Сила любви (гет)

Элизабет Энн привыкла смотреть на небо. Все те тридцать пять лет, вспоминая о нём, она поднимала голову и вглядывалась в небесную лазурь или искала его за облаками. Иногда ей казалось, что его дух наблюдает за ней, — звёздными ночами она видела его честный пристальный взгляд в холодном свете звёзд.

«Да, вот сейчас упаду на тебя прямо с неба. Будешь ли ты рада такому?»

Она знала, что будет.

Сейчас, когда Кевин очнулся от комы, сидел на скамейке перед домом и смотрел на звёзды, наверное, ничего в жизни Лиз не изменилось.

Она порадовалась тому, что в Труро не было небоскрёбов, которые закрывали бы небо, принесла плед и села рядом.

— Мне сказали, что ты видел цветные сны, когда спал. Расскажи мне.

— Я ничего не помню, — голос Кевина звучал отрешенно, а выражение его лица не изменилось.

— Но там были звёзды и странные миры? — переспросила Лиз.

— Может быть.

Ночной воздух был прохладным. Лиз прижалась к боку Кевина — он выдохнул и обнял её за плечи.

— Ты знаешь, Орион — одно из самых ярких созвездий. Оно названо в честь охотника, а в его поясе три звезды.

Лиз пригрелась возле Кевина и задремала.

Нет, глупо было рассчитывать, что, проснувшись после тридцатипятилетнего сна, он будет тем же добрым парнем, принимающим близко к сердцу судьбы мира. Он изменился, будто прожил целую жизнь, стал сварлив, аккуратен до педантичности, молчалив и замкнут, благодаря чему идеально вписался в настроенный Лиз под себя быт. Она вставала рано, молола и варила для себя крепкий чёрный кофе. Он выпивал его весь с двойной порцией сливок так, что Лиз доставалась только собственноручно приготовленная им яичница. Без кофе было тяжко, но он довозил её до работы на собранной им из запчастей колымаге. Она успевала вздремнуть, а его ласковый взгляд, когда он будил её, позволял простить все прочие равнодушные… Их было не так уж и много.

За работой Элизабет всё чаще возвращалась мыслями к тому, что так изменило Кевина и что его гложет. Нет, она была уверена, что дело вовсе не в длительных и практически напрасных поисках работы. Рано или поздно они увенчаются успехом. Нет, за прошедшие тридцать пять лет Кевин не растерял квалификацию и был необычно крепок для коматозника. Всё портила его неуживчивость, из-за которой он не мог задержаться ни на одном месте.

В конце концов, сбережений Лиз должно было хватить на то, чтобы прокормить их обоих. Она была рада видеть любимого чинящем очередную развалюху в гараже. Ей было приятно, когда муж забирал её с работы, а дома ждал ещё тёплый ужин.

Нет, некоторые странности беспокоили её — Кевин пристрастился к риску. Выходные они проводили в парках развлечений, катаясь на аттракционах, в кемпингах, отдыхая активно… иногда даже экстремально. К собранной руками Кевина развалюхе присоединился горный велосипед, скейтборд и каяк.

Элизабет не возражала. Наоборот, в её размеренной до скуки жизни эти развлечения были той изюминкой или перчинкой, об отсутствии которой так горюют молодые пары после нескольких лет в браке. Когда она в полной, хотя и потрёпанной экипировке, с поддержкой скользила на роликовых коньках, смех пополам со страхом заставлял её забывать все годы ожидания, а его лицо, наконец, привычно улыбалось.

Нет, Лиз чувствовала, что именно звёзды изменили Кевина, и от того пристальнее вглядывалась в ночное небо. Так, в её доме появился телескоп, книги по астрономии и атлас небесных сфер.

Со временем их быт превратился в привычку. К хорошему быстро привыкаешь. Лиз стала просыпаться позже, Кевин устроился почтальоном и нёс свою службу с гордостью, достойной марафонского гонца. Они всегда уезжали на выходные, а в будни засиживались допоздна.

Если что-то ещё беспокоило Лиз, то только тот случай, когда возле калитки остановилась дорогая чёрная машина, и два похоронных агента — мужчина и женщина — вышли из неё и остановились за забором.

Кевин не заметил гостей, он был слишком занят звёздами, а Лиз слишком испугалась, чтобы его потревожить, — просто замерла и прижалась к плечу. Похоронные агенты тихо и печально переговаривались и пристально смотрели на них, привычно устроившихся на скамейке, так долго, что Лиз уже хотела просить их уйти.

Наконец, женщина всхлипнула, будто сдержала слёзы, взяла спутника под руку, прижалась к плечу и увела его. Они уселись в свой автомобиль и уехали. К счастью, Лиз забыла об этом визите раньше, чем посчитала его дурным предзнаменованием. Безоблачное счастье туманили редкие бытовые неурядицы. Но у кого их нет?