Остывший Мир (джен)

— А теперь — новости о климате. Напомню, что в среду было проведено внеплановое собрание...

Сергей переключил ленту на семейные фильмы. Вряд ли ему, метеорологу со стажем, смогут сообщить что-то новое о погоде. Да ещё с Виртуальных новостей, которые в последнюю неделю всячески старались смягчить подачу информации и отвлечь людей от ситуации с климатом. Да и дедушке, в его состоянии, лучше было не беспокоиться понапрасну.

«Если он вообще сейчас понимает, о чём идёт речь», — закралась в голову неприятная мысль.

Он повернулся к деду, лежащему в медицинском кресле. Грустно это признавать, но его старик сильно сдал за последние две недели болезни. Не в плане внешности — дед по-прежнему был крепок и выглядел как вполне обычный бодрый старичок лет семидесяти. Увы, вирус, который его поразил, действовал исключительно на нервные клетки. Очень медленно — иначе Биобарьер легко бы обнаружил и устранил его — он разрушал личность человека. Сначала человек начинал хуже соображать, потом он начинал терять контроль над собой. Тело начинало хуже слушаться, приглушалась чувствительность, нарушалась координация и появлялись дёрганные движения. Дальше — хуже. Проблемы с узнаванием людей, галлюцинации, потеря памяти.

Раньше дед провожал его взглядом, иногда улыбался или что-то говорил. Теперь он просто неотрывно смотрел на голограмму Виртуала, проигрывающую очередной фильм из ленты, и не замечал ничего вокруг. Пожалуй, самым плохим в данной ситуации было то, что надежда ещё была. Иногда случалось, что уже устаревший Биобарьер вдруг активировался и подавлял современные вирусы, но случалось это крайне редко.

Послышался тихий шелест открывающейся двери в квартиру.

«А вот и Катя», — подумал он обрадованно.

Когда он вошёл в прихожую, его жена уже стянула с себя мешковатую куртку, на которую ушла его последняя премия, и теперь принялась за обувь. Она была моложе его на год, темноволосая и слегка смуглая, что было нетипично для Норильска.

— Привет. Как на улице? Хуже не стало?

— Стало. На улицах стало меньше роботов-уборщиков, а оставшиеся не справляются со снегом. Да ещё этот отвратительный зеленоватый снег... Хорошо хоть, эту обувь не жалко.

Покончив с одеждой, она приблизилась и обняла его, стараясь поменьше касаться холодными руками. Сергей крепко обнял её в ответ.

— Как Алексей Викторович? — спросила она, не разрывая объятий.

— Всё так же. За утро ни разу не пошевелился.

— Жаль. Как Колька?

Она отстранилась и, взяв сумку, пошла на кухню. Сергей пошёл за ней.

— В своей комнате. Учится.

Катя принялась закладывать продукты в их старую кухонную машину. Машина доживала свой срок, и всё чаще Кате приходилось самой приниматься за готовку, потому что она, в отличие от чуда китайской техники, ещё могла справиться с салатом. Сергей ещё полгода назад хотел заменить машинку на новую, но после того, как дед слёг, медицинское кресло оказалось нужнее.

Пока Катя закладывала в кухонную машину еду, Сергей продолжил вводить её в курс событий.

— Прогнозы лучше не стали. Боюсь, дальше будет только хуже. Никто по-прежнему не понимает, что случилось и откуда появляется столько серной кислоты в облаках.

— Минус шестьдесят в апреле. Серёж, куда уж хуже?

— Есть куда. Если похолодание продолжится — возможна эвакуация людей на юг. Администрация уже к этому готовится.

— Норильск могут эвакуировать из-за холодов. Нонсенс. А что у тебя на работе говорят?

— Ничего нового. Две экспедиции уже отправились, наша отправляется завтра.

— Знаешь, мысль о том, что в наше время кто-то ещё отправляет экспедиции по Таймыру, до сих пор кажется мне дикой.

— А как иначе? Севернее Норильска уже давно никто не живёт. Там даже летом-то никого кроме туристов-энтузиастов не бывает.

Здесь он покривил против истины. Не сильно — метеостанция на мысе Челюскина по-прежнему работала, но тамошним работникам самим нужна была помощь, поэтому их в расчёт можно было не брать.

Она повернулась к нему, прислонившись спиной к кухонной машине.

— Неужели всё настолько плохо? Почему раньше все обходились без этого?

— Раньше мы спокойно могли запустить метеодроны. Если бы только эти идиоты из администрации прислушались к нам раньше, чем с неба повалил голубовато-зелёный снег. Теперь погодные условия слишком жестокие для любой летающей техники.

— Серёж, а может, ты всё-таки... — она опустила глаза в пол. — Там платят хорошие деньги, нам бы они пригодились.

Сергей мысленно вздохнул. Они оба понимали, что этот разговор кончится так же, как предыдущие десять. Но каждый раз Катя заводила его вновь. И Сергей её понимал — деньги действительно были нужны. Да и, честно говоря, ему самому хотелось поехать.

— Кать, я не могу отправиться. Кто-то должен следить за дедом, а ты не можешь снова отправиться в отпуск.

— Да, я помню. Просто я надеялась... Ты ведь говорил, что тебя звали?

— Да, но теперь метеоролог у них есть. Борька, конечно, балбес каких поискать, но он справится.

— Ладно. Обойдёмся как-нибудь без поездок. Ты останешься на обед?

— Нет, Кать. Мне пора на работу. Сегодня последний день перед отправлением.

— Хорошо. Я посижу до вечера с твоим дедушкой.

* * *

Дверь трамвая тихо хлопнула за пассажиром, и он снова поехал. Это был третий человек, севший в автоматический трамвай за всё это время. И он сразу обратил на себя внимание Сергея. Он тяжело протопал к месту напротив и сел на него, а затем замер и уставился на Сергея, не отводя глаз. На вид ему было около сорока, хотя, возможно, несколько лет прибавляла короткая густая борода и суровый взгляд из-под насупленных широких бровей. Уже через минуту под этим взглядом Сергею стало неуютно, а незнакомец, похоже, и не планировал отвернуться.

«Да что он на меня так смотрит? Узоры, что ли, ищет?»

— Вам что-то нужно? — спросил Сергей.

Отец всегда говорил, что лучше быть вежливым с незнакомцами. Секунд пять тот никак не реагировал на вопрос, но потом всё же открыл рот.

— От тебя? Вряд ли. Ты же не едешь.

— Разве мы знакомы?

— Я тебя знаю. Но я бы удивился, если бы ты вспомнил меня.

Что на это ответить, Сергей не знал, но, к счастью, и не пришлось — незнакомец снова подал голос.

— Тебя ведь приглашали в экспедицию?

«Вот оно что», — догадался Сергей.

— Приглашали, — поддерживать разговор не хотелось.

— Почему не едешь?

— Мужик, какая тебе разница?

Ответ вышел резким. И, похоже, зря, потому что незнакомый мужчина сжал кулаки. Он задержал дыхание, упёршись взглядом в глаза Сергею, и его лицо начало багроветь. Сергей уже опасался, что тот нападёт, но незнакомец вдруг резко выдохнул, как будто сдуваясь. Он отвернулся и уставился в окно.

— Что с вами, не людьми, разговаривать, — напоследок сказал незнакомец.

«Ну и славно», — подумал Сергей, не став ничего отвечать.

Следующие несколько минут они провели в молчании, а потом трамвай остановился на нужной Сергею остановке, и он, натянув на лицо шарф, вышел на улицу. Странный незнакомец вышел следом и направился в ту же сторону, породив у Сергея подозрения в том, что конфликт всё ещё не исчерпан. Особенно учитывая, что улицы города были практически пустыми и свидетелей в случае нападения не было бы. К счастью, уже через несколько минут Сергей вошёл в здание метеостанции, на которой работал, и, поздоровавшись с охранником, пошёл искать Виктора. Неприятный незнакомец, остановленный охранником, наконец-то отстал.

Виктор был его давним знакомым и по совместительству — начальником будущей экспедиции. Он обнаружился там, где и ожидалось.

— Привет, Вить. Как дела?

— О, Серёга. Привет.

Виктор отвёл взгляд от голограммы, на которой был изображён полуостров Таймыр с пометками и тремя извилистыми красными линиями, две из которых сходились в одной точке на мысе Челюскина. Сергей, не став дожидаться приглашения, уселся на стул и обратил внимание на карту.

— Дела не очень, — ответил Виктор. — Техника пришла сегодня утром. Мы уже укомплектовались и завтра утром планируем ехать. Но так и не удалось найти человека, хорошо знающего маршрут.

— А в чём проблема? Не так уж мало людей путешествует по Таймыру. Кто-то же должен был подойти.

— Проблема в том, что все они путешествуют по нему летом. Толком никто не отправляется туда зимой. Сам понимаешь, если бы дело было только в знании мест — нам бы и ГЛОНАСС хватило. Таймыр летом и Таймыр зимой — совершенно разные места. Но если до вечера никого не найдём, придётся брать первого попавшегося.

— Ясно, — Сергей развёл руки. — Тут уж я ничем не могу помочь.

— Да ты уже помог. Если бы не ты, ещё неизвестно, была бы эта экспедиция или нет. Ты, кстати, как? Ещё не передумал?

Сергей отрицательно покачал головой.

— Нет, Вить. Ты же знаешь.

— Да. Жаль, ты бы нам пригодился. Как твой дед?

— Не спрашивай.

Сзади послышались шаги и тихий звук отъезжающей в сторону двери. Они оба обернулись на шум и увидели в дверях встреченного Сергеем незнакомца. Тот с порога начал разговор.

— Я пришёл записаться в экспедицию.

— Это хорошо, — ответил Виктор. — Вы не могли бы подождать пять минут?

— Нет, не мог бы, — незнакомец подошёл к его столу, на который положил портативный компьютер.

— Кхм. Меня зовут Колобов Виктор. Экспедиция практически укомплектована, нам нужен только штурман. Как вас зовут?

— Меня зовут Павел Вольнов. Таймыр.

На последнее слово его наладонник мигнул и сформировал голограмму, на которой была видна заснеженная местность.

— Я бывал на Таймыре раз тридцать. Вот голографии моих последних походов.

Он взмахнул несколько раз над наладонником, прокручивая голографии. На нескольких из них был он сам, сборный лагерь, какой-то тягач и двое людей, поднявших его капот. Потом появилось озеро, по очертаниям напоминающее озеро Таймыр, несколько плоских фотографий гор и снова заснеженная местность.

— Раз десять это была зима. Январь, февраль, март. На разной технике и по разным маршрутам.

«Он всегда снимал так, что лиц других людей не видно», — заметил про себя Сергей. Вслух, однако, сказал другое:

— На последней голографии я видел цветной снег. Как это возможно, если он выпал пару недель назад?

Вольнов отвлёкся от наладонника и внимательно посмотрел в лицо Сергею. Примерно так же, как в трамвае. И только через несколько секунд ответил:

— Ты удивишься. Это для вас он пошёл недавно, на Таймыре он пошёл раньше. Сразу, как эта ахинея с погодой началась. Там, на Таймыре, вообще до хрена всего, чего никто из вас никогда не видел, и в существование чего вы никогда не поверите, даже увидев перед собственным носом. А потом и забудете.

Сергей глянул на Витю, ожидая, что тот скажет. Лично на него Вольнов не произвёл впечатления хорошего кандидата. В конце концов, штурман и правда был не так уж и нужен. Но Виктор, видимо, решил иначе.

— Мы планируем идти вдоль русел рек, — он ткнул пальцем в средний маршрут на карте Таймыра. — Тебе знакома эта дорога? Что можешь сказать?

— Что этот маршрут сгодится. С парой оговорок, но в целом пройти можно. Вам ведь нужен маршрут для метеорологических исследований, а не как короче проехать?

* * *

Дверь закрылась за Вольновым. Сергей проводил его взглядом в спину. Витя свернул карту с окончательным маршрутом.

— Зря ты его берёшь.

— Может быть, — не стал спорить Виктор. — Мне и самому этот Вольнов не понравился. Наверняка с ним будут проблемы. Но ты сам видел, маршрут он знает хорошо.

— Ага, только выдумщик явно. Ну или любитель преувеличивать. Не может быть заструг высотой в полтора метра. По крайней мере, на Таймыре. И ещё, я с ним встретился по дороге. Сначала он разглядывал меня, наверное, полчаса, потом чуть не ударил и назвал нелюдем.

— Мне он тоже показался агрессивным. Но у меня уже есть опыт общения с такими людьми. В любом случае, я его беру.

— Хорошо, тебе решать. Я-то с вами всё равно не еду. Буду вас отсюда сопровождать.

— Да. Ладно, давай, у тебя, наверное, ещё работы много. А мне нужно согласовать окончательный вариант маршрута.

— Хорошо. Я пойду.

* * *

На улице было ещё светло, когда Сергей возвращался домой. В апреле ночи короткие, до полярного дня оставалось всего ничего. Мороз не щадил — глаза буквально резало холодом, а под ногами хрустел колючий снег. Роботы-уборщики впервые на его памяти перестали справляться со своей работой.

Музыка в ушах прервалась, сменившись сигналом вызова. «Звонит жена» — оповестил наладонник.

— Соединяй.

— Серёжа, ты далеко? — произнесла Катя.

— Уже вижу дом. Кать, что у тебя с голосом?

— Серёж... Тут твой дед... — его жена на той стороне всхлипнула. — Кажется, он умер.

Оставшийся путь он преодолел за несколько минут, взлетев вверх по лестнице на третий этаж. Уже в дверях он увидел то, что воображение нарисовало ему после звонка, — дед лежит в противно пищащем медицинском кресле, закрыв глаза, и кажется, будто он спит. Перед ним его наладонник проигрывает какое-то видео из Виртуальной ленты, а рядом, на диване, сидит Катя и плачет.

«Этого не может быть», — подумал он. — «Дед не мог умереть. Не так рано».

* * *

«Звонит Виктор».

— Соединяй.

— Сергей, привет, — послышался голос Виктора из динамика. — Извини, я тебя, наверное, разбудил, но дело срочное.

— Ничего, я не спал.

Было двенадцать часов ночи. Сергей взглянул в сторону пустого медицинского кресла. Тело деда увезли несколько часов назад. Катя задремала у него на плече и, похоже, не собиралась просыпаться от разговора.

— У нас случилось ЧП. Кто-то напал на Бориса по пути домой.

— Как он?

— Живой. Но он долго пролежал на морозе, и его забрали в больницу. Нам завтра нужен другой метеоролог. Есть кто-то ещё на примете?

Это было очень плохо. Сейчас, когда на каждом углу видеокамеры, нападения на людей происходят крайне редко, но всё же случаются. И надо же было такому случиться, что кто-то напал на Борьку прямо накануне экспедиции. Сначала экспедицию отказывались согласовывать, потом технику задержали, а теперь ещё это. Виктору всегда не везло.

— Нет. Но... Вить, ты, наверное, ещё не знаешь. Мой дед умер. Несколько часов назад.

— Соболезную. Тогда не буду тебя больше беспокоить. Я, наверное, обзвоню твоих коллег. Может, кто согласится.

— Нет, Вить, не надо. Я иду с вами.

На секунду возникла пауза. Видимо, Виктор размышлял, что ему можно сказать и не стоит ли начать его отговаривать.

— Спасибо, Серёг. Ты нас очень выручаешь. Мы отправляемся в три часа утра.

— Буду у вас через два.

— Понял.

— Разъединяй.

Связь прервалась. Сергей вздохнул и посмотрел на спящую у него на плече Катю. И слегка её потормошил.

— Дорогая, просыпайся. Мне нужно собираться.