Гарри Поттер и русский блюз (джен)

Гарри Поттер мечтал стать поваром. Саня Лунин не помнил, кем мечтал стать в детстве. После школы поступил в пединститут на факультет иностранных языков — мальчишке было проще сдать экзамен, а английский знать любителю рока просто здорово. На первом курсе в студклубе он уже сколотил свою первую рок-группу. Никогда не мечтал стать знаменитым рок-музыкантом, обожал блюз и прочий рок, и его группа училась исполнять иностранные хиты. Так и стал профессиональным «кавырялой», как его обзывали рокеры, но Сане нравилось исполнять «каверы» — петь и играть «копии» славных, всем известных хитов. Лунину было плевать на прозвища от рокеров, которые сочиняли свои песни. Стихи он сочинять не умел. Мелодии ему в голову приходили, но... не такие потрясающие, как мелодии битлов, роллингов, великих блюзменов Америки и Англии. Они с ребятами нашли работу в уютном, классном пивном баре, который через несколько лет вырос в пивной клуб. Жил Саня Лунин весело, пользовался уважением, зарабатывал нормально. Однажды он лег спать и проснулся в теле Гарри Поттера.

Сразу понял: что-то не так. Бывает, во сне отлежишь руку, она немеет, потом чувствительность возвращается и покалывает руку. А тут — проснулся и словно все тело отлежал. Лунин пошевелиться не мог! И не мог понять, где оказался. Дело в том, что Саня не пил! Вырос невысоким и тощим, как глиста, хотя никаких глистов у него не было! В классе был самым маленьким из друзей, но его не дразнили, потому что Санька был веселый и «на гитаре песни пел». Когда подрос, еще в школе понял, что нельзя ему пить — пьянел он с пары рюмок, организм не справлялся со спиртным, массы тела не было. А оно ему надо, просыпаться на следующий день после вечеринки и, с ужасом, не помнить вчерашние события! Лунину хватило нескольких неприятных ситуаций, чтобы отказаться не только от крепкого спиртного, но и пиво аккуратно потягивать на вечеринках.

И вот — проснулся он и ничего не понимает. Какие-то ступени над головой, обстановка в стиле «каморка Папы Карло»: из мебели только кровать и шкаф. В каморке было достаточно света, чтобы увидеть вместо своей руки тощую ручонку. Тощую-то тощую, но незнакомую, не его! Он гитарист, пальцы длинные, «музыкальные» — а это ручка была совсем маленькая… В голове сразу замельтешили мысли на тему: «Я точно умер. От сердца! Как отец. Во сне, от остановки сердца. А последнюю неделю сердце болело. Блин, я возродился! Вот это дела... это значит, христианство не катит, а всякие индийские реинкарнации рулят». Лунин сразу запаниковал, в нем метались ощущение страха, желания спрятаться, обиды на весь белый свет, чувство вины и прочий негатив — но это не его были эмоции, он никогда себя так уныло не чувствовал. Александру Лунину недавно исполнилось пятьдесят лет. Но в силу астенического сложения, выглядел он моложе. Пятьдесят лет это отлично! Филиппок не был образцом для Лунина, хоть они были ровесники с Киркоровым. Лунин равнялся на Джонни Деппа и Киану Ривза — хоть и старше на три-четыре года, но такие же поджарые, ловкие парни, и очень классные актеры! Главное, в пятьдесят лет Саня Лунин осозновал себя честным блюзменом: ушло резкое метание, суета, он давно смотрел на мир спокойно, ровно, хладнокровно и не жалал ни о чем, его блюз — это грусть, а не надрывная печаль сквозь слезы. «Да кому оно надо — жить вечно..?» Слова песни Брайана Мэя из «Куинов» своей пронзительной, звенящие болью голоса великого Фредди всплыли в памяти Лунина. Он медленно, осторожно встал с лежанки. Это не кровать была, не диванчик, а именно какое-то простое место для сна: пара досок на подставках, но матрасик был не жестким. Подушка чистая. Чистенько и вокруг в каморке этой было. Саня повернулся к шкафчику, на дверце которого заметил прикрепленное старое разбитое зеркало.

Когда увидел в отражении Поттера, Гарри Поттера, его накрыло от понимания всей этой жути, точного понимания своей смерти, попадания в Поттера... Саня оцепенел и описался. Стыдобы страшная. Пошевелиться не мог, по ноге текла струйка мочи. Из глаз тоже слезы потекли, но вот они ему помогли. Сразу стало проходить оцепенение, Лунин, не спеша, в каком-то отрешенном состоянии, снял мокрые трусики и, встав на колени, положил их под лежанку. Увидел ночной горшок, ведро и тряпку. Вода в ведре была. Саня убрался за собой: вытер лужицу. Сполоснул тряпку, хоть и не воняло, но он вздохнул, «детский сад, штаны на лямках», расстелил тряпку под лежанкой. Потом Лунин закрыл глаза, постоял, словно вслушивался, улыбнулся и быстро сбегал по знакомому маршруту: ванная, сполоснуть руки, лицо, набрать воды в рот, просполоснуть и выплюнуть, и назад — в норку! В чуланчике Гарри он застелил постель, открыл небольшой платяной шкаф, усмехнулся и быстро оделся. А потом Лунин лег и стал соображать. Так и лежал, с каким-то оцепенением принимая факт, что фанфики не врут, попаданцы есть, а он был увлеченным читателем фанфиков про Гарри, хотя оригинал Роулинг не смог прочесть, не осилил эту «книжку для детей». Ох, что-то боязно ему было, немного неприятно, что мог «помнить Гарри», вспоминать эпизоды его жизни, и никаких раздвоений сознания, никакого голоса в голове. Саня вдруг подумал, что свинство это — отнять у парнишки жизнь... Но потом, внезапно понял! Нет, Гарри жив! Это альтернативная реальность, или он сделает ее таковой, да просто не сможет он вести себя, как милый, такой потешный мальчонка — Лунин русский, немного циник и задавака, а что поделать — лидер рок-команды, в наше время надо было уметь постоять за свои интересы.

В каморке становилось светлей. С каким-то страхом Лунин смотрел на очки Поттера. У Сани было слабое зрение, минус четыре астигматизм, но его это никогда не смущало, работал он исключительно либо в линзах, или в стильных затемненных очках модели «Братья блюз». Без очков он видел плохо, но вполне можно жить. Сейчас он со страхом и неприязнью разглядывал очки Гарри — ему казалось, если он протянет руку, возьмет очки и наденет — все! Пути назад не будет. А так... полежать еще спокойно, моргнуть глазами и очнуться Саней Лунином. Очень хотелось вернуться в старое, знакомое, как же хорошо он жил, Саня Лунин, певший блюзы под псевдонимом «Sunny», оно сразу прилипло, «Саня-Санни». Вот сверху раздался звук шагов, мимо двери, снаружи прошел человек, потом тетушка сказала идти работать на кухню. Вздохнул, взял очки и перед тем, как надеть их, вдруг улыбнулся: «Солнечный Саня Лунин не сдается! Я вам еще спою блюз... Матерь Божья! Я смогу увидеть живого Фредди Меркьюри! Я... ой, какие интересные дела, просто нехорошие дела мне в голову приходят — тихо стырил и пропел — называется «сочинил». Нет, не так. Тихо стырил и исполнил — называется «сам вспомнил». Слова для песен никогда не умел рифмовать, кругом плохо. Стоп! Я на английском думаю! О, мы спасены, мистер Поттер. Удачи тебе, Гарри, где бы ты ни был, но в этом мире я не подкачаю, Еще спою свой блюз».

* * *

Жизнь Поттера была плохой, но не такой страшной, как описывалось в некоторых фанфиках на тему «сильный Гарри, темный Гарри». Конечно, если вам хочется создать образ сильного, злобного героя требуется накалить атмосферу его детства, создать предпосылки становления Темным магом. Но в этой реальности что-то было не так. Саня плохо знал канон, вообще не дочитал первую книгу. С образом Гарри Поттера он познакомился лет в тридцать, посмотрев первый фильм. Фильм понравился. Вторая серия была очень хороша: василиск, колдунство, эффекты всякие. А потрясающий мастер Кеннет Брана в роли Локхарта — отличная работа. Третий фильм ему показался скучным. После просмотра четвертого фильма, он вообще перестал смотреть фильмы этой серии. И объяснение этому было простое: пока дети играли детей, это смотрелось мило, приемлемо, таланта им хватало. А вот когда подросткам пришлось более высокие чувства изображать... разочаровался Лунин.

Просто, как блюзмен, он спокойно общался с актерской тусовкой своего города. А в Новосибирске было не слабо с театральной жизнью. Хороший, достойный уровень. Саня признавался честно, что много читал об актерском мастерстве, чтобы ближе прочувствовать исполнение песен легенд рока. Исполнитель это тот, кто доводит до полноты совершенства. Ему даже уроки сцендвижения давали знакомые актеры, подражать особенно ярким движениям исполнителей оригинала, их пластике на сцене — помогало прожить песню. Короче говоря, разочаровавшись в экранизации поттерианы, он не вспоминал тему Гарри Поттера, пока не столкнулся с фанфиками. И вот фанфики его зацепили. Лунин смог принять только три темы: Поттер, Наруто, Звездные войны. Однажды попробовал прочитать первую книгу Роулинг. И не смог читать эту сказку. Творчество для детей. Когда тебе за сорок трудно получить удовольствие от литературы для детей.

* * *

К Поттеру дядя и тетя относились спокойно и невнимательно. Обращали на него внимание только когда хотели дать поручение, и выставить его примером для воспитания Дадли: «Ты, наш сладкий, не такой, как этот ненормальный». Они были нормальные люди, заботливые родители. И Дадли был нормальный. О, дети и подростки могут быть очень злыми к своим врагам и тем, кто слабый. Дадли видел слабость Гарри и пользовался этим. Вокруг был нормальный мир Англии. Лунин с интересом вспоминал, и сразу четко осознал знакомый мотив: есть свои, и есть остальные. Надо трудиться, надо работать, надо стараться — тогда все получится, а «с маленькой помощью друзей» и вовсе будет замечательно. Интересно, какие они? Рон и Гермиона. У Сани было ровное отношение к теме Уизли, нормальные сподвижники дела Света. Исполнительные. Гермиона по большей части всегда описывалась славной няшкой, умной, сообразительной и отличной подругой. А если она будет красавицей... Совсем не по киношному выглядели родственники. Дурсли были обычными. Тетушка очень симпатичная дама — светлые волосы, глаза были холодного выражения, но она была сестра Лили Эванс — Петуния выглядела достойной, худощавой, симпатичной дамой. Дядя Вернон — истый англичанин — усы, крепкий, полный, совсем не толстый. Рыжеватый, уже с проседью в волосах. И бизнесмен. Работал он на полную катушку, делами фирмы постоянно занимался, даже дома работал с экономическими статьями в газетах, буклетами, справочниками. Дадли был здоровый лоб — и характер у него был свинский, поросенок он был, но Санька его понимал. Такова жизнь — нельзя ронять статус фамилии — он был Дурсль, а Гарри был Поттер. Сирота Поттер, ненормальный. Был, но теперь собирался стать другим.

Но внешностью Саня уже гордился. Спасибо вам, Лили и Джеймс — Гарри был красавчик. Это было без вариантов. Лохматый, худющий, но его лицо было его щитом. Очень часто, стоило маленькому Гарри взглянуть в глаза родственников и они стихали. Глаза у Поттера были мечтой киношников — яркие цветом, очень большие, почти на грани, выглядели привлекательно, захватывали внимание, но не вызывали неприязни. Черты лица у мальчика были правильные, тонкие, изысканные, аристократичные, наверное, так можно сказать. Одним словом, он был видный мальчик, его язык не поднимался назвать «тощим», он был «хрупким» — никто из соседей и учителей в школе даже не волновался за состояние Поттера — мальчик так выглядит многие годы, что поделать, такое сложение. Лунин сразу не смог себе отказать в удовольствии, не удержался и перед зеркалом покорчил всякие штампы физиономий. Мордочка «котика из Шрека» валила наповал! Саня с восторгом подумал: «Котенок! Вот кем выглядит Гарри — бездомным, взъерошенным котенком. А кто не любит котиков? Покажите мне этого человека. Котиков любят все. И все у нас получится!»

* * *

В этом году в школе проводились беседы на тему выбора будущей профессии, и Гарри понял, что хочет стать поваром. Учитель Джерард рассказал ему, что кулинария — это почти искусство. Чтобы стать шеф-поваром в ресторане надо иметь талант, и даже некий врожденный дар. Из школьных дисциплин более всего пригодится математика для правильного следования рецептам. Гарри все понравилось: задачи он решал нормально, работать на кухне ему нравилось, только на кухне было спокойно: тетя шипела редко, а ради опыта в поварском деле можно потерпеть придирки.

Если бы Гарри Поттер был русским, он мог твердо сказать, что «работа» — это от слова «раб». Работать по дому он не любил. Слишком рано он понял, что ничего за старания он не получит, да и несправедливо это — он вечно пашет, а Дадлик на улице играется. День за днем, изо дня в день, только он работал, как Золушка, получая взамен придирки и обзывательства. До школы он даже не знал своего имени. Дурсли звали его «ненормальным мальчишкой». В школе он узнал свои имя и фамилию. Учеба Поттеру не задалась. Вообще, с пяти лет жить стало хуже. Его кузен быстро нашел себе друзей, и их компания стала главным врагом Гарри. Дома его не били, иногда он получал подзатыльники от дяди за «ненормальные фокусы», но вот на улице от компании Дадли ему доставалось.

Дядю и тетю Гарри уважал. Он понимал, что не родной. Жизнь была не радостная, но оставалось потерпеть годик, до окончания школы и пробовать поступить в кулинарную школу.

Учитель Джерард, мистер Томас Джерард, был хороший, он узнал для Гарри некоторые тонкости. Высший пилотаж, это Le Cordon Bleu, Международная Академия Кулинарного Искусства, филиал в Лондоне и двенадцать тысяч фунтов оплата всего курса обучения.

Мойщик посуды в ресторане зарабатывает три фунта в час, помощник повара пять фунтов... если вкалывать, как в доме Дурслей, лет шесть надо горбатиться на оплату обучения. Но там и прием с восемнадцати лет, так что Гарри посчитал этот план приемлемым, оставалось за каникулы найти место работы.

Но это Гарри так думал. Год до Хогвартса — это очень много времени. Учеба в школе была очень простой, без оценок, без домашних заданий. Давали индивидуальные задания, каждого ребенка рассматривали индивидуально. Что там писали про зависть Дадлика? Этот Дадлик был звезда своего мирка, своей группки друзей. Он, кстати, был не дурачок, хорошо соображал и в математике, и по физике тянул марку. Папа — владелец фирмы по продаже электрооборудования — это солидно, Дадлик соответствовал. Да и требования в школе были минимальные. Хочешь быть тихим лентяем — будь, твой выбор, выбор твоих родителей — сиди в уголке классной комнаты и читай комиксы во время урока, только не наглей и в обложку учебника оберни. Зачем раздражать учителя и других? Гарри был слабо образован. Не было у него интереса к учебе. Не было понимания простой вещи — знания это хорошо. Еще он инстинктивно боролся, противопоставляя себя Дадлику. Не хотел он выпячиваться, ему и так было удобно жить незаметным, тихим мальчиком. Увы, Саня понял, что ему следует быть осторожным, аккуратно начинать активный образ жизни.

* * *

Дамблдор уже принял участие в судьбе Поттера, устранил из магического мира, значит у него планы на счет Гарри. Это плохо. Если Саня начнет нормально изучать магию, плюнув на дуракаваляние и поиск приключений — директору это не понравится. Главная опасность была в том, что Снейп и Дамблдор могут прочитать его мысли.

Лунин соображал спокойно, но с напряжением тасовал известные ему по фанфикам факты, возможные варианты событий: «Это чума, это беда, мне просто сотрут неподобающие мотивы поведения и получат свой управляемый вариант «героя-камикадзе из пророчества».

Первейшая задача — скрыть мысли. Окклюменция не подходит, некому меня учить. Нужен артефакт. Про артефакты я читал. Вполне рабочий вариант. Для решения задачи нужны деньги. Обычные магловские фунтики. Попасть в магический мир можно. «Дырявый котел» на улице, которая выходит на Трафальгарскую площадь, я это точно помню, хоть название улицы выпало из памяти. Рядом с магазином книг и компакт дисков! Найти можно. Как добыть денег? Колдунство мне в помощь».

* * *

Гарри стихийно колдовал. Бывали непонятные происшествия. Удивительно, но воспитание Вернона работало, Гарри были неприятны эти «ненормальности». А мог он не мало: изменение длины волос, ведь это же простейший метаморфизм, значит, капля крови Блэков в нем есть, ведь самый известный метаморф это Нимфадора Тонкс. Есть куда развиваться, это же маскировку можно подкачать! Ох, полезно скрыть всем известный вид «Мальчика, который выжил». Хотя Саня решил, что ему для начала и пары париков хватит, очки с новой оправой. Стекла в серпентарии они еще не удаляли... а вот телепортация была. В прошлом году Гарри от страха портанул себя на крышу школьной столовой и там застрял. Спуститься по пожарной лесенки он испугался, так и торчал в ступоре, не зная, как попасть обратно на грешную землю. Телепортация это круто!

Сане вспомнился фильм про юного телепортера: там паренек быстро себе богатую жизнь устроил. Лунин даже читал фанфик на тему, что особая телепортация и есть дар рода Поттер, та самая сила, что неизвестна и неподвластна Волдеморту, и поможет его победить. Саня тогда улыбнулся: «А что? Допустим, я могу перемещаться на короткие расстояния почти мгновенно. Ха! Какие палочки? Какие заклинания? Порт за спину врага — удар кинжалом и порт подальше от него. Тьфу, ударяльщик выискался! В жизни никого не ударил. Не мое это. Ножом. Убивать. Жуть какая. В книжках про виртуальные игры — это главные скилы класса разбойников. Никакой я не разбойник, не убийца и все это противно. Хватит думать о Волдеморте. «Если ты подумаешь о Волдеморте — Волдеморт подумает о тебе!» А сказка вовсе не детская. Надо качать «скил телепорт», и превращаться в «Поттера — телепорттера». Телепорт это сила».

Потом он вспомнил, что Гарри мог еще и одежде размер менять... классно! Экономия кругом. Но сразу сообразил: дурные это мысли, ведь маги трансформируют — трансфигурируют вещи, на воздухе не экономят. Хотя, странные вещи описывала Роулинг. У этого Гарри был полон шкаф старой одежды Дадлика. Ничто не выбрасывалось на помойку. Отдельной стопочкой лежали вещи трехлетней давности, как раз подходящий Поттеру размерчик: пара джинс, курточка, пять рубашек, отличные ботинки (Дадли не понравились, «каблуки, как у туфель девчонок»). Гарри мог одеться так, что выглядел хорошо, стильно, аккуратно. А одежду Дадли неподходящего размера он носил только для сохранности своей чистенькой, запасной, нормальной.

И школьная форма выглядела прилично. А купить форму ребенку было необходимой тратой денег для родителей. Все остальное оплачивала школа: учебники, тетрадки, ручки, карандаши. Дадли выдавали деньги на обед, два фунта в день! А вот Гарри получал сухпаек: сверток с бутербродами... кругом несправедливость и дискриминация магических недорослей.

Наверное, поэтому, от раздражения и обиды, Гарри мог с расстройства устраивать хаос и разрушения — бить стекла, посуду, лампочки перегорали. В чулане дядя уже давно перестал менять лампочки, так что Поттер сидел вечерами в полумраке.

Итак, признал Саня, надо быть честным с собой — хаос и разрушения не наш метод, а вот над раскачкой способности телепортации надо начинать работать.

* * *

Три дня! Три дня, все свободное от работы время, он пыхтел в чулане, тужился и пыжился, мысленно уговаривая себя переместиться на метр вбок. Все впустую. Пока его не осенило. «Как будто в лоб мне вонзилась бриллиантовая пуля» — как сказал полковник Курц из фильма Копполы «Апокалипсис сегодня» (ох, Саня обожал этот фильм, в гнусавом переводе, чем-то он его зацепил так, что Лунин множество цитат из него знал наизусть).

Он все понял! Гарри испытывал страх, он боялся. А что Саня? Сидит в тепле, спокойствии и относительном уюте, и медитирует, «нирвана чулана — асана мудрого павиана». Неверные условия для первого раза вынужденной телепортации! Надо внести факт угрозы для здоровья. Решение было найдено, простейшее, такое в голову только русскому взбредет. Кирпич он не нашел, хозяйственные все кругом, быстро бесхозный кирпичик к рукам приберут, а вот хороших таких размеров булыжник — Саня легко нашел, протер заготовленной тряпочкой, и пронес в чулан. Оставалось рисковать головой. Все просто: камень берется в руки, и заносится над головой, потом подкидывается. Упасть он может только на голову. И ему было страшно. Проломить голову этот булыган мог запросто, сотрясение мозга тоже можно получить. Кто не рискует — тот не грабит банки. Это был момент настоящего приключения, Саня четко понял: начинаются события волшебные, ненормальные, классные.

Был вечер, Дурсли смотрели телевизор в гостиной. Лунин занес камень над головой, подбросил и мысленно завопил: «Вбок! Хочу! Метр вбок!». Камень грохнул рядом. Саня присел, где оказался, а оказался там, где и хотел — на метр в сторону! Жуть... страшно и приятно. Адреналинчик накатил, наверное.

Чтобы не греметь камнем и не волновать родственников, Саня встал на свернутое в несколько слоев одеяло, и продолжил опыты. Четыре раза продолжил. На пятый раз — схлопотал по голове. До крови расшиб тыковку, улегся на кровать и стал анализировать результаты опытов. Ясно, что страх получить по голове уменьшился, от удовлетворения хорошими результатами, что и привело к заслуженному наказанию. Но как контролировать телепортацию? Как ее запускать? Не таскать же с собой камень... бред какой-то, «Мальчик-с-камнем-за пазухой». Что-то он вспоминал из ощущений такое ненормальное во время колдовства. И вспомнил физическую дисгармонию, словно холодок по спине проносился в момент начала прыжка. Лунин замер: «Стоп! А ведь во всех фанфиках про Наруто течение магической силы ощущалось физически. А вот в поттериане по-разному это описывалось. Как вызвать это ощущение, что это за состояние?» Голова болела сильно, ему оставалось лежать и думать.

Кстати, у магов был нереально понижен болевой порог. Поттеру побои от Дадлика приносили только душевное расстройство, а боли никакой. Вспоминался эпизод падения Невилла с метлы на уроке: ребенок руку сломал, ушибся сильно и что? Да обычный ребенок кричал бы от боли, а Невилл тихонько хныкал, не особенно он и уронил честь гриффиндорца «недостойным плачем».

Утром, на свежую голову, Саня вспомнил свое ощущение первой «встречи с сознанием Поттера». Это было оно. Странный, внутренний дискомфорт от соприкосновения двух образов мысли: Гарри и Сани Лунина. И когда он «ненормально» начинал думать, по спине и начинали бегать те самые колдунские мурашки. Оставалось взять все под контроль. Чем он и занялся.

Оказалось важным — четко представлять себе место назначения, и проще всего было ориентироваться на метки, маяки, нарисованные маркером значки. Внизу двери чулана Саня нарисовал треугольник, как крыша у домика. Телепортировался он сидя на корточках, одев старую куртку-худи кузена (Дадли уже хотел стать «как Рокки», и куртки с капюшоном ему покупали регулярно). Маскировка получалась отличная. Одно дело, когда внезапно из ниоткуда возникает ребенок. Другое дело, когда в поле зрения человека появится неприметная «горка ветоши», он не обратит на это внимание, на это можно надеяться, что маскировка скроет тренировки на свежем воздухе.

Телепорты тратили силу. Расход «маны» зависел от дальности прыжка, и от воображаемого маячка. Когда ты представлял обстановку места назначения — это затратно, а вот четко представить себе значок для места назначения, четкий маркер места назначения — это было легче и менее тратило магию. И никаких неприятных ощущений аппарации, часто описываемые в книгах — в животике не тянуло, не болело, а вот в голове слегка «прояснялось», непонятное, но приятное чувство, будто свежий легкий приятный ветерок обдувал мысли.

На одной из окраин Литтл-Уингинга был «дом с привидениями». В каждом английском городке есть свой «дом с привидениями». Иногда это реально дома с мутной историей. А чаще всего — просто дома, которые трудно продать. В местном доме с привидениями он не обнаружил никаких призраков, хотя не исключал возможность их увидеть. Забрался в него просто, даже не разбивая окон и не ломая замки на дверях. С улыбкой вспомнил название книги Локхарта и подумал: «Я — волшебник!» Потом, подставил под ноги ящик, протер стекло окна и заглянул на кухню. Сосредоточился и прыгнул внутрь. После пяти дней оттачивания метода коротких прыжков, это было легко. Свой штаб Лунин и устроил на втором этаже.

* * *

Расстояние от дома Дурслей до дома со штабом было измерено шагами и, примерно, составило семьсот метров, а это приличное расстояние. До Лондона было километров семьдесят.

Сто прыжков! Сто двадцать прыжков-портов он насчитал, когда проводил испытание на количество прыжочков, которые мог сделать без перерыва. Проводил проверку, перемещаясь на семь метров, из чулана на кухню, и обратно, пока сил хватало. Через сто двадцать прыжков ему поплохело. Очень напоминало чувство голода, а это чувство Гарри знал, голодовка была ему хорошо знакомым методом воспитания от Дурслей. На километр не получалось «зайчиком допрыгать». Но удивительное дело — до штаба в доме с привидениями было 700 метров, и Саня мог переместиться восемь раз туда и обратно, потом в голове становилось неприятно, довольно сильная боль и общая слабость по всему телу заставляла присесть и отдохнуть. Минуты три хватало, чтобы очухаться, и снова магичить помаленьку. Но одно за неделю тренировок он понял: это тренировки, потому что сила крепнет, и возможности растут потихоньку — есть куда развиваться.

* * *

Итак, вопрос денег. И Лунин был спокоен, как удав. Странно все это. Он родился в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом. Был октябренком, пионером, комсомольцем, нет-нет, быть коммунистом это не дело блюзмена, но коммунистов он уважал. Саня жил и в СССР, и в СНГ, и в России, и ему везде было нормально. Но вот что важно: он всегда держал зло на буржуев. Без шуток. При коммунистах, он тупо, политически грамотно оболваненный, ни на копейку не ценил буржуинство всяких там капиталистов. А потом... спасибо жанру альтернативная история — Лунин «нагличан» искренне не уважал. Так это было привычная часть русского сознания: «Англичанка гадит».

Но при этом не надо разводить эмоциональных соплей и хаять иностранцев. Если ты русский, это нормально, что тебя хотят использовать в своих интересах англичанин, немец и француз. Они любят свою Родину. Они не плохие, не злые, не коварные, они просто — иностранцы. Из Лунина, наверное, вырос плохой патриот. На жизнь он зарабатывал, используя достижения иностранной музыки. Блюз искренне любил, рок-музыку. А рядом с величием Луиса Армстронга, Джона Леннона кого можно было поставить из отечественных авторов? Достойных было много — равных не было. Из творчества сотни отличных отечественных групп можно было составить сборник «Сто хитов русской рок-музыки». И Саня думал, что это был бы солидный, грамотный рок-проект. Все. Не больше. Он спокойно не обращал внимания на песни отечественных авторов, но без зазрения совести — пиратствовал — пользовался чужими песнями. Так что не было у него сомнений насчет «экспроприации у эксплуататоров».

Он абсолютно спокойно, равно одинаково, готов был ограбить любой английский банк, магазин, но не дядю Вернона. Саня вспомнил жуткие вещи: они боялись, они жутко боялись. Не Поттера, а за Петунию и Дадли! Что-то такое Дурсли навоображали себе, по схеме простой, но страшной — если Поттер выставит себя «ненормальным» на всеобщее обозрение, тогда приедут спецслужбы, и заберут на эксперименты всех его близких родственников — тетю и кузена. Сложно было сказать про любовь, но они очень близкие были друг другу люди, они были семьей.

Что пугало Лунина? Безразличие к судьбе магической Британии. Была бы воля — рванул бы из Англии в Россию, можно и во Францию, и в Америку можно, почему нет? И пусть дерутся английские маги сами со своим темным лордом, хоть до скончания века. Но Поттера держит на поводке Дамблдор. И пока он не наберется сил, не стоит ему лезть в мутные воды жизни.

* * *

Не все коту масленица, не все магу пряники. Первой, огромной ложкой дегтя в бочке магического меда стал факт: магия ломает электричество. Саня много об этом читал. Теперь вот столкнулся. Батарейка для фонарика переставала быть источником энергии уже после минуты нахождения в кармане. Магический фон, магическая аура разрушали что-то в электричестве. Физику Саня знал примерно на уровне Гарри: «поток направленных частиц» — а вот как они называются, уже сомневался, «электроны» или «нейтроны». Плохо у него было с точными науками, просто отвратительно — он списывал в школе, они с другом сидели рядышком, Юрка Клочков был по точным предметам отличник, а Санька ему по гуманитарным «помогал».

Электронные часы ломались через минуту. Теперь Лунин отлично понимал, почему Поттера не допускали к просмотру телевизора. И на кухне он особо не контактировал с электроприборами, так, на уровне «открыл холодильник — закрыл холодильник».

«Как же я без электрогитары?! Вот ведь бредятина какая в голову лезет... Мне и акустики будет достаточно», — сперва вскинулся, а потом успокоился блюзмен.

Фонарик Лунин рассчитывал использовать при воровстве из продуктовых магазинов. Надоело! Честно надоело жить впроголодь! Санька в еде был неприхотлив и даже аскетичен. В хозяйственном универмаге он спер отличную модель спиртовой плитки и упаковку бутылок специального спирта для нее. Потом прошелся метлой по продуктовым. И той ночью приготовил себе пловик... это было волшебное ощущение, такой вкусноты Гарри еще никогда не ел, и Саня это чувствовал. Набив животик, да побольше, он отправился домой, в чуланчик, спать.

Грабить банки он струсил. Сложно это, не место мальчику в банке, подозрение вызовет. Зачем напрягать власти. Вспомнил фильм «День сурка». Грабнуть инкассаторскую машину — это проще, хоть и нахальней, и опасней. Главное, точно знать время работы инкассаторов, чтобы подловить их в точке приема денежек.

Ограбление прошло просто, обыденно, накачав его адреналином под самую макушку. А какие там могли быть сложности? Вот стоит фигурка и смотрит через дорогу, на открытые задние двери машины, и инкассатора охранника рядом. Вот она исчезает, на миг появляется внутри машины, хватает мешок и исчезает. Дело одной секунды. Без шуток. Отступал он на заготовленную точку, к раскрытой сумке, в которую и бросил мешок с деньгами. Присел, взял сумку и «поскакал» потихоньку домой, в Литтл-Уингинг.

* * *

Так и продолжилось становление мага. Грустно. Воровать из магазинов было неприятно. Нехорошо брать чужое — это было в крови Гарри. Это сложно объяснить, но Саня все больше становился Гарри Поттером, а не только оставался Александром Николаевичем Луниным. И как Лунин он не воровал никогда. У него была хорошее детство, счастливое. Родители ушли из жизни давно, ему уже за тридцать было. Авария. Кое-что у них с Поттером было общее. Хотя, этому мальчику сильно не повезло. Ох, штампы литературы, как без них? Хочешь завлечь читателей — поднимай героя с самого дна, ярко опиши становление героя, и читатель у тебя будет, потянется к автору, способному описать свои фантазии о хорошем человеке. Роулинг была отличной писательницей. «Жаль, что я не в книжке живу», уже не раз улыбался Санька. Стыдно ему было за украденные продукты и несколько предметов кухонного оборудования. А вот за похищение из банка — вовсе не стыдно. Странно... странное «робингудство» — забрать у властей, чтобы накормить голодного — неприятное было ощущение и мысли неприятные.

Но Саня не унывал: потел над изменением длины волос, и формы носа, и «микропорталами» прыгал, и на значительные расстояния тренировался телепортироваться. Он улыбался и предвкушал начало нового этапа в своей жизни: «Ничего, скоро заживем. Теперь есть денежки — можно и начинать готовиться к будущему. За год нужно хорошо подготовиться к Хогвартсу, к магической Британии. Пора и на магический мир взглянуть хоть одним глазком!»