Дошло бы, если бы произошел откат. А он не предполагается.
Совершенное зелье подразумевает полное разрушение защитных механизмов. Психика преступника становится беззащитна перед тем, что он совершил, перед его желаниями. Он и сейчас может убить, но точно знает, что это неправильно. И точно знает, как будет переживать, лишив жизни другого даже из мести. И сто раз подумает, а стоит ли так делать, стоит ли месть такой боли? Это жестоко, но это же только для тех, кто хотя бы раз своей волей сделал беззащитным другого.
Кстати, я бы не отказалась такое выпить. Система ценностей часто сьезжает и очень сложно справиться силой воли над своими желаниями и норовом.


Христианство это религия, а не вера. И раскаяние подразумевает только у тех, кого надо пасти и стричь, то есть для меня это институт порабощения, не боле. Верующий человек не нуждается в употреблении такого снадобья, он не ставит свои желания выше чужих в том смысле, что никогда не станет насиловать или отнимать жизнь.
И как насчет свободы воли жертвы? Ее преступник не спрашивает. Когда мы ратуем за смертную казнь (я, кстати, сторонник смертной казни и отмены признания маньяков недееспособными. Убийство это деяние, значит вполне себе способен отвечать), мы позволяем преступнику уйти с наименьшими потерями, а на себя принимаем ответственность за отнятие жизни. Сыворотка раскаяния способствует выходу общества на новый уровень гуманности, к которой все призывают.