и здоровый, она ведь так мечтала об этом. А вот с другой стороны, она не хотела его видеть, потому что была обижена на него до сих пор, а еще из-за того, что не знала, как себя вести с ним, из-за Гарри. Грейнджер растерялась.

Проблема их взаимоотношений неожиданно встала на первый план, и Гермиона не будет чувствовать себя спокойно, пока они вместе не расставят все точки над "i".

— Все будет хорошо, — прошептал ей Гарри, так как обнимая ее, ощутил, что она вся дрожит. — Я с этим разберусь.

Грейнджер словно дар речи потеряла, она просто смотрела на Уизли и молчала, потому что не знала, что ему сказать, ведь у нее сейчас началась другая жизнь, появились другие планы, в которых Рона уже не было, но и игнорировать его было нельзя. Поэтому, Гермиона нехотя освободилась из объятьев Гарри и произнесла.

— Давайте вернемся в палатку, здесь находиться небезопасно. Там и поговорим, — она повернулась к ребятам спиной, чтобы, наконец, не видеть этот пытливый взгляд Рона, но голос Уизли все-таки заставил ее вновь обернуться.

— Неужели ты не рада меня видеть? — не унимался Рональд.

Гермиона посмотрела на него, а он, как специально выставил меч и уничтоженный крестраж вперед, чтобы она, наконец, увидела. А Грейнджер

действительно до этого момента на них даже внимание не обратила и только сейчас заметила.

— Меч Гриффиндора? Откуда он у вас?

— Кто-то из наших доброжелателей прислал своего патронуса, который и привел меня к мечу, — стал рассказывать ей Гарри. — К сожалению, я так и не узнал кто это мог быть.

— Ты еще расскажи ей, как под лед провалился и чуть не утонул, а этот неизвестный спас тебя, — неожиданно вмешался в разговор Рональд и сразу

поймал на себе недовольный взгляд Гарри, похоже об этом инциденте он Гермионе сообщать не собирался, потому что не хотел что бы она лишний раз за него переживала.

— Ты провалился под лед? Как это произошло? Как долго ты находился под водой и, вообще, ты ведь мог опять простудиться, — Гермиона принялась трогать его лоб и осматривать одежду.

— Со мной все нормально и волноваться не о чем, — стал успокаивать ее Поттер.

Стоя неподалеку, за этим ревностно наблюдал Рональд и его очень задевало это. Он не мог понять — куда же делась забота Гермионы о нем? И он тут же решил переключить ее внимание на себя.

— Смотри один крестраж уже уничтожен! — он показал ей обугленный медальон.

— Так вы его уничтожили? — проговорила Гермиона, не скрывая своего удивления.

— Да и это сделал я! — гордо произнес Уизли, он был рад, что, наконец, завладел вниманием Гермионы. — Признаюсь, сделать это было совсем нелегко. Душенька Волан-де-Морта никак не хотела уничтожаться.

И только Рональд это произнес, как словно из воздуха одна за другой стали появляться фигуры в черных масках. Это были пожиратели и их было так много, что не сосчитать, особенно это сложно было сделать в темноте.

Рон тут же кинулся к ребятам, чтобы трансгрессировать вместе с ними, но не тут то было — с появлением приспешников Лорда на всей территории леса возможность перемещаться в пространстве была заблокирована. Теперь у них был только один выход — защищаться до последнего. Гарри тут же выставил палочку Гермионы вперед и попытался отразить летящее в них проклятье, но вместо защиты их троих с силой отбросило назад — палочка Грейнджер до сих пор отказывалась ему подчиняться. Уже поднимаясь с земли, и уворачиваясь от новых проклятьев, Гермиона выхватила из рук Гарри свою палочку, а заодно подняла меч, который при падении выронил Рон и тут же стала отражать летящие в них светящиеся лучи. Уизли делал тоже самое, одновременно с этим пытаясь поразить противников.

Поттер чувствовал себя каким-то беспомощным, впервые в жизни он не мог защитить свою возлюбленную. Тем временем пожиратели смерти окружили

их плотным черным кольцом, пути к отступлению были отрезаны — убежать просто невозможно.

— Сопротивляться бесполезно! — заговорил Люциус и одним движением руки заставил маску со своего лица исчезнуть. — Добегались? Наконец-то мы вас поймали. Не волнуйтесь до прибытия Лорда вы погостите в моем доме. Обещаю, я и моя семья окажем вам радушный прием.

Ребята стояли в центре импровизированного круга и прекрасно понимали, что уже ничего не могут сделать, они были в меньшинстве, да к тому же Гарри был без палочки. Вот так, одна неаккуратно сказанная фраза Роном, стала причиной того, что они оказались сейчас в смертельной опасности. Территория, где сейчас находились друзья была уже не под защитой, поэтому так и произошло.

— Схватить их и отобрать палочки! — скомандовал Люциус и черное кольцо тут же распалось и словно стервятники пожиратели кинулись на своих жертв.

Рона схватили одним из первых, потом Гермиону, а Гарри самоотверженно бросился ее защищать со словами.

— Не трогайте ее! Вам нужен только я! — он колотил по чем зря обидчиков возлюбленной, пока его не скрутили несколько пожирателей, Поттер продолжал сопротивляться, тогда один из них с размаху ударил ему по лицу, чтобы утихомирить.

— Поосторожнее, мальчишка нам нужен живым! — предупредил их Люциус и тут же снял защиту с местности, чтобы они все могли перенестись к его дому

* * *

Малфой-мэнор принял своих гостей действительно с распростертыми объятьями, как и обещал Люциус. Беллатриса с восхищенными возгласами бросилась встречать Поттера. Так она не радовалась еще ни кому и никогда. От ее истерического смеха у ребят даже заложило уши.

— Наконец-то, Люциус, ты хоть что-нибудь сделал стоящее! — словно лиса Лестрейндж проскользнула мимо мужа своей сестры. — Лорд будет очень доволен, — она уже предвкушала ту похвалу, которой одарит их хозяин. Беллатриса просто благоговела перед Волан-де-Мортом и всячески старалась ему угодить и теперь была уверенна, что пойманный мальчишка точно его обрадует. Она подошла к Поттеру, и схватив его за волосы, приблизила его лицо к своему, чтобы поближе его рассмотреть, — Ну что, сладенький мой, смерть уже дышит в твой затылок. Ты чувствуешь это?

— Я убью тебя, так же точно, как ты убила Сириуса, — сквозь зубы процедил ей Гарри. — И Темного Лорда я тоже убью!

Раздражающий смех Лестрейндж вновь раздался в большой комнате и эхом разнесся по всему дому.

— Какой же ты самоуверенный, Бусик! Разве ты еще не понял — тебе конец и твоим друзьям тоже! — Лестрейндж посмотрела на Рона и Гермиону и ее улыбка тут же стерлась с лица, стоило ей увидеть в руках Грейнджер меч, — Откуда он у тебя? — завизжала она, выхватив меч из рук пленницы, теперь ее внимание

переключилось на Гермиону.

Грейнджер ничего ей не ответила, она быстро соображала, как им можно выкрутиться из этой ситуации, без палочек и окруженные пожирателями.

К сожалению, она ничего придумать не смогла, а тут еще эта истеричная мадам отвлекала ее своими расспросами, поэтому Грейнджер решила ее проигнорировать, чем ещё больше разозлила.

— Я спрашиваю тебя откуда у тебя меч? — вновь закричала Лестрейндж, но Люциус ее неожиданно перебил.

— Я вызову Лорда.

— Нет! — тут же закричала Беллатриса, — Перед тем, как его вызвать мне нужно кое-что проверить, — обеспокоенно произнесла она. Было видно, что ситуация с мечом ее очень взволновала. — Хвост, отведи мальчишек в подвал, мне нужно поговорить с Грейнджер один на один. А потом отправляйся в банк Гринготтс и узнай все ли в порядке в моем сейфе. Ты меня понял?

— Все сделаю, так, как вы сказали. — Питер Петтигрю, услужливо поклонился Беллатрисе, похоже он привык это делать. Он попросил тех, кто удерживал Поттера и Уизли следовать за ним.

Рон трепыхался в руках пожирателя. Гарри тоже пытался вырваться из цепких лап — его скрутили двое и волокли буквально по полу, потому что идти сам он отказывался. Поттер при этом еще кричал, обращаясь к Беллатрисе.

— Не смей ее трогать! Ты слышишь меня? Не смей!

На слова Поттера Лестрейндж уже не обращала внимание — ее волновала лишь Гермиона, а точнее то, как именно меч попал к ней в руки.

— Ну что, теперь, когда мы остались с тобой наедине ты, наконец, расскажешь мне откуда у тебя взялся меч? Что же ты молчишь? Отвечай! — заорала она, подставив свою палочку к горлу Грейнджер.

— Я не знаю, — тяжело дыша произнесла Гермиона, отворачиваясь от Лестрейндж.

— Нет, ты будешь смотреть мне в глаза! — она с силой развернула ее лицо к себе, — Говори, что вы оттуда еще взяли? Живо говори! — Беллатриса со всего размаху ударила ее по щеке.

— Я не понимаю, что вы от меня хотите, — чуть не плача, произнесла Гермиона.

— Не прикидывайся дурочкой. Вы побывали в нашем семейном хранилище, не отрицай! Признавайся, что вы там еще взяли? Говори, иначе хуже будет! — прокричала Беллатриса, не отпуская палочку от ее горла. — Для меня твоя жизнь ничего не стоит, как и для Лорда, так что в твоих интересах все мне рассказать.

— Мы не были в вашем сейфе. Я говорю вам правду, поверьте мне, — взмолилась Гермиона.

Хвост в это время сопроводил пожирателей с пленниками к темнице. Он первым спустился по ступенькам, открыл навесной замок на решетках и со всего размаху Гарри и Рон полетели в темное подвальное помещение. Как только они приземлились на пол, тяжелые решетки за ними тут же захлопнулись, а Хвост на прощанье озарил их ехидной ухмылкой.

— Предатель, мы и до тебя доберемся! — прокричал Рон, вслед уходящему, Петтигрю.

Все, что происходило там в комнате между Гермионой и Лестрейндж ребята слышали. Гарри быстро поднялся на ноги и подбежал к решетке. До них доносился голос Беллатрисы, требующий признаться, что они побывали в ее хранилище.

— О каком хранилище она ведет речь? — поинтересовался Рон и зажег делюминатор, чтобы осмотреться, — Как ты думаешь отсюда есть выход?

— Отсюда выхода нет, — прозвучал где-то вдалеке спокойный, женский голос. Это была Луна Лавгуд, она неспеша подошла к ребятам.

— Полумна? И ты здесь? — удивился Поттер, увидев свою школьную подругу. — Как давно тебя поймали?

— Довольно давно. Пожиратели сняли меня с поезда, когда я ехала домой на каникулы, — произнесла она, заправляя прядь волос за ухо.

— Ты здесь одна? — поинтересовался Рональд и замер в ожидании ответа.

— Здесь еще Оливандер. Они его пытали, он очень плох, — произнесла она, указывая рукой на угол комнаты.

Поттер догадался, что именно эти пытки он видел, когда попадал в сознание Лорда. Он взглянул на мастера палочек — выглядел он действительно ужасно.

— Ты уверена, что отсюда нет никого выхода? — спросил Гарри, подойдя ближе к решетке, чтобы лучше слышать то, что происходит в комнате.

— Абсолютно. Этот подвал находится под всеми видами защиты, мы уже все перепробовали. Выбраться отсюда невозможно!

И тут из комнаты раздался душераздирающий крик Гермионы, похоже Беллатриса перешла от угроз к действиям, и в перерывах между истошными криками Грейнджер она приказывала ей признаться во всем.

— Вот же мерзкое отродье, за что она ее так мучает? — прокричал Уизли, подойдя к решеткам. Он тоже переживал за Гермиону, но совершенно не знал, как ей помочь. Так же, как и Гарри.

— Оставьте ее в покое! — провопил Поттер, слышать, как мучают его возлюбленную было выше его сил, таким беспомощным он не чувствовал себя ещё никогда. С очередным криком Гермионы он так вцепился в железные решетки, пытаясь их раздвинуть, что разодрал руки в кровь, он словно почувствовал всю ту боль, что испытывала сейчас Гермиона, он сполз на пол и, сидя на каменных плитах, сжался от бессилия, обхватив себя руками. Им срочно нужен был план спасения.

А в комнате в это время Беллатриса продолжала мучить круциатусом Грейнджер, но та в ответ не обронила ни слова, чем взбесила ее еще больше. Тут Лестрейндж решила дать своей пленнице небольшую передышку, заметив, что в углу гостиной Малфоев есть еще один пленник — это был гоблин. У него-то она и решила узнать, является ли меч, который она обнаружила у троицы подлинником, раз Грейнджер утверждает, что они ничего не брали из ее сейфа. Беллатриса бросила высокомерный взгляд на истерзанное тело Гермионы. Она лежала на полу, чуть дыша и даже не шевелилась, из ее руки струилась кровь, на которой была увековечена надпись:«грязнокровка». Эта передышка была для Грейнджер настоящим спасением, боль во всем теле была настолько невыносимой, что она на время даже потеряла сознание, ей хотелось, чтобы эти мучения поскорей закончились.

— Эй, гоблин, взгляни ка на это, — Беллатриса подошла к пленнику и показала ему меч, — Скажи — это может быть подделкой?

Гоблин приоткрыл опухшие от побоев глаза и, прищурясь, посмотрел на меч.

— Безсомненно это подделка. С уверенностью могу сказать, что это не гоблинская работа, — скрипучим голосом произнес Крюкохват.

— Ты уверен в этом?

— Да, — он небрежно бросил ей в ответ.

Услышав это, Лестрейндж немного успокоилась в этот момент в комнату вошёл Хвост и отрапортовал ей.

— В вашем хранилище все спокойно, проникновения замечены не были. Все под контролем. Как всегда.

— Отлично! — лицо Беллатрисы расплылось в довольной улыбке и она произнесла. — Пойди и найди Люциуса.

Послушный Хвост в ту же минуту исчез, а в комнате неожиданно появилась Нарцисса.

— Что же ты наделала? За что ты так с ней? — тут же воскликнула она, увидев на полу собственной гостиной однокурсницу своего сына.

— Цысси, не вмешивайся. У нас с ней свои счеты.

— Ты уверена, что Лорд это одобрит?

— Что за бред ты несешь, ему плевать на эту девчонку. Ему нужен лишь Поттер. И я не знаю для чего он хочет убить его сам. Иначе, я бы давно скрутила голову этому цыпленку. И ей, кстати, тоже, — Лестрейндж посмотрела на Гермиону и решила наградить ее еще одной порцией круциатуса, — Круцио!

Все, стоящие в комнате, уже были в предвкушении очередных истошных криков пленницы, но Гермиона не издала ни звука, а продолжила лежать неподвижно на каменном полу.

— Ты ее убила! — закричала Нарцисса.

— Ну и плевать на нее! — захохотала Беллатриса и, заметив спускающегося по ступеням племянника, произнесла, — Ты со мной согласен, Драко, что жизнь этой грязнокровки совсем ничего не стоит? Грязнокровка мертва! — ее смех заполнил всю комнату.

Слова Лестрейндж донеслись и до темницы в тот самый момент, когда Гарри достал из кармана кусок зеркала, который ему дал Сириус и, в котором он периодически видел образ Дамблдора. Он взмолился о помощи, глядя в него. И помощь не заставила себя долго ждать — в подземелье неожиданно появился домовик Добби.

Услышав победный крик Лестрейндж, радость от появления эльфа тут же омрачилась.

— Нет, это не может быть правдой, — поднимаясь на ноги, произнес Гарри. — Она блефует. Гермиона жива.

— Привет, Добби! — Рон тут же протянул домовику руку для приветствия.

— Хозяин, Уизли, рад вас видеть, — домовик согнул спину в приветствии и чуть не разбил себе лоб об пол. Он с благоговением посмотрел на Поттера и произнес. — Добби прибыл сюда, что бы спасти вас, — но Гарри стоял неподвижно и ничего ему не ответил.

— Что эта сумасшедшая там орет? — удивился Уизли, вопросительно посмотрев на Гарри. — Скажи мне, что это не правда, — взмолился Уизли и затряс Поттера, как грушу, а у того сейчас внутри все оборвалось от одной мысли, что это действительно может оказаться правдой...

Тем временем в комнате Нарцисса и Драко в ужасе застыли на месте, уставившись, на Грейнджер. Конечно же Драко было плевать на эту грязнокровку, но само понятие, что его однокурсница только что умерла на его глазах, заставило его задуматься о многом, о том, что это очень жестокая война и таких жертв будет еще великое множество.

— Что застыл на месте? Пойди и посмотри действительно ли она мертва, — обращаясь к племяннику, произнесла Беллатриса, — А я пока вызову хозяина, ждать больше нельзя, — и она закатила рукав платья по локоть, где красовалась метка Волан-де-Морта.

Драко на ватных ногах подошел, к лежащей на полу Грейнджер. Она была неподвижна и только он протянул руку, чтобы проверить ее пульс, как Гермиона исчезла, словно растворилась в воздухе. От неожиданности Малфой даже отпрыгнул в сторону, ведь она не могла просто так испариться — трансгрессия в их доме запрещена...

Нарцисса тоже это видела и не меньше сына была удивлена.

— Лорд будет с минуты на минуту! — воскликнула Лестрейндж, — Готовьтесь и уберите труп, — распорядилась она и, заметив, что девчонки уже и след простыл, произнесла. — Вы уже? — Беллатриса обрадовалась находчивости своих родственников и ещё добавила. — Ну и отлично!

* * *

Скорость, ветер в лицо и желание больше ничего не чувствовать. От новости, которую он только что узнал его жизнь буквально рухнула, потеряла смысл. Эти несколько недель для него и так были не очень простыми, ему приходилось жить с постоянными мыслями о ее смерти и каждый раз он прощался с ней навсегда. Ожидания, ожидания... как же они мучительны. Но тогда, хотя бы была надежда, что она будет жить, пусть по-другому, но все же жить... А теперь у нее просто не осталось на это ни единого шанса и, как ни странно — это полностью был ее выбор. Почему? За что?

«Нет, ее вины здесь нет. Это все случилось только из-за него. Если с ней что-нибудь случится я его разорву на мелкие кусочки. А пока я буду оберегать ее до последнего!» — с этими мыслями огромный волк несся по лесу, сметая ветки деревьев и небольшие кустарники на своем пути, как вдруг неожиданно он заметил преграду и резко затормозил.

На земле прямо перед ним лежала девушка вся истерзанная, ее внешний вид оставлял желать лучшего. Волк застыл на месте, в этот момент его словно прошибло током и через все тело прошла волна тепла и остановилась у самого его сердца. В этот момент волк трансформировался в крепкого темноволосого юношу со смуглой кожей, который обессиленный упал перед девушкой на колени. Оборотень подсознательно понимал, что сейчас произошло, но до конца не мог поверить в это. Одно он знал точно, что для этой незнакомки с растрепанными вьющимися волосами он готов стать всем: другом, братом, тем, кто ради нее свернёт горы, достанет звезду с неба и будет оберегать ее от всего и всех ...

— Нет, я не верю в это. Гермиона жива! Слышишь, она жива! И не смей больше так говорить! — прокричал Гарри, взяв Рона за грудки. Рон послушно закивал головой, ему тоже не хотелось в это верить. Наконец, Поттер заметил Добби и обратился к нему.

— Как ты смог преодолеть защиту?

— Наша магия отличается от магии волшебников. На нас эта защита не действует, — опустив взгляд, произнес домовик.

— А ты можешь перенести кого-нибудь с собой из этого подвала?

— Конечно, я прибыл сюда специально для этого.

— Отлично! Тогда сначала возьми с собой Луну и мистера Оливандера, а потом вернешься за нами. А перенесешь их знаешь куда? — Гарри задумался, но Рональд с местом определился быстрее него.

— Перенеси их в дом моей тетушки Мюриэль, в коттедж "Ракушка", он находится на окраине Тинворта. Поверьте мне, там безопасно.

— Хорошо! — согласился с ним Гарри, а потом опять обратился к домовику.

— Ну как сможешь это сделать?

— Конечно, — эльф по привычке склонился в поклоне и протянул руки Полумне и Оливандеру и только они втроем взялись за руки, как тут же с хлопком исчезли.

— Какие твои дальнейшие планы? — поинтересовался Уизли.

— Не знаю. Мне нужно попасть наверх, в гостиную Малфой-мэнора. Я не успокоюсь, пока не выясню, что там произошло на самом деле. Я найду Гермиону во чтобы-то ни стало!

— Я пойду с тобой! — решительно произнес Уизли, — Но как нам туда попасть?

— Пока не знаю. Подождем Добби, а там решим.

В гостиной Малфоев царила суматоха, там все были в ожидании Лорда. Люциус был очень взволнован, ведь это он поймал Поттера и уже был в предвкушении — Темный Лорд должен это оценить по достоинству. Это большой шанс для семьи Малфоев, чтобы им были прощены все их предыдущие промахи.

— Эх, Хвоста до сих пор нет. Где же он запропостился? — проговорила Беллатриса, ища глазам Петтигрю, — Драко, тогда ты сходи и приведи наших пленников, — обратилась она к племяннику, протягивая ему ключи от дверей.

Драко нехотя взял из ее рук связку с ключами и поплелся в подземелье где находились пленники. Он был сам не свой от всего происходящего, сначала его однокурсницу убили прямо на его глазах, сейчас та же участь ждет и остальных. Он не хотел участвовать в этой жестокой войне, но его принадлежность к семье Малфоев не оставила ему другого выбора и каждый день он был вынужден лицезреть чью-то смерть — это было уже выше его сил.

Еле передвигая ногами, выставив палочку вперед, Драко спускался по крутым ступеням, ведущим в подземелье.

— Тише, сюда кто-то идет. Прячься и потуши делюминатор, — скомандовал Гарри и прижался спиной к стене. И только Рон сделал так, как сказал ему Поттер затвор замка несколько раз со скрипом повернулся и дверь отворилась. Драко не успел сделать и несколько шагов, как Гарри выскочил из-за угла и, заломав Малфою руку назад, отобрал у него палочку и при этом произнес, — Легко же было с тобой справиться. Что же ты за пожиратель такой? Портишь такое почетное звание, — Поттер заламывал ему руки до тех пор, пока тот скорчившись от боли не оказался на полу. — Говори, что вы сделали с Гермионой? — прокричал он, так как этот вопрос волновал его сейчас больше всего.

— Я ничего не делал, — превозмогая боль, сквозь зубы процедил Малфой.

— Ладно, не ты, а твоя сумасшедше тетка. Она издевалась над ней. Говори, что она с ней сделала?

— Я не знаю. Я ничего не видел, а когда пришел Грейнджер лежала на полу без движения и на очередной круциатус не отреагировала. Ты сам знаешь, что это означает, — тяжело дыша ответил Малфой, так как Поттер продолжал заламывать ему руки.

— Я не верю тебе! Она жива! — не выдержал Гарри. — Где вы ее прячете?

Драко молчал, потому что он не знал как ему объяснить ее исчезновение.

— Отвечай же! Тебе задали вопрос! — Рональд пнул Малфоя в живот и тот согнулся в двое.

— Мерзкий Уизли, я ничего больше вам не скажу! — выкрикнул Драко и тут в гостиной похоже забеспокоились его долгим отсутствием и послышался голос Беллатрисы.

— Драко, у тебя все в порядке?

Услышав это, Поттер тут же поднял Малфоя на ноги и, держа палочку у его горла, шепотом произнес.

— Ты знаешь, что ответить.

После небольшой паузы Драко прокричал.

— Да, я уже иду!

— Отлично! — проговорил Гарри, — А ты оказывается можешь быть послушным, когда твоя жизнь висит на волоске.

Эти слова очень задели самолюбие Малфоя, он и без того чувствовал себя паршиво и с ответом он медлить не стал.

— Это твоя жизнь висит на волоске, Поттер. Знай Лорд будет здесь с минуты на минуту и тебе отсюда никуда не деться — трансгрессия в доме и на всей его обширной территории запрещена. Ты уже почти мертв...

— Заткнись! — прошипел Рон, — Давай прикончим его! Гермиону ведь они не пощадили, — предложил он Гарри, сжимая руки в кулаки.

— Нет, он нам еще пригодится — послужит живым щитом, станет гарантом нашей с тобой безопасности, — проговорил Поттер. Конечно он не испытывал особой любви к Малфою, но вот бесполезных жертв он все-таки

старался избегать.

Гарри силой вытолкнул Драко из темницы и под прицелом палочки поволок его в гостиную, где их уже ждали.

Рон осторожно шагал, прячась за их спинами, он, в отличии от Гарри,

был безоружен и чувствовал себя мягко говоря не совсем в безопасности.

Поттер же уверенной походкой вошел в комнату и прежде чем сообщить о своем присутствии здесь он обездвижил Драко, так, на всякий случай, чтобы не трепыхался, а затем на глазах изумленной Нарциссы и Беллатрисы произнес.

— Одно движение и следующее заклинание будет не столь безобидным.

— Драко, сынок! — тут же воскликнула Нарцисса, увидев обездвиженного сына в качестве щита их заклятого врага и только она хотела бросится к своему отпрыску, как Гарри тут же закричал.

— Я же предупреждал! Всем оставаться на своих местах! Неужели вы хотите его смерти?- Гарри подпер горло своего щита его же палочкой.

— Что ты церемонишься с ним, Цисси? Обезоружь его!

— Нет, ничего не делай! Умоляю тебя! Он убьет его! — взмолилась Нарцисса.

— Да что может этот щенок? У него кишка тонка! — захохотала Лестрейндж и, застыв в расслабленной позе, не заметила, как Поттер, ловко лишил ее палочки. Заклинание экспеллиармус сработало отлично и палочка Беллатрисы оказалась в руках у Гарри и он тут же передал ее Рону, который теперь уверенно вышел на передний план.

— Оказывается не так уж моя кишка и тонка. Вы все время меня недооцениваете Беллатриса, а жаль, — в следующий момент Гарри прокричал, — Круцио! — и это заклинание у него вышло отлично, не так, как в прошлый раз. Лестрейндж упала на пол, скорчившись от боли. Нарцисса хотела броситься к ней, но Гарри одним движением руки приказал ей оставаться на месте и та замерла, потому что безопасность сына для нее была превыше всего. — Это тебе за Сириуса! Круцио! А это за Гермиону, — не уставал повторять Поттер, видя, как Беллатриса извивается на полу словно уж, — Говорите, где вы спрятали Гермиону? Что вы с ней сделали? — в перерывах между запретным заклинанием выкрикивал Гарри.

Нарцисса молчала, она не осмеливалась произнести, что та, о которой он сейчас спрашивает — мертва и объяснить исчезновение ее тела она тоже ему не могла, ведь он ей все равно не поверит. Она не знала, как Поттер на это отреагирует, в его руках был ее сын и рисковать его жизнью она не собиралась.

— Я убила ее, — прошипела ему в ответ Беллатриса, лежа на полу, и смотря на него исподлобья.

— Замолчи! — закричала Нарцисса, дрожа от страха, видя, как Рон стоит уже на готове.

— Ты лжешь, говори где вы ее спрятали? — Гарри вновь обратился к Нарциссе, но та не могла проронить ни слова, как вдруг неожиданно за дверью послышался шум.

— Это идет твой конец, Поттер, — охрипшим голосом произнесла Беллатриса.

Ребята понимали, что против Лорда они не выстоят и судорожно решали, что же им сейчас делать, как вдруг в комнате появился Добби. Рон тут же ухватился за спасительную руку домовика и не понимал почему Гарри медлит.

— Ну же давай, нам нужно убираться отсюда?

— Без Гермионы я никуда не уйду! — прокричал ему в ответ Поттер.

— Потом вернемся за ней. Если ты сейчас умрешь, этим ты ей все равно не поможешь! — не унимался Уизли.

С этим Гарри не мог не согласиться и нехотя бросил Малфоя на пол, взял эльфа за руку и через секунду они с хлопком исчезли из комнаты на глазах изумленной Беллатрисы и Нарциссы, которая уже бросилась на помощь к своему сыну.

* * *

В небольшом поселении в штате Вашингтон на побережье Тихого океана под название Ла-Пуш, дорога к которому от Сиэттла занимает порядка трех часов и проходит через малонаселенные районы штата, основную часть которого занимает Национальный Парк Олимпик. Этот парк знаменит своими древними лесами, похожими на одни из тех, о которых часто рассказывают в сказках, где вековые деревья, покрытые мхом, с невероятными формами корневой системы выстраиваются в ряд и завораживают своей необычностью и красотой. Вот в один из таких лесов, в совершенно другой мир и другую вселенную занесло, или правильнее сказать затянуло Гермиону. Она лежала сейчас неподвижно на голой, холодной земле, а перед ней на коленях сидел юноша и не мог поверить в то, что только что произошло.

— Джейкоб! — неожиданно послышался мужской голос. Молодой парень лет пятнадцати, улыбаясь подошел к нему, — Что ты здесь делаешь? И кто это девушка? Я не пойму ты, что запечатлился на ней? Ничего себе! Ты ее хоть знаешь? Теперь вы поженитесь? А как же Бэлла? Ты ведь ее любил?- затараторил парень, вопросы сыпались из него, как из пулемета.

— Ты когда-нибудь заткнешься? И вообще, что ты здесь делаешь, Сэт? Если Сэм узнает, то очень разозлится.

— Да плевать мне на него. Я ушел от них насовсем. Я теперь с тобой? — проговорил юноша, широко улыбаясь.

— Ты с ума сошел? Я не просил тебя об этом. Возвращайся немедленно!

— Не вернусь! Это мой выбор. Сэм мне не вожак. Ты лучше расскажи мне о девушке. Что с ней произошло? Выглядит она не очень.

— Сам вижу. Ей нужна помощь. Надеюсь, шаманка нашего племени ей поможет, — с этими словами Джейкоб встал с колен, подошел к девушке и поднял ее на руки.

— А вы отлично смотритесь вместе, — подметил Сэт, прищурив свои черные миндалевидные глаза.

— Твоего мнения никто не спрашивал! — разозлился юноша, зашагав вперед, пробираясь между деревьями.

— Но ты ведь запечатлился на ней. Может ты меня шафером возьмешь? — едва поспевая за ним, проговорил Сэт.

— Не лезь не в свое дело! Тебе прекрасно известно, что мы волки это не контролируем. И запечатление это не только женитьба, возможно ей нужно было попасть в наше племя, а ты ведь знаешь чужакам туда путь заказан.

— Значит ты только для этого запечатлился? — расстроенным голосом протянул Сэт.

— Насколько я знаю бывает и такое. И вообще надоел ты мне со своими вопросами! Ты можешь хоть пять минут помолчать?

— Могу! — парень поплелся следом за Джейкобом и не проронил больше ни слова, хотя у него было столько вопросов, но он был вынужден терпеть, чтобы больше не злить своего нового вожака.

До самой резервации молодые люди шли молча. Вскоре Блэк Джейкоб доставил объект своего запечатления к дому шаманки и, судя по всему, она знала об их приходе, так как встретила их на пороге со ловами.

— Ну наконец-то, я вас уже заждалась!

Джейкоб уже давно перестал удивляться, что шаманка их племени наимудрейшая Кэмэрон всегда и все знает наперед. Она уже встречала их на пороге своего дома и, широко отворив дверь, приглашала войти внутрь, указывая на заранее приготовленное место для больной. Имя Кэмэрон в переводе означает защитница, так и было на самом деле — она всегда выступала в роли той, что защищала всех членов племени Квилетов и это продолжалось уже много лет, а сколько именно — это никому не было известно, так как она могла оторвать голову, образно конечно говоря, каждому, кто решится посчитать ее возраст. Она всегда позиционировала себя в не возраста, в не поколения, хотя на ее памяти этих поколений насчитывалось не мало.

Кэмэрон была женщиной в преклонном возрасте, немного грузной, но двигалась она по комнате довольно шустро. Ее длинные седые волосы были заплетены в две тугие косы и переброшены вперед на плечи по обе стороны. Как только Джейкоб уложил девушку на кровать, шаманка тут же захлопотала над ней, приговаривая.

— А запечатляться на ней было не обязательно, я бы и так приняла ее. Эту девушку я уже давно жду.

В резервации был не гласный закон — чужакам сюда путь был заказан, конечно были редкие исключения, но все же закон — есть закон. Другое дело предмет запечатления волка — тут у членов племени другого выбора не было, как принять его, даже если он был бледнолицым.

— Даже вожак, который будет здесь с минуты на минуту мне не указ! — и только Кэмэрон произнесла это, дверь ее хижины отворилась и внутрь вошел Сэм.

— Что это за самовольничество? Ты уже вообще отбился от рук? Кого ты еще приволок? Она немедленно должна уйти! Я не позволю…

И тут шаманка быстро остановила этот красноречивый монолог, отвесив крепкому, молодому человеку душевную оплеуху.

— Молчи, щенок! У тебя я забыла спросить кого принимать мне в своем собственном доме, а кого нет. Молоко на губах ещё не обсохло, а туда же. Я еще твоего деда на руках качала, а он вздумал мне указывать, — впервые в своей жизни Кэмэрон сделала акцент на свой возраст, чтобы показать свою значимость, — Девушка останется здесь и пробудет столько — сколько будет нужно.

Сэм состроил недовольную рожу и злобно посмотрел на Джейкоба, он до сих пор не мог простить ему его выходку — неподчинение и уход из стаи. Теперь доступ к мыслям Блэка для него был закрыт, что его бесило еще больше.

— И не скалься мне здесь. Меня не волнует, что там между вами произошло. Собачиться будете за пределами моего дома. Всем понятно? И вообще пошли все вон! Больной нужен покой.

Джейкоб хотел было открыть рот, но Кэмэрон уже предвидела его вопрос и сразу ответила.

— А ты потом зайдешь к ней, заодно и познакомитесь, — она сухо улыбнулась и похлопала парня по плечу.

— Ты теперь тоже с ним? — перегородив выход из дома шаманки, произнес Сэм, обращаясь к Сэту.

— Да, как видишь. Я теперь с Джейкобом.

— Вон отсюда! — послышался настойчивый голос Кэмэрон и молодых людей тут же сдуло словно ветром из дома шаманки и, закрывая за ними дверь, она добавила, — Что за молодежь пошла? Абсолютно ничего не понимают.

* * *

В коттедже «Ракушка» царила очень напряженная атмосфера, благодаря домовику Добби все пленники Малфоя-мэнора прибыли сюда живые и здоровые — все, кроме Гермионы. Гарри из-за этого очень тяжело переживал, он целыми днями сидел на берегу моря и ни с кем не желал разговаривать, он считал себя предателем, из-за того, что оставил ее там и никак не мог себе этого простить. Нет, он даже мысли не допускал, что она мертва и ни кому не позволял говорить о ней в прошедшем времени. Поттер даже хотел вернуться к Малфоям, чтобы разыскать Гермиону, но его на силу отговорили, в целях его же безопасности, ведь Лорд именно там и будет его поджидать. Билл даже домовика отослал на время и запретил появляться здесь, чтобы Гарри самовольно не отправился в Малфой-мэнор. А Поттеру приходилось лишь страдать от бездействия, съедая себя угрызениями совести. Он отстранился ото всех, никого не подпускал к себе и не желал ни с кем разговаривать, лишь сидел на одном месте, уставившись в одну точку. Жильцы "Ракушки" уже начали волноваться за его душевное состояние и по очереди пытались его разговорить, но все их попытки были безрезультатны — Гарри был непреклонен.

Вот и сейчас Рон в очередной раз решил поговорить с другом. Он беззвучно подошел к Поттеру, сидящему на большом валуне. Уизли долго готовился к этому разговору, все заранее спланировал, что и когда скажет, а вот когда подошел к другу, то все разом забыл и начал говорить первое, что пришло ему в голову.

— Гарри, давай заканчивай. В этом нет ни твоей вины, ни моей. Мы сделали все, что от нас зависело. И как бы тяжело не было, но нам нужно смириться.

— Смириться? Смириться с чем? — Поттер обернулся, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. — Я уже говорил всем и тебе повторю еще раз. Пока я не увижу ее бездыханное тело никогда не поверю, что она мертва! И отослав Добби, вы меня все равно не удержите, я вернусь туда и выясню, что там произошло на самом деле.

— Не глупи, зачем так рисковать? Ведь ни моя жизнь, ни жизнь Гермионы, ни чья либо друга не ценна так, как твоя. На тебя все возлагают большие надежды, а ты сидишь здесь и нюни распускаешь. Нужно действовать, искать крестражи. Тем более меч теперь у нас, — Рон подошел к нему ближе, в надежде убедить его начать поиски.

— А мне плевать на всех! Не поверишь, но действительно плевать. Я устал. Устал рисковать своей жизнью и все ради чего? Я больше не хочу! Мой смысл жизни ускользает от меня. Мне не зачем больше жить, — выпалил Поттер на одном дыхании, вся боль, которая скопилась у него в душе сейчас выплеснулась из него наружу.

— Ты знаешь. Если бы я тебя не знал, то подумал, что ты потерял сейчас возлюбленную, а не просто подругу. Ты так по ней убиваешься… Но хочу тебе напомнить, что это я любил ее! И я тоже страдаю…

— Страдаешь, говоришь? — Поттер встал с камня и подошел к нему в плотную. — Правильно ты сказал, что любил ее… Хотя странная у тебя какая-то любовь была, ты дарил ей только одни страдания. Что же это за любовь такая? А вот я, в отличии от тебя, до сих пор ее люблю!

— Не понял? — переспросил Рон, сделав удивлённое лицо.

— А что тут понимать. Я люблю Гермиону! И она меня любит.

— Любила, — поправил его Рон, с явной издевкой. Эта новость его видимо очень задела, но увидев глаза друга, которые буквально стали наливаться кровью, вновь повторил. — Ладно, пусть будет по твоему — любит. Так вы выходит действовали у меня за спиной? И давно у вас все это началось? А я дурак ничего даже не подозревал, что мой друг…

— Довольно! — Поттер резко прервал причитания Уизли, которого захлестнула вселенская обида. — Начнем с того, что ты сделал для того, чтобы Гермиона была с тобой? Только не говори, что ты не знал о ее чувствах к тебе.

— Да грош цена ее чувствам, если она так быстро переметнулась к тебе! — в сердцах бросил ему в ответ Уизли

— Не правда, Гермиона очень любила тебя, но и меня она любила тоже. Просто я дал ей то, что ты дать ей не смог.

— Ну да, наш всеми любимый Поттер и тут меня превзошел. А что остается мне — оплакивать девушку, которая меня предала, ну и нашу с тобой дружбу, потому что ты, только что убил ее! — на этих словах Рональд резко развернулся и зашагал к дому. В последнее время на него слишком много обрушилось неприятных новостей и пока справиться с ними у него не получалось. Хотел успокоить и поддержать друга, а из этого ничего не вышло и стало только хуже...

А Гарри остался стоять на берегу, ему и так было сейчас паршиво, да еще Рон подлил масла в огонь. Конечно, Гарри чувствовал некую вину перед другом, но и реверансы перед ним делать он тоже не собирался. Доброжелательное окружение в лице Билла и Флер, теплая погода, море и ласковое солнышко, не способствовали тому, чтобы раны на сердце Гарри затянулись, напротив, эти раны еще больше начинали кровоточить и причиняли ему нестерпимую боль.

* * *

Джейкоб послушно ждал у дверей шаманки, выяснять отношения с Сэмом он больше не стал, да и зачем и так все понятно — он больше не в стае и не подчиняется ему. У него теперь была своя стая из трёх человек. Помимо Сэта к ним ещё присоединилась его сестра Лия. Хоть он тоже об этом ее не просил, но за поддержку все равно был ей благодарен. Теперь прямая задача Джейкоба — это защищать Беллу и ее ребенка во чтобы-то ни стало. Он не позволит, чтобы ей причинили вред. Столько проблем свалилось на его больную голову, а тут еще и это — запечатление на незнакомке. Что это вообще? И зачем ему это нужно? Джейкоб совершенно этого не понимал.

— Интересно кто эта девушка? И как оказалась в нашем лесу? Судя по всему она не местная, — без устали щебетал Сэт, который ни в какую не хотел оставлять одного своего нового вожака.

— Да ты можешь помолчать хоть пять минут? У меня от тебя уже голова болит! — взмолился Джейкоб.

— Не могу я молчать. Меня просто распирает от любопытства. И почему Кэмэрон до сих не пригласила тебя? Что она там с ней делает?

Джейкоб в отчаянии схватился за голову, понимая, что этот балабол не остановится никогда.

А в это время в хижине шаманки, наконец, начала приходит в себя Гермиона. Едва она приоткрыла глаза, как тут же услышала незнакомый женский голос, который буквально на распев произнес следующие слова.

— Не волнуйся ни о чем. Ты находишься сейчас в безопасности. Здесь тебе, пока, ничего не угрожает, — она сделал акцент на слове пока, так как не совсем была уверена в том, что за этой девушкой не будет вестись охота, так как она знала, что такие как она периодически попадают сюда и являются лакомым кусочком для многих. Но одно она знала точно, что если повезет, то эта девушка надолго здесь не задержится, так как она не принадлежит этому миру.

— Кто вы? И где я нахожусь? — испуганная Грейнджер тут же подорвалась с кровати и скривилась от резкой боли во всем теле, но теплые и мягкие ладони шаманки остановили ее, и вновь уложили в постель.

"Нет — это не может быть правдой, у меня галлюцинации. Я сейчас закрою глаза, а когда открою эта женщина пропадет", — про себя подумала Гермиона и тут же зажмурилась, но и с закрытыми глазами она продолжала слышать голос незнакомки.

— Ты сейчас находишься в Америке в резервации Квилетов в местечке Ла-Пуш. Меня зовут Кэмэрон. Я шаманка этого племени. Джейкоб нашел тебя в лесу. Ты была в тяжелом состоянии и он принес тебя ко мне. Можешь не переживать я и не таких ставила на ноги. Не позднее завтрашнего дня ты будешь выглядеть, как новенькая, а пока тебе нужно отдыхать.

Грейнджер резко открыла глаза и произнесла.

— Ничего не пойму, как я оказалась в Америке? Ведь я была в Англии. Там Гарри в темнице, ему нужна моя помощь, мне нужно туда…

— Постой! — вновь остановила ее шаманка, — Послушай меня, деточка. Не ты первая пребываешь сюда оттуда, не ты последняя. На моей памяти я поведала таких, как ты не мало.

— Таких как я? — переспросила Гермиона.

— Да! Ты ведь со способностями. Я чувствую в тебе родственную душу. Подобные тебе приходят в наш мир — это для них, как второй шанс что ли, но у тех, кого я видела до тебя не было возможности вернуться обратно, а у тебя почему-то есть, — шаманка задумалась и уставилась в одну точку, глаза ее забегали, словно она читала невидимую книгу — это продолжалось несколько минут. Гермиона все это время терпеливо ждала, она до конца не понимала что же с ней приключилось. Все ее внимание было направленно на эту женщину, и она с нетерпением ждала, что же она ещё скажет. Наконец, Кэмэрон заговорила, — Ты пришла сюда, для того, чтобы подарить жизнь, ты спасешь ни одну невинную душу, но если ты задержишься дольше положенного в этом мире, то неминуемо будет смерть — кровь прольется рекой.

«Что за странные вещи она говорит? Куда я вообще попала? Зачем я здесь? И где Гарри?» — Грейнджер не могла поверить в то, что она могла попасть в совершенно другой мир и тут же решила трансгрессировать, но увы ее попытка не увенчалась успехом.

Шаманка тут же очнулась, словно прибывала в каком-то забытье и, заметив старание своей гостьи, произнесла.

— Здесь это не работает. Туда, куда ты хочешь переместиться так просто не попасть. Если честно, то я и сама впервые встречаю ту, что прибыла сюда временно. Обычно из вашего мира в это место приходят жить на постоянной основе, к сожалению, без права на возвращение обратно, хотя с другой стороны, это является их спасением.

— Вы такие не понятные вещи говорите, — Гермиона тяжело вздохнула. — Что вы имеете ввиду под этим местом? Чем оно отличается от других мест на земном шаре?

— А тем, что это совсем другой мир, параллельная вселенная, которая так же живет, как и вы там, только законы у нас совершенно другие. Мы очень похожи, но и одновременно с этим очень разные, — ответила ей шаманка и потом добавила, — Как тебя зовут, милая?

— Гермиона.

— Ты ведьма? Не отрицай. Я чувствую это, у нас с тобой энергии похожи. Эх, жаль, что ты здесь только на время, а то из тебя вышла бы отличная преемница.

Конечно, чтобы все понять и уяснить для себя Гермионе потребуется не мало времени, но чтобы сделать это — ей нужно было все узнать до мельчайших подробностей. Поэтому она стала засыпать шаманку вопросами.

— Расскажите о тех, кто уже попадал сюда до меня. Почему они оказывались здесь?

— Хорошо, расскажу тебе все, что мне удалось выяснить об этом. А пожила я деточка не мало и видела столько…- протянула Кэмэрон, призадумавшись. — Вот расскажи мне, что ты помнишь последнее из жизни в своем мире?

— Я была в плену. Мои друзья тоже попали в темницу, — сквозь слезы стала рассказывать Гермиона.

— Ну, деточка, только не плач. Все будет у тебя хорошо. Я просто в этом уверенна, — старуха приобняла свою гостью, присев к ней на кровать, и стала слушать ее дальше.

— Беллатриса мучила меня, расспрашивала о чем-то. Боль. Я чувствовало только боль. Да такую сильную, что думала, что просто не выдержу ее. А потом все пропало.

— Ну вот, ты и сама ответила сейчас на свой вопрос, — начала шаманка. — Ты находилась на грани жизни и смерти. Но в отличии от других, твое желание жить пересилило смерть, думаю была борьба и очень серьезная. Сюда попадают такие как ты, только в том случае, когда в вашем мире их настигала внезапная смерть, нелепая, которая не была им предназначена судьбой. Их души затягиваются сюда, тело же находит свое новое воплощение в этом мире и они проживают то, что не прожили там.

— Значит я умерла? — в испуге прошептала Грейнджер, крепко сжав руками одело, которым ее бережно укрыла шаманка.

— Разве ты похожа на мертвую? Нет, моя дорогая, ты живее всех живых и я сделаю все, чтобы помочь тебе вернуться. Ты прибыла сюда с особой миссией. И знаешь почему так произошло?

— Нет, не знаю, — чуть не плача произнесла Грейнджер.

— Потому что там, в твоем мире, тебя кто-то сильно держит и не отпускает. И он не отпустит тебя. Поэтому ты не стала одной из тех, кто попал сюда по причине случайной смерти. Я чувствую это.

— Правда? — Гермиона посмотрела на шаманку сквозь радугу слез.

— Конечно правда! Я знала, что ты придешь в этот мир и прибытие твое будет не таким, как обычно. В вашем мире, насколько мне известно, еще с рождения все маги имеют подобную защиту, она передается по роду. Не волнуйся, я на досуге поспрашиваю своих духов, как тебе помочь. Уверена они мне обязательно помогут. А сейчас тебе нужно немного поесть, а потом сможешь познакомиться со своим спасителем, он, кстати, запечатлен на тебе, — усмехнулась она.

Гермиона ещё хотела что-то спросить, но шаманка уже поставила перед ней поднос с едой.

— Чтобы доела все. Тебе нужны силы. — уже приказным тоном заявила Кэмэрон.

У Грейнджер не было другого выбора, как начать есть. Все происходящее никак не желало укладываться у нее в голове и было столько вопросов, что мозги от этого просто закипали: запечатленный спаситель, какой-то неизвестный Ла-Пуш, резервация Квилетов, шаманы и ее важная миссия здесь. Что это вообще происходит и зачем ей это все нужно? Но больше всего ее волновал другой вопрос — каким образом она может вернуться обратно в свой мир, чтобы быть рядом с Гарри и поддержать его в этой нелегкой войне? От волнения за него она просто сходила с ума, но была точно уверенна — это его любовь удерживает ее в том мире и пока эта любовь жива у нее есть шанс вернуться обратно.

Гарри шел по берегу моря, он часто здесь бывал, только тут, оставшись со своими мыслями один на один, он мог быть самим собой: уязвимым, ранимым — обыкновенным человеком со своими слабостями, а не героем, от которого все время ждут подвигов.

Солнце уже коснулось кромки воды, окрасив ее в яркие пурпурные цвета, да и небо было невероятного голубого цвета, но буйство природных красок Поттер почему-то не замечал, когда болит душа, ты оказываешься слеп. Неспешно ступая по мелким камушкам, Гарри неожиданно услышал голос. Эта была Луна Лавгуд.

— Закат просто невероятный! Таких закатов я не видела больше никогда, — немного задумчиво и не принужденно произнесла она.

Гарри ничего ей не ответил, желание разговаривать с кем-либо у него не было. Он уже догадался, что Луна сейчас будет его уговаривать, чтобы он, наконец, смерился со смертью Гермионы, как уже сделали все, но он ошибался…

— Ты знаешь, я тоже верю, что Гермиона жива. Мне кажется Лестрейндж не стала бы прятать ее тело, а наоборот, показала бы тебе его, чтобы сделать еще больнее. Тут что-то другое.

— У меня возникли такие же мысли, — Гарри сразу оживился, он был рад, что хоть кто-нибудь из его окружения думает так же, как он. — Теперь ты понимаешь меня, почему я хочу вернуться в дом Малфоев? Я должен туда попасть, чтобы все выяснить.

— Конечно должен, — Луна кокетливо заправила прядь волос за ухо и вновь заговорила, продолжая идти за Поттером, — Ты обязательно туда вернешься, но чуть позже.

— Нет, это нужно сделать сейчас! — вспылил Гарри. Он резко остановился и повернулся к своей собеседнице. — Как ты не понимаешь, ведь Гермиона там подвергается большой опасности, возможно ее мучают! — произнеся это, он тут же отвернулся, чтобы не дать волю своим эмоциям.

— Я тебя понимаю, — Луна осторожно положила руку на его плечо. — Они ждут от тебя именно такой реакции. Не подвергай свою жизнь такой опасности — это того не стоит. Ты и Гермиону не спасешь, и сам погибнешь.

— Тогда, что ты мне предлагаешь делать? Сидеть сложа руки и ждать пока они до смерти замучают ее? Нет, я так не могу и не хочу! Я должен ее спасти!

— И ты сделаешь это. Просто нужно быть умнее, — произнесла Лавгуд, стоя у него за спиной. — Рон рассказал мне про крестражи. Я знаю про твою непростую миссию.

Гарри вновь обернулся, сначала он хотел возмутиться по поводу того, что Уизли не может держать язык за зубами, но делать этого не стал, сдержался. Потом подумал, что не стоит больше делать из этого тайну. В этом уже не было никакого смысла…

А Лавгуд тем временем продолжила говорить.

— Ты знаешь, я уверена, что с каждой уничтоженной частью души Лорд слабеет и он не может это не чувствовать. Нужно отыскать еще одну часть его души и тогда его будет волновать совсем другой вопрос.

— Какой? — поинтересовался Гарри.

— Сохранность его крестражей, — буквально на распев произнесла Луна. — Это нам дважды сыграет на руку, — подытожила она.

Поттер уставился на нее и совершенно не понимал, что она этим хочет сказать.

— С каждой уничтоженной частью души Темный Лорд гораздо сильнее чувствует приближение своего конца. Я уверенна, что когда вы уничтожили медальон, он уже начал догадываться, что что-то происходит и если он еще не кинулся проверять все свои тайники с крестражами, то при очередном уничтожении обязательно это сделает, — Луна заглянула Гарри прямо в глаза, пытаясь убедит его в своей правоте. — Еще Рон рассказал мне, что ты можешь проникать в сознание Лорда.

«Ну да, этот балабол уже обо всем растрепал», — про себя выругался Гарри и уже вслух произнес.

— Да, но я этот процесс совершенно не контролирую, хотя не спорю, благодаря этому я многое могу узнать о Лорде.

— Так вот, если мы уничтожим еще один крестраж, то Лорд непременно покинет дом Малфоев. Как я уже сказала он отправится по местам упокоения всех оставшихся частей своей души и ты об этом обязательно узнаешь. Всплеск его негативных эмоций поспособствует твоему проникновению в его сознание, в таком случае мы убьем сразу двух зайцев: узнаем где спрятаны остальные части его души и очистим путь к Малфой-мэнору.

— План конечно хороший, — заговорил Гарри, — Только вот есть одна проблема, чтобы уничтожить крестраж, нужно сначала его найти, а я понятия не имею где он может быть.

— Я кажется знаю где он может быть, — произнесла Полумна и на мгновение замолчала, залюбовавшись закатом — солнце уже практически полностью ушло под воду, оставив на поверхности лишь его огненную кромку.

— И где же? — с особым скептицизмом поинтересовался Поттер. Ему с трудом верилось, что она действительно знает где он может быть.

— Я больше чем уверенна, что крестарж находится в хранилище Лестрейнджей — в банке Гринготтс, — непринужденно ответила Луна, с трудом оторвав взгляд от заката.

— Почему ты так решила?

— А ты вспомни слова Беллатрисы, когда она … — Лавгуд прервала свою речь на полуслове, так как не хотела напоминать Гарри о пытках Гермионы, она вовремя поняла, что сейчас начнет резать по живому. Луна решила выразиться по-другому. — Я слышала Лейстрейндж очень интересовалась тем, что вы еще взяли из ее хранилища. То есть она была уверена, что вы там были.

— Но мы не были там! — воскликнул Гарри. — Она все это начала из-за меча, но он попал к нам совершенно другим способом.

— Я знаю! — произнесла Луна. — Тебе не кажется странным, что Беллатрису очень взволновал вопрос — не взяли ли вы еще что-нибудь из ее хранилища? Выходит там находилось что-то очень ценное и возможно оно принадлежало Лорду, раз она не позволила вызывать его до того, пока все не проверит. Что ты об этом думаешь?

Эти факты действительно натолкнули Поттера на мысль, что это может быть правдой. Он мало, что помнил с того времени, когда они находились в плену, в памяти лишь всплывали крики Гермионы. Гарри до сих пор слышит их по ночам, во сне, из-за этого он не может спокойно спать, как вспомнит и все внутри просто переворачивается от невыносимой боли. Поттер был рад, что хоть кто-то подметил важные факты и теперь у них действительно появился, пусть маленький, но все-таки шанс победить Лорда.

— В этом действительно есть смысл. Луна, ты просто молодец! — Гарри слегка коснулся ее руки, благодаря за поддержку и за то, что смогла вытянуть его хоть не на долго из этих унылых мыслей о безысходности, подарив тем самым надежду. — Теперь нужно подумать, как можно будет пробраться в банк. Уверен туда так просто не попасть, тем более мы не те персоны, которых там хотят видеть, — усмехнулся Поттер.

— А мы все уже спланировали, — она улыбнулась ему в ответ.

— Вы? — Гарри не совсем понял кто еще принимал участие в планировании.

— Ну да: я и Рон. Осталось только дело за тобой. Это он просил меня поговорить с тобой.

— Странно, я думал Рон на меня обижен, — Поттер вспомнил последний с ним разговор. Они разругались с ним в пух и прах и он был уверен, что после такого Уизли еще долго не захочет с ним разговаривать. Но вероятно Луна и здесь приложила свою руку, сумев убедив Уизли, не растрачивать себя на бессмысленные ссоры, которые ни кому не принесут пользы.

— Поверь, он все понял и даже сам предложил мне помирить вас. Как ты уже догадался, самому это сделать ему гордость не позволяет, — усмехнулась Луна.

— Да, я это знаю, — согласился с ней Гарри и тут же поинтересовался, — Выходит нам осталось придумать, как попасть в банк Гринготтс, ну и соответственно и в хранилище Лестрейнджей.

— Мы уже и это продумали. У нас же есть Крюкохват! Этот гоблин правда вреднючий и запросы у него не малые, но думаю с ним можно будет договориться, так как только он сможет провести нас в хранилище. Ну а в сам банк нас перенесет домовик Добби. Он очень милый, — подметила Луна.

— Ты сказала мы. Значит теперь ты будешь с нами?

— Ну, конечно, мы ведь члены Ордена! Я и так всегда была с вами — у нас с вами общее дело!

— Хорошо. Спасибо тебе! — от лишней помощи Гарри отказываться не собирался, так у них будет больше шансов на победу, — Ладно, ты меня убедила, значит нужно будет поговорить с гоблином. Как раз этим сейчас и займемся.

* * *

Гермиона открыла глаза и так надеялась, что все это было лишь сон, но нет, пробудившись рано утром она вновь нашла себя в маленькой уютной комнате, где было минимум мебели. Гостеприимной Кэмэрон сейчас дома не было и Грейнджер, наконец, смогла спокойно оглядеться. Индейская атрибутика была повсюду, да и без шаманских штучек тоже не обошлось, все стены были увешаны этим добром.

Гермиона тяжело вздохнула, у нее до сих пор не укладывалось в голове, как это вообще могло произойти, что она оказалась в этом месте. У нее душа разрывалась на части от не знания, что там сейчас происходит с Гарри. Да и за себя она вообще ничего не могла понять. Слова шаманки заставили ее задуматься. Кэмэрон сказала, что она прибыла сюда с какой-то особой целью — что это за цель? Гермиона пока не понимала. Ей во многом нужно было разобраться, чтобы знать куда ей двигаться дальше. Пока Грейнджер прибывала в некой прострации дверь хижины отворилась и на пороге появился молодой человек. Это был Джейкоб.

— Можно войти? — парень смущенно опустил глаза, переступая высокий порожек. — Кэмэрон сказала зайти и накормить тебя, когда ты проснешься. И еще попросила не оставлять тебя одну. — шаманка действительно с самого утра предупредила Джейкоба, чтобы тот присмотрел за их гостей, да и заодно надеялась, что в ее отсутствие молодые люди друг с другом познакомятся.

— А где она сама? У меня столько к ней вопросов, — тут же поинтересовалась Грейнджер, рассматривая смуглого накаченного парня, с темными, как смоль волосами. Его черные глаза, словно маленькие пуговки с интересом смотрели на нее. Он был одет в обтягивающие синие джинсы и белую футболку, которые удачно подчеркивали мускулистое тело Блэка.

— У нее с утра свои шаманские дела, она уходит в лес и пропадает там порой до самого вечера, — юноша улыбнулся, протягивая ей тарелку, накрытую фольгой, — Надеюсь тебе понравится. Я сам готовил. Кстати, меня зовут Джейкоб.

— Очень приятно, а я Гермиона. Будем знакомы, — Грейнджер улыбнулась ему в ответ.

Джейкоб Блэк уставился на девушку, теперь он мог разглядеть ее во всей красе. Как он не пытался отвести взгляд в сторону, все равно его внимание было приковано только к ней. Джейкоб стал прислушиваться к себе, пытаясь понять, что же он чувствует к ней — ведь это девушка, на которой он запечатлелся. Так же его волновал и другой вопрос — исчезли ли его чувства к Белле? Нет, Бэлла, как и прежде была в его сердце и это не могло его не радовать, а вот к этой красивой девушке он испытывал особые чувства, можно даже сказать трепетные. Ему хотелось защитить, укрыть, уберечь ее от всех опасностей и невзгод. Блэк понимал, что он ни за что не даст ее никому в обиду и будет оберегать до последней капли крови, а оберегать ее все-таки ему придется. Джейкоб чувствовал это — волчье чутье его ещё никогда не подводило.

Гермиона тем временем убрала фольгу с тарелки и ей в нос тут же ударил запах еды, да такой ароматный и аппетитный, что сразу захотелось немедленно это попробовать. Она встала с кровати и хотела подойти к столу, чтобы поесть, но резкая боль просто пригвоздила ее на месте, Грейнджер согнулась, издав протяжный стон. Джейкоб тут же подскочил к ней и помог сесть на стул. Боль, которую испытала сейчас она Блэк словно почувствовал сам и его сердце болезненно сжалось.

— Ты как?

— Все хорошо. Прострелило неожиданно в спину, — Гермионе было лестно такое внимание и ей стало немного не по себе. Она посмотрела на ароматное блюдо и решила предложить новому знакомому разделить с ней трапезу. — Может позавтракаешь со мной? Сама я все не съем. А ты за одно расскажешь мне куда занесла меня моя судьба-злодейка.

Джейкоб послушно взял из шкафа Кэмэрон ещё одну тарелку и ложку. Блюдо, которое он старательно приготовил для Гермионы она тут же поделила на двоих.

Еда и вправду выглядела очень аппетитной — запеченный картофель с овощами и специями не смог оставить Грейнджер равнодушной и она тут же принялась за еду.

— Если я не ошибаюсь ты тот парень, что нашел меня в лесу? — неожиданно поинтересовалась Гермиона, на мгновение приостановив трапезу.

— Так и есть. Это я тебе нашел.

— Спасибо тебе! Если бы не ты, то меня бы загрызли дикие звери...

— Не за что, — немного смутился Блэк, он не переставая работал ложкой — пока он ждал пробуждения гостьи, то успел здорово проголодаться.

— Расскажи, что такое запечатление?

— неожиданно поинтересовалась Грейнджер. — Просто Кэмэрон упомянула это при разговоре, а пояснять не захотела, лишь улыбнулась в ответ. Так что же это означает?

— Это волчьи повадки, — издалека начал Джейкоб, говорить ей в лоб, что это навсегда, да еще чаще всего задевает сердечные дела он, конечно же, не стал.

— Волчьи? Так ты что волк что ли? Типа оборотня? — Гермиона была немного удивлена.

— Да, — подтвердил ее догадки Джейкоб. Он смело говорил с ней об этом, так как Кэмэрон рассказала ему, что она та редкая гостья из другого, параллельного мира, которую ни оборотнями, ни вампирами не удивишь, так как сама является потомственной ведьмой.

— Ясно, значит ты Джейкоб-оборотень. И когда ты обращаешься в волка — в полнолуние?

Спешно прожевав, Блэк тут же ответил.

— Да нет. Это происходит по другой причине, когда рядом кровососы, вот тогда нас уже не удержать, — Джейкоб поежился, ему было немного не удобно разговаривать о таких вещах с незнакомкой. Но он отметил для себя, что она реагирует на все более, чем адекватно. Хотя признаться честно, он не совсем поверил словам Кэмэрон, а оказалось эту девушку действительно этим не удивишь.

— Ага, значит кровососы — это вампиры. И вы защищаете от них свою территорию. Все ясно. И много в вашем племени таких оборотней? — Гермиона потихоньку начала понимать, что попала в похожий мир, где тоже хватает разных тварей.

— Ну, в нашем племени достаточно таких, как я и наши подростки продолжают перерождаться, так как в этом есть необходимость. Вампиров очень много развелось и они периодически угрожают городу. Наше племя Квилетов очень древнее и произошло от волков, они были всегда, но столько как сейчас перерожденных не было никогда. Даже старейшины этому очень удивлены, — произнес Блэк, а потом задал ей вопрос. — А ты потомственная ведьма?

— Нет, не потомственная. Я маглорожденная, — пояснила Гермиона и поднялась со своего места, она собрала пустые тарелки со стола, чтобы их вымыть.

— Магло кто? Прости, я не понял, — проговорил Джейкоб, повернувшись к ней лицом.

— Маглорожденная или рожденная не магами. Мои родители маглы — не волшебники, — пояснила Грейнджер, на сухо вытирая тарелки полотенцем. Даже находясь в гостях, она привыкла соблюдать чистоту.

— Я думаю в твоей семье все равно были маги — иначе, ты бы не попала сюда, — стал рассуждать Джейкоб. — Кэмэрон рассказывала о таких как ты. В вашем мире все маги с рождения имеют родовую защиту и именно она способствует тому, что при преждевременной смерти волшебники не умирают, а попадают в наш мир, в качестве бонуса что ли, — усмехнулся он. — Тут они и доживают свои дни. На моей памяти ты прибыла к нам оттуда первая, в основном подобных тебе перехватывают другие кланы, вы для них очень ценны. Как ты понимаешь в наше племя могут попасть только оборотни.

— Или те на ком запечатлелся волк, — добавила Гермиона, улыбнувшись, — она уже закончила с посудой и села рядом с Джейкобом за стол. — Странно, я не имею в роду магов, но почему-то попала сюда.

— Может ты просто не знаешь об этом? Вероятно в совсем далеких поколениях, в вашей семье были магические способности. Я считаю, что маг у не магов родиться не может.

Эти слова ее нового знакомого заставили Гермиону задуматься. А что если это правда и маглорожденных просто не существует, просто ген, отвечающий за волшебство долго дремал и через много поколений вдруг неожиданно просыпается и у не магов появляется на свет волшебник. Это действительно стало для нее настоящим открытием, тогда вся эта многолетняя травля маглорожденных просто бессмысленна! Столько крови было пролито зря... Возможно кто-то умышленно вводил общественность в заблуждение? Всей правды Грейнджер, к сожалению, не знала.

Неожиданно Гермиона заметила, что Джейкоб сидит сам не свой, словно на иголках и она у него поинтересовалась.

— Тебя что-то тревожит?

— Да нет ничего, — ответил Блэк, а у самого все переворачивалось внутри от одной мысли, что Белла сейчас находится на волосок от смерти — ребенок в ее утробе с каждым днем убивает ее. Он на время отвлекся от плохих мыслей, а сейчас отчаяние накрыло его с новой силой.

— Ладно, можешь не говорить, но знай если понадобится моя помощь я всегда готова. Я же ведьма и многое, что могу, — она улыбнулась. И добавила, — Ты спас мне жизнь и я теперь перед тобой в долгу.

— Спасибо, — Джейкоб отвел взгляд, у него в сердце защемило, стоило ему подумать, что Беллы вот-вот может не стать и он почувствовал, что просто умрет если сейчас не отправится в дом Калленов и не убедится, что с ней все в порядке. — Ты не обидишься если я тебя ненадолго покину? Мне нужно кое-куда сходить. А когда вернусь я могу показать тебе деревню.

— Иди конечно! А экскурсию проведешь чуть позже, — Грейнджер улыбнулась ему, она импонировала этому парню и чувствовала, что у него на сердце лежит какой-то неподъёмный груз, о котором он пока отказывался говорить.

Джейкоб спешно покинул хижину Кэмэрон и в считанные минуты оказался у дома Каллеонов. На встречу к нему вышел Эдвард, на нем лица не было.

— Что случилось? Что-то с Беллой? — тут же поинтересовался Джейкоб, поняв, что его волнения не были беспочвенными и его волчье чутье его опять не подвело.

— Да. Ей очень плохо, к истощению еще добавились множественные переломы. Плод ломает ее изнутри, — с надрывом произнес Эдвард, — А я не в силах ей помочь. Кости таза раздроблены, поломано несколько ребер. Теперь ей нельзя двигаться — малейшее движение и поломанные кости могут повредить внутренние органы. И тогда…

— И тогда она умрет! — с болью в голосе договорил Джейкоб, — Ну что я могу сказать — в этом виноват только ты. Ты это сделал с ней! Если она умрет — это будет только твоя вина!

— Я знаю! — едва сдерживая слезы, выкрикнул Эдвард. — Я и так почти мертв, и не надо меня добивать. Без Беллы мне жизни нет. Если бы я только мог ей помочь. Я бы все сделал лишь бы она перестала чувствовать боль, а ее кости поскорее срослись. Но чудес на свете, к сожалению, не бывает, — он отвел взгляд в сторону, прикусив нижнюю губу.

— А я думаю бывает, — едва слышно произнес Джейкоб. — У меня есть одна знакомая, она ведьма. Думаю она сможет помочь Белле.

— Какая еще ведьма? — неожиданно поднял взгляд Эдвард, его тело все напряглось, как будто его окатили ледяной водой, — Ты же знаешь о нас никто не должен знать. Как мы ее приведем в дом? Сомневаюсь, что нам удастся скрыть необыкновенное происхождение плода в утробе Беллы. Тогда ей придется рассказать о нас. А это недопустимо!

— Да не переживай ты так, — стал успокаивать его Джейкоб. — Она одна из тех, на кого охотится ваш главный кровопийца, насколько мне известно, он спит и видит заполучить таких как она к себе, чтобы быть еще сильнее. Эта девушка со способностями. Кто его знает, может она сможет помочь Белле. Знаешь, мое дело предложить, а твое… — Джейкоб развернулся, чтобы уйти. В дом к Калленам зайти он не решился, видеть мучения Беллы было выше его сил, ему сейчас просто выть хотелось от безысходности.

— Постой! — неожиданно остановил его Эдвард. — Ладно, приводи свою со способностями, — на последнем слове Каллен сделал особый акцент, как будто это слово задевало и его лично, как бы он этого не хотел, но ему пришлось согласиться — жизнь Беллы была для него превыше всего.

— Хорошо, я буду здесь с минуты на минуту, — пообещал Джейкоб и скрылся в зарослях леса.

Так и произошло. Долго уговаривать Гермиону Джейкобу не пришлось и он решил воспользоваться отсутствием Кэмэрон и увел их гостью на время из дома, иначе шаманка никогда бы не позволила это сделать. Она чрезмерно опекала девушку и считала, что она еще не достаточно окрепла.

По дороге к дому Калленов Джейкоб вкратце ввел ее в курс дела, чтобы она знала, с кем ей предстоит иметь дело. Он рассказал Грейнджер, что все члены семьи Калленов отличаются от других вампиров тем, что отказались от человеческой крови и являются вегетарианцами. Так же Блэк поведал Гермионе о том, что не так давно один из их клана женился на девушке по имени Белла. А теперь по вине своего супруга она в большой беде — Белла забеременела от него и ее плод, который она носит под своим сердцем совершенно не подходит для ее тела и сейчас просто убивает ее. Еще Джейкоб рассказал ей, что мужа Беллы зовут Эдвард и он может читать мысли, поэтому думать при нем нужно очень аккуратно. Это для Грейнджер не было проблемой — закрывать свои мысли от других она уже давно научилась, ведь не зря же она носила почетное звание ведьмы.

Наконец, машина остановилась возле красивого большого дома. Кстати, машину Джейкоб одолжил у своего дяди, он подумал, что не везти же гостью на мотоцикле — это было бы не очень удобно.

Джейкоб помог Гермионе выйти из машины и не успел он захлопнуть дверь, как на пороге появился Эдвард. Увидев хвалебную ведьму, он сразу изменился в лице.

— А вот тот, про кого я тебе рассказывал, — начал Джейкоб. — Знакомься, это …

— Сэдрик? — тут же вырвалось из уст Гермионы, едва она увидела Эдварда. Она была так удивлена, что не дала Джейкобу договорить.

В коттедже «Ракушка» все уже было готово для отправки на очень ответственное задание. Ребята решили не откладывать на потом вылазку в банк Гринготтс и проверить действительно ли там может быть крестраж. Несмотря на то, что душа Гарри рвалась в Малфой-мэнор, чтобы выяснить судьбу Гермионы и помочь ей, он все-таки согласился на эту авантюру. Луна смогла его убедить в том, что это необходимо сделать именно сейчас, а иначе будет поздно.

— Крюкохват, ты определи для Добби направление, чтобы мы аккурат попали к хранилищу Лестрейнджей. — Поттер строго обратился к гоблину, он до сих пор был на него обижен, так как тот, за помощь им запросил слишком высокую плату — меч Гриффиндора. Гарри не хотел соглашаться на это, он понимал, что без меча поиск крестражей сведется к нулю, но одновременно с этим без гоблина сейф Лестренджей им не открыть никогда, поэтому у Поттера не было другого выхода, как пойди на поводу у всех и согласиться на условия Крюкохвата.

— Определю. Как и обещал я приведу вас к хранилищу, а вы мне за это.

— Я помню, что мы должны тебе за это! — довольно резко ответил Гарри.

— Вы дали слово волшебника, — не унимался Крюкохват.

— Давай не будем об этом. Ты сначала помоги нам, а за свое слово волшебника я буду отвечать сам. Получишь обещанное, но за безукоризненно выполненное дело. Ты меня понял?

— Понял, — недовольно пробурчал Крюкохват, он готов был на все, чтобы вырвать из рук магов реликвию гоблинской работы. Его всего коробило при одной мысли, что такими вещами словно своими распоряжались маги, он считал своим долгом отобрать этот артефакт из их рук. И он не успокоится пока это не сделает.

— Ладно, раз все в сборе тогда можем отправляться, — бросив недовольный взгляд на Крюкохвата, проговорил Рон.

Луна взяла Добби за руку и улыбнулась, она очень симпатизировала этому домовику. Гарри и Рональд тоже ухватились за эльфа, а гоблин взял домовика за другую руку и, только он это сделал, как они тут же растворились в воздухе.

* * *

Как и обещал, Крюкохват привел ребят к хранилищу Лестрейнджей и замер в ожидании награды.

— Я жду, — произнес он, не сводя глаз с меча, который держал в своих руках Уизли.

— Чего ты ждешь? — поинтересовался Гарри. — В само хранилище мы еще не попали.

— Уговор был привести вас к хранилищу. Я привел.

— Что ты несешь? Мы договаривались, что ты поможешь нам попасть в сейф, в сам банк, как видишь мы и без тебя смогли бы пробраться, — прикрикнул на него Уизли, смерив его высокомерным взглядом и еще крепче сжал в своей ладони меч.

— Нет мы договаривались…

— Хватит выяснять отношения! — не выдержал Гарри. — У нас нет на это времени. Проведешь нас в сейф и получишь обещанное.

Гоблин недовольно помотал головой из стороны в сторону, похоже он рассчитывал совсем на другое.

Луна спокойно стояла рядом с ребятами, она с интересом озиралась по сторонам и пыталась оценить ситуацию. То, что они так просто пробрались в банк ей показалось подозрительным, конечно она понимала, что эльфийские способности могут преодолеть всевозможные запреты, но ей все равно не верилось, что в банк им удалось попасть с такой легкостью.

— Открывай сейф! — проговорил Поттер, он сделал несколько шагов и остановился перед огромными железными дверями, по краям которых ползла длинная кованная змейка, а ее вытянутая морда служила ручкой для двери.

Гоблин опустил взгляд и замялся.

— Чего молчишь? — поинтересовался Уизли.

— Нужен ключ. Он у вас есть?

— И ты об этом спрашиваешь только сейчас? — закричал Поттер. Он был очень зол на гоблина и с самого начала не доверял ему, даже после того, как они спасли его, Крюкохват продолжал относиться к ним с присущим ему высокомерием. А ещё Гарри был зол на себя, потому что во всей этой суматохе, про ключ-то он и не вспомнил. Поттер почему-то подумал, что у таких хранилищ будет своя гоблинская защита, а на деле оказалось, что без ключа все равно не обойтись.

— Где может находиться ключ? — продолжил допрос Гарри.

— Ключ находится у хозяина, — нехотя произнес гоблин.

— Насколько мне известно, то в банке должен быть дубликат, — неожиданно послышался голос Лавгуд.

— Есть, — сквозь зубы процедил гоблин.

— Говори, что еще нужно, чтобы открыть эту проклятую дверь? — закричал Гарри, уже не сдерживая себя, наградив гоблина злобным, испепеляющим взглядом. Он понимал, что Крюкохват им многое не договаривает.

— Еще нужен главный гоблин банка, без него сейф не открыть.

— Я поражаюсь. Ты специально это сделал? Скажи, ты что работаешь на Лорда? Заманил нас сюда, заведомо скрыв, что нужен ключ и главный гоблин.

— Но вы же должны были знать, что такие сейфы так просто не открыть, — спокойно возразил ему гоблин.

— Я это знал, но думал нам тебя будет достаточно, — заговорил Гарри. — Мне кажется, ты скрыл информацию осознанно, ведь ты с самого начала нам не доверял.

— Я и не скрываю, что давно не имею доверия к магам. Они только используют нас и ни во что не ставят! Но обвинять напрасно меня не нужно, я не продажная шкура и служу только сам себе и никому больше.

— Да и выгоду ты ищешь только для себя. Хотел заполучить меч просто так? В таком случае ты ничего не получишь! — Рональд не скрывал своего недовольства, он был просто в бешенстве.

— Но был уговор…

— Хватит. Довольно! Ваша бестолковая ругня делу не поможет, нужно раздобыть ключ, — перебил его Гарри. — Добби, ты мне в этом поможешь. Я кажется знаю, как это сделать. К сожалению, хорошие идеи меня посещают поздно, — с досадой в голосе произнес Поттер, опустив взгляд на послушного домовика и одновременно подумал.

«Эх, жаль, что я не придумал этого раньше, а так могли бы обойтись и без медвежьей услуги гоблина. Ну да ладно, поздно сожалеть. Надеюсь у меня все получится».

— Вы проследите за нашим дорогим провожатым, а я буду здесь с минуты на минуту, — проговорил Гарри и стал доставать из своего кармана мантию невидимости.

— Нечего за мной следить. Без меча я все равно никуда не уйду, — пробубнил себе под нос гоблин, посмотрев на Поттера изподлобья.

— Да ты помолчал бы, обманщик. Мы доверились тебе, а ты…

Последние слова, сказанные Роном Гарри уже не слышал, так как перенесся вместе с домовиком, укрытые мантией-невидимости в холл банка.

Поттер быстро огляделся, кроме работающих в поте лица отряда ушастых гоблинов, сидящих в два ряда по обе стороны от него и охранников у дверей, в холле больше никого не было. Главный управляющий банка стоял за кафедрой и, склонившись, что- то писал в огромной и толстой книге. Шуршание перьев по пергаменту слышалось отовсюду, а ещё звон монет — гоблины старательно взвешивали золотые галеоны на своих весах, перекладывая их из стороны в сторону.

Не долго думая, Гарри быстро сразил управляющего банком империусом, приказав ему сделать, то, что ему было нужно. Палочка Драко, на удивление, беспрекословно слушалась нового хозяина и была ему очень верна, и сработала так, как надо. В этот же миг легкая дымка коснулась гоблина и выражение его лица тут же изменилось — стало каким-то умиротворенным и спокойным, не таким сосредоточенным, как было до этого. Он тут же зашагал к огромному щиту, где хранилось множество ключей. Гоблин зазвенел связкой, открыл щиток и под пристальным взглядом охранника быстро нашел нужный ключ. После этого гоблин замкнул щиток и, не проронив ни слова, удалился за угол, а Гарри вместе с Добби проследовали вслед за ним. В считанные секунды гоблин исчез под мантией и был перенесен к хранилищу Лестрейнджей.

Рон и Луна не успели даже глазом моргнуть, как Гарри вновь вернулся.

— Ух ты, так быстро! — присвистнул Уизли, увидев Поттера, а сам держал Крюкохвата на прицеле своей палочки, а если быть точнее, то палочки Беллатрисы, которая к слову сказать время от времени отказывалась его слушаться. Но уж лучше такая палочка, чем совсем никакой…

Поттер в сопровождении главного гоблина проследовал к железной двери. Управляющий стоял с ключом в руке и глупо улыбался.

— Вставьте ключ в замок и прислоните его руку к двери, — неожиданно проговорил Крюкохват и хромая на одну ногу заковылял к хранилищу. Рон ринулся за ним.

Гарри сделал, так как он сказал и только рука гоблина коснулась двери, как кованная змея будто ожила и поползла по периметру. Она сделала круг и, вернувшись на свое место, тут же замерла, послышался характерный щелчок, открывающейся двери.

Ребята осторожно заглянули внутрь. Рон зажег свой делюминатор, что бы получше все рассмотреть.

— Ничего себе! Да здесь целое состояние, — не удержался Уизли, перешагивая порог хранилища, он за шкирку потащил за собой Крюкохвата, который то и дело норовил вырваться, — Веди себя смирно. — проговорил Рон, обращаясь к гоблину и, обернувшись, передал меч Полумне, так как одной рукой удержать Крюкохвата он не мог, а оставлять его без присмотра было нельзя.

Луна переложила палочку в другую руку и взяла из рук Уизли меч. Кстати, свою палочку для Полумны любезно предоставила Флер, потому что без защиты на такое ответственное задание идти было нельзя, а Оливандер, за которым новоиспечённая миссис Уизли столько дней ухаживала пообещал сделать ей новую, которая будет ничуть не хуже прежней.

Лавгуд вошла в сейф Лестрейнджей вслед за Роном и тоже была поражена тем, сколько там было богатств, хотя золото, как таковое ее совсем не интересовало, а вот редкие артефакты напротив, ей были очень интересны.

Гарри огляделся по сторонам и вошел в хранилище последним. Добби прошмыгнул вместе с ним, а главный гоблин все так же глупо улыбаясь остался стоять снаружи.

— Ничего не трогайте руками! — скомандовал Крюкохват, так как он шествовал впереди всех, благодаря Рону, то решил в первую очередь позаботиться о своей безопасности. Насколько мне известно, то здесь наложены сразу две защиты: Заклятье Пылающей руки и Заклятье умножения.

Едва это услышав, ребята тут же отошли от наваленных предметов на полу, чтобы случайно ничего не задеть.

— Что нельзя было сразу об этом сказать или ты постепенно будешь нам выдавать все секреты? — возмутился Уизли, подталкивая вперед гоблина.

— Могли бы и поблагодарить за информацию, — возмутился Крюкохват, оглянувшись на Полумну, его взгляд остановился на заветном мече.

— Как ты думаешь, Гарри, крестраж здесь? — поинтересовалась Луна, прислушиваясь, к тому, как замечательно звучит ее голос в этот каменном мешке.

— Я в этом даже не сомневаюсь, — произнес Гарри, его взгляд был направлен на золотой кубок, который был взгроможден на груде драгоценностей. Он буквально манил его.

Луна сделала шаг влево, чтобы пропустить вперед Гарри, Рон сделал тоже самое, убрав при этом с дороги Кроюкохвата. Поттер быстро зашагал вперед, словно шел на некий зов и при приближении к чаше Гарри ощущал этот зов ещё больше. Сомнений больше не осталось — это был крестраж.

— Дайте мне меч! — прокричал Поттер и обернулся.

Луна тут же протиснулась вперед и передала меч Гриффиндора Гарри.

— Все выйдете из хранилища! И если я не позову ни в коем случае не входить. Сейчас здесь будет небезопасно, — Поттер посмотрел на друзей, но никто не сдвинулся с места. — Я прошу вас, уйти! — Гарри уже повысил голос. Рон и Луна нехотя двинулись к выходу, а Крюкохвата даже просить об этом не надо было, он один из первых покинул хранилище. Гарри дождался пока все выйдут за дверь и целенаправленно пошел вперед. Он с трудом поддел чашу мечом и был очень рад, что у него это получилось с первого раза. Но Поттер рано радовался — чаша соскользнула с меча и упала на пол, отскочив при этом на рядом лежащий серебряный поднос. Все защитные заклинания сработали разом. Раскаленные предметы тут же стали размножаться и с каждым разом подключались все новые и новые драгоценности. Обжигая руки, Гарри освободил из золотого плена чашу и быстро уложив ее на единственное пока свободное пространство от размножающихся богатств со всего размаху ударил по ней мечом. В это же мгновение Поттера отбросило назад прямо в раскаленное месиво, а из чаши с ужасным криком вылетело густое и черное облако, заполнив собой все пространство хранилища. Тут с какой-то невероятной силой Поттера выдернуло из груды железа. Этому поспособствовал Добби, который ослушался Гарри и не пожелал оставить его одного и спрятался за сундуком. Буквально на ощупь, превозмогая адскую боль Гарри, прихватив с собой домовика, двинулся к выходу. Богатства продолжали приумножаться и пробираться сквозь них приходилось с большим трудом, Гарри крепко держал меч в руке, прокладывая себе дорогу. В ушах раздавался какой-то звон, он думал, что это последствия уничтожения крестража, но даже после того, как отворив дверь, Поттер вместе с эльфом буквально вывалились на каменный пол звон в ушах не прекратился. Как оказалось это вовсе был не звон, а сирена, которая оповещала работников банка, о незаконном проникновении в хранилище.

— Гарри, ты как? — с этими словами Рон кинулся к нему, чтобы помочь подняться, меч при этом выпал из обессиленных рук Поттера и остался лежать на полу. Крюкохвату только это было и нужно, пока все хлопотали возле героя, он незаметно прошмыгнул к мечу и почти схватил его, но Луна опередила гоблина — выхватила меч прямо у его длинного носа. Она направила на него палочку, опасаясь, что он может еще что-нибудь выкинуть, но Крюкохват неожиданно на глазах у всех взял и исчез.

— Как он это сделал? — удивился Уизли. — Вот маленький негодник, хотел и меч с собой унести. Молодец, Полумна!

— Он сделал это не по своей воле, — немного задумчиво произнесла Луна. — Насколько мне известно магия гоблинов отличается от эльфийской, — она сделала небольшую паузу и передала меч Гриффиндора Рону, а сама полезла в свой карман. Оттуда она достала какой-то пузырек и стала распрыскивать его содержимое на раны Гарри. Покраснения и волдыри прямо на глаза стали исчезать с кожи Поттера, принося при этом желанное облегчение. Оказав первую помощь Гарри, Луна принялась лечить Добби, как оказалось он тоже получил свою порцию ожогов.

— Спасибо тебе, Луна! — с благодарностью произнес Поттер. Теперь раны перестали его беспокоить, осталась только сирена, от которой у всех присутствующих, а не только у Гарри позакладывало уши.

— Я так думаю эти противные звуки слышим не только мы, видимо гоблинам уже известно о проникновении, — произнес Гарри. — Самое время уносить ноги. Добби! — он с благодарностью посмотрел на домовика и проговорил. — Ты уже столько раз спасал меня. Я никогда не устану тебя благодарить.

Добби опустил взгляд, похвала от названного хозяина ему была очень приятна.

— Я всегда готов служить вам, — произнес домовик. — Жду ваших приказаний.

— Перенеси нас обратно в коттедж «Ракушка», — тут же распорядился Поттер, так как понимал, что этот звук сирены ни к чему хорошему не приведет.

Добби послушно протянул руки троице и как только все взялись за него попытался аппарировать из подземелья банка, но исчезнуть им не удалось. Ни после второй, ни после третей попытки трансгрессия не произошла. Уже послышался шум тележек, на которых приближались охранники банка вместе с гоблинами — ребята недоуменно переглянулись. У всех троих в глазах застыл немой вопрос: «Почему они не могут трансгрессировать? И что же им теперь делать?».

Эдвард рассматривал девушку, стоящую на пороге его дома. Он был сосредоточен и изо всех сил пытался прочесть ее мысли. Вампир молча наблюдал за тем, как Джейкоб пытается объяснить его гостье, что она ошиблась...

— Ты что-то перепутала, его зовут Эдвард Каллен. Я же только что про него тебе рассказывал, — Блэк посмотрел на Грейнджер, было видно, что она немного растерялась.

— Возможно, — засмущалась Гермиона, стараясь скрыть свои мысли, так как атаку на свое подсознание она почувствовала сразу. — Просто очень похож на моего знакомого, который…, — Грейнджер запнулась на полуслове, потому что не могла произнести то, что ее знакомый давно уже мертв. Ну кому будет приятно услышать, что ты, как две капли воды похож на умершего друга? Тема смерти, как таковая, вообще, не очень для нее была приятна, поэтому она решила пока ее не затрагивать, по крайней мере сейчас, когда жизнь некой Беллы висела на волоске.

— Ничего, бывает, — натянуто улыбнулся Эдвард, продолжая изучать гостью. — Давай знакомиться! Меня зовут Эдвард.

Грейнджер не могла отвести взгляда от вампира, она пыталась найти хоть одно отличие, но не находила — он поразительно был похож на Седрика: тот же голос, глаза, прическа, фигура, даже улыбка была такой же. Возможно кожа немного бледновата и цвет глаз совсем другой, но Джейкоб рассказывал, что для вампиров это в пределах нормы и их глаза меняют свой цвет в зависимости от насыщаемости их организма. Она чувствовала сейчас какое-то дежавю, спустя столько лет увидеть в совершенно другом мире знакомого, который умер — для нее это было большим потрясением, справиться с которым ей было не просто. Грейнджер взяла себя в руки и тоже представилась.

— Очень приятно. А меня зовут Гермиона. Прости, ты просто очень похож…

— И мне очень приятно, Гермиона. Давайте пройдем в дом. Там все и обсудим. Думаю Джейкоб вкратце ввел тебя в курс дела, — Эдвард отворил дверь, пропуская гостью вперед.

Грейнджер последовала за Калленом, не уставая удивляться схожести его с Седриком.

«Ну надо же! У него и походка такая же, пружинистая», — Гермиона даже зажмурилась, она не подозревала, что бывают настолько похожие люди. Ей было сложно воспринимать его, как вампира из другого мира, когда она видела в нем пуффендуйца Сэдрика, который погиб на Турнире и ей немного больно было на него смотреть.

— Не боишься оказаться в логове вампиров? — шепотом поинтересовался Джейкоб у Гермионы, когда они оказались уже в доме.

— Меня вампирами не напугать, — улыбнулась Грейнджер, она поднималась по лестнице, одной рукой держась за перила.

— Ах да, я забыл откуда ты! — спохватился Джейкоб и чем ближе была его встреча с Беллой, тем его лицо становилось мрачнее, ему тяжело было видеть ее в таком состоянии. А сейчас, когда она была буквально прикована к кровати, тем более.

Гермиона, как могла пыталась справиться с нахлынувшими эмоциями, так как образ Сэдрика мгновенно ей напомнил об ее мире, о Гарри, родителях. Она по ним безумно скучала и волновалась за их жизни — война, которую вел Волан-де-Морт была очень жестокой. Чтобы неожиданно не расплакаться на глазах совершенно чужих для нее людей Грейнджер решила отвлечься и рассмотреть дом, в котором она, по воле случая, оказалась. Логово вампиров, как называл его Джейкоб оказалось на удивление очень приятным местом, дом был большой, просторный и очень отличался от тех домов, которые она привыкла видеть в Англии. Мебель тоже была изысканной, подобранная с особым, тонким вкусом, чего стоили огромные окна до самого пола, которые делали пространство вокруг светлым и наполненным воздухом. Поднявшись на второй этаж, она оказалась в просторной гостиной, ей на встречу вышли двое: мужчина и женщина.

— Познакомься, это Карлайл, — произнес Эдвард и потом добавил, — Мой отец.

— А я Гермиона, — тихим голосом произнесла Грейнджер, она мельком взглянула на высокого светловолосого мужчину, и ее взгляд остановился на женщине, которая стояла рядом с ним. Она была маленькая и стройная. У нее были бледные, красивые черты лица и что-то в ее сердцевидном лице, волнистых мягких волосах цвета карамели напомнили Гермионе о временах немого кино. Красота этой вампирши ее просто заворожила и такое тепло исходило от нее, что совсем не стыковалось с ее холодной сущностью.

— А это Эсми, — произнес Эдвард, взглянув на свою мать.

Женщина широко улыбнулась и со словами.

— Очень рада знакомству, Гермиона, — она с нежностью обняла гостью.

Грейнджер не очень любила обниматься с незнакомыми ей людьми, а тем более с вампирами, но вот прижаться к этой милой женщине ей даже самой захотелось.

Прежде чем Гермиона смогла увидеть ту, к которой в общем-то она шла, чтобы помочь, ей пришлось познакомиться с другими членами вампирской семьи. Они словно статуи стояли неподалеку и в считанные секунды оказались возле нее, потому что Карлайл их об этом попросил.

— Это наша гостья, Гермиона. Она пришла помочь Белле, — начал глава семейства. — А это мои дети: Эммет и Розали.

— Она человек! — тут же выпалила высокая, стройная блондинка, держа под руку накаченного, мускулистого парня, который был весьма серьезен. — Она станет для нас угрозой, если Вальтури узнают…

— Не узнают! — перебил ее Эдвард. — Я уже объяснял вам, что она не из нашего мира и мы не раскрывали ей свою тайну, Гермиона уже знает о вампирах и оборотнях.

— Ладно, если она сможет помочь Белле, — отрывисто произнесла Розали и увела в сторону Эммета, освобождая путь к той, которая нуждалась в помощи. Но и сейчас Гермионе не удалось пройти к Белле, потому что откуда ни возьмись прямо перед ней возникла девушка невысокого роста c мальчишеской стрижкой и с задорной улыбкой.

— Привет, я Элис! А вон там Джаспер, — она указала на светловолосого парня, стоящего в дальнем углу, который с серьезным видом лишь кивнул ей в в знак приветствия, — А ты Гермиона? Эдвард мне про тебя рассказывал. Мы все будем очень рады, если ты поможешь нашей Белле, — затараторила она, не давая никому вставить даже слова.

— Я постараюсь, — произнесла Грейнджер, ее взгляд задержался на Элис. Эта девушка ей почему-то показалось очень знакомой, но она ни как не могла вспомнить где она могла ее видеть. Гермиона точно знала, что не знала ее лично, но вот ее образ она уже где-то видела. Только вот где?

"Это уже слишком, — подумала Грейнджер и на мгновения прикрыла глаза, а затем вновь открыла. — Сначала спутала Эдварда теперь еще это. Да, у меня скоро совсем крыша поедет и я начну в каждом видеть знакомого." — Гермиона немного растерялась. Все происходящее с трудом укладывалось у нее в голове. Эта семья вампиров очень отличалась от тех вампиров, которых она привыкла видеть в своем мире. Внешне они все были прекрасны, идеально сложены, глаз не отвести. Неудивительно, что все это выбило Грейнджер из колеи и она на мгновение даже забыла зачем сюда пришла.

— Давайте пройдем к Белле, — за спиной Гермионы прозвучал голос Джейкоба. Он все это время прибывал в ее тени, лишь кивком поприветствовал присутствующих.

— Да, конечно, — согласился с ним Карлайл, приглашая гостей зайти внутрь. — Вот и наша Белла.

Гермиона прошла в комнату, возле окна на диване лежала девушка, по самое горло укрытая пледом, ее знобило. Впалые щеки и синяки под глазами были основным доказательством того, что девушка буквально тает на глазах.

— Здравствуй! — Гермиона присела на диван рядом с девушкой, ей безумно стало жаль это хрупкое создание. По рассказам Джейкоба ей было известно, что Белла была в положении и плод совершенно не годился для ее тела, так как отцом ребенка был вампир. Ребенок, которого она носила под сердцем ежедневно разрушал ее тело, не давая нормально питаться и вообще жить. Ко всему прочему еще добавились переломы, которые сейчас угрожали ее жизни. История Беллы очень поразила Грейнджер, она прониклась ее судьбой, ведь Изабелла осознанно шла на смерть лишь бы выносить это дитя, убить будущего ребенка и спасти при этом себя она не согласилась. Чем еще больше заслуживала уважение в глазах Гермионы, и желание помочь этой девушке у Грейнджер стало еще сильнее. — Я помогу тебе. Ты встанешь на ноги и обязательно возьмешь своего малыша на руки.

У Беллы не было сил даже на то, чтобы ответить и она натянуто улыбнулась, затем едва пошевелила пальцами руки, которые удерживали плед у ее груди. Энергия и силы покидали ее на удивление быстро.

Джейкоб сделал несколько шагов к Белле и присел рядом с ней, затем, проглотив горький комок, подступивший к горлу, произнес.

— Вот увидишь, все будет хорошо, — он взял ее за руку совсем легонько едва касаясь ее кожи, так как знал, что малейшее прикосновение причиняет ей боль.

— Сколько у нее переломов? — поинтересовалась Гермиона у Карлайла, так как знала, что он медик и сможет ответить на этот вопрос.

— Семь, — тут же ответил отец семейства. — У нее множественные переломы ребер, тазовые кости тоже раздроблены. Еще меня очень беспокоит легкое. Малейшее движение и его может проткнуть кость.

— Я поняла, — произнесла Грейнджер, теперь ее внимание было приковано к Белле и она обратилась к ней. — У тебя есть аллергия на что-нибудь? На травы например?

Белла отрицательно замотала головой.

— Отлично! Теперь мои возможности расширились. Я ненадолго отлучусь, мне нужно все подготовить, чтобы сварить лекарства. А когда я вернусь, тогда и будем тебя лечить, — произнесла Грейнджер и по взгляду Беллы сразу поняла, что она уже ей безгранично благодарна. — До встречи!

— Спасибо вам огромное, что согласились помочь. Мы вам так благодарны, — Эсми произнесла это с особой нежностью присущей только ей в этой большой семье.

— Еще не за что. Я постараюсь сделать все, что от меня зависит, — Гермиона встала с дивана, краем взгляда заметив, что Джейкоб перед уходом что-то на ушко прошептал Белле и, конечно, это не осталось не замеченным — Эдвард тут же занервничал.

«Если я не ошибаюсь, то тут любовный треугольник», — подумала Гермиона и не позавидовала почему-то Белле, а не парням. Ее, как девушку она прекрасно понимала, тяжелее из всех безусловно было ей…

— Возвращайся поскорее. Мы будем тебя ждать, — с этими словами к ней подскочила энергичная Элис и словно маленькая куколка неожиданно замерла перед ней. Ее лицо мгновенно из сияющего стало сосредоточенным, зрачки забегали из стороны в сторону. Эдвард стоящий неподалеку тоже выглядел более чем странно.

«Чудные они какие-то. А изначально показались вполне нормальными", — про себя усмехнулась Гермиона и в сопровождении Джейкоба и Карлайла зашагали к выходу.

— Еще раз спасибо вам. Мы будем вас ждать, — уже у порога произнес глава семейства, проводив взглядом гостей, которые уже садились в машину.

* * *

Джейкоб и Гермиона на удивление быстро оказались в резервации, дорога была разгружена и на большой скорости они примчали к дому шаманки. Ребята быстро вышли из машины и со всех ног бросились бежать в дом, в надежде, что Кэмэрон еще не вернулась, но не тут-то было шаманка их уже поджидала, сидя на стуле и, подперев руки в боки. И как только ребята забежали в комнату она произнесла.

— Так, так, Джейкоб, разве так я говорила присматривать тебе за Гермионой?

— А что я такого сделал, просто показал ей окрестности, — стал оправдываться Блэк.

— Хватит врать! — гаркнула на него шаманка, — Ты с детства не мог этого делать. Ты скажи мне лучше зачем ты потащил ее к ним? Хотя, можешь не отвечать. Все еще хочешь спасти свою Беллу, — она на мгновение замолчала, а потом продолжила. — Эх, хорошая она девочка, но ей поможет только чудо, к сожалению она сама выбрала свою судьбу, — тяжело вздохнула Кэмэрон и вновь обратилась к ребятам. — Да что вы застыли на пороге, проходите внутрь, садитесь. Заодно расскажите мне, как у нее дела. Я тоже прикипелась душой к Белле, кто его знает может и я чем сгожусь.

— Плохо ее дело. Плод не дает ей питаться нормально, она истощена, да и еще множество переломов, — начал рассказывать на эмоциях Джейкоб. — Эх, если бы была моя воля я бы этого Эдварда!

— Тихо ты, не горячись, — остановила его Кэмэрон. — Я вижу, кто ей поможет, — она улыбаясь, посмотрела на Гермиону.

— Если бы у меня была моя волшебная палочка, в нашем мире с помощью нее можно сделать очень многое. А так я только смогу сварить зелья в надежде на то, что они помогут, самое главное для беременных их состав безопасен, — произнесла Гермиона, заерзав на стуле.

— В том то и дело — девочка в положении и мои способности поэтому очень ограничены. Могу навредить, — с сожаление проговорила Кэмэрон. — Хотя нет и я сгожусь. — обрадовалась она. — Тебе же нужны травы? А у меня их столько припасено. А каких нет, то непременно найдем, — она тут же поднялась со своего места, сняла несколько узелков висящих под потолком и вручила их Гермионе, при этом с особой нежностью похлопала своей рукой по ее руке и после этого неожиданно произнесла. — Ну, милая моя, ты говорила про какую-то волшебную палочку из вашего мира, а я тебе скажу здесь она тебе не нужна, твои руки вполне заменят твою палочку. В них столько энергии. Разве ты еще не заметила этого?

А Гермиона и правда ощущала некоторый зуд в ладонях с того самого момента, как попала сюда и этот зуд со временем только усиливался, но она не обратила на это особого внимания, так ее волновали сейчас совершено другие проблемы.

— Вы думаете, что в этом мире я могу творить магию без палочки, прямо руками? — удивилась Грейнджер.

— Не могу сказать за всю магию, но вот целительную магию ты творить сможешь вполне. Здесь твое предназначение — целитель. Вот поэтому я очень жалею, что ты в нашем мире не навсегда. Эх, какая преемница была бы у меня, — Кэмэрон резко замолчала, но спустя несколько секунд вновь заговорила. — Ну и ладно. Ничего. Я все равно тебя научу всему, что знаю, ну а ты меня, — она улыбнулась и ее лицо покрылось мелкими морщинками.

— Конечно научу и буду старательно у вас учиться, — Гермиона тоже улыбнулась. Все что касалось учебы она была двумя руками за и готова была учиться днем и ночью. Грейнджер тут же на радостях развязала узелочки и стала рассматривать пучки засушенных травок, выложив их все на столе. Гермиона быстро отложила все, что ей было нужно и улыбаясь произнесла. — Для прибавляющего силы зелья здесь есть все, что нужно, а вот для зелья, которое ускорит сращивание костей не хватает сушенных лягушачьих лапок и корня мандрагоры.

— Да, корень мандрагоры у меня как раз только закончился, но это не беда. Его можно накопать у нас в лесу да и лягушек не проблема раздобыть. Я даже знаю кто нам сможет в этом помочь, — произнесла Кэмэрон и ее взгляд упал на парня, который сидел рядом и думал о своем, и похоже совершенно не слушал о чем они говорили. — Джейкоб! — прикрикнула она. — Ты что оглох? Вернись уже с небес на землю!

— Что? — словно очнувшись ото сна, произнес он. — Вы что-то сказали?

— Конечно сказала. Иди живо на ближайшее болото и налови лягушек, девочке они нужны для зелья.

— Ага, я это живо, — обрадовался Джейкоб и в считанные секунды он оказался у дверей.

— Да постой ты! — остановила его шаманка, — На обратной дороге сходишь на мою поляну и накопаешь корней мандрагоры.

— Это которые в виде человечков, — усмехнулся Джейкоб, он иногда помогал Кэмэрон собирать коренья и травы, поэтому немного разбирался в этом.

— Да, они самые, — подтвердила шаманка и Джейкоб пулей выскочил из ее дома, ему не терпелось поскорей облегчить страдания Беллы.

— Так, пока он бегает, мне нужно с тобой поговорить, — произнесла Кэмэрон, внимательно посмотрев на Гермиону. — Я сегодня общалась со своими духами, спрашивала их насчет тебя.

— На счет меня? — Грейнджер тут же напряглась, отложив узелки с травами в сторону.

— Да, моя милая. Я спрашивал их о твоей судьбе, о том, как тебе помочь вернуться в твой мир. Судя по всему ты скоро выполнишь свое предназначение.

— Какое предназначение? — переспросила ее Гермиона.

— Как какое? Ты спасешь две невинные жизни, — ответила ей Кэмэрон.

— Вы думаете мое предназначение именно это? Про эти жизни вы мне говорили?

— Я даже в этом не сомневаюсь, — улыбнулась шаманка. — Но вот меня больше волнует совершенно другое. Помнишь я тебе говорила, что если ты во время не вернешься в свой мир, то прольется невинная кровь, будет смерть?

— Помню, — тут же ответила Грейнджер, — Но как определить когда наступит этот момент и как вообще мне туда вернуться? Ведь мне очень нужно обратно, там… — Гермиона замолчала, едва сдерживая слезы.

— Не плачь милая, — стала успокаивать ее Кэмэрон. — Я ведь для этого и ходила к свои духам, чтобы узнать о тебе и вот, что они мне сказали.

Гермиона замерла в ожидании, ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, ведь от этого зависела ее судьба.

— Духи мне сказали, что в назначенный день, как соберётся братство и соединиться в магический квадрат, тот, кто родом из твоего мира вернет тебя назад.

Гермиона пыталась понять смысл того, что только что произнесла Кэмэрон, но разобраться в этом ей было очень сложно. Какое братство? Какой магический квадрат и кто вообще из ее мира вернет ее назад?

— Ничего милая, но духи всегда говорят именно так, загадками. Придет время и все станет на свои места и найдутся разгадки на все загадки. Потерпи немного, — произнесла Кэмэрон и, поднявшись со своего места, стала хлопотать по хозяйству и строго на строго запретила Гермионе ей помогать, ссылаясь на то, что ей нужно еще отдыхать. И пока не вернулся Джейкоб у Грейнджер было предостаточно времени, чтобы обо все подумать.

«Ну вот кто из моего мира может вернуть меня назад? — про себя стала размышлять Гермиона, перекладывая с места на место пучки с травами, — Ведь из моего мира здесь никого нет! Вот если бы этот Эдвард оказался не вампиром из клана Калленов, а Сэдриком из моего мира, тогда другое дело. Но Седрик мертв, а Эдвард просто похож на него и все! — она посмотрела в окно и ее неожиданно осенило. — Постой! Кэмэрон говорила мне, что сюда могут попасть те, кто скоропостижно погиб в нашем мире. А что если смерть Седрика была не по судьбе и он попал сюда благодаря защите рода? Так сказать доживать свой век. А ведь это возможно! — обрадовалась Гермиона. — Только почему он назвался Эдвардом и не хочет признавать, что он Седрик? Да — это вопрос. А может он просто ничего не помнит о прошлой жизни? Хотя я все помню, единственная разница между нами — он умер, а я жива и только потому, что меня кто-то держит там, в моем мире и я даже не сомневаюсь, что этот кто-то Гарри. Я уверена он никогда не поверит в мою смерть и будет искать, — она шмыгнула носов, вновь вернувшись мыслями к своей проблеме, — Выходит мне нужно действительно выяснить является ли Эдвард Сэдриком из моего мира. Мне необходимо постараться, чтобы вывести на чистую воду этого вампира. Он так вжился в свою роль и просто замучил меня своими попытками проникнуть в мои мысли. А наличие у него способностей непременно наталкивает на мысль, что он магического происхождения", — пришла к выводу Грейнджер и про себя улыбнулась.

Теперь у Гермионы появилась хоть и маленькая но все-таки надежда на возвращение в свой мир. Она верила, что предчувствие ее не обманули и Эдвард действительно является Седриком, который сможет вернуть ее домой.

* * *

— Все кончено, нас сейчас поймают! — стал вопить Уизли и заметался из стороны в сторону, — За взлом сейфа нас точно по головке не погладят. Почему? Почему мы не можем трансгрессировать?

— Прекрати истерику! — остановил его Гарри, — Нужно подумать.

— А я кажется догадываюсь почему так произошло, — заговорила Луна. — Это ловушка. Они узнали, что Добби теперь с нами, его магия им теперь известна. Наверняка Беллатриса догадалась, что с помощью него мы попытаемся пробраться в хранилище. Что мы и сделали, — пояснила она. — Естественно о взломе стало известно и они заблокировали магию Добби, сразу, как узнали, что мы в банке. Вот почему так произошло, — закончила Лавгуд, а звуки тележек становились все ближе.

— Если бы это действительно было так, то Лестрейндж ни за что бы не оставила крестраж в сейфе, не стала бы так рисковать! — тут же возразил ей Рон.

— Сомневаюсь, что Беллатриса знала, что у нее в сейфе есть крестраж. Не думаю, что Лорд посвятил ее в свою тайну. Она по глупости решила взять нас на живца — это и было ее ошибкой, — Полумна продолжала отстаивать свою точку зрения.

— Я согласен с Луной — это была ловушка! — проговорил Поттер, быстро соображая, как же им спастись и тут он вытащил из кармана свой плащ-невидимку, в надежде, что он скроет их от охранников.

— Это не выход, — произнесла Лавгуд, догадавшись, что хочет сделать Гарри. Мы не сможем вечно прятаться под мантией. Ведь они не успокоятся пока нас не найдут, да и вчетвером нам сложно будет под ней укрыться. здесь нужно что-то другое, — задумалась она.

— Да что думать, давайте прятаться! Они вот-вот будут здесь, — завопил Уизли, ухватившись за край мантии.

— Если бы у нас был другой эльф, на магию, которого не наложен был запрет, то...

Добби стоял рядом с Поттером, виновато опустив глаза, он горько сожалел, что не может спасти друзей. Он действительно сейчас не мог применять свою магию и чувствовал себя беспомощным.

— У нас есть такой эльф, — перебил ее Гарри и тут же прокричал. — Кикимер!

Хотел того или нет, но потомственный домовик Блэков в тут же секунду предстал перед Поттер, так как именно он в данный момент являлся его истинным хозяином.

— Перенеси всех нас в коттедж "Ракушка", — не теряя времени, скомандовал Поттер и как только все взялись за руки, прямо на глазах подоспевших охранников горе-воришки с хлопком растворились в воздухе.

* * *

Еще до прихода Джейкоба Гермиона досмотрела, что для зелья, которое придает силы еще не хватает цветков златоцветника, в спешке она совершенно забыла о них, поэтому Кэмэрон послала ее в лес в сопровождении Сэта на поиски последнего ингредиента — благо сейчас был их сезон.

Гермиона ходила по лесу и заглядывала под деревья и кустарники, высматривая растение с маленькими белыми цветочками, а молодой Квилет по имени Сэт развлекал ее своими разговорами.

— А ты правда из другого мира?

— Правда, — ответила Гермиона, смотря себе под ноги.

— А в вашем мире действительно живут волшебники? И прямо колдуют на лево и на право, как в фильмах?

— Ну, как фильмах точно не колдуют, — засмеялась Грейнджер. — У нас есть закон о статусе секретности. Мы живем так, что бы маглы, то есть не маги, — пояснила она. — Не знали о нашем существовании.

— Даже так? Какие у вас интересные названия — маглы, — усмехнулся он и его маленькие черные глазки сузились до двух маленьких щелочек. — Джейкоб говорил, что вампиры, и оборотни у вас тоже есть.

— Есть, — ответила Гермиона, не скрывая улыбки, такого допроса с пристрастиями ей не устраивали очень давно.

— А они похожи на нас? То есть, такие же как мы? — вновь поинтересовался Сэт.

— Не совсем. Вампиров вегетарианцев в нашем мире, к сожалению, нет и мирно существовать с людьми они не могут, да и оборотнями у нас зовутся совершенно другие магические существа. В моем мире с вами больше похожи анимаги. То есть те, кто превращается в животных по своей воле, а оборотни у нас с трудом могут себя контролировать.

— Даже так? А что анимаги могут превращаться в любого зверя? Не только в волка? — вновь поинтересовался Сэт.

— Ну да. Только зачастую один маг может превращаться в одно животное. Но таким даром у нас обладают лишь единицы, — пояснила Грейнджер и, наконец, увидела под деревом те самые цветы, которые искала. Она нагнулась и стала срывать соцветия.

— В вашем мире, наверное, интересно, — протянул Сэт, — Жаль, что тебе нужно возвращаться обратно. А то поженились бы с Джейкобом и жила бы ты здесь с нами. И Кэмэрон тебя полюбила, а это бывает очень и очень редко.

— А ну-ка постой. О какой женитьбе ты ведешь речь? — Гермиона подняла на него удивленный взгляд, разогнув спину.

— Ну как какой? Джейкоб же запечатлен на тебе, — Сэт заправил выбившуюся из брюк футболку.

— А при чем здесь женитьба и запечатление? — не поняла Грейнджер.

— Как при чем? Если на девушке запечатлен волк, то от волка ей уже никуда не деться — это навсегда и зачастую означает любовь до гроба!

"Вот это новость! — озадачилась Гермиона. — Только мне волчьей любви до гроба еще не хватало! Мало мне других проблем! — она не понимала, почему Джейкоб скрыл это от нее, ведь она спрашивала его о запечатление и он ответил, что-то невнятное, — Странно, но с его стороны я ничего подобного не замечала. Да, он внимательный, но как хороший знакомый или друг, но не более. Хотя мы знаем друг друга совсем ничего. Неужели он скрывает свои чувства? И, вообще, мне показалось, что он любит Беллу. А может он специально запечатлился, чтобы забыть ее?" — Грейнджер продолжила собирать цветы, а в голове роилась целая куча вопросов. Наконец, на горизонте появился тот, который сможет дать ей на них ответы.

— Я вас обыскался везде. Кэмэрон уже начала беспокоиться — почему вас так долго нет. Она уже пожалела, что отправила тебя с Сэтом, — проговорил Джейкоб, от удовольствия потирая руки, он любил подтрунивать над самым младшим оборотнем, но делал это любя.

— Да ладно, я что маленький не найду дорогу назад? Мне няньки не нужны! — с обидой произнес Сэт Клируотер и отвернулся.

— Кстати, о няньках. Твоя сестра Лия тебя искала. Сказала если встречу, чтобы гнал тебя домой. — усмехнулся Джейкоб. — Ну что стоишь, живо беги! Я Гермиону сам проведу к дому Кэмэрон.

Сэт хотел что-то сказать, но он впервые не нашел, что ответить и немного помешкав, сорвался с места и побежал, оставив Гермиону и Джейкоба одних.

Грейнджер уже собрала необходимое количество цветов и, выпрямившись произнесла.

— А можно я задам тебе вопрос?

— Конечно задавай, — Джейкоб посмотрел на нее с характерным только для него прищуром.

— Ты мне так и не рассказал, что именно обозначает запечатление. Мне просто интересно. В нашем мире нет такого понятия, — она собрала соцветия в небольшой мешочек и стала завязывать его веревкой, чтобы не рассыпать.

— А разве я тебе тогда не рассказал? — он нервно потер затылок и продолжил. — Да ничего особенного, просто это означает, ну что-то вроде дружбы. Только настоящей…

— А вот Сэт рассказал мне совершенно другое, — улыбнувшись, произнесла она и покрепче затянула мешочек с соцветиями.

— И что же он тебе рассказал? — осторожно поинтересовался Джейкоб, уже представляя, что этот мелкий мог ей наговорить.

— Он сказал, что запечатленный обязательно должен жениться на объекте запечатления... Что-то ваши показания разняться.

— Ну, Сэт, получит же он от меня! — сквозь зубы процедил Блэк.

— Неужели он был прав? — поинтересовалась Грейнджер, хотя почти была уверенна, что это не так. Любви к ней у Джейкоба нет, она это чувствовала, но не спросить об этом просто не могла. Ей нужно было выяснить не сделал ли он это специально, чтобы забыть Беллу?

— Я уже наверно говорил тебе, что это волчьи повадки и контролировать запечатление невозможно. Сэт еще зеленый и все видит в розовом цвете, — пояснил Джейкоб. — Да, не буду скрывать, что это может означать и любовь, но любовью запечатление не ограничивается у него много граней: не давать в обиду, защищать, быть рядом в трудную минуту, в общем делать все, чтобы объект запечатления был счастлив. А чтобы подтвердить это, скажу, что запечатление бывает и на детей.

— Ладно, убедил. Но все-таки интересная штука это запечатление. Контролировать ее нельзя и если оно произошло не по твоей воле, ты обречен принять это и следовать его законам...

— Я, конечно, не опытен в этом деле, но на примере других могу сказать, еще ни одного оборотня не тяготило запечатление, — Джейкоб огляделся и добавил. — Уже темнеет. Если ты нашла, то что искала, то можем идти. Я, кстати, нашел все, что вы просили.

— Спасибо. Златоцветник я собрала, можем идти, — произнесла Гермиона, крепко держа мешочек с соцветиями в руке.

* * *

Под пристальным взглядом Кэмэрон Гермиона сварила зелья, дала им немного настояться и как только они были готовы в сопровождении Джейкоба вновь отправилась в дом Калленов. У Грейнджер сейчас стояли сразу несколько задач: помочь Белле встать на ноги и за одно попрактиковаться в лечении руками, а самое главное — понаблюдать за Эдвардом. Если он действительно является Седриком, то непременно выдаст себя.

Каллены их уже ждали. Поприветствовав всех, Грейнджер принялась хлопотать над больной под пристальными взглядами всего семейства вампиров, Джейкоб тоже стоял рядом и очень волновался.

Гермиона стала осторожно поить Беллу зельем, наблюдая за тем, чтобы ее организм усвоил лекарство — в последнее время все съеденное и выпитое ее желудок тут же возвращал назад. У нее несколько раз возникали характерные позывы, но самого страшного все-таки не произошло — зелье постепенно стало действовать. Кожа Беллы прямо на глазах поменяла цвет с серого на бледно-розовый, да и сама она заметно оживилась.

— Невероятно! Это чудо какое-то. Мне действительно стало легче, — она попыталась встать, но Гермиона ее остановила.

— Нет-нет вставать тебе пока нельзя. Зелье, которое отвечает за сращивание костей так быстро не действует, но я сейчас ему помогу, — улыбнулась Грейнджер.

— Спасибо тебе! Я начала вновь чувствовать себя человек, — произнесла Белла и вокруг все заулыбались, кроме Джейкоба — он-то знал, что при всех хороших результатах человеком ей осталось быть совсем недолго, но несмотря на это он был тоже рад видеть Беллу улыбающейся.

— Я же обещала, что помогу. Никогда нельзя терять веру к жизни, да и вообще нужно всегда верить в лучшее, — Гермиона осторожно убрала плед в сторону, которым была укрыта Белла, потерла ладонь о ладонь и не касаясь больной стала водить руками вдоль ее тела. Болевые импульсы она на удивление ощущала очень остро, пульсация в ладонях была просто невероятной. Вот именно в этих местах Грейнджер задерживала руки до тех пор, пока пульсация не исчезала совсем, так она просканировала руками все сломанные кости и усилием своей воли заставила их соединиться. На это потребовалось не мало времени и, под конец, Гермиона совсем обессилила, она полностью отдала себя лечению. Когда Грейнджер убедилась, что сделала все, что от нее зависело, она уставшим голосом произнесла. — Есть возможность сделать рентген?

— Да, конечно! — тут же заговорил Карлайл и тут же исчез из комнаты, а через мгновение появился в сопровождении специальной установки.

Глава семейства быстро установил аппарат и сделал необходимые процедуры. Он просветил скелет Беллы несколько раз, так как не мог поверить в то, что увидел.

— Это просто невероятно — все переломы срослись! Осколков нет, опасность миновала!

— Неужели я могу уже двигаться? — не смогла скрыть своего удивления Белла, и как только получила утвердительный ответ от своего доктора тут же подорвалась с дивана, и придерживая внушительных размеров живот, бросилась обнимать Гермиону. — Ты просто волшебница! Если бы не ты...

А вот Грейнджер даже не смогла обнять ее в ответ, у нее настолько не было сил, что она едва не потеряла сознание прямо в объятьях Беллы. Джейкоб вовремя заметил это и был уже возле нее.

— Ты как? — обеспокоенным голосом поинтересовался Блэк, вампиры тоже были встревожены.

— Это наверное из-за меня. На мое лечение Гермиона отдала все свои силы, — произнесла Белла, она чувствовала себя очень виноватой.

— Все хорошо. Просто закружилась голова, мне нужно умыться и вымыть руки, — проговорила Грейнджер, догадавшись, что она перестаралась — энергию болезни не нужно было принимать на себя, ее необходимо было, как можно скорее сбросить.

— Я тебя провожу в ванную комнату, — тут же вызвался Эдвард и протянул ей руку, чтобы помочь встать с дивана.

Гермиона на ватных ногах, держась за руку Эдварда последовала за ним, чувствовала она себя и вправду отвратно — боль и ломота была во всем теле. Джейкоб тоже хотел сначала пойти с ними, но спустя минуту колебаний решил остаться с Беллой, чтобы действительно убедиться, что лечение ей пошло на пользу.

— Я оставлю тебя, если понадоблюсь, то буду за дверью, — произнес супруг Беллы, было видно, что он тоже тревожился за Гермиону.

Грейнджер осталась в ванной одна. Да, таких ванных комнат ей еще не приходилось видеть — она была просто огромная. В Англии даже столовые гораздо меньших размеров. Все было выполнено в белых и золотых тонах и от стерильной чистоты комнаты аж воздух звенел. Гермиона, держась за раковину, чтобы не упасть, открыла кран, сначала она намочила водой ладони, в надежде потушить в них тот жар, который уже долгое время не давал ей покоя, а сейчас доставлял особенное беспокойство. Потом она закатила рукава рубашки и полностью намочила руки по локоть, замечая, что вода словно губка впитывает из них всю негативную энергию болезни, затем Грейнджер набрала воды в ладони и умыла лицо. Так она проделала несколько раз, пока не получила ожидаемого облегчения и когда она стала полотенцем вытирать лицо, услышала стук в дверь, после этого послышался голос.

— У тебя все в порядке? Я могу войти? — это был Эдвард, он как и обещал ждал ее за дверью.

— Уже все хорошо. Ты можешь войти.

Эдвард вошел в комнату со словами.

— Тебе действительно лучше? Может Карлайл тебя осмотрит? Ты же знаешь он врач.

— В этом нет необходимости. Спасибо за беспокойство. Мне уже лучше.

— Гермиона Грейнджер, это я хочу выразить тебе мою благодарность. Да что я — мы все тебе очень благодарны!

Услышав свою фамилию, Гермиона едва не запрыгала от радости и для радости у нее действительно была причина.

«Так-так, Седрик, теперь тебе от меня не отвертеться!», — подумала она и произнесла.

— Откуда ты знаешь мою фамилию? — Грейнджер заглянула в его желтоватые глаза, пристально наблюдая за его реакцией. Гермиона точно знала, что в этом мире ее фамилию никто не знает, так как тут она представилась, лишь назвав свое имя. Ей было интересно, как же Седрик попытается выкрутиться...

— Как откуда? Джейкоб представил тебя, — Эдвард догадался, что на эмоциях взболтнул лишнего и попытался выкрутиться.

— А ты спроси Джейкоба знает ли он мою фамилию? Хотя, можешь не спрашивать. Я сразу тебе отвечу, что я свою фамилию в этом мире никому не называла и ты не можешь ее знать, если только…

— Если только что? — перебил ее Каллен с серьезным видом.

— Если ты не знал меня лично в моем мире. Не отрицай — ты Седрик и ты попал сюда почти так же, как я.

Эдвард засмеялся ей прямо в лицо.

— Ты опять за старое. Меня зовут Эдвард. А откуда я знаю твою фамилию, я сейчас объясню, — стал продолжать Эдвард прямо на ходу, подбирая нужные слова. — Не знаю рассказывал тебе Джейкоб или нет, но дело в том, что я умею читать мысли. Вот откуда я узнал твою фамилию.

— Опять не убедил, — возразила ему в ответ Грейнджер. — Джейкоб предупредил меня о том, что ты способен прочесть все, что находится у человека в голове. Другими словами ты просто используешь легилименцию, но я уже несколько лет держу при себе свои мысли, закрываю их ото всех.

— Нет, ты заблуждаешься в этом. Я же тебе говорю, что прочел это в твоих мыслях, — не унимался Эдвард.

— Хорошо. Тогда скажи о чем я сейчас думаю? — предложила ему Грейнджер, повесив полотенце обратно на крючок и посмотрела ему прямо в глаза.

Эдвард изо всех сил попытался проникнуть в ее голову, но как и в прошлый раз не смог прочесть ее мысли — она действительно искусно их скрывала, но он не терял надежды убедить ее в обратном и ляпнул первое, что пришло ему на ум.

— Ты думаешь, что я тебя обманываю.

— Нет. Я думала о том, какая же на улице прекрасная погода! — выпалила Грейнджер и, сделав к нему шаг навстречу произнесла. — Пожалуйста, не отрицай, ты ведь действительно Седрик. Я уверенна в этом, просто ты единственная моя надежда на возвращение домой.

Эдвард замер, вампиры это могли делать превосходно. Он несколько минут обдумывал стоит ли ему ввязываться в эту авантюру: соглашаться было опасно, но и отказать он ей не мог — за спасение Беллы он был ей очень благодарен.

Да, действительно Гермиона не ошиблась, перед ней был Седрик Диггори, тот самый парень, который трагически погиб на Турнире трех волшебников.

Какое-то время Эдвард терзался в сомнениях, взвешивая все за и против, но чувство долга перед Гермионой все-таки оказалось сильнее. Слова Грейнджер, что он ее последняя надежда на возвращение домой сыграли не последнюю роль в принятии решения. Он решил рассказать ей всю правду о себе, которую скрывал очень много лет.

— Ладно, ты раскусила меня. Я действительно Седрик. Но поверь есть причина тому, что теперь я назвался Эдвардом и причина эта очень веская. Единственное о чем я попрошу тебя никому не выдавать мою тайну.

— Я и не собиралась болтать об этом. Секреты я хранить умею, — тут же проговорила Гермиона. — Мы оба заложники в этом мире. Я еще до конца не поняла почему здесь оказалась. Кэмэрон — шаманка Квилетов сказала, что я могу вернуться домой и в этом мне может помочь тот, кто родом из моего мира. Теперь ты понимаешь мою реакцию, когда я увидела тебя? — Грейнджер с надеждой посмотрела на Эдварда. — Мне нужно, как можно скорее вернуться обратно, у нас идет война и очень жестокая, — со слезами на глазах проговорила Гермиона. — Ребята в опасности и я понятия не имею, что сейчас с ними… — больше говорить она не могла стоило ей вспомнить о последних событиях.

— Война? — произнес Эдвард и задумался. Он уже много лет не вспоминал о своей прошлой жизни. Он с таким трудом заставил себя забыть об отце и матери, друзьях и знакомых. Ему пришлось заново учиться жить в этом мире, при новых условиях и они были для него настолько экстремальны, что он до сих пор вспоминал об этом с содроганием сердца. Седрик столько лет не слышал своего настоящего имени, а с именем — Эдвард он успел уже сродниться настолько, что действительно стал считать его родным. Другое имя он выбрал себе осознанно, чтобы ничего не связывало его больше с прежней жизнью. Сэдрик умер в том мире и там же был похоронен, а Эдварду пришлось начинать жизнь здесь с чистого листа.

— Да. У нас все не просто, — едва справившись с нахлынувшими эмоциями, ответила ему Гермиона. — Темный Лорд возродился — это по его приказу тебя убили. Дамблдор мертв, Грозный глаз тоже погиб и с каждым днем умирают ни в чем не повинные люди. Волан-де-Морт сейчас не победим, он в свое время разбил свою душу на части и заточил их в крестражи. Чтобы его убить нужно уничтожить все его части души, а мы понятия не имеем где они находятся. Весь груз ответственности теперь лег на Гарри, он избранный, но ему не справится в одиночку, ему необходима моя поддержка, тем более сейчас, когда он в плену...

Седрик даже не надеялся когда-нибудь услышать здесь знакомые имена и новости из своей прошлой жизни. И он просто не смог удержаться, чтобы не спросить о своих родителях.

— Мои отец и мать, не знаешь как они?

— Они очень тяжело переживали твою утрату, особенно отец. Твои мама и папа живы, но находятся в большой опасности, как и весь магический мир Англии…

— Я это уже понял, — Эдвард уставился в зеркало, которое висело на стене, пытаясь в самом себе разглядеть того волшебника, каким он был когда-то, но совершенно не находил с ним ничего общего. Другой образ жизни, условия, да и время наложили на него свой отпечаток, изменив его до неузнаваемости. Возможно внешне он и был похож на Седрика, но внутри от него уже почти ничего не осталось, хотя… — Я тебе помогу, обязательно помогу и сделаю все, чтобы ты вернулась. У меня не было такого шанса и я рад, что у тебя он есть, — он взял ее за руку и Гермиона ощутила его холодную кожу, при этом подумав.

«Это насколько ему пришлось измениться, чтобы найти себя в этом мире. Смогла бы я это сделать, зная, что где-то там продолжают жить твои родные, страдая по тебе и при этом не иметь возможности вернутся назад?" — Грейнджер с ужасом представила через что Седрику пришлось пройти и сочувствовала ему всем сердцем.

Даже без чтения мыслей Эдвард словно догадался о чем только что подумала Гермиона и стал говорить.

— У меня даже времени не было на осознание того, куда я попал. С чувством невероятной боли я покинул тот мир и очнулся в этом, с ощущение не меньшей боли, так как я пришел в себя в момент перерождения в вампира. Только в этом мире боль была совершенно другой и она не сравнима была ни с чем. Кардинальные изменения в организме происходят настолько быстро и болезненно, словно тебя сжигают заживо, а потом резко опускают в ледяную воду и так много, много раз. Когда это безумное действо закончилось, я стал испытывать лишь жажду. Мне даже дела не было до того, чтобы начать выяснять кто я и где я. А вокруг столько было соблазна.

Эдвард резко отошел от зеркала, потому что к его великому сожалению он видел там лишь убийцу, коим он когда-то был. Каллен сделал небольшую паузу и продолжил предаваться воспоминаниям.

— Я попал сюда в совершенно другое время — это был тысяча девятьсот восемнадцатый год. Другие люди, обычаи, совершенно другой уклад жизни и мысли. Меня нашел Карлайл, я был в очень плачевном состоянии, что он только не делал, но в чувства привести так и не смог. Да и чем могла помочь медицина того времени против магической раны? Я настолько был плох, что Карлайлу ничего не оставалось делать, как обратить меня в вампира. Если бы не он, даже не знаю выкарабкался ли я. Карлайл стал для меня как отец, был всегда рядом и здорово мне помог справиться со всеми невзгодами, что испытывают новообращенные вампиры. Мое осознание себя в этом мире и принятия своей сущности прошла очень болезненно и тяжело. Я взбунтовался, пускался во все тяжкие и для Карлайла был совершено неблагодарным сыном, и это все продолжалось до тех пор пока он не познакомил меня с одним парнем, его звали Спенсер, он был из другого клана. Вот от него то я и узнал, почему я оказался в этом месте. Как оказалось, он был из нашего мира и о жизни волшебников знал не понаслышке, так же, как и меня его обратили, но это произошло не сразу, он успел пожить здесь людской жизнью. Питер — его отец по обращению, обладал неким даром — чувствовал людей с врожденными способностями, он нашел его и сделал частью своего клана. После очередной стычки с Аро Питер решил сделать вызов Вальтури — собрать огромную армию, чтобы навсегда избавиться от их гнета. Кстати, Вальтури — это у нас главный управляющий клан, они держат все под своим контролем, а Аро среди них самый главный, — пояснил Эдвард. — И вот Питер по всему свету начал искать магов и колдунов и обращал их в вампиров. После обращения у новорожденных вампиров одна из магических способностей сохранялась и проявлялась в очень яркой форме, таким образом он действительно мог довести свое дело до конца. Карлайл очень давно знал Питера и о его безумной идеи, он и ему предлагал присоединиться в борьбе с Аро. Питер был очень обижен на всех Вальтури в целом, поэтому и решился на этот отчаянный шаг. Я не знаю, какие у него были на это причины, но когда он принял это решение, то тут же подписал себе смертный приговор.

Гермиона с интересом слушала Эдварда, даже боялась его прервать, ее настолько поразила его душещипательная история, что она с нетерпением ждала ее продолжения.

— Карлайл не стал поддерживать Питера, даже после того, как он увидев меня, сказал, что я такой же, со способностями, и что если они объединяться, то будут непобедимы, — продолжал Эдвард. — У Питера на тот момент было уже двое магов. Один из них и был Спенсер. Я, к слову сказать, тогда вообще отбился от рук, искал себя, не понимал, как я мог здесь оказаться и зачем мне все это нужно. Чтобы как-то мне помочь Карлайл попросил познакомить меня с таким же, как я. Питер был только рад этому и быстро свел меня со Спенсером, он надеялся, что с помощью него сможет повлиять на Карлайла, ему был нужен такой, как он. Отец мог обходится без человеческой крови и поэтому при обращении, хоть и с трудом мог сдерживать себя, а вот Питер такими качествами не обладал. Он без труда находил одаренных, но вот не всегда мог сдержаться и его найденные самородки погибали, не успев стать частью его клана.

Эдвард на мгновение замолчал, пытаясь справиться с волнением. Рассказывая об этом, он словно заново переживал все те эмоции, которые испытал однажды, все это непременно отразилось на его лице. Ему потребовалось время, чтобы собраться с мыслями.

— Спенсер стал для меня словно глоток свежего воздуха, родственная душа. У нас с ним нашлось столько общего. Он, в отличии от меня, успел выяснить наше предназначение здесь и причину появления. Ты знаешь — это сразу отрезвило меня, я наконец понял, что мне нужно найти здесь свое место, одуматься и двигаться к той цели, для которой я появился в этом мире, чтобы обрести свое счастье. И мне на это потребовалось очень много лет. Я научился жить в совершенно чуждом для меня времени. Я человек другой эпохи, другой цивилизации, но все-таки постарался влиться в этот мир и уже с этого времени старался ничем не выделяться, чтобы не подводить Карлайла. Мы настолько сдружились со Спенсером, что он на полном серьезе подумывал перейти к нам в клан, потому что вегетарианские принципы жизни ему очень импонировали, а та жестокость, с которой Питер собирал свою армию его очень пугала. Карлайл был, конечно, не против, но Питер добровольно не захотел бы расставаться со своим самородком, который обладал даром внушения, а забирать силой талантливого парня он не хотел. Каллен, к слову сказать, вообще за мир во всем мире и все эти распри не для него — он всегда за мирное разрешение любой проблемы.

— Естественно Питер не отдал бы его по хорошему, — согласилась с ним Грейнджер, которая очень прониклась его рассказом. Ей очень было интересно что же было дальше и она задала вопрос. — Так ему удалось создать свою армию?

— Он не успел, — тут же ответил Эдвард. — Вальтури давно узнали о его затее, но специально не стали останавливать Питера, чтобы тот действительно благодаря своим способностям собрал к себе под крыло одаренных вампиров, чтобы потом воспользоваться его трофеями самим. Ведь Аро одержим такой же идей и хотел, чтобы все сделали за него. Но вот плану Вальтури не суждено было сбыться. Питер не без помощи своих подопечных узнал, что на него планируется нападение и исход этой стычки ему тоже был известен, поэтому он собственноручно лишил жизни все свои трофеи, чтобы они не достались никому. Аро тогда был в ярости — потерять столько воинов. Он незамедлительно распорядился о казни Питера. Конечно, потом очень сожалел о своем опрометчивом решении, способности Питера были очень ценны, но простить такое он просто не смог — предательство, да и еще уничтожение столько ценных вампиров. Жуткое было время...

— Я это только могу представить, — не выдержала Грейнджер. — Оказывается в этом мире ведутся свои войны.

— Да. Но наша семья в них не участвует. После этого случая Аро стал приглядываться ко всем кланам, опасаясь повторения. Ему везде казался заговор. Наш клан тоже попал под подозрение, ведь и у меня есть способности, но мы смогли скрыть мое истинное происхождение, я стёр из памяти Карлайла всю информацию, что он знал обо мне, оставив только само обращение, ну и свои воспоминания тоже подправил и при знакомстве со мной Аро узнал обо мне только то, что мне было нужно. Благо мои способности тогда позволяли это сделать, но это может сработать не всегда, та информация, о которой Аро может узнать от других подкорректировать не удастся. Пазл не сложится и Вальтури об этом непременно узнают. Вот поэтому никто не должен знать о моем прошлом. Пока Аро на время от нас отстал, но руку всегда нужно держать на пульсе, — тяжело вздохнув, произнес Эдвард.

— Неужели он до сих пор подозревает Карлайла в создании армии? — удивилась Грейнджер.

— Пока у него нет для этого причин. Но он спит и видит, чтобы они появились. Опасность для нашей семьи возникла, когда Элис стала частью нашего клана. У Аро нет таких, как она. И самое ужасное для него — предъявить к нам обвинения он не может, так как Элис сама присоединилась к нам. Поэтому малейшая тень сомнения, брошенная на репутацию Карлайла может поспособствовать тому, что разгорится буря. Он уничтожит всех и заполучит то, что хотел.

— Что же за способности у Элис? — поинтересовалась Гермиона.

— Она видит будущее, — ответил Эдвард.

Призадумавшись, Грейнджер вновь поинтересовалась.

— Скажи, а она может быть из нашего мира?

— Вот этого я не знаю. Элис никогда не рассказывала о том, кем была до обращения, как жила до этого и кто вообще превратил ее в вампира. Она говорит, что ничего не помнит из прошлой жизни. Я могу подтвердить, что она никогда не думала об этом, этот период словно стерт у нее в голове.

— Или она просто хорошо скрывает свои мысли, — неожиданно догадалась Грейнджер.

В этот момент дверь ванной комнаты отворилась и внутрь вошла Элис.

— Могу поспорить, что вы говорили обо мне? — улыбнулась она.

— От тебя ничего не скроешь, — Эдвард улыбнулся ей в ответ.

— Как тут у вас дела? — поинтересовалась Каллен. — Там все жутко волнуются. Особенно Блек, — девушка кинула беглый взгляд на Гермиону, не скрывая свою лучезарную улыбку.

— Еще бы он не волновался — Джейкоб ведь запечатлен на Гермионе. Как только я увидел их вместе, то сразу это понял, — пояснил Эдвард.

— Аааа тогда понятно, — протянула Элис и потом добавила. — Гермиона, ты прибыла сюда в нужный момент. Я чувствовала, что твое появление должно быть очень скоро.

— Так ты предвидела это? — неожиданно оживилась Грейнджер. — Ты ведь видишь будущее. Скажи, удастся ли мне вернуться назад? И, вообще, каким образом это возможно сделать? Шаманка Квилетов толком ничего не объяснила, но сказала, что этому миру я не принадлежу. — Гермиона предпочла ничего не говорить о том, что знает о секрете Седрика, который теперь и не Седрик вовсе. Просто решила разузнать о своей проблеме издалека.

— Ну мои видения тоже не всегда точны и их можно по разному интерпретировать. Но твое появление я стала чувствовать еще за долго. Ты оказалась тем спасением, которое мы давно ждали, — начала рассказывать Элис. — Так и оказалось. Если бы не ты, то наша Белла непременно покинула бы нас — ведь я даже будущее ее видеть перестала.

— А мое будущее ты видишь? — Гермионе не терпелось узнать, что же она ей скажет.

— Мои видения спонтанны, но и о тебе я кое-что видела, — Элис бросила взгляд на Эдварда, так как он тоже присутствовал при этом и так же, как и она не смог разгадать, что бы это могло значить. — Знаешь, когда я увидела тебя, то сразу поняла, что именно ты дашь продолжение моему роду. Я понимаю- это все странно звучит, тем более если учесть, что ты не принадлежишь этому миру, — она вновь посмотрела на своего названного брата. Элис и рада была бы скрыть это видение и не говорить о нем никому, но от Эдварда закрыть эту информацию она не успела.

— Ладно, может ты просто не так все поняла, — предположил Эдвард и только он это сказал Элис вновь застыла без движения и ее зрачки забегали из стороны в сторону. Он тут же узнал о том, что во-вот должно произойти и в ужасе произнес. — Не может быть! Нужно срочно увести из дома Гермиону и Джейкоба!

Наблюдавшая за всем происходящим Грейнджер, в испуге поинтересовалась.

— Что случилось?

— Слуги Аро будут здесь с минуты на минуту. Это решение они приняли спонтанно, поэтому у нас не было времени, чтобы к этому подготовиться, — Элис схватила Гермиону за руку и, не теряя времени, вывела ее из комнаты.

— Как ты милая? Мы уже начали переживать. Вы так долго…

— Им нужно срочно покинуть дом!- Эдвард перебил Эсму. — Джейкоб ты тоже должен уйти. Джейн и ее брат Алек вот-вот заявятся сюда.

— Если они ее увидят… — начал Джейкоб.

— Да, будут проблемы и у нас и у нее, — закончил за него Эдвард и быстро повел гостей к черному выходу. Он вывел Блека и Грейнджер из дома и вместе с ними спрятался в лесу, чтобы убедиться, что они будут в безопасности.

Облокотившись о дерево, Джейкоб поинтересовался.

— Что понадобилось этим упырям?

Эдвард кинул на него не двусмысленный взгляд, но припираться с Блеком не стал, а спокойно ответил.

— Решили напомнить о выполнении обязательств. Мы обещали, что вскоре после свадьбы обратим Беллу. Пришли проверить.

— А если они узнают, что она до сих пор еще человек и тем более, что ждет от тебя ребенка?

— Не узнают, — спокойно ответил Эдвард. — Элис объяснила им, что Белле пока не здоровится и как только станет лучше, то все произойдет. Еще она сказала, что им не зачем беспокоиться — о таком важном событии, как прибавление в клане мы обязательно вышлем уведомление, — произнес Эдвард слово в слово, сказанное сестрой, так как без труда слышал все, о чем она говорила.

— А как же наш запах? Он ведь остался в доме, — неожиданно забеспокоился Джейкоб. Он почему-то был весь на иголках. Его волчье чутье подсказывало, что все равно проблем им не избежать.

— Ну да, твой аромат ни с чем не спутаешь, — усмехнулся Эдвард и бросил взгляд на Гермиону, которая не могла понять о чем они вообще говорят. — Не о чем волноваться Карлайл прямо с порога предупредил гостей, что он не так давно приехал с работы и еще не успел переодеться, поэтому пахнуть может соответственно. Для них не секрет, что мы общаемся с людьми, главное, чтобы они не узнали, что Гермиона со способностями — иначе действительно могут быть проблемы. Аро захочет ее в свою коллекцию…

— Перебьется! — тут же выкрикнул Джейкоб, сжав кулаки — сделать из Гермионы вампира он никому не позволит. Его заинтересовал еще один вопрос и он тут же спросил. — Но как они могут это узнать — у нее ведь на лбу не написано, что она ведьма?

— Нет, на лбу не написано, но если они что-нибудь заподозрят, то Аро непременно захочет проверить, а он уже найдет способ. А эта "адова двойня" очень подозрительна. Говорят, что они способны уловить малейшие импульсы чужеродной, не известной для них магии, эта способность у них несовершенна и часто за истинную магию они могут воспринимать чудо техники, но все же, думаю, с ними нужно быть поосторожнее. Алек и Джейн — прирожденные колдуны, — Эдвард продолжал развлекать своих гостей и решил им поведать историю появления магической двойни в клане Вальтури. — Аро с младенчества наблюдал за ними, так как их способности стали проявляться еще с рождения, что очень пугало жителей деревни, в которой они родились. Ребята рано осиротели, едва сводили концы с концами, но бедные сиротки не вызывали у соседей жалости, так как с теми, кто их обежал всегда случались неприятности. На деревню, где они жили неожиданно стали сыпаться разного рода беды: голод и болезни, а жители во всем начали обвинять брата и сестру. Аро наблюдал за детьми и с нетерпением ждал, когда они подрастут, чтобы обратить их и сделать частью своей армии. Но ему пришлось поторопиться — жители деревни стали опасаться за свои жизни и однажды решили сжечь на костре ненавистную двойню. Вальтури вовремя подоспели и взяли подростков под свое крыло. С тех пор Аро стал внушать еще больший страх, когда в его клане появились Джейн и Алек. Их способности делают его непобедимым. Поэтому лучше перебдеть, чем… Ну ты сам понимаешь, — закончил Эдвард.

Гермиона молча наблюдала за перепалкой парней, одновременно думая над тем, в какой же удивительный мир она все-таки попала, и что здесь не меньше опасностей, чем в ее родном мире. Еще Грейнджер очень заинтересовали слова Элис. Она не совсем верила в то, что ее видение было не правильно истолковано. У нее самой было два варианта толкования: первый — она будет вынуждена остаться жить в этом мире и действительно встретит родственника Элис, создаст с ним семью и родит от него детей; второй означал, что Элис на самом деле из ее мира и в каком-то поколении является ее родственницей. Тогда предположение Джейкоба, что она действительно из семьи магов будет вполне оправданно. Первый вариант Гермиону не очень устраивал и она решила остановится на втором.

Занятая своими мыслями Грейнджер, ни сразу смогла услышать слова Эдварда, где он сообщал ей о том, что непрошенные гости ушли и они теперь могут спокойно покинуть территорию их дома.

Эдвард проводил Блека и Грейнджер до машины. Эсми долго не могла распрощаться с Гермионой и от души благодарила ее за помощь, обещая, что они будут в точности выполнять все ее рекомендации и поить Беллу привезенными ею настоями. Ведьма в свою очередь пообещала, что приедет еще закрепить результат и в случаи чего просила обязательно обращаться к ней за помощью в любое время дня и ночи. Эдвард с с горечью понимал, что с таким плодом, который находился в животе у его супруги им, к сожалению, еще ни раз придется обращаться к Гермионе...

Среди множества мыслей, которые роились у каждого из присутствующих в головах, Эдвард умудрился вычленить еще одни мысли, в корне отличающиеся от остальных. Это были мысли вампира и то, что он прочитал его просто повергло в шок, его сосредоточенный взгляд быстро нашел хозяина этих мыслей. Там среди деревьев стоял молодой парень в черной, длинной мантии с капюшоном — это был Алек. Он хотел вернуться, чтобы установить для Калленов сроки исполнения обещанного, но его кое-что остановило, а правильней сказать кое-кто — это была Гермиона. Вампир несколько минут пристально смотрел на нее, потом резко сорвался с места и скрылся в лесу.

Решение было принято мгновенно и видение Элис не заставило себя долго ждать. Эдвард незамедлительно узнал об этом. Кровь Гермионы вызвала у Алека такую же бурю эмоций, как Белла у Эдварда. Это можно назвать вампирским запечатлением, когда сумасшедшее желание крови возникало одновременно со вселенским чувством любви. Вампир при этом испытывает два больших и очень сильных чувства и никому неизвестно, какое из них окажется сильнее.

Решение Алека было очевидно — он как можно скорее хотел заполучить Гермиону и для этого он сделает все...

Гарри с трудом дождался вечера. Пока Рон и Луна с восторгом рассказывали Биллу и Флер, как они ловко оставили с носом гоблинов и охранников банка, он, не предупреждая ни кого, отправился в Малфой-менор. Поттер сделал это специально, так как знал, что его непременно начнут отговаривать, попросят подождать еще немного, а ждать он больше не мог и не хотел. Каждый пройденный день без Гермионы для него был пыткой, неизвестность просто убивала его. Ни разу Гарри не допустил мысли о том, что ее может не быть, он был уверен, что она жива, если бы было иначе, то его сердце перестало бы биться в эту же минуту, а пока оно бьется значит еще не все потеряно.

Гарри решил не делать прошлых ошибок и вместо того, чтобы воспользоваться услугами домовика, чтобы переместиться в дом Малфоев он трансгрессировал и очутился на каком-то пустыре. Владения его лютых врагов было в нескольких километрах от этого места и он решил преодолеть этот путь пешком. Верный Добби ни в какую не захотел оставлять своего названного хозяина одного и увязался следом, в надежде на то, что все-таки сможет ему пригодиться. Происшествие в банке очень огорчило домовика, он чувствовал свою вину и если бы не эта возможность реабилитироваться, то эльф бы еще долго мучал себя угрызениями совести, а мучить себя он умеет…

На территорию Малфой-менора они зашли естественно без магического вмешательства, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, ведь история может повториться… Через ворота было надежнее. Поттер укрылся под мантией-невидимости и вдвоем с Добби прошмыгнули во владения Люциуса вместе с Пием Толстоватым, которого у входа лично встречал Хвост, отворив перед ним широко двери. Похоже в доме Малфоев планировалось масштабное сборище, потому что Петтигрю остался стоять у ворот, чтобы лично встречать дорогих гостей. То, что в доме будет много людей не очень обрадовало Гарри, так ему будет сложнее обследовать его на предмет наличия потайных комнат. В начале он хотел наведаться в подвал и планировал проделать это без помощи домовика и прибегнуть к его услугам лишь в крайнем случае. Гарри подозревал, что Гермиону могут использовать, как приманку и в очередной раз попасть в их ловушку он не хотел.

Гарри двигался быстро, Добби как мог пытался за ним поспеть, семеня своими маленькими ножками, то и дело, путаясь у Поттера под ногами. Владения Малфоя оказались очень обширными, они уже минут двадцать шли достаточно быстрым шагом, а дом только едва показался на горизонте, так же их взору открылся ухоженный сад. Аккуратно подстриженные кустарники в шахматном порядке расположились между деревьями и разбавлялись клумбами разнообразных форм, а так же фонтанами. Гарри невзначай подумал, что здесь должно быть очень красиво летом, когда природа наполняется жизнью, все благоухает вокруг. Он на время даже забыл, что он здесь совершенно не для прогулки по саду, а на очень важном задании и в тот же миг перестал глазеть по сторонам и прямиком двинулся к дому, но до него так и не дошел. Поттера привлекла одинокая фигура мужчины, который бродил рядом с домом. Гарри подошел ближе и только тогда смог разглядеть, что это был Драко. Вид у него был, мягко говоря, не очень — напряженное выражение лица выдавало его внутреннее волнение, кожа было бледная настолько, что даже в сумерках, при свете факелов, это легко было заметить, а темные круги под глазами говорили о проведенных бессонных ночах.

"Да, потрепала же тебя жизнь", — подумал Поттер, рассматривая своего однокурсника. Ему плевать было из-за чего Малфой так сильно переживал, что довел себя до такого состояния, потому что его волновал сейчас совершенно другой вопрос — где находиться Гермиона. Неожиданно его посетила идея — вместо того, чтобы бесконечно долго искать Грейнджер в доме Малфоев, просто поинтересоваться у Драко — где она может быть? И вероятно «по старой дружбе» он обязательно ему поможет.

Действовать Гарри решил спонтанно. Первое, что пришло ему в голову — это обезоружить Драко, чтобы разговор между ними сразу начал клеиться и общение прошло душевно. Сделать это для Поттера не составило труда, Малфой хоть и был очень сосредоточен, но среагировать на неожиданную атаку, совершенную Гарри исподтишка, он не успел. Очередная палочка Драко плавно перекачивала в руки Гарри и только после этого был торжественно поднят занавес, а если быть точнее, то снята мантия-невидимости. Малфой не успел ничего понять, как услышал знакомый и ненавистный для него голос.

— Ну что, ты уже соскучился по мне?

— Верни мне палочку, Поттер!

— Какую из? — Гарри не упустил момент уколоть Драко и напомнить ему, что он им уже дважды был побежден и показал две палочки.

— Обе! — сквозь зубы процедил Малфой, в нем закипала неистовая злость. Отдавать палочку своей матери он был не намерен, да и свою палочку вернуть был не прочь. Сейчас Драко, как никогда ненавидел Поттера, но все же осознавал, что духом был слабей его и, понимая это, ненавидел его еще больше. — Зря ты здесь заявился. Что, так не терпится распрощаться с жизнью?

— И это мне говорит тот, кто был только что обезоружен? — не без удовольствия произнес Поттер, держа Драко на прицеле его же палочки. Он тоже испытывал неприязнь ко всему семейству Малфоев. Они сейчас выражали друг к другу взаимную нелюбовь.

— Сегодня состоится собрание в нашем доме. Возможно Лорд уже там, мое отсутствие заметят и будут искать. И тебя непременно схватят, если я не сделаю это раньше, — усмехнулся Драко. — И вот тогда нашей семье будут прощены все наши огрехи, — в этот момент Малфой резко бросился на Поттера и сбил его с ног. Драко стал пытаться выхватить у него свою палочку, они начали кататься по земле. Гарри сопротивлялся, как мог, из его палочки то и дело вылетали лучи света, но ни одно из заклинаний, так и не смогло попасть в цель. Добби не выдержал и попытался вмешаться, выставив свои маленькие ладошки вперед, но увы у него ничего не вышло — его магия здесь не действовала. Глазами полными слез он посмотрел на Гарри, не зная, что предпринять. Эльф стоял в растерянности, наблюдая за происходящим.

Между парнями велась ожесточенная борьба, они с ног до головы извозились в сырой земле, палочки, как эстафеты переходили из рук в руки. Да так это все происходило быстро, что ни один из них не успевал ими воспользоваться, неожиданно преимущество появилось у Драко, он поднял палочку своей матери, которая выпала из рук Гарри и едва не применил ее, поднимаясь на ноги, но Поттер не дал ему этого сделать — он изловчился и вновь повалил Драко на землю, заломив ему при этом руки за спиной и, прижав его лицом к земле вновь отобрал у него палочку.

— Умирать, как видишь я пока не собираюсь, позаботься лучше о своей ничтожной душонке, Малфой! Даже без палочки я могу с тобою справиться.

— И что же ты мне сделаешь? Убьешь? Так убивай, поверь я давно не держусь за эту жизнь, — в сердцах выкрикнул Драко и по нему было видно, что он говорит истинную правду, интерес к жизни он давно уже потерял, сейчас он существовал, а не жил. Спокойствие давно покинуло их дом с тех пор, как Лорд возродился.

— Нет, убивать я тебя пока не буду. Ты мне еще нужен, — быстро проговорил Поттер, удерживая палочку у лица Малфоя и прижимая коленями его к земле. На удивление он даже не сопротивлялся, видимо силы окончательно покинули Драко, а возможно он просто выжидал подходящий момент, чтобы освободиться, но Гарри такую возможность ему предоставлять не собирался и изо всех сил удерживал его руки за спиной, делая любое его движение болезненным.

— И зачем же я тебе так понадобился, Поттер?

— Ты расскажешь и покажешь где вы прячете Гермиону, — на одном дыхании выпалил Гарри и от упоминания имени возлюбленной у него защемило в сердце.

— Неужели ты думаешь, что я сделаю так, как ты хочешь? — в голос засмеялся Малфой. — Я тебе все равно ничего не скажу!

— Скажешь, Малфой! Еще как скажешь, а иначе я сожгу ваш дом к чертовой матери со всеми, кто там сейчас находится. Поверь, мне это только сыграет на руку, — тут же ему ответил Гарри, а потом добавил. — Я даже не побрезгую адским пламенем.

Как только Драко услышал про адское пламя, то сразу изменился в лице, если до этого момента он был уверен, что его каменному жилищу так просто не сжечь: от одной, двух и даже трех искорок он никогда не загорится, то адское пламя — это совершенно другое, даже через малюсенькую щель оно способно проникнуть внутрь и пока все не испепелит не успокоится. Ни одна магическая сила не способна его остановить, вот этим-то и страшно адское пламя.

— Ты не посмеешь! — выпалил Малфой в страхе. Слова Поттера его действительно напугали.

— Еще как посмею. Ты только представь с какой легкостью я избавлюсь от тех, кого я мягко говоря ненавижу. Они сгорят мгновенно — ведь адское пламя шанса никому не дает, а учитывая, что из вашего дома трансгрессия запрещена, сам понимаешь, что будет. Твой дом за считанные минуты превратиться в руины и погребет под собой всех кого ты так любишь и дорожишь, — Гарри специально нагнетал обстановку, чтобы напуганный Малфой не успел придумать никакой обманный план и, наконец, выдал местонахождение Гермионы, — А тебя я оставлю в живых. Ты, наконец, побываешь в моей шкуре, узнаешь, что такое быть сиротой, да к тому же оставшись на улице.

— Только попробуй. Я тебя…

Гарри с новой силой прижал Драко к земле в ожидании, что он вот-вот расколется. Ему как можно скорее хотелось освободить Гермиону из плена и он был уверен, что Малфой обязательно ему в этом поможет. Что не говори, но он маменькин сынок и просто до безумия привязан к матери и дому. Драко привык жить в роскоши и отказаться от этого добровольно конечно же не сможет.

— Пока ты не в том положении, — усмехнулся Поттер, — Говори где Гермиона! И только попробуй меня обмануть, знай я здесь не один.

— Ха, взял в помощники нашего эльфа и геройствуешь. Его магия здесь не сработает даже не надейся! — выпалил Драко, злость у него внутри нарастала с новой силой. На всей земле сейчас не было такого человека, которого он бы ненавидел больше.

— Добби, теперь не ваша собственность. Добби свободен! — эльф осмелился ответить волшебнику и немного засмущался, ведь действительно не так давно он верой и правдой служил этой семье. — И я всегда буду защищать Гарри Поттера!

— Заткнись, предатель! — прикрикнул на него Малфой, его очень задело, что их домовик с легкостью перешел на сторону врага.

— Ты же не думаешь, что я сунусь в ваше логово один? — продолжил Поттер. — Здесь практически весь Орден. Они всегда сопровождают меня, я ведь очень важная персона, — Гарри с каждым словом все больнее старался задеть Драко.

— Неужели ты подожжешь дом вместе с Грейнджер? — немного подумав, выдал Малфой.

— Скажи где вы ее прячете и тогда никто не пострадает.

— Не скажу, — даже глазом не моргнув, произнес Драко, он был уверен, что у Поттера и его свиты кишка тонка и они никогда не сунутся в дом где будет Волан-де-Морт.

Гарри подозревал нечто подобное, что он не поверит в его угрозы и стал срочно искать другой способ воздействия и неожиданно нашел. Краем глаза он заметил, как Нарцисса Малфой вошла в дом, судя по всему она за чем-то выходила и тут Гарри решил этим воспользоваться.

— В твоих интересах сказать мне, — начал Поттер, удерживая палочку у его лица, — От этого будет зависеть жизнь твоей матери. Мне сейчас дали понять, что она у нас в руках с того самого момента, как покинула дом.

Драко действительно вспомнил, что его мать не так давно вышла в подсобные помещения, чтобы закончить приготовления — ко всем собраниям она относилась с особой ответственностью и хотела, чтобы и на этот раз все прошло безупречно. Кто его знает может действительно, выйдя из дома его драгоценная матушка попала в руки этого ненавистного Ордена? Тут Малфой немного напрягся.

— Так ты ответишь где Гермиона? В последний раз спрашиваю!

— В подвале! Где же ей еще быть, — не задумываясь соврал Драко, в надежде выиграть время, он был уверен, что вот-вот обнаружат его отсутствие и будут искать.

— Отлично. Добби, иди к нашим и скажи, пусть все проверят, а если ее там не найдут. Ты знаешь, что делать, — Поттер подмигнул эльфу. Он специально нагнетал обстановку, если Драко не пойдет на попятную, то ему действительно придется проверить подвал и он туда полетит пулей, чтобы освободить Гермиону.

Была небольшая пауза. Малфой прекрасно знал, что никакой Грейнджер в подвале нет и рисковать жизнью матери он был не готов, принимать решение нужно было незамедлительно и у него не осталось больше выхода, как признаться.

— Ее там нет! — закричал Драко.

— Ага, значит ты солгал мне? Я так и знал, что правды от тебя не дождешься, ты уже хорошо вжился в роль пожирателя. Если тебе хоть немного дорога жизнь твоей драгоценной матери, расскажи где вы прячете Гермиону! — не унимался Гарри, буквально прокричав последние слова Малфою на ухо.

— В доме Грейнджер можете не искать, все равно не найдете!

— Тогда где же она? Живо говори! — нервы Гарри были на пределе. Где-то неподалеку был сам Волан-де-Морт и куча его приспешников, смерть просто дышала ему в затылок, но его сейчас это мало волновало, так как жизнь Гермионы была сейчас под угрозой. Если он не расколет Малфоя в ближайшее время, то все пропало, тогда спасти возлюбленную ему будет еще сложнее.

— Ее нет нигде. Просто нет! — Драко попытался вырваться, но Поттер так скрутил его, что малейшее движение отдавалось болью во всем теле .

— Что ты хочешь этим сказать? — с дрожью в голосе произнес Гарри на мгновение представив, что могут означать его слова. — Опять шутить со мной вздумал?

— Я не шучу. Нет ее в нашем доме!

— Неужели… — Гарри даже не смог договорить эту фразу, понимая, что если это окажется правдой, то от мести его никто уже не удержит и он сам лично разнесет этот злополучный дом вместе с Беллатрисой, которую он ненавидел всей душой, даже больше чем Лорда.

— Я видел, как она исчезла прямо у меня на глаза, просто испарилась. И где Грейнджер сейчас никто точно не знает.

— Что ты несешь? Как она могла просто так испариться? В вашем доме трансгрессия запрещена! Неужели ты думаешь, что я поверю в эту ложь? А я думал, что жизнь твоей матери тебе дорога. Хорошо, раз так, то…

Драко не дал договорить Поттеру и что есть силы закричал.

— Ты можешь мне не верить, но это сущая правда! Мать сказала, что иногда такое случается, когда волшебники оказываются на грани смерти. Если их кончина преждевременная, то они переносятся куда-то доживать свой век, только их тело при этом остается в нашем мире, а так как Грейнджер исчезла полностью, то непременно она жива. Да — это звучит абсурдно, но по-другому ее исчезновение объяснить нельзя.

— Почему же я никогда не слышал об этом? — эта информация просто не укладывалась у Гарри в голове. Ему сложно было поверить в это, но с другой стороны Малфой находился сейчас в таком положении, что ему было просто не с руки лгать, зная насколько он был привязан к своей матери.

— Я тоже об этом ничего не знал. Для меня это было таким же потрясением, как и для тебя. Поверь, я не лгу тебе!

У Гарри даже времени не было, чтобы как следует отреагировать на слова Малфоя, так как Драко неожиданно заметил, как по дороге к дому идет Хвост и в надежде на спасение изо всех сил закричал.

— Помогите!

Хвост на удивление отреагировал быстро и в сторону Поттера посыпались проклятья одно за другим. Своего пленника Гарри тут же обездвижил, чтобы ему удобнее было защищаться и, оставив Драко лежать без движения на земле, он стал в ответ атаковать предателя своих родителей. Заклятья сыпались, как из рога изобилия. Злость, которая копилась у Поттера годами, наконец, нашла выход, да еще ситуация с Гермионой подлила масло в огонь и весь негатив он готов был выплеснуть на подвернувшегося под горячую руку Хвоста.

Питер Петтигрю вместо того, чтобы атаковать, то и дело защищался и даже успел выбиться из сил и вместо спасителя Драко рисковал сам пасть смертью храбрых, но на его счастье из дома Малфоев выбежали еще двое и быстро побежали на шум с палочками наготове.

Тут Гарри понял, что запахло жаренным, бедный Добби дрожа, как осиновый листок послушно стоял у его ног, с горечью осознавая, что ничем не может ему помочь. Поттер тоже знал об этом, поэтому решил вновь воспользоваться услугами Кикимера, незамедлительно призвав его. Но сколько бы он его не звал, домовик дома Блэков так и не появился, к этому моменту подбежали еще двое и Гарри уже пришлось отбиваться сразу от троих. Он понимал, что в этой схватке ему долго не выстоять — пути к отступлению были закрыты, вся магия эльфов была предусмотрительно запрещена, и он вновь оказался в ловушке… Где-то за его спиной просвистело проклятье, Поттер обернулся, чтобы защититься, думая, что появился еще кто-то, но на удивление заклятье поразило сначала одного из пожирателей, потом тут же другого, ну а обессиленный Хвост упал без движения уже от руки Гарри. Поттер вновь обернулся, надеясь увидеть кого-то из своих, но фигура в темной мантии тут же удалилась, скрываясь между деревьев. Гарри тут же бросился за неизвестным спасителем и ничего не придумал лучше, как его остановить и воспользовался экспелярмусом. Палочка волшебника плавно перекачивала в руку Гарри и он остановился в ожидании — ему не терпелось увидеть своего скромного спасителя.

Человек в черной длинной мантии тут же остановился, потом резко развернулся и быстрым шагом направился к Поттеру, не скрывая своего недовольства и с его приближением Гарри, наконец, смог разглядеть кто же это был. Он не мог поверить своим глазам, когда перед ним предстал сам…

* * *

У дома Калленов происходила немая сцена: Элис и Эдвард замерли, уставившись друг на друга — у обоих застыл страх в глазах. Джаспер тоже почувствовал неладное и непонимающим взглядом смотрел на возлюбленную, вскоре и все остальные не смогли оставаться в стороне и тут же попытались выяснить, что случилось. Первым не выдержал Карлайл.

— Что вас так встревожило? — он посмотрел сначала на Эдварда потом на Элис.

— Джейкоб, вы никуда не поедите! — Эдвард проигнорировал вопрос отца и в одно мгновение оказался у машины Блека.

— Почему это? — Джейкоб не понимал по какой причине он их остановил. Блек уже завел машину и едва не тронулся с места. Грейнджер так же была удивлена — волнение Эдварда тут же передалось ей и у нее прямо под кожей пробежал холодок.

— С этой минуты Гермиона находится в смертельной опасности. Лучше ей остаться в нашем доме и под нашей защитой.

Эти слова Эдварда прозвучали для всех, как гром среди ясного неба. Эсми, Карлайл и все остальные были уверены, что действительно дело плохо, так как Эдвард такими словами просто так разбрасываться не будет. Все это понимали, кроме Блека, который тут же возразил.

— Что еще за опасность? — Джейкоб быстро вышел из машины, громко хлопнув дверцей и продолжил говорить. — Хотя, какая бы она не была, я и сам могу ее защитить! Если опасность исходит от крово…, — он запнулся, подумав, что таким резким высказыванием может обидеть присутствующих и тут же исправился, — Эээ от вампиров, то в нашей резервации она будет в безопасности вдвойне.

— Не дури, Джейкоб! Все очень серьезно! — Эдвард уже повысил голос.

В этот момент Грейнджер тоже вышла из машины. Речь шла о ней и ей, как никому было интересно куда еще она умудрилась вляпаться.

— Гермиона, я не хочу тебя пугать, — с этими словами к Грейнджер подошла Элис, взяв ее под руку. — Но дело действительно серьезное.

— Да скажите уже в чем дело? — не выдержала уже Розали, она ненавидела, когда ходят вокруг да около, нагоняя страх.

Эсми стояла рядом и была сама не своя от волнения, она безумно переживала за их новую знакомую Гермиону, но вот резкостью и напором, как у Розали она не обладала, поэтому ей приходилось довольствоваться малым — ждать, когда ребята им, наконец, все расскажут.

— Кое у кого кровь Гермионы вызвала невероятное желание, и оно такой силы, что бороться с ним просто невозможно. Поверьте мне на слово. Я знаю о чем говорю, — выпалил Эдвард на эмоциях.

— Понятно. Какой-то вампир забрел на вашу территорию, учуял запах человека — это неудивительно. В первый раз что ли? — тут же возмутился Джейкоб.

— Не совсем так, — перебила его Элис. — Послушай Эдварда. Он дело говорит. Я видела ужасные вещи. Решение было принято моментально.

— Но ведь оно может измениться? — с надеждой произнесла Эсми, ей хотелось верить только в хорошее, потому что плохих новостей и так хватало...

— Может и измениться, когда обстоятельства поменяются, тогда и решение становиться другим. И если это произойдет я обязательно это увижу.

— Да скажите уже о ком идет речь и что вы вообще видели? — вновь не выдержала Розали — она терпеть не могла, когда говорят загадками.

— Алек неожиданно вернулся. Я видел его, он стоял на склоне. Кровь Гермионы вызвала в нем такую же бурю чувств, какую у меня вызвала кровь Беллы.

— Теперь понятно, почему все так серьезно, — Эммет потер руку об руку, как будто готовился к бою.

— А мне не понятно! Что такого может вызвать у вампира человеческая кровь, кроме желания ее попробовать? Простите меня, может я чего-нибудь не понимаю, но ведь это очевидно. Это вампирская натура, — не выдержал Джейкоб.

— Нет, это не просто желание удовлетворить жажду крови. Это сродни вашему волчьему запечатлению, когда с предметом вожделения хочется быть всегда, каждую минуту, секунду, заботиться о нем, когда с ума сходишь от разлуки и весь этот водоворот чувств сопровождается с невероятным желание крови. А если учесть, что у вампиров все чувства обострены до предела, то могу с уверенностью сказать, что такого рода чувство любви у нас крышесносное, ну и инстинкты соответственно тоже, — стал во всех красках расписывать Эдвард, опираясь на свой личный опыт. — В моем случае, с Беллой, мне сдержать жажду крови было не просто, но я справился потому что я давно вегетарианец, а вот Алек нет. Поэтому…

— Поэтому Алеку скоро придет конец! — перебил его Джейкоб. — Ну что я могу еще сказать? — он кинул взгляд на бледную Гермиону, которая стояла все это время рядом с ним, поддерживаемая под руку Элис. Он был уверен, что запросто справится с этим вампиришкой, пусть он будет хоть трижды из Вольтури. Кровосос — он и в Африке кровосос.

А Грейнджер пыталась переварить всю ту информацию, которая обсуждалась здесь, оценивая масштабы возникшей проблемы. На ее взгляд они были не столь огромны, как тут пытаются раздуть ребята, хотя их волнения начало передаваться и ей и Гермиона уже всерьез начала думать, что страшнее этих вампирских запечатлений может быть лишь Авада. Грейнджер на секунду представила сколько же натерпелся Седрик-Эдвард в этом мире. Его оторвали от родной семьи, привычной для него жизни, он очутился в совершенно чуждом для него мире, в другом времени, да к тому же сразу видоизменили его. Многие годы понадобились ему чтобы свыкнуться с произошедшим, принять себя и свою новую судьбу, обуздать свою жажду крови и в угоду своей новой семьи стать вегетарианцем. Ему пришлось беспрекословно соблюдать условия Калленов и тем самым оберегать новую семью от гнева Вольтури, скрывая ото всех свое истинное происхождение, вычеркнуть из сердца и памяти свое прошлое. И только он со всем справился, как последовал новый удар — вампирское запечатление и опять борьба с самим собой: с обострившимся инстинктом и невероятной любовью. Эдвард со всем этим справился — он молодец. Любовь пересилила все, но вот насчет этого Алека Гермиона была не уверена. Да, ей льстило, что она смогла вызвать подобные чувства у некого вампира, но для своей же безопасности она бы предпочла, чтобы этого всего не происходило. А если учесть, что это вампир со способностями, то это действительно может означать большую опасность для ее жизни.

«Опасность, опасность. Она вообще когда-нибудь перестанет преследовать меня и ходить за мной по пятам? — про себя возмутилась Гермиона. — Хотя для меня это было вполне ожидаемо. Ну что это за приключения в чужой мире без опасности для жизни? Это как-то не интересно получается», — вот так с долей самоиронии порассуждала Грейнджер на тему сложившейся ситуации и посмотрела на Джейкоба, который буквально сверлил ее встревоженным взглядом. Гермиона огляделась и поймала на себе подобные взгляды всех вампиров семейства Калленов.

— Я понимаю, милая, как ты должно быть напугана, только не волнуйся. Мы тебя защитим! — первой не выдержала Эсми.

— Ну вампирами насколько я знаю Гермиону вряд ли напугаешь, — неожиданно заговорил Эдвард и тут же понял, что взболтнул лишнего, дав понять своим родным будто он ее знает уже лет сто и тут же сам себя поправил. — Мы с ней пообщались немного и она рассказала мне о своем мире. Он, правда, не менее загадочен чем наш, — Эдвард выкручивался, как мог, чтобы его названные мать, сестры и братья ничего не заподозрили. На его удивление они и не думали его в чем-то подозревать и даже внимания не обратили на глубокий смысл его слов — это он привык чувствовать во всем подвох и выискивать двусмысленность в разного рода выражениях...

— Интересно и какое решение принял этот недоделанный красноглазый? — резко выразился Джейкоб, обращаясь к Элис, так как по части всякого рода предсказаний была именно она, но не дождавшись ответа высказал свое опасение. — Надеюсь он не хочет сдать Гермиону этому вашему Аро? Насколько я знаю, он охотник до тех, кто со способностями. Если так, то…

— Нет, — остановила его Элис. — Такого решения он точно не принимал. У него даже в мыслях не было выслужиться перед Аро. Внутри него ведется адская борьба. К счастью высокие чувства способны изменить даже вампирскую сущность, но к сожалению так бывает очень и очень редко, — она бросила взгляд на названного брата, — Алек задумал совершенно другое. В его планах заполучить Гермиону любой ценой. Он хочет стать ее тенью, следовать за ней попятам и в конце концов выкрасть, чтобы осуществить задуманное — превратить ее в вампира, тем самым окончательно разорвет ее связь с ее миром, — на этих слова Элис крепко обняла Гермиону, будто защищая ее от незримого врага. Все присутствующие резко помрачнели, несмотря на свою вампирскую сущность такой судьбы для девушки они точно не хотели.

Грейнджер вся напряглась, теперь-то она действительно поняла почему все были так встревожены, для нее страшна была не сама участь стать вампиром — потерять возможность вернуться назад в свой мир — вот что ее больше всего страшило. Это означало, что единственный шанс на возвращение для нее будет потерян, она просто напросто умрет здесь и сейчас — без права вернуться обратно. В лучшем случае она станет вампиром и повторит судьбу Эдварда, а в худшем — ее просто не станет. Вот и все. Насколько ей было известно, то вампиру, вообще, сложно остановиться при укусе, а если учесть что именно ее кровь будоражит этого Алека так, что у него просто крышу сносит, то ее шансы на выживание ровняются нулю. Он, не будучи вегетарианцем точно сдержать себя не сможет. Поэтому Гермиона осознавала нерадужную перспективу дальнейшего пребывания здесь и действительно была очень озадачена и пришла к мысли, что ей поскорее нужно покидать этот "гостеприимный" мир.

— Эсми, милая, проведи Гермиону обратно в дом и покажи ей ее комнату. Элис, а ты позаботься о том, чтобы наша гостья ни в чем не нуждалась. Приобретите для нее все, что ей будет нужно, — распорядился Карлайл и проводил взглядом супругу, которая уводила их гостью в дом.

Элис дважды просить не надо было, она тут же побежала к машине — пройтись по магазинам для нее всегда было в радость.

— Я думаю. Что ты уже понял — дело действительно серьезное, — с этими словами Карлайл подошел к Джейкобу. — Алек один из Вальтури, он обладает способностью отключать чувства, если захочет, то он всех нас разом сделает глухими и слепыми. Нам всем нужно быть очень осторожными. Да, пока он не собирается рассказывать о Гермионе Аро и нам не придется воевать за нее со всей армией Вольтури, но кто его знает, что будет дальше, так как от Аро сложно что-нибудь скрыть и не известно, как долго Алек сможет это делать.

— Вы не переживайте, я понял всю серьезность проблемы. Наши дежурства будут усилены. В моем импровизированном племени пополнение. Квил и Эмбри теперь тоже со мной. Они присоединяться к дежурству. Нужно всегда держать руку на пульсе. Вероятнее всего до самых родов Беллы Сэм ушел в тень, выжидает, кто его знает, что ему придет в голову. Голоса племени я уже давно перестал слышать, — с ноткой горечи в голосе произнес Джейкоб.

— Спасибо! Я другого ответа от тебя не ожидал, — Карлайл дружески похлопал его по плечу.

— Я сейчас предупрежу дома, что Гермиона временно поживет у нас и к вечеру выставлю дежурных, чтобы вы смогли поохотиться, — с этими словами Блек быстрым шагом направился к машине.

* * *

Гермиона до самого вечера была окружена кем-то из вампиров. Сначала Эсми долго выбирала ей комнату, пытаясь всячески угодить своей гостье. Белла тоже порывалась принять участие в этом, но ей категорически не разрешили это делать и под присмотром Розали уложили обратно в кровать, ссылаясь на то, что она еще не достаточно окрепла. Вскоре прибыла Элис и тут понеслось: примерки, дефиле в разных нарядах. Только ближе к вечеру Грейнджер смогла улучить момент, чтобы спокойно поговорить с Эдвардом-Седриком. Они вышли на задний двор, чтобы их никто не смог услышать.

— Эдвард, — Гермиона с волнением обратилась к нему, она решила называть его именно так, хотя еле сдерживала себя, чтобы не назвать Седриком. Но осторожность была прежде всего. Это другой мир и другая жизнь и он в праве сам выбирать для себя имя. И это его право Грейнджер уважала. Она оглянулась на всякий случай и продолжила. — Мне нужно, как можно скорее вернуться обратно. Ты ведь обещал помочь, — Грейнджер с надеждой посмотрела на него.

— Ты же знаешь, я готов… — произнес Эдвард, но Гермиона была очень проницательная и по его голосу поняла, что его что-то волнует и тут же решила поинтересоваться.

— Расскажи, что тебя тревожит?

Каллен решил взять некую паузу в разговоре, чтобы собраться с мыслями, он понимал, что рано или поздно должен будет исполнить обещанное, но не предполагал, что это произойдет так скоро. Наконец, Эдвард заговорил.

— Ты права, я действительно волнуюсь. А вдруг Белле еще понадобится твоя помощь? До родов еще далеко... Но одновременно с этим я понимаю, что ты теперь находишься не в меньшей опасности чем Белла. Действительно самое время подумать, как тебя вернуть обратно. Риск действительно не оправдан… — он резко замолчал, а потом продолжил. — А еще… Еще я боюсь, что я исчезну отсюда вместе с тобой. Ты знаешь, несколько лет назад я бы все отдал, чтобы это произошло, но вот сейчас… Ну ты понимаешь меня? Я, наконец, обрел свое счастье, Белла мой смысл жизни и я не могу ее покинуть. Я не хочу! Я понимаю, что по сути это невозможно, в моем мире я умер, мое тело похоронили, меня нет. А вдруг?

— Твои волнения мне понятны. За Беллу можешь не переживать, я наварю столько зелья, сколько будет нужно. К тому же Кэмэрон рецепты уже знает и если что сможет сварить их сама. Я уверена, что в таком количестве они ей не понадобятся. Зелья с каждым днем будут укреплять ее кости и они смогут выдерживать атаку плода. Ей всего навсего нельзя прерывать прием лекарства, вот и все, — Гермиона тяжело вздохнула перед тем, как произнести следующие слова, но не сказать их она просто не могла. — Ты вполне можешь отказаться. Действительно никто из нас не может знать исход, — с горечью в голосе произнесла она, ведь он был единственной ее надеждой, но принуждать его Грейнджер просто не имела права — это его жизнь и его выбор.

Седрик и раньше имел патологическое чувство долга, а сейчас со временем оно стало только больше. Его вампирская душа рвалась на кусочки, принимая самое важное решение в своей жизни. Он старался сейчас оценить все риски для себя и, все быстро обдумав, произнес.

— Давай попробуем. А вдруг…

— Спасибо! — с облегчением выдохнула Грейнджер. Она тоже не хотела, чтобы нынешняя жизнь Эдварда претерпела какие-то изменения. Она всем сердцем надеялась, что это ни в коем случае не произойдет и из них двоих только она вернется обратно.

— Так, давай сначала расскажи, что именно сказала тебе шаманка. Как именно это должно произойти? Какая роль мне будет отводится? Вот тогда и будем думать, как тебе помочь.

— Да, конечно, — улыбнулась Гермиона, обхватив себя руками, так как на улице уже стало прохладно. — Кэмэрон сказала, что как только братство соберется в магический квадрат, то тот, кто родом из моего мира вернет меня назад. Не дословно правда, — пояснила она, — Но смысл был именно такой. Ты из моего мира, с этим все ясно, но вот, что за братство и при чем тут магический квадрат? — озадачилась Грейнджер

— Так-так, наш с тобой разговор больше не является конфиденциальным, — неожиданно произнес Эдвард, заглянув за спину Гермионы, и действительно не успел он это сказать, как на горизонте появился Джейкоб.

— Давай заканчивай, копаться в моей голове, — с этими словами Блек подошел к ребятам.

— Тебе не говорили, что подслушивать не хорошо? — произнес Каллен, сделав к нему шаг вперед, его очень разозлил тот факт, что ему стало известно о том, что он из мира Гермионы и ему это очень не понравилось. Умом он понимал, что дружеские контакты между Аро и оборотнями совершенно невозможны и его мысли прочитать он вряд ли сможет, а вдруг….

— Я просто привел своих ребят, выставил дежурство и хотел встретиться с тобой, Гермиона. Карлайл сказал где тебя искать. И разговор я ваш услышал совершено случайно. Что тут поделаешь? Ну слух у меня хороший , — тут же возразил ему Блек. Его конечно задело, что у Гермионы и Эдварда какие-то секреты от всех остальных и в частности от него, но он был уверен, что этому были веские причины. И только Джейкоб об этом подумал, как Эдвард ему ответил.

— Да, на это есть серьезные причины. Никто из моей семьи не знает, что я родом из мира Гермионы. И узнать об этом не должны. Это вопрос жизни и смерти для всей нашей семьи.

— Я понял. От меня это никто не узнает, — тут же произнес Блек и еще добавил. — По хорошему тебя прошу заканчивай копаться в моих мыслях. Я терпеть этого не могу!

— Прости, — нервно произнес Эдвард и тут же успокоился. Особого доверия к обортням у него не было, но вот в том, что Джейкоб не захочет навредить Белле — в этом он был уверен если не на сто, то на девяносто девять процентов точно.

Джейкоб посмотрел на Гермиону, которая вся съежилась от холода, будучи в тонкой рубашке цвета кофе с молоком. Он быстро снял с себя болоневую куртку и накинул ей на плечи со словами.

— Как я уже и говорил, что часть разговора я все-таки услышал. И тут могу изложить свои мысли насчет этого, — начал Блек, мельком взглянув на Эдварда, отметив для себя, что он почему-то был бледнее обычного, — Про братство. Я думаю, что речь идет обо мне и о моих братьях. Нас как раз четверо. Квил мой двоюродный брат. Сет конечно совсем дальний родственник, через много поколений, но все-таки по крови есть связь. Ну и Эмбри — он, конечно, не официально, но все-таки является моим братом по отцу. И того нас четверо! Вот вам и братство и квадрат, — закончил он, довольный собой. Джейкоб был уверен, что его лепта в возращении Гермионы должна обязательно быть, ведь запечатление произошло не просто так и изначально Гермиона попала в их племя, поэтому им ее и возвращать. Этот Каллен тоже должен будет сыграть свою роль, только вот его роль он, конечно же, считал второстепенной.

— А я подумал почему-то сразу про моих братьев. Только при чем тут магия квадрата я не пойму, — задумался Эдвард.

— Скажешь тоже — твои братья. Вас всего трое и по крови вы вовсе не братья, — усмехнулся Джейкоб. — Так что братство — это я и мои ребята! А вот про то, что ты не знаешь, что образ квадрата имеет магический смысл, если честно, для меня очень удивительно, учитывая откуда ты.

— Магическим свойством обладает круг, а не квадрат, — стал с ним спорить Эдвард. Слова Блека его действительно задели.

— Не вижу разницы. Круг, квадрат — это геометрические фигуры, бесконечное соединение линий. Здесь идет отсылка на то, что должно быть четыре человека. А вас всего трое и вы вовсе не братья! Так что вы не подходите, — отрапортовал Блек и посмотрел на Грейнджер, ожидая ее реакции.

Гермиона только хотела открыть рот, как послышался голос Элис.

— Значит вот вы где? А я вас везде ищу. Эсми приготовила ужин, оборотней она уже накормила, просила найти тебя, — произнесла Элис и улыбнулась перед тем как добавить. — А еще мне нужно поговорить с тобой, — она обратилась к Грейнджер. — У меня было видение про тебя. Про твое возвращение.

Все переглянулись — это видение для всех было, как раз кстати.

Эдвард к сожалению не присутствовал при этом, поэтому самого видения видеть не мог и тут же попытался прочесть о нем в мыслях сестры. Но сама Элис скрывать его не стала и тут же сообщила всем присутствующим обо всем, что видела.

— Я видела тебя, стоящей в центре, на твоих руках была моя кровь. Я это чувствовала и знала наверняка. Вокруг тебя стояли: я, Эдвард, какое-то лохматое существо, похожее на собаку, а вот четвертого мне не удалось рассмотреть, образ был размыт, но уже намечен. Вот — это те условия, при которых ты вернешься назад, — произнесла немного взволнованным голосом Элис и потом добавила. — Опасность от Алека сохраняется, любое его вмешательство может изменить твою судьбу, нужно поторопиться.

— Я это уже поняла, — Гермиона пыталась разобраться в том, что только что сообщила Элис. На сегодня уже столько было предложено способом ее возвращения, что ей в пору уже было запутаться. Но если рассуждать логически, то не доверять Элис и ее видениям она просто не могла, тем более они совпадали со словами Кэмэрон. Она говорила о квадрате. Джейкоб не ошибся, расшифровав это тем, что должно быть четыре человека, которые замкнут квадрат. Пазл постепенно складывался. Элис тоже будет участвовать в ее возвращении, только осталось еще определить — кто оставшиеся двое и при чем тут кровь Элис на ее руках? Буквально это воспринимать нельзя, так как Элис вампир — у нее априори не может быть крови! Поэтому не разгаданные загадки по прежнему остались…

— Лохматое существо это скорее всего я, — уверенно произнес Джейкоб. — Свою роль в возращении Гермионы он не хотел отдавать никому.

— Нет, точно не ты. Уж собаку от оборотня я точно отличить могу — весело рассмеялась Элис, взглянув на обиженное лицо Джейкоба, согнувшись при этом и обхватив живот руками. Ее звонкий смех словно колокольчики стали переливаться в воздухе. Она ни как не могла успокоиться.

Гермиона смотрела на нее и тоже не могла скрыть улыбку и тут ее неожиданно осенило. Она, наконец, вспомнила где могла видеть эту девушку. И это ее открытие неожиданно смогло все расставить на свои места.

Увидеть перед собой Северуса Снейпа, да и еще при таких обстоятельствах Поттер ожидал в последнюю очередь. Хотя нет — совсем не ожидал. У него в голове не укладывалось, что ненавистный для него зельевар будет его спасать. Вероятно он не так все понял, может ему показалось? Но пока он предпочитал верить своим глазам. Гарри отчетливо видел, что именно он обезвредил пожирателей. А тот факт, что он сам является им, его еще больше вводило в ступор. Не успел Гарри еще прийти в себя от увиденного, как палочка, которой он только что завладел тут же вернулась к своему хозяину.

— Вам мало двух палочек, Поттер, и вы решили присвоить мою? — с особой холодностью в голосе произнес Северус, запахнув плотнее свою мантию и смерив его недовольным взглядом.

— Я был вынужден это сделать, чтобы посмотреть в глаза тому, кто меня только что спас, — Гарри до конца не мог поверить в то, что сейчас происходило. Северус — его спаситель, такую мысль он даже допустить не мог, чуя какой-то подвох. Самое время бежать отсюда подальше, но Поттеру нужно было все выяснить. Вот такой у него был дурной характер. Слишком много загадок за последнее время появилось в его жизни и хотя бы на одну из них он сейчас хотел найти ответ.

— Тогда вы не того остановили. С какой стати мне вас спасать? — все таким же размеренным тоном вещал Снейп.

— Я видел собственными глазами, что вы обезвредили двух пожирателей. Вон, они до сих пор еще лежат там, — Поттер одним взмахом руки указал на двух человеком в черном одеянии, лежащих на земле. Добби, который стоял подле него тоже повернул голову в сторону обидчиков своего хозяина, он жадно ловил каждое сказанное им слово. — И еще я думал, что мне тогда в лесу привиделся ваш образ, а сейчас я в этом очень сомневаюсь. Это, вы, вытащили тогда меня из озера и меч передали тоже вы, — на эмоциях произнес Поттер, сам прибывая в состоянии шока. — Скажите, наконец, на чьей вы стороне? — конечно же Гарри не слишком желал заполучить в союзники Снейпа, но факт остается фактом — выходит Северус уже не единожды его спасал, поэтому он желал знать правду.

— Вы не в себе, Поттер? С чего мне вас спасать? Я только что прибыл на собрание к Лорду и он очень будет рад, когда я приведу вас к нему, — с этими словами Северус взмахнул палочкой и послал в Поттера зеленый луч света. Гарри в свою очередь во время смог среагировать и поставил защиту. В этот момент он боковым зрением заметил, что у дома Малфоев начинается какая-то движуха. Из дверей вывалила толпа пожирателей, что говорило о том, что самое время удалиться.

— Кикимер! — без особого энтузиазма прокричал Гарри и конечно же ни на что не надеялся, подумав, что раз магию Добби они заблокировали, то способности домовика Блека постигнет та же учесть. Так и вышло и, схватив Добби, он ту же бросился бежать, на ходу накидывая на себя мантию-невидимости и одновременно отражая очередное проклятье Снейпа. Заклятья от Северуса свистели в воздухе словно пули, но ни одно из них так и не попало в цель, словно стреляющий специально промахивался, отводя удар, куда-то в сторону. Вскоре, проклятья полетели со всех сторон, но Поттеру они были уже не страшны, оказавшись за воротами Малфой-менора он незамедлительно трансгрессировал.

* * *

В коттедже «Ракушка» все были обеспокоены отсутствием Гарри, так как он исчез и никого не предупредил и его появление тут же ознаменовалось кучей вопросов. Он уже несколько раз дословно рассказал друзьям о случившемся и, сидя на берегу, они пытались разобраться во всем.

— То, что заблокируют магию эльфов это было ожидаемо, — проговорила Луна, любуясь ночным небесным светилом, в честь которого ее и назвали.

— Ну надо же, как они все продумали, — возмутился Уизли, с силой бросив воду небольшой камушек, потревожив морскую безмятежность. На море был штиль и он как нельзя лучше отражал обстановку вокруг. — А мне вот не вериться в то, что Снейп на нашей стороне.

— Мне тоже в это слабо верится, — согласился с ним Поттер. — Я его видел у озера, и сейчас, если я не ошибаюсь, он вновь спас меня. А еще возможно он хотел стереть мне память. Перед тем, как я покинул Малфой-менор Снейп послал в меня луч зеленого света. А это Обливейт! Я точно знаю!

— Гарри, Снейп — пожиратель смерти, он был им и останется навсегда и то, что ему верил Дамблдор ничего не означает, — в разговор тут же вступил Рональд, его просто распирало от возмущения. — И где сейчас Дамблдор? Его нет и виной тому Снейп! Он всегда был верным слугой своего хозяина и сейчас им остается.

— Ну а как же то, что я видел — не считается что ли? — тут же возразил ему Гарри. Он и сам склонялся к тому, что только что озвучил Рон, но вот неопровержимые факты не давали ему покоя.

— Тебе просто показалось! Сильно ударился головой о лед, отсюда и жуткие видения, — стал объяснять Уизли. — Да и пожирателей ты и сам мог уложить и даже этого не заметить. А Снейп возможно просто проходил мимо и не сразу понял кто свой, а кто нет, а когда разобрался дар деру, будто он тут и не причем.

— Что ты несешь, Рон? Чтобы Снейп удрал с поля боя? Да с его опытом он бы в один миг меня в бараний рог согнул. Нет, тут что-то другое. Меня смущает...

— И правильно смущает, — неожиданно перебила его Луна. — Мне кажется, что вы его зря недооцениваете, часто истинна скрыта от глаз.

— Да не может он быть за нас! — не успокаивался Рон. — Все это просто совпадения. Не забывайте он убил Дамблдора! Вы видели во что он превратил школу? Дин рассказывал мне, там творятся страшные вещи. Поэтому нет к нему доверия! Могу поспорить он преследует какую-то цель, только пока не могу понять какую, — задумался Уизли и потом добавил. — А еще в слова Малфоя я тоже не верю. Куда там могла перенестись из их дома Гермиона? Они спрятали ее куда-то, сволочи! Этому семейству верить нельзя! Я впервые слышу об этом мистическом мире! Поэтому быть такого не может!

— Что за глупое убеждение, если не слышал о чем-то, думать, что этого нет? — спокойно произнесла Лавгуд, бросив взгляд на Рона, дав понять ему, какой же он на самом деле глупенький.

— Значит ты слышала об этом? — Гарри всем телом повернулся к Луне. В отличии от Рона, к словам подруги он всегда относился со всей серьезностью. Ему было очень интересно услышать ее мнение по этому поводу.

— Не просто слышала. Я точно знаю, что моя мама тоже перенеслась в другой мир. Она мне часто во сне шлет весточки оттуда, у нас с ней всегда была очень крепкая связь.

Гарри знал, что мама Луны умерла, когда она была еще маленькой. И не мог поверить, что Гермиону постигла та же учесть. Он не желал мириться с тем, что возможно он больше никогда не увидит ее и на эмоциях произнес.

— Она не умерла, я чувствую это, ее сердце бьется до сих пор! — резко заговорил Поттер. — Как же она могла умереть в этом мире, если ее тела здесь нет? Малфой сказал, что она просто исчезла! Я ничего не пойму. Он что-то там плел про защиту рода. Но Гермиона ведь маглорожденная, она не из рода магов, поэтому этой зашитой ее род обладать не может. Поэтому… Поэтому… Нет, я совсем запутался, — Гарри прижал голову к коленям, при этом обхватив их руками.

Луна же напротив, вообще, без особых эмоций так же спокойно произнесла.

— А никто не говорит, что Гермиона мертва. Ты все правильно чувствуешь.

— Что ты хочешь этим сказать? — Гарри тут же поднял голову и с глазами полными надежды уставился на Лавгуд.

— Раз она исчезла вместе с телом — очевидно, что она жива.

— Да, что ты ее слушаешь! — вспылил Рональд, ему очень не хотелось чтобы друг зря себя обнадеживал. Конечно, он тоже был бы рад узнать, что Гермиона действительно жива, но все указывало лишь об обратном — эта Лейстрейндж просто на просто до смерти замучила ее и теперь они играют на его привязанности к ней. Уизли был почти уверен, что Грейнджер пала жертвой этой войны. Как бы не тяжело ему было это сделать, но Рон признал это и не мог понять почему Гарри до сих пор не может этого сделать.

— Замолчи, Рон. Пусть она скажет! — для Поттера Луна была последней надеждой, и он жадно ловил каждое ее слово.

— Моя мама умерла раньше срока. Она знала свое будущее и была уверенна, что покинет этот мир в преклонном возрасте, поэтому так легкомысленно относилась к своей жизни и в результате покинула меня и моего отца. Я помню, как мы ее хоронили, я тогда будучи еще маленькой девочкой не проронила ни одной слезинки, хотя внутри меня была настоящая истерика. С того времени так и повелось, я проживала словно две жизни сразу — для всех окружающих была одной, а мою истинную сущность знали лишь единицы, те, кому я открывала свою душу, — еле заметная улыбка коснулась ее губ, когда она бросила взгляд на Гарри. — Прости, я немного отвлеклась. Я это к тому говорю, что раз Гермиона исчезла вместе с телом, то у нее есть шанс на возвращение. Защита рода вероятно сработала, оберегая ее, от преждевременной смерти. Я знаю о чем говорю, после смерти мамы я стала интересоваться этим. Много читала, много общалась на эту тему. Ставить защиту на свой род повелось ещё с древних времён, потом это со временем перестали делать, потому что находились те, кто был чем-то похож на Рона — если чего-то не видели, то считали, что этого просто нет. Поэтому магические семьи, чьи корни берут ещё из древних времён все без исключения имеют подобную защиту.

— Правда? — тут же оживился Поттер. — Но как быть с тем, что Гермиона не из семьи волшебников?

— А ты откуда об этом знаешь? — тут же возразила ему Луна.

— Ну как же. Ее мама и папа не волшебники!

— И почему это должно означать, что в ее роду не было магов?

Поттер задумался, а ведь она действительно была права. И почему ему самому никогда не приходило это в голову? Если родители не маги, почему дальние родственники не могли при этом иметь магические корни? Ведь по сути способность колдовать не может взяться у ребенка просто так из воздуха — значит в роду кто-то колдовал. Это открытие не могло его не поразить, глаза Поттера тут же загорелись и он произнес.

— Если Гермиона не умерла, значит ее можно вызволить оттуда! — Гарри тут же кинулся обнимать Луну за такие хорошие новости. Еще минуту назад он почти упал духом, а сейчас словно летал на крыльях. Быстро прижав к себе подругу, он вскочил на ноги и начал строить далеко идущие планы. — Так, теперь нужно решить, как попасть в тот мир, вселенную или как там это называется. — С каждым днем он открывал для себя новые возможности волшебного мира и уже почти перестал этому удивляться. — Луна, что скажешь? Ты знаешь как туда попасть?

— Если честно то не совсем. Но, рассуждая логически, в тот мир можно попасть только естественным путем... — начала Лавгуд, а Гарри продолжил

— Преждевременно умереть…

— Да, — согласилась Луна. — Я не знаю, как Гермиона умудрилась попасть туда будучи живой, она просто была очень редким исключение. Уверенна этому есть какое-то объяснение. Но я, к сожалению, об этом не знаю.

— Я понял, — произнес Гарри и стал судорожно думать где же можно раскопать эту информацию. Но его мозговой штурм прервало резкое проникновение в сознание Лорда и он, покачиваясь, присел на землю прямо на глазах обеспокоенных друзей. Сейчас ему предстояло увидеть все негодование Волан-де-Морта от того, что он убедился в том, что тайники с его крестражами были найдены. О тетради он уже знал, и Люциус уже получил причитающееся за свою беспечность, но он никак не ожидал, что остальные крестражи тоже были найдены и уничтожены — кольца, медальона и чаши уже нет. Поттер наблюдал, с каким остервенением Лорд устроил разгром в доме Малфоев, он выместил на них все свое зло. Возможно, это происходило прямо сейчас, в эту самую секунду и его не столько интересовал промах пожирателей в поимке Гарри, который ускользнул прямо у них из-под носа, а то, что ценную вещь, которую он доверил на хранение непосредственно Лейстрейндж так и не смогли уберечь. Авады летали по всей округе, несколько человек умудрились попасть под шальные проклятья. Тем кто успел спрятаться очень повезло. Не так они планировали провести это совещание…

Спустя мгновение Гарри наблюдал следующую картину: Лорд почему-то вспомнил про Хогвартс, при этом появился образ Кандиды Когтевран, следом за этим он увидел голову его змеи и на этом все исчезло.

Гарри весь в холодном поту быстро пришел в себя и стал рассказывать.

— Ты была права, Луна, Лорд просто в ярости. Он такой разнос устроил пожирателям из-за чаши. Про кольцо, медальон он теперь тоже знает.

Луна улыбалась в ожидании продолжения рассказа. Она была уверенна, что мысли и опасения Волна-де-Морта обязательно должны будут выдать место нахождение следующих крестражей.

— Осталось еще два, — на эмоциях продолжал Поттер. — Один в Хогвартсе. Это что-то связанное с Кандидой Когтевран. И последний — это его змея. Представляете, он засунул часть своей души в змею! — воскликнул он.

— Отлично, Гарри, теперь наш путь лежит в Хогвартс! Правда мы пока не знаем, что нам нужно искать, — Рональд поспешил высказаться по этому поводу. — И ещё, как мы попадаем в школу? Там Снейп, уверен на магию эльфов теперь и там стоит защита, — предположил Рональд, закончив на этой ноте свой мозговой штурм.

— Вот и проверим. Если Добби сможет нас туда перенести, то это лишний раз будет доказывать, что нынешний директор Хогвартса не предатель, — выдвинула свои предположения Луна и, немного задумавшись, продолжила. — Не уверена, но мне кажется я знаю в какой предмет мог Лорд заключить часть своей души. Возможно это диадема.

— Что? Какая еще диадема? — Рон округлил на нее свои глаза.

— Ну тиара или корона. Если вещь связанная с Кандидой, то это однозначна ее диадема. Она очень известна. Этой диадеме приписывали магические свойства, считалось, что она способна была сделать своего владельца самым умным. Кандида, которая ею владела таковой и была.

— Сомневаюсь, что Лорд заключит в эту тиару свою душу, ведь она находится у всех на веду в Хогвартсе. Так я и поверил, — усмехнулся Уизли. — Вот он взял и оставил свою душонку в музеи школы.

— В музеи школы такой тиары нет, — Гарри остановил словесный поток Рона, так как точно знал, что ничего подобного там не было. А музей он с Гермионой посещал не единожды. Кстати, Рон тоже туда с ними ходил, но похоже особым вниманием он не отличался.

— Все верно, в вещах основательницы она найдена не была, поэтому в музей школы диадема не перешла. Тиара пропала, никто из ныне живущих с тех пор не видел ее, — пояснила Лавгуд, заправив прядь волос за ухо, и стала внимательно разглядывать отражение луны в воде.

— Вообще замечательно! Тогда это точно не она! Никто из ныне живущих не видел. Лорд что исключение? — возмутился Рональд. Логику Луны от никогда не мог понять и его бесило то, что Гарри все время к ней прислушивался. Так произошло и в этот раз.

— Луна, у тебя есть предположение с чего нам нужно начать? — поинтересовался Поттер. — Хогвартс большой. Если нам удастся туда попасть, то действовать придется очень быстро.

— Есть у меня одна идея, — задумчиво произнесла Лавгуд.

— Отлично! Тогда завтра отправляемся в Хогвартс. У меня тоже появилась идея, кажется я знаю кому задать интересующие меня вопросы, — уверено произнес Поттер и сам удивился подобному решению, ведь оно возникло у него в голове очень неожиданно, будто кто-то из вне его туда вложил. Гарри обвел взглядом своих друзей, предвкушая радость от долгожданной встречи.

Гермиону словно осенило, образ девушки тут же возник у нее в голове. Идентичную сцену она видела несколько лет назад на колдофото в доме Блеков. Красивая, миниатюрная девчушка, точь в точь похожая на Элис, так же заразительно смеялась, схватившись за живот. На фото она была не одна, а вместе с другой девушкой, но у той, в отличии от Элис, были длинные, темные волосы и она тоже весело смеялась. От Сириуса она тогда узнала, что девушка с длинными волосами — его кузина Андромеда Блэк, а рядом с ней была Элис Поттер — покойная родная сестра Джеймса Поттера. Вдаваться в подробности трагедии семьи Гарри, Блэк тогда не захотел, он в то время был не очень многословен и всю интересующую информацию Грейнджер вынуждена была почерпнуть из книг. Да и вообще, она тогда многое узнала о волшебниках рода Поттер.

И действительно Поттеры — старинная семья волшебников, ведущая свой род от самих Певереллов. Поттеры традиционно учились на факультете Гриффиндор в Хогвартсе. Джеймс Поттер, отец Гарри, в идеологии почитателей «чистой крови» является «предателем крови», так как женился на маглорожденной, а значит, вся семья несёт на себе клеймо «предателей крови». Также Поттеры имеют много золота в хранилище банка Гринготтс. Они связаны с такими семьями волшебников, как Уизли, Блэки, Певереллы, Малфои, Крэббы, Люпины и Тонксы и с семьями маглов Эванс и Дурсли.

Во время Первой и Второй Магических Войн, Поттеры поддерживают Орден Феникса в борьбе с Волан-де-Мортом и Пожирателями смерти. Джеймс и Лили Поттер были членами Ордена Феникса, поэтому неудивительно, что их сын Гарри стал лидером Отряда Дамблдора в то время, как учился на пятом курсе

Семья Поттеров — очень старая, но она никогда не была (до рождения Гарри Джеймса Поттера) на передовых позициях в волшебной истории, довольствуясь крепким и комфортным существованием в глуши. Кстати, Поттер — не редкая магловская фамилия, и по этой причине семья не входила в так называемые «Священные двадцать восемь»; анонимный составитель этого якобы окончательного списка чистокровных подозревал, что они произошли из тех, у кого, по его мнению, была испорчена кровь. Волшебная семья Поттеров была прославлена в начале своей истории.

В магловском мире «Поттер» — профессиональная фамилия, означающая человека, который создаёт керамику. Волшебная семья Поттеров нисходит корнями к волшебнику XII века Линфреду Стинчкомбскому, местному горячо любимому и чудаковатому мужчине, прозвище которого «the Potterer», со временем было искажено в «Potter». Линфред был рассеянным, себе на уме парнем, чьи магловские соседи часто звали его к себе в качестве лекаря. Ни один из них так и не понял, что замечательные лекарства Линфреда от оспы и лихорадки были магическими; они все считали его безобидным и милым стариной, возившимся в своём саду со всеми своими забавными растениями. Репутация благонамеренного чудака хорошо служила Линфреду, за закрытыми дверьми он мог продолжать ряд своих экспериментов, которые заложили фундамент процветания семьи Поттеров. Историки признавали Линфреда создателем ряда средств, получивших развитие в зельях, которые ещё используются по сей день, включая Костерост и Бодроперцовое зелье. Продажа таких лекарств его собратьям-волшебникам позволила ему оставить значительную сумму золота каждому из семи сыновей после его смерти.

Старший сын Линфреда, Хардвин, женился на красивой молодой колдунье по имени Иоланта Певерелл, которая приехала из деревни Годрикова впадина. Она была внучкой Игнотуса Певерелла. Из-за отсутствия наследников мужского пола, она, старшая в своём поколении, унаследовала мантию-невидимку своего деда. Иоланта объяснила Хардвину, что была традиция в её семье, которая заключалось в том, что обладание этой мантией оставалось в секрете, и её новый муж прислушался к её желаниям. С этого времени мантия передавалась старшему в каждом новом поколении.

Поттеры продолжали по-прежнему жениться на соседях, иногда маглах, и жить на западе Англии в течение несколько поколений, каждое из которых прибавляло монеты в семейную казну своей тяжёлой работой и, надо сказать, изобретательностью, которая характеризовала их предка Линфреда.

Абрахам Поттер принадлежал к той ветви рода, которая иммигрировала в Новый Свет до тысяча шестьсот девяносто третьего года. Он был одним из первых двенадцати мракоборцев Магического конгресса Соединённых Штатов Америки. Известно, что он не дожил до преклонных лет.

Время от времени Поттеры прокладывали себе путь до Лондона, и члены их семьи уже дважды работали в Визенгамоте: Ралстон Поттер, входивший в состав суда в 1612-1652 годах, большой сторонник Статута о секретности (в противовес объявлению войны с маглами, чего в то время желали более воинственные члены организации), и Генри Поттер, который был прямым потомком Хардвина и Иоланты, служил в Визенгамоте с 1913 по 1921 годы. Генри вызвал незначительный переполох, когда публично осудил тогдашнего министра магии Арчера Эвермонда, запрещавшего магическому сообществу помогать маглам бороться в Первой Мировой Войне. Его высказывания от имени магловского сообщества сильно содействовали исключению их семьи из «Священных двадцати восьми».

Сына Генри звали Флимонт Поттер. Флимонт был так назван, потому что это было последнее желание матери Генри: увековечить её девичью фамилию, которая в противном случае вымрет. Флимонт нёс бремя на удивление хорошо; и впрямь он всегда приписывал свою ловкость в дуэлях опыту, полученному в сражениях с теми студентами Хогвартса, которые высмеивали его имя. Это Флимонт взял семейное золото и учетверил его, создав волшебное снадобье «Простоблеск» («две капли укротят даже самую непослушную гриву»). Он продал компанию с огромной выгодой, когда ушёл на пенсию, но никакое богатство не могло компенсировать ему и его жене Юфимии их бездетность. Они совсем отказались от надежды иметь сына или дочь, когда, к их потрясению и удивлению, Юфимия обнаружила, что она беременна, и вскоре на свет появилась их долгожданная дочка. Девочку назвали красивым именем — Элис. Малышка росла смышленая не по годам. В этом маленьком человечке, на удивление, совмещались самые уникальные качества: острый ум, проницательность, неутомимая энергия, которая била просто через край, особенно после того, как у девочки стали проявляться магические способности. Она достаточно прилежно училась в школе и родители не могли нарадоваться на свою наследницу. С самого первого курса Элис достаточно быстро сдружилась с Андромедой Блэк.

Как известно, многие члены семьи Блэк носят имена звёзд и созвездий, и Андромеда была не исключение. Этим именем названо созвездие в северном полушарии, в честь персонажа из греческой мифологии: принцессы, которую хотели принести в жертву морскому чудовищу и приковали к скале в наказание её матери Кассиопее за хвастовство своей красотой. Но она была спасена героем Персеем, за которого вышла замуж.

Сама Андромеда была второй дочерью Сигнуса и Друэллы Блэк, младшей сестрой Беллатрисы Лестрейндж и старшей — Нарциссы Малфой. Вальбурга и Орион — её тётя и дядя по отцовской линии, а Сириус и Регулус — её двоюродные братья.

Кстати, Андромеда была любимой двоюродной сестрой Сириуса Блэка и даже не смотря на большую разницу в возрасте они всегда отлично ладили между собой, поэтому фотографию сестры, как и другие свои памятные сокровища Сириус бережно сохранил в своем личном тайнике.

Элис и Андромеда учились в Хогвартсе на разных факультетах и даже не смотря на это, у девочек нашлось очень много общего. Они были практически неразлучны — всегда вместе, волшебницы могли болтать часами, строить далеко идущие планы, ну и соответственно шалить с нарушением всех мыслимых и немыслимых правил. Это авантюрное качество видимо было у Поттеров семейным. Еще Элис обладала патологическим чувством справедливости. Сама не любила лгать, и терпеть не могла когда в ее окружение кто-нибудь этим злоупотреблял. Ложь она чувствовала буквально кожей. От этого круг ее знакомых был очень узок. А еще Элис Поттер не любила когда ее берут "на слабо". Стоило ей услышать это выражение и ее было уже не остановить. Именно из-за этого в семье Поттеров и произошла настоящая трагедия.

Все случилось ранней весной, а именно двадцать пятого марта. В этот день юная Элис отмечала свое пятнадцатилетие. Родители устроили для дочери праздник с размахом, пригласили много гостей. Андромеда тоже была среди приглашенных и еще несколько соседских мальчишек и девчонок, которые каким-то образом прознали, что Элис анимаг и тем более множественный. Принимать образ одного животного среди магов было большой редкостью, а превращаться в нескольких зверей могли лишь единицы.

Элис действительно не без труда обнаружила у себя анимагические способности, как оказалось позже этот дар у них передается по роду. Изначально ее анимагический образ заключался в одном животном и это была куница, но совсем недавно и совершенно случайно она обнаружила, что может принимать образ волчицы. Последнее перевоплощение еще не охотно поддавалось ее контролю и ею было опробовано лишь пару раз. Но настырные мальчишки стали упрашивать ее продемонстрировать свой дар. Элис, как могла отбивалась от назойливых пацанов, но стоило им рассмеяться за ее спиной и бросить кодовую фразу: «Да, что мы ее упрашиваем. Ей просто слабо!» И все, тут Элис было уже не удержать, даже уговоры Андромеды не смогли убедить девочку не делать этого. Юная Поттер тут же замерла в самом центре толпы подростков. Она судорожно решала, какое из воплощений ей показать первым, ей хотелось утереть нос этим мальчишкам и доказать, что она действительно обладает этим редким даром и видимо поспешила — два магических образа неожиданно наложились одно на другое и на выходе получилось нечто с двумя головами и одним туловищем. Странное животное стало метаться из стороны в сторону, кидаться на детей, тем самым их очень напугало. Толпа бросилась в рассыпную. Испуганная Андромеда тут же побежала за подмогой к родителям Элис и пока она бегала случилось самое страшное. В последствии Блэк очень сожалела о том, что когда жизнь подруги висела на волоске она даже не попыталась ей помощь, ведь уже тогда Андромеда увлекалась целительством. Ей казалось, что взрослые и более опытные волшебники смогут оказать более профессиональную помощь, но она ошиблась. Справиться в одиночку с подобной магической ошибкой ни юной волшебнице Элис, ни тем более ее родителям не удалось, и в результате еще до прихода отца и матери она погибла, заточенная в теле сразу двух животных.

Флимонт и Юфимия не помнили себя от горя — радостное событие закончилось большим несчастьем. И веселое застолье превратилось в горестные поминки. Не известно смогли бы Поттеры вынести такое несчастье, но буквально через несколько дней после похорон Юфимия узнает, что находиться в положении и ровно через девять месяцев словно награда за страдания — в семье родился здоровенький и крепкий мальчик, которого назвали Джеймсом. Если бы не это чудо неизвестно, как бы Юфимия и Флимонт смогли справиться с таким горем. Новоиспеченные родители окутывали своё чадо любовью и заботой, всегда баловали сына и всячески опекали его. А когда узнали, что их единственный наследник тоже увлекся анимагией, то чуть не лишились жизней раньше времени. Джеймс тщательно это скрывал, не хотел, чтобы они лишний раз беспокоились, но когда все раскрылось, то поспешил их успокоить, пообещав больше этим не заниматься, хотя это обещание регулярно нарушал, ну такой уж у него был взбалмошный характер. Всех подробностей гибели сестры он не знал, лишь в общих чертах, в семье старались не затрагивать эту тему, чтобы не бередить старую и больную рану. Если бы Джеймс знал, то ни за что бы не стал расстраивать своих родителей и подальше держался от этой анимагии. Хотя…

Юфимия и Флимонт обладали мягким и дружелюбным нравом, поэтому они с радостью приняли в тысяча девятьсот семьдесят шестом году в свою маленькую семью близкого друга их сына, Сириуса Блэка, который к тому моменту сбежал из своего дома. Они относились к Сириусу, как ко второму сыну. Хотя он пробыл в их доме совсем недолго, но они всегда были рады видеть его у себя на обеде и Блек очень часто этим злоупотреблял в свою очередь относясь к чете Поттеров со всей уважением и любовью.

Флимонт и Юфимия прожили достаточно долгую жизнь со своими горестями и радостями и учесть, что Джеймс был очень поздним ребенком они успели женить сына на прекрасной девушке Лили Эванс, но к сожалению не успели познакомиться со своим внуком Гарри. Драконья оспа унесла их жизни друг за другом в течение нескольких дней из-за их преклонного возраста, и Джеймс Поттер тогда получил в наследство мантию-невидимку Игнотуса Певерелла.

Об истории наследства Гарри — мантии-невидимости Гермиона и Гарри узнали совсем недавно, как и о том, что он является потомок самого Певерелла — так далеко даже Гермиона в своих расследованиях не смогла дойти. Зато сейчас вся родословная Гарри была, как на ладони.

Грейнджер была уверенна на сто процентов, что перед ней стояла сейчас родная тетя ее возлюбленного. Та самая погибшая Элис Поттер. Теперь ей были понятны все ее видения. Выйдя замуж за Гарри, она непременно станет продолжением ее рода, что не могло ее не радовать. А еще перестало быть загадкой кровь Элис на ее руках. Выходит сам Гарри должен появиться в этом мире и поспособствовать тому, что она отправиться обратно в свой мир. С одной стороны — это открытие дало Гермионе большую надежду, но далеко бегущие мысли и тут не давали ей покоя, найдя новую проблему.

"Если Гарри попадет в этот мир, не будет ли это означать, что он погибнет в нашем мире? Насколько я знаю другого способа попасть сюда нет! Нужно умереть, — в ужасе подумала Грейнджер, — Я была исключением. Благодаря Гарри я осталась жива, он меня держит в том мире, словно связующее звено, словно якорь. А если он окажется здесь, то естественно я вернусь обратно. Он просто на просто займет мое место. Ну и зачем мне нужно такое возвращение? Нет, без Гарри я не хочу! — она на мгновение задумалась и сразу же нашла подходящий выход. — Если только у него не появиться свой якорь. Но кто станет удерживать его там?" — внутренние переживания Гермионы тут же отразилось на ее лице: паника, безысходность и отчаяние.

Элис, Джейкоб и Эдвард не смогли этого не заметить. Все их внимание переключилось на Грейнджер. Им стало очень интересно узнать причину такого резкого изменения состояния Гермионы. Элис даже не подозревала, что завеса тайны ее прошлого уже приоткрыта. Как она отреагирует на это, когда узнает? А может для Элис это будет настоящим открытием, и неминуемо перевернет всю ее жизнь с ног на голову?

В кабинете с чуть приглушенным светом разговаривали двое. Слов слышно не было, лишь шепот словно жужжание доносился из комнаты. Да и подслушивать было не кому — все меры предосторожности были приняты, но даже несмотря на это разговор велся вполголоса. Мужчина довольно высокого роста стоял спиной к столу и смотря на стену довольно эмоционально выражал свои мысли. Он разговаривал с портретом, на котором был изображен никто иной, а сам Дамблдор. Да, его, как и других директоров Хогвартса тут же увековечили на волшебном холсте. Нынешний директор школы не раз обращался к нему за советом, вот и сейчас Северус решил поделиться с Альбусом своими опасениями на счет дальнейшей судьбы Поттера, пожаловавшись на его вечную беспечность.

— Он ходячая катастрофа! Ну сколько? Сколько раз я буду его спасать? Он весь в своего отца. Такой же…

— Северус, не горячись. Он ведь еще молод. Самое время делать ошибки, — спокойно ответил ему Дамблдор.

— Да как я могу не горячиться? Я чуть не попался из-за него. Мне пришлось мгновенно заметать следы. Я столько памяти за один раз не стирал еще никогда. Это хорошо, что в этот раз обошлось. Думаю больше я сухим из воды не выйду. Я уже чую за спиной дыхание смерти. Лорд такого предательства никогда не простит.

— Не переживай, осталось совсем немного, — проговорил Альбус, тяжело вздохнув. — Потерпи.

— Что вы имеете ввиду? — Северус уставился на бывшего директора непонимающим взглядом.

— Ты говоришь Гарри ищет мисс Грейнджер. Что с ней? Ты не знаешь где она? — Дамблдор очень искусно ушел от неприятной для него темы, он всегда делал это очень умело.

— Если честно, то я толком ничего об этом не знаю. Единственно, что мне удалость выяснить, так это то, что девчонка пропала во время того, как Лестрейндж пытала ее круциатусом. Просто исчезла из гостиной малфой-менора. На мой взгляд это гнусная ложь — из дома Малфоев просто так исчезнуть невозможно. Они скорее всего убили ее. Вместо того, что бы признаться Поттеру в этом, отпрыск Люциуса наплёл ему сказочку, про неведомый мир куда она якобы попала, как преждевременно покинувшая наш мир. Видимо наслушался сказочек от своей мамаши и Поттеру голову заморочил, — еле слышно произнес Северус и по привычке обернулся на дверь.

— Северус, не нужно делать поспешные выводы. Почему ты так уверен в том, что Малфой лжет?

— Неужели вы действительно думаете, что эта Грейнджер преспокойненько живет сейчас в каком-то другом мире? — глаза Снейпа еще больше сузились, превратив их в маленькие щелочки. Он действительно не мог понять, что Альбус говорит об этом на полном серьезе. Он и словам Малфоя тогда не поверил, подумал, что исчезновению Грейнджер есть какое-то другое объяснение и он надеялся, что Дамблдор прольет на это свет, но видимо ошибся...

— То, с чем ты лично еще никогда не встречался не означает, что этого на самом деле нет, — словно на распев стал говорить Дамблдор. — Да, я тоже об этом неоднократно слышал от старшего поколения, обидно, что нынешние волшебники мало в это верят и превратили все в некую сказку. Согласен, оттуда еще никто и никогда не возвращался. Хотя нет, один случай возвращения был, в тысяча девятьсот восьмом, если мне, конечно, не изменяет память, — произнес Дамблдор, поправив свои очки половинки, которые сползли ему на нос. — Один волшебник по имени Браин тогда наделал много шума. Его история действительно была сенсационной. Он рассказал, что после того, как его сбила машина он очутился в совершенно другом мире и ему пришлось там жить несколько лет. По его рассказу это была словно параллельная вселенная. В нашем мире он просто пропал без вести, почти все кто был с ним знаком считали его погибшим, несмотря на то, что тела его так и не нашли. Он словно канул в воду. Только его бабушка ни за что не хотела в это верить и до конца своих дней искала внука и считала его живым. И случилось чудо, когда его бабушка покинула этот мир — он вернулся обратно. Не кажется ли тебе это странным?

— Нет, не кажется. Как только бабуля умерла внучек и объявился — чтобы наследство получить, — съязвил Северус. Он похоже слышал об этой истории и решил еще добавить кое-что по этому поводу. — Да, о нем много писали, мне довелось изучить прессу тех лет. Этот Браин нес такой бред, что его тут же признали сумасшедшим! Он тогда долго находился на лечении, пока не отказался от своих бредовых идей о другом мире.

— В Министерстве в то время мыслили так же, как ты. Не изученное и мало доказуемое не принималось к сведению. Посчитали, что парень решил себя прославить. Но я так не думаю. Он прекрасно жил со своей бабушкой, которая воспитала и вырастила его, он горячо любил ее и уважал, собирался жениться, был счастлив. Ничего не предвещало беды и тут раз он исчезает на несколько лет. Я вот, к примеру поверил ему тогда и верю сейчас. Он был первым доказательством того, что другой, параллельный нашему мир существует и туда реально попасть. Возможно есть и способы оттуда вернуться, — подметил Альбус. — Наше Министерство упустило такую возможность, как признать существование другого мира, бросить все силы на изучение этого явления. А они просто взяли и сделали из парня сумасшедшего, вынудив его силой признать, что все его слова были выдумкой.

— Неужели вы верите в эти сказки? — Северус действительно с каждым днем открывал для себя нового Дамблдора даже несмотря на то, что он давно уже умер.

— Зря ты так недооцениваешь сказки. Я действительно к многим на первый взгляд выдуманным историям отношусь со всей серьезностью, — голос бывшего директора стал намного жоще. Он знал о чем говорит. — Вот ты утверждаешь, что Грейнджер просто убили. Неужели ты думаешь, что если бы это было на самом дела, то Драко упустил бы такую возможность, как уколоть этим Гарри — сделать ему больно? Нет, зная насколько парни с детства недолюбливают друг друга он бы никогда этого не сделал. Тем более, на сколько я понял из твоего рассказа, что Гарри мастерски выудил у него нужную ему информацию, припугнув его.

— Мне показалось, что Драко просто соврал ему, — тут же включился в разговор Снейп, немного нахмурившись, доводы Дамблдора все равно не смогли его убедить.

— У Драко не было другого выхода, как сказать правду. Хотя, сомневаюсь, что он и сам верит в это, просто Драко рассказал то, о чем услышал от своей матери. Уверен это Нарциса пришла к такому выводу, она одна из своей многочисленной семьи не совсем безнадежна в плане глубокомыслия и ещё нравственности. Жаль, что Драко от нее досталось так мало человеческих качеств, — Дамблдор отвел взгляд и пригладил свою бороду. — Так на чем я остановился? — спохватился он и вновь заговорил. — А, вспомнил! Вот я сейчас пришел к такому выводу, к которому приходил и раньше. Кстати, тогда в Министерстве тоже кое-кем выдвигались подобные утверждения, но от них естественно тоже отмахнулись. Так вот, тот парень исчез отсюда, как и Грейнджер в тот момент, когда его жизнь находилась в большой опасности, то есть он тоже исчез полностью, тело его здесь не осталось — вот поэтому он вернулся назад. А вернулся потому, что бабушка, которая его очень любила, и держала в этом мире умерла. Интересно, кто Грейнджер держит в этом мире? Наверно ее мама или папа, — предположил Дамблдор.

— Не думаю. Ее родители даже не подозревают об ее существовании. Она им стерла память и отправила в Австралию, — тут же отрапортовал Северус, который всегда знал больше чем все остальные.

— Даже так? — удивился Альбус. Он не стал спрашивать, как Северусу удалось получить такую информацию, так как прекрасно знал, что Снейп в этом деле мог иногда превзойти даже его. Дамблдор немного задумался и решил высказать свои предположения по поводу Гермионы. — Мне кажется здесь замешаны сердечные дела. Значит мисс Грейнджер повезло, у нее тоже скоро появится возможность вернуться.

— Вы опять говорите загадками? — Северус действительно терпеть не мог не досказанность в разговоре. — Вы намекаете на то, что у Поттера с этой Грейнджер…

— Ну же, Северус, неужели сложно произнести это слово — любовь?

— Сколько наблюдаю за Поттером и ни разу не заметил подобных проявлений к Грейнджер с его стороны, — тут же возразил Снейп.

— Плохо ты наблюдал, — улыбнулся Альбус, в очередной раз пригладив свою бороду. — Еще при жизни я склонялся к тому, что между ребятами есть та искорка, что способна разжечь настоящее пламя. Видно время пришло, — с его уст не сходила улыбка. — Из того, что ты мне в последнее время рассказывал мои догадки только подтверждались. Эх, любовь, любовь…

— От этой любви только одни неприятности, — пробубнил себе под нос Северус и отвернулся, его лицо тут же помрачнело, он неожиданно вспомнил о своем.

— Не нужно быть таким категоричным. Любовь — это прекрасное чувство и не каждому в своей жизни дано его испытать, — Дамблдор старался вести разговор на позитиве, но у него, похоже, это не очень получалось.

Северус резко повернулся к Альбусу, вспомнив его недавнюю фразу и решил уточнить.

— Вы сказали, что у Грейнджер есть шанс вернуться назад, потом стали говорить об их любви с Поттером. Неужели вы думаете, что девчонка сможет вернуться обратно, только тогда, когда Гарри умрет? Я ведь правильно понял ход ваших мыслей? Хоть вы это и не озвучили, — подметил Северус.

— Ты все правильно понял, — немного задумчиво ответил ему Альбус и направил свой взгляд в сторону, словно он вовсе и с ним разговаривал.

— Ну да, прекрасное чувство любовь. Оно опять обрекает на страдание. Поттер и Грейнджер никогда не воссоединятся! Она будет ждать там много лет и прибудет сюда лишь на его похороны. Красота! Еще одна пара несчастных влюбленных…

Эта ситуация еще больше разозлила Снейпа. За столько лет он с каждым разом убеждался, что то, чувство, которое все привыкли так возвышать на самом деле является не наградой, а наказанием. К Поттеру у него были очень противоречивые чувства, с одной стороны он его ненавидел, ведь он был весь в своего отца, такой же заносчивый, упрямый, а чего стоила его привычка влипать в разные ситуации. Но вот с другой стороны Северус чувствовал свою ответственность перед этим мальчиком, он пообещал его матери, сжимая ее мертвое тело в своих объятьях, что позаботиться о ее сыне. Это единственное, что он мог сделать для нее и, все время борясь со своим двойственным отношением к мальчику, старался не нарушать данное обещание. Он с горечью осознавал, что смерть не щадит никого, особенно влюбленных. Вот и Поттер вскоре познает горечь от потери возлюбленной и ему было его искренне жаль. Да, такой жесткий с виду человек, действительно был способен на такие чувства. Грейнджер он тоже сочувствовал, ей, как и ему лишь представится возможность проводить возлюбленного в последней путь. «Прекрасная» перспектива на будущее. Одно успокаивало Северуса, что этот горестный момент настанет не скоро. Но следующие слова, сказанные Альбусом заставили его огорчиться еще больше.

— Учитывая насколько быстро развиваются события, то Грейнджер в том мире придется не так долго ждать.

— Вы с каждым разом убиваете меня еще больше. Как это, вообще, понимать? Осталось уничтожить всего несколько крестражей. Если я не ошибаюсь, то всего два, — на эмоциях выпалил Северус, перестав соблюдать осторожность. — У него это не плохо получается. Нет, так я ему всегда помогу, да и помощников у него предостаточно! Лорду вот-вот придет конец. Он и сам это чувствует. Я видел страх в его глазах. С чего это вы раньше времени хороните Поттера?

— Я так понял, что мое сообщение не дошло до тебя, — с тоской в голосе произнес Дамблдор. — Перед своей смертью я все рассказал тебе в письме. Ты должен был получить его после моих похорон.

— О каком письме вы говорите? Я ничего не получал. А вдруг оно попало...

— Нет, Северус, не переживай. Письмо было защищено и попади к другому в руки оно просто напросто сгорело бы прежде, чем его успели прочесть. Ну да ладно. Я расскажу тебе о том, что хотел тогда сообщить, — Альбус резко замолчал, словно собирался с мыслями, заставляя Снейпа сгорать от нетерпения и, наконец, заговорил. — Мне горько это признавать, но это действительно так. Гарри придется умереть. И смерть он должен получить именно от рук Лорда, — словно оправдываясь стал говорить Дамблдор, он по прежнему не решался посмотреть Северусу в глаза.

В этот момент в комнате послышался какой-то приглушенный звук, но никто из разговаривающих этого даже не заметил, так как сам разговор начал накаляться до предела.

— Что вы такое говорите? Как придеться умереть? — тут же возмутился Снейп, заметно повышая голос. — Вы пророчество имеете ввиду? Не было там такого! Да, один должен пасть от руки другого. Так я всегда думал, что это должен быть Лорд. Именно он должен будет погибнуть от рук мальчишки, когда все крестражи будут уничтожены. Ведь мы столько лет именно к этому стремились! Разве не так?

— Я тоже так думал, — Дамблдор опустил тяжелые веки, его губы заметно задрожали. Разговор обещал быть не простым. — Помнишь, когда Поттер перешел на пятый курс? Я еще тогда заподозрил, что у него некая связь с Лордом, но тогда я и подумать не мог, что все настолько серьезно. Я до последнего не верил, что мои самые страшные догадки окажутся горькой правдой.

Альбус резко замолчал и, наконец, подняв на Северуса полные слез глаза, с надрывом в голосе произнес.

— Гарри еще один крестраж!

В комнате воцарилась тишина, несколько минут все молчали и никто не осмеливался прервать это молчание первым. Да и что говорить? Северусу и так было все понятно, комок неожиданно застрял в его горле, да такой горький, что если бы даже он захотел, то все равно не смог бы произнести ни слова. Осознание того, что это все — конец! Пришло довольно быстро. Но смириться с этим осознанием он ни за что не хотел. От этой несправедливости ему хотелось выть, кричать, все крушить, но он просто стоял и молчал, внутри себя переживая такую горькую несправедливость. Его темная Слизеринцкая душа, как он себя иногда называл, разрывалась на части, с каждым вдохом соединялась воедино и вновь на мелкие кусочки.

Наконец, Северус устал бороться с этим в одиночку, точка кипения дошла до предела и он решил выплеснуть все, что так у него наболело.

— Выходит, все было зря? Все, что я делал для этого мальчишки было впустую? Неужели он должен погибнуть? Как? Как это вообще возможно? Я обещал его матери, понимаете, обещал беречь его. И что теперь? Выходит моим словам — грош цена?

— Я понимаю твой гнев, Северус, — с дрожью в голосе начал Дамблдор. — Я тоже очень переживаю за мальчика, но вот такая у него судьба. Кто же знал, что так будет?

— Он знает об этом? О том, что он должен будет умереть. — перебил его Северус, хотя ответ знал и так.

— Гарри ни о чем не знает. Я хотел на тебя возложить эту миссию. Думаю уже время пришло.

— Замечательно. Мальчишка и так меня ненавидит, так я еще и должен рассказать ему, что он обречен? Что выделители для спасения магического мира он всего лишь на всего должен умереть. Хорошее вы мне задание выбрали. Сначала вас убить, теперь одним словом разрушить пацану жизнь. Нет уж — увольте, — Северус развернулся, чтобы уйти, этот разговор ему и так дался очень тяжело, но Альбус его остановил.

— Постой, но ты должен. Пойми, в этом ни я, ни ты не виноваты! Вот так сложились обстоятельства.

— Да плевать я хотел на эти обстоятельства! Ну неужели ничего нельзя сделать? Как-то по-другому уничтожить крестраж внутри него? Вы поймите, я обещал, Лили, что уберегу ее сына, — такая боль сквозанула в голосе Северуса, что если бы у Дамблдора билось сердца, то оно непременно бы сжалось, откликнувшись на его боль.

— К сожалению ничего. Другого способа уничтожить крестраж не существует, — Альбус неожиданно замолчал и вдруг его глаза словно живые блеснули и он произнес, — Хотя нет, есть один способ остаться мальчику в живых!

Северус застыл весь во внимании.

— Если предположить на одно мгновение, что это вынужденная смерть Поттера и будет ему не по судьбе, то у него есть шанс отправиться в другой мир, туда где сейчас находиться Грейнджер. Но это может произойди лишь при одном условии, — Дамблдор пристально смерил Северуса взглядом. — Если у мальчика будет здесь надежный якорь — бескорыстно любящий его человек. Но к сожалению у Гарри такого человека нет, — Альбус специально сделал такой акцент на этих словах. — Все кто его так любил давно погибли. Ему бы могла помочь Грейнджер, но к сожалению ей сейчас самой нужна помощь…

Северус молча выслушал монотонную речь Дамблдора и, сделав соответственные выводы, хотел вновь развернуться и уйти, чтобы тщательно переварить полученную информацию, но голос Альбуса вновь не дал ему это сделать.

— Северус, пообещай, что скажешь мальчику об его участи.

— Нет, — однозначно и очень резко ответил Снейп. — Даже не просите об этом. С этим разбирайтесь сами. Единственное, что я могу для вас сделать это… — он поднес палочку к своему виску и вытянул из нее тоненькую ниточку своей памяти о разговоре, который только что произошел и, поместив ее в колбу, поставил на вращающуюся полочку. — Если мальчишка придет к вам, а я в этом ни сколько не сомневаюсь. Так как за информацией о том мире куда попала Грейнджер ему идти больше не куда. Поверьте, эта идея уже засела у него в голове. Конечно, не без моей помощи, — подметил он, так как Северус с самого начала догадался, что о таких вещах может знать только Дамблдор. Он и сам за этим пришел к нему. На этот разговор у него были большие надежды, но изначально Снейп даже не подозревал, что он закончится именно так…

Неожиданно в комнате опять послышался странный звук и на этот раз он не смог остаться незамеченным. Северус тут же бросился вниз, заподозрив, что кроме них в комнате еще кто-то есть. Но поймать беглеца он так и не смог, лишь звук характерного хлопка трансгрессии послышался из дальнего угла комнаты. Снейпа словно пригвоздило к полу, он понятия не имел как этот кто-то вообще попал в кабинет? Без пароля сюда вообще вход заказан, да и защитные заклинания, которыми он окружил комнату, на всякий случай, тоже ведь не переставали действовать. Но самое главное, как этот неизвестный смог трансгрессировать — ведь перемещение в Хогвартсе запрещены? Теперь ему оставалось только гадать — кто это мог быть и что именно ему удалось услышать?

Гермиона и представить себе не могла, что для нее откроются такие тайны. Это открытие потрясло ее до глубины души и ей сложно было справиться со своими эмоциями. На ее лице отразилось все: удивление, восторг, недоумение. Мысли побежали вперед, опережая одна другую, строя далеко идущие планы. Все, что она держала в своей голове, Грейнджер по привычки спрятала от окружающих, а в частности от Эдварда, который не оставлял свои попытки прочитать их. Ей показалось, что такой информацией она не имеет права делиться со всеми — сведения, которые открылись ей, касались лично Элис. Именно поэтому своим открытием Гермиона решила поделиться непосредственно с Элис и исключительно наедине.

— Что случилось? — первым не выдержал Джейкоб, он переживал за Гермиону, в последнее время на нее столько всего свалилось. Ее физическое и самое главное душевное состояние его очень волновало.

— Все в порядке. Мне просто нужно кое-что обсудить с Элис. Надеюсь, вы не против если мы вас покинем? — Гермиона бросила недвусмысленный взгляд на Каллен и потом еще добавила, — Тем более и Эсми меня звала, — улыбнулась она, предвкушая, как будет рассказывать обо всем Элис.

Ребята переглянулись между собой. Понять этих девчонок им становилось все сложнее. Еще несколько минут назад они с таким увлечением обсуждали, возвращение Гермионы и, казалось, для нее сейчас кроме этого нет ничего главнее, как неожиданно у нее резко появляются дела с Элис. Одним словом — девчонки…

— Ты действительно хочешь о чем-то со мной поговорить? Или просто захотела улизнуть от надоедливых парней? — прощебетала Элис. Она даже представить себе не могла о чем ей собиралась поведать Грейнджер.

— Хочу поговорить, — сгорая от нетерпения произнесла Гермиона, перешагивая порог дома. — Мне тебе нужно кое-что сказать.

— Отлично! — обрадовалась Элис, общество этой девушки ей очень нравилось, поэтому она тут же предложила. — Тогда можем поговорить в твоей комнате. Ты подымайся на верх, а я пока принесу тебе ужин.

— Хорошо, — проговорила Грейнджер и прежде чем взяться за лестничные перила, бросила взгляд на Элис. Она была настолько необыкновенной, энергичной и, как бы странно это не звучало — живой. От нее словно исходил свет, который норовил окутать всех своим теплом и заботой, и не важно хотят окружающие этого или нет — ее энергии хватало на всех, а природное обаяние никого не могло оставить равнодушным. Миниатюрная, словно куколка. В шелковой небесно-голубой блузке и обтягивающих черных джинсах она выглядела, как подросток, хотя Элис по сути и была им, то есть осталась с прошлой жизни. Гермиона с трудом оторвала взгляд от Каллен и, улыбаясь, стала подниматься по ступенькам, скользя рукой по гладким стальным перилам.

Не успела Гермиона войти в комнату, как Элис едва не опередив ее залетела в спальню и поставила поднос с едой на столик у кровати.

— О чем ты хотела со мной поговорить? — Каллен просверлила ее своими желто-карими глазами, сгорая от нетерпения.

Грейнджер даже не взглянула на еду, она едва сдерживала себя, чтобы тут же все не выложить Элис, но во время взяла себя в руки, чтобы аккуратно преподнести ту информацию, о которой она только что узнала, или правильней сказать вспомнила.

— Я кажется смогла расшифровать все твои видения насчет меня, — начала Гермиона, присев на край кровати, и приглашая Элис сделать тоже самое.

Каллен села рядом с Грейнджер и была вся во внимании.

— Если честно, то я даже не знаю, как начать, — взволнованно начала Гермиона и стала нервно теребить край своей рубашки, при этом скинув ветровку Джейкоба на кровать. — Дело в том, что с самого первого дня, как я тебя увидела мне не давала покоя мысль, что я знаю тебя. Твое лицо мне было до боли знакомо. Только я ни как не могла вспомнить где же я могла тебя видеть. А на лица у меня фотографическая память, как и на имена, — подметила она. — И вот сейчас когда ты разговаривала с Джейкобом я, наконец, вспомнила.

Грейнджер замолчала, выдерживая паузу, а Элис была сдержанна, как никогда. Она, в отличии от Гермионы, памятью на лица совсем не обладала, и понятия не имела виделись они с ней когда-нибудь или нет. Если учесть, что в этот мир Гермиона попала совсем недавно, то шансы на их знакомство сводятся к нулю. Поэтому Каллен была уверена, что ее новая знакомая просто что-то перепутала. Да мало ли похожих людей.

— Я знаю о том, что ты ничего не помнишь о своей прошлой жизни. А может просто не хочешь об этом распространяться. Это твое право. Поэтому я и решила поговорить с тобой наедине, чтобы рассказать насколько верны твои ведения. Они меня очень порадовали, — улыбнулась Гермиона и невольно схватила Элис за руку и тут же ощутила холод ее кожи. Она ни как не могла привыкнуть к температуре их кожи. Неожиданно этот холод пробрался и в ее душу, перед тем, как сказать ей о самом главном она почему-то очень разволновалась, пытаясь судорожно подобрать нужные слова. — И значит вот… Я… — тут Грейнджер набрала в грудь больше воздуха, потом медленно его выдохнула, чтобы справиться с волнением и произнесла. — Тебя зовут Элис Поттер. Ты из моего мира. Я вспомнила, что видела тебя на колдофото в доме Сириуса. Он кузен Андромеды, той девушки с которой ты была запечатлена на фотографии. А Сириус крестный моего… Моего… — Гермиона на мгновение задумалась кем же ей приходится Гарри и тут же выдала. — Моего жениха — Гарри Поттера, — Гермиона с надеждой посмотрела на Элис, надеясь, хоть на какую-то реакцию, но нет — Каллен была так же безэмоциональна, но вся во внимании. — Я больше чем уверена, что ты и та девушка на фото одно и тоже лицо. В таком случае все твои видения верны. Ты приходишься родной тетей моего жениха Гарри. Твои родители Флимонт и Юфимия Поттер — это дедушка и бабушка Гарри, а тебе он приходится племянником. Джеймс Поттер его отец и твой родной брат.

— Гермиона, к сожалению это для меня ни о чем не говорит. Я не лукавлю и действительно ничего не помню о своей прошлой жизни. Я даже сомневаюсь, что имя Элис это мое родное имя. Я в буквальном смысле нашла себя уже перерожденной в вампира, ни документов, ни памяти при мне обнаружены не были, — улыбнулась она. — Я не без труда приняла себя такой, какая я есть. Имя тоже выбрала сама — оно просто первое пришло мне в голову. Думаю если бы я хорошенько подумала, то вероятно остановилась бы совсем на другом имени.

Элис действительно не восприняла слова Гермионы всерьез. Да мало на кого она может быть похожа внешне. Так бывает. Пусть она не помнит своего прошлого, но Элис почему-то была уверенна, что она непременно из этого мира. Возможно что-то послужило тому, что она потеряла свою память и кто-то из вампиров подобно Карлайлу просто решил таким образом не дать ей умереть. К сожалению, своего спасителя она так и не нашла, пока усилием своей воли справлялась со всеми прелестями перерождения, рядом с ней никто не появился, не поддержал и не повел за собой. Те сложные дни Элис тоже смутно помнит, когда она мысленно возвращается к ним, так тяжко становится на душе. Поэтому Каллен старается этого не делать.

Так и шла Элис по миру все время в гордом одиночестве, со способностью заглядывать в будущее, но к сожалению, приоткрыть завесу тайны своего прошлого она так и не смогла. Предположений действительно было много. Она столько лет потратила на то, чтобы найти свои корни, родных или хотя бы того, кто ее обратил, но все усилия были потрачены в пустую. Казалось, вот она напала на след и где-то действительно жила похожая на нее девушка и неожиданно пропала, и она спешила появиться на глаза безутешных родителей, в надежде, что она, наконец-то, все вспомнит и ее найдут, но везде ее ждало лишь разочарование. Вся ее жизнь была посвящена бесполезным поискам и вот она уже почти смирилась с тем, что никогда не узнает кто она есть на самом деле, остепенилась, как неожиданно в Калленах нашла свое утешение и стала членом их семьи. Обнадеживать себя и вновь познать разочарование Элис больше не хотела, устала. Вот поэтому слова Гермионы она сразу приняла под сомнения, тем более Каллен никак не представляла, что она может быть совершенно из другого мира.

— Я могу понять твою реакцию на эту новость, — Гермиона не теряла надежду ее переубедить. — Если честно, будь я на твоем месте, тоже бы не поверила в это. А как же твои видения? — буквально на одном дыхании затараторила Грейнджер, боясь потерять мысль. — Помнишь ты рассказала мне, что увидев меня, ты сразу поняла, что я должна стать продолжением твоего рода? А твоя кровь на моих руках при ритуале возвращения говорит о том, что именно Гарри будет здесь со мной и вернет меня назад. Он твой кровный родственник — этим все сказано. Ты никто иная, как Элис Поттер, которая погибла в пятнадцатилетнем возрасте в день своего рождения, пытаясь продемонстрировать свои анимагические способности.

— Какие способности? — переспросила Элис, так как об этом она слышала впервые.

— Анимагические, — повторила Гермиона и поспешила пояснить. — Это способность превращаться в зверей.

— Как оборотни что ли?

— Ну есть схожесть с оборотнями, только они превращаются только в один вид зверей, а анимаги и в других животным могут.

— Ты тоже так умеешь? — Элис округлила на нее свои удивленные глаза, похоже мир Гермионы ей нравился все больше.

— Нет, — улыбнулась Грейнджер. — Я не анимаг. Такие способности относятся к уникальным и им обладают не все маги, но и редкостью так же не являются. Самое удивительно, что в основном маг может превратиться зачастую в один вид животного. Очень редким даром считается умение принимать образ нескольких видов животных. Вот именно таким даром обладала и ты.

— Да? И в кого же я могла превращаться? Ой. То есть в кого могла превращаться Элис Поттер? — тут же поправила себя Каллен, пока ассоциировать себя с Поттер она отказывалась.

— Поттер могла превращаться в куницу и в волчицу. Но ты, — на последнем слове Гермиона специально сделала акцент, чтобы дать ей понять, что речь сейчас ведется не о какой-то там мифической Элис, а о ней самой. — Ты была слишком юна, еще неопытна в превращениях, но очень трудолюбива и настырна и всегда добивалась намеченной цели. Ты просто захотела уметь превращаться не в одно животное, как многие, а в два. И ты это сделала. Но вот еще ты терпеть не могла, когда тебе говорили: "Слабо?" Это слово для тебя было, как для быка красная тряпка — призыв к действию. Вот именно из-за этого ты и погибла. Не захотела быть слабой.

— Что произошло? — почему-то Элис непременно захотелось это услышать. Нет, она себя еще не относило к этой Элис, просто стало интересно.

— В день празднования твоего пятнадцатого дня рожденья — 25 марта, твои родители устроили тебе праздник, пригласили много друзей. Среди них нашелся тот, кто хотел взять тебя на слабо, попросив продемонстрировать твои анимагические способности. Видимо, уже ходили слухи об этом, но доказательств пока никто не видел. Услышав, заветное слово — "слабо", тебя долго просить не пришлось. Возможно, ты не успела вовремя сориентироваться в кого из двух зверей ты изначально превратишься — возникло наложение животных одно на другое и в результате куница и волчица обменялись конечностями — миру явился никому невиданный зверь. Ты попыталась превратиться обратно, но увы ничего не вышло, помочь тебе к сожалению не успели. — Грейнджер сделала паузу и еще добавила. — Вот и причина твоего попадания сюда — преждевременная смерть. Как видишь — все сходится!

— Все, что ты мне рассказала, Гермиона, правда, очень интересно, но пока я не нашла отклик у себя внутри. Словно я послушала историю совсем о другой девушке, ассоциировать себя с ней пока не могу. Прости, может чуть позже. А возможно, это лишь совпадение, — Элис не подала вида, что рассказ и, приведенные доводы в пользу родства с некими Поттерами, убедили ее в этом. Каллен резко поднялась с кровати и, надев на лицо маску всемирного спокойствия, тут же произнесла. — Тебе нужно покушать и отдохнуть. А я позже к тебе зайду.

Не успела Гермиона и глазом моргнуть, как Элис из комнаты словно испарилась, оставив Грейнджер в полном недоумении — совсем не такой реакции она от нее ожидала. Всего чего угодно, но не безразличия. Какое-то неприятное послевкусие у нее осталось от этого разговора. Понятно, что Элис, учитывая, что она ничего не помнит о своем прошлом, не могла сразу уцепиться за эту идею, но хотя бы порассуждала, попыталась найти точки соприкосновения… Но увы — этого не произошло.

Гермиона нехотя потянулась за подносом и приступила к трапезе. У нее совершенно пропало настроение, так как все те эмоции, которые она испытывала еще в начале разговора куда-то улетучились. Еще недавно она была окрылена и неожиданно ее крылья словно обломили и уже не было той радости от осознании того, что им с Гарри все-таки суждено быть вместе и самое главное он придет сюда за ней.

"Неужели это правда? Я не могу в это поверить, что в моей жизни еще может быть все хорошо, — подумала Грейнджер. — Я с нетерпением жду нашу встречу с Гарри. Значит там с ним ничего не случится, — улыбнулась она, но неожиданно ее улыбку словно стерло с лица. — Если Гарри попадет сюда, то выходит.. — Гермиона подумала о самом страшном, на лбу тут же выступил холодный пот, сердце бешено заколотилось в груди, а жуткие мысли словно бешенные заскакали у нее в голове, сводя с ума. — Нет! Нет! Нет! Гарри не умрет в нашем мире, он будет жить. Ну, конечно же будет! — Грейнджер отодвинула в сторону поднос с едой, ее вкуса от волнения она все равно уже не чувствовала, — Я вернусь домой вместе с Гарри. Я стану продолжением рода Элис, — она стала успокаивать сама себя, пытаясь прогнать прочь плохие мысли. Гермиона взобралась с ногами на кровать и обхватила руками подушку, ее взгляд стал скользить по комнате и невольно цеплялся то за красивую струящуюся тюль цвета топленого молока, то за изящные статуэтки на комоде. Окна были открыты и воздушную тюль раздувало ветром словно паруса. Комната наполнялась свежим воздухом и запахом леса после дождя. Затем Гермиона стала разглядывать картины на стенах обрамлённые в массивные позолоченные рамы, но толком рассмотреть их не смогла — ее веки стали внезапно тяжелеть, усилием воли Грейнджер попыталась прогнать сон, неожиданно вспомнив об Элис. — Ну надо же, я так надеялась, что она обрадуется, или хотя бы скажет что-нибудь по этому поводу, но Элис просто развернулась и ушла", — Грейнджер потерла глаза, ее голова плавно скользнула на подушку. Закончить свои мысли Гермиона уже не успела, ее резко сморил сон.

Спустя секунду в комнате она была уже не одна. Молодой человек, как вкопанный застыл у изголовья Грейнджер, внимательно рассматривая ее лицо, любуясь белизной кожи и легким румянцем на щеках. Алек смотрел на Гермиону и его кроваво красные глаза непременно излучали любовь. Сердце хладного демона оказалось вовсе не ледяным… Он пытался сейчас запечатлеть, на мертво вбить в свою память ее образ. Невольно его рука коснулась ее шелковых волос, он легонько пальцами стал перебирать ее каштановые локоны, получая от этого истинное удовольствие. Внезапно у него возникло жгучее желание вдохнуть ее запах полной грудью, а не довольствоваться малым... Удержаться он не смог. Алек склонился над ее шеей…

Ребята собрались на входе у коттеджа «Ракушка». Гарри стоял поодаль и внимательно рассматривал карту Мародеров, оценивая ситуацию. Рон увлеченно разговаривал с Биллом. Они оба пришли к мнению, что в воздухе уже пахнет войной. И действительно все члены Ордена в любой момент готовы ринуться в бой и уже ждут команду. А вот Луна и Флер разговаривали совсем не о войне — этих разговоров им и так хватало. Миссис Уизли обсуждала с Лавгуд свой маленький садик, который она разбила недалеко от дома и своими усилиями превратила его в настоящую красоту. Каких-только там растений не было и все цвели сейчас своим буйством красок, вызывая гордость у своей хозяйки.

Изучив карту, Поттер быстро определил безопасное и главное безлюдное место в Хогвартсе. Не говоря ни слова, он протянул руку Добби. Рон и Луна тут же отвлеклись от своих разговоров и последовали его примеру.

— Удачи! Мы все готовы и ждем от вас сигнала, — проговорил Билл.

— Спасибо! Удача нам не помешает, — произнес Гарри и, опустив свой взгляд, обратился к домовику. — Ну что, попробуй перенести нас в спальню мальчиков в башне Гриффиндора. Добби посмотрел на своего названного хозяина своими большими, блестящими глазами, в этом маленьком теле была огромная душа и в глубине этой души он был уверен, что у него все получится, и на это раз Гарри Поттер и его друзья не будут разочарованы. Словно эльф знал наверняка, что магию в школе никто не запрещал. Откуда у него была такая уверенность никто не знает, но как только троица коснулась домовика они тут же испарились в воздухе.

* * *

На глазах у удивленного Невилла в комнате появились его друзья. Он даже не успел испугаться, хотя должен был, ведь трансгрессия в стенах школы запрещена и появление таким образом кого-либо, вообще, невозможно. Но, как говорится не бывает ничего невозможного. Добби, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания поспешил удалиться.

— Гарри, Рон, Луна! Как же я рад вас видеть! — тут же воскликнул Долгопупс и бросился обнимать друзей. — Как вам это удалось? Ну, я имею ввиду, как вы попали сюда? Да ну ладно. Это уже не важно. Вы здесь — значит мы уже близки к победе. Представляю, как ребята будут рады, увидев вас. Знаешь, у нас тут своя война, — улыбнулся Невилл, пытаясь объяснить свое изуродованное лицо.

Его внешний вид действительно оставлял желать лучшего: лицо было опухшим, кровоподтеки на щеке, а на шее большой порез от чего-то острого.

Ребята с улыбкой слушали друга, который тараторил без умолку, они тоже были очень рады его видеть. А еще они были просто счастливы, что магия эльфов в замке была не запрещена. Хотя друзья очень переживали по этому поводу, только Луна почему-то была уверенна, что этого в Хогвартсе не произойдет. Она убеждала Гарри и Рона, что даже если они захотят, то не смогут этого сделать — в школе работают эльфы, готовят, убирают гостиные и спальни ребят, следят за каминами и запретить их магию все равно, что оставить замок без обслуживания. Мобильность домовиков жизненно необходима для Хогвартса. Но Поттер и Уизли все равно сомневались. Теперь они поняли, что Лавгуд была права, ну и Добби конечно тоже (хотя домовик не осмелился высказать волшебникам своего мнения, но по его глазам и так все было понятно без слов).

— Смотрю вам тут тоже достается. Да, школа уже не является безопасным местом, — наконец, слово взял Гарри и мельком бросил взгляд на свою кровать. Она была аккуратно застлана, так как он заправил ее в последний раз, зная, что сюда он, возможно, больше никогда не вернется. Поттер был рад, что ошибся. Быстро подавив в себе приступ ностальгии, он произнес. — Невилл, собери ребят, нам будет нужна ваша помощь. И заодно сообщи Ордену, чтобы тоже подтягивались сюда, чувствую здесь скоро будет очень жарко. Время настало...

— Это я быстро, наша связь через монету очень выручает и Ордену через радиосвязь мигом сообщим, — улыбнувшись, проговорил Долгопупс и полез в карман за монетой. — Через минут семь все будут в гостиной.

И действительно уже через несколько минут внизу послышались голоса. Рон даже не успел, как следует предаться воспоминаниям, как нужно было уже спускаться вниз. Он тоже, как и Гарри с особой теплотой вспоминал школьные годы, они никогда не были спокойными, но это и делало их особенными.

Невилл предпочел возглавить шествие, за ним стала спускаться Луна, которую пропустил вперед Гарри, а Уизли не спеша поплелся вслед за Поттером, крепко сжимая в руке меч.

— Смотрите, кого я к вам привел, — широко улыбаясь, произнес Невилл, он отошел в сторону, чтобы все могли увидеть причину его радости.

— Гарри! — послышалось со всех сторон, и студенты разных возрастов бросились к своему герою. Каждый норовил хотя бы дотронуться до Мальчика Который Выжил. Для всех он был надеждой на победу. Тот, ради которого они готовы были броситься в бой.

Невилл какое-то время терпеливо ждал, пока все окажут долю своего внимания Поттеру, но радостная встреча не спешила заканчиваться и, немного повысив голос, он вынужден был разогнать счастливую толпу.

— Я понимаю, что вы все рады видеть Гарри. Но я попрошу вас успокоиться, дайте ему сказать, — Долгопупс, застыл в ожидании, но студенты все не унимались.

За прошедший год Невилл здорово возмужал, его характер тоже закалилась. В этом юноше уже сложно было узнать того неуверенного, застенчивого мальчика, каким он был раньше. Школа выживания пошла ему на пользу. Ему, как и другим студентам выпускникам приходилось защищать младшекурсников от нападок брата и сестры Кэрроу, порой подставляя себя под удар, доказательством тому были свежие раны на его лице.

Среди множества лиц Гарри не смог не заметить Джинни. Она стояла в толпе и не сводила с него глаз, заглядывая прямо ему в душу, выворачивая все ее содержимое наизнанку. Даже на расстоянии Уизли смогла почувствовать пропасть между ними, подойти к нему она так и не решилась, ограничилась лишь кивком в знак приветствия. Он ответил ей тем же. Решение Гарри расстаться она не сразу, но все-таки приняла. Конечно же ей было очень тяжело, особенно первое время, девичья гордость была задета, она плакала, злилась, но в один момент запретила себе страдать. У нее в душе, с каждым днем теплилась надежда на воссоединение, война должна же когда-нибудь закончиться, с ней должно закончиться и их вынужденное расставание. Но стоило ей заглянуть Гарри в глаза, которого она не видела много месяцев, она тут же поняла, что все было зря — надежда, которая помогала ей жить рухнула в одночасье, осознание того, что ничего уже не измениться произошло довольно быстро. Она это просто почувствовала, внутри у нее мгновенно образовалась пустота, которую заполнить было пока нечем… Джинни стояла сама не своя, но ее сильный характер не позволил дать волю эмоциям. Сейчас шла война, жестокая война и всю сентиментальность усилием воли она умело подавила в себе.

Поттер тоже немного растерялся, о том, что здесь он может увидеть Джинни Гарри совершенно забыл. Его маниакальное желание поскорей вызволить Гермиону затмило все. Нет, конечно он был очень привязан к сестре своего друга, нежные чувства у него остались к ней, но это была уже далеко не любовь. Ему сейчас было так же неловко, как и ей, и он был очень рад, что она без слов все поняла и не бросилась к нему на шею, как ни в чем не бывало.

На Гарри смотрели сейчас множество глаз только и ждущие его команды, все просто светились от счастья. Наконец, в комнате воцарилась тишина, которую Гарри так долго ждал.

— Спасибо вам большое за такой теплый прием, — заговорил Поттер, аккуратно подбирая нужные слова и мельком окинув взглядом комнату, где он провел столько счастливых лет. На удивление здесь ничего не изменилось: мебель, картины на стенах и камин... С трудом справившись с вновь нахлынувшей ностальгией он продолжил. — Я тоже всех вас рад видеть. Как вы уже поняли, мы прибыли сюда с очень важной миссией. Нам в Хогвартсе нужно кое-что найти.

— Говори что, мы мигом найдем, — послышался голос парня, стоящего в первом ряду.

— Мы не совсем уверенны, что именно нужно искать. Это скорей всего что-то маленькое и связанное с Кандидой Когтевран. У вас есть идеи?

Ребята зашептались и гостиная превратилась в настоящий улей. Рон стоял за спиной у Гарри и ехидно улыбался, он очень надеялся, что прозвучит еще какая-нибудь идея, согласиться с идеей Луны, он как всегда не мог. Но его надежды не оправдались — ребята в толпе лишь пожимали плечами, гриффиндорцы похоже мало знали о Кандиде и ничего стоящего не смогли предложить.

— Нужно спросить кого-нибудь из Когтеврана, — предложила Парвати. — Они наверняка что-то могут знать.

Гарри улыбнулся. Он догадывался, что идея Луны была самой лучшей, но не спросить у ребят он не мог, а вдруг они придумали бы что-то новое — это бы только увеличило их шансы на победу. Но студенты лишь недоуменно переглядывались и Поттер теперь с чистой совестью решил передать слово Лавгуд, которая скромно стояла рядом с Поттером.

— Вы правы у Луны есть кое-какие предположения, — Гарри посмотрел на Полумну, дав ей взглядом понять, что теперь ее очередь говорить.

Лавгуд сделал шаг вперед и немного смущаясь произнесла.

— Мне кажется это может быть диадема Кандиды Когтевран. Это известный артефакт основательницы Хогвартса.

— Я тоже о ней слышала, — улыбнулась Парвати. — Где ее искать?

— Мы точно не знаем. Она может находится где угодно. В подземелье, в одной из башен, в коридорах замка — везде, — проговорил Гарри.

— А как эта диадема выглядит? — поинтересовался недоуменный парень, расстегивая ворот своей рубашки и закатывая по локоть рукава, готовясь к активному поиску.

— Это женское украшение на голову, с камнями, похоже на корону, — пояснила Луна. — Кто-нибудь видел портрет Кандиды в башне основателей? Она там как раз изображена в диадеме. Кто не знает может посмотреть там.

Руководства к действию были приняты быстро, ребята решили разделиться, чтобы одновременно исследовать весь замок.

— Рон, ты пойдешь с Луной. Держи все под контролем. И берегите меч. Я сейчас ненадолго отлучусь и присоединюсь к поискам, найду вас по карте, — проговорил Гарри.

Рональд хотел было открыть рот, чтобы спросить куда решил направиться Гарри, но по одному взгляду Поттера понял, что ему знать об этом не обязательно. И правда, Уизли не умел держать свои мысли под контролем, в замке находились пожиратели и случись что, от Рона они тут же узнают о его месте нахождения: если сам не расскажет, то непременно прочтут это у него в голове. Таким образом Поттер решил обезопасить себя и своих друзей. Гарри понимал, что серьезная битва не за горами, возможно Лорду уже известно о его нахождении в замке и ему срочно нужно было кое с кем переговорить, чтобы наметить план спасения Гермионы. Его тянуло туда словно магнитом и он уже не находил себе места от жгучего желания долгожданной встречи.

— Луна, с какой части замка вы начнете поиски? — поинтересовался Гарри. Он достал из кармана карту Мародеров и стал ее разворачивать. Весь замок с его окрестностями оказался у него, как на ладони.

— Я планировала посетить башню Когтеврана. Мне тоже кое с кем нужно встретиться, думаю она должна знать место нахождение диадемы, — немного задумчиво произнесла Лавгуд.

— О ком ты говоришь? — Рон с недоумением посмотрел на Луну.

Девушка, загадочно улыбаясь, посмотрела сначала на Гарри, потом на Рона и произнесла.

— С Хелленой Когтевран — дочерью Кандиды. Ходят слухи, что это она украла диадему у своей матери из зависти.

— Да она и разговаривать с тобой не будет! Она же из всех приведений замка самая двинутая. Все время себе на уме! — не выдержал Уизли, переложив меч Гриффиндора в другую руку. Идея Лавгуд его точно не впечатлила. Хеллена — призрак Хогвартса и за все время, что Рональд учится в школе он ни разу не слышал, чтобы она с кем-то разговаривала. Она всегда была сама по себе и избегала общество людей и себе подобных.

— Я думаю, нужно попробовать, — произнес Гарри, ища глазами на карте башню Когтеврана. Он одобрительно кивнул головой, посмотрев на Луну. В отличии от Рона, ее идея ему очень понравилась. Раз никто из ныне живущих не видел диадему, о ней вполне могут знать только покинувшие этот мир. И Гарри был уверен, что Лавгуд вполне сможет найти с ней общий язык. Луна всегда деликатна, аккуратна в словах и никогда насильно не лезет в душу, он даже не сомневался, что именно она и только она сможет разговорить неразговорчивую Серую Даму. Поттер проверил все ли чисто в окрестности башни Когтеврана и проверил свободен ли путь до нее. А, к счастью, нигде видно не было и он с уверенностью произнес. — Можете идти, Кэрроу еще на уроках. Только будьте осторожны.

Луна и Рон незамедлительно направились к выходу. А Гарри продолжил изучать карту, всматриваясь в мелькающие надписи на пергаменте. Неожиданно он почувствовал, что его спину будто прожигает взглядом. Ему как-то стало не по себе. Он замер, прислушиваясь к странным ощущениям, по спине пробежал холодок. Поттер некоторое время стоял, боясь пошевелиться и не решался обернуться. Наконец, он нашел в себе силы и повернул голову назад, но за своей спиной он никого не увидел, лишь краем взгляда успел заметить, что кто-то очень быстро промелькнул на лестнице в спальни и этот кто-то был с рыжим хвостом. Не трудно было догадаться, что это была Джинни. Судя по всему она очень хотела, но так и не решилась к нему подойти. Ее энергия била через край, вот и Гарри досталось. А почему убежала? Ну она же девушка — они часто делают такие вещи, которые редко поддаются какой-нибудь логике. Возможно, долго подбирала, что ему сказать, но так и не смогла. Расставание, которое из вынужденного и возможно временного, превратилось в настоящее — этого она вынести не смогла. Джинни приняла самое верное решение уйти, предполагая, что их разговор непременно приведет к выяснению отношений, а она себя знала хорошо — без скандала дело бы не обошлось. Ведь ее догадки здесь и сейчас только подтвердились. Гарри окончательно стал для нее чужим. Она так почувствовала, в таких вещах она никогда не ошибалась. А это означало, что его сердце ей больше не принадлежит и к сожалению она с этим уже ничего не сможет поделать. Возможно, скитания или война так повлияли на Гарри — Джинни точно не знала, но одно ей было известно — они не воссоединяться с ним никогда…

Поттер еще несколько минут стоял, уставившись на лестницу. У него даже было желание пойти за ней, но он вовремя одумался.

«А что я ей скажу? — подумал Поттер и как ни странно не нашел подходящего ответа. — Нет, я не хочу давать Джинни ложные надежды. Пусть лучше она сейчас перестрадает, в обиде на меня. Мое поведение может показаться ей жестоким. Я проигнорировал ее, не уделил ей даже минуты своего времени. Но так будет лучше».

Гарри спешно направил палочку на карту и произнеся: «Шалость удалась», быстро сложил ее и убрал обратно в карман, все, что ему было нужно он уже посмотрел — место, куда он собирался отправиться тоже было свободно от прислужников Лорда. Затем Поттер вызвал к себе Добби и замер в ожидании. Верный эльф сию минуту был уже у его ног.

— Перенеси меня в кабинет директора, — с этими словами Гарри взял домовика за руку и тут же вместе с ним растворился в воздухе.

* * *

Во владениях Снейпа Гарри появился совершенно неожиданно, для всех. Свое удивление выразила даже шляпа, которая лежала на полке, не говоря уже о бывших директорах школы, которые восседали мирно в своих портретах и явно скучали до этого самого момента. Обратил на Поттера внимание собственно и тот ради, кого он туда пришел, наградив его любопытным и совершенно не удивлённым взглядом, как будто он сидел и ждал только его.

«Молодой вампир» не по биологическому возрасту, а по состоянию души, если у него таковая конечно имеется, наклонившись к Грейнджер, полной грудью вдохнул ее запах. От удовольствия он даже закрыл глаза, в данную секунду Алек убедился, что не ошибся — она та самая, единственная, которую он вожделел всем телом, всем своим существом. Запах ее крови просто сводил его с ума, такого желания он не испытывал еще никогда. Кровь всегда была для него лишь средством для получения энергии и не более, а вот сейчас ее запах был для него, как дорогой парфюм, который он умудрился распределить по разным нотам, и каждая из них доставляла ему истинное удовольствие. Аромат, который от нее исходил мог заставить его идти за ней попятам, хоть на край света, и он готов был это сделать, если бы она только этого пожелала.

Алек наклонился еще ниже, пульсирующая жилка на ее шее была в нескольких сантиметрах от его губ. Уста Алека слегка приоткрылись, обнажив белоснежные зубы, он едва не коснулся ее нежной кожи. Рассудок парня помутился, он понимал, что еще секунда и он может не сдержаться и тогда беды не избежать. Алек резко отстранился от нее, контролировать ситуацию вокруг ему удавалось все сложнее, учитывая какую бурю чувств он только что испытал. Прийти в себя вампир не успел, за дверью послышались шаги и через долю секунды, он тут же исчез в ночи.

— Гермиона! — с этими словами в комнату ворвалась испуганная Элис. Следом за ней забежал Эдвард.

Джейкоб тоже не заставил себя долго ждать и, влетев через окно, оказался у постели Грейнджер. Блэк был очень напуган, в глазах застыл страх. И эти доли секунды пока Гермиона не открыла глаза для него показались вечностью. Элис одним прикосновением своей ледяной руки заставила Грейнджер пробудиться ото сна.

— Что-то случилось? — Гермиона не могла понять причину такого сборища в ее спальне.

— Он был здесь, — произнес Эдвард, виновато опустив глаза.

— Черт, значит я не ошибся, — вспылил Джейкоб, ударив рукой о дверной косяк. — Кто-нибудь объяснит, как это вообще получилось? Ни я, ни мои ребята ничего не заметили. Не пойму, как мы не смогли учуять его запах ? Вот только сейчас, когда он удалялся от дома я смог унюхать его вонь. Сет погнал его в лес, Лия охраняет Беллу. Кстати, как она? — Блэк встревожено посмотрел на Эдварда, а тот тут же ответил.

— С Беллой все в порядке. Я только что от нее. Эсми и Розали сейчас рядом с ней, остальные тоже бросились в погоню, — Эдвард сделал небольшую паузу, оценивая обстановку, — Похоже Алек свои способности опробовал одновременно на всех. Я предупреждал, что он очень опасен. Его сила на первый взгляд безобидна, но это только на первый взгляд. Теперь вы сами убедились в этом — он в один миг всех нас сделал глухими, ну и в первую очередь лишил обоняния. и как результат — никто из нас не учуял его запах.

— С тобой все в порядке? — Элис присела рядом с Гермионой на кровать, ее тревога тут же передалась и ей.

— Вроде в порядке, — неуверенно произнесла Грейнджер. Ее так резко склонил сон, он был очень тяжелым и навязчивым, что она до сих пор не могла от него отойти. Пробудившись, Гермиона никак не ожидала увидеть в своей спальне столько народу. И не сразу поняла причину их беспокойства, только сейчас до нее начал доходить смысл их слов и она произнесла. — Я резко почувствовала слабость. Мне очень захотелось спать и похоже я уснула, — Грейнджер догадалась, что вампир Вальтури воздействовал и на нее, но до конца не могла поверить в это. — Неужели Алек действительно был здесь?

— Да, этот гад всех нас обвел вокруг пальца. Все провернул у нас под носом, а мы ничего не заметили! — Блэк был очень зол. И он сейчас предпочел бы гнать этого Алека до самой Италии, чтобы он оттуда больше никогда не высовывался. Но волнение за Беллу и Гермиону у него было гораздо сильнее и он сошел бы с ума если бы не узнал сию же минуту, что с ними все в порядке.

— Да, действует мягко и целенаправленно идет к своей цели, — Гермиона села на кровать и опустила ноги на пол. — Во сне даже я не могу противостоять его чарам. Если честно я еще не научилась здесь управлять своими силами, без палочки. Нужно тренироваться.

— Правильно. Против него необходимо использовать всевозможные способы. Мы должны дать ему отпор, — заговорила Элис. — Я шла к тебе просто поговорить, ни о чем не подозревая. И только у дверей я четко увидела образ Алека у твоей кровати. И очень испугалась, понимая, что это случится ни когда-нибудь в будущем, а происходит именно сейчас. Я иногда чувствую такое и порой это меня очень пугает, так как это приходиться воспринимать, как данность — без шанса что-нибудь исправить.

— На этот раз все обошлось. Мы уже предупреждены, думаю в следующий раз подобное не повторится, — произнесла Гермиона, ей было очень неудобно, что все так переполошились из-за нее.

— Надеюсь так и будет, — произнес Эдвард, сделав несколько шагов к окну и плотно запер его, расправив воздушные занавески. — Нужно поскорее ускорить возвращение Гермионы. Алек не успокоится и еще предпримет ни одну попытку, — предположил он. — Нужно разыскать собаку, которая будет участвовать в твоем возвращении. Подозреваю, что она должна быть магического происхождения. Джейкоб, поспрашивай своих. Пусть поищут у себя. Я тоже подключу знакомых и родственников.

— Хорошо! — Блэк кивнул головой. — Я пойду к своим ребятам. Сет ожидает меня внизу, заодно и скажу им про пса. — Джейкоб хотел было выйти через окно, но вовремя вспомнил, что оно закрыто и быстрыми шагами направился к выходу. И перед тем, как захлопнуть за собой дверь произнес.

— Не оставляйте Гермиону одну! И с Беллой всегда кто-то должен находиться.

— Хорошо, — ответил ему Эдвард и, лишь на секунду задержавшись в комнате, тоже вышел вслед за ним.

Элис и Гермиона, наконец, остались одни. Каллен шла к ней в комнату не просто так, она хотела с ней поговорить и по счастливой случайности — это спасло Грейнджер жизнь. Элис была под впечатлением от их последнего разговора, ее реакция на него была непредсказуемая, как для Гермионы, так и для нее самой... Элис просто ушла, ничего толком не ответив, как будто они мило поговорили о погоде, а не о таких важных жизненных вещах, которые просто не смогли не задеть ее ледяное сердце. Конечно же информация о ее возможном прошлом не смогла оставить ее равнодушной, просто ей нужно было время, чтобы все переварить, найти отзыв внутри себя на все сказанное Гермионой. Отзыв, конечно же был, но он появился не сразу. Элис удалилась в свою комнату и наедине с собой по крупицам, усилием воли она стала доставать из своей памяти те события, которые она с таким трудом запечатала там. Никому другому и даже себе самой она не позволяла их бередить. Они в свое время доставили ей столько боли, что в тот страшный момент перерождения в вампира она первым делом избавила свою душу от этих мучений, заперев память о прошлом внутри себя. Это произошло не совсем по ее воле, а как защитная реакция организма. И действительно, после этого она с полной уверенностью могла говорить другим, что ничего не помнит о своей прошлой жизни, так как в ее памяти минувшие события просто отсутствовали. Жизнь здесь Элис, как и Эдвард начала с чистого листа. Если бы она этого не сделала, то возможно просто сошла бы с ума от горя, а ещё от непонимания самой себя, так как картинки из прошлого стали перемешиваться с ее будущим, а так же решениями людей, которых она даже не знала. Ее дар с первых минут вампирской жизни начал действовать бесконтрольно, сводя ее с ума. Это со временем она смогла его обуздать, подчинить себе, одновременно смириться со своей новой жизнью. Поиск себя у Элис продолжался очень долго, но она справилась и стала тем, кем являлась сейчас.

— Я хотела с тобой поговорить о нашем разговоре, — неуверенно начала Элис, — Не скрою я сопротивлялась возникновению в моей памяти событий из прошлого. Я всегда боялась их возвращения, у меня всегда был какой-то страх насчет них. Видимо зря я так долго хранила прошлое внутри себя, которое лишь мучило и было словно кровоточащая рана, от которой ни избавиться, ни излечиться. Я уже поняла — мне нужно было принять мою судьбу, переболеть еще тогда, а не прятаться от проблем, которые рано или поздно все равно могут настигнуть.

— Так ты все-таки вспомнила? — с надеждой произнесла Гермиона.

— Да, — Элис кивнула головой и посмотрела на Грейнджер сквозь радугу слез. — Я нашла в себе силы выпустить память, не держать ее в себе, не отдаляться от нее, а принять все случившееся со мной. Я вспомнила все. Маму и папу и Андромеду я тоже вспомнила. Вот только Джеймса не помню. Но я ведь и не могу его помнить, он родился ведь после… Ну, после моей смерти, — добавила она, и слезы одна за другой полились по красивому лицу. Каллен даже не пыталась их утереть и продолжала говорить. — Расскажи мне про моих родных. Я хочу знать об их судьбе. Про Гарри тоже расскажи. Он ведь мой племянник, да?

— Да, — улыбнулась Гермиона, наконец, она увидела у Элис ту реакцию, которую так ждала. — Я тебе все сейчас расскажу, — она придвинулась к ней поближе и легонько приобняла Элис за талию. — Твоя мама была очень красивая женщина, статная брюнетка. Я видела ее на снимках в газете. Там правда сообщалось… Ну да не будим сейчас об этом, — Гермиона решила обойти неприятную тему смерти Элис, а рассказать ей о том, что происходило уже после этого. — Возможно ты помнишь, что твоя семья была достаточно обеспеченная и все это благодаря изобретению твоего отца — «Просто блеск».

— Да, я помню! — воскликнула Элис и ее губ коснулась улыбка. — Я тогда очень гордилась отцом и всем подряд рассказывала об этом. Не для хвастовства, конечно, — пояснила она. — Просто у меня так проявлялась дочерня гордость за отца.

— Джеймс, твой брат родился, спустя девять месяцев после…

— После моей глупой и нелепой смерти, — продолжила за Гермиону Элис, так как та вновь запнулась на полуслове. — Называй все своими именами, будь смелее. Ты знаешь, я только сейчас, благодаря тебе, перестала оглядываться назад, боясь своих воспоминаний. Мне было очень страшно вновь испытать ту душевную боль, которая в первые минуты моего пребывания в этом мире меня просто накрыла. Тогда я не справилась с этой болью. Не смогла. Не захотела. И изо всех сил заперла ее внутри себя, чтобы больше не страдать. Видимо в то время я была не готова к этому. Сейчас я созрела, с годами стала сильнее что ли или мудрее. Спасибо тебе, Гермиона. Благодаря тебе с моих плеч упал такой груз. Я не стану открещиваться больше от своего прошлого, приму его таким какое оно есть и буду жить дальше без страха. Хотя нет, — спохватилась она. — Аро не обязательно знать о моем прошлом. Но это для меня сделать не сложно. То, что ему никогда не узнать — я скрою от него искусно, например, как Эдвард.

— Так ты знаешь об Эдварде? — удивилась Гермиона, она думала, что никто в их семье тайну Эдварда не знает.

— Конечно знаю, — улыбнулась Элис. — Мне и мысли его не нужно уметь читать. Я и в семью Калленов пришла благодаря ему. Мы с ним видимо на одной волне, я чувствовала его даже на расстоянии, и в видениях моих он был постоянно, до тех пор, пока я его не встретила. Я долгое время жила сама по себе, но всегда знала, что моя вторая семья где-то есть и она меня давно ждет. Они были очень нужны мне, а я им — мы нашли друг друга. Прости, я немного отвлеклась — ностальгия, — Элис смахнула челку с глаз и произнесла. — Я понимаю, что родителей, наверное, уже нет в живых. Они и меня родили не рано, а тут уже внук взрослый. Расскажи мне про брата, какой он. Сколько ему сейчас?

— Ты права, твои родители ушли один за другим в довольно преклонном возрасте. Они прожили долгую жизнь. Внука, конечно, не дождались, но Джеймса женить успели. На мой взгляд Джеймс был похож на маму. Ну а характер он унаследовал от отца, как и ты, наверное. Идти к своей цели на пролом, даже если придется нарушать всевозможные правила. Гарри тоже унаследовал эту черту, — Гермиона тяжело вздохнула. Во-первых ей предстояло сообщить, что ее брата уже нет в живых, а во-вторых она сама вспомнила о Гарри и у нее в сердце болезненно защемило. Она очень истосковалась по нему.

— Ясно, ты сказала, что Джеймс был. Я так понимаю, что его тоже уже нет в живых. Как это произошло? — с болью в голосе произнесла Элис.

— Тогда, как и сейчас в нашем мире велась война с Волан-де-Мортом. Это волшебник, который хочет в маг. мире установить свои порядки. Он стал причиной смерти Джеймса и его жены Лили, из-за него их сына Гарри остался сиротой в годовалом возрасте.

— Бедный мальчик, — не выдержала Элис. — Расскажи мне еще про Джеймса. Ты говоришь, что мы с ним похожи.

— Ну мне так кажется. Я, конечно, лично его не знала, но много слышала о нем от его друзей. Из этого могу сделать выводы, что вы очень похожи, но только характером. Потому что ты и внешностью вся в отца, — подметила Гермиона.

— Это уж точно — не дать не взять. Копия папы — я всегда слышала это. Темперамент и характер тоже в него, — Элис искренне улыбнулась, вспомнив о чем-то своем.

— Значит я не ошиблась, — Грейнджер улыбнулась ей в ответ. Она была очень рада, что их разговор становится очень душевным, без напряжения. С легким сердцем она продолжила свой рассказ. — Джеймс учился в Хогвартсе и как все Поттеры попал по распределению Шляпы на факультет Гриффиндор. Он очень был идейный, увлекающийся, без любви к анимагии тоже не обошлось.

— Даже так? Очень интересно, — Элис была вся во внимании.

— Да. Он и друзей смог уговорить заняться анимагией, после того, как узнал, что его друг Люпин — оборотень и каждый месяц перерождается. Чтобы поддержать его, он все это и затеял. И как результат плодотворного труда Джеймс с легкостью смог принимать образ оленя, поэтому и получил прозвище — Сохатый. Его друг Сириус стал превращаться в собаку и стал зваться Бродяга, ну а третий их товарищ смог освоить только образ крысы, ну и кличка к нему приклеилась — Хвост.

— Да, эта жилка авантюризма у Поттеров похоже в крови, — Элис не удержалась и прокомментировала слова Гермионы. — Ты сказала, что и сейчас в вашем. — Каллен сделала небольшую паузу и тут же исправила себя. — В нашем мире ведется война. Неужели все с тем же волшебников?

— Да, с тем же. После того, как он убил твоего брату, он хотел расправиться с Гарри. Ведь именно он был его главной целью.

— Маленького ребенка?

— Да, — подтвердила Гермиона. — Волан-де-Морт помимо господства хотел для себя бессмертия и активно шел к этому, а тут неожиданно одна из предсказательниц изрекла пророчество, где говорилось, что этот волшебник падет от рук мальчика, который родился на исходе июля месяца, чьи родители дважды бросали ему вызов. Под эти описания попали два мальчика, но Волан-де-Морт был уверен, что это именно Гарри — сын Поттеров. И действительно вооруженный пошел на ребенка.

— Какой ужас! Неужели Джеймс так и не узнал об этом пророчестве и не смог защитить свою семью? — в ужасе воскликнула Элис.

— Узнал, конечно. Они прятались, но к сожалению, Джеймс доверился предателю Хвосту. Он из страха перед Лордом выдал его семью.

— Понятно, пригрели крысу на своей груди, — с досадой произнесла Элис. — Как же Гарри удалось спастись?

— Лили закрыла его своим телом и тем самым окружила такой защитой, что ее было не пробить. Следующее смертоносное заклинание, которое предназначалось Гарри отскочило от него и ударило по самому Лорду. С тех пор он исчез, потеряв человеческий облик, превратившись в нечто. Много лет о нем не было ни слуху, ни духу, а спустя время он изредка давал о себе знать, пытаясь вновь вернуться в человеческое тело. Но его попытки были неудачными. Три года назад он все-таки возродился и перешел к действию, развязав новую войну.

— Неужели за столько лет его так и не смогли уничтожить? Он что неуязвимый?

— Так и есть. Лорд использовал черную магию, которая позволила ему разбить свою душу на несколько частей, заточив их в разные предметы — крестражи и надежно их спрятал. Для того, что бы его убить, нужно избавиться от всех частей его души. Вот этим то мы с Гарри и занимались. Твой племянник избранный, на него возложена очень большая участь. В одиночку ему не справится. Я… Я так за него боюсь, — с надрывом в голосе произнесла Грейнджер, ее глаза быстро наполнились слезами, и как бы она не пыталась, но удержать их была уже не в силе. Наболело...

Элис быстро притянула Грейнджер к себе, крепко обняла ее и сама дала волю чувствам. Тут и на нее нахлынули все воспоминания, наконец, вся та боль, что она так долго хранила в себе — нашла выход. Девушки всю ночь изливали свои души, плакали вместе и смеялись. Самое главное, что обоим после этого стало легче. Они друг в друге нашли исцеление…

* * *

Красивая девушка стояла у окна, постукивая по подоконнику своими аккуратными, маленькими пальчиками. Ее взгляд был направлен куда-то вдаль, похоже она тщательно что-то обдумывала. Лицо девушки было слишком сосредоточенным и серьезным, ее бровки изогнулись дугой, а губы были сжаты настолько, что они превратились в тоненькую ниточку, но даже так она не теряла своей привлекательности. Ее белоснежная кожа, как нельзя лучше оттеняла красные глаза, длинные русые волосы были собраны в тугой хвост на затылке и перевязаны алой лентой. Черное бархатное платье с приталенным силуэтом выгодно подчеркивало точенную фигуру девушки. Платье было не длинным, чуть ниже колена, поэтому оно не скрывало ее стройных ног. Опираясь правой рукой об подоконник, левой рукой девушка удерживала золотой медальон, который висел на ее шее, на длинной цепочке. Она проводила пальцами по объемному украшению, осторожно обходя его острые углы, хотя пораниться девушка не могла, потому что была вампиром.

Достаточно бесшумно в комнату вошел парень, не оборачиваясь девушка тут же произнесла.

— Ну наконец-то. Где тебя носило? — голос ее был ледяным, но достаточно приятным.

— Гулял.

— Хм. У дома Калленов? — вампирша изогнула губы в язвительной улыбке и, обернувшись, добавила. — Кто эта девушка?

— Ты что за мной следишь? — взгляд парня, говорил сам за себя, он был очень зол. Сестра всегда его чрезмерно опекала, словно он был маленьким и несмышленым ребенком и это не смотря на то, что он родился раньше нее на десять минут.

— Ты не ответил на мой вопрос. Кто эта девушка? Каллены вновь что-то замышляют?

— Да плевать мне на этих Калленов! Джейн, не лезь в мои дела!

— Как же я могу не лезть? Ты неожиданно откладываешь наше возвращение в Италию. Сегодня утром, вообще, предложил мне вернуться одной, сославшись на дела. Скажи, Алек, какие у тебя могут быть здесь дела? Что ты задумал? — Джейн сделала несколько шагов по направлению к брату, ее каблучки на лаковых черных туфельках мелодично ударились об пол. Даже не дав брату ответить, она продолжила говорить. — Смею предположить, что тебе удалось выяснить, что Каллены укрывают у себя некую девушку — человека. И скорее всего девушка эта непростая, раз это семейство так печется за ее безопасность. Они нарушили статут о секретности. Аро должен об этом узнать, — Джейн обошла вокруг Алека, который стоял, как истукан даже не шелохнувшись. Но ее последняя фраза заставила его встрепенуться.

— Даже не вздумай! — парень с силой сжал ладони в кулаки.

Джейн резко остановилась прямо на против брата и сделала удивленное лицо.

— Ах да, как же я сразу не догадалась. Гостья Калленов похоже со способностями. Я ее видела всего несколько минут, от нее исходит бешенная энергетика. Точно — она ведьма! — Джейн лукаво улыбнулась, смотря на брата. — Это ты хорошо придумал, решил подождать, когда Каллены обратят ее. Тогда его семье можно предъявить более тяжкое обвинение — создание армии.

— Джейн, что за чушь ты несешь? Я еще раз повторяю не вмешивайся, — его красные глаза злобно сверкнули.

— Так-так, братец, неужели ты решил все провернуть за моей спиной? А я вот так неудачно вмешалась в твои планы. Признайся, решил в одиночку выслужиться перед Аро? — Джейн приблизилась к Алеку максимально близко и прямо у его лица тихо произнесла. — Честно, не ожидала такого от тебя… Ладно, делай, как знаешь. Можешь оставаться, а я вернусь и предупрежу Аро. Я объясню ему по какой причине ты задерживаешься в Форксе. Уверена, он будет тобой доволен, — без эмоционально произнесла она.

А вот брат ей ответил, напротив, очень эмоционально.

— Не смей этого делать, слышишь! О девушке никто не должен знать, тем более Аро.

— С чего это? Не понимаю. Что ты задумал?

— Я прошу тебя скрой информацию о девушке любой ценой. Отчитайся о нашем визите к Калленам. А про меня соври что-нибудь. Ну, типа остался поохотиться по дороге или решил уладить дела с недвижимостью. Он в курсе, что я хотел приобрести себе домик в этих краях.

— Что ты несешь! Как я смогу обмануть Аро? Да он в два счета узнает о твоих замыслах стоит мне появиться на пороге. И он будет очень зол, что мы решили об этом скрыть. Вернее ты решил, — На этой фразе Джейн сделала особый акцент. — Не понимаю зачем делать из этого тайну? И, вообще, что ты задумал?

— Это не твое дело, — с серьезным лицом произнес Алек.

— Ладно, пусть будет не мое. Но знай, я в твои игры не играю, мне лишние проблемы не нужны. Я расскажу Аро все, что знаю. А ты сам перед ним будешь отчитываться, — Джейн уверенно двинулась к выходу, но брат ее быстро остановил, крепко ухватив за руку.

— Даже не вздумай. Ты и слова не проронишь об этой девушке. Иначе…

— Иначе что? — Джейн выдернула руку из его ладони. — Ну, говори что ты тогда сделаешь? — она нагло усмехнулась, глядя прямо ему в глаза, не понимая чем он может ей угрожать.

— Ты действительно думаешь, что я не знаю, что у тебя есть секреты от Аро? Кстати, ты их умело скрываешь от него. Поэтому и эту информацию скроешь.

— Значит ты решил мне угрожать, даже не взирая на родственные связи? Не думала, что до этого дойдет. Да, похоже я тебя не до оценивала. А ты меня обвинил в шпионаже, хотя сам… — Джейн отвела взгляд в сторону, пытаясь вспомнить где же она могла допустить ошибку и самое главное, о какой именно тайне от Аро он говорит. Ведь действительно у Джейн были кое-какие вещи, которые она скрывала от Аро намерено. Дело в том, что жизнь с Вальтури не столь радужна, как кажется: шаг в право, шаг в лево — расстрел. И чтобы избежать лишних проблем Джейн намерено корректирует свои воспоминания, чтобы у Аро даже намека не было в ней усомниться. Конечно она ничего такого не делала серьезного, в основном мелкое самовольничество, без обязательного отчета перед главным вампиром. Но самостоятельных решений у Джейн было очень много, иногда даже дерзких. Узнай Аро об этом, он конечно же бы её не казнил, но вот сам факт сокрытия и самое главное умение это делать может действительно ей навредить. Это непременно посеет зерно сомнения у Аро и со временем оно разрастется в нечто большее, а потерять доверие Джейн очень не хотела. Это для нее было смерти подобно. Поэтому угрозы брата на нее подействовали. Она очень разозлилась, не понимая, что же такое могла значить эта девушка для Алека, что он готов свою родную сестру бросить на амбразуру? Пытаясь подавить в себе неумолимую злость, Джейн неожиданно нашла ответ на свой вопрос, так же ехидно улыбаясь, она произнесла. — Похоже мой братик вырос, — она потрепала Алека по голове. — Сердечные дела стали беспокоить?

Алек тут же отвернулся от нее.

— Не твое дело.

— Ну ладно, этого не нужно стесняться. Хочешь заполучить эту девушку? Отлично! Пусть Каллены сделают свое дело и тогда мы сразу убьем двух зайцев разом. Будет доказан их проступок и девушка перейдет к нам. Аро заберет ее с руками и ногами. Такие самородки ему и самому нужны. Аро еще никогда не отказывался от вампиров со способностями, — пояснила она. — Ну и заодно получит свою вожделенную Элис, — с некой долей ревности произнесла Джейн, так как ее всегда бесила та маниакальность, с которой Аро хотел заполучить эту вампиршу в свой клан. Ради этого он уже много лет, ждет когда же Карлайл оступится и сделает роковую ошибку. И, наконец, подворачивается такой шанс. У Джейн уже руки чесались поскорее преподнести Аро такую долгожданную новость. Только осталось уговорить брата не глупить и довериться на удачу.

— Я еще раз повторяю. Эта девушка никогда не будет принадлежать Аро. Поэтому о ней он знать не должен. Она только моя. И с чего ты взяла, что Каллены ее обращать будут? Они, как всегда белые и пушистые. У них нет цели делать ее частью своего клана.

— Они все равно нарушили статут о секретности. Она человек и знает, что они вампиры! Каллены должны за это ответить! — не унималась Джейн, сделав несколько шагов в центр комнаты.

— Ты, вообще, слушаешь меня? Я не собираюсь выслуживаться перед Аро, как ты. Эти Каллены меня не интересуют. Девушка только моя.

— Ты с ума сошел? — Джейн, наконец, поняла, что именно задумал Алек и очень испугалась за брата. — Тебе что жить надоело? Как это только твоя?

— А вот так — моя и все тут, — он резко повернулся к сестре, его длинная челка упала ему на глаза и одним взмахом руки Алек убрал ее в сторону. — Если Аро узнает о ней, то непременно сделает частью нашего клана. А я этого не хочу. Она моя и будет принадлежать только мне.

— Ты точно умом двинулся. Как ты собираешься ее скрывать? Для этого тебе…

— Да. Мне придется покинуть клан. И ради нее я готов это сделать! Мне надоело все!

— Ты думаешь он тебя отпустит? — с тревогой в голосе произнесла Джейн. — Предположим, что Аро даст тебе вольную, хотя я в этом очень сомневаюсь. С твоими способностями он ни за что расставаться не захочет. Ну ладно, возможно тебе удастся уйти. Ты заберешь эту девушку, обратишь ее. Тебе придется вечно скрываться. Если Аро узнает — это будет воспринято, как вызов лично ему. Тебя заподозрят в создании армии. Вот тогда тебе точно пощады не будет. Неужели ради какой-то любви ты готов пойти на такие жертвы?

— Готов, — даже не задумываясь, выпалил Алек. — Ради нее я готов на все. Ты же моя сестра — поддержи меня. Для начала просто ни о чем не рассказывай Аро. А я потом решу, что буду делать, — он с надеждой посмотрел на Джейн, пройдя несколько шагов по гостиной.

Домик, в котором они остановились, принадлежал Аро, у него было много личной собственности почти во всех странах мира, хотя в некоторых домах он сам лично никогда и не был. Сосчитать все богатство Аро было просто невозможно. Но Алека богатства никогда не прельщали, мысль покинуть клан у него засела уже давно. Ему нужна была свобода, ну не мог он жить в неволе, этот гнет был для него просто невыносим. Алек хотел жить сам по себе, не перед кем не отчитываться и не быть мальчиком на побегушках. Потерять роскошь он не боялся. Свобода была для него дороже материальных средств. А теперь, когда его захлестнули такие чувства — идея об освобождении перешла у него на первый план и стала просто идеей «фикс».

— Если честно, то до сегодняшнего дня я была уверена, что вампиры с ума не сходят. Но у тебя диагноз просто на лицо! — Джейн с силой отбросила волосы за спину, от того, что она услышала ее просто разрывало от возмущения. — Ты ведь и себя погубишь и меня под удар поставишь. Аро непременно подумает, что мы с тобой были заодно, тут никакое скрывание мыслей не поможет. Из-за какой-то девчонки ты готов разрушить свою и мою жизнь!

— Не надо преувеличивать, Джейн, — стал успокаивать ее Алек. — Не забивай этим свою красивую головку. От тебя просто требуется вернуться обратно к Аро и прикрыть меня. Уверен, ты с легкостью с этим справишься.

— Значит ты не передумаешь?

— Нет.

У Джейн было жгучее желание взять и поколотить Алека, чтобы его мозги, наконец, встали на место. Она и представить не могла, что любовь способна такое сотворить с ее братом. Подобного Джейн никогда за ним не замечала, даже симпатий ни к кому до этого дня у него не возникало. А тут сразу он готов броситься во все тяжкие. Она, в отличии от брата, была очень влюбчива, охотно принимала ухаживания, но близко никого к себе не подпускала, меняла ухажеров, как перчатки. У нее их уже столько было… Но из-за любви у Джейн никогда крышу не срывало, все решения она всегда принимала с холодным сердцем. Такие безумные идеи ей даже в голову не приходили.

— Ясно. Я уже поняла, что сейчас бесполезно с тобой разговаривать, — спокойно произнесла Джейн. Я останусь еще на один день в Форксе. Надеюсь ты взвесишь все за и против и послезавтра вернешься назад вместе со мной.

Джейн поспешно вышла из комнаты. Говорить с братом ей было уже не о чем.

— Я не передумаю! — крикнул ей вслед Алек.

* * *

Лорд наблюдал за Хогвартсом издалека. Школа была у него, как на ладони. Эти стены много лет были его домом. Где-то в глубине, остатка его души, хранились воспоминания о годах учебы. Но сентиментальностью он не обладал никогда, утирать слезы радости и счастья от созерцания замка Том конечно же не будет. Много лет назад Реддл сам себе запретил любить, сострадать, умышленно сделав свое сердце черствым, а себя бездушным. В тех условиях, в которых он начал свою жизнь по-другому было нельзя. Будучи в приюте Том сразу закрылся в своей скорлупе и никого к себе не подпускал. Ему приходилось одновременно бороться со стихийной магией, которая не могла его не пугать и в добавок к этому с нападками детей, которые с особой жестокость обращались с ним ввиду не похожести на них. Все проблемы Реддла шли из его детства. Сердце Тома, с каждым днем наполнялось жестокостью, злобой. Каждый раз он находил для себя новую жертву. Но не выступал изначально ее врагом, предпочитал на время затаиться, набраться сил, все обдумать и тогда обидчик будет наказан в особой, извращенной форме. С детства тянется этот хвост обид. Его обиды со временем превратились в огромный ком и в результате из него получилось, то что получилось… Амбиции росли. Острый ум и хорошие показатели в учебе обещали для него блестящее будущее — он бы мог добиться многого, если бы захотел. Но Том выбрал для себя совершенно другую дорожку и упорно шел к своей цели. Не имея ничего изначально, он хотел завладеть всем. А для того, чтобы пользоваться всем бесконечно долго, он решил обеспечить себе вечную жизнь. Авторитет себе он заслуживал годами, смелые идеи, которые он пропагандировал быстро нашли тех, кто готов был жизнь положить на их реализацию. И все бы ничего, но тут, как гром среди ясного неба — пророчество. Лично Реддл его не слышал, но его дословное содержание навсегда в печаталось в его памяти.

Свою жертву Реддл выбрал сразу — это был сын Поттеров, который как нельзя лучше подходил по описаниям в пророчестве. Именно этот мальчик мог стать угрозой к достижению его жизненных целей. Том, которого уже давно величали Лордом и оказывали ему соответствующие почести неожиданно испугался ребенка. И это даже несмотря на то, что его душа уже тогда была разбита на несколько частей и его жизни ничего угрожать не могло. Но пророчество его действительно напугало, к таким вещам он относился со всей серьезностью, им руководствовал страх, который с подвиг Тома противостоять ребенку. Но этот ребенок по стечению обстоятельств не умер от прямолинейно направленной в него Авады, а ударило по нему самому, превратив его в ничто. На многие годы Тому пришлось уйти в тень, научиться жить заново, не прекращая попыток вернуться к прежней жизни, а так же к целям.

Сейчас все проблемы Реддла были уже позади, он прошел долгий путь, наконец, вернул свое тело и былое могущество, осталось последнее — убить, уничтожить и стереть с земли мальчишку, который не заслуженно по его мнению взыскал славу в магическом мире. Он готов был сейчас растоптать этого Поттера, разорвать на мелкие кусочки, но его охраняют и очень тщательно. Все операции по поимке мальчишки были обречены на провал. Сначала мешала идентичная палочка, потом палочка Люциуса тоже не справилась со своей задачей, но а сейчас Том был во всеоружии — самая могущественная магическая палочка была у него в руках. У него были большие надежды на нее. Сегодня был великий день, день когда мечтам Реддла суждено было сбыться. Он точно знал, что Поттер сейчас находится в замке. Его люди быстро прознали про это и они все были уже здесь. Учителя школы, похоже, тоже были информированы о прибытии Гарри — прямо на глазах защита замка, с каждой минутой усиливалась. Ухмыляясь Том ждал, так как был уверен, что все эти магические манипуляции бесполезны — против его палочки нет защиты. Пожиратели пребывали к месту сбора, Реддл решил дождаться когда прибудут все без исключения и тогда перейти к наступлению.

Конечно у него в душе была и некая тревога — в школе находился один из крестражей, предпоследний, как он считал сам и это не могло его не напрягать. Хотя он был уверен, что мальчишка никогда не догадается о его месте нахождении, но оглядываясь назад, всю уверенность снимало у него, как рукой. Лорду не терпелось начать бой, ожидание давалось ему непросто.

Наконец, прибыл Люциус и сообщил радостную новость, что всё уже готово, главные позиции заняты, только ждут команды.

— Начинаем! — прокричал Волан-де-Морт.

Множество пожирателей и сторонников Лорда со всех сторон бросились окружать замок. Сам же Реддл, находясь на возвышенности, одним из первых попытался прорвать защиту Хогвартса. Он направил бузинную палочку в сторону школы, в которой прошли лучшие годы его жизни.

Купол из электризованной энергии слегка шелохнулся, пытаясь противостоять натиску. Похоже оборона замка была на высоте. С первого раза Лорду ее снять не удалось, а он так на это надеялся, ведь у него в руке была не простая палочка, а всемогущая.

По сигналу к Лорду присоединились все, кто стоял на возвышенности рядом с ним и те, кто стоял по другую сторону от замка. И только общими усилиями защиту удалось прорвать. Энергетический купол, словно решето, стал весь в пробоинах и эти дыры с каждой минутой становились все больше.

Лорд с досадой смотрел на происходящее, от палочки он ожидал гораздо большего, Том непременно хотел сам, единолично сломить многотысячную защиту, но ему это не удалось. К досаде внезапно добавился резкий удар в грудь, да такой силы, что он даже не смог устоять на ногах. Реддл упал на землю прямо на глазах пожирателей. Тот кто стоял рядом, сразу бросились ему помогать, но Том не дал им это сделать. С трудом восстановив дыхание, он вновь поднялся на ноги. Подобное недомогание случалось и раньше, но такой силы было впервые. Все происходило внезапно и по нарастающей. Догадаться ему было не сложно с чем это связано. Анализировать ситуацию он умел хорошо. Предпоследний крестраж был уничтожен.

«Как им это удалось?» — неистово прокричал он про себя и изо всех сил ударил по оставшейся и уже тлеющей защите замка. Но на выходе его магия совершенно не усиливалась могущественной палочкой, а лишь приравнивалась к магии его пожирателей.

Двойная досада одолела Тома. Его лицо скорчилось от боли и тут, один из пожирателей неожиданно решил спросить.

— С вами все в порядке?

Но ответ он уже не услышал, так как Лорд послал в него смертоносное заклятье. Пожиратель в черной мантии словно ворон отлетел далеко назад, под гробовую тишину всех присутствующих — больше никто не осмеливался обратиться к Волан-де-Морту.

Лорд даже не взглянул на мертвое тело, отвернулся и стал всматриваться в толпу пожирателей, каждый из которых виновато опустил взгляд.

— Приведите мне Северуса, — приказал Том. И кто-то из толпы тут же пулей побежал исполнять приказ. Лорд догадался почему палочка его не слушается и он решил это немедленно исправить.

* * *

В Хогвартсе сейчас был настоящий переполох. Все члены Ордена были уже здесь. Младшекурсников выводили из замка через потайной выход и через него же входили те, кто желал сразиться с Лордом. Многие старшекурсники решили остаться и защищать вместе со взрослыми родную школу. Во дворе Хогвартса собрались волшебники, в том числе преподаватели, все они участвовали в создании дополнительной защиты, но такой натиск она к сожалению выдержать не смогла, да и маги не надеялись на это, им просто нужно было выиграть время, ведь для них каждая минута была дорога. Волшебники стали выбирать позицию для обороны — они готовы были ко всему.

Северус, как только узнал, что Поттер прибыл в школу тут же покинул свой кабинет, о том, что Лорда об этом информируют он прекрасно знал, поэтому делать это не спешил. Выждав время, он сам шел к нему, чтобы отчитаться и присоединиться к штурму, а если быть точнее, чтобы держать ситуацию под контролем.

В Хогвартсе ситуация была напряженная, все суетились, куда-то бежали, но шум за дверью кабинета директора Гарри практически не слышал. Поттер робко подошел к портрету, который висел на стене, но не успел он даже открыть рот, как Дамблдор заговорил сам.

— Здравствуй, мой мальчик! Я рад тебя видеть. Гарри, ты так возмужал.

— Здравствуйте! Я…, — не успел Поттер договорить, как Альбус перебил его.

— Я знаю зачем ты пришел. Перед тем, как ты получишь ответы на все свои вопросы, я бы хотел сказать тебе, что очень тобой горжусь. Да, Гарри, я осведомлен про все твои подвиги. Со своей задачей ты справился на отлично.

— Неужели вы все знаете? Но откуда? — Поттер с недоумением посмотрел на бывшего директора. Ему не привычно было разговаривать с ним через портретную раму, хотя он был очень реалистично изображен, да и вообще Поттер до сих пор не мог смириться с тем, что Дамблдора больше нет в живых.

— Знаю, мой мальчик, знаю. Я же сказал, что скоры ты получишь ответы на все свои вопросы. Время пришло, — Альбус заерзал на своем нарисованном кресле и немного успокоившись продолжил. — Подойди к моему хранилищу памяти и возьми три пузырька снизу, они стоят вон там отдельно, — он указал рукой в сторону вращающегося стеллажа.

Поттер на ватных ногах подошел к хранилищу и взял три стеклянные колбочки.

— Вот эти? — он показал их Альбусу, тот молча кивнул ему головой.

— Ты знаешь, что делать, — Дамблдор с тоской посмотрел на Гарри. Даже будучи изображенным на портрете он очень ему сочувствовал и переживал, опасаясь за то, как же он воспримет эту информацию. — Можешь вылить сразу все, нужная информация будет тебе показана по порядку.

Гарри подошел к омуту памяти и по очереди вылил из пузырьков белую густую субстанцию внутрь и, не раздумывая опустил голову в волшебную чашу. И только он это сделал Поттер тут же был выдернут из реальности и перенесен на красивый луг залитый солнечным светом. Под деревом сидели двое подростков на вид им было лет десять. Девочка с длинными рыжими волосами, улыбалась темненькому мальчику с болезненно-белым цветом лица.

— Я такой же, как ты.

Гарри отчетливо услышал голос мальчика, прикидывая про себя, кем могут быть эти дети? Но пока не догадывался. И продолжил наблюдать за ними.

— Ты Лили, да? — робко произнес мальчик. — А меня зовут Северус.

«Так вот в чьей я памяти оказался, — догадался Гарри, но Снейп его мало сейчас интересовал, все его внимание было направлено на маму. После того, как он услышал имя девочки он даже не сомневался, что это была именно она. Увидеть Лили, да к тому же в возрасте совсем маленькой девочкой для него было большим счастьем, а вскоре он даже смог услышал ее голос.

— Очень приятно, — девочка улыбнулась ему и сложила ладошки, а когда открыла их, внутри оказалась красивая бабочка, которая неспеша расправила свои крылышки и тут же полетела. Северус проследил за полетом бабочкой и тоже решил продемонстрировать Лили свои способности. Он достал из кармана обыкновенное семечко и положил его к себе на ладонь и стал пристально на него смотреть: из зёрнышка появился маленький росток, который прямо на глазах увеличивался в размере, становился все больше и больше, затем появились листочки, стебелек вытягивался в длину и уже не умещался на ладони мальчика, бутон тоже сформировался очень быстро, словно зеленый кокон он лопнул, показав миру свою красоту — нежные, розовые лепестки, сложились веером. Лили с интересом наблюдала за красивой магией своего друга. Северус, скромно опустив глаза, вручил цветок подруге.

Не успел Гарри опомниться, как памятное событие сменилось другим. На этот раз он оказался в коридоре Хогвартса. Здесь Северус выглядел уже постарше. Он шел с охапкой книг и один из студентов задел его плечом, да так сильно, что все его книги рассыпались на пол. И вместо того, чтобы извиниться парень лишь с издевкой произнес.

— Не мешайся под ногами, Нюниус.

— Да что ты с ним церемонишься, Джеймс, пойдем, — произнес уже другой студент, чуть выше его ростом, с длинными до плеч темными волосами, и перекинув руку своему другу через плечо, увел за собой, оставив за спиной Северуса, который присев на корточки собирал свои книги.

Гарри не помнил себя от счастья. На этот раз ему посчастливилось увидеть своего отца и возможно Сириуса. Поттер обернулся, хотел было пойти за ними, но память Северуса не дала ему этого сделать. Зато он вновь смог увидеть свою маму. На это раз Гарри без труда ее узнал. Она, одетая в школьную форму подошла к Снейпу и стала ему помогать. Подняв несколько учебников, Лили бережно вложила их в руки Снейпа и он при этом посмотрел на нее с особой благодарностью.

Памятное событие вновь сменилось другим. Этот сюжет Поттер уже видел, когда во время уроков легилименции он умудрился проникнуть в память Снейпа. Здесь уже довольно взрослый Джеймс практиковал заклинание Леви корпус и ни на ком другом, а на Северусе, выставив его перед студентами, и в частности перед Лили в очень неприглядном виде.

Тогда Гарри не придал этому событию, выдернутому из памяти Снейпа, большое значение. Он был уверен, что Северус сам заслужил такого отношения к себе и видимо был за что-то наказан. А сейчас понимал, что дружба его мамы и Снейпа очень бесила его отца и он при любом удобном случае старался его задеть. Тут на лицо была банальная ревность, которая выражалась подростком именно так. Осуждать или оправдывать своего отца Гарри не брался. Возможно, на такое отношение к Снейпу у Джеймса были свои причины, о которых Гарри не знал. Вновь став свидетелем этой малоприятной сцены, Поттер посмотрел на это совсем другими глазами, он только мог представить насколько Северуса задела эта выходка его отца, ведь он унизил его достоинство перед девушкой, которая скорей всего ему очень нравилась. Да, Гарри без труда догадался об этом, по одному только взгляду Снейпа на Лили можно было это понять, а следующий памятный сюжет только подтвердил догадки Поттера.

Теперь Гарри оказался в каком-то темном месте. Перед ним стоял Дамблдор и очень встревоженный Северус, который его о чем-то буквально умолял. Поттер не сразу смог понять о чем вообще видеться речь, а когда догадался был в полнейшем шоке.

— Прошу вас защитите ее. Спрячьте их всех где-нибудь! — со слезами на глазах прокричал Северус, дрожащими руками сжимая край своей мантии. — Он узнал о пророчестве и решил, что это их сын. Умоляю вас, сделайте что-нибудь. Он убьет их всех.

Ответа Дамблдора Гарри так и не дождался — воспоминание резко сменилось другим. Сейчас он оказался в своем доме в ту страшную ночь. Северус, сидя на полу, обнимал бездыханное тело Лили, шепча что-то дрожащими губами. Его лицо было мокрым от слез. душераздирающий детский крик неожиданно отвлек Поттера, он нерешительно отвел взгляд в сторону — маленький мальчик сидел в детской кроватке и захлебывался от плача. Гарри сразу догадался, что это был он сам.

Эту жуткую картину Поттер предпочел бы никогда не видеть. Это был тот самый момент, когда его собственная жизнь в один миг перевернулась с ног на голову и была вконец разрушена. Словно в тумане Гарри наблюдал следующий памятный сюжет.

Снейп с серьезным лицом вновь предстал перед Дамблдором, но на этот раз из его уст сыпались лишь обвинения.

— Почему вы не спасли их? Я ведь вас предупредил, а вы ничего не сделали… Ничего!

— Напротив я сделал все, что было в моих силах. Просто Джеймс и Лили доверились не тому. Здесь нет моей вины, — произнес Дамблдор в свою защиту. — А тебе рано опускать руки. Мальчик остался жив. Ему понадобиться твоя защита.

— Зачем? Ведь Волан-де-Морт исчез.

— Я уверен он еще вернется и тогда мальчику нужен будет защитник. С этим сможешь справиться только ты. Он и ее сын, не только Джеймса, — осторожно добавил Альбус, смотря на Северуса через свои очки половинку.

Тут же декорации сменились и Снейп стоял склонив голову у могилы. Гарри сразу ее узнал — эта была могила его родителей. Северус утер рукавов слезы и произнес следующие слова.

— Прости, я не смог тебя уберечь. Но обещаю, сделаю все чтобы защитить твоего сына.

После этого череда воспоминаний была уже с его собственным участием. Те новости, которые Гарри сейчас узнавал просто не успевали укладываться у него в голове, о таких подробностях из жизни Снейпа Поттер даже не догадывался. Оказывается, это Северус пытался расколдовать проклятую метлу на его первом матче по квиддичу. Многие самые сложные моменты в его жизни не обошлись без участия Снейпа.

Именно Северус сообщил Дамблдору, что Гарри бросился спасать Джинни из тайной комнаты, он вынужден был это сделать, так как ему самому не удалось найти туда вход и тогда Альбус тут же послал к нему Фоукса, что и спасло Поттеру жизнь. На четвертом курсе Снейп вовремя заметил, как Лже-Грюм уводит Гарри с поля после последнего задания в Турнире трех волшебников и тут же, рассказал об этом директору и своей коллеге Макгонагалл, выразив свои подозрения насчет мракоборца. Пятый курс тоже не обошелся без его участия, используя свои связи в Министерстве он одним из первых узнал о переносе заседания суда по делу Поттера и в результате Дамблдор успел к началу слушания вовремя.

События уже его собственной жизни мелькали перед глазами Гарри одно за другим, заставляя его самого в корне поменять мнение о человеке, которого он знал много лет. Все заслуги Северуса были на лицо, только одно Гарри никак не мог понять, если Северус до последнего верой и правдой служил Дамблдору и продолжает это делать, то почему же он его убил? И тут Поттер получил ответ и на этот вопрос. Оказывается, сам Дамблдор, зная о своей скорой кончине, лично попросил его об этом, объяснив это тем, что его дни и так сочтены, а так Северус лишний раз заслужит доверие Лорда, и одновременно с этим выполнит задание Волан-де-Морта, которое он почему-то возложил на слабохарактерного Драко.

В данный момент Гарри пребывал в некоторой прострации, состояние шока все не проходило, а события из его жизни все не прекращались. Теперь он знал, что меч в лесу действительно оставил для него Северус. И из озера его достал тоже он. Догадки Поттера здесь и сейчас только подтверждались. Его представление о Северусе резко изменились, оказывается за внешней неприязнью Снейпа скрывался тайный покровитель. Все эти годы он был для него словно ангел хранитель. Поттер не знал, как это Северус умудрялся совмещать, но результат был на лицо, перешагивая через свою неприязнь к нему, как к сыну Джеймса, он добросовестно исполнял слово данное Лили.

Воспоминания все не заканчивались, Гарри хотел было все прекратить, чтобы переварить полученную информацию, но не тут-то было — Поттер сейчас наблюдал последний разговор, который произошел между Снейпом и Дамблдором буквально накануне. Сейчас Гарри жадно ловил, каждое сказанное ими слово, так как речь они вели о Гермионе. Некая радость охватила его, стоило ему узнать, что есть надежда на ее спасение и теперь он с особой внимательностью слушал, есть ли способ ему оказаться в том мире, где она была сейчас. И о способе он тут же узнал — только его смерть сможет вызволить Гермиону и эта смерть, как оказалась для него уже предрешена. Новость о том, что он сам является крестражем добила его окончательно. Теперь он понял почему Дамблдор не стал ему лично сообщать о том, что для спасения магического мира он всего на всего должен умереть. Бывший директор просто не смог это ему сказать — струсил. И видимо ждет сейчас от Гарри невероятной смелости для этого поступка. Конец воспоминания Поттер досматривал, как в тумане, почти не разбирая слов и вдруг его неожиданно вытолкнуло из омута и, он жадно хватая воздух ртом, замер на месте, ухватившись обеими руками за волшебную сферу. С трудом преодолев приступ удушья и, ничего не говоря, Гарри быстрыми шагами стал спускаться вниз по лестнице.

— Мальчик мой! — послышался голос Дамблдора у него за спиной. — Гарри!

Поттер даже не обернулся на бывшего директора, и целенаправленно двигался к выходу в гордом одиночестве, так как Добби рядом с ним уже не было. Да и не собирался Гарри пользоваться сейчас его услугами — а зачем себя беречь, если все равно придется умирать? Внутри у Поттера зияла кровоточащая рана и никто, никто исцелить ее не мог. В одночасье мир для Гарри рухнул, он просто хотел удалиться ото всех, чтобы никого не видеть и не слышать. Слишком тяжелая ноша была у него внутри. Укрывшись под мантией, словно в тумане он зашагал по узким коридорам замка.

Бой был в самом разгаре. Звуки падающих камней, крики и стоны — все смешалось. Лорд терпеливо ждал у пристани, ему не терпелось увидеть Северуса. Его очень огорчил тот факт, что бузинная палочка его не слушалась. Все эти истории про то, что палочка противника, добытая в бою, меняет своего хозяина, он знал. Ему казалось, что взятая палочка у покойного Дамблдора автоматически перейдет к нему и будет слушаться беспрекословно, ведь для того, чтобы завладеть ею ему пришлось вскрыть гробницу. Но видимо это правило не распространялось на убитого хозяина. И тут Волан-де-Морт вспомнил, что Альбуса убил Северус и скорее всего хозяин бузиной палочки теперь он. Поэтому Том и решил с ним встретиться, чтобы раз и навсегда определить кому будет подчиняться всемогущая палочка. Он не спеша мерил шагами маленькое крытое помещение, но и одновременно открытое всем ветрам. Там было очень холодно и сыро, с улицы отчетливо доносились звуки удара воды о причал. Это было наверное самое уединенное место во всем Хогвартсе. Поблизости бои не вились, все основные сражения были сосредоточенны у замка. Поэтому Лорд спокойно мог подготовиться к непростому разговору. Рядом у ее ног ползла Нагайна. Она, как верный друг всегда была при нем. Только ей он мог доверить все свои секреты, так как ни кому другому он больше не доверял. Был горький опыт и не один…

Северус появился достаточно неожиданно, он словно птица влетел в небольшое помещение в соей черной мантии.

— Милорд, вы меня звали? Я…

— Звал, — перебил его Реддл резко повернувшись к нему лицом. — Я хотел с тобой кое-что обсудить, — размеренно и не спеша проговорил он.

— Я весь во внимании, — Северус немного напрягся, он понятия не имел зачем Лорд позвал его, выбрав такое уединенное место. Предчувствие у него было не добрым. Мысли о том, что он был разоблачен тут же возникли у него в голове.

— Ты знаешь, Северус, я не совсем доволен тем, как ведет себя моя палочка. Она подвела меня в самый ответственный момент.

Сердце Снейпа бешено застучало в груди, он прекрасно понимал к чему клонит Лорд. Его ладони тут же стали влажными, он понимал, как никогда, что сейчас ему точно пришел конец, но Северус хотел хотя бы постараться его отстрочить, взяв право слова.

— Ну что вы, я уверен, что палочка признает хозяина только в вас. Ведь ее предыдущий хозяин мертв. Она ваша. Возможно вы слишком многого от нее ждете. Ее сила меркнет по сравнению с вашей магией.

Реддл бросил беглый взгляд на своего верного слугу. Да, он действительно считал Северуса верным, сомнений на его счет у него никогда не возникали. И частые доносы пожирателей на Снейпа, Реддла никогда не смущали, он объяснял это банальной завистью. Северус всегда и ото всех держался в стороне. Дружбы ни с кем не водил, поэтому его и недолюбливали. Всех бесило особое расположение к преподавателю Хогвартса, который много лет делал вид, что он на стороне Дамблдора, а потом тут же переметнулся в другую сторону, как впрочем и все остальные. Было ли Лорду жаль убивать своего верного слугу? Однозначно нет. Том давно не испытывал это чувство — жалость. Его сердце забыло что это такое и вряд ли когда-нибудь вспомнит. Ему нужно было могущество перед всеми и всемогущая палочка непременно должна принадлежать только ему.

Неловкое молчание длилось недолго Лорд поспешно отвел взгляд от Снейпа и, наконец, решил ответить ему.

— Нет, Северус, палочка не слушается меня и я вынужден сделать все, чтобы это исправить, — Лорд медленно проплыл мимо Северуса, Нагайна послушно скользила у его ног.

Услышав это, Снейп все сразу понял — ему больше не жить. Бежать было бессмысленно — Лорд из-под земли его достанет, да и шансов это сделать сейчас нет никаких… В схватке с Реддлом он естественно не выстоит, Снейп не слепой и заметил сколько пожирателей собралось неподалеку от пристани. Пару минут и они все будут здесь. Поэтому ему пришлось смириться со своей участью. Видимо пришло его время. Это чувство приближения смерти его совсем не пугало, нет. Он всегда ходил по лезвию ножа, зная о своей возможной участи. Но он все-таки боялся, до дрожи а в коленях боялся не закончить начатое. У него еще осталось очень важное дело, сейчас он считал его делом своей жизни и ему было так горько не довести его до конца. Северус закрыл глаза, смотреть смерти в лицо он не собирался — не заслужила она таких почестей. Он мысленно попросил прощения у тех, кому причинил зло. Таковых за всю его жизнь набралось очень даже не мало. Лично прощение он еще никогда не просил, но видимо всегда приходит такое время, когда надо… Отправиться в мир иной он хотел с легким сердцем, но почему-то не получалось, груз ответственности словно камень тянул его ко дну. Душа разрывалась на мелкие кусочки от безысходности. За бешенным ритмом, с которым билось его сердце Северус отчетливо услышал, что мантия Реддла прошуршала по земле и он встал прямо перед ним. Желание взглянуть на своего убийцу, так и не возникло. Снейп был уверен, что Реддл непременно убьет его, хотя он, и сам Лорд прекрасно знали, что палочка может перейти к владельцу в бою и для этого убивать не обязательно. Но за столько лет Северус успел изучить Реддла, чтобы завладеть всемогущей палочкой ему нужна непременно смерть — чтобы сразу и наверняка. Он всегда делал именно так.

Яркую вспышку света Северус увидел довольно четко, даже закрытыми глазами. Он готов был к боли, но почему-то почувствовал совсем не ее, а характерный звук трансгрессии, и прежде чем его тело стало выворачивать где-то вдалеке до него донесся крик Волан-де-Морта.

— Нееет!

* * *

С того самого дня, как Гермиону так неожиданно посетил Алек, сумев обвести всех Калленов и оборотней вокруг пальца, прошло уже достаточно времени. О братце Джейн не было ни слуху ни духу. Может потому, что Гермиону больше не оставляли никогда одну, помимо Беллы к ней тоже прикреплена была постоянная охрана, может еще по какой-то причине, но было временное затишье, как перед бурей. Все были по-настоящему на взводе и расслабляться не собирались. Помимо охраны Беллы и Гермионы, Эдвард, Элис и Джейкоб усиленно искали тех, кто должен стать участников возвращения Грейнджер в свой мир. Так как они все пришли к выводу, что собака и неизвестная личность в черном непременно должны быть магического происхождения, а если быть точнее, то из мира Гермионы. Задача была не из простых. Вычислить такую личность было очень не просто.

Но несмотря на то, что Алека никто из Калленов и оборотней за эти дни не обнаружил, он ни раз бывал здесь. Вампир издалека наблюдал за предметом своей страсти, во время редких ее прогулок у дома. Естественно он предпринимал все меры предосторожности. Рисковать больше Алек не хотел, рассеивать свою энергию на всех сразу ему было очень непросто. Все это время он тщательно готовил план.

Джейн вновь наблюдала через окно, как Алек, возвращался в очередной раз очень поздно. Он в последнее время даже в комнату к ней не заходил. Она всегда сама вызывала его на разговор, так как очень за него переживала. Джейн уже подозревала, что буквально на днях он захочет воплотить свой план в жизнь и этим возможно окончательно себя погубит. А этого она допустить никак не могла, поэтому изо дня в день ходила к нему, чтобы наставить его на пусть истинный. И этот раз не был исключением.

— Опять был у Калленов? — войдя в комнату брата, проговорила Джейн.

— Зачем спрашиваешь если и так все знаешь? — ответил ей Алек, снимая черную бархатную мантию и с силой бросил ее на кровать. Он устал уже от ежедневных нравоучений сестры, расстегнув несколько пуговиц на кителе, Алек кинул на Джейн злобный взгляд.

— Нам нужно уже возвращаться. Аро может что-то заподозрить. Я и так пошла на обман, сообщив, что мы вынуждены на несколько дней задержаться. Объяснив это тем, что хотим поохотиться в здешних лесах. Прошла уже неделя! Нам пора.

— А я тебя не держу. Возвращайся! — бросил ей в ответ Алек, не желая даже смотреть на сестру, он отвел пренебрежительный взгляд с в сторону.

— А что я скажу Аро? Почему тебя со мною нет? Ты об этом подумал? — Джейн была уже на взводе, она подошла к брату максимально близко, чтобы заглянуть ему прямо в глаза. — Посмотри же на меня, наконец! Неужели ты не понимаешь как ты рискуешь своей жизнью? Если ты со мной не вернешься Аро непременно примет твое поведение за бунт. Он не поверит ни единому моему слову и захочет сам лично разобраться в твоем отсутствии. Как ты этого не понимаешь! Так, ты нас обоих подставляешь под удар.

— Если ты так боишься Аро, то возвращайся к нему одна. И ты будешь ни причем. А пока братство Вальтури бросят свою армию на мои поиски, я буду отсюда далеко. Я уже у цели, — красные глаза Алека таинственно блеснули. Похоже и правда он был уверен в своих силах. Сестра не ошиблась, его план вот-вот будет осуществлен.

Сейчас Джейн действительно испугалась за последствия и, схватив брата за плечи, жестко произнесла.

— Да одумайся ты уже наконец! Неужели из-за какой-то девчонки ты будешь рисковать нашими жизнями? Хватит! Довольно! Я не позволю тебе этого сделать, — она с силой отбросила брата в сторону да так, что он едва смог удержался на ногах.

— Буду! Но рисковать буду своей жизнью, а не твоей. Ты тут не при чем, возвращайся! — закричал в ответ Алек. Его голова была занята совершенно другим, и эти разборки вампира только отвлекали.

— Я не понимаю, как так можно! Что за беспечность такая? — Джейн начала разговаривать на повышенных тонах, ей так хотелось приложить брата чем-нибудь потяжелее, чтобы его мозги, наконец, встали на место. Но она прекрасна понимала, что против любви это мало сможет помочь. Как же Джейн ненавидела сейчас это чувство. Она сама к этим лямурным делам всегда относилась с особой осторожностью. Да, влюблялась, но все это очень быстро проходило и не из-за одного из своих кавалеров она ни за что не стала бы рисковать своей жизнью. Поэтому Джейн не могла понять, что же происходит с ее братом. Как какая-то девчонка так быстро смогла вскружить ему голову, что он готов ради нее броситься во все тяжкие? Найти ответ на этот вопрос Джейн к сожалению не смогла, но все же не теряла надежду, вразумить брата, — Послушай, Алек, — она подошла к нему и разговаривала уже заметно тише. — Давай все спокойно обдумаем. Спланируем. Не будем спешить.

— Твои предложения? — Алек не мог не поинтересоваться, ему было интересно что же ему предложит сестра, хотя очень сомневался, что она станет помогать ему в этом деле. Он почему-то думал, что она больше печётся за свою жизнь, поэтому так всполошилась, что даже готова сделать вид, что собирается его поддержать.

Джейн не спеша подошла к кровати брата, села на нее и заставила Алека сделать тоже самое. Она расправила складки на своем длинном бархатном платье, затем взяла за руку брата и спокойно произнесла.

— Ты же знаешь, что дороже тебя у меня никого нет. Да, мне тоже не нравится быть прислужницей Аро. Мы зависим от него, каждый наш с тобой шаг на виду. Но пока у нас нет другого выхода. Жить отдельно от клана мы с тобой не сможем. Не получится. Во-первых, Аро так просто ни тебя, ни меня не отпустит. Да и мы уже привыкли к такой жизни… — она резко замолчала, конечно и она задумывалась о другой жизни. Мечтала создать свой клан, где не будет никому подчиняться. Но это было так давно, что Джейн и забыла об этом думать, так как понимала, что это невозможно и решила, что нечего зря мечтать, а брат видимо не забыл и мечтать не перестал…

— Сестра, пойми, нет ничего невозможного. Все в наших руках. Мы ведь даже не пытались.

— Я понимаю, что ты зациклился на этой девушке и на свободе. Ну не надо рубить сук, на котором сам сидишь. Необходимо все тщательно обдумать, а на это нужно время. Давай вернемся в Италию на несколько дней, покажемся Аро, чтобы снять с нас все подозрения, а потом найдем предлог вернуться, — предложила Джейн. — Скажем ему, что поставили Калленам кратчайшие сроки, и поедим проверять их. Ну что, хорошая идея?

— Нет, я уже говорил тебе, что не вернусь. Я все уже спланировал, осталось совсем немного. Ну не могу я вот так все бросить! Моя цель уже близка, — улыбнулся он, в надежде, что сестра порадуется за него, что уже очень скоро он воссоединится со своей возлюбленной. Но Джейн его радости разделять не стала.

— Ты стольким рискуешь из-за этой ведьмы. Поскорее хочешь заполучить ее. А ты не подумал, какого тебе будет с ней, если она тебя не полюбит? Как ты будешь жить, когда от одного твоего вида ее будет воротить? Если она не сможет простить свое похищение, а тем более обращение. Ты ведь это планируешь сделать?

Алек быстро высвободил ладонь из рук сестры, и вскочил на ноги. Слова Джейн его очень задели. Он не хотел о таком думать. Просто не хотел! Алек верил, что у него будет все хорошо, любовь окрыляла его, он надеялся, что его чувства окажутся взаимны.

— Да планирую. И сделаю это даже если ты этого не хочешь!

— Значит не передумаешь? — в голосе Джейн появилась холодность. Она где-то в глубине души догадывалась, что ее твердолобого брата все равно не переубедить, но не попытаться она не могла.

— Нет

Этого для Джейн было достаточно. От бессмысленных разговоров она решила перейти к решительным действиям. Джейн молниеносно покинула комнату брата, а вскоре и дом Аро, который их на время здесь приютил. Джейн двигалась со скоростью света, ей как можно скорее нужно было попасть в Италию, и рассказать о девчонке Аро самой, пока еще не поздно. Она понимала, что это нужно было сделать раньше и очень сожалела, что потеряла столько времени, чтобы переубедить упрямого брата. Джейн была уверена, что если Аро завладеет самородком Калленов раньше Алека, то он будет вынужден отступить, ну не на столько же он тронутый умом, чтобы бросаться в самое пекло… Так, благодаря ей они и Калленов прижмут к стенке и девчонка станет частью Вальтури, вот тогда братец пусть делает с ней все, что пожелает…

С самого утра в доме Калленов царила суета. Все носились из комнаты в комнату, встревоженные и озадаченные. Эта ночь выдалась не из легких. Белла неожиданно почувствовала себя плохо. Появились боли, которые доставляли ей страдания. Эдвард весь извелся, видя, как его супруге было плохо. Джейкоб и все остальные вампиры клана тоже не находили себе места от волнения. Карлайл предположил, что возможно это были тренировочные схватки, ведь роды уже не за горами. Гермиона тоже пришла к такому выводу, конечно, про процесс родов она была не сильно осведомлена, но вот теоретически была подкована. Грейнджер всю ночь практиковалась в беспалочковой магии и у нее это уже стало не плохо получаться. Боли Беллы ей вскоре удалось купировать, будущей мамочке стало значительно легче — все выдохнули с облегчением, но понимали, что расслабляться рано — роды могли начаться со дня на день. Но не успели Каллены еще отойти от волнительной ночи, как возникли новые обстоятельства — вампиры неожиданно проголодались.

— Нет мы не можем все пойти на охоту. Особенно после случившегося, — Эдвард осторожно подошел к Белле — она спала, но сон был не крепким и очень тревожным. Она время от времени открывала глаза и вновь их закрывала. Каллен слегка коснулся ее головы, волосы Беллы немного спутались, он провел пальцами по ее виску и слегка дотронулся до щеки, чтобы окончательно не разбудить. Она поежилась, затем, улыбнулась, морщинка, которая залегла у нее на переносице тут же разгладилась — Белла продолжила спать. Эдвард поправил плед, которым была укрыта его возлюбленная и вернулся к братьям и отцу.

— Я считаю, что вы должны отправиться на охоту, — Карлайл посмотрел на сыновей, которые стояли у окна, — Всем нам известно о планах Сэма. Стоит ребенку появиться на свет он со всей стаей будет тут как тут. Мы должны быть наготове. Да и Алек тоже не дремлет. Нам понадобятся силы. Так что вы идите и девочек возьмите с собой, особенно Элис — вон она совсем обессилила.

— Нет, я останусь с Белой и Гермионой, — тут же возразила она, услышав свое имя. Элис усилием воли, как могла старалась подавить в себе чувство голода. Такой жажды она не испытывала еще никогда. — Я не могу понять, в чем дело? Мы ведь не так давно охотились. Почему энергия так быстро покинули нас?

— Стресс всему виной, — спокойно произнес Карлайл, сложив руки на груди. — За эти дни мы столько всего пережили — это неудивительно. Энергия израсходовалась очень быстро, да и минувшая ночь сделала свое дело, лишив последних наших сил. Не упрямьтесь, идите на охоту. А я и Эсми останемся с Беллой и Гермионой. Идите, — настаивал он. — Джейкоб и его ребята тоже все здесь.

— Я тоже останусь, — проговорила Розали, бросив взгляд на Эммета, он и без слов все понял — она не хочет оставлять Беллу после случившегося. У всех в ушах до сих пор стоял ее крик…

— Ну вот и Розали останется с нами. Поэтому вы смело отправляйтесь на охоту, — Каллен уже был категоричен, так как понимал, что им всем вскоре потребуются силы. Если не роды Беллы взбудоражат оборотней, так жди беды от Вальтури . Карлайл уже привык, что у них в семье всегда что-нибудь случается.

Эммет, приобнял Розали и поцеловав ее в щеку направился к выходу. Элис, взяв Джаспера под руку сделали тоже самое. Эдвард нехотя последовал примеру братьев и сестры. И уже у выхода они все обернулись.

— Идите уже! У нас все под контролем. Розали и я ни на шаг не отойдем от Беллы, оборотни прямо под окном. Эсми будет с Гермионой, — не выдержал уже Карлайл. Считая, что чем быстрее ребята уйдут, тем скорее вернутся и сменят их на посту. Так как им тоже необходимо подкрепиться.

Вампиры с тяжелым сердцем ушли, хотя уходить они очень не хотели, но от них обессиленных все равно будет толка мало, поэтому хотели они этого или нет, но идти им пришлось…

Пока Белла отдыхала Карлайл решил проверить в своем кабинете все ли готово к предстоящим родам. Нужно было готовиться к любому исходу и к естественному процессу и к операции. Ситуация неординарная, процесс может оказаться очень стремительным или наоборот.

Каллен осмотрел своим профессиональным взглядом все ли инструменты у него есть в наличии: скальпели, зажимы и другие медицинские приспособления все были стерильно чисты и находились в специальном закрытом боксе. Вся аппаратура была в исправности, что не могло Карлайла не радовать. И на последок он решил проверить кислородный баллон и хорошо, что он это сделал — он был пуст.

— Как же так? — удивился Каллен. — Я ведь не использовал его. Странно. В один миг он оказался в гостиной.

— Розали, я отлучусь ненадолго, мне нужно съездить в клинику. Возьму кислородный баллон. Наш по какой-то загадочной причине оказался пуст, а кислород при родах Беллы вполне может пригодиться. Я скоро буду.

— Хорошо! — не успела Розали это произнести, как до нее донесся звук отъезжающей машины. Она плотнее укрыла Беллу пледом, после многочасовых мучений она спала. На истощенном лице кое-где проглядывали вены, синяки под глазами, хоть и стали меньше, но все равно окончательно не прошли, даже с магической поддержкой Гермионы, вид у Беллы был болезненный. Розали, как и остальные члены семьи Калленов хотела, чтобы эти мучения для супруги Эдварда поскорее закончились, они очень переживали за нее и за ребенка. Карлайл предупредил, что учитывая все осложнения роды будут преждевременными, поэтому им всем нужно быть к этому готовыми.

Розали прислушивалась к тяжелому дыханию Беллы, она пыталась контролировать все: каждый шорох в доме и на улице вызывал у нее подозрение. Сложившаяся ситуация обязывала быть всегда на стороже. По-другому никак.

* * *

Гермиона приоткрыла глаза, яркий свет тут же ударил ей в лицо, она на мгновение зажмурилась, так как рассмотреть обстановку вокруг было невозможно. Очертания комнаты постепенно проявлялись, становились четкими. Грейнджер все так же была в спальне на кровати, в доме Калленов. Она до сих пор не могла привыкнуть, что находится в совершенно другом мире и при очередном пробуждении вновь и вновь заставляла себя смириться с этим вынужденным пребыванием здесь. Гермиона всем сердцем верила, что очень скоро этот кошмар закончится, Гарри придет и заберет ее. Только когда он появится в этом мире, она, к сожалению, не знала. Грейнджер очень по нему скучала и несмотря на то, что телом она была здесь, душой и сердцем находилась с Гарри. Каждая ее частичка желала быть только с ним, чтобы чувствовать его безграничную энергию, поддержку. Да она сама готова была оказать ему любую помощь, но одновременно с этим очень нуждалась в ней сама.

Какой бы сильной Гермиона не казалась для окружающих, внутри она была истощена, вымотана до предела и ей тоже была нужна поддержка любимого, его присутствие рядом в один миг смогло бы исцелить ее душу, подарить крылья за спиной, которые ей были сейчас так необходимы. Она держалась изо всех сил, чтобы не показывать Калленам и оборотням свое внутренние негодование от происходящего, так как понимала, что у них и своих проблем хватает... Со стороны казалось, что Грейнджер с особым достоинством приняла свое вынужденное присутствие здесь, быстро смирилась, но на самом деле было совсем не так. Гермионе было очень тяжело, во много крат тяжелее чем Эдварду и Элис когда они попали сюда, даже несмотря на то, что их осознание этого мира было через призму перерождения. Да, физически Грейнджер не испытывала страданий, но вот ее душа с каждым днем и, при каждом пробуждении умирала и возрождалась вновь. Гермиона заставляла себя жить, идти дальше к намеченной цели и по мимо этого ей нужно было выживать и лавировать между опасностей, которые поджидали ее здесь буквально на каждом шагу. Ей необходимо набраться терпения, а оно у нее было уже на исход.

Новый, очередной ненавистный для нее день в этом мире начался, и ей нужно будет прожить его с достоинством. Ночь была очень не простой, Белла всех заставила поволноваться. Сейчас Грейнджер, как никогда хотела увидеть Гарри, хоть одним глазочком, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, что он живой. Это желание было такой силы, что Гермиона впала в некое забытье, она даже не поняла сон это был или нет, так как свое тело она ощущала очень странно, отдохнувшей себя не чувствовала, да и в пространстве ориентировалась с трудом.

После яркого света, ударившего ей прямо в лицо, Грейнджер видела комнату уже довольно четко, но вставать с постели не спешила, водила глазами по картинам, висящим на стене, и неожиданно взгляд задержался на входной двери. Там появился какой-то сгусток энергии, его плотность увеличивалась и постепенно принимала образ человека, который становился все чётче и чётче. Гермиона не сводила глаз с загадочного образа. Страха у нее абсолютно не было, он напрочь отсутствовал, зато любопытство било через край. Она с интересом наблюдала за чудесным преображением и как только Гермиона смогла в появившемся образе узнать родные черты, ее сердце бешено заколотилось в груди.

— Гарри, милый Гарри, — одними губами прошептала она, так как ей показалось, что даже если бы она захотела, то вслух все равно бы ничего не произнесла — дар речи у неё напрочь пропал, то ли от удивления, то ли от шока. Она видела перед собой ни кого другого, а Гарри, своего Гарри. Одежду Поттера она толком не разглядела, четко видела только его лицо. Он ей улыбался. Гермиона хотела подняться, но почему-то не смогла — тело отказывалось слушаться её. Гарри смотрел на нее сквозь радугу слез. Эти слезы были слезами радости от долгожданной встречи после вынужденной и долгой разлуки. Несколько минут они просто смотрели друг на друга. Было видно, что Гарри хочет подойти к ней, обнять, крепко прижать к своей груди, но к сожалению не мог этого сделать, перед ними будто была прозрачная стена, которая отделяла их друг от друга. Грейнджер тоже будто оцепенела: ни пошевелиться, ни вымолвить слова она не могла. Глядя на возлюбленного, по ее лицу уже давно катились слезы.

— Гарри, — полушепотом, наконец, смогла произнести она, проглатывая горький комок в горле. — Ты уже пришел за мной?

Он отрицательной замотал головой, а затем проговорил.

— Я скоро приду. Ты только дождись меня. Пожалуйста, дождись.

— Я дождусь, — еле слышно произнесла Грейнджер и не успела она это сделать, как образ возлюбленного стал исчезать, он постепенно растворялся в воздухе и она ни как не могла этому помешать. — Нет, не уходи! Не оставляй меня здесь! — предотвратить его уход она ни как не могла, одного её желания было мало, а способность двигаться все еще не возвращалась. В воздухе словно дым окончательно рассеялся его образ и ее с силой выдернуло из этого состояния оцепенения. Гермиона резко обнаружила себя лежащей на той же кровати, двигаться она уже могла. У самого ее ухо прозвучал голос.

— Тише, тише, милая. Успокойся. Все хорошо. Это всего лишь сон.

С этими словами Грейнджер ощутила ласковое поглаживание по волосам. Рядом с ней сидела Эсми, она тепло улыбалась ей, пытаясь успокоить. Было видно, что супруга Карлайла очень за нее волновалась.

«Нет. Это не похоже было на сон, — тут же подумала Грейнджер. — Гарри был здесь. Он смог преодолеть временные рамки вселенной, чтобы увидеть меня, чтобы дать надежду», — она все так же плакала. Но это были уже слезы счастья, успокоения. Стоило ей увидеть возлюбленного и ее пустота в душе в этот же миг заполнилась. Осознание чуда пришло быстро, ведь Поттер действительно сделал невозможное и она не могла этого не оценить. Для любви даже вселенское расстояние не помеха…

— Да, действительно все хорошо, — Гермиона улыбнулась Эсми, быстро утерев слезы. Рассказывать ей о произошедшем она не стала. В это чудо ей самой сложно было поверить, а другие и подавно не смогут этого сделать.

— Ты улыбаешься и я счастлива, — Каллен еще раз со всей своей нежностью провела рукой по голове Гермионы, аккуратно убрав волосы с ее лба. — Тебе приснился твой возлюбленный? Ты все время произносила его имя — Гарри.

— Да, так и было.

— Ничего. Вы скоро воссоединитесь. Я очень этого желаю, — Эсми просто излучала свет и несвойственную вампирам душевную теплоту. От одного ее присутствия все проблемы в миг исчезали. Гермиона не раз это уже замечала и могла бы поклясться, что это был ее дар, с первого взгляда не заметный, но такой нужный для этой прекрасной семьи. Эсми была сердцем и душой этого необыкновенного семейства. Не любить ее было просто невозможно. И она в ответ щедро делилась своей любовью.

— Спасибо. Я тоже очень надеюсь на это, — Гермиона привстала с кровати и в тот же миг очутилась в объятьях Эсми, таких на удивления теплых и нежных. Грейнджер действительно очень нуждалась в них. Они напомнили ей объятья мамы, тоска по возлюбленному тут же переплелась с тоской по матери... Гермиона смогла найти утешение в Эсми. За такой короткий срок эта семья стала для нее очень родной, и она с чистым сердцем могла назвать их своими друзьями.

Но этой идиллии не суждено было долго длиться — в комнату вбежала испуганная Розали и прямо с порога их огорошила.

— Я не знаю, как это произошло. Пузырек с лекарством Беллы — он разбился. Он выскользнул у меня из рук. Мои руки меня словно не слушались. Я не сумела среагировать. Как так? Почему-то всё идет против нас! Все мы оказались резко истощены. Еще и Карлайл обнаружил, что кислородный баллон пуст. А он очень может понадобиться при родах Беллы. Надеюсь они не начнутся раньше его приезда, — Розали буквально задыхалась от возмущения из-за того, что на их семью посыпались хоть и мелкие, но все-таки неприятности, которые теперь нужно было срочно устранять. То, что она упустила лекарство и не смогла его поймать ее поразило больше всего. Ведь ей неведома усталость и отсутствие концентрации внимания. Заторможенная реакция для вампиров тоже не свойственна. Вот почему она была так поражена произошедшим.

Эсми тут же оказалась рядом с названной дочерью.

— Не переживай. Это просто совпадения. Карлайл непременно успеет и сможет найти наполненный кислородом баллон. А тебе не нужно винить себя. Возможно ты о чем-то задумалась и не среагировала должным образом. У нас у всех ночь была тяжелая.

— Нет, я не о чем не задумалась! — тут же возразила ей Розали. — Дело в том, что это лекарство для костей и оно было последнее. А у Беллы вновь начались боли. — Каллен резко повернулась к Гермионе, которая в этот самый момент поднялась с кровати. — Что же делать? — такой беспомощной Розали не была еще никогда. Эта девушка всегда была как кремень, но вот ситуация с Беллой ее очень изменила, она билась за этого ребенка и делала для этого все возможное и невозможное, вот только на состояние своей невестки ей воздействовать было не под силу. Как бы не хотела Розали, но не могла облегчить ей тяготы вынашивания малыша. И она вынуждена была просить о помощи, так как сейчас все зависело только от Гермионы. Ни сразу, но Розали оценила способности их гостьи и была ей очень благодарна за ту помощь, что она готова оказывать Белле в любое время дня и ночи. Грейнджер действительно заслужила ее доверие, а это сделать было очень не просто.

— Ничего страшного, не переживай, — тут же поспешила успокоить ее Гермиона. — Первую помощь я Белле сейчас окажу. На время ее боли утихнут. А лекарство сварим новое. Кое какие заготовки у меня остались, а остальное можно собрать в лесу. Благо время года позволяет.

— Отлично! Спасибо тебе большое, — Розали выдохнула с облегчением. Она не переставала винить себя за такую глупую оплошность, Каллен и сама не знала, как такое могло произойти.

Розали охотно сопроводила Грейнджер к Белле. Эсми тоже не отходила от невестки ни на шаг. Вампиры со стороны наблюдали за работой Гермионы. Ее движения были уже более уверенными, она легко находила те места, что требовали ее воздействия и Грейнджер ловко заставила поврежденные кости срастись, заодно впервые попробовала воздействовать на ребенка. Силой мысли она попросила малыша успокоиться и не доставлять неудобство матери, объяснив, что этим он причиняет ей боль. В чтении мыслей Гермиона была и в своем мире не очень сильна, практики было мало, в основном она закрепляла умение закрывать свои мысли, а тут у нее получилось даже с первого раза. Ребенок тут же откликнулся на ее призыв, охотно выйдя с ней на связь.

— Вот и умничка, — Гермиона улыбнулась, бросив взгляд на живот Беллы. Потом посмотрела на будущую маму и произнесла. — Кажется мне удалось договориться с твоим малышом.

— Как это? Ты его смогла услышать? — тут же оживилась Белла и попыталась встать.

— Нет-нет тебе еще нельзя вставать, на то, чтобы кости полностью срослись еще нужно время. Да и лекарством необходимо закрепить результат. Боли я сняла, они не должны тебя больше беспокоить, но ты все равно должна себя беречь, — не скрывая улыбку Гермиона продолжила. — Я понимаю, что сейчас тебя все эти мелочи и тонкости мало интересуют. Ведь на связь вышел твой малыш.

Белла утвердительно закачала головой, наспех утирая с бледного лица, полившиеся бесконтрольные слезы. У нее и так гормональный фон зашкаливал, а с такой-то новостью она напрочь перестала держать себя в руках.

— Но Эдвард не слышит его, — тут же проговорила Розали, подойдя поближе, ей, как никому другому, было интересна эта тема. Этого ребенка она с нетерпением ждала наравне с Беллой и все, что касалось их двоих у нее переходило на первый план.

— Скорее всего малыш только созрел для этого и как только будущий папа вернется с охоты, уверена он поговорит и с ним, — стала объяснять Гермиона. — Если честно, я не сильна в чтении мыслей, но у меня неожиданно получилось. Я просто попросила ребенка поберечь свою мамочку и не причинять своими резкими движениями ей боль, а он мне ответил, что больше не будет так делать, потому что не хочет, чтобы маме было больно. Это так удивительно, — Гермиона тоже растрогалась и, глядя на Беллу, едва сдерживала слезы.

— Это просто чудо! — с этим словами Эсми подошла к Гермионе. — Даже не знаю, как нам тебя благодарить. Мы бы не справились без твоей помощи. Спасибо тебе за нашу Беллу и за то, что ты делаешь все, чтобы этот малыш появился здоровым на свет. —

Затем Эсми подошла к своей невестке, чтобы разделить с ней ее радость.

Розали тоже была уже на грани, чтобы разрыдаться но она хорошо умела управлять своими эмоциями, поэтому сдержала себя и решила поинтересоваться у Гермионы.

— Я хотела спросить насчет лекарства. Ты говорила, что сможешь его сварить. За недостающими ингредиентами я могу сходить вместе с тобой, — Розали, понимая свою вину, тут же предложила помощь.

— Да. Косторостом необходимо заняться прямо сейчас, — спохватилась Гермиона.

— Спасибо тебе за все, за все, — Белла протянула к Грейнджер свою дрожащую ладонь. Сил у нее оставалось все меньше и перед предстоящими родами ей просто необходимо было их беречь.

Гермиона на лету перехватила ее ладонь и легонько ее сжала.

— Я очень рада была тебе помочь. Отдыхай. Очень скоро ты прижмешь к своей груди малыша, которого ты по-настоящему выстрадала. Верь у тебя все получится, — затем Грейнджер повернулась к Розали и обратилась к ней. — Я сейчас отправлюсь за недостающими ингредиентами. Мне всего нужно пару трав. Но ты, наверное, останься с Беллой. В случаи чего Эсми может не справиться, так как роды могут начаться в любой момент. Раз малыш дал о себе знать, то может изъявить желание появиться на свет.

— Хорошо, — Розали с ней охотно согласилась. — Тогда пусть тебя сопроводит Джейкоб. — предложила она. — Давай я отведу тебя к нему.

Розали и Гермиона вышли во двор и не успели они ступить еще и нескольких шагов, как к ним подбежал встревоженный Сет.

— Джейкоб просил предупредить, что ненадолго отлучится. Пришла весть из резервации — его отцу стало плохо с сердцем. Он пулей бросился туда.

— Да что же это такое происходит? Я говорила, что здесь дело не чисто, — тут же заговорила Розали. — Слишком много совпадений. Теперь еще и отец Джейкоба, — ее лицо стало очень серьезным.

— Мне кажется ты права, — задумалась Гермиона. — Но будем решать проблемы по мере их поступления. Уверена мы со всем справимся. Только нужно действовать быстро. Ты, Розали, возвращайся в дом. Там в моей комнате в тумбочке лежит бархатный мешочек, там все травы, которые необходимы для лекарства Беллы, все в нужных пропорция. Возьми трехлитровую кастрюлю, налей в нее воды чуть больше половины и когда она закипит, брось туда все травы разом. Недостающие ингредиенты я донесу. Думаю Сет мне с этим поможет и сопроводит в лес, — она бросила взгляд на парня, который стоял рядом.

— Конечно отведу и покажу самые богатые на травы поляны. Эту местность я тоже успел изучить, — натянуто улыбнулся Сет, но тут же помрачнел. — Я за отца Джейкоба очень переживаю. Билли действительно часто жаловался на сердце. А вдруг…

— Не надо думать о плохом, — неожиданно для всех к ним подошла Лия. — С ним все будет в порядке. — произнесла она, а у самой лица не было.

— Все верно, нужно думать только о хорошем. Я тоже очень волнуюсь за отца Джейкоба. И как только закончу с лекарством Беллы непременно отправлюсь к нему. — проговорила Гермиона. — Я правда никогда не имела дело с сердечными приступами и насколько мне известно, тут главное успеть во время миновать криз.

— Кэмэрон, она непременно ему поможет, — уверено произнесла Лия. Убеждая в этом, в первую очередь, саму себя. Билл для нее был очень дорог, да и относилась она к нему как к отцу, поэтому потерять еще и его она очень не хотела.

— Конечно она сделает все возможное! А я помогу ей его реабилитировать. Это у меня точно получится, — тут же произнесла Грейнджер.

Розали молча наблюдала за разговором ребят, одновременно пытаясь разобраться в причине возникновения такого количества проблем, ну не верила она, что это всего лишь на всего совпадения. А капнуть глубже даже она опасалась. Если это дело рук Вальтури, то у них действительно сейчас большие проблемы. Ведь если привилегированные вампиры прознают про Гермиону или про состояние Беллы, то им точно несдобровать. Разобраться в одиночку во всем этом Розали не смогла, да и времени на это у неё не было, нужно было заниматься делами, а именно позаботиться о лекарстве для Беллы.

— Я пойду, — произнесла Каллен, ее голос был очень серьезным. Даже она, самая далекая из всей семьи от всего магического предчувствовала что-то недоброе.

— Хорошо. А я постараюсь побыстрее раздобыть нужные травы и соцветия. Сет, и нам с тобой пора, — Грейнджер дала понять парню, что они и так сильно задержались.

— А я останусь здесь, — сухо произнесла Лия и пошла к дому вслед за Розали. Девушка-оборотень предпочла бы быть сейчас в резервации, рядом с Билли, но приказ Джейкоба она оспаривать не могла. Он бы ей никогда не простил, что она бросила Беллу без защиты, особенно сейчас, когда их дом буквально опустел.

— Пошли, Гермиона. Я тебе все сейчас покажу. Тут неподалеку есть отличная полянка, — затараторил по привычке Сет, прокладывая им обоим путь.

* * *

Алек стоял между деревьями и наблюдал за Гермионой и Сетом. Последние силы стремительно покидали его, единственное на что он был еще способен, так это на то, чтобы приглушить обоняние этого мелкого оборотня. Эти несколько дней выдались для Алека непростыми. Он проделал немалую работу, чтобы выяснить, чем сейчас живут Каллены, их заботы и опасения. Все это время он притуплял чувство вампиров и оборотней, чтобы находиться с ними рядом и выявить их слабые места, для воплощения своего плана в жизнь. Конечно, его единственной целью была Гермиона, но она всегда находилась под надежной защитой. Ему нужно было, как-то выманить ее из дома и к тому же с минимальной охраной, что он в принципе и сделал, ведь долгое время держать всех под контролем Алеку было бы очень тяжело — один единственный промах и его жизни конец.

Дружбу Калленов с оборотнями вампир пронюхал еще в самом начале, что тоже очень осложняло ему задачу. А вот новость о том, что Белла ждет ребенка от Эдварда была для него настоящим потрясением. Так же ему стало известно и о лекарстве, которое ей жизненно необходимо и то, что этот чудо-эликсир способна изготовить только Гермиона. Стоило вампиру из клана Вальтури подслушать разговоры Сета и все секреты семейства Калленов были в один миг раскрыты. Любитель поболтать и помусолить насущные проблемы — он стал настоящей находкой для шпиона. С легкой руки Алека все вампиры семейства Калленов стали маяться от чувства голода, которое срочно понадобилось заглушить, кислородный баллон — это тоже его рук дело. Открыть вентиль ему не составило труда, так как он заметил, как Карлайл вечно проверяет готовность к предстоящим родам. И это позволило ему избавиться от главы семейства.

А вот с нейтрализацией Джейкоба возникли некоторые проблемы, его он тоже считал одним из сильнейших противником, которого просто необходимо было от Гермионы отдалить. Но все-таки нащупал и его слабое место и не без помощи болтливого Сета. Именно он проговорился, что отец Джейкоба в последнее время маяться со здоровьем и у него вновь началось обострение. Проследив за одним из оборотнев, Алек быстро нашел резервацию. Вот там то ему пришлось совсем худо. Стая немаленькая и заглушать чувства всех разом — дело не из простых, ему пришлось очень постараться, чтобы обнаружить дом Блэков. Перед тем, как Алек обеспечил Биллу мнимый инфаркт, он истратил почти всю свою энергию. Хотя вызывать чувство боли — это была способность его сестры, но как никак боль — это тоже чувство, поэтому ею управлять он так же мог. Так Алек избавился на время от Джейкоба, который тут же поспешил к своему отцу.

Придумать способ выманить из дома Гермиону было гораздо сложнее. Да, сейчас осталось только два вампира и пару оборотней, но из-за такой колоссальной потери энергии он с ними навряд ли справился бы. Алек это и сам понимал, поэтому единственным способом заполучить Гермиону — это выманить ее из дома. Идея с лекарством пришла совсем неожиданно, он вспомнил насколько оно важно для Беллы и именно Алек посодействовал тому, что Розали так неудачно его разбила. И как результат Гермиона пробиралась сейчас сквозь кустарники вместе с самым молодых обортнем — это Алеку было и нужно.

Вампир из клана Вальтури — настоящий стратег. Планировать и идти строго, ориентируясь своему плану — это было его кредо по жизни. Именно поэтому он не боялся оторваться от клана, так как перед любым действием он тщательно все обдумывал, взвесив все за и против, а только потом воплощал свой план в жизнь.

Алек из последних сил воздействовал на Сета, чтобы он ни в коем случае не учуял его запах, на большее он был сейчас не способен. Вампир собирал остатки своей энергии на самое главное — чтобы выкрасть Гермиону.

— Наконец-то последний ингредиент найден! — воскликнула Грейнджер и положила в мешочек несколько ярко-оранжевых соцветий и передала его Сету. Но в этот самый момент у нее перед глазами все поплыло, сознание покинуло Гермиону в один миг...

В Хогвартсе поистине было сейчас жарко. Там и тут звучали проклятья, стоны раненых и плач родственников убитых. Страшная картина предстала перед Гарри. Укрытый мантией он шел по коридорам школы. От шокирующей новости, которую он только что узнал Поттер даже позабыл, что верный Добби был рядом с ним в кабинете Дамблдора, но как ни странно его отсутствие он даже не заметил. Гарри понятие не имел куда он сейчас идет, просто двигался вперед, лишь бы не стоять на месте. Иначе мысли, которые так и плясали у него в голове просто свели бы его с ума. На одном из лестничных пролетов Гарри увидел своих друзей: Рона и Луну. Они стояли счастливые, с палочками наготове, так как в любой момент могло прилететь шальное проклятье. Поттер остановился, чтобы послушать о чем они говорят.

— Прости меня, Луна, за то, что я недооценивал тебя. Твоя идея оказалась, как всегда замечательной! — с улыбкой произнес Рон, утерев капли пота со лба.

— Да ладно. Ты тоже был хорош. Ведь это ты вспомнил про Выручай комнату.

— Значит мы оба были молодцы! Ну что, остался один крестраж — змея, — торжественно произнес Уизли. — Бежим к Невиллу, говорят он на первом этаже, поможем ему уничтожить последнюю часть души Лорда.

Поттер молча наблюдал, как его друзья бросились бежать вниз по лестнице, а сам даже не двинулся с места. Рон и Луна были такие воодушевленные и счастливые, он не хотел омрачать их радость. Ребята уверены, что остался всего лишь один крестраж... И что он должен был им сказать? Что змея не последний, есть еще один — он. Зачем их расстраивать? Он не видел в этом смысла. Как они могут ему помочь? Никак. А жалость ему не нужна, слезы и отчаяние — не лучшие друзья в жестокой войне. Пусть Рональд и Полумна будут вдохновлены будущей победой, проявляя смелость в бою. Эта новость их может сломить, подорвать боевой дух. Нет, он этого не хотел. Гарри один на один будет смотреть смерти в глаза и переживать из-за этого он никого не заставит.

Мантия-невидимости его здорово выручала. Ни друг, ни враг сейчас не мог его увидеть. Но сейчас он был намерен пойти к своему самому злейшему врагу, чтобы наконец прекратить эту бесконечную череду кровопролитий. Только где искать Лорда? Вряд ли он вместе со всеми осаждает замок. Но ответ нашелся сам собой. Неожиданно Поттер почувствовал некое давление в ушах. Гарри даже опасался, что его барабанные перепонки вот-вот лопнут — чувства были не из приятных. Через мгновение прямо в своей голове он услышал голос. И глядя на окружающих, которые тоже замерли на своих местах, Поттер догадался, что они ощущали тоже самое, и страшный громогласный голос раздавался и в их головах.

— Я даю вам один час. Окажите помощь своим раненым, попрощайтесь с убитыми.

А затем отдайте мне Поттера и я обещаю все прекратится. У вас есть только час... Поттер, а сейчас я обращаюсь лично к тебе, — голос раздавался у каждого внутри, наводя просто животный ужас, буквально всем без исключения казалось, что их мозги сейчас не выдержат подобного напряжения и просто взорвутся.

Гарри был весь во внимании, так как достопочтенный Лорд изволил поговорить лично с ним.

— Знай, все эти смерти только на твоей совести. Мне нужен только ты. Сам приди ко мне. Я буду ждать тебя в Запретном лесу. Запомни, у тебя есть лишь один час… А потом я обрушусь на замок с новой силой и не оставлю даже камня на камне.

В тот же миг напряжение у всех в головах исчезло, волшебники стали оглядываться по сторонам, приходя в себя.

«Отлично. С местом дисклокации уже определились. Значит держим курс на Запретный лес», — подумал Гарри и направился вниз по лестнице.

* * *

Очнулся Северус у себя в кабинете. Он быстро сообразил, что он только что трансгрессировал и ушел от неминуемой смерти каким-то чудом. Загадку трансгрессии разгадать для него было не сложно — эльфы могут беспрепятственно это делать в замке и на его территории, но вот одна незадача — у него в услужении ни одного из эльфов нет. Мысли Снейпа бежали далеко вперед и едва он оправился от шока, как прямо у своих ног обнаружил домовика, того самого, который постоянно ошивался с Поттером. Северус уставился на него немигающим взглядом, а потом произнес.

— Ты спас меня. Почему ты это сделал? — Снейп действительно не мог понять, что сподвигло это маленькое волшебное существо совершить такой поступок.

— Вы хороший волшебник. Вы помогаете Гарри Поттеру, — опустив виноватый взгляд, нерешительно произнес Добби. Он действительно всегда чувствовал себя неловко общаясь с волшебником, как на равных, даже несмотря на то, что он давно уже был свободным эльфом.

— С чего ты это взял, что я помогаю Поттеру? — тут же стал отрицать Северус, вспоминая где же он мог так проколоться, что даже эльфу стало известно об этом, ведь он всегда был в этом деле очень аккуратен.

«Очевидно у дома Малфоев, ведь память Поттеру я так не стер, — подумал Северус. — А зерно сомнения у него еще тогда возникло, — про себя стал сокрушаться он, хотя в его конспирации уже не было никакого смысла. Лорд все равно решил от него избавиться.

— Я знаю это. Я все про вас знаю. Вы столько сделали для Гарри Поттера и еще собираетесь сделать. Вам нельзя умирать, — Добби сам был преисполнен благодарности к этому волшебнику и едва мог сдерживать себя.

— Откуда ты знаешь? — спросил Северус, но тут же догадался о чем он ведет речь. И сам нашел ответ на свой же вопрос. Находясь рядом с Поттером, домовик был свидетелем того, как Снейп помог ему в Малфой-мэноре. Гарри тогда прямым текстом спрашивал его на чьей он стороне. Эльф слышал об этом и видимо решил проследить за ним. Теперь Северус знал наверняка, кто тогда их с Дамблдором подслушивал и был очень удивлен, что это существо смогло понять тайный смысл его слов, ведь он действительно решил добровольно поучаствовать в спасении Поттера и стать его якорем в этом мире. Сейчас Снейпу стало немного стыдно за то, что он всегда считал эльфов глупыми и недалекими созданиями.

Добби ничего не ответил на его вопрос, а лишь виновато опустил взгляд. Ну как он мог сказать волшебнику, что он за ним шпионил?

— Ладно можешь не отвечать, я и так все понял, — проговорил Северус и присел на колени, чтобы быть с домовиком на одном уровне. — Спасибо тебе большое! Ты сделал огромное дело для меня... и для Поттера. Ты очень смелый эльф. Я бы хотел иметь вот такого боевого товарища, — усмехнулся он. А Добби весь зарделся и стал просто пунцового цвета от такой похвалы.

Наверху неожиданно послышался голос Дамблдора, который вещал с портрета.

— Северус, это ведь ты? Подойти, мне нужно тебе что-то сказать.

Снейп тут же миновал лестничный пролет и в один миг оказался у стола, где на стене в портрете восседал Дамблдор.

— Я вас слушаю, — немного суховато произнес Северус, не понимая, что же еще Альбусу понадобилось от него.

— Гарри был здесь и незадолго до твоего появления ушел. Он все знает.

— Значит Поттер узнал о своей участи, — произнес Северус и в этот самый момент Лорд изволил пообщаться с защитниками замка, сообщая всем о своем благородном решении подождать один час, пока Поттер лично не прибудет к нему на погибель. Как только всеобщее оповещение закончилось Дамблдор произнес.

— Ты должен быть рядом, чтобы все получилось наверняка. Северус, поспеши.

Снейп лишь мельком взглянул на бывшего директора Хогвартса, догадавшись, что и ему, как всегда стало известно о его планах, хотя в слух он их не озвучивал. Ну раз эльф умудрился прочитать между строк, то Альбус сделал это и подавно. Ничего не ответив, Северус спешно стал спускаться вниз где его послушно ожидал Добби.

— Ну, идем к твоему Поттеру. В этот непростой для него момент я хочу быть с ним рядом. — Северус даже не сомневался, что Гарри непременно отправится на встречу с Лордом и не будет прятаться за спины своих друзей и всех тех, кто его поддерживает.

* * *

Поттер уже подходил к Запретному лесу. Он все так же передвигался в мантии-невидимости, потому что не хотел, чтобы его кто-нибудь видел. Он решил, что его путь к смерти должен пройти в полном одиночестве — это был его осознанный выбор. Он еще не до конца переварил все то, что увидел и услышал в омуте памяти. Оказывается его подозрения насчет Северуса были не беспочвенными.

"Ну надо же сколько лет он умудрялся это ото всех скрывать. Даже Лорд до сих пор ни разу не усомнился в его верности, — подумал Гарри, миновав теплицы мадам Стебель, — А он оказывается через всю свою жизнь пронес любовь к моей матери. И несмотря на то, что она предпочла моего отца все равно хотел ее спасти, но к сожалению ему это не удалось. У ее тела он дал ей клятву и до сих пор остается ей верен", — Поттер в один миг поменял свое мнение о Северусе. Все обиды и ненависть, что он испытывал к нему все эти годы тут же испарились. Все то, что сделал для него Снейп перекрыли собой ту неприязнь, которую Поттер испытывал к бывшему учителю. Гарри был уверен, что Снейп не любил его, ведь он всегда был напоминанием ему о Джеймсе, но несмотря на это Северус всю жизнь боролся с ненавистью к его отцу и одновременно с этим оберегал, так как обещание данное Лили было превыше всего. В Омуте Поттер видел негодование Снейпа, когда он узнал от Дамблдора, что ему все-таки придется умереть. Значит и он до последнего не знал и верил, что справедливость восторжествует и злодей будет наказан. Хотя злодей будет наказан, только вот герою не суждено будет это увидеть…

«Ладно, пусть будет так. Я готов, раз не успев родиться, мне была уже уготована такая учесть. Еще в младенчестве Лорд наградил меня своей гиблой душонкой. Наконец, я избавлюсь от нее, — Поттер уверенно шел по направлению к Запретному лесу, на ходу он стянул с себя мантию-невидимости, вокруг не было не души и прятаться уже было не от кого. — Зато я узнал, что Гермиона скорей всего жива, и это я держу ее в этом мире. Жаль, что судьба вновь сыграла со мной злую шутку. Едва получив надежду на спасение любимой, я, к сожалению, не смогу с ней воссоединиться. Но я пойду на смерть ради нее. Тем самым вызволю из плена другого мира. Она должна жить здесь в свободном от Лорда мире. Гермиона вернет своих родителей, ну а я... я, наконец, воссоединюсь со своими, и даже оттуда буду ее оберегать. Видимо не суждено мне сделать ее счастливой", — Поттеру стало невыносимо больно от этих мыслей. Эта вынужденная разлука с Гермионой давалась ему очень нелегко. А сейчас, когда он навеки должен покинуть этот мир, в первую очередь ради нее, а уж потом ради всеобщего блага, он больше всего на свете хотел бы увидеть образ возлюбленный, хоть на мгновение, в последний раз…

Его желание было такой силы, что преграда времени и миров тут же разверзлась и от того, что стало происходить перед его глазами Гарри тут же пригвоздило к земле, он остановился. В самом начале Поттер подумал, что у него что-то со зрением, так как перед ним резко возникло яркое размытое пятно. Тело слушалось не охотно, да он и не торопился сейчас куда-то идти, наблюдая за происходящим. Картинка постепенно прояснялась и к его большому удивлению он действительно в этот самый момент увидел Гермиону, она лежала на кровати и тоже смотрела на него. Милый сердцу образ возлюбленной заставил сердце забиться чаще. Это было даже больше, чем он мог желать. Грейнджер одними губами прошептала его имя и даже хотела встать, но Гарри, испугавшись, что тогда все прекратиться, дал ей понять, чтобы она этого не делала. Он сам больше всего на свете желал поскорее заключить ее в свои объятья, ощутить под своими ладонями гладкость ее кожи, зарыться лицом в ее волосы, прильнуть губами к ее нежной шее и.... в своих мыслях он зашел очень далеко, но во время себя остановил, так как понимал, что ни он, ни она не могут сейчас этого сделать, им приходилось довольствоваться малым — лишь лицезреть друг друга. Ему столько нужно было ей сказать о своей любви, о чувствах, которые за это время стали лишь сильнее, но Гарри молчал, хотя слова были и не нужны — это все легко читалось в его глазах, которые с любовью сейчас смотрели на нее. Затем Гермиона произнесла.

— Гарри, ты уже пришел за мной?

На что Поттер лишь отрицательно помотал головой, но он был уже у цели, поэтому с уверенностью произнес.

— Я скоро приду. Ты только дождись меня. Пожалуйста, дождись. — В этот момент Гарри почему-то подумал, а вдруг и его смерть окажется преждевременной и он просто поменяется с ней местами, надеясь, что хоть на мгновение, увидит ее в междумирье. Это еще больше придало ему сил перед непростым и ответственным решением. Он не сводил взгляда с возлюбленной, пытаясь запомнить ее образ, навсегда впечатать в своей памяти, хотя он и не забывал ее никогда. Просто сейчас был особенный момент, который Поттер хотел продлить, как можно дольше, но видимо все хорошее когда-нибудь заканчивается и, услышав в ответ: «Я обязательно тебя дождусь», видение постепенно стало исчезать и как не пытался Гарри этому помешать, связь между мирами в одно мгновение прекратилась. Еще несколько минут Поттер стоял под впечатлением. Ведь он понимал, что сейчас совершилось настоящее чудо — он только что видел Гермиону там, в том мире, с ней все в порядке и она его ждет. Теперь ничто не могло остановить Гарри, он еще быстрее двинулся вперед, и спустя пару минут был уже у Запретного леса. Но чудеса похоже не хотели на этом завершаться. Гарри неожиданно почувствовал, что его правую штанину буквально прожигает огнем. Он остановился и с опаской сунул руку в карман. Оттуда он достал раскалённый снитч, на котором тут же проявились буквы, которые сложились в уже знакомую ему фразу: "Я открываюсь под конец". В следующий момент золотой мячик со щелчком открылся, в его центре Поттер смог разглядеть алого цвета камень. Дрожащей рукой он потянулся к неожиданной находке, чтобы как следует ее рассмотреть.

* * *

Вольтерра, как же Джейн любила это место, за столько лет она стала ей настоящим домом. Большую часть своей жизни она провела здесь. Это небольшой город в провинции Пиза итальянского региона Тоскана, к северо-западу от Сиены. Население — десять тысяч сто пятьдесят девять жителей. Город расположен на вершине высокого холма, в пятидесяти километрах к юго-востоку от Пизы и в пятидесяти двух километрах к юго-западу от Флоренции. Маленькие и узкие улочки Вольтерры не единожды исхожены, каждое здание, каждый камень в них ей был до боли знаком. Джейн никогда так не привязывалась к месту, как была привязана к Вольтерре. Она действительно считала ее своим отчим домом. Здесь ее устраивало все и идея Алека покинуть клан, скрываться в подполье — ей была не по нраву. Любила ли она свободу как ее брат? Возможно любила, но не настолько, чтобы жить в вечном страхе, что тебя отыщут, поймают. А Аро запросто может объявить на них охоту. Он никогда и ни кого не отпускал из своего клана добровольно. Нет, был один случай, но добровольность была лишь видимостью и не более. Вампиру, покинувшему клан, все равно не дали жить за пределами привилегированной семьи…

По дороге сюда Джейн все тщательно обдумала, и чем ближе она была к Вольтерре тем еще больше ее одолевали сомнения: «А правильно ли я делаю? Не навредит ли это брату?» Еще мгновение назад она считала свое решение единственным верным, а сейчас перед дверями древнего собора она замерла, не решаясь войти. Страх, который был ей неведом никогда почему-то засел у нее внутри, и доставлял немалые мучения, сравнимые с теми, что она сама зачастую доставляла своим жертвам. Это был страх за брата, за его жизнь, которую он сам, своими собственными руками пытается уничтожить, а она не могла спокойно на это смотреть.

«Я уже все решила. Так будет лучше. Такое от Аро все равно не скрыть, пусть лучше он все узнает от меня и в той форме, в которой я ему это преподнесу. Я сделаю все, чтобы на Алека не упала даже тень сомнения. С Аро нужно подстраховаться, на всякий случай, — подумала Джейн и откинула назад капюшон перед тем, как переступить порог. Пытаясь справиться с нахлынувшим волнением, она не спеша шла по коридору, стук от ее каблучков, эхом разносился по просторному коридору. Предстоящий разговор обещал быть очень серьезным и она должна быть предельно сосредоточена, чтобы ни чем не выдать себя. Маска уверенности в себе, была притянута буквально за уши, ни один мускул не должен дрогнуть на ее лице.

Девушка, которая сидела в холле приветливо заулыбалась и хотела лично сопроводить к Аро, но Джейн быстро дала ей понять, что это излишне и дорогу к нему она вполне может найти и сама. К слову сказать эти людишки, которые периодически прислуживали основателю клана Вальтури раздражали Джейн с каждым разом все больше и больше, так как она никогда не могла понять, чем они руководствуются, добровольно идя сюда, словно кролики к удаву. Сколько их таких было-пере было Джейн затруднялась ответь — одни исчезали, другие появлялись…

Оказавшись перед дверью, Джейн ненадолго остановилась, в последний раз собираясь с мыслями. Толкнув рукой высокую, кованную дверь она решительно переступила порог комнаты, где Аро и его свита восседали в высоких креслах.

— Ну наконец-то, Джейн, мы вас уже заждались! А Алек разве не с тобой? — проговорил мужчина, сидевший в центре. Он всем своим видом изображал значимость своего положения. Как и все вампиры Аро был не обделен красотой, только его красота была более мягкой, приглушенной, чем у остальных представителей клана. Его кожа была прозрачно-белая, смоляные длинные волосы аккуратно зачесаны назад, а малинового цвета глаза подёрнутые пеленой пристально рассматривали названную дочку.

— Алек немного задержится, — тут же выпалила Джейн и даже не сомневалась, что эти слова заставят Аро подняться со своего места, чтобы лично во всем разобраться. К этому она была уже готова.

— Милая моя, когда я получил твое сообщение, что вы ненадолго останетесь в Форксе, то еще тогда начал волноваться, подумав, что у вас возникли проблемы с этими Калленами. А теперь Алек там остался. Я ничего не понимаю, — без лишних слов он в одно мгновение оказался возле Джейн и взял ее за руку, чтобы побыстрее удовлетворить любопытство. Обоями ладонями он зажал ее маленькую ручку.

Джейн замерла, свои воспоминания она давно уже скорректировала и вместе со своими переживаниями закрыла на замок, показав Аро ровно столько, сколько ему было нужно знать. Так и случилось — главный Вальтури просиял, отпустив руку вампирши.

— Значит вы в чем-то заподозрили Калленов? — буквально на распев протянул Аро. — Так вам удалось выяснить, что же затевает Карлайл? — видимо из воспоминаний Джейн он мало, что понял, так как они были обрывочны, поэтому у него была куча вопросов, вернувшись на свое место, он собирался начать допрос с пристрастием.

— Да, мы сразу заподозрили, что они что-то скрывают. Когда мы к ним приходили Каллены жутко нервничали. Беллу нам так и не показали. Как вам уже известно новоиспеченная жена Эдварда до сих пор не обращена. Мы следили за ними несколько дней. В их доме гостит странная гостья.

— Человек? — Аро поерзал на своем кресле, переглянувшись с Маркусом. — Эта та миниатюрная брюнетка, что я видел в твоем воспоминании. Она просто прелесть. Белиссимо! Свежа, словно спелая ягодка. Ты мне так и не ответила, она ведь человек?

— Мы видели ее издалека. Скорее всего пока человек, у меня есть подозрение, что они вот-вот сделают ее частью своего клана. А разрешение на расширение своей семьи, на сколько мне известно, вы им еще не давали. Заявлена была только Белла. Я ведь права?

И действительно за разрастанием кланов Аро с недавних пор следил очень тщательно, в том числе и за каждым вампиром, каковым пополнялся каждый из вампирских кланов. Разрешением на пополнение нужно было получить заранее и тщательно обосновать причину. Как водиться причины были всегда вполне банальны — любовь. Члены клана обзаводились своими половинками. А у Калленов сейчас все были при парах. Появление новой девушки наводило Аро на приятные для него мысли. Надежда, что долгое время теплилась в его вампирской душе заставила его ликовать.

— Так-так, значит Карлайл решил действовать за моей спиной, — он с улыбкой посмотрел на Маркуса, который сидел по правую руку от него, и едва не мурлыкая от удовольствия, потирал свои ледяные ладони. — Кончено, дружба Калленов с людьми — это обыкновенное дело. Но насколько я понял девушка гостит у них уже несколько дней и уезжать похоже не собирается и Карлайл скрыл ее от нас, вероятно намеренно. Это многое меняет.

— Нужно ехать в Форкс, — решительно произнес Кайус. Он был еще одним из лидеров клана наравне с Маркусом. Его внутренней ненависти к Калленам и к другим кланам, наверное, хватило бы на всех. Была бы его воля он бы в один миг подчинил бы всех и заставил плясать только под дудку Вальтури. Но Аро хоть и был строг, но предпочитал более лояльные методы правления, хотя радикальные меры тоже не исключал.

Эти слова Кайуса заставили Джейн не на шутку испугаться. Конечно, к подобному она была готова и, собрав всю свою волю в кулак, что бы ни в коем случае не выдать волнение, произнесла.

— Я советую с эти повременить.

— Почему это? — тут же вспылил Кайус. — Ему не терпелось уличить Калленов в измене и, наконец, заполучить в ряды своего клана вожделенную Элис.

Аро тоже был весь во внимании и ждал объяснений от Джейн.

— Так мы можем их спугнуть. Не забывайте, ваши решения для них могут стать известны и они тут же заметут свои следы и мы еще вечность будем ждать, когда Каллены совершат стоящий проступок.

— А ты права, моя дорогая, — тут же согласился с ней Аро. — Что же ты предлагаешь? Нам ведь нужно засвидетельствовать нарушение закона.

— Конечно мы сделаем это, — Джейн уверенно посмотрела Аро прямо в глаза. — Сейчас нужно выждать время. Алек не привлечет особого внимания, вы ведь знаете он это умеет. Если будет наплыв вампиров — это уже скрыть будет очень сложно. Я вернусь к брату и если что прикрою его. Мое присутствие в Форксе он еще сможет сделать незаметным, но для большего количества вампиров это будет гораздо проблематично. Как только дело сдвинется с мертвой точки, я дам знать, и вы все прибудете на место.

— Хорошо, милая, тогда так и сделаем. Будем ждать от тебя хороших вестей!

В этот момент Маркус резко поднялся со своего места и подошел к Аро, хотя до этого он сидел спокойно с таким странным, отрешенным выражением лица, как будто прислушивался к своим внутренним ощущением. Он тут же наклонился к уху Аро и что-то прошептал.

Как ни старалась Джейн, но так и не смогла разобрать ни слова из того, что он ему сказал, что непременно заставило ее напрячься и тщательно наблюдать за реакцией Аро. Маркус обладал редким даром, он конечно не мог помочь ему в бою, но вот его способность идентифицировать отношения помогали ему без труда разглядеть даже только зарождающиеся лямурные чувства. И это не могло не насторожить Джейн. А вдруг он узнал об отношении Алека к этой девушке? Только она не понимала, как это вообще возможно, ведь ее брат далеко, а она эту информацию очень надежно скрыла. Джейн замерла в ожидании реакции Аро. К ее удивлению он лишь улыбнулся, обнажив свои белоснежные зубы, и не обращая внимание на Маркуса повторил глядя на нее.

— Джейн, ты можешь идти. Ждем от тебя вестей.

Вампирша учтиво поклонившись, тут же зашагала к выходу. Внутри у нее было как-то не спокойно. Вроде бы ничего такого не произошло, Аро с виду был очень добродушен и даже обрадован новостью скорого падения клана Калленов, но он вполне мог и пустить пыль в глаза, если хоть что-то заподозрил, а для вызова подозрений у него советчиков было более, чем достаточно. Чего стоит Кайус, он в каждом подозревает предателя, верит в это сам и вполне может убедит любого другого. Маркус намного мягче него, его даже можно назвать самым чувствительным из всех вампиром, да у него и дар связанный с чувствами — все очень символично. Вот его нашептывание Аро, ей очень не понравились.

Джейн уже покинула место обитания клана и стала рассуждать.

«Нет, нет Маркус не мог почувствовать на таком расстоянии привязанность Алека к этой девчонке. Конечно если бы он видел его лично, то это другое дело, Маркус бы непременно узнал об этой разрушительной любви к этой ведьме. Хорошо, что еще они не знают о том, что девчонка со способностями, а то я бы не отговорила их от поездки в Форкс. Да, Алек, задал же ты мне задачку", — Джейн села в сою машину и что есть силы нажала на педаль газа. Одним нажатием на кнопку она заставила крышу автомобиля сложиться сзади — ей просто необходимо было ощущать энергию ветра. Она давала ей мнимое успокоение, а скорость — способна была на время отвлечь ее от проблем. —

"Буду надеяться, что мои подозрения беспочвенны и Маркус нашептал Аро о чем-то своем. Да мало ли у них личных секретов. Главное, чтобы он меня и Алека ни в чем не заподозрил, так как лишиться доверия Аро — это страшнее всего". — и только Джейн подумала об этом, как на очередном повороте обнаружила у себя за спиной хвост. Одна из машин двигалась вслед за ней на очень внушительной скорости. Смертному это было бы не под силу — это однозначно был вампир.

— Значит Аро приставил ко мне следопыта, — не скрывая свое недовольство произнесла Джейн, наблюдая в зеркале, что висело перед ней, как темно-синий опель лавирует между автомобилями, чтобы поспеть за ней. — Кто же это может быть? Странно, я ни чувствую в нем вампира, — ей никак не удавалось распознать кто же следует за ней. Однозначно ответить для себя, что это один из клана Вальтури она не могла, так как сразу бы узнала одного из своих. Но и однозначно ответить, что это человек так отчаянно ведет себя на дороге, тоже не осмеливалась. Нет, среди смертных таких самоубийц вряд ли встретишь. Поэтому ей только предстояло разгадать эту загадку.

— Смею предположить, что это кто-то из новичков, — вновь произнесла Джейн. — Его и я могу не заметить, да и Элис тоже обнаружить не сможет. Ладно, сделаю вид, что не видела его, даже сбавлю скорость, чтобы не пыжился. А потом попробую от него избавиться.

* * *

В кромешной темноте будучи в Запретном лесу Гарри стоял и не сводил глаз с камня, который манил к себе и привлекал своим внутренним светом. Он какое-то время не решался взять ее в руки, а любовался свечением, которое красиво отражалось от стенок золотого снитча.

«Что это за камень? — недоуменно подумал Поттер, рассматривая неожиданную находку. — Значит Дамблдор не просто так отдал его мне. Выходит все подарки, которые он нам завещал, что-то да означали, — догадался Гарри. — Делюминатор Рону был нужен, чтобы он смог к нам вернуться, сказки Барда Биддля, которые предназначались Гермионе необходимы были для того, чтобы мы узнали о Дарах смерти. Меч, соответственно, был завещан, чтобы уничтожить им крестражи, ну а в снитче он припрятал этот камень. Интересно, для чего он нужен?»

Поттер наконец-то решился взять его в руку. Изначально он почувствовал, что камень настолько холодный, что он едва не выронил его на землю, ему даже показалось, что его ладонь вот-вот заледенеет вместе с ним, но камушек резко стал менять свою температуру, словно Гарри растопил его своим теплом и открытостью своей души. Камень из ледяного в миг стал той же температуры, что и Поттер, но дальше нагреваться не стал. Гарри с интересом рассматривал неожиданную находку. Камень был необычный, внутри его граней переливалась некая субстанция темно-вишневого цвета с вкраплением перламутра — зрелище было завораживающее. Поттер даже на мгновение забыл, за чем он собственно пришел в лес. Какое-то приятное тепло разлилось в его теле и ему стало так спокойно и хорошо. Все заботы отошли на второй план, в такие приятные моменты он часто начинал вспоминать своих родных: маму, отца и Сириуса. Всех тех, кто так дороги были его сердцу и, которые покинули его навсегда...

Неожиданно Гарри оторвал взгляд от камня, так как его внимание привлекли несколько светящихся белых фигур, которые зависли над землей прямо перед ним.

Поттер сейчас четко видел своих родителей. Отец и мать стояли сейчас перед ним и улыбались.

— Мама, — немного охрипшим голосом от волнения произнес Гарри. — Как же так, я вижу вас. Это просто чудо. Вы пришли меня сейчас поддержать?

— Мой милый, мы никогда не оставляли тебя и всегда были рядом. Просто ты не видел нас, — произнесла Лили, все так же улыбаясь. — Это камень позволил тебе увидеть нас, — добавила она, указав рукой на его ладонь, где ярким пламенем горел волшебный осколок.

Поттер на мгновение опустил взгляд, посмотрев на камень, который все так переливался перламутром. Гарри сразу догадался, что это был тот самый воскрешающий камень — один из Даров смерти. Голос отца заставил его оторваться от волшебного артефакта.

— Сынок, мы очень гордимся тобой. Ты прошлой нелегкий путь и со всем справился. Осталось совсем немного.

— Но я не хочу умирать! Не хочу! — воскликнул Гарри в сердцах, так как до сих пор не мог смириться с такой несправедливостью.

— Ты должен быть смелым до конца. Ты мой сын, Гарри, и не должен отступать, — продолжал Джеймс

Лили взглянула на супруга, дав понять, чтобы он помолчал.

— Мой дорогой мальчик, я понимаю, что тебе не просто смириться с такой судьбой. И мне понятен твой гнев, но ничего не поделаешь. У каждого из нас в этом мире своя миссия и мы должны ее исполнить.

— Хорошо. Должен, значит должен, — произнес Гарри, не отводя взгляда от своих родителей. Он хотел насмотреться на них раз и навсегда, но никак не мог. Ему все было мало.

Он простоял так несколько минут, не двигаясь с места, и просто смотрел на своих маму и папу. Одна мысль согревала его, что он вскоре встретиться с ними и больше не расстанется никогда. Но это молчание неожиданно прервала Лили.

— Гарри, тебе уже пора. Пойдем со мной, — произнеся эти слова, Лили стала отплывать от него все дальше и дальше, заставив сына последовать за ней, и когда они оказались в десяти метрах от Джеймса, она продолжила. — Милый, я бы хотела, чтобы ты передал этот камень кое-кому.

Гарри уставился на мать не мигающим взглядом. Он понятия не имел о ком она говорит, но Лили указала рукой на близлежащие деревья. Тогда Поттер сделал несколько шагов вперед, чтобы выполнить просьбу матери. Ему было очень интересно кого она имела ввиду. Подсвечивая дорогу палочкой, Гарри попытался рассмотреть человека, который действительно прятался сейчас между деревьев.

* * *

В небольшом домике, который стоял единственный на обширной местности у подножья четырех гор и при этом был утоплен в небольшую скалу, находились двое. Девушка была без сознания, а правильнее сказать ее сознание было отнято у нее насильно. Она лежала на кровати, а парень стоял возле нее.

Нужное место Алек выбирал очень тщательно. Оно обязательно должно было быть безопасным, удаленным ото всех. Этот заброшенный домик подошел, как нельзя лучше, а самое главное, учуять запах Гермионы здесь было просто невозможно, да и его собственный запах на многие километры отсюда просто на просто обрывался. Огромные скалы служили им надежной защитой: ни Каллены, ни Вальтури обнаружить их здесь не смогут.

Много лет назад в этом домике жил отшельник. Жилище было совсем небольшим, но очень уютным. Алек обнаружил его случайно, обустроил его всем необходимым для удобства возлюбленной, а так же сделал запас провизии, так как некоторое время им придется отсидеться здесь.

Приводить в сознание Гермиону Алек пока не спешил, ее реакция ему была известна. Естественно девушка будет сопротивляться его любви, в отличии от него, она совсем его не знала. А вот Алек успел изучить Грейнджер очень хорошо. Ее манера говорить, тщательно подбирать слова при разговоре, даже интонация были подмечены им вплоть до мелочей. Все ее привычки ему теперь были знакомы. По утрам Гермиона любила понежиться в постели и перед тем, как подняться с кровати сладко потягивалась, а еще она обожала кофе с молоком и непременно сладкий. Так же Алек выучил наизусть, что она предпочитала зефир — пастиле, темный шоколад — молочному, а еще очень любила закаты. Она часами могла смотреть на заходящее за горизонт солнце, а Алек в это время бесконечно готов был смотреть на нее. Ему больше всего на свете хотелось сделать ее счастливой, подарить весь мир, все, что только она захочет. Ради одной ее улыбки он готов был на все. Только за то время, что Алек наблюдал за ней, он ни разу не видел, чтобы она улыбалась, словно какая-то проблема не давала ей покоя. Вампир уже сейчас готов был обрушиться на все ее проблемы, лишь бы сделать Гермиону счастливой.

Ждал ли он, что она едва открыв глаза, тут же полюбит его — нет, не ждал. Алек не тешил себя бесполезными надеждами, он знал, что их совместный путь не будет легок. Ему самому придется бороться за ее любовь и одновременно с этим отбивать ее от Калленов, а еще и от Вальтури. Момент борьбы непременно настанет, и тогда он будет во всеоружии. Противостоять они будут вместе, а пока он настраивал себя на долгую притирку с девушкой, которая окончательно лишила его разума. Ради нее одной он готов был на все...

Алек долго не решался вернуть Гермионе чувства, так как ни как не мог подготовить себя к разговору. Ему надо было предстать перед ней впервые, объясниться будет непросто. Пусть не с первого раза, но она должна все понять. Впереди у вампира долгий путь, он ведь должен добиться ее расположения, а это будет очень сложно.

Наконец, он решился. По одному его желанию Грейнджер словно пробудилась ото сна и открыла глаза. Пробудится то она пробудилась, а вот способность двигаться к ней пока не вернулась. Алек подстраховался, предпочитая пообщаться с девушкой, которая может только слушать и говорить. Вампир знал наверняка, что реакция Гермионы на его слова будет очень эмоциональной, не исключена и агрессия, а бороться с девушкой он не собирался и сразу принял меры.

Едва открыв глаза, Грейнджер очень запаниковала — еще бы, ведь она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

"Где я нахожусь? Что со мной случилось? — тут же подумала Гермиона, водя глазами по сторонам. Обстановка вокруг ей была не знакома. Эту темную комнату, с низким потолком она видела впервые. Последнее, что она помнила это то, как она вместе с Сетом собирала растения для отвара, а потом у нее резко потемнело в глазах и все. — Интересно я могу оказаться в своем мире? Может я перенеслась?" — неожиданно обрадовалась Грейнджер, но фигура парня, которая появилась прямо у нее перед глазами в миг уничтожила ее надежды. Бледное лицо юноши и красные глаза тут же выдали в нем вампира, который непременного мог принадлежать только этому миру. Гермиона разочарованно отвела взгляд в сторону, она все поняла и даже не хотела смотреть в глаза этому изуверу, вампиру, который принадлежал к клану Вальтури.

— Прости, я знаю, что этому нет оправдания, — заговорил Алек, ему тяжело было смотреть на то, как отреагировала Гермиона, увидев его. — Конечно, я предпочел бы познакомиться с тобой совсем при других обстоятельствах, но увы это невозможно — все против нас или скорей всего против меня. Но я все же представлюсь. Меня зовут Алек. Тебе так же, наверное, известно, что я вампир. Уверен, что Каллены рассказали тебе обо мне, напугали. Но тебе не нужно меня бояться, я не причиню тебе вреда, Гермиона.

Грейнджер слушала его, все так же опустив взгляд, ей особо стало противно, услышав свое имя из его уст. Она набралась мужества и, взглянув на него, произнесла.

— Говоришь не причинишь? Так ты уже причинил мне вред. Ты выкрал меня, держишь здесь в тайне ото всех, да к тому же обездвижил и одновременно с этим хочешь сказать, что желаешь мне добра?

— Я был вынужден это сделать, добровольно ты бы со мной не пошла, — тут же ответил ей Алек, одновременно оживившись от того, что она вступила с ним в диалог.

— Конечно, не пошла бы. И вообще, что это за варварские способы знакомства? Неужели для этого нужно обязательно красть? — Гермионе было известно о чувствах парня к ней, и если честно, она не совсем знала, как себя с ним вести. Ей нужно быть очень аккуратной в словах. Этот вампир отличный манипулятор, он может управлять чувствами, включать и выключать их по своему желанию. Сделать из нее марионетку ему не составит труда, и она сама того не зная, запросто будет плясать под его дудку. Как всегда Грейнджер необходимо было принимать важные решения молниеносно, чтобы избежать ненужных ошибок. Перед ней был вампир — в схватке с ним она естественно не выстоит, наслышана о их здешних способностях, а если учесть еще и дар Алека, то и подавно с ним тягаться не стоит. Тут нужна была женская хитрость, Гермиона вовремя о ней вспомнила и решила разговор перевести плавно в другое русло. — Тогда и я официально представлюсь тебе. Меня зовут Гермиона, — у Грейнджер от страха все сжималось внутри. Она очень боялась, что он заподозрит неладное в том, насколько резко сменилось ее поведение, но отходить от намеченного плана она не собиралась, так как ей необходимо было вновь вернуть способность двигаться. Посмотрев на юношу, уже более нежным взглядом, она добавила. — У меня все тело жутко затекло.

— Прости. Я сейчас все исправлю, — тут же засуетился вампир и, сделав кое-какие манипуляции руками, тут же смог наблюдать, как предмет его вожделения улыбнулась, получив способность вновь ощущать свое тело.

Гермиона отметила для себя, что женские хитрости иногда могут быть полезны. Она редко прибегала к подобным уловкам, такое поведение ей было совсем не свойственно, но результат, как говориться был на лицо. Грейнджер понимала, что женские чары могут, как помочь, так и здорово навредить, особенно по отношению к вампиру, поэтому решила прибегать к ним в самом крайнем случае.

— Спасибо, — произнесла Гермиона, с трудом поднявшись с кровати. Она стала растирать пальцами затекшие кисти рук, а так же шею. Спина болела настолько, что даже выпрямиться, как следует Грейнджер не могла. Алек стоял рядом и все это видел. Гримаса боли то и дело возникала на лице Гермионы, и он искренне сожалел об этом, ведь это из-за его воздействия, она сейчас в таком состоянии. Зажатые нервные окончания начинают расслабляться и тем самым причиняют дискомфорт по нарастающей, и самое ужасное ведь он ни чем не мог ей помочь, кроме, как вновь лишить ее чувств, а повторение она вряд ли бы ему простила.

— Я правда не хотел, чтобы так вышло. К сожалению людские чувства немного отличаются от того, как чувствуют вампиры. Подобные манипуляцию у них не вызывают особого дискомфорта, я совсем забыл, что у людей все иначе, — Алек искренне раскаивался в содеянном, даже малейшие мучения Гермионы ему доставляли больше боли, чем ощущала она сама. Вампир немного растерялся из сосредоточенного и серьезного война клана Вальтури, он превратился в ранимого мальчишку, который больше всего на свете не хотел больше причинить вред предмету своей любви.

— Я буду тебе очень признательна, если это больше не повторится, — произнесла Грейнджер, одарив Алека осуждающим взглядом. Ее тело постепенно приходило в норму, болевые ощущения и ломота в теле становились уже терпимыми и вскоре совсем исчезли. Взгляд Грейнджер остановился на вампире, она попыталась оценить его слабые и сильные стороны, ей нужно было понять насколько она может им манипулировать, ведь одних женских штучек для побега может быть не достаточно. Один необдуманный поступок и она вновь окажется обездвижена. Ей просто необходимо было заручиться доверием Алека, чтобы не оказаться в плену его чар или еще страшнее — не быть обращенной в вампира.

Гермиона видела сейчас перед собой мальчишку, юнца, который был ростом чуть выше нее. Темные волосы Алека были аккуратно уложены, безупречный внешний вид выдавал в нем некого педанта. Отглаженный белоснежный воротничок на сорочке, бархатный китель, как влитой сидел на его фигуре, стрелки на брюках были тоже идеально ровными. Гермиона к такому не привыкла, ее окружали парни, которые относились не столь щепетильно к своему внешнему виду. Нет, Гарри и Рон, конечно, не были неряхами, просто не придавали своему образу большого значения. А здесь Грейнджер лицезрела некий лоск и холеность и если честно себя почувствовала немного неуютно, она была уверена, что с таким педантом она вряд ли найдет общий язык.

Алек в свою очередь тоже без доли стеснения жадно разглядывал свою добычу. Джинсы и простая рубашка Гермионы его ничуть не смущали. Ему все равно в чем она была одета, его внутренне состояние идеализировало буквально все. Она сама была для него воплощением идеала женщины. Ее запах просто дурманил Алека, заставляя его ледяную кровь просто закипать внутри него, доводя влюбленного вампира до точки кипения. Алек едва сдерживал себя, но он уже привык к самоконтролю, поэтому, чтобы отвлечься неожиданно предложил.

— Ты наверное голодна? Я сделал кое-какие запасы еды. Что бы ты хотела поесть?

— Я бы не отказалась от кусочка пиццы с ветчиной, апельсиновый сок и тост с малиновым джемом, — сама не зная для чего произнесла это Гермиона, так как от страха она напрочь потеряла чувство голода. Сейчас ей даже кусов бы в горло не полез. Но ей нужно было вести себя с ним непринужденно, не показывая своего страха, иначе он может воспользоваться этим. Да и злить этого вампира было нельзя — мало ли чего... Она не знала что от него можно ожидать.

Грейнджер наивно надеялась, что этот Алек навряд ли найдет в этом каменном мешке что-нибудь из перечисленного ею, и как истинный влюбленный он отправится на поиски желанной еды для своей дамы сердца, предоставив ей шанс для побега. Но не тут то было, едва услышав слова Гермионы, Алек довольно улыбнулся и на мгновение исчез, но не успела Гермиона еще обдумать свой план, ища глазами в какой стороне может быть выход, как вампир был уже перед ней с подносом.

— Приятного аппетита

Грейнджер разочарованно посмотрела на еду, но вида не подала, а лишь натянуто улыбнулась. Она уже представляла, как ей через силу придется давиться этой едой, но другого выхода у нее не было. Этот спонтанный план для побега оказался провальным — срочно нужен был другой...

* * *

Гарри неуверенно шагнул вперед, осветив палочкой фигуру в черном. Присмотревшись, он был очень удивлен. Поттер никак не ожидал увидеть здесь в лесу Северуса, который смерил его в ответ таким же пренебрежительным взглядом. Гарри обернулся, посмотрев на свою мать. Лили одобрительно закивала головой, дав понять, что хочет, чтобы он отдал камень именно Снейпу. Поттер ничего не говоря, протянул раскрытую ладонь нынешнему директору Хогвартса. Снейп подозрительно посмотрел на огненно-красный камень, ему даже показалось, что он где-то видел его, но никак не мог вспомнить где. Да и времени на это сейчас не было. Очень не охотно Снейп взял камень в руку и его внимание тут же привлекла белоснежная фигура. Поттер его больше не интересовал, да и мальчишка сам понял, что при разговоре он будет здесь лишним и отошел в сторону, понимая, что этим двоим есть, что сказать друг другу.

— Лили, я не верю своим глазам. Как это вообще возможно? — дрожащим голосом произнес Снейп.

Поттер улыбнулась.

— Несмотря на то, что ты первоклассный волшебник, ты и раньше не слишком верил в чудеса.

— Может потому, что они со мной никогда не случались, — добавил он, пытаясь запечатлеть в памяти такой родной сердцу образ. Он столько лет ее не видел, а она совсем для него не изменилась: та же добрая улыбка, голос, который всегда действовал на него умиротворяюще. Как же он хотел навсегда продлить это мгновение. Но тут у него больно защемило в сердце, и он понял, как же он перед ней виноват. Картина последнего дня ее жизни тут же всплыла в его памяти, и с болью в голосе он произнес. — Прости меня если сможешь. Я очень хотел, чтобы ты осталась жива. Но не смог ничего сделать...

— Нет-нет — это не твоя вина, — Лили подплыла к нему ближе и даже попыталась коснуться его руки, но ее ладонь прошла сквозь нее. — Я знаю, что ты сделал все возможное. Видимо просто не судьба, — она на мгновение замолчала, а потом продолжила. — А еще я знаю, что ты всегда был рядом с Гарри. Я очень ценю это. Так же я знаю, как тебе было непросто оберегать его, но ты с этим отлично справился... А еще мне известно на что ты решился ради моего сына. — Лили не сводила взгляда от Северуса — ее глаза выражали сейчас больше, чем слова. Вся та благодарность, что переполняла ее отражалась в одном единственном взгляде.

— Я это делаю только ради тебя одной. Я пообещал тебе и сдержу свое слово.

— Я никогда этого не забуду. Слышишь, никогда. Ты всегда занимал особое место в моем сердце. И я знаю, что ты всегда знал об этом. У нас была с тобой какая-то особая, ментальная связь. Это больше чем просто любовь. У нас родственные души — любовь ничто по сравнению с этим. Помни об этом и никогда не забывай, каждый из нас пришел в этот мир, чтобы исполнить свое предназначение и у каждого оно свое. Но я знаю, что твоя жертва не является твоим предназначением. Я наверное должна тебя от этого отговорить, но не могу...

— И не надо, — Северус чувствовал насколько для Лили этот разговор был непростым. Он действительно совершенно осознанно решил стать тем якорем, который удержит Гарри в этом мире, чтобы спасти его и Грейнджер и Снейп даже не думал отходить от намеченного плана. — Я для себя уже все решил. Пусть это будет самое наименьшее, что я сделаю для твоего сына. Моя вина перед ним очень велика. Без тебя моя жизнь не имеет больше ценности. А зная, что мой поступок нашел у тебя одобрение, для меня большего и не надо. Я с чистым сердцем исполню свой долг, так же точно, как это сделает сейчас твой бесстрашный сын. Ведь он пришел сюда, чтобы умереть. Для этого нужна большая смелось и я рад, что у него в этот момент есть такая поддержка. Этот камень позволил ему увидеть тебя, — Снейп с благодарностью взглянул на кровавый кристалл на своей ладони.

— Этот камень так же позволил мне поддержать и тебя. Знай, я буду рядом, как с моим сыном, так и с тобой. Смерть не способна разлучить родственные души. Ты и сам прекрасно это знаешь, ведь не раз обращался ко мне с вопросом и всегда внутри себя находил ответ.

Услышав ее слова, Снейп улыбнулся. Ведь действительно так и было и не однократно. Он сам, всегда списывал это на простое совпадение, как всегда из-за своего неверия в чудеса, а ведь они случаются и довольно часто.

— Спасибо, за эти слова, они мне были очень необходимы.

Лили подплыла к нему максимально близко да так, что у Снейпа от волнения остановилось дыхание, он вовсе не воспринимал Лили, как привидение, а общался с ней, словно она была сейчас жива. Былые чувства за столько лет ведь никуда не делись, и он так же робел при ней, как и раньше. Она своими губами прикоснулась к его щеке. По идее он должен был почувствовать леденящий холод, но то ли воображение у Снейпа разыгралось, то ли действительно его восприятие так повлияло, но он ощутил приятное тепло ее губ. Северус стоял сам не свой, замерев на одном месте. Фигура Лили давно уже отплыла в сторону и перед тем, как вовсе исчезнуть произнесла.

— Я не прощаюсь с тобой...

В густом лесу среди деревьев Джейн пыталась оценить обстановку. В Форкс она прибыла совсем недавно, и не найдя Алека в доме Аро, Джейн сразу отправилась к дому Калленов. По пути у нее еще была надежда на то, что ее брат пока еще не осуществил задуманное, но увы, видя, какой сейчас был переполох у Калленов, она тут же убедилась в обратном. Подходить ближе она опасалась, чтобы не быть обнаруженной, но даже отсюда Джейн видела насколько встревожено вампирское семейство, они громко ругались друг с другом.

— Скажите мне, как такое могло произойти, что Гермиона ушла с этим...? — Джейкоб даже смотреть не хотел на Сета. Он почему-то во всем винил именно его, он последний оставался с Грейнджер. С себя он тоже не снимал вины. Если бы он не отправился в резервацию, то похищения Гермионы можно было избежать… Его внутреннее негодование было уже не скрыть, — Где были все?

— Я же уже говорил, что мы были на охоте, — произнес Эмет, он тоже был весь на взводе и едва сдерживал себя, чтобы не поставить на место этого разъяренного волчонка.

— Это я во всем виновата, — неожиданно в разговор вмешалась Розали, она только что вышла из дома и спустилась к остальным во двор. — Я разбила последнее лекарство Беллы. Это из-за меня Гермиона была вынуждена пойти в лес.

— Не нужно никого винить. Разве вы еще не поняли, что все было тщательно спланировано, — Карлайл как всегда старался всех успокоить и рассуждать логически. — Мы все резко проголодались, у Джейкоба неожиданно заболел отец. Кстати, как он? — Каллен взволновано посмотрел на Блэка.

— Спасибо. Сейчас с ним все нормально. Приступ был неожиданный и к моему приходу внезапно прошел. Я с вами согласен, этот Алек обвел нас вокруг пальца. Гад! — от злости ноздри Джейкоба раздулись, было видно, что он уже на грани. Все его существо требовало немедленной расправы. — Как Белла? Только не говорите, что и она…

— Нет-нет, с Бэлой все нормально. Эдвард сейчас с ней. Приступа больше не было. Розали успела сварить лекарство во время. Благо Гермиона собрала нужные травы. Сет их из лесу принес, — произнес Карлайл. Он как и все чувствовал долю своей вины за то, что не смогли уберечь Гермиону.

— Ну надо же и я ничего не почувствовала. Этот голод затмил все, — стала сокрушаться Элис. — Алек давно все спланировал и держал всех нас под контролем. И самое ужасное, я ничего про нее не вижу. Хочу увидеть, но увы ничего…

— Только не говори, что он ее обратил? — голос Джейкоба стал ледяным. — Я себе этого никогда не прощу!

— Не знаю. Я ничего не знаю, — от безысходности Элис закрыла глаза. Джаспер приобнял ее за плечи, пытаясь успокоить.

— Ну хватит гадать. Будем надеяться на лучшее. Мы найдем ее до того, как он воплотит в жизнь свой гнусный план. Мы все полны энергии. Как выяснилось чувство голода было лишь иллюзией, — бойко произнес Карлайл. — Нам нужно разделиться. Он не мог далеко уйти. Кто-то должен останется с Беллой.

— Карлайл, я думаю с Беллой должен остаться ты. Если начнутся роды, то никто кроме тебя не справится, — произнесла Элис.

— Хорошо. Так и сделаем.

— Нужно позвать Эдварда. Эсми присмотрит за Беллой пока мы все будем искать, — Розали была очень решительна и у нее уже руки чесались, чтобы поскорее наказать обидчика.

— Отлично. Из наших Лия и Сет останутся здесь на посту. Остальные в полном вашем распоряжении, — Джейкоб сверкнул глазами. Он как и все сгорал от нетерпения, горячая кровь уже закипала в его венах.

— Предлагаю обследовать лес и близлежащие горы. Побережье тоже нужно прочесать, — предложил Джаспер.

— Побережье и часть леса мы возьмем на себя, — уверенно произнес Блэк и, быстро раздав указания оборотням из своей стаи, двинулся к дому, чтобы напоследок удостовериться, что с Беллой все в порядке, а заодно вытянуть Эдварда из его семейной идиллии. Он планировал приступить к поискам в паре с ним, так как его способность читать мысли ему может очень пригодиться.

Не успел еще Джейкоб подойти к гостиной, где лежала Белла, как он услышал нежное воркование. Эдвард еле слышно что-то говорил, прильнув к животу своей супруги. Будто неоткуда перед Блэком возникла улыбающаяся Эсми, ее улыбка ему показалась немного вымученной, видимо порадоваться за невестку ей мешало исчезновение Гермионы.

— За последнее время я впервые вижу ее такой счастливой, — произнесла Эсми, всем своим видом, давая Блэку понять, что он будет лишним на этом празднике жизни. — Сегодня ребенок Беллы дал о себе знать. Гермиона первая вышла с ним на связь. Теперь и Эдвард может услышать мысли малыша. Разве это не чудесно?

— Ну да, — сухо произнес Джейкоб. Ему стало немного тошнотворно от той мимимишности, что происходила сейчас в комнате. Чувство ревности к Эдварду до сих пор не покидало его. Для Блэка достаточно было узнать, что с Беллой все хорошо. Выдержав небольшую паузу, он произнес. — Надеюсь Белла не знает о Гермионе?

— Нет, мы не стали ее расстраивать. Она в последнее время стала такой впечатлительной.

— Правильно сделали. Лишний стресс Белле ни к чему. Мы отправляемся на поиски, я уверен мы найдем Гермиону раньше чем этот… — Блэк резко замолчал, он даже мысли не хотел допускать, что Вольтурский вампиришка обратит Грейнджер, а тем более произносить это в слух.

— Я очень на это надеюсь, — произнесла Эсми, опустив взгляд, ей было сложно делать вид перед Беллой, что ничего не произошло, но другого выхода не было.

— Джейкоб! Ты здесь? — неожиданно послышался голос Беллы из гостиной.

Блэк пожалел, что не ушел раньше. Теперь ему тоже нужно будет делать счастливое выражение лица и вести себя так, словно ничего не случилось.

— Да, я зашел поинтересоваться, как у тебя дела, — вслед за Эсми оборотень проследовал в гостиную, которая была, как никогда светла. На улице распогодилось и светило яркое теплое солнце, заливая своими лучами просторную комнату.

— Я себя чувствую просто превосходно! Представляешь, наш малыш начал с нами общаться! Я так рада этому, — произнесла Белла на эмоциях, едва сдерживая слезы.

— Это классно, — Блэк не нашел сказать ничего лучше. Ребенок, как таковой, его мало интересовал. Нет, он не желал ему зла, но вот если из-за него с Беллой что-нибудь случиться, то ни о каком хорошем отношении к нему не могло идти и речи. Можно было сказать, что он к будущему малышу или малышке относился нейтрально. Особых чувств у Джейкоба появление этого ребенка не вызывало. Главное для него, чтобы с Беллой все было в порядке, а она была сейчас очень счастлива и это не могло его не радовать. — Приятно видеть улыбку на твоем лице, — добавил Блэк и взглядом дал понять Эдварду, что им уже пора идти.

— Вы уже уходите? — Белла сморщила свое измученное и истощенное личико.

— Тебе нужно отдыхать, — тут же сообразил Джейкоб, наблюдая, как Эдвард спешно поднимается с дивана.

— И Гермиона твердит, что мне нужно отдыхать, — насупилась Белла, — Кстати, где она? После того, как она вернулась из леса я ее не видела. Уже и лекарство готово, а ее нет.

— Она пошла в резервацию к Кэмэрон. Это шаманка нашего племени. Знаешь, они очень сдружились. Видимо пошла ее навестить, — Блэк врал и не краснел, а у самого кошки скреблись на душе. Если бы то, что он только что сказал было бы действительно правдой и Гермиона была сейчас в безопасности, а не в лапах этого красноглазого демона. Еще больше Джейкоб переживал из-за того, что драгоценное время утекает, вместо того, чтобы бежать и искать Гермиону он был вынужден стоять здесь и откровенно лгать, во спасение конечно, но все-таки лгать. Но как не крути, ему нужен бы сильный напарник в поисках и это был конечно же Эдвард.

— Отдыхай, милая, я скоро вернусь, — произнес Каллен, поцеловав супругу прямо в губы, чем вызвал еще большее недовольство Джейкоба. Ну не мог он еще привыкнуть к тому, что его Белла теперь полностью принадлежит только ему. Пытается привыкнуть, но пока не может. Его душу сейчас просто выворачивало на изнанку — с одной стороны Белла со своими проблемами, а с другой Гермиона, на которой он был запечатлен и, жизнь которой сейчас была в большой опасности.

— Пошли уже! — не выдержал Джейкоб и первым зашагал к выходу. Эдвард быстро засеменил вслед за ним. Он и сам прекрасно знал, что дело не терпит промедления, но Каллен просто не мог оставить супругу одну в такой счастливый для нее момент.

* * *

"Эх, значит Алек все-таки осуществил задуманное. Я опоздала, — с досадой подумала Джейн. — Еще этот щенок увязался за мной. Я его не знаю. Он похоже из новеньких, — даже затылком Джейн ощущала на себе его взгляд. — Глупо было надеяться на то, что Аро доверится моим словам. Естественно он привык все держать под своим контролем и не доверяет никому, кроме себя. Да, вот это мы влипли," — у нее все закипало внутри. Теперь ей ничего не оставалось делать, как найти Алека раньше Калленов и взять ситуацию в свои руки. А для начало нужно было избавиться от хвоста, который ей уже порядком надоел.

Джейн быстро удалилась с того места, на котором только что стояла, лишь ее запах остался легкой невесомой дымкой на пригорке. Еще мгновение и там уже стоял высокий брюнет. На вид ему было не больше сорока, вампирский лоск наложил на него свой особый отпечаток, он был хорош собой и прекрасно об этом знал — уверенности ему было не занимать. Большие, серые глаза, в которых без труда читался азарт, с особым интересом проследили за девушкой вампиром. Он с наслаждением поводил носом по воздуху и вдохнул запах ее духов. Ищейка, как его уже успели прозвать среди Вольтури, готов был следовать за этим запахом бесконечно, что он и делал... Вампир легким движением руки пригладил свои длинные вьющиеся волосы, которые доходили ему до плеч и с интересом стал разглядывать дом, что находился в низине, ведь именно за этим домом так пристально наблюдала Джейн. Но уже в следующую секунду ищейка сорвался с места, так как не хотел терять из виду девушку, которая притягивала его словно магнит.

Гарри не слышал о чем разговаривали его мама и Северус, и знать об этом не хотел. А вот у него пока не возникло желания поговорить со Снейпом, он еще не до конца переварил всю ту информацию, что не так давно получил. Внутри у Поттера велась некая борьба. До любви к Северусу еще было очень далеко, но и ненависти к нему он уже не испытывал. Гарри даже не знал, что ему сказать… Может быть потом… Если у него будет такая возможность. Хотя, о какой возможности может идти речь — если через считанные минуты его ожидает смерть...

Ждать пока мама закончит свой разговор Гарри не стал, да и не видел он ее образа больше, так как камень сейчас был у Снейпа. Зато он чувствовал, что она где-то рядом. Как оказалось Поттер всегда это чувствовал, просто не знал, что это означает. Когда на сердце становилось невероятно тепло и уютно, когда тебя словно пледом укутывали в холодный и промозглый день, когда все горести и проблемы уходят на второй, третий и даже четвертый план, словно кто-то забирал их себе и за него решал их... Теперь Гарри знал точно, что в эти удивительные и загадочные моменты своей жизни его родители были рядом. Нет, он догадывался об этом, верил всей душой, что даже не зримо они всегда присутствуют в его жизни. Оказывается, так и было…

Гарри в последний раз посмотрел на то место где возможно стояла его мама, он мысленно попрощался с ней и отцом. Так было лучше, болезненных прощаний он не хотел, когда не можешь найти в себе силы уйти. Сейчас, получив такую колоссальную поддержку, он шел на смерть с гордо поднятой головой, за его плечами сейчас стояла невероятная сила, сила его семьи, рода.

Поттер пробирался между густо растущих деревьев, колючих кустарников, которые в кровь обдирали ему руки. Он совершенно не чувствовал боли, возможно от нервов, потому что Гарри был сосредоточен совершенно на другом. Палочку Поттер решил не зажигать, эти места вдоль и поперек были им исхожены. Он знал куда ему нужно идти. Поттер словно шел на зов той части душу, которая в нем была, которая уже засиделась в его теле и рвалась наружу. Если бы только Гарри знал об этом раньше, что столько лет служил пристанищем заблудшей душе, той душе, хозяин которой, так безжалостно расправился с его родителями. Это все объясняло. Все… Его многолетняя внутренняя борьба с самим собой, неудержимая злость, неконтролируемое поведение, которое всегда так пугало Поттера, и самое главное проникновение в мысли Лорда. Если бы он только знал, что всему виной осколок ничтожной душонки, паразита. Он так боялся, что становится плохим, жестоким. Гарри не хотел этого, до последнего боролся со своим внутренним зверем и даже научился контролировать его. Наконец-то Поттер избавится от того, что так тяготил его, он уйдет чистым из этого мира, самим собой…

Смирился ли Гарри со смертью? Скорее всего нет. Если бы были другие варианты избавиться от злополучной души, то он бы непременно ухватился даже за малейшую возможность, но увы, других вариантов не было — лишь смерть сможет навсегда уничтожить в нем частичку Лорда. Но с другой стороны эта смерть для него будет благодатной — она станет спасением для Гермионы, а ради этого и умереть не жалко.

Кучку пожирателей посреди поляны Гарри заметил сразу. Они были рассредоточены в разных местах, словно черные вороны в своих длинных мантиях. Так же его внимание привлекла огромная фигура, прикованная цепями. Это был Хагрид замученный, растрепанный. Он и в обычное время выглядел не совсем опрятно, а сейчас на него совсем смотреть было больно. Свежие кровоподтеки на лице и огромных ладонях, разорванная одежда говорили о недавней схватке. Но судя по внешнему виду тех, кто сжимал в руках цепи, Рубеус не дался им без боя. Выглядели они ничуть не лучше Хагрида, а может даже хуже.

У Гарри сердце сжалось, при виде своего большого друга в таком беспомощном состоянии. Как же ему сейчас хотелось отомстить им всем, за каждого кто пострадал от их рук. Все закипало у него внутри, а ладони прямо зудели от желания взмахнуть палочкой и раскидать этих извергов в разные стороны, уничтожить всех, стереть в порошок с лица земли. Но здравый смысл все-таки взял вверх. Он сдержался и не стал воплощать в жизнь свой безумный план. Если бы не Хагрид, который был у них в руках, то Поттер непременно вступил бы с ними в схватку и был уверен, что половину из всех присутствующих он бы одолел, но жизнь друга была для него слишком дорога. Он и так пострадал из-за него. Его смерти Гарри не хотел. А они непременно избавятся от него, да еще возможно на глазах у самого Поттера. Для пожирателей это в порядке вещей — сделать как можно больнее своей жертве. А что может быть больнее, чем увидеть смерть близкого тебе человека? Они ведь для этого и привели его сюда, чтобы у Гарри не было пути к отступлению. Хотя он отступать и не собирался и решил застать их врасплох. Никто из них не ожидает, что он сдастся без боя. Он очень надеялся, что после его смерти Хагрид им больше не будет нужен. Хотя ждать пощады от пожирателей…

Волан-де-Морт стоял отдельно от других, его верная подруга Нагайна была при нем.

"Значит ребята еще не добрались до этой змеюки, — с досадой подумал Гарри, шагнув на поляну. — Ну ничего ей осталось жить недолго, как и тебе, Лорд Волан-де-Морт", — с этими мыслями Поттер встретился лицом к лицу со своим злейшим врагом.

Лорд заметно оживился, заметив неприметную фигуру мальчишки, как он его всегда называл. Его и так узкие глаза еще больше сузились от удовольствия. Пожиратели тут же зашептались, любой из них готов был кинутся на «званного» гостя, но одним жестом своей костлявой руки Том дал понять, чтобы никто не двигался с места.

— Он мой, — с наслаждением словно змея прошептал Лорд и сделал несколько шагов по направлению к Гарри, который словно застыл на своем месте, опустив руки. — Я знал, что ты придешь, Поттер. Ты просто не мог не прийти. И вот ты здесь, — его безобразный рот расплылся в довольной улыбке, обнажив заостренные, неровные зубы. — Поприветствуйте нашего гостя, — не без удовольствия протянул он, обернувшись к своим прислужникам, а потом добавил. — В последний раз.

Среди свиста и мерзкого улюлюканья Гарри отчетливо услышал голос Хагрида, который сокрушался о том, что Гарри сюда пришел.

Лишь мельком Поттер взглянул на друга, пытаясь запечатлеть на прощанье в своей памяти его доброе лицо, пусть все истерзанное, но все равно очень доброе… Даже в темноте он увидел его темные глаза полные слез, так как Хагрид понимал, что Гарри ждет смерть и он сам добровольно пришел сюда, чтобы умереть во имя общего блага. В следующую секунду загремели цепи, Рубеус попытался вырваться от мучителей. Даже повалил нескольких на пол, но они быстро поднялись на ноги, к ним подоспели еще несколько и тут же в Хагрида с двух сторон полетел Круциатус. Лесник плотно сжал губы, с достоинством выдержав мучительное проклятье, лишь издав еле слышный стон.

Гарри кинул на Хагрида умоляющий взгляд, дав понять, чтобы он больше ничего не предпринимал. В следующий момент Поттер посмотрел на Лорда, он гордо поднял голову, всем своим видом выражая свою неприязнь к нему. В его глазах не было ни граммы страха, ненависть к этому недочеловеку затмила все. Гарри был готов встретить смерть. Он был рад приблизить кончину этого изувера, мучителя нескольких поколений волшебников и не только их.

Уверенность Поттера сбила Лорда с толку, радость от скорого избавления от ненавистного мальчишки тут же сменилась гневом. Он планировал помучить Поттера, высказав при этом свои умозаключения про его ничтожную и бессмысленную жизнь, но злость, которая сейчас просто переполняла его, достигла такого пика, что он даже слова не смог произнести. Том резко развел руки в стороны и в ту же секунду в Гарри полетел луч зеленого цвета, осветив темную поляну.

Гарри чувствовал на себе взгляды всех присутствующих, он даже не шелохнулся, и ничего не предпринял в свою защиту. Поттер в последний раз вдохнул полной грудью свежий воздух перед тем, как смертоносный луч света проник в его тело.

Еще одна пара глаз внимательно смотрела сейчас на Гарри. Это был Снейп. Он укрылся среди деревьев и не сводил взгляда с мальчика, который буквально вырос на его глазах. Как же он недооценивал его все это время, постоянно видя в нем Джеймса. Снейп в упор не замечал в Гарри таких замечательных качеств, как смелость, самопожертвенность, справедливость и самое главное умение дружить. Ненависть к его отцу затмила все, сделав его слепым. А ведь Гарри был еще и копией своей матери, таким же добрым, чутким и совестливым. Если бы он раньше все это рассмотрел в мальчике, изменилось ли его отношение к нему? Гадать было уже поздно… Здесь и сейчас Северус восхищался поступком этого парня и всем сердцем пожелал стать для него тем якорем, который будет удерживать его в этом мире. Он собирался держать его здесь несмотря ни на что, не отпускать ни на секунду и в положенное время так же, как и он пожертвовать собой, только уже не для общего блага, а лично для него, для сына той, что всегда жила в его сердце.

Добби тоже был здесь, только он не нашел в себе силы посмотреть на это ужасное действо, ухватившись за голень Снейпа он крепко зажмурился, всем своим маленьким сердцем желая, чтобы его названный хозяин спасся от неминуемой смерти, чтобы задуманное получилось.

В момент столкновения со светом у Гарри внутри все сжалось, сложно что-то невидимое сопротивлялось встречи с неизведанным и одновременно очень пугающим. Терзание и метание чужеродной души Поттер ощутил в полной мере, эта предсмертная агония доставила и ему немалый дискомфорт. Все его тело сковало от боли, но оцепенение продлилось совсем недолго, душа Лорда первая принявшая на себя удар, наконец, покинула тело Гарри, и к его удивлению он испытал при этом невероятное облегчение, как будто многолетний груз, что он носил на себе в одно мгновение исчез.

Волан-де-Морт получал сейчас истинное удовольствие, наблюдая за тем, что происходит с Гарри, столько лет он представлял, как избавится от мальчишки, как уничтожит его раз и навсегда. Это действительно стало смыслом его жизни. И вот в этот самый момент он наблюдал за концом своих терзаний и мучений. Но радость была недолгой, он сам резко ощутил невероятную жгучую боль в груди, тело резко обмякло не в силах держать великого и могущественного волшебника на ногах. Лорд резко повалился на землю, чем вызвал невероятный переполох среди пожирателей.

Гарри мельком уловил этот победный для себя момент, готовясь предстать перед лицом своей собственной смерти. Ощущение своего тела все не пропадало, он даже чувствовал шершавость палочки, которую он по привычке крепко сжимал в руке и до последнего решил ее не разжимать, как будто она чем-то должна была ему помочь в этой неминуемой встречи со смертью.

Его собственная кончина, на его взгляд и в сравнение не шла с гибелью осколка души Лорда. Легкость, невесомость, безмятежность — вот, что он испытывал сейчас. Но это продлилось совсем недолго, резко начался переход между мирами, все его тело просто вывернуло наизнанку и при этом здорово трухнуло — палочка едва не выскочила из его ладони, но он и сейчас умудрился ее удержать, как единственное связующее его с этим миром.

По идеи Гарри уже не должен чувствовать боли, ведь он осознавал, что уже умер и только душа должна была покинуть тело, но его тело куда-то отправлялось вместе с ним. Невероятный поток энергии, мощный, все сокрушаемый нес его в неведомом для него направлении, вытворяя с ним немыслимые вещи: что-то непонятное мелькало у него перед глазами, какие-то образы, и даже целые сюжеты. Разобрать из всего этого Гарри так ничего и не смог, предполагая, что это всего лишь его прошлые воспоминания, которые напоследок решили посетить его умирающий мозг. В этот момент он думал только о Гермионе, желая, чтобы ее мучения, наконец, закончились и она вернулась обратно живая и здоровая. Его желание было такой силы, что он даже четко увидел свою возлюбленную в какой-то мрачной комнате, напуганную и очень беззащитную.

Отреагировать, как следует на это странное видение Поттер не успел, так как его отвлек резкий удар о землю, ему даже показалось, что все его кости рассыпались внутри на мелкие кусочки, от болевого шока он даже вздохнуть не мог. Гарри оперся сжатыми в кулак руками о землю и стал жадно ловить воздух ртом.

«Я жив. Жив! — тут же подумал Поттер, впервые в своей жизни радуясь той адской боли, что он сейчас ощущал. — Ха, мне на самом деле все равно куда меня перебросило. Главное я живой! Живой!»

Гарри с трудом нашел в себе силы немного приподняться, в отличие от других прибывающих сюда он чувствовал себя вполне сносно. Видимо всеобщая любовь сделала свое дело. Эта поддержка не прошла бесследно, максимально облегчив тем самым его переход. И это не удивительно. К безграничной любви его родителей присоединилась любовь всех тех, кто в него верил, возлагая свои надежды на лучшее и счастливое будущее.

«Так, нужно оглядеться», — с этими мыслями Поттер стал озираться по сторонам.

* * *

Этой ночью Гермиона не сомкнула глаз. Еще бы, о каком сне могла идти речь, когда ты находишься в плену у вампира. Даже тот факт, что этот кровосос по уши влюблен в тебя, не является поводом для расслабления, а наоборот нужно быть всегда начеку. За то время, что Грейнджер знала Алека, а это всего лишь неполные сутки она уже успела его изучить. Гермиона и в своем мире буквально насквозь видела людей, а тут это чутье и подавно обострилось. Рядом с этим вампиром у нее внутри засел буквально животный страх, она даже вздохнуть полной грудью не могла, чтобы не вызвать к себе подозрения. Ей нужно было казаться уверенной, знающей себе цену, чтобы найти способ держать ситуацию под контролем. Но как это можно сделать, когда тебя передергивает от одного вида этого вампира, когда страх пробирается глубоко под кожу, заставляя леденеть все внутри?

Сидеть и спокойно ждать когда ее найдут Грейнджер не могла. Конечно она была уверенна, что ее непременно ищут, но учитывая способности этого вампира это будет сделать не просто. Он может управлять чувствами, сделать зримое незримым для Алека пара пустяков. Ее спасители могут вечность бродить здесь и не увидеть это убежище. Магическую сущность в этом вампире Гермиона заметила сразу, его способности гораздо больше, чем он их демонстрирует и самое главное он об этом прекрасно знает.

«Эх, если бы моя палочка была со мной, — стала сокрушаться Гермиона, наблюдая, как за крошечным, закопченный окном пробираются скудные лучи солнца, преодолевая препятствие в виде высоких гор. — Как жаль, что ее при мне не было. Иначе я бы и секунды здесь не задержалась. А управлять без палочки я научилась только целительной энергией, а она мне здесь, увы, помочь не сможет».

Где-то рядом Гермиона ощущала присутствие вампира, она не видела его, так как делала вид, что спит, лишь изредка приоткрывая глаза. Его пристальный взгляд тяжело было на себе не заметить, он буквально прожигал ее кожу, доставляя даже физический дискомфорт. Грейнджер плотно сомкнула глаза, пытаясь мысленно отвлечься. Она внезапно вспомнила о Гарри. Какая-то тревога у нее появилась за него и это волнение долго не проходило, но в один момент наступило некое облегчение будто беда, с которой встретился ее возлюбленный резко миновала его. Даже на расстоянии Гермиона чувствовала все переживания Гарри, пытаясь разделить их вместе с ним. Некое успокоение овладело ею и она даже на несколько минут вздремнула, а когда проснулась резко подскочила с кровати, удивившись как такое вообще могло произойти — ведь спать в такой ситуации, вообще, не допустимо! Мало ли что может произойти...

Было уже светло, Гермиона сразу заметила, что вампира в комнате нет, она оглянулась. Алека действительно здесь не было.

— Доброе утро! — на всякий случай произнесла Грейнджер, поднимаясь с кровати. Она встала и прошла в другую комнату. Там было полно разных коробок с едой и напитками, еще стояла печь и газовый баллон, но самого вампира Гермиона там не обнаружила. Затем она подошла к единственному окну в этом крошечном доме и выглянула в него — на улице Алека тоже не было.

«Неужели он ушел? — тут же подумала Гермиона и ее сердце бешено заколотилось в груди. Такая возможность для побега ей вряд ли еще представится. Она не знала причину отсутствия вампира и ей было все равно, что именно могло сорвать его с места. Одно она знала точно — ей нужно было бежать и немедленно.

Гермиона резко дернула ручку двери, без особого энтузиазма, конечно. Естественно Алек не мог исчезнуть отсюда и не запереть ее здесь. Замок к счастью был механический и как справится с ним даже без палочки Гермиона прекрасно знала, в фильмах видела, и сейчас с удовольствием воспользуется этими знаниями. Она быстро вытащила заколку из своих волос, разогнула ее и стала придавать ей нужную форму. Раз за разом Грейнджер вставляла самодельный ключ в замочную скважину, но он все не поддавался. Волнение зашкаливало, в любой момент мог вернутся вампир и ей страшно было представить, что он тогда с ней сделает… Любой шум за дверью и внутри заставлял ее вздрагивать, руки дрожали, а замок продолжал сопротивляться. Неожиданно она услышала спасительный щелчок — железный засов провернулся, потом еще раз и вот, наконец, свобода! Отворив дверь Гермиона тут же сорвалась с места и побежала вперед, не разбирая дороги, боясь даже обернуться. Деревья, кустарники возвышенности и канавы, она преодолевала все, падала и снова поднималась. Она бежала так быстро, что даже забывала дышать. Грейнджер боялась быть пойманной настолько, что даже не ощущала боли от сбитых коленок и ссадин на локтях.

Сколько она бежала Гермиона не знала, может час, а может больше, ей казалось, что пронеслась целая вечность прежде чем она нашла в себе смелость остановиться.

Тяжело дыша, она стояла посреди густого леса, высокие горы окружали ее со всех сторон. Гермиона ничего не слышала кроме своего биения сердца, его стук заглушал буквально все — шелест листвы, пение птиц и крики диких животных. Но кое-что она все-таки услышала, а правильнее сказать почувствовала. У нее внезапно появилась четкая уверенность, что Гарри был где-то рядом, здесь в этом лесу. Так было всегда, она четко знала если он незаметно проходил где-нибудь рядом. Эти ощущения она не могла спутать ни с какими другими. В такие моменты волна тепла неожиданно с головы до ног окутывала ее, внутри начиналось приятное волнение. Вот и сейчас она ощущала тоже самое. За все то время, что Гермиона находилась здесь такое с ней было впервые, поэтому она с надеждой стала оглядываться по сторонам.

— Гарри, милый где же ты?

Эйфория Поттера прошла не сразу, он еще долго не мог нарадоваться такому счастливому случаю. Гарри немного покалеченный, но все же живой стоит сейчас здесь и радуется каждому вздоху, пусть и болезненному, но все таки вздоху. Он жадно ловил на себе скудные лучи солнца, которые во всю пробивались между высоких гор и макушек вековых деревьев. Трели птиц, ласкали его слух, а ветер трепал его и так растрепанные волосы.

Гарри сразу догадался, что он переместился в другой мир, потому что он уже был о нем наслышан. Да, знал о нем не так много, как хотелось бы, но все-таки знал. Естественно кое-какие сомнения у него еще оставались, но проведя нехитрые расчеты он полностью убедил себя в этом. Во-первых, повторно избежать реальной смерти от Авады ему вряд ли бы удалось, поэтому пребывание в своем мире исключалось. Во вторых, Поттер был более чем уверен, что он скорее жив, чем мертв и если считать его исчезновение из Запретного леса лишь трансгрессией или последствием использования портала, то он ни как не мог исчезнуть в полночь, а появиться в полдень в совершенно другом месте. Чисто теоретически это конечно же возможно если перепрыгнуть на другой континент, но насколько ему было известно на такие далекие расстояния ни портал, ни трансгрессия перенести увы не могут. Поэтому ему ничего не оставалось, как придерживаться теории существования другого мира, куда попадают волшебники, когда преждевременная смерть неожиданно настигает их.

"Выходит моя смерть была преждевременной, — подумал Гарри, потирая левую часть грудной клетки, куда особо сильно отдавало при вдохе. Он был уверен, что несколько ребер он все-таки поломал. Но этот факт его сейчас мало волновал. — Интересно много нас таких попало сюда из нашего мира? — задумался Поттер и неожиданно спохватился. — Надеюсь Гермиона уже вернулась обратно. Как она там сейчас? Хоть бы с ней ничего не случилось. Она вернулась в самый пик войны. Эх, как бы мне хотелось быть сейчас с ней рядом, насмотреться в ее прекрасные глаза, вдохнуть ее запах, почувствовать нежность ее кожи, обнять, прижать к себе и больше никогда не отпускать, — и тут у Гарри защемило в сердце. Похоже его страдания только начинались. Он сомневался, что сможет смириться с этой несправедливостью, когда влюбленные разлучаются и между ними вырастают расстояния в несколько миров. — Буду надеяться, что Гермиона быстро найдет наших и у них получится уничтожить змею, а потом Лорда. Пусть у нее все будет хорошо, она должна начать новую жизнь, но увы без меня", — эти мысли легли тяжким грузом на грудь Гарри. Казалось, осколок души Тома уничтожен, он сам не умер сегодня и получил возможность продолжить жить, но все-таки должной радости сейчас не испытывал — мысли о возлюбленной и ее судьбе тяготили его.

А когда Гарри вспомнил то видение, которое он увидел незадолго до того, как появился здесь, радужные иллюзии и вовсе испарились. Испуганный взгляд Гермионы не желал покидать его память, тревога и страх за возлюбленную заставили его насторожиться и не воспринимать этот мир таким уж гостеприимным. Поттер стал озираться по сторонам, прислушиваясь к своим ощущениям, они были какими-то странными.

К всякого рода предчувствиям Гарри всегда относился скептически, считая, что если что-то плохое должно произойти, то оно и так произойдет, а предугадывать это — полная бессмыслица. Гарри никогда не замечал в себе подобных способностей. Всякие неприятности с ним всегда случались без предупреждения. Поттер не раз слышал, как Невилл жаловался, что места себе не находит, что внутри все переворачивается от необъяснимой тревоги и всегда сокрушался при этом из-за того, что вот-вот произойдет что-то плохое.

Долгопупс всегда был ходячей неприятностью, с ним постоянно что-нибудь да случалось. Было гораздо удивительнее, когда с ним не случалось ничего, но это бывало очень и очень редко. Поэтому пример с Невиллом не был для Гарри показательным. И вот сейчас Поттер ощущал нечто подобное, что постоянно описывал его школьный друг. Внутренний дискомфорт заставил его сразу напрячься, как будто где-то рядом его поджидала смертельная опасность.

Похоже с прибытием сюда способности Гарри обострились, чрезмерная чувствительность давала о себе знать. Со временем он научится с ней справляться, но пока она сыграет ему на руку — здесь и правда нужно быть всегда на чеку, если не столкнешься с вампиром, так оборотень встретится на пути. И попробуй разбери друг он тебе или враг.

Гарри крепче сжал палочку в руке, он понятия не имел работает она в этом мире или нет, но с ней было как-то надежнее идти навстречу с неизвестностью. Использовать ее раньше времени он пока не хотел — это может привлечь к нему лишнее внимание, а это ему пока было не нужно.

Чем дальше Поттер пробирался сквозь густые заросли, тем его ощущения становились более загадочнее и ярче. Гарри четко осознавал, что здесь он не один. Зов крови — что это вообще такое Поттер не знал никогда, а это просто кожей ощущал, что кто-то родной находится совсем рядом, да так близко, буквально на расстоянии вытянутой руки. Его просто тянуло словно магнитом к кому-то, кого он никогда не видел, возможно, даже не знал… Это еще неизведанное им чувство тут же сменилось совершенно другим ощущением какими-то теплым, уютным, словно и не было для него совсем недавно смертельной опасности. В этот момент он почувствовал рядом уже по-настоящему близкого человека, того, кого он непременно знает и любит всем сердцем. Определиться кто именно это может быть для Гарри не было проблемой — только Гермиона могла занимать особое место в его сердце, лишь она способна была вызвать в нем такую эмоциональную бурю чувств.

Поттер был очень удивлен подобной чувствительности. На самом деле такого с ним не происходило никогда, его буквально всего колотило, разрывая в разные стороны: откуда-то справа шел импульс от родного по крови человека, а вот прямо по курсу манил уже родной сердцу человек и все это одновременно было завуалировано чувством близкой опасности.

Гарри растерялся, в голове все спуталось — слишком много новых ощущений тоже не хорошо. Поверить в то, что прямо по курсу его ждет Гермиона он ни как не мог, но стоило ему начать двигаться в этом направлении тут же перед глазами возникал ее образ, он четко ощущал поток ее энергии. Стоило ему отклонится в право, Гарри начинал видеть девушку невысокого роста с короткой стрижкой и очень добрыми глазами. Ее энергия была схожа с его собственной, что и давало ощущение родного по крови человека. До этого момента он вообще в энергиях не разбирался. А тут…

Пугаться было некогда, новые способности Поттер осваивал очень быстро и был уверен, что скоро начнет их контролировать, всем сердцем надеясь, что этот шквал ощущений не чья-то злая шутка, чтобы заманить его в западню.

Сосредоточившись, Гарри пошел в том направлении, где должна была быть его возлюбленная, именно туда рвалось его измученной разлукой сердце. Чем дальше он продвигался, тем чётче понимал, что Гермиона где-то рядом, а еще ему удалось просканировать ее чувства — это был страх, да такой силы, что ему самому стало не по себе. Если до этого Гарри шел не спеша, прислушиваясь к своим ощущениям, то сейчас он буквально несся вперед, преодолевая разные преграды на своем пути.

«Не могу поверить во все то, что со мной происходит, — на бегу подумал Гарри, перепрыгивая небольшие пологие овраги. — Раз я ощущаю присутствие Гермионы, значит я прибыл туда, куда нужно. Я живой, значит умер в своем мире преждевременно, но тогда почему Гермиона все еще здесь? — Поттер ни как не мог в этом разобраться. Из разговора Северуса и Дамблдора он понял, что если «якорь» умирает, то тот, кого он удерживал возвращается обратно в свой мир. — Нет, здесь определенно что-то не так. Или произошел какой-то сбой, или я напрасно тещу себя надеждами, прислушиваясь и веря каким-то ощущениям».

Эти мысли очень расстроили Гарри. Неопределенность его начинала уже пугать. Чем дальше Поттер бежал, тем сильнее он чувствовал нежную и беззащитную энергию Гермионы, а так же ее страх…

Все, что сейчас переживал Гарри — это раскрытие его собственных способностей, как и у каждого мага прибывшего сюда из другого мира. При отсутствии палочки магия, которая бьет у волшебников просто через край тут же находит выход в каком-нибудь даре. Колдун или колдунья могут даже обзавестись несколькими дарами и тем самым облегчать жизнь себе и окружающим себя. Ведь все-то, что они не закончили в своем мире, они должны завершить здесь. Палочка — волшебный атрибут, который волшебники оставляют в своем мире, так как истинное физическое тело остается там, и превращается в прах, а здесь они материализуются заново, не обремененные ни чем из того, что у них было раньше, кроме воспоминаний конечно… Исключением могут быть лишь те, кто прибыл сюда посредством «якоря», полностью исчезнув в своем мире, вот они могут прихватить сюда — все что угодно. Если бы маги только знали об этом заранее, то непременно бы так и сделали… Гермионе не повезло — из волшебных атрибутов при ней ничего не было, а вот Гарри, напротив, оказался везунчиком — волшебная палочка осталась при нем. Его магия увеличенная в разы и так бьет через край, что же тогда будет, когда он воспользуется палочкой… Но Поттер пока об этом даже не догадывался и поддавшись инстинкту шел словно ищейка, напавший на след.

* * *

Такой энергетической чувствительностью, какая досталась здесь Поттеру, Гермиона не обладала — ее даром была магия посредством рук. Да, ее чувствительность тоже обострилась, но не настолько…

Воодушевившись приятными ощущениями присутствия возлюбленного рядом, которые Грейнджер только что испытала, она тут же бросилась на его поиски и, замешкавшись, направилась прямо в противоположную сторону. Гермиона почему-то подумала, что находиться сзади нее он не может, ведь она только что оттуда. Как же она ошибалась… Мысли о ней в момент перемещения, как раз и притянули Поттера к тому самому месту где она была.

Грейнджер поскорее захотелось увидеть Гарри и, не дожидаясь пока он ее найдет, побежала его искать, но чем дальше она убегала от того места, тем ощущение возлюбленного рядом постепенно исчезало и вскоре окончательно испарилось, сменившись патологическим страхом.

Гермиона в испуге стала метаться по лесу, подумав, что возможно тут и не было никакого Гарри, видимо ей просто показалось, а возможно она стала тешить себя пустыми надеждами. Ощущение преследования не желало ее покидать, страх пробирался глубоко под кожу и Грейнджер наивно пыталась от него убежать. Но от страха не убежишь, ему не надо за тобой гнаться, он всегда при тебе, гложет, истончая твою душу, при этом терзая ее. Это даже пострашнее физических истязаний — страх, усиленный искусственно — убить не может, но вывести свою жертву из строя — запросто. Вот он и выводил Гермиону из строя не спеша, целенаправленно действуя на ее психику, заставив растеряться на столько, что даже логически мыслить она сейчас уже не могла.

Грейнджер бежала, не разбирая дороги, она даже думать ни о чем не могла, как о страхе. Деревья одно за другим мелькали у нее перед глазами. Она все дальше отдалялась от Гарри и даже не подозревала об этом.

Поттер же напротив четко следовал своей цели. Только он не мог понять почему он до сих пор не настиг Гермиону. Гарри бежал достаточно быстро и был уверен, что движется в нужном направлении. Он словно кожей чувствовал свою возлюбленную, его тянуло к ней с такой силой, что он едва поспевал за своим желанием поскорее увидеть ее. Сомнений в том, что она где-то рядом у него уже не осталось, он знал, что становится к ней все ближе и ближе, но долгожданной встречи все не происходило. От нетерпения Гарри выкрикнул ее имя.

— Гермиона! — его голос разнесся по всему лесу к близстоящим горам и, усиленный эхом, вернулся обратно. Не услышать его Грейнджер не могла, да что там Гермиона — его голос услышали все, кто сейчас находился в лесу. Все до единого напряглись и тут же выбрали для себя курс.

Грейнджер будто пригвоздило к земле, она резко остановилась, переводя дыхание. Голос Гарри она не могла спутать ни с каким другим, он был тем спасение, что она так долго ждала, той надеждой, что вот-вот должна исполниться. Слезы радости тут же выступили на ее глазах и она незамедлительно выкрикнула имя того, кто навечно был запечатан в ее сердце.

— Гарри! — вырвалось из уст Грейнджер. Ее голос был хриплым, от быстрого бега у нее все пересохло во рту. Набрав побольше воздуха в легкие, она вновь закричала уже гораздо громче. — Гарри!

Губ Поттера коснулась улыбка. Гермиона звала его и была совсем близко, изо всех сил Гарри бросился на ее голос. И не он один…

— Стой там. Я уже иду! — донеслось до Гермионы, хотя она и не собиралась больше бежать, послушно стояла на месте. Справиться с волнением она ни как не могла, сердце бешено колотилось в груди, да так, что даже уши закладывало от такого ритма. Она старательно всматривалась вдаль, ища родной сердцу образ. Грейнджер была уверенна, что он вот-вот появится и, наконец, заключит в свои объятья. Как же она долго мечтала об этом и ждала.

Гермиона просто сгорала от волнения, ей было очень сложно поверить в то, что это действительно правда и весь этот кошмар скоро закончится — спасение уже близко. То ли от волнения, то ли от чрезмерного перенапряжения перед глазами Грейнджер все поплыло. И за мгновения до потери сознания, сквозь пелену, которая с удвоенной силой застилала ее глаза она все-таки успела увидеть Гарри. А затем лишь темнота…

* * *

Запретный лес оглушил душераздирающий крик, он был такой силы, что заставил даже замолчать птиц в гнездах и зверей, которые тут же попрятались в свои норы. Негодование Волан-де-Морта похоже добралось и до Хогвартса, даже там заподозрили, что в лесу произошло что-то неладное.

В гневе Лорд послал в небо ярко-голубой луч света, который преобразовался в молнию и зигзагом разделил небо пополам, с силой ударив в землю — все вокруг задрожало. Пожиратели с испугу столпились в одну кучку, ни один из них не решался вступить с Волан-де-Мортом в диалог — под горячую руку попасться никто не хотел.

Не успел Лорд оправиться от внезапного недомогания, как обнаружил, что мальчишки нет — Поттер исчез, испарился, словно сквозь землю провалился.

Эти исчезновения начинали Реддла уже напрягать — сначала Северус, затем убитый Авадой Поттер. Он отчетливо видел, как зеленый луч прошел сквозь его тело. Лорд с наслаждением наблюдал за этим своими собственными глазами — убийственное проклятье ударило точно в цель, промаха быть не должно. Сам момент исчезновения Поттера он, конечно же, не застал, но сразу, как поднялся на ноги его взгляд упал на то место где стоял мальчишка. Реддл надеялся увидеть там его бездыханное тело, возрадоваться своей долгожданной победе, но не тут-то было… По замешательству пожирателей не сложно было догадаться, что произошло непредвиденное — Гарри исчез, да так быстро, что никто ничего не успел предпринять.

— Найдите мне его, достаньте из под земли! Я не успокоюсь пока не увижу его мертвым. Без Поттера не возвращайтесь! — что есть силы закричал Волан-де-Морт и его приспешники тут же метнулись в глубь леса. Приказ был понятен, но выполним ли?

Северус не без удовольствия наблюдал из своего укрытия за тем, как Лорд метался по поляне. Естественно для Реддла было загадкой исчезновение Поттера и он лично решил обследовать то место, на котором мгновение назад только что стоял Гарри. Вряд ли великий и всемогущий маг знал, что есть возможность обмануть смерть, если она тебе не предначертана судьбой. Тема высоких отношений, таких как привязанность, любовь, всепожертвеность ради кого-то другого его никогда не интересовала, возможно потому, что его самого никто и никогда не любил, как впрочем и он сам. Поэтому этот способ спастись от смерти его не привлекал — таких "якорей" у Лорда никогда не было и скорей всего уже и не будет…

Снейп опустил взгляд — на него с благодарностью смотрели два больших глаза. Добби действительно был ему очень благодарен за спасение Гарри. К счастью, все получилось — исчезновение Поттера было тому доказательством.

Северус убедился, что все пошло по его плану, здесь его больше ничего не держало. Он протянул руку своему новому другу, домовик тут же взялся за нее и они вместе в одно мгновение растворились в воздухе.

* * *

«Этого не может быть. Я не могу в это поверить», — с этими мыслями Гермиона открыла глаза, с ужасом осматривая то место, в котором она вновь очутилась.

Гарри был уже в предвкушении — долгожданная встреча должна вот-вот состояться, и потерпеть еще несколько минут он был не в силе. Расстояние, судя по удаленности голоса, было для него определить не сложно. Еще мгновение и он увидит ее. Так и случилось. Но совсем не так Поттер представлял их первую встречу после долгой разлуки. Его возлюбленная выглядела как-то странно, взгляд отрешенный, ни на чем не сосредоточенный. Гарри сразу догадался, что Гермионе не хорошо и тут же бросился к ней. Грейнджер стремительно приближалась к земле, Поттер во что бы то не стало хотел предотвратить ее падение, он протянул уже к ней руки, но ее словно вихрем унесло прямо у него из-под носа. Удивления Гарри не было предела. Вот только что она была здесь перед ним, а сейчас ее и след простыл. Да так быстро, что он даже направление, в котором она исчезла не успел заметить. Он растерянно мотал головой взад и вперед и от отчаяния стал громко выкрикивать ее имя, в надежде, что его голос дойдет до адресата.

— Гермиона! — в отчаянии звал он, и не успел Гарри еще определиться куда ему нужно бежать на поиски возлюбленной, как перед ним появился молодой человек. Это был Алек. Чувство опасности у Поттера тут же обострилось. Теперь то он понял его причину. Парень выглядел зловеще. Что Гарри первым заметил, так это его глаза, они были кроваво-красные. Та ярость и неприязнь, что незнакомец испытывал при виде его, тут же передалась Поттеру. Он его видел всего доли секунды и уже успел просканировать его эмоциональный настрой. Что Гарри поразило, так это то, что он почувствовал, что между ними есть кое-что общее и это общее его очень удивило — любовь к одной девушке. Да, Гарри без труда узнал об этом, похоже чувствовать людей на расстоянии это его не единственный дар. У него открылась еще одна способность — теперь он мог без труда узнать о привязанностях людей. Ну и не только людей, как оказалось…

— Кто ты такой и зачем тебе нужна Гермиона? — ледяным голосом поинтересовался Алек. Конечно, он бы мог по тихому разобраться с Поттером, просто сломать ему шею или выпить его кровь до последней капли, но это все вампир планировал сделать потом, не сейчас. А сначала ему не терпелось узнать почему он выкрикнул ее имя, потому что Гермиона очень разволновалась, услышав его. И это было совсем не то волнение, которое испытывает человек, предвкушая скорую встречу со знакомым, пусть даже и после запланированного побега. Хоть Алек и не обладал способностью распознавать привязанности, но даже он почувствовал нечто неладное. Даже на расстоянии эти ребята излучали химию. Тонкий мир чувств вампиру был не чужд, и свои подозрения он решил развеять на месте.

— А тебе какое до этого дело? Скажи где Гермиона и я обещаю, что не причиню тебе вреда! — тут же ответил ему Гарри. Он еще не знал, как сможет расправиться с этим парнем в этом мире, но палочку все равно держал наготове.

Алек захохотал в голос, глядя Поттеру прямо в глаза, через секунду недоуменный Гарри услышал этот же хохот, но уже за своей спиной. Незнакомец молниеносно передвигался в пространстве, что не могло Гарри не удивить. Теперь-то он понял, как исчезла Гермиона — этот изувер унес ее в неизвестном направлении и спрятал. Если учитывать его скорость, то она должна быть отсюда очень далеко.

— Ты меня не тронешь? Вот это насмешил, — все так же хохоча, произнес Алек, остановившись прямо напротив Поттера. — Это я тебя прикончу в два счета, самым изощрённым способом если ты немедленно не ответишь на мой вопрос. Что вас связывает с Гермионой?

Гарри не глупый догадался, что голыми руками такого не взять. Конечно, он даже понятия не имел, что это всего лишь на всего местный вампир и таких здесь тьма тьмущая. К чему он клонит Поттер тоже понял и юлить не стал, а с гордо поднятой головой произнес.

— Ты ведь и так догадался. Зачем спрашиваешь? Лучше по хорошему верни Гермиону, иначе хуже будет. Я уверен, что ты ее удерживаешь насильно. Давай поговорим, как мужчина с мужчиной. Я знаю, что она тебе не ответила взаимностью и теперь ты понял почему, — способности к убеждению у Гарри никогда не было. Алек лишь сверкнул довольно своими красными глазами, еще больше озадачив Поттера. С каждой минутой его уверенность в себе становилась слабее, чувство патологического страха все нарастало и нарастало. Похожий страх он уже ощущал, именно такой силы страх был у Гермионы, буквально доводящий до паники. Да он и сам испытывал осознанные опасения к этому неуловимому незнакомцу, но вот что бы заставить ощущать такой силы страх, даже Диметры на это не были способны.

«Нет. Здесь что-то неладное. Видимо этот парень не так прост, как кажется, — тут же подумал Поттер. — Нужно быть с ним предельно осторожным. Как он это делает? — но ответ нашелся сам собой. — Возможно это место такое. Со мной ведь тоже непонятки всякие творятся. А может и он полон способностей, да таких о которых даже догадаться сложно?»

Конечно Гарри ничего и не ожидал от незнакомца, кроме ничем не прикрытых издевательств. Просто хотел усыпить его бдительность, показать, что и он сам не из робкого десятка, да и прощупать его слабые места тоже не мешало, но вот пока слабых мест у этого недочеловека Поттер не находил.

Не удивительно, что слова Гарри только разозлили Алека. Он ведь открыто дал ему понять, что межу им и Гермионой что-то есть. Соперник — вот кто сейчас стоял перед вампиром. А у вампиров соперников быть не может, они просто не выживают... Вампиры их устраняют и очень быстро, так как привыкли всегда добиваться того, чего хотят. А Алек хотел сейчас владеть Гермионой, он желал добиться ее расположения по хорошему, без влияния на ее чувства, чтобы она добровольно полюбила его. А как можно добиться этого, когда неведома откуда объявился парень, который тонко намекнул, что между ними есть отношения? Разбираться насколько эти отношения серьезны Алек не собирался, он решил поступить, как истинный Вольтури — уничтожить того, кто в данный момент ему мешал.

Вампир решил не заморачиваться с расправой, он с невероятной скоростью подлетел к Гарри и схватил его за шиворот, затем так же ловко в считанные секунды оказался на вершине одной из елей, которая стояла неподалеку. Поттер даже глазом не успел моргнуть, как завис на огромной высоте.

— Прости, мы не успели толком познакомиться. Надеюсь ты больше не будешь вставать на моем пути. Хм. Уверен, не будешь, — ухмыльнулся вампир и со словами, — Не легкой тебе посадки, — разжал свою ладонь.

У Поттера дух захватило от той красоты, которая перед ним неожиданно открылась. А ведь окрестности Форкса и правда прекрасны с высоты птичьего полета: вековые деревья, горы и ласковое солнце, которое изо всех сил пыталось согреть все живое вокруг. Но насладиться этим Гарри не успел. Под пристальным взглядом Алека тело Поттера стремительно приближалось к земле.

— Арресто моментум! — прокричал Поттер, так как это было единственное, что он мог сейчас сделать. Одна надежда была на палочку, а иначе...

Это иначе с нетерпением ждал вампир, наблюдая как же красиво летит вниз его жертва. Ему даже руки не пришлось марать. Но какого было его удивление, когда он увидел, что этот мальчишка живехонький стоит там у подножья деревьев и улыбается, глядя на него, как ни в чем не бывало.

"Как? Как он это сделал?" — тут же возмутился про себя Алек. Он надеялся, что от парня и мокрого места не останется после такого-то падения. Но нет, он оказался живее всех живых.

Вампир в один прыжок оказался на земле и посмотрел прямо в глаза ненавистной жертве. Он даже понятия не имел, что перед ним стоит волшебник, такой же, как и он сам, только способности его более развиты, усиленные этим миром, да еще и палочкой. Алек думал, что этот парень — ничтожный человечишка, уязвимый и до невозможности ранимый, для которого одного его движения достаточно, чтобы переломить пополам.

Поттер стоял уверенно на земле и всем своим видом выражал превосходство над соперником. Он во время вспомнил о палочке и с удивлением обнаружил, что она здесь работает, да еще как работает... Да, перед ним сейчас стоял некто неуязвимый, с невероятной скоростью и силой, но Гарри чувствовал себя не менее сильным. Его неудержимая энергия просто била через край, он это чувствовал. А еще его переполняла неистовая злость к этому чудовищу, который силой решил завладеть его возлюбленной, его единственным сокровищем, с которым он добровольно не расстанется никогда. Гарри ни за что не позволит этому изуверу отнять у него Гермиону. Здесь и сейчас Поттер ему покажет с кем на самом деле он имеет дело. Он резко поднял руку с палочкой вверх и тут же окружил себя невидимой, но очень плотной субстанцией. А после этого не скрывая улыбку произнес.

— Ну что, попробуй, подойди ко мне.

Алека насмешили манипуляции Поттера с какой-то палкой, он оскалился, обнажив свои белоснежные зубы, его желание было очевидно — пообедать вампир был не прочь. Он тут же бросился на свою жертву, возжелая ощутить на своих губах вкус его крови, но его пыл быстро остыл — Алек неожиданно натолкнулся на какую-то невидимую преграду, которая не давала приблизиться к парню. Вампир со всех сторон пытался к нему подобраться, но везде было одно и то же — плотная и тягучая субстанция тут же отбрасывала его назад и чем больше он предпринимал усилия, тем дальше Алека отбрасывало от его жертвы. Он окончательно рассвирепел и только тогда Гарри решил позабавиться.

Поттер небрежно взмахнул рукой и подцепил Алека словно рыбку на крючок и поднял над землей, а затем перевернул вверх ногами. Солидный парень в черном бархатном мундире завис в воздухе, он смешно барахтался, хаотично двигая ногами и руками, чем еще больше забавлял Гарри.

Таким беспомощным Алек не чувствовал себя еще никогда, даже будучи человеком, когда жители деревни их с сестрой собирались сжечь на костре, даже тогда он был менее обескуражен происходящим. У него в голове не укладывалось, как этот парень со странной палкой в руке неожиданно начал вытворять такие непонятные вещи. С таким он в своей жизни сталкивался в первые. Алек привык чувствовать свое превосходство, терпеть такие унижения было выше его сил. Как бы он не старался, но взять ситуацию под контроль ему не удавалось. Поттер словно с марионеткой играл Алеком, получая истинное удовольствие.

— Скажи где Гермиона и я, так и быть, отпущу тебя, — произнес Гарри, самодовольно улыбаясь. — Как видишь, я ничуть не уступаю тебе в силе, а может даже в чем-то превосхожу.

Даже вверх ногами Алек смог заметить, что Гарри производит какие-то манипуляции палочкой, догадавшись, что именно она помогает ему совершать подобные вещи и тут же произнес.

— Да что ты можешь без своей палки? Без нее ты ни что.

— Ошибешься! — тут же парировал Гарри. — Она просто дает мне возможность правильно распределять мою энергию. И моя энергия направленно прямо на тебя. Я уничтожу тебя. Слышишь. Уничтожу. Одного моего желания достаточно чтобы стереть тебя в порошок. Скажи, где ты скрываешь Гермиону?

— Ни за что! Ты никогда ее не найдешь. И даже можешь не сомневаться, она будет моей, она выберет меня и только я сделаю ее счастливой!

Каждое слово Алека словно гвозди вбивались в его и так израненную душу, с каждым разом доставляя нестерпимую боль, что еще больше разозлило его.

— Нет. Этого не будет никогда! — прокричал Поттер, держа свою жертву под прицелом палочки. — Она любит только меня!

— Это можно исправить. Я могу сделать так, что она полюбит меня. Да, это будет не настоящая любовь, искусственная. И она будет любить меня со всей отдачей, со всей своей страстью. Гермиона отдастся мне добровольно и ты ничего не сможешь с этим поделать, — с наслаждением произнес Алек, наблюдая, как больно задели Гарри его слова. — Мне подвластны любые чувства. Я могу управлять ими. Да ты и сам успел ощутить на себе мой дар. Страх, всепоглощающий, пробирающийся глубоко под кожу и не отпускающий ни на секунду — это моих рук дело. Не веришь?

Поттер действительно сразу не поверил во всю эту чепуху, что он говорил про управления чувствами, но, как ни крути это действительно может оказаться правдой. Ведь он сам ни с того ни чего начал ощущать чувство страха и довольно сильное и Гермиона ведь ощущала тоже самое. И глупо было этому не доверять. Гарри напрягся, а Алек продолжил психологическое давление.

— Я уже мечтаю о ее нежных объятьях и жарких поцелуях. А сколько ночей она подарит мне одному. Мы будем сплетаться с ней в безумном танце любви снова и снова, так как не будем чувствовать усталости, — каждой новой фразой Алек пытался добить Поттера еще сильнее и на последок добавил контрольный удар. — Забыл сказать, что перед этим я ее обращу. И она будет, так же как и я — вампиром. И первое, что она сделает — убьет тебя, так как будет просто умирать от жажды. И можешь не сомневаться, я об этом позабочусь, если не прикончу тебе раньше!

У Поттера уже все закипало внутри и, последние сказанные Алеком слова, довели его до точки кипения. Вампир этого и добивался. Гарри резко отбросил Алека на землю, тот обрадовался, но радость его была преждевременной — Поттер держал его словно на привези, вампир мог двигаться только в радиусе метра.

Поттер направил всю свою мощь, чтобы доставить своему мучителю ту же боль, только физическую — Круцио было самым подходящим, но вампир даже не сморщился, продолжая свои попытки разорвать невидимое препятствие. Раз за разом Поттер посылал на Алека мучительное проклятье, но оно не срабатывало. Это его еще больше разозлило Гарри. Неуязвимое существо — вампир, угрожающий его возлюбленной, он почему-то не поддавался Круцио и тогда Гарри решился на еще одно непростительное. Ему надо было использовать его изначально, а не пытать соперника ненужными расспросами... Но в экстремальной ситуации Поттер не всегда мог мыслить логически...

Империо полетело точно в цель. Поттер пожелал, чтобы тот немедленно отвел его к Гермионе. Но Алек к этому был уже готов. Он закрылся от воздействия на свое подсознание, так как понял, что имеет дело с магом и активировал на сопротивление всю свою силу.

Гарри недоумевал — уже второе непростительно не срабатывает на этом вампире. И тогда он решился на самое последнее. Поттер не использовал его никогда, даже против самого Волан-де-Морта. Но сейчас у него внутри бушевала такая злость, что с ней справиться, он был не в силе, именно она сподвигла его на этот поступок. Ради Гермионы, ради ее одной он готов был поступиться своими моральными принципами...

Зеленый луч света, яркий, мощный вылетел из палочки, осветив собой мрачное пространство вокруг. Поттер даже зажмурился, до того был ярким этот свет. Но когда открыл глаза, то уже который раз не мог им поверить — этот вампир, как ни в чем не бывало стоял перед ним и не мог понять, что за свет Гарри постоянно на него направляет.

— Ты что неуязвим? — в ярости выпалил Поттер, хотя и сам уже убедился в этом.

— Ты только понял это? Заканчивай уже баловаться со светом. Твои действия меня только забавляют. Ты мне все равно ничего не сделаешь, — Алек надеялся, что Гарри отвлечется, потеряет бдительность и он сможет лишить его этой палки, а уже потом и жизни.

— Но я еще не все попробовал. Интересно, тонешь ли ты в воде? Горишь ли в огне? — задумчиво произнес Поттер, — Пожалуй начнем с огня. Он у меня выходит лучше всего.

Эта фраза заставила Алека напрячься...

Гарри отчетливо увидел страх в глазах незнакомца, хоть он и тщательно это скрывал. Алек всем своим видом выражал превосходство над соперником, хотя в глубине своей вампирской души он признавал, что этот Гарри искусный маг и отлично владеет неизвестной ему магией. Аро за такого волшебника в свой клан отдал бы многое, но как жаль, что Алек больше не причисляет себя к клану Вольтури. Он осознавал насколько этот парень силен, его бы способности да в нужные руки... Если бы этот волшебник не возжелал его возлюбленную, если бы не имел свои виды на Гермиону... Каким замечательным подспорьем он мог бы стать в борьбе за свободу с Аро. Но это если бы, не куда не денешь. Мальчишка в нелепых круглых очках сейчас отчаянно пытается убить живого мертвеца и похоже он уже на правильном пути. Еще чуть-чуть и Поттер подпалит этого несчастного влюбленного вампира.

Гарри был уже на взводе, неудавшиеся непростительные его до того огорчили, что он отчаянно решил перебрать сейчас все заклинания, которые он знал — хоть что-то должно же сработать? Естественно поджечь своего соперника дело не хитрое, тем более именно это его решение нашло отклик у вампира — его красные глаза тут же сузились, мускулы лица слегка напряглись, а ладони сжались в кулаки. За этим последовал бесполезный рывок в сторону. Алек все еще надеялся, что невидимые путы ослабли и он сможет из них вырваться.

Но Гарри, как следует удерживал вампира, чтобы тот ни в коем случае от него не улизнул и для этого пожертвовал своей собственной защитой. Тут нужно было делать выбор или атаковать, или защищать себя. Поттер перешел к активной атаке, развязав себе руки по максимуму. Он рассек воздух палочкой и тут же в след за ней потянулось огненное пламя по нарастающей. Гарри ловко словно кольцом окружил огнем вампира. Языки пламени подымались все выше и выше, а кольцо постепенно начало сужаться.

Алек застыл словно ледяная статуя. Да, огонь сейчас не мог нанести ему вреда, но стоит его телу повредиться и оказаться в пламени, он уже никогда не сможет восстановиться и исчезнет на веки вечные.

Вампир из клана они раз присутствовал на подобных казнях, на его глаз ни единожды совершалось подобное действо. Неужели сейчас он сам окажется на месте тех несчастных...

— Может быть все-таки скажешь где Гермиона? — произнес Поттер с надеждой, что хоть на этот раз неуязвимый вампир сдаться. Он стал с интересом следить за Алеком, открывая для себя его новые и невероятные возможности, так как этот кровосос в корне отличался от вампиром из его мира. Гарри с ужасом сейчас наблюдал, что этот Алек никак не отреагировал на близость огня, и это говорило о том, что он даже дискомфорта ему не доставлял. Языки пламени столбом извивались уже в нескольких миллиметрах от вампира. Но он даже не вспотел. Поттер сам контролировал сжимание огненного кольца, и пока в его планах не было превратить этого вампиришку в огненный факел, но как он это сейчас понял, что факела из него вряд ли выйдет.

Не убирая огня, Гарри, что есть силы выкрикнул.

— Сектумсемпра! — это заклинание из учебника Принца полукровки с пометкой от врагов Поттер помнил его наизусть, а так же помнил и то, что оно сотворило тогда с Драко. Перед ним сейчас был настоящий враг, по максимуму неуязвимый и Гарри во чтобы то ни стало хотел прощупать его слабые места. Ведь они должны быть. Обязательно должны!

То, что увидел сейчас Поттер его действительно поразило. Заклинание сработало, как следует, тело вампира исполосовало с головы до ног, но что удивило Гарри больше всего — из порезов не сочилась кровь. Раны были глубокие, но почему-то белые словно лед. И этот лед в близи огня стал словно плавиться, что и вызвало, наконец, у вампира долгожданный приступ боли. Крик Алека оглушил дикую местность.

— Выходит не такой уж ты и уязвимый — ледяная глыба. Скажи где Гермиона и я уберу огонь, — прокричал Гарри. От крика Алека ему самому стало не по себе. Быть мучителем — это было совсем не его, Поттер не получал от этого удовольствия, как некоторые. Он просто хотел достичь желаемого, а этот вампир, как назло отказывался говорить.

Гарри хотел что-то еще сказать, но не успел, так как сам стал испытывать невероятную боль. Он не мог понять ее причину. Круцио — это цветочки по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас. Боль пронзала ни один и не два участка тела, а одновременно болело все и сразу. Кости словно на живую ломали, стоять Поттер уже не мог, он повалился на землю, извиваясь и крича так же, как и Алек. Защитить себя — это значит дать сбежать вампиру, а этого Гарри допустить не мог — Алек единственная зацепка, чтобы найти Гермиону. Упустит его — не найдет ее никогда! Изо всех своих сил, он держал Алека под прицелом палочки, хотя сам уже был на грани потери сознания, до такой степени его измучила эта боль.

— Отпусти моего брата! — сквозь свой собственный крик и крик Алека Гарри услышал женский ледяной голос. — Иначе мучения не закончатся.

Между деревьев появилась фигура девушки в черной длинной мантии. Поттер сразу догадался, что эта она является причиной его страданий. Ее красные глаза выдавали в ней вампирское происхождение.

— Не отпущу! Я сожгу его прямо на твоих глазах если ты не перестанешь... — боль не дала Гарри закончить фразу. Даже если бы он захотел сейчас что-то сделать, то все равно не смог — тело его больше не слушалось, разум стремительно покидал Гарри. Он изо всех сил старался сохранить сознание.

Тем временем раны Алека становились все больше, доставляя ему не малые страдания, вырваться из магических оков и огненной сферы он по прежнему не мог. Присутствие сестры Алек даже не заметил. Ее голос был тих, да и крики Гарри и его собственный крик заглушали все вокруг.

Джейн стремительно приближалась к корчащемуся на земле Поттеру, она не совсем знала с кем имеет сейчас дело. То, что происходило между парнями до этого, она не видела и не слышала, иначе вмешалась бы сразу. Джейн прибежала, как только услышала крик брата. Он словно ножом резанул ее по сердцу. Та, картина которая предстала перед ней повергла ее в шок — Алек заключенный в огненном кольце, извивался от боли и этот невзрачный мальчишка перед ним дирижировал руками. Магическое происхождение в этом парне она почувствовала сразу. Его энергию невозможно ни чем сокрыть. Вот и сейчас этот волшебник предпочел терпеть адскую боль вместо того, чтобы защититься от нее и тем самым отпустить ее брата.

Джейн как никогда растерялась, она ведь ничего больше не умеет, как причинять боль и слышать, как страдает сейчас ее брат было выше ее сил. Она продолжала усиливать болевые ощущения незнакомца, не видя больше другого выхода, понимая, что брата из огненного кольца, она в одиночку не освободит, ведь что-то очень сильное удерживает его там — иначе Алек давно бы уже расправился с этим мальчишкой.

— Прекрати немедленно!!! — закричала, что есть силы Джейн.

Голос сестры, наконец, долетел и до брата. Алек догадался, что она где-то рядом и из последних сил прокричал.

— Палочка, Джейн! Лиши его палочки!

— Что за палочка, Алек? — переспросила она, так как сначала не поняла о какой палочке идет речь, но тут увидела в руках Поттера, корчащегося на земле от боли, нечто похожее на палку и тут же подлетела к нему. Она наступила ногой прямо на его ладонь и надавливала на нее до тех пор, пока она не разжалась. Палочка, которая выскользнула из пальцев Гарри была предусмотрительно отброшена лакированной туфелькой в сторону, а потом ею же и раздавлена.

Огненное кольцо в этот же миг исчезло, невидимые путы больше не удерживали Алека. Лишь секунду измученный вампир задержался на этом месте пыток, приходя в себя и тут же исчез.

Джейн незамедлительно бросилась вслед за братом. Ей нельзя было потерять его из виду, особенно тогда, когда она, наконец, его нашла.

Гарри остался один, в след за мучительницей исчезла и его боль. Как же он был сейчас разочарован, он упустил последнюю надежду на спасение Гермионы. Где ему сейчас искать этого вампира? Даже если он на всех порах побежит за ним — все равно никогда не догонит. Поттер быстро нащупал на земле свою палочку.

— Неужели сломала? — Гарри стал тщательно рассматривать свою волшебную помощницу и очень расстроился, увидев скол.

"Палочка треснула, но не сломалась, — с облегчением подумал Поттер. — Хорошо, что сердцевина не повреждена. Нужно ее зафиксировать", — с этими мыслями Гарри сорвал длинный стебель растения, которое росло прямо у него под ногами и завязал его вокруг палочки на узел.

— Акцио камень, — проговорил Гарри, направив палочку на лежащий неподалеку булыжник. Камень тут же взмыл в воздух и стал совершать неконтролируемые движения высоко в небе, а потом на огромной скорости полетел прямо в Гарри. Тот едва смог увернутся от такого подарка небес.

"Главное работает, просто нужно приловчиться, — подумал Поттер. — Скол срастется со временем и она будет, как новенькая, — сам себя стал успокаивать он, выбирая куда же ему нужно сейчас идти.

Эти вампиры исчезли мгновенно, Гарри тогда даже головы не успел поднять. Он стал прислушиваться к себя, в надежде, что опять почувствует направление, в котором нужно искать Гермиону. Ведь его чувствительность никуда не должна деться? Но он как назло ничего сейчас не чувствовал: ни возлюбленной, ни родного человека по крови. Страха тоже сейчас не было, что не могло его не радовать. Двигался Поттер довольно быстро, учитывая, насколько быстры вампиры, медлить ему было нельзя.

"Значит Алек и Джен — брат и сестра, да к тому же еще и вампиры, — стал подводить итоги Поттер, размышляя про себя. За то время, что Гарри прибывает в этом мире он успел узнать уже очень много. Теперь ему было известно, что это место просто кишит вампирами. К тому же они очень сильны, быстры и почти неуязвимы. — Хорошо, что я нашел их слабое место. Огонь — вот что может их уничтожить, но предварительно нужно нанести им увечье. Только магия может повредить их тело или равный по силе им, — неожиданно догадался Поттер, так как в их собственной силе ему сомневаться не приходилось. Чего стоила выходка Алека, когда он словно пушинку поднял Гарри в один миг на такую высоту. — Интересно они такими рождаются? Хотя нет, этот Алек упомянул об обращении, значит все-таки от укуса они становятся вампирами. Ну тогда откуда родственные связи?"

Для Гарри еще многое оставалось загадкой. Поттер был уверен, что эти вампиры не единственная диковинка здесь и шел вперед будучи все время на стороже, но на пути у него встречались лишь дикие звери, а мысли как безумные так и скакали у него в голове.

"Только бы с Гермионой ничего не случилось, если хоть волосок с ее головы упадет — я за себя не ручаюсь! Эх, жаль, не успел поджарить этого Алека. Ничтожная семейка вампиров, я еще с вами расквитаюсь. Я найду вас. А ты, Алек, даже можешь не мечтать о Гермионе. Поганый вампиришка, она никогда не предпочтет такого, как ты", — Поттер вел мысленный диалог с самим собой, успокаивая себя, что этот Алек не посмеет играть с чувствами его возлюбленной, не сможет довольствоваться ее искусственной любовью и тем более не обратит ее... Слова Вольтурского вампира больно ранили его сердце. Он запомнил каждое сказанное Алеком слово.

Поттер, как мог отгонял от себя страшные мысли, ускоряя шаг, одновременно прислушиваясь к своим ощущениям. Чувство опасности возникло очень внезапно. Но эта тревога была совсем другой, не похожей на ту, что он ощущал ранее. Она была какой-то естественной, осознанной.

Гарри напрягся, но останавливаться не стал. Где-то вдалеке послышались крики, судя по всему велась борьба. Естественно Поттер не мог оставить это без внимания. А вдруг там Гермиона! Он незамедлительно направился туда. От увиденного Гарри лишился дара речи, так и застыл среди деревьев и кустарников с раскрытым ртом...

* * *

Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что вновь находится в каменном мешке, в том самом откуда несколько часов назад ей удалось убежать. На этот раз вампира рядом с ней не было, но защитой от побега теперь была не его пресловутая магия, а вполне себе надежные веревки. Руки и ноги Грейнджер были крепко связаны, а рот заклеен чем-то липким, скорее всего это был скотч.

Снова оказаться в роли пленницы Гермиона никак не ожидала, тем более, в тот самый момент когда Гарри прибыл в этот мир. Грейнджер видела его, он пришел за ней, но все пошло не так... До Поттера было рукой подать, еще мгновение и они могли бы воссоединиться, но этот Алек, как всегда заявился не вовремя... Гермиона даже не сомневалась, что это был он. Вампир сделал так, что она вновь потеряла сознание, унес и спрятал ото всех.

"Я знаю, он вернулся к Гарри. Алек слышал, как он меня звал, уверенна он что-то заподозрил, связал меня здесь и отправился к нему, чтобы..., — это было первое, о чем в ужасе подумала Гермиона, как только пришла в себя. И закончить свою мысль она даже не осмелилась. — Я не переживу если с Гарри, что-нибудь случится. Алек не похож на вампиров из нашего мира. Он силен, быстр... и бессмертен".

Грейнджер даже боялась представить, что этот кровопиец может с ним сделать. Да, Гарри не из робкого десятка и не раз одерживал победу в бою, но с ним всегда была палочка. А сейчас... Гермиона даже представить себе не могла, что Поттер умудрился прибыть в этот мир вместе с волшебным орудием. Поэтому она считала, что их силы не равны и еще больше переживала за Гарри. Ее сердце рвалось к нему, чтобы защитить, вырвать его из лап этого изверга, обезумевшего от своей любви. Хотя, что она могла сделать? Тягаться человеку, со здешним вампиром, пусть даже и волшебнику — это безумие. Но Грейнджер непременно что-нибудь придумала бы — она всегда находила выход даже из самых безвыходных ситуаций, но увы, она сейчас лежала связанная по рукам и ногам в мрачной каменной хижине и Гермионе ничего не оставалось делать, как надеяться на чудо.

"А если он превратит Гарри в вампира? Догадается, что он волшебник и обязательно сделает это. Что тогда? — одна мысль Грейнджер, была страшнее другой. — Да, в таком случае Гарри не умрет, но и не сможет вернуться со мной обратно. Я ведь должна вернуться. Должна!" — Гермиона даже не задумывалась, каким образом сюда прибыл Гарри и, вообще, есть ли у него возможность вернуться в их родной мир. Грейнджер не рассматривала другие варианты — они возвращаются вдвоем и это не обсуждается! Она на протяжении всего времени верила в это, грезила о том дне, когда все встанет на свои места и они вместе с Гарри, наконец, вернутся в родные места, пусть даже в военное время. Но это их война и они с достоинством должны ее пройти, для будущего всего магического мира, для их с Гарри будущего.

"Нет, этого не произойдет. Судьба не должна сыграть со мной такую злую шутку. Гарри сможет найти способ справиться с Алеком и останется самим собой. А может этот вампир вовсе не за Гарри вернулся? Просто пошел по делам, поохотиться в конце концов", — у Грейнджер не оставалось другого выхода, как успокаивать себя. Состояние своей беспомощности ее очень раздражало: ни руками, ни ногами она даже пошевелить не могла, грубые веревки больно перетягивали ей запястья и щиколотки, и от бессмысленных попыток освободиться из них там уже образовались раны.

Так в мучительных переживаниях Гермиона провела около часа, может быть больше — ей сложно было уследить за течением времени — здесь оно тянулось бесконечно, совсем не так, как в ее родном мире.

Алек заявился совершенно неожиданно, за хлопком двери последовал шум — что-то большое и железное упало на пол, потом еще и еще раз. Похоже вампир все крушил на своем пути. Осколки и так малочисленной мебели, в этой комнате, разлетались на мелкие кусочки и щепки только при одном ударе о пол.

Вот сейчас Гермиона испугалась уже за свою собственную жизнь. И было из-за чего испугаться — ведь этот безумный мог в два счета лишить ее жизни в состоянии аффекта и даже не заметить этого. Достаточно бросить в нее что-нибудь тяжелое и все. А еще Грейнджер даже представить себе не могла, что именно могло так вывести из себя вампира.

Алек действительно влетел в комнату и был не просто взбешен — его ярость достигла наивысшего апогея, такого с ним, в принципе, не происходило никогда. Просто его жизни лишь единожды угрожали, да и то — эта жизнь была человеческой, а вот на протяжении его вампирского существования таких ситуаций не возникало — это он становился причиной гибели не угодных для Аро вампиров, а для самых избранных он даже мог облегчить момент смерти — просто убрать боль. Только вот для себя самого он не мог этого сделать и испытывал сейчас адскую боль. Она, конечно, со временем пройдет, раны затянутся, так же, как и у людей, но на это нужно время — много времени.

А еще Алека просто разрывало изнутри на части от одной мысли, что сердце Гермионы по доброй воле, возможно, не будет принадлежать ему никогда. Неожиданно объявился некий Гарри, который, как он уже понял, так просто ему Гермиону не отдаст. Теперь Алек не сможет жить спокойно, пока его не уничтожит. Здесь им двоим не ужиться. Только он один должен обладать ею. Надежды Алека на то, что он сможет добиться взаимного чувства от Гермионы таяли словно дым. Еще и Джейн смогла его найти. Конечно, Алек был ей очень благодарен, но он не хотел, чтобы она обнаружила его тайное убежище, поэтому так быстро и скрылся, в первую очередь из-за нее. Джейн была у Аро, он не знал точно, что именно она наговорила ему, но зато хорошо знал главного Вольтури — он никогда не отпустит ее без "хвоста". Аро непременно отправил в след за ней своих ребят и, возможно, не одного. Все это может нарушить его планы — поэтому пока, он предпочитал действовать в одиночку, оградившись даже от самого близкого человека.

Все это навалилось на Алека одновременно — от этого такая и реакция. Но буйствовал он недолго, так как в комнате быстро закончились вещи, который он мог бы сломать — все уже было поломано и лежало грудой мусора на полу. Только после этого вампир будто очнулся, понял, что натворил.

Алек виновато посмотрел на Гермиону, лежащую неподвижно на диване, единственном предмете мебели, который чудом уцелел. Он догадался, что очень напугал ее своим несдержанным поведением.

"Что же она подумает обо мне? — неожиданно спохватился Алек. — Я мне так хотел произвести на нее хорошее впечатление. И мы ведь с ней почти поладили. Ну зачем же она сбежала?" — с досадой подумал он и одним движением руки освободил от пут ее руки и ноги. После этого он аккуратно снял с ее лица скотч, но даже после этого Гермиона не спешила с ним разговаривать. Она забилась в угол дивана, забравшись на него прямо с ногами и не проронила при этом ни слова, даже не взглянула на того, кто только что ее освободил.

— Я вновь предстал перед тобой в неприглядном свете, — превозмогая физическую боль, произнес Алек. — Прости меня если сможешь. Мне правда очень стыдно. И за то, что связал и за все это... — он с досадой оглядел комнату, выругав мысленно себя за то, что не смог сдержаться. — Я очень сожалею о случившемся. Впредь обещаю, что такого не повторится. А еще обещаю, что никогда не причиню тебе вреда и не заставлю больше страдать.

Возвышенную речь вампира Гермиона даже слушать не хотела — все ее мысли были только о Гарри. Обнадеживало только одно — такую реакцию у Алека мог вызвать только его провал. Видимо Поттер дал ему достойный отпор — вот он и бесится. Один взгляд на вампира только подтвердил ее догадки. Гермиона увидела, в каком состоянии сейчас находился Алек — вся его одежда была изорвана, словно порезана чем-то острым, тело тоже было повреждено. Только раны образовались не совсем обычные. Ну это и неудивительно — у вампиром не может быть обычных ран, тем более Гермиона была, вообще, убеждена в том, что эти кровососы неуязвимы — выходит это не так и Гарри все-таки нашел его слабое место.

Никакой жалости при виде Алека у Гермионы не возникло, ее волновало лишь то, в каком сейчас состоянии был ее Гарри. Она очень надеялась на то, что он выглядит и чувствует себя намного лучше, чем вампир. Грейнджер быстро отвернулась, она не желала больше удостаивать Алека своим вниманием. Гермиона сгорала от нетерпения, ей хотелось узнать, что же произошло между ним и Гарри, и одновременно с этим она очень боялась еще больше разозлить вампира, но ничего с собой поделать не могла — характер. Тем более сейчас его показать было самое время, пока вампир раскланивается перед ней в извинениях. Но ведь вектор его настроения может повернуться в прямо противоположную сторону, как накануне. Об этом Гермиона пока думать не хотела.

— Ты обиделась на меня? Можешь не отвечать. Я и так это знаю. И правильно делаешь. Я бы тоже обиделся и очень сильно. Но ты пойми и меня, — начал говорить Алек очень спокойным, словно убаюкивающим голосом. — Ты убежала. А я ведь отлучился совсем ненадолго, чтобы... Ну, в общем не важно, просто отлучился.

Вампир не стал ей докладывать, что всю ночь провел, как на иголках, он ощущал, что кто-то бродит совсем неподалеку и этот кто-то был вампиром. А возможно он был не один. Алек не успел разобраться с тем, что чувствовал и под утро, решил сам все проверить. Ему стало интересно кто это смог забрести так близко от его тайного места. Он двигался на запах, возможно увлекся и потерял счет времени и ведь почти смог настигнуть их, но кое-кто Алека отвлек — это были Вольтури — лучшие следопыты Аро, забывшие что-то в Форксе. Алек сразу догадался, что они пришли по его вампирскую душу и тут же сделал оттуда ноги. На его голову столько проблем рухнуло разом, а тут еще Гермиона сбежала. Естественно его это очень расстроило и он хотел донести до нее, что она поступила с ним нехорошо.

— Ты даже представить себе не можешь, как я волновался, — Алек продолжал свою эмоциональную речь. — Кругом лес, дикие звери. А если с тобой что-нибудь случилось? Нет. Я даже думать об этом не хочу!

"Да лучше оказаться в лапах животных, чем в твоих, — про себя подумала Грейнджер, все так же не смотря на своего обидчика. Она уставилась на обивку дивана и уже во всех подробностях изучила ее узор. Алек в разговоре не упоминал о своей встречи с Гарри, от неведения Гермиона начинала сходить с ума.

Но вампир будто услышал мысли Грейнджер и, осторожно подойдя к ней, присел на краешек дивана. Вся та боль, что чувствовал вампир отразилась сейчас на его лице, раны были магическими и даже не думали заживать. Но Гермиону это не трогало, она обхватила свои колени руками и прижала их к груди, чтобы хоть как-то отгородиться от неприятного для нее собеседника. Но вампир не обращал на это внимания и продолжал говорить.

— Ответь мне на один вопрос. Тот парень, Гарри, кто он тебе?

Гермиону словно прошибло током, стоило ей услышать имя возлюбленного, она очень испугалась — выходит вампир знает об их отношениях и ей стало безумно страшно за Поттера. Ей столько всего хотелось ему наговорить, но она нашла в себе силы промолчать, чтобы не сделать еще хуже. Все отрицать бессмысленно, да и не хотела она тем самым обнадеживать Алека. Пусть раз и на всегда уяснит для себя, что ее сердце никогда не будет принадлежать ему. Судя по его подавленному состоянию он уже это уяснил. Но смириться ли он с этим...

— Опять молчишь. Ладно, можешь и на этот вопрос не отвечать. Я и так уже все понял. Молчание, как говорится — знак согласия. Хотя для меня остается загадкой, как он мог тебя отпустить от себя. Его не было рядом столько времени. Я такой ошибки не совершу никогда. Никуда тебя от себя не отпущу, — он перевел взгляд с ее лица на волосы, которые отдаленно напоминали прическу. Бесформенная копна больше походила на птичье гнездо, но даже такой, для Алека, она была прекрасна. Непослушная прядь упала прямо ей на лицо и он уже потянулся рукой, чтобы ее убрать.

Стоило ледяной коже коснуться ее лба, Гермиону тут же кинуло в дрожь, она еще больше зажалась в угол дивана. Но Алек продолжал говорить.

— Я бы все отдал за то, чтобы ты так же выкрикнула и мое имя, как его, смотрела на меня таким же влюбленными глазами, как смотрела на него. Да, я смог заметить это даже за те доли секунды, что наблюдал за вами. Сначала сомневался, думал показалось, но мои сомнения подтвердились. Увы, — вампир осторожно провел ребром своей ладони по ее щеке и тут же почувствовал ее не приязнь к себе, что его еще больше ранило, задело за самое живое, что у него было. — Я добьюсь твоего расположения. И ты будешь той единственной, которую я сделаю счастливой. Моей спутницей, возлюбленной, моей вселенной. Ради тебя я готов на все, — его рука наглым образом продолжала скользить по телу Гермионы и уже касалась ее нежной шеи, а она словно оцепенела, не в силах пошевелиться. Ее бы воля и она давно бы прекратила подобные вольности вампира, но почему-то не могла. Видимо это вновь были проделки Алека, что не могло ее не пугать...

Грейнджер изо всех сил попыталась сопротивляться его воздействию, хотя оно было очень слабым, не на полную силу, но у нее все равно не получалось. Ей было противно каждое его прикосновение, каждое слово, которое он томно произносил уже прямо у ее лица, чем еще больше мучал.

— Я уверен ты полюбишь меня. Ведь меня невозможно не любить. Я создан только для того, чтобы меня любили, желали моего общества. Если бы ты только знала скольких я отверг, сколько сердец я разбил. Но они были другими, не такими, как ты.

И тут Гермиону будто прорвало, максимум усилий и она смогла противостоять воздействию чар вампира — Грейнджер с силой одернула его руку, которая, как нарочно будто случайно остановилась у ее декольте и произнесла всего несколько слов.

— Этого не будет никогда!

Алек очень удивился, впервые он встретил ее противостояние своей силе. Ну и фраза, которая Гермиона кинула ему прямо в глаза его очень задела. Он немного отстранился и решил дать возможность ей высказаться.

— Пойми же ты, наконец, я никогда тебя не полюблю!

— Ошибаешься, полюбишь! Еще как полюбишь и будешь любить меня со всей своей магической страстью. Будешь отдаваться мне вся без остатка. Не захочешь — заставлю. Ты знаешь, я умею это делать! И наше счастье будет вечным — после этого я тебя обращу! — не скрывая злорадную улыбку произнес Алек, а потом еще добавил. — Я тоже самое сказал твоему никчемному волшебнику-недоучке. Как же он был жалок...

— Глядя на тебя, я в этом очень сомневаюсь, — Гермиона осмелилась посмотреть вампиру прямо в глаза. — Это ведь он тебя так уделал? Гарри, вернется за мной даже не сомневайся, — с надеждой произнесла Гермиона. Она всем сердцем верила, что с Поттером все в порядке, ведь Алек не восторжествовал от расправы над ним — значит надежда еще есть.

— Замолчи! Ты скоро забудешь о нем. Я сделаю так, что все твои мысли будут только обо мне, в твоем сердце буду я и из твоих уст будет звучать только мое имя. Ты будешь шептать слова любви и только мне одному!

Гермиона незамедлительно решила поставить его на место, она седа на диван, опустив ноги на пол, чтобы не выглядеть больше забившейся в угол жертвой, выпрямила спину и уверенно произнесла.

— Разве тебя устроит такая любовь? Неужели ты осознанно сможешь пойти на это? Ведь это не я буду любить тебя, по-настоящему ты не будешь в моем сердце никогда. Это все притворство, — Гермиона набрала в легкие побольше воздуха, неспеша выдохнула его и только потом продолжила. — А вот если ты против моей воли еще и обратишь меня, то знай, я возненавижу тебя и никогда тебе этого не прощу. Слышишь, никогда! Ты не сможешь вечно держать меня под своими чарами, когда-то они спадут и тогда ты лицом к лицу встретишься со своим врагом. И тогда я стану началом твоего конца!

Угрозы девушки тут же остудили пыл вампира, он никак не ожидал от нее такого напора, но должным образом ответить на ее слова не успел. За дверью послышался шум, который заставил Алека напрячься. Его действия были молниеносны, он тут же лишил сознания Гермиону, ловко поймал ее прямо на лету и аккуратно уложил на диван, так как она могла поспособствовать тому, что их обнаружат. Затем он так же быстро оказался у двери, в надежда, что за ней всего на всего заблудившийся зверь. Настойчивый стук, дал понять, что надежды Алека оказались пустыми, он уже приготовился к обороне, если тот, кто сейчас находится за дверью немедленно не уйдет.

* * *

Гарри во все глаза смотрел сейчас на вампиршу, ту самую, которая совсем недавно заставляла испытывать его боль. Она стояла между деревьями возле устья реки, высматривая кого-то, и одновременно с этим, прислушиваясь. Поттер притих, затаившись среди кустарников, он присел к самой земле, чтобы его не было видно.

"Как не вовремя, именно тогда, когда моя палочка пришла в негодность и самое главное это произошло по ее вине, — подумал Гарри. — Неужели заметила меня? Вот только ее

мне сейчас и не хватало".

Поттер меньше всего хотел вступать сейчас в схватку с неисправной палочкой, но делать нечего, если она попытается приблизиться к нему ему придется защищаться. Неожиданно послышался хруст веток прямо у него за спиной. Гарри с опаской повернул голову к источнику шума и от увиденного у него прямо дыхание сперло. На огромной скорости, прямо на него несся здоровенный волк, шерсть его была темно-серая, густая. У Поттера душа ушла в пятки от подобного зрелища — такого голыми руками не возьмешь.

"Вот попал так попал. С одной стороны вампирша — с другой волк, — в ужасе подумал Гарри. — Эх, была не была", — Поттер уже хотел произнести заклинание, чтобы остановить животное и ему было уже плевать, как именно оно сработает, но спустя секунду волк просто-напросто перепрыгнул Гарри и кинулся по направлению к Джейн.

Поттер едва мог поверить своему счастью.

"Вот это повезло, так повезло. И от волка спасся и вампирша теперь занята", — усмехнулся про себя Гарри, наблюдая следующую картину.

Волк прямо с разбега накинулся на Джейн и повалил ее на землю, но она с силой оттолкнула его от себя и быстро поднялась на ноги. Следующую атаку волка она отразила очень быстро — тем, что умела лучше всего.

— Боль, — произнесла она и впилась своими красными глазами прямо в животное.

Волк жалобно и довольно громко заскулил, извиваясь на земле, а Джейн с наслаждением наблюдала за его страданиями.

Гарри тут же вспомнил свое, и ему стало невероятно жаль бедное животное, так как он совсем недавно побывал в его шкуре. Да, это был громадный волк, который и его мог разорвать на части, и Поттер понятия не имел, что именно не поделили вампирша и бедняга зверь. Было ли это случайное нападение или тут скрывался потайной смысл Гарри не знал. У него прямо руки чесались, помешать Джейн, но здравый смысл все-таки взял вверх — только сумасшедший мог пойти на такой шаг — одновременно обрушив на себя две опасности разом. Ведь он даже предположить не мог, как поведет себя зверь — а вдруг он решит полакомиться и им?

Пока Гарри пребывал в раздумьях, неожиданно с права от себя он заметил быстро бегущего парня, совсем молодого, юнца. Прямо у него на глазах этот мальчишка на лету обернулся в волка и обрушился на вампиршу. Та естественно не ожидала, ее воздействие на другого волка тут же прекратились и звери с двух сторон окружили ее. Вступать в схватку с двумя волками Джейн похоже не собиралась — она подпрыгнула высоко вверх, ухватилась за ветку ели и быстро затерялась среди густо растущих деревьев. Гарри со своим зрением едва различал ее силуэт и вскоре вовсе потерял вампиршу из виду. Волки на пару бросились следом за Джейн, оставив Поттера наедине со своими впечатлениями от увиденного.

* * *

В темном, сумеречном лесу среди высоких, вековых деревьев остановились двое и переглянулись между собой.

— Хорошая идея, Джейкоб, — произнес Эдвард, прочитав его мысли. — Нам и правда нужно всем собраться. Столько времени прошло, может хоть кому-нибудь удалось напасть на след Алека и Гермионы.

Блэк в этот раз даже не стал возмущаться, как обычно, из-за того, что Каллен залез в его голову. Хотя, он терпеть этого не мог, ему хватало того, что в его собственной стае все поголовно читали твои мысли, делиться ими еще с кем-то он больше не хотел. Но не в этот раз, все его мысли сейчас были только о Гермионе. Джейкоб не находил себе места от волнения. Каждая лишняя минута проведенная Грейнджер наедине с вампиром, приближала ее к неминуемому. Он больше всего на свете, хотел уберечь хотя бы ее от этой участи. Пусть Белла сама себе выбрала такую жизнь, и он не в силах ей помешать, но Гермиону Джейкоб просто обязан спасти! Он чувствовал перед ней ответственность, будто она был ему доверена высшими силами и Блэк был намерен сделать все возможное и невозможное, чтобы ее спасти.

— Я уже сообщил о нашем местонахождении моим ребятам, они вместе с остальными будут здесь с минуты на минуту.

— Отлично! Узнаем, кто и что смог разузнать, а заодно предупредим их о Вольтури.

— Что они забыли здесь? — в сердцах выкрикнул Джейкоб. — Они из-за Беллы прибыли сюда? Опять будут проверять стала ли она вампиром?

— Нет, — уверенно произнес Эдвард, его лицо стало серьезным. — Я успел прочитать их мысли. — У них был приказ — выследить Джейн и Алека. Они пришли за ними. Аро требует доставить их к себе.

"Ну хоть на что-то ты сгодился", — про себя подумал Блэк и тут же спохватился.

— И на этом спасибо, — съёрничал Эдвард, тут же ответив на его мысли. — Ну извини, я видимо не оправдал твои ожидания, — Каллен развел руками, а потом сложил их перед собой.

— Да, не оправдал. Я был уверен, что встав с тобой в пару мы хоть каких-то результатов добьемся, хотя бы нападем на след, выберем направление, в котором нам нужно двигаться. А в результате — ничего. Вообще ничего! — воскликнул на эмоциях Джейкоб, ведь он действительно возлагал на Эдварда большие надежды, к его волчьему чутью и силе добавится вампирское чутье, а заодно и чтение мыслей. Блэк на самом деле планировал в кротчайшие сроки найти Гермиону, вырвать ее из лап Вольтурского прихвостня. Вот поэтому он был сейчас очень расстроен.

— Ну извини, я не ищейка. Не досталось мне такого уникального дара! Я всего на всего умею читать мысли. А что же ты со своим уникальным волчьим чутьем не привел нас к Гермионе? — Эдвард тоже молчать не стал и бросил на Джейкоба взгляд полный призрения.

— Ладно, согласен я тоже сплоховал. Сразу пошли не туда и только потеряли время. Но согласись, ты, не выкладывался на все сто процентов, просто ты не был заинтересован в поиске Гермионы так, как я. Мои эмоции этим оправдываются!

— Я не хотел? — Каллен едва сдерживал себя. — Да я хотел и хочу найти Гермиону, возможно, даже больше, чем ты! Да ты знаешь как она мне дорога?

— А ну-ка с этого места поподробнее, — Блэк подошел к Эдварду вплотную.

Каллен предусмотрительно сделал шаг назад, чтобы не наделать глупостей на эмоциях.

— Ты думаешь раз ты на ней запечатлен значит дорожишь ею больше других? Нет, ты ошибаешься, Гермиона для всех нас значит очень много. Ты ведь и сам видел — все без исключения поднялись и отправились на поиски и мы будем искать ее до тех пор пока не найдем. Согласись, сейчас не время ссориться — нужно сплотиться для достижения желаемого результата.

Джейкоб молча выслушал Каллена и догадался, что зря вспылил. Тут действительно ничьей вины нет — просто так сложились обстоятельства.

— Ладно забудь. Я весь на нервах уже несколько дней, вот и наговорил тебе лишнего. Просто очень расстроился, — Блэк отвел взгляд в сторону и заметил, как к ним приближаются Элис, Джаспер и Квил Атеара, оборотень, примкнувший к стае Джейкоба. По одному их виду Блэк понял, что им тоже обрадовать их не чем.

— Как ваши успехи? — без особого энтузиазма поинтересовался Джейкоб.

— Я смогла уловить лишь еле заметный запах Гермионы, очень слабый, — взволновано начала свой рассказ Элис. — К северо-западу от горного массива. Мы с Джаспером и Квилом проверили все, прочесали всю местность вдоль и поперек. Ее запах будто обрывается, очень резко.

— Я могу это подтвердить. Ее запах действительно будто стерли. Был и тут же его нет, — произнес Атеара, крепко обхватив себя обеими руками.

— Может ли это означать, что Гермиона была в той местности уже после похищения? Может Алек решил поменять свое убежище? — предположил Джейкоб.

— А возможно она попыталась сбежать, — тут же произнесла Элис, немного задумчиво, похоже у нее в голове кое-что прояснилось. — Но неудачно, — с сожалением добавила она. — Теперь ясно, что я видела.

Эдвард тут же просканировал мысли Элис, его лицо стало напряженным.

— Расскажи о своем видении, — Джаспер встал по правую руку от возлюбленной. Он был уверен, что все вмести они смогут найти выход из сложившейся ситуации.

— Я видела решение Алека, — начала Элис. — Оно до недавнего времени было необдуманным, неточным, идущим лишь в далеких планах. Но что-то его очень разозлило и резко заставило поменять свое решение, он передумал.

— Неужели он решил обратить ее? — в ужасе произнес Джейкоб, не отводя взгляда от Элис.

— Да, именно это он и планирует сделать, — Эдвард ответил вместо сестры и его руки сжались в кулаки.

— Да, чтоб его! — выругался Блэк и пнул первый попавшийся камень. — Гермиона сейчас в смертельной опасности, нужно что-то делать! Где этот упырь прячет ее? Удивительно, мы на нашей территории, знаем здесь каждое деревце и кустик и не можем отыскать их!

— Успокойся, Джейкоб, мы сейчас все на взводе. Нужно все тщательно обдумать, — Эдвард резко вмешался в эмоциональный монолог Блэка. — А если Алек увез Гермиону из города?

— Нет, она точно здесь, — уверенно произнесла Элис. — Алек не собирается пока покидать Форкс, но это только пока. Нам нужно предпринять все усилия для поисков, пока еще поздно.

— Элис, — неожиданно к сестре обратился Эдвард. — Расскажи, что ты еще видела. Я не совсем смог разобрать. Вдруг и это сможет нам помочь.

— Ах, да. Совсем забыла, — спохватилась Каллен, если честно, то она не собиралась об этом распространяться, ведь, то, что она видела — это личное, но ведь от Эдварда ничего не скроешь. Делать нечего, придется рассказать, но только то, что им стоит об этом знать. — Я видела некого молодого человека, он по энергетики чем-то схож с Гермионой. Его появление здесь было таким же внезапным, как и ее. Этот парень прибыл за ней и он где-то здесь.

Элис умудрилась утаить от названного брата одну очень значимую часть своего видения — это то, что парень, который появился в Форксе, непосредственно с ней, имел намного большую связь, чем с Гермионой. Она знала точно, что Гарри прибыл в этот мир. Об этом несложно было догадаться, сопоставив все свои предыдущие видения. Но даже видения можно было не брать в расчет — Элис чувствовала присутствие рядом родного по крови человека, так же точно, как сам Поттер чувствовал это по отношению к ней. О своей тайне Каллен решила пока утаить, может потом все и узнают об этом, но только не сейчас. Для нее это решение — принятие своего прошлого и так непростое, она и сама только-только научилась с этим жить. Посвящать в это остальных, так скоро — было бы не правильно, тем более сейчас, когда жизнь Гермионы висела на волоске.

— Парень говоришь? — неоднозначно поинтересовался Джейкоб и некая нотка ревности зазвучала в его голосе, хотя Элис ни слова не сказала, что прибывший молодой человек имеет какие-то виды на Гермиону. Несмотря на то, что Блэк никогда не признавался даже себе самому, что испытывает к Грейнджер какие-то чувства, он действительно отнесся к этой новости очень насторожено. Словно брат, который никогда и ни за что не согласиться с выбором сестры — любой парень для него будет казаться недостойным.

— Выходит в нашем полку прибыло, — обрадовался Эдвард и, не скрывая улыбки, посмотрел на Джейкоба. Он сочувствовал оборотню. Сколько разных чувств ему выпало испытать за последнее время. С одной стороны, Белла и его животная привязанность к ней, с другой — Гермиона. Запечатление на ней дается ему нелегко...

— Ты не рассказывала об этом видении, — произнес Джаспер и с интересом посмотрел на свою возлюбленную.

— Оно произошло только что. Эдвард это заметил, вот и спросил, — улыбнулась Каллен, пожав плечами. Врать Джасперу ей было очень неудобно, но даже с ним она не спешила делиться самым сокровенным...

— Нужно разыскать его, пока с ним что-нибудь не приключилось. Здесь нашествие вампиров. Оборотней тоже нужно предупредить, — предложил Эдвард. Он стал ломать голову кто же из его родного мира прибыл сюда? Ведь им может оказаться кто угодно: от умершего преждевременно и до того, кто объявился здесь, приняв для себя это решение самостоятельно. Возможно, это близкий для Гермионы человек, знающий ее очень хорошо, не исключено, что и Седрика он может знать. В таком случае его тайна вновь может быть раскрыта и снова ему придется все улаживать. Но это все потом, действительно нужно было, как можно скорее найти волшебника, пока он не попал в серьезный переплет.

— Ты прав, моих ребят необходимо предупредить. А то мало ли что, — поддержал его Джейкоб. — Кстати, мы вам еще не сказали. Вольтури здесь. Мы с Эдвардом встретили четверых.

— Неудивительно, Аро с подозрением стал относиться к двойне. Мне это известно. Скорее всего он установил слежку за Джейн, а так же они ищут и Алека. Ведь так? — Элис посмотрела на брата, ища у него подтверждение своих слов.

— Все верно — они и есть их цель, но боюсь, что вместе с Алеком Вольтури могут обнаружить и Гермиону. Нам нужно их опередить, — произнес Эдвард.

— Джейн здесь! Я почти поймал ее! — с этими словами к ребятам подошел Эмбри Колл — оборотень из стаи Джейкоба, он приближался к ним вместе с Сетом.

— Еще немного и мы бы разорвали ее на мелкие кусочки. Эта гадина чуть до смерти не замучила Эмбри, применив неожиданно свой дар, но я умудрился подобраться к ней сзади.

— А она, как лиса ускользнула от нас у самой реки, — Эмбри тут же перебил Сэта, видимо ему не очень хотелось рассказывать о своем провале. — Мистика какая-то — только что была и тут же исчезла. Самое главное запах ее есть, а ее самой нет. Что за чертовщина? — на эмоциях выпалил Колл.

— Как это? — удивился Джейкоб, ведь оборотни по быстроте и чутью ничем не уступают вампирам. Вдвоем они бы в миг расправились с Джейн, которая кроме причинения боли ничего не умеет. Ее просто нужно было застать врасплох — вот и все. Но рассуждать Джейкобу было легко, когда ты сам лично там не присутствовал... Блэку казалось, что если бы он что-то делал сам, то непременно сделал бы это лучше других, хотя всегда останавливал себя от этих мыслей, считая, что так думать неправильно, особенно по отношению к своим собратьям. Вот и сейчас, попытался поставить себя на их место и не судить строго.

— Эммет и Розали это могут подтвердить. Они все видели, — произнес Колл. — Ребята тоже следили за ней, думали она сможет привести их к Алеку. Джейн ведь его сестра и наверняка с ним заодно.

— Конечно за одно, — подтвердила его слова Элис. — Только она так же, как и мы ищет его. Алек предпочел действовать в одиночку, чтобы было меньше свидетелей.

— Продуманный, гаденыш! — вновь вспылил Джейкоб, с каждым разом убеждаясь, что все их усилия были напрасными: он, Эдвард, Джаспер, Элис и его ребята за это время так ничего и не выяснили, только еще больше все запутались, выяснив, что какие-то невиданные силы помогают этим вампирам и с минуты на минуту они еще больше в этом убедятся.

— А вот и Эммэт вместе с Розали, — произнес Эдвард, обернувшись назад.

— Мы шли за Алеком буквально по пятам, даже его следы на земле не успели остыть, но у самых гор его след резко оборвался, как и не было, словно он взлетел в воздух и больше не опускался. Мы все обыскали в округе, он будто испарился, — тут же стал рассказывать Эммет, эмоции, просто переполняли его и возмущениям не было предела, — С Джейн, кстати, было тоже самое!

— Ну ладно с Алеком все понятно, сумел подействовать на чувства, скрыл свое место нахождение и о следах Гермионы позаботился. Хотя, если честно, его способности могут сработать не всегда, тут нужно сосредоточиться на жертве, быть рядом, а убегая и скрываясь, так воздействовать невозможно. А вот, как пропала Джейн мне не совсем понятно, — задался вопросом Эдвард. — Раз она не вместе с Алеком, то ее исчезновение остается загадкой.

— Может это еще один ее дар, о котором мы просто не знали? — предположил Джейкоб, он тоже недоумевал от всего происходящего.

— Нет, мы бы об этом знали. Карлайл жил с ними много лет и о способностях Алека и Джейн ему хорошо известно, — ответил Эдвард.

— Значит кто-то им помогает, только вот кто? — задумалась Элис, чем озадачила всех остальных, ведь невидимый враг страшнее всего. Ничего не может быть хуже врага, которого не знаешь в лицо...

* * *

Стук в дверь становился всё настойчивее и настойчивее. Алек попытался прислушаться к своим ощущениям, чтобы понять, кто выследил его, но даже с его вампирским чутьём он не смог этого сделать. Он, вроде, чувствовал запах вампира, но он был каким-то странным, не типичным, вперемешку с запахом человека. Но и сказать, что это был человек, Алек тоже не мог. Одновременно с этим он попытался убрать обоняние того, кто сейчас находился за дверью, чтобы он не смог учуять его запах, хотя это делать было уже бесполезно, раз этот кто-то выследил его...

"Да, кто же это может быть?" — забеспокоился Алек. К схватке он был уже готов. Кто бы там ни был — ему нужно уничтожить его первым. Необходим эффект внезапности. Алек предпочел выйти на улицу, чтобы встретиться с непрошеным гостем лицом к лицу и заодно опробовать на нём свои чары.

Перед тем, как выйти, вампир позаботился о том, чтобы Гермиона вновь не сбежала — связал и мысленно попросил у неё за это прощения, хотя заранее знал, что она от этого будет не в восторге, но по-другому никак. Алек не знал, кто мог наведаться в его убежище, и насколько долго он будет с ним разбираться. Вампир очень надеялся, что его отсутствие будет недолгим, и бессознательное состояние для Гермионы покажется всего-навсего непродолжительным сном.

Не дожидаясь очередного настойчивого стука, Алек молниеносно оказался за дверью и тут же стал распространять свои чары. Изначально он захотел сделать своего противника слепым, но у Алека сложилось такое впечатление, что он ослеп сам, так как, оказавшись на улице, перед своей дверью никого не увидел. Вампир тут же попытался лишить невидимку слуха, а также способности ощущать своё тело. Свой дар он попытался распространить как можно дальше — вокруг была тишина, настолько тихо, будто этот некто договорился с самой природой и всё в один миг стихло. Алек недоумевал. Куда мог подеваться тот, кто только что стучал в дверь?

"Странно всё это. Никого нет. Но я ощущаю его присутствие и силу. Он совсем рядом", — Вольтури стал заметно нервничать, расслабляться было рано. Алек точно знал, что ему всё это не показалось, он буквально кожей чувствовал, что на расстоянии вытянутой руки находился некто, во много раз превышающий его собственную силу. Алек на всякий случай вернул невидимке слух и произнёс:

— Кто ты? И что тебе от меня нужно?

Произнести-то Алек произнёс, но вот сам своих слов не услышал, и тут у него уже началась настоящая паника. Он в ужасе стал озираться по сторонам, всматриваясь во всё подозрительное, что видел. А видел он, как колышутся ветки деревьев, как сова перелетела с одного дерева на другое, но не слышал ни единого звука: ни шелеста листьев, ни уханье ночной птицы, ни треск ветки, на которую только что наступил совсем маленький оленёнок. Он хотел было двинуться вперед, чтобы всё проверить, но словно прирос к земле — не смог сделать ни шага, что ещё больше заставило его паниковать. В один миг всё, чего он был лишён, вернулось — и слух, и возможность двигаться. Лес со своим бесконечным шумом вновь зазвучал, как прежде, и кроме этого Алек, наконец, услышал слова.

— Мое имя Сниффер. Но это мало о чём может тебе сказать.

"Ну, почему мало? Сниффер значит — ищейка. Это всё, что мне о тебе нужно знать", — подумал Алек, не теряя надежду всё-таки увидеть собеседника. Да, он его слышал, но по-прежнему не видел.

— Ну, что, Алек, ты наконец-то побывал в шкуре своих жертв. Не думаю, что тебе было приятно, когда тебя лишают чувств. Так что бросай свои фокусы, я тоже так умею и даже больше, — вновь прозвучал мужской голос.

"Значит, я не ошибся, когда почувствовал его силу. И этот Сниффер знает моё имя, а ещё ему известно о моих способностях — он точно из Вольтури", — подумал Алек и решил вывести противника на разговор.

— Тебя Аро прислал? Что тебе от меня нужно?

— Некогда разглагольствовать. Всё это потом. Твоей сестре вот-вот понадобится помощь. Четверых Вольтури я бы ещё одолел, но боюсь, что шестерых вампиров в одиночку не осилю. Джейн немного пострадала в схватке с оборотнями, поэтому не сможет сражаться в полную силу.

— Что? На Джейн напали эти псы?

— Не псы, а волки, — поправил его незнакомец, всё так же оставаясь невидимым. — Джейн — вампир, и она была на их территории. Я подоспел вовремя и смог её укрыть от них. Затем отлучился, чтобы прикрыть тебя. Стражи Аро напали на твой след и почти нашли твою хижину, но я спутал их карты и сделал вид, что помогаю им. От них я и узнал, что Феликсу и Деметрию удалось узнать о местонахождении Джейн, остальные поспешили к ним. Им поручено схватить твою сестру и доставить её в Вольтерру. Я с ними не пошёл, вызвался продолжить выслеживать тебя — проговорил Сниффер, но Алек его перебил:

— Почему я должен тебе верить? И вообще, я хочу видеть того, с кем сейчас разговариваю! — прокричал вампир, так как общаться с пустым местом ему уже надоело.

— Ах, да, прости. Совсем забыл, что ты меня не видишь, — тут же извинился Сниффер и явил свой образ Алеку. Прямо перед вампиром словно из воздуха появился мужчина средних лет, плотного телосложения. Он был достаточно хорош собой, с длинными тёмными волосами, которые доходили ему до плеч. Одежда Сниффера была достаточно простой и не броской. Алек поймал себя на мысли, что никогда не встречал его. Это и не удивительно, если Сниффер и был новым детищем Аро, то он вполне мог и скрывать свой самородок от других, пока полностью не изучит все его возможности. Новоиспечённых членов клана годами могли не видеть в Вольтерре, возможно, это был именно такой случай.

Первое, что бросилось Алеку в глаза — это улыбка мужчины, такая добрая и на первый взгляд непринуждённая. Новый знакомый сразу располагал к себе, словно они были знакомы не пару минут, а пару лет. Алек стоял перед ним в некоем ступоре, но быстро пришёл в себя и решил повторить вопрос.

— И почему же я должен тебе верить?

— Да просто у тебя нет другого выхода. Ты должен пойти со мной! Они вот-вот выполнят приказ Аро! Я чувствую, что Джейн угрожает опасность, она нужна им только для того, чтобы выманить тебя, пока ты не зашёл в своих планах слишком далеко. Мы должны им помешать!

Сниффер одним взглядом дал ему понять, чтобы он следовал за ним, и Алек последовал. Он даже сам не понимал, почему это делает, но бежал что есть силы за этим новым супер-человеком, которого знал всего-ничего. Алек действительно поражался сам себе — так быстро поверить этому малознакомому типу, который наговорил ему кучу всего! А что, если он специально пытается выманить его, чтобы завладеть Гермионой, а его самого сейчас скрутят и доставят к тому же Аро. Но новый знакомый правильно подметил — у него просто не было другого выхода... Ведь будет ещё хуже, если Джейн действительно схватят, и тогда перед ним встанет другой выбор: или сестра, или Гермиона. Такой выбор он делать не хотел, поэтому так слепо доверился Снифферу.

Алек нёсся как стрела вслед за новым знакомым и не переставал удивляться своей собственной доверчивости, он действительно верил Снифферу, как будто кто-то извне вложил в его голову эту информацию, и сопротивляться он был не в силах. Такого с ним не случалось ещё никогда...

* * *

Джейн не могла отойти от того, что совсем недавно произошло. Столько событий за такой короткий срок! Она неожиданно обнаружила брата, спасла его от смертельной опасности, и, к сожалению, упустила... Алек по какой-то причине не захотел подпускать её к себе. Джейн была уверена, что это из-за девчонки — это она явилась причиной того, что брат теперь сторонится её. Вампиршу могущественного клана это очень расстроило, она не теряла надежду вновь отыскать брата и наставить его на путь истинный, но вот эти несчастные оборотни застали её врасплох. Джейн полностью была сосредоточена на поиске Алека и отвлекаться на посторонние раздражители не собиралась, но ей пришлось...

Волк напал на неё достаточно неожиданно, она вовремя дала ему отпор, но другому удалось сбить её с ног и даже повредить руку, и достаточно сильно. Боль помешала ей воспользоваться своим даром. Джейн решила, что ей лучше покинуть поле битвы и не связываться с оборотнями в одиночку, кто знает, сколько их там...

Она попыталась скрыться от них, но они оказались невероятно быстры, повреждённая рука очень подводила, вампирша то и дело соскальзывала с высоких деревьев, оказываясь на земле, где ей буквально в спину дышали два оборотня. Она всё дальше убегала от того места, где смогла обнаружить следы брата, обида и злость завладели ею, а преследование всё не прекращалось. Но в один момент всё изменилось — оборотни резко отстали, как будто они потеряли её из виду. Она даже смогла остановиться, чтобы осмотреться — волков нигде не было, даже их запах перестал витать в воздухе, но Джейн стала ощущать совершенно другой запах. Он ей показался очень знакомым и в то же время каким-то уникальным, не похожим на запах ни человека, ни вампира — улавливалось что-то памятное, но и одновременно совершенно незнакомое ей.

Джейн замерла, пытаясь найти источник запаха, который так её привлёк, но, видимо, его хозяин быстро удалился, оставив лишь лёгкое воспоминание о своём присутствии. Пока вампирша приходила в себя и пыталась определиться, в каком же направлении ей следует идти, ей навстречу вышли двое в длинных, чёрных, практически одинаковых мантиях, словно два брата. Это были Феликс и Деметрий — стражи Аро.

Джейн так и застыла от удивления, ей казалось, что сюрпризы этого долгого и непростого дня закончились, но, видимо, нет...

— Сестра, наконец-то мы тебя нашли! — произнёс Феликс. Он был достаточно высокого роста и крепкого телосложения, чтобы внушать страх всем окружающим одним своим видом. Внешность он имел очень необычную, но в то же время ослепительную. Алые, как кровь, глаза, белая кожа, красные, словно спелая клубника, губы и слишком аккуратный для мужчины нос. Широкоплечий, накаченный брюнет — его мускулы были видны даже сквозь традиционную накидку Вольтури. Из одежды он предпочитал чёрный классический костюм, в который и был сейчас облачён.

— Зачем вы искали меня? — довольно уверенно произнесла Джейн, чтобы ничем не выдать своё волнение. Стражи Аро находятся здесь в Форксе — от этого ничего хорошего ожидать не приходилось.

— Аро хочет тебя видеть. Ты должна поехать с нами в Вольтерру, — в разговор вступил Деметрий. Ещё один из стражей Вольтури. Как и все вампиры, он обладал особой, холодной красотой, имеющий оливковый цвет лица с меловой бледностью и тёмными волосами. Глаза его были бордового цвета из-за питания человеческой кровью. Его внешность была не настолько угрожающей, как у Феликса, но и слабаком его никто не считал. Деметрий в бою был очень силён, но основную его силу составляло природное чутьё — он был лучшей ищейкой Аро, за многие годы ещё никто не смог превзойти его в этом таланте. Деметрий мог отыскать любого, где бы он ни находился. Никто и никогда ещё не смог укрыться от него.

Джейн понимала, что, если Аро прислал за ней самого Деметрия, значит, дело действительно плохо. Судя по всему, главный Вольтури что-то заподозрил и решил ситуацию взять в свои руки. Ей ни в коем случае нельзя ехать в Вольтерру.

— Но я совсем недавно приехала. Аро знает о моей миссии, я поставила его в известность, — начала Джейн, небрежно отбросив волосы за спину. — Если, конечно, нужно, я поеду, только мне необходимо кое-что закончить в Форксе. Вы можете возвращаться, а я прибуду вслед за вами.

— Что у тебя за дело здесь, сестра? — прищурив свои маленькие глазки, произнёс Феликс.

— Я слежу за Калленами, нельзя пропустить момента, когда они допустят ошибку, — тут же ответила Джейн. — Дело скоро будет исполнено. Я планирую предстать перед Аро с хорошими новостями. Ну что, договорились?

— Нет, не договорились. Ты срочно нужна Аро. Или ты решила ослушаться его приказа? — заговорил Деметрий и кинул на неё вопросительный взгляд.

— Ну что вы, как я могу ослушаться? — немного растягивая слова, произнесла Джейн, одновременно судорожно соображая, что же ей теперь делать.

"Ну и как мне быть? Неужели, пришёл наш конец? Ну, братец, удружил. Сам потонешь и меня на дно потянешь. А я, наивная, подумала, что за мной одного сыщика послали, а тут вот оно что... И самое главное, откуда Аро всё узнал? Может, этот сыщик всё вынюхал и доложил?" — задумалась Джейн. Она, в отличие от невнимательного брата, знала о появлении новенького в клане, но ещё недостаточно хорошо изучила его, не успела...

"Хотя нет, откуда ему об этом узнать? Я здесь всё время одна, если только он мысли мои прочёл. Я в последнее время и правда очень много стала думать, — продолжила размышлять вампирша. — Нет, ну если бы этот новенький мог читать мысли, то мы бы непременно об этом знали. Аро был бы на седьмом небе от счастья — он давно хотел заполучить подобный дар в свой клан. А может, Аро пока ничего и не знает? А я уже себя накрутила. Просто догадывается, прощупывает. Возможно, мне нужно пойти к нему и узнать, что он от меня хочет, — неожиданно пришла к такому решению Джейн, но тут же передумала. — Нет, это будет моей самой главной ошибкой. Что-то мне подсказывает, что мне нужно отсюда бежать и как можно скорее. Феликса я, возможно, одолею, боль пригвоздит его на время к земле, но вот Диметрий, кроме своего дара ищейки имеет иммунитет ко всем дарам вампиров. С ним мне не справиться. Бежать — вот что мне нужно сделать.

— Даже не думай! — произнёс Алекто, который появился из-за деревьев и вместе с тремя другими стражами стал приближаться к ним.

Алекто стал членом Вольтури совсем недавно, пришёл сам, почувствовав в Аро могущество и силу. А Аро принял его с распростёртыми объятьями — дар новенького его очень привлёк. Алекто мог чувствовать чьи-то решения, правда, не на расстоянии, а при личной встрече, но в самом клане такого вампира было иметь очень даже неплохо, чтобы избежать раскола внутри семьи.

"Так вот, кто доложил обо мне Аро, — тут же догадалась Джейн. — Как же я это не учла. Я тщательно закрывала свои мысли и решения от Аро, и даже подумать не могла, что этот Алекто может почувствовать, что мои решения отличаются от заявленных Аро. Вот гадство, видимо, я с ним где-то столкнулась в Вольтерре и даже не заметила этого, а он взял и считал их. Вот моя главная ошибка — я не всегда держу свои мысли закрытыми, а только тогда, когда это нужно. А выходит, это нужно делать всегда! — Джейн вся сжалась от безысходности. Шесть вампиров на неё одну, да тем более на одного из них не действуют её чары. — А вот теперь, действительно, всё!" — с этими мыслями вампирша готова была сдаться.

Алек и Сниффер подоспели как раз во время. Они застыли между деревьями, вглядываясь в темноту. Свет луны достаточно хорошо освещал небольшую поляну, на которой вампиры решили учинить разборки.

— А вот то, о чём я тебе и говорил. Убедился, что я не лгал? — проговорил Ищейка, устремив свой взгляд на толпу в чёрных мантиях.

— Убедился. Признаю, что ты был прав. Я ведь действительно не верил тебе, — произнёс Алек, а потом добавил:

— Ну, что, Сниффер, какой будет наш план? — но его собеседник никак не отреагировал на его слова. — Сниффер, ты слышишь меня? — полушёпотом повторил он.

— Что? Прости, никак не могу привыкнуть к этому имени. Его я получил после того, как стал частью клана Вольтури. Лучше зови меня Бродяга, мне так привычнее будет, раз уж я решил вам помогать, значит вы почти мои друзья, — произнёс Ищейка и улыбнулся.

— Бродяга? От того, что ты любишь бродить? — не удержался Алек и тут же перевёл тревожный взгляд на сестру.

— Нет. Бродяга — потому что я живу сам по себе, так, как хочу этого я, — Ищейка прищурил свои серые глаза и ещё добавил:

— И да, ты правильно догадался. План у меня есть.

"Ага, заживёшь ты сам по себе под предводительством Аро, как же. Будешь плясать под его дудку, как и мы все... Эх, узнает, что он помог нам, и его не пожалеет, — про себя стал сокрушаться Алек, застыв весь во внимании. Ему не терпелось услышать, какой же у него план.

— Итак, план такой. Я больше чем уверен, что вампиры, сопровождая твою сестру, разделятся. Один пойдёт впереди и это, скорей всего, будет верзила Феликс. Двое не отойдут от неё ни на шаг. Возможно, это будет Деметрий — он неуязвим к магии вампиров, в его руках все козыри, ему лично Аро поручил отыскать и доставить Джейн к нему. С другой стороны, вероятней всего, будет находиться Алекто, считывая её ежеминутные решения, — усмехнулся он, проведя рукой по ухоженной бородке. — Остальные пойдут следом на случай неожиданной атаки, — Бродяга с не меньшим беспокойством взглянул на поляну, где на первый взгляд кучка мужчин окружили беззащитную женщину, он был очень сосредоточен, пытаясь оценить обстановку. — Как только они начнут движение — наш выход. В том, как свита Аро выстроится, я могу, конечно, и ошибаться, в любом случае верзилу, Деметрия и того, кто любит копаться в чужой голове, я беру на себя. Остальных, думаю, ты и сам осилишь. Затем уведёшь Джейн в безопасное место, а я попытаюсь сбить их со следа, — произнёс Ищейка, ему было известно, что Алек здорово ослаб, он давно не охотился и его силы были на исходе, да и он сам был сейчас не в лучшей форме — вот поэтому Бродяга решил объединить силы для спасения его сестры, иначе они оба потерпели бы поражение, а так у них ещё есть шанс.

Алек внимательно наблюдал за действом на поляне. План нового знакомого ему был ясен, хотя не совсем понятен — почему он взял на себя самых матёрых вампиров? Настолько уверен в своих силах? Хотя Алек признавал — Бродяга действительно был очень силён, и ему самому не терпелось расспросить его обо всех способностях, но было не время — сестра в опасности, и в любую секунду нужно будет переходить в наступление.

Если честно, то Алек не сильно удивился, когда всё произошло именно так, как сказал Ищейка. Феликс, словно неприступная гора, спешно двинулся вперёд, за ним последовали трое — Джейн в центре, а по обе стороны от неё, взяв её под руки, проскользили Деметрий и Алекто, остальные рассредоточились позади колонны. Алек ещё раз убедился в уникальности своего нового знакомого.

— Пора! — произнёс Бродяга и, словно пуля, метнулся вперёд, чтобы опередить колонну сопровождающих. Алек не отставал, он уже начал рассеивать свои парализующие чары. Три вампира, что шествовали позади, тут же рухнули на землю, не успев ничего понять. Остальные же, ничего не подозревая, продолжили ход, но через мгновение Алек наблюдал следующее — Феликс резко остановился и прямо с разбега бросился на Деметрия, тот, конечно же, этого не ожидал. Завязалась драка, Алекто растерянно озирался по сторонам, он одним из первых увидел, что трое шедших сзади отстали, оставшиеся два собрата сцепились между собой. Удерживая не менее удивлённую Джейн за руку, он в испуге наблюдал за ожесточённой схваткой Феликса и Деметрия, но зрение с ним пребывало не долго, прежде, чем он предпринял попытку к бегству, вместе с Джейн, он словно ослеп.

Алек это заметил сразу — он по одному выражению лица понимал, что человек ничего не видит. Его реакция была мгновенной. Он тут же подлетел к Джейн, с силой вырвал её из лап Алекто и незамедлительно скрылся из виду вместе с сестрой.

* * *

Поттер пробирался сквозь густую растительность леса, куда его перебросило буквально несколько часов назад. Вокруг было темно и ему приходилось двигаться на ощупь, пользоваться палочкой он пока опасался, Гарри ещё не понял, что тут к чему — лишняя осторожность не помешает. Конечно, он был под впечатлением от всего, что с ним произошло за такое короткое время. Здешние вампиры и оборотни в корне отличались от тех, которые существовали в его родном мире.

«Ну надо же. Я подумал, что это просто огромный волк, а оказывается, оборотень или, возможно, даже анимаг. Как лихо этот парень перевоплотился в животное прямо в воздухе — приземлился уже на четыре огромных лапы, — Поттер вёл мысленный монолог с самим собой, так как эмоции его просто переполняли. — Значит, это место тоже наполнено магией. Интересно кто здесь ещё обитает? — задумался он, выйдя на небольшую поляну. Идти по ней было одно удовольствие — ни колючие ветки кустарников, ни густо посаженные ели не преграждали ему путь. — Я так понял, вампиры здесь и волки-люди не совсем ладят. Даже не знаю, у кого из них светлая сторона, а у кого тёмная. Но что я точно знаю, так это то, что вампиры не очень хорошие ребята, и это я ещё очень мягко выразился. Алек — так вообще гад редкостный! Похитил мою Гермиону и уже такие планы построил! Я разорву его на кусочки, уничтожу, если он хоть пальцем её тронет».

И тут у него защемило в сердце, стоило ему только на секунду представить, что этот вампир действительно осуществит задуманное, превратит его любимую в марионетку, в игрушку, которой будет забавляться.

«Мне как можно скорее нужно найти логово этого Алека. Но он невероятно быстр. Как же мне это сделать?» — Поттер попытался прислушаться к своим ощущениям, он догадался, что с прибытием в этот мир его мироощущение в корне изменилось. Гарри отчётливо чувствовал приближение опасности, она исходила именно оттуда, куда он шёл. По левую сторону от него исходили совсем другие энергии, незнакомые, но какие-то положительные, что ли. Поттер пока не научился разбираться во всём этом. Ему бы выбрать безопасное направление и встречу с возможными союзниками, но он почему-то зашагал прямо.

«Опасность я ощущал от Алека и от его сестрёнки. А они-то мне как раз и нужны. Найду их — найду и Гермиону. Не время убегать от опасности, пока жизни моей возлюбленной угрожают эти вампиры», — с этими мыслями, доверяясь своим ощущениям, Поттер зашагал по лесу. Чувство страха начинало усиливаться, к нему добавилось и чувство отвращения — Гарри догадался, что он на правильном пути. Но также его не отпускало и другое чувство. Та дружелюбная энергия скользила вслед за ним, она была, конечно, от него на приличном расстоянии, но, несмотря на то, что Гарри очень быстро удалялся, она следовала за ним по пятам. — «Странное всё-таки это место. Я превратился в какого-то чувствительного чела, который уже выбирает свой путь по ощущениям. Чудеса, да и только. Никогда не думал, что со мной такое произойдёт», — Поттеру действительно всё здесь было в диковинку. Он даже кожей попытался оценить обстановку вокруг — а вдруг получится?

Гарри неожиданно замер, он услышал шум, кто-то разговаривал, и достаточно близко.

«Интересно. Кто ещё бродит по лесу ночью так же, как я?» — подумал он, и решил осторожно подойти ближе, но, на всякий случай, решил подстраховаться, вспомнив о своей мантии-невидимке. Он тут же скрылся под шёлковой материей.

Видимость через мантию, конечно, была не очень, но лучше так, чем быть обнаруженным. Гарри старался идти осторожно, чтобы не наступить на ветку и лишним шумом не привлечь к себе внимания разговаривающих. Сильно близко он подходить не стал, остановился в нескольких метрах, единственное, что он смог увидеть в темноте — это два силуэта, но зато голоса различались отлично. Разговаривали парень и девушка. И вот, что ему удалось услышать.

— Я сразу поняла, что ты пришёл ко мне на помощь, как только увидела, что Стифф, Генри и Эндрю, которые шли сзади, лежат без движения. Я тут же попыталась освободиться от Алекто, но не смогла. Мои чары на него не подействовали, он блокировал их, держа меня за руку! Я оцепенела! — эмоционально проговорила девушка. Гарри почему-то её голос показался очень знакомым.

— И не говори. Все новенькие, которые стали частью нашего клана в последнее время, настоящие загадки, — тут же ответил ей парень. — Все без исключения с удивительными способностями, как на подбор, и могу заметить, что способности их очень и очень многогранны.

Как только заговорил парень, Гарри сразу догадался, кто это, у него даже дыхание спёрло.

«Опять повезло! Это совпадение или как? — Поттер не мог не удивиться, такой неслучайной случайности. Кого хотел — того и нашёл? — Может, мне пожелать найти Гермиону и тут же обнаружить её?» — усмехнулся он про себя, но был очень рад и такому исходу событий. Гарри стал ещё внимательней прислушиваться к разговору брата и сестры, может, они проговорятся, где спрятали Гермиону.

— Ну да. Я даже не предполагала, что он на такое способен. Я чувствовала, как мою силу блокируют — ощущение ужасное. А как только ты освободил меня, я почувствовала такое облегчение. Значит, он не только видит мгновенные решения, а ещё и сил лишает. У меня было такое ощущение, что они покидают меня. Аж жутко стало. Тут не знаешь, что от тебя хочет Аро, призвав к себя, а ещё и это! — Джейн обхватила себя руками, едва вспомнив о произошедшем. — Спасибо тебе за то, что спас меня. И как ты узнал, что я в беде?

— А я и не знал, — тут же проговорил Алек. — Бродяга нашёл меня и предупредил. Он, кстати, помог нам здорово. Интересно, как он там? Надеюсь, ему удалось убежать от свиты Аро?

Джейн очень внимательно посмотрела на брата.

— Какой ещё Бродяга?

«Ну надо же, Бродяга, — тут же подумал Гарри, внимательно слушая разговор вампиров. Он сразу вспомнил о Сириусе. Это ведь его все так звали. Прозвище, которое он получил ещё в годы молодости, из-за своего анимагического образа — пса. Так горько и одновременно тепло у него стало на душе. Поттер поёжился от наплывших воспоминаний. Естественно, они говорили не о нём, а каком-то вампире, с таким же прозвищем. Гарри постарался взять себя в руки, чтобы не пропустить ничего важного из

их разговора.

— Он тоже из новеньких. Я его, вообще, плохо знаю. Он всё время был при Аро, тот от себя его никуда не отпускал, поэтому он ни с кем из наших не успел ещё сойтись. Если честно я даже имени его не знал. Он сначала представился, как Сниффер. Видимо, такое имя для него выбрал Аро, исходя из его способностей. Он неплохой Ищейка, — сделал вывод Алек, оглянувшись назад, ему показалось, что кто-то совсем рядом перебирает с ноги на ногу.

Гарри тут же замер, у него действительно затекла нога и он стал топтаться по земле.

— Что случилось? — забеспокоилась Джейн, заметив, как её брат внезапно стал серьёзным.

Алек попытался по запаху понять, есть ли кто-то рядом с ними, но ничего не почуял — никакого постороннего запаха не было. А это означало, что ни вампира, ни, тем более, человек рядом нет.

— Ничего, видимо показалось. Я уже везде чую опасность, — ответил ей Алек.

«Фух, хорошо, что я под мантией, а иначе я бы не смог так просто поприсутствовать при их разговоре, — обрадовался Поттер, догадавшись, что эти суперчувствительные к запахам вампиры не смогли его обнаружить.

— Осторожность нам и правда не помешает, — согласилась с ним Джейн. — Так ты мне так и не рассказал, как этот Бродяга вышел на тебя? Раз предупредил, что я в беде — выходит, он следил за мной? — стала рассуждать вампирша и сама же ответила на свой вопрос. — Хотя можешь не отвечать. Я и так догадалась, кто он. Это тот самый Ищейка, которого за мной по пятам послал Аро. Я ведь была у него, пыталась всё уладить, объяснить твоё временное отсутствие и, видимо, он мне не поверил, — предположила она. — И я даже знаю, кто посеял зерно недоверия — Алекто! Я совсем забыла, что он может видеть решения. Ему для этого стоит только взглянуть на тебя и всё. Это он доложил Аро о моих и, в частности, твоих планах. Вот поэтому он и послал за мной такую делегацию, чтобы выпытать все подробности о тебе.

— Возможно, так и было, — поддержал её Алек. — Но думаю, у Аро совсем другие планы. Ты нужна ему, чтобы использовать тебя для поимки меня. Он просто не захотел терять такие самородки из своего клана, то есть нас с тобой, — усмехнулся вампир. — Бродяга рассказал мне об этом. Он еще в Вольтерре узнал о планах Аро.

— Выходит, этот Бродяга изначально не собирался следить за мной и обо всём докладывать Аро. Неужели, он всегда был на нашей стороне?

— Даже не знаю, — Алек задумался. — На мой взгляд, он вообще никому не привык подчиняться. Просто вначале делал вид перед Аро — вот и всё. А потом встал на путь справедливости. Он очень интересная личность, многогранная, да еще и с кучей способностей. Я ему действительно очень благодарен. Надеюсь, мы с ним ещё увидимся.

— Ты его так нахваливаешь, что и мне захотелось с ним познакомиться, — не выдержала Джейн.

И тут послышался ещё один мужской голос.

— Так давайте знакомиться. Меня зовут Сниффер, но лучше называйте Бродягой, — мужчина застыл напротив вампирши, став по стойке смирно, судя по всему, он хотел произвести перед дамой впечатление — ведь первое впечатление, как говорится, нельзя произвести дважды, но что-то отвлекло его от роли джентльмена. — Погодите, здесь кто-то есть. Наш с вами разговор не является конфиденциальным. Он повёл носом по воздуху и прикрыл глаза, а когда открыл их, то произнёс:

— Уходите! Для вас это может быть небезопасно. Я позже вас найду и мы продолжим знакомство, — его глаза сузились, а рот изогнулся в улыбке, и взор, естественно, был направлен на Джейн.

Алек вместе с сестрой тут же растворились в ночи, а Ищейка пошёл на поиски, он руководствовался только по запаху. Ищейка и сам не мог понять, что за запах так манил его, а он действительно его манил, притягивал. У Бродяги было такое ощущение, что он давно искал его и вот, наконец, нашёл...

Для Гарри этот безумный вечер плавно перетёк в не менее безумную ночь. Все события, что случились с ним в такой непродолжительный промежуток времени, у него не укладывались в голове. Знакомство с местными вампирами прошло не очень гладко, и он всем сердцем их уже ненавидел, особенно Алека, который удерживал силой его возлюбленную. Сейчас ему вновь посчастливилось увидеть этого ненавистного упыря. Как же у него чесались руки разобраться с ним здесь и сейчас, но здравый смысл всё-таки взял вверх — как поведёт себя его палочка, Гарри не знал, а в рукопашном бою с таким суперменом он точно не справится, да ещё и его сестренка со своим Круциатусом…

Ожидание было мучительным, вампиры в разговоре ни разу не упомянули Гермиону, и о её местонахождении также не было сказано ни слова. Поттер переживал, что выбрал сейчас неправильную тактику, брат с сестрой в любой момент могут просто испариться и при всём желании Гарри за ними не успеть. То, чего он так боялся, то и произошло…

«Откуда взялся этот третий? Разговаривали они спокойно, так нет, объявился и разогнал их, — с досадой подумал Гарри. Прямо у него на глазах Алек и Джейн буквально за секунду исчезли с поляны. — Ну вот и где мне их сейчас искать? Ты глянь, опасность он учуял. Да что им вообще может угрожать ? Они практически неуязвимы. Хотя, как я понял из их разговора, кое с кем у этих вампиров имеются проблемы. Ну да ладно, мне нет дела до их проблем. Похоже, сейчас появились проблемы у меня, — Гарри наблюдал, как только что появившийся вампир идёт целенаправленно в его сторону, словно мантия-невидимка его абсолютно не скрывала, и он видел его стоящим между деревьями. Этот вампир двигался медленно и плавно, походка его была уверенной, а взгляд действительно не блуждал по местности, а направлен был именно на Гарри, — Неужели, он увидел меня? Странно, брат с сестрой не смогли меня обнаружить, а вот этот, напротив, сразу учуял моё присутствие".

Поттер напрягся, к нему приближался незнакомец с бешеной энергетикой и с большим количеством способностей. Это для него было не секрет, так как он внимательно слушал Алека и Джейн и, судя по их разговору, его возможности были безграничны. Любой нормальный человек испугался бы, но Гарри, напротив, совершенно не испытывал этого чувства, но самосохранение сработало само собой — Поттер сделал несколько шагов назад, чтобы не столкнуться с вампиром нос к носу. Рассмотреть лицо незнакомца в темноте было очень сложно, да и мантия искажала видимость. В ушах Гарри до сих пор звучала последняя фраза, сказанная вампиром, его голос, манера говорить отдалённо напомнили ему Сириуса. Хотя нет, его крёстный никогда не был манерным, и вычурность ему была не свойственна, а тут налицо интеллигенция. Гарри постарался не притягивать за уши желаемое, подумав, что его имя — Бродяга, просто навеяло воспоминания о родном человеке. Его здесь нет и быть не может…

Незнакомец грациозной походкой хищника приближался к своей жертве, он на самом деле не видел Гарри, а чувствовал настолько, что мог описать без ошибки его рост и даже размер ноги. И поэтому двигался целенаправленно прямо к нему, испытывая жуткое любопытство. Он явно почувствовал опасность от этого человека для своих новых друзей. Это его приобретённый дар, который ему здорово помог выручить Джейн. Вот и сейчас он сработал безотказно. Гарри считал эту «адову двойню» своими врагами и действительно испытывал к ним особую неприязнь.

Поттер продолжал пятиться назад, не понимая, как этот вампир смог его обнаружить, его палочка была наготове, он ожидал прямого нападения в любой момент. Ну и пусть палочка сломана, защищаться чем-то же надо. Гарри даже попробовал трансгрессировать, но жалкие попытки не увенчались успехом, его болезненно выкрутило несколько раз, и он всё равно остался на месте.

Всего пару метров отделяло его от незнакомца, надежды на мантию-невидимку больше не осталось. Поттер понял, что ждать больше не имеет смысла и предпринял попытку остановить вампира с помощью магии, так как другого выхода у него не было. Бежать всё равно некуда, да и разве от таких убежишь…

Остолбеней — это заклинание тут же вылетело из его палочки ярким красным лучом, но до противника так и не долетело, а ударило в своего хозяина. Тело Гарри тут же осветилось изнутри ярко-оранжевым светом, а затем его с силой отбросило назад. Мантия с него слетела, а он сам без движения упал на землю. Бродяга даже не успел сообразить, что произошло, так как основное действие было скрыто за мантией. Молодой человек в достаточно неприглядном виде неожиданно появился в его поле зрения отлетающим назад и так же быстро исчез, словно подхваченный ураганным ветром.

«Куда он подевался? — удивился Бродяга. — Ведь он только что был здесь. Этот парень точно не вампир, их я уже чувствую за версту, — он повёл носом по воздуху, сделав несколько шагов назад. — Хотя вампир здесь был. Его запах мне пока не знаком», — Ищейка огляделся, никого по близости не было: ни странного парня, который неожиданно появился и был отброшен ударной волной, ни того вампира, который предположительно его унёс. Бродяга подошёл к тому месту, где совсем недавно лежал молодой человек, чтобы прочувствовать его энергетику, ведь до боли в сердце, которое, к слову сказать, до сих пор билось у него груди, она была ему почему-то знакома. Вспоминая эти энергетические импульсы, у него всё переворачивалось внутри, разобраться в этом ему никак не удавалось, ему уже было всё равно на того вампира, который только что объявлялся здесь — его интересовал только парень. И тут в тот момент, когда он усиленно копался в себе и в своих ощущениях, Бродяга задел ногой что-то лёгкое и невесомое. Он нагнулся и поднял шелковую материю, и тут его будто током ударило.

— Гарри!

* * *

Джейн с интересом рассматривала девушку, которая лежала на диване. Перед тем, как уйти, Алек развязал ей руки и ноги, а так же снял скотч с её рта. Гермиона находилась ещё без сознания и вот-вот должна была прийти в себя. Он был вынужден вновь лишить её чувств, бесконечно коря себя за это, но ему нужно было вернуться к Бродяге. Алек привёл сестру в своё убежище, чтобы уберечь её от Вольтури, а сам поспешил к Ищейке. Он просто не мог оставить его одного, а вдруг ему понадобится помощь. После всего, что он для них сделал, Алек по-другому просто не мог.

Джейн же было поручено проследить за девушкой — она отвечала за её безопасность и, конечно, за то, чтобы Гермиона не убежала в очередной раз, поэтому Алек смело освободил её от пут.

Вампирша оценивающим взглядом смотрела на Грейнджер.

"Хм, и что он в ней нашел? Ни элегантности, ни утончённого вкуса: джинсы, рубашка и растоптанные кеды. А причёска это вообще ужас, — Джейн даже сморщила свой аккуратный маленький носик. Она сняла с плеч чёрную бархатную мантию с ярко-алой подкладкой и перекинула её через спинку стула. Её фигуру обрамляло длинное платье-футляр из такого же чёрного бархата, что и мантия. Вампирша подошла к девушке ближе. — И это из-за неё мы сейчас с братом в таком положении. По её вине у нас может начаться война с Вольтури, в которой мы непременно будем повержены или, ещё хуже — нам придётся вечно скрываться. Хотя нет, долго скрываться мы не сможем — Деметрий нас даже из-под земли достанет. Ему в поиске равных нет. А еще и Каллены, они непременно ищут девчонку. Только их нам и не хватало...»

С этими мыслями Джейн резко отошла от девушки. Она ненавидела её сейчас всей душой, не понимая, как её брат мог пожертвовать беззаботной жизнью ради неё... От злости у вампирши даже возникло желание замучить её до смерти. Им столько пришлось пережить, а сколько еще придётся. И всё ради кого? Но Джейн остановила себя от этого непреодолимого желания, так как знала, что Алек её за это никогда не простит, возненавидит. Его характер она знала хорошо, если он чего-то очень захочет, то его уже не переубедить — добьётся своего, что бы это ему ни стоило. Пойдет по головам, рискнёт всем, но получит желаемое. Вот и сейчас почти получил.

Гермиона наконец-то открыла глаза, видимо, громкие и эмоциональные мысли Джейн поспособствовали её пробуждению. Она очень удивилась, обнаружив себя не привязанной, и тут же присела на диван, но сюрпризы на этом не закончились. На неё пристально смотрела довольно красивая девушка с красными глазами, от одного её ненавидящего взгляда Грейнджер тут же бросило в дрожь.

— Очнулась, наконец! — холодно произнесла вампирша. — Меня зовут Джейн. Я сестра Алека. А ты, наверное, новая игрушка моего брата — та самая Гермиона? Всегда поражалась его дурному вкусу, — надменно закончила она, едва повернув голову в сторону девушки. Но переполняющая её злоба не дала ей закончить свою приветственную речь, и она продолжила:

— Ты даже представить себе не можешь, чем мой брат пожертвовал ради тебя — своим и моим благополучием! Мы принадлежим к величественному клану Вольтури — управляющему клану. Все без исключения вампиры подчиняются Аро и его свите. Мы вершим справедливость! Даже желать большего не надо, чем жить жизнью, которой живём мы. Ты, наверное, уже знаешь про нас?

— Конечно, знаю! Я вампиров и до вас встречала, также видела тварей и пострашнее, — надменно ответила Гермиона. Она не собиралась прогибаться под эту бледную красотку, а также дала возможность ей высказаться, замолчав.

— Ну надо же, смелая и отважная Гермиона. Беззащитный человечишка в логове вампиров, — Джейн шагнула по направлению к девушке, просто сверля её своими красными глазами. — Странно, ты мне напомнила одну безумицу. Ты её знаешь. Её зовут Белла. Это она ради любви к Эдварду пустилась во все тяжкие, даже хочет стать одной из нас.

— Неуместно сравнение. Белла любит Эдварда. А я вашего брата нет!

— Замолчи! — перебила её Джейн. — Иначе я за себя не ручаюсь. Мой брат ради тебя бросил вызов Аро, решил покинуть клан. Теперь его и меня повсюду ищут Вольтури и ещё эти Каллены. Наша спокойная жизнь закончилась с появлением тебя! Ты причина всему!

— А я разве просила его об этом? Мне это не нужно! Я и Алеку уже говорила, что я его не люблю и не полюблю никогда. В моём сердце есть другой. И ты, кстати, забыла упомянуть о нём. Он тоже, возможно, ищет твоего брата, чтобы спасти меня. Они уже встречались, я знаю, — произнесла Гермиона, и в её глазах появился азартный блеск.

— Значит, это был он, — задумчиво произнесла Джейн. — Жалкий волшебник, которого мы повстречали в лесу. Не думаю, что он станет угрозой для моего брата. Можешь уже забыть о нём. Алек в два счёта одолеет его, особенно если узнает, что ты его возлюбленная, — вампирша хотела побольнее задеть Грейнджер. Эта девица и её парень были для неё как кость в горле. Она бы хотела никогда не встречать их, забыть, продолжить жить привычной, беззаботной жизнью, но увы, минувшие события уже не вернуть. Нужно было жить здесь и сейчас.

— Жалкий волшебник, говоришь? А вот Алек так не думает, ему здорово досталось от Гарри. Он непременно найдёт меня, и вам обоим тогда несдобровать. Мои друзья Каллены тоже ищут меня, а ещё оборотни. Так что вы в меньшинстве, — Гермиона резко встала с дивана и вплотную, без доли страха подошла к Джейн. Грейнджер понимала, что только она может стать ключом к её спасению, только нужно было правильно надавить на её больные места, а таких мест у неё было предостаточно. — Лучше отпустите меня, вернитесь к своей прошлой жизни. Я уверена, ваш Аро не глупый и не захочет добровольно расстаться со своими сокровищами. Я знаю, он очень дорожит вами, а иначе не послал бы своих людей на поиски вас. Пока не поздно, вернитесь. И ваша жизнь вновь заиграет прежними красками. Тебе просто нужно меня отпустить. Я уйду и ни ты, ни твой брат больше не увидите меня. И ваши проблемы закончатся, — Гермиона внимательно наблюдала за реакцией вампирши, похоже, её слова не прозвучали впустую — Джейн действительно над ними задумалась, а Грейнджер тем временам продолжала:

— Только представь — всё будет, как прежде. Не нужно будет больше скрываться и прятаться. А Алеку скажешь, что я убежала или кто-нибудь пришел за мной. Хотя, можешь придумать любую причину. Только дай мне уйти, позволь мне избавить вас от проблем. Поверь, я не желаю вам зла и тем более не держу его на вас. И мстить я вам не собираюсь. Обещаю. Просто давай поможем друг другу, пока ещё не поздно. Ты ведь благоразумная, а Алек действует на эмоциях и допускает очень большую ошибку.

Джейн действительно задумалась над словами Гермионы. Ведь эта девушка говорила очень мудрые вещи. Если она сейчас избавится от неё, то вместе с ней могут и уйти их проблемы. Не сразу, но Аро может простить их, если они сами придут и покаются, объяснят ситуацию, будут всячески отрицать предательство и желание покинуть клан. Он должен поверить им, а не Алекто, которого он совсем ещё не знает. Если они с братом постараются, то обязательно убедят Аро в обратном, реабилитируются перед ним. Теперь Джейн думала только об этом.

— Ты ведь согласна со мной. Я должна исчезнуть из жизни твоего брата, и всё вернётся на круги своя, — Гермиона не могла не радоваться своему успеху, она медленно продвигалась к дверям. Грейнджер заметила замешательство на лице вампирши. Та действительно стояла сейчас перед очень серьёзным выбором: дать ей уйти и получить надежду на будущее, но при этом предать брата, или поставить крест на этом же будущем и остаться верной родному человеку. Выбор действительно был сложный...

— Соглашайся, — уже у самых дверей произнесла Гермиона, от волнения у неё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Сейчас решалась и её собственная судьба. Она уже взялась за ручку и готова была потянуть её на себя, как в последний момент услышала:

— Нет! Ты никуда не пойдёшь. Такое решение я не могу принять без Алека, — Джейн говорила очень серьёзно.

— Пойми, он никогда на это не пойдёт. Никогда не согласится отпустить меня! Вы своими собственными руками разрушаете и мою, и свои жизни! — Гермиона говорила уже на повышенных тонах, очень расстроившись, что так и не смогла убедить эту вампиршу. — А я всё равно пойду! И ты меня не остановишь, если хочешь добра своему брату.

Грейнджер резко отворила дверь, видимо, Алек, впопыхах понадеявшись на сестру, даже не запер её. Свежий воздух тут же ударил ей в лицо, подарив надежду. Ещё один шаг и она окажется на свободе.

— Даже не думай. Я могу ведь и больно тебе сделать, — Джейн внимательно наблюдала за Гермионой и, сделай она ещё один шаг, непременно применит к ней свои чары, даже руки марать об неё не будет. А Гермиона сделала шаг и не один. Джейн тут же выскочила за ней на улицу и стала рассеивать свою магию. Но девчонка даже не остановилась, бежала вперёд, как ни в чем не бывало — чары не действовали. Вампирша растерянно замерла на месте, не понимая, почему так произошло. Она быстро пришла в себя и хотела отправиться за Гермионой, чтобы остановить её, как услышала до боли знакомый голос...

* * *

Гарри не успевал поражаться быстроте происходящих событий. Ему казалось, что так просто не бывает. Столько раз попадать в смертельную опасность и выходить сухим из воды! Хотя, он не совсем был уверен, что последнее происшествие пройдёт для него бесследно. Не успел Поттер ещё приземлиться на землю от последствий собственного заклинания, которое ударило в него же, как его словно вихрем унесло с поляны. Неразборчивые пейзажи замелькали у него перед глазами, ощущение было, как при трансгрессии, только без выворачивания тела, а так давление ощущалось очень хорошо. Но вскоре всё прекратилось, Гарри вновь почувствовал опору под ногами. Палочку, в отличие от мантии, он не уронил и крепко сжимал в своей ладони. Хотя Поттер уже убедился, что она ему сейчас не помощник и использовать её — только себе вредить. Гарри мельком огляделся. Совсем рядом находился довольно большой дом, а прямо напротив него стоял парень среднего роста с длинными вьющимися волосами, он очень дружелюбно произнёс:

— Тебе не нужно бояться. Мы твои друзья.

"Кого это он называет мы? Я рядом с ним больше никого не вижу. Или это он себя на Вы называет?" — мысленно возмутился Гарри, но с выводами он очень поспешил. Не успел Поттер и глазом моргнуть, как рядом с незнакомцем появилась девушка, хрупкая, маленькая, словно коллекционная фарфоровая статуэтка, с задорной короткой стрижкой и обворожительной улыбкой. Поттера в тот же миг, словно волной, накрыло, то ощущение присутствия родного человека рядом, которое он испытывал совсем недавно, обострилось настолько, что его тут же бросило в жар. Гарри даже растерялся немного, стоял и смотрел сейчас на этих двух молодых людей и был уверен, что видит их впервые. Ему стало не по себе и, чтобы вовсе не сойти с ума, решил первым прояснить ситуацию:

— Кто вы такие? И почему называете себя моими друзьями?

Элис стояла молча, как будто и не слышала вопроса. Она смотрела на парня и не могла отвести от него взгляд, её глаза уже давно наполнились слезами, но она сумела это скрыть — часто заморгала, чтобы высушить предательские слёзы. Как же этот парень был похож на её отца. Вот точно таким она видела его на семейных фотографиях. Воспоминания сами собой всколыхнули её не совсем ледяное сердце. Ей не посчастливилось увидеть при жизни брата, так случилось, что она покинула мир ещё до его рождения, зато его сына ей удалось лицезреть. Здесь и сейчас перед ней стоял её родной племянник, как две капли воды похожий на своего деда. Как же ей хотелось обнять его, прижать к себе, рассказать обо всём, но сделать это она пока не могла. Никто не поймёт, да и объясняться было некогда — долго… Элис взяла себя в руки и, сдерживая переполняющие её эмоции, нашла в себе силы ответить на вопрос Гарри.

— Меня зовут Элис, а это Джаспер, — она быстро показала рукой на своего возлюбленного. — Ты друг Гермионы, поэтому и наш друг.

Звонкий голос девушки стал бальзамом на сердце для Поттера, но, не забывая об осторожности, он решил ещё кое-что уточнить, ведь слепо довериться первым встречным было нельзя — и враг может прикинуться другом…

— Откуда вы знаете Гермиону?

Я предполагаю, что она прибыла сюда так же, как ты, Гарри.

"Ну надо же, она знает моё имя!" — удивился Поттер. Его взгляд то и дело касался девушки, рассматривая её черты. От неё веяло таким теплом, что у Гарри сразу так уютно стало на душе. Но пока эти ребята полного доверия у него всё равно не вызывали. Он хотел было открыть рот, чтобы поинтересоваться, откуда им известно его имя, но Элис его опередила.

— Я вижу будущее — это мой дар и одно из моих видений было про Гермиону, про то, как она должна вернуться назад в ваш мир. Мы с ней общались, и она рассказала мне про тебя. Гермиона была уверена, что в моём видении с ней рядом был именно ты. Она очень ждала, что ты придёшь за ней.

— Но, к сожалению, я опоздал, — с болью в голосе проговорил Гарри. Что-то внутри подсказывало ему, что этим ребятам всё-таки можно верить. Здесь, впервые за всё время своего нахождения в этом мире, он не испытывал чувства опасности. Его просто не было.

— Откуда ты знаешь про то, что случилось с Гермионой? — тут же поинтересовалась Элис. Она догадалась, что Гарри осведомлён о положении своей девушки и очень разволновалась, что он уже успел попасть в какую-то переделку. Да, парень сейчас стоял перед ней живой и здоровый, но ведь всё могло выйти иначе. Элис мысленно выругала себя за то, что не сразу разобралась в своих предчувствиях и не отправилась на поиски племянника.

— Я видел её всего доли секунды. Только мгновение мне было дано на это. А потом он её унёс.

— Ты видел её? Где? Мы с ног сбились, везде ищем её, — удивилась Элис и от переизбытка эмоций коснулась руки Гарри, но через куртку он не почувствовал холодность её кожи, зато вновь ощутил невероятное тепло, которое брало начало из самого его сердца и волной окатило с ног до головы. Подобная реакция своего организма сбила Поттера с толку, ему пора бы привыкнуть к подобным сюрпризам, но он ещё не привык и вновь и вновь удивлялся, как в первый раз.

— В лесу, — едва справившись со своими эмоциями, произнёс Гарри. — Но этот Алек её забрал у меня, — с надрывом произнёс он.

— Алек? Ты и с ним успел познакомиться? — не унималась Элис, спешно убрав свою ладонь с его руки. И почему она так удивилась, ведь он был из Поттеров, а всем членам её семьи мёда не надо, как дай попасть в какую-нибудь переделку…

— Познакомиться — это мягко сказано, — крепко сжимая палочку в руке, проговорил Поттер. Взгляд Элис тут же упал на палочку. Когда-то и у неё была такая же палочка, и лучшей защиты, чем она, для неё не было. Воспоминания с новой силой нахлынули на вампиршу. Покупка палочки в Косом переулке для Элис была настоящим событием. Взявшись за руки, они вместе с мамой и с папой пришли в магазин Олливандера. Она даже во всех подробностях помнила запах, который стоял тогда в магазине палочек. Там вкусно пахло корицей, мятой и деревом. С тех пор она не расставалась с ней никогда. Это было орудием её защиты, её продолжением. В этом мире она лишилась её и уже защищалась совсем по-другому. Элис очень обрадовалась, что Гарри прибыл сюда вместе с палочкой — ведь она может здорово выручить их всех.

А Гарри тем временем продолжал:

— Он даже успел испробовать моей магии. Если бы не его сестра, то я бы живо с ним расправился, но она применила ко мне свою магию и вывела меня из строя. А ещё повредила мою палочку, — с болью в голосе произнёс Гарри. Он как на духу выложил им обо всём, что так наболело.

— Ничего себе! Ты и с Джейн уже успел познакомиться? Интересно, Элис, он не твой родственник? Только ты раньше могла находить проблемы на ровном месте. Ты мне рассказывала, помнишь? Хорошо, что с возрастом это прошло! — не выдержал Джаспер. Он всё это время молча наблюдал за разговором своей возлюбленной и парня, который, как снег на голову, свалился на их головы.

«Как же ты прав, мой дорогой. Ты даже в шутку умудрился попасть в самую точку, — подумала Элис, наградив своего возлюбленного тёплой улыбкой. — Только тебе знать об этом пока рановато, да и Гарри, думаю, к этому ещё не готов. Чуть позже я обязательно ему расскажу обо всём, пусть немного освоится, я вижу, в каком он сейчас пребывает замешательстве. Не всё сразу. Хотя Джаспер прав, Гарри истинный Поттер!

Иронию парня с пышной шевелюрой Гарри не совсем понял и, не успел он перевести свой взгляд с Джаспера на Элис, как неожиданно перед ним появились ещё двое: высокий молодой человек очень плотного телосложения с короткой стрижкой и очень эффектная блондинка. Не обращая внимания на Гарри, парень начал эмоционально говорить:

— Здесь целая делегация из Вольтури. Что понадобилось здесь этим псам? Так и рыщут неподалёку. Не нравится мне всё это. Еле увели их отсюда. Эх, только Вольтури нам ещё не хватало, — парень с размаху ударил кулаком о большой булыжник, который лежал неподалёку, и тот тут же раскололся на несколько частей, и они с шумом ударились о землю. — Эммет всегда отличался несдержанностью и невнимательностью, на гостя он даже внимания не обратил, видимо его уже так достали всякого рода неприятности, которые, как из рога изобилия, так и сыпались на его семью.

«Вампиры! — тут же пронеслось в голове у Поттера, которого неожиданно осенило. — Как же я сразу не догадался — они все вампиры! Эти двое словно пушинку перенесли меня сюда. А вот этот здоровяк с огромным камнем расправился в два счёта. А я тут уши развесил. Друзьями моими прикинулись, а оказывается, все заодно! — Гарри спешно попятился назад — защиты у него как таковой не было. — Эх, зря я ляпнул, что палочка у меня поломанная, теперь они точно знают, что я уязвим», — он весь напрягся, пытаясь собрать всю свою магию прямо на кончиках пальцев. В беспалочковой магии он никогда не практиковался — не было надобности, а сейчас, кажется, самое время. Поттер почувствовал, как жар прилил к его ладоням, лёгкое покалывание коснулось его пальцев, но, что с этим делать, он пока не знал, но, если понадобится, обязательно разберётся…

— Ты, что творишь, Эммет? — тут же послышался голос блондинки. — Неужели не видишь, что у нас гости?

— Гарри, тебе не стоит волноваться. Это наши друзья Эммет и Розали. Они также участвуют в поиске Гермионы, — тут же пояснила Элис, заметив, как её племянник весь напрягся.

— Не подходите ко мне! Я знаю, что вы вампиры! И пока не понимаю, почему вы прикидываетесь моими друзьями, — Гарри уже привык к тому, что от вампиров добра не жди, и его волнение вполне оправдано. Был пример и очень показательный. — Что вам надо от меня и от Гермионы? Зачем вы её ищете?

Элис с осторожностью шагнула к Гарри.

— Ты не думай, что все вампиры одинаковы. Мы совсем не похожи на тех, что ты уже встречал. Поверь, мы действительно друзья Гермионы. Алек на самом деле украл её и удерживает у себя, — она не стала говорить Гарри об истинной причине похищения. Элис понятия не имела, что Поттер обо всём уже знает… Сейчас она не теряла надежды убедить племянника в обратном, продолжая спокойно говорить:

— Мы хотим вам помочь! Если мы будем вместе, то станем сильнее. — Глядя на племянника, она всё равно чувствовала, что он очень напряжён — одних слов для него было не достаточно. Сам факт, что они тоже были вампиры, для него уже был основанием не доверять им. — Если хочешь, я покажу комнату Гермионы. Она в последнее время жила здесь, в этом доме. Там есть её личные вещи. Пойдём, сам в этом убедишься, — Элис зашагала по ступеням к входной двери.

Поттер не сразу, но всё-таки пошёл вслед за ней, не зная, глупость он сейчас совершает или нет… Остальные остались на улице, видимо, не хотели им мешать.

Гарри следом за миниатюрной девушкой вошёл в дом, который оказался очень большим и светлым.

— Здравствуйте! — к ним неожиданно подошла Эсми, — она вопросительно посмотрела на Элис, видимо, хотела услышать от неё, что это за парень стоит рядом с ней.

Элис тут же его представила.

— Гарри, это Эсми, моя любимая названная мама. Эсми — это Гарри, друг Гермионы, — тут же протараторила Каллен, немного волнуясь. Она не хотела, чтобы Поттера что-то ещё больше напугало. Но разве могла Эсми кого-то напугать?

— Добро пожаловать в наш дом! Друг Гермионы — наш друг, — Эсми со всей своей нежностью обняла Гарри. На удивление, он даже не сопротивлялся. Его настолько поразила эта добрая женщина, от неё веяло совсем не холодом, а удивительным теплом. В таких объятьях, словно материнских, Гарри давно не был.

— Очень рад знакомству, — немного потупив взгляд, произнёс Поттер. Эта женщина очень располагала к себе, настолько она была душевной.

— Ничего, милый, мы её обязательно найдём. Вот посмотришь! Все вместе вырвем её из лап Алека. И Белла очень плохо сегодня спала, всё спрашивала про Гермиону и Эдварда всё время звала. Только под утро её сморил крепкий сон. Бедняжка, — вздохнула Эсми, заглянув в комнату.

Уже действительно забрезжил рассвет, солнце преодолело кромку между небом и землёй, окрасив всё в алые цвета.

— Всё будет хорошо! — улыбнулась Эсми, и ещё раз Гарри окатило волной тепла.

— Спасибо! — Поттеру вновь стало не по себе. Он пришёл к выводу, что действительно, эти вампиры очень разные. Эсми, к примеру, оказалась очень даже милой, да и Элис сразу к себе располагает, что не скажешь, конечно, об остальных. Такие выводы сделал Поттер, так как с другими вампирами ещё не успел как следует познакомиться.

— Я хочу показать Гарри комнату Гермионы, — проговорила Элис.

— Конечно идите, а я пойду найду Карлайла. Он уже несколько часов не выходит из своего кабинета, всё готовится к предстоящим родам, — миниатюрная вампирша с лёгкостью запорхала по комнате, а Элис увлекала Гарри за собой на лестницу, чтобы сопроводить его на второй этаж.

— Карлайл, Белла, Эдвард. Кто это? Я видимо ещё не всех знаю? — догадался Гарри.

— Так и есть. У нас большая семья, — улыбнулась Элис, скользя рукой по гладким перилам. Она шла вполоборота, чтобы видеть Гарри. — Карлайл — это супруг Эсми. Наш названный отец. Мы все очень любим его и уважаем. Это глава нашей семьи, он никогда и никого из нас не даст в обиду. У нас так заведено. Вот и Гермиона практически стала членом нашей семьи. Она очень помогла Белле, о которой рассказывала Эсми. Поэтому мы все, как один, встали на её защиту — по-другому никак, — прощебетала она. — А Эдвард — это супруг нашей Беллы. Он, кстати, может читать мысли. Так что, советую при нём громко не думать, — губ Элис вновь коснулась улыбка, но, оказавшись у входа в спальню, она тут же стёрлась с её лица. Девушка на мгновение замерла и, аккуратно коснувшись двери, приоткрыла её и шагнула вперёд.

Элис что-то ещё проговорила, но Гарри уже её не слышал. В его памяти тут же возникла картина, та самая, что он видел перед тем, как отправиться в Запретный лес на встречу с Волан-де-Мортом. Гермиона тогда явилась перед ним, она лежала именно на этой кровати, в этой самой комнате. Стены с картинами, постельное бельё, занавески на окнах — всё было таким же. Он специально не запоминал всего этого, но оно как-то само всё всплыло в памяти. Это было действительно правдой. Гермиона жила здесь. Она ходила по этому полу, сидела на этой кровати. Поттер не удержался и подошёл ближе, чтобы, как следует, всё рассмотреть. На тумбочке лежал её бархатный мешочек, тот самый, что Гермиона постоянно носила с собой, она хранила там разные травы, которыми лечила их с Роном, когда они скитались по Англии. Он взял его в руки. Воспоминания безудержной волной окатили его, он вспомнил прекрасные моменты, что они провели вместе: его первое признание ей и поцелуй. Тот самый, тоже первый, который просто невозможно было забыть. Он был таким сладостным, чувственным до головокружения, до потери сознания. С одной стороны, эти воспоминания были очень приятными, а с другой, напротив, горестными и очень мучительными. Гермиона сейчас была в смертельной опасности, и сейчас было не время предаваться воспоминаниям — время для решительных действий. Голос Элис быстро привёл Гарри в чувства:

— Я вижу, ты убедился, что мы действительно тебе не враги.

— Да, — Гарри был немногословен, так как от переизбытка эмоций он толком ещё не мог говорить.

Элис кокетливо выглянула в окно, отодвинув в сторону воздушный тюль, и произнесла:

— А вот и Эдвард прибыл вместе с Джейкобом. Кстати, я тебе ещё про него не рассказала. Он оборотень. Его ребята тоже за нас. Джейкоб из-за Гермионы любому горло перегрызёт. Ой, — спохватилась Элис. — Зря я об этом тебе сказала.

— Продолжай, раз уже начала. Почему он за Гермиону горло перегрызёт? — тут же напрягся Поттер, положив обратно на стол бархатный мешочек, который он до сих пор держал в своей руке.

— Ладно, расскажу. Ты ведь всё равно об этом узнаешь. Только ты не волнуйся, тут ничего такого нет. Он просто нашёл Гермиону, когда она прибыла в наш мир. Джейкоб спас её и чувствует перед ней ответственность. А ещё он запечатлён на Гермионе, — как будто невзначай, проговорила она, надеясь, что племянник не придаст этому большого значения, но не тут-то было…

— Запечатлён? И что это значит?

Элис замялась, она уже пожалела, что завела об этом разговор, но делать нечего, придётся рассказать и об этом, только в общих чертах.

— Это волчий дар. Ведь оборотень — это человек, который может превращаться в волка. Запечатление для них очень многое значит — того, кого коснётся их запечатление, они будут оберегать до конца своей жизни, могут сделать всё для этого человека.

— Понятно, — сухо произнёс Гарри, а сам подумал:

«Плохо же он её оберегал, раз этот упырь Алек её похитил. Теперь понятно, кого я видел ещё в лесу. Эти парни, которые превратились в волков и напали на Джейн — оборотни. Похоже, они тоже не ладят с этим вампирским семейством — Алеком и Джейн, — Поттер постепенно начинал понимать, что к чему в этом мире.

— Пойдём тогда знакомиться с Эдвардом и Джейкобом. Раз они уже прибыли, — на имени Блэка Гарри сделал особый акцент, похоже, он не совсем поверил словам Элис о безобидности волчьего запечатления. С каждым разом для него открывались всё новые и новые подробности из жизни Гермионы здесь.

— Пойдём! — Элис выпорхнула из комнаты. Гарри, как никогда, поспешил за ней, ему не терпелось посмотреть в глаза этому Джейкобу.

* * *

«Гарри, он здесь? Не могу в это поверить!» — Бродяга крепко сжал в ладони мантию, он действительно пребывал сейчас в состоянии шока. Поверить в то, что его крестник в этом мире, Сириусу было очень тяжело. Но кто ещё мог разгуливать здесь с семейной реликвией Поттеров? Ответа на этот вопрос он не знал. Да и парень, которого он мельком увидел, уж очень был на него похож. Это тогда Бродяга не придал этому большого значения, потому что он даже мечтать не смел о подобной встрече, а вот сейчас всё резко изменилось. И образ знакомого умудрился пригвоздить его на пару минут к земле.

«Постой. А куда он подевался? Так быстро исчез… Судя по всему, Гарри стоял, спрятавшись по мантией, и подслушивал нас. Уверен, что в таком виде он не узнал меня. Ха, да я и сам себя в последнее время перестал узнавать. Эта вампирская принадлежность наложила на меня свой отпечаток», — Сириус спрятал мантию в карман твидового пиджака темно-коричневого цвета, надеясь на то, что ему скоро представится возможность вернуть её хозяину.

Теперь жизнь Сириуса заиграла новыми красками, появился какой-то смысл, который он очень долго здесь искал. Вообще, жизнь в этом мире для Сириуса никогда не была лёгкой, постоянная борьба, в том числе, и за свою независимость. У него годы ушли на то, чтобы во всём здесь разобраться и, самое главное, принять своё существование в этом мире, как должное. Подобный путь проходят абсолютно все, кто попадает сюда из магического мира, к сожалению, их никто здесь не встречает с распростёртыми объятьями и не объясняет, куда, и самое главное, по какой причине они сюда прибыли.

«Пора отправиться на поиски крестника», — с улыбкой на губах подумал Бродяга, потирая руку об руку. Он закрыл глаза, чтобы лучше почувствовать направление, в котором ему нужно двигаться в поисках Гарри. Ему, как ищейке, это сделать было не сложно. Сириус неожиданно почувствовал, что сейчас ему самому угрожает опасность. И, как ни странно, её долго ждать не пришлось, открыв глаза, Сириус увидел, как его окружило несколько волков, очень больших. Он знал, что никакие они не волки — оборотни, охотники за вампирами. Их было много, и все они готовы были разорвать его на части. Если бы Сириус был благоразумным, то уносил бы сейчас ноги отсюда, и побыстрее — бой неравный, и он вряд ли одержит в нём победу. Но разве Блэк когда-то боялся трудностей? Чувство опасности его только подстёгивало, когда на кону не стояли другие жизни, а только его — тут его было не остановить.

Блэк огляделся, изогнув свои губы в ехидной усмешке. Нескольких волков, которые стояли напротив него, он тут же стал одурманивать, те растерялись и стали вести себя неестественно — метаться из стороны в сторону, как и положено вести себя существам, лишившимся зрения. Но зато те волки, что стояли сзади, незамедлительно пошли в атаку — они с двух сторон схватили его за руки, но Сириус их ловко перекинул через себя и отбросил в разные стороны. Волки зарычали от злости ещё громче. Среди них был Сэм — вожак стаи. Он и его ребята, которые остались верными ему и не покинули после ухода Джейкоба, вместе с ним вышли сегодня на охоту. Они нутром чувствовали, что окрестности просто кишат вампирами-чужаками. Сэм заметил, что его ребята под каким-то воздействием и не могут, как следует, дать бой — это его вывело из себя, и он одним из первых бросился на кровососа-чужака, который уже не один день топчет их лес. Он вцепился в его руку со всей своей злостью, которая просто переполняла его. Сэм в последнее время был весь на взводе: тут ситуация с ребёнком Беллы и уход Джейкоба выбили его из колеи, так вдобавок к этому еще и нашествие вампиров, которые рассредоточились по лесу и сводят с ума уже который день всю стаю Квилетов.

Тут к Сэму присоединились ещё двое волков, и, чтобы справиться с ними, Сириус ненадолго отвлёкся, и те трое оборотней, что были под его контролем, остались без воздействия и уже готовы были накинуться на свою жертву.

Именно в этот момент к Бродяге подоспел Алек, он искал его повсюду, и какое чудо, что нашёл его на том же месте, что и оставил. Но, к сожалению, его новому другу угрожала сейчас опасность, и немаленькая. Оборотни — как же Алек их терпеть не мог, он тут же поспешил на выручку и ничего не подозревавших волков стал отбрасывать в разные стороны, да так, что их шерсть летела клочьями. Кого-то умудрялся вывести из строя своими чарами, но вот только до Бродяги он пока добраться не мог, слишком много волков окружило его. Он только раскидает оборотней, а они тут же, словно мухи, вновь облепят его. И тут в очередной раз краем глаза Алек заметил, как фигура его нового друга неожиданно взмыла вверх. Он сначала подумал, что Бродяга таким образом решил покинуть поле боя, но тогда это был бы не Сириус — убегать в страхе он не привык, будет биться до последней капли крови.

Алек даже обернулся, так как заметил, что Бродяга прямо в воздухе трансформировался в огромную собаку, её глаза были чёрные как смоль и горели адским огнём. Алек застыл в изумлении, не понимая, что это сейчас произошло, и из-за этого пропустил тот самый момент, как его шея угодила в раскрытую пасть волка. Острые зубы уже вонзились в его ледяную кожу. Другой оборотень прямо налету ударил лапами ему в грудь, повалив на землю, но даже, несмотря на падение, волк, впившийся ему в горло, никуда не делся, он, как пиявка, присосался к нему, хотя это ведь свойственно только вампирам… Алек двумя руками пытался раскрыть пасть оборотня, чтобы освободиться, поэтому пропустил нападение второго волка. Максимум усилий, и оборотень уже летел, сбивая с ног своих собратьев. Алек отбивался, как мог, сжигаемый жутким любопытством. Один единственный вопрос так и крутился в его голове — кто же на самом деле этот Бродяга?

Сириус в образе собаки тоже отлично делал своё дело. Теперь он с ними был на равных, кровь вампира давала ему неистовую силу, которая ничуть не уступала силе оборотней, а может, даже превосходила её. Тут уже своё дело сделал азарт — он играючи, на пару с Алеком, разбросал волков, словно щенков. Кому рёбра сломал, кому ноги вывихнул. Правда, они и сами были не без повреждений, но в такие моменты о ранах не думаешь — просто выкладываешься по полной. Вот новоиспечённые друзья и выложились. Добивать до смерти оборотней они, конечно же, не стали, как только сопротивление в разы ослабло, Сириус убежал прочь, оставив оборотней зализывать свои раны. Алек не отставал, тут же бросился за ним, чтобы не потерять собаку из виду. Когда они уже были далеко от поляны, Алек громко выкрикнул его имя, чтобы не продолжать эту погоню бесконечно.

— Бродяга!

Сириус в тот же миг остановился. Убегать от Алека не входило в его в планы, просто хотел быть подальше от того места. Он за мгновение принял облик человека и тут же произнёс:

— Прости, что заставил тебя ввязаться в драку. Я бы и сам с ними справился, было бы их на пару тушек поменьше, — улыбнулся он. — Но всё равно, спасибо тебе. Ты меня здорово выручил!

— Да ладно, пустяки. Мы же друзья. Ты ведь тоже помог нам. Я как чувствовал, что могу тебе понадобиться, — произнёс Алек, ему не терпелось расспросить Бродягу о том образе, который тот не так давно принял. За всю свою жизнь вампиров с такими способностями он ещё никогда не встречал.

— Если честно, то я и сам не ожидал. Они появились неожиданно, — хотя Сириус понимал, что это всё из-за его невнимательности. Радость от появления Гарри в этом мире стала причиной того, что он потерял былую бдительность.

— Это их ты почувствовал, когда подошёл к нам? — поинтересовался Алек, но на языке у него вертелся совсем другой вопрос.

— Да, — соврал Сириус. Ну не расскажет же он ему, что на самом деле это был его крестник, а волки уже потом набежали. Для него было выгодно, чтобы он думал именно так. — Я надеюсь, с Джейн все в порядке? Она в безопасности? — Бродяга задал ему встречный вопрос.

— Конечно, она сейчас в безопасном месте. Думаю, там ей ничего не будет угрожать, — поспешил ответить Алек.

— Это хорошо, — Бродяга прислушался к своим ощущениям, он, похоже, напал на след Гарри и тут же двинулся в эту сторону.

Алек не отставал. Он всё так же сгорал от любопытства и решил, что больше не будет ждать, а спросит прямо в лоб.

— Ты превратился в собаку. Как ты это сделал? Насколько я знаю, вампиры такое не могут. Ты что, оборотень и вампир одновременно?

— Нет, конечно, — усмехнулся Бродяга, шагая по лесу. — Я умел так делать ещё до того, как стал бессмертным. Моя способность, видимо, сохранилась.

— Я понял! — догадался Алек и тут же решил выдвинуть свои предположения. — Ты бывший маг.

— Почему бывший? — Сириус обернулся, не сбавляя ход. — Я и есть маг. Просто научился применять магию без каких либо приспособлений — что успел развить, то и осталось моим, — он весело подмигнул парню.

— Я ведь тоже маг и моя сестра из магов. Но у нас, как видишь, с того момента, как мы стали вампирами, магия проявилась лишь в единичных способностях. У других так же. Не пойму, почему у тебя по-другому? Ты действительно столько всего можешь. А теперь я ещё узнал, что ты и в животное превращаешься, — Алек был под большим впечатлением от нового друга, и его эмоции били сейчас просто через край. Он как можно скорее хотел всё для себя прояснить.

— Ну, не знаю, как так получилось. Может, потому, что я до сих пор наполовину человек.

И только Сириус это произнёс, Алек чуть не подпрыгнул на месте.

— Наполовину вампир и наполовину человек? — удивлению Алека не было предела, он спешно шагал за Бродягой, узнавая о нём всё новые и новые шокирующие вещи. — Но почему я этого не почувствовал? Хотя нет, у меня странное от тебя было ощущение, но вот человека я в тебе точно не учуял.

— Может, потому, что я с самого начала скрываю эту информацию о себе, — ещё больше заинтриговал его Сириус.

— Возможно, так и сесть. Ну да, поэтому я не ощутил биение твоего сердца. Оно ведь бьётся, да?

— Конечно! Можешь послушать, — Бродяга остановился и, убрав чары, которыми постоянно это скрывал, дал Алеку убедиться в своей человечности.

— Не может быть! — протянул поражённый этой новостью Алек. — Неужели и Аро не знает об этом? И как, вообще, тебе удалось, будучи вампиром, остаться человеком?

— Ты же не догадался. Аро тоже не исключение, — поспешил ответить Бродяга. — Думаю, все дело в моей анимагической способности. Это она мне помогла приостановить ход превращения в вампира. Я изначально знал, что Аро и его люди давно заприметили меня, охотились за мной. И это продолжалось несколько лет. Вскоре мне всё это надоело, и я решил позволить им сделать то, что они запланировали, но только, чтобы это всё произошло так, как я этого хочу — получить бессмертие и остаться при этом человеком. Я попробовал и у меня получилось.

— Как? Как ты это сделал? — Алека сейчас больше ничего не волновало.

— Ладно, расскажу, раз ты так просишь, — Бродяга продолжил путь, так как чувствовал, что он уже близок к цели.

— Я сам позволил укусить себя и догадался убежать от того, кто меня обратил. Это сделал Деметрий, потом я узнал его. Он не пошёл за мной, а иначе видел бы, как я, спустя время, превратился в собаку, чем и прервал окончательный ход превращения. В таком виде я пробыл ещё некоторое время, пока вампирский яд приостановил своё воздействие. Процесс превращения застыл, прекратился. Я это сразу понял, когда меня, наконец, перестало ломать. Ну ты это и сам знаешь — эта переделка ещё то удовольствие, — усмехнулся Бродяга, пригладив свою аккуратно стриженную бородку. — Потом меня нашёл сам Аро. Я видел, как он был встревожен, они ведь потеряли меня из виду. Такой-то самородок и вдруг неожиданно пропал. Он давно знал, что я маг, поэтому и хотел меня заполучить в свою коллекцию. Я же сдался почти добровольно, но на своих условиях, получив дополнительные бонусы от сущности вампира. Ну и человеком быть не перестал. Вот поэтому мои магические способности никуда не делись, а к ним присоединились истинно вампирские дары — я действительно ищейка, но это, скорей всего, благодаря собачьей повадке. Став вампиром, я начал чувствовать опасность, ту, которая угрожает знакомым мне людям. Благодаря этой способности я почувствовал опасность для Джейн и тебя, поэтому пришёл к вам на помощь, — разоткровенничался Сириус.

— Чтобы помочь нам, ты пошёл против Аро. Почему? Ты теперь в большой опасности, если он узнает, — Алек был под впечатлением от рассказа Бродяги и действительно тревожился за его судьбу. Для него такого ещё никогда и никто не делал.

— Я за справедливость. Ну и за свободу выбора. Нельзя принуждать делать человека или вампира, — поправил себя Сириус, — то, что он не хочет. Политика Аро мне известна. В его руках могущество. Но то, что он делает — я не приемлю. Когда мне стало известно о твоих планах, то я сразу сказал себе, что обязательно тебе помогу.

— Как же ты узнал о моих планах? — Алек шёл рядом с Бродягой, жадно впитывая каждое сказанное им слово.

— Джейн, она очень громко думает, — улыбнулся Сириус, имя его сестры он произнёс с особой нежностью, и его угрюмое лицо вновь озарила улыбка.

— Ясно. Я столько раз говорил ей, чтобы она была аккуратной, но когда Джейн сильно вспылит, то может и не контролировать себя, — начал говорить Алек. — Хотя это и к лучшему. Если бы ты не узнал о моих планах, то не стал бы нам помогать.

— Я долго ждал повода покинуть клан Вольтури, просто не было случая. А вот сейчас он представился. Я вам своё общество, конечно, не навязываю. Я, вообще, привык быть один, вновь жить, скрываясь ото всех, для меня не проблема. А так доброе дело сделал. Я поддерживаю любовь и высокие чувства, а ещё я за право выбора. Ты вправе жить так, как хочешь!

— Хорошо, что ты это понимаешь. Меня и Джейн не раз отчитывала за это, — стал жаловаться Алек, — Хотя она права, я ведь и её под удар поставил. Но по-другому просто не могу…

— Понимаю, — улыбнулся Бродяга и похлопал парня по плечу. — Первые и сильные чувства. Ради этого и не таким рискуют. Надеюсь, девушка оценила это? Она тоже вампир?

— Тут всё сложно, — Алек тут же помрачнел и остановился, так как путь к его убежищу лежал совсем в другой стороне. — Нам вон туда, — он указал рукой к устью горы. — Пойдем, ты ведь обещал Джейн, что вы продолжите своё знакомство. Заодно и ей расскажешь о себе. Уверен, ей будет очень интересно узнать побольше о своём спасителе, — он до последнего не знал, стоит ли ему приглашать Бродягу к себе — там ведь Гермиона. Ещё два вампира в доме — это уже слишком! Но поддержку в лице ищейки он терять не хотел. Если вдруг начнётся война с Аро — ему нужны будут соратники, а такой самородок ему бы точно не помешал. Он был уверен, что обязательно найдёт, куда всех разместить, да и Гермиона будет под присмотром — ему ведь нужно охотиться. В конце концов, разберёт хлам в других комнатах — в тесноте, да не в обиде. И ведь место отличное. Никто даже не догадается их там искать. — Ну же, пойдём, тут совсем рукой подать.

Сириус задумался. С одной стороны был его крестник. Он, наконец, напал на его след и боялся его потерять, а с другой его новые друзья, в особенности Джейн, от общества которой он бы сейчас точно не отказался. Судя по всему, вампирша очень привлекла «Бродягу по жизни», его сердце ведь вовсе не ледяное…

Да, перед ним сейчас встал серьёзный выбор…

Сириус взвешивал все за и против, ему очень хотелось вновь увидеть Джейн, ту женщину, которая просто свела его с ума. Как же давно его сердце молчало, оно добровольно закрылось ото всех, не пускало никого внутрь, только ей одной удалось получить отклик. Не сразу, конечно, это был долгий и непростой путь. Ещё до своей вампирской жизни он впервые повстречал Джейн, и она сразу запала в его душу — это была не личная встреча. Он тогда изучал этот мир, присматривался ко всему и всем…

Сириуса по стечению обстоятельств занесло в один из итальянских городов — Сиену. Вольтерра, где расположился управляющий вампирский клан Вольтури, находилась совсем недалеко. Вампиры практически сразу заприметили новичка, его магическое происхождение для них тоже не смогло остаться незамеченным. Таких гостей в этом мире не было давно, и они были очень счастливы такой удаче.

Аро в последнее время очень везло. Инклюзивные экземпляры вампирского происхождения сами стали приходить под его крыло. Например, Алекто. Аро от счастья не находил себе места, его желания стали ещё ненасытнее, и он хотел ещё больше. Сириус достаточно долго не давался им в руки, измотав их всех. Только Деметрий выследит его, как он неожиданно пропадал. И самое главное, он чувствовал его, а найти никак не мог. Вампир весь извёлся от этих поисков. Несколько лет понадобилось на то, чтобы они осуществили задуманное.

Джейн не участвовала в поимке Бродяги и ничего не знала о нём, лишь изредка видела его рядом с Аро, когда он уже стал вампиром. А вот Сириус, напротив, видел её довольно часто. Всё началось с того, когда он, ещё будучи человеком, периодически скрывался от Деметрия, принимая привычный для себя образ — собаки. Вот тут он вдоль и поперёк изучил всё и всех. Кто чем живёт. Кто что умеет. В том числе, и иерархию клана. Особое внимание, конечно же, Сириус уделил Джейн. Она сразу привлекла к себе его внимание своей неприступностью, железным характером, ну и, естественно, красотой, такой холодной и пленяющей. Его тянуло к ней с невероятной силой, но Сириус понимал, что таких женщин так просто не завоевать, поэтому старался пока держаться от неё в стороне, тем более и Аро настаивал на том, чтобы он временно ни с кем не сближался из клана. Бродяга даже удивился, что «начальник» не был против того, чтобы отпустить его следом за Джейн. Видимо, решил проверить его в деле, так как свою преданность ему он уже доказал, добросовестно выполнив несколько поручений. Скорей всего, Аро больше не сомневался в нём и решил больше не скрывать свои козыри, явив его вампирскому миру.

Едва о нём узнали остальные члены клана, Ищейка, как его уже успели прозвать Вольтури, умудрился добиться задания, связанного с Джейн. Следить за ней — разве может быть что-нибудь лучше? Он изо дня в день следовал за ней по пятам, получая истинное удовольствие от этого. Конечно же, он не собирался ни о чём докладывать Аро. Сириус связывался с ним несколько раз, сообщая, что у него пока всё под контролем и подмога пока не нужна, но, видимо, он не поверил и прислал целую делегацию на поиски брата и сестры. Скорей всего, нашлись советчики, которые убедили Аро немедленно взять всё в свои руки. И он попытался взять и сделал бы это, если бы не его подопечный — Ищейка…

Сириус чувствовал свою ответственность за Джейн и ни за что не дал бы её никому в обиду. Ему очень хотелось сейчас отправиться к ней, убедиться, что с ней действительно всё в порядке, ещё раз заглянуть в её большие, словно бездонные, глаза. Их красный цвет совершенно не отталкивал Сириуса, наоборот — сводил его с ума.

— Так, что ты решил? — повторил свой вопрос Алек.

Сириус пока ещё не определился, судорожно пытаясь принять важное для себя решение. Ведь Гарри для него был важен ничуть не меньше, чем Джейн. Он — единственное связующее звено с его прошлым. Он его крестник, тот самый малыш, который буквально родился на его руках, которому он планировал дать так много, но не успел…. Как и его родители тоже не успели… Подумав ещё немного, он однозначно для себя решил, что выберет Гарри. Ведь ему тоже может сейчас понадобиться его помощь. А ещё Сириусу о многом его нужно расспросить, а ещё больше рассказать.

— Прости, но я сейчас никак не могу. Мне нужно уйти, но я обещаю, что найду вас! Тем более, я уже знаю, где вас нужно искать, — он подмигнул парню. — Я не прощаюсь, — Сириус махнул ему рукой и пулей бросился в том направлении, в котором умудрился почувствовать Гарри.

* * *

Поттер в сопровождении Элис уверенным шагом двинулся на встречу с Джейкобом. Он ещё издалека заприметил его. Другой парень, предположительно Эдвард, который стоял к нему спиной, совершенно не привлёк внимания Гарри, хотя странные энергии витали вокруг него, какие-то отдалённо знакомые, но не настолько близкие, чтобы заставить сосредоточиться на нём. Обострённые чувства здорово отвлекали Поттера, он только учился разбираться в них и, самое главное, контролировать. Гарри полностью сосредоточился на крепком парне, мускулы которого хорошо выделялись сквозь обтягивающую футболку. Да, таким телом Гарри похвастаться не мог… и уже мысленно стал сравнивать себя с ним.

«Выходит, он первым нашёл Гермиону. Я, конечно, благодарен ему за её спасение. Но мне бы не очень хотелось, чтобы она общалась с ним», — неожиданно в Гарри заговорила ревность. Нет, он полностью доверял Гермионе и был уверен, что она никогда даже не посмотрит в сторону другого мужчины, но… Всегда было «но», которое не давало возлюбленным покоя. Гарри был именно таким возлюбленным. Он уже прошёл через ревность, постоянную, безмолвную, к той, на которую даже прав не имел. А сейчас, когда у него было это право, он ревновал абсолютно открыто, терзая и так свою израненную душу. Да, Гарри чувствовал его превосходство над собой. А какая у этого Джейкоба была бешеная энергетика, даже не будучи таким энерговосприимчивым, Гарри без труда это смог бы почувствовать. Харизма и статус были налицо. Парень стоял, гордо выпрямив спину, он отлично знал себе цену и давал понять это всем окружающим. — Ладно, я ещё разберусь, что ты за фрукт и какие ты виды имеешь на Гермиону. Ох, не верю я в безобидность этого запечатления. Не думаю, что эти оборотни запечатляются налево и направо, и тем более, на первых встречных девушках». — Поттер был очень озадачен. Он постарался взять себя в руки и с довольно дружелюбным лицом, насколько это у него получилось, подошёл к парню, которого уже успел изучить всего — с головы до ног.

— Джейкоб, Эдвард, познакомьтесь — это тот самый прибывший парень, которого мы с вами искали. Его зовут Гарри.

— Рад знакомству! — Джейкоб смерил Поттера взглядом.

— Эдвард, неужели ты не хочешь познакомиться с нашим гостем? — проговорила Элис.

Эдвард в это время разговаривал с Эмметом, и только голос сестры привлёк его внимание. Каково же было его удивление, когда он увидел перед собой того самого Поттера, которого он довольно хорошо знал в своём родном мире. Да, он подозревал, что кто-то должен прибыть оттуда, именно об этом говорили видения Элис, но он даже не подозревал, что это будет Гарри. Изначально Эдвард почувствовал невероятную радость, ведь он очень хорошо его знал, они вместе участвовали в Турнире Трёх волшебников, на его глазах закончился его собственный жизненный путь. Все воспоминания, которые так тщательно хранились в его памяти, тут же нахлынули на Седрика. В глубине души он был именно Седриком Диггори, и Эдвард спрятал там этого парня-волшебника, а сам стал истинным вампиром. Его характер и жизненные позиции немного изменились, время нанесло свой отпечаток, но вот в такие моменты неожиданно появлялся Седрик, которому появляться пока было никак нельзя. Его тайна должна оставаться тайной для всех. Гарри, как и Гермиона когда-то, сейчас является большой угрозой. Повторения, как с Грейнджер, он совсем не хотел. Если ещё и Гарри назовет его Седриком, то тогда он точно не отвертится от расспросов своей новой семьи, а делиться такой информацией он пока не хотел, нельзя. Такая новость будет иметь настоящий взрывной эффект. Без суда и следствия Вольтури их семью признают предателями, объявят войну, в которой им, конечно же, не победить… Вот поэтому Седрик решил действовать на опережение, и прежде, чем Гарри как-то отреагирует на него — сразу его предупредит.

— Очень приятно! — с этими словами Эдвард бросился поприветствовать гостя, и только взгляд Поттера коснулся его, как он тут же крепко пожал ему руку и, слегка прижав к себе, похлопал по спине, а на ухо быстро произнёс:

— Для всех я Эдвард, потом всё объясню.

Гарри от такой встречи не просто потерял дар речи, он испытал настоящий шок. Парень, который бросился его обнимать, действительно оказался Седриком. Даже за те пару секунд, что он его видел, Гарри не мог его не узнать. Хорошо, что он его предупредил, иначе Поттер непременно набросился бы на него с расспросами, не помня себя от счастья. Ведь он столько лет жил с чувством вины. Конечно, Гарри не был виноват в его смерти, это Петтигрю по приказу Лорда убил его, только вот это вечное «если бы» не давало Поттеру покоя. Это «если бы» распространялось и на Аластора, и на всех остальных, которые погибли в этой жестокой войне. Такой тяжкий груз был непосильной ношей для Гарри, и он нёс его по жизни, съедая себя извечными угрызениями совести.

Сейчас, когда он смотрел на улыбающегося ему Седрика, Гарри по-настоящему поверил в чудеса уже во второй раз, после того, как сам попал в этот мир и увидел здесь Гермиону. Джейкоб и его запечатление временно ушли на второй план, и ему уже не терпелось обо всём поговорить с Седриком. Он был уверен, что именно он прольёт свет на то, как именно устроен этот мир, узнает подробности пребывания здесь Гермионы и, самое главное, о её похищении. Поттер был уверен, что совместными усилиями они её обязательно спасут. Гарри не уставал удивляться тому, насколько быстро Гермиона влилась в эту большую семью. Столько народу волнуются и переживают за неё. Имя его возлюбленной не сходит с их уст, даже сейчас они продолжают обдумывать план её спасения. Гарри пытался понять суть их разговора, но взгляд Джейкоба, который просто прожигал его плечо, не давал ему покоя. Он чувствовал взаимную неприязнь и никак не мог от неё отделаться, чтобы сосредоточиться на разговоре вампиров. Они в это время вовсю обсуждали все подробности сегодняшнего дня, оценивая кто кого и где видел, чтобы обозначить территорию для возобновления поисков.

Поттер попытался просканировать чувства оборотня. Он только-только начал пытаться управлять своими новыми возможностями. От Джейкоба исходила такая невероятная боль, сильная, терзающая… Подобная боль была знакома и самому Гарри — эта боль от неразделённой любви, та боль, которую чувствуют, когда тебе предпочитают другого.

«Значит, ты страдаешь от неразделённой любви? Бедняга. Неужели, Гермиона настолько запала в твое сердце?» — Гарри неожиданно задался этим вопросом, пока не в силах сам разобраться с этим. Провести необходимые параллели он так и не успел. Элис и Седрик-Эдвард неожиданно одновременно оказались рядом с ним и буквально в один голос произнесли:

— Можно с тобой поговорить?

Гарри немного растерялся, на время прервав своё расследование.

— Да, конечно! — ответил Поттер, не зная, с кем ему нужно всё-таки пойти.

Элис умоляюще посмотрела на Эдварда. Каллен и без слов всё понял, что он просто обязан уступить ей первенство.

— Конечно, можешь поговорить с ним первой, — улыбнулся Седрик и отошёл в сторону. Естественно, ему стало любопытно, о чём таком Элис собиралась поговорить с Гарри. Но привычки копаться в головах родственников намеренно он не имел. Эдвард предположил, что она хочет рассказать ему об этом мире, о том, что на самом деле произошло с Гермионой. Он был уверен, что она обязательно найдёт нужные слова. Седрик решил, что поговорить с Гарри может и позже. Он быстро вернулся к братьям, которые уже начали спорить с оборотнями, и их разговор уже вёлся на повышенных тонах.

Элис отвела Гарри подальше от дома. Там было очень уютное местечко — беседка с ажурными скамейками и столом. Сама беседка, словно кокон, была вся укутана в зелень, вьющиеся растения густо обвили ее, превратив в настоящий зелёный дом. А какой там был божественный аромат. Гарри сразу оценил его, чем-то похожим всегда пахла Гермиона. У него тут же болезненно защемило в груди. Элис жестом предложила ему сесть на лавочку, что он и сделал. Она же стояла перед ним и долго не могла начать разговор. Гарри не сводил взгляд с этой миниатюрной девушки, не понимая, почему он чувствует с ней некую связь, какую-то родную и одновременно необъяснимую. Его взгляд ещё больше сбивал Элис с толку, она, наконец, собралась с мыслями и начала:

— Я хочу рассказать тебе немного о себе. Ты уже знаешь, что меня зовут Элис и, как и все мои братья и сёстры, я не всегда была вампиром. Моя прежняя жизнь вообще не была связана с этим миром. Я из твоего мира, Гарри.

«Так вот почему у меня с ней такая связь — она волшебница и жила в нашем мире!» — догадался Гарри, мысленно успокоив себя этим, а иначе он уже стал чувствовать себя каким-то ненормальным, который никак не может разобраться в своих ощущениях.

Элис тем временем продолжала рассказ. Гарри, естественно, теперь был весь во внимании. Ему было очень интересно, кто она на самом деле, где и в каком времени жила.

— Я тоже волшебница, училась, как и ты, в Хогвартсе. Моих родителей звали Флимонт и Юфимия, — Каллен намеренно сделала паузу, в надежде, что её племянник тут же обо всём догадается.

И тут Гарри словно обдало кипятком, даже в груди соответственно запекло. Ведь именно так и звали его дедушку и бабушку. Он даже в лице изменился, услышав это.

«Ну надо же, какое совпадение, — про себя подумал Поттер. — Больше, чем уверен, что это только совпадение. Мой папа был единственным ребёнком, о других детях в их семье я не слышал!» — Гарри вёл мысленный диалог сам с собой.

Конечно, он не мог слышать об Элис и понятия не имел о её существовании. Эта была не та информация, о которой болтали налево и направо. Он не Гермиона, докапываться до всего не умел и не хотел. Ему достаточно было знать, что все его родные умерли, а рассказать семейную тайну Гарри было некому. Подобным любопытством, которым обладала Гермиона, он не обладал. Поттер и сам всегда удивлялся тому, что Грейнджер знает о его семье больше, чем он сам. Поэтому Гарри был уверен, что имена — это действительно просто совпадение.

Элис заметила интерес в глазах Гарри, но не более. Она поняла, что он до сих пор не догадался, кто она, и это её очень разозлило. Сколько еще намёков она должна ему дать?

— Я повторю, что меня зовут Элис, Элис Поттер! — добавила она и замерла в ожидании.

* * *

Алек, немного разочарованный, двинулся домой. Он не хотел отпускать Бродягу, очень не хотел, потому что переживал, что он может исчезнуть и больше не вернуться, а такого друга ему терять было нельзя. Ведь других друзей у него не было. Алек редко привязывался так к своим собратьям, обычно он всех держал на расстоянии, лишь со своей сестрой порой мог поговорить по душам, если она только не начинала читать ему нравоучения. Джейн всегда думала, что ей виднее, как для него будет лучше, и зачастую от её опеки Алек просто задыхался. Всё дело в нереализованном материнском инстинкте, думал он. Ей просто жизненно необходимо было кого-то повоспитывать, вот она и воспитывала брата, несмотря на то, что по возрасту они были равны. Как Алек ни сопротивлялся, но с этим ничего поделать не мог…

Вампир уже был возле своего временного убежища, как неожиданно прямо навстречу к нему выбежала Гермиона. Он никак этого не ожидал, думал, что сестра за ней присматривает, но, видимо, девушка, которая покорила его сердце, смогла и её обвести вокруг пальца. Алек остановился прямо перед испуганной Грейнджер и с улыбкой произнёс:

— Далеко собралась?

Гермиона никак не ожидала увидеть здесь Алека. От неожиданности у неё даже дыхание спёрло. Свобода была так близко, ей удалось сбежать от Джейн, она так надеялась, что на этот раз у неё всё получится. Волнение и адреналин были на пределе, пульс даже в висках отбивал. Момент разочарования наступил очень быстро. Гермионе сейчас хотелось просто выть от своего бессилия, кричать и биться в истерике от такой вопиющей несправедливости, с которой судьба вновь бросила её в лапы этого безжалостного вампира. Он ни за что не отпустит её добровольно, а после второго побега так вообще глаз с неё не спустит или вообще будет держать в бессознательном состоянии, а ещё хуже, заставит её полюбить себя. Этого Грейнджер боялась больше всего. Она, конечно, кое-что могла делать без использования палочки, лечить, к примеру, или закрывать свои мысли, но вот защищаться от воздействия чар Алека у неё пока плохо получалось.

Гермиона от бессилия и от невозможности что-либо предпринять лишь замотала головой из стороны в сторону. В этот момент она резко почувствовала себя нехорошо, кровь неожиданно ударила ей в голову и в глазах тут же потемнело. Грейнджер машинально стала искать опору и хвататься за воздух руками, чтобы не упасть.

Алек был тут как тут, он сразу заметил, что с Гермионой что-то не так. Он подхватил её под руку прежде, чем она лишилась чувств. В одно мгновение, миновав свою растерянную сестру, вампир уложил девушку на диван, опустился перед ней на колени и стал взволнованно нащупывать её пульс.

Джейн вошла в дом следом за братом и, не успела ещё и рта открыть, как он, повысив голос, произнёс:

— Твоих рук дело?

— О чём это ты? — Джейн вопросительно посмотрела на брата.

— Я о её состоянии. Это ты с ней сделала? — Алек сначала пытался найти пульс на руке, затем нервными движениями стал это делать на шее Гермионы. Когда он сам лишал её чувств, Алек был абсолютно спокоен, так как знал, что ничем ей не вредит, а тут очень испугался.

— Что ты несёшь? Как я могу это сделать? Ведь это ты у нас мастер по управлению чувствами! — вспылила Джейн. Она была вне себя от возмущения. Его опека над этой девчонкой её уже начинала бесить.

— Может, ты на ней испробовала свои чары. Откуда мне знать, почему с ней это случилось. — Алек, наконец, нащупал слабо пульсирующую венку у Гермионы на шее и с облегчением выдохнул.

— Если ты не заметил, эта негодница плевать хотела на тебя и попыталась сбежать. Она мне такого наговорила про своё отношение к тебе. Я бы на твоем месте после этого ни дня больше не держала её возле себя, а расправилась с ней немедленно, — в глазах Джейн явно читалась ярость.

— Значит, это всё-таки ты, — Алек поднялся с колен. — Запомни, никогда и ни при каких обстоятельствах даже пальцем её не трогай, а своими чарами тем более!

— Я не верю, что слышу подобное от тебя. Ты оглох, что ли? Это с ней сделала не я. То есть, здесь нет моей вины. А жаль, — добавила она. — Я попыталась её остановить, не скрою, применила свои чары, но увы — они на неё не подействовали.

— Значит, применила? — Алек весь напрягся. — Слышишь, больше не смей!

— Мне нужно было дать ей убежать? Да, пожалуйста! В следующий раз так и сделаю и пальцем больше не пошевелю! — Джейн резко отошла к окну, обхватив себя руками, слова брата её действительно задели. Она действовала по ситуации, а он весь свой гнев выплеснул на неё и, самое главное, из-за кого? Из-за этой никчемной ведьмы, которая и ногтя его не стоит.

— Ладно, прости меня, я погорячился. Ты просто пойми меня, что эта девушка очень дорога для меня и тот, кто причиняет ей боль — причиняет её и мне тоже, — Алек подошёл к сестре сзади, положив свои ладони ей на плечи.

— Неужели она тебе больше дорога, чем я? — тихо произнесла Джейн, в её голосе читалась обида и сестринская ревность — от неё никуда не деться. Когда между братом и сестрой встаёт другая девушка — это сложно пережить, смириться не всегда получается.

Алек еле заметно улыбнулся, он догадался, к чему клонит Джейн и мысленно отругал себя за то, что сестра усомнилась в его любви к ней.

— Нет, конечно. Не больше. Ты для меня самый дорогой и родной человек, — он обнял Джейн, обхватив её руками за плечи, и слегка прижал к себе. — Но мои чувства к Гермионе очень сильны. Моя любовь к ней не сильнее, но и не меньше. Эта любовь другая и очень мучительна для меня, пойми. Я ничего не могу с собой поделать. Ты даже представить себе не можешь, насколько мне тяжело. Я страдаю от того, что должен удерживать её силой возле себя, каждый раз, когда мне приходится применять к ней свои способности, я испытываю такие угрызения совести… Но и быть от неё далеко я не могу. Своей жизни без неё я не представляю.

Джейн молча выслушала монолог брата, словно исповедь. Она повернулась к нему лицом и заставила посмотреть ей прямо в глаза, затем провела рукой по его щеке и произнесла:

— Бедный, бедный мой братик. Эта любовь совсем измучила тебя. Вот поэтому я обещаю себе, что никогда и ни за что я не впущу в своё сердце это разрушительное чувство. Ни один мужчина не достоин таких страданий. — Джейн погладила его по голове. — Мне сложно тебя понять, но я постараюсь. Раз ты так хочешь, то твою ведьмочку больше трогать не буду. Хотя на неё всё равно мои чары не действуют.

— Не действуют, говоришь? — Алек задумался.

— Ну да. По идее, как только я их к ней применила, она должна была остановиться, боль не позволила бы ей двигаться, но твоя Гермиона побежала дальше, как ни в чём не бывало. Видимо, у неё способности схожи с Деметрием. Он не поддаётся вампирским чарам, — сразу проанализировала Джейн, заодно вспомнив ту беззаботную жизнь, которой они с братом жили раньше, и ей стало так тоскливо… А что их ждёт сейчас? Вечные скитания, страх, они будут вынуждены скрываться и прятаться ото всех — вот теперь их планы на ближайшее будущее.

Одной единственной фразой Алек вырвал сестру из мучительных мыслей.

— Не думаю, что Гермиона имеет способности Деметрия. Моим же чарам она подвержена.

— Тогда почему они не сработали? — заволновалась Джейн. Она ещё тогда заподозрила неладное. Энергия боли словно была заблокирована, выхода её она не почувствовала. Раньше такого никогда не происходило — всё работало, как часы. Даже если на ком-то, как на Деметрии или, к примеру, Белле её чары не действуют, то выход энергии всё равно есть, даже если цель её не воспринимает. А в этот раз вообще ничего. Джейн с опасением озвучила своё предположение:

— А что, если я потеряла свой дар?

— Как это потеряла? — улыбнулся Алек. Он воспринял слова сестры не серьёзно. — Обронила что ли? Ну нет, ты не могла его потерять. Мы получили его при перерождении, и он всегда был при нас. Так наше магическое начало нашло выход. Это наш дар, он не может просто так исчезнуть, — Алек, как ни в чём не бывало, снял свой бархатный китель, чем ещё больше подчеркнул магические раны. Они его уже почти не беспокоили, но вид всё равно имели не очень.

— Это тебя тот маг так уделал? — взволнованно произнесла сестра. Сквозь бархатную ткань раны не так бросались в глаза, а сейчас зияли во всей своей красе.

— Да, возлюбленный Гермионы постарался, — без особого энтузиазма произнёс Алек, передёрнув плечами. Он был бы рад никогда не вспоминать этого парня, забыть о его существовании, но увы. Этот парень здесь, он ищет свою любимую и, что еще хуже — Гермиона тоже очень любит его.

Джейн ничего ему не ответила чтобы не бередить и так его израненную душу. Она лишь посочувствовала брату. Любить девушку, которая влюблена в другого — разве это не безумство? Джейн ненавидела эту ведьму всем своим существом, понимая, что из затеи Алека всё равно ничего не выйдет. Для желаемого результата необходимо было избавиться от воздыхателя Гермионы, её саму обратить и держать при себе, пока она не полюбит Алека или, на худой конец, не побрезговать искусственной любовью. Но её брат мягкотелый и так поступить с возлюбленной не сможет, хоть и говорит об этом, но не сделает никогда. А она бы сделала. Хотя нет, Джейн в такую ситуацию не попала бы. Её сердцем никто манипулировать не сможет, других обожжет, а вот себе не позволит сойти с ума от любви.

— Ладно, давай не будем о плохом, — проговорил Алек, заметив на себе сочувственный взгляд сестры. Больше всего на свете он терпеть не мог, когда его жалеют. Ругать — пожалуйста, но только не жалеть. Чувствовать себя слабым для вампира — это было невыносимо, но вот сейчас он именно так себя и чувствовал. Безысходность, ощущение, что ты проваливаешься в пропасть, воронка затягивает тебя всё глубже и глубже, а ты выбраться никак не можешь. Но, что ещё ужаснее, когда эта воронка затягивает не только тебя, а ещё и родного для тебя человека, и всё это происходит только по твоей вине… Это ощущение не переставая мучило Алека, заставляя его испытывать не физическую, а душевную боль. Да, вампиры тоже имеют душу, которая способна мучиться, страдать, терзаться…

— Хорошо. Не будем, — Джейн было известно, что Алек не терпит к себе жалости. Она знала его слишком хорошо и не стала унижать его достоинства, веря, что вместе они со всем справятся. Конечно, она винила его во всём, что с ними произошло, но смотреть спокойно на страдания брата она не могла, и как сестра, естественно, всегда поддержит его, даже если не согласна с его безумными идеями.

— Ты сказала, что не смогла воспользоваться своими чарами. Как это? — Алек неожиданно вспомнил о теме их предыдущего разговора, бросив взгляд на Гермиону. Она по-прежнему была без сознания, но время от времени её вздымающаяся грудь давала понять, что с ней всё в порядке и она вскоре придёт в себя.

— Не знаю. Мне сложно это объяснить. Просто я не ощущала, что применяла чары. Вот, ты, ведь чувствуешь, когда рассеиваешь свою магию?

Алек задумался.

— Если честно, то я никогда не прислушивался к своим ощущениям, просто давал мысленно команду, определяя для себя цель, — произнёс он, пытаясь вспомнить, что же он сам чувствует в этот момент. — Ну да, я посылаю энергию, волна тепла приливает к моим ладоням и находит выход прямиком на мою жертву. У меня всегда так, а у тебя — не знаю.

— Вот и у меня происходит нечто похожее, просто тепло исходит не из моих ладоней, а начинается где-то в области груди. Я испытываю лёгкое покалывание, порой даже жжение, оно постепенно набирает силу до максимума и так же находит выход на моей жертве, — начала взволнованно Джейн. — Но в этот раз я не почувствовала ничего, пыталась добиться этого несколько раз, но результата ноль. И жертва убежала, и я осталась какой-то опустошённой. Энергия словно рассеялась в никуда, не набрав силу и не найдя выход.

— Странно, — слова сестры очень озадачили Алека. — Ну что гадать. Давай, попробуй снова. Может, ты просто переволновалась и всё не так поняла, а в цели просто промахнулась, — он улыбнулся ей, пытаясь разрядить обстановку.

— Я промахнуться не могла! — Джейн была как никогда серьёзна. — Но идея попробовать снова ей понравилась, и она быстро отошла от окна, направляясь к Гермионе.

— Даже не вздумай! — ледяным голосом проговорил Алек.

— Ладно, я пошутила, — Джейн тоже выдавила из себя еле заметную улыбку, она прекрасно знала, что, сделай она это, брат тут же кинется на защиту возлюбленной, что невероятно бесило её. Всё-таки сестринская ревность — это не пустой звук, она существует и в полной своей красе бушевала сейчас внутри Джейн.

— Пробуй на мне. И так больше не шути!

— Ладно. Приготовься, сейчас может быть немного больно, — произнесла Джейн, пробовать свои чары на брате ей приходилось лишь однажды. И она до сих пор об этом сильно жалеет. Единственный раз она сама доставила Алеку физическую боль, действуя импульсивно, не разобравшись в ситуации. Ей до сих пор об этом вспоминать было стыдно, и забыть никак не могла, хотя очень хотела. Джейн тогда поверила грязным домыслам вампира-новичка, который изо дня в день пытался убедить её в предательстве брата. Сначала это было ненавязчиво, аккуратно, вперемешку с галантными ухаживаниями. Она потеряла тогда голову, и, когда кавалер представил ей сфабрикованные доказательства, у неё будто крышу снесло. То недоверие к брату, которое постоянно подпитывалось вампиром, наконец, нашло выход и, однажды, она не сдержалась. На очередные слова брата, чтобы она была поаккуратней с новичком, Джейн разразилась нескончаемым потоком боли, даже не дав ему объясниться. Алек тогда так кричал, а она продолжала его мучить… Джейн до сих пор с содроганием вспоминала об этом. Только потом она обо всём узнала, что этот новичок был засланной лошадкой совершенно из другого клана и имел цель навести смуту в клане Вольтури — разобщить всех, чтобы пришел конец их единству. А когда единства нет, тогда и силы тоже нет. Но его план провалился. Приближённые Аро вскоре обо всём узнали и быстро устранили нарушителя спокойствия. А ведь он действительно мог воплотить свой план в жизнь. Его дар убеждения был просто потрясающий — не поверить ему было невозможно. Лишь потом, когда у Джейн раскрылись глаза, она очень сожалела о содеянном, ведь она никогда даже пальцем не трогала брата, они не дрались с ним даже в детстве, понимали друг друга без слов, а тут такое… Джейн постаралась прогнать мрачные мысли. Волнение от потери дара всё-таки было сильнее, и она без колебаний решилась испробовать свои чары на брате, чтобы успокоиться раз и навсегда.

Вампирша замерла на месте, попыталась максимально сосредоточиться на результате и проделала всё то же самое, что делала много-много раз. Сконцентрировалась, определила цель, перешла к действию. Но на этом всё застопорилось — энергия рассеивалась в никуда, слабая и безжизненная…

— Ну же, я жду, — Алек был в нетерпении, выступая добровольцем, он морально уже был готов к боли.

— Не получается! — на этот раз Джейн уже еле сдерживала себя, чтобы не расплакаться — пропажа дара для неё была катастрофой!

— Пробуй ещё раз! — скомандовал Алек.

— Пробую — никак!

В этот момент Гермиона зашевелилась, попыталась встать, но от слабости вновь повалилась на подушку дивана. Алек, бросив всё, тут же кинулся к ней со словами:

— Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится? Да ты не ела, наверное, вот и стало плохо.

-Джейн, — на этот раз он обратился к сестре. — Принеси, пожалуйста, из дальней комнаты что-нибудь из еды.

А Джейн пребывала сейчас в ещё большем шоке. Тут, понимаешь ли, её собственная жизнь висит на волоске — без дара она вообще никто. Их сопротивление Аро теперь будет бессмысленным, они просто обречены. Нужно срочно выяснять причину пропажи её дара, а брата волнует состояние этой ведьмы. Да ещё её заставляет ей прислуживать! Такого Джейн стерпеть точно не могла, её захлестнула невероятная обида, а ненависть к Гермионе возросла ещё больше.

Очередная фраза его новой знакомой заставила Гарри поволноваться так, что у него произошёл просто взрыв мозга. Ведь так просто не бывает. Сначала Элис заявила, что её родителей зовут Юфимия и Флимонт, так же, как его дедушку и бабушку, а теперь ещё добавила масла в огонь, сказав, что её фамилия Поттер. Нет, так просто не бывает. На совпадение не похоже, но ведь и правдой быть не может. Не было у его отца никакой сестры — ни старшей, ни, тем более, младшей. Иначе он бы знал об этом. Или не знал?

Поттер задумался, эта новость его просто обескуражила, выбила из колеи так, что он не сразу нашёлся, что сказать и пробормотал первое, что пришло ему в голову.

— Ну, надо же, моя фамилия тоже Поттер. Какое совпадение.

— Совпадение? — Элис уже начинала заводиться. Она-то думала, что он сразу признает в её лице тётю, они крепко обнимутся и проговорят с ним весь день, а возможно, и всю ночь напролёт. А он, оказывается, всё списал на банальное совпадение.

«Я начинаю опасаться за нашу будущую родословную. Это что за гены такие вмешались, что урождённый Поттером вмиг отупел?» — про себя усмехнулась Элис, так как была уверена, что в её роду все были предельно сообразительными и с невероятно блестящими способностями. Конечно, она не сомневалась, что Гарри именно таким и был, но вот его недальновидность её уже начинала выводить из себя. Она ведь понятия не имела, что её племянник никогда не слышал о её существовании, поэтому и разозлилась.

— Ну да, фамилии ведь у нас одинаковые. Я знаю, что в магическом мире было много семей с такой фамилией, она была очень распространённая, — ответил ей Гарри.

— Верно, очень распространённая. Действительно, и имена Юфимия и Флимонт тоже очень распространённые. Раньше ведь мальчиков и девочек только так и называли. Это тоже просто совпадение. Твоих же бабушку и дедушку звали так же, как и моих родителей?

— Ну, да, — протянул Поттер. — Серьёзно, всех так называли? Я не знал, — Гарри не совсем понял, с чем был связан такой негативный посыл от этой миловидной девушки. Он догадался, что она всё это говорит несерьёзно и не совсем понимал, как реагировать на её слова. Так как был уверен, что нет у него родной тёти и всё тут.

— Ты действительно ни о чём не догадываешься? Неужели даже не можешь провести необходимые параллели? — уже вспылила Элис, хотя её голос очень смягчал эмоциональный тон, но внутри у неё всё уже кипело. — Я Элис Поттер — сестра Джеймса Поттера. Неужели и сейчас ничего не понял?

— Нет — этого просто быть не может! Не было у моего отца родной сестры! — так же эмоционально выпалил Гарри. Теперь-то он понял, что все эти наводки были неспроста. Элис хотела донести ему нужную информацию, о своих с ним родственных связях, но что-то не сходилось. То ли Элис была введена в заблуждение о нём, то ли сам Гарри обладал не совсем достоверной информацией. И как разобраться во всём этом, Поттер пока понятия не имел.

— Как, не было? — опешила Элис. — Неужели, ты не знал обо мне?

— Конечно, не знал. Если бы я обладал такой информацией, то неужели бы стал сводить все твои слова к совпадениям?

— Фух, а то я подумала, что ты уже совсем… того. Ну, ты понимаешь, о чём я? — Элис улыбнулась, так мягко и по-доброму. Её улыбка всегда была такой, она способна была растопить даже самое чёрствое сердце и вселить надежду даже в самой безысходной ситуации. Вампирша села на скамейку рядом с Гарри, выдохнув с облегчением. Ей удалось донести до него нужную информацию, пусть он не знал о ней, но теперь самое время поставить все точки над «и». Конечно, её немного задел тот факт, что Гарри никогда не слышал о ней, но вспомнив, что он воспитывался сиротой, в семье маглов, она поняла, что многого от него ожидала. Гарри с ранних лет остался без родителей, родных в магическом мире у него не осталось — так, кто же должен был его просветить? Понимать-то она понимала, но все равно осадочек-то остался. Даже Гермиона знала о ней, а сам Гарри нет. У неё так и чесались руки дать ему подзатыльник, по-доброму, конечно, за то, что столько лет даже не поинтересовался своей родословной.

— Не могу поверить. Ты действительно моя тётя? — просиял Гарри, заёрзав от волнения на скамейке. — Так вот, значит, что означали мои предчувствия. Я ведь чувствовал здесь родного для меня человека. Только не мог понять, что это! Всё началось именно с моего прибытия сюда. Куча ощущений неожиданно свалилась на меня, как гром среди ясного неба. — Гарри поправил очки, быстро взъерошил свои волосы. Справиться со своими эмоциями ему было сложно. — Неужели так бывает? Но почему никто из знакомых отца мне не рассказывал о тебе? — неожиданно задумался он и, не дожидаясь ответа, тут же задал следующий вопрос:

— Джеймс, мой отец, был твоим младшим братом? Ведь так?

— Да, — Элис и так всегда была очень эмоциональной, а сейчас наравне с Гарри едва сдерживала себя. — Возможно, потому, что он родился уже после моей смерти. Я ведь тоже не знала о его существовании — это Гермиона рассказала мне о нём и о тебе. От неё я узнала, что он тоже, как и я, увлекался анимагией. Видимо это у нас семейное, — улыбнулась она. — А ты, Гарри, как у тебя с анимагией?

— Если честно, то никак. Но я, так же, как отец, играю в квиддич. И тоже ловец! — неожиданно вспомнил Поттер и с досадой осознал, что эту информацию до него донесла Гермиона, он сам даже не потрудился найти такие важные для него сведения.

— Здорово! Я тоже всегда мечтала играть в квиддич, но профессор Макгонагалл всегда держала меня при себе. Считала, что моё призвание трансфигурация. Это под её началом я впервые попробовала превращение сначала в одно животное, а потом попыталась принять совершенно другой образ. Она говорила мне не спешить, нужно всё отработать и самостоятельно не упражняться в двойной трансфигурации. Но я не послушалась и получилось то, что получилось…

— Ты множественный анимаг? — с удивлением произнёс Гарри, с интересом рассматривая свою тётю. Такую юную и очень красивую. Он догадался, что она умерла в магическом мире преждевременно и попала сюда. Поттер озадачился — неужели, у неё не нашлось якоря, того самого, кто держал бы её в том мире бескорыстно и с открытым сердцем? Конечно же, якоря были — родители, безусловно, любили и держали её. Тогда почему она не вернулась обратно после их смерти? И тут ответ нашёлся сам собой — Элис задолго до этого стала вампиром, видоизменилась и поэтому застряла навечно в этом мире. С Седриком, возможно, произошло то же самое. Возможно, были и другие тонкости связи этого и их родного мира, но Гарри пока об этом не знал…

— Да. Из-за моего увлечения я и распрощалась с жизнью, — грустно произнесла Элис. — На потеху друзей решила блеснуть своим мастерством и, запутавшись, превратилась сразу в два животных. Выйти обратно из анимагических образов уже не смогла. Мой испуг и метания не сыграли мне на руку.

Гарри терпеть не мог говорить о смерти и понимал, что для Элис эти воспоминания очень мучительны, и поскорее решил их прервать.

— Можно, я тебя обниму?

— Конечно, — Элис просияла, и Поттер тут же занырнул в объятья своей родной тёти. Ну и пусть она выглядела совсем как девчонка, он чувствовал с ней ту родственную связь, которой ему так не хватало, к которой он так стремился всегда. Но все, кого он так любил, почему-то покидали его. Так было с Сириусом, едва он нашёл своего крёстного, единственную отдушину для себя, как судьба-злодейка отобрала и его. Смерть и несчастья словно преследовали его по пятам, и поэтому Гарри даже боялся оглядываться и привязываться к кому-то по-настоящему. Вот и сейчас была неоднозначная ситуация с Гермионой — есть опасность, что этот Алек превратит её в вампира, тем самым она навсегда останется здесь. Гарри уже ничего не понимал. Если так случится, что ему тогда делать? Тоже становиться вампиром, чтобы зацепиться в этом мире? Сейчас Гарри совершенно ничего не понимал, мысли скакали в голове, словно бешеные. Но одно он знал точно, что его приход сюда был однозначно не зря. Узнав о существовании у него родной тёти и, самое главное, увидев её, он уже в который раз убеждался, что чудеса случаются. Ради таких моментов Поттер готов был вот так умирать хоть каждый день, чтобы в душе возрождалась надежда на лучшее.

Эти объятья для Гарри были такими сладостными, совершенно не ледяными, нет. Вампирскую сущность Элис он даже сейчас не успел ощутить. Так тепло и уютно ему было прижаться к родному человеку. Тут его захлестнула обида и боль за всё, что с ним произошло, в таких объятьях и не грех было выплакаться, но он сдержался. Правда, искусал губы в кровь, но сдержался.

Зато Элис с блестящими глазами от счастья не могла налюбоваться на своего племянника. Как она и мечтала, они проговорили до самого утра. Мисс Поттер рассказала ему о своей магической жизни, о злоключениях в этом мире и о том, почему она ото всех скрывает свою тайну, заодно посоветовала ему, теперь так же, как и она, держать свои мысли на замке. От Элис Гарри узнал об особенностях этого мира, о существующих вампирских кланах, о Вольтури и оборотнях. А также о том, как Гермиона попала сюда и что с ней потом случилось. Теперь в общих чертах Гарри знал, что здесь и к чему. В свою очередь, Поттер поделился с Элис своей судьбой из первых уст. Она с интересом внимала каждому его слову, и они бы проговорили ещё столько же, если бы на их поиски не отправили Джаспера.

— Кхе-кхе, — неожиданно послышался голос. Юноша аккуратно заявил о себе, стоя поодаль. Такие долгие разговоры возлюбленной с совершенно незнакомым для него человеком Джаспера тоже задели, но он был уверен, что Элис знает, что делает. Вампир не имел привычки предъявлять претензии к своей девушке, он ей доверял настолько, что даже себе так не доверял.

Элис сразу заметила своего возлюбленного.

— Джаспер, а мы тут с Гарри заболтались, совершенно забыли о времени.

— Я это уже понял, — улыбнулся он, не спеша приближаясь к беседке. — Я бы не потревожил вас, просто Эсми переживает. Просила напомнить, что гостю нужно поесть и отдохнуть.

— Ах да! Я же совсем забыла. Вот я глупая, — стала корить себя Элис. Она ведь действительно не учла тот факт, что её племянник не вампир, а живой человек, и ему нужно регулярное питание и отдых, не то, что ей. — Гарри, прости, я тебя совсем заболтала. И ты скромный, не мог меня остановить. Я ведь сутками напролёт могу болтать без остановки. Правда, дорогой, — Элис подмигнула Джасперу, вмиг оказавшись под его рукой, прильнув к его груди.

— Не могу не согласиться, — улыбнулся ей в ответ вампир, прижав к себе.

— Пойдём, Гарри, буду сдавать тебя под опеку Эсми. Уверена, она здорово отругает меня за это.

— Нет-нет, я совершенно не устал. Отдыхать не время. Я хочу присоединиться к поискам Гермионы.

— Ладно, уже рвёшься в бой, — произнесла Элис. — Но от завтрака ты всё равно не отвертишься. Лично проконтролирую!

Элис вместе с Джаспером проводили Гарри в дом и сдали еще тёпленьким Эсми.

За всем этим действом издалека наблюдал Сириус. Он пришёл на запах крестника и всю ночь не сводил с него взгляд. Гарри разговаривал с кем-то из Калленов. Миниатюрная девушка, он их всех ещё плохо знал, но именно о ней был наслышан. Её имя до сих пор не сходит с уст Аро. Он мечтает заполучить её в свой клан. Вблизи Элис Блэк ещё ни разу не видел, а издалека не успел разглядеть в ней ту самую Поттер, что была на колдофото вместе с его сестрой. Сириус непременно узнал бы её.

Смерть первого ребёнка для Поттеров была сильным ударом и напоминание об этом всегда было излишним. Поэтому эту печальную тему Сириус с Джеймсом никогда не обсуждали. Это событие произошло ещё до их рождения, поэтому и поводов обсуждать трагедию не было — у парней были и другие темы для разговоров и занятия соответственно. Сам Блэк узнал о смерти Элис от Андромеды, когда это историческое фото попалось ему на глаза. Тогда она и подарила его ему на память. Конечно, он не стал расспрашивать об этом своего друга, не нашёл в себе силы. Так же было и с Гарри. Тему смерти они вообще с ним не затрагивали, старались говорить о будущем, о том, что их ждёт впереди. Сириусу хотелось дарить крестнику только позитивные мысли в те немногочисленные мгновения, что им удалось побыть вместе. Поэтому даже от него, в своё время, Гарри не узнал о существовании Элис.

Бродяга терпеливо ждал, тщательно скрыв своё присутствие здесь, обратившись в собаку. Так даже самые тонкие носы вампиров не смогут его обнаружить. И если учуют запах, всё равно не найдут. Но они не учуяли, запах псины не давал им этого сделать, поэтому Блэк спокойно, словно страж, охранял Гарри, забив с ним следующую «стрелку». Ему не терпелось вырвать его из плена этой юной вампирской феи и заявить ему, наконец, о себе.

Блэк отметил для себя, насколько Гарри выглядел сейчас измученным, видимо, война в его родном мире идёт в самом разгаре. Руки Сириуса (в данной случае лапы) так и чесались вновь завладеть палочкой и вместе со всеми ринуться в бой, за правду, за справедливость, за светлое будущее всего магического мира. Нет, он ничего не забыл и не пытался забыть, а хранил бережно все свои воспоминания, конечно, с другими делиться ими не спешил, но сам никогда и ничего не забывал. Руки ещё помнили шершавость древесины, каждая трещинка на его палочке была запомнена им в мельчайших подробностях. Как же ему не хватает этого орудия. Уверенного взмаха, чтобы выплеснуть свою энергию. Да, он научился обходиться и без неё, жизнь здесь вынудила его это сделать. В этом мире выживает сильнейший, и Сириус постарался стать именно таким.

Бродяга уже мысленно представлял, как же должен обрадоваться ему Гарри. У него самого всё просто бурлило внутри от нетерпения, ему срочно нужно было показаться ему на глаза, но было нельзя. Эта маленькая леди трещала с ним уже битый час, и он просто мечтал, чтобы его крестник, наконец, остался один. Уже под утро этим спасением был другой вампир, после появления которого парочка вернулась к дому.

Просканировать дом Калленов для Сириуса не составило труда. Многих вампиров не было — большинство из них отправились на поиски Гермионы, так же, как и оборотни. Прочитав мысли, Блэк быстро определил их локации и вскоре выяснил, в какой из комнат дома находится Гарри. Его разместили в гостевой на первом этаже — это было большой удачей. Сириус, уловил бешеный поток мыслей Гарри, убедился, что в спальне он сейчас один, и, слегка подпрыгнув в воздухе, легонько лапой задел стекло.

Странный звук сразу привлёк Гарри. Он действительно сейчас сидел на кровати и уплетал принесённую ему еду — голод ведь не тётка. Поттер заглатывал содержимое тарелки, даже не прожёвывая — в последний раз он ел, ещё сидя за столом в поместье «Ракушка», а с тех пор прошло уже немало времени. Сначала Гарри подумал, что это его живот продолжает издавать такие музыкальные звуки, но когда это повторилось, быстро догадался, что шум идёт с улицы. Гарри тут же поднялся с кровати, чтобы посмотреть, кто же его решил потревожить.

Гарри в одно мгновение оказался у окна, внутри было некое волнение, да такой силы, что у него даже дыхание спёрло. Он резко отодвинул в сторону струящуюся тюль и готов был там увидеть кого угодно: тролля, единорога, Алека, в конце концов, но точно не чёрного, огромного, лохматого пса один в один похожего на анимагический образ Сириуса. Поттер аж отпрыгнул от подоконника — настолько он был поражён увиденным.

«Этого просто не может быть! — тут же пронеслось в голове у Гарри, уже в который раз за сегодняшний день. — Неужели, это Бродяга? Нет, так просто не бывает. Столько чудес в один день случиться просто не может! Сначала моё чудесное спасение от смерти, прибытие сюда, потом встреча с Гермионой, с Седриком, с тётей, о существовании которой я даже не знал, а теперь ещё и Сириус! А вдруг это ловушка?» — неожиданно подумал Поттер и ещё раз выглянул в окно. Косматый пёс по-прежнему сидел на лужайке перед домом и буквально взглядом говорил ему: «Ну же, давай выходи».

Все сомнения Гарри тут же отпали сами собой, эти глаза он не смог бы спутать ни с какими другими. Тут же в памяти Поттера всплыли его предположения о том вампире по имени Бродяга, которого он встретил в лесу, будучи под мантией. Выходит, это было не просто совпадение, его крёстный здесь, он нашёл его и ждёт с ним встречи.

Гарри, даже не задумываясь, распахнул окно настежь и буквально в два счёта оказался на земле. Как только это произошло, пёс что есть силы бросился бежать к близстоящим деревьям. Гарри за ним. Когда они оказались достаточно далеко, чтобы Каллены и оборотни не смогли их увидеть, Сириус обернулся человеком и, запахивая длинное чёрное полупальто, предстал перед Гарри. Уголки глаз Бродяги немного сузились, он посмотрел прямо в глаза своему крестнику и, раскинув руки в разные стороны, не дал ему другого выбора, как броситься в его объятья. Гарри так и сделал. Крепкие мужские руки сжали его так, что аж рёбра захрустели. По характерному звуку Сириус сразу понял, что, похоже, силу свою не рассчитал, и ослабил хватку.

Поттер не помнил себя от счастья, слёзы облегчения тут же выступили на его глазах, которые в это же мгновение осушил ветер. Данную слабость никто не заметил, да и не слабость это вовсе — минуты счастья тоже могут заставлять плакать даже мужчину…

— Сириус, мне правда это не снится? — дрожащим голосом произнёс Гарри, когда объятья крёстного слегка ослабли и они отстранились друг от друга.

— Я могу, конечно, тебя ущипнуть, но с моей теперешней силой я бы на твоём месте отказался от этой затеи, — засмеялся Блэк, обнажив свои белоснежные зубы. Он держал крестника за плечи и не мог наглядеться на него. Его самого переполняло чувство вселенской радости. Спустя столько лет увидеть родного для себя человека — это ли не счастье?

Гарри улыбнулся ему в ответ — да, сейчас он узнал прежнего Бродягу, который за словом в карман не полезет и может бесконечно разбрасывать колкости и шуточки где это нужно и не нужно. Но он очень любил его именно за это, за его непосредственность, за то, что он не смолчит и скажет правду в глаза, даже если она очень горькая.

— Вот честно, Сириус, узнал тебя только по образу собаки. Если бы увидел вот в этом виде — не узнал бы никогда. Может быть, только по голосу, но и он, похоже, тоже изменился. Что с тобой произошло?

— Я это уже понял, — усмехнулся Бродяга. — Там в лесу на поляне мы встретились с тобой впервые. Ты был под мантией, ведь так? Вот, кстати, возьми её, — Сириус достал из внутреннего кармана пальто шёлковую материю и передал её крестнику.

— Так это был всё-таки ты? — Гарри забрал из рук Сириуса мантию и убрал в карман. Удивительно, во всей этой суматохе он о ней даже не вспомнил. А ведь мог потерять семейную реликвию, но подумать об этом у Поттера даже времени не было, ещё бы — столько событий. — У меня возникло такое предположение, ты назвал себя тогда Бродягой, даже некая надежда закралось внутри, но я тут же её отогнал от себя, подумав, что такого просто быть не может!

— Может, Гарри, может, — Сириус положил крестнику руку на плечо и проводил его к старому, покрытому мхом бревну. Они оба сели, так как их разговор должен быть долгим.

— Ты знаешь. С тех пор, как я здесь оказался. У меня этих «не может быть» возникло столько! Ты не поверишь, я здесь встретил Седрика из нашего мира. Помнишь его?

Сириус задумался, судорожно пытаясь вспомнить, кто же это может быть? Это имя мало о чём могло ему сказать.

Гарри догадался об этом и тут же решил ему помочь.

— Ну, Турнир Трёх волшебников, он участвовал вместе со мной, представляя Хогвартс. Диггори…

— Ах да! Лорд тогда возродился. Вспомнил, парню тогда очень не повезло, попался под руку, бедняга, — задумался Бродяга, вспоминая, как тогда Гарри тяжело переживал из-за этого чудовищного происшествия. Ведь Диггори умер прямо на его глазах, — Так говоришь, он здесь?

— Да, он стал вампиром и живет теперь в семье Калленов, только зовут его сейчас Эдвард. Не знаю, почему он сменил имя, попав сюда, мы пока с ним об этом не успели поговорить.

— Эдвард, говоришь, — Бродяга вновь задумался. Это имя тоже было у него на слуху, тем более, если он из Калленов, то однозначно слышал о нём от Аро. Тот время от времени обсуждал это ненавистное для него семейство. Этот клан всегда вызывал у него тревогу. Аро до ужаса боялся той семейности, что царила у Калленов — такого добиться в своём клане он никак не мог… — Да, я слышал о нём, — Сириус хотел ещё что-то сказать, но крестник его перебил.

— А ещё ты знал, что у меня была родная тётя? — Гарри даже не пытался скрыть свои эмоции, которые просто переполняли его, он порциями выдавал их одну за другой.

— Ты об Элис?

— Значит, ты тоже знал? — удивился Поттер немного обиженным голосом. Он мысленно отругал себя за то, что не был столь любопытным и не разузнал всё о своей семье, довольствуясь лишь малым — скупыми рассказами друзей его семьи.

— Неужели, тебе не было известно об Элис? — удивился Сириус. — Да, мы с тобой никогда не затрагивали эту тему, но ты ведь знаешь, я о смерти вообще не люблю говорить. Если бы я только знал, что тебе неизвестно об этом, то непременно рассказал бы. Хотя и я не знаю всех подробностей. Родители Джеймса никогда не поднимали эту тему. Андромеда, моя сестра, поведала мне эту чудовищную историю, когда я был ещё мальчишкой, пыталась предостеречь от анимагии. Но ты ведь меня знаешь — где опасность, там и я. Эта история меня очень поразила, но вот заниматься анимагией я всё равно не перестал, — в глазах Блэка промелькнула еле заметная печаль, его серые глаза потускнели, былой огонь на мгновение погас. Он вспомнил Джеймса, Люпина и ту беззаботную жизнь, которая тогда у них была. Они с ребятами строили такие грандиозные планы, но, к сожалению, им не суждено было сбыться… Блэк усилием воли попытался прогнать грустные мысли, и он тут же задал крестнику вопрос:

— А ты когда узнал об Элис?

— Буквально несколько часов назад, — просиял Гарри.

— От кого? — удивился Блэк, не понимая, кто здесь может обладать такой информацией. — Неужели, этот парнишка Седрик рассказал тебе об этом?

— Нет, не он. Элис — она лично оповестила меня, что я её родной племянник.

— Как, Элис? Неужели, она тоже здесь? — Бродяга так же, как и Гарри, не мог поверить в такие чудеса, ну ладно, парнишка Седрик оказался здесь, но чтобы и сестра Джеймса — это уж точно не укладывалось в его голове. — Где она сейчас? Что с ней здесь приключилось?

Гарри лукаво улыбнулся, дав понять, что разгадка ближе, чем он думает.

— Неужели, тоже у Калленов?

— Не поверишь, но да, — Поттер сам едва мог поверить в такие чудеса.

— Элис Каллен — вампирша, о которой грезит Аро, — произнёс Блэк. — Как же я сразу не догадался. Ну надо же — наши здесь прямо на вес золота. Эдвард, если я не ошибаюсь, читает мысли. Элис — видит будущее. Маги — есть маги, — Сириус был уже наслышан о них и даже предположить не мог, что они все свои — из родного мира.

— Да, она самая и тоже стала вампиром. Ты знаешь её?

— Мы лично с ней никогда не встречались. Аро всё время говорит о ней и о Калленах, — поспешил ответить Бродяга.

— Аро — это ведь главный из управляющего клана Вольтури. Откуда ты его знаешь? Неужели ты тоже…? — Гарри не осмелился продолжить фразу. От одной мысли, что его крёстный стал вампиром, ему становилось не по себе. Да, Элис и Седрик также являлись вампирами, но его тётя ему объяснила, что они не похожи на остальных, они не пьют кровь человека, а только животных. Но вот о клане Вольтури Гарри уже наслышан. Там такое не практикуется, и сейчас он с нетерпением стал ждать ответа.

Сириус опустил взгляд, подбирая нужные слова, чтобы не напугать крестника. Он почему-то подумал, что эта информация должна стать для него шоком, ещё бы, его крёстный теперь — вампир!

— Можно и так сказать, — боковым зрением он наблюдал за реакцией Гарри. Переживал, как он отреагирует, но крестник, на удивление, воспринял эту информацию вполне сносно. Все знакомые, кого он встретил в этом мире, оказались тоже вампирами — одним больше, одним меньше, как говорится.

Гарри не отстранился от крёстного, а напротив, сел ближе, чтобы внимательно выслушать его историю, и не поленился высказать свои предположения.

— Я так понял, что здесь ведётся охота за магами. Сделать их вампирами — это основная цель. Каждый клан выживает, как может, потихоньку, незаметно набирают силу, чтобы не быть слабее Вольтури.

— Ты всё правильно понял, Гарри. Когда я попал в этот мир, я сразу затаился, изучал его и приходил в ужас от того, как же он похож на наш мир. Да, здесь нет разных сущностей, волшебных тварей. Хотя нет, «тварей» здесь предостаточно, — усмехнулся Сириус, пригладив свою бородку. — Здесь тоже свои законы, соблюдается Статут Секретности. Маги здесь тоже есть, твои догадки верны — они тут же становятся частью какого-нибудь из кланов, чаще, клана Вольтури. Теперь я понял, что основная часть здешних волшебников из нашего мира. Есть и оборотни — они соблюдают баланс, держат вампиров под контролем, а иначе некоторые индивиды могут так разойтись… Ну тут и Вольтури играют свою не последнюю роль. Основной контроль за всем в их руках. И да, меня угораздило попасть именно к ним. Вернее сказать, я сам выбрал их, чтобы эту систему изучить изнутри, так сказать.

— Сам выбрал? Значит, тебя обратили по твоему желанию? — удивлению Гарри не было предела. Элис рассказывала, что каждый из Калленов был обращён не по своей воле, все по-разному попали в клан, но точно никто не желал добровольно становиться вампиром.

— Ну, они-то думают, что исключительно по их желанию, но это не так. Вольтури долго следили за мной, я же маг, и они хотели во что бы то ни стало заполучить меня к себе. Я долгое время скрывался и однажды мне это очень надоело, ведь так не может продолжаться вечно, когда-нибудь они подловят меня, найдут слабое место. За это время я успел собрать об этом мире нужную мне информацию, и оказалось, что основная сила здесь в руках вампиров, особенно у Аро. И тогда я позволил обратить себя, и всё произошло так, как я это задумал, — произнёс Блэк, устремив свой взгляд куда-то вдаль, словно он сейчас вновь переживал все эти события. — У меня был план. Честно, я до последнего не верил, что у меня получится — но всё получилось!

Гарри внимательно слушал крёстного и боялся его перебить, а он продолжал:

— Это обращение — ещё то удовольствие. Неприятно до жути. Знал бы, то, наверное, с этим ещё немного повременил, — засмеялся Блэк, решив немного разрядить обстановку, видя, какой Гарри сейчас был серьёзный, но крестник, похоже, не понял его иронии и сидел всё с тем же каменным лицом. — Ты, вероятно, напуган. Неужели эта новость изменит твоё отношение ко мне? Гарри я бы…

— Нет-нет, что ты! Как ты мог об этом подумать, — тут же оживился Поттер. — Мне правда всё равно, кто ты, как живёшь и чем питаешься. Главное, ты здесь и мне больше ничего не надо, — Гарри даже мысли не мог такой допустить, что крёстный может угрожать его жизни, ведь именно об этом и переживал Сириус.

— Я, правда, рад, — поспешил ответить Блэк. — И чтобы ты себе больше ничего не надумал, я хочу тебя успокоить и сказать, что рацион моего питания с тех пор, как я стал вампиром, ничуть не изменился. Несмотря на то, что я являюсь частью клана Вольтури — кровь я не пью!

— Не пьёшь? — глаза Гарри расширились, он действительно был очень удивлён.

— Нет, я, конечно, могу питаться и кровью, но и обыкновенной пищи для меня достаточно.

Рассказ крёстного с каждой минутой поражал Поттера всё больше и больше. Если честно, то он думал, что удивить его было уже нечем — ан нет, оказывается, есть!

— Ты же вампир! Я думал, вы не можете питаться обыкновенной пищей.

— Так ведь я полувампир-получеловек. Во мне по-прежнему бьётся сердце, — просиял Блэк. — Мой план сработал, Гарри. Хотя не скрою, приняв такое непростое для себя решение, я так боялся в один момент превратиться в монстра, опасался потом возненавидеть за это самого себя, ведь это был только мой выбор, а не чей другой.

— Как? Как тебе это удалось? — не выдержал Гарри, он даже подпрыгнул на своём месте от нетерпения.

— Я остановил полное превращение в вампира, вовремя превратившись в собаку. Эта буря, которая стала происходить в моём теле после укуса, со временем улеглась. И в результате я сохранил, пусть и наполовину, свою человеческую сущность, но и бонусом получил привилегии вампиров. Теперь я бессмертный и с ними на равных, а возможно, в чём-то даже превосхожу, — губ Сириуса коснулась еле заметная улыбка — ведь он добился того, чего хотел.

Гарри поражался дальновидностью крёстного. Ведь если бы он оказался на его месте, то никогда бы так не смог. Да, Поттер сам не имеет способности к анимагии, но вот додуматься до такого, всё спланировать — это точно не его. В этом был весь Сириус — не побоится и рискнёт!

— Это просто невероятно! Теперь тебе, наверное, приходится скрывать это от остальных вампиров клана? Ты ведь стал частью Вольтури, — произнёс Поттер.

— Ну, это они так думают, что я стал их частью. На самом деле я как был, так и остался сам по себе, — подметил Сириус и вновь дал Гарри вспомнить, что его крёстный лишь внешне изменился, а по сути, остался тем же Сириусом, каким и был, который лучше умрёт, чем будет плясать под чью-то дудку.

Гарри разглядывал родного для себя человека, и уже его образ совершенно не воспринимался настолько чужеродным, холёность Блэка и манера говорить теперь не бросались так в глаза. Он понимал, что для Сириуса измениться было необходимо, чтобы просто выжить.

— Ну что мы всё обо мне и обо мне. Расскажи уже о себе. Что там происходит в нашем мире? Как ты сюда попал? Давно ли ты здесь? Как сошёлся с Калленами? Ну, в общем, я хочу знать всё, — Блэк резко перевёл тему разговора, так как понял, что их беседа не может длиться вечно, вскоре Каллены могут обнаружить пропажу Гарри, а он так и не узнает о самом главном. Пока Бродяга официально не покинул Вольтури, сходиться с Калленами ему пока было нельзя. Сириусу просто необходимо как можно дольше не потерять доверие Аро, чтобы знать обо всех его планах.

— А что рассказывать? У нас идёт война. Там творятся страшные вещи. Волан-де-Морт перешел к активному наступлению. Мало того, как оказалось, он ещё очень давно создал себе крестражи, много крестражей, разделив свою душу на несколько частей, и спрятал их в разных местах. Нам удалось найти и уничтожить почти все, осталась только змея, и тогда ему придёт конец, — Гарри резко замолчал, чтобы перевести дух, возвращаться к этим воспоминаниям ему было мучительно больно. В один миг всплыли сразу все события, в том числе и исчезновение Гермионы. Но Поттер нашёл в себе силы продолжить. — Я ведь тоже, как оказалось, был крестражем. Часть его души попала в меня в тот самый момент, когда он убил мою маму. С тех самых пор этот паразит жил во мне.

— Гарри, — Сириус полушёпотом произнёс его имя и положил свою руку на плечо крестника, слегка прижав к себе. Он понимал, насколько тяжело ему давался этот разговор, и Блэк только мог представить, через что ему пришлось пройти, — значит, ты пожертвовал собой. Поэтому ты здесь. Я другого от тебя и не ожидал. На твоём месте я сделал бы тоже самое. Уверен, твой поступок никогда не забудут. Всё будет не зря, Лорд обязательно будет побеждён, — Сириус сделал небольшую паузу и ещё добавил:

— Я очень горжусь тобой, ты проявил такую смелость!

— На самом деле силы на такую жертву мне придало совсем другое, — тут же ответил Гарри. — Я сам хотел умереть и попасть сюда. Рона, меня и Гермиону поймали егеря и доставили в Малфой-мэнор. Гермиона первая попала под раздачу — Беллатриса замучила её практически до смерти. Её крики я до сих пор не могу забыть. Как же я ненавижу твою сестру! — Гарри сжал руки в кулаки, да так, что его ногти до крови впились в его ладони, он набрал в лёгкие больше воздуха и медленно его выдохнул, чтобы успокоиться. — Гермиона не выдержала пыток и умерла бы, если бы не исчезла из дома Малфоев.

— Исчезла, говоришь, находясь при смерти? Выходит, она попала сюда. Видимо, у неё остался сильный якорь там, в нашем мире. Только я не пойму, при чём здесь ты? Почему ты хотел умереть?

— Я тот якорь, который удерживал Гермиону в нашем мире. Я люблю её, поэтому бессознательно стал якорем, ни на секунду не смирился с её смертью, о которой мне все твердили. Моя смерть должна была освободить её из этого плена, позволила бы дожить свою жизнь в нашем мире, с родными для неё людьми.

— Но уже без тебя, — добавил Сириус грустным голосом. — Но, как вижу, ты сейчас здесь, значит, смерть твоя или преждевременная, или ты тоже обзавёлся бескорыстным якорем, который ни за что не смирится с твоей смертью, — подытожил его рассказ Блэк. Он был наслышан о тонкостях перехода между мирами, что-то знал, ещё будучи волшебником своего мира, что-то почерпнул, уже попав сюда, поэтому кое-какими знаниями обладал. — Так ты давно уже прибыл сюда? Надеюсь, Гермиона уже вернулась назад, в наш мир, а иначе… — Сириус неожиданно встревожился, так как его знания натолкнули его на очень неприятные выводы.

— Я прибыл сюда вчера. Нет, Гермиона ещё здесь, я видел её, но, к сожалению, она была похищена прямо у меня на глазах этим…

— То, что Гермиона не вернулась обратно с твоим прибытием — это не есть хорошо, — перебил его Сириус, не дав договорить, а потом неожиданно резко встал с бревна, прислушиваясь к своим ощущениям. Он вдруг почувствовал, что Гарри сейчас угрожает опасность и хотел разобраться, откуда она исходит. Блэк начал принюхиваться, его лицо стало, как никогда, серьёзным. — Вольтури совсем близко. Они не должны тебя обнаружить, иначе начнут охоту, — неожиданно заговорил Блэк. — Ты со способностями, сам понимаешь. Возвращайся обратно, старайся не оставаться один. Я их отвлеку и отведу подальше отсюда. А за Гермиону хочу тебя предупредить, найти её нужно как можно скорее. У нас ещё есть время, ты прибыл сюда не так давно, но она может быть в большой опасности. Ты, Гарри, её якорь, и ты в данный момент здесь, с тем миром её связь может быть потеряна, если, конечно, у неё не осталось там другой связи…

— Что же теперь делать? — встревожился Поттер, он неожиданно поймал себя на мысли, что столько времени потерял зря. Встреча с родными людьми и разговоры с ними это, конечно же, хорошо, но когда любимый человек томится в неволе и нуждается в его помощи — это всё непозволительная роскошь! А тем более, после предупреждения Сириуса он чувствовал, что ему срочно нужно было бежать на её поиски! Только вот куда?

— Гарри, возвращайся к Калленам и смотри, без самодеятельности. Без меня ничего не предпринимай. Я вернусь, и мы вместе что-нибудь придумаем! — не успел Сириус договорить, как в это же мгновение рванул в глубь леса — откуда исходила, по его ощущениям, основная опасность для Гарри.

* * *

Джейн с большой обидой смотрела сейчас на брата, как же ей было противно видеть эту картину: Алек, встревоженный, склонился над девушкой и без конца справлялся о её самочувствии. Его забота и привязанность к Гермионе задели вампиршу настолько, что она ни минуты больше не желала находиться с ними вместе под одной крышей. Джейн выскочила на улицу, ей как можно быстрее хотелось оказаться от них подальше, чтобы не видеть этот вампирский позор — любовь вампира к человеку для неё была недопустима. Впрочем, любви между вампирами она тоже не признавала. Джейн считала, что всегда оставаться с холодным и расчётливым сердцем — гораздо лучше, чем терять голову от совершенно бесполезных чувств. Тем более, наглядный пример у неё был перед глазами.

Она брела сейчас по лесу, её голова была занята мыслями: мучительными, изнуряющими, причиняющие ей такую боль, которую она никогда в своей жизни, наверное, и не испытывала. Джейн считала, что Алек просто-напросто предал её, променял на девчонку. Вот именно так она себя и ощущала — преданной братом.

«Ну надо же, он меня ещё посыльной для неё решил сделать, — никак не могла успокоиться Джейн, возмущаясь про себя. — «Принеси ей что-нибудь съестное» — и это он говорит мне, своей родной сестре. И всё ради кого? Ради той, что его совершенно не ценит. Ради той, что хотела от него сбежать. Ради девчонки-ведьмы, которая любит другого и заявляет, что не полюбит его никогда. Я не понимаю, как так слепо можно любить, чтобы закрывать на всё это глаза? Его любовь глупая, безответная! Он ведь сам лично обрекает себя на страдания и никак этого не хочет понять!»

Вампирша ходила между деревьями, чтобы выпустить пар, если бы она осталась там, в доме, то скандала было бы не миновать. Джейн всегда знала, когда нужно промолчать, что говорить, а когда и уйти. Вот и сейчас она предпочла удалиться.

«Он меня бросает в такой сложный для меня момент и бежит к ней, как собачонка. Как это вообще понимать? Мой дар пропал. Я вся на взводе, мои нервы на пределе. Я не знаю причину — почему так произошло? И понятия не имею, что с этим делать. Вместо того, чтобы поддержать меня, подумать, что теперь с этим делать — он бежит к ней, а меня и в упор не видит».

У Джейн всё закипало внутри, она злилась на брата, а ещё больше на эту девицу, которая так неожиданно ворвалась в их жизнь и всё перевернула с ног на голову. И в тот момент, когда она уже сама себя довела до точки кипения, до её плеча легонько кто-то коснулся.

Сириус довольно быстро предстал перед Деметрием и Феликсом, Алекто так же был с ними. А позади, словно хвостики, подтягивались остальные члены Вольтури. Они остановились при виде его.

— Ищейка, что ты делаешь здесь? Тебе было поручено следить за Джейн. Неужели ты упустил её? — первым заговорил Феликс, он буквально просверлил Бродягу своим пристальным взглядом.

— Я напал на след Алека, поэтому решил, что на данный момент это важнее. А эту девчонку я могу найти в любой момент.

— Аро послал за ней, поэтому очень важно её доставить в Вольтерру как можно быстрее, иначе в нас могут разочароваться, — в разговор вступил Деметрий. Вампир был очень серьёзен, так как не понимал, как он со своими способностями до сих пор не нашёл ни Джейн, ни Алека. Деметрий никогда не подводил Аро, был быстр в выполнении его приказов, а вот сейчас сплоховал…

— Отлично, тогда я отправлюсь за Джейн, а вы следуйте за Алеком. Доставим к Аро сразу брата и сестру, — предложил Бродяга. — Мне удалось узнать, что он направился в Сиэтл.

— Мне интересно знать, и как же тебе это удалось? — Деметрий шагнул к Сириусу и буквально просверлил его своими красными глазами. Он всегда не доверял этому новичку, не понимал, как Аро может так слепо ему верить. — Алек был один, ведь так? Ты сказал, что прекратил слежку за Джейн и предпочёл выследить её брата. Значит, общаться он ни с кем не мог. Насколько я знаю, Алек, сам с собой не привык разговаривать. Остаётся одно — ты читаешь мысли или лжёшь нам!

Сириус наблюдал, как искра недоверия промелькнула сейчас и в глазах Феликса. Алекто тоже заметно оживился. Вампиры стали его окружать. Блэк прикинул, что, если постарается, то запросто сможет от них убежать, но тогда он вызовет к себе ещё больше подозрений и уже охота будет вестись на него самого, только вот портить отношения с членами клана Вольтури Сириус пока не собирался, поэтому решил признаться в том, что у него действительно неожиданно открылся дар.

— Ты прав, я прочёл его мысли.

— Ты же был заявлен, как ищейка. Аро знает о том, что ты читаешь мысли? — с подозрением произнёс Феликс.

Блэк держался очень уверенно и старался разговор вести в непринужденной форме.

— Нет, пока не знает. Я начал слышать мысли других только здесь, в Форксе, до этого подобного за собой не замечал. Сам очень удивился — это ещё то удовольствие, когда в твоей голове ни с того ни с сего кто-то начинает вести беседу.

— Аро очень обрадуется этому, — злобно ухмыльнулся Деметрий. Ему было известно, насколько их основатель мечтал заполучить в свой клан подобный дар. Грезил об этом Эдварде Каллене. Выходит, его дар теперь не такой уж и уникальный. Конечно, и нотка зависти промелькнула в его голосе. По сути — этот новичок обладал его даром, так в добавку к этому у него открылся ещё один. Деметрий боялся стать ненужным, поэтому ему, во что бы то ни стало, нужно было выслужиться, опередить соперника и прибыть одним из первых в Вольтерру с выполненным заданием. Он хотел принять сейчас верное решение, поэтому серьёзно задумался. В этот момент к нему подлетел Алекто, схватил его за руку и стал её трясти со словами:

— Какой ты молодец! Прямо на глазах провёл блестящее расследование! Я просто восхищаюсь тобой!

— Да отпусти же ты меня уже! — воскликнул Деметрий, освобождая свою ладонь из цепких рук Алекто.

Наконец, надоедливый вампир отстал от Деметрия и тут же подлетел к Бродяге, хотел сделать тоже самое, но Сириус, имея перед глазами наглядный пример, тут же пресёк это действо, немедленно убрав руки за спину.

— Я… Я хотел поздравить тебя. Такой дар нужный у тебя открылся, — затараторил Алекто, явно расстроившись, что не смог пожать руку Ищейке.

— Спасибо! Я тоже этому очень рад! — проговорил Блэк, сделав шаг назад. Он почему-то резко почувствовал опасность от этого вампира. Хотя не совсем понимал, с чем это было связано. На первый взгляд, Алекто совсем ничего из себя не представлял. Да и дар его хоть и нужный, но для Сириуса опасности не представлял. Свои мысли и планы Блэк всегда держал при себе, закрывая их всевозможными способами, поэтому ему бояться Алекто было незачем, но почему-то чувство опасности не желало его покидать.

— Я предлагаю нам отправиться в Сиэтл, — неожиданно для всех заговорил Феликс, — Ты, Деметрий, живо найдёшь Алека. А мы с Алекто тебе в этом поможем. Ищейка, как и предлагает, пусть выследит Джейн и тут же доставит её в Вольтерру. А, вы, — он обратился к троим вампирам, которые, словно верные слуги, готовы были выполнить любые поручения. Они были далеко не новички и уже много лет верно служили Аро, выдающими способностями, конечно, не обладали, но отличались собачьей преданностью. — Вы, останетесь здесь и постараетесь выяснить про судьбу девушки, которую прячут у себя Каллены, вам нужно стать свидетелем того, как они исполнят задуманное.

Вампиры, как один, закивали головами.

— Ладно, — согласился с ним Деметрий, похоже, он сам ничего лучше придумать не смог, хотя всё равно ещё добавил:

— Пусть Алекто пойдет с тобой. Возможно, тебе понадобится помощь, — произнёс он, смотря на Бродягу.

— Думаю, это будет излишним. Она же девушка, для меня поймать её не составит труда. Уверяю вас. Да и я, вообще, люблю работать один, чтобы никто не мешал, — произнёс Сириус. Он как представил, что этот любвеобильный вампиришка будет крутиться у него под ногами… У Блэка даже кожа встала дыбом — ведь от такого отделаться не так уж и просто. Алекто действительно был чрезмерно назойливым и дотошным. Бродяга сделал небольшую паузу и, чтобы окончательно убедить Деметрия еще добавил:

— Поверьте мне на слово, так я управлюсь гораздо быстрее.

— Не упрямься, тебе может понадобится помощь, — возразил на его слова Деметрий, он почему-то в этой операции считал себя главным, да и не хотел на самом деле оставлять Ищейку без присмотра. Ну не доверял он ему. Вот и все!

— На такой случай я могу воспользоваться услугами ребят. Они ведь остаются здесь, — он махнул рукой в сторону троих вампиров, которым было поручено следить за Калленами.

Деметрий на мгновение задумался, взвесив все за и против. С тем, что Алекто будет только мешаться, он был полностью согласен. Вампир вообще, не мог понять, почему Аро отправил его вместе с ними — ведь от него толку ноль! Окажись он в схватке — убежит и не задумается, а его дар Деметрий считал совершенно бесполезным. Ну и пусть это он донёс на Джейн, пытаясь выслужиться перед Аро. Только вот теперь из-за него брат и сестра на волоске от смерти. Им, кстати, он очень симпатизировал, гораздо больше, чем Алекто. Если из-за него клан лишится силы двойни — то потеряет очень многое…

— Хорошо, ты меня уговорил, — наконец, выдал Деметрий. — Надеюсь, мы вскоре встретимся у Аро, после того, как выполним задание, — не успев договорить, вампир тут же удалился. Феликс и Алекто незамедлительно последовали за ним, держа путь в Сиэтл.

Сириус пока не спешил уходить, так как понимал, что эти трое прихвостней остаются здесь — а это прямая угроза для Гарри. Он, конечно же, мог с ними сейчас расправиться сам, но Бродяга понимал, что тем самым подставит под удар Калленов — это их территория и доказать им обратное будет очень сложно, а Аро только дай повод…

Неожиданно у Сириуса созрел план, который позволит и от вампиров избавиться, и отведёт угрозу от Калленов, как он понял, это семейство неплохое — Гарри приютили, как родного.

Бродяга неожиданно задумался, а ведь он совершенно не знал, как обратиться к этим ребятам-вампирам, так как их имён не знал, они были словно безликие и вполне могли отзываться на обращение: «Эй, ты!». Их место в клане было сразу предопределено, и это вампиров вполне устраивало. Своему положению они были бесконечно рады.

— Ребята! — обратился к ним Сириус, — Я, кажется, знаю, где сейчас Джейн. Чувствую, что она в достаточно людном месте. И мне одному не справиться. Поможете?

— Конечно! — они ответили буквально в один голос и закивали головами.

— Тогда ещё вопрос. Вы эту местность хорошо знаете? — спросил Сириус. Ему важно было это знать, иначе его план может провалиться.

— Нет. Я впервые в Форксе.

— И я.

— Мне тоже не довелось ранее быть здесь.

Вампиры тут же поспешили ответить на заданный вопрос.

— Отлично, тогда я буду вашим гидом, — про себя улыбнулся Бродяга, двинувшись вперёд. Ему было на руку, что они в Форксе ничего ещё не знают.

Время уже было послеполуденное, солнце активно пробивалось сквозь густые ели, оставляя на земле яркие, причудливые пятна. Лес выглядел поистине сказочным и временами зловещим. Стволы деревьев были покрыты зелёным мхом, вьющиеся растения то и дело норовили преградить путнику дорогу, цеплялись за ноги. Но такая преграда вампирам ведь нипочём, они шли себе спокойно и даже нашли тему для разговора.

— Что вам известно о той девушке, которую прячут у себя Каллены? — поинтересовался Сириус.

— Она человек, маг про происхождению. Каллены планируют её обратить и тем самым укрепить свои позиции, — проговорил один из вампиров.

— Мы непременно поймаем их с поличным и они, наконец, предстанут перед судом Аро. И тогда эта девчонка, а вместе с ней Элис и Эдвард, пополнят наш клан, — с улыбкой добавил другой.

«Ничего не понимаю. Девушка со способностями. Интересно, не Гермиона ли это? — полученная информация очень озадачила Сириуса. — Конечно, он понимал, что не стоит слепо верить тому, что говорят эти вампиры. У него ведь нет доказательств, что это действительно является правдой. Блэку было известно, что Аро любым путем хочет заполучить вампиршу из Калленов, которая видит будущее — то есть Элис, и поэтому готов ради этого пойти даже на подставу. — А вдруг это действительно Гермиона?! Гарри говорил, что видел её всего несколько минут, и она была украдена. А вот кто её украл, я так и не узнал… Возможно, крестник и сам этого не знает — вампиры очень быстры, — с досадой подумал Сириус. — Неужели Каллены решились на такой шаг? Если это так, то тогда и Гарри в большой опасности! Ведь он тоже маг! — Сириусу было сложно в это поверить. Каллены очень хорошо приняли его крестника, да к тому же Элис — его родная тётя, да и Седрика он тоже хорошо знал. — Как же так, если они это сделают, то у Гарри больше не останется шанса на возвращение». — Бродяга совсем запутался и решил, что не успокоится, пока во всём не разберётся.

Тем временем Сириус вывел свою делегацию к побережью Ла-Пуш. Резервация Квилетов была совсем близко и теперь их путь лежал именно туда.

Древнее индейское поселение уже виднелось на возвышенности, множество маленьких домов, похожих друг на друга, выстроились в две ровные линии, буквально в шахматном порядке.

— Ты уверен, что Джейн именно там? — заговорил один из вампиров, самый мелкий из всех, а ещё среди других он выделялся цветом волос — они были кипенно-белыми, как у альбиноса. В его голосе явно чувствовалось сомнение, и не зря. Только глупый поверит в то, что вампирша, такая, как Джейн, чтобы укрыться от слуг Аро спрячется в поселении индейцев.

— Быть такого не может! Она не станет скрываться среди людей и, тем более, оборотней. Я даже отсюда чувствую их запах! — произнёс тот же самый вампир, который первым поставил слова Сириуса под сомнение.

Блэк поймал на себе взгляды, полные недоверия, похоже, вампиры почуяли подвох.

— О каком укрытии вы речь ведёте? Нет, Джейн не собирается здесь прятаться. Вы что? Она тут, чтобы отомстить, — вампиры переглянулись, а Сириус продолжил:

— Несколько оборотней не так давно напали на неё в лесу. Я был этому свидетелем. Мне вмешаться не пришлось, она сама справилась, — почти правду вещал им Бродяга. На самом деле он помог Джейн и при этом остался незамеченным, но рассказывать об этом Блэк не собирался. Ещё одну свою способность — скрываться самому и укрывать от обнаружения других, Сириус решил утаить. Это были чисто магические манипуляции, которые он отработал, экспериментируя с беспалочковой магией. По сути, ни он, ни объект, который он прятал — никуда не исчезали, чисто воздействие на психику того, кто ищет — вот и всё. Конечно, от большого количества вампиров или оборотней себя и другого человека он не укроет, но вот с одним или двумя вполне справится.

— Тогда понятно, — проговорил тот вампир, который был чуть плотнее других — Сириус постепенно их начинал различать…

— А как ты догадался, что она мстить пришла? — в разговор вступил уже третий по счёту вампир, вид, которого был более глуповатый, чем у остальных.

— Мысли прочитал, — сказал, как отрезал, Бродяга — об этой своей способности он мог говорить уже смело.

— Аааа, — протянул он, похоже, ответ его полностью удовлетворил, как, впрочем, и остальных, хотя ведь вся операция, которую затеял Блэк, была шита белыми нитками. Разве Джейн ради мести пойдёт одна в логово оборотней? Да никогда! Сириус и сам это прекрасно понимал и переживал, что не поверят, но, похоже, его волнения были напрасными.

— Какие будут наши действия? — поинтересовался единственный среди них блондин.

— Итак, Джейн специально выбрала самое удачное время. Один из её обидчиков остался здесь в резервации, остальные охотятся на нас в лесу, — улыбнулся Бродяга. Ему самому нравился свой рассказ, ещё чуть-чуть, и он сам в это поверит. — Она сейчас вон за тем домом у оврага. Мы с вами должны этот дом окружить, заключить в кольцо, не дать ей шансов к отступлению. Оборотень один — если и выскочит, то мы с ним быстро справимся, а остальные людишки нам вообще не страшны, — подытожил Блэк, довольный собой. — Всем всё понятно?

— Да! — как всегда хором ответили бойцы-молодцы.

— Отлично. Тогда вы окружаете дом сзади и по бокам, а я пойду с центра. Вперёд! — скомандовал Бродяга и понёсся вместе с ними вниз по пригорку, только сам резко свернул к лесу. Ему прекрасно было известно, что в этом доме сейчас совсем не один оборотень, а, как минимум, четверо. Он успел просканировать все дома резервации и энергию оборотней он определил без труда.

И действительно, это оказалось жилище Сэма — вожака. Члены стаи, которые остались верны ему и не перешли на сторону Джейкоба, сейчас были у него дома и обедали. То-то они удивятся таким гостям — сами пришли к ним в руки. Блэк подумал, что по-другому ему не устранить наблюдателей. Ведь они являются угрозой не только для Джейн и Алека, а в первую очередь для Гарри, поэтому решил расстаться с ними без сожаления. Если они падут от рук или лап оборотней — к нему вопросов не должно быть. Ну, а если кто-то из них умудрится уцелеть? Тогда… Хотя нет, судя по тому какие звуки издавались сейчас там у дома Сэма — им это точно не удастся.

Результата битвы Сириус дожидаться не стал, а прямиком побежал к дому Калленов, он как можно скорее хотел убедиться, что с Гарри всё нормально, и заодно выяснить про Калленов — действительно ли они решили пополнить свой клан двумя вампирами-магами или это всё выдумки Вольтури?

Когда Сириус оказался на месте, то ему несложно было догадаться, что там была какая-то суета. Все бегали в панике. Он немного растерялся, попытался хоть что-нибудь понять из тех обрывков мыслей, что доносились до него. И пока Бродяга это делал, сзади него мужской голос произнёс:

— Что ты здесь вынюхиваешь?

Сириус обернулся, перед ним стоял молодой человек. Его лицо ему было до боли знакомо, не сказать, чтобы очень, но он точно его где-то видел. Вот только не мог вспомнить, где именно это произошло. Бродяга усиленно пытался нарыть в своей памяти нужную информацию. Свое прошлое Блэк никогда не забывал, вот только многочисленные годы, которые он провёл в Азкабане, Сириус и рад был забыть, но они глубоко врезались в его память…

И тут Бродяга вспомнил разговор с Гарри, он упомянул парня — Диггори, который участвовал вмести с ним в Турнире Трёх Волшебников, он ещё тогда трагически погиб и по воле судьбы попал сюда. Блэк тут же догадался, что, вероятно, видел этого мальчишку на фотографиях, статьи о нём тогда не раз печатали в Ежедневном пророке. Пресса тогда была чуть ли не единственным источником его информации о внешнем мире. Сделать определённые выводы для Сириуса не составило труда. Седрик в мире волшебников, он же Эдвард Каллен в этом мире — вот кто сейчас стоял перед ним.

— Здравствуй, Седрик! Меня зовут Сириус, — спокойно проговорил Бродяга, глядя парню прямо в глаза. — Сириус Блэк, — добавил он, ожидая реакции Диггори.

Эдвард совершенно не ожидал, что какой-то незнакомец вот так назовёт его настоящим именем. Ведь никто, кроме Гарри и Гермионы, об этом не знал. Судя по тому, как выглядел этот вампир, несложно было догадаться, что он из Вольтури. Лоск и вычурность в одежде были их отличительной чертой. Да, к тому же, слуг Аро здесь видели неоднократно, поэтому у него не было сомнений, что это был вампир из управляющего клана. Он тут же попытался найти ответ в мыслях незнакомца, но тут его ждал провал — как он ни старался проникнуть в мысли вампира, так и не смог. Надёжный блок не давал ему этого сделать.

«Не пойму, что это всё значит? — тут же пронеслось в голове Эдварда. — Откуда? Вот откуда он меня знает?» — у него сразу появились жуткие мысли, что этот Вольтури так замучил Гермиону, заставив выдать её все секреты про него. Каллен даже представить себе не мог, что он может встретить здесь ещё кого-нибудь, кто знал его ещё в родном мире…

— Я не понимаю, о чём речь. Ты меня с кем-то перепутал, — немного придя в себя, парировал Эдвард. — И ты не ответил на мой вопрос. Что ты забыл у моего дома?

— Не думаю, что я спутал тебя. Я точно знаю, что твое имя Седрик, а фамилия Диггори. Ты прибыл сюда, когда преждевременно покинул волшебный мир, попав под Аваду, выпущенную этим предателем — Хвостом по приказу его хозяина Волан-де-Морта, — Блэк знал об этом из достоверного источника, сам Гарри рассказал ему. Это событие стало настоящим потрясением для его крестника, когда твой товарищ погибает у тебя на глазах — такое сложно забыть.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь! — Эдвард уже начинал злиться, он не мог принять тот факт, что один из Вольтури знает такие подробности о нём. И вдобавок к этому у Каллена не получалось проникнуть в его мысли, чтобы понять, откуда у него эта информация. Если его многолетний обман вскроется, то войну с Вольтури долго ждать не придётся…

— Седрик, неужели ты никогда не слышал обо мне? Я уверен, что в твоё время всех детей пугали злобным Сириусом Блэком — убийцей всех времён! — с сарказмом произнёс Бродяга.

И тут Эварда будто осенило. Конечно, он помнил такого анти-героя Блэка, он тогда долго был на слуху. Впервые Седрик услышал о нём, когда был ещё ребёнком, а потом о Блэке вновь заговорили, когда он сбежал из Азкабана. Эдвард пытался разглядеть в этом мужчине черты того самого убийцы, плакаты с его колдофото были расклеены тогда на каждом углу. В то время его лицо ему казалось безобразным и даже безумным, ведь неспроста его называли сумасшедшим… Как Каллен ни пытался, но в этом разодетом педанте с аккуратной стрижкой и ухоженной бородкой найти черты убийцы с плаката он не смог. Может, только глаза были немного похожи, и то, это ещё не точно. Эдвард замешкался, не зная, что выбрать: поверить сходу незнакомцу или продолжить отрицать свою принадлежность к волшебному миру? Как правильно поступить, он не знал. Его останавливало только то, что, вероятно, он из Вольтури и наверняка это может быть ловушкой.

— Ты служишь Аро, ведь так? — наконец, поинтересовался Эдвард.

«Даже если окажется, что этот вампир из моего родного мира — он убийца и от него всё равно нужно держаться подальше. Неудивительно, что этот преступник попал в управляющий клан», — про себя подумал Каллен, застыв в ожидании ответа.

— Служишь — это громко сказано. Скорее всего, делаю вид, что служу и буду делать это до тех пор, пока мне это выгодно, — поспешил ответить Сириус и тут же обратился к нему. — Твоё право, верить мне или нет. Но скажу одно, что я вам не враг и про вашу семью Аро не доносил и доносить не буду. Я здесь, чтобы узнать, как Гарри. Мне известно, что он прибыл сюда и был у вас.

— Откуда ты знаешь про Гарри? — Эдвард даже не скрывал своё удивление.

«Почему он интересуется Поттером? — про себя подумал Каллен. И тут его будто осенило. — Как же я сразу не догадался! В нашем мире он служил Волан-де-Морту, участвовал в нападении на семью Гарри. Неужели он настолько верен Лорду, что даже здесь решил расправиться с Поттером?»

Эдвард мысленно вернулся к жизни в волшебном мире и, всё сопоставив, пришёл к неутешительным выводам. Теперь Гарри придется охранять не только от Аро, а ещё от этого сумасшедшего!

— Оставь Гарри в покое! Мы уже не в волшебном мире. Лорд точно не оценит этого! — Эдвард произнёс это максимально серьёзно.

— Не понимаю, о чём ты? Я уж точно не враг Гарри. Ты чего? Он мой крестник! — эмоционально начал Блэк. — А вот к вам у меня как раз есть вопросы. До меня дошли слухи, что вы хотите расширить свой клан посредством магов — Гермионы и Гарри. Я, конечно, не поверил в это. Но не спросить не могу.

— Значит, до Аро дошли слухи о ребятах? — стал рассуждать Эдвард. Эта новость явно его не обрадовала. Произошло то, чего они так боялись.

— Нет. Они знают только о Гермионе. О Гарри им пока неизвестно, — поправил его Бродяга.

— И это действительно только пока, — задумчиво ответил Эдвард. — О Поттере тоже скоро доложат Аро. Если ещё не доложили. Но ты даже не думай о Гарри. Оставь его в покое, позволь ему вернуться обратно, пока у него ещё есть шанс. Хотя о чём я тебя прошу! — усмехнулся Эдвард. Он был уверен, что этот Блэк охотится на Гарри и даже здесь решил добраться до него. — То, что моя семья хочет обратить Гермиону, как ты сказал, а потом ещё и Гарри — это наглая ложь! Напротив, мы всеми силами защищали и будем защищать их и не позволим Аро обвинить нас в том, что мы не собираемся делать. Этому не бывать никогда! И тебе мы не позволим причинить Гарри вред, знай, он под нашей защитой! И если нужно, мы будем за него бороться!

— Да что ты такое говоришь! Я не враг Гарри. Я его крёстный! Меня оклеветали, я не делал того, в чём Министерство обвинило меня. Я не предавал Джеймса и Лили — это был Петтигрю. Эта продажная гнида выдала их Лорду. К сожалению, он был Хранителем тайны Поттеров, — голос Сириуса дрогнул, он до сих пор не мог себе простить, что не переубедил друга и согласился с его решением. Вспомнив эти страшные события, ему стало не по себе. Долгое время Блэк мучился угрызениями совести, и годы в Азкабане стали для этого самым отличным антуражем, а иначе он бы сам себя наказал за беспечность, которая стоила его друзьям жизней…

— Ну, с Петтигрю ты должен быть знаком, — Сириус нашёл в себе силы продолжить. — Ты сам видел, что он вовсе не умер, а живее всех живых. И Авады раскидывает очень лихо, — Сириус ещё раз напомнил ему, что это от его рук он распрощался со своей жизнью. — Этот поганец сам себе отрубил палец и предпочёл многие годы жить в анимагическом образе — крысы. Трус! А меня посадили в тюрьму за его убийство. Эх, жаль, мне не представилась возможность осуществить то, за что я столько лет просидел в заточении, — лицо Блэка исказилось от внутренней боли. — Если ты мне не веришь, спроси у Гарри. Он знает обо всём! И о моём существовании здесь ему тоже известно. Я общался с ним этим утром! Только мы договорить с ним не успели, Вольтури отвлекли… Я должен был увести вампиров подальше отсюда, так как почувствовал от них опасность для Гарри.

Эдвард открыл для себя сейчас столько нового! Всё сразу не укладывалось в его голове. Сейчас, сопоставив все факты, он понимал, что в словах Блэка действительно может быть и доля истины. Конечно, для своего собственного успокоения, не мешало бы, чтобы Гарри подтвердил его слова, но, к сожалению, он этого сделать пока не может…

— Я бы, конечно, спросил об этом Гарри, но он пропал.

— Как пропал? — Тут же всполошился Сириус.

— А вот так. Завтракал в комнате и исчез. Никто не видел, чтобы он покидал дом. Мы всё обыскали, найти его не можем! Неужели Вольтури…

— Нет — это исключено! Вольтури я увёл отсюда и добился, чтобы основная их часть покинула Форкс. А остальные… Ну, а остальные ему тоже теперь не угроза, — Блэк вспомнил о том, что несколько Вольтури он сопроводил в гости к оборотням и был уверен, что они наверняка устроили им радушный прием…

— Тогда куда он мог деться? И, вообще, почему покинул дом?

— Это, наверное, моя вина, — поспешил ответить Сириус. — Я вызвал его к себе. Он через окно покинул ваш дом, чтобы поговорить со мной. И причина его побега, видимо, тоже моя, — с досадой признался Блэк. — Я по глупости ляпнул ему, что Гермиона может быть сейчас в опасности, — и тут же стал пояснять. — Если Гарри действительно являлся её якорем и связующим звеном с волшебным миром, то с прибытием сюда её связь с нашим миром прервалась, жизненные силы её будут стремительно покидать…

— Какой ужас! Неужели это правда? — еще больше расстроился Эдвард, заходив из стороны в сторону, — Неудивительно, что после такой информации он не вернулся обратно. Наверняка, отправился на поиски Гермионы. Но ведь, даже если он её найдёт, то всё равно в одиночку Алека не одолеет. А если и его сестрёнка будет рядом, то ему вообще несдобровать!

— Ты про двойню из Вольтури? Не понимаю, при чём здесь они? Какое отношение Джейн и Алек имеют к Гермионе? — удивился Блэк.

— Самое прямое! Мы не уберегли Грейнджер от Алека. Он очень неожиданно воспылал к ней чувствами, очень сильными, сравнимыми с волчьим запечатлением — это когда жизни не представляешь без той, ради которой хочется перевернуть с ног на голову весь мир. Я сразу прочитал это в его мыслях, когда он ошивался у нашего дома, выслеживая Гермиону. Мы, как могли, охраняли Грейнджер, но он всех обвёл вокруг пальца, всё спланировал и, когда мы были уязвимее всего, осуществил задуманное.

— Так значит, девушка, в которую он влюбился и ради которой решил покинуть клан — это Гермиона? — удивлению Блэка не было предела. Его глаза расширились настолько, что они ещё никогда не были такими большими. Да, ему было известно о некой девушке, которая настолько вскружила Алеку голову, что он решился на такой серьёзный шаг. Но Блэк даже представить себе не мог, что эта девушка и есть Гермиона!

— Да, именно она, — с горечью в голосе подтвердил Эдвард. — Так ты говоришь, что Алек решил покинуть клан? Я не знал об этом его решении. Видимо, на тот момент, когда я последний раз видел его — любовные переживания для него затмили всё, я чувствовал от него только маниакальное желание обладать Гермионой, несмотря ни на что. Так вот, во что вылилась его влюблённость…

— Да. Вольтури, помимо вас, ещё хотят образумить двойню. Ищут их повсюду, — добавил Блэк. — Мне известно, где сейчас Алек. Эх, если бы я знал сразу, что Гермиона у него, то непременно предпринял меры.

— Нужно немедленно отправиться к нему, заодно и Гарри найдём, — предложил Эдвард. — Нам необходимо поторопиться, раз ты говоришь, что у Гермионы мало времени. Боюсь, Алек может решиться на самые крайние меры. А он непременно сделает это, когда увидит, как Гермиона начнет таять прямо у него на глазах.

— Ты обращение имеешь ввиду? — уточнил Блэк, хотя и так догадался об этом.

— Да. Нам нельзя это допустить. Иначе Гермиона не сможет вернуться обратно, а это чревато последствиями уже и в этом мире, — Эдвард тут же погрустнел, ведь именно об этом говорили недавние видения Элис. Она не рассказала ему об этом, чтобы не расстраивать, так как они касались Беллы и их будущего ребёнка, но от него ведь сложно что-то утаить…

— Конечно, нельзя! Ему надо помешать, — произнёс Блэк, немного задумавшись. — Я предлагаю сделать так. Вы со своими ребятами попытаетесь найти Гарри, не дайте ему увидеться со своим соперником, иначе беды не избежать. Ищите его повсюду. А я возьму на себя Алека. Он мне доверяет, так как я его поддержал, даже, можно сказать, помог ему — не выдал Вольтури. Ну, я тогда не знал, что Гермиона у него… — с грустью в голосе пояснил Сириус.

— Я согласен с тобой, — заговорил Эдвард. — Раз ты вошёл к нему в доверие, то только ты сможешь всё провернуть гладко. Нельзя его спугнуть, иначе он может наделать глупостей или сбежать.

— Найти его мне не составит труда, я его очень хорошо чувствую, — похвастался Блэк. — Но ты прав, Алека нужно взять по горячим следам, чтобы не терять время. Новые поиски могут нам дорого обойтись. Ещё очень важно найти Гарри, он сейчас на эмоциях — дров наломать может.

— Мы его уже ищем. Ты уверен, что тебе не нужна помощь? Может, мне пойти с тобой, на всякий случай? — проговорил Каллен.

— Лучше не надо. Он может учуять твой запах, Алек сейчас очень осторожен. Я попытаюсь всё уладить сам. Прошу вас, только найдите Гарри, чтобы я был за него спокоен.

— Я тебя понял. Мы сделаем всё, что от нас зависит. Надеюсь, у нас всё получится. И да, чтобы ты знал, никто из моей семьи пока не знает о моём магическом прошлом, — проговорил Эдвард. Сейчас для него возникла новая проблема — как рассказать остальным об их новом союзнике из клана Вольтури…

— Замётано! Не проговорюсь, даже мысленно, — Сириус коснулся рукой своей головы, намекнул на то, что проникнуть в его мысли никому не получится.

Эдвард лишь кивнул ему в ответ головой, а потом произнёс:

— Если что, дай о себе знать. Свою семью о тебе я тоже предупрежу! И не пропадай! Мы должны держаться вместе!

— Надеюсь на скорую встречу и непременно с хорошими новостями, как с моей стороны, так и с вашей, — и только Сириус это произнёс, как тут же сорвался с места и на всех парах понёсся по лесу прямиком к убежищу Алека.

* * *

Сириус стремительно приближался к тому самому месту, где Алек нашёл своё временное пристанище. Уже виднелись посеребрённые верхушки гор, за которые уже давно закатилось ярко-красное солнце. Стало заметно сереть.

Бродяга уже вот-вот должен оказаться на месте и всеми правдами и неправдами будет спасать Гермиону из плена. Как он это сделает, Сириус пока не знал. Он никак не ожидал, что именно Алек окажется тем тираном, что насильно удерживает у себя девушку, да ещё, тем более, возлюбленную его крестника. Блэк и сам прекрасно знал Гермиону и в любом случае бросился бы к ней на помощь. Конкретного плана у него пока не было, он решил, что будет действовать по обстоятельствам, и надеялся, что всё обойдётся малой кровью. А там как пойдёт…

И вот, когда до дома Алека было рукой подать, он неожиданно почувствовал её — Джейн. Она бродила по лесу, и негативный поток её мыслей тут же пригвоздил Сириуса к земле, он замер на месте, пытаясь понять, что же такое могло произойти, что она сейчас была в таком состоянии.

Прочитать мысли Джейн для Сириуса не составило труда, сейчас она их практически не закрывала, активно ведя диалог сама с собой. Теперь Сириусу было известно, что Джейн была очень обижена на брата и всё это из-за девчонки, которую он украл — то есть Гермионы. Она в сердцах нелестно отзывалась о ней и о самом Алеке и убеждала себя, что больше ей возвращаться в дом брата нельзя — иначе она за себя не ручалась. Для Блэка несложно было догадаться, что сестрёнка на дух не переносила возлюбленную брата и была бы очень рада избавиться от неё.

К слову сказать, Сириус совершенно забыл, что Джейн может находиться в данный момент рядом с братом. И, если что, ему пришлось бы сражаться и с ней, ведь она своего брата в обиду точно не даст. Блэк даже не брался сейчас ответить, смог бы он драться с ней, с той, о которой грезил днем и ночью, той, которая, наконец, смогла затронуть тончайшие струны его души? Если бы даже попытался, то всё равно рука бы дрогнула… Поэтому для Сириуса был на руку тот факт, что Джейн сейчас находилась здесь, и ему необходимо было воспользоваться ситуацией, чтобы удалить её от дома Алека. Ведь если он оставит её в лесу, то для Гарри она может представлять опасность. Эмоциональный настрой Джейн тоже пришелся к месту, и у Блэка тут же созрел соответствующий план.

Сириус подошел к ней сзади и легонечко коснулся её плеча.

Джейн тут же обернулась. Она почему-то подумала, что это Алек вернулся за ней и, видимо, хочет извиниться, уговорить её вернуться, но, к сожалению, это был не он. Ищейка собственной персоной застал её в таком возбуждённом состоянии, и она совершенно не знала, как с ним себя вести — разговаривать не было никакого желания.

— Это ты? — нехотя выдавила из себя Джейн, за малым не сказав: «Еще тебя здесь не хватало!» — Ты, наверное, к Алеку? Иди, он там.

— А ты как же? Не пойдёшь? — для приличия спросил Блэк, хотя прекрасно знал о том, что возвращаться в его дом она больше не намерена.

— Ты иди, а я ещё немного прогуляюсь, — сухо ответила Джейн, отведя взгляд в сторону.

— Как же я тебя могу здесь оставить? По лесу шастают Вольтури. И хочу тебе напомнить, что охотятся они на тебя и на Алека. Такая беспечность может жизни стоить и тебе и твоему брату. Лучше пойдём со мной. Для прогулок ты выбрала неудачное время.

— Я не пойду, — резко ответила она и вовсе отвернулась от Ищейки, про себя подумав:

«Вот пристал! Чего тебе от меня надо?»

— Рассказывай, что стряслось? — не унимался Блэк, сделав шаг по направлению к ней. Он разговаривал сейчас, обращаясь к её затылку.

— У меня всё нормально! — услышал в ответ Сириус.

— Ну я же вижу, что это не так. У вас с Алеком что-то произошло? Не отрицай. Меня не обманешь, — он лукаво улыбнулся, обошёл вокруг неё, встав прямо перед её лицом.

— Я не хочу об этом говорить, — всё так же, не смотря на Ищейку, ответила Джейн, не забыв мысленно выругать этого приставалу, чем вызвала ещё большую улыбку у Блэка.

— Ладно, не говори и можешь не идти. Я сам у Алека разузнаю и попытаюсь всё уладить, — начал Сириус. — Но тебя одну я здесь оставить не могу. Предлагаю подуться на своего брата у меня дома.

После этих слов Джейн подняла на него вопросительный взгляд, не забыв в мыслях послать его куда подальше.

Сириус без зазрения совести читал её мысли, которые его только забавляли, а внутри он был весь в нетерпении — ведь пока он разбирается с Джейн, Гарри уже может отыскать Алека и тогда случиться непоправимое. Блэк решил перейти к решительным действиям, догадавшись, что эта мадам добровольно с ним не пойдёт.

— Слышишь, они уже близко! — воскликнул Сириус и стал оглядываться по сторонам.

— Кто? — забеспокоилась Джейн, прислушиваясь к своим ощущениям. Сама она ничего подозрительного не чувствовала.

— Вольтури! — произнёс Блэк и со словами: «Бежим!» — схватил её за руку и понёсся прочь. Конечно, никаких Вольтури и близко не было, но время поджимало, поэтому ему вновь пришлось пойти на обман.

Блэк довольно быстро оказался на месте, напротив аккуратного небольшого домика, который находился в горах и был удалён от всякой цивилизации. Он, как и многие другие вампиры, обзавёлся недвижимостью. Это было его первое крупное приобретение на нечестно заработанные деньги. Данную покупку он совершил, как только прибыл Форкс на задание, догадавшись, что его миссия будет не быстрой. И Сириус не ошибся. Теперь именно в свой первый дом, как это символично ни звучало, он привёл свою возлюбленную.

Блэк отворил двери и пропустил ошарашенную вампиршу вперёд. Джейн нерешительно перешагнула через порог, сама не понимая, почему она согласилась на эту авантюру, хотя её разрешения никто и не спрашивал…

— Ты пока располагайся здесь. А я вернусь к Алеку, проверю, всё ли у него в порядке, всё-таки Вольтури были совсем близко от его дома, — губ Блэка коснулась еле заметная улыбка, он не мог скрыть тот факт, что девушка ему очень симпатична. Для Джейн это тоже не осталось незамеченным, она даже кожей чувствовала, как Ищейка просто пожирает её глазами, и у неё тут же промелькнула мысль:

«Даже не старайся мне понравиться! Своё внимание на тебя я никогда не обращу. Только время зря потеряешь…»

Данное послание Блэк получил буквально дословно, и он про себя лишь ухмыльнулся: «Это мы ещё посмотрим». А вслух произнёс:

— Очень тебя прошу, не делай глупости, никуда не уходи. Я постараюсь не задерживаться. Вернёшься в дом к Алеку, как только буря уляжется, — с этими словами Блэк выскочил из дома, оставив её одну.

— Я здесь надолго не задержусь, — хмыкнула Джейн и небрежным взглядам окинула холостяцкое жилище.

* * *

Алек хлопотал над Гермионой, он с головой окунулся в заботы о девушке, да так увлёкся, что не сразу заметил отсутствия сестры. Вампир сам лично проследил, чтобы Грейнджер хоть что-нибудь съела, он был уверен, что причина её недомогания — это непременно голод. Видимо, исходил из своего собственного опыта — если нет питания, то и энергии нет.

Конечно, когда Алек обнаружил, что Джейн в доме нет, он догадался, что сестра, видимо, обиделась, зная её характер. Делить с кем-то внимание к своей персоне она никогда не могла, вот и сейчас повела себя так, как должна была. Естественно, Алек чувствовал свою вину перед Джейн и в другом случае даже побежал бы за ней, но только не в этот раз. Сейчас он поступил так, как считал нужным. Гермионе требовалась помощь, бросить её в таком состоянии из-за капризов сестры он не мог. Естественно, вампир уже представил себе, сколько ему предстоит выслушать упрёков от Джейн, но это всё будет потом, а сейчас главное, чтобы состояние Гермионы нормализовалось. Он настолько был напуган, что позабыл обо всём на свете.

— Как ты себя чувствуешь? — эта фраза уже столько раз прозвучала из уст Алека, что набила у Гермионы оскомину.

— Нормально, — сухо ответила Грейнджер. Она и сама была удивлена, не понимая, почему ни с того ни с сего ей стало плохо. Ладно, если раньше Алек сам лишал её чувств, чтобы она не сбежала и совершенно не волновался по этому поводу, то сейчас Гермиона и сама видела, как вампир был встревожен — видимо, это было не его рук дело…

Грейнджер действительно чувствовала себя сейчас разбитой, конечно, еда и питьё сделали своё дело, но вот слабость всё равно осталась, да такая, что она едва смогла приподняться, чтобы сесть на диван. Ей очень хотелось уже, наконец, стать независимой от этого вампира, который, как назойливая муха, продолжал крутиться вокруг неё.

«Ну надо же, если так и дальше дело пойдёт, то о побеге мне только придётся мечтать. Такими темпами я далеко не уйду», — про себя стала сокрушаться Гермиона, так как она понимала, что другого выхода отсюда, как сбежать, у неё нет. Грейнждер была уверена, что Алек добровольно никогда её не отпустит — его привязанность к ней была просто маниакальной, что очень пугало Гермиону. Ей бы попробовать сейчас развивать свои магические способности, чтобы, наконец, научиться сопротивляться чарам Алека, а у неё просто на это не было сил… Вот и сейчас Гермиона села вроде и сама, а голова начинала идти кругом, даже взгляд сосредоточить на чём-то она не могла — всё начинало плыть перед глазами. Кое-как Грейнджер всё-таки взяла себя в руки, пытаясь самостоятельно нормализовать своё состояние — как-никак она ведь целитель в этом мире, себе-то она должна помочь!

Алек замер на месте — для вампиров это вообще обыкновенное дело — они могли не двигаться часами, да что там часами — они днями способны стоять без движения, как истуканы. Вампир с волнением наблюдал, как Гермиона резко закрыла глаза, лицо стало настолько сосредоточенным, что он даже не осмелился её беспокоить. Его единственным желанием было, чтобы на щеках возлюбленной вновь появился румянец, чрезмерно бледная кожа девушки вызывало у Алека тревогу, он не находил себе места от волнения.

Грейнджер не могла смириться со своим беспомощным положением и решила помочь себе сама — она всю свою энергию направила внутрь себя и удерживала этот мощный поток до тех пор, пока могла его сдерживать. Её тело начало сотрясать, дыхание стало тяжёлым. Гермиону колотило настолько, что даже вампир испугался. Он ещё какое-то время в страхе наблюдал за этим, а потом не выдержал и крепко схватил её за плечи. В этот момент Грейнджер будто током прошибло, она тут же обмякла в его руках. Прямо на глазах вампира её щёки стали наливаться румянцем, цвет лица нормализовался, дыхание выровнялось. В следующее мгновение девушку было не узнать. Она открыла глаза и сразу же отказалась от помощи вампира. Освободившись из его цепких рук, Гермиона уверено села на диване и гордо выпрямила спину.

Алек очень удивился подобному преображению. Ещё недавно состояние девушки оставляло желать лучшего, её вид действительно был болезненным, зато сейчас перед ним была та самая независимая и неприступная ведьма, в которую он по уши влюбился с самого первого взгляда. Алек был очень рад видеть её такой и охотно спрятал руки за спину, чтобы больше ничем её не беспокоить и при этом произнёс:

— Я просто счастлив, что тебе стало лучше. Если тебе что-то нужно, ты только скажи, я сделаю…

— Ничего не нужно, — тут же перебила его Грейнджер, наградив надменным взглядом. — Я в твоей помощи не нуждаюсь. Оставь меня в покое.

— Ты меня очень напугала, — как будто не слыша её слов, проговорил Алек. — Пожалуйста, больше так не делай.

Гермиона ничего ему не ответила, а лишь отвела взгляд в сторону, обхватив себя руками. Она сама была очень рада, что своими усилиями смогла сделать так, что недомогание отступило, но вот желания разговаривать с тем, кто её удерживает силой, у неё не было.

— Я надеялся, что ты постепенно изменишь ко мне своё отношение, поймёшь, что я зла тебе не желаю, ведь я настолько тобой дорожу, что готов сделать ради тебя всё на свете!

— Всё на свете, говоришь? — и тут Грейнджер обратила на него свой взор, сделав некое одолжение.

— Всё, — Алек не отводил от неё свой взгляд, пытаясь прочитать в них хоть малейшую заинтересованность в своей персоне. — Пойми, наконец, что мои чувства к тебе настолько серьёзны, что я готов жизнь ради тебя отдать! Всё положить к твоим ногам, лишь бы ты только не видела во мне своего врага и чувствовала себя счастливой.

«Ну да, как же легко разбрасываться жизнью, когда, по сути, ты бессмертный», — подумала Гермиона, разглядывая на первый взгляд обыкновенного парня, довольно справного и даже милого. Но вот только она не любила его и никогда не полюбит, не сможет изменить к нему своё отношение. Насильно ведь мил не будешь. Только один Гарри заполнял собой все её мысли и переживания, только ради него одного её сердце до сих пор ещё билось.

— Значит, ты утверждаешь, что готов ради меня на всё и хочешь видеть меня счастливой?

Алек кивнул головой ей в ответ.

— Тогда отпусти меня, не удерживай силой. Разве можно быть счастливой в плену? Я словно птица, запертая в клетке. Ты обрезал мне крылья. Я даже дышать здесь уже не могу — эти стены для меня хуже тюрьмы! — Гермиона выкрикнула это прямо ему в лицо. — Ну, готов ты для меня это сделать, чтобы доказать, наконец, свои чувства?

Вампир молчал. А что он ожидал от девушки, которая в один миг вдруг лишилась свободы? Он больше не тешил себя надеждами, что вскоре она просто не устоит перед его вампирским шармом, как, например, остальные. Раньше для того, чтобы влюбить в себя девушку, ему даже делать ничего не приходилось. Каждая готова была пойти за ним хоть на край света, они, как кролики, шли на убой к удаву. Но тут видимо этот номер не проходил, ну, не действует на эту ведьму его вампирская магия и всё тут… Алек действительно растерялся. Нет, его совсем не озадачил её вопрос, о том, чтобы отпустить Гермиону — даже речи не было. Ему сейчас приходилось свыкнуться с мыслью, что эта девушка его, так просто не будет.

— Не готов, — спокойно ответил Алек. — Но я найду способ доказать тебе свои чувства.

— Можешь себя не утруждать, — бросила ему в ответ Гермиона и резко поднялась с дивана, скрыть своё волнение она уже не могла. Грейнджер кое-что почувствовала и решила незамедлительно это проверить. Она встала у окна, и одного её взгляда на улицу было достаточно, чтобы на лице появилась улыбка.

* * *

Поговорив с Сириусом, Гарри, естественно, даже не раздумывая, бросился на поиски Гермионы. У него даже мысли не возникло вновь спрятаться за спины приютивших его вампиров. Нет, он догадывался, что его не допустят к самостоятельным поискам, будут всячески оберегать, словно он маленький или немощный, а может, и вообще запрут дома. Поттер рвался в бой и сидеть в укрытии был не намерен — время идёт, и оно совершенно не играет им на руку. С каждой пройденной минутой Гермиона лишается драгоценной жизненной энергии, она, словно песок, утекает из неё. Гарри теперь знал об этом и ни единая сила не сможет теперь его остановить. Конечно, он не был на сто процентов уверен в своих силах, Гарри не глупый и понимал, что без палочки одолеть Алека и его сестру будет невозможно, поэтому, пробираясь сквозь густую растительность леса, он раз за разом пытался выудить из неё магию.

Столпы яркого света освещали уже сумеречное пространство, огромные булыжники разлетались в разные стороны, был слышен хруст ветвей. Как ни старался Гарри, найти способ управлять неисправной палочкой он пока не мог. Скол ещё не успел срастись, и волшебный атрибут не желал его слушаться.

— Гадство! — выкрикнул Поттер в сердцах. — Ничего не выходит, — он сел на бесформенный валун, чтобы отдышаться.

«Что же мне теперь делать? — задумался Гарри, отчаяние накрывало его с новой силой. — Гермиона томится в неволе, её жизнь сейчас в опасности, а я совершенно не знаю, где её искать, и никто этого не знает! Иначе Каллены давно бы её нашли», — про себя сокрушался он.

Поттер попытался воспользоваться своими новыми навыками — суперчувствительностью и с помощью неё хотя бы примерно определить направление, в котором ему нужно двигаться. Гарри закрыл глаза, его дыхание стало глубоким и размеренным. Он старался ничего не упустить, таким сосредоточенным ему ещё не приходилось быть никогда.

Через время Гарри действительно почувствовал мощный поток энергии, и он настолько был удалён, что Поттер растерялся. Даже за неделю такой путь ему не преодолеть, и он не придумал ничего лучше, как вновь попытаться трансгрессировать. Да, Гарри уже пытался это сделать ранее и всё было безрезультатно, но сейчас другого способа добраться до Гермионы Поттер просто не видел.

В своей жизни Гарри трансгрессировал много раз и прекрасно знал, как это делается. Раз за разом он пытался самостоятельно запустить этот водоворот, который должен был унести его в нужном направлении, но толку всё равно не было — результат нулевой, Поттер даже с места ни разу не сдвинулся. От напряжения у Гарри даже капилляры в глазах полопались, и они стали мало отличаться от вампирских. Сейчас его будто разрывало всего изнутри, всё существо Поттера как можно скорее хотело очутиться рядом с Гермионой. Гарри понимал, что, видимо, он делает что-то не так, но опускать руки даже не собирался. Поттер точно знал, что здесь его магия работает, палочка при нём, поэтому и трансгрессия, вероятно, тоже возможна.

Желание Гарри было такой силы, что он решил немедленно сменить тактику перемещения и действовать, опираясь на свою интуицию. Вместо напряжения он постарался расслабиться. Как ни странно, сделать это оказалось не так уж и просто, его мышцы не желали расслабляться. Усилием воли Гарри всё-таки сделал это. И всё произошло, как по волшебству. Он поймал ту волну энергии, которая тянулась от Гермионы, волна была мощная, и Гарри словно растворился в ней и тут же двинулся по течению, не сопротивляясь той силе, которая несла его прямиком к возлюбленной.

В отличие от трансгрессии в его родном мире, тут тело Поттера не выворачивало наизнанку, никаких тебе болезненных ощущений, напротив, Гарри чувствовал тепло и мощь той энергии, которая его увлекала за собой. Конца своего пути он ещё не видел, Поттер нёсся по светлому тоннелю, в нетерпении и с огромным желанием, наконец, достичь цели. Но что-то пошло не так, полёт завершился довольно резко, и его выбросило где-то в лесу, на берегу реки. Он отчётливо слышал бурлящие потоки воды, которые с силой бились о берег и уносились далеко вниз по склону.

— Вау! — воскликнул Гарри, схватившись за голову, пропустив свои волосы между пальцев. — Пусть и не до конца, но всё-таки получилось! — обрадовался он, не в силах скрыть свои эмоции.

«Видимо, это из-за палочки трансгрессию не довелось довести до конца, — догадался Поттер, размышляя уже про себя. — Выходит, здесь перемещение в пространстве действительно возможно. Нужно просто потренироваться. Только вот надежды на палочку мало, она так быстро не срастётся и будет выкидывать меня в лесу ещё не раз, — Гарри задумался. — Самое время освоить беспалочковую магию, — неожиданно догадался он. О подобной магии Поттер знал не понаслышке, и был уверен, что вполне можно научиться творить волшебство без палочки — только надобность в этом отпадала с тех самых пор, когда маг становился обладателем палочки. Именно она аккумулирует энергию волшебника в нужное русло, ведь палочка сама по себе не творит чудеса, а только помогает магу. Дети волшебников, у которых только-только просыпаются магические способности, и без палочки вполне справляются, только не всегда могут сами контролировать свою энергию. Взрослый волшебник вполне может с этим справиться, только на это нужны годы тренировок. Специально в школе этому не учат. А зачем? Предполагается, что волшебная палочка всегда будет под рукой, а на случай её потери можно приобрести новую. Но сам факт, что творить волшебство без палочки возможно, натолкнул Гарри на мысль, что он непременно должен этому научиться здесь и сейчас!

Поттер спрятал поломанную палочку в карман, чтобы не мешала — от неё сейчас всё равно толку было мало. Затем он растёр свои ладони докрасна, да так, что они начали болезненно гореть, в них появилась пульсация. Где-то из области груди по направлению к ладоням он усилием воли попытался сделать активный посыл энергии, мысленно произнеся: «Акцио бревно!» Взгляд Гарри был сейчас направлен на достаточно большой кусок сухого дерева, он взметнул руки вверх и, на его удивление, бревно слегка пошевелилось, что уже вселило в него надежду. В следующий раз Поттер дал мысленную команду уже более уверенно: и о чудо — кусок деревяшки тут же взметнулся в воздух и, словно пушинка, повис в воздухе, а затем начал двигаться из стороны в сторону так, как Гарри этого желал. Одним движением руки Поттер отбросил бревно далеко в сторону и, обрадованный успехом, приступил к следующему этапу тренировки — боевой, она сейчас для него была более, чем актуальна.

Так как живого противника перед Гарри не было, а на животных он практиковаться не собирался, то в качестве экспоната он решил использовать всё то же бревно.

«Эверте Статум! — буквально прокричал про себя Гарри, выставив руки вперёд. Горячая волна буквально вырвалась из его ладоней, а из пальцев заструился ярко-голубой свет. Поттер с наслаждением наблюдал, как бревно ударной волной подлетело в воздух, перевернулось несколько раз вокруг своей оси и отлетело далеко в сторону.

— Работает! — радостно воскликнул Гарри. Он захотел еще раз закрепить результат, чтобы быть уверенным уже на все сто процентов.

— Инкарцеро! — уже в голос выкрикнул Поттер, вошедший в азарт. Он атаковал всё то же бревно, получая истинное удовольствие от того, что сейчас видел.

И действительно, стоило Гарри произнести заклинание, как, словно ниоткуда, вылетели верёвки и туго обвили бревно по кругу. Если бы это был противник Поттера, то он бы вмиг лишился способности к движению. Так Гарри понял, что сам способен управлять своей магией и без всякой палочки, стоило ему только научиться правильно аккумулировать свою энергию и найти для неё нужный выход.

— Здорово! — усмехнулся Гарри, выдохнув с облегчением. Теперь он точно знал, что сможет выстоять против Алека, да и Джейн теперь для него будет не помеха.

«Так, теперь мне нужно как можно быстрее добраться до Гермионы, — подумал Поттер, потирая ладони, в предвкушении долгожданной встречи. Он незамедлительно перешёл к действию, теперь Гарри знал, что даже для трансгрессии ему палочка была не нужна. Только нужно уловить нужное направление и следовать этому потоку, не сворачивая с намеченного пути. Так Поттер и сделал.

Сейчас он мёртвой хваткой посредством энергии ухватился за тот поток, который нёс его по бескрайнему пространству. Гарри с лёгкостью нырнул в уже знакомый для него световой тоннель, и буквально через несколько минут его с силой выбросило у подножья горы, прямо у дверей какого-то дома.

Поттер быстро огляделся, подошёл к окну, там горел свет. Знакомый силуэт неожиданно появился на фоне аскетично обставленной комнаты. Гермиону он узнал сразу и тут же осветил себя Люмусом, чтобы она тоже смогла его увидеть — они встретились взглядами, её улыбка подействовала на него, словно живительный бальзам, заставив вмиг затянуться его душевные раны.

«Потерпи, любимая, скоро мы будем вместе. И я тебя уже никуда от себя не отпущу», — подумал Гарри и уже направился к двери.

По школьному коридору широко шагал мужчина, на вид ему не было ещё и сорока, но вот лысина на его голове прибавляла ему возраст. Он был облачён в чёрную мантию и тёмно-серый костюм, чем мало выделялся среди других магов. Его выражение лица было настолько серьёзным, что некоторые волшебники, возникающие у него на пути, в страхе разбегались в разные стороны. Сложно было понять, Пожиратель он или защитник Хогвартса — всё вокруг перемешалось. Битва в школе снова возобновилась, повсюду загорались яркие огни заклинаний, летели камни и стёкла, за окнами был слышен топот великанов, от которого содрогались стены, которые в этой бойне ещё умудрились уцелеть. Стоны раненых резали слух, многих заживо засыпало булыжниками. Как, например, сейчас, буквально мгновение назад, на этом месте был целёхонький оконный проём, а сейчас ударной волной открылся «замечательный» вид во двор школы. Мужчина успел среагировать, и каменные глыбы, которые тут же полетели по коридору, отослал обратно, на улицу, тем самым спас от увечий несколько старшекурсников. Ребята с благодарностью проводили незнакомца, который той же уверенной походкой, как ни в чём не бывало, продолжил свой путь.

Неожиданно в волшебника полетело проклятье, потом ещё одно и ещё. Двое егерей преградили ему путь и тут же получили достойный отпор. С каким же наслаждением он удалил их подальше от замка, чёрные мантии так и мелькнули где-то там вдалеке! Мужчина с непоколебимым видом зашагал дальше, словно он просто шёл по своим делам, и здесь вовсе не война велась, а так… Довольно быстро он дошёл до горгульи, которая охраняла кабинет директора. Мужчина произнёс: «Асводель», и каменное изваяние тут же сдвинулось с места, открывая путь наверх.

Мужчина шагнул вперёд на ступени, и винтовая лестница увлекла его за собой. Довольно быстро он оказался в просторной комнате, где, помимо гула с улицы, также раздавался ужасный шум: Распределяющая шляпа постоянно что-то бубнила себе под нос, какие-то приборы на полках монотонно позвякивали, а бывшие директора с портретов охали и ахали, возмущаясь, до чего же дошёл волшебный мир — воюет друг с другом. Только один Дамблдор молчал, ничего не говорил, а внимательно рассматривал вошедшего мужчину.

Непрошеный гость тем временем что-то активно стал искать на столе, перебирая папки с бумагами, потом полез в ящики, начал доставать оттуда книги и какие-то документы. Кое-что умудрялся спрятать во внутренний карман пиджака, туда же отправились и несколько увесистых томов и учебников

Незнакомец своим поведением, наконец, привлёк внимание директоров, и бородачи с портретов тут же зашумели:

— Варвар! Что ты себе позволяешь?!

— Совести у тебя нет!

— Вот в наше время…

Волшебник совершенно не обращал внимания на этот галдёж, он спокойно делал своё дело.

Дамблдор не сводил взгляда с мужчины и внимательно наблюдал, как тот хватал разные бумаги и книги, и всё это тут же пропадало в кармане его пиджака. Наконец, мужчина выпрямился, чтобы оглядеться, и тут он заметил, как на него в упор смотрит бывший директор Хогвартса. Волшебник отвёл взгляд в сторону, но Альбус в этот момент произнёс:

— Всё получилось?

Не оборачиваясь, мужчина кивнул головой и, ничего не говоря, бросился вниз по лестнице. Глаза Дамблдора подозрительно сузились, не скрывая улыбки, он спокойно пригладил свою бороду.

Довольно быстро волшебник оказался в школьном коридоре, он на мгновение замешкался — куда же ему сейчас нужно идти, как вдруг откуда-то сзади мимо него сквозануло проклятье. В области руки мужчина почувствовал острую боль, из рваной раны тут же засочилась кровь. Следующий яркий луч волшебник уже отразил, повернувшись лицом к противнику.

— Вот ты и попался! Думал, уйдёшь от возмездия? — хохотнул, глядя на него, егерь, тот самый, которого он несколько минут назад отправил прогуляться по окрестностям Хогвартса. К нему присоединился и второй, тоже обиженный им егерь. Луч от его проклятья волшебник так же с лёгкостью отразил и с ответом ждать не стал. Мощное проклятье заставило приспешников Лорда пожалеть, что они с ним связались. Одно за другим, их заклинания умело отражались, а в ответ сыпался град ответных проклятий. Эта бойня могла бы продолжаться вечность, но волшебнику, видимо, надоело это всё, и в один миг он, словно птица, исчез в ночи, вылетев в оконный проём.

Мужчина с тяжёлым сердцем покинул окрестности Хогвартса, он очень хотел остаться и сражаться за него наряду с теми волшебниками, которые, жизни не жалея, на смерть стояли за правое дело. Самого Волан-де-Морта пока видно не было, зато Пожиратели шныряли по замку и его обширной территории в поисках известно кого…

Волшебник с малоприметной внешностью переместился в Лондон, на площадь Гриммо. Он отбросил в сторону старый башмак, который послужил для него порталом, нелегальным, конечно, хотя это сейчас было сплошь и рядом… Мужчина остановился на узенькой улочке и с лёгкостью заставил появиться дом с номером двенадцать. Стены раздвинулись, и прямо у него на глазах появился вход с небольшим крыльцом и истёртыми ступенями. Он подошёл к двери, видавшей виды, выкрашенной в чёрный цвет, краска на ней от времени потрескалась и местами осыпалась. Волшебник скривился, неухоженность и ветхость здания были налицо, и даже с порога в этом можно было убедиться. Мужчина чувствовал некую неприязнь к этому дому и скрыть её у него не получалось, но, несмотря на это, он на всякий случай оглянулся и одним взмахом палочки заставил дверь отвориться, она противно заскрипела, так как годами её петли не смазывались. Волшебник вошёл внутрь, дверь захлопнулась, и в неё тут же полетел столп ярко-серебряного света. Область вокруг дверного проёма словно вздрогнула, воздух завибрировал, как живой, засеребрился, и энергетическая волна ударила по направлению к выходу.

Даже не обернувшись, мужчина зашагал по тёмному коридору, навстречу ему выскочили два домовика. Первым был более мрачный, с недовольным выражением лица, который тут же пробубнил:

— Шастают тут всякие, топчут! Что бы сказала на это моя бедная госпожа?

Тут вперёд него выскочил другой домовик, который немного отличался от первого внешним видом — на нём была настоящая одежда, а не лохмотья. Похоже, эльф надел на себя всё, что у него было: носки, которые доходили ему до самых колен, цветастые кеды на шнурках, растянутую кофту, а из-под неё торчало несколько маек, на его шее был длинный шарф, а на голове шапка с помпоном. Этот домовик тут же склонился в поклоне перед волшебником и произнёс:

— Добби ждал вас и очень волновался, — эльф поднял на мужчину свои большие глаза, в которых отражалась щенячья преданность.

Кикимер подозрительно прищурил свои и без того маленькие глазки, исподлобья уставившись на мужчину. Прямо у него на глазах волшебник стал видоизменяться. Лицо из округлого в миг превратилось в овальное, лысина обросла чёрными волосами, нос вытянулся, и в росте мужчина немного прибавил. Перед эльфами предстал Северус Снейп. Кикимер, бессвязно двигая губами и шаркая ногами, удалился, а Добби остался восторженно смотреть на своего названного хозяина — он готов был преданно служить всякому, кто в данный момент нуждался в помощи и, по его мнению, заслуживал этого. Домовик всем своим эльфийским сердцем считал Снейпа достойным волшебником, так как знал, что он сам вызвался помочь Гарри и очень многое сделал для него. К Поттеру домовик был очень привязан и сам готов был рискнуть жизнью ради него, только вот не знал, сможет ли его жертва спасти волшебника, поэтому так дорожил Северусом и готов был сделать для него всё, что он пожелает.

Сам Снейп совершенно не привык к такому отношению к себе, даже со стороны эльфов. Никто и никогда не говорил ему, что за него волновались или ждали. Слова Добби растрогали волшебника, но грозный маг даже виду не подал, хотя глубоко внутри приятное тепло всё-таки коснулось его сердца.

— Мне нужно было забрать кое-какие вещи в Хогвартсе, — проговорил Северус, направляясь в гостиную.

— Вы возвращались в школу? Но там же опасно! Нужно было Добби приказать. Я бы привёз всё, что вы пожелали. Ой, да вы ещё и ранены. У вас кровь на руке! — эмоционально протараторил эльф, заметив кровь на рукаве волшебника. С беспокойным видом он быстро засеменил следом за Снейпом.

Северус, войдя в комнату, остановился, там было темно, и он уже достал палочку, чтобы это исправить, и в это время произнёс:

— Да разве это рана — пустяки! — он бросил небрежный взгляд на свой окровавленный локоть и тут же продолжил:

— А работёнка для тебя найдется. Мне ещё нужно домой к себе попасть, вещи забрать. Ты отправишься туда первым и разузнаешь, нет ли там слежки. Лорд не успокоится, пока не найдёт меня.

— А я уже! — произнёс эльф, и в этот момент свечи в канделябрах резко зажглись, осветив комнату.

От того, что Снейп сейчас увидел, у него даже дар речи пропал. Вроде и хотел было что-то сказать, да не смог. В самом центре гостиной в одну огромную кучу были свалены его личные вещи, книги, многочисленные колбочки с зельями, даже его чугунный именной котёл с горелками домовик приволок сюда.

Северус с недоумением посмотрел на домовика, скрыть своё удивление он не смог.

— Я подумал, что всё это вам может здесь понадобиться, пока вы скрываетесь. Добби решил, что вам опасно появляться в вашем собственном доме, поэтому совершил такое самовольничество. Хозяин злится на меня, да? — эльф буквально вплотную подошёл к ногам Снейпа, заглядывая ему прямо в глаза. — Обещаю, я сейчас всё здесь уберу. И да, там, у дома я заметил несколько волшебников в чёрных мантиях, они долго не отходили от него, и внутри тоже были, в комнатах беспорядок, вещи разбросаны.

— Неудивительно, — произнёс Северус, окидывая взглядом всё то, что приволок эльф. — Всё это перенеси в спальню на втором этаже, — спокойно проговорил зельевар. Он и не думал злиться на эльфа, по хорошему счёту, домовик избавил его от похода домой и был уверен, что он обязательно в этой груде вещей найдёт нужные ему. Снейп посмотрел сейчас на домовика с большой благодарностью. Такую заботу к нему никто ещё не проявлял. Иногда важно чувствовать, что ты кому-то нужен…

— Это я быстро устрою! — просиял домовик. — И, кстати, у меня ужин готов. Вам где подавать? Здесь или в столовой?

— Подавай сюда! — улыбнулся ему в ответ Северус. Он, наконец, вспомнил, что со вчерашнего утра у него даже маковой росинки во рту не было. А еще он добавил:

— Спасибо! — зельевар искренне поблагодарил эльфа. Уже во второй раз он оценил значимость этих существ, в корне поменяв о них своё первоначальное мнение.

* * *

Реакция Грейнджер очень удивила Алека. Если бы он так не был занят девушкой, то непременно почувствовал, что у них гости. Присутствие человека он ощутил сейчас прямо кожей. Вампир тут же почувствовал непреодолимую жажду, если рядом с возлюбленной он, как мог, подавлял это желание, старался отвлечься, то сейчас Алек явно сделать этого не мог. Запах на удивление ему показался очень знакомым, но в спешке вампир не стал разбирать, кому он мог принадлежать — друзей среди смертных у него не было. Алек мысленно попросил у Гермионы прощения, за то, что вновь лишает её сознания. Он по привычке поймал девушку налету, уложил на диван и тут же предстал перед гостем.

— Ага. Так ты лично решил меня встретить, — проговорил Гарри, ехидно улыбаясь, — Да-да, ты всё правильно понял, я пришёл за Гермионой.

— Мы немного заняты, зайди-ка ты попозже, — Алек протянул к Поттеру руки и хотел, по обыкновению, взять его за плечи и сопроводить далеко восвояси, но Гарри опередил его заклинанием Петрификус Тоталус и отбросил вампира вглубь комнаты, заставив при этом несколько раз перевернуться в воздухе. Поттер уже опробовал это заклинание на бревне, поэтому оно у него вышло первоклассно.

Гарри тут же влетел в дом в поисках Гермионы, он сразу заметил её лежащей на диване без движения и незамедлительно бросился к ней.

— Гермиона! — в страхе закричал Поттер, он за доли секунды оказался возле неё и хотел было взять на руки, чтобы трансгрессировать вместе с ней из этого ужасного места, но не тут-то было…

Для Алека вылезти из груды вещей, куда он угодил только что — много времени не потребовалось. В одно мгновение вампир предстал перед парочкой и с ехидной улыбкой начал незримую атаку — стал делать то, что умел лучше всего. Начал Алек с парализации тела, сознание у своей жертвы при этом он забирать не стал.

Поттер в какой был сейчас позе, в такой и застыл на месте: на полусогнутых ногах и с вытянутыми вперёд руками. Щитовую магию Гарри ещё не отработал, и она у него пока не получалась, а совмещать боевые заклинания одновременно с защитными никак не удавалось, а тут, увидев Гермиону такой беспомощной, у него вообще крышу сорвало, напрочь отключив чувство самосохранения. В один момент у него в голове пронеслась куча мыслей. Ведь он только что видел любимую в окне, она даже ему улыбалась, а теперь она лежит совершенно без движения и никак не реагирует. Поттер понятия не имел, что же с ней сделал этот упырь и от волнения с ума сходил. Вот именно поэтому Гарри сплоховал и в результате стал сторонним наблюдателем, без возможности к сопротивлению.

Алек с усмешкой подошёл к сопернику и с большим удовольствием пнул его ногой, тот, естественно, в какой застыл позе в такой и повалился на бок.

— Ты думал, что так легко заполучишь Гермиону? Надеялся, что придёшь и заберёшь её у меня? — начал вампир, высокомерно поглядывая на парня. — Да твои жалкие магические попытки ничто против моей силы и мощи, — он продолжал ограничивать Гарри в движении. — Ха! Тоже мне противник — жалкий и никчемный волшебник. Не понимаю, что она в тебе нашла? — разглядывая Поттера, продолжал Алек. — Ты мне не ровня. Я, и только я, буду обладать этой женщиной. Она моя, слышишь? Только моя. Хм... Мне даже делать ничего не пришлось, как ты оказался у моих ног, — уже в голос расхохотался вампир.

Самое ужасное, что Поттер слышал каждое слово, которое вещал самодовольный Алек, но он даже пальцем пошевелить не мог, не то, чтобы съездить этому упырю по физиономии.

«Да, сплоховал я. Ведь было очевидно, что в скорости ему нет равных. Но ты рано радуешься, красноглазый — ещё не вечер, а там будет видно, кто кого», — про себя подумал Поттер, так как даже слова вымолвить не мог — всё его тело было парализовано, только зрение и слух вампир благосклонно оставил Гарри.

— Мне показалось, в прошлый раз ты для себя уяснил, что у меня намерения очень серьёзные. Даже не думай, я учусь на своих ошибках, — Алек прекрасно помнил, что этот маг сделал с ним при первой их встрече и был просто счастлив, что этот мягкотелый, увидев свою возлюбленную, потерял контроль над ситуацией. Вампир также заметил, что сейчас палочки у Поттера в руке не было, и он с радостью предположил, что этот олух мог её потерять, а эти его жалкие магические всплески Алек и за магию не считал.

Гарри в этот момент пытался сопротивляться магии вампира — ведь он сейчас был не полностью обездвижен — сознание осталось при нём. Гарри мысленно перебирал щитовые чары по одному, но пока они никакого результата не давали, и ему приходилось слушать те бредни, о которых с удовольствием вещал красноглазый.

— Ты сейчас не видишь, но я тебе расскажу, что я делаю, — Алек стал комментировать все свои действия. — Я сейчас касаюсь рукой её кожи, она такая нежная и тёплая, пока… — усмехнулся он, представляя, какая же шикарная из Гермионы получится вампирша. — Я провожу пальцами по её щеке и волосам. Ты даже представить себе не можешь, как она сейчас хороша. Её грудь медленно вздымается, губы такие манящие, так и просятся к поцелую. Она вся просто создана для любви. Её запах так и сводит с ума. Так для меня не пах ещё ни один человек, ни одна женщина не была настолько желанна. Пульсирующая венка на её шее, ммм… она просто лишает меня рассудка, — эти слова он произнёс, нервно сглотнув, а потом еще добавил:

— Если бы ты знал, скольких усилий мне стоит сдерживать себя, чтобы не опробовать её на вкус. Запах её крови, густой, обволакивающий, вперемешку с её собственным запахом, дурманит меня настолько, что я ни на секунду не могу расслабиться, чтобы не думать о ней, не возжелать её во всех смыслах этого слова. Это такое мучение, но оно очень сладкое.

Алек разоткровенничался с Поттером и даже сам этому удивился, но не озвучить то, что он чувствовал сейчас, просто не мог, наболело. Один взгляд на Гермиону менял Алека в корне, он становился мягче, податливее — это делало его уязвимым. Именно сейчас вампир вспомнил, что Гермиона просила его не вредить Гарри. Ну, как он мог отказать ей в этой просьбе? Другая его сущность, вампирская, кровожадная, прямо сейчас одним ударом в голову уничтожила бы своего соперника, вот только милосердная часть вампира в данный момент преобладала. Он знал наверняка, что в противном случае возлюбленная никогда ему этого не простит, и Алек был вынужден подчиниться.

А вот Гарри было сейчас не до милосердия, он не видел ничего из того, что делал вампир, но его слова заставили Поттера во всех красках представить всё, о чём он только что говорил. У Гарри всё внутри просто переворачивалось от одной мысли, что это недосущество касается его возлюбленной и тешит себя такими мечтами… Поттер уже сто раз отругал себя за такую беспечность, которая позволила Алеку обездвижить его. Раз за разом Гарри пытался освободиться от этих магических оков, но щитовые чары на магию вампира не действовали. Злость всё сильнее закипала, Поттер уже готов был на всё, лишь бы этот упырь замолчал и, наконец, убрал свои грязные руки от Гермионы.

Тут Гарри вспомнил, что, действительно, щитовые чары могут лишь отразить направленное воздействие, а уже совершённое можно убрать только чарами помех, которые нейтрализуют магию. Поттеру очень повезло, что Алек оставил ему сознание, и благодаря этому у него есть сейчас возможность нейтрализовать воздействие вампира.

«Импедимента»! — Гарри буквально прокричал внутри себя и сразу же почувствовал, что появилась чувствительность в конечностях — это вызвало у него большую радость, но она была недолгой. Алек, не переставая, распространял на соперника своё воздействие, и чувствительность у Гарри до конца не возвращалась. — Нет, так дело не пойдёт. Нужно что-нибудь посильнее, — подумал Поттер и стал перебирать в памяти всевозможные заклинания. Гермиона знала их в совершенстве, но сейчас она не могла ему помочь, ей самой требовалась помощь… Максимум стараний, и Гарри, наконец, вспомнил нужное и тут же мысленно произнёс: — «Фините Инкантатем!» — это было мощное заклинание, и оно на более долгий срок смогло нейтрализовать влияние Алека. Для Гарри этого времени было достаточно, чтобы взять ситуацию в свои руки, и он тут же перешёл к активным действиям, не забыв выставить перед собой щит.

Расчувствовавшийся вампир залюбовался девушкой и не сразу понял, что происходит. Алек был очень удивлён, когда Поттер встал перед ним, как ни в чём не бывало, и произнёс:

— Я бы на твоём месте убрал от неё свои руки, — одновременно со словами последовало проклятье, которое ударной волной отбросило ошарашенного вампира в сторону и впечатало его в стену.

* * *

Джейн не спеша осматривала холостяцкое жилище, её взгляд всё время цеплялся за какие-то мелочи: то за кружевные салфетки на кофейном столике, то за живые растения в горшках, которые выстроились ровным рядком на подоконнике. Также вокруг была идеальная чистота — ничто и нигде не валялось, все вещи аккуратно сложены на своих местах, даже пылинки видно нигде не было. Ещё вампиршу привлёк книжный шкаф во всю стену. Джейн очень любила читать, интересовалась искусством и живописью, не потому что она принадлежала к управляющему клану, просто наравне с Аро ей было это интересно. Вот, например, Алек даже не скрывал, что не любит читать, и в этой размазне на холсте он совершенно ничего не понимает, а Джейн, напротив, могла часами рассматривать картины, с каждым разом находя в них для себя что-то новое. Её личная комната могла бы служить музеем — столько уникальных вещей за эти годы ею было собрано: оригинальные репродукции всемирно известных живописцев, редкие экземпляры книг регулярно пополняли её многочисленную коллекцию.

Вот и сейчас девушка буквально застыла у одной из картин. На ней было изображено лавандовое поле, до того красивое и в таких нежнейших тонах, что вампирша невольно залюбовалась. Она не раз была в Париже и регулярно посещала лавандовые поля, здесь на картине оно было словно живым: ярко-голубое небо, воздушные облака и лиловые цветы, словно ковёр, простирались до самого горизонта. Ей несложно было представить себя стоящей на этом поле, вдыхающей божественный цветочный аромат, лёгкий ветерок ласково трепал бы её волосы — ощущение успокоения и блаженства.

«Нужно будет вновь посетить знаменитые парижские лавандовые поля», — подумала Джейн, и тут она поймала себя на мысли, что теперь о той былой беззаботности ей нужно будет забыть. В настоящее время Джейн не может так просто сорваться с места и улететь, куда пожелает. Жизнь в подполье — вот что теперь её ждёт. Вспомнив о своей участи, она невероятно расстроилась, только сейчас вампирша оценила масштаб произошедшего. Ведь, как раньше, больше не будет никогда. От этих мыслей ей стало очень грустно, и Джейн резко отошла от картины, которая лишь бередила её вампирскую душу.

Взгляд девушки неожиданно зацепился за камин, он был добротный и очень красивый, на его полочке стояли разные мелочи: статуэтки, часы в хрустальном обрамлении, записные книжки — было видно, что в убранстве дома приложена женская рука. Вдруг Джейн заметила, что фоторамка лежит на каминной полке вместо того, чтобы стоять. Она подошла ближе и решила это исправить. Вампирша подняла фоторамку и ожидала увидеть там Бродягу, но на неё с фотографии смотрела красивая брюнетка, которая широко улыбалась, ямочки на её щеках делали девушку ещё более привлекательной, правильные черты лица, большие карие глаза — всё в ней было идеально.

«Ну у тебя и вкус, Ищейка», — про себя подумала Джейн, она почему-то подумала, что эта девушка — возлюбленная Бродяги. Вампирша не знала, что Сириус совсем недавно приобрёл этот дом у парня, который очень болезненно расстался со своей девушкой и решил таким образом избавиться от всего, что напоминало о ней. Сам Блэк ещё толком не успел здесь обосноваться, так как это совсем недавнее его приобретение, и он в этом доме от силы был несколько дней — всё остальное время Сириус выслеживал Джейн. Все личные вещи предыдущий хозяин, конечно же, вывез, а вот фотографию бывшей возлюбленной, видимо, забыл или специально не забрал...

Джейн на полном серьёзе сейчас подумала, что эта девушка имеет какое-то отношение к Бродяге.

«Интересно, и где же эта мадам сейчас? Хм. Она ведь человек! Неужели он, как мой брат, решил завязать отношения со смертной? — вампирша небрежно бросила фоторамку на полку. — И почему это, вообще, должно меня волновать? Ну, имеет отношение и пусть имеет. Это не моё дело!» — фото девушки здорово задело Джейн, хоть она и успокаивала себя, на самом деле вампирша выглядела сейчас очень взволнованно.

Джейн отошла от каминной полки, чтобы больше не видеть эту фотографию, она села на мягкий диван, который служил ярким пятном этой комнаты — к обивке фисташкового цвета, сделанной из плюша, было приятно прикасаться. Вампирша поводила ладошками по дивану и вновь задумалась.

«Бабник! Ловелас! Ему что, одной мало? — про себя возмутилась Джейн. — Я же видела, как он на меня смотрит, просто пожирает своими бессовестными глазами. Обо мне, вообще, он можешь забыть! Такую как я, ему никогда не завоевать!» — вампирша была очень категорична, она облокотилась на спинку дивана и стала нервно постукивать костяшками пальцев по подлокотнику в ожидании хозяина.

Через какое-то время за окном послышался шум, вампирша нехотя встала, чтобы посмотреть, кто это может быть. Она предположила, что вернулся Ищейка, и ей немедленно нужно было включить своё безразличие. Силуэты мужчин мелькнули у оградки дома. Эти двое не были похожи на Бродягу и Алека — Джейн напряглась, быстро соображая, что же ей сейчас делать.

* * *

— С кем это ты разговаривал? Я видел мужчину рядом с тобой. Я его не знаю, — подойдя к Эдварду, заговорил Джейкоб. Он догнал его в лесу, чтобы вместе продолжить поиски Гермионы.

Каллен обернулся, приближение Блэка он почувствовал сразу, по его громким мыслям. В последнее время Джейкоб был очень нервным, и о его переживаниях несложно было догадаться. С одной стороны, его волновала судьба Белы и её ребёнка, а с другой, Блэк очень переживал за Гермиону. Джейкоб чувствовал её нынешнее состояние даже на расстоянии, ему было известно, в каком она сейчас находилась положении. Чувство беспомощности и безысходности его просто убивало. Блэк даже представить себе не мог, что запечатление так на него подействует. Он места себе не находил и очень злился на себя за то, что с таким потрясающим нюхом он до сих пор ещё не нашёл Гермиону. Никто из его стаи даже на след её не напал, что его тоже очень удручало. Именно поэтому Эдвард старался парня лишний раз не злить, понимая его непростое положение.

— Это был крёстный Гарри, он из его мира, — спокойно произнес Каллен. Эдвард шёл по лесу, пытаясь напасть на след Грейнджер, или, на худой конец, след Поттера.

— А мне издалека показалось, что он из этих. Как их там? Вольтури, — проговорил Блэк, в этот момент его лицо было мрачнее тучи.

— Так и есть. Он делает вид, что служит Аро.

— И ты ему поверил? — усмехнулся Джейкоб. — Их чересчур много здесь развелось, но мы их популяцию постепенно сокращаем.

— О чём это ты? — переспросил Эдвард.

— Ребята рассказали о том, что произошло в резервации, — начал рассказывать Блэк. — Представляешь, кто-то привёл вампиров прямо к дому Сэма. Ну, естественно, все были в шоке — шанса выжить у этих троих не было. Но говорят, что они были не одни. Четвёртый сбежал. Вот я и думаю, тёмная лошадка — не твой ли это новый друг?

— Я даже не сомневаюсь в этом, — Эдвард еле заметно улыбнулся, сам Сириус ему не рассказал, как именно он нейтрализовал Вольтури — видимо, речь шла как раз об этом. — Это ещё раз подтверждает, что ему можно доверять. Он теперь с нами и так же, как и мы, присоединился к поискам Гарри и Гермионы. Так что можешь своих ребят предупредить, что он свой. Мои тоже уже в курсе.

— Ты точно уверен в нём? Я бы так слепо не стал ему доверять. А вдруг он специально вошёл к тебе в доверие, чтобы разузнать все подробности про Гарри и Гермиону, а сам хочет быстрее нас найти волшебников и сдать их своему хозяину, — Джейкоб не привык никому доверять и особенно сейчас проявлял во всём предельную осторожность.

— Не переживай, я в нём точно уверен. Ты же знаешь, я умею читаю мысли и от меня сложно что-нибудь скрыть, — Эдвард начал откровенно лгать. Никакие мысли вампира ему так и не удалось прочесть, но Сириусу он доверял, как себе. Они с ним всё выяснили, но признаваться Джейкобу в том, что он так же, как ребята, из другого мира, Эдвард не стал. Просто постарался убедить оборотня, что ему не о чем переживать.

— Ладно, тебе виднее. — Джейкоб никогда не забывал о вампирском даре Эдварда, он его жутко раздражал. Как назло, Блэк при нём начинал усиленно думать и зачастую не очень лестно высказывался о самом Каллене. Сам же Эдвард к этому давно уже привык, он не рассчитывал, что оборотень его полюбит, да и не нужна была ему его любовь. Вампира заботило лишь благополучие Беллы, гости из прошлого его тоже сейчас волновали — ведь, судя по видению Элис, если Гермиона до родов Беллы не покинет этот мир, то в его семье случится беда. Это напряжение не покидало Каллена, и даже невооружённым взглядом, без способности к чтению мыслей, можно было догадаться, что с ним что-то не так. Блэк заметил это и решил попытать вампира.

— Как у Беллы дела? Ты её видел сегодня? Я не стал заходить, чтобы её не тревожить, — произнёс Джейкоб, шагая рядом с Калленом, одновременно прислушиваясь к обстановке вокруг.

— Видел, совсем недолго, — проговорил Эдвард, в его голосе чувствовалось напряжение. — Карлайл говорит, что роды могут начаться со дня на день. Если сердце Беллы не выдержит…

— Этого не произойдёт! Она выживет, слышишь! Должна выжить! — Блэк, как никогда, стал серьёзным, он настраивал себя на хороший исход, другое Джейкоб принимать просто отказывался. Даже думать не хотел, что Белла может погибнуть при рождении ребёнка или, чего еще хуже — до начала родов. В противном случае Эдварду он никогда этого не простит. Блэк, как и раньше, во всём продолжал винить вампира. — Ты же говорил, что у вас всё под контролем и в последний момент вы её можете обратить.

— А если не успеем. А если… И она вместе с ребёнком…. — голос Эдварда дрогнул. Сильный вампир, мужчина из последних сил сдерживал слёзы.

— Замолчи! Не смей такое говорить. Нужно надеяться на лучшее. Карлайл профессионал, он сделает всё, что полагается, — не столько Эдварда, сколько себя стал успокаивать Джейкоб.

— Тут не только в этом дело, — проглатывая горестный комок, проговорил Эдвард.

— Что ты имеешь ввиду? В чём ещё может быть дело? Если ты о ребёнке, то можешь не переживать, Сэм и близко к нему не подойдёт. Я и мои ребята вместе с твоей семьёй сможем отстоять их обоих. Об этом можешь не волноваться, — поспешил успокоить его Блэк.

— Я не об этом, — смотря куда-то вдаль, лишь бы не встретиться с оборотнем взглядом, проговорил Каллен. — Есть ещё кое-что, что не даёт мне покоя, — Эдвард решил поделиться своими переживаниями с Блэком, всё держать в себе ему было невыносимо.

— Говори!

— У Элис было видение, она видела ужасную ситуацию. Если Гермиона до родов Беллы не вернётся в свой мир, то может случится непоправимое — Белла и ребёнок могут пострадать. Будущее Гермионы при таком исходе Элис тоже не видит, — словно на одном дыхании, как на исповеди проговорил Эдвард.

— И давно ты об этом знаешь? Наверно, всем известно, кроме меня? — вспылил Джейкоб, требуя немедленного ответа.

— Знает только Элис . Да и я узнал об этом совершенно случайно. Сестра решила никому не говорить, так как понимает, что мы с ума сойдём от переживаний, лишние нервы вряд ли будут нам на пользу.

— В чём же дело? Почему такое неутешительное будущее нарисовалось? Что теперь делать? Как быть? — тут же завёлся Джейкоб, он иногда настолько выходил из себя, что переставал контролировать своё поведение.

— Не знаю. Мне стало известно только про Гермиону, — Эдвард шагал, уже не разбирая дороги, пытаясь поведать Джейкобу всё то, что ему было известно. — Дело в том, что Гермиона могла погибнуть в своём волшебном мире, если бы Гарри не стал для неё якорем, тем, кто из последних сил удерживал её там. Здесь с ней всё было нормально пока её якорь — Гарри, не прибыл сюда. С этого самого момента её связь с родным миром прервалась. Поттер здесь, и Грейнджер там уже никто не держит, с каждой минутой жизненные силы Гермионы постепенно покидают её.

— Как же всё запутано! — Блэк вроде и пытался вникнуть во всё то, что рассказал ему Эдвард, но понять ничего не смог. Единственное, что он для себя уяснил, так это то, что жизнь Грейнджер теперь в опасности. — Ну ладно, с Гермионой всё понятно, но какое это имеет отношение к Белле?

Эдвард лишь отрицательно помотал головой, так как и сам не знал причинную связь.

— Как же мне надоела вся эта неизвестность! — вспылил Джейкоб и с силой ударил кулаком по дереву, как будто оно было в чём-то виновато. И тут его будто отрезвило, он резко опустился на землю.

— Ты чего? — поинтересовался Каллен.

— Всё сходится. Кэмэрон уже говорила об этом. Но я тогда не придал значения её словам. Не думал, что это может касаться Беллы!

— И что она сказала? — заволновался Эдвард, надеясь, что слова шаманки прольют на это хоть какой-то свет.

— Гермиона тогда спросила её — точно ли она вернётся обратно в свой мир? На что Кэмэрон ответила, что ей просто необходимо вернуться, а иначе прольётся кровь. Теперь понятно, чья это может быть кровь… — Джейкоб, сидя на траве, схватился за голову.

Эдвард замер на месте и не двигался, он тщательно обдумывал полученную информацию, пребывая в состоянии шока, и вдруг Каллен неожиданно заговорил:

— Гарри вернулся за Гермионой, если бы этот Алек не украл её, то они были бы уже в своём мире…

— Из-за этого упыря, из-за его прихоти, столько жизней теперь в опасности! — с надрывом произнёс Блэк — Нужно без устали всем вместе искать Гермиону! И, как назло, этот Поттер куда-то подевался! — психанул он, предполагая, что теперь и его им придётся искать.

— Он сам отправился на поиски Гермионы, когда узнал, что её жизненные силы уже на исходе.

— Как будто от него будет какой-то толк, — съязвил Джейкоб и неожиданно сменил тему разговора. — Ты прости, ну от запаха упыря меня начинает всего коробить, и этот аромат сейчас исходит отнюдь не от тебя, — прокричал Блэк, сделав злобное лицо. — Я разорву сейчас каждого, кто попадётся на моём пути! — прокричал Джейкоб и прямо на ходу, в прыжке, обратился в огромного лохматого волка и кинулся вглубь леса.

Эдвард не сразу сообразил, в чём дело, а потом тоже почувствовал, что рядом вампир, и тут же бросился за ним. Каллен уже сто раз пожалел о том, что не сдержался и всё, как на духу, выложил Джейкобу — теперь этот эмоциональный оборотень и дров может наломать…

Джейн замерла у окна, двое незнакомцев целенаправленно двигались к двери. Она наивно подумала, что это могут быть Ищейка и Алек, но теперь вампирша была уверена, что это не они. Даже в темноте ей не составило труда определить, что к дому приближались Деметрий и Алекто. Джейн словно ветром сдуло из комнаты, а через мгновение она уже покинула и дом — встречаться с членами бывшего клана вампирша не хотела.

«Они пришли за мной, — пронеслось в голове у Джейн, по обе стороны от неё замелькали ели. — Как же они узнали обо мне? Надеюсь, мой брат и Ищейка в безопасности! — немного подумав, она продолжила свои рассуждения. — Хотя, какое мне дело до Ищейки… Да, я ему благодарна за помощь, но не более».

Вампирша резко остановилась, на самом деле она не знала, куда ей бежать. К брату? Так обида и гордость не позволяли ей этого сделать, а больше её нигде не ждали. Волнение засело глубоко внутри, теперь в своём будущем, как и в будущем брата, спокойствия она не видела. Ей было обидно до слёз, что сейчас она, как самая настоящая трусиха, должна была скрываться от тех, кого раньше считала своими братьями, тем более, теперь без своего дара она и отпор, как следует, никому не сможет дать… Тут уже и на брата всё сваливать было нельзя. Джейн вовсю обвиняла и себя тоже: за свою беспечность, за то, что не смогла повлиять на Алека, предостеречь от ошибки, которая может теперь стоить им обоим жизней.

Какое-то время вампирша стояла растеряно между деревьями, сжимая в руках край своей мантии, с такой силищей вампирской, пусть даже без дара, она чувствовала себя беззащитной и растерянной, словно ребёнок — такого с ней не случалось ещё никогда.

Неожиданно совсем близко послышались голоса, ей пришлось взять себя в руки. Сначала она решила опять бежать, а потом передумала. Разговаривали Деметрий и Алекто, ей стало любопытно, о чём они говорят.

— Ну надо же, этот прохвост уже успел и домом здесь обзавестись, — возмущённо произнёс Деметрий. — Интересно, откуда ты узнал об этом?

— У меня есть кое-какие связи, — усмехнулся Алекто. — Я же тебе говорил, что его дома нет. Зачем мы припёрлись сюда?

— Мне нужны доказательства, что этот Ищейка предатель. Понимаешь? Так просто Аро нам не поверит, подумает, что я наговариваю на его любимчика, на его новое детище. Не исключено, что и твои слова он возьмёт под сомнение.

— Ты мне тоже сначала не поверил, — с укором произнёс Алекто. — Вот увидишь, этот новенький себя ещё покажет. Я больше чем уверен, что это он заманил наших ребят в ловушку к оборотням. Когда всё вскроется, у Аро не останется больше сомнений насчёт него. Нам в первую очередь нужно найти Ищейку, а не двойню.

— Ну да, пока он не догадался, что подозревается в предательстве, — задумчиво произнёс Деметрий. У него самого давно закрались сомнения насчёт Ищейки, и лишний повод его разоблачить был как раз кстати. То, что он и Алекто не совсем доверял — это уже было дело десятое. Сейчас ему был нужен сообщник и выбирать не приходилось…

— Я знаю, где сейчас Ищейка, — с уверенностью произнёс Алекто. — Нам нужно вон туда, — он показал в сторону горного хребта, именно туда, где прятался Алек.

Деметрия аж передёрнуло — он был лучшим из следопытов в клане и ничего, абсолютно ничего, сейчас не чувствовал, как отрезало и довольно резко. Зато этот Алекто неожиданно стал показывать отличные результаты — в проницательности, всеосведомлённости, в том числе и поисковые способности у него неожиданно открылись. Если он действительно приведёт его к Ищейке, то непременно докажет тот факт, что он и сам не так уж и прост — пугающе непрост…

Джейн слышала каждое сказанное ими слово, она очень волновалась, что они и её могут заметить, но любопытство взяло верх и не зря — теперь ей было известно, что и Ищейка вот-вот может стать для Аро персоной нон грата и будет объявлен предателем, так же, как и она с братом.

Деметрий, если честно, даже не заметил присутствие Джейн, он был занят совсем другим, да и его чуйка в последнее время здорово его подводила, а вот Алекто точно знал, что Джейн где-то рядом, но она была ему уже не интересна, его главная цель — Ищейка, поэтому распыляться на совершенно бесполезную для него вампиршу он не стал, а целенаправленно двигался на встречу с вампиром-новичком.

«Что же теперь делать? — взволнованно подумала Джейн. — Ищейку нужно предупредить. Теперь охота ведётся и на него. Да и мой брат сейчас в опасности. Бродяга ведь наверняка отправился к нему, — вампирша была сейчас на распутье — если побежит к брату, то невольно может ему навредить. А вдруг Деметрий и Алекто блефуют и знают, что она их подслушивает, надеясь на то, что она сама приведёт их к Алеку. Такой ошибки Джейн решила не допускать, хотя бездействие было для неё страшнее всего, а по сути, без дара она мало чем могла ему помочь. — Как быть? Как же мне поступить? — Джейн должна была принять сейчас важное решение. — От Вольтури нужно держаться подальше, они запросто могут использовать меня, как приманку — возьмут, к примеру, в заложницы, и брат будет вынужден сдаться. Ведь у них уже был подобный план… Нет, я больше на их удочку не попадусь и не буду подвергать ребят ещё большей опасности. Вернусь в дом Ищейки и буду ждать".

Джейн тут же исчезла. У неё сейчас была самая тяжела миссия — просто сидеть и ждать, сгорая от волнения за брата, а так же и за Ищейку, хотя она даже сама себе боялась признаться в этом. Бродяга всё-таки затронул тонкие струны её вампирской души, осознание этого ещё не произошло — сейчас было лишь отрицание чувств, что уже говорило о многом…

* * *

Джейкоб в образе волка бросился вперёд, не разбирая дороги — вампира он мог почувствовать задолго до его появления на горизонте, а сейчас, заведённый до предела, он готов был растерзать любого красноглазого, который попадётся ему на пути. Эдвард старался от него не отставать, буквально следовал за ним по пятам, одновременно пытаясь оценить обстановку, неожиданно он услышал мысли вампиров, которые ему были знакомы, их мысли долетели до него гораздо раньше их запаха. Теперь Каллен знал наверняка, что совсем близко Вольтури, а именно Феликс и Кайус.

"Дело действительно приняло очень серьёзный поворот, раз сам Кайус прибыл сюда", — пронеслось в голове у Эдварда. Вампиры начали вести диалог, и основную его часть он успел уловить:

— В клане паника, по непонятным причинам способности наших братьев и сестёр начали исчезать, да так, будто их и не было никогда.

— О чём это ты? — удивлённо произнес Феликс, который не совсем понял, к чему клонит Кайус.

— Афтон, он одним из первых обнаружил, что его дар пропал, потом Корин. Это сразу стало понятно, когда Сульпиция и Афинодора стали высказывать свои возмущения по поводу своего положения. Они не хотят больше быть затворницами и стали сопротивляться нашей с Аро гиперопеке.

Эдвард был очень поражён подобной новостью, одновременно с этим он, наконец, настиг Джейкоба и повалил его на землю. Удерживать разъярённого волка — было то ещё удовольствие, даже для вампира сделать это было непросто. Каллен мысленно попытался вразумить оборотня.

«Возьми себя в руки. Так ты можешь навредить Белле и, возможно, своим родным. Наша семья и так под наблюдением, уже один из предводителей клана здесь, если прибудут остальные, ты знаешь, что будет. Не забывай, оборотни не так давно уничтожили троих стражников Вольтури, а если ты ещё и в лесу на них нападёшь, поверь, они такого вам не простят. У них сейчас проблемы, Вольтури на взводе и будут вершить своё правосудие со всей своей жестокостью.

Блэк резко затих. Эдвард отстранился, понимая, что буря миновала, обернувшись, он произнёс:

— Спасибо, Джаспер, твоя помощь была как раз кстати.

— Всегда пожалуйста, — натянуто улыбнувшись, произнёс вампир. Буквально в два счёта Джаспер вместе с Элис был уже рядом с ребятами.

— Что-то серьёзное назревает. Аро вот-вот примет решение, — задумчиво произнесла Элис.

— Вы тоже их слышали? — поспешил добавить Джаспер, похоже, он так же, как и Эдвард умудрился подслушать разговор Феликса и Кайуса.

Эдвард кивнул головой в знак согласия.

— Да, похоже, в клане Вольтури творится неладное, их способности начали пропадать, и думаю, Афтон и Корин не последние, с кем это случится, — задумчиво произнесла Элис.

Афтон — это один из стражников Вольтури, его дар — ментальная невидимость, ему не составит труда стать невидимым хоть для человека, хоть для вампира. Способность Афтона всегда играла на руку Аро, стражник поставлял своему предводителю такую информацию, которую добыть было просто нереально, а он добывал, так как незримо мог присутствовать на самых важных разговорах, разоблачая любой заговор. Вот поэтому Аро всегда и обо всём знал, скрыть от него что-то было просто невозможно, ведь никто и никогда не знал, в какой момент рядом с ним мог побывать Афтон...

Корин так же играла не последнюю роль в клане — её дар был не менее важен, чем способности Афтона — она могла сделать так, что те, кто окружал её, чувствовали себя довольными своей ситуацией, их всё устраивало и они были счастливы. Поэтому Корин всегда находилась рядом с жёнами Аро и Кайуса. Сульпиция и Афинодора благодаря дару Корин были довольны своим положением и никогда не возмущались, а сейчас, видимо, земля под Вольтури начала сотрясаться — любимые жёны начали бунтовать, что изрядно подпортило мужьям нервы. Сам Кайус прибыл в Форкс, чтобы во всём разобраться, значит, дело действительно пахнет жареным.

За это время Джейкоб уже принял свой человеческий облик и внимательно слушал вампиров.

— Они подозревают, что это всё дело рук их нового члена клана. Возможно, Ищейки, о котором ты нам говорил, — произнёс Джаспер, обращаясь к Эдварду.

— Не возможно, а точно. Он действительно одним из последних прибыл в клан. И по сути, делает вид, что им служит.

— Как ты думаешь, Аро прав в своих подозрениях? Этот Ищейка действительно крадёт их способности? А вдруг он специально завербовался к ним, чтобы высосать их дары и стать самым сильным, — не унимался Джаспер. — Может, и мы теперь в опасности, — вампир был очень озадачен, ведь у них в семье был не один дар и он очень не хотел, чтобы его брат и сестра лишились способностей. Да и сам Джаспер не собирался расставаться со своим даром.

Эдвард задумался, он не был уверен в Сириусе на сто процентов. Ведь действительно, с его появлением в клане Вольтури стали твориться такие вещи... Блэк и сам не скрывал, что лишь делает вид, что верно служит Аро. То, что Вольтури стали терять свои дары, Каллена мало волновало, а вот свои способности, напротив — волновали его, и даже очень. Ему не хотелось верить в то, что Ищейка хочет обмануть и их тоже, но вот обилие способностей Блэка его настораживало, для вампира он был чрезмерно одарён. Чтобы развеять свои сомнения, ему нужно было найти Сириуса и самому всё выяснить, а заодно предупредить, что теперь и на него ведётся охота.

— Я постараюсь всё разузнать, а вы будьте осторожны, — проговорил Эдвард. — Усильте охрану за домом, если у Беллы начнутся роды, то оборотни будут тут как тут, да ещё Вольтури повсюду бродят…

— Я отправлюсь на поиски ребят и заодно отыщу Ищейку. Я знаю, он тоже ищет Гарри. Думаю, мы найдём их одновременно.

— Я пойду с тобой, — проговорил Джейкоб, он был полон решимости, у него было предчувствие, что развязка совсем близко. Внутреннее чутьё никогда ещё не подводило Блэка — он уже был весь на взводе.

— Договорились! Только ты держи себя в руках, — добавил Эдвард и, распрощавшись с братом и сестрой, удалился вглубь леса вместе с Джейкобом.

* * *

Гарри воспарял духом, теперь, когда у него появилась возможность вновь чувствовать своё тело, он больше слабину себе не даст — Гермиону отсюда заберёт только один из них, и Поттер был уверен, что это будет именно он. Слабую сторону Алека Поттер уже знал — огонь, только он мог привести в ужас вампира. Но шутить с огнём в доме, где находилась его возлюбленная, Гарри не рискнул, ему нужно было выманить своего соперника на улицу и там уже помериться с ним силами.

Алек, конечно, не ожидал подобного поворота событий, он был уверен, что у него всё под контролем, и хотел ещё помучить этого волшебника, подействовать Поттеру на нервы, чтобы он в полной мере прочувствовал, насколько Гермиона ему дорога и что он так просто с ней не расстанется. Вампиру доставляло удовольствие причинять именно душевную боль, а не физическую. Он считал, что порой такая боль гораздо больнее бьёт, чем самый убойный удар.

На что способен Гарри, Алек уже знал и ни в коем случае больше не хотел попасть в его ловушку, поднявшись на ноги, он мгновенно применил вновь свои чары, которые тут же отразились щитом. Поттер защищался, как мог…

«Остолбеней, — тут же последовал мысленный и очень настойчивый приказ Гарри. Перед собой он держал щит, а боковым зрением наблюдал за Гермионой — её состояние его очень волновало.

Алек ловко увернулся от проклятья, полетевшего в его сторону, и продолжал уворачиваться от очередных заклятий, как молния летая по малюсенькой комнате — немногочисленная мебель разбивалась в щепки, куски дерева отлетали в разные стороны. Ни один из них не собирался отступать. Вампир не терял надежды вновь подчинить себе Поттера, лишить его чувств, но Гарри такую возможность ему давать не собирался, а сам пытался, в свою очередь, обездвижить Алека.

У Поттера сердце кровью обливалось, когда очередной обломок мебели летел в его любимую, он очень волновался, что в этой схватке она может пострадать, но выманить вампира на улицу ему никак не удавалось.

Положение Гермионы Алека волновало не меньше Поттера, он так же, как и его потенциальный соперник, не желал причинить ей вред и старался минимизировать разрушения, но с его-то силой это контролировать было очень сложно, и когда по комнате стали разлетаться осколки каменных стен, он испугался не на шутку — это грозило тем, что он собственноручно погребёт возлюбленную под каменными глыбами, и тогда им с Поттером делить будет уже некого. Такого он никогда не сможет себе простить, вампир в ужасе молниеносно двинулся на Поттера, и они кубарем на пару вывалились на улицу. Теперь один на один они могли биться, не боясь причинить вред той девушке, что так глубоко поразила их сердца.

Гермиона же осталась лежать на диване, вся в пыли и осколках мебели. Она даже не подозревала, что происходит вокруг — два парня буквально насмерть сошлись друг с другом, и всё только ради неё одной. Они были влюблены в неё настолько, что готовы сейчас расстаться с жизнями, лишь бы она не досталась сопернику. Воздействие на неё Алека уже давно закончилось, ему уже был не до этого — Поттер умудрился так его завести, что внимание вампира переключилось только на него одного, но Гермиона всё равно приходить в себя не торопилась, жизненная энергия медленно покидала её... Пока она была без сознания и настолько слаба, что уже помочь себе была не в силах.

Алек знал, что его возлюбленная вот-вот должна очнуться и может значительно помешать им с Поттером выяснять отношения, ещё ему было известно, что она явно не будет на его стороне. Его жалкие попытки одолеть мага ни к чему не приводили, Гарри даже не думал снимать с себя щит, и ни на секунду не оставлял себя без защиты. К этому ещё добавилось энергетическое поле, которое и вовсе теперь не позволяло приблизиться к Поттеру. Гарри попробовал это впервые и был очень удивлён, что у него получилось даже без палочки, а раньше и с палочкой у Поттера подобное не выходило — вот к чему может привести экстремальная ситуация. Открылось второе дыхание — энергию просто девать было некуда! Сейчас Гарри был силён как никогда и изо всех сил пытался поджарить вампира аккуратными и точечными действиями во избежание поджога всего леса. Поттер был уверен, что ему удастся это сделать, так как оставлять Алека в живых он не собирался, самый хороший соперник — это мёртвый соперник. Свою добродетель он в данный момент засунул куда подальше — если он даст сейчас ему уйти, то только отсрочит следующую встречу, ведь он их с Гермионой в покое не оставит...

Алек, кстати, думал точно так же — непременно хотел смерти Поттера, но, в отличие от него, его самоуверенность постепенно поубавилась, и он уже был не так уверен в себе, несмотря на свою вампирскую силу и способности, которые, как ни странно, оказались в данный момент бесполезны. Вампир понимал, что это противостояние может продолжаться бесконечно долго, а время для него было дорого, их бойня непременно может привлечь лишнее внимание, а ему это было совершенно ни к чему, и он не придумал ничего лучше, как просто бежать. В один миг Алек метнулся сквозь каменную стену дома и исчез за её обломками.

Гарри не ожидал такого поворота и с ужасом сейчас наблюдал, как вход в дом за его спиной тут же завалило. Он боялся представить, что сейчас происходит внутри — всё ли в порядке с Гермионой? Не теряя ни минуты, Поттер стал прокладывать себе путь — по взмаху его руки огромные глыбы отлетели в разные стороны, на это ушло всего несколько минут, и Гарри был уже внутри. Для Алека этого времени хватило, чтобы испариться, прихватив с собой Гермиону.

— Ааааааа! Проклятье! — на эмоциях закричал Поттер, увидев, что комната была девственна пуста, а разбитое окно служило подтверждением того, что соперник сбежал, и не один, а вместе с его возлюбленной. — Трус! — Гарри, обессиленный, упал на колени, прямо на мусор, что валялся под ногами, руками опёрся на каменные глыбы. Лицо Поттера стало серьёзным как никогда, он закрыл глаза и попытался почувствовать направление, в котором исчез вампир. Его энергия ему была уже знакома, тем более, Гермиона сейчас была с ним...

Уже через секунду Гарри трансгрессировал.

Не успел и след простыть на том месте, где только что стоял Поттер, как в доме уже был Сириус, ещё с порога ему стало понятно, что совсем недавно здесь было очень жарко. Он абсолютно точно знал, что Гарри только что был в доме — его энергия ещё не успела испариться отсюда и витала прозрачным облаком в воздухе. Блэк быстро обследовал полуразрушенное жилище на предмет присутствия здесь хотя бы одной живой души — ни живой, ни мёртвой души здесь не оказалось. Дом был пуст.

Сириус выскочил на улицу, пробежался по округе в надежде на то, что сможет обнаружить, в каком направлении исчез его крестник, но его след по непонятным причинам заканчивался в доме, что привело Блэка в замешательство. Он не понимал, как такое может быть — ведь не мог Гарри просто взять и исчезнуть? Или мог? Пока Блэк пытался в этом разобраться, он неожиданно почувствовал, что вскоре здесь будет не один и быстро попытался оценить — с кем ему сейчас предстоит встретиться?

«Вдруг это Гарри или Алек, — пронеслось в голове у Сириуса, и где-то внутри затеплилась надежда, но он быстро почувствовал, что ошибся. К дому приближались Вольтури. — Только их здесь не хватало. Почему они вернулись? Я же их в Сиэтл отправил. Как они, вообще, нашли убежище Алека?» — Бродяга был очень озадачен. Вопросов у него было всё больше, только вот ответы не спешили появляться. Он уже хотел выйти к ним и расспросить в чём дело, чтобы узнать, что Деметрия и Алекто привело сюда, а заодно придумать, куда бы их ещё отослать…

Блэк не имел привычки читать мысли каждого встречного, ну, не мог он терпеть, когда у него в голове постоянно кто-то разговаривает, делал всегда это выборочно и только тогда, когда действительно хотел что-то узнать. То, что Деметрий его терпеть не может, Сириус знал и так, про Алекто и говорить было излишним — ничего из себя не представлял и поэтому буквально каждому вампиру в рот заглядывал, что бесило Блэка ещё больше. Не подозревая о том, что Вольтури пришли сюда по его собственную душу, Сириус решительно двинулся во двор, его больше волновало то, чтобы вампиры не обнаружили Гарри, а вот к своей персоне он относился наплевательски…

Едва перешагнув порог, мимо него словно вихрь пронёсся, лишь на пару секунд кто-то задержался рядом, чтобы произнести слова:

— Беги, они пришли за тобой.

Времени на раздумья у Блэка не было, даже не сразу поняв, кто его попытался таким образом предупредить, Сириус решился довериться и тут же, сорвавшись с места, удалился подальше от злополучного дома. Только спустя минут пять Блэк догадался, чей голос он слышал, а теперь и воочию увидел того, кто решил оказать ему подобную услугу.

— Они ищут тебя. Видимо, подозревают, что смерть троих стражников Вольтури — это твоих рук дело, — быстро протараторил Эдвард, когда Бродяга остановился прямо перед ним.

— Значит, всё-таки узнали, — Блэк резко замолчал, и тут ему навстречу вышел парень довольно крепкого телосложения, его запах тут же ударил ему в нос.

«Неужто оборотень собственной персоной», — подумал Сириус, внимательно рассматривая молодого человека.

— Познакомься — это Джейкоб. Он участвует в поиске Гарри и Гермионы вместе с нами, — проговорил Каллен. — А это Сириус. Кстати, его фамилия тоже Блэк, — усмехнулся Эдвард, представляя Бродягу оборотню.

Сириус не удержался и решил послушать, что же этот парень про него думает, слишком подозрительно он на него сейчас смотрел. То, что этот юнец, так же, как и все, не доверял ему, так об этом даже говорить не стоило, но проблема оказалась гораздо глубже — Джейкоб подозревал его во всех смертных грехах. Кое-какие грешки, конечно, были и на его совести, к примеру, троица недоделанных Вольтури действительно пала благодаря его хитроумному плану — ему и руки-то о них марать не пришлось, а вот остальное он признавать не желал. Бродяга лишь усмехнулся про себя и протянул парню руку со словами:

— Очень приятно познакомиться. Про ловушку у вас в резервации признаю — это моих рук дело, а вот насчёт остального не соглашусь.

Джейкоб нехотя протянул ему руку в ответ и был очень удивлён, что она была тёплой, а не ледяной, как у остальных вампиров, что ещё больше вызвало к нему подозрений.

«Странно, говорит так, будто прочёл мои мысли, — задумался оборотень. — Ещё одного мозгокопателя мне как раз и не хватало, — недовольно подумал Блэк. — Да и еще однофамильца! — добавил он напоследок, продолжая рассматривать незнакомца, который выглядел, как типичный Вольтури.

— Выходит, мне уже не нужно притворяться и носить всё это, — произнёс Сириус, оглянувшись, — признаюсь вам, я терпеть не могу всю эту мишуру! Кстати, что там у Вольтури стряслось? А то я не совсем понял, — улыбнувшись, добавил он, покосившись на Джейкоба — мысли оборотня оказались настолько сумбурными, что разобрать в них что-либо было просто невозможно.

Напряжение оборотня чувствовалось за версту, он в каждом видел опасность, подозревал всех и вся и отказывался слепо верить этому Сириусу. К нему даже в голову лезть не нужно было — всё и так было ясно.

Эдвард похлопал Джейкоба по плечу, зная, что у парня всё просто закипало внутри, он действительно опасался, что ещё чуть-чуть и оборотень взорвётся.

— Совершенно случайно нам удалось узнать, что у Вольтури стали пропадать способности, — поспешил ответить Эдвард.

— Не понял. Как это, пропадать? Насовсем что ли? — Бродяга удивлённо округлил глаза.

— Похоже на то. Деметрий и Алекто оживленно обсуждали это сегодня в лесу, нам удалось подслушать их разговор. Они были очень озабоченны этим. Афинодора и Сульпиция вышли из под контроля, Корин больше не может внушать им вселенское спокойствие — ибо её дар исчез. Афтон — еще один из потерявших свои способности. Чувствую, то ли ещё будет… — отрапортовал Каллен.

— Не трудно догадаться, что под подозрение попал именно я, — подытожил услышанное Сириус. — Поэтому они меня и ищут.

— Так и есть. Они открыто говорили об этом, поэтому я и решил тебя предупредить. Хорошо, что мы нашли тебя раньше их, — Эдвард опустил взгляд, так как с трудом мог скрыть, что и сам думает так же, но очень хочет убедиться в обратном. Свои мысли Каллен пытался усиленно закрыть, но разве от Блэка что-нибудь скроешь…

— Я знаю, ребята, вы мне тоже не очень-то доверяете. Если честно, то и правильно делаете! Но я вам сейчас ничего доказывать не буду. На словах вы мне всё равно не поверите, а доказательств моей непричастности к этому у меня всё равно нет, но обязательно будут! — Блэк был настроен решительно и действительно не успокоится, пока не найдёт истинного виновника происходящего. Нет, не для того, чтобы выбелить себя перед Вольтури — ему было плевать на них. Просто это уже было дело чести, за свои грехи он готов отвечать сам, а вот за других отдуваться не собирался. Блэк пообещал себе, что обязательно вычислит того, кто причастен к исчезновению способностей вампиров, ему и самому интересно было посмотреть этому сообразительному индивиду в лицо.

— Я так и знал, — полушёпотом произнёс Джейкоб.

— Его вина не доказана, — так же шёпотом ответил ему Эдвард. Он не хотел, чтобы оборотень начал показывать зубы, Каллен привык всё решать спокойно, если это было, конечно, возможно.

— Ладно, давайте проблему Вольтури обсудим потом. Сейчас гораздо важнее найти Гарри. Он напал на след Алека, нашёл его, и, похоже, у него с ним была стычка и не малая, — Сириус поймал на себе удивленные взгляды ребят, — Дом, возле которого вы меня нашли — это и было убежище Алека. Судя по тому, в каком он сейчас состоянии, парни не хило так пообщались.

— Ты их видел? Где они сейчас? — поспешил спросить Эдвард.

— К сожалению, я не застал их, прибыл уже под занавес. И, самое странное, я совершенно не смог уловить направление, в котором исчез Гарри. Он как будто исчез на ровном месте. Но этого же не может быть!

— Значит, ты говоришь — исчез на ровном месте? — задумался Каллен.

— Ну да! Я прибыл к дому спустя несколько минут после его исчезновения. Его энергия явно ощущалась, сгусток её остался в доме, не успел ещё никуда улетучиться. Что и вызвало у меня замешательство. Я обследовал всё вокруг — последним местом, где он был — это дом, — Сириус откинул волосы назад, так как они сильно растрепались, а привычка следить за собой никуда не делась, положение обязывало…

— А что если Гарри трансгрессировал? Только это может объяснить его исчезновение, — неожиданно догадался Эдвард.

— Кстати, а ты можешь быть прав, — обрадовался Блэк. — Но как? Как он это сделал? — глаза Сириуса разгорелись, в них появился азарт.

— Даже не знаю, но по-другому это больше никак не объяснить! — на эмоциях воскликнул Эдвард, он вновь соприкоснулся с миром магии и был в полном восторге. Каллен абсолютно забыл, что Джейкоб никуда ведь не делся, а стоял рядом с непонимающим видом и неожиданно произнёс:

— Я смотрю, ты в теме, — оборотень был очень удивлён, что Эдвард разговаривал с этим вампиром на равных, зная толк во всех этих волшебных вещах.

— Ну, мне просто Гермиона рассказывала, вот я и вспомнил. Да, мы с ней много разговаривали о её родном мире, — стал оправдываться Эдвард, догадавшись, что его неосторожность может выйти ему боком. — Мне всегда было интересно всё магическое, — добавил он, опустив взгляд. Как же ему надоело постоянно это скрывать…

— Странно, я раньше не замечал подобного за тобой. Ну да ладно. Объясните мне, что это за трансгрессия такая? — проговорил Джейкоб.

— Это способность магов перемещаться из одного места в другое. В нашем мире так могут делать все маги без исключения, кроме сквибов, конечно, — начал объяснять Сириус.

— Ну, предположим, с волшебными перемещениями мне стало понятно. А вот кто такие сквибы?

— Это рождённые волшебниками, но лишённые магических способностей, — ответил Бродяга, улыбнувшись, ему было приятно вспоминать про свой родной мир, и он сейчас это делал с большим удовольствием.

— Ничего не понимаю, раз так могут делать все волшебники, а Гермиона ведь тоже волшебница, почему она не смогла так же переместиться от Алека? Тем более, нам известно, что она пыталась от него убежать, значит, он не всегда лишал её способности двигаться.

Эдвард было хотел что-то сказать, но тут же передумал, он решил, что больше не будет рассуждать на тему волшебства, ибо вызовет к себе ещё больше подозрений.

— Могу сказать на своём примере. Я, Гермиона и Гарри — мы действительно из одного мира, правда, прибыли сюда по разным причинам. Насколько я помню, с прибытием сюда трансгрессия мне никогда не удавалась. Остальные мои магические умения я усиленно развивал, учился им заново, так как палочки у меня не было, — догадавшись, что парень вряд ли знает какую роль играют палочки, Бродяга тут же решил пояснить, — волшебная палочка — это немаловажный магический атрибут, благодаря ей энергия магов находит выход, и тогда они способны творить магию, — и тут Сириус задумался. — Интересно, была ли у Гарри с собой палочка?

— Была! Я точно об этом знаю. Элис мне рассказывала, — проговорил Эдвард, — Только она говорила, что при стычке с Джейн она была повреждена.

— Ну, вот мы и нашли ответы на все наши вопросы. Благодаря тому, что Гарри прибыл сюда вместе с палочкой, у него появились преимущества в магии. Даже не совсем исправная палочка может сослужить хорошую службу. Не удивлюсь, что это подстегнуло моего крестника экстренно освоить беспалочковую магию, что и стало спусковым механизмом к освоению трансгрессии, — усмехнулся он, — я им горжусь!

— Точно. У Гермионы, насколько я знаю, при себе палочки не было, — подытожил Эдвард, — Поэтому ей сложнее было обуздать свою магию.

— Ладно, ребятки, поговорили и хватит. Нужно делом заняться — найти Гарри, пока это не сделали Вольтури.

— Но как…., — Джейкоб хотел возмутиться — как можно найти того, который исчез в неизвестном направлении, ведь в округе даже духом его не пахло, но Эдвард его остановил, дав понять, что Сириус знает, что делает.

Каллен догадался, что Бродяга позиционировал себя в Вольтури, как ищейка и поэтому если постарается, то непременно найдет Поттера.

Блэк сосредоточился, его мускулы напряглись, он постарался все свои рецепторы заставить работать на полную мощь. Достаточно долго ему не удавалось определить направление, казалось, он вот уже нашел зацепку, почти ухватился за неё, но она, словно дымка, ускользала от него, просачиваясь сквозь пальцы. Он молча расхаживал по периметру, уже начало светать, а недоумённые Эдвард и Джейкоб лишь переглядывались между собой. Оборотень скептически относился ко всему тому, что сейчас вытворял их новый знакомый и уже ни на что не надеялся, как вдруг Сириус закричал: «Нашёл!» и тут же сорвался со своего места.

Эдвард и Джейкоб, ничего не понимая, бросились вслед за ним, минут двадцать они бежали за Блэком, пока он резко не остановился перед парнем. К всеобщему удивлению — это был Поттер.

— Надо же, действительно нашёл! — не удержался оборотень. — Пусть теперь так же и Гермиону найдет, — его сердце непременно больше болело за неё, а этот Поттер его не волновал, от слова совсем. А вот судьба Грейнджер, напротив, его очень тревожила. Каждая минута, проведённая Гермионой рядом с кровососом наедине, для него была невыносимой.

— Гарри! — Сириус подбежал к крестнику, обнял его и заглянул ему прямо в глаза. Поттер был сам был не свой, заведённый до предела. Отчаяние — вот, что читалось на его лице.

— Этот трус сбежал и прихватил с собой Гермиону! За доли секунды взял и просто исчез. Я так был близок к ней. Но не успел. Понимаешь. Не успел! — Гарри уже не сдерживался. Сириус с силой удерживал его за плечи, чтобы как-то поддержать.

— Тише, успокойся! Вместе мы его найдём! Я поисковик и поверь, он не скроется от меня. Если бы я только знал, что Гермиона у Алека…

— Ты знаешь его? — удивился Поттер. — Хотя да — глупый вопрос. Как же ты можешь его не знать… Или ты общался с ним, когда… — Гарри говорил отрывисто, но Сириус понимал его, улавливая смысл между строк.

— Да, я виделся с ним уже после того, как он выкрал Гермиону, но уверяю тебя, я этого не знал и не видел её рядом с ним. Ведь мне такое даже в голову прийти не могло. Твоё прибытие сюда для меня уже нонсенс, а ещё и Гермиона…

— Да это и так понятно, — согласился с ним Гарри, ведь он и сам не ожидал, что окажется здесь и встретит всех, кого встретил: Элис, Седрика и, самое главное, Бродягу.

— Ты трансгрессировал вслед за Алеком. Смог уловить его энергию? — поинтересовался Эдвард, обращаясь к Поттеру. Они с Джейкобом стояли рядом и с самого начала наблюдали за их с Сириусом разговором. На самом деле все сейчас были на взводе. Когда ты вот-вот уже у цели и до неё буквально рукой подать, как в один момент всё рушится — это может здорово выбить из колеи, привести к растерянности, отчаянию и незнанию, куда двигаться дальше. Все присутствующие здесь чувствовали нечто подобное…

Гарри повернулся к Седрику, ведь он именно под этим именем знал его, немного подумав, он ответил:

— Да, было именно так. Я не ожидал, что у меня получится, здесь всё как-то с магией совсем по-другому, — сумбурно стал объяснять Гарри. — Но я точно знаю, что переместился именно туда, куда и этот упырь. Я чувствовал тогда и, чёрт возьми, чувствую сейчас его присутствие здесь, но, хоть убей, не могу его найти! Только вот энергия Гермионы настолько слаба, что я едва её ощущаю, — с надрывом произнёс Поттер, опустив глаза. — Драгоценное время уходит…

Бродяге даже напрягаться не пришлось, он так же, как и его крестник чувствовал присутствие здесь Алека. Сириус стал бегать из стороны в сторону, он молниеносно обследовал всю территорию и остановился в самом центре поляны, на которой они сейчас оказались.

— Проклятье! Я тоже в недоумении. Он как бы здесь и одновременно нет его. Ничего не понимаю. Энергия не такая яркая, но всё же — она никуда не девается, не движется — стоит на месте.

— Я тоже чувствую этого упыря, — проговорил Джейкоб, потирая руки. На вампиров его тонкий нюх заточен был отлично.

— Он точно здесь, — оглядываясь, произнёс удивлённый Эдвард. — Я даже мысли умудрился сейчас его прочесть, — ухмыльнулся он. — Алек уверен, что мы его никогда не найдём, но у него также присутствует некий страх, сомнения. Он словно ограничен в своих возможностях…

— О чём он ещё думает? — вошёл в азарт Джейкоб, ему захотелось узнать как можно больше о планах ненавистного для него упыря.

— Больше ничего не слышу, он закрыл свои мысли, — сосредоточившись, произнёс Каллен.

— Может, он сделался невидимым — поэтому мы не можем его обнаружить? — предположил Гарри, понимая, что вампир вроде и здесь, но ведь его никто не видит.

— Нет. Он так точно не умеет, — поспешил ответить Эдвард. — Алек способен сделать нас слепыми, чтобы мы его не увидели, повлиять на наши чувства, но вот себя сделать невидимым он точно не может. А наши чувства, как видишь, при нас, значит, он сейчас даже на это не способен.

— Нам остаётся только ждать. Алек, похоже, угодил в свою же ловушку, сам загнал себя в угол, рано или поздно ему придётся явить своё лицо миру, — задумчиво произнёс Сириус. — Если мы не обнаружим его раньше…

До самого вечера Эдвард, Сириус, Джейкоб и Гарри обследовали территорию, они облазили всё вдоль и поперёк, поражаясь тому, что нигде не обнаружили физического присутствия Алека. А вот запах его периодически возникал и терялся, словно вампир усиленно пытался скрыть своё присутствие здесь, но у него это не всегда получалось. Поэтому его аромат ребята периодически ощущали, и это вселяло в них надежду, что они на верном пути и уходить отсюда не собирались, ведь Алек мог уйти. Со временем их энтузиазм поубавился — видимых результатов не было, что их очень удручало, а ещё — голод, им давно нужно было пополнить запас своей энергии, причём всем. Гарри и Джейкоб наотрез отказались отсюда уходить, они на пару боялись упустить вампира, поэтому Эдварду пришлось всё брать на себя. Он должен был успеть быстро поохотиться, узнать новости из дома и вернуться с провизией для Гарри и Джейкоба. Каллен был уверен, что Эсми с пустыми руками его не отпустит, её чуткости и заботы хватит на всех. Как ни странно, никто и никогда этому не сопротивлялся.

Сириус тоже был чрезмерно нетерпелив, он ненавидел состояние застоя, когда действовать нельзя, а вот просто сидеть и ждать для него было невыносимо. Одновременно с этим у него возникло непонятное волнение за Джейн. Со всей этой суматохой он упустил её из виду, мысли о крестнике затмили всё, а сейчас вектор его внимания сместился. Оставить Гарри здесь, пусть и не одного — с Джейкобом, он не мог, но и сердцу приказать был не в силе. Бродяга знал, что Вольтури бродят в окрестностях в поисках его и двойни, а Джейн там одна. Сириус весь измучился, не зная, что там с ней происходит.

Гарри сразу заметил, что с его крёстным что-то не так, даже невооружённым взглядом было видно, что он весь на иголках. Поттер не выдержал и подошёл к Сириусу с вопросом:

— Что случилось? Ты сам не свой.

— Просто меня эта ситуация выводит из себя! Что может ещё случиться? Я зол на этого парня, который совершает огромную ошибку и очень расстроен, что не могу сейчас оказаться рядом с ним, чтобы его вразумить. Признаюсь, что я даже симпатизировал ему за его смелость и отчаянный шаг, на который он пошёл ради любви. Если бы я только знал тогда, ради кого всё это… Никогда бы не стал его поддерживать, — эмоционально произнёс Сириус. Он действительно сейчас испытывал смешанные чувства. Его хорошее отношение к Алеку изменилось. Он был очень зол на него — ведь из-за него страдал Гарри. Гермиона по его же вине находится сейчас на волоске от смерти, и Сириус не в силах ей помочь.

— Я понимаю, что ты так же, как и мы, переживаешь из-за этой ситуации, но ты меня не обманешь. Я же вижу, что есть что-то ещё, — Гарри пристально посмотрел на Сириуса, он всегда чувствовал, когда крёстный сам себя поедом ест. Между ними была какая-то незримая связь, и его внутренние переживания ему было почувствовать не сложно, а сейчас, когда его чувствительность увеличилась в разы, от него вообще ничего нельзя было скрыть.

— Нет, больше ничего.

— Ладно, можешь говорить, что хочешь, — Поттер не хотел с ним спорить, хотя отлично видел, что его внутренний зверь просто изнемогал от желания быть совсем не здесь, но вот из-за Гарри он не мог этого сделать. Гарри понимал, что его жертва сейчас излишняя — Алек ещё долго и носа не покажет из своего укрытия, и тупо сидеть всем без дела — это просто глупо. Если он чувствует, что должен в этот момент быть где-то в другом месте, то нужно так и сделать.

— Ты что, мне не веришь? — Бродяга напрягся, не понимая, как его крестник догадался, что происходит у него внутри. Ведь он старался ничего такого не показывать. Да, сейчас он был весь на взводе, но это ведь его обычное состояние. Неужели, он забыл?

— Мне кажется, что тебе тоже нужно пополнить свой запас энергии. Я не совсем знаю, чем ты сейчас питаешься и, если честно, знать не хочу! — Поттер попытался неудачно пошутить, произнеся эти слова с долей иронии. Так как подозревал, что его полувампирство просто обязывало его перейти на особую диету.

— Нет, я не голоден, — как отрезав, ответил Бродяга, хотя сам уже забыл, когда в последний раз ел. Он мог питаться как кровью, так и обыкновенной пищей, ему подходило и то и другое, только вот кровь давала более полное чувство насыщения и хватало такого питания на более длительный срок. До недавнего времени Бродяге выбирать не приходилось, он позиционировал себя, как истинный вампир, поэтому питался исключительно кровью, а сейчас вполне мог делать самостоятельный выбор.

— Раз сам не хочешь есть, тогда нам принеси. Я знаю, у тебя это получится гораздо лучше, чем у меня. Ты же не хочешь, чтобы я умер от голодной смерти? Кто его знает, сколько там будет пропадать Эдвард. Он уже давно ушёл, — схитрил Поттер. Ну, не мог он больше смотреть на своего крёстного, который уже весь издёргался, глядя на него, Гарри и сам начинал заводиться. Хотя не только поэтому Поттер решил отправить Сириуса — ему просто не терпелось поговорить с оборотнем наедине. С глазу на глаз, так сказать, без свидетелей. Терзания Джейкоба в сторону Гермионы очень напрягали Гарри, и он уже хотел всё выяснить здесь и сейчас.

— Ладно, раз так, я всё быстро устрою. Одна нога здесь — другая там, — проговорил Сириус, отказать в еде крестнику он не смел, заодно проверит, как там Джейн, и душу свою успокоит. Бродяга вмиг испарился. А Гарри про себя произнёс:

«Можешь не торопиться», — и покосился на оборотня, который, словно загнанный лев, метался по территории, в надежде первым обнаружить логово Алека.

* * *

Джейн застыла посреди комнаты — в доме Сириуса всё было перевёрнуто вверх дном, вещи разбросаны, многое поломано. Вампирша немного растерялась, уборка — это было совсем не её, ей было неудобно ждать хозяина в таком-то бардаке, ведь, когда он уходил, было всё нормально. А с другой стороны, не она ведь стала причиной этому — так зачем же ей убирать? Именно так и думала вампирша, окидывая взглядом тот беспорядок, что учинили Вольтури.

«Интересно, они нашли то, что искали? — задумалась Джейн, перешагивая большую плюшевую подушку, которая когда-то мирно лежала на диване. — Мне кажется, он не так прост. Уверена, что даже нам с Алеком он до сих пор ещё не явил своё истинное лицо. Странный он какой-то. Мы так быстро ему доверились. А зря».

В этот момент входная дверь резко отворилась — на пороге появился Сириус, и в одно мгновение он испытал весь спектр эмоций. Когда Бродяга увидел, в каком состоянии сейчас был его дом, он просто пришёл в ужас — там будто торнадо пронеслось, и то, после природной стихии таких бы разрушений не было. Сириус в первую очередь с тревогой подумал о Джейн — где она? И всё ли с ней в порядке? Его живое сердце болезненно сжалось от ужасных мыслей, которые бешеной стаей пронеслись в его голове. Что только он себе ни надумал за то мгновение, которое понадобилось ему, чтобы преодолеть достаточно небольшое расстояние от прихожей до гостиной. И когда он очутился в самой комнате, то тут же испытал такое облегчение, что от радости едва не кинулся обнимать Джейн, но вовремя сдержал себя. Он ведь обещал себе, что выберет тактику по завоеванию этой неприступной вампирши, и Бродяга таки её выбрал и чуть было не сорвал весь план. Сириус тут же сделал серьёзное лицо и как бы между прочим поинтересовался:

— А что здесь такое произошло? Ты что-то искала? — решил пошутить он.

— Как ты мог подумать, что это всё сделала я?! — возмутилась Джейн, она была поражена его наглости и чуть не задохнулась от возмущения. Но потом, сделав невозмутимое лицо, резко произнесла:

— Здесь были Деметрий и Алекто. Они искали тебя и, возможно, какой-нибудь компромат, чтобы в качестве доказательства предъявить Аро. Они собираются обвинить тебя в предательстве.

— Ясно, — задумался Сириус. Он даже не представлял, что стражники Вольтури пронюхают про его дом и очень пожалел, что оставил здесь Джейн одну в большой опасности. Но у него просто другого выхода не было… — Я надеюсь, они не видели тебя? Я, правда, не предполагал, что они заявятся сюда, а иначе никогда не стал подвергать тебя такой опасности. Никто из Вольтури не знал о моём приобретении.

— Естественно, я не стала встречать их с хлебом и солью, как только заметила, что кто-то приближается к дому, то сразу убежала.

— Удивительно, и они не напали на твой след? — поинтересовался Сириус.

— Ну, не знаю, — протянула Джейн. Она и сама прекрасно знала Деметрия — он первоклассный Ищейка и если надо, то за версту учует того, кого ищет. Странно, что он дважды не заметил её присутствия. — Может, в данный момент их внимание переключилось непосредственно на тебя? — предположила вампирша.

— Возможно! Пусть так и будет, — Сириус озадачено посмотрел на всё то, что творилось сейчас в комнате.

— Я могу помочь, — нехотя предложила Джейн и сама себя отругала за это.

«И зачем я это ляпнула? Я ведь совершенно не хочу этого делать. Да и не умею», — пронеслось в мыслях у девушки.

Сириус не мог себе отказать в удовольствии покопаться в этой красивой головке. Ну очень его забавляли её размышления.

А вампирша, немного подумав, решила выйти из положения, а заодно указать на тот факт, что в доме ведь есть хозяйка — пусть она и убирает.

— Хотя, думаю, твоей женщине не очень понравится, что здесь хозяйничает другая. И, вообще, как она отнесётся к тому, что ты привёл в дом гостью? Я бы подобное не потерпела! Не боишься её потерять? — Джейн просверлила Бродягу пытливым взглядом.

«Странно, о ком это она говорит? — про себя подумал Сириус, оценивая масштаб разрушений в гостиной. — Придумала и сама поверила, — усмехнулся он. — Раз так, пусть верит, я не буду её в этом переубеждать».

— Ты знаешь. Я не боюсь. Пусть они боятся меня потерять.

«Не поняла. Он сказал они... Их что, несколько? — удивилась Джейн. — Ну, я же говорила, что он самоуверенный мужлан. И, видимо, не ошиблась! Хотя какое мне дело до его женщин? Зачем я вообще думаю об этом? Меня это не касается, и точка!»

Сириус не без удовольствия подслушивал оживлённый монолог вампирши, теша своё самолюбие. Была бы это другая женщина, он бы никогда так не поступил, не стал бы специально вводить в заблуждение и был бы максимально раскрыт, добиваясь её расположения, но Джейн была совсем другой, подобное поведение её не устроит. Пошлёт куда подальше — вот и всё. Бродяга знал толк в женщинах и был уверен, что такую, как она, можно завоевать прямо противоположным способом — безразличие, вот что её может задеть и повернуть вектор её внимания на него.

Сириуса забавляла эта игра, он понимал, что ей нечего ответить на его слова, он молча повернулся к ней вполоборота, вытянул руки вперёд, словно собирался дирижировать оркестром, и стал делать непонятные движения. И тут начали происходить удивительные вещи, что непременно шокировало Джейн. Она смотрела на происходящее буквально с открытым ртом. Все разбросанные вещи, словно по волшебству, сами стали возвращаться на свои места: тюль невесомым облаком подплыла к окну и сама закрепилась на карнизе, скатерти и кружевные салфетки вернулись на стол, плюшевые подушки разлеглись на диване, разбитые вазы и статуэтки в один миг приобретали первоначальный вид и занимали законные места на полках и пьедесталах, стулья с высокими спинками аккуратно встали у круглого обеденного стола. Даже вешалка на одной ножке встала, как истукан, у самого входа, и её тут же облепили верхняя одежда и головные уборы.

Джейн не успевала вертеть головой из стороны в сторону, чтобы воочию увидеть все те чудеса, которые сейчас происходили, а дирижёр, в свою очередь закончив, как ни в чём не бывало, повернулся к вампирше.

— Как ты это сделал? Признавайся! — она сразу догадалась, что он из магов, Джейн тоже родилась не без способностей, но, сколько она себя помнит, ни она, ни брат такого не умели делать никогда! Да и вообще, такие чудеса Джейн видела впервые, поэтому её удивление было понятно.

— Я волшебник — всё это умел делать до вампирской жизни и предпринял все усилия, чтобы уметь и после. Я привык просто, поэтому отказаться от магической силы не захотел, — стал объяснять Блэк. — Ты, насколько мне известно, тоже имеешь магическое наследство и дарами не обделена, — добавил он, мельком взглянув на Джейн.

— Была не обделена, — с болью в голосе произнесла вампирша, опустив взгляд.

— Не понял. Что ты имеешь ввиду? — Сириус не знал этого и был очень удивлён.

— А то и имею. Мои способности по непонятным причинам пропали, как будто и не было их никогда!

— Погоди. Неужели, и у тебя тоже? — с тревогой произнёс Сириус.

— В каком смысле тоже? У кого-то ещё пропали способности?

— Да. Я об этом узнал только сегодня. Вольтури очень обеспокоены этим. Насколько мне стало известно, то уже двое стражников пострадали: Корин и Афтон, — тут же ответил ей Сириус, он выглядел сейчас очень озадаченным.

— Значит, не я одна, — проговорила Джейн. — Как ты об этом узнал? Ты общался с Вольтури?

— Нет, я… Я подслушал их разговор в лесу, — тут же сообразил Сириус, так как сказать ей правду пока не мог, пусть она довольствуется малым. — Оказывается, они ищут меня и, кстати, подозревают в краже способностей. Но я непременно найду виновника, не позволю бросать тень на мою репутацию, — резко произнёс он, а потом спокойно добавил:

— Расскажи, ты давно заметила, что твои способности исчезли? Вспомни, что предшествовало этому. Это очень важно, — оживился Блэк, подойдя к девушке ближе, он подумал, что благодаря Джейн, наконец, нападёт на след.

— Это произошло совсем недавно, на днях, — стала рассказывать вампирша, напрягая свою память, она даже растерялась — как назло, последние события совершенно вылетели у неё из головы. — Я буквально накануне использовала свой дар на мальчишке с какой-то непонятной палкой, он тогда напал на Алека и едва не убил его.

— С палкой говоришь?

— Ну да, он так же как и ты, творил ею всякие непонятные вещи, — подытожила Джейн.

«Видимо, это был не кто иной, как Гарри. Выходит, мой крестник уже имел стычку с двойней. Ха, молодец, истинный Поттер. Но за то, что ты, красотка, опробовала свой дар на моём крестнике, я за это тебя похвалить не могу. Ой, как не могу. И в душе, может быть, даже рад, что твой жестокий дар покинул тебя. Ни к чему он тебе больше, теперь тебя есть, кому защищать, только вот перевоспитать не мешало бы. Но это всё потом», — Блэк по привычке поговорил сам с собой и потом произнёс:

— Ну, а потом, что-то же должно же произойти. Ведь не мог же твой дар пропасть просто так! Пожалуйста, вспомни!

Джейн изо всех старалась вспомнить подробности прошедших дней, но столько было всяких событий, что всё перемешалось у неё голове, и выделить что-то конкретное она не могла.

— Не получается вспомнить, не выходит. Я не знаю, что именно могло на это повлиять, — вампирша опустила взгляд, отчаяние навалилось на неё с новой силой.

— Ладно, не переживай. Я обещаю, что разберусь в этом. А ты если вспомнишь хоть что-то, то сразу дай мне знать, — Джейн в знак согласия закивала головой. Блэк неожиданно спохватился, ему же нужно бежать к Гарри, а перед этим ещё раздобыть провизию — ведь крестник голодный. Вспомнив о голоде, он также подумал, что и Джейн, может быть, тоже голодна и обессилена, и тут же предложил:

— Если тебе нужно поохотиться, я могу сопроводить. Вольтури бродят по лесу — в одиночку это может быть небезопасно.

— Не вижу в этом необходимости. Я и сама могу за себя постоять, — гордо ответила красавица, она терпеть не могла быть зависимой от кого-то. — Обо мне не думай. Лучше отправляйся к брату и проверь, всё ли у него в порядке, — сама вампирша этого сделать не столько не могла, сколько не хотела — обида никуда не делась, но зато волнение за родного человека тоже не покидало её. Она была ещё не в курсе, что её брат сбежал вместе с пленницей, но Сириус, судя по всему, не спешил её об этом оповещать. Обеспокоенная сестра тут же побежит искать брата, а он бы не очень хотел, чтобы она бегала по лесу. Пусть лучше сидит здесь, так будет безопаснее и для неё, и для остальных, в том числе и для Гарри. Представлять свою возлюбленную крестнику он пока не собирался, ускорять события искусственно, так сказать, было ещё рано…

— Ладно. Как скажешь! Я ненадолго отлучусь, а ты будь, как дома, — небрежно бросил Сириус, направляясь к двери.

— А ты надолго? И куда?

«Ха, ещё не объявили себя парой, а уже такие вопросы», — про себя хохотнул Сириус, а потом безучастно произнёс:

— По делам.

— А если придёт твоя девушка? Что мне ей сказать? — вдогонку крикнула ему Джейн, ей меньше всего хотелось иметь дело с человеком, ведь она может и не сдержаться.

— Какая ещё девушка? — не понял Блэк.

-Ну, та, что на фото, — пояснила Джейн, подумав, что может и нет у него никакой девушки, раз он так спрашивает.

— Аааа, эта, — в этот раз Блэк не просто мысленно хохотнул, а заржал, поняв, откуда растут ноги её расспросов про девушку. Естественно, Сириус понял, что Джейн это задело, и данный факт не мог в очередной раз не потешить его самолюбие. Значит, вампирша уже не далека от того, чтобы воспылать к нему чувствами. Выходит, его план уже начал действовать. Блэк решил, что не станет её разубеждать, и произнёс:

— Ну, если она придёт, то вы как раз познакомитесь. Объяснишь ей всё, как есть. Думаю, тебя не надо учить, ты и сама с этим справишься — не глупая, — с этими словами дверь за Сириусом захлопнулась, оставив Джейн стоять в полном недоумении.

«Что за наглость такая?! Я кому-то ещё должна что-то объяснять? Да как он посмел со мной так разговаривать?! — Джейн готова была лопнуть от внутреннего возмущения, — Не хочу я ни с кем знакомиться. Тем более с его девушкой. Я видеть её здесь не хочу! Не то, чтобы знакомиться! — вампирша, похоже, завелась не на шутку и в порыве гнева готова была вернуть в комнате тот беспорядок, который был здесь совсем недавно. — Ни тебе сочувствия от того, что я дар потеряла, ни поддержки — ничего. Такой же бесчувственный, как и мой брат! — не унималась Джейн. — Бродяга так же, как и мой брат, не проявил ко мне ни капли жалости. Алек даже не бросился на мои поиски и совершенно не интересуется, где я и всё ли со мной в порядке. Мужики, одним словом, — девушка обхватила себя руками, едва сдерживаясь. — Значит, правильно я делаю, что ненавижу мужчин! Да и за что их, вообще, любить? Они всегда думают только о себе. Дела, видите ли, у него?! Я от него даже сочувственный взгляд не увидела, не то, чтобы слова поддержки услышала!»

Джейн решила сделать некоторую паузу в своих внутренних размышлениях, цепляясь взглядом за идеальное убранство дома и комнаты в целом. Она думала, что это сможет успокоить её, но не тут-то было. Вампирша начала накручивать себя ещё больше…

«Ну, надо же, какой у его девушки отвратительный вкус. Подобный интерьер дома давно устарел. И не исключено, что деревенщина какая-то — кружевные салфеточки и прочая лабуда. И, наверняка, не образована! — продолжала рассуждать Джейн. — С ней, наверное, и поговорить то не о чем. Да и совсем она не красивая! У этого Ищейки со вкусом, видать, не всё в порядке, раз выбирает себе таких, — в глубине души вампирша понимала, что и интерьер, вроде, ничего, и девушка на фотографии была не так дурна, но вот гордость не позволяла ей этого признать. Да и понятия она не имела, что ни к интерьеру, ни к девушке Бродяга отношения не имел, только вот нарочно не стал ей объяснять, чтобы она помучилась… Джейн накрутила себя по полной, а потом резко сама себе сказала. — Стоп! А что это я так разошлась? Мне нет никакого дела ни до этого Бродяги, ни до его дома, ни, тем более, до его девушки. Пусть живёт в этой безвкусице, как хочет. Мне то что? Как только у меня с братом всё наладится, я и минуты здесь не задержусь, а до этого момента, так уж и быть, потерплю их общество. И буду надеяться, что это продлится недолго».

Джейн изо всех сил пыталась привести свой эмоциональный настрой в норму, она ведь должна вести себя достойно. А вдруг его девица вот-вот заявится сюда. Нет, ей нельзя настолько опускаться, нужно срочно включить пренебрежительность и абсолютную незаинтересованность в этом мужчине. Только вот проблема — незаинтересованность никак включаться не хотела, что бы она ни делала — мысли были только о нём…

* * *

— Гермиона, милая, ну почему ты не приходишь в себя? Пожалуйста, очнись, — умоляюще произнёс Алек, поглаживая девушку по голове, касаясь её спутанных волос. Кожа Грейнджер была настолько бледна, что она больше походила уже на вампира. Юноша, который склонился над ней, был в отчаянии, видеть свою возлюбленную в таком состоянии было невыносимо тяжело. Чтобы он ни делал, но Гермиона продолжала оставаться без сознания, и, самое главное, Алек не мог найти причину этому. А эта беспомощность его и без огня убивала, он тут, на месте, сгорал заживо, видя, как жизнь постепенно покидает его любимую.

Вампир не знал, как это можно остановить. Глаза сами собой наполнялись слезами, он мужественной рукой отмахивал их в сторону — нет, мужчины же не плачут. А он хоть и старался внешне не показывать свои эмоции, зато внутри рыдал навзрыд. Его совершенно не волновало, что столько человек отчаянно ищут его и Гермиону. На самом деле у вампира даже сил не было на то, чтобы сделать свое присутствие здесь незамеченным для них. Алек давно уже не охотился, его силы, как и силы Гермионы, были на исходе. Только вот для него потеря энергии была не так драматична — максимум, чем на нём могла отразиться вынужденная голодовка, так это, что он сравняется силой с человеком, а вот с Гермионой всё было совсем не так... Её тело безжизненно лежало буквально на земле, Алек, правда, подстелил свой плащ, но он мало чем мог помочь ей от холода.

Для укрытия вампир был вынужден воспользоваться своим запасным убежищем — это была землянка. Он заранее вырыл ее здесь, обеспечил сюда доступ воздуха, завёз кое-какую провизию и замаскировал так, что даже случайно её найти будет невозможно, вот только всем необходимым оборудовать не успел, пришлось поспешить с реализацией плана похищения Гермионы, и теперь приходилось довольствоваться малым. О том, что его найдут, он совершенно не переживал — скоро это не случится, никто не догадается здесь его искать, тем более, если не знаешь, то вход найти просто невозможно. Хотя Алеку было уже плевать на остальных — все его переживания сейчас были только о Гермионе.

— Ну почему ты не открываешь глаза? Скажи мне хоть что-нибудь! Проси о чём угодно. Я всё сделаю, — в сердцах произнёс он. А ведь и правда, если бы сейчас свершилось чудо и Гермиона пришла в себя, то стоило бы ей попросить отпустить её, он непременно сделал бы это. Для него достаточно было бы знать, что она жива и ей больше ничего не угрожает. Но такого чуда, увы, не произошло, Гермиона даже слов его сейчас не слышала, сердце девушки едва билось в груди, отчитывая последние часы её жизни.

— Да почему же такая несправедливость? Почему со мной всегда так? Только я получу надежду на долгожданное счастье, так всё сразу рушится, — прямо вслух сокрушался вампир. — Все всегда всё решали за меня. Сначала сестра, потом Аро, и только я принял самостоятельное решение — и что из этого вышло?

Алек испытывал сейчас чувство вины, оно его просто съедало изнутри, доставляя такую боль, какую он не испытывал ещё никогда. Никогда ему не было так мучительно больно. Больше всего на свете он хотел бы сейчас всё изменить, чтобы не видеть, как жизнь его возлюбленной утекает прямо у него на глазах, чтобы не прощаться с ней навечно, но, к сожалению, колесо времени не повернуть назад…

— Пожалуйста, я прошу тебя, борись, если не ради меня, то ради своего Гарри. Я хочу, чтобы ты только жила, и больше ничего мне не надо, — Алек действительно понял, насколько ее жизнь была ему дорога. Он поймал себя на мысли, что, если бы перед ним поставили условие — она будет жить, если он откажется от неё, вампир непременно бы это сделал. Он до такой степени был привязан к Гермионе, что готов был пойти даже на это, но такое условие перед ним никто не ставил...

Алек утёр выступившие на глазах слёзы и решил, что будет бороться за неё до самого конца, до последнего, удивляясь, до чего же он дошёл, что такие мысли стали приходить к нему в голову, ведь вампиры не привыкли сдаваться.

Гермиона лежала неподвижно, в свете свечей её кожа выглядела ещё бледнее, скулы немного впали, но в остальном она была прекрасна. Грейнджер даже не подозревала, что здесь, в этом мире, она может погибнуть, её организм будто отключился наполовину, чтобы не расходовать драгоценную энергию впустую.

Алек сквозь радугу слёз смотрел на свою возлюбленную, думая, что вот вроде бы его мечта сбылась, Гермиона рядом с ним, только вот он совсем не испытывал радости. Такого исхода он точно не ожидал… Выкрасть девушку у всех, чтобы потом стать причиной её кончины… Это тяжким грузом ляжет на его плечи, после этого он не сможет спокойно жить. Вампир был в растерянности и не знал, что ему сейчас делать. Отдать её Поттеру и остальным? Нет, Алек ни за что не хотел этого делать. Так просто они её не получат! Метания вампирской души в сторону добра закончились и он окончательно решил, что сделает всё, чтобы отстоять свою возлюбленную у всего мира. И тут его посетила одна мысль.

«А что, если её обратить? Этим ведь я смогу спасти её от смерти!» — тут же воодушевился вампир и уже представил Грейнджер прехорошенькой вампиршей и как здорово они могут зажить вместе, будучи на равных. Ведь после этого она перестанет быть такой ранимой и хрупкой, но тут его будто что-то одёрнуло. Он вспомнил слова Гермионы: «Запомни, если ты меня обратишь, я тебе этого никогда не прощу. Возненавижу, так и знай. Буду первым твоим врагом». Эти фразы, кинутые ему в гневе, глубоко впечатались в его памяти — это единственное, что останавливало его от этого шага…

* * *

После того, как Эдвард и Сириус ненадолго отлучились, Гарри остался на дежурстве вместе с Джейкобом. Оборотень не очень жаловал подобное общество, но свою личную неприязнь к Поттеру он засунул куда подальше и решил быть сам по себе. Джейкоб ходил по периметру в надежде на то, что отыщет хоть какую-то зацепку, чтобы ускорить поиски Гермионы. Он не находил себе места от злости, так как его просто выбешивал тот факт, что он чувствует вампира, а найти не может, словно он издевается над ними, сводя с ума. Поттера он предпочитал не замечать, как будто его и не было здесь вовсе. Блэк был сам по себе и желания общаться с этим магом даже не возникало. Оборотень не мог понять причину своего негативного отношения к этому парню, вроде, он ему ничего и не сделал и ведь Гермиону они не собираются с ним делить — ибо Джейкоб не претендует в этом плане на девушку. Да и она к нему тоже равнодушна, но вот что-то вызывало в Джейкобе бурю эмоций в его сторону.

Отношение Блэка к Гермионе было больше, чем к любимой девушке, как бы странно это ни звучало, но одновременно с этим он не питал к ней любви, той, что чувствует влюблённый. Даже к сестре редко такое испытываешь. Джейкоб будет спокоен и счастлив, если будет счастлива она, но его сердце всегда будет болеть за её благополучие. Поттера он знал всего ничего, поэтому особого доверия к нему не испытывал и готов был придираться бесконечно, пока не убедится, что он действительно достоин её. А пока оборотень в нём только разочаровывался: столкнулся с вампирами и не смог их уничтожить, отыскал логово Алека и упустил его и Гермиону. Неудачник, одним словом! Другого мнения о Поттере у него пока не сложилось. Одновременно с этим Блэк очень волновался за Беллу, её жизнь и жизнь ребёнка зависели от того, как скоро они найдут Гермиону, поэтому он очень хотел ускорить поиски. Тут Джейкоб уже испытывал чувства к девушке, и довольно сильные, здесь были и переживания о неразделённой любви, ощущение, что он — третий лишний. Весь этот бешеный спектр чувств оборотень сейчас ощущал и сходил от этого с ума, подавляя в себе неумолимую волчью агрессию.

Гарри тоже был сейчас сам не свой, помимо своих внутренних переживаний он ощущал и переживания Джейкоба, которые сбивали его с толку. Он чувствовал, что оборотень испытывает влюблённость, страдает от отсутствия взаимности именно в той форме, которой бы он хотел, так же Поттеру было известно, что он испытывает и ненависть к своему сопернику, даже злость. Всё это Гарри узнал ещё при первой встрече с Джейкобом — эти чувства прямо фонили от него, а сейчас ещё больше усилились. Также Поттера смущало это непонятное запечатление, он не знал, что это и с чем его едят. Все это переплелось в один тугой узел, в котором ни конца, ни края не было. Гарри был уверен, что оборотень влюблён именно в Гермиону, о Белле даже подумать не мог, ведь она супруга Эдварда-Седрика и ребята нормально, на первый взгляд, общаются между собой. По крайней мере, он каких-то проблем между Эдвардом и Джейкобом не заметил. Также Гарри даже не сомневался, что соперником он видит непременно его. Его обострённые чувства в этом мире позволили просканировать парня в этом плане прямо насквозь и тут же выяснить все его сокровенные тайны, которые касаются именно чувств.

Поттер время от времени награждал оборотня презрительным взглядом, так как посыл от него получал совсем не добрый. Взаимный негатив так и летал между ними. Гарри искал подходящий момент, чтобы подойти к оборотню и расставить все точки над «i». Седрик и Сириус ушли, нужно было действовать немедленно. Другой возможности, может, и не представится.

Недолго думая, Поттер всё-таки собрался с мыслями и пошёл навстречу оборотню.

Джейкоб сразу заметил это и, если честно, не понимал, что этому недомагу от него нужно.

— У тебя проблемы какие-то? — почему-то произнёс Джейкоб. Больше всего на свете он не хотел сейчас общения с этим парнем. Оборотень даже не догадывался, с какой целью он к нему подошёл.

«Неужто будет плакаться сейчас мне в жилетку, сетуя на свою нелёгкую судьбу. Хм. Только этого мне сейчас и не хватало», — подумал Блэк, ему очень хотелось избежать участи жилетки. Утирать слёзы парням он просто терпеть не мог.

— Да у меня проблем-то нет, в отличие от тебя. Вот я и решил их обсудить, — самоуверенно начал Поттер.

— Интересно, и с чего это ты взял, что у меня есть проблемы? — возмутился Блэк, сделав шаг по направлению к Гарри. — Если бы они у меня и были, то поверь, я разобрался бы с ними сам. Без твоей помощи.

— А я вот так не считаю. Я знаю, что тебя тревожит, и это меня, как мужчину, задевает.

— Не понял. И что это ты там знаешь? — с недоумением произнёс Джейкоб, он хотел было уйти от разговора, а теперь, когда пошла такая «пьянка», то решил довести этот разговор до конца, раз этот маг этого хочет.

— Всё знаю. Про то, что ты находишься в любовном треугольнике и всё тешишь себя пустыми надеждами, что она обратит внимание на тебя, — на одном дыхании выпалил Поттер, сжав руки в кулаки.

Джейкоб чуть не задохнулся от возмущения и той наглости, с которой этот парень с ним начал разговаривать.

— Да какое тебе дело до моих чувств? Не тебе в них вмешиваться!

— А мне кажется, напротив, я самое что ни на есть заинтересованное лицо. Признайся, что ты её любишь! Скажи это, если не трус! — Гарри разошёлся не на шутку, всё, что бурлило всё это время у него внутри, наконец, вырвалось наружу и грозило снести всё на своём пути.

Блэк был поражён смелостью Поттера. Неужели он забыл, что Джейкоб — оборотень и вовсе не так прост, и что с таким, как он, подобные разговоры, и тем более в таком тоне, вести не нужно. А ещё им была брошена ему кодовая фраза: «Слабо!» А таких, как Джейкоб, на "слабо" брать нельзя.

— Да, люблю! Тебе от этого легче стало? Какое ты, вообще, право имеешь лезть ко мне в душу? Кто ты мне такой, чтобы выводить на подобные разговоры? Тебя Эдвард подослал? — Блэк уже и не знал, что думать. Какое отношение этот недоделанный имеет к Белле? Ведь именно о ней Джейкоб сейчас вёл речь. Поттер упомянул о любовном треугольнике, а в этой геометрической фигуре были заключены именно они: Каллен, Белла и Блэк.

— Нет, Эдвард здесь не причём, я сам этого хотел, — Гарри не понимал, почему он упомянул Каллена. Каким боком он здесь замешан? Но разбираться было некогда, нужно как можно скорее поставить на место этого самоуверенного донжуана. — Я по-хорошему тебя прошу, сойди с дороги. Тебе всё равно ничего не светит. Она никогда не будет твоей!

— Знаешь, я как то сам с этим разберусь, умник! Не тебе мне указывать, — у Блэка всё внутри закипело настолько, что ещё чуть-чуть, и он перестанет себя контролировать.

— Значит, не оставишь свою затею? — магия Поттера уже прямо зудела на кончиках его пальцев и просилась вырваться наружу.

— Я тебе уже ответил, что нет! Я никогда от неё не откажусь!

— Тогда дерись!

— Пожалуйста. Но не обессудь, ты сам об этом попросил, — злобно ухмыльнулся Блэк и прямо в воздухе перевоплотился в огромного рыжего волка.

Джейн ещё какое-то время терзала себя разного рода мыслями. Её просто выводил из себя тот факт, что она всё время думала о Бродяге. Он бесил её, раздражал, был ей ненавистен, но одновременно с этим она не могла заставить себя не думать о нём. Вампиршу задевало его пренебрежительное отношение к ней, она не привыкла к такому — все без исключения мужчины, которые встречались на её жизненном пути, всегда проявляли к ней интерес, пытались понравиться, а этот в корне от них отличался.

При первом знакомстве с Бродягой, еще в Вольтерре, она сразу уловила его интерес к себе. Джейн ещё тогда приравняла Ищейку к остальным вампирам, которые так и не удостоились её внимания. А теперь он предстал перед ней совсем в другом свете: уверенный, знающий себе цену, проницательный. Они с братом практически сразу получили от него поддержку. Ищейка не побоялся пойти против Аро, хотя не обязан был этого делать. Конечно, такой поступок Джейн не могла не оценить, и была очень признательна Бродяге за это, но вот её смущало то, что он никак не желал выходить из её головы. Она злилась на себя, но поделать ничего не могла. Чрезмерный интерес к этому вампиру её пугал — ведь это шло вразрез с её личной жизненной позицией, которую она отстаивала годами. А что же поменялось сейчас? Разбираться в этом Джейн не желала, она попыталась переключить своё внимание на что-нибудь другое. И вдруг её ледяное сердце будто защемило, в этот момент вампирша неожиданно вспомнила о брате. Его душевную боль и страдания она почувствовала без труда, ведь связь с Алеком у неё была феноменальная, как, впрочем, и у него с ней. Даже перерождение не смогло изменить этого.

Джейн стало так же плохо, как было сейчас Алеку. Больше ни одна сила не смогла бы удержать её на месте. В такие моменты она шла словно на зов, будто невидимая нить вела её в нужном направлении. Такие моменты случались не так часто, поэтому Джейн чётко могла их определить. Совсем недавно с ней произошло нечто похожее, и очень хорошо, что она вовремя отреагировала на это, а иначе этот маг-волшебник спалил бы заживо её брата. Вот и сейчас Джейн неслась к Алеку, боясь опоздать, ведь она понятия не имела, что с ним могло произойти.

* * *

Гарри не был удивлён превращению Джейкоба, он прекрасно знал о его способностях и силе и был готов к любому повороту событий, даже к такому.

Поттер не собирался изначально применять магию к Блэку, но, раз так, то он тоже в долгу не останется. Ладони Гарри зудели от переполняющей их магии.

Оборотень сверкнул своими чёрными глазами, внутри у него бушевала настоящая буря. Тут ему и так было нелегко, а ещё Поттер со своими разборками… Он готов был сейчас поставить этого мага на место. Джейкоб оскалил зубы и неистово зарычал, нападать первым он не хотел, выжидал момент, когда его точка кипения достигнет своего максимума, а она уже была на пределе.

— Даже не думай больше о ней. Она не твоя! Имей гордость, — прокричал ему Поттер, глядя в большие глаза оборотня. Его поразил тот факт, что Блэк даже не отрицал того, что любит Гермиону, он открыто заявил ему об этом, хотя прекрасно знал, что Грейнджер несвободна. В Гермионе Гарри был уверен даже больше, чем в себе, в её верности он не сомневался, как и в том, что она не давала надежду этому парню — страдания Джейкоба, которые отчётливо чувствовал Гарри, были этому лишним подтверждением. Он был третьим лишним. Поттер и сам знал, каково это, и, возможно, даже посочувствовал бы парню, если бы это не касалось его возлюбленной…

Волк зарычал ещё громче, тут и без слов было понятно, что Блэк плевать хотел на его слова. Джейкоб ощущал сейчас просто взрыв мозга, весь мир буквально по кусочкам рушился сейчас прямо у него на глазах, и он ничего не мог с этим поделать. Белла, та, которой он дорожил больше всего на свете, находилась сейчас на грани жизни и смерти. Гермиона похищена, и её жизнь тоже находилась сейчас на волоске. А вдобавок к этому судьбы девушек мистическим образом переплелись и стали зависеть друг от друга — это ещё больше выбешивало оборотня. Горячая кровь закипала с новой силой, каждое сказанное Поттером слово только подстёгивало его к решительным действиям.

«Какое тебе дело до моих чувств?! Я никогда не откажусь от Беллы. Она смысл моей жизни, моя Вселенная и не тебе решать, кого любить мне, а кого нет!» — про себя возмутился Джейкоб, перебирая лапами сухие ветки.

Гарри надеялся переубедить Блэка. Выяснять отношения силой — это было совсем не его, но другого выбора у него сейчас не было. Его чрезмерная чувствительность здесь, в этом мире, сводила Поттера с ума. Гарри даже не представлял, что когда-то столкнётся с тем, что будет делить свою возлюбленную ещё с двумя. Один из них был вампиром, который, как оказалось, буквально помешан на Гермионе. Поттер смог понять это ещё при первой встрече с Алеком, его чувства были очевидны, крышесносная любовь вампира выплёскивалась буквально через край, и скрыть её было просто невозможно. Вторым нежданно и негаданно оказался Джейкоб. Боль оборотня от неразделённой любви Гарри ощущал очень ярко, а также ему известны были и его намерения. Поттер знал, что несмотря ни на что Блэк не собирался отступать. Также он видел и различие между двумя потенциальными противниками — если Джейкоб откровенно страдал от неразделённой любви, то Алека это даже не волновало, он любил сам и ему казалось, что этого будет достаточно. Уверенность вампира в себе просто поражала. Естественно, всё это выбило Гарри из колеи и он, хотя бы с одним из них, решил разобраться сейчас по-мужски.

Поттер до последнего надеялся, что он ошибся, и Блэк не питает к Гермионе никаких чувств, но Джейкоб сам в этом признался — пути к отступлению уже не было.

— Я был в твоей шкуре и знаю, каково это! Будь же мужчиной, найди в себе силы отказаться от неё. Она ведь тебя не любит и не полюбит никогда! — прокричал Гарри, едва сдерживая свою бешеную энергию, которая уже зудела на кончиках его пальцев.

«Никогда» — это слово так и впечаталось в израненное сердце Блэка. Это слово обречённости, исключающее его право на счастье. Джейкоб тут же представил, как он наблюдает семейную идиллию Эдварда и Беллы, где-то рядом будет бегать их ребёнок, они улыбаются друг другу, а он… А он будет вынужден находиться в стороне. Белла никогда не предпочтёт его Эдварду… Потом перед его глазами возникла совершенно другая картинка — похороны, все оплакивают красавицу Беллу, траур и занавес… И тут Блэк поймал себя на мысли, а не лучше бы ему один раз оплакать её, чем всю свою оставшуюся жизнь страдать от того, что она выбрала другого? Джейкоб был уверен, что больше никогда и никого не полюбит так, как её. Неожиданно он испугался своих собственных мыслей. Как он вообще мог подумать, что лучше единожды пережить её смерть, чем каждый раз умирать при виде её счастья с другим? Вот, именно это и стало последней каплей, злость на себя самого рикошетом отразилась на Поттера, который своими словами только добавил масла в огонь. Джейкоб сорвался с места и прямо налету кинулся на Гарри.

Поттер словно ждал этого и среагировал молниеносно, огромный волк повис в воздухе вверх тормашками и, словно привязанный за одну лапу, остался подвешенным вниз головой. Что-что, а вот таких фокусов от этого мага Джейкоб никак не ожидал. Что он только ни делал, а освободиться так и не смог. Он болтался из стороны в сторону, изгибаясь всем телом, пытаясь сорвать с себя невидимые путы, но все его старания были тщетны.

«Ну, надо же, я его недооценил, — пронеслось в голове у Блэка. — Он ведь даже пальцем не пошевелил, а вытворил такое».

Гарри был вынужден поступить так, ведь он не хотел, чтобы этот огромный волк разукрасил ему лицо или поломал пару-тройку рёбер. Доставлять оборотню физическую боль Поттер не собирался, только решил поубавить его пыл и заодно показать, что он тоже не из робкого десятка.

— Ты извини меня, но по-другому я просто не мог. Я хотел донести до тебя, что не собираюсь ни с кем делить Гермиону. Она моя, понимаешь. Тут этот Алек со своими чувствами к ней, а ещё и ты… Я действительно не смог совладать с собой. Так и знай, за неё я буду стоять на смерть! И не отдам её ни вампиру, ни тебе! — на эмоциях, будто оправдываясь, выпалил Гарри, но тут вдруг он почувствовал ещё одну энергию совсем рядом, вампирскую, и это говорило о том, что они здесь уже не одни, хотя ребята и так знали об этом… Неужели, Алек решил выйти из своего укрытия?

* * *

С самого утра Северус был сам не свой, он не привык прятаться. Сидеть в четырёх стенах для него было сложней всего, и это несмотря на то, что он по своему характеру был нелюдим, но вот вынужденное ограничение контактов давало о себе знать. Снейп никогда не любил дом Блэков, возможно, из-за антипатии к его хозяину — Сириусу. Бродяга тоже когда-то вёл здесь затворническую жизнь, а теперь он повторяет его судьбу. Одно успокаивало, что это ненадолго… Северус сам избрал свой собственный путь и завершит его так же сам. Это было его решение, таким образом Снейп хотел искупить свою вину перед Лили. Недавняя встреча с ней только укрепила его намерения. Северус до мельчайших подробностей помнил, как она выглядела: её глаза, волосы, фигура — Лили была такой же, как когда-то, только вот он был уже другим. Его сердце со временем стало чёрствым, годы не пощадили его, вся та жизненная несправедливость тяжёлым грузом легла на его сердце. Если бы только она была жива, то всё могло бы быть по-другому…

Северус сидел в старом кресле, его обивка местами была поедена молью, оно было таким ветхим, что стоило зельевару только пошевелиться, как кресло издавало противный скрип. Чай, который Снейп держал в своей руке, давно уже остыл, он к нему даже не притронулся, просто задумался. В другой руке зельевар сжимал камень, тот самый, который Поттер отдал ему в лесу. Он сразу понял, что это камень заставил явиться в этот мир Лили. Эти несколько дней Северус не выпускал его из рук, словно он был связующим звеном с той, что так дорога его сердцу... Снейп постоянно думал о Лили, встреча с ней всколыхнула в нём былые чувства, хотя он и не забывал о них никогда, только вот прятал их глубоко в своём сердце. Также его волнения были и за Гарри, за этого неугомонного мальчишку, который столько раз вляпывался в разные передряги, что Северус даже со счёта сбился. Вот и сейчас сын Лили не побоялся рискнуть своей жизнью ради своей возлюбленной. Как же Северус жалел сейчас, что не сделал то же самое в своё время…

Настенные часы неожиданно отбили пять раз и, словно по заказу, в дверном проёме появился домовик. Добби с подносом на вытянутых руках прошаркал прямо к зельевару.

— Ваш свежий чай, сэр, — домовик поставил поднос на небольшой столик, который стоял перед креслом, быстро выдернул из ладони Снейпа кружку с остывшим напитком и ещё добавил:

— Я испёк свежие булочки. Вы бы поели.

Добби был не слепой и понимал, что зельевар в последнее время сам не свой. Он понимал, что ему очень не просто решиться на такой шаг, и очень боялся, что Снейп может передумать — тогда Гарри будет обречён…

В этом доме даже в воздухе витало напряжение, от которого тяжело было дышать всем здесь присутствующим. Наверное, из-за этого в последнее время в доме Блэков была гробовая тишина, никто ни с кем не разговаривал, лишь изредка Кикимер что-то бурчал, вторя словам своей хозяйки. Он ежедневно в одно и то же время вытирал пыль с её портрета, и только тогда можно было услышать человеческие голоса. Добби всё это время крутился возле Северуса, всячески пытался ему угодить, но всё было тщетно — его состояние говорило само за себя. Снейп постоянно сидел в кресле, без особых эмоций, даже дремал сидя. Он словно чего-то ждал. Добби мог по пальцам сосчитать, сколько раз за это время слышал голос Снейпа, поэтому сейчас, когда он заговорил, домовика словно током ударило, он аж подпрыгнул от неожиданности.

— Спасибо! Я ценю всё то, что ты делаешь для меня, — зельевар попытался улыбнуться, но улыбка у него получилась какой-то вымученной. Он потянулся за булочкой и чаем. Напиток был настолько ароматным, что Снейп не удержался и сделал один глоток, потом откусил кусочек булочки, и тут же по комнате разнёсся запах корицы и апельсина.

На этот раз Северус решил не отказываться от вечерней трапезы, ведь она, скорей всего, будет последней в его жизни. Снейп посмотрел на домовика, он стоял с сияющими от счастья глазами в ожидании какого-нибудь поручения, и зельевар решил с этим не медлить. — У меня будет для тебя ещё одно задание, — проговорил Северус, ему нужно было срочно отдалить от дома домовика, да и дело он подготовил для него очень важное.

— Я сделаю всё, что вы прикажете, — просиял эльф.

— Значит, так. Тебе нужно будет отыскать букет белых лилий. Сможешь?

— Конечно, смогу. Я их живо сюда принесу! — Добби уже хотел сорваться с места, но Снейп остановил его.

— Нет-нет, не сюда, ты должен отправиться с ним в Годрикову впадину, там, на местном кладбище, найди могилу Джеймса и Лили Поттер. Вот туда и возложи цветы. Сделаешь это для меня?

На глаза эльфа в эту секунду навернулись слёзы, он сглотнул их, а те, что потекли на лицо, быстро смахнул рукой, и только потом произнёс:

— Конечно, я всё сделаю, даже можете не сомневаться в этом, — эльф догадался, что на этом кладбище нашли свой покой родители Гарри — это была честь для него. Добби низко поклонился и с хлопком исчез, оставив Северуса в комнате одного.

Зельевар не спеша доел булочку, тщательно пережёвывая её, сделал ещё несколько глотков чая — кружка была уже наполовину пуста. Снейп, тяжело вздохнув, полез в карман своей мантии и достал пузырёк с чёрными кристаллами внутри, который поблёскивал и переливался разными цветами, стоило только свету попасть на их грани. Ни секунды не задумываясь, Северус откупорил сосуд и высыпал в кружку всё его содержимое. Едва порошок коснулся жидкости, тут же повалил тёмно-серый дым, и едкий запах заполнил всю комнату. Северус поморщился, аромат был не из приятных, но выбирать между ядами ему не приходилось — этот был самым щадящим из всех, что он знал, но и одновременно с этим самым надёжным и мощным.

Да, он предпочёл умереть, как истинный зельевар — отравив себя. Северус считал, что ему уже пора, во-первых, у Гарри было достаточно времени, чтобы отыскать Грейнджер, а во-вторых, для самой Гермионы больше находиться в том мире было уже нельзя — опасно. Их обоих нужно было срочно возвращать, а ему самое время убраться восвояси.

Снейп набрал в грудь побольше воздуха — последний вздох он сделал совершенно без сожаления. Северус сам этого хотел — час настал. Зельевар поднёс кружку к губам и на мгновение замер, он мысленно попрощался с этим миром, попросил прощения у всех, кого знал и кому успел причинить вред, а также пожелал поскорее увидеться с Лили, там, на том свете. В это момент камень, который он всё так же держал в своей ладони, стал очень горячим и словно зашевелился у него в руке. Вместо того, чтобы отбросить камень в сторону, Снейп сильнее сжал ладонь и неожиданно увидел перед собой такой знакомый образ…

Лили вновь предстала перед ним, такая светлая и невинная. Северус тут же поднялся с кресла, пошатнувшись и едва не упав — ноги от долгого сидения не желали его слушаться, но он нашёл в себе силы выпрямиться.

— Ты пришла, — от волнения у Снейпа всё пересохло во рту, и он едва выдавил из себя эти слова. — Я так рад тебя увидеть вновь.

— Я не могла не прийти. В такую минуту я пришла поддержать тебя и сказать, что я очень ценю твою жертву. Мне известно, на что ты решился ради моего сына. Это так ценно и показательно для меня. Северус, спасибо тебе огромное!

Когда Снейп услышал своё имя из её уст, то у него и без того подкосились ноги. Только она так нежно могла называть его по имени.

«Ну, надо же, Лили знает обо всём…» — взволнованно подумал он, даже не представляя, что же ей ответить, но потом нашёл нужные слова и дрожащим голосом произнёс:

— Это мой долг перед тобой. Это самое малое, что я могу для тебя сделать.

— Нет, ты уже столько для меня сделал. Ты был рядом с Гарри — для меня большего и не надо. Вот и сейчас ты даришь ему жизнь. Я… Я, — Лили резко замолчала, она просто смотрела на человека, которого давно знала, с самого детства, и ей даже в голову не могло прийти, что её друг когда-нибудь решится на такой шаг. Естественно, ей было известно о его чувствах к ней, и она всегда боялась его ранить, не оправдав его ожидания, а потом всё получилось так, как получилось…

— Ты только не держи на меня зла и обиды, — произнёс зельевар, а у самого уже комок в горле при виде того, как по её лицу уже вовсю катились слёзы.

— Да какая обида, ты о чём? Её нет и быть не может. Я знаю, что ты сделал всё, что от тебя зависело.

— Видимо, не достаточно сделал, — Северус опустил взгляд, кружка со смертельным напитком задрожала в его руке.

— Мне лучше знать, — проговорила Лили и улыбнулась. — Столько подарков и за один день, — он поднял на неё свои карие глаза, а она тут же пояснила:

— Белые лилии — они так прекрасны.

— Добби — вот прострел, — усмехнулся Снейп, догадавшись, что домовик уже исполнил его поручение.

— Спасибо тебе за всё, за всё...

Образ Лили постепенно стал исчезать, будто она сама решила больше не мешать ему своими разговорами. Снейп до последнего старался не упускать из виду её милые черты, а когда видение окончательно испарилось, он залпом выпил всё содержимое кружки. Как будет действовать яд, Северус прекрасно знал, всё так и произошло, без малейшего промедления. В его теле появилась приятная слабость, кружка тут же упала на ковёр, следом за ней из ладони зельевара выпал и камень. Сознание Снейпа покидало его резко и неумолимо. Перед тем, как сердце Северуса остановится раз и навсегда, он с гулом упал на пол.

Всё это произошло на глазах Добби, который только что прибыл и застыл посреди комнаты. Эльф хотел похвастаться, что всё выполнил в точности, как ему приказывали, но… Он обо всём догадался, его названный хозяин исполнил то, что обещал. Домовик сложил руки на груди и, прикрыв глаза, словно о чём-то мысленно попросил, и очень сильно. Он не видел, как тело зельевара неожиданно исчезло из комнаты, словно по волшебству, так как, крепко зажмурив глаза, всем своим маленьким сердцем пожелал стать якорем для этого человека.

* * *

Тело Снейпа резко приземлилось в лесу между высоких вековых деревьев. Весь не особо приятный путь перемещения между мирами зельевар был без сознания, а вот состыковавшись с землёй, он, наконец, пришёл в себя, ощутив на своём теле все прелести незапланированного путешествия…

От удара Северус тут же пришёл в себя, во всём теле была невыносимая боль. Болело абсолютно все, даже Круциатус не шёл в сравнение с тем, что он ощущал сейчас.

"Я думал, что после смерти теряется возможность что-либо чувствовать, да и тело своё ощущать перестаёшь", — удивился Снейп, изнемогая от боли и разглядывая свои большие ладони.

Северус лежал на спине, вытянув руки вперёд. Ему нужно было убедиться, что человеческий облик он до сих пор не потерял. Особенности пребывания в мире ином он, конечно же, не знал. Что там за процедуры приёмки, естественно, ему было неизвестно, но вот то, что не должно быть так, как происходит сейчас, Снейп знал точно.

«Где этот свет в конце туннеля, о котором все только и говорят? Где хвалёное облегчение, которое должно произойти после смерти? Или это всё пустые слова? А может, это не смерть вовсе? Тогда что?» — продолжал рассуждать Снейп. Он даже в расчёт не брал, что мог переместиться в другой мир, в тот самый запасной для магов, которые встретили свою смерть преждевременно и получили шанс прожить её до конца. У Северуса не было никого, кто бы мог любить его настолько, чтобы согласиться добровольно отдать жизнь за него. Он это знал наверняка и был этому только рад. Дружбу Снейп не заводил ни с кем и делал это намеренно, да и сам привязываться ни к кому не спешил. Только Добби стал, наверное, исключением, этот малец по-настоящему запал зельевару в душу. Забота эльфа действительно заставила его почувствовать себя нужным, и он знал, что это было искренне, фальшь Снейп уже научился различать — опыт пришёл с годами.

Северус отметал любое предположение о возможности его прибытия в другой мир и тут он вспомнил о Добби, перед ним, словно наяву, возник образ домовика, его большие глаза с тоской и преданностью глядели на него.

«Неужели эльф сделал это ради меня?» — пронеслось в голове у Снейпа, он был под впечатлением. Северуса переполняли эмоции, и он тут же попытался встать, поняв, что никто за ним не придёт и не сопроводит в преисподнюю. Тело покидать его так и не собиралось, сообщая резкой болью о том, что все его органы пока на месте и это, непременно, только подтверждало, что он попал не куда-нибудь, а в запасной мир для магов.

Все суставы Снейпа звучно похрустели, выпрямившись, он стал оглядываться. Бывать здесь раньше ему ещё не приходилось.

«Маленький проказник Добби, ты умудрился вновь подарить мне жизнь, — подумал Снейп, и в эту же секунду его сердце преисполнилось теплотой, а через мгновение болезненно защемило — ведь это означало, что домовик должен будет погибнуть, а он больше всего на свете не хотел, чтобы это произошло, тем более, по его вине. Северус был уверен, что домовик заранее всё спланировал и непременно выждет время для того, чтобы он успел найти Гарри и Гермиону. — Вот этим мне и нужно сейчас заняться!» — неожиданно осенило Снейпа, раз ему выпал шанс лично сопроводить ребят в магический мир.

Он шаг за шагом стал исследовать местность, его ноги утопали во влажной траве, сырость то и дело била ему в нос. Снейпу сложно было разобрать, какое сейчас время суток — что-то красное просвечивалось вдалеке у горизонта среди многочисленных стволов деревьев. Но он всё-таки склонялся больше, что это был восход, очень надеясь на то, что скоро всё тут тщательно сможет рассмотреть.

Лес, в котором оказался Северус, по своему зловещему облику чем-то напоминал ему Запретный. Ему было как-то не по себе здесь, и каждая следующая минута проходила в ожидании чего-то очень нехорошего, и не зря…

Фигуру мужчины, который двигался довольно быстро, Снейп заметил сразу, зельевар напрягся. Человек двигался подозрительно быстро, и Северус глазом не успел моргнуть, как он предстал перед ним.

Мужчины уставились друг на друга. У незнакомца на лице появилась ехидная ухмылка, совсем не добрая, как показалось Северусу. Он, в свою очередь, тоже уставился на мужчину. Его внешность зельевару показалась очень знакомой и отдалённо напоминала одного человека, но сходство было очень отдалённое. Только глаза с характерным прищуром и азартным блеском заставили Снейпа ошибочно подумать, что перед ним может стоять сейчас Блэк. Стоило Северусу приглядеться повнимательнее, как он тут же отмёл это предположение, ибо мужчина был прекрасно сложен, статен, ухожен настолько, что даже противно было на него смотреть: одежда чистая, сорочка отглажена, а обувь начищена до блеска.

"Что этот педант забыл в этом лесу, да ещё в такое раннее время? Явно не за грибами сюда пришёл", — про себя подумал Снейп, — "Ну надо же, он ещё и ухмыляется. Нужно как можно быстрее отделаться от него, пока я не разобрался, что здесь и к чему. А заодно самому придумать, что я делаю здесь. Ведь наверняка он спросит меня об этом", — не успел Северус перебрать ещё подходящие варианты для ответа, как незнакомец заговорил. Стоило зельевару услышать его слова, как тут же его будто пригвоздило к земле.

— Нюниус, ну надо же, неужели это ты? Признаюсь, не ожидал тебя здесь увидеть!

— Я тоже, — без особого удовольствия процедил сквозь зубы Снейп. Теперь он точно знал, что изначально не ошибся, предположив, что это Блэк. Северус меньше всего сейчас хотел видеть ненавистного для него Мародёра.

«Ну что это за судьба у меня такая, даже после своей смерти он не оставляет меня в покое! Выходит, кончина Сириуса была преждевременной. Да, не ожидал, не ожидал», — у Снейпа аж челюсть свело, настолько ему было неприятно общество Блэка.

— Вот это сюрприз, так сюрприз. А ты совсем не изменился, — хохотнул Бродяга, пригладив свою аккуратно стриженную бородку. — Хотя нет, чего я лгу? Ты заметно сдал. Измученный такой. Я знаю, у вас там война… — голос Блэка дрогнул. От Гарри он узнал, что сейчас происходит в их родном мире. Ему тоже хотелось быть там и сражаться за правое дело, а не бегать здесь от этой горстки привилегированных вампиров. Он с завистью посмотрел на Северуса, подумав, что, вероятно, он погиб в бою, и тут же решил подтвердить свои догадки.

— Что, Нюниус, попал под шальную Аваду? Скажи мне, с чьей стороны прилетело проклятье, и я сразу пойму, за кого ты сражался, — Блэк замер в ожидании ответа.

— Не угадал. Я всегда знал, что прорицание не твой конёк, — спокойно проговорил Снейп, он сейчас тщательно оберегал свои мысли от вторжения, так как почувствовал, что в его голову пытаются прорваться.

Блэк действительно в эту самую минуту изо всех сил пытался узнать, о чём думает Снейп. Ему просто необходимо было узнать, на чьей же он стороне, чтобы определиться с тем, как ему действовать дальше. Сириус не доверял Снейпу никогда и даже сейчас был уверен, что он предан Лорду.

— Ну что, не выходит? — зельевар злобно ухмыльнулся, всячески пресекая действия Блэка. — Ты действительно думаешь, что я вот так возьму и всё выложу тебе на блюдечке с голубой каёмочкой?! Нет уж! У меня нет времени вести с тобой светские беседы. Лучше скажи, тебе известно, где сейчас Гарри? Мне нужно срочно его найти!

— Откуда ты знаешь о Гарри? — Блэк очень удивился, услышав из уст Нюниуса имя своего крестника, и тут же поинтересовался у него:

— И вообще, зачем тебе он нужен?

— Я не собираюсь тебе ничего объяснять! — вспылил Снейп. — Я уже тебе сказал — на это нет времени. Если тебе известно его местонахождение, просто скажи, где он.

— Хм, ты совсем с головой перестал дружить? — Сириус шагнул навстречу к зельевару и подошёл к нему вплотную. — Ты правда думаешь, что я выдам тебе Гарри?

— Я вижу, Блэк, ты как был полоумным, так им и остался! — бросил ему прямо в лицо Снейп. Его рука медленно скользнула в карман и нащупала там волшебную палочку — так, на всякий случай. По счастливой случайности она осталась при нём, — Я же тебе сказал, времени на это нет. Это вопрос жизни и смерти!

— Чьей жизни? Твоей, что ли? — усмехнулся он. — Может быть, я тебя удивлю этой новостью, но ты в своём мире уже мёртв.

— Ошибаешься! Не мёртв. К сожалению, — выпалил Снейп. Ему уже порядком надоело общение с Блэком, и он решил поставить его на место. — У меня есть якорь, который удерживает меня в том мире.

— Вот оно что. Интересно, кто же это добровольно согласился пожертвовать своей жизнью ради ничтожной твоей? — не унимался Бродяга — его мёдом не корми, только дай позадевать Нюниуса. Сириус даже вспомнил былые времена, когда они с Римусом и Джеймсом веселили себя этим.

— Какая тебе от этого разница? Пока ты пытаешься уколоть меня больнее, там Грейнджер, возможно, уже прощается с жизнью. Она уже столько времени здесь без якоря и без права вернуться обратно, потому что её якорь — Гарри, и он находится в

этом мире. Ты хочешь, чтобы и с Гарри сейчас произошло то же самое?

От слов Снейпа у Блэка даже дар речи пропал, и он не сразу нашёл, что ему ответить, но быстро собрался с мыслями и удивлённо произнёс:

— Откуда ты знаешь о Гермионе? И почему Гарри может ожидать та же участь? Не понимаю.

— Тебе, видимо, не дано понять! Ты думать начинаешь в самую последнюю очередь! Как, впрочем, и всегда, — тут же парировал Снейп, чувство злости просто переполняло его.

— Ладно, давай на время забудем то, что было между нами. Говори, что именно угрожает Гарри, — Блэк ради крестника готов был засунуть куда подальше свою неприязнь к Снейпу и временно заключить перемирие.

Снейп постарался справиться с тем негативом, который просто переполнял его при виде Блэка. Он действительно ненавидел этого человека, который буквально отравил вместе со своими дружками всю его жизнь — это отчасти из-за них он стал тем, кем стал… Северус был согласен, что заключить временное перемирие будет не лишним, их вражда может лишь помешать спасению Поттера и Грейнджер. Он постарался в двух словах всё ему объяснить.

— У Гарри тоже был якорь, и этот якорь теперь так же здесь. Понимаешь, о чём я? Жизнь Гарри теперь в опасности, нужно как можно скорее найти их и всё подготовить к возвращению ребят.

— Кто стал якорем Гарри? Где он? — тут же посыпались вопросы от Сириуса, и единый взгляд на Северуса, который отвёл в этот момент глаза в сторону и при этом тяжело вздохнул, заставил его обо всём догадаться. — Неужели, ты? Не верю, что ты стал якорем для Гарри… — удивление — вот что читалось сейчас на лице Бродяги.

— Твоё право! — тут же ответил ему Снейп. — Так ты отведёшь меня к Поттеру и Грейнджер? Кстати, что с Гермионой? Как она?

— Отведу. Только вот тут такое дело… — замялся Блэк. — Грейнджер... мы не совсем знаем, где она. Вернее знаем, но только примерно. Её украли и прячут.

— Что за бред ты вообще несёшь? Ничего не пойму. Как украли? Кто? — Северус не мог понять, как за такой сравнительно небольшой промежуток времени могло столько всего произойти. Он-то не знал, что здесь время течёт совсем по-другому. Да и с момента исчезновения Гермионы много воды утекло…

— Один вампир. Он влюбился в Гермиону и умудрился украсть её ещё до прибытия сюда Гарри. Он по-прежнему удерживает её у себя, — стал спешно объяснять Бродяга.

— Да как вы могли такое допустить? Вы понимаете, её нужно как можно скорее найти! Счет уже идёт не на дни, а на часы и даже минуты! — эмоции Снейпа просто били через край.

— Да что ты на меня орёшь? Я не знал о том, что Гермиона прибыла сюда! Да и о том, что Гарри здесь, узнал совершенно случайно и тут же стал ему помогать. Но, увы, Гермиона к этому времени была уже похищена.

Но тут перепалку «друзей» неожиданно прервал грубый мужской голос:

— Ну надо же, мы с ног сбились, везде ищем тебя, а ты никуда и не уходил.

Снейп и Блэк обернулись.

* * *

Словно по невидимой нити, Джейн прибыла в нужное место. Вампирша вспомнила его, именно здесь она видела своего брата, он готовил укрытие для себя и той девчонки. Джейн иногда умудрялась проследить за Алеком, тогда, когда он по рассеянности забывал сделать своё присутствие незаметным. К примеру, не развеивал слепоту или глухоту вокруг себя.

Что-то подсказывало вампирше — сейчас Алек находится именно там, в своём убежище, она буквально кожей чувствовала это, его страдания затмевали буквально всё. Джейн уже кинулась к тому самому месту, но вовремя остановилась, так как обнаружила, что здесь ещё кто-то есть, и эти кто-то, оборотень и маг — не лучшая для неё компания. Вампирша очень расстроилась, сейчас она не обладает своим даром и дать им как следует отпор не сможет. Да и на виду у посторонних Джейн не могла проникнуть в убежище брата — так им станет известно о нём, а вампирша понимала, что эти двое здесь ошиваются не просто так, наверняка ищут Алека и девчонку.

«Что же мне теперь делать?» — Джейн охватило отчаяние, ей нужно было как можно скорее попасть к брату. Но маг и оборотень даже не собирались уходить, они обсуждали что-то на повышенных тонах и, к счастью, именно это не дало им вовремя обнаружить её присутствие здесь. Вампирша судорожно решала, как ей лучше поступить: уносить отсюда ноги от греха подальше или остаться?

Решение нашлось само собой. В тот момент, когда ребята сцепились между собой, она буквально пулей пронеслась мимо них, и запрыгнула на дерево, под которым была землянка Алека. Вампирша молниеносно перепроверила все его ветки на предмет потайного рычага и, найдя нужное, открыла вход и быстро запрыгнула внутрь. Только она это сделала, проход тут же закрылся. Догадаться об этом ей было не сложно, так как сама в детстве научила этому брата. Будучи людьми, они не раз прибегали к таким вот убежищам, чтобы укрыться от жителей деревни, в которой они жили.

Увидев сестру, Алек даже в лице не изменился. Ни удивления, ни раздражения — ничего. Словно все его эмоции заключались в страдании, которое охватило его сейчас целиком и полностью.

— Что, так ничего и не скажешь мне? — удивилась Джейн, отряхивая свои белые ручки от грязи, в которую она уже успела их запачкать. — Даже не спросишь, где я была и что со мной случилось?

Алек поднял на неё свое многострадальное лицо и тут же отвернулся — похоже, сейчас его мало что интересовало. Нет, сестра для него была очень важна и нельзя сказать, что он не думал о ней и не переживал за неё, только вот угасающая жизнь возлюбленной на данный момент для него затмила всё…

— Не переживай, я пробралась сюда незаметно. Эти два идиота, которые караулят тебя на поверхности, что-то не поделили между собой и мне удалось попасть к тебе, — проговорила Джейн. Она попыталась хоть как-то спровоцировать брата на диалог. Состояние Алека очень напугало Джейн.

— Мне уже всё равно.

Ответ брата не очень удовлетворил вампиршу. Было видно, что он упал духом, и ей срочно нужно было найти этому причину. Взгляд вампирши упал на девушку, безжизненное тело которой лежало прямо на полу.

— Что с ней? Неужели она мертва? — поинтересовалась Джейн.

— Нет! — тут же выкрикнул Алек. — Она ещё жива, её сердце медленно, но всё-таки бьётся, — вампир кончиками пальцев пригладил волосы на голове Гермионы и едва коснулся тыльной стороной ладони её щеки, словно боялся её потревожить.

— Что с ней произошло? Она что, больна? — Джейн не могла понять, ведь совсем недавно девушка была вполне себе активна. Ну, в обморок упала, но она же человек. С кем не бывает? Хотя, если честно, вампирша думала, что девчонка лишь придуривается, чтобы поиграть на чувствах её брата. А на деле вышло совсем не так… Видок у этой Гермионы действительно был не из лучших. Она лежала, словно мертвец.

— Не знаю. Ей после того обморока было не очень хорошо, но она, похоже, сама себя смогла поставить на ноги. Я видел это — всё происходило прямо на моих глазах. Но это неудивительно, она же ведьма! — поспешил ей ответить Алек.

— Ну а что же произошло потом? Почему ей стало хуже?

— Потом явился этот маг, её возлюбленный, и мне пришлось вновь её обездвижить, после этого она в сознание так и не пришла...

Джейн на мгновение задумалась, а потом произнесла:

— Я думаю, всё произошло из-за того, что ты её обездвижил. Я не знаю, почему эта девушка так стремительно стала терять жизненную энергию, но благодаря своим способностям она смогла восстановиться и поддерживать свою жизнедеятельность и успешно делала бы это до сих пор. Но тот период, когда она была вынуждена оставаться без чувств, стал для неё роковым — время было упущено, она ослабла настолько, что уже не смогла сама себе помочь — у неё просто не хватило на это сил.

— Ты хочешь сказать, я виноват, что она теперь на грани жизни и смерти? — глаза Алека мгновенно наполнились слезами, а губы задрожали.

"Ну почему я не умею держать свой язык за зубами!" — Джейн уже пожалела, что влезла со своими умозаключениями, ведь теперь брат во всём будет винить только себя. Если эта девица умрёт, то она даже представить боялась, что будет с её братом. Ведь он может решиться на самое страшное — сдаться Аро, чтобы добровольно умереть… Вампирша только открыла рот, чтобы переубедить брата, как он подлетел к ней, схватил её за руки и, сквозь прорывающиеся рыдания проговорил:

— Джейн, сделай же что-нибудь! Пожалуйста, умоляю тебя! Я хочу, чтобы она жила! Нет, нет! Я не переживу если она!..

На этих словах Алек склонился в безутешных рыданиях, его плечи вздрагивали, слышались душераздирающие всхлипы. Джейн крепко обняла брата. Как же ей хотелось забрать часть его боли себе.

— Не переживай, слышишь! Я что-нибудь придумаю. Я тебя не оставлю, я же твоя сестра. Вместе до конца! — она погладила брата по голове, а затем ослабила свои объятья. Алек сделал несколько шагов в сторону и, сев на пол, продолжил рыдать, прикрыв лицо руками. Он на самом деле верил, что сестра, как в детстве, решит все его проблемы сама.

Джейн подошла к Гермионе, тут и так было понятно, что девушке осталось совсем не долго, и она навсегда отправиться в мир иной. Лечебного дара у вампирши не было, и как предотвратить её смерть, она совершенно не знала, но вдруг её осенило.

"Обращение — это единственный выход!" — улыбнулась Джейн. Она решительно наклонилась к шее девушки. Запах ее крови был не такой явный и совершенно не вызывал аппетита, поэтому вампирша была уверена, что с этим заданием она вполне справится. Джейн приоткрыла рот, обдав холодом и без того ледяную кожу Гермионы, её зубы уже коснулись изящной шеи девушки, оставалось только стиснуть их как следует, чтобы запустить в жилы Грейнджер исцеляющий яд.

Сириус напрягся, услышав знакомые голоса. Обернувшись, он лишь убедился в этом. Перед ними стояли Вольтури. Их было четверо, Деметрий и Алекто вышли вперёд.

«Вот незадача. Только вас здесь и не хватало, — про себя возмутился Блэк. — Время так дорого, а его придется тратить на разборки с этими красноглазыми», — он, конечно, тоже в какой-то мере являлся вампиром, но вот человеческого у Сириуса было гораздо больше — его сердце не заледенело, оно билось и очень переживало сейчас за Гарри.

Северус тоже окинул взглядом незваных гостей. Он диву давался — его забросило в такое место, где с самого утра в лесу подозрительная движуха. Снейп догадался, что эти парни пришли по грешную душу Блэка и, судя по тону, с каким разговаривал один из них, отношения у них были вовсе не дружеские. Зельевар, не теряя времени, достал из внутреннего кармана палочку и крепко сжал её в своей ладони, он буквально кожей чувствовал, что совсем скоро здесь запахнет жареным.

— Утро доброе! Не ожидал вас здесь увидеть, — как ни в чём не бывало, широко улыбаясь, проговорил Блэк, хотя понимал, что Вольтури пришли за ним, и ему срочно нужно было придумать, как от них отделаться. Присутствие здесь Нюниуса Сириусу было не на руку, он почему-то подумал, что Снейп будет лишь ему мешать, и помощи от него не ждал. Им придётся иметь дело со здешними вампирами, а они не так безобидны, как в магическом мире. Не зная, на что они способны, можно запросто попасть в беду.

— Ты держись в стороне и не вмешивайся, я разберусь с ними сам. Если что, беги, — еле слышно проговорил Блэк, обращаясь к Снейпу. Он не хотел, чтобы зельевар пал смертью храбрых раньше времени.

Сириус сделал несколько шагов вперёд навстречу Вольтури, оставив Северуса позади себя.

— Сомневаюсь, что для тебя это утро доброе, — не скрывая улыбку, проговорил Алекто. Его поведение заметно изменилось: из милого и надоедливого парня, который перед всеми заискивал, он в одно мгновение превратился в уверенного и знающего себе цену.

— Мы пришли за тобой! Ты как можно скорее должен предстать перед Аро! — произнёс Деметрий и ещё добавил, — прости, мы наверное отвлекли тебя от завтрака, — он бросил взгляд на Северуса. — Но ты можешь взять его с собой, перекусишь по дороге.

Снейпа аж передёрнуло от услышанного.

«Не понял, что этот тип сейчас имел в виду? Он говорил про еду и почему-то посмотрел на меня. Это что же, получается — он мной должен перекусить? — Северус чуть не задохнулся от внутренних возмущений. — Что за бред он, вообще, несёт? Куда я попал? Они что, людьми питаются? — недоумевал зельевар. — Или у них здесь просто юмор такой? Тоже мне, шутники», — Снейпу пока не было известно, что сейчас перед ним вампиры, об их физических возможностях он так же не был осведомлён. Но скоро ему предстоит это выяснить…

— И что вы сделаете, если я откажусь идти с вами? — спокойным тоном, ненавязчиво разглядывая перстни на своих пальцах, проговорил Сириус.

— Хм. Силой поведём! — воскликнул Алекто и первым кинулся на свою жертву.

Блэк, не дожидаясь, пока цепкие руки вампира заключат его в свои объятья, оттолкнулся от земли и взмыл высоко в воздух, а там уже ухватился за ветку ели и повис на самой макушке.

Алекто на пару с Деметрием бросился вслед за ним, они с лёгкостью преодолевали метр за метром, цепляясь за ветки деревьев, перепрыгивая с одного дерева на другое, и делали это молниеносно.

Северус от удивления даже не моргал. Для него это стало настоящим зрелищем.

«Интересно, здесь все так умеют? Может, тут что-то с гравитацией или типа того?» — стал размышлять Снейп, задрав голову вверх и наблюдая, как Блэк ловко уворачивается от преследователей. Он совершенно позабыл, что на земле остались ещё двое, а они как раз двинулись прямо к нему. Вампиры свидетелей не оставляют, тем более людей.

В считанные секунды незнакомцы поравнялись со Снейпом. Только сейчас зельевар заметил, что эти типы, оказывается, красноглазые, и очень этому удивился, даже не зная, с чем это можно связать. Северус вытянул палочку вперёд и произнёс:

— Я бы на вашем месте не приближался. Стойте, где стоите!

Эти двое с наглой ухмылкой сделали несколько шагов вперёд, при этом мило беседуя.

— Ищейка бросил свою еду, но мы не дадим ей пропасть. Правда, брат? — проговорил тот, что был повыше ростом.

— Конечно, не дадим, — ответил ему второй, оскалив свои белоснежные зубы.

«Что это, вообще, за приколы с едой? — до сих пор не понимал Северус и на всякий случай попятился назад. А заодно решил проверить на себе закон гравитации — а вдруг и у него получится так же легко подпрыгнуть к небесам, как у Блэка. Северус прямо на глазах вампиров часто запрыгал, как зайчишка. Естественно, того, чего ожидал Снейп, не произошло, оторвавшись от земли на пару десятков сантиметров, он тут же опустился вниз

— Не выходит. Вот гадство! — про себя выругался зельевар, представив, как же он сейчас глупо выглядел, пятясь назад и подпрыгивая на месте.

В этот момент троицу отвлекло тело, которое с резким ударом свалилось на землю. Это был Деметрий. Северус подумал, что всё, видимо, парень допрыгался. Упав с такой высоты, он наверняка разбился насмерть. Но каково было его удивление, когда тот тут же поднялся на ноги и вновь стал карабкаться по деревьям, как ни в чём не бывало. Парень достаточно быстро достиг своего напарника, который едва не схватил Сириуса. Мантия Блэка с красной подкладкой, словно пламя, пронеслась по воздуху. Северус заметил столпы света, разлетающиеся в разные толпы — это Сириус творил магию.

«Что это за суперлюди такие? Да ещё с таким дурацким чувством юмора!» — подумал Снейп. И не дожидаясь, пока эти силачи схватят его, попытался отбросить этих двоих назад. По взмаху палочки вампиры один за другим отлетели в сторону. По их лицам было видно, что они не ожидали такого. Едва коснувшись земли, они вновь были на ногах и уже с особым недовольством предстали перед Снейпом. Зельевар проделал то же самое несколько раз, только уже с большей силой. Вампиры отлетали ещё дальше, но через мгновение они снова оказывались возле него.

— Стиф, может, ну его, этого человечишку, пойдём, поможем Алекто и Деметрию. Похоже, у них не всё гладко, — подняв вверх голову, произнёс один из вампиров.

— Неа. Это уже дело принципа. Вот посмотришь, я испробую его кровь на вкус и с большим удовольствием разорву его на мелкие кусочки.

Всё, сказанное вампиром, Северус услышал слово в слово. И его сальные волосы слегка зашевелились на его голове.

«Кровососы — вот кто они! — наконец, догадался Снейп, поняв, с кем он в данный момент имеет дело. — Так вот к чему говорилось про еду! Ну уж нет: ни завтраком вашим, ни ужином я быть не собираюсь! — подумал Северус и судорожно стал соображать, как же ему справиться с этими вампирами.

В этот момент эти двое уже не просто подошли, а в прыжке кинулись на зельевара. Северус тут же взмахнул палочкой, и крепкие верёвки тут же опутали тела вампиров. Но путы смогли удержать парней совсем ненадолго — пару секунд, и верёвки разлетелись на мелкие кусочки под пронзительный хохот вампиров.

Следующим заклятьем было Круциатус — оно запретное и, по мнению Снейпа, наверняка должно было подействовать. Но не тут-то было — здешние вампиры не ведают боли, едва лучи света коснулись Вольтури, они, как ни в чём не бывало, лишь удивлённо переглянулись между собой. Снейп сразу догадался, что заклинание на них не подействовало, и он решил предпринять заключительную попытку — Авада была его последней надеждой.

Зелёные лучи света прямиком полетели в вампиров, но сильнейшее проклятье совершенно не причинило им никакого вреда, напротив, ещё больше развеселило. Один из парней за доли секунды оказался возле Снейпа и, схватив его за плечи, сильно их сжал, трухнув его при этом со всей своей силы, да так, что у Снейпа выпала палочка из рук и рёбра болезненно захрустели.

Вампир по имени Стиф под пронзительный хохот второго, оскалив свои зубы, приблизился к шее Снейпа. Зельевар на то и был зельеваром, несмотря на то, что на время лишился своей палочки, быстро нырнул рукой во внутренний карман, вытащил оттуда пузырёк с чёрным блестящим порошком и ударил его о землю. В тот же миг всё вокруг заволокло чёрным, едким дымом. Эффекта неожиданности было достаточно, чтобы вампир на мгновение ослабил хватку и Северус выскользнул из его рук и, оказавшись на земле, быстро нащупал свою палочку.

«Сверхсила. Ну да, я немного их недооценил. Только вот почему Круциатус и Авада на них не сработали?» — задумался Снейп. Он догадался, что почти все заклинания, которые он знал, для этих индивидов не подходят. До тех пор, пока он не обнаружит их слабое место — бороться с ними будет бесполезно. Северус решил выиграть время и незамедлительно окружил себя щитом. Как только плотный дым рассеялся, он, гордо выпрямив спину, предстал перед вампирами.

— Ты чего фокусничаешь? — возмутился Стиф. — Все твои уловки бесполезны. Мы всесильны и к тому же бессмертны! Ты всё равно от нас не уйдёшь, — Вампир подумал, что этот мужчина в чёрной мантии бросится от них наутёк и им придется его догонять, но, к его удивлению, этот полоумный с палкой в руках застыл на месте и, похоже, убегать не собирался.

Вольтури уже в который раз вновь попытались одолеть странного человека, уже даже сами не зная, зачем он им, вообще, был нужен. Они бросились на него, раскрыв широко руки, чтобы поймать, но натолкнулись на что-то очень плотное и были тут же отброшены назад.

Пока Снейп держал защиту вокруг себя, эти кровососы не могли к нему подобраться. Но её держать было невероятно сложно — на это требовалось очень чёткая концентрация внимания, отвлекаться ни на что было нельзя, иначе защита тут же падёт. Пока Северус справлялся, эти красноглазые то и дело натыкались на невидимое препятствие и не могли понять, почему так происходит — с подобным они не встречались ещё никогда.

Как ни старались вампиры, они так и не смогли подобраться к Снейпу, а зельевар, в свою очередь, не смог придумать, как одолеть этих бессмертных и всесильных вампиров. Ни подходящих зелий, ни заклинаний в его арсенале не было. Одновременно с этим Северус не оставлял без внимания Блэка, его фигура то взмывала в небо, то оказывалась на земле, проклятья разлетались по воздуху яркими вспышками — магия была повсюду, и творил её не только Сириус.

Северус с ужасом сейчас наблюдал, как двое вампиров пытаются поймать Блэка. Он так хорошо начал, было видно, что по силе Сириус их превосходил, и уверенности ему было не занимать. Зельвар сразу заметил, что Блэк ни в чём не уступал этим всесильным вампирам, теперь его терзали смутные сомнения по поводу него. Он поймал себя на мысли: «А не стал ли Сириус кровососом?» Это его очень озадачило, у зельевара и так доверия к нему не было, а теперь он и вовсе не знал, что от него можно ожидать. Ещё эти разговоры про еду…

Блэк прямо на глазах Северуса в очередной раз рухнул на землю лицом вниз, но подняться на ноги уже не успел. Один из вампиров молниеносно настиг его, заломил ему назад руки, прижав его к земле. По какой-то причине у Сириуса не было сил подняться, хотя учитывая, что Блэк отчасти тоже вампир — это в принципе невозможно. Но, увы, это было именно так. Деметрий так же приземлился возле Блэка и с интересом наблюдал за действиями Алекто. Похоже, он был тоже очень удивлён тому, как его собрат так ловко смог поймать неуловимого Ищейку и при этом вывести его из строя.

«Этот выскочка Блэк уверял меня, что мне не нужно вмешиваться, — стоя под невидимой защитой, стал размышлять Северус. — Видимо, он посчитал меня слабаком перед этими вурдалаками, — продолжал зельевар, оглядываясь вокруг. Снейп тяжело вздохнул, а ведь на деле так и оказалось. Он совершенно не знал, как можно справиться с этими вампирами, и не придумал ничего лучше, чем спрятаться под невидимым защитным куполом. — Выходит, я действительно слабак? — с сожалением подумал Снейп. — Трус, не иначе… Мне нужно действовать и немедленно! В противном случае Блэку придёт конец», — что-то подсказывало Северусу, что здесь они должны держаться вместе, и как бы ни был Сириус ему неприятен — он должен ему помочь.

Соображать пришлось очень быстро, всё-таки четверо вампиров сейчас будут против него одного. За то время, что Северус взял себе на передышку, он успел немного изучить этих красноглазых, только вот их слабое место зельевар нащупать так и не успел. Несложно было догадаться, что для них нужна особая магия, раз их сила не знает границ. Они бессмертны и чрезмерно сильны, поэтому умертвить их даже пытаться не стоит. Северус решил проверить их на восприимчивость к ментальной магии.

Едва Снейп снял с себя защиту, он произнёс:

— Империо! — и мысленно приказал сначала одному, а потом и другому вампиру взяться за руки и вприпрыжку бежать по лесу, собирая цветы и грибочки.

Сердце зельевара замерло в ожидании результата, после стольких неудач он уже ни на что не надеялся… Но произошло чудо, как только заклятие достигло целей — вампиры послушно взялись за руки, и весело запрыгав, пропали в чаще деревьев.

Северус не помнил себя от счастья, теперь он понял, чем можно воздействовать на этих кровососов и уверенной походкой зашагал к тому месту, где сейчас расправлялись с Блэком. Сириус по-прежнему лежал лицом вниз, а этот вурдалак, заломив ему назад руки, крепко ухватился за ладони Блэка и подозрительно замер на месте.

Деметрий стоял рядом с Алекто, но его взгляд был направлен на Снейпа, который уверенной походкой шагал к ним. Вампир стал свидетелем того, как зельевар одним движением руки заставил его собратьев лишиться ума. До этого момента ему и дела до него не было, но только не сейчас. Заметив, что этот тип приближается, он быстро прокричал Алекто:

— Чего ты там застыл? Нам пора!

Но Алекто даже не отреагировал на его слова. Деметрий толкнул его в плечо, но даже это не возымело силу — ноль внимания, а когда он увидел, как Снейп направляет в его сторону штуку, похожую на палочку, то не стал дожидаться, когда свет, исходящий от неё, коснётся его тела — вампир тут же испарился. Составить компанию своим собратьям в прогулке по лесу Деметрий, видимо, не захотел.

— Гадство! — в очередной раз выругался Снейп. С тех пор, как он прибыл сюда, зельевар находился в вечном напряжении. — Одного упустил. Ну ладно, ещё один остался. — Северус, уже уверенный в успехе, запустил Империо в вампира, склонившегося над Блэком. На этот раз он решил приказать вурдалаку со страху уносить отсюда ноги. Луч света коснулся спины Алекто, едва заметная дымка обволокла его фигуру, но, к удивлению Северуса, ни страха, ни желания бежать у вампира так и не возникло. Он попробовал ещё раз — опять ничего не произошло.

«Странно, на этого почему-то не подействовало», — расстроился Снейп. Он надеялся, что, наконец, нашёл уникальное средство от этих кровососов, но, видимо, ошибся… — Как же быть с этим? Как его отогнать от Блэка? — задумался он, но долго ему думать не пришлось. Алекто неожиданно отпустил руки Блэка. Обессилены были оба. Вампир буквально отползал от своей жертвы, не видя никого вокруг.

«Он хоть живой? — с этими мыслями Северус тут же кинулся к Сириусу и на всякий случай заключил себя и его защитным куполом. От этих вампиров можно было ожидать всего, что угодно. Снейп быстро проверил пульс, нащупав пульсирующую жилку на шее Блэка — сердце медленно, но всё-таки билось, что заставило зельевара с облегчением выдохнуть. Он даже не представлял, что когда-нибудь будет этому радоваться.

— Эй, ты как? — поинтересовался Снейп, заметив, что Сириус приоткрыл глаза, — Что этот тип с тобой сделал?

— Не дай ему уйти! — еле слышно прохрипел Блэк.

Северус оглянулся на вампира и спокойно проговорил:

— Да он и не спешит никуда. Застыл на месте, словно истукан. Он что, контуженный? — рассматривая вампира, ответил зельевар.

Алекто действительно был словно не в себе, застыл без движения.

— Он забрал большую часть моей силы, — выдавил из себя Блэк. — Я сопротивлялся, но… — Сириус резко замолчал, тяжело дыша, а потом хриплым голосом продолжил:

— Я должен её вернуть. Помоги мне встать.

Северус не совсем понял, как такое, вообще, возможно — забрать силу, но одного взгляда на Блэка было достаточно, чтобы понять, что это действительно так. Из здорового и энергичного мужчины он вмиг превратился в больного и изнеможённого. Сириус был наполовину человеком, и магия не желала так просто его покидать, но, по всей видимости, Алекто на данный момент был очень силён: к этому времени он обокрал не одного вампира и обзавёлся достаточно большим количеством способностей. Вольтури все разом применил их на Блэке, отрезав ему всяческий путь к отступлению, не дал ему ни единого шанса. Алекто — именно он стал той тёмной лошадкой под маской добродушного и верного простачка, затесавшегося в ряды привилегированного клана. Вампир потихоньку втирался в доверие ко всем Вольтури и, незаметно для них, воровал их магические дары.

Алекто, наконец, вышел из оцепенения и уже начал привыкать к своей сверхмощи, такого он не ощущал ещё никогда — его переполняла магия, с которой он мог делать всё, что угодно, только вот была одна загвоздка -вампир ещё не мог нею управлять. Сейчас Алекто, словно ребёнок, у которого волшебство стихийно вырывалось наружу. Ни с того ни с сего начали валиться деревья — одно за другим, огромные камни с верхушек гор лавиной стали спускаться вниз. Алекто лишь хохотал, понимая масштаб своих нынешних возможностей, только вот обуздать бы ещё эту силу…

— Давай скорей, помоги мне уже, — взмолился Блэк, обращаясь к Северусу, — А иначе этот недоделанный изведёт весь лес на щепки!

— Но как же я могу тебе помочь? — недоумевал Снейп, помогая Сириусу встать. Ноги Блэка не желали держать его тело, он, словно мешок, повис на руке зельевара.

Северус неожиданно вспомнил, что у него в кармане наверняка должно быть что-нибудь подходящее. С тяжёлой ношей наперевес, постоянно отвлекаясь на хохочушего и ликующего вампира, и к тому же продолжая держать защиту, Снейп на ощупь стал перебирать скляночки и баночки, которые в большом количестве расположились у него в кармане. Карман зельевара был заколдован незримым расширением, а иначе с такой-то ношей он бы превратился в погремушку, издающую звенящие звуки при каждом движении.

Северус довольно быстро нашёл нужное зелье и буквально залпом заставил Блэка его выпить.

— Что за гадость ты мне подсунул? — возмутился Сириус, морщась и утирая рот рукавом. Он по-прежнему всем телом опирался на Снейпа.

— Ты же сам просил тебе помочь, а теперь возмущаешься, — недовольно пробурчал Северус и тут же отцепил от своей руки цепкие ладони Блэка.

Сириус пошатнулся, но уже устоял на ногах, силы постепенно возвращались к нему, он прямо чувствовал прилив энергии.

— Спасибо! Проговорил Блэк, выпрямив спину и расправив плечи. — А я почему-то подумал, что ты не упустишь возможности отравить меня, — усмехнулся он, — его взгляд резко упал на Алекто.

Вольтури никак не мог нарадоваться своей удаче, ведь он добился того, чего хотел и даже больше. Вампир даже уходить не торопился, знал, что в один миг уничтожит любого соперника. Алекто наслаждался победой, ликовал. Его крики восторга разносились далеко по округе.

— Гадёныш. Выходит, это он крал у всех способности. И естественно, захотел получить и мои… — Блэк не удержался и возмущался прямо вслух. — Я вынужден опять просить тебя о помощи, — вновь заговорил Сириус, обращаясь к Снейпу. — Без тебя у меня ничего не выйдет, — закончил он, опустив взгляд. Блэк чувствовал себя неловко…

— Что я должен буду сделать? — сухо произнёс Северус. Ему было приятно осознавать, что его когда-то злейший враг находился сейчас в зависимом от него положении.

— Не знаю, но я должен вернуть свою магию. Без неё я просто никто! — буквально взмолился Блэк. Он и сам не знал, как ему это сделать, ведь способностью, как у Алекто, Бродяга не обладал.

— Что ты хочешь от меня? Я понятия не имею, что нужно делать! — Северус тоже был озадачен, с таким он сталкивался впервые. Снейп понимал, что Блэк сейчас словно пустой сосуд, а этот вампир, напротив, чрезмерно переполнен. А переливать из сосуда в сосуд было для зельевара не впервой. Сравнение, конечно, было образное, но оно натолкнуло его на кое-какие мысли.

— Я не знаю, получится ли, но давай попробуем, — проговорил Снейп, быстро снимая защиту. — Становись вот здесь передо мной, просто расслабься и пока ничего не делай, как только я тебе скажу «действуй», ты должен будешь отпустить от себя все мысли, а когда почувствуешь давление в области груди, не сопротивляйся, мысленно хватай и удерживай что есть силы всё то, что когда-то было твоим.

— Хорошо! — Блэк послушно встал именно в то место, которое ему указал Снейп. Он стоял сейчас между зельеваром и Алекто, который одним движением руки, не касаясь, поднимал и опускал упавшие деревья и разбрасывал их по сторонам, веселясь при этом, как дитя. Вольтури настолько был самоуверен, что даже внимания не обращал на тех, кто стоял рядом с ним, понимая, что это не он должен их бояться, а они. А зря…

То, что хотел сейчас предпринять Северус, он проделывал лишь однажды, исправляя чей-то неудачный магический эксперимент. Тогда случай был совсем не таким, но что-то общее между ними всё-таки было. Здесь подключались сразу несколько видов магии, в том числе и целительство.

Северус направил палочку на Блэка, и из неё вырвалась мощная струя белого света с серебристым переливом. Свет прошёл сквозь Сириуса, всё его тело при этом содрогнулось, но Блэк полностью следовал рекомендациям зельевара, чтобы поскорее вернуть свою магию. Глаза его были широко раскрыты, и он наблюдал, как поток света, проходящий через него, прямиком направился к Алекто, заключив его в плотный светящийся шар. Вампир тут же забился в конвульсиях, оказывая сопротивление, но всё это было бесполезно. Чем больше он это делал, тем быстрее Алекто стал приближаться к Блэку. Словно невидимая нить притягивала вампира к Бродяге, он словно плыл по воздуху все быстрее и быстрее. Ещё чуть-чуть, и их столкновение будет неизбежно…

Эдвард не мог найти себе места от волнения, ему нужно было сейчас быть в двух местах сразу. Белла чувствовала себя неважно, боли участились, отвар, который был приготовлен по рецепту Гермионы, уже закончился. Оставить её сейчас Каллен никак не мог, но и ребятам он обещал вернуться. Карлайл, Эммет, Джаспер и Элис, узнав, что примерное местонахождение Алека стало известно, перед тем, как отправиться туда решили поохотиться. Им вскоре понадобятся силы, и не малые, поэтому об этом нужно было позаботиться заранее.

Дома остались лишь Розали и Эсми. Ещё Лия не отходила от окон Беллы. Джейкоба она ослушаться не могла, хоть немного недолюбливала супругу Эдварда. Лия была частью стаи Блэка, а в стае обсуждать приказы вождя было не принято.

— Не переживай, Эдвард, иди спокойно, — Эсми вложила в руки своего названного сына свёрток с едой.

— Может, я всё-таки подожду, когда кто-нибудь из наших вернётся? Как-то мне не спокойно, — Каллен уходить не торопился.

— Уверяю тебя, волноваться не о чем. Сейчас Белла всё равно отдыхает. Да и Розали остаётся со мной, — Эсми улыбнулась и провела ладонью по его щеке. — Твоё присутствие для ребят сейчас будет нужнее. Освободите, наконец, Гермиону из этого ужасного плена. Бедная девочка, — взгляд Эсми потускнел. Она хотела ещё что-то сказать, но её голос дрогнул. Миссис Каллен трагедию, которая произошла с Гермионой, воспринимала, как свою, она очень привязалась к девушке и желала её возвращения домой не меньше, чем благополучного разрешение Беллы от бремени.

— Хорошо! — Эдвард был вынужден согласиться. Эсми всегда умела вселить в него уверенность в себе и, самое главное, убедить, что всё будет хорошо. Она единственная в их семье могла сгладить острые углы, стать тем центром сплочения, который зачастую так всем необходим. Перед тем, как скрыться из виду, он прокричал:

— Только не оставляйте Беллу одну!

Каллен нёсся, что есть силы, недаром он был самым быстрым из своего клана и только он разогнался, как следует — произошло столкновение, кто-то сбил его с ног. Эдвард даже понять ничего не успел, как вместе с неизвестным кубарем понёсся со склона, тормозя о пни и коряги.

* * *

Ещё несколько секунд, и Джейн стиснет свои белоснежные зубки. Даже несколько капель её яда хватит на то, чтобы запустить механизм обращения, и хода назад уже не будет. Вампирша уже представила, как славно будет выглядеть эта девица, вступив в их ряды. А сейчас на неё без слёз не взглянешь… Конечно, записывать её в свои подружки она не собиралась, и отношение к ней у неё, скорее всего, не сильно изменится… Когда это золовки любили своих невесток? Но всё же ради Алека она собиралась немного пересмотреть свои взгляды насчёт неё. Джейн любила и всячески опекала брата и делать ему больно ещё и этим она не собиралась.

А Алек в это время, ничего не подозревая, упивался своим горем. Мир для него сейчас не просто разрушался, осыпаясь к его ногам по крупинкам, а рухнул со всей своей силы, с грохотом и всеми вытекающими из этого последствиями. В голове у него была только одна мысль: «Лишь бы Гермиона была жива!» Именно это могло сделать его по-настоящему счастливым — жизнь другого человека, любимой девушки… Вот в чём заключался сейчас смысл его существования.

Алек сидел прямо на земле, утирая рукавом непритворные слёзы. В этот момент он словно почувствовал неладное и обернулся. Даже полсекунды ему хватило на то, чтобы предотвратить беду. Вампир ухватил сестру за плечи и от греха подальше силой увёл её от Гермионы.

— Ты чего? — на эмоциях выпалила Джейн и непонимающе уставилась на брата.

— Не смей это делать! — строго произнёс он, отбросив всякую сентиментальность.

— Ты сам просил помочь ей.

— Я не просил обращать её! — Алек с силой сжимал плечи сестры, он до сих пор не мог отойти от того, что могло случиться непоправимое, то, за что Гермиона не простила бы его никогда.

— Как ты не понимаешь! Она умирает — это единственный способ спасти её, — заметно повышая голос, произнесла Джейн. — Если ты хочешь её смерти, тогда пожалуйста — я умываю руки, — вампирша быстро освободилась из цепких объятий брата и обижено отошла в сторону.

— Я запрещаю тебе приближаться к ней! — Алек был на взводе. На самом деле он не знал, что сейчас ему предпринять. Другого способа помочь любимой он так же, как и его сестра, не видел, но и согласиться на обращение не мог. Слова Гермионы так и впечатались в его памяти. Стать для неё врагом навечно — вот что означало обратить Грейнджер сейчас. Но в этом случае она не умрёт, будет жить, только уже другой жизнью, а вот в противном случае Гермионы не станет. Алек был на распутье…

— Хм. Я, похоже, поняла, чего ты боишься, — Джейн не двусмысленно посмотрела на брата. — Переживаешь, что твоя красотка после обращения, почувствовав такую силу и мощь, просто бортанёт тебя и уйдёт к своему магу? — вампирша вальяжно стала расхаживать по землянке, свет от свечи отбрасывал на стены её точёную фигуру, которая таинственно подрагивала. Её красные глаза в темноте выглядели ещё выразительнее.

— Признайся, ведь ты именно этого боишься? — продолжала Джейн. — Она действительно может обратить своего парня и тогда они составят для нашего сообщества жгучую смесь. Кто его знает, какими способностями они будут наделены, — задумалась вампирша, она не спеша вышагивала по землянке, её каблучки утопали в бесформенной смеси глины и песка. — Ты прав, не стоит её обращать. Я сразу и не подумала об этом. Такой силы вампиры нам ни к чему. Они всё равно к нам не примкнут. Максимум станут частью клана Калленов, мы только поможем им стать сильнее. Нет, я этого не хочу! Всю грязную работу сделаем за них, а они… — Джейн уже представила, как обрадуется Карлайл такому пополнению — ведь это будет весомое подспорье против Вольтури. А вот Аро сейчас терпит лишь потери, членов клана растерял, да к тому же способности вампиров таинственным образом стали исчезать… Это непременно подорвало репутацию Вольтури. Если кто-нибудь узнает, что у них в клане творится такое, то трон под Аро может пошатнуться, и его свержение с пьедестала будет не за горами.

— Нет, не поэтому! — в сердцах кинул он сестре. Вдаваться в подробности Алек не собирался, Джейн всё равно его не поймёт и, соответственно, не поддержит.

— Хорошо, ты волен поступать с ней так, как тебе вздумается. Жди тогда её смерти и не жалуйся! — произнесла вслух вампирша, а про себя подумала: «Может, это и к лучшему. Если она умрёт, то мы избавимся от большой проблемы. Такая зависимость от девушки — это ведь ненормально. Конечно, Алек будет страдать, но со временем он её забудет, а вот последствия от этой бесполезной любви мы будем разгребать ещё очень долго».