Мадам Примпернель и Философский камень (джен)

Лиззи была поттеровским бастардом, и об этом знала вся Годрикова Лощина. «Плод юношеской страсти» — так говорили о ней старухи, при этом оправдывая её отца и осуждая мать. Конечно, ведь это только девица обязана себя блюсти, а для юноши вполне естественно лезть под каждую юбку! «Их счастье, что старик Поттер так добр, — судачили в деревне, даже не приглушая голоса, если Лиззи вдруг оказывалась поблизости. — Позволил греховному плоду родиться и даже выделил от щедрот сколько-то галлеонов ребёнку на приданое. Если бы девка имела наглость понести от кого-нибудь из Блэков или Лестранжей, её скормили бы псам раньше, чем пузо стало выпирать!»

Почему рядом с Поттером упоминались именно Блэки и Лестранжи (которых в Годриковой Лощине отродясь не видали — ни тех, ни других), Лиззи не понимала и однажды спросила маму. Та нахмурилась, но ответила:

— Может, ты и мала ещё, но лучше я тебе честно объясню, чем эти старые вороны накаркают в уши всякой дряни. Я заканчивала пятый курс, когда твой отец обратил на меня внимание. Кроме него, тогда учились на старших курсах трое юношей из Блэков и двое Лестранжей, а больше в Хогвартсе не было никого из семей, отпрыски которых могут себе позволить взять девушку, не спрашивая её согласия. Если, конечно, девушка не из таких же, как они. Спасибо ещё, я не грязнокровка, а то могли и по кругу пустить. А так — что ж… Отец Поттера, твой дед, и вправду оказался добр — только потребовал с меня клятву за себя и тебя, что не станем претендовать на любое имущество и наследство Поттеров.

— Не больно-то и хотелось, — фыркнула Лиззи. Чарли Поттер, её сводный братец, донимал её как бы не почище прочей ребятни. К пикси и докси таких родственничков!

«Бастард» — ужасное слово, а дети не знают жалости. Там, где взрослые всего лишь глядят неодобрительно и качают головами, их отпрыски тычут в тебя пальцем и дразнятся на всю улицу. Поэтому к одиннадцати годам друзей и подруг у Лиззи не было, зато недругов хватало. Ну а что ж, молча терпеть? Стихийные выбросы у неё начались рано — поттеровская порода! — так что обидчикам доставалось неслабо; а уж когда малышка Лиз освоила мамин любимый «бородавчатый сглаз», желающих её подразнить, подёргать за косички и подставить «ножку» очень резко поубавилось. Вот только подружек всё равно не появилось.

Честно говоря, Лиззи не понимала, почему мама не уедет отсюда. Ей-то доставалось от злых языков ещё больше! Да что там, её даже звали — с издёвкой — «мамаша Примпернель», выпячивая лишний раз девичью фамилию и материнство без законного мужа. Но Амели Примпернель как будто не слышала ни сплетен с пересудами, ни откровенных нападок. Жила себе и жила, точно так же, как до неё жили в этом же крохотном домике на краю Лощины её мать и бабка — возилась в саду, собирала травы в лесу, варила простенькие зелья и сбывала их где-то в Лондоне. Как раз хватало на всё необходимое для неё и малышки.

Провожая дочку в Хогвартс, Амели Примпернель дала ей два совета: завести подружек среди магглорождённых и обратить внимание на зелья. Среди магглов как раз входили в моду идеи суфражисток о женском равноправии, к тому же там знать не знали, кто такие Поттеры. А зелья — глупо разбрасываться отцовским талантом, пусть даже отец тебя и знать не хочет, верно?

— Конечно, — согласилась Лиззи. — Я ещё им всем покажу!

— Только не зарывайся, — осадила её мать. — Оставь своё «всем покажу» на после Хогвартса, вот мой тебе третий совет! А в школе хорошенько к этому подготовься.

Как и мама, Лиззи попала на Хаффлпафф. Повезло дважды. Во-первых, здесь, как и на других факультетах, хватало детей из Годриковой Лощины, но как раз среди первокурсниц таких не оказалось, и войны с соседками по спальне не случилось. Во-вторых, хаффлпаффцы традиционно жили дружно, и нападки на Лиззи со стороны второкурсницы Меган Джефферсон сразу же пресекли старосты — заодно предупредив и прочих. Отдельным бонусом шёл декан, профессор Гектор Тутс — Мастер герболог и зельевар, увлечённый и любящий таких же увлечённых учеников. И мисс Элизабет Примпернель сосредоточилась на учёбе.

В спальне их жило четверо. Помог ли хаффлпаффский дух, или то, что Лиз Примпернель оказалась единственной чистокровной, пусть и «подпорченной» незаконным происхождением? Две магглорождённых девочки и полукровка с маггловскими же корнями ни разу не произнесли слов «бастард» и «Поттер», зато много и интересно рассказывали о жизни среди магглов, а Лиз в ответ делилась опытом жизни в магической деревне. Учёба шла легко и весело, в свой факультет Лиз просто влюбилась, а из предметов любимыми стали зелья и гербология — вполне ожидаемо, с таким-то деканом. Впрочем, в гербологии мисс Примпернель отнюдь не блистала, и растения завораживали её не сами по себе, а лишь как ингредиенты для зелий.

Зелья, зелья, зелья… Лиззи росла, помогая маме собирать и выращивать травы, разбирать их и сушить, нарезать и толочь, глядя, как мама варит зелья, и слушая её объяснения. Но мама никогда не замахивалась на что-нибудь сложное.

— Я любила чары и трансфигурацию, а в зельеварении держалась чуть повыше середины, — рассказывала она. — Но, видишь ли, дочка, зельями проще всего заработать на жизнь, даже такими, какие и школьнику по силам сварить. Мало кто захочет сам возиться, покупать ингредиенты, пачкать руки и тратить время, если можно, не напрягаясь, отдать десяток кнатов или даже пару сиклей за готовое.

Ну а Лиззи в полной мере достался поттеровский семейный талант — это ещё до Хогвартса стало ясно. Наследие Линфреда Стинчкомбского, которым так гордится и кичится насквозь чистокровная семейка Поттеров — даром что родоначальник жил среди магглов и не брезговал их лечить. Зелья любят лёгкую руку, чутьё и верный глаз — Лиз Примпернель обладала и тем, и другим, и третьим.

— Лучшее, что мог мне дать папочка, — бурчала она. — И ничего другого не нужно — пусть подавится. Клятву они с мамы потребовали — тоже мне! Да я и без клятвы гнутого кната от них не взяла бы! Сами справимся.

И справлялись. Уже после первого курса Лиз поставила свой котёл рядом с материным и наварила за лето всякой простенькой мелочёвки галлеонов на двадцать — как раз хватило закупить всё нужное к школе и обновить гардероб. На втором курсе, поговорив по душам с деканом, она занялась заготовкой впрок ингредиентов — для кабинета зельеварения, вообще-то, но за постоянную помощь в этом нудном, кропотливом и не слишком чистом занятии профессор Тутс выделял ей часть заготовленного. Что-то Лиз откладывала к лету, что-то использовала сразу — декан вовсе не возражал против внеурочной варки зелий, а покупательниц на средство от прыщей или веснушек, на шампунь для быстрого роста волос или лосьон для выведения волос там, где они не нужны — всегда хватало.

В целительские зелья Лиз Примпернель не лезла. Во-первых, для них нужна лицензия; во-вторых — в Хогвартсе есть больничное крыло, а вне Хогвартса — госпиталь Святого Мунго и не меньше дюжины частнопрактикующих целителей, так что на этом рынке ей не обрадуются. А в третьих — но, может, именно это куда важнее — за лекарства люди платят вынужденно, и эти траты совсем не оставляют у них добрых чувств. То ли дело рецепты для красоты! Все эти крема и примочки, шампуни и лосьоны, мази от цыпок и бородавок, отбеливатели для рук, лица и зубов, питательные, увлажняющие, освежающие маски — в общем, всё то, что так мило сердцу любой истинной женщины. О-о-о, Лиззи не жалела времени и сил на поиск всё новых и новых рецептов! А найти их оказалось ой как непросто — по большей части средства эти передавались от матери к дочери да от бабки к внучке, исключительно внутри семьи. Красота — это ведь дело такое… с одной стороны — тонкое и деликатное, с другой же — чуть ли не военное. Разве можно позволить сопернице превзойти себя на этом поприще?! Какое-нибудь простенькое зелье, придающее свежесть лицу после бессонной ночи, зачастую хранилось в такой строгой тайне, что куда там смертельным ядам!

На третьем курсе клиентура Лиззи резко выросла, а ассортимент стал достоин небольшого магазинчика. Декан щедро поделился немногим, что знал из этой малоинтересной для мужчин области. Кое-что рассказала мадам Росси, школьный колдомедик — не просто так, разумеется, но Лиззи совсем не считала помощь с варкой бодроперцового в разгул простуд такой уж большой ценой. Соседки по спальне привезли с каникул кучу маггловских рецептов — кое-какие из них явно имели очень давние волшебные корни, другие же можно было творчески переработать; да и в любом случае изучить маггловский подход к теме оказалось полезным. А вот библиотека почти совсем не помогла — только и нашлось, что несколько улучшающих цвет лица и смягчающих руки примочек в старой подшивке «Ведьминого досуга». Серьёзные авторы солидных фолиантов рассматривали всё больше яды и противоядия, коварные и сложные зелья вроде Амортенции, Оборотного, Феликс Фелицис… ну, и прочее в том же духе. Женские мелкие ухищреньица их не интересовали.

А летом перед четвёртым курсом мисс Лиз Примпернель нежданно-негаданно стала популярной среди женской части Магической Британии — да-да, не только Годриковой Лощины! Молва расходится быстро. Побелевшее чистенькое личико конопатой Мегги Джефферсон, густые кудри Салли Хоуп, нежные ручки Миллисенты Вэнс и столь же приятные перемены во внешности у многих других послужили отличной рекламой. Теперь уже не Лиз помогала матери, а Амели — дочке. Серебряный ручеёк сиклей то и дело взблёскивал золотыми искрами галлеонов; впрочем, кнатами тоже не брезговали: знамо дело, курочка по зёрнышку клюёт. Лето промчалось — Лиззи и не заметила за работой. Как будто, пытаясь добыть кусок хлеба, она наткнулась на золотую жилу — ну что ж, разве плохо? Тем более что ей самой очень даже нравилось именно это занятие.

Крепко подумав, новый учебный год Лиз начала с очередной задушевной беседы с деканом. Два года до СОВ — самое время выбирать, чем займёшься во взрослой жизни. А значит, и в предметах пора расставить приоритеты. Гербология и зельеварение — конечно же, основные. Астрология и нумерология — нужны для сложных зелий. Чары и трансфигурация — что ж, без них никуда, ведьма она, в конце концов, или кто? А вот всё прочее — пустая трата времени! Которого и так не хватает, хоть ты плачь…

Всё это она и объяснила начистоту — а заодно и о новых рецептах, которые надо бы проверить и запатентовать, и об очереди на уже испытанные зелья — право же, хоть ночами вари! — и о возникшей этим летом мечте открыть лавочку косметических зелий. Ну а что, раз уж всё равно покупательницы сами к ней идут да сов с заказами шлют?

Может, профессор Тутс и не отнёсся бы так понимающе, не проявляй студентка талант и интерес именно к его предмету. Хотя как знать? На Хаффлпаффе весьма уважался прагматичный подход к учёбе, многие уже с первого курса твёрдо знали, чем займутся в жизни, так что мисс Примпернель действовала вполне в традициях своего факультета. Как бы то ни было, содействие декана развязало ей руки, и Лиз с головой погрузилась в изыскания.

Она даже не сразу заметила, что в Хогвартс поступил Чарли Поттер — мало ли кто там бегает среди мелкоты, тем более не на её факультете. А когда тот по старой памяти попытался обозвать Лиз ублюдком, его живо окоротили свои же, чистокровнейшие из чистокровных. Потому как одно дело просто бастард, и совсем другое — бастард полезный и даже в чём-то незаменимый. Как дошло до Лиз через третьи уши и языки — Поттеру предложили сначала самому выучиться варить все те зелья, которые так хорошо удаются Лиз Примпернель, а уж потом строить из себя невесть что. «А то вдруг, Поттер, на тебе магия рода отдохнула — после твоей сестры-ублюдка?»

Задетый за живое Поттер по уши погрузился в зелья, даже поумерил обычное гриффиндорское хулиганство. Вот только профессор Тутс, до ушей которого дошла подоплёка его стараний, заслуженные «Выше ожидаемого» ставил, но даже на «Превосходно» расщедривался редко, не говоря уж о том, чтобы похвалить и выделить из прочих. А вот не надо было задевать не просто хаффлпаффку, а ещё и почти что личную ученицу декана «барсуков»! Ну да Поттер есть Поттер, сначала делать, а потом думать — это у них семейное, вся Годрикова Лощина знает.

Два года пролетели как один миг. Лиз расширяла ассортимент, запатентовала десяток рецептов (с помощью Мастера Тутса, поручившегося за неё в Гильдии Зельеваров), и ещё с пару десятков предпочла не светить, лишь шепнув словечко-другое потенциальным клиенткам. Клиентура тоже росла, успевать за спросом становилось всё труднее, и Лиз, опять же посовещавшись с деканом, вполне официально, контрактом, наняла помощницу. Магглорождённая Оливия Хопкинс училась на Гриффиндоре, особых талантов не проявляла, и с перспективами после Хогвартса у неё было туго — ну, разве что удачно замуж выйти. Вот только характер у неё был из тех, о каких говорят «истинная ведьма» — такая не согласится беспрекословно слушаться мужа и ограничить свой мир детской, кухней и супружеской постелью. Сама Оливия прекрасно всё это понимала, так что на предложение Лиз согласилась с радостью.

Многие удивлялись, почему Лиз Примпернель не выбрала кого другого. И однажды у Большого Зала её остановила компания девиц во главе с Виолеттой Лестранж — все чистокровные, из тех, кто не жалел полновесных галлеонов на свою красу.

— Примпернель, вот скажи, эта твоя помощница — ты получше никого не могла подобрать? — хмурясь, начала Лестранж. — Я узнавала — у неё по зельеварению редко когда выше «Удовлетворительно». Ты, Примпернель, варишь отменные зелья, мы все тебе доверяем, и не хотелось бы однажды получить какую-нибудь дрянь за свои-то деньги.

— Польщена доверием, — усмехнулась Лиззи. — Ну а я доверяю профессору Тутсу. Я с ним посоветовалась, когда поняла, что мне нужен помощник. У Оливии плохо с зельями, потому что ей не хватает терпения следить за котлом. Ну так я к своим котлам никого и не подпущу! А ингредиенты она готовит лучше всех на потоке. Быстрая, аккуратная и дотошная — как раз то, что нужно. К тому же она прекрасно понимает, что второго такого шанса, как со мной, ей не выпадет. Ей некуда идти после школы, ну а мне нужна будет помощница и после — так лучше сейчас об этом позабочусь, чем после Хогвартса начну искать.

— Звучит разумно, — согласилась стоявшая за спиной Виолетты Ирма Лонгботтом.

— Ладно, раз ты за неё ручаешься… — недовольно согласилась Лестранж.

— Главное — я ручаюсь за свои зелья, — серьёзно ответила Лиз. — Я ведь хочу, чтобы вы все и через год, и через десять лет после Хогвартса, и даже через пятьдесят приходили в мою лавочку.

— У тебя будет лавочка? — заинтересовалась молчавшая до сих пор Аманда Крауч.

— Обязательно! Только вот пока не знаю, в Хогсмиде или в Косом переулке.

— Конечно, в Косом, тут и думать нечего! — Крауч прищурилась. — Если нужен будет кредит, обращайся.

— Учту, — кивнула Лиз. — Спасибо.

Предложение было кстати — открыть лавку в Косом стоило дорого, раз в десять, пожалуй, дороже, чем в Хогсмиде. Хотя Лиз и надеялась к концу седьмого курса накопить весомую сумму, но… В общем, на Хогсмид хватило бы точно, а вот Косой, да ещё если не совсем уж на отшибе в тупичке, а в удачном месте…

Но теперь мечты обретали реальную форму, а значит, нужно было работать.