Тени (джен)

Работать фельдшером в таком захолустье явно не было пределом её мечтаний. Светлана родилась в небольшом городке, и она, как и многие другие люди из провинции, мечтала устроить свою жизнь да уехать в столицу. Но судьба — женщина жестокая. Может, из-за очередной её злой шутки Света и застряла в этой маленькой деревушке с её жителями, которые отказывались воспринимать эту юную девушку всерьёз, но, несмотря на это, всё равно вызывали её по любому поводу и без.

И вот ей снова пришлось выбраться из дома в своё нерабочее время по какому-то пустяку. На что-то серьёзное она не надеялась, потому шла неспешно, осматривая окрестности. Хотя осматривать там было нечего: в этой деревушке единственной достопримечательностью, если его можно так назвать, было старое кладбище. По слухам, оно имело древние корни, мол, хоронить там начали еще в десятом веке. Да хоть в пятом, от этого интереснее для Светы оно не становилось! По её мнению, если оно и годилось на что-то, кроме того, чтобы быть кладбищем, так это на то, чтобы сократить путь. Поэтому, взглянув на него мельком, она, не задерживаясь, спокойно пошла дальше.

* * *

Через некоторое время Светлана наконец добралась до нужного домика, где её до сих пор дожидался пациент. Это оказался мальчик лет десяти. Детей в этой деревне не было, как и того, что могло бы сделать их проживание в ней возможным: ни школ, ни детских садов, ни площадок, ни даже магазина поблизости. По этой причине девушка решила, что, вероятно, к хозяйке этого дома приехал внук на лето.

Ребёнок держался за ногу, на которой красовался лист подорожника, приклеенный обычным скотчем — конечно же, аптечки у них не было. Как ей сказали, рану промыли, обработали и даже холод приложили, так что делать Свете было больше нечего, вернее, не хотелось. Она осмотрела ногу, заключила, что это обычный ушиб и засобиралась обратно домой.

Несмотря на то, что Светлана пришла довольно поздно, да и помощи особой не оказала, старушка, казалось, была благодарна: вручила ей корзинку грибов. На улице вечерело, и девушка подумала, что придётся идти коротким путем, как вдруг старушка её окликнула:

— Темнеет. Но вы не спешите, не стоит идти вечером на кладбище. Закат знаменует смерть дня, и мёртвые души вылазят из могил, чтобы полюбоваться на него. Свет губителен для них, и они прячутся в тени своих надгробий. И если кто наступит на них, то они поселятся в его тени и не успокоятся, пока тот человек снова не вернется на кладбище, уже в свою могилу.

Света от таких заявлений на секунду опешила. Она, стараясь не рассмеяться, сдержанно кивнула и отправилась домой. Дойдя до кладбища, девушка на секунду задумалась и сразу себя укорила за нерешительность. Как-никак медик, а испугалась суеверных росказней какой-то старухи! И, больше не раздумывая, она пошла через кладбище.

Солнце садилось, и тени падали на тропинку. Светлана, заметив это, вспомнила о наставлении и назло прошлась сразу по нескольким. Подождала пару секунд и, когда, как и ожидалось, ничего не произошло, ухмыльнувшись, пошла дальше. Но через некоторое время снова остановилась и обернулась. Ей слышались шаги за спиной. Она понимала, что это глупо, и всё равно постаралась идти быстрее. Вскоре её скорый шаг превратился в бег, и шаги за её спиной также ускорились. Играя наперегонки со своей тенью, ей удалось добраться до дома. Захлопнув за собой дверь, она кое-как перевела дух.

Не снимая ни обуви, ни одежды, она сидела на полу и пыталась понять, что произошло. За ней никто не гнался. Это очевидно. Значит, и шагов за спиной быть не могло, пусть она отчетливо их слышала.

— Это невозможно, и точка, — повторяла она раз за разом. — Завтра рабочий день, нужно отдохнуть.

Она сняла верхнюю одежду и упала на свою неудобную, жёсткую кровать.

За окном уже стемнело; лампа светила прямо в глаза, и они слипались от усталости; девушке казалось, что из теней что-то выглядывает.

— Чушь, — в последний раз сказала она и погасила свет.

Вслед за ним угасла и её жизнь.