Поскольку меня в 8 месяцев отдали в ясли (это была середина 60-х, это были ОЧЕНЬ совковые ясли) и дальше я прошла все, что положено, из тогдашней общественной системы воспитания и образования (влючая выливание супа за шиворот, битье мокрой простыней, бесконечный ор и оскорбления и т.д., и т.п.), то могу сказать, что и я, и мои сверстники тоже сохранили не самые радостные воспоминания о детстве. Мой отец, к тому же был алкоголиком, и все мое детство до 11 лет, пока родители, наконец, не развелись, прошло в бесконечных родительских скандалах, иногда заканчивающихся тем, что нам с мамой приходилось баррикадировать дверь моей комнаты диваном, и я не могла выйти даже в туалет. Впрочем, в нашем районе, так жили большинство моих сверстников. Но, как и в приюте Тома, далеко не все дети отыгрывались из-за этого на своих же сверстниках.
NAD:
Снимки в альбоме – мгновенья застывшего времени:
Счастья, открытий, восторга, полёта и бремени.
Вот первый шаг, а вот в кулаке зажатая ложка.
Вот только хвост – и горестный рёв – ушла с фотосессии ...>>Снимки в альбоме – мгновенья застывшего времени:
Счастья, открытий, восторга, полёта и бремени.
Вот первый шаг, а вот в кулаке зажатая ложка.
Вот только хвост – и горестный рёв – ушла с фотосессии кошка.
Вот двадцать раз паутина и солнце в каплях росы.
Вот шоколадные – пахли печеньем – очень смешные усы.
Вот пузыри на полу и большущий синяк на коленке,
Вот, несомненно, шедевр – папин портрет на стенке.
Мама стирает, и голос за кадром: «Ты как модель из журнала!»
Школьные годы и вдруг понимание: это начало.
Вырос мальчишка, и взрослость мелькает во взгляде.
Гордый, с наградой, с друзьями, ну прям генерал на параде.
А дальше пустой.
Белый.
Чистый.
Бархатный лист.
И шум в голове, а в сердце раненый свист.
Не будет здесь выпускного, свадьбы и фоточек внуков.
Не будет желаний, запахов, вкусов и новых, радостных звуков.
Скалится стерва с косой, спрятавшись под капюшоном,
Матери боль захлопнет альбом с оглушительным звоном.