Всё наоборот (джен)

31 и­юля 1977 го­да

Аль­бус Пер­си­валь Вуль­фрик Брай­ан Дамб­лдор, про­фес­сор тран­сфи­гура­ции, ди­рек­тор Шко­лы ча­родей­ства и вол­шебс­тва Хог­вартс, ка­валер ор­де­на Мер­ли­на пер­во­го клас­са, Пре­зидент Меж­ду­народ­ной кон­фе­дера­ции ма­гов и один из силь­ней­ших вол­шебни­ков сво­его вре­мени, ти­хо на­певая се­бе под нос не­затей­ли­вую ме­лодию, мир­но по­качи­вал­ся в крес­ле-ка­чал­ке пе­ред сво­им ка­мином. От­ло­жив в сто­рону пос­ледний вы­пуск аль­ма­наха “Тран­сфи­гура­ция се­год­ня”, где его ста­рый друг и кол­ле­га Фла­мель опуб­ли­ковал но­вую ра­боту о ра­нее не об­на­ружен­ных свой­ствах фи­лософ­ско­го кам­ня, он под­нялся с лю­бимо­го крес­ла и за­варил се­бе чай. На ули­це бу­шевал и­юль, сто­яла страш­ная жа­ра, но в особ­ня­ке Дамб­лдо­ров в Год­ри­ковой Ло­щине бы­ло прох­ладно и у­ют­но, и ти­хо пот­рески­вал огонь в вол­шебном ка­мине, соз­да­вая ат­мосфе­ру уми­рот­во­рения и по­коя.

У Аль­бу­са не бы­ло же­ны и де­тей, но он поч­ти ни­ког­да не чувс­тво­вал се­бя оди­ноким. У не­го был дос­та­точ­но нап­ря­жён­ный ра­бочий гра­фик, за­меча­тель­ные брат и сес­тра, с ко­торы­ми у не­го всег­да бы­ли тёп­лые от­но­шения, и пол­ная шко­ла де­тей, в ко­торых по­жилой вол­шебник ста­рал­ся вос­пи­тать са­мые луч­шие ка­чес­тва. Ес­ли бы пот­ре­бова­лось, он и жизнь свою от­дал бы за них без ма­лей­ших раз­ду­мий.

Сов­сем не­дав­но он вмес­те с Ари­аной и её му­жем за­вер­шил кро­пот­ли­вую ра­боту по соз­да­нию осо­бого зелья, ко­торое смо­жет по­мочь прес­та­релой па­ре на­конец об­за­вес­тись нас­ледни­ком, и Аль­бус с Абер­фортом выз­ва­лись его ис­пы­тать. По­боч­ных эф­фектов не об­на­ружи­лось, за­то дос­та­точ­но силь­ное омо­лажи­ва­ющее дей­ствие бы­ло за­мет­но не­во­ору­жён­ным гла­зом. Да­же в бо­роде Аль­бу­са, уже лет де­сять как пол­ностью се­дой, ста­ли по­яв­лять­ся ры­жева­тые проб­лески. Ма­гия то­же от­клик­ну­лась на вне­зап­ное омо­ложе­ние, и Дамб­лдор мог се­бе приз­нать­ся, что так хо­рошо се­бя не чувс­тво­вал уже мно­го-мно­го лет. Се­год­ня у не­го бы­ло от­личное нас­тро­ение и спо­кой­ный ве­чер, ко­торых иног­да так не хва­тало в его жиз­ни.

Боль­шую часть вре­мени его ок­ру­жали лю­ди, и не всег­да это об­ще­ние бы­ло при­ят­ным. По­это­му Аль­бус очень це­нил та­кие ти­хие ве­чера, ког­да мож­но бы­ло спо­кой­но по­сидеть с кни­гой у ка­мина, наб­лю­дая за изящ­ным тан­цем язы­ков пла­мени. Он не ждал гос­тей и твер­до воз­на­мерил­ся ос­та­ток ве­чера про­вес­ти за пос­ледним ис­то­ричес­ким ро­маном нес­равнен­ной Ба­тиль­ды Бэг­шот, ко­торы­ми она ба­лова­лась в сво­бод­ное от серь­ез­ных за­нятий вре­мя, а го­товые ра­боты да­вала по­читать Дамб­лдо­ру, сво­ему со­седу и боль­шо­му пок­лонни­ку её пи­сатель­ско­го та­лан­та. Но при­мер­но в де­вять ве­чера в дверь пос­ту­чали.

Нах­му­рив­шись, Дамб­лдор под­нялся с крес­ла, быс­трым дви­жени­ем па­лоч­ки про­верив за­щиту на особ­ня­ке. На пер­вый взгляд всё бы­ло хо­рошо, но стран­ное пред­чувс­твие по­сели­лось в сер­дце хо­зя­ина до­ма и не хо­тело его от­пускать. “Не хо­ди, — шеп­ну­ла ин­ту­иция, ко­торая ред­ко под­во­дила Дамб­лдо­ра. — Не хо­ди, сде­лай вид, что до­ма ни­кого нет…”

Фе­никс сон­но за­возил­ся на сво­ем на­сес­те, при­от­крыл один глаз и обес­по­ко­ен­но гля­нул на хо­зя­ина. Он выг­ля­дел сов­сем дрях­лым. “По­хоже, сов­сем ско­ро сго­рит, — по­думал Дамб­лдор. — Се­год­ня ве­чером, на­вер­ное. Мак­си­мум — зав­тра.”

— Все хо­рошо, Фо­укс, — ус­по­ко­ил его Дамб­лдор.

В дверь пос­ту­чали сно­ва.

Дамб­лдор вздох­нул, от­ло­жил кни­гу на жур­наль­ный сто­лик и не­тороп­ли­во про­шёл к вход­ной две­ри. Су­дя по ин­форма­ции от за­щит­ных зак­ля­тий, нез­ва­ный гость был ему нез­на­ком и ни­ког­да рань­ше в гос­тях у не­го не был. Аль­бус га­дал, что же мог­ло при­вес­ти нез­на­ком­ца под ве­чер в его дом. Ва­ри­ан­тов бы­ло нем­но­го, и в ос­новном они не вну­шали оп­ти­миз­ма.

* * *

Он об­на­ружил на по­роге мо­лодо­го че­лове­ка в стро­гой ко­рич­не­вой ман­тии. Тем­ные вол­нистые во­лосы, ни­чем не при­меча­тель­ное ли­цо.

— С кем имею честь?..

— Вик­тор Ол­лфорд, к ва­шим ус­лу­гам. Раз­ре­шите вой­ти? У ме­ня к вам од­но де­ло… очень де­ликат­но­го свой­ства. На по­роге об­суждать его как-то не­лов­ко.

— Ко­неч­но, про­ходи­те…

Дамб­лдор чуть пос­то­ронил­ся, про­пус­кая в дом нез­на­ком­ца, быс­трым взгля­дом ос­мотрел ули­цу, и, не уг­ля­дев ни­чего по­доз­ри­тель­но­го ни в мо­лодом че­лове­ке, ни в ок­рес­тнос­тях, ак­ку­рат­но зак­рыл за ним дверь.

Они мол­ча прош­ли в ка­бинет хо­зя­ина до­ма. Ука­зав гос­тю на удоб­ное крес­ло для по­сети­телей, Аль­бус сел за пись­мен­ный стол и воп­ро­ситель­но гля­нул на гос­тя из-под оч­ков-по­лови­нок, ко­торые он обыч­но на­девал для чте­ния. Ви­дя яв­ное сму­щение гос­тя, он ре­шил­ся под­бодрить его:

— Ну так что за де­ло при­вело вас ко мне в столь поз­дний час, мис­тер Ол­лфорд?

Гость вздох­нул:

— Я… Мне… впро­чем, Мор­дред с ни­ми, со вступ­ле­ни­ями… из­ви­ните за рез­кость. В об­щем, зна­ете ли вы, что се­год­ня в Нур­менгар­де умер Грин­де­вальд?

— Нет… Но как же… — по­ражен­но про­шеп­тал Дамб­лдор. — Мне же ни­чего не со­об­ща­ли…

— На­вер­ное, не ус­пе­ли, — по­жал пле­чами Вик­тор. — Ко­мен­дант тюрь­мы сей­час про­водит про­вер­ку по по­воду его смер­ти, ре­зуль­та­ты бу­дут толь­ко зав­тра, а до это­го вряд ли вам о чем-ли­бо со­об­щат.

— Тог­да как же вы…

— Хо­роший воп­рос, мис­тер Дамб­лдор. У нас с ним бы­ла… сво­его ро­да связь. Я сра­зу по­чувс­тво­вал, ког­да он умер. Зна­ете, я ведь его пле­мян­ник. Пос­ледние нес­коль­ко лет в свя­зи с при­мер­ным по­веде­ни­ем ре­жим его зак­лю­чения нем­но­го ос­ла­били, и я смог на­вещать его. Так что и ру­ководс­тво тюрь­мы я то­же знаю очень хо­рошо. Как толь­ко я по­чувс­тво­вал не­лад­ное, я свя­зал­ся с ни­ми, и они не­хотя под­твер­ди­ли мои опа­сения. Впро­чем, без под­робнос­тей.

Дамб­лдо­ра шо­киро­вало из­вестие о смер­ти Грин­де­валь­да, но да­же в та­ком сос­то­янии он на­шел в се­бе си­лы вни­матель­но вгля­деть­ся в ли­цо гос­тя.

— Те­перь я ви­жу, по­чему ва­ше ли­цо по­каза­лось мне смут­но зна­комым…

— Да, мне го­вори­ли, что я нем­но­го по­хож на не­го в мо­лодос­ти. Вы, на­вер­ное, за­да­етесь воп­ро­сом, по­чему же я при­шел к вам се­год­ня. Де­ло в том, что мне нуж­но вы­пол­нить пос­леднюю во­лю по­кой­но­го дя­ди.

Он вы­тащил из-за па­зухи стоп­ку пи­сем, ак­ку­рат­но пе­ревя­зан­ную чер­ной лен­той, и пе­редал её Дамб­лдо­ру.

— Вы же зна­ете, пер­вые двад­цать лет пос­ле его зак­лю­чения ему нель­зя бы­ло да­же пе­репи­сывать­ся с кем-ли­бо. Но он пи­сал вам. И хра­нил эти пись­ма в на­деж­де, что ког­да-ни­будь ему пред­ста­вит­ся воз­можность их от­пра­вить. Он про­сил пос­ле его смер­ти пе­редать вам их лич­но в ру­ки, без сви­дете­лей. Так­же он про­сил, что­бы всё, что я вам рас­ска­зал, и что со­дер­жится в этих бу­магах, ос­та­лось тай­ной.

— Да, да, ко­неч­но, — ти­хо от­ве­тил Дамб­лдор, ко­торый, ка­залось, от не­ожи­дан­но­го из­вестия пос­та­рел на де­сят­ки лет. Дро­жащи­ми паль­ца­ми он тщёт­но пы­тал­ся раз­вя­зать лен­ту, ко­торая скреп­ля­ла пись­ма.

— Поз­воль­те мне, — быс­трое дви­жение кан­це­ляр­ско­го но­жа в ру­ках мо­лодо­го че­лове­ка — и пач­ка пи­сем рас­сы­палась на сто­ле пе­ред Аль­бу­сом.

— Спа­сибо, — нев­нятно про­бор­мо­тал по­жилой вол­шебник. — Вы поз­во­лите…

— Ко­неч­но, чи­тай­те, — кив­нул юно­ша. — Я по­дож­ду.

* * *

Зло­ба и бес­си­лие во­ина, по­тер­певше­го по­раже­ние, ко­торый не при­вык ко­му-то про­иг­ры­вать. Изощ­ренные прок­ля­тия. Моль­бы о сво­боде. Сно­ва прок­ля­тия. Ес­ли бы хоть ма­лая часть то­го, что Гел­лерт Грин­де­вальд же­лал в этих пись­мах сво­ему быв­ше­му дру­гу, сбы­лась, то изу­вечен­ное те­ло Дамб­лдо­ра уже дав­но по­ко­илось бы в жер­ле од­но­го из дей­ству­ющих вул­ка­нов.

Но вре­мя шло, и тон пи­сем ста­новил­ся всё спо­кой­нее. Грин­де­вальд уда­рил­ся в вос­по­мина­ния, и в бо­лее поз­дних пись­мах пы­тал­ся убе­дить ад­ре­сата, что дей­ство­вал из са­мых луч­ших по­буж­де­ний, и как все мог­ло бы быть хо­рошо, ес­ли бы ему да­ли за­вер­шить на­чатое. По ещё бо­лее све­жим пись­мам соз­да­валось впе­чат­ле­ние, что он пос­те­пен­но пе­рес­матри­ва­ет свои взгля­ды. Всё ча­ще он со­жалел о до­пущен­ных ошиб­ках, о мил­ли­онах уби­тых маг­глов и вол­шебни­ков.

Дамб­лдор чи­тал и не за­мечал, как ред­кие сле­зы ти­хо ка­тят­ся из его глаз, зас­тре­вая в бо­роде и поб­лески­вая там, буд­то оди­нокие брил­ли­ан­ты.

Ти­хо ти­кали ча­сы на сте­не ка­бине­та. Юно­ша в крес­ле нап­ро­тив без­мол­вно ждал.

* * *

Дамб­лдор дер­жал в ру­ках пос­леднее пись­мо. Он мед­ленно на­дор­вал кон­верт и раз­вернул жел­то­ватый пер­га­мент.

“Воз­люблен­ный враг мой!

Гел­лерт.”

* * *

— Ты прос­тил ме­ня, — от­ре­шен­но про­бор­мо­тал Дамб­лдор. — Гел­лерт, ста­рый ты ду­рак… Оба мы с то­бой ста­рые ду­раки...

— Да, он прос­тил вас, — юно­ша встал со сво­его мес­та. На его ли­це бы­ла ши­рокая, тор­жес­тву­ющая улыб­ка.

И улыб­ка эта бы­ла нас­толь­ко не­умес­тной и ди­кой в эти ми­нуты, что да­же Дамб­лдор слег­ка прот­резвел от сво­его го­ря, оша­рашен­но гля­дя на юно­шу. Он по­тянул­ся за па­лоч­кой, но мощ­ней­ший “Эк­спел­ли­ар­мус” бук­валь­но выр­вал его те­ло из крес­ла и впе­чатал в сте­ну. “Стар­шая па­лоч­ка”, силь­ней­ший ма­гичес­кий ар­те­факт, один из “Да­ров Смер­ти”, уже бы­ла в ру­ках у его про­тив­ни­ка. Чу­жая ли­чина мед­ленно спол­за­ла с не­го, от­кры­вая го­раз­до бо­лее зна­комую внеш­ность.

— До­лохов… — с об­легче­ни­ем про­шеп­тал Дамб­лдор. — Так это всё бы­ла ложь… Ло­вуш­ка…

— Ну уж нет, сэр, — ус­ме­ха­ясь, от­ве­тил Ан­то­нин До­лохов, не от­во­дя па­лоч­ку от по­вер­женно­го вол­шебни­ка. — Воз­можно, вам бы хо­телось это­го, но нет. Кро­ме мо­его име­ни, всё ос­таль­ное бы­ло прав­дой.

Ужас в гла­зах Дамб­лдо­ра был для не­го луч­шей наг­ра­дой.

— Сту­пефай!

— По­чему? — прох­ри­пел Аль­бус, всё ещё пы­та­ясь бо­роть­ся с силь­ней­шим зак­ля­ти­ем.

— Он прос­тил вас, — ти­хо и серь­ез­но от­ве­тил До­лохов. — А я — нет.

Вто­рой Сту­пефай дос­тиг сво­ей це­ли, и те­ло ве­личай­ше­го вол­шебни­ка сто­летия рух­ну­ло на пол.