Знаете, я тут читала в поезде по возвращении из отпуска одну книгу про нравы и характеры некоторых представителей петровской и чуть более поздней эпохи, включая елизаветинскую, и понимаю, что как бы опасно не было противиться монарху, который при желании и на эшафот тебя может отправить, и находились, и противились, а иные ого-го как страшно после расплачивались, хорошо если просто опалой. А уж насколько тяжело, почти невозможно, бывает иным власть предержащим склониться, когда та власть переменилась вдруг, проще умереть, наверное.
Или наоборот, юный дурень-франт, у которого кроме смазливой внешности ничего, на первый взгляд, и не было, и который изначально продвинулся через постель государыни, вырос в крепкого хозяйственника, сделавшего не на одном посту много хорошего и полезно (Никита Бекетов). А еще очень показательно, что добрый правитель – плохой правитель и заканчивает он плохо, хотя вроде и старается изо всех сил, как-то Анна Леопольдовна, племянница Анны Иоановны. И понимаешь, что люди способны кардинально перемениться и в молодости, как Иван Долгоруков, который наперстник Петра II, повеса и насильник, или в зрелости, как Александр Меньшиков, потерявшие все и рухнувшие с едва не с небес в натуральных для них ад. И страшную смерть принять с достоинством, как в случае с Иваном Долгоруковым.
И это при том, что книга-то больше про нравы и всяких франтоватых личностей (петиметров), то есть без упора на казни, перевороты и заговоры. Хотя, довольно любопытно было читать про то, как Бекетова подставили, подсунув ему какое-то средство для лица, которое его изуродовало, вызвав прыщи, а все для того, чтобы подвинуть одного фаворита ради другого. Очень показательно, что всякие преференции через постель получали не только женщины, но и мужчины при правящих женщинах. И методы у них в целом схожие.
Как-то я поняла, что в реальной истории все куда интереснее, чем то, что нам в свое время преподавали в школе. Где б еще время найти почитать источников побольше.
Это Лев Бердников, Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи.
Надо сказать, что местами читать было неприятно, настолько в большинстве случаев женщины бесправны. Жуть просто.