Парень для Пэнси (гет)

Пэнси уныло торчала у окна в спальне. "Я — Будстроуд! Булстроуд!! Булстроуд!!!" — повторяла она про себя в отчаянии, пока сама Миллисента злорадно похихикивала в кресле неподалеку.

— Паркинсон! — Дафна ворвалась в комнату, пылая от ярости. — Как ты могла?!

Пэнси апатично подняла глаза.

— Что еще случилось? — бесцветно спросила она.

— Ты меня подставила! Перед Гарри! — бушевала Гринграсс, красная, как Адское Пламя.

— Ну, ты даешь! — то ли с уважением, то ли с издевкой выдала Миллисента, но Пэнси не обратила внимания.

— Я тебя не понимаю, — пожала она плечами.

— Не понимаешь?! Не понимаешь?! В чемодане не было ничего! Он оказался пустым, как голова Гойла!

Пэнси вздрогнула неприязненно.

— Я точно видела, что там что-то было! — возразила она. — Наверное, они просто избавились от...

— Неважно! — перебила Гринграсс. — Теперь Гарри думает, что я идиотка!

Паркинсон пожала плечами. В принципе, ей было плевать, что думает Поттер.

Но мысли о чемодане отвлекли ее от самобичевания. Дождавшись, когда Гринграсс убежит доказывать Гарри свою пригодность, Пэнси покинула спальню, предварительно отказав Миллисенте снова стать подругами. Может, кого-то общее горе и сплачивает, но уж точно это не тот случай.

Она шла по коридорам, пока не достигла кабинета ЗОТИ. Сама не знала, что ищет, подчиняясь шестому чувству. У дверей никого не было. Пропустив мимо нескольких студентов Когтеврана, Пэнси подошла ближе и прислушалась. В кабинете, конечно, было тихо, да она и не рассчитывала ни на что особо. Постояла немного, озираясь по сторонам, и, наконец, приложила ухо к замочной скважине. Тихо, как на кладбище днем!

— И что это ты тут делаешь?! — МакЛагген облокотился о дверь, наслаждаясь созерцанием ее спины.

— Не твое дело! — Паркинсон интуитивно одернула юбку и поправила мантию.

Она сделала несколько шагов в сторону и чуть не столкнулась с... Гойлом!

— Эээ... Осторожнее, — бесцветно произнес тот, словно они были незнакомы, и Пэнси почувствовала, как внутри снова все закипает.

— Пошел ты! — в сердцах Паркинсон ударила Грегори по руке и быстро пошла прочь.

— Интересно, у нее ПМС или недотрах? — услышала она напоследок реплику МакЛаггена и последовавший за ней короткий смешок Гойла.

Как же она их всех ненавидела! Вообще всех! Мужчины словно были созданы для того, чтобы стоять на ее пути и путать все карты!

Паркинсон сбежала вниз и спряталась за пологом своей кровати, окутав его чарами, отталкивающими любой шум. Хотелось побыть в одиночестве и просто забыться...

Ей потребовалась почти неделя, чтобы прийти в себя, помириться с Булстроуд и выбраться, наконец, в Хогсмид.

Пэнси шла по улицам, медленно просыпавшимся после зимнего сна, и часто вертела головой, стараясь увидеть как можно больше, а думать — как можно меньше.

— Ты что наденешь на день Влюбленных? — спросила Миллисента.

— Думаю, серебристое платье а-ля змейка, — ответила Пэнси просто. — Или изумрудное свое, отделанное кружевом, или то, цвета шоколада...

Мистер Нотт быстро шел по противоположной стороне улицы к своему дому. Он поправлял на ходу очки и выглядел весьма... странно.

— Это какое — цвета шоколада? — уточнила Булстроуд, которая, видимо, не так хорошо ориентировалась в гардеробе Пэнси, как хотелось бы (самой Миллисенте), но Паркинсон не ответила.

Ей во что бы то ни стало нужно было... Попасть к Чэду — и будь что будет.

Кое-как отвязавшись от навязчивой подруги, она прошмыгнула к до боли знакомому дому. Остановилась на крыльце, глубоко вздохнула. Пэнси было страшно. Но тянуло туда невыносимо. Так, словно в первый раз... Наконец, она набралась смелости и постучала.

За дверью послышалась возня, а потом вдруг все стихло — видимо, кто-то прибег к звукоизолирующей магии. Паркинсон задрожала, как осиновый лист, но постучала снова.

— Да-да, войдите! — послышался из-за двери приятный голос хозяина.

Пэнси робко открыла дверь и нерешительно переступила порог, оглядываясь по сторонам. Со времен их встреч в комнате ничто не изменилось — разве что портьеры покрылись пылью... словно Чэд стал реже бывать здесь.

— Пэнси? — мистер Нотт смущенно уставился в стену. — Не ожидал тебя здесь увидеть...

— Я... — она откашлялась зачем-то. — Я хотела... спросить...

— Спрашивай, — Чэд казался слишком уж напряженным.

— Спросить по поводу нашего преподавателя ЗОТИ...

Пришла очередь Нотта откашляться.

— Боюсь, я не совсем тот человек, который...

Внезапно за дверью — там, где была спальня — что-то стукнуло, словно огромный мешок с песком упал на пол.

— Что это? — с замиранием сердца прошептала Паркинсон. Почему-то она была уверена, что Чэд не завел собаку...

— Тебе лучше уйти! — на лбу Чэда выступила испарина. — Сейчас не самое подходящее время...

— Ты спишь с профессором?! — вдруг воскликнула Пэнси, даже не успев подумать как следует.

— Что?! — глаза Нотта поползли на лоб так быстро, что Паркинсон и сама поняла, что ляпнула глупость. — Что за гадкие инсинуации в мой адрес?! Если ты посмеешь... Хоть кому-нибудь...

С этими словами он бесцеремонно вытолкал Пэнси за дверь, которую тут же запечатал.

Паркинсон едва держалась на ногах и продолжала дрожать, не чувствуя ни рук, ни ног. Она медленно пошла прочь от злополучного дома, давая себе обещание больше не лезть в это дело. Никогда...

Настойки не помогали прийти в себя. Пэнси знобило так, что зуб на зуб не попадал. В этом состоянии ее нашла Булстроуд.

— Ты не заболела? — спросила она дежурно, но Паркинсон лишь отрицательно помотала головой.

— Хлебни вот, — МакЛагген подошел сзади и протянул ей бутылку Огневиски. — Это помогает.

— От чего? — спросила Миллисента, но Кормак лишь окинул ее презрительным взглядом.

— От всего, — резко бросил он. — Пей!

Пэнси безвольно сделала глоток, ощущая горечь во рту и на душе. Слезы сами потекли из ее глаз.

— Еще! — приказал МакЛагген.

— Я больше не хочу, — она отодвинула бутылку, но гриффиндорец был неумолим.

— Я не спрашиваю, что ты хочешь, — уверенно сказал он. — Пей!

Она выпила еще, еще и еще... Потом Булстроуд пропала, потом МакЛагген повел ее куда-то, говорил с кем-то... Все, как в тумане. Потом была кровать. Большая белая кровать. Мягкая...

Паркинсон проснулась утром в своей постели. Голова раскалывалась, жить просто не хотелось. На ней не было ничего, кроме трусиков. Накинув халат и стараясь не думать о том, что же произошло с ней в Хогсмиде и как она оказалась в спальне Слизерина, Пэнси зашла в ванную и заперлась там. Но стоило ей включить горячую воду и снять трусики, как в воздухе возникли нечеткие, похожие на клубы дыма, буквы: "Спасибо профессору Нотту за потрясающие успехи в преподавании разврата".

Это был конец.