К наркомании и наркотикам у меня сложное отношение. Когда наркоманов называют больными людьми и призывают к сочувствию, у меня прям дыбится что-то внутри. Больные? Ну да, на голову! Когда дрянь эту в себя запихивали. Впрочем, не будем о привычной мозоли, тут другая история)
От этой маленькой зарисовки сложилось неоднозначное впечатление. С одной стороны, больно и пронзительно горько — доктор и кладбище, лекарство-наркотик, муки совести. Действительно, у каждого врача своё кладбище и свои страдания. С другой — я не знаю канона, и моё мнение вряд ли будет адекватным, но мне почудилась в этом докторе, бегающем на одну могилку, хотя наверняка таких умерших пациентов у него не один и не два, какая-то не то нарочитость, не то эгоистичность. Словно он пытается от собственной совести убежать, но не потому, что за пациентов переживает, а потому, что она, сволочь такая, ему жить мешает.
Простите, автор, вот правда без канона лучше такие рассказы не читать)
Кстати, непонятно, почему стоит пейринг в шапке? У них что, отношения были, что ли?
Сегодня меня выгуляли в Ботаническом саду им. Петра Великого. А я выгулял «Пентакс» с трансфокатором 55–300.
Снимал с рук, вспоминая, как что там крутить по ходу дела (надо бы инструкцию к фотику прочитать, там томик такой страниц на 250, но русские читают инструкции только когда сломают аппаратуру).
Тем не менее кое-что получилось. Фотки нуждаются в небольших редакциях — уровни выставить (фотик четко бил, но тем не менее я в конце концов выставил экспозамер по всему полю кадра, отказавшись от точечного замера с блокировкой экспозиции, так как народ в спину толкал) и установить уровни стало уместно. Ну и кое-где кроп кадра, чтобы выделить композицию.
Как эти цветочки называются, я уже позабыл, так что сами определяйте. Потом кину вторую часть слайдов, там будет плод банана и прикольный папоротник, а также цветущие рододендроны и сакура.