Я никогда не смогу отказать (гет)

— Весь город должен быть уничтожен, — сказал Артас. Слова звучали глупо и жестоко. Джайна не могла в это поверить: он на самом деле собрался казнить всех горожан?

— Ты пересек опасную черту, Артас, — с угрозой произнес Утер — его наставник.

— Джайна?

Это было куда больше, чем простое слово. Это был вопрос и мольба о помощи. Она уставилась на него как птичка, завороженная змеей. Артас протянул ей руку. Она посмотрела на нее и вспомнила о далеких временах, когда эта рука крепко и тепло сжимала ее ладонь, ласкала ее, исцеляла ее раны благодатным светом.

“Она никогда не могла ему отказать”.

И она смогла найти в себе силы взять эту руку.

— Я буду вместе с тобой, несмотря ни на что.

И напряженное лицо ее возлюбленного после всех ужасов последних дней будто прояснилось, морщины разгладились, а весь облик налился силой.

Утер посмотрел на них, взглядом выражая брезгливость куда большую, чем ожидала Джайна, и молча направил узды коня прочь.

* * *

Жители города были обречены, но сами об этом еще не догадывались. Целый отряд крепких бойцов, Джайна (преуспевающая в магии Кирин-Тора) и во главе могущественный паладин. Она видела как Артас плакал, как люди умоляли его остановиться. Они видели в нем своего принца, будущее королевства, но никак не убийцу. Джайна же давно отстранилась от действительности, ее руки выводили жесты для заклинаний, но глаза, казалось, смотрели лишь на него. Он был ее якорем в этом безумии, стоило лишь отвернуться — и она сорвется, побежит без оглядки из этого проклятого места.

Солнце успело взойти два раза к тому моменту, как все закончилось. Город затих навеки.

— Я ждал тебя, юный принц, — ужасный голос раздавался, казалось, повсюду. — Я — Мал’ганис. Собирай свои войска и отправляйся за мной в Нордскол — царство вечных снегов. Там мы и уладим все наши дела. Там ты узнаешь свою судьбу, — миг, и ощущение присутствия чего-то неправильного, чуждого этому месту пропало.

— Я должен отправиться за ним хоть на край земли, — произнес Артас.

— Он заманивает тебя в ловушку, ты ведь знаешь...

— Знаю, но этот монстр никогда не остановится, — он вздохнул и вложил меч в ножны. — Флот отца в нашем распоряжении, нужно выступать немедленно.

— Ты уверен, Артас? Демон будет еще сильнее там, в стране вечной мерзлоты. Нордскол — прекрасное место, но и зловещее, — неуверенно заметила Джайна.

— Разве у меня есть выбор? — он нахмурился. — Пока Мал'ганис жив — королевство в опасности. Чума распространится по всему северному Лордерону, а что мы будем делать тогда? Сотни городов, подобно этому? Сотни Стратхольмов, Джайна? — он тяжело вздохнул, но не отводил от нее взгляда — Ты... ты отправишься со мной? Я уверен, вместе мы сможем отомстить за мой народ.

“Она никогда не могла ему отказать”.

— Я пойду за тобой на край света, Артас.

* * *

Путь занял несколько недель, но главное испытание ждало их уже в Нордсколе. Они разбили лагерь, поддерживая тепло с помощью костров. Пробирающий до костей озноб казался каким-то темным волшебством, земли были занесены снегом. Он бил в лицо, будто песчаная крошка.

К счастью, даже в этом проклятом Древними Богами месте у них нашлись союзники.

Это случилось на закате. Дозорные подняли тревогу, но вместо порождений зла к ним приблизился отряд во главе с низким коренастым гномом.

— Мурадин? — удивленно выдохнул Артас.

— Никогда бы не подумал, что вы придете спасти нас, — произнес Мурадин Бронзобород, тепло улыбнувшись.

Как он объяснил, они отправились сюда в составе экспедиции (которую снарядила Лига Исследователей) в поисках артефакта, обладающего невероятной мощью — рунного клинка с названием Ледяная Скорбь. В свою очередь Артас рассказал, что пришел сюда за демоном — Мал’ганисом.

— Ты уверен, что клинок существует? Я слышала легенды, но... — с сомнением заметила Джайна.

— О, да, — рассмеялся он, — я не сомневаюсь. Мы были близко, очень близко. Но чем ближе приближались, тем больше нежити пыталось нам помешать. “Они” не хотят, чтобы мы добрались до клинка.

— Возможно, это наш шанс... — задумчиво пробормотал Артас. Джайна же не слишком забивала себе голову легендами. Люди пока не роптали, но она видела, что они держались только на вере в своего принца: они знали, что Артас сделает все, чтобы защитить свой народ. Нежить периодически атаковала их лагерь, вносила сумятицу и сеяла сомнения. Это был чуждый и злой мир, она их не винила, ведь сомневалась сама, стыдясь своих сомнений. То, что ее любимому пришлось сделать в Стратхольме, оставило в его душе шрам, который не затянется никогда. Когда-то она слышала слова, что человек по-настоящему счастлив тогда, когда он меньше всего обращает внимание на время и его не подгоняет страх. И даже если так — нужно смеяться. Ведь что еще оставалось делать? В это время она была почти счастлива и не сожалела, что отправилась в эти заснеженные земли. Джайна наблюдала с каким внутренним огнем Артас руководил своей горсткой людей и понимала, насколько хорошим королем он будет. Ведь пока человек не сдался — он сильнее своей судьбы.

Спустя несколько дней группа разведчиков обнаружила зловещую пещеру.

* * *

Они пробились к пещере сквозь бесчисленные волны врагов, внутрь вошли Артас с Джайной и Мурадин.

Причудливые отблески играли на стенах пещеры, которые испускал закованный в лед меч. Им слышался шепот тысяч голосов, отчего все нутро трепетало, призывая отвернуться, бежать.

— Наше спасение... — благоговейно прошептал Артас.

— Или погибель. Погоди, парень, — нахмурился гном, осматривая руны высеченные на клинке. — Я не могу разобрать, это язык элементалей.

— Зато могу я. Это предупреждение, Артас, — панически произнесла Джайна. — Тот, кто возьмет этот клинок, обретет безграничную власть, но искалечит свою душу.

— Моя душа и так искалечена, — глухо прошептал Артас.

— Ты же знаешь, что это не так. То, что мы сделали — было необходимо. Иначе горожане превратились бы в нежить и к рассвету разбрелись по округе, убивая всех, — заверила его Джайна.

— Меч проклят, — заключил гном, — уходим отсюда.

— Я приму любое проклятие, если оно поможет спасти мой народ. Слышите! — закричал он, подняв взгляд вверх. — Я принимаю Ледяную Скорбь.

В этот момент лед взорвался, осколки разлетелись во все стороны, досталось всем троим. Первым с земли поднялся Артас. Его лицо было в снегу, но глаза сияли. Он подошел к постаменту и взял клинок в руку.

— Свершилось, — прошептал он, не обращая внимания на то, что его свет паладина пропал, — я чувствую мощь тысяч поколений.

— Извини, парень, но я не могу позволить тебе завладеть этим клинком, — сказал Мурадин за его спиной. Раздался выстрел, но клинок невероятным образом возник на пути пули.

— Мурадин... — сказал Артас, его голос выражал лишь боль от предательства, а лицо перекосилось от злости. — Уходи отсюда.

Но гном выстрелил опять... безуспешно. Артас в ярости приблизился и вонзил клинок в его живот, который, казалось, пел от живой крови. Шепот лишь усиливался.

Он сделал верный выбор, доверять свету было глупо, теперь он непобедим.

— Джайна! — он бросился к ней, отставил клинок в сторону и опустился на колени, приподнимая ее голову. — Прошу, очнись, — возопил он, игнорируя холод, который, казалось, распространялся по телу и доходил до сердца.

Ее волосы разметались по льду, лицо было бледным, но она дышала.

— Артас, — прохрипела Джайна, приходя в себя.

— Да, милая, я рядом, — шептал он.

— Помнишь... как мы танцевали у костра... на лугах Тирисфаля? А потом... зажгли плетеного человека... — слова давались ей с трудом.

— Я помню, Джайна, это было незабываемо, — казалось, он вот-вот заплачет.

— А потом... мы пошли к тебе в покои...

— Я помню каждую минуту, которые мы провели вместе, — он прижался лбом к ее лбу.

— И... ты помнишь, о чем попросил меня... в ту ночь?

— Да, но я не понимаю... — он недоуменно смотрел ей в глаза.

— Я никогда не смогу отказать тебе, Артас.

С этими словами она на последнем выдохе произнесла заклинание, и пещера мелко задрожала. Огромные глыбы начали падать с потолка. Артас в прыжке попытался достать клинок, но было слишком поздно.

Пещера обрушилась, навсегда погребя под собой тела принца Лордерона Артаса Менетила и его возлюбленной Джайны Праудмур.