Bungle in the Jungle: Harry Potter’s Adventures (гет)

Местные называют это «спуском». Ты же говоришь, что так, слой за слоем, снимается с тебя понятие о человеческой природе. Этот опыт, когда сознание отделяется от контроля тела, — один из самых неприятных в твоей жизни. Чудесно, особенно учитывая количество неудобных ситуаций, в которые ты попадал. Ты невероятно голоден — настолько, что невозможно даже представить. Пока ты мечешься по земле, жажда становится невыносимой. Ползешь к поставленной кем-то миске и начинаешь жадно прихлебывать жидкость. Скандирование продолжается, но ты едва управляешь раскатами голода, жажды и раздражения. Слишком жарко. Слишком много людей. Недостаточно жидкости для утоления жажды!

Когда ты затуманенным взором окидываешь комнату, в твоей голове проскальзывает одна из немногих ясных мыслей — Грозовая Туча волновался о неправильном парне, потому что его внучка, «гулена с большой грудью и будущая заноза в заднице», вьется вокруг другого мужчины как животное в течке. Надо не забыть спросить у Грозовой Тучи, готов ли тот стать дедушкой. Думать все труднее. Слышишь слова, но не понимаешь смысла.

— Проклятье! Мальчик-англичанин Грозовой Тучи превращается с удивительной скоростью! — шепчут голоса вокруг тебя. Должно быть, они говорят о тебе. Обычно ты возразил бы — не хотелось бы, чтобы тебя воспринимали как что-то исключительное — но в этом случае, если скорость поможет получить тебе хоть один чертов кусочек пищи и чуть-чуть благословенной воды, тогда во что бы то ни стало, чем быстрее, тем лучше! Один из них двигается к твоей миске с водой. Отпихиваешь его рукой, защищая свою территорию. Из твоего горла вырывается первобытное рычание, и незваный гость, скуля, отступает.

— О, останется шрам. У мальчишки растут когти. Думаю, и морда появляется. Как полагаете? Собака? Кот? Может, медведь? — бессвязные голоса довольно хихикают, а ты понятия не имеешь, почему. Что-то чуть слышно звякает. Слабый медный аромат крови достигает носа. Мясо? Прямо сейчас мясо было бы неплохо, да? Сочное, вкусное мясо — будет так вкусно!

Проходят минуты, а ты продолжаешь лакать воду, отчаянно пытаясь утолить жажду. Жара удушает.

— Не могу сказать при этом свете, но, думаю, вижу усики. Два серпа, что это — кот. Уж точно не медведь. — Тебе все равно, что говорят или о ком. Тебе нужно больше воды и МЯСО!

— Точно, кот. Посмотри, как меняется структура костей. Лучше прямо сейчас надень на него ошейник. Дай мне рукавицы. Он не уменьшается в размерах. Это будет большой котенок, да, киска? Мех у нас темный. Может, пума? Пантера? — Ещё звон, и грубые руки хватают тебя. Выражаешь свое неудовольствие, когда что-то оборачивается вокруг твоей шеи. — Полегче, мальчик. Не надо сердиться. Это чтобы мы могли за тобой проследить. Эй! Посмотрите-ка на узор на его спине. Это леопард?

Ты различаешь голос Грозовой Тучи:

— Ягуар. Он — ягуар. Иногда их называют ещё черными пантерами.

— Он — ягуар! Ты — орел! Ты знаешь легенды.

— Да. Я знаю легенды. Но это сейчас не имеет значения. Думаю, он готов к охоте. Нужно вывести его наружу. Готовы ли следопыты на другом конце?

— Да. Пойдем, мальчик. Там, снаружи, для тебя есть сочное мясо, — чудесный запах мяса бьет тебе в ноздри.

— Сюда, котя, котенок.

Что-то влажное шлепается перед тобой на камни. Атакуешь это, но крошечный кусочек исчез. «Дай мне ещё, ублюдок!» — хочется крикнуть тебе. Получается жалобный вой. Другой кусок ударяется о землю, но намного дальше. Следует встать, но двигаться гораздо проще, если следовать за мужчиной с тарелкой, полной сочного, восхитительного мяса. Вокруг холоднее, и ты чувствуешь свежий воздух. Свобода! За ним — за человеком, оставляющем тебе дорожку из мяса. Он выходит наружу, исчезает, а твой мир вращается. Прыгаешь вперед, чтобы схватить желаемое, но оно тоже исчезло. Крошечный кусочек тебя, что ещё цепляется за человеческую сущность, распознает рывок портключа. Исчез не человек, а ты. Приземляешься на лапы и в гневе рычишь, оглядываясь. Несколько человек парят над тобой на метлах. Они шумно переговариваются между собой. Тебе все равно. Может, один из них подойдет чуть ближе?

— Нет… мясо… котенок… ещё чуть пройди… вот так! Отлично, ведите его… — жалящее проклятье бьет тебя в бедро. На этот раз ты рычишь от боли, прыгая и огрызаясь на них. Они слишком высоко. Так что ты убегаешь. Быстро убегаешь подальше от боли. Надо найти убежище. Тяжело думать!

Добираешься до леса и уменьшаешь скорость, слушая, как те, на метлах, кружат над тобой. Они больше не причиняют тебе боль. Аромат леса наполняет твои ноздри. Ветка ломается под весом твоей передней лапы. Ты не привык к лапе, да? Смущаешься.

— Осторожнее! … над верхушками деревьев. Такие кошки, как он, любят взбираться повыше. Я не… — Ты знал раньше, что это означает. Ну и что. В твоей голове сейчас главный — голод.

Остановиться здесь — плохая идея. Нет мяса. Ты двигаешься по лесу, ища хоть что-то. Часть тебя говорит: беги и уйди от мяса в воздухе. Ты игнорируешь их. Они игнорируют тебя. Ты быстрый и скрытный. Спокойно загони свою добычу. Ударь, когда будешь близко. Нюхаешь ветер. В той стороне — добыча. Улавливаешь направление по легкому бризу. Твои глаза осматривают деревья и кусты — коричневая вспышка. Атакуешь! Промахиваешься! Крошечная закуска ныряет от тебя в кусты. Лезть следом для тебя слишком густо. Хочется скулить, но звук предупредит другое мясо. Крадешься глубже в лес в поисках новой добычи. Движения становятся более плавными. Чувства обостряются. Прежде ты был шумным и громким. Сейчас шумишь намного меньше. Чуешь воду. Она недалеко. Нужно попить. Мясу нужно пить. Вода — хорошее место поискать мясо.

Ускоряешь темп. Теперь вода рядом. Прямо перед тобой — ручеек. Шум текущей воды скроет твое приближение. Следуешь за течением, стараясь услышать звуки добычи. Вот! Свет луны отражается от текущей воды, и ты видишь тень. Мясо! Это большая добыча. Быстрая. Она напоминает тебе о чем-то… о ком-то… Сохатый? Ты почти вспоминаешь, но мысль ускользает. Этот сохатый — мясо, а тебе нужна еда. Он пьет из потока. Нужно загнать его. Он попытается пересечь воду. Это его замедлит.

Сохатый вскидывает голову и видит тебя. Ты уставился на него. Сохатый уставился на тебя. Сохатый знает, что ты сделаешь. Ты знаешь, что ты сделаешь. Сохатый оглядывается и пытается отбежать в лес от воды. Прыгаешь за ним. Опора на воду неудобна, но ты устойчив на скользком дне. Мясо бежит в подлесок. Следуешь за ним, зная, что это замедляет добычу больше, чем тебя. Прыгаешь на мясо и бьешь по задним ногам. Твой вес прибивает его к земле. Добыча пытается встать и бежать, но ты всем весом набрасываешься ей на спину и вонзаешь зубы в загривок.

Ты отстраняешься от сохатого, когда он крупно вздрагивает, а сладкий вкус мяса наполняет твое горло. Сохатый прекращает дергаться. Теперь можешь есть. Ты жадно срываешь покрывающую мясистую плоть шкуру. Кусаешь. Мясо замечательное! Ешь и ешь, пока снова не ощущаешь жало в спине. Летающее мясо вернулось. Они опять делают тебе больно. Рычишь на них. Это твое мясо! Не их! Снова боль. Они отгоняют тебя от пищи. Добыча всплывает в воздух к летающему мясу. Это тебя запутывает. Мясо было мертво, а теперь опять двигается. Ты не понимаешь. Бежишь от боли и замешательства. Хочется убить летающее мясо. Они украли у тебя еду. Убегаешь в ночь и возвращаешься к ручью. Пить! Вода после мяса — хорошо. Пробуешь поток. Ты чувствуешь кровь, но она приведет назад, туда, где у тебя украли мясо. Надо вернуться к потоку. Следовать за ним и нати ещё мяса.

-—

Несколько часов спустя ты преследуешь мясо поменьше. Мясо двигается сквозь кусты. Не хочется терять его, как самое первое мясо, или чтобы его украли, как то другое. Ты готов к атаке, когда тебя швыряет в воздух. Это ведь уже было, правда? Ударяешься о землю и пытаешься бежать, но летающее мясо и их вихри света тебя останавливают. Ты не в состоянии двинуться. Летающее мясо — здесь, верхом на больших палках, направляет на тебя палки поменьше.

— Приготовились… ты… наружу…

Непонятное мясо. Отпусти! Хочется убежать! Чувствуешь, как что-то происходит. Что-то необыкновенное. Чувствуешь себя неправильно. Четыре лапы — правильно. А это — неправильно. В глазах расплывается. Что-то… всё — неправильное.

— … держите… петри… до… оймет что-нибудь.

«Нет! Выпустите меня или держитесь!» Хочется шипеть и рычать, но ты не в состоянии. Все ещё петри… петри… заморожен.

— Давай, возвращайся. … на мой голос. Это фокус. Ты можешь слышать меня. Моргни два раза, если понимаешь меня.

Знакомый голос. Пытаешься проследить за ним. Мысли расползлись как тараканы. Кто ты? Что ты? Мясо всё ещё что-то говорит. Концен… Концен… Концентрируйся! Сосредоточься! Очисти разум! Кто обычно говорил это? Сальное мясо! Сальный мерзавец! Человек змей! Нет, Снейп, Северус Снейп. Точно, вспомни Снейпа. Безоар из желудка козы. Поттер! Пять очков с Гриффиндора за то, что ты дышишь. Нюниус! Они называли его Нюниусом в школе.

— Он возвращается. Сколько пальцев ты видишь? Моргни и скажи мне, сколько. — Моргаешь два раза. Подождите. А большой считается? Моргаешь три раза. — Ой, смутил его большим пальцем. Проклятье. Всегда забываю. Мы продержим тебя замороженным ещё пять минут. Попытайся вспомнить, как тебя зовут. Сколько тебе лет. Свое первое заклинание.

Заклинания? Ты знаешь заклинания? Пытаешься что-нибудь сказать, но твои губы все ещё не двигаются. Должно быть, те штуки, заклинания. Кто-то сказал тебе, что магии не существует. Он был толстым и чавкал. Его звали дерьмоголовый. Нет, не так. Его звали Вернон. Он лгал тебе. Магия существует. Большой человек, пахший несвежим сыром, тогда показал тебе. Он взял тебя в то место, чтобы кое-что купить. У тебя есть палочка! Твоя палочка — перо феникса и остролист. Ты умеешь летать на метле как летающее мясо… гм, люди.

На тебя наложили связывающее, потому ты и не можешь двигаться. Пет… Петрификус Тоталус. Хлестни палочкой вперед, укажи прямо на цель и произнеси заклинание. Ты помнишь, как девочка использовала это на мальчике, который пытался остановить вас, когда вы собирались куда-то идти. Невилл! Невилл Лонгботтом. Ему нравятся растения. Ты знаешь его. Ты — волшебник. Тебя зовут Гарри Блэк! Нет, Джеймс Поттер! Нет, это Сохатый. Подожди, Сохатый? Сохатый был в лесу. Это был не Сохатый. Сохатый умер давным-давно. Ты — Гарри Поттер. Ты называешь себя Джеймсом Блэком. Ещё есть сумасшедший кореец — боевой маг, тролль, у которого проблемы с девочками, обнаженная вейла и мальчик, которого зовут Чико. Стоп, давай-ка назад к голой вейле на минутку. Это было прекрасно. Ты — в Соединенных Штатах. Тебя привез сюда Грозовая Туча. Он собирался показать тебе, как стать анимагом. Нет, не так — или так? Ты — анимагус! Черт подери! Вот так-то, несчастные вы придурки в Хогвартсе!

-—

Через пять минут они тебя освобождают. Последние две минуты очень тянуло блевать. У тебя в желудке половина сырого сердца оленя. Тошнота побеждает. Тебя рвет, как Симуса после выходных. Обычно тот так наклюкивается, что к тому времени, как вползает в башню, уже не может стоять. Бедный Дин вынужден затаскивать его в гостиную. Черт побери, да он уже алкоголик!

По всем меркам, это — мерзко, просто омерзительно. Освобождаешь желудок снова. Да уж, ты съел достаточно. Ну и опыт! Просто ошеломляющий. Все было так примитивно.

— Вот. Давай почистим тебя. — Грозовая Туча вручает тебе полотенце и помогает подняться. Вокруг ещё трое. Один из них убирает созданный тобой беспорядок в тазике. Туша убитого оленя лежит рядом со столом.

— Хочешь зелье?

Яростно мотаешь головой, отказываясь — не доверяешь своему больному горлу или своей способности сформулировать всё предложение целиком.

— Вот, твои очки. — Грозовая Туча вручает тебе назад твои очки. Что-то неправильно. Забираешь очки разрушителя заклинаний и смотришь. Твое зрение изменилось. Вещи не настолько расплывчатые, как обычно.

— Очки неправильные, — бормочешь ты. Говоришь как Хак. Эй! Ты помнишь Хака. Ты почти вернулся к норме — ну, к норме для тебя.

— У трансформации бывают такие последствия. Чем дольше ты пробудешь в своей анимагической форме ягуара, тем лучше будешь видеть. Через несколько недель твое зрение улучшится до нормы обычного человека, или, по крайней мере, диоптрии будут очень слабыми. Одна из моих дочерей замужем за оптиком. Я попрошу его аннулировать чары зрения на очках, пока твои глаза не стабилизируются. Даже в таком возрасте мои глаза так же остры, как прежде.

Так вот ты кто — ягуар! Кот, а не крутая спортивная тачка.

— Мне следует измениться снова?

— Нет, сначала мы сделаем тебе тотем. Та магия, которую ты внесешь в тотем, усилит связь между тобой и твоим зверем. Тотем позволит твоим анимагическим чувствам усилиться и частично перейти в человеческую форму. Проще говоря, у тебя есть человеческая форма и форма животного. Ты — они обе и в то же время нечто большее. Привыкай думать именно так.

Ты помнишь тотем Грозовой Тучи. Да, хочется такой же. Он подводит тебя к одинокой скамье. Стараешься держаться подальше от тазика с рвотой; подавляешь позыв в горле.

— Что мне делать?

— Возьми другую чашку и этот каменный напильник. Сточи немного рогов и собери стружки. Кровь, мясо и порошок — сущность твоей добычи. Когда почувствуешь, что стружек уже достаточно, мы займемся имеющимся у меня бруском остролиста, и я покажу тебе заклинание, которое сформирует форму твоего тотема. Не жалей времени. Когда закончишь, позови меня.

Он собирается уходить, но ты его останавливаешь.

— Твоя внучка уже нашла свою форму?

— Беззвездное небо преуспела и стала соколом. В моей родословной дух полета очень силен. Я горжусь внучкой. Лишь ещё двоим тоже удалось измениться. У одного не получается в который раз — :это его восьмая попытка. Возможно, он слишком увлекается очищающими зельями, но старейшины не могут отказать ему в участии. Те, у кого получилось измениться, стали бизоном и ламой или альпакой. Они все ещё пытаются выяснить, кем именно. Сначала думали, что ты — леопард или пума, но ты — ягуар. — В твоей голове проскальзывает какое-то воспоминание о вчерашней ночи. Это самое «какое-то воспоминание» вертится на кончике языка, но все же ускользает.

Когда он уходит, ощущаешь на себе взгляды оставшейся тройки. Это раздражает. Принимаешься за работу с напильником и чашкой; давай стараться не думать о том, что в другой миске, да? Прострогав десять минут, чувствуешь, что уже достаточно, и зовешь анимагуса-орла обратно. Он показывает тебе заклинание формировки.

— Почему остальные так а меня смотрят? — практикуешь продемонстрированные замысловатые движения палочкой.

— Анимагуса-ягуара не было вот уже больше двухсот лет. Ягуар — высшее звено в пищевой цепочке в Америке. Все другие — его добыча. А ещё наши формы окружают легенды.

Останавливаешь работу и смотришь на старика напротив. Твой желудок сжимает от страха, как тогда, на турнире, когда твое имя вытащили из кубка.

— Какие легенды?

— Ягуар и орел являлись самыми могущественными племенами империи майя, которая была основана пережившими катастрофу в Атлантиде. Кланы боролись за влияние и контроль этой земли даже прежде, чем её назвали Америкой. Когда же империя рухнула, провозгласили, что во времена раздоров и невзгод возвратится ягуар. Рыцари-ягуары империи ацтеков были жестокими воинами-магами; во времена их господства их очень боялись. Всякий раз, когда наступали темные времена, появлялся ягуар, а то и не один. Последние два принадлежали тьме — их сложно было победить. Твое появление — нехорошее предзнаменование.

— Меня выкинут из города?

— Нет. Существует несколько мифов о ягуаре и наставнике-орле, и страшной войне, что случится потом. Старейшины опасаются мифов и легенд. Молодежь не настолько серьезно относится к старым сказкам. Они отвергают нашу культуру и ищут жизни подальше от своего гнезда.

— У тебя есть записи этой легенды? — Легенды похожи на пророчества? Терпеть не можешь последние. Проклятые пророчества преследуют тебя подобно чуме, да?

— Нет. Это устные предания, по традиции, передающиеся от поколения к поколению. Возможно, что первоначально породивший историю провидец жил шесть столетий назад. Точной формулировки больше не существует. Большинство отнесется к преданию весьма скептически, но твое появление все-таки выбивает из колеи. Люди боятся перемен. Доживи до моего возраста, и ты увидишь слишком много перемен, чтобы помнить о них.

— Мы хоть победим в конце?

— В войне не бывает победителей. Никто не знает наверняка, так как точный текст утрачен. Некоторые вообще сомневаются, что пророчество было сделано в действительности, и есть мнение, что его придумали во время возвышения одного из темных волшебников с этой анимагической формой.

— Проклятье! — Разум отказывается выдавать другие слова. Фактически, кое-что приходит на ум, но было бы нехорошо, если бы уже опасающиеся люди заметили тебя матерящимся как портовый грузчик.

— Ты уже боролся с тьмой. И продолжаешь это делать сейчас. Здесь нет ничего нового. Англичане называют тебя «избранным». Если процитировать Квана: «Прекрати скулить как глупый повар!»

Ты рассержен на его резкий шепот.

— Мне от этого не легче, — выплевываешь ты. Первая попытка заклинания формы проваливается. Это больше шарик, чем ягуар. Грозовая Туча вздыхает и вытаскивает другой брусок дерева.

— Напротив, дух животного — часть тебя. Ты воплощаешь высшего хищника. Твои реакции станут быстрее. Чувства обострятся. Сила увеличится. Когда ты окончательно примешь дух внутри себя, то те, кто захотят скрестить с тобой палочки, очень об этом пожалеют.

Какая ободряющая беседа.

— Что ты имеешь ввиду? Когда я окончательно приму дух в себе? — Вторая попытка несколько точнее. Теперь это шарик с четырьмя ногами и хвостом.

— Чтобы научиться управлять собой, тебе нужно время. Ты видишь из своих попыток, что когда выполняешь заклинание, с первого раза не получается практически никогда, правда? Ты учишься управлять проходящим через твое тело потоком волшебства. При переходе в форму животного твое тело получает опыт совершенно новой для него магии. Чувство восприятия меняется. Контроль — понятие европейцев. Они стремятся подавить звериную сущность, извращая изменение. Это ведет к утрате всех животных инстинктов. А ты не хочешь контролировать своего зверя. Нужно достигнуть соглашения с ним в душе. И когда вместо того, чтобы бороться за господство, две силы внутри тебя научатся сосуществовать — тогда ты получишь настоящую мощь.

Это имеет смысл, но и беспокоит. Тебя всегда обвиняли в том, что ты капризная, эмоциональная личность или щенок — зависит от того, с кем разговаривать. Идея не контролировать себя тебя не вдохновляет.

— Как долго займет процесс примирения с духом зверя? — Ещё одним бруском пожертвовали во имя образования.

— Дни? Недели? Месяцы? Годы? Тебе решать. Я покажу, как медитировать. Это полезно и для окклюменции, которой ты так желаешь научиться. Ты будешь проводить как минимум час в сутки в своей форме. Я буду контролировать процесс, и мы поменяем ошейник на браслет, чтобы тебя всегда можно было отследить, если животный дух решит немного попутешествовать. Давай возвратимся к уничтожению остролиста. Тебе нужно расслабиться и забыть о своем беспокойстве. Ты быстро учишься. Уверен, что быстро научишься и этому. Теперь сосредоточься на звере. Рассмотри его в уме как следует. Дыши глубоко и бросай заклинание.

Все ещё требуется две попытки, но разве не говорят, что пятый раз — счастливый? Ты держишь в руке миниатюрного ягуара. Его пасть открыта в тихом реве, и его правая передняя лапа слегка поднята, а когти на ней выпущены. Вот это то, что надо — ощущается правильно, да?

— Вот теперь — всё, — гордясь своей работой, произносишь ты.

— И в самом деле. Теперь, для следующей стадии, мы пропитаем фигурку в смеси с твоей крови, крови добычи и сока остролиста. Тотем будет пропитываться всю ночь. Завтра мы покроем его пантовым порошком, обернем в сердце и приготовим это мясо на волшебном огне. Я помогу тебе с заклинаниями. Это моя задача как наставника. Создание формы — самый сложный этап. Все остальное довольно просто. Для тебя сделают шнурок из шкуры и сухожилий, чтобы носить тотем вокруг шеи. — Нож надрезает тебе ладонь, и ты капаешь кровь в миску.

— Звучит неплохо. Когда можно будет перекусить? Желательно что-нибудь приготовленное, — говоришь, и у старика вырывается смешок. Простеньким заживляющим закрываешь глубокую рану на ладони.

Он уводит тебя от дома. Кажется, намечается пикник или какой-то праздник. Должно быть, будут праздновать успех Беззвездного Неба. Видишь, что Кван в одиночестве сидит в углу. Нагружаешь бумажную тарелку и с извинениями проталкиваешься прочь от Одинокой Грозовой Тучи, когда к нему приближаются несколько волшебников.

Корейский боевой маг лениво ест бутерброд с ростбифом, прямо-таки тонущий в горчице.

— Ты здорово взбаламутил этих людей. Они говорят о знаках тьмы и плохих предзнаменованиях. Ты выделяешься, даже когда пытаешься спрятаться. Учись у своего зверя. Предполагается, что он тихий и скрытный. Иначе ты будешь мертвым котенком-поваром, чья удача подошла к концу.

Что ж, это всё, что ты от него получишь в качестве комплимента, так что радуйся. Возможно, кто-нибудь смилостивится и выгравирует эту фразу на твоей могильной плите. Кажется, Кван многое знает об анимагусах.

— Ты — анимагус?

Кван отрицательно качает головой и возвращается к еде. Ты с удовольствием поешь и в тишине. Моментально проглатываешь первую порцию. Ростбиф немного пережарен, хотя и не выглядит таковым. Это наталкивает тебя на мысль, что, возможно, теперь ты предпочитаешь не настолько прожаренное мясо. Стоит позже спросить Грозовую Тучу.

— Я пойду за второй порцией. Что-нибудь хочешь? — Кван продолжает жевать, показывая на банку рядом с ним с надписью «Лучшее из Милуоки».

Подходишь к столу с едой. Здесь Беззвездное Небо и вторая женщина с ритуала. Обе тебе улыбаются.

— Привет! — осторожно произносишь ты.

— Как прошла ваша охота вчера, мистер Блэк? — спрашивает Небо.

— Я сбит с толку. Абсолютно смущен. Я убил оленя. И называйте меня Джеймсом. — Да, в общих чертах это — всё. — А вы как?

— Далеко не настолько впечатляюще. Моя первая добыча — белка. — Интересно, была ли связана она с той, что терроризировала Луну.

— По крайней мере, ты не выплевывала траву после обратной трансформации! — бормочет её подруга с негодованием. Она одета в футболку, на которой написано: «Я люблю альпак». Похоже, они ответили на твой вопрос. Она видит, что ты уставился на её футболку. — Мой отец побывал портключом на ферме в Колорадо и купил таких штук десять. Кажется, они в восторге. Для них это просто отличная шутка.

Замечаешь, что где-то треть окружающих носит такие же футболки.

— Успокойся, Мишель, это интересное животное. Сильное, трудолюбивое, выносливое; а ещё ты можешь собирать свою собственную шерсть. Ну разве плохо?

— Я сейчас ударю тебя, Лорен. Давай, продолжай, глупая курица. — Ты думал, её зовут Беззвездное Небо. Она поворачивается к тебе.

— Так что все взбудоражены оттого, что ты — ягуар?

— Твой дедушка уже рассказал мне. Люди сегодня глазеют на меня, куда бы я ни пошел, — отвечаешь, накладывая ещё порцию капусты в тарелку.

— Ну, знаешь, не каждый день тебе выпадает возможность воочию увидеть предзнаменование мрака и гибели. Подожди-ка! Это же Южная Дакота! Здесь каждый день катастрофы, — мелодраматично отвечает та.

— Не обращай внимание. Лорен скучает по суматохе и толкотне восточного побережья. Когда-нибудь слышал об ученичестве по астрономии в Нью Салеме? — Лорен отрицательно мотает головой и на удачу скрещивает пальцы.

— Вы вдвоем учились в Нью Салеме? — Заканчиваешь наполнять тарелку и прихватываешь такую же банку, какую показал Кван.

— Точно, мы, две мятежницы, отвергшие наследие и пользующиеся другими именами, посещали школу белых людей! А ты, наверное, учился в Хогвартсе?

— Ага. Не так интересно, как я думал. Уже в прошлом. — По крайней мере, ты на это надеешься.

— А ты знал этого мальчика, Гарри Поттера? — тема моментально начинает тебя раздражать.

Даже не мигнув, произносишь:

— В общем-то, нет. У него было не так уж много близких друзей, — сейчас их ещё меньше, но это уже детали.

— Почему бы тебе не присесть с нами? Мы, анимаги, должны держаться друг друга. Такие уж правила.

— Давайте я сначала отдам эту штуку другу. Кстати, на самом деле все-таки анимаги? Никто не хочет мне дать прямой ответ: анимаг или все-таки анимагус. Я не был уверен — во множественном числе это анимаги или анимагусы?

Почему-то обе женщины взрываются от смеха.

— Хочешь сказать, что не знаешь?

Грррр! Ничего нового. Идешь и отдаешь Квану его банку. Он поднимает бровь, когда ты уходишь в направлении Мишель и Лорен.

— Так что? — Пора бы положить конец всему этому раз и навсегда; девочка-альпака отвечает.

— О чем мы там говорили, о посланник смерти?

— Не важно. Спасибо и за это.

Садишься поболтать с двумя женщинами, ведущими себя как школьницы. Обеим по двадцать, закончили Нью Салем три года назад. Мишель нравятся зелья, и она работает в области гербологии в оранжерее, которая выращивает растения для будущих зелий. Лорен — ассистент преподавателя астрономии в местной школе резервации, и ей хочется обратно «к цивилизации». Такое впечатление, что им обеим наплевать на образ жизни волшебной Южной Дакоты. Судя по предыдущим впечатлениям, Астрономия, должно быть, кажется женщинам очень привлекательной областью. Они намного больше общаются с маглами… гм, нормалами. Тебя спрашивают, был ли ты рад, что Росс и Рэйчел, наконец, сошлись. Их потрясло, что ты вообще никогда не слышал и не видел «Друзей». Ещё одна большая тема для обсуждения: пока ты метафорически гробил старших, кто-то взорвал бомбу на Олимпийских играх в Атланте. Представляешь себе маленького хорька: «Маглы убивают маглов! Какая замечательная идея! У тебя есть фотографии?»

Тем временем лжешь о том, что уже получил образование, о результатах ТРИТОНа, и о том, что никогда не играл в квиддич. Говоришь правду об интересе в профессиональной защите и древних рунах. Это зажигает некоторый интерес к рунам у Лорен, но не у Мишель. Ты вполне компетентен для беседы, и даже можешь обсудить свою последнюю схему защиты.

— Так сколько людей к тебе подошло? — спрашивает Мишель, меняя тему.

— Что?

— Ну, знаешь, чтобы «усилить линию» и все такое? Если не хочешь отвечать — не надо. Я знаю, что две кузины и даже моя тетя обсуждали это.

— Я и в самом деле понятия не имею, о чем ты говоришь, — один из тех самых неудобных моментов. Ждешь ответа — вероятно, он будет неприятным.

Лорен глядит на тебя:

— Ты хочешь сказать, что к тебе никто не подходил, или ты вообще не знаешь, о чем мы говорим?

— Гм, да на оба вопроса. Я все утро провел с твоим дедушкой. Тебе не сложно будет объяснить мне, о чем идет речь?

— Гм. Конечно. Когда в ритуал вводится посторонний мужчина, он получает несколько предложений от семей, если ему удается стать анимагусом. Тебе удалось, к тому же ты первый ягуар за долгое время — так что мы думали, что тебе придется отгонять желающих палкой. Черт, да даже если бы тебе не удалось, они все ещё могли бы сделать тебе парочку предложений. Я слышала, что твоему азиату пришлось проклясть парочку женщин, сделавших ему предложение.

Сквозь ком в горле тебе еле-еле удается пропищать ответ. Надеешься, что речь не о том, что пришло тебе в голову.

— О каком предложении ты говоришь?

— О репродуктивном.

О, черт, это именно то, что ты думал. Так вот что они имели ввиду под «усилением линии». Да, Кван бы их проклял. Любопытно, каким заклинанием он воспользовался? Он же любит Круцио?

— Посмотри-ка, Лорен, он побелел как призрак.

— Я не слишком-то… эти устроенные браки… и все такое, — бормочешь ты в ответ.

— Тише, тише, черный котяра! Об этом речи нет. Получить предложение — значит, просто зачать ребенка и влить часть твоей крови и мощи в семейство. А вы, англичане, так и живете со всем этим дерьмом с устроенными браками?

— Некоторые из чистокровных так делают. — И почему вдруг высшее звено пищевой цепочки Америки чувствует себя добычей?

— Мы называем их здесь имбридами. Нет, Джеймс, предложение — это лишь способ получить мощного ребенка в племя. С твоей стороны никаких обязанностей. Я думаю, это отвратительно, но старейшины смотрят на такое сквозь пальцы — для поддержания нашей культуры. — Ты практически давишься своим только что взятым напитком.

Очень хотелось бы, что тебя оставили в покое, но, скорее всего, напрасно.

— Мне не нужно этого делать, не так ли? — Слишком уж у тебя плохие воспоминания о магических обязательных контрактах, но которые ты никогда не подписывался.

— Конечно же, нужно!

— Мишель! Заткнись! Ты пугаешь его. Джеймс, ты можешь отказаться от любого предложения. Ты никому ничего не должен, если ты и дедушка не согласовали это заранее. Это варварский обычай! Как будто свежая кровь способна взбодрить эту застоявшуюся культуру! — Возможно, она все ещё не отошла от собственной трансформации, или она просто очень сердитая молодая женщина. Её вспышку сопровождают несколько злых взглядов к вам от ближайших столов.

— Полегче, Беззвездное. — Лорен, кажется, раздраженной этим именем. Интересно, почему женщины не желают, чтобы их называли некоторыми именами? Тебе думалось, что как учителю астрономии ей вроде должно нравиться имя Небо. А ещё есть аврор, которую нельзя называть по имени. Ты возражал только против того, чтобы тебя называли уродом, Шрамоголовым, Потти, наследником Слизерина, или дерзким и ищущим внимания высокомерным щенком. Ни одно из этих прозвищ не является твоим настоящим именем, так что все твои возражения обоснованы.

— Почему женщина вообще может желать чего-то подобного?

— Джеймс, мы спрашивали себя об этом годами. Некоторые делают так из-за денег, другие — ради славы, третьи просто покупаются на всю эту чушь обязанностей к семье и племени, чтобы сделать нас сильными.

Ты сознательно избегаешь темы предложения следующие пять минут, пока не замечаешь сердитого Грозовую Тучу, вокруг которого столпились женщины.

Мишель поднимает глаза:

— Очень похоже, что они выклянчивают у дедушки Лорен разрешения спросить тебя.

— Почему? — Кажется, ты задаешь этот вопрос всё чаще и чаще в последнее время. Люди обычно не отвечали на них. Но сейчас ты всё чаще получаешь ответы, только вот совсем не те, что хотел бы услышать.

— Он твой спонсор. Ты как бы его «птенец»… что попахивает вампирами. Поэтому его семья первая получает шанс. Действовать по-другому считается невежливым. — Как будто приблизиться к парню и попросить его помочь забеременеть своей дочери вежливо, а? Наверное, за прошлую неделю — или даже раньше — Грозовой Туче следовало бы упомянуть тебе о таких вещах.

В твоей жизни было достаточно оскорбительных моментов. В детстве Дадли часто публично стягивал с тебя обноски-штаны. Было не слишком-то стыдно, потому что старые штаны Дадлички и так никогда не сидели на твоей талии. Вот случай с наследником Слизерина определенно в топ-пять. Как и тот, когда ты пригласил Чо, а та отказала. Прежний номер один — когда тебя обманули, и ты помог убийству собственного крестного, попавшись в ловушку этого козла, El Dorko Lordo. Новый номер один — когда группки женщин, иногда с их матерями, отцами, и даже дедами и бабками пытались заарканить тебя и обсудить возможность половых сношений со специфической целью создания потомства между тобой и вышеупомянутыми женщинами. Мишель и Лорен давно ушли, не желая видеть, как выразилась Лорен, «выставку плоти». Ты бы тоже убрался, если бы тебе было, куда идти. Замечаешь, что Кван придвигается ближе с нечитабельным выражением на лице. Ему нравится происходящее ещё меньше, чем тебе (если это вообще возможно) — а это о чем-то, да говорит. Когда четвертой группе дают от ворот поворот, Грозовая Туча громко объявляет, что тебе нужно отдохнуть и подготовиться к остальной церемонии, а потом вталкивает тебя внутрь.

— Прости меня. Я прекратил посещать анимагические ритуалы два десятка лет назад, когда ушел на покой. Я не понимал, насколько все изменилось со временем и что определенные идеи, над которыми раньше размышляли как минимум несколько дней, сейчас понимают как простую деловую сделку, при этом ценя не больше, чем продажу лошади. Мы уедем, как только закончим твой тотем.

— Даже не знаю, что на это сказать. — Это правда. Ты практически парализован.

— Наша общество никогда не было очень большим, даже до того, как на эту землю ступила нога белого человека. Первоначально мы стояли рядом с нашими родичами и сопротивлялись захватчикам. Битвы, в которых мы сражались за годы до моего рождения, слишком многого стоили моему народу. Европейское волшебство превосходило наше в жестокости. Оно было более организованное и структурированное. В Северной Америке действуют ещё лишь две племенные школы. Разные племена выбирают разные методы усиления мощи. Некоторые до сих пор по глупости думают, что мы можем возродиться во всей былой мощи и выкинуть белого человека. Такой способ мышления и опасения и были движущей силой подобных предложений — добавить к нашим родословным магию других волшебников. Я надеялся, что мы уедем прежде, чем это выйдет из-под контроля, но они слишком отчаялись, больше, чем я думал — из-за того, что юные поколения отвергают нашу культуру.

Кван подкрадывается сзади.

— Закончил с глупыми людьми, которые хотят от тебя младенцев?

— Да. Я слышал, они предлагали и тебе?

— Тем, что предлагали, не захочется никаких детей в ближайшем будущем. — На лице Квана угрожающая улыбка. В твоей жизни было время, когда кто-то в своей стихии вроде Панси, Помфри или Макгонагалл могли напугать тебя. Но не сейчас! Теперь ты знаешь, как выглядит реальный устрашающий взгляд — как у Квана! Коллинз — головорез, но Кван просто ужасен.

— Стоит ли мне знать, что ты с ними сделал?

— Как-нибудь я тебе покажу, — хихикает боевой маг и улыбается.

Дом Грозовой Тучи совершенно не похож на дом Уизли, который больше нельзя упоминать. Он большой, но чистый и скромный по декору. У Грозовой Тучи на первом этаже хозяйская спальня. В настоящее время здесь живут две его дочери, зять, внук и две внучки, включая Лорен Беззвездное Небо. Тебе и Квану выделили отдельные комнаты, и никто не посылает тебя выкидывать чертовых гномов из сада! Когда ты упоминаешь тему разгнома при матери Лорен, она шокирована.

— Гномы — мерзкие вредители и разносчики всяких болезней. Их туннели порождают выгребные ямы для скота! Мы убиваем садовых гномов. А вы? — отвечает Деревья, Качающиеся на Ветру. Она милая, вежливая, и доводит до твоего сведения, что предпочитает, чтобы её называли просто Ветер; она также не испытывает желания задушить тебя заботой или пичкать едой, пока не лопнешь. Кроме того, кажется, она не заинтересована в том, чтобы ты обрюхатил одну из её дочерей. Приятно, когда с тобой обращаются так тепло. Такое отношение весьма освежает, не так ли? Она напоминает в этом плане тетю и как та обращалась с гостями в доме, хотя Ветер, кажется, действительно искренняя — на её лице отнюдь не приклеенная улыбка!

После краткого отдыха Грозовая Туча вызывает вас с Лорен в кабинет и заставляет Лорен продемонстрировать тебе технику медитации. Та слегка шокирована тем, что ты вообще её не знаешь. Индеец запирает дверь заклинанием и вызывает трансформацию у Лорен. Ты зачарованно наблюдаешь, как она превращается в сокола. Грозовая Туча надевает перчатку из толстой кожи и уговаривает внучку сесть ему на руку. Все это время он говорит с ней ровным тоном. Индеец просит, чтобы она выполнила несколько вещей. Сначала, когда её спрашивают, она поднимает одно крыло и кивает два раза, но вскоре прекращает отвечать и начинает волноваться. Он опускает её на кушетку и, вытащив палочку, позволяет какое-то время посуетиться в комнате.

— Если она нападет на тебя, не стесняйся её ошеломить. Некоторое время она сознавала, что происходит, но инстинкты её животного победили. Ты тоже попробуешь. Со временем сознательные моменты станут дольше.

Через десять минут он просит её обездвижить. После быстрого связывающего сокол впивается в тебя глазками-бусинками с вершины кушетки. Мягко опускаешь её на пол, и Грозовая Туча показывает тебе то же заклинание, что использовали Ремус и Сириус на Питере, чтобы принудить его вернуться к человеческой форме. Кстати, почему, черт возьми, тебе не показали его раньше? Подумаешь, среди плохих парней есть как минимум один анимагус! Глупые ублюдки! После дюжины твоих демонстраций под его пристальным взглядом, индеец позволяет наложить заклятие на Лорен, и та возвращается в свое нормальное состояние. Ты видишь в ее глазах то самое дикое, растерянное выражение. Дедушка начинает разговаривать с ней ровным голосом, спрашивая о названиях созвездий и периодичности комет. Примерно раз в минуту он просит её мигнуть для ответа на ложное/правильное утверждение или мигнуть столько раз, сколько у неё родных сестер, теть или кузенов. Проходит три минуты, прежде чем та начинает отвечать на вопросы. Через шесть минут он спрашивает, насколько ей нравится жить в Южной Дакоте, и девушка просто закатывает глаза. Дед смеется и отменяет заклинание.

— Спасибо, внучка. Не могла бы ты попросить Квана придти? Мне не помешала бы на всякий случай ещё одна палочка, когда мистер Блэк будет превращаться во второй раз.

— Возможно, нам стоит выйти наружу? Это комната довольно большая, но я не знаю, как долго я смогу сохранить рассудок. — Ты беспокоишься, что можешь покалечить старика. Если удастся достать Квана — что ж, маленький ублюдок это заслуживает!

— Нет, здесь все будет в порядке. Я наколдую тарелку свежего мяса.

— Но ведь наколдованная еда не держится долго, да?

— О, но тебе же будет все равно через минуту-другую, не так ли? Кроме того, кормить тебя реальным мясом было бы очень дорого, к тому же ты стал бы толстым и ленивым. Потом, когда мы вернемся в экспедицию, я буду создавать для тебя маленьких животных, чтобы ты смог поохотиться. А теперь расслабься и очисти разум. Тебе нужно сфокусироваться на своей форме, как делала моя внучка.

В этом есть смысл. Пока ты сидишь посередине комнаты и пытаешься расслабиться, возвращаются Лорен с Кваном. Кто-то ещё хочет войти, но Грозовая Туча их выгоняет. Позволяешь дыханию замедлиться и пробуешь возвратить воспоминания об ощущениях прошлой ночи. Такое чувство, как будто ты пожимаешь всем телом, в то время как пытаешься согнуть плечи вперед. Странное ощущение.

— Ты можешь поднять правую лапу? — лапу? Проклятье, ты уже изменился. Что это было? Ты пропустил момент! Ах, он просил тебя что-то сделать… что это было? Правая лапа! Поднимаешь правую лапу. На ярком свету можно видеть пятна на темном меху.

— Очень хорошо. Хочешь кусок мяса?

Качаешь головой. Это не мясо. Ты это знаешь. Подожди-ка! Пахнет, как мясо. Нет! Оно нако… на… плохое мясо. Неправильное мясо! Почему мясо — неправильно? Пахнет как мясо. Выглядит как мясо. Человек дает мясо. Вкусное мясо. Неспешно обходишь комнату и принюхиваешься. Старик дает тебе ещё мяса. Ты любишь старое мясо. Двое других не дают тебя мяса, игнорируешь. В комнате пахнет птицами. Птиц забавно ловить. Старое мясо продолжает выпускать звуки; ты не понимаешь. Нет, человек-мясо шумит. Тебе не нравятся его рычание, и ты на него огрызаешься. Женщина пахнет цветами. Место перед окном теплое от света. Сворачиваешься на месте, когда человек бросает тебе ещё мяса. Видишь птицу. Не можешь учуять птицу, но видишь птицу. Хочешь поймать птицу. Мясо шумит. Хочется вскочить и наброситься на птицу. Прыгнуть и наброситься. Ударь как-нибудь птицу. Птица улетает. Нет! Застрял! Не можешь двигаться. Не можешь поймать птицу.

— … почему… вы… вращаться… — говорит старик.

— Глу… аль… вы! — Другой человек-мясо странно шумит. Голова болит.

— … дотронься… меха… — Женщина-мясо подходит к тебе. Хочешь зарычать, предупредить, но не получается. Держись подальше. Женщина-мясо дотрагивается до тебя. Хочешь ударить в ответ. Не можешь двигаться! Оставьте в покое!

Яркий свет! Изменяешься! Мясо снова что-то говорит. Свет плохой! Не можешь двигаться. Не хочешь слушать мясо! Поймай мясо! Убей мясо! Не слушай мясо!

Всё ещё говорит. Говорит слова. Ты знаешь слова. Слова что-то значат. Мигни? Что значит мигни? Что такое Билл? Билл! Ты знаешь Билла. У него красный мех. У него идиотская фамилия. У него чудесный цветок. Нет, у него чудесная Флер. Флер во Франции. Ты видишь Англию. Ты видишь Францию. Ты видишь Флер без трусов. Он задает тебе ещё вопросы. Теперь понятнее. Слова что-то значат. Два плюс два, четыре мигни. Шесть раздели на три, четыре мигни. Нет! Три, два мигнуть! Два раза мигнуть!

Постепенно ты приходишь в себя и твои мысли проясняются. Ты вспоминаешь, где ты и почему здесь, а также кто такой Грозовая Туча. У тебя в желудке странное ощущение. Наколдованное мясо исчезает — должно быть, из-за этого. Все ещё ощущаешь себя как пьяный, когда отвечаешь на их вопросы.

Через четыре часа Грозовая Туча и Кван посылают тебя наверх. Всё сказано и сделано, ты провел час в анимагической форме, два часа — медитируя, и последний час — или выходя из трансформации, или разговаривая с Грозовой Тучей об испытанных тобой ощущениях. Согласно им, самое лучшее, что ты смог сделать — это ответить на три приказания перед тем, как потерялся в чувствах. Лорен сделала это с первой попытки! С другой стороны, ты ничего не смыслишь во всей этой медитации. Было бы хорошо для разнообразия хоть что-то контролировать, не так ли? Так как в скором времени этого вряд ли можно ожидать, решаешь принять душ и пойти спать. Твоя техника медитации тоже желает лучшего. Твои мысли продолжали возвращаться к леди, что гладила твой мех. Тогда тебе это не нравилось, но ретроспективно это чувствуется неплохо. Лучше поверни рычажок душа на «холодно», идиот!

Выходишь из душа и вступаешь в комнату. Голова раскалывается от меняющегося зрения. Всё выглядит немного четче, но не сильно. Очень хотелось попросить болеутоляющее, но Грозовая Туча сказал: как минимум неделю никаких обезболивающих зелий, чтобы тело могло приспособиться к переменам. Странно, он с Кваном — больные ублюдки — согласны, что боль для тебя — это очень даже неплохо. Твоя рука опускается к палочке. В твоей комнате кто-то есть! Обращаешь внимание, что ночное зрение также улучшается. Это Лорен. Она сидит на твоей кровати.

— Это ведь моя комната, да? — День был бурным, но ты же не настолько устал, так?

— Да, твоя. Не могу поверить, что делаю это, но… Джеймс Блэк, я хотела бы сделать тебе предложение.

Хотелось бы сказать, что ты такого не ожидал, но с того момента, как ты её увидел, эта мысль не выходила у тебя из головы. Отвратительно, насколько пресыщенным ты стал за несколько коротких недель, да? Ой, лучше ответить женщине, пока она не рассердилась.

— Я думал, ты считала все это варварским? — шепчешь, пытаясь не повышать голос.

— Заглушающие чары, нам не нужно шептать. Да, в этом я — бунтарка. Прежде, чем спросишь — я помедитировала обо всем. Фактически, даже несколько раз. У меня свои причины. Удивляюсь, что дедушка продержал тебя внизу так долго. — Она ушла два часа назад, после её второй трансформации.

— Ну, в понедельник вечером мы снова уйдем в джунгли. Мне нужно как можно быстрее получить контроль над зверем, — говоришь, пытаясь избежать первой щекотливой темы.

— Прояснение, Джеймс. Не контроль. Не борись за контроль, а попытайся понять, — серьезно произносит она.

Улучаешь минутку, чтобы как следует её рассмотреть. Она неброская и привлекательная, с огромной грудью, насмешливо выпирающей из свободной одежды, оставляющей воображению не так много. Её рост — примерно метр шестьдесят пять, что заставляет грудь выделяться ещё больше. В твоей голове пролетает воспоминание: в свете камина она снимает топ и бросается в руки другого мужчины. Она видит то, что ты делаешь, и облизывает губы в ожидании. Она чуть меняет позу, и её одеяние приоткрывается ещё больше. Сглатываешь. Картина весьма желанная в струящемся из окна тусклом свете луны. Такую одежду надо бы запретить. Вообще-то, если подумать, надо бы разрешить.

— Так как насчет моей идеи, Джеймс? Тебя интересует? — её голос внезапно хрипнет.

Тебе хочется зарычать в ответ. Она хочет партнера! У неё течка. Возьми её! Ты придвигаешься к ней и останавливаешься, когда она поднимается навстречу.

— Нет. Это неправильно. Ни один из нас не может соср… извини, у нас пока нет прояснения. Может, ты просто повинуешься своим новым инстинктам. Мерлин знает, может, и я тоже! — Все ещё можешь успеть, если она не прикроется. Спасибо богам за подростковые затруднения!

Она расстроена и смущена в то же самое время.

— Я… — начинает она, но останавливается, неуверенная, что сказать.

Ты перехватываешь инициативу и отступаешь от неё на несколько шагов.

— Нет, это плохая идея. Если мы сделаем это, я просто уйду, а ты останешься с ребенком на руках. Сначала прочисти свой разум. Если я вернусь, и ты всё ещё будешь желать этого — тогда попроси меня, и я отвечу. Но это… это просто неправильно. — Не хочешь, чтобы она очутилась у разбитого корыта как Карина — лежа на спине, крича твое имя и пытаясь проверить чары заглушения? Нет, ты не желаешь, чтобы она была матерью-одиночкой, прыгнувшей выше головы из-за поспешного решения.

Она потеряна в мыслях, и, возможно, на мгновение в желании, а потом её одежда запахивается, проклятье… гм, хорошо.

— Думаю, ты прав. Извини, если оскорбила тебя.

— Ты не смогла бы оскорбить меня в любом случае! Я прокляну себя за то, что был идиотом, через десять секунд после твоего ухода.

— Так долго?

— Кван говорит, что я медленно думаю. Глупый — вот слово, которым он все время меня называет. — Ещё иногда он использует Круцио, но это ни к селу, ни к городу в данном случае. — Мы все ещё можем позабавиться без последствий в виде младенца. — Пытаешься произнести это как бы случайно и не показаться ни ребенком, ни слишком отчаянным.

Она смеется над тобой и идет к двери, останавливаясь перед выходом:

— Прости, Джеймс. Я выпила зелье плодовитости. Следующую неделю чары предотвращения беременности не сработают. Кстати, я думаю, ты слишком умен для семнадцатилетнего. Пообещай мне одну вещь?

Ты же не первый парень, лгущий о собственном возрасте, правда? Плюс это соответствует легенде. Ты просто следовал распоряжениям, ну, рекомендациям, черт, ну ладно… это была твоя идея.

— Что?

— Что ты приедешь сюда как минимум ещё раз и дашь мне шанс предложить тебе снова. — Она наклоняет твою голову к своей и слегка прижимается губами к твоим, потом хватает тебя за задницу. — О-о. Люблю хорошие, крепкие формы.

Всё, что ты можешь — это глупо кивнуть, когда она выходит и закрывает за собой дверь, виляя своими собственными хорошими, крепкими бедрами. Дерьмо! Поезд ушел, и все, что ты можешь — смотреть вслед последнему вагону.

Ты ошибался. Прошло только пять секунд после того, как она вышла из двери, а ты уже начал клясть себя и свою свежеобнаруженную зрелость. В данном случае разница между «правильно» и «легко» чревата синими яйцами.

--

На утро Лорен загоняет тебя в угол, при этом выглядит так, как будто и вовсе не спала. Она впихивает тебя обратно в комнату.

— Спасибо за то, что остановил меня. Ты был прав. Не знаю, о чем я думала. Ты настоящий джентльмен.

Улыбаешься ей:

— Нет, я просто испугался до безумия. У меня до сих пор мурашки по телу. Я — подросток и уж точно не джентльмен. Я был руками и ногами за секс с тобой. Если ты можешь держать тайну — я все ещё за. Однако зачать ребенка — совершенно из другой категории. Я все ещё не выяснил, кем точно хочу стать, однако не думаю, что парнем, который бездумно попадает в подобные ситуации, а потом просто уходит.

Она тянет тебя в объятья с этими своими гигантоманскими грудями — ты не уверен, что такое слово есть, но оно просто должно быть! Секунд через десять через тебя отпускают, а ты размышляешь, каким парнем не возражал бы побыть примерно ближайшие двадцать минут. Дурацкое зелье плодородия! Так или иначе, Грозовая Туча будет удивляться, где ты пропадаешь. Вы спускаетесь вниз и завтракаете, обсуждая тотемный процесс, который предстоит завершить.

Индеец подводит тебя к столу под брезентом. Остальные три удачливых анимага/агнимагуса приходят со своими наставниками и начинают работу над тотемами. Мишель появляется с Лорен; они наклонились друг к другу и теперь быстро и тихо о чем-то шепчутся. Взгляд анимагуса-альпаки скользит туда-обратно между вами, и она ухмыляется. Краснеешь и прекращаешь встречать её пристальный взгляд. Ты бы проклял её, будь ты уверен, что сумеешь при этом избежать неприятностей. Чертово стадное парнокопытное!

— Следует ли из этих невербальных переговоров предполагать, что между тобой и моей внучкой, Гарри, что-то случилось? — спокойно спрашивает старик.

— Нет, сэр. Оно предложила мне, но я ее отговорил. Не думаю, что нам обоим хватит здравомыслия, чтобы сделать такой выбор, и, с моей стороны, было бы очень некрасиво так отплатить вам и вашей семье за то, что вы приняли меня в ваш дом и всему научили. Она даже не знает, кто я на самом деле и против чего борюсь. — Ты знаешь, что Рон согласился бы и исчез при первой возможности.

Он пристально оглядывает тебя.

— Ты поступил хорошо. Моя внучка всегда была непослушным ребенком. Удивительно, что она вообще решила присутствовать на ритуале выпуска. Зато на опыте убедилась в поддержке и принятии семьи. Думаю, она хотела именно поддержки, а принятие послужило причиной внезапного интереса к тебе. Возможно, для ваших людей есть надежда. Хотя такие масштабные заключения, основанные лишь на твоих действиях, вероятно, приведут меня к разочарованию.

— Не знаю. Если послушать Квана, я — глупый повар, который тем или иным способом продолжает спасать себя от собственной глупости. Вы когда-нибудь замечали, что каждое пятое слово в его устах — это «глупый»? — Стоп, время проверить свою мысленную речь! Ты сказал последнее предложение вслух.

— Да, я заметил. Продолжай покрывать тотем, сверху — пантовую стружку. Пойду, разомну ноги. — Грозовая Туча уходит, пока ты щеткой из конского волоса втираешь в свой тотем загустевшую кровь, живицу, снова кровь и то, что изверг из своего желудка. По крайней мере, жар должен убрать запах. Как только весь тотем покрыт густым слоем, ты катаешь статуэтку в порошке из рогов, пару раз для особо сложнодостижимых мест воспользовавшись пинцетом. Грозовая Туча сказал, что волшебство должно помочь роговой стружке прилипнуть и полностью покрыть дерево для такого необычного тотема. Оно ведь поможет, да? Тебе без разницы, даже если вселенная таким способом пытается сообщить тебе, насколько ты необычный. Так или иначе, ты не планируешь демонстрировать свой тотем кому бы то ни было.

Видишь, как Грозовая Туча разговаривает с Лорен. Дерьмо! Это не хорошо. Перед твоими глазами буквально вспыхивают заголовки: «Женщина становится анимагусом, чтобы умереть от смущения перед дедушкой! Замешан мальчик-который-выжил!» Рита бы быстренько набросилась на тему «ребенок по любви». Черт, да один крошечный намек кормил бы её месяцами. Интересно, как бы эта стервятница отыгралась бы на Дамблдоре и Уизли, упомяни ты случайно в анонимном письме, как прошло твое лето. Стоит подумать.

Работаешь, раздумывая о том, что замышляет мисс Лавгуд. Со всей этой суетой ты забыл свой журнал. Нужно будет упомянуть, что ты провел все утро, раскрашивая предмет собственной рвотой. Интересно, может ли твоя реальная жизнь переплюнуть воображение Полоумной?

Решая спасти Лорен от смущения, подзываешь наставника:

— Грозовая Туча, я закончил.

Он возвращается, осматривает твою работу и оценивает как превосходную. Отодвигаешь в сторону личинки мух из сердца оленя и обертываешь в него тотем. Несколько заклинаний, и кровавый сверток ложится сверху на костровую яму. По его команде колдуешь огонь и зажигаешь костровую яму. Как только мясо обуглится и отпадет, яму прикроют на час, а потом ты вернешься и выкопаешь свой тотем. Во всей церемонии наличествует элементный аспект. Сначала тотем пропитывается жидкостью, затем обрабатывается огнем, потом попадает в землю, и в конце обдувается воздухом — примитивное волшебство во всей красе. Без сомнений, если бы церемония проводилась в старом добром курятнике-Хогвартсе, все чересчур бы усложнили и тебе пришлось бы написать двенадцать футов пергамента по символике процесса и происхождению используемых заклинаний. Ага, как же, самое замечательное из волшебных учреждений! Как-нибудь нужно будет сказать Грейнджер, что история Хогвартса не более чем причудливая брошюра.

Лорен больше даже не смотрит в твоем направлении. Ты огорчен, но на этот раз смущен вовсе не ты. Ситуация меняется довольно быстро, когда ты покрываешь яму землей. Твои острые чувства царя зверей не смогли не заметить группку собравшихся в палатке людей. Очевидно, этот перерыв в процессе — отличное время для повторного шоу под названием «Давай оделим дитем мою дочь»! Через несколько минут Грозовая Туча прогоняет их и велит тебе сесть и медитировать. Минут через десять после начала медитации ты слышишь, как знакомый голос шепчет, когда кто-то усаживается рядом с тобой.

— И надо было тебе рассказать всё деду! Я так не смущалась никогда в жизни!

Открываешь глаза и смотришь на неё:

— Он спросил.

— И что это значит? — недоверчиво спрашивает она.

На тебя нападает злость:

— Ты действительно хочешь услышать ответ?

— Да.

— Хорошо. Он привел меня сюда. Он всему меня научил. Завтра вечером я вернусь с твоим дедом в джунгли, и очень вероятно, что моя жизнь будет зависеть от его действий, действий Квана или любого другого из экспедиции. Их жизни могут зависеть от моих. Так уже случилось однажды. Мы не просто распеваем походные песенки у костра! Мне нужно доверять им, а им — мне. Если для такого доверия нужно немного смутить тебя, тогда это твоя проблема! Смирись. — Возможно, немного жестко, но ты подавляешь намного больше эмоций, чем обычно, а подавление эмоций — не самый твой сильный конек, правда?

Ради разнообразия, когда ты заканчиваешь свою мини-тираду, девушка заикается теперь уже от смущения:

— И… извини. Я не понимала. Мне надо идти.

Кладешь руку ей на плечо и удерживаешь на месте.

— Нет. Останься и помедитируй со мной. Я просто несколько сердит из-за всех этих предложений.

Она остается рядом, а ты снова пытаешься сосредоточиться. Минуту спустя она спрашивает:

— Там действительно так опасно? Дед представил дело так, как будто он просто проводник или что-то в этом роде.

— Мне не следует ничего говорить. Это не мое дело. — Черт! Черт! Черт! Теперь она будет волноваться о дедушке. Замечательно, идиот! Сейчас ты уже не единственный с эмоциональными проблемами!

— Пожалуйста, а?

— Твой дедушка — искусный волшебник. У него достаточно мудрости и опыта. У меня — нет, так что, думаю, если испуган я, это не значит, что и он — тоже. — Хотя догонялки с драконом на медленной метле, вероятно, даже Мерлина испугали бы до дрожи. Это если не упоминать коридора с рептилиями…

— Ты не ответил на мой вопрос.

Сосредоточиться чертовски сложно, когда тебе продолжают задавать уточняющие вопросы.

— Тогда поговори с дедушкой. Мне не следует говорить за него.

— Если там так страшно, зачем тогда ты это делаешь?

— Я — ученик разрушителя заклинаний. Эта работа имеет определенный профессиональный риск. Может, у меня адреналиновая зависимость? — Намного лучший ответ, чем «потому что мне некуда больше идти». У тебя и вправду адреналиновая зависимость? Нет! Не то, чтобы ты ищешь неприятности.

Еще через минуту она встает и уходит искать деда — ну, так тебе кажется. Она немного расстроена. Ты надеешься, что не создал проблем вашему проводнику. Следующие пятнадцать минут тебя никто не прерывает и тебе удается неплохо помедитировать и попытаться организовать свои мысли и чувства.

— Я впечатлен, — прерывает медитацию голос твоего наставника. Открываешь глаза. Жаль, ты почти уснул.

— Чем это?

— Тебе удалось сказать что-то, что заставило внучку подойти ко мне и крепко обнять. И это не показалось ей принудительной семейной пыткой. Хочу сказать, что такое случается впервые за последние пять лет. Потом мы хорошенько поговорили, как взрослые люди. Твои слова настолько ее впечатлили, что она выползла из своей крошечной раковины. Пойдем, возьмем твой тотем и со всеми попрощаемся. Через час мы отбываем портключом в Лас-Вегас.

— Что ты ответил ей?

— Я сказал, что никогда не боялся. Дракон ведь охотился именно за тобой.