Потерянная (джен)

Позже вечером Констанс все еще общалась с ним. С Ником. Едва ли она когда-нибудь смогла бы забыть эту ночь. Констанс всегда считала, что плохо сходится с людьми и совершенно не умеет с ними общаться, но с Ником все было иначе. Разговаривая с ним, она не чувствовала обычной неловкости. Констанс привыкла говорить так, что собеседник мог счесть ее слова грубостью, и если ей этого не хотелось, она вынуждена была молчать или же говорить о том, что изучала в последнее время, то есть в основном о травах и снадобьях. Но это мало кого интересовало.

«Я стараюсь, — думала она, — но у меня все равно не выходит вести нормальный разговор. Не похоже, чтобы мои интересы разделял кто-то еще».

Мистрис Метла всегда подтверждала это, но помимо этого умудрялась еще больше запутывать Констанс.

— Ты просто обманываешь себя, стараясь продолжать общение, Констанс! — всегда кричала она. — Твоя тупость отталкивает людей!

В конечном итоге Констанс уходила к себе и, лежа в постели, плакала, говоря себе, что от мистрис Метлы едва ли можно было ожидать чего-то другого. Эта женщина так загружала ее всякими эссе, тестами и уроками, что у нее больше не оставалось времени ни на что другое. Только книги, травы и зелья. И эти занятия в итоге и определили дальнейший жизненный путь девушки.

Эта ночь была другой. Удивительно, но, казалось, что Ник искренне наслаждается разговорами о травах и зельях, и его восхищает ее уровень знаний. Они продолжили свое общение в кафе, где разговаривали и смеялись. Но лучше всего было то, что Констанс могла свободно говорить о мистрис Метле, не боясь, что та материализуется за ее спиной. Впервые за несколько лет она чувствовала себя свободно и хорошо, общаясь с другим человеком.

Вечером того же дня в дверь постучали. Констанс тут же оставила свои попытки уснуть.

— Войдите, — пригласила она. Дверь открылась и в комнату вошла директриса. Мисс Кэкл улыбнулась своей заместительнице, и Констанс попыталась улыбнуться в ответ, но ей это не удалось. Вместо улыбки по ее лицу побежали слезы.

— Ах, моя милая, не плачьте! — воскликнула Амелия и закрыв дверь, подошла к Констанс, чтобы обнять ее. — Я знаю, что сегодняшний день был для вас очень сложным, но могу сказать точно, что в один прекрасный день вы узнаете, что случилось с Ником и вашей дочкой. И вы прекрасно знаете, что я всегда готова помочь.

— Но я не представляю, как это выяснить! Я все еще чувствую себя плохой женой и еще более плохой матерью… Как хорошая мать могла потерять дочь и совершенно ничего не знать о ее судьбе?

После той встречи события завертелись как в калейдоскопе. Они стали чаще общаться и постепенно полюбили друг друга. Констанс не представляла себе, что с ней может случиться нечто подобное, тем более, что Ник был племянником мистрис Метлы. Правда, Констанс никогда не видела их вместе, но не обращала на это особого внимания. Она так радовалась, что ей больше не приходится иметь дела с этой женщиной, что практически забыла о ее существовании и думала, что та больше не появится в ее жизни.

Вскоре они начали жить вместе, а однажды, когда Ник вернулся с работы, то застал любимую в состоянии радостного шока.

— Констанс? Что случилось? — спросил он.

Она счастливо улыбнулась и ответила:

— Я беременна! У нас будет малыш!

На лице Ника отразилась смесь удивления и радости.

— Ты серьезно? Я имею в виду, что ты точно знаешь это? Ты в этом уверена? — спросил он.

— Конечно! — ответила Констанс, и на ее глаза навернулись слезы радости.

— Значит, ты ответишь согласием на мой следующий вопрос? — спросил парень и Констанс пришла в замешательство. Ник же достал из кармана коробочку, в которой лежало золотое кольцо. — Я уже давно хотел спросить тебя. Ты выйдешь за меня замуж?

Следующие две недели пролетели будто бы длинный счастливый сон. Они сыграли тихую свадьбу, на которую пригласили только самых близких людей. Констанс была на втором месяце беременности, и свадьба в конце сентября была как нельзя кстати. На улице стояла приятная прохлада, так что свадьба прошла на свежем воздухе.

После свадьбы молодая семья сделала детскую комнату, которая была отделала в розовых тонах, так как Констанс была уверена, что у нее будет девочка.

— А что, если родится мальчик? — как-то спросил Ник.

— Но я уверена в том, что это будет девочка! — в замешательстве возразила Констанс.

Ник засмеялся и обнял ее.

— Ну, конечно же, это будет девочка, — сказал он. — По-другому и быть не может!

Ребенок родился на месяц раньше. В тот день Констанс была дома одна. Все было, как обычно, но внезапно молодая женщина почувствовала в животе сильную боль, будто ее резали ножом. Она бросилась к телефону, но из-за сильной боли не могла быстро двигаться.

«Отчего же так больно? — думала она. — Это ненормально. Ведь малышка должна появиться на свет только через месяц».

Констанс набрала номер скорой помощи.

— Я думаю… что у меня начались роды… на месяц раньше! — с трудом сказала она, когда на другом конце подняли трубку. — Пожалуйста, приезжайте! — после чего потеряла сознание.

Очнулась Констанс уже в больнице. Боли не было. Ребенка тоже. С трудом приняв сидячее положение, она огляделась и увидела мистрис Метлу и двух медсестер.

— Мой ребенок! — воскликнула она, глядя на бывшую наставницу так, будто увидела самого дьявола. — Где мой ребенок? И Ник?

— Ребенок? Нет никакого ребенка. Ты никогда не была беременна. И откуда ты знаешь Ника? Я никогда не слышала, чтобы он упоминал о тебе, — ответила та с ненавистью в голосе.

Констанс чувствовала себя так, будто сходит с ума. Ее малышка… Она была беременна, и ее дочка должна была быть где-то здесь. И эта женщина прекрасно знала об этом. Констанс была беременна и совершенно уверена, что знает Ника. Но где же он?

Заметив смятение Констанс, мистрис Метла холодно посмотрела не нее.

— Нет, — снова заговорила Метла с ледяным спокойствием. Медсестры вышли из комнаты, а она продолжала говорить: — Ты не заслуживаешь Ника, а он никогда не должен был встречаться с тобой. И вы оба не заслуживаете того, чтобы быть родителями. Этот ребенок вырастет, не зная вас обоих и никогда не будет похожим на вас. Никто из вас не заслуживает того, чтобы быть любимыми!

Затем ведьма скрестила руки на груди и исчезла. Больше Констанс ее не видела. Так же, как и своего ребенка. И Ника…