satajana
В отличие от некоторых британских лордов Габриэль Хуан де Мелито случившимся оказался крайне доволен. Ведь это так приятно, когда разработка плана, нет, не плана, а настоящего Великого Плана, а потом долгий и упорный труд по его претворению в жизнь идут именно так, как и задумывалось. А еще приятнее, что тот сладкий момент, когда затраченные усилия начнут приносить свои заслуженные плоды, уже совсем не за горами.

— Пока все идет так, как мы рассчитывали, — докладывал Габриэль министру магии Испании. — Несколько слов, не ложь, нет, правда, просто поданная под нужным углом, переданная в нужные уши доверенными людьми, и Палата в отношении своего нового члена настроена как минимум скептически. Крэбб — тоже. Сделал из выданной ему информации "правильные" выводы. Сам отвернулся от потенциальных, но неудобных нам союзников. Ну и враги его рода повели себя ожидаемо. Предсказуемо были готовы в любой момент сорваться с поводка.

— Кровная месть, это ведь так удобно, не так ли? — усмехнулся министр. — Ошибиться с парадигмой действий противника практически невозможно. Не то что… Кстати, а что там с "лягушатниками"?

— Французы, судя по всему, не заподозрили ловушки. Более того, наживку они заглотили глубоко и плотно.

— Жадность и гордыня — отличный набор. Для манипулятора…

— О, да! Обрисовав наши претензии мы заставили французов реагировать. Нашим "друзьям" теперь не остается никаких иных вариантов, кроме как "предать в ответ на предательство". Ну а мы выполним последнее условие — раздробить основные вражеские силы. Таким образом наш план выходит на финишную прямую!

— Наконец-то! — произнес министр магии Испании, и бокалы в руках мужчин, легонько стукнувшись друг о друга, издали мелодичный звон.

Появившееся в результате принятия Статута, правило: "чья страна, того и магия", (не без серьезных подводных камней переложенное Церковью Аугсбургское "cujus regio, eius religio") поставило волшебников перед фактом, что какие бы влажные мечты ни посещали сторонников изоляционизма, но теперь мир магический с миром маггловским связан навсегда и достаточно тесно. Это даже если забыть про объективные причины вроде общей истории, языка, магглокровной родни, и, наконец, экономических интересов, которые даже в волшебном мире очень часто были следствием именно такой, какая она есть, конфигурации границ.

Совершенно неожиданным но вполне естественным последствием нового мироустройства стало то, что волшебникам можно было презирать и отдельно взятых магглов, и хоть всех скопом, но вот пренебрегать внешнеполитическими интересами "родной" маггловской страны становилось уже глупо. Казалось бы, это должно было автоматом привести к взаимной интеграции, но… Не привело. Ведь из-за разных базисов понимание государственных интересов у волшебников могло сильно расходиться с таковым у магглов. И не только могло, но и расходилось в действительности.

Так, между Великобританией и Испанией долгое время шло соперничество, вылившееся в несколько крупных войн и бесчисленное количество мелких схваток на окраинах ойкумены. А вот Магической Испании и Магической Британии делить было практически нечего. Да, любить Британию относительно молодой испанской магической аристократии было не за что, и оную нелюбовь она аккуратно декларировала, но воевать с прикрытым Вуалью Мерлина островным государством было сложно. А главное — незачем, потому что не за что. Зато если совсем немного покрутить головой по сторонам, то можно найти другую страну. Общие границы, не менее сложная история взаимоотношений, и, самое главное, с нее можно взять намного больше, чем с полунищего острова, славящегося весьма сильными магами!

Казалось бы, очевидное же наблюдение, но настолько простая мысль пришла испанским волшебникам всего лишь чуть больше века назад. Тогда Министр Магии Испании при поддержки самых знатных и сильных семей и санкционировал План. План, у которого с целью сохранения тайны так до сих пор и не появилось названия.

План был невероятно сложен, требовал дорогой и невероятно долгой подготовки. Тщательного (и непременно удачного) выполнения каждого пункта. Зато прибыли он сулил просто ошеломительные.

Британия в Плане была всего лишь сочной приманкой в капкане на более крупного зверя. Испанцам было плевать на то, что там в итоге будет с Островом: "выстоит — и ладно; рассыплется на куски — хорошо; совсем исчезнет "в мгновение на мгновенье", как когда-то Магическая Венеция — вообще прекрасно". Нет. Целью была совсем другая страна. Испанцы собиралась, ни много ни мало, сделать своим вассалом Магическую Францию!

В данный момент полностью о смысле интриги знали всего лишь десять человек, и клятвы они принесли такие, что в случае захвата и допроса в живых им остаться шансов не было никаких. Остальные исполнители видели только тот кусочек мозаики, который им был необходим и достаточен для исполнения своей роли. Вот и Лусеро, не видя всей картины, прося за Крэбба, сам того не желая, превратил своего будущего крестного сына в пешку, судьба которой быть пожертвованной для получения того или иного преимущества.


Вот все выдержки из интерлюдии, чтоб понять позиции обеих стран.