#Польска_Курва

Третья серия Польской Курвы (предыдущие по хэштегу), в которой Дикие Свиньи наблюдают и демонстрируют удивительные социальные навыки, Тарасик страдает, а паладин творит добро (нет). Сама сессия проходит в стандартном порядке: партия бухает в ДнД.

В ролях:

Мастер - Альбус

Неистовый квартет, а именно:

Рейва - хаотично злая яндере, персонаж отборнейшего манчкина, который кидал, кидает и будет кидать в комбатах ведра кубов.
Гжегож - наемник за деньги, потому что “банька сама себя не построит”. Единственный нормальный человек в партии.
Паладин Саша - ЗА ИМПЕРАТОРА. Мой персонаж.
Кшитоф - верующий в Императора послушник, еще один хаотично злой персонаж на паладинскую голову. Игрок за Кшитофа является дипломатом от боженьки. Просто от боженьки.

Партия успешно прибывает в родную деревню Тарасика и рассредотачивается по местности, опрашивая жителей. Тарасика временно отпускают повидаться с семьей, и всё такое вот. Партия разделяется на группы: Рейва и паладин, Гжегож и Кшитоф. Как вы можете видеть, партия прекрасно осознает, что нельзя кидать лить воду в кипящее масло, нельзя играть с огнем на пороховом складе, нельзя стучать кусками урана друг об друга, нельзя ставить Рейву и Кшитофа в одну группу.

Рейва и паладин отправляются опрашивать деревенского старосту. Староста не говорит ничего нужного, но Гжегож и Кшитоф откапывают местную мудрую женщину/знахарку. Гжегож успешно хватает Кшитофа за руки, поэтому всё пока обходится без насилия и в рамках схемы добрый/очень злой полицейский. Паладин же, отыграв всё со старостой, начинает смещаться в сторону второй группы, жопой чуя, что Гжегожа надолго не хватит.

Успешно купировав попытки Кшитофа испортить дипломатию, партия узнает, откуда прилетают виверны и местонахождение храма змеиного царя - то бишь Кощея, у которого завалялся и такой титул. Этим титулом и объясняется то, что виверны до этого жили ровно там и что они так бурно на всё отреагировали. Получив координаты места, где будут комбаты, партия спешно собирается, хватает Тарасика и отправляется в путь.

По пути партия находит странные волчьи следы. Поскольку всю дорогу партия прилежно тыкала мечом в каждый куст - вдруг найдется премиальный п и з д и н г - естественно, в этой же надежде она решает расследовать, что и как.

Пройдя по следу, партия выходит на полянку, где их встречает стая оборотней. Большая часть во вполне человеческом обличьи , а предводительствует у них молодой и талантливый польский аристократ Венцеслав. Часть польских семей делает ставку на Рутению, часть - на гомотевтонов, часть - на накопление личной силы, которая позволит им быть независимыми от двух предыдущих лавочек. Эти из третьих, и их источник силы - оборотничество - еще вполне приличен по сравнению со всяким драконопоклоничеством (читай: хаоситством), за которое прописывают по почкам без предупреждения. Венцеслав обращается к партии как к рутенийским представителям.

Паладин (талантливо недоговаривая): Позвольте, мы идем охотиться на нечисть*, и не совсем понимаем, почему вы приписываете нам связь с рутенийцами.
*правда, ибо виверны в нашем списке

Венцеслав хочет, чтобы мы передали письмо от его семьи рутенийцам, но формулирует эту просьбу так, будто мы рутенийские холопья, которым он может приказывать. Поэтому партия, которая, конечно, не против передать своим письмо, дипломатично и успешно ведет линию из двух компонентов: “мы, конечно, не заявляем, что мы рутенийцы, но… “ и ”рутенийской службе польские паны не приказывают”.

К сожалению, в этот момент в диалог вступает Кшитоф и за пару реплик ухитряется объяснить Венцеславу, что тот - х у й.

Мастер: ...
Мастер: кидайте инициативу.

Остальная партия огорченно кричит, хватает расставляющего минички мастера за руки и предпринимает разнообразные попытки остановить надвигающийся комбат. Больше всех, как ни странно, огорчается паладин, потому что все эти оборотни нейтралы и смайт ивил не получится. В итоге партии удается избежать комбата, но ценой потери лица - рутенийская служба таки подчиняется шляхтичу.

Партия отправляется дальше к кощееву храму и таки находит его. Гжегож не обнаруживает никаких ловушек, но Тарасик, акции которого существенно просели после ночной эскапады, всё равно идет первым. Стоит войти, как партия (паладин, в основном) чувствует явное присутствие зла за огромными деревянными створами. Они начинают медленно приоткрываться, и партия чует давящую злую волю…

Мастер: Кто из вас шел первым?
Партия (хором): Тарасик.

Тарасик не откидывает волю, бежит, вопя что-то про темных богов, к двери, касается её… ну в общем, RIP Тарасик, ты остался жить в наших сердцах. Злая воля всё еще давит, и паладин начинает делать то, что он умеет лучше всего… нет, не п и з д и т ь, а громко и пафосно молиться Императору. Молитва паладина подавляет злую волю, он достает свою октограмму - теперь святой символ висит у него на груди и будет рвать шаблоны стражам храма - и партия вступает внутрь.

Разумеется, вскоре появляются стражи храма. И тогда безмолвно-благородный паладин шагнул вперед, меч в его руках засиял словно солнце, и в следующую секунду начался РЕАЛЬНЫЙ П И З Д И Н Г.

Необходимо, кстати, пояснить за мем РЕАЛЬНЫЙ П И З Д И Н Г, который возникнет здесь не раз и не два. Когда только-только вышли книжки про падение Кадии, создание эльдарасами очередного бога-гермафродита и воскрешение Жилимана, мы с Альбусом сели их читать. Поскольку читать это всё подряд - смерть мозгу, было решено, что будем читать по очереди и пересказывать друг другу прочитанное. Так, глумясь, мы доползли до воскрешения Жили.

Воскресшего примарха описывают так.


Последнюю фразу Альбус, ничтоже сумнявшись, перевел “и в следующую секунду начался РЕАЛЬНЫЙ П И З Д И Н Г”.

Позже мы нашли в сети перевод этого куска, который еще зубодробительно пафоснее оригинала: “безмолвно-благородный полубог безмолвно шагнул вперед, меч в его руках засиял словно солнце*“ - и получили расширенную версию.

* Boromir smiled.

Партия восторженно прорубается через всех охранников кощеева храма, пока не оказывается в последней комнате, где к стене железными цепями прикован очень худой и изможденный дедушка. Рядом бьет источник, и дедушка, завидев нас, хрипло просит хотя бы дать ему напиться.

Паладин: *игрок за паладина сообщает, что он, конечно, узнал литературный источник и прекрасно осознает последствия своих действий, но вот его персонаж абсолютно не в курсе и его доброе сердце говорит ему дать дедушке напиться и освободить его*
Партия: эээ
Партия: *соглашается*
Тоже партия: *стремительно прячется за угол*

Как вы видите, партии уже даже не надо напоминать, что споры с паладинами - занятие бессмысленное и беспощадное.

Паладин поит дедушку водой, обещая, что сейчас и цепи будет рубить. Впрочем, последнее не требуется: напоенный дедушка сам разрывает цепи. Паладин вежливо представляется, узнает у дедушки, кто это: выясняется, что не сам Кощей, а всего лишь лич по кощеевскому образу и подобию, который был здесь заточен… ну врагами.

Кшитоф (максимально борзо): А награда за то, что мы вас освободили?
Дедушка (ласково): А разве то, что я оставил вам ваши жизни - не достаточная награда?
Партия: б л я
Партия: *затыкает Кшитофа*

До комбата, к счастью, не доходит - дедушка всё-таки отчаливает, обронив, что всё что мы тут найдем, можно забрать. Партия только за - она тут ровно за двумя вещами: п и з д и т ь и лутать, и врагов она уже о т п и з д и л а.

Партия лутает столько-то ништяков, в том числе и священную палочку CLW*. Казначеем партии становится Гжегож, который тщательно ведет список нашего лута. Он же теперь человек-арсенал. (у Гжегожа есть двуручная билка, есть две билки поменьше для боя по-македонски, есть билки им на замену и на всякий случай...)

Партия традиционно кладет йух на правила по весу, потому что партия недостаточно задроты и недостаточно трезва, чтобы каждый раз считать все эти циферки, но зато начинает шутить про то, как Гжегож теперь звенит при ходьбе.

Гжегож: Между прочим, у меня самый высокий навык стелса в партии.

Более того, это одна из его ключевых механик.

* палочка Cure Light Wounds - основной источник отхила между комбатами. Дешево, медленно, эффективно. Необходим носитель палочки, который может этот спел кастовать сам по себе - сейчас это паладин Саша.

Довольная партия отправляется на выход, чтобы обнаружить там антиманчкинский десант: тевтонскую группу, которую ведет тевтонский же оборотень. И вот он злой, и его можно о т п и з д и т ь. Что мы не нашли никаких квестовых артефактов в храме, тевтонцы не верят, посему обменявшись надлежащими куртуазностями вида “на словах ты Леман Рас, а на деле п и д о р а с”, стороны приступают к РЕАЛЬНОМУ П И З Д И Н Г У.

Однако мастер подготовился, и партия с удивлением и разочарованием обнаруживает, что отсасывать начинает уже она. После подвигов Гжегожа (“я тут заметил, что вы раскрываетесь, когда пытаетесь бить паладина ногами”) партии удается успешно отступить в храм. Подлечившись, она пытается во второй заход, но обнаруживает, что тевтонов уже выпилили за них. Предполагается, что дедушка всё-таки далеко не уходил, и это его рук дело.

Но в общем-то, боевую задачу партия выполнила и потому счастливая возвращается к своему контакту в городе, даже не подозревая, что освободила будущего финального босса второго сезона Польской Курвы…

В следующей серии партия отправится на переговоры с оборотнем Венцеславом и его семьей, всё-таки о т п и з д и т жопошников, хоть и не тех, которых ожидала, обсудит самый важный вопрос во вселенной сорокатысячника, а Рейва получит крайне неожиданное предложение… И ах да, может быть, партия всё-таки узнает, зачем паладину кинжал.