Попытка была хороша – но на сей раз у Причарда ничего не вышло: к несчастью, связи у «департамента по зверушкам», как он его обозвал, оказались неожиданно крепкие связи, и Грэхэм, совершенно неожиданно получив втык от самого министра, категорически потребовавшего, во-первых, прекратить саботаж, а, во-вторых, запретившего применять всяческие авады и вообще непростительные в данной операции, пятничным вечером был отправлен в одно из мест скопления излишне расплодившихся магических тварей.

В целом, животных Причард не то чтобы недолюбливал – он просто старался не иметь с ними дела, искренне полагая, что ни он им, ни они ему неинтересны и не нужны. И, стоя на каком-то пустыре, обрамлённом заброшенными разрушающимися зданиями и зарослями, кажется, ивняка, готовился совершить свой самый мощный в жизни Петрификус – когда со стороны зарослей раздался вдруг вопль и лай, и на пустырь выскочило какое-то мелкое существо, за которым стремительно нёсся крап. Существо в полсекунды преодолело расстояние до Причарда и буквально взлетело к нему на плечо, хватаясь когтями за мантию – где изогнулось, запустило коготки в ткань, пронзив её насквозь и заставив Причарда заорать от неожиданно острой боли, и угрожающе зашипело. Крап, впрочем, тоже уже был тут как тут, и кидался теперь на Причарда с огрушительным лаем. Ошалев от всего происходящего, тот кинул в наскакивающее на него животное почему-то Ступефаем и, когда тот, наконец-то, затих, обернулся к тому существу, что продолжало шипеть у него на плече и раздирать сквозь мантию его кожу.

И оказался, что называется, нос к носу с ещё котёночьей серой мордочкой с огромными оранжевыми глазами.

- Цыц! – рявкнул на него Причард – и зверь, как ни странно, умолк – а потом вдруг замурчал и начал обтираться о его щёку, топоча своими маленькими крепкими лапками многостродальное плечо Грэхэма. – Уйди ты… брысь отсюда! – он попытался смахнуть его, но ничего не вышло: зверёк держался так крепко, что проще было, похоже, оторвать вместе с ним кусок мантии. – Вот же… пшёл отсюда! – он всё-таки отцепил настырную тварь и бросил на землю, однако тот тут же прыгнул обратно и вновь полез по мантии вверх. Причарда подобная настырность развеселила – он подхватил громко мурчащего зверя и сунул его в карман – где тот, как ни странно, притих, слегка повозившись и высунув наружу одну только голову.

Следующую пару часов Причард провёл за работой – отыскивая книззлов всех мастей и более-менее одинаковых крапов и, обездвиженных, складывая их рядком посреди пустыря. Наконец, дело было сделано, и он, ругаясь и смеясь одновременно, аппарировал в министерство, где, отчитавшись перед восторженно благодарящим его начальником «отдела зверюшек», заглянул в свой уже опустевший отдел – и смог, наконец-то, отправиться домой. Пятничный вечер был, конечно, испорчен, но, в целом, история вышла весёлая, но сейчас он больше всего хотел под душ, поесть – и почитать что-нибудь нетяжёлое.