Первые (гет)

Никогда раньше Доктор не видел, чтобы Барбара и Йен были настолько счастливыми и беспечными, как в тот день, когда они вернулись в Лондон. А ведь два года, довольно приличный срок для людей, они разделяли вместе с ним путешествия и даже успели стать свидетелями расставания со Сьюзен — важного события в его новой жизни. Доктор не признавался себе в том, что привык к шумной атмосфере в ТАРДИС, азартным мыслям «куда мы попали на этот раз», переделкам, которых стало гораздо больше с тех пор, как его корабль стал сбоить, беготне, непременным спасаниям друг друга, но больше всего — к тёплым и дружным объятиям после очередного приключения, когда они все все, целые и невредимые, забегали в ТАРДИС и смеялись над собой, делясь впечатлениями и по-детски радуясь тому, что их приключения снова хорошо закончились. Доктор мог сколько угодно ворчать и ехидничать, строить из себя немощного старика и временами даже капризничать, совсем чуть-чуть и невзначай, но он ни разу так и не сказал невольным спутникам, и себе, что успел к ним привязаться.

Йен — смелый, не теряющийся во время опасности, надёжный. Сколько раз они выбирались исключительно благодаря ему, когда у Доктора не было шансов на всеобщее спасение? И неужели все школьные учителя такие — бескорыстные герои и рыцари? Едва ли. Барбара — благородная, честная, принципиальная женщина. Барбара, которая великодушно и совершенно искренне желала переписать историю, не желая мириться с нравами, пугающими её своей дикостью, лишь бы изменить людей и сделать мир лучше. Барбара, которая столько раз прощала его, Доктора, за грубость и откровенное неуважение. А ведь их знакомство было далеко не самым дружелюбным. Они ворвались, любопытные и суетливые людишки, в его ТАРДИС, и начали действовать ему на нервы своими недоверчивостью, излишней чопорностью и нелогичной благоразумностью, ещё и пытаясь настраивать внучку против родного деда. Доктор, запирая двери ТАРДИС и направляя корабль в неведомые дали, совершил один из самых сумасшедших, безрассудных и правильных поступков. Ведь сколько у них сначала было проблем друг с другом, споров и скандалов. Это сейчас можно официально называть тот безумный день началом долгого и прекрасного пути. Два года, проведённые с Йеном и Барбарой, стоили всех недомолвок, недоверия и ссор. Если первое время они были чужаками и балластом, то уже скоро вросли в его душу, завоевали доверие и стали его друзьями.

За годы путешествий они прошли через огонь и воду и изменили друг друга, и все вместе они были силой. Доктор намеренно желал не замечать многих вещей, но он был бы дураком, начни настаивать, что остался прежним, всё тем же Доктором, каким Йен и Барбара встретили его в судьбоносный день. Нет, как любила замечать Сьюзен, эти прекрасные люди смягчили его где-то внутри, убрав специально выстроенную стену из колкостей, гордости и заносчивости. Доктор, наверное, был совсем невыносим раньше, но он многое осознал за время, проведённое с людьми. Как и они после всех тех чудес, что раскинулись перед ними, и вместе с тем ужасов, сотворённых из несправедливости, злобы и жестокости. Ему нравилось наблюдать за схватывающими всё на лету спутниками, ставшими открытыми миру и его чудесам, и думать, что от глупого упрямства в них не осталось и следа. Доктор никогда не относился к человеческой расе всерьёз, но всё-таки это здорово: брать с собой хороших людей, заслуживающих насыщенной жизни, показывать им чудеса Вселенной и разделять с кем-то жизнь неутомимого искателя приключений, впитывая в себя бурю ярких эмоций. Доктор узнал, что люди становятся лучше благодаря ему. Доктор осознал, что он сам становится лучше благодаря людям.

Йен и Барбара захотели уйти — вернуться в своё время, как только у них появилась такая возможность. Это был неожиданный поворот, приведший его в ступор и бешенство. Доктор, пока он не узнал о намерении друзей, даже не успел подумать о том, что они вообще когда-то пожелают и смогут покинуть его, — настолько он был тогда расслаблен и рад тому, что им удалось отвязаться от далеков. Казалось, Йен и Барбара уже привыкли к насыщенной жизни, как и он, и долгое время и виду не подавали, что мечтают о возвращении домой. Да Доктор сам сбежал из дома, однако совсем не желал возвращаться так скоро и даже не хотел об этом думать. Но они люди и многим отличаются от него. Барбара и Йен — те, кто попали в ТАРДИС не по собственному желанию. Доктор отнял у них два года, подарив взамен много насыщенных приключений, и друзья были ему за это благодарны, так что толку роптать на несправедливость жестокой судьбы?

Доктор наблюдал за беспечными друзьями и старательно пытался показать Вики, что не обижается. Судя по энтузиазму и непривычно детскому, даже несколько безумному восторгу, Барбара и Йен только об этом и думали в течение двух лет: как бы им вернуться домой. Даже в то время, когда сам Доктор давно забыл о том, что они всё это время были всего лишь незваными гостями, терпеливо дожидающимися, когда их высадят наконец в нужном месте. Он мог сколько угодно шуметь и буянить, но, как бы ни было грустно, пришлось идти дальше. Сначала Сьюзен, теперь они... Видит Рассилон, Доктор сам обрёк себя на такую жизнь, а это лишь начало, первые отблески горечи. Барбара и Йен были замечательными спутниками, и он будет скучать, а пока пусть летят, как свободные птицы, домой. И сейчас, не будучи рядом, Йен и Барбара невольно повлияли на него. Доктор впервые за долгое время задумался о том, как здорово иметь дом, в который всегда, даже после самых необыкновенных и потрясающих приключений, захочется вернуться.