Глубже

Откинувшись на спинку дивана, Волдеморт перевернул страницу. А Гермиона… ей хотелось быть ближе. Она тоже облокотилась спиной о мягкие подушки и положила голову рядом с его плечом. На миг Волдеморт замер. Даже показалось, будто он задержал дыхание, но взгляд его был по-прежнему прикован к книге. Мгновения тянулись в напряжённой тишине. Затем его рука медленно поднялась, и он притянул Гермиону к себе, устроив её голову у себя на груди. Уткнувшись в его мантию, она ощутила запах — сухой, как старый пергамент, с лёгким оттенком горького дыма. Его пальцы заскользили по её кудрям — осторожно, словно он сам проверял, позволительно ли ему это.

— Всё-таки, Гермиона, — Волдеморт оторвал взгляд от книги, посмотрел в пляшущее в камине пламя, — ответь мне теперь. Почему ты приняла мою игру?

Он вновь задал ей вопрос, на который она совсем не хотела давать ответ. Ни самой себе, ни ему. И всё же… Волдеморт ждал.

— Меня… — её голос дрогнул. — Меня никто не ждёт, никто за мной не придёт. Меня… никто не будет утешать. — Она нервно сглотнула. — Мне не на кого положиться.

Ладонь в её волосах замерла. Гермионе показалось, что его пальцы чуть дрогнули, однако губы Волдеморта растянулись в неприятной усмешке.

— Ты права, — зрачки его сузились. — Никто не будет тебе сочувствовать, утешать тем более. Особенно я. — Пальцы ухватили её подбородок, заставляя посмотреть в его змеиное лицо. — Я могу тебя только сломать. А ты... — он склонился к её шее и шумно вдохнул её аромат, отчего по коже словно разряд тока пробежал. — Гнёшься под моим напором, не ломаешься.

— Я упрямая... — произнесла она, опустив голову. — Наверное, это меня и...

— Упрямая, — усмехнулся Волдеморт. — Именно это я и увидел, когда пришёл за тобой. Упрямая. Несносная…