Так что же я хотела сказать? То, что все очень запутано в семье Томиных. То все плохо, то все хорошо. Я удивилась, что Паша пошел по стопам отца и тем более задержался, и не просто в органах, а именно там, где его будут тыкать "Люк, ты не..." - вот очень было похоже на цитату из Вейдера наоборот. А местами очень приятно было - Томин-старший очень силен, да, свалился в депрессию, которую алкоголь должен был только усиливать, но выкарабкался же! Сам, значит, захотел - не хотел бы, сын хоть расшибись бы не вытащил.
А этот их забавный разговор! Вот по смыслу ничего забавного нет - каково бывшему сотруднику органов узнать, что взрослый, разумный, еще и работающий в органах сын кого-то там перевел в состояние трупа? И об этом уже знают все, даже, возможно, те, кому Томин вообще не сдался. И как об этом поговорить, чтоб не появился еще один труп или хоть одно побитое тело? А они смогли! И разговор этот выглядел забавно - перебивали друг друга, шуточки шутили, Пирогову поминали - ну как можно к какому-то разговору относиться серьезно, если там прошла мимо гражданка Пирогова? Совсем не похоже ни на допрос, ни даже на отцовский разнос непутевому сыну. А на разговор двоих друзей - очень. Вот так началось с описания отца, где его разве что пожалеть, а закончилось тем, что он мне стал нравиться. Ой, чую, что я об этом пожалею, но пусть тоже вникает в дело и разбирается.