А через год разбилась чашечка да спало колдовство. Очнулся Пересвет, увидал подле себя черновласую ведьмину дочь, обомлел. Да только дочка уж у них народилась. Осталась жить Цветана в бондаревом дому будто нянька у родной дочери. Не притронулся боле Пересвет в жене своей постылой, не любимой. Говаривали, к соседской вдовице похаживал и не больно-то скрывались они. Посмеивалась златовласая Ждана над несчастной Цветаной, свысока смотрела. Злилась Цветана, высохла вся, извелась, а ничего поделать не могла.
А ночами смеялся над ней злой колдун, пальцем грозил да вопрошал:"Как оно, ведьмина дочь, счастье-то людское? Любо тебе? Не умела чашу мою сберечь, вкуси теперь, что сама пожелала". Но не плакала боле Цветана, видно, выплакала уж все слезы. Дочку бы только поднять, а там пусть забирает душу её злой колун к себе в услужение на веки вечные. Жизни этакой не жаль.