Добро пожаловать в Солнечное Логово (джен)

"Добро пожаловать в "Солнечное Логово"! Райский уголок, лучшее из мест для отдыха. Приезжайте сюда на праздники!"

Яркий рекламный буклет пах типографской краской и глянцево блестел под утренними солнечными лучами. Домик, изображенный на гладких страницах, казалось, сошел со страниц какой-нибудь сказки. Он был небольшим, но выглядел очень уютным и светлым. Комнаты в стиле прованс, полы из беленого дуба, плетеные кресла на веранде.

Дорога, виляя между холмов, поросших кленами, спускалась в низинку, молочный туман стекал на нее, но Лора — риэлтор, взявшийся помочь Саше с поиском дома на уик-энд, — уверенно вела машину. Казалось, она наизусть знает каждый поворот, каждый пригорочек. Сразу было видно: сюда она ездила часто.

— Солнечное Логово — хит продаж, — дружелюбно сказала Лора, мельком глянув на Сашу. То, с каким скепсисом клиентка рассматривает буклеты и фотографии дома, утонувшего в изумрудной зелени, не укрылось от нее. — Тихо, тепло, солнечно. Местные не беспокоят. Домик чистый, все блага цивилизации. Дорога с автобусной остановкой рядом. Только положительные отзывы от клиентов.

— Почему тогда так дешево? — с сомнением в голосе произнесла Саша, поправляя непослушную прядь, выбившуюся из прически. — В чем подвох?

Лора рассмеялась — слишком громко для того, чтобы можно было выдать смех за беззаботный.

— Это же не пятизвездочный отель, — ответила она, снова бросив один из своих острых внимательных взглядов на Сашу. У Лоры были темные глаза, узкое смуглое лицо с тонкими губами и каштановые волосы, гладко зачесанные назад и собранные в жгут. — Просто небольшой дом. Но вам понравится.

Это было сказано таким безапелляционным тоном, что Саша стушевалась и почти расхотела задавать какие-либо вопросы. Но все же в ней остался еще дух противоречия, так просто сдаваться настырной Лоре она не собиралась и выложила напоследок свой козырь:

— Я слышала, там поблизости местные пропадают на болотах, — неуверенно произнесла Саша, рассматривая карту с отмеченным на ней городком. Но и этот аргумент не смутил риэлтора, Лора насмешливо фыркнула, нервно дернув плечом.

— Ну вы же не полезете на болото, — снисходительно произнесла она так, словно разговаривала со слабоумной. Как будто втолковывала прописную истину человеку, с трудом ее понимающую. — И кто такие эти ваши гипотетические местные? Одна бездомная одинокая сумасшедшая старуха? Ее даже опознать не смогли. Она пришлая, не местная. В каждом городе кто-то когда-то умирает, и что теперь, не жить там? И какое отношение эта история имеет к вам?

Саша неуверенно пожала плечами и умолкла. Лора решительно отметала все ее отговорки, все предлоги, которые Саша придумывала, чтобы не ехать в навязываемый ей "рай", и оставалось только одно — добраться до места и там уже сказать свое твердое "нет". Не нравится.

Лора, кажется, угадала и эти мысли Саши и снова улыбнулась, неприятно, насмешливо, так, словно была уверена в своей победе.

"Редкостная проныра, — с неприязнью подумала Саша. — Такая в игольное ушко пролезет, вывернет наизнанку кого угодно".

Под внимательным взглядом риэлтора она почему-то почувствовала себя неуютно, как нашкодившая девочка в кабинете директора. Ощущение, что риэлтор везет ее в это Логово против ее воли, только усилилось, Саша сердито насупилась и, скрестив руки на груди, глубже уселась в кресло.

Саша не знала, что именно хочет. Просто она мечтала найти уютное приятное местечко, где можно недельку отдохнуть, спрятавшись ото всех. Явившись в агентство, она долго перебирала предлагаемые ей улыбчивыми сотрудниками варианты, но все было не то. Чего-то не хватало, или Саша была просто не уверена, что именно вот этот вариант ее устроит во всем.

И тогда появилась Лора, просто отодвинув коллег плечом.

— Я знаю, что вам подойдет! — сказала она безапелляционным тоном. — Поедемте, я вам покажу поистине райский уголок!

Саша, скуксившись, уже было хотела отказаться, но Лора ее словно не слышала.

— Прекрасная погода, почему бы не прокатиться? — говорила она, и каждое слово Лоры было словно вбитый по самую шляпку стальной гвоздь. — Если вам не понравится, никто ничего подписывать не заставляет. Но этот дом нравится всем.

Ее голос, командные интонации создали словно кирпичную стену между Сашей и остальным миром, и та и глазом моргнуть не успела, как уже сидела в автомобиле Лоры, пристегнутая ремнем безопасности, а сама Лора, посасывая сигаретку и пуская дым в щель над слегка опущенным стеклом, лихо крутила баранку.

Лора Саше совершенно не нравилась, совсем.

Помимо отталкивающей внешности — длинная, тощая, одетая в черное, делающее ее похожей на остро отточенный карандаш вредной учительницы математики, — у Лоры, кажется, был еще и прескверный характер. Этакая представительница трущоб, выбившаяся в люди, цепкая, хваткая, жестокая хищница. Наверняка в детстве доставляла родителям кучу проблем, баловалась наркотой, водила знакомства с дурной компанией. Вцепится в глотку и глазом не моргнет. Всучит то, что тебе и даром не надо. Заставит подписать.

Догадки Саши о трудном детстве Лоры подтверждали и руки риэлтора, сжимающие руль. Смуглые тонкие запястья, частично видные из-под длинных рукавов черной водолазки, были испещрены белыми полосами разной длины и ширины — старыми шрамами, оставшимися после порезов. Вскрывала вены? Привлекала внимание главаря их компашки, доказывая свое бесстрашие? Пускала кровь, вырезая имя любимого? Пальцы покрыты еле заметной сетью старых рассечений — ее били по рукам?

К тому же, на правой руке Лоры не хватало безымянного пальца. Отчаянная девица...

Раз, два, три,

Слезы утри.

Кто ворует и лжет,

Того розга по пальцам бьет...

— Это не то, что вы думаете, — снисходительно сказала Лора, заметив взгляд Саши. Она затянулась в последний раз и щелчком отправила выкуренную наполовину сигарету в окно, неторопливо подняла стекло, и ветер перестал трепать ее тщательно уложенные волосы. — Это моя мать. У нее были свои взгляды на воспитание.

Саша смутилась, словно ее застигли за каким-нибудь постыдным занятием — за подглядыванием, например, — но все же взглянула на руку Лоры. Та подняла повыше рукав и поднесла истерзанное запястье, покрытое рубцами, почти к самому лицу Саши, и она судорожно сглотнула, заметив старые потертости от ремней, когда-то связывающих эти руки.

— Бытовое насилие, — произнесла Лора беззаботным голосом, поправляя рукав и вернув руку на руль. Ее профиль остался безмятежным, но темные глаза были злы, ноздри трепетали. — Побои за малейшую провинность. Наказания. Привязывания. Никаких капризов, никаких желаний, никаких подарков на дни рождения. Мне и голоса-то подавать нельзя было. Когда мне исполнилось четырнадцать, я сбежала из дома. Всего добивалась сама, — Лора разразилась неприятным лающим смехом, с каким-то злым презрением глянув на Сашу. — Сама училась, сама пробивалась в жизни — о, мамочке надо отдать должное, она научила меня постоять за себя!

— И что теперь с ней? — почему-то спросила Саша, не зная, как реагировать на эти внезапные откровения попутчицы.

Лора слегка пожала плечами.

— Она умерла, — ответила она с нехорошим удовлетворением в голове, в очередной раз глянув неприятным, колючим взглядом на Сашу. — Совсем недавно, в одиночестве. Говорят, она пошла за какой-то вещью в кладовку, дверь за ней захлопнулась, и она не смогла самостоятельно выбраться, — по губам Лоры скользнула злобная усмешка — по всей вероятности, она находила такую страшную смерть достойным возмездием. — Она под старость стала совсем немощна и слаба. Дорого бы я отдала за то, чтобы быть с ней в последний год ее жизни... Чтобы посмотреть в ее глаза...

Не щеках Лоры, напряженно смотрящей на дорогу, заиграли желваки, пальцы сжали оплетку руля с такой силой, что кожа жалобно заскрипела.

— Зачем? — совершенно искренне удивилась Саша.

— Как зачем? Теперь мы поменялись бы местами, — елейным голосом ответила Лора. — И я наглядно объяснила бы ей все прелести ее методов.

От ярости, сквозившей в голосе Лоры, Сашу передернуло. Женщина, с таким удовольствием смакующая мысли о мести, об издевательствах над больным и старым человеком, стала ей отвратительна. И эти взгляды, полные издевки и не особо скрываемого превосходства... "Избалованная зажравшаяся дурочка — вот как Лора думала о ней, о своей клиентке", — догадалась Саша, и щеки ее залил румянец стыда, когда она вспомнила свое поведение в агентстве. Капризничая и небрежно перебирая варианты, она заставила стольких людей плясать вокруг себя, и в этом, в общем-то, не было ничего плохого, ведь, в конце концов, кто платит, тот и заказывает музыку...

Но Лора, вероятно, наблюдая за привередливой клиенткой издалека, думала иначе. Наверное, кривила брезгливо губы, глядя, как девушка со скучающей гримаской на лице отказывается от того, чего сама Лора долгое время была лишена. Наверное, ее израненные руки просто чесались от желания треснуть чем-нибудь Сашу по голове и вышвырнуть ее прочь, чтобы больше не слышать капризов и томного "ну я не зна-а-аю...", которое следовало за каждым новым предложением...

— Столько времени прошло, — осторожно заметила Саша, возвращаясь к рассказу Лоры и прогоняя мучительный стыд, — уже давно пора простить...

— Простить? — Лора снова расхохоталась своим неприятным металлическим хохотом.

— Я бы простила, — упрямо сказала Саша. Нет, она не была уверена в том, что смогла бы это сделать, просто ей почему-то хотелось досадить чем-нибудь Лоре. Ее история совершенно испортила Саше настроение, ехать с ней никуда не хотелось, Саша тихо злилась на Лору и ругала ее почем зря. Кто так ведет дела?! Она всем клиентам рассказывает эти гадости?! И кто после этого подпишет с ней договор?!

— Не думаю, — со смехом отозвалась Лора, резко выворачивая руль. — Почти приехали.