Ладно, дальше



Типовая ситуация: свекровь – невестка, правда ситуация не очень налезает на канонных персонажей. Но все же хорошо, две женщины поделили подкаблучника мужа и сына, и нашли общий язык, вроде как. За кадром оставлены вопросы первых лет жизни Роуз, и ссор Гермионы с Молли по вопросам воспитания ребенка, ну да бог с ними.

Вернемся к нашим баранам и Малфоям



Дети выросли. Невроз на почве Малфоя у Рона обострился, да и кризис среднего возраста (утрата / выполнение целей) навалился, либидо подувяло. Тогда как у Гермионы наоборот, наступил второй рассвет, то самое, что в народе именуется «сорок пять – баба ягодка опять», тем более, что дети в школе, не надо прятаться, не надо ныкаться, не надо бояться лишний раз скрипнуть кроватью и так далее.
Грубость, непонимание, Рон не видит и не признает своих ошибок – все тот же псих из-за Драко, и Рон даже не осознает того, что у него тихо съезжает крыша. Не осознает, и соответственно не торопится признаваться, соответственно, Гермиона просто не понимает, что происходит. При этом какое-то подсознательное ощущение вины у Рона есть, и он избегает общества жены, предпочитает квиддич, не занимается сексом.

Может боится проболтаться о том, что было когда-то? ?

Еще абзац психологии – Гермиона, убежав с вокзала Кингс-Кросс, отправилась бродить по Лондону



Ей просто хотелось жить, очень показательно. Не слишком-то общий оказался язык с Молли Уизли.
Недопонимание с Роном – после двадцати лет брака, тоже весьма показательно.

Припоминая мысли о ревности Рона к Драко, можно сделать предположение, что обострившийся псих Рона не прошел даром. Бессознательные попытки оправдаться, переложить вину на Гермиону или произвести замещение, представить сцену так, как будто Драко домогался Гермионы, а не Рона. Сам Рон, понятное дело, этого не осознает, а Гермиона видит лишь последствия.

После нескольких часов прогулки к Гермионе прилетает сова с письмом – вырезкой из «Ежедневного Пророка».



Недаром говорят «врет, как очевидец», но вообще это нагнетание на будущее. Отдаленное будущее, ибо сейчас 1 сентября, а похороны будут… 10 сентября.



А с чего бы Драко бесился? Нарцисса, как выяснится позже, двадцать лет сидела в своей комнате, пока Люциус шлялся по заграницам, поправляя здоровье.

И особо отмечу: «Какой кошмар».
Это говорит Гермиона, которой Рон двадцать лет выклевывал мозг на тему Малфоев.
Что именно кошмар? Спроси Гермиону, вряд ли объяснила бы.



Донг! Донг!
Гермиона, как мы увидим ниже, тоже немного поехала крышей, и приписка от руки стала лишь спусковым крючком.



Слова-то какие! И надменный взгляд, Гермиона помнит его двадцать три года спустя?
Будем думать, все немного проще. Рон исподволь все же повлиял на Гермиону, и сейчас она, сама того не осознавая, повторяет слова Рона, о Малфоях и грязнокровках, о надменных взглядах и так далее.

Смотрим дальше.



На первый взгляд, корявая фраза, но вполне может быть, что не все так просто. Гермиона вполне могла послать сама себе вырезку, благополучно забыть, и потом убедить сама же себя (как мы увидим из цитат ниже), что она обязана пойти.
Тогда это просто бегство от сходящего с ума Рона и подавляющей властности Молли, бегство к противоположности. Малфоям, о которых ей Рон уже всю плешь проел. Правда, это не объясняет, откуда она знала бы дату и время проведения похорон.

Но даже если ей послали эту вырезку, Гермиона убеждает сама себя, что обязана идти.
Попросту говоря, она бежит от Рона, сводящего ее с ума, к тому, кто свел Рона с ума – Малфоям. Гермиона явно заразилась от мужа болезнью головы, просто сама еще не осознает этого. Отсюда же и чувство тревоги, охватившее ее на вокзале.
Подсознание сигнализирует.



А если бы не капля дождя, то каркнувшая ворона. Или проехавший автобус. Или кашлянувший прохожий.
Когда человек хочет найти знак, он его находит.



Придется пойти туда.
И сделать вид, что сорокалетней женщине не хватает приключений и адреналина.
Самообман продолжается.