Менестрели не срывали голосов, наперебой восхваляя ее красоту, воины не совершали подвигов в ее честь, а герои не умирали с ее именем на устах. Медовые волны ее душистых волос не ослепляли своим золотым блеском, а светлые, ясные глаза едва ли могли своей тусклой голубизной сравниться с незамутненной лазурью летнего неба. Но Трандуил любил ее. Как умел.