h_charringtonавтор
20 августа в 15:35 к фанфику Методика Защиты
|
|
Anna Schneider
ответ на отзыв к главе "Гость", 2 часть И он режет, говорит все больше, показывает все шире. Сколько в этом все того же горького знания, опыта (особенно пронзительно звучит "...человек хранит свою честь, пока помнит, кто он и что он. Есть степень боли, которая заставляет забыть об этом. А там одна надежда: что сердце не выдержит раньше. Но Фрэнк был здоров и молод"). И Росаура понимат, что это — личное знание Скримджера. Не из книг и допросов, но из того личного, что происходило с ним. Страшно. И сколько ран, сколько тьмы и боли в нем, за всем этим, за всей неумолимой трезвостью, резкостью и яростью его рассудка, его (пусть не звучит пафосно, это правда) блистательного ума. Спасибо большое, что отметили эту реплику. За ней действительно много его личной боли, которую он едва ли кому-то когда-то поверял. Он говорит это ей, надеясь, что, уже как-то зная его, она все поймет и остудит свой пыл - или хотя бы направит его в иное русло. Для меня в Скримджере загадочно сочетается идеализм и суровый реализм. С одной стороны, он как никто далек от иллюзий и мечтаний, а с другой - в нем есть моральные ценности, которые удерживают его от окончательного очерствения и цинизма. Думаю, в этой фразе, есть и такой смысл для него: да, есть грань, за которой уже кончается всякий смысл. но это не значит, что надо расслабляться сразу же - наоборот, это призыв держаться до конца. Я очень сочувствую Скримджеру. Не знаю, как "распределяются" испытания человеку. По воле его, по урокам ли, по судьбе ли... но иногда кажется, что для одного бывает слишком много испытаний. Или сильным дается больше, по силе их, как крест твой — по плечам твоим? И важно, что за всей этой неумолимостью рассудка Скримджер (это может быть даже внешне не всегда очевидно, он предельно сдержан на проявление эмоций, и за ним надо при чтении буквально "следить", чтобы понять, что он, хотя бы примерно может думать или чувствовать) не теряет сердца. Да, оно не так раскрыто миру и другим, как сердце Росауры. Оно и было было бы странным, с учетом его жизненного опыта, опыта мракоборца. И все же, за Росауру он переживает, за нее — боится. Она — та, кто проникла в его сердце, та, на слова которой он откликается живо, не из своей привычной брони. Спасибо… легче становится на душе, когда твоему любимому герою так искренне сочувствует читатель. Так хорошо его понимает и чувствует. Я вот чувствую огромную вину перед Скримджером, потому что ну правда, столько испытаний ему отвесила, страшно подумать. А он терпит. Не ропщет! И что ему еще предстоит. Это терпение стоическое тоже заложено в его характере. Он никогда не считал, что заслуживает чего-то лучшего, большего. Такая пылкая любовь Росауры для него до сих пор будто какой-то он, наваждение. Он себя одергивает, задумываясь об этом. Чтоб его - и так полюбили? За что? Он привык, что он людям не нравится. Что есть профессия, где он может стараться как можно лучше, на совесть, а до человеческой части никому дела нет. А тут вдруг она, так заинтересованная именно в том, что же там укрыто под спудом той самой брони. А он вовсе не уверен, что там вообще что-то приглядное может обнаружится. Такой человек, напрочь лишенный самолюбования, саможаления. Опять же из той самой кристальной, острой, как бритва, честности. К себе он не знает пощады в первую очередь. Быть может, Росаура ему и дана, чтобы хоть немного смягчить! Но, увы, обстоятельства совсем не те.Конечно, ей не хочется ни думать, ни знать такое о Люпине. Никому не захочется. Но факты говорят за себя: степень опасности огромна. И, как бы жестоко это ни было к одному Люпину, который не виноват в том, что он стал оборотнем, подвергать всех других людей, что рядом с ним, опасности... это, мягко говоря, со стороны Дамблдора, безответственно. Защита никогда не бывает безупречной, всегда есть "слепая зона", непредвиденный фактор. И чем больше напряжения и защиты, тем выше риск, что защита сорвется, и страшное произойдет. Люпин, когда я читала книги первый раз в детстве, был моим любимым персонажем. Да и теперь я его очень люблю. Но когда я выросла и сама стала работать с детьми, я настолько начала задумываться о безопасности, что сама ситуация показалась мне ужасающе безответственной и страшной. И поступок Снейпа в конце 3 книги, когда он рассказал просто за завтраком, при коллегах и учениках, что Люпин - оборотень, уже не кажется мне каким-то жутким и подлым. Он знал, что Дамблдор его заткнет. Что ему оставалось, чтобы обезопасить учеников так, как он это понимал? Вместе с тем, многие слова Скримджера ("накувыркались", "ты не владеешь собой, иди спать", "оставь меня в покое") — жестоки, очень. Горечь и ярость от случившегося с Алисой и Фрэнком душит его, осознание того, что вместе с Фрэнком пострадала и Алиса, делает его переживания еще темнее, нестерпимее. И он говорит о них как бы в прошедшем времени ("Фрэнк был молод и здоров"), не давая себе ложной, на его взгляд, надежды на та, что они "поправятся". Этой надеждой говорит за него Росаура, как и должно быть. И эта жестокость опять же от беспощадности к самому себе. Винит себя в том, что случилось, что не смог и уже не сможет помочь, понимая, что наказание преступников не вернут к былой жизни его лучших друзей. Наверное, будь он чуть более чутким или хотя бы опытным в серьезных отношениях с женщиной, он бы не стал выбирать такие слова. А может, он и не выбирал? Из него вырвалось то, что наболело. И когда я думаю о степени истощенности его (впрочем, как и Росауры), пытаюсь понять, когда они там вообще спят и едят, мне становится очень страшно. Как человек в состоянии такого истощения вообще может сохранять способность как-то адекватно взаимодействовать с окружающими? И мне очень, очень дорого, что вы не забываете, какое тяжелое горе он носит в своем сердце. Он ведь еще не отгоревал, не прожил эту потерю, в нем гнев, вина, боль, и он нарочно, может, говорит вот это “был здоров и молод”, чтобы подавить в себе хоть малейшее отрицание произошедшего, чтобы сжечь все мосты. Росаура-то совсем на другой стадии пока. Она толком не осознала, не прочувствовала, что произошло, и, стоит признать, Фрэнк и Алиса не были ей так близки, как Руфусу. Она чувствует, что вместе с ними теряет и его - и это ее страшит больше всего. Она хочет вцепиться в него, отобрать у судьбы, которой он идет навстречу. Поэтому она надеется и верит вопреки здравому смыслу. Чтобы хоть как-то противостоять этому осознанному шагу в бездну. И, несмотря на все самобичевание Росауры за "злую волю", что поднялась в ней, хочу сказать, что в этом я с ней согласна. В ней говорить не желание мести или издевательства над Скримджером, но боль. Она требует внимания и утоления. Она была. И она была огромной. И пусть он знает. Не для того, чтобы упрекнуть его или поиздеваться над ним, а для того, чтобы он знал и видел — она любит его, и ее сердце было очень сильно ранено. Боль требует уважения, признания, врачевания, успокоения. Это знание о ране для того, чтобы он в будущем был много осторожнее, как и Росаура. Ни в коем случае не могу осуждать ее за эту "злую волю", и даже рада, что это вышло на поверхность. Увы, это еще выстрелит. В ней огромная рана, и в приступе счастья, которое подарило им рождественское воссоединение, кое-что, быть может, самое зудящее, самое болезненное, не было проговорено. И это как хроническая болезнь - стоит ухудшится внешним условиям, сразу же проявляется. В этом страхе, что она может его потерять, в постоянных спорах и недопониманиях, ей и больно, и обидно, и страшно, и давняя рана дает о себе знать. И неутоленная боль может выстрелить очень неприятно. Казалось бы, ну что стоит ему сказать “ты - мое солнце, Росаура, ты у меня одна, любовь моя”? а вот никак не ложатся такие слова в его уста! Не могу представить строчки, которая была бы правдоподобна, сказанная от его лица! Поэтому придется решать эту проблему каким-то другим способом… Вторая часть главы для меня — это разговор Росауры и соседки. Ну что тут сказать. "Довоенная" сплетница, которую ничем не смутить и не сбить с толку, и удивительная неосмотрительность Росауры. Ведь она все знает, и недавние слова Скримжера еще раз подчеркнули: Фрэнк, при пытках, вероятнее всего, сказал все, что знал. И значит, сейчас есть громадная вероятность одиночной охоты на всех, кто выступает против Того-кого-не-называют. Росаура это знает, она уже лицом к лицу сталкивалась к проявлением этого зла, и ее беспечность в отношении миссис Лавайетт... Но где бы мы были, не вернись Скримджер. Не зря его кот соседки так полоснул взглядом. Да, вся эта предосторожность, тотальная выверенность действий, постоянная, постоянная, постоянная проверка всего и вся очень изматывает. Но иначе нельзя. И да, скорее всего, в этот раз соседка — просто соседка, но такая оплошность может обойтись очень и очень дорого. Да Росаура просто пробила дно. А все выглядит так, как будто это Скримджер совсем с ума сошел со своей паранойей. Вот только наоборот. Он ей и объясняет, и заклинает ее, и умоляет, и предостерегает, БУДЬ ОСТОРОЖНА. Никого не пускай! Никуда не ходи! Ты понятия не имеешь, какие там опасности! Если Фрэнка и Алису, двух прекрасных мракоборцев, поймали и сделали с ними такое, почему ты думаешь, что тебе повезет? Или твое горячее сердце расплавит все злые намерения? Опять этот идеализм, наивность, пылкость, которую он в ней и любит, и ненавидит. И при этом он позволил себе сорваться на нее только один раз, когда сказал ей про глупость, и ведь отступил, когда она пригрозила ему, чтоб он не трогал больше старушку. Отступил! Разве это не лучшее доказательство того, как он ее любит, какую власть она над ним имеет?.. Эх, Росаура… Ты здесь для того, чтобы все вывернуть наизнанку. Но в то же время, думаю, это не избавляет нас от шока простого человека, который сталкивается с тем, как оперативно работают представители спецслужб х) Можно представить, каким бы "гневом праведным" исходил отец Росауры, если бы присутствовал. Тут Росаура просто плоть от плоти его.1 |