Раздаётся шум двигателей — негромкий, но явно приближающийся.

ГГ с Стройбатовцем тревожно оглядываются — но кругом только тихий лес и пустая поляна с нарождающимся туманом над травой, ничего подозрительного не видно.

Сквозь туман на поляне разом появляется несколько пятен света, это костры, зажженные для обозначения посадочной полосы.

Все трое, разинув рты, смотрят на невесть откуда появившиеся посадочные знаки — только что ничто не указывало на наличие вокруг большого количества вражеских диверсантов, а ведь костры для посадочного десантирования могут развести только они. Получается так, что наши герои всю ночь сидели у костра, ели тушенку и спали — прямо в зоне расположения большой команды немецкого спецназа, готовившей операцию по приему десанта.

Шум моторов стремительно нарастает, превращается в гул, выделяется из далекой канонады и мгновенно доходит до рёва.

Стройбатовец догадывается поднять голову, да так и замирает — присев и с открытым ртом: прямо над нашими героями проходит на посадку здоровенная туша немецкого транспортника с черными крестами на крыльях. Транспортник обходит поляну и садится вдоль обозначающих посадку костров, скользит и подпрыгивает по полю, замирает невдалеке от наших героев. Дверь открывается, десантники в полной тишине выгружаются и вытаскивают снарягу. Садятся второй и третий транспортники.

Заряжающий (загипнотизировано, скорее сам себе): Не. Это всё. Точно — всё. С этими — ни в жисть, это сила… Хватит. С меня хватит…

(НАТ.) ЛЕС — УТРО

Заряжающий, не сводя глаз с немцев, роется по карманам и выбрасывает на землю финку и маленький «Вальтер». Подымает руки на уровень груди и решительно направляется к немцам.

Стройбатовец с недоумением тихонько окликает Заряжающего, но тот как не слышит.

Стройбатовец (приглушенно, с удивлением и тревогой): Э, дура, ты куда прёсся-то! Это ж десант, им пленные без надобности!

Заряжающий никак не реагирует и даже не смотрит на попутчиков, они для него больше не существуют — он принял решение.

Немецкий офицер, здоровенный детина в комбезе с закатанными рукавами, приглушенным голосом командует своими десантниками, напряженно крутя головой по сторонам. Он первым замечает бредущего в направлении его людей Заряжающего с приподнятыми руками. Подзывает троих, шепотом инструктирует и посылает наперехват.

Заряжающий видит, как ему навстречу по выступившему над землей туману бегут трое мосластых десантника в мешковатых маскировочных комбезах. Останавливается и подымает руки повыше, глупо и заискивающе улыбаясь.

ГГ видит, как трое немцев вырастают из тумана рядом с остановившимся Заряжающим. Короткая пауза — непонятно, то ли они пытаются разговаривать, то ли еще что — но после паузы немец без замаха вгоняет штык в шею Заряжающего, второй тут же страхует товарища несколькими быстрыми тычками штыка в туловище. Немцы тут же бросаются назад и исчезают в густеющем тумане, а Заряжающий какое-то время стоит, зажимая горло, но тут же начинает складываться и валится набок.

ГГ округлившимися глазами смотрит на эту сценку, затем разворачивается, падает на четвереньки и вслед за Стройбатовцем скрывается в кустах за землянкой, даже не прихватив ничего из новообретенного имущества.

(НАТ.) ПОЛЕВАЯ ДОРОГА — УТРО

ГГ бредет по обочине большого тракта среди полей. Тракт забит — по нему вперемешку двигается масса войск и немного гражданских. Военнослужащие наплевали на форму одежды — это толпа раненых и дезертиров, среди которых лишь изредка попадаются небольшие группы, сохранившие знаки различия и оружие. Движение затруднено, т.к. на пути следования часто встречается брошенная из-за отсутствия горючего техника, разбитые машины, убитые лошади. В кюветах попадаются перевернутые машины и орудия. На обочинах встречаются трупы, в кюветах раненые. При пролетах самолетов противника народ с дороги разбегается, прячась в высоких хлебах по обе стороны.

ГГ обгоняет мотоцикл с коляской. На мотоцикле едет в чистой, но расхристанной форме толстый военспец средних лет. Военспец ведет мотоцикл рискованно, объезжая орудия, подводы и машины по самой бровке, едва не сваливаясь в канаву.

Военспец охрипшим голосом орёт.

Военспец: С дороги! Уходите все с дороги! Немцы! Колонной идут!

ГГ безразлично встает и отходит к обочине. Он стоит на невысоком холме, с которого хорошо видна дорога, полная брошенной техники и транспорта. С дороги в пшеницу уходят группы людей, раненые пытаются выползти из кювета и скрыться в колосьях.

Мимо ГГ тяжело проезжает телега с гражданскими, возница зверски нахлестывает еле выволакивающую в гору кобылу: возница выбрал стратегию убегать от немцев не в пшеницу, а по дороге.

На подъеме сдыхает автобус с ранеными: кончилось горючее. Водитель выскакивает из кабины и бежит в поле, не обращая внимания на крики нескольких медсестер. В автобусе стреляется находящийся в полубреду лейтенант НКВД, и этой же пулей подстреливает стоявшую в салоне девушку-санинструктора. Из автобуса двое едва передвигающихся танкистов выволакивают находящегося в бессознательном состоянии Комиссара. Это Сержант и Механик.

Один из танкистов с замотанной бинтом головой оставляет Комиссара товарищу.

Сержант: Обожди тут, я щас…

Сержант, ковыляя из последних сил, вцепляется обожженными руками в задний борт едва ползущей в гору телеги с гражданскими и хрипит:

Сержант: Стоять… А ну стоять, я сказал…

Кобыла не выдеживает и встает, на руках танкиста лопается ожоговая корка, дети в телеге испуганно шарахаются от страшных рук Танкиста.

Мужик передает вожжи бабе и спрыгивает с телеги, идет к танкисту, как бы между делом разворачивая толстый кнут, но танкист успевает встать и сунуть мужику в нос ТТ.

Сержант: Стоять, пристрелю как собаку, понял… Щас я тебе положу комиссара, и не дай Бог… Доставишь, понял меня?!

Дети и бабы на телеге испуганно жмутся, маленькие начинают реветь в голос.

Мужик какое-то время смотрит в глаза Сержанта, и понимает — танкист не шутит ни на грамм — пристрелит, и очень легко.

Мужик принимает решение и неохотно соглашается.

Мужик: Убери пукалку. Не вишь, детишков спужал… (Хмуро, бабам на подводе.) А ну посуньтесь, расщеперились тут…

Бабы ерзают, уплотняют детей, освобождают немного места.

Танкист не решается выпустить мужика из-под контроля, и правильно делает — мужик зыркает довольно хищно и держит кнут наготове.

Сержант: Федор, тащи сюда!

Второй танкист пытается сделать шаг с Комиссаром, но падает, Комиссар болезненно стонет. Танкист пытается подняться, встречается взглядом с ГГ и рычит.

Механик: Ты хули стоишь, падла! А ну помог!

ГГ подходит и вскидывает Комиссара на руки, Комиссар опять стонет, Механик опять рычит.

Механик: Осторожнее, сука! Потихоньку неси!

Механик падает и остается лежать, ГГ доносит Комиссара до телеги и аккуратно кладет между баб и детишек.

Мужик, стоящий у телеги с вожжами, пытается тронуть кобылу и хмуро бросает ГГ с Танкистом.

Мужик: Толкайте тяперя, вишь — нейдет…

ГГ с Сержантом выталкивают телегу на бугор, по дороге танкист падает и ГГ остается один.

На бугре мужик оборачивается, но его внимание привлекает что-то позади ГГ — у Мужика мелькает на лице страх, он начинает нешуточно лупить вожжами кобылу, и телега начинает удаляться.

Глядя телеге вслед, ГГ успевает заметить, что одна из баб подкладывает что-то под безвольно мотающуюся голову Комиссара и заботливо промокает его лицо тряпицей.

ГГ оборачивается на запад — и видит показавшуюся на дороге немецкую колонну. Она еще далеко, и больше определяется по поднятой пыли. Навстречу ГГ бегут люди — и военнослужащие, и немного гражданских — все стремятся покинуть опасное место и уйти с пути немецкой колонны.

ГГ вместе со всеми сходит с дороги в пшеничное поле и не спеша идет по хлебам, глядя в точку перед собой. Замедляет шаг, останавливается — в этот момент происходит постепенное вылупление Солдата из бестолковой сомнамбулы. Солдат водит бессмысленным взглядом по спинам убегающих в поле. Неторопливо поворачивается всем корпусом в сторону немцев. Глаза Солдата потеряли телячью наивность и вечный испуг — теперь это взгляд бойца.

Солдат решительно поворачивается и размашисто идет назад, к дороге. По пути ловко нагибается и подымает из хлебов за ремень винтовку, не сбавляя шага дергает затвор и выбрасывает — что-то не понравилось.

Навстречу, от дороги, бежит расхристанный солдатик с СВТ. Солдат заступает ему дорогу, молча сдергивает СВТ и подсумок. У самой обочины наклоняется и подбирает лопатку в чехле. Сдергивает чехол и по крестьянской привычке пробует ногтем заточку. С каждым шагом его движения всё легче и складнее, Солдата не узнать — это не мешковатый запинающийся телепень, это сильный и опасный боец, благоговейно делающий приготовления к своему последнему бою. Тут за немцев уже должно быть страшно, к немцам от вида Солдата должно появиться некоторое сочувствие.

На макушке высотки ссыпной пункт, с высокой башней транспортера над бункером, у ссыпного пункта в беспорядке стоит сельхозтехника. На опустевшей дороге Сержант пытается поставить на ноги Механика.

Солдат останавливается на самом гребне высотки и оглядывает макушку. Место для стрелковой ячейки выбрано. Солдат аккуратно кладет винтовку и подсумок рядом с выбранным местом, снимает гимнастерку и начинает копать. Рядом с копающим ячейку Солдатом останавливается пехотинец с винтовкой. Некоторое время смотрит на копающего Солдата — Солдат не обращает никакого внимания.

Пехотинец: Где окапываться, браток?

Солдат не глядя на пехотинца прекращает рыть и внимательно осматривает макушку высотки. Указывает рукой место и продолжает рыть.

Подходят раненые танкисты, Солдат молча отдает им свою лопату и продолжает рыть штыком.

На горку, тяжело дыша, подымается возрастной старшина с рукой на перевязи, и тоже на какое-то время останавливается рядом с роющими Солдатами. Молча проходит к своему месту и тоже принимается неуклюже рыть одной рукой.