Другая война (гет)

Том окаменел, лишь желваки вздувались на лице. Вальбурга осторожно взяла его ладонь и слегка ее сжала. Но Том не ожил, пока Гриндельвальд, закончив свои сентиментальные воспоминания и не обращая внимания на то, что его перестали слушать, не отошел. Дневник Тома Гриндельвальд передал секретарю, и тот унес его в кабинет.

Вальбурга подала знак официанту, и им принесли шампанское. Она отпила совсем чуть-чуть, но Том опрокинул в себя весь бокал залпом.

Ох, еще бы он мог веселиться. Гриндельвальд сам не зная, зацепил очень сильно.

— Ты думаешь, Гриндельвальд рассказал о себе? — тихо спросила Вальбурга, отвлекая Тома.

— Очень похоже на то…

— А кто тот серьезный гений?

Том покачал головой.

— Среди сторонников Гриндельвальда нет ни одного — равного ему. Поэтому… — Том стукнул себя по лбу. — Точно! Как же я сразу не увидел. Именно он знал столько деталей, именно с ним советовался Тревэрс…

— Объясни!

— Не здесь.

Выпытать больше у Тома Вальбурга не успела — подали ужин. Вальбургу посадили по левую руку от Гриндельвальда, но с Томом не разлучили. Она промолчала весь вечер, слушая странную помесь немецкого с французским, только отчасти понимая о чем идет речь. Но Том сидел рядом, и она могла украдкой смотреть него или касаться его локтя своим.

Когда принесли высокую башню из профитролей, Гриндельвальд вдруг вспомнил о своих гостях. По его знаку на их тарелках появился десерт и взбитые сливки.

— Скажите, мисс Блэк, а разве семейные реликвии не должны передаваться от отца сыну? — наклонился он к ней.

— Должны, конечно. — Профитроли были отличные. — Со мной поделился плащом мой кузен из старшей ветви семьи. Он очень волновался, начитался ужасов о войне на континенте, вот и взял с меня слово, что я не поеду без страховки.

— А как отнеслись к вашему путешествию ваши родители?

— Они мне доверяют. Поэтому не волнуются.

— Конечно же вы не уточняли куда именно уезжаете? Ну кроме своего кузена.

— Я посчитала, что это только мои дела. И их лишние детали не касаются.

— Не касаются, — многозначительно повторил Гриндельвальд. — С другой стороны, вам здесь, в Элизиуме нечего бояться. Особенно рядом с Томом.

Вальбурга улыбнулась и положила ладонь поверх ладони Тома.

— Поэтому я на время конфискую ваш плащ, в целях безопасности, конечно. Чтобы вы все-таки соблюдали осторожность. Потом, когда соберетесь домой, вы его получите в целости и сохранности. Вы же доверяете мне?

Вальбурга посмотрела на Тома. Тот кивнул.

— Конечно, — улыбнулась она Гриндельвальду.

— Вот и отлично. Завтра покажу вам свою гордость — Нурменгард. Будьте готовы встать к завтраку. Порт-ключ сработает ровно в девять. А пока угощайтесь, Том, бери пример со своей дамы.

Вернулись они в номер Тома за полночь. Вальбурга скинула туфли и присела на диван к Тому.

— Все получилось, — она с облегчением опустила голову ему на плечо. — Он клюнул на плащ Певереллов. Как клюнул на кольцо Гонтов. Он считает меня влюбленной пустышкой, которая спутала Париж с предвоенным Батом. Которая уехала из дома, ни слова не сказав взрослым. Самовлюбленный нарцисс!

Том провел пальцем по ее щеке, дотронулся до губ.

— Тсс... у стен есть уши...

— Ты же ставил блоки...

— Их можно обойти... тсс... — его палец скользил по ее лицу, будто он собирался запомнить каждую черточку. — Конечно, ты не пустышка. Но неужели не влюблена?

— Согласись, что твой Темный Лорд...

Том встретил ее взгляд насмешливо.

— Гордится собой не просто так... Его самолюбование оправдано. В экспериментальной магии он зашел так далеко, как никто еще...

— Ты сказал, что понял, о ком он говорил, кого он сравнивал с тобой.

— А ты не поняла? Он же потом прямо назвал имя.

— Альбус Дамблдор!? — с ужасом вскричала Вальбурга.

— Тише, тише. Конечно, сама посуди, все сходится. Дамблдор знал, что Гриндельвальд интересуется артефактами Певереллов. Поэтому мне придумали такую легенду. Без этого кольца я так бы высоко не поднялся. Кольцо привлекло его, а мои способности сделали все остальное. Поэтому Ориону намекнули, куда ты едешь, чтобы он одолжил плащ! Чтобы ты получила приглашение в Нурменгард! Но почему, почему он не рассказал мне, что был знаком с Гринедельвальдом!

— Ты кем очарован больше? Дамблдором или Гриндельвальдом?

Том опомнился, притянул Вальбургу ближе.

— Я очарован кое-кем другим. Кто не желает заняться чем-то более интересным и болтает очевидные глупости.

Вальбурга не успела возразить, что болтает в основном он, но Том нашел ее губы.