Тот самый Питер... (джен)

Когда миссис Дарлинг первый раз видит Питера Пэна — она роняет из своих ладоней чашку с горячим чаем. Вэнди удивленно теребит маму за руку, а та лишь рассеянно улыбается. Питер приветливо кланяется матери Вэнди, та делает учтивый реверанс и произносит довольно сложную речь, «приветствуя верховного короля Страны, Которой Нет и Не Будет». Питера никто не называл королем в присутствии Вэнди, и по его довольной физиономии видно — ему неожиданно нравится звучание этого слова. Странная тень пробегает по его лицу, будто он пытается что-то вспомнить, но никак не получается. Миссис Дарлинг поит Питера чаем, кормит печеньем с сахарным глазурью, расспрашивает про Нетландию, особенно интересуясь феей Динь-Динь и капитаном Крюком. Питер сидит на стуле, беспечно болтая ногами, время от времени забываясь и взлетая вместе со стулом к потолку. Джон и Майкл хихикают над этим, миссис Дарлинг закатывает глаза и улыбается, Питер спохватывается — и спускается, но уже через десять минут — он снова воспаряет над полом, а Джон и Майкл снова начинают фыркать в свое какао.

Джейн удивлена. Мама у нее, без сомнения, прекрасная, но она всегда говорила папе, что она реалистка — разве может она просто взять и разрешить такие вот нереальные вещи.

Джейн не может знать, что вечером в спальне родителей затеется долгий разговор, в котором маме придется выслушать некую порцию укоров.

— Ты, скажешь, что я сошла с ума — но Питеру можно доверять, — говорит миссис Дарлинг мистеру Дарлингу, а тот недовольно хмыкает.

— Если верить ему же — то твоего брата он скормил крокодилу, дорогая.

— Ох, мальчишки всегда сражались за место главы семьи, — печально вздыхает миссис Дарлинг, — однако, поверь, это не всерьез, Питеру всегда нужно было с кем-то сражаться, и младший братец был для этого идеальным кандидатом. И потом — у него же есть его фея... Фея с целительским даром.

— Он тебя даже не помнит.

— Я для Питера — всего лишь девчонка из прошлой жизни. А он их забывает. Имеют важность лишь те, кто прилетает вместе с ним в Нетландию. И те, кто уже никогда её не покинет. А я — я не осталась.

— И все-таки мне кажется, ты зря это разрешила…

— Ох, дорогой мой, — миссис Дарлинг печально улыбается, — не сомневайся, я как никто знаю — если сказка решила вдруг вторгнуться в твою жизнь — убежать от неё невозможно, пока ты не выслушаешь все её уроки. А потом — умрет, как умерла для меня.

— А Питер?

— А Питер — он все еще слушает, — вновь улыбается миссис Дарлинг, — я сегодня смотрела на него, и не сказать даже — как мне было больно глядеть и видеть.

Мистер Дарлинг относился к тому редкому типу мужчин, которые понимали своих жен с полуслова, по легкой тени, пробежавшей по лицу — он понимал, когда не нужны слова, когда нужно заключить супругу в крепкие объятия и позволить себе не слышать, как она тихонько всхлипывает. Ему не нужно было пояснять — он помнил событие, едва не разлучившее его с невестой. Катастрофа. Поезд, сошедший с рельс. Три могилы на кладбище. Черный цвет, который его невеста ненавидела, но который окружил её, будто желая и её похоронить.

Мистер Дарлинг помнил, как его молодая жена рассказывала ему сказки — вещи, в которые было невозможно поверить. Но сегодня за ужином он видел летающего мальчишку. И отрицать его существование было глупо. Мальчишка существовал вопреки его вере, что летающих парнишек не бывает.

Мистер Дарлинг видел, что сегодня, глядя на детей, которых его дочь именовала Потерянными Мальчишками, у Сьюзен стояли на глазах слезы. Она видела в них то, чего не видел он. Хотя даже он заметил, что у Кудряша не только те же кудри, как у его жены, но и нос… Слишком знакомый профиль. Ему придется поверить, что погибший старший брат его жены стал летающим духом, младшая сестра — феей, младший брат — пиратом. Ему придется поверить жене на слово и считать, что Питер не допустит, чтобы с Венди что-нибудь случилось. И он будет надеяться, что пару уроков спустя сказка решит найти себе других учеников.