Отзыв к главе "Невеста".

Приветствую!

Наконец, душа поет, а не стонет от боли и потерь, наконец, нам позволено увидеть, что в безбрежном океане мрака, в котором нас швыряло из стороны в сторону, возможны крупицы света и счастья, крупицы воскресшей любви, которые сюжет милосердно отсыпал Росауре и Руфусу. А как он воспрянул, и даже, можно сказать, поверил ненадолго в себя, в жизнь. Спавшая с глаз пелена крови открыла его взор, и Руфус увидел, за что же он все-таки борется, за что они поголовно умирают, как прекрасен мир без войны с Волдемортом, а с простыми человеческими радостями, а, главное, окрепшее понимание, что Руфус имеет на этот мир такое же право, как выжившие. Нет, конечно, он головы не теряет даже в приливе счастья, но, кажется, если бы не война, не долг, не ужасающая рана и не Пожиратели, которые не дремлют, он и рад был бы вот так взять и потеряться в этом счастье навсегда вместе со своей ведьмочкой, а теперь уже невестой. Ведь для человека, который жил будто бы в могиле и чудом избежал смерти, а Руфус столько месяцев блуждал, как страж-призрак, хороня себя заживо и поедая поедом за неудачи и трагедии, этот островок счастья с Росаурой, словно разразившийся над головой фейерверк. Оглушающий. И отсюда вполне понятно его желание жениться на ней – такое иррациональное и вспыхнувшее, будто звезда. При этом не сказать, что оно возникло будто бы вот так, от переизбытка счастья, потому что ночь с любимой и приличия, понудившие пойти на поклон к ее отцу, вскружили Руфусу голову. Все-таки он так долго отрезал себя от семьи, ее тепла и нормальной жизни, что его намерение вступить в законный брак и взять на себя ответственность за Росауру звучит, как неосуществимая мечта, а та в силу обстоятельств была вынуждена тлеть на дне его закрытой, непостижимой души. Но тут и душа, обласканная и обогретая, распахнулась, и мечта, обретя крылья, вырвалась на свободу. В этой главе Руфус помолодел. Он, как мальчишка, который счастлив выбраться из окопов, сложить оружие и раскрыть объятия – не слишком широко и безудержно, чтобы враги не подстерегли и не распяли, но определенно на подсознательном уровне он этого долго ждал, а потому ради своего счастья готов мириться с чем угодно, даже с постылой тростью, только бы чувствовать, что все это было не напрасно. И Росаура не даст забыть, она очень ценит его вклад и жертву.

Вообще образ Руфуса, представленный в предыдущих главах и в нынешней, снова наводит на горькую мысль о том, что война не просто калечит людей, становясь им проверкой на прочность, но неизбежно старит и иссушает душу, и лишь немногие, прошедшие ад, способны вновь радоваться, как дети, прислушиваться к своим сокровенным желаниям, а не обкладывать себя бесконечными запретами на то, что больше не доступно павшим в бою. Помнить о них нужно и через века, и через года, несомненно, но то – светлая память, сопряженная с уважением, а запреты, которыми себя сковывал Руфус, были похожи на попытку причислить себя к рядам умерших, если бы это сколько-то умаляло глухую неизбывную боль и примиряло с собственной совестью. Они не живут, и я не живу, потому что не заслужил. А вообще, замечу, что его разговор с мистером Вейлом о минувших событиях, опасностях и различиях между волшебниками и магглами, к сожалению, такая жизненная жиза)) За здравие не начинали даже, сразу – за упокой и с колкостей. Не хочется представлять, какие движения души должны способствовать тому, чтобы с порога обсуждать службу, родословную и атомные бомбы, но во второй половине главы мне было обидно за Руфуса. Я понимала, что мистер Вейл далеко не так прост, как кажется на первый взгляд, просто он был слишком интеллигентен, чтобы сгоряча задеть чужое самолюбие, но здесь язвительный отец в нем говорил, пожалуй, громче предупредительного педагога. Бесспорно, и в положение мистера Вейла можно войти, не на ровном месте он растревожен: дочь приводит незнакомца практически вдвое старше себя, очевидно, что после бурной ночи, она ослеплена любовью, а незнакомец не внушает никакого доверия, стоит на своем, как кремень, и за словом в карман не полезет. И вот она красная тряпочка для любого родителя, которому небезразлична судьба его ребенка))) В такие обескураживающие моменты все мы в первую очередь люди со своими страхами, предрассудками и чувствами, а уже потом – профессионалы с холодной головой, сумевшие обуздать проскальзывающие непристойности и грубости. Кстати, замечу, что в этом эпизоде лучше всего раскрывается скептическое отношение мистера Вейла к волшебному миру. Он принимает его и, разумеется, ради дочери не станет пренебрегать тем, что дорого ей и что является частью нее самой, но мне все же кажется, колдовство мистер Вейл недолюбливает. Он видит в нем опасность, как видит оную в Руфусе, заявившем права на Росауру, на самое бесценное. Волшебство поистине удивительно и прекрасно, с ним можно сосуществовать дружно и безболезненно, но не когда оно каким-то образом касается дочери, и в этом тоже обнаруживается человеческая слабость, как желание уберечь ребенка от ошибок и боли. А тем более от тех явлений, которые мистер Вейл не в силах обуздать и ограничить ввиду того, что он – маггл и не все из мира магии, как та же информация о Волдеморте, ему доступно в полной мере.

Еще замечу, что в этом разговоре взрослых мужчин было упущено действительно важное: желание самой Росауры. Они не прозвучали. Она не смогла их выразить, так как очень боялась за Руфуса и не хотела огорчать отца. Ох уж это сватовство и знакомство с родителями)) Вечная тема, в которой ломаются копья, и трудно сказать, на чьей стороне правда, потому что, если так задуматься, на двое не шестнадцатый век, чтобы родители диктовали детям, за кого выходить и когда, давали согласие и требовали с ним считаться. А с позиции родителей все представляется иначе, так как в них говорит многолетний опыт, и, возможно, действительно Руфус пока не готов создать свою семью, а спешка им ни к чему. Тем более мы-то помним, мы-то знаем, как он принял решение о женитьбе – это, подчеркну, было его решение, не оговоренное заранее с Росаурой, а она, гонимая ветром любви, схватилась за него, как за золотую нить, ведущую к сердцу Руфуса. А иначе ведь есть страх упустить его, потерять навсегда и снова раствориться в океане разлуки, хаоса и бушующих трагедий. Брак, как основание, сложнее пошатнуть и развалить, чем их короткие встречи в перерывах между его битвами и ее уроками. Но для крепкого брака нужно много больше, это совместная и хорошо обдуманная работа, а, как мы видим на примере мистера Вейла и его жены, люди с диаметрально разными взглядами, ценностями и установками не могут все время существовать в поэзии любви и восхищения друг другом, рано или поздно они сталкиваются с прозой быта и противоречий, и тут возможен любой исход. У мистера Вейла и Миранды он не самый худший, но явно не тот, к которому бы хотела прийти Росаура или Руфус, уже и без того разочаровавшийся в людях и жизни. Думаю, что подождать со свадьбой до лета – оптимальный выход. Несмотря на возникшую неприязнь к Руфусу, мистер Вейл поступил мудро и честно. Да, он не станет запрещать, если дочь выйдет замуж без его одобрения, но вообще правило семь раз отмерь и один раз отрежь – замечательная мысль, с которой им всем предстоит продолжить это неудавшееся знакомство. Я не теряю надежду, что знакомство сложится более-менее хорошо, но сюжет столько раз топтал мои надежды на лучшее, что остается верить на хотя бы нейтральное взаимоуважение между мистером Вейлом и Руфусом :D Во всяком случае этого они почти добились, хотя изрядно потрепали нервы Росауры и мне (и заставили местами улыбнуться))), ну а пока 1:0 в пользу мистера Вейла.

Спасибо за главу!