к 12 главе "Другой Гарри и Доппельгёнгер", сцена в похоронном бюро. Снейп и Эйлин

Сцена в похоронном бюро. Снейп и Эйлин.
...Эйлин, забальзамированная, переодетая для погребения и подгримированная, уже ничем не отличалась от других неодушевленных предметов в помещении. От нее исходил полностью искусственный запах, она была наряжена так, как никогда не наряжалась при жизни, она была накрашена так, как никогда не красилась. Но глаза-обманщики продолжали упиваться мороком, а мозг упрямо твердил: нет, это не пустая оболочка, это твоя мать – эта женщина когда-то носила тебя в себе, держала тебя на руках, когда ты родился, она кормила тебя, целовала тебя, думала о тебе, даже по-своему как-то тебя любила.

Несколько раз Северус уже заносил руку с флаконом над лицом покойницы – и отступал, содрогаясь и беззвучно двигая губами, потому что не мог подобрать слов, чтобы оправдать перед нею избранные им средства достижения цели. Это было кощунственно. Это разрушало саму структуру материального плана, как разрушают ее три непростительных заклинания – не только насилием над личностью, чужой и, следовательно, своей тоже, но и осознанным надругательством над мировыми течениями.
– Прости, мама. Прости, пожалуйста...